Страница:
– Было бы удивительно, если бы было иначе, – подала впервые голос Лилит, пожимая плечами. – Если все рассказанное и показанное нам этим Нобелем верно, мы подобрались уже непосредственно к тем, кто был основной организующей силой при ограблении. Хочу вам напомнить, что ограбление прошло четко, как армейская операция. У ребят хороший опыт, и наверняка они позаботились о защите своего офиса. Если ты планируешь прямой контакт, нам стоит запросить сержанта о поддержке. Пусть пришлет всех, кто свободен. Да и то…
– У нас может не быть времени на то, чтобы спланировать захват и, дождавшись поддержки, устроить здесь битву. Нам надо действовать экспромтом и брать их нахрапом, – решился Майкл. – Пойдем прямо сейчас. Лилит, давай галопом найди себе гнездышко. Ты должна будешь перекрыть вот это окно. Значит, ищу вон в том доме. Запомнила? Тут длинный коридор второго этажа. Будешь предупреждать и прикрывать. Вот это окно как раз приемной. Судя по свету, в кабинете хозяин есть. Но кабинет тебе не перекрыть вместе с коридором, а коридор нам нужнее. Давай, бегом!
Ирмгард подхватила свою ремингтоновскую «МРГ Матч», завернутую в брезентовую сумку, и выскочила из салона автограва в беснующуюся непогоду.
– Мы пойдем все вместе, – продолжил Никсон, когда Шерман скрылась в подъезде указанного дома. – Стараемся не вступать в боевой контакт с противником. Подавляем любые попытки навязать нам ожидание или досмотры. Но без боя. И главное, ломимся вперед. Ломиться без остановки. Вопросы?
– Подтверждаю! – кивнул Бивень.
– Принято! – отозвался Упырь.
В этот момент ожили наушники переговорных:
– Я отлично устроилась. Пейзаж очень красивый. Можете быть спокойны.
– Ну все, погнали! – скомандовал Никсон и распахнул дверь автограва. Диверсанты выскочили наружу. Облачены все трое были в армейскую полевую форму. Малыш и Упырь шли с пустыми руками, если не считать висящие на поясных ремнях диверсантские ножи. Бивень нес брезентовую армейскую сумку. Они специально не стали подгонять громоздкую машину ближе к подъезду, потому что мрачный автобус привлек бы много большее внимание, чем три подходящих с пустыми руками мужчины в армейской форме. Поэтому когда диверсанты благополучно оказались в холле, сидящие за стойкой возле турникета двое охранников даже не разволновались. Они только с интересом рассматривали гостей, останавливая взгляд именно на Никсоне.
– Добрый вечер! – заговорил, приветливо улыбаясь, Малыш, проходя в отворившиеся автоматические двери и двигаясь к Турникетам. – Нас пригласили для обсуждения некоторой работы, которую необходимо выполнить для вашего шефа. Вас должны были проинформировать. Но фамилий нет. Как вы, наверное, понимаете, работа не предполагает предоставление наших данных.
– Понятно, сэр, – согласился один из охранников, поднимаясь и подходя к турникету. – Но информации о приходе кого-то инкогнито, к сожалению, тоже нет. Не волнуйтесь, сейчас мы уточним, и вопрос будет решен. Подождите пару минут.
– Надеюсь, – согласно кивнул Никсон, также подходя к турникету. Бивень и Упырь приблизились к стойке, словно собрались дожидаться решения вопроса. Второй охранник, оставшийся сидеть за стойкой, потянулся к настольному коммуникатору… И в это время диверсанты начали действовать. Оказавшийся на расстоянии выткнутой руки от первого охранника, Малыш стремительно ухватил его за ворот форменной рубахи и широкий брючный ремень и рывком выдернул через турникет, с размаху прикладывая об пол. Короткий добивающий удар завершил поединок, отравив охранника в глубокий нокаут. Одновременно с первым движением Майкла Упырь перемахнул стойку, падая верхом на сидящего охранника. Тот, так и не успев дотянуться до коммуникатора, оказался связан ногами прыгучего диверсанта, а в следующее мгновение кулак Упыря отключил его сознание. Нейтрализация охраны на проходной офиса прошла совершенно бесшумно и заняла не более десяти секунд, не считая, конечно, времени разговора. Еще несколько секунд потребовалось на то. чтобы связать оглушенных охранников, вставить им кляпы из их же собственных кепок и закатить под стойку, предварительно убедившись в отсутствии там каких-либо тревожных кнопок.
– Бивень, прими дежурство, – скомандовал Майкл, кивнув на освободившиеся кресла охраны.
– Принято.
Корсон вытащил из брезентовой сумки два бесшумных стрелковых комплекса «БСК-7» и положил их на стойку. Потом неторопливо обошел эту стойку вокруг и уселся на один из стульев, осматривая установленные на панели мониторы и тумблеры.
Сразу за стойкой охраны и турникетами располагался довольно просторный холл, в котором, помимо нескольких диванов и журнальных столиков, окруженных кадками с настоящими офисными деревьями, располагались только створы лифта и двери, ведущие на лестницу. Второй этаж – это не та высота, которую стоит преодолевать на лифте, поэтому диверсанты, подхватив бэски, бесшумно преодолели два широких лестничных пролета и оказались в длинном коридоре второго этажа.
– Вижу вас, – доложила немедленно Лилит, просматривающая со своей позиции весь этот длинный коридор. – В приемной две боевые единицы и одна гражданская.
– Туда, – указал Никсон на распашные двери приемной, одна из которых была открыта.
Никсона немного встревожила информация Лилит о двух боевых единицах, поэтому, отдав эту команду, он сам первым в распахнутую дверь и сиганул. Боевыми единицами оказались два вооруженных человека, судя по всему, исполняющих роль личной охраны руководителя агентства «Кади Хали». И исполняли свою роль они совершенно честно. По крайней мере, реакция обоих оказалась выше всяких похвал. Оба сидели недалеко от ведущей в кабинет двери и при появлении незваного гостя начали действовать мгновенно. Один из них прямо с места прыгнул в сторону стола секретарши, уходя тем самым с линии огня и прикрываясь столом с сидящей за ним девушкой. Второй метнулся в другую сторону, буквально выбивая спиной дверь хозяйского кабинета и открывая огонь на лету. Первый, занявший неплохую по защищенности позицию, тоже открыл огонь по входной двери. Но Майкла там уже не было – максимально ускорившись, он ринулся к двери кабинета, на бегу шарахаясь из стороны в сторону в надежде сбить стрелка. Он несколько раз пальнул в сторону первого, затем перенес огонь в проем двери кабинета, откуда бил второй телохранитель. Пройти приемную без шума и пыли не удалось, и теперь главным стало не дать шефу «Кади Хали» уйти черным ходом Стрелок из-за секретарши отчего-то больше не стрелял и, чудом разминувшись с парой пуль, Никсон в прыжке влетел в кабинет, на лету разворачиваясь и ловя в прицел бэски врага. Импозантный мужчина в возрасте, облаченный в дорогой деловой костюм, уже стоял на пороге отворившейся среди книжных стеллажей двери. Времени изобретать что-либо не оставалось, поэтому Малыш полоснул ему по ногам длинной очередью. В это время его самого сильно ударило в грудь, отбрасывая к стене. В кабинет ворвался Майер, паля куда-то в угол. Потом стрельба стихла, и Никсон ощутил тупую боль. Скорее разумом, чем ощущениями он понял, что ранен, но все же поднялся на ноги, морщась и зажимая рану ладонью.
– Как он там? – волновался Майкл, видя, что Макс склонился над скорчившимся мужчиной в дорогом костюме. Больше всего он боялся, что пристрелил этого типа и теперь нить поиска вновь оборвалась.
– Он намного лучше, чем выглядит. Ты прострелил ему обе ноги, но попадания сквозные и кости чудом не задеты, – успокоил его Упырь, рывком заставляя застонавшего мужчину подняться на ноги.
Не обращая внимания на кровотечение из ран, он швырнул мужчину в дорогом костюме в его директорское кресло. Малыш подошел ближе и только теперь заметил валяющегося в углу кабинета охранника. Тот был продырявлен в нескольких местах, но наиболее результативным оказалось попадание точно в середину лба. Из проделанной пулей дырки даже кровь почти не текла…
– Мне нужен ответ всего на один вопрос, – обратился Никсон к раненому, потеряв к охраннику всякий интерес. – Вы не похожи на дилетанта и вряд ли не представляете, что будет с вами дальше. Вы готовы отвечать?
– Да, – кивнул мужчина совершенно спокойным голосом.
– Отлично, – кивнул Майкл, присаживаясь на одно из кресел для посетителей. – Вы имеете самое непосредственное отношение к ограблению конвоя Асади?
– Конечно, – улыбнулся руководитель «Кади Хали», и Малыш невольно проникся некоторым уважением к его самообладанию. – А вы, несомненно, ребята не местные, коль уж зашли так далеко, выжили при этом, но так ничего и не поняли.
– Что мы должны были понять? – насторожился Малыш.
– Я понимаю, что отсюда уйти уже не смогу. Поэтому мне нечего скрывать. Я не преданный вассал, а всего лишь наемник, – начал издалека мужчина. – Все же ясно, как белый день. Вам не по зубам та банда, которая обчистила Асади. Ведь вы хотите прибрать эти деньги себе, ограбив грабителей, не так ли? Но вот незадача, банды-то нет вовсе.
– Что это значит? – переспросил Никсон, хотя сам уже начал понимать.
– До сих пор не поняли? – рассмеялся раненый. – Значит, мы действительно неплохо все обстряпали. Банды нет. Все мы работаем на одного хозяина И те, кого мы ликвидировали, работали на него же. И он вам не по зубам. Потому что это и есть Асади. Он ограбил сам себя и сделал это весьма правдоподобно…
– Что за дерьмовая погода! – выругался Сададдин Асади, хмуро глядя из окна своего кабинета на иссеченный струями дождя пейзаж. У него с самого утра болела голова, и от этого и без того отвратительное настроение становилось еще хуже. И даже любимой сигаре с бокалом густого хереса не удавалось спасти положение.
На пороге кабинета беззвучно возник вызванный хозяином советник Ахмад Джами.
– Ты меня звал, господин? – спросил худощавый араб, едва заметно склоняя голову.
– Что там происходит, Ахмад? – лаконично поинтересовался Сададдин, не сомневаясь, что его верный советник правильно истолкует этот вопрос.
И араб действительно верно понял слова хозяина. Ибо что же еще больше может интересовать человека, чем пропажа единственного наследника и то, что эту беду окружает. Сам Ахмад каждый раз, творя намаз, обращался к Аллаху с мысленной просьбой быть благосклонным к юному Тимуру Асади. Парень заслужил лучшей доли, чем бесславно погибнуть из-за денег своего алчного отца. И пусть даже юноша не принял ислам, но душа его была еще чиста и безгрешна. Истинный путь все еще оставался доступным для молодого господина. Тем более что Бог един. И истина даже не в молитвенном исступлении, а в делах, творимых человеком.
– Ничего, что могло бы всерьез обнадежить, господин, – пожал плечами араб. – У меня есть пара надежных людей, которых не знает никто из приближенных к твоему дому…
– Ты обзавелся собственной службой безопасности? – удивился Асади, хмурясь то ли от этого известия, то ли от неаккуратно упавшего на штанину седого столбика сигарного пепла.
– Это не служба безопасности, господин, – поспешил возразить Джами, опасаясь вызвать этим известием гнев хозяина – Просто пара верных надежных людей.
– Хорошо, – отмахнулся Сададдин, демонстрируя, что не намерен устраивать разборки прямо сейчас. – Рассказывай дальше.
– Они сейчас крутятся по городу, слушают и смотрят, общаются с полицейскими и бандитами…
– Это необычайно интересно, но ты не мог бы покороче? – вспылил Асади.
– Я рассказал, чтобы ты, господин, понял, что этому источнику я вполне доверяю, – пояснил араб. – Так вот, эти ребята доложили, что в городе чужие появились.
– В нашем городе что ни день, то чужие появляются, – усмехнулся Сададдин, но по взгляду было заметно, что серьезность его не покинула. – Вон и в казино нашем только чужие в основном и играют. Что же тебя привлекло именно в тех гостях нашего города, про которых ты говоришь?
– Они рыскают по городу и ищут тех, кто тебя ограбил, господин, – ответил Ахмад, не проявляя лишних эмоций.
– С чего ты взял, что они ищут именно тех? – насторожился Асади. – Они что, на центральной площади кричат о том, кого ищут?
– На центральной площади они ничего не кричат, – нахмурился в свою очередь араб, раздраженный насмешкой хозяина. – Это всего лишь анализ, основанный на общей обстановке в городе. Слишком много серьезных ребят начали вести себя неадекватно. И еще их видели в разных местах, где собираются только подрабатывающие наймом отморозки.
– Мало ли что они могут там искать, – возразил Сададдин. – Может, набирают банду для ограбления банка. Может, собрались здесь свое дело открыть. Кто знает.
– Ничего они не собираются здесь открывать, – ответил упрямо Джами. – Напряжение недоброе чувствую в городе. Странные события и исчезновения среди лиц, занимающихся определенной деятельностью. Полиция говорит о группе приезжих крутых ребят, которые даже несколько перестрелок в Лозанне устроили. В полиции совершенно уверены, что это появились охотники на охотников, которые собрались пощипать тех, кто ограбил твой конвой, господин. Не было бы войны. Вот и сегодня мне сообщили, что неизвестные совершили нападение на офис некой компании «Кади Хали».
– Что? – опешил Асади.
– Это так, господин, – подтвердил араб. – Там действительно почти война разразилась. Все очень жестко. Свидетелей не осталось. Даже молоденькая секретарша в приемной их шефа получила пару пуль. И уходя, все грамотно зачистили. Все сведения из базы данных, созданные во время нападения, и записи с камер наблюдения, уничтожены.
– А Стэтхем? – уточнил Сададдин, вспомнив фамилию руководителя агентства «Кади Хали».
– Кто? Ах да, руководитель «Кади Хали». Он так и остался в своем кабинете, – доложил араб, с удивлением отмечая, как неожиданно заинтересовался и заволновался хозяин. – У него прострелены ноги, но больше никаких следов пыток. Только один выстрел в голову.
– Значит, он все рассказал и без пыток, – предположил Асади, еще больше хмурясь.
Настроение испортилось окончательно, и недавно начатая сигара вдруг вовсе потеряла свой вкус. Он безжалостно затушил ее, умудрившись при этом даже сломать.
– Что рассказал? – задал вопрос Ахмад, совершенно отчетливо помня, что никаких дел, о которых он знал, с компанией «Кади Хали» у них не было.
– Ничего, – спохватился Сададдин. – Просто наверняка от него чего-то хотели получить. А раз просто пристрелили, значит все, что было нужно, получили.
Араб только кивнул, обозначив свое понимание, но сузившиеся глаза могли подсказать внимательному наблюдателю скрывающиеся под этим взглядом тяжелые мысли.
– Господин, я готов доложить по состоянию наших финансовых дел, – перевел Джами тему на вопросы бизнеса.
– Давай поговорим об этом потом, – прервал его неожиданно Асади. – Я совсем забыл. У меня назначена важная встреча, и я уже опаздываю.
– Мне сопровождать тебя, господин? – спросил араб.
– Нет, – остановил его жестом Сададдин. – Это полуделовая-полудружеская встреча без свидетелей и посредников. Так что можешь быть свободен пока. Я позову, когда ты понадобишься…
Скользящий по улицам Лозанны громоздкий лимузин «Мерседес Эс-Класс» умудрялся сверкать многослойным лаком своих боков даже в столь промозглый и непогожий день. Отражающееся в желтоватой белизне этих боков свинцовое небо выглядело много радостнее подлинника. Словно бы в этих боках солнце вскоре все же возьмет верх и выглянет сквозь темноту туч, радуя истосковавшихся по теплу людей. Шикарный автограв плавно замедлился и замер у крыльца небольшого кафе со странным для. такого заведения названием – «Текстиль». Сададдин Асади терпеливо дождался, пока водитель услужливо отворит ему дверь, и только после этого покинул роскошный уют салона. Стараясь двигаться неторопливо, Асади преодолел несколько метров, разделяющих автограв и аккуратное крылечко кафе. Двери, выполненные в старомодном дизайне, своей начинкой вполне соответствовали своему времени. Поэтому они бесшумно скользнули в стороны, гостеприимно встречая нового посетителя. В такой неуютный промозглый день мало кто из свободных во времени людей готов был куда-то тащиться ради чашечки свежего кофе и пирожного. Поэтому и сейчас в небольшом зале кафе не было никого, кроме подтянутого мужчины с явно армейской выправкой. Неопределенного возраста, он был одет в невзрачный костюм спортивного покроя, подчеркивающий его хорошую фигуру. Одиноко сидя у ближайшего к окну столику, он смаковал горький кофе, чередуя глотки с короткими затяжками сигареты.
– Какие новости, Николас? – спросил Сададдин, подсаживаясь за столик и опуская за ненадобностью слова приветствия.
– Ничего нового, босс, – пожал плечами мужчина, неторопливо затушив сигарету. – А что именно тебя интересует?
– Мне сказали, что в городе стало очень неспокойно, – объяснил Асади. – Про офис «Кади Хали» ты, надеюсь, слышал?
– Жалко Рика, – кивнул Николас. – Он был хорошим солдатом.
– Мне не хотелось бы, чтобы те, кто пристрелил Стетхема, явились в мои заведения или в мой дом. Подумай, можно ли что-то сделать.
– Да что же тут поделать? – улыбнулся мужчина одним уголком губ, отчего улыбка показалась похожей на презрительную гримасу. – Мы не знаем, кто они. Наверняка какие-то гастролеры, решившие, что у них появился шанс снять большой куш. Не забивай себе голову ерундой, босс.
– По-твоему, это ерунда? – искренне удивился Сададдин. – Ты только что сам сказал, что Стетхем был хорошим солдатом. А теперь ты называешь тех, кто с ним так легко покончил, ерундой. Хороша ерунда. Ты сам-то уверен, что с такой ерундой сумеешь справиться?
– Конечно, босс, – стер с лица улыбку Николас, заметив, что хозяин действительно нервничает. – Мы, в отличие от расслабившегося Рика, абсолютны готовы. Что касается твоих заведений, то тут я ничем не могу тебе помочь. Мое дело – обеспечить контроль за объектом и не допустить на территорию дома никаких бандитов. Я бы посоветовал перебраться в Дом, а заведения оставил на управляющих. Иначе твою безопасность я тоже обеспечить не смогу.
– Я и сам собирался уехать за город отдохнуть немного, – согласился Асади после минутного раздумья. – Подтяни всех своих людей к дому. Я подъеду. Только пока не знаю точно когда. Возможно, на днях. Так что позаботься обо всем необходимом.
– Этого не может быть! – воскликнул в сердцах Роберт Токарев, и было совершенно непонятно, чего в его голосе больше: горя, тревоги, удивления, недоверия, а может, ярости…
– Вероятность ошибки настолько мала, что ею вполне можно пренебречь, – развел руками сержант Макфлай, только что доложивший отставному полковнику о ситуации.
– Что вы планируете делать дальше? – поинтересовался Токарев, немного успокоившись.
– Мы не хотим мудрить, – признался сержант. – Склоняюсь к стандартной зачистке с предварительной изоляцией цели.
– Нет, – твердо возразил полковник. – Так не пойдет, сержант. Я ненавижу этих ублюдков, но я больше не на войне. И Элиза тоже должна почувствовать, что ее может защитить и закон, а не только отец-мясник.
– Но ведь это не так, сэр, – подал голос Никсон.
– Что не так, сынок? – переспросил Токарев. – Когда я был помоложе, мы такие дела творили…
– Я не о вас, сэр, – пожал плечами Малыш. – Я о законе. Закон не в силах защитить от тех, кто живет но законам права сильного. И вы ничего не смогли бы сделать, не будь у вас знакомств, которые вы приобрели, будучи мясником. Не своими руками действуете, но роли это не играет. В полиции вас никто не поддержит даже с обоснованными подозрениями.
– Он прав, сэр, – поддержал капрала сержант. – Мы тоже действуем по закону права сильного. Стоит ли теперь изгаляться?
– Да, я ходил в полицию и пока не получил от них ничего. Но все же я не могу одобрить зачистки. Заказчик не должен избегнуть наказания так просто.
– Просто? – хмыкнул Майкл.
– Сержант, скажите, для вас реализация моего пожелания кажется невыполнимой? – прямо спросил Токарев.
– Не бывает невыполнимых заданий, – ответил Макфлай. – Раз вы настаиваете на таком театре, пусть будет театр. Остается обсудить некоторые нюансы последнего этапа…
Пол служебного помещения казино «Золотое руно» внезапно вспучился рваной трещиной, раскрошился, рассыпался на отдельные небольшие фрагменты и провалился в образовавшуюся темную глубь подвального помещения. На несколько долгих секунд все стихло, только едва слышно скатывались внизу по образовавшейся горе обломков камешки, да клубилась над проломом бетонная пыль. Потом из пыльной темноты возник силуэт, выметнувшись, будто чертик из табакерки. Выбравшийся в служебное помещение человек полностью скрывался под тонкой тканью ночного полевого маскировочного костюма. Даже лицо прикрывала маска из темной ткани