Макоули Пол. Звездный оракул (Слияние - 3)

   - Но вас оно почему-то не соблазнило.
   - Мы ведь аборигены, юноша. Хранители так устроили, что мы никогда не сможем преобразиться. Мы только можем всегда оставаться такими, как есть. Йои Сендар покачал своим висячим носом. - Однако настали странные времена.
   Кажется, что меняется все. Возможно, даже бандар йои инойи.
   Мы любим Могучих людей, но они стали странными и жестокими. Теперь они уже не наши добрые господа, как было в старые времена. Когда мы вернемся, ты сам увидишь. Всей душой мы желаем, чтобы этого не было, но боюсь, что перемены написаны людям на роду.
   - Будь осторожен со своими желаниями, Йои Сендар.
   И ты собираешься стать спасителем этих людей? Эх, Йамаманама, как я накажу тебя за это, буду наказывать вновь и вновь...
   Йама не стал слушать тусклый шепот Тени. Теперь он чувствовал себя лучше. Прошло три дня, как его нашли лесные люди. Его раны лечили, лихорадка стала спадать, пища была хорошей. Он уже мог выдержать видения, которыми Тень кормила его ночью. Они были его тайной мукой, его наказанием за то, что он посмел вести себя как Хранитель. Больше этого не будет. Никогда, никогда. Он хотел бы отказаться от всего, найти Дирив, жениться на ней, если она захочет выйти за него замуж, но он знал, что все не так просто. Знал, что идет по страшной дороге, которая почти наверняка кончится его смертью.
   Пандарас тоже поправился. Он сделал из бамбука флейту и, сидя на солнышке у края поляны, играл перед аудиторией из толстых, страшных, восхищенных ребятишек, которых амулет на его руке интересовал не меньше, чем музыка.
   Огромное капковое дерево в центре поляны было увешано спальными коконами, сплетенными из травы и папоротника и принадлежащими каждый своему хозяину. Их бросят, когда племя снимется с места, - ведь лесные люди не имеют постоянного обиталища. Мужчины и женщины следили за длинной канавой с горячими углями, над которой коптили больших гусениц, собранных в глубине леса. Гусеницы эти были деликатесом как для них, так и для Могучего племени.
   Над углями на специальных рамках висели тысячи гусениц, а вниз время от времени подкладывали листья ароматических растений. Сладкий голубой дымок смешивался с солнечными лучами, которые пробивались сквозь покрытые листьями ветви капкового дерева.
   Как-то Йама спросил вождя:
   - Почему вы работаете на людей Могучего племени? Мне кажется, вы такие же свободные люди, как и любая другая раса в мире.
   - Это долгая история, - ответил Йои Сендар. - А у тебя может не оказаться достойной истории в ответ.
   Йама улыбнулся. Он уже знал, что это был традиционный вызов. Бандар йои инойи все вопросы социального статуса, завоевания благосклонности будущих жен и мужей решали в соответствии со способностью человека рассказывать легенды и сказки. Пандарас утверждал, что за год он мог бы стать вождем всех кланов лесных людей, хотя некоторые из их легенд действительно не стыдно рассказать где угодно. А молодежь уже рассаживалась в почтительном отдалении, чтобы насладиться рассказом, а заодно поучиться мастерству и усовершенствовать собственные навыки на примере Йои Сендара.
   Йои Сендар огляделся и начал:
   - Это одна из самых незначительных историй, которые я знаю, но, надеюсь, она тебя позабавит.
   Йама, как мог, улыбнулся. Его раны затягивались, кожа на лице задубела и онемела. Впечатление было такое, будто он носит плохо подогнанную маску. Йама провел довольно много времени, рассматривая себя в одно из драгоценных для лесных людей зеркал. Правая сторона выглядела неплохо, но вот левая! Пандарасу пришлось ее прижечь, и теперь она казалась лоскутным одеялом из зарубцевавшейся кожи, которая оттягивала уголок левого глаза и задирала кончик губы.
   Теперь он и внешне стал тем, чем был, по собственному мнению, внутренне, - чудовищем, отверженным. Дирив никогда не перестанет любить мальчика, каким он некогда был, но как может она любить то, чем он стал? Наверное, и к лучшему, что он несется навстречу смерти...
   Умереть? Я не позволю нам умереть, Дитя Реки. Мы будем жить вечно.
   - Я с удовольствием послушаю твой рассказ, - ответил Йама Йои Сендару. - А потом ты, возможно, выслушаешь одну из моих историй, хотя вряд ли она будет так же хорошо сложена, как твоя.
