Малышева Анна Витальевна. Никогда не заговаривайте с неизвестными

Анна МАЛЫШЕВА
НИКОГДА НЕ ЗАГОВАРИВАЙТЕ С НЕИЗВЕСТНЫМИ

   И муха смерти воздух отравляет…

Екклезиаст

Глава 1

   Самолет прилетел в аэропорт Внуково из Казахстана. Рейс задержался почти на два часа — в аэропорту отправления не было горючего. Все пассажиры давно уже нервничали — у многих в Москве были назначены деловые встречи, кого-то ждали родственники… Наконец они оказались в багажном отделении. Люди уныло слонялись возле пустых резиновых лент транспортера, смотрели на часы, кто-то жадно пил возле стойки буфета кока-колу… Кроме этих бедолаг, в багажном отделении находились пассажиры ереванского рейса. Эти держались особняком — разодетые в пух и прах и вместе с тем очень настороженные. И хотя в зале висела табличка «Не курить», большинство мужчин курило.
   — Извините, у вас не будет сигареты?
   Невысокий коренастый парень в зеленой замшевой куртке обернулся, услышав женский голосок. Рядом стояла девушка и несмело, просительно улыбалась.
   — Пожалуйста. — Он достал из кармана пачку. — Для вас ничего не жалко.
   — А мне ничего и не надо, только сигарету.
   Девушка взяла одну. — Огонька не будет?
   Парень дал ей прикурить и молча смотрел, как та затягивается — жадно, так, что щеки вваливаются. «А ничего, симпатичная, — подумал он. — Что-то я ее не видел».
   — С казахстанского рейса? — спросил он.
   — Да, конечно. Я что — на армянку похожа?
   — А кто вас знает? Черненькая… Правда, говорите без акцента. — Он разглядывал длинные черные волосы, раскосые глаза в припухших веках… Возле линии ресниц была густо, вульгарно наложена подводка. Кожа молочно-белая. Фигура ладная, крепко сбитая. Одета девушка была неказисто — джинсы да старая кожаная куртка, на плече — матерчатая сумка.
   — У меня никогда в жизни акцента не было. Я же метиска, — доверительно сказала та. — Мама казашка, папа немец.
   — Ух ты, — без удивления ответил он. — А что в Германию не поехали?
   — Не знаю. Это дело родителей, а не мое, — резко ответила она.
   — Да ну, чего в вашем Казахстане хорошего? — не унимался парень. — Разве не хочешь жить по-человечески?
   — А я живу по-человечески, — совсем уже замкнулась она. И выбросила сигарету.
   Девушка уже повернулась, чтобы уходить, но. он неожиданно положил ей руку на плечо:
   — Не обижайся. Если будешь так на всех смотреть — жить нельзя будет.
   — Я не обиделась, — резко ответила девушка. — Что вам нужно?
   — Возьми еще сигарету. — Он уже перешел на «ты», а она все еще стеснялась. — Да возьми, возьми, неизвестно, сколько будем ждать. Ты что решила — я пристаю? Мне этого не нужно. Просто хочется с кем-то поговорить, время убить. Да ты бери, бери! На!
   Она взяла сигарету.
   — Конфетку хочешь? — продолжал он, доставая из кармана куртки несколько леденцов.
   — Это те, из самолета? — брезгливо спросила она. — Ну их!
   — Да нет у меня сейчас других! Я тебе в Москве куплю коробку конфет, шоколадных, договорились?
   — Не договорились.
   — Почему? — удивился он.
   — Нипочему.
   — Ты в Москве учишься? Замужем тут? Или в гости приехала?
   — Все вам надо знать, — ответила она, раскуривая вторую сигарету. — Учусь.
   — Это хорошо. А где?
   — В… — Девушка запнулась. — В институте.
   — Это я и так понял. Наверное, журналисткой будешь?
   — Почему вы так решили?
   — А потому, что очень разговорчивая, — усмехнулся парень.
   — Нет, я буду химиком… Если только буду.
   — А что? Проблемы?
   Девушка молча кивнула.
   — Что случилось? — не унимался парень. — Может, я помогу?
   — Вы?!
   — А ты что думаешь — я многое могу сделать. Давай, пожалуйся мне, а я подумаю, как тебе помочь. Не стесняйся.
   — Ой, да не смешите меня! Все вы так говорите… — отмахнулась девушка. — Ладно, хватит. Давайте багаж ждать.
   — А мы и так ждем. Слушай, тебя выгнали из института?
   Девушка мельком взглянула на него. И по этому взгляду — грустному, усталому — он понял, что оказался прав.
   — Что ж ты сюда приехала?
   — А что в Казахстане делать? — вопросом ответила она. — Временная прописка у меня пока есть. Поживу в Москве, поработаю. Может, восстановлюсь в институте. Может, другой выход найду.
   — Родителям сказала, что выгнали?
   — Нет.
   — Понимаю, ты самостоятельная, — одобрительно кивнул парень. — Это хорошо. А все же сразу хлебнешь горя. Есть где жить?
   Она кивнула.
   — У подружки, наверное? — не унимался он. — Или у парня?
   — Слушайте, хватит в душу лезть! — вырвалось у нее.
   — А, все ясно, — протянул парень.
   — Что вам ясно?!
   — А то, что жить тебе негде, моя дорогая. И работы, скорее всего, пока тоже нет. Что — прав?
   Она промолчала.
   — Что ж, я теперь почти все понял, — кивнул он. — Тебя как зовут?
   — Никак.
   — А меня Иван.
   Она вздохнула:
   — Ладно, Алия.
   — Чего?
   — Меня звать Алия.
   — Красиво. А то меня уже тошнит от Наташек.
   Алия — прямо то, что надо.
   Девушка пожала плечами:
   — Вы не из Казахстана? Вам такие имена непривычны?
   — Я москвич.
   — А…
   — Что — а? — передразнил он ее. — Постой, кажется, наш багаж привезли. Ну, точно!
   На табло появилось название рейса, и через окошко в стене на резиновую ленту транспортера начали швырять тяжелые сумки. Иван рванул к транспортеру, протаскивая за собой сквозь толпу Алию. Возле багажа сразу образовалась давка — как будто после двухчасовой задержки лишние пять минут что-то решали. Но Ивану это было нипочем. Кого-то он резко и грубо толкнул, кого-то отодвинул плечом, и в результате у него в руках мигом оказались две вместительные, битком набитые сумки.
   — Берегись! — крикнул он девушке и швырнул сумки ей под ноги. — Присматривай за ними!
   Она подпрыгнула, чтобы увернуться от удара, и крикнула ему:
   — А моя сумка?! Моя сумка?! Она такая красная, с синими полосками…
   Через пять минут клеенчатая красная сумка была у ее ног. Иван отдувался и приглаживал растрепанные волосы:
   — Ну, зоопарк, ну, цирк!.. Все, Алия, рванули на таможню!
   Он быстро шел впереди, легко неся неподъемные сумки. Она едва поспевала за ним. Они прошли таможню и оказались в зале ожидания аэропорта.
   — Такси! Такси недорого! — наперебой кинулись к ним.
   — Алия, не отставай, — крикнул он через плечо. Он даже не обернулся — так был уверен, что девушка тащится за ним. Уже на улице обернулся. Так и есть — стоит сзади и тяжело дышит.
   — Ух… — Девушка поставила на землю сумку. — И зачем я за вами бежала, спрашивается?
   Задурили голову. Мне вообще некуда спешить. А вы идите себе…
   — А зачем это мне идти? Сейчас поедем, — отрезал Иван.
   — Куда?
   — В Москву. Ты что — туда не собираешься?
   Тут заночуешь?
   — Я на автобусе поеду, — покачала она головой. — На пятьсот одиннадцатом. Вон он стоит!
   — Какого ж… — Он хотел выругаться, но сдержался, чтобы ее не насторожить. — Обойдемся без автобуса.
   — Я с вами не поеду.
   Она совсем перепугалась, и парень понял, что время терять не стоит. В одну руку взял обе свои сумки, в другую — убогий клеенчатый баул. И пошел вперед, к машинам на стоянке. Та и глазом моргнуть не успела.
   — Погодите, отдайте сумку! — испуганно говорила девушка, семеня вслед за ним. — Ваня, вы что? Куда вы ее несете?
   — Садись! — Иван отпер бордовую «девятку», затерявшуюся среди других машин на стоянке.
   Вещи он закинул в багажник и запер его. Алия стояла рядом с передней дверцей и дрожала. Не от холода — от нервного напряжения.
   — Да ты что? Садись, не бойся. — Иван сел за руль, включил зажигание. — Сейчас довезу, куда скажешь. Ну, что смотришь?! Я не бандит, клянусь, и психика у меня в норме. Ничего тебе не сделаю.
   — Отдайте мои вещи. — Она уже чуть не плакала. — Я все равно не поеду с вами.
   — Так. — Он хлопнул ладонью по сиденью рядом с собой:
   — Садишься сюда, вытираешь слезы и едешь в Москву. Нормально едешь, с комфортом.
   В Москве я тебя отвезу по тому адресу, какой скажешь. Потом поеду к себе. Ты мне не нужна, поняла? У меня девушка есть, и она меня ждет. И не мотай мне нервы — я просто помочь тебе хотел. — — Отдайте сумку.
   — Не веришь? Ладно, вон ходят менты. Иди к ним и попроси их запомнить мой номер машины, проверить мои документы. Тогда поедешь?!
   Он уже злился. А вот она притихла. Оглянулась — рядом наряд милиции, уже поглядывает в их сторону. И тогда Алия, разом на что-то решившись, села в машину и хлопнула дверцей. На ее лице застыло выражение отчаяния и странной покорности. Иван осторожно вырулил со стоянки и погнал по трассе в Москву. Заговорил он только через пять минут:
   — Кури. Вот сигареты.
   Алия протянула руку и достала сигарету из пачки, лежавшей под лобовым стеклом. Закурила и, сжавшись в комок, отодвинулась от парня подальше.
   — Выпить хочешь? — продолжал Иван. — Возьми в «бардачке» фляжку.
   — Спасибо, не пью.
   — Между прочим, армянский коньяк. И не московского разлива. Настоящий.
   — Спасибо, нет.
   — Ну и бог с тобой.
   Алия нервно затягивалась сигаретой, и ее густо подведенные глаза неподвижно смотрели на трассу. Впереди виднелось бурое облако смога — там раскинулась Москва.
   — Алия, а ведь у тебя прописки нет.
   — Отвяжись! — вдруг перешла на «ты» девушка. — Высади меня, понял?
   — Не-а, едем дальше. Чего прыгаешь? Сказал — довезу, значит, довезу. Только врать не стоит. Ты чего ментов напугалась?
   — Да я, может, тебя не хотела подставлять, — отрезала она.
   — Врешь. Меня не подставишь. У меня все в порядке, документы при мне. И я не в розыске, оружия у меня нет и наркотиков, трезвый уже неделю, машина моя личная, а не угнанная. Коренной москвич. Приехал к себе домой. Так что не за меня ты испугалась. А за себя.
   Алия промолчала.
   — Ты вообще-то студентка или нет? — спросил он. — Давай, колись.
   — Студентка… Только… Бывшая, — глухо ответила Алия.
   — И давно уже бывшая?
   — Давно. Второй год.
   — И прописки нет второй год?
   — Прописка кончилась этим летом.
   — Значит, бомжуешь?
   Она пожала плечами:
   — Что спрашивать? И так ясно.
   — Родители в курсе?
   — Нет.
   — Второй год им мозги крутишь, стало быть? Чего ради?
   — Мое дело.
   — Правильно, твое. Смелая ты девчонка. Одна живешь в Москве, без прописки, с такой нерусской внешностью…
   — И что посоветуешь? Повеситься?
   — Думать надо, как жить. Постой… Прописки нет, а как же ты прошла через паспортный контроль? Не тормознули?
   — Нет.
   — Ого, интересно! — заметил он. — Покажи-ка мне паспорт.
   Алия не отреагировала.
   — Советую все же показать, — после краткой паузы сказал он. — Может, я что-то посоветую. Я могу, знаешь ли.
   — Ты случайно не мент? — резко спросила она, и ее глаза стали жесткими и тусклыми, как два черных кусочка угля.
   — Боже упаси! — искренне протянул в ответ Иван. — Меня можешь не бояться.
   — Ладно, гляди. Все равно догадался. На умного попала…
   Она дернула «молнию» на сумке и достала оттуда небесно-голубой паспорт с золотым гербом Казахстана. Иван скинул скорость, взял паспорт и бегло его просмотрел. Паспорт принадлежал женщине по имени Боссарт Мухаббат Викторовна, семидесятого года рождения, гражданке независимого Казахстана. На цветной фотографии была Алия, только с другой прической — каре, длинная челка. Иван вернул паспорт девушке и спросил:
   — Как это понимать, красавица? Ты что же — не Алия? Зря я твоим именем восхищался?
   — Нет, Алия. Алия Викторовна, и моя фамилия Боссарт. Говорю же — папа немец.
   — А кто такая эта Муха… Как ее?
   — Мухаббат. А в переводе на русский это значит — Любовь.
   — — Ладно, и кто тебе эта Любовь?
   — Моя старшая сестра. На два года старше. Это ведь ее паспорт. Настоящий, не фальшивый. — Алия слабо улыбнулась. — И между прочим, я ее зову как раз Муха…
   — А фотка твоя?
   — Фотография тоже ее. Ну и что? Мы похожи.
   Особенно на ваш взгляд. Для русских все азиаты на одно лицо. Даже метисы.
   — Артистка… — протянул он. — А где твоя сестра?
   — В Казахстане. Дома живет, с родителями.
   — И о том, что ты по ее паспорту существуешь, родители тоже не знают?
   — Да ты что?! — испугалась Алия. — Конечно, нет… Они вообще о моих проблемах не знают.
   Считают до сих пор, что я учусь. Гордятся… Только Муха знает. Но она молчит. Она специально, тайком от них паспорт потеряла. Ну, понимаешь, для меня, мне отдала… Я ее попросила… Чтобы свободно границу пересекать, хотя бы домой ездить.
   А ей новый паспорт выдали.
   — Так у тебя два паспорта?
   — Да. Один — мой личный, советского образца, без прописки. И второй — сестры…
   — Ну и жизнь пошла, — философски заметил Иван. — А ментам ты что показываешь?
   — Они меня пока не тормозили. А на паспортном контроле показываю казахстанский паспорт.
   Вот этот, голубой. Он действует, как загранпаспорт. Слушай, дай глотнуть из твоей фляжки! — неожиданно закончила объяснения Алия.
   — Достань и выпей, — кивнул он.
   Девушка жадно глотнула из фляги душистой, пахучей жидкости и закрыла глаза:
   — Вот это коньяк… Я вообще-то, правда, не пью, но мне что-то не по себе. Неприятно об этом думать.
   — Выпей еще, — посоветовал парень. — Расслабься. Есть хочешь?
   — Вообще-то в самолете кормили. Я пока сыта.
   — Гнилая капуста и консервированный кекс?
   Я этой дряни не трогал, сейчас есть хочу. Алия, давай перекусим?
   — Где? — спросила она, открывая непроницаемые черные глаза. Теперь она держалась куда проще и доверительней.
   — Где угодно. Согласна? Сейчас поищем ресторан.
   Девушка больше не возражала. Предъявив ему документы, она перестала стесняться и снова заулыбалась. Иван замолчал, что-то обдумывая.
   Минут через десять после кружения по окраинным московским улицам он нашел небольшое кафе.
   — Сюда, — сказал он, остановив машину. — Вылезай и иди вперед, я догоню. Только машину запру.
   В кафе они уселись за угловым столиком, официантка принесла меню.
   — Бери, что хочешь, — сказал Иван, глядя, как Алия уткнулась в столбик с ценами.
   — Курицу и картошку, ладно?
   — А мне принесите шашлык, — сказал Иван официантке. — Шампанское, салат, пирожки. Быстро сделаете?
   — Ждите, — неприветливо ответила та и, нарисовав несколько каракулек в записной книжке, неторопливо удалилась.
   — Сервис… — не одобрил ее поведения Иван. — Вроде платишь втридорога, а ведут себя, как в совковые времена.
   — Хм, — заметила Алия. — А ты те времена помнишь?
   — Еще не забыл. Мне все-таки под тридцать.
   А тебе сколько?
   — Двадцать пять, — ответила Алия.
   — Должна помнить.
   — А у меня, может, папа с мамой богатые были, — улыбнулась она. — Знаешь, что такое парная сайгачатина?
   Алия даже заволновалась. Официантка принесла заказ и молча выдрала из записной книжки счет. Иван возмутился:
   — Дайте поесть, в конце-концов, потом принесете!
   — Ладно, — вяло ответила официантка и снова пропала.
   — У меня денег нет, — после минутного молчания сказала Алия.
   — Хоть ты-то мне не хами! — взорвался Иван. — Я похож на типа, который ведет девушку покушать и заставляет ее за себя платить?!
   И они принялись за еду. Алия ела без аппетита, ковырялась в курице, размазывала вилкой огненный соус, вздыхала. В основном налегала на шампанское. Иван ел, будто работу делал — четко, быстро, сосредоточенно.
   В машине стало ясно, что Алия напилась. Шампанское, смешанное с армянским коньяком, дало результат — глаза у нее закрывались. Только через полчаса он услышал вопрос:
   — А куда мы едем?
   — Ко мне, — сказал он.
   — Нет.
   — А нет — говори адрес.
   Она молчала. Сидела, отодвинувшись от него как можно дальше, и задумчиво глядела на свои коленки, обтянутые потертыми черными джинсами.
   — Куда надо-то? — спросил он.
   — Никуда, — вдруг ответила она. — Поехали к тебе.
   — Ладно.
   Он даже не взглянул на нее. Тормознул возле массивного, грязно-красного «сталинского» дома в районе «Сокола», вышел, достал сумки из багажника, кивнул ей:
   — Пошли.
   Она шла, не задавая вопросов. Поднялись на третий этаж, Иван отпер высокую, обитую черным дермантином дверь… Они оказались в темной прихожей. В квартире еле слышно бормотал то ли приемник, то ли телевизор. Пахло перебродившим сигаретным дымом, еще чем-то кислым, нежилым.
   Алия как вошла, так и стояла, привалившись плечом к стене, глаза у нее были усталые и равнодушные. Иван прошел в комнату, не снимая грязной обуви, и она услышала, как он спрашивает кого-то:
   — Ты давно тут?
   — С утра сижу, тебя жду, — ответил ему мужской голос. — Что так долго?
   — Рейс задержали. Ну, и как тут?
   — Ничего. А у тебя как?
   — И у меня порядок. Жив.
   — Кто это там скребется? — спросил его собеседник, услышав, как кожаная куртка Алии шелестит по обоям в прихожей. — Кошак, что ли, вернулся?
   — Нет, не кошак, — негромко ответил Иван. — Сиди тут. Я не один.
   — Чего ради? — удивился его собеседник. — Нашел время!
   — Сказано — сиди тут.
   Иван вернулся в коридор и освободил Алию от тяжелой сумки. Она подняла глаза. Во взгляде не было испуга — только немой вопрос. Он слегка улыбнулся:
   — Все в порядке. Тут мой друг, он не помешает. Пошли.
   Он внес сумку в комнату, дальше по коридору. Алия вошла следом, все так же молча присела на край продавленного дивана. Мебель в комнате была старая, пыльная. На полу — протертый ковер, в углу допотопная бамбуковая этажерка. Тут же выстроились пустые водочные бутылки. Единственной новой вещью в комнате был музыкальный центр — он резко выделялся на фоне общего убожества обстановки. Иван стряхнул с плеч куртку. Сразу стало видно, какие мускулы у него под тонкой голубой майкой.
   Он с наслаждением потянулся, сделал пару приседаний и фыркнул:
   — Ты что грустная?
   — Ничего.
   — Боишься?
   — Если бы боялась — не пошла бы, — ответила та.
   — Верно, я ж тебя не заставлял. Сама согласилась, — кивнул он. — Выпить еще хочешь?
   Он кинул на диван фляжку, которую захватил из машины. Алия машинально отвинтила крышечку и приложилась. Ее вдруг передернуло, она согнулась и зажала ладонью рот.
   — Не пошло? — спросил Иван.
   — Нормально. — Она тяжело дышала, полуоткрыв мокрый рот, глаза у нее покраснели.
   — А теперь рассказывай!
   Иван сперва присел рядом с ней на диван, по"" — . том вольготно прилег и вытянул ноги.
   — Блаженство… — пробормотал он. — Ненавижу самолеты. Некуда конечности девать. Алия, ты меня слышала? Исповедуйся!
   — Я не хочу. — Девушка искоса взглянула на него.
   — А чего ты хочешь?
   Вместо ответа она встала и стянула куртку. Под курткой обнаружился толстый желтый свитер. Его Алия тоже сняла и аккуратно сложила на расшатанном стуле рядом с диваном.
   — Ну, я тебя не заставлял.
   — Помню, — безразлично ответила она.
   Джинсы тоже оказались на стуле. Девушка была прекрасно сложена. Небольшая крепкая грудь, впалый живот, сильные ноги. Алия сняла все, что оставалось, и обернулась. Легла рядом с ним. Закрыла глаза.
   — Задерни штору, — вдруг произнесла она, не открывая глаз.
   Иван послушался, снова лег рядом, та не произнесла ни звука Молча прижалась к нему и сама его обняла…
   …В ноябре дни короткие. Иван открыл глаза, когда уже стемнело. Первым делом протянул руку, нащупывая Алию. Диван был пуст. Он сел, провел ладонью по глазам, поморгал, огляделся. Встал, натянул одежду и вышел в коридор. В ванной шумела вода. На кухне курил его приятель. Увидев Ивана, покрутил пальцем у виска:
   — Псих, что ли?
   — Ладно, Серега… Клиент был? — вопросом ответил Иван.
   — Был и уже ушел. Оставил аванс и игрушки.
   — А что?
   — «Микро-УЗИ».
   — У-У, — протянул Иван. — Не люблю эту туфту израильскую. Отказывает.
   — Зато компактно, — возразил Сергей. — Я сам договорился, не стал тебя беспокоить. Опять же ты с девочкой был. Сказал клиенту, что тебя пока нет.
   — Она там? — Иван показал на ванну.
   — Да уже часа два. Стирает, купается. Сувенир привез из Казахстана? — Приятель был явно недоволен и говорил сквозь зубы.
   — Ты к ней не клеился?
   — Нужна она мне! И тебе бы не советовал. Она что — с вещами притащилась?
   — Да. Я ее в багажном зацепил.
   — Москвичка?
   — Нет. Зачем мне москвичка? Ей некуда деваться, вот в чем дело. — Иван плеснул водки на дно стакана, налил и другу:
   — За успех!
   Выпили, закусили. Иван продолжал:
   — Все чисто сошло, но больше я туда не поеду.
   — Чего так?
   — А городишко маленький. Все новые лица на виду. Негде на дно упасть, а я торопиться не люблю. Плюс — оружия с собой не захватишь. А с чужим работать…
   — Ну, твои капризы никого не волнуют, — заметил тот. — Попросят — поедешь еще.
   — Сказал — нет!
   — Ты лучше меня послушай. — Приятель придвинулся к нему поближе:
   — Выставь эту девку! Поигрался, и хватит Зачем она тут?
   — У меня насчет нее идея.
   — Завязывай со своими идеями! Чересчур хлопотно. И никогда не угадаешь, что у такой девчонки на уме!
   — А мне плевать, что у нее на уме. Все равно будет по-моему.
   В этот миг в ванной стало тихо. А через минуту оттуда появилась Алия — раскрасневшаяся, с мокрыми волосами, налипшими на шею и плечи.
   На девушке была только длинная черная майка, доходившая почти до колен. Она посмотрела на приятелей и улыбнулась:
   — Добрый вечер!
   — Иди сюда, — поманил ее Иван. — Знакомьтесь. Это вот Серега, мой старый друг. Это Алия. Алияшка, садись. Выпьем.
   — Без меня. — Сергей встал и, не глядя на гостью, вышел.
   Алия сидела, виновато уставившись в стол и молчала. Потом подняла глаза. Иван беззаботно уплетал расставленное на столе небогатое угощение.
   — Не бери в голову. Он всегда такой.
   — Из-за меня вы ссоритесь, — подала голос Алия. — Мне, наверное, надо уходить.
   — Не дури. Ешь.
   — Я лучше выпью. — И Алия потянулась к бутылке с водкой.
   Иван налил ей и увидел, как девушка жадно проглотила содержимое стакана. На миг ее затрясло, но тут же она расслабилась, порозовела.
   — Закусывай, — сказал он.
   — Потом.
   Алия закурила, пуская в потолок быстрые струи дыма. Иван поставил на плиту чайник.
   — Ну, услышу я правду или нет? — спросил он, поворачиваясь.
   Алия равнодушно пожала плечами:
   — Спрашивай — отвечу.
   — Предположим, в машине ты мне сказала правду и тебя зовут Алия. Предположим, ты училась в Москве и тебя выгнали. Живешь по паспорту сестры. Мне, в сущности, плевать, так это или нет. Другое интересно — где ты собиралась жить, когда приехала?
   — У тебя, — спокойно ответила она.
   — Я серьезно спросил.
   — А я ответила.
   — Ты решила заклеить мужика еще в аэропорту, чтобы на ночевку попасть? — Он задал вопрос нарочно грубо, чтобы ее расшевелить. Но впечатления на девушку не произвел. Та равнодушно ответила:
   — Хоть бы и так. А что?
   — Ничего. Врешь много. К кому приехала?
   — К тебе. — Она посмотрела ему в глаза и вдруг рассмеялась:
   — Да ладно! Если я некстати — только скажи. Я уйду.
   — Сиди!
   — Сижу, — кивнула она.
   — Друзья в Москве есть? — спросил он.
   — Имеются.
   — Они тебя ждут?
   — Не очень. Я надоела. Живу у них. На нервы действую. Денег нет.
   — Парень есть?
   — Был.
   — А куда делся?
   — Никуда.
   — Подруги?
   — Были. — Алия перешла на односложные ответы. Этот допрос ей не нравился, она ерзала на стуле, кусала губы.
   — Ладно. Где ты работать собиралась?
   — Пока не знаю. Нашла бы что-то. В Москве это несложно. Во многих местах даже паспорт не просят.
   — Верно. — Иван все больше убеждался, что она врет. Врет и чего-то боится. — Ну, а деньги есть?
   — Немного.
   — А именно сколько?
   Девушка слабо улыбнулась:
   — Пятьсот.
   — Баксов?
   — Рублей.
   Иван присвистнул:
   — Фью! На неделю скромной жизни!
   — Это такому бугаю, как ты, на неделю. А мне бы на месяц хватило.
   — Мало ешь? Зато пьешь не хило.
   Девушка отодвинула стакан с остатками водки и встала из-за стола:
   — Спасибо за угощение. Но я, кажется, за все расплатилась авансом?
   — Сядь! — прикрикнул на нее Иван.
   — Я пошла.
   — Кому сказал — сядь!
   На этот раз она послушалась.
   — Я найду тебе работу, поняла? — сказал Иван, тоже присаживаясь за стол. — Постой, выпьем еще по маленькой.
   Он разлил остатки теплой водки и придвинул ей стакан:
   — Пей и закусывай.
   Она послушно выпила и зажевала водку кусочком колбасы. Щеки у нее горели, глаза блестели, волосы совсем высохли и распушились Иван видел, что девушка совсем еще молоденькая и очень хорошенькая. Сколько же ей лет? Сказала — двадцать пять, но может быть и пятнадцать. Правды пока не добьешься. Он негромко и уверенно заговорил:
   — Жить будешь тут. Со мной. Поняла? Устраивает?
   — Ты мне нравишься.
   Он проглотил эту лесть не поморщившись и продолжал:
   — Будешь делать, что я скажу. Работа — не бей лежачего. Хорошо оденешься — проблем не будет. Только отдашь мне свой паспорт, настоящий, советский. Прописку мы тебе устроим. Временную, правда, но самую настоящую.
   Алия смотрела на него, как на инопланетянина. Потом покачала головой:
   — Я не проститутка. Ты что подумал? Я с тобой переспала по-хорошему, но я этим дедом не зарабатываю. Ты ошибся!
   Она хотела встать, но парень поймал ее тонкую руку и стиснул так, что девушка вскрикнула: