Страница:
Конни знала, что большинство разговоров, ведущихся между Островом и континентом, прослушиваются службой безопасности. Надо было придумать что-нибудь, не вызывающее подозрений. Она долго ломала голову, пока не остановилась на самом простом варианте — откровенно-спокойном поведении. И тогда наконец решилась разыскать Сергея.
В редакции Карпова не оказалось. Девушка позвонила ему домой. Сергей ответил сразу же.
— Конни, это ты? — радостно и удивленно спросил советский журналист, когда они поздоровались. — Просто не верится! Какими судьбами?
— Очень соскучилась и решила поболтать минутку-две, пока есть немного свободного времени. А то потом буду занята. Знаешь, кого я сейчас видела? Твоего большого приятеля, с которым ты меня познакомил на пикнике в Нью-Джерси…
— А где это ты могла, интересно, его встретить? — не понял Карпов.
— Он просил передать тебе привет, — настойчиво проговорила Конни. — Больше разговаривать мне некогда, босс вызывает. Если будет возможность, позвоню как-нибудь… — И она тут же разъединила линию связи.
Через секунду два человека, разделенные между собой многокилометровой гладью океана, мучительно ломали себе голову над, казалось бы, различными, но очень похожими вопросами. Одним из них была Конни Паркер, секретарша миллиардера Ричарда Хауза. Все ее мысли в этот момент сводились лишь к тому, понял ли ее милый Сергей Карпов, что она умела в виду.
А Сергей никак не мог взять в толк, правильно ли он догадался, что имела в виду Конни, говоря о его приятеле из Нью-Джерси. Сомнений быть не могло, это конечно же, Джеральд Финчли. Ведь инспектор — единственный, с кем ее тогда знакомили. Но как мог Финчли, который бесследно исчез уже столько дней назад в сельве и след которого, казалось бы, потерялся, очутиться на Острове, принадлежащем Ричарду Хаузу?
Сомнений не было только у одного человека — работника службы безопасности Хауза, прослушавшего весь разговор Конни с Карповым. Да и о чем тут было думать, просто молоденькая вертихвостка захотела потрепаться с любовником. Но тут, как это всегда бывает, ее совершенно не вовремя вызвал босс.
— Вполне вероятно, Ричард, что он говорил правду. Но в руки коллегам по СОБН отдавать документы ему не имело смысла, если он действительно решил продать тебе все это. Слишком уж рискованно было бы…
— Тогда у кого же? — не выдержал Хауз.
— Я припомнил все, что у него там в досье, — медленно, специально растягивая слова, чтобы лишний раз помучить своего босса, произнес Сандерс. — Так вот, знаешь, у кого бы на его месте я мог спрятать все? Я доверил бы документы только тому из моих друзей, кто прежде всего неподкупен, дабы он сам не позарился подзаработать на них и не опередил меня. И счел бы более безопасным отдать их на хранение тому, кто не особенно хорошо ориентируется во внутренней жизни США и вдобавок неподвластен нашей силе. Где же он мог найти себе столь надежного помощника?
Сандерс продолжал сидеть не шевелясь и не открывая глаз, будто каменное изваяние. Хауз заерзал в кресле, сердито покашлял. Еще одна минута затянувшегося молчания — и Хауз не выдержит, взорвется, закричит. И Сандерс, тонкий психолог, вдруг рассмеялся:
— Таким хранителем документов Финчли может быть журналист Сергей Карпов, советский журналист из «Вестника»…
Хауз вскочил с кресла, забыв про тигренка, кубарем скатившегося с его коленей на ковер:
— Русский?
Начальник канцелярии самоуверенно глядел на шефа.
— Да, да, они дружат… Мне это известно. Сергей Карпов молод, он способен бескорыстно помогать прожженному инспектору Финчли, к тому же журналист, наверное, и не понимает толком, что у него в руках…
— Русский тоже не дурак и может разобраться, какие у него в руках бумаги, — заворчал досадливо Хауз. — От выгодной сделки он не откажется… Мы должны сами купить Карпова!
Сандерс усмехнулся краешками губ:
— Не будем торопиться. Сыграем в игру, предложенную нам инспектором. Я не совсем верю в существование этих документов, но и не отвергаю такой версии. Лучше перестраховаться и проявить бдительность, чем оставаться беспечными. Финчли от нас никуда не денется…
— Согласен, — кивнул миллиардер. — В игру, предложенную инспектором, мы сыграем, но выигрыш будет наш!
— Я прикажу нашим людям потрясти Карпова. Аккуратно, без международных осложнений проверить его квартиру. А еще, — уже более назидательно произнес Сандерс, — советую тебе, Ричард, срочно дать ему интервью…
— Постой-постой! — обрадовался Хауз и нервно прошелся по кабинету. — Карпов сам хотел встречи! А может быть, он не случайно рвется на беседу со мной? Так почему бы не пригласить его сюда?
— Но ведь это будет исключением из твоих собственных правил. Еще ни одна нога журналиста, а тем более советского, не ступала на заповедную территорию Острова…
— Ерунда! — разозлился босс. — Соединись с моей нью-йоркской штаб-квартирой и распорядись, чтобы этого русского… Как там его зовут?
— Сергей Карпов, — подсказал Сандерс.
— Пусть Карпова немедленно разыщут и пригласят сюда. Нам спокойнее будет, когда он под рукой, а в квартире его наши люди поработают.
— Будет исполнено, Ричард, — выпрямился Сандерс. — Значит, завтра совещание?
— Думаю, за один день управимся. Ведь все рассчитано давно, надо будет только получить согласие на совместное начало действий. А послезавтра уже все разъедутся, и не надо будет волноваться, что этот Карпов случайно увидит здесь не того, кого надо. Вот послезавтра с ним и поговорим.
— Что ж, — согласился Сандерс, собираясь уже было встать.
— Погоди, — остановил его Хауз. — Завтра на заседании нам необходимо быть как можно тверже, даже надавить, если потребуется. Тянуть больше нельзя, как бы ни были упрямы и строптивы наши старцы.
— Не волнуйся. — Сандерс встал. — Ты останешься доволен. Даже если кто-нибудь из них попробует возражать.
— Пусть побрюзжат немного, пока мы вынуждены к ним прислушиваться. Но настоящим оружием обладаем только мы, им придется это признать. И скоро мы выбросим это старичье как ненужный хлам…
Желваки на холеном лице Хауза заиграли. Глаза засветились сатанинским огнем, и Сандерс даже на секунду испугался. Ему приходилось заставать босса в состоянии гнева, в минуты отчаяния, в часы решительных действий, но таким зловещим он его не помнил. Начальник канцелярии почувствовал в боссе жестокого властелина мира. Мгновение он чем-то походил на своего деда.
«Серый кардинал» двинулся к двери, но Хауз снова остановил его:
— Постой, Рей! Сейчас, когда выйдешь, поговори-ка с Конни. Я думаю, ей следует быть поласковее с Финчли. Порой одиночество наталкивает на ненужные размышления и новые выводы. Такой крепкий мужчина, как Финчли, вряд ли удовлетворится выпивкой, которую я приказал ему доставить. А мне совершенно не нужно, чтобы он слишком много думал. Конни — девушка симпатичная, и мистеру старшему инспектору наверняка будет очень приятно ее общество… — Он хотел сказать еще что-то, но осекся, так как заметил, как вдруг побледнел Сандерс. Хауз даже не сразу догадался, в чем дело, а смекнув, произнес ласковым голосом:
— Успокойся, Рей! Сентиментальность в нашем деле противопоказана. Поверь, пройдет не так уж много времени, и перед тобой будут склоняться ниц лучшие девушки мира…
— Ладно, хватит об этом! — резко и зло произнес начальник канцелярии.
— Ну тогда и настрой Паркер, — не совсем уверенно повторил босс.
— Ни за что… И кончим этот разговор, — посмотрел куда-то в сторону Сандерс.
— Надо же, ты тоже можешь злиться, — покачав головой, засмеялся Хауз. — Ладно, ладно, иди, я сам с нею переговорю, раз уж тебе не хочется…
СОВЕЩАНИЕ
ОСТРОВ «ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА»
В редакции Карпова не оказалось. Девушка позвонила ему домой. Сергей ответил сразу же.
— Конни, это ты? — радостно и удивленно спросил советский журналист, когда они поздоровались. — Просто не верится! Какими судьбами?
— Очень соскучилась и решила поболтать минутку-две, пока есть немного свободного времени. А то потом буду занята. Знаешь, кого я сейчас видела? Твоего большого приятеля, с которым ты меня познакомил на пикнике в Нью-Джерси…
— А где это ты могла, интересно, его встретить? — не понял Карпов.
— Он просил передать тебе привет, — настойчиво проговорила Конни. — Больше разговаривать мне некогда, босс вызывает. Если будет возможность, позвоню как-нибудь… — И она тут же разъединила линию связи.
Через секунду два человека, разделенные между собой многокилометровой гладью океана, мучительно ломали себе голову над, казалось бы, различными, но очень похожими вопросами. Одним из них была Конни Паркер, секретарша миллиардера Ричарда Хауза. Все ее мысли в этот момент сводились лишь к тому, понял ли ее милый Сергей Карпов, что она умела в виду.
А Сергей никак не мог взять в толк, правильно ли он догадался, что имела в виду Конни, говоря о его приятеле из Нью-Джерси. Сомнений быть не могло, это конечно же, Джеральд Финчли. Ведь инспектор — единственный, с кем ее тогда знакомили. Но как мог Финчли, который бесследно исчез уже столько дней назад в сельве и след которого, казалось бы, потерялся, очутиться на Острове, принадлежащем Ричарду Хаузу?
Сомнений не было только у одного человека — работника службы безопасности Хауза, прослушавшего весь разговор Конни с Карповым. Да и о чем тут было думать, просто молоденькая вертихвостка захотела потрепаться с любовником. Но тут, как это всегда бывает, ее совершенно не вовремя вызвал босс.
* * *
— Повремени с совещанием, Рей. — Хауз сидел в своем кресле, задумчиво пощипывая подбородок. — У кого же Финчли мог спрятать компрометирующие нас документы и что там у него еще? — Миллиардер подхватил тигренка за шиворот и, вернувшись в кресло, опять пристроил его у себя на коленях. Сандерс, полузакрыв глаза, молчал, сидя в кресле недалеко от стола шефа.— Вполне вероятно, Ричард, что он говорил правду. Но в руки коллегам по СОБН отдавать документы ему не имело смысла, если он действительно решил продать тебе все это. Слишком уж рискованно было бы…
— Тогда у кого же? — не выдержал Хауз.
— Я припомнил все, что у него там в досье, — медленно, специально растягивая слова, чтобы лишний раз помучить своего босса, произнес Сандерс. — Так вот, знаешь, у кого бы на его месте я мог спрятать все? Я доверил бы документы только тому из моих друзей, кто прежде всего неподкупен, дабы он сам не позарился подзаработать на них и не опередил меня. И счел бы более безопасным отдать их на хранение тому, кто не особенно хорошо ориентируется во внутренней жизни США и вдобавок неподвластен нашей силе. Где же он мог найти себе столь надежного помощника?
Сандерс продолжал сидеть не шевелясь и не открывая глаз, будто каменное изваяние. Хауз заерзал в кресле, сердито покашлял. Еще одна минута затянувшегося молчания — и Хауз не выдержит, взорвется, закричит. И Сандерс, тонкий психолог, вдруг рассмеялся:
— Таким хранителем документов Финчли может быть журналист Сергей Карпов, советский журналист из «Вестника»…
Хауз вскочил с кресла, забыв про тигренка, кубарем скатившегося с его коленей на ковер:
— Русский?
Начальник канцелярии самоуверенно глядел на шефа.
— Да, да, они дружат… Мне это известно. Сергей Карпов молод, он способен бескорыстно помогать прожженному инспектору Финчли, к тому же журналист, наверное, и не понимает толком, что у него в руках…
— Русский тоже не дурак и может разобраться, какие у него в руках бумаги, — заворчал досадливо Хауз. — От выгодной сделки он не откажется… Мы должны сами купить Карпова!
Сандерс усмехнулся краешками губ:
— Не будем торопиться. Сыграем в игру, предложенную нам инспектором. Я не совсем верю в существование этих документов, но и не отвергаю такой версии. Лучше перестраховаться и проявить бдительность, чем оставаться беспечными. Финчли от нас никуда не денется…
— Согласен, — кивнул миллиардер. — В игру, предложенную инспектором, мы сыграем, но выигрыш будет наш!
— Я прикажу нашим людям потрясти Карпова. Аккуратно, без международных осложнений проверить его квартиру. А еще, — уже более назидательно произнес Сандерс, — советую тебе, Ричард, срочно дать ему интервью…
— Постой-постой! — обрадовался Хауз и нервно прошелся по кабинету. — Карпов сам хотел встречи! А может быть, он не случайно рвется на беседу со мной? Так почему бы не пригласить его сюда?
— Но ведь это будет исключением из твоих собственных правил. Еще ни одна нога журналиста, а тем более советского, не ступала на заповедную территорию Острова…
— Ерунда! — разозлился босс. — Соединись с моей нью-йоркской штаб-квартирой и распорядись, чтобы этого русского… Как там его зовут?
— Сергей Карпов, — подсказал Сандерс.
— Пусть Карпова немедленно разыщут и пригласят сюда. Нам спокойнее будет, когда он под рукой, а в квартире его наши люди поработают.
— Будет исполнено, Ричард, — выпрямился Сандерс. — Значит, завтра совещание?
— Думаю, за один день управимся. Ведь все рассчитано давно, надо будет только получить согласие на совместное начало действий. А послезавтра уже все разъедутся, и не надо будет волноваться, что этот Карпов случайно увидит здесь не того, кого надо. Вот послезавтра с ним и поговорим.
— Что ж, — согласился Сандерс, собираясь уже было встать.
— Погоди, — остановил его Хауз. — Завтра на заседании нам необходимо быть как можно тверже, даже надавить, если потребуется. Тянуть больше нельзя, как бы ни были упрямы и строптивы наши старцы.
— Не волнуйся. — Сандерс встал. — Ты останешься доволен. Даже если кто-нибудь из них попробует возражать.
— Пусть побрюзжат немного, пока мы вынуждены к ним прислушиваться. Но настоящим оружием обладаем только мы, им придется это признать. И скоро мы выбросим это старичье как ненужный хлам…
Желваки на холеном лице Хауза заиграли. Глаза засветились сатанинским огнем, и Сандерс даже на секунду испугался. Ему приходилось заставать босса в состоянии гнева, в минуты отчаяния, в часы решительных действий, но таким зловещим он его не помнил. Начальник канцелярии почувствовал в боссе жестокого властелина мира. Мгновение он чем-то походил на своего деда.
«Серый кардинал» двинулся к двери, но Хауз снова остановил его:
— Постой, Рей! Сейчас, когда выйдешь, поговори-ка с Конни. Я думаю, ей следует быть поласковее с Финчли. Порой одиночество наталкивает на ненужные размышления и новые выводы. Такой крепкий мужчина, как Финчли, вряд ли удовлетворится выпивкой, которую я приказал ему доставить. А мне совершенно не нужно, чтобы он слишком много думал. Конни — девушка симпатичная, и мистеру старшему инспектору наверняка будет очень приятно ее общество… — Он хотел сказать еще что-то, но осекся, так как заметил, как вдруг побледнел Сандерс. Хауз даже не сразу догадался, в чем дело, а смекнув, произнес ласковым голосом:
— Успокойся, Рей! Сентиментальность в нашем деле противопоказана. Поверь, пройдет не так уж много времени, и перед тобой будут склоняться ниц лучшие девушки мира…
— Ладно, хватит об этом! — резко и зло произнес начальник канцелярии.
— Ну тогда и настрой Паркер, — не совсем уверенно повторил босс.
— Ни за что… И кончим этот разговор, — посмотрел куда-то в сторону Сандерс.
— Надо же, ты тоже можешь злиться, — покачав головой, засмеялся Хауз. — Ладно, ладно, иди, я сам с нею переговорю, раз уж тебе не хочется…
СОВЕЩАНИЕ
(10.5.2005 г.)
Сандерс окинул очередного докладчика усталым взглядом и на секунду закрыл глаза. Больно уж хлопотными выдались для него последние недели. Начальник канцелярии скосил глаза на Крафке, сидевшего рядом с ним за круглым огромным матово-коричневым столом и отличавшегося от остальных участников совещания лишь тем, что был несколько помоложе на вид и не имел микрофона на лацкане — голоса подавать ему не полагалось. Немец с умным видом внимательно слушал обсуждение планов, на которых сам чуть было не поставил крест.
«Проявляет чисто немецкую послушность наш Рип Ван Винкль, — зло подумал „серый кардинал“. — А ведь Ричард может поменять меня на него. Я всегда исходил из того, что Ричарду без меня не обойтись. Хаузу расставаться с Сандерсом нельзя. Однако если он найдет мне замену, то я получу отставку, вернее, моя отставка будет моим концом… Пенсию Хауз мне не назначит».
За последние годы Сандерс незаметно сам для себя чуть-чуть ослабил над собой контроль. Ироническое отношение к боссу, ощущение своего интеллектуального превосходства над ним и вера в свою независимость, которые он испытывает все острее и острее, начали невольно проскальзывать в его манерах и интонациях.
Хауз же обладал обостренным чутьем и болезненно воспринимал намеки на свою реальную или воображаемую кем-то несостоятельность. Хауз не мог примириться с мыслью, что хоть кто-то не желает считаться с его деньгами, силой и властью! Он умел сокрушать преграды на своем пути коварством, штурмом или осадой брать разные крепости, а убеждение, что он получит новое тело, одолеет старость и смерть, сохранив свой интеллект, делало Хауза еще более непреклонным в достижении своих целей.
Крафке был потенциальным слугой крупного калибра, он мог заменить Сандерса, но не раньше полного осуществления «Программы Икс».
«Пока еще преждевременно возвышать Крафке, — прикидывал про себя Хауз. — Пусть сначала заслужит. И пусть привыкает к роли прощенного за коварство и ослушание — крепче усвоит, где его место, и постепенно сам начнет вытеснять с этого места слишком занесшегося Рея».
«Серый кардинал» в критических ситуациях соображал быстрее «Его величества». И вполне мог представить себе примерный ход рассуждений босса относительно нового фаворита. Вывод для него мог быть только один — убрать Крафке. Но убить его сейчас — значило зарезать курицу, которая еще не успела снести золотое яйцо.
«А если пожертвовать „Программой Зет“? — мелькнуло в голове Сандерса. — Лучше сохранить себе жизнь, опередить в игре Хауза. Если убрать „герра доктора“ прямо сейчас, Ричард этого мне не простит, ибо он лишится „Программы Зет“. Да, дилемма… Шахматы, да и только. Под рукой мощные фигуры, хочешь сделать упреждающий противника ход, а все поля битые… А потом ты сам окажешься загнанным в угол. Сегодняшнее совещание должно стать переломным в крупной игре. Так решил „Его величество“.
Усилием воли начальник канцелярии отогнал тревожные мысли и поднял глаза на присутствующих.
— Благодаря инициативе, оборудованию и финансовым возможностям мистера Хауза, — говорил докладчик, — первые партии тяжелого наступательного вооружения для моих частей уже начали доставляться с секретных заводов, в сжатые сроки построенных на территории, арендованной или скупленной фирмой «Ромерсон». Обучение отрядов проходит успешно, хотя большинство моих парней привыкли иметь дело только с легким стрелковым оружием. Сокращение вооружений и роспуск вооруженных сил гораздо быстрее, чем можно было ожидать, отучили людей от оружия! Молодежь забыла о существовании тяжелой артиллерии, о танках, ракетах, бомбардировочной авиации. Именно этим мы и воспользуемся.
— Без военной промышленности… — сухо вставил сидящий в первом ряду человек в скромном сером костюме, по виду похожий на дослужившегося до пенсии бухгалтера, — победы не будет… Умерьте эмоции, давайте факты…
Генерал на трибуне послушно кивнул. Когда он командовал войсками упраздненного военно-политического блока НАТО, перебивший его скромный «бухгалтер» был председателем совета директоров огромного военно-промышленного концерна, поставляющего войскам НАТО вооружение и боевую технику. Генерал еще с тех пор привык прислушиваться к его словам.
— Мы рассчитывали завершить обучение личного состава и подготовку к выступлению в течение года, — опять заговорил генерал. — Теперь, в изменившихся условиях, перед нами поставлена задача предельно сжать сроки. Тщательно все обдумав, я прошу еще два месяца… Наша ударная сила — «резерв 88», пятьдесят тысяч бойцов, собранных благодаря мистеру Хаузу в ожидании великого дня. Силы будут сведены в боевые части по национальному признаку. На настоящий день наш кулак — одна пятая часть резерва. Для остальных сорока тысяч парней нужно обмундирование, вооружение… Мистер Сандерс клятвенно заверил меня, что все можно закупить. — Он вопросительно посмотрел на начальника канцелярии.
— Да, генерал, — кивнул тот. — В стране, на территории которой находится лагерь «резерва 88», сегодня ночью произойдет государственный переворот. Мы полностью обезопасим себя и создадим условия для быстрого развертывания войск резерва.
— А как дело с транспортными средствами, мистер Баккер? — обратился генерал к человеку, сидевшему напротив него.
— К указанной дате будет обеспечено нужное количество судов и самолетов, чтобы перебросить части и подразделения в предписанные им районы Европы и Азии, — раздался густой бас… — Отдельный корпус бывших военнослужащих СС численностью в пять тысяч человек будет доставлен к границам СССР…
— Это обсудим отдельно, мистер Баккер, — перебил его генерал. — Позвольте мне закончить. К исходу намеченного нами срока, помимо войск резерва, я буду обладать тремя дивизиями, вооруженными достаточным количеством танков и артиллерии, я смогу опереться на поддержку наших людей на местах. Я имею в виду членов еще более активизировавшегося в последнее время ку-клукс-клана, отставных офицеров, еще не забывших о чести своего мундира и возмущенных политикой ООН. Мы возьмем под контроль Нью-Йорк, Вашингтон и другие города. Люди мистера Хауза, которые разбросаны по всему миру, так называемые «пушеры», ведут настоящую войну с войсками ООН. Сотрудники СОБН постоянно и неусыпно следят за людьми из специальных служб мистера Хауза. Но в настоящий момент ситуация находится под нашим контролем, и поскольку сроки нашего наступления оказались так значительно перенесены, я не думаю, что СОБН представляет для нас большую опасность… Единственное, что вызывает у меня беспокойство, — это состояние нашей авиации. Военных самолетов у нас мало, так как их производство и эксплуатация машин требуют большого количества испытательных полетов, а мы не рискуем привлекать к себе внимание. Я отдал распоряжение максимально ускорить работы на ракетной базе, с тем чтобы первые пять ракет с нейтринными боеголовками находились в состоянии полной готовности к истечению указанного срока.
Когда наш переворот станет свершившимся фактом и мистер Хауз будет приведен к должности, мы рассмотрим вопрос о том, чтобы нанести по территории Советского Союза нейтринный удар хотя бы одной ракетой. А уж потом мы бросим туда эсэсовский десант. Думаю, храбрые немецкие воины по достоинству оценят этот подарок со стороны нашего командования, — сухо усмехнулся генерал, и в зале послышались одобрительные смешки. — Только вызвав подобный шок, — продолжал генерал, когда все успокоились, — можно заставить содрогнуться отвыкший от войны мир, убедить его в абсолютной серьезности и неумолимости нашей программы и заставить его подчиниться. В противном случае у нас слишком мало сил, чтобы добиться намеченных целей.
— Я поддерживаю мнение генерала, — бесстрастно произнес «бухгалтер».
— А мне кажется, что это будет уж несколько слишком, — возразил сидящий неподалеку от него моложавый подтянутый человек. — Ведь мы провозглашаем своим лозунгом спасение западной цивилизации, защиту христианских ценностей, на которых она основана… Общественное мнение…
— Плевать на общественное мнение! — буркнул старикашка с явной военной выправкой. — Мы придем к власти. Хватит болтовни. Мы разгоним вшивую демократию, погрязшую в болоте либерализма, мистер Гербер.
— Но… Но мы же учредили наш комитет, чтобы спасать демократию, а не разгонять ее… — попытался возразить моложавый мужчина.
Сандерс перехватил еле заметный жест Хауза и так же незаметно кивнул.
— Ставлю вопрос на голосование. — Начальник канцелярии поднял руку «за». Избранный президентом комитета Хауз обычно сидел на заседаниях молча, сохраняя бесстрастный вид. Сам привыкал к новой роли и приучал других.
Девять из присутствующих в комнате людей подняли руки. Нехотя поднял руку и мистер Гербер.
— Единогласно, — сухо прокомментировал исполнительный секретарь. — Мы сумеем быстро добиться капитуляции войск ООН. Они сложат оружие, и мистер Хауз обратится к миру как президент уже не только нашего комитета, но и Соединенных Штатов Америки… ООН упраздняется, Генеральный секретариат и все его сотрудники будут немедленно арестованы. Мы восстанавливаем в полном объеме военную промышленность и еще в большем объеме, чем раньше, вооруженные силы США.
— Я возражаю, — раздался с дальнего конца стола старческий, надтреснутый голос, перебив плавный поток слов Сандерса. — Я категорически возражаю!..
Голос принадлежал представителю одного из существовавших в прошлом концернов по производству вооружений, интересы которого не раз входили в противоречие с интересами Хауза в те славные времена, когда и тот и другой производили по заказам Пентагона оружие на миллиарды долларов.
— Джентльмены, мы отдаем должное энергии мистера Хауза, — старик вежливо поклонился в сторону невозмутимо сидящего Хауза, — но мы не считаем возможным, чтобы мистер Хауз занял пост президента страны. Это приведет к необычно большой концентрации власти в его руках и ущемит наши деловые интересы… — Все зашевелились. Старик стоял за столом, взмахивая руками, и, как пингвин, кланялся во все стороны. — Мы учредили Президентский совет, который защитит интересы пайщиков и акционеров… А мы сами станем поочередно председательствовать в совете…
Раздался выстрел. Это было настолько неожиданно, что сначала никто даже и не сообразил, что же, собственно, произошло. И, только увидев струйку крови, вытекающую из лба рухнувшего на стол старика, остальные участники совещания осознали, что прямо на глазах у них произошло самое реальное убийство.
— Я сильнее вас!
Эти слова, произнесенные Хаузом тихо и властно, повергли собравшихся в еще больший шок, чем только что прозвучавший выстрел. Причем Хауз даже не потрудился изменить позу, все так же непринужденно сидел на своем месте за столом.
— Да, я сильнее вас всех, вместе взятых, и моя сила — единственное ваше спасение. Я ваш президент. И если вы этого не поняли — у вас нет будущего.
Зал продолжал хранить молчание. Воспитанные, холеные, хладнокровные и безжалостные дельцы, они спокойно разоряли своих конкурентов, съедали их на биржах, доводили до самоубийства. Но грязная работа никогда не выполнялась в их присутствии. Это было просто не принято и неприлично в том мире, где основным орудием убийства были чековые книжки. И непривычно жутко становилось от мысли, что их может постигнуть участь старика.
— Так точно, мистер президент! — первым вскочил генерал. — Вы наш Верховный главнокомандующий!
«Серый кардинал», сидящий за столом, сухо захлопал в ладоши, и после некоторого колебания захлопали и другие.
Хауз встал:
— Продолжайте заседание, господа. О результатах мне доложит мой государственный секретарь мистер Сандерс. — И, не попрощавшись, он вышел из зала.
Сандерс нажал кнопку и сказал в «интерком»:
— Уберите труп и приведите место в порядок… — И снова обратился к присутствующим: — Продолжим, господа…
Сандерс окинул очередного докладчика усталым взглядом и на секунду закрыл глаза. Больно уж хлопотными выдались для него последние недели. Начальник канцелярии скосил глаза на Крафке, сидевшего рядом с ним за круглым огромным матово-коричневым столом и отличавшегося от остальных участников совещания лишь тем, что был несколько помоложе на вид и не имел микрофона на лацкане — голоса подавать ему не полагалось. Немец с умным видом внимательно слушал обсуждение планов, на которых сам чуть было не поставил крест.
«Проявляет чисто немецкую послушность наш Рип Ван Винкль, — зло подумал „серый кардинал“. — А ведь Ричард может поменять меня на него. Я всегда исходил из того, что Ричарду без меня не обойтись. Хаузу расставаться с Сандерсом нельзя. Однако если он найдет мне замену, то я получу отставку, вернее, моя отставка будет моим концом… Пенсию Хауз мне не назначит».
За последние годы Сандерс незаметно сам для себя чуть-чуть ослабил над собой контроль. Ироническое отношение к боссу, ощущение своего интеллектуального превосходства над ним и вера в свою независимость, которые он испытывает все острее и острее, начали невольно проскальзывать в его манерах и интонациях.
Хауз же обладал обостренным чутьем и болезненно воспринимал намеки на свою реальную или воображаемую кем-то несостоятельность. Хауз не мог примириться с мыслью, что хоть кто-то не желает считаться с его деньгами, силой и властью! Он умел сокрушать преграды на своем пути коварством, штурмом или осадой брать разные крепости, а убеждение, что он получит новое тело, одолеет старость и смерть, сохранив свой интеллект, делало Хауза еще более непреклонным в достижении своих целей.
Крафке был потенциальным слугой крупного калибра, он мог заменить Сандерса, но не раньше полного осуществления «Программы Икс».
«Пока еще преждевременно возвышать Крафке, — прикидывал про себя Хауз. — Пусть сначала заслужит. И пусть привыкает к роли прощенного за коварство и ослушание — крепче усвоит, где его место, и постепенно сам начнет вытеснять с этого места слишком занесшегося Рея».
«Серый кардинал» в критических ситуациях соображал быстрее «Его величества». И вполне мог представить себе примерный ход рассуждений босса относительно нового фаворита. Вывод для него мог быть только один — убрать Крафке. Но убить его сейчас — значило зарезать курицу, которая еще не успела снести золотое яйцо.
«А если пожертвовать „Программой Зет“? — мелькнуло в голове Сандерса. — Лучше сохранить себе жизнь, опередить в игре Хауза. Если убрать „герра доктора“ прямо сейчас, Ричард этого мне не простит, ибо он лишится „Программы Зет“. Да, дилемма… Шахматы, да и только. Под рукой мощные фигуры, хочешь сделать упреждающий противника ход, а все поля битые… А потом ты сам окажешься загнанным в угол. Сегодняшнее совещание должно стать переломным в крупной игре. Так решил „Его величество“.
Усилием воли начальник канцелярии отогнал тревожные мысли и поднял глаза на присутствующих.
— Благодаря инициативе, оборудованию и финансовым возможностям мистера Хауза, — говорил докладчик, — первые партии тяжелого наступательного вооружения для моих частей уже начали доставляться с секретных заводов, в сжатые сроки построенных на территории, арендованной или скупленной фирмой «Ромерсон». Обучение отрядов проходит успешно, хотя большинство моих парней привыкли иметь дело только с легким стрелковым оружием. Сокращение вооружений и роспуск вооруженных сил гораздо быстрее, чем можно было ожидать, отучили людей от оружия! Молодежь забыла о существовании тяжелой артиллерии, о танках, ракетах, бомбардировочной авиации. Именно этим мы и воспользуемся.
— Без военной промышленности… — сухо вставил сидящий в первом ряду человек в скромном сером костюме, по виду похожий на дослужившегося до пенсии бухгалтера, — победы не будет… Умерьте эмоции, давайте факты…
Генерал на трибуне послушно кивнул. Когда он командовал войсками упраздненного военно-политического блока НАТО, перебивший его скромный «бухгалтер» был председателем совета директоров огромного военно-промышленного концерна, поставляющего войскам НАТО вооружение и боевую технику. Генерал еще с тех пор привык прислушиваться к его словам.
— Мы рассчитывали завершить обучение личного состава и подготовку к выступлению в течение года, — опять заговорил генерал. — Теперь, в изменившихся условиях, перед нами поставлена задача предельно сжать сроки. Тщательно все обдумав, я прошу еще два месяца… Наша ударная сила — «резерв 88», пятьдесят тысяч бойцов, собранных благодаря мистеру Хаузу в ожидании великого дня. Силы будут сведены в боевые части по национальному признаку. На настоящий день наш кулак — одна пятая часть резерва. Для остальных сорока тысяч парней нужно обмундирование, вооружение… Мистер Сандерс клятвенно заверил меня, что все можно закупить. — Он вопросительно посмотрел на начальника канцелярии.
— Да, генерал, — кивнул тот. — В стране, на территории которой находится лагерь «резерва 88», сегодня ночью произойдет государственный переворот. Мы полностью обезопасим себя и создадим условия для быстрого развертывания войск резерва.
— А как дело с транспортными средствами, мистер Баккер? — обратился генерал к человеку, сидевшему напротив него.
— К указанной дате будет обеспечено нужное количество судов и самолетов, чтобы перебросить части и подразделения в предписанные им районы Европы и Азии, — раздался густой бас… — Отдельный корпус бывших военнослужащих СС численностью в пять тысяч человек будет доставлен к границам СССР…
— Это обсудим отдельно, мистер Баккер, — перебил его генерал. — Позвольте мне закончить. К исходу намеченного нами срока, помимо войск резерва, я буду обладать тремя дивизиями, вооруженными достаточным количеством танков и артиллерии, я смогу опереться на поддержку наших людей на местах. Я имею в виду членов еще более активизировавшегося в последнее время ку-клукс-клана, отставных офицеров, еще не забывших о чести своего мундира и возмущенных политикой ООН. Мы возьмем под контроль Нью-Йорк, Вашингтон и другие города. Люди мистера Хауза, которые разбросаны по всему миру, так называемые «пушеры», ведут настоящую войну с войсками ООН. Сотрудники СОБН постоянно и неусыпно следят за людьми из специальных служб мистера Хауза. Но в настоящий момент ситуация находится под нашим контролем, и поскольку сроки нашего наступления оказались так значительно перенесены, я не думаю, что СОБН представляет для нас большую опасность… Единственное, что вызывает у меня беспокойство, — это состояние нашей авиации. Военных самолетов у нас мало, так как их производство и эксплуатация машин требуют большого количества испытательных полетов, а мы не рискуем привлекать к себе внимание. Я отдал распоряжение максимально ускорить работы на ракетной базе, с тем чтобы первые пять ракет с нейтринными боеголовками находились в состоянии полной готовности к истечению указанного срока.
Когда наш переворот станет свершившимся фактом и мистер Хауз будет приведен к должности, мы рассмотрим вопрос о том, чтобы нанести по территории Советского Союза нейтринный удар хотя бы одной ракетой. А уж потом мы бросим туда эсэсовский десант. Думаю, храбрые немецкие воины по достоинству оценят этот подарок со стороны нашего командования, — сухо усмехнулся генерал, и в зале послышались одобрительные смешки. — Только вызвав подобный шок, — продолжал генерал, когда все успокоились, — можно заставить содрогнуться отвыкший от войны мир, убедить его в абсолютной серьезности и неумолимости нашей программы и заставить его подчиниться. В противном случае у нас слишком мало сил, чтобы добиться намеченных целей.
— Я поддерживаю мнение генерала, — бесстрастно произнес «бухгалтер».
— А мне кажется, что это будет уж несколько слишком, — возразил сидящий неподалеку от него моложавый подтянутый человек. — Ведь мы провозглашаем своим лозунгом спасение западной цивилизации, защиту христианских ценностей, на которых она основана… Общественное мнение…
— Плевать на общественное мнение! — буркнул старикашка с явной военной выправкой. — Мы придем к власти. Хватит болтовни. Мы разгоним вшивую демократию, погрязшую в болоте либерализма, мистер Гербер.
— Но… Но мы же учредили наш комитет, чтобы спасать демократию, а не разгонять ее… — попытался возразить моложавый мужчина.
Сандерс перехватил еле заметный жест Хауза и так же незаметно кивнул.
— Ставлю вопрос на голосование. — Начальник канцелярии поднял руку «за». Избранный президентом комитета Хауз обычно сидел на заседаниях молча, сохраняя бесстрастный вид. Сам привыкал к новой роли и приучал других.
Девять из присутствующих в комнате людей подняли руки. Нехотя поднял руку и мистер Гербер.
— Единогласно, — сухо прокомментировал исполнительный секретарь. — Мы сумеем быстро добиться капитуляции войск ООН. Они сложат оружие, и мистер Хауз обратится к миру как президент уже не только нашего комитета, но и Соединенных Штатов Америки… ООН упраздняется, Генеральный секретариат и все его сотрудники будут немедленно арестованы. Мы восстанавливаем в полном объеме военную промышленность и еще в большем объеме, чем раньше, вооруженные силы США.
— Я возражаю, — раздался с дальнего конца стола старческий, надтреснутый голос, перебив плавный поток слов Сандерса. — Я категорически возражаю!..
Голос принадлежал представителю одного из существовавших в прошлом концернов по производству вооружений, интересы которого не раз входили в противоречие с интересами Хауза в те славные времена, когда и тот и другой производили по заказам Пентагона оружие на миллиарды долларов.
— Джентльмены, мы отдаем должное энергии мистера Хауза, — старик вежливо поклонился в сторону невозмутимо сидящего Хауза, — но мы не считаем возможным, чтобы мистер Хауз занял пост президента страны. Это приведет к необычно большой концентрации власти в его руках и ущемит наши деловые интересы… — Все зашевелились. Старик стоял за столом, взмахивая руками, и, как пингвин, кланялся во все стороны. — Мы учредили Президентский совет, который защитит интересы пайщиков и акционеров… А мы сами станем поочередно председательствовать в совете…
Раздался выстрел. Это было настолько неожиданно, что сначала никто даже и не сообразил, что же, собственно, произошло. И, только увидев струйку крови, вытекающую из лба рухнувшего на стол старика, остальные участники совещания осознали, что прямо на глазах у них произошло самое реальное убийство.
— Я сильнее вас!
Эти слова, произнесенные Хаузом тихо и властно, повергли собравшихся в еще больший шок, чем только что прозвучавший выстрел. Причем Хауз даже не потрудился изменить позу, все так же непринужденно сидел на своем месте за столом.
— Да, я сильнее вас всех, вместе взятых, и моя сила — единственное ваше спасение. Я ваш президент. И если вы этого не поняли — у вас нет будущего.
Зал продолжал хранить молчание. Воспитанные, холеные, хладнокровные и безжалостные дельцы, они спокойно разоряли своих конкурентов, съедали их на биржах, доводили до самоубийства. Но грязная работа никогда не выполнялась в их присутствии. Это было просто не принято и неприлично в том мире, где основным орудием убийства были чековые книжки. И непривычно жутко становилось от мысли, что их может постигнуть участь старика.
— Так точно, мистер президент! — первым вскочил генерал. — Вы наш Верховный главнокомандующий!
«Серый кардинал», сидящий за столом, сухо захлопал в ладоши, и после некоторого колебания захлопали и другие.
Хауз встал:
— Продолжайте заседание, господа. О результатах мне доложит мой государственный секретарь мистер Сандерс. — И, не попрощавшись, он вышел из зала.
Сандерс нажал кнопку и сказал в «интерком»:
— Уберите труп и приведите место в порядок… — И снова обратился к присутствующим: — Продолжим, господа…
ОСТРОВ «ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА»
(13.5.2005 г.)
«Добрый день. Могу я поговорить с мистером. Карповым?» — раздался в телефонной трубке женский голосок, когда Сергей поднял трубку у себя в квартире.
— Я у телефона, — ответил он, все еще гадая, кто бы это мог быть.
— С вами говорят из штаб-квартиры концернов Хауза. Поверьте, мистер Карпов, — бойко сыпала девушка, — мистер Хауз глубоко сожалеет, что обстоятельства помешали ему сразу же принять вас и дать интервью. Если у вас еще не пропал интерес…
— О, что вы! — вырвалось у журналиста.
— Мистер Хауз приглашает вас завтра, если это вас устроит, но…
Сергей насторожился.
— Вопросы я уже передал, — сказал он неуверенно.
— О, дело совсем не в этом. Видите ли, мистер Хауз немного прихворнул, и поэтому ему бы не хотелось покидать свой Остров, куда уехал несколько дней назад. Поэтому он счел необходимым пригласить вас туда. И хотя обычно журналисты на Остров не допускаются, для корреспондента «Вестника ООН» мистер Хауз сделал исключение.
— А как же я попаду на Остров? — поинтересовался Сергей.
— Если не возражаете, за вами завтра будет послана машина. Только назовите адрес и время.
Повесив трубку, Сергей тут же поднял ее снова и набрал номер Ганева. Тот не отвечал — это расстроило журналиста. Карпов рассеянно включил проигрыватель. Под музыку ему всегда лучше думалось.
Этого неожиданного звонка он на самом деле ждал. Вернее, ждал какого-то действия со стороны Хауза. Разговор с Конни вызвал у него вполне понятную тревогу. Ведь она перед отъездом предупредила, что звонить с Острова не может и не будет. А потом вдруг звонит как ни в чем небывало: «Очень соскучилась, решила поболтать хотя бы минутку-две». Упомянула мимоходом об «общем знакомом», конечно же о Финчли, и бросила трубку…
Тревога все сильнее охватывала Сергея. Как Финчли оказался на Острове Хауза? И не пренебрегла ли Конни установленными правилами, чтобы известить Сергея, что инспектор СОБН там не по своей воле?
Быстро одевшись, Сергей поехал искать Ганева. Он нашел его в кафетерии Болгарской миссии при ООН.
— Молодец, что нашел меня! Я сам хотел с тобой кое о чем посоветоваться. Ладно, присаживайся и рассказывай все по порядку. Здесь, по крайней мере, не подслушивают. Хотя мешать будут, — с улыбкой добавил он, потому что к их столику тут же подсел на минутку болгарский корреспондент, аккредитованный при миссии, разузнать, нет ли свежих новостей из СОБН.
Знакомых у общительного, веселого Стояна всегда было много, и каждый считал своим долгом подойти перекинуться шуткой или поздороваться. Наконец волна посетителей в кафетерии схлынула, и Сергей смог более или менее спокойно поговорить со Стояном.
— Вычислил ты все правильно, — согласился Ганев. — Финчли отправился на разведку в сельву, где мы предполагали найти тайные владения Хауза, и, видимо, попался. Я уже хотел начать розыски, а он, оказывается, «гостит» на Острове Хауза.
— Хорошо еще, не убили сразу. Но если он там, следовательно, мы можем доказать…
— Мы ничего не сможем доказать, Сережа, совершенно ничего, — вздохнул Ганев. — Если мы сунемся на Остров освобождать Финчли, то наверняка не найдем там даже его трупа. Просто зальют в бетон и сбросят в море. Остров — частное владение, и проникать на его территорию без ведома и согласия хозяев никто не имеет права, если нет официального ордера на обыск. Получить же его мы не имеем никаких оснований. Финчли пошел в сельву как раз в надежде раздобыть необходимые факты на свой страх и риск. Конечно, он что-то проведал, но сейчас вместе с этими доказательствами сидит у Хауза, а мы без них не можем его оттуда вытащить.
— Да, получается заколдованный круг.
— Видишь ли, мой дорогой, — понизил Стоян голос, хотя в кафетерии давно уже никого не было, — раз круг этот мы расколдовать не можем, то будем его ломать. Не бросать же Джерри в беде! Я поговорю с верными людьми в нашей конторе. А ты попробуешь действовать легальным путем.
— Как? — поднял брови журналист.
— Попробуй во время беседы с Хаузом что-нибудь прояснить. — Стоян хлопнул по столу. — Дай понять ему и его сотрудникам, что иначе ваш «Вестник», скажем, подготовит к публикации материалы, которые скомпрометируют Хауза. Он всегда готов перекупить любой неприятный для себя очерк. А ты, воспользовавшись этим, проведешь, как говорят, рекогносцировку местности. Любая деталь важна, любая мелочь. Меня очень обнадеживает, что Джерри до сих пор жив. Они ведь могли уничтожить его сразу, как только взяли. Допросить на месте и ликвидировать. Но видишь: возятся с ним, доставили на Остров. Почему, как ты думаешь?
— Джерри затеял с ними какую-то игру?
— Правильно рассуждаешь, — кивнул Ганев. — Парень он изобретательный. Долго ли продержится, вот в чем вопрос. Поэтому надо спешить. Твой визит к Хаузу может послужить нам как для разведки, так и для отвлекающего маневра.
«Добрый день. Могу я поговорить с мистером. Карповым?» — раздался в телефонной трубке женский голосок, когда Сергей поднял трубку у себя в квартире.
— Я у телефона, — ответил он, все еще гадая, кто бы это мог быть.
— С вами говорят из штаб-квартиры концернов Хауза. Поверьте, мистер Карпов, — бойко сыпала девушка, — мистер Хауз глубоко сожалеет, что обстоятельства помешали ему сразу же принять вас и дать интервью. Если у вас еще не пропал интерес…
— О, что вы! — вырвалось у журналиста.
— Мистер Хауз приглашает вас завтра, если это вас устроит, но…
Сергей насторожился.
— Вопросы я уже передал, — сказал он неуверенно.
— О, дело совсем не в этом. Видите ли, мистер Хауз немного прихворнул, и поэтому ему бы не хотелось покидать свой Остров, куда уехал несколько дней назад. Поэтому он счел необходимым пригласить вас туда. И хотя обычно журналисты на Остров не допускаются, для корреспондента «Вестника ООН» мистер Хауз сделал исключение.
— А как же я попаду на Остров? — поинтересовался Сергей.
— Если не возражаете, за вами завтра будет послана машина. Только назовите адрес и время.
Повесив трубку, Сергей тут же поднял ее снова и набрал номер Ганева. Тот не отвечал — это расстроило журналиста. Карпов рассеянно включил проигрыватель. Под музыку ему всегда лучше думалось.
Этого неожиданного звонка он на самом деле ждал. Вернее, ждал какого-то действия со стороны Хауза. Разговор с Конни вызвал у него вполне понятную тревогу. Ведь она перед отъездом предупредила, что звонить с Острова не может и не будет. А потом вдруг звонит как ни в чем небывало: «Очень соскучилась, решила поболтать хотя бы минутку-две». Упомянула мимоходом об «общем знакомом», конечно же о Финчли, и бросила трубку…
Тревога все сильнее охватывала Сергея. Как Финчли оказался на Острове Хауза? И не пренебрегла ли Конни установленными правилами, чтобы известить Сергея, что инспектор СОБН там не по своей воле?
Быстро одевшись, Сергей поехал искать Ганева. Он нашел его в кафетерии Болгарской миссии при ООН.
— Молодец, что нашел меня! Я сам хотел с тобой кое о чем посоветоваться. Ладно, присаживайся и рассказывай все по порядку. Здесь, по крайней мере, не подслушивают. Хотя мешать будут, — с улыбкой добавил он, потому что к их столику тут же подсел на минутку болгарский корреспондент, аккредитованный при миссии, разузнать, нет ли свежих новостей из СОБН.
Знакомых у общительного, веселого Стояна всегда было много, и каждый считал своим долгом подойти перекинуться шуткой или поздороваться. Наконец волна посетителей в кафетерии схлынула, и Сергей смог более или менее спокойно поговорить со Стояном.
— Вычислил ты все правильно, — согласился Ганев. — Финчли отправился на разведку в сельву, где мы предполагали найти тайные владения Хауза, и, видимо, попался. Я уже хотел начать розыски, а он, оказывается, «гостит» на Острове Хауза.
— Хорошо еще, не убили сразу. Но если он там, следовательно, мы можем доказать…
— Мы ничего не сможем доказать, Сережа, совершенно ничего, — вздохнул Ганев. — Если мы сунемся на Остров освобождать Финчли, то наверняка не найдем там даже его трупа. Просто зальют в бетон и сбросят в море. Остров — частное владение, и проникать на его территорию без ведома и согласия хозяев никто не имеет права, если нет официального ордера на обыск. Получить же его мы не имеем никаких оснований. Финчли пошел в сельву как раз в надежде раздобыть необходимые факты на свой страх и риск. Конечно, он что-то проведал, но сейчас вместе с этими доказательствами сидит у Хауза, а мы без них не можем его оттуда вытащить.
— Да, получается заколдованный круг.
— Видишь ли, мой дорогой, — понизил Стоян голос, хотя в кафетерии давно уже никого не было, — раз круг этот мы расколдовать не можем, то будем его ломать. Не бросать же Джерри в беде! Я поговорю с верными людьми в нашей конторе. А ты попробуешь действовать легальным путем.
— Как? — поднял брови журналист.
— Попробуй во время беседы с Хаузом что-нибудь прояснить. — Стоян хлопнул по столу. — Дай понять ему и его сотрудникам, что иначе ваш «Вестник», скажем, подготовит к публикации материалы, которые скомпрометируют Хауза. Он всегда готов перекупить любой неприятный для себя очерк. А ты, воспользовавшись этим, проведешь, как говорят, рекогносцировку местности. Любая деталь важна, любая мелочь. Меня очень обнадеживает, что Джерри до сих пор жив. Они ведь могли уничтожить его сразу, как только взяли. Допросить на месте и ликвидировать. Но видишь: возятся с ним, доставили на Остров. Почему, как ты думаешь?
— Джерри затеял с ними какую-то игру?
— Правильно рассуждаешь, — кивнул Ганев. — Парень он изобретательный. Долго ли продержится, вот в чем вопрос. Поэтому надо спешить. Твой визит к Хаузу может послужить нам как для разведки, так и для отвлекающего маневра.