   - Тогда слушай, - начал Йои Сендар и взялся двумя пальцами за ухо. Аудитория зашевелилась, сосредоточиваясь на мрачном уродливом человечке. Слушайте, люди моего народа! Это рассказ о стародавних временах, когда Хранители уже привели нас в этот мир, но мы еще не встретили своих дорогих хозяев - людей Могучего племени.
   В те далекие времена мы всегда были голодны. Один клак наших людей ушел в лес поискать чего-нибудь съестного. Они шли и шли и наконец устали и присели отдохнуть на что-то, показавшееся им стволом поваленного дерева. Но тут один из них воткнул кончик своего ножа в чешуйчатую кору, и хлынула кровь, ибо сидели они не на стволе, а на Короле Всех Змей. Король спал, а ножевая рана разбудила его, и он очень разозлился. Но наши предки были могучими охотниками, и хотя он пытался раздавить их, сжимая в кольцах своего тела, они сумели вывернуться и снести ему голову.
   Когда они убедились, что он мертв - ведь у некоторых змей бывают головы с обеих сторон, - они стали разделывать тушу, так как были очень голодны. Но когда кровь Короля Всех Змей впиталась в землю, начался страшный дождь, а за ним наводнение, которое затопило весь лес. Волнами смыло всех охотников и всех животных на много лиг вокруг. Мы сами только что видели сильное наводнение, но - братья и сестры! - то был куда более страшный потоп.
   Выжила только одна женщина. Она взобралась на самую высокую гору и втиснулась в расселину за горным плющом, Ветер все не прекращался, он мотал плющ туда-сюда, и от этого трения возникали искры. Женщина разожгла с их помощью костер из отживших чешуек коры плюща. Тепло согрело плющ, и он зацвел, а женщина этими цветами питалась.
   Так у нее появилась пища и тепло, а позже плющ стал ее мужем.
   Со временем у них родился ребенок, но он был несчастным калекой, у которого была только одна нога и одна рука.
   Звали его Йои Сои. Он всегда был голоден и повсюду скакал в поисках пищи. Однажды он нашел несколько зерен риса, которые одна крыса спасла от потопа. Мальчик положил рис на листок просушить, но когда крыса это увидела, она очень разозлилась и в гневе произнесла проклятие, что отныне дети этого мальчика всегда будут воровать пищу у людей.
   Но Йои Сои не успел съесть рис. Зернышки еще не высохли, как налетел ветер, подхватил их и понес над лесом. Йои Сои, подгоняемый голодом, запрыгал за ними.
   Он дошел до старого дерева, на котором сидели стаи птиц и склевывали каждую зеленую почку, появляющуюся на свет, и дерево попросило мальчика позвать ветер, чтобы он выкорчевал его и прекратил эту пытку. Йои Сои обещал, что если он встретит ветер, то попросит его об этой милости; и дерево подняло ветвь и указало мальчику направление к дому ветра.
   Йои Сои запрыгал еще быстрее. Он добрался до стоячего озера, и ряска на озере сложилась в две толстые зеленые губы, и озеро попросило его позвать сильный ветер, чтобы он сдул бревна, которые закрывают слив. Йои Сои пообещал, что он постарается изо всех сил, и озеро отдало ему последние капли чистой воды. Йои Сои выпил ее, и силы его сразу окрепли.
   Теперь Йои Сои чувствовал себя очень могучим, но его желудок был по-прежнему пуст. Он остановился в банановой роще, но все плоды висели очень высоко, а у него была только одна рука и одна нога, и он не мог лазить по деревьям.
   Банановые стебли зашелестели своими длинными зелеными листьями и попросили Йои Сои пойти к ветру и передать их мольбу восстановить ветви, которые они утеряли во время потопа, чтобы они опять могли обнимать воздух. Когда Йои Сои пообещал, к его ногам упали связки красных бананов.
   Он хорошо поел и поскакал к вершине голой скалы, где жил ветер.
   Ветер страшно разозлился, что какой-то калека посмел выследить его до самого логова ради нескольких зерен риса.
   Он сказал Йои Сои, что развеял рис по миру. Рис будет кормить множество племен, но никогда не достанется детям самого Йои Сои. Потом ветер взревел, надул щеки и хотел сдуть Йои Сои с вершины горы.
   Но Йои Сои пришел не просто так, он приготовился. Он принес с собой растопку из шершавого одеяния своего отца-плюща и кусочек кремня, чтобы раздуть искры, Йои Сои развел огонь и прижег им хвост ветра; ветер закружился и завыл от боли.
   - Сбей пламя! - завопил он. - Сбей пламя, и я сделаю тебя целым человеком!
   Йои Сои затопал огонь своей единственной ногой, и в тот же миг ветер ворвался ему в глотку и стал дуть и дуть. Йои Сои рос и рос, вскоре из кожи показались его отсутствующая нога и рука, а сам он стал вдвое выше и в десять раз сильнее, чем прежде. О, мои братья и сестры! Какое чудо! Ибо ветер сделал его первым из Могучего племени.
   Наполненный духом ветра, Йои Сои шумно топал через лес и громко пел песню. Он был так силен, что выдернул с корнем старое дерево, которое замучили птицы, и, убрав затор, дал выход стоячему озеру. Йои Сои дотопал до скал, где жила его мать и где рос его отец-плющ, и забрал мать в далекие места, где он видел похожих на нее людей.
   Йои Сои был так силен и так полон ветра, что все время пел и болтал и этим распугал всех зверей в лесу, и негде ему стало охотиться. Вместо этого он начал командовать мелкими людьми из племени его матери, и так с тех пор и повелось.
   Наши мужчины охотятся, чтобы добыть мясо, а женщины собирают фрукты, ягоды и цветы - может быть, они втайне надеются найти плющ, который был отцом Могучего племени, но лучше спросить об этом у них самих. Я забыл о бедных банановых стеблях, но надо ведь помнить, что у Йои Сои не было магических сил, и он ничего не мог для них сделать.
   На следующий день этот клан лесных людей снялся с места и отправился к дому своих хозяев. Они прошли по цепи покрытых лесами холмов, которые вздымались выше уровня наводнения и ступенями поднимались к Краевым Горам. Они несли тюки копченых гусениц, растянувшись в длинную цепочку и сгибаясь под тяжестью своей ноши. Их путь пролегал в жаркой зеленой тени, под парящимися в далекой вышине зелеными кронами огромных деревьев.
   Йама и Пандарас шагали в самом начале процессии, сразу за Йои Сендаром. Пандарасу не очень нравилось, что они находятся в такой зависимости от гостеприимства лесных людей, и он тихонько сказал:
   - Не стоит нам идти к этому их Могучему племени. Ясно ведь, что еретики их преобразили. Мы окажемся в руках наших врагов, и все будет напрасно.
   Он имел в виду уничтожение лесов и прижигание лица Йамы.
   - Я надеюсь найти храм, Пандарас, - объяснил Йама, - или по крайней мере то, что от него осталось после Войны за Преображение. Там поблизости непременно должен быть вход в подземные пути. По ним мы пойдем быстрее, и наши враги нас не найдут.
   Он не сказал юноше, что они отправятся за серединную точку мира, в Стеклянную Пустыню, на поиски матери сидящей в нем твари. Когда наступит время, он предоставит Пандарасу возможность выбрать, следовать ли за ним или вернуться в Из.
   - Но ведь могут быть и другие храмы, господин.
   - Только не здесь, - бросил, не оборачиваясь, Йои Сендар. - Наши хозяева, Могучее племя, - единственный цивилизованный народ на много дней пути.
   Путешествие к дому Могучего племени заняло пять дней.
   В пути было много остановок - ведь лесным людям приходилось добывать себе пищу, они не желали даже коснуться своего груза из копченого мяса гусениц. Каждый день они пускались в дорогу с рассветом и останавливались, когда солнце доходило до своей высшей точки. Пока стояла влажная послеполуденная жара, они спали, просыпаясь вечером, чтобы сплести коконы и поохотиться.
   Во время этих долгих, жарких, сонных сиест Йама и Пандарас беседовали целыми часами, рассказывая друг другу все, что произошло с ними, пока они были врозь. Говорил в основном Пандарас. Йама старался скрывать свое отчаяние и свою боль. Ночью, когда все спали, к нему являлась Тень, полная гнева и слабости. Ее угрозы и похвальба заполняли его сны.
   Бандар йои инойи не горевали о гибели равнинных лесов.
   - На равнинах много всяких ужасных людей, - сказал Йаме Йои Сендар. Хранители отдали нам предгорья, и ничего другого нам не нужно. К тому же равнинные леса быстро вырастут снова. Они наберутся силы из ила, оставшегося после наводнения. За время жизни одного человека они снова станут такими, как были. А тем временем у нас будет прекрасная охота, потому что все животные сбегутся в наши леса.
   Бандар йои инойи знали много интересного о странных и удивительных созданиях, которые населяли равнинные и горные леса. О некоторых Йама читал в бестиариях - энциклопедиях животного мира - в библиотеке замка своего приемного отца, эдила города Эолиса, о других он слышал впервые.
   Например, он знал о кровавых орхидеях, потому что они росли в предгорьях Краевых Гор, но те были пигмеи по сравнению с гигантскими цветами здешних лесов, достигающих размеров целого дома и стоявших в окружении костей животных, которых облака феромонов заманили в страшные прицветники. Были еще орхидеи-рыболовы, которые росли на высоких ветвях и свешивали вниз липкие корни, а те обматывались вокруг всякого, кто на них налетал, сами же орхидеи вытягивали соки из трупов. Были орхидеи, испускающие гипнотические ароматы и внедряющие корни в плоть своих спящих жертв.
   Среди исполинских лесных растений строили свои замки огненные муравьи. Некоторые виды деревьев защищали целые орды крошечных грызунов. Они нападали на всякого, кто приближался к их дереву, более того, они обгрызали листья на соседних деревьях, чтобы те не заслоняли солнечный свет их хозяину. В свою очередь дерево кормило защитников сладкой ватой, растущей на его ветвях. Встречались животные-ленивцы, которые падали на свою добычу и обволакивали ее мясистыми складками, скрывающими костяные крючочки с парализующим ядом. Их ювенильной формой была некая голая обезьяна, маленькая и медлительная. После спаривания самец умирал, а самка цеплялась хвостом за подходящую ветку и плела вокруг себя кокон, а выходила из него уже взрослым ленивцем, безглазым, безруким, безногим и безмозглым.
   У бандар йои инойи были легенды и о людях, о странных расах, обитающих в равнинных лесах. Существовали племена, где мужчины после рождения вырастали лишь на самую малость и проводили свою жизнь в специальном кармане на животе у своей подруги. У одного народа семьей правила единственная плодоносящая женщина, она становилась невероятно жирной и порабощала своих стерильных сестер, а мужчины у них были изгоями, которые зверски дрались друг с другом, если встречались во время лесных странствий; когда детородные дочери в этих семьях взрослели и покидали дом, мужчины сражались за их благосклонность, и тогда случались очень кровопролитные схватки. Были люди, которые бегали по ночам по лесу и пили кровь своих загипнотизированных жертв. Встречались племена бледнолицых мужчин и женщин, обладающих способностью видоизменяться и становиться похожими на другие типы людей, эти, возможно были родственниками зеркального племени, которое Йама встретил во Дворце Человеческой Памяти.
   Йама не мог разобраться, какие из этих народов действительно существовали, а какие были выдумкой. Лесные люди не очень-то старались отделить одно от другого. То, что можно вообразить, говаривал Йои Сендар, то и реально. Хранители, сотворившие этот мир, намного более могущественны, чем любая из рас, которых они возвысили из животного состояния, а следовательно, они сотворили больше чудес, чем можно себе вообразить.
   Бандар йои инойи были в лесу счастливы. Лее был их домом, таким же знакомым, как для Йамы замок эдила или Город Мертвых. Споро шагая под зеленым покровом, они выводили долгие замысловатые мелодии. Возвращаясь с охоты, готовя обед из пойманной добычи или клубней и фруктов, они смеялись и обменивались сложными длинными шутками. Однажды, ближе к вечеру, партия охотников нашла гнездо древоеда, и один из охотников вернулся рассказать остальным. Весь клан вместе с Пандарасом и Йамой отправился к логову. Оно находилось в гигантском капковом дереве, таком толстом, что обхватить его смогли бы разве что двадцать человек. Гладкая серая кора во многих местах растрескалась.
   Йои Сендар показал на животное, которое шевелилось внутри ствола.
   - Мы его быстро выкурим. Это хорошая еда. Древоед устраивает логово, выскребая нутро дерева, пока оно не умрет. Он опасен, если охотиться на него, пока он в гнезде. Но мы смелые люди.
   Часть лесного клана танцевала с одной стороны дерева, дразня древоеда, и он выбрасывал свой длинный, похожий на кнут язык то в одну щель, то в другую. Остальные развели с другой стороны костер из сырых веток и отвели дым внутрь ствола. Древоед скоро забеспокоился, завыл и застонал. Лесные люди запрыгали ближе, увертываясь от длинного языка, заколотили толстыми палками по основанию дерева, в общем, устроили страшный шум.
   Наконец измученный древоед выпрыгнул из щели где-то высоко в стволе, сразу под нижними ветками. Двигался он очень быстро. Йама заметил его, когда древоед был уже на земле и поднялся во весь рост на самой задней паре толстых коротеньких ножек, очень высокий и очень тонкий. Спину его покрывали костяные пластинки, а живот прятался под густым матовым мехом. Воздух наполнился сладковатым и даже отчасти приятным запахом.
   Лесные люди тотчас окружили добычу, одна женщина бросилась вперед и стукнула древоеда по ногам, остальные радостно завопили. Пандарас тоже не остался в стороне, пару раз он крикнул не слабее других. Древоед падал постепенно, издавая раздраженные, будто мяукающие звуки. Его фасеточные глаза поблескивали зеленым светом на фоне тусклого меха головы. Длинный алый язык метался по истоптанной земле. Йои Сендар подскочил и проткнул его палкой.
   После этого лесные люди навалились всем скопом, разделали тушу и с триумфом потащили мясо в лагерь. Пандарас заразился всеобщим воодушевлением, его рваная рубаха испачкалась кровью, глаза возбужденно горели.
   Йама не стал пировать фруктами и мясом древоеда вместе со всеми. Ему казалось, что он похож на то капковое дерево, а Тень, как древоед, выгрызает его нутро. Тем не менее он знал, что Тень еще понадобится ему в предстоящем деле. Он не может ее совсем изжить, пока не поймет, как уничтожить свою ненужную мощь.
   Ему хотелось быть таким, как лесные люди, которые в своем нехитром счастье танцевали и пели на заросшей мхом поляне. Смеркалось. Красный свет большого костра играл на телах танцующих. Вокруг тихо стояли деревья, с их нижних ветвей свисали коконы. Как сладка жизнь этих людей! Как проста. Как невинна. Каждый день несколько часов охоты или поисков фруктов и клубней, а потом отдых, песни, танцы, рассказы. Их жизнь, жизнь их отцов и дедов всегда была неизменной и будет оставаться такой до скончания веков.
   Йама забыл, что бандар йои инойи находились в рабстве у Могучего племени, но через два дня они добрались до долины, где жило Могучее племя, и он увидел, как плохи дела у рабов.
   14. РАБЫ
   - Пусть они и Могучее племя, - говорил Пандарас, - но им, видно, нравятся тесные домики. Даже я считаю, что эти хижины маловаты.
   Он стоял рядом с Йамой на опушке леса и смотрел на расстилающуюся в обе стороны долину - широкую, плоскую травянистую равнину с маленькими деревеньками, между которыми вдоль канав с зеленой водой бежали узкие красные дорожки. Каждая деревня представляла собой кучку обмазанных глиной домишек с узенькими полосками обработанной земли и заборами из колючего кустарника.
   - Не нравится мне все это, - проворчал Пандарас. - Ты только посмотри, какие густые и высокие изгороди! У этих людей, должно быть, множество врагов. Самое время вызвать какую-нибудь машину и убраться отсюда подальше.
   - Это слишком опасно, - ответил Йама. - Префект Корин мог не погибнуть при падении сада, а он не должен знать, где я.
   На самом деле здесь было на удивление мало машин, меньше, чем Йама когда-либо видел. Весь мир просто кишел ими, повсюду они носились по своим непонятным делам; ни одно дерево не могло упасть в самом глухом лесу, чтобы рядом не оказался свидетель.
   - Не представляю, как он мог уцелеть, - ворчливо продолжал Пандарас. Конечно, мне хочется думать, что это возможно, тогда и бедный Тибор мог бы спастись. Прости, господин, что я вмешиваюсь, но ты не можешь вечно прятаться. Не можешь понапрасну тратить свой дар.
   - Не говори о том, чего не понимаешь, - резко ответил Йама.
   - Я способен узнать дурное, когда его вижу, - не унимался Пандарас. Посмотри на наших друзей. У них такой вид, словно они идут на казнь.
   Было раннее утро. Солнце еще только поднялось над пиками Краевых Гор. Лесные люди встали перед рассветом. Они были необычно подавлены, особенно последние две лиги до края леса над равниной, где жили их хозяева, Могучее племя.
   Всю дорогу они убирали цветы, ленточки и перья, которыми украшали свои коренастые туловища. Пучками сырой травы они оттирали орнаменты из красок и глины, вычесывали ил, который скреплял их волосы в живописные шпили. В лесу они ходили обнаженными, но сейчас достали из узелков набедренные повязки и облачились в них. Свои браслеты они сняли, тщательно завернули в клеенку и спрятали под большим плоским камнем на самом краю скалы.
   Потом, дрожа от утренней серой промозглости, лесное племя построилось. Вождь, Йои Сендар, прошел вдоль шеренги, внимательно осматривая каждого человека, желая убедиться, что не осталось никаких следов украшений. Когда он подошел к Йаме и Пандарасу, то произнес официальным тоном:
   - Внизу находится место обитания семьи Могучих людей, которая нами владеет. Мы следуем к ним с дарами из леса. Вы можете с нами не ходить, друзья. В лесу мы наслаждались вашим обществом, вашими легендами, сказками, похвальбой, но сейчас для нас начинается другая жизнь.
   - Я должен найти храм, - ответил Йама.
   Йои Сендар покачал своей массивной страшной головой из стороны в сторону, что означало согласие. Его мешковатая кожа кровоточила в тех местах, откуда он вытащил декоративные иглы.
   - Возможно, вам как-нибудь удастся задобрить Могучих людей, и они позволят его осмотреть, - сказал вождь.
   Пандарас спросил:
   - Почему вы их так боитесь? Если они правят вами, опираясь на страх, то они недостойны быть вашими господами.
   Йои Сендар ответил, избегая взгляда Пандараса:
   - Они всегда были нашими хозяевами. Так всегда было с тех самых пор, когда Хранители поместили нас в эти места.
   Наши господа изменились, но они по-прежнему в нас нуждаются, и вы сами это увидите, если пойдете с нами.
   - В нашем мире много разнообразных народов, - сказал Йама, когда Йои Сендар заковылял к голове колонны. - Почему ты не можешь согласиться с этим простым фактом, Пандарас?
   - На мой взгляд, люди повсюду одинаковые. Они боятся свободы. Они становятся рабами более сильных людей потому, что рабом быть легче, чем свободным. Поклоняться прошлому легче, чем планировать будущее.
   - У тебя очень неординарные мысли, Пандарас.
   - Это ты меня научил, господин, но сам, видно, забыл.
   - Я? Что ж, я тогда был моложе и глупее. Кто знает, может, моя раса стареет даже быстрее, чем твоя, Пандарас. Я чувствую себя таким же старым, как человек Древней Расы.
   - Я сохранил одно из их каменных лезвий, - рассказал Пандарас. - Прошу, не останавливай меня, если придется его применить, чтобы помочь нам спастись. Эта штука у тебя в голове хотела сделать из тебя своего раба, и мне кажется, ты еще не вполне избавился от ее власти.
   Йои Сендар воздел обе руки и издал хриплый вой. Его люди подняли тяжелые тюки с мясом гусениц и потянулись за ним в долину, двигаясь цепочкой по узкой тропе, змеившейся между высоких трав к ближайшей деревне Могучего племени. Йама заметил, что глинобитные хижины внутри колючих изгородей отделены друг от друга сложным хитросплетением стен и двориков. Каждая имела отдельный выход, туннелем прорубленный сквозь изгородь. Когда бандар йои инойи появились на склоне, из этих туннелей стали выбираться фигуры сутулые, костлявые, с серой нездоровой кожей.
   Пандарас прошептал Йаме:
   - Если они изменились, то явно не к лучшему. Очень убогий народ, на мой взгляд.
   - Не суди поспешно, - остановил его Йама.
   Могучие люди выстроились в неровную линию под хлопковым деревом. Вокруг носилась ватага ребятишек, они невыносимо орали и швыряли во взрослых камнями и комьями грязи, те уклонялись от ударов и в свою очередь бросали камни в детей. И мужчины, и женщины, и дети были только в набедренных повязках, таких же, как надели лесные люди.
   Все обитатели деревни были лысыми, высохшие груди женщин висели до живота.
   Когда лесной клан подошел поближе, люди Могучего племени бросились вперед, дико размахивая кнутами, косами и ружьями. Они сердито кричали на лесных людей и друг на друга. Наконец всех лесных людей разобрали на кучки по пять-шесть человек, а к Йаме и Пандарасу подошел какой-то мужчина и стал с нескрываемой жадностью их разглядывать, а потом закричал, что эти незнакомцы принадлежат ему.
   - Я капитан! - орал он. - Помните об этом, все, все помните!
   У капитана был резкий, визгливый голос, маленькие, обведенные красным глазки и поджатые губы, напоминающие клюв. Когда к ним подошел маленький ребенок, капитан закричал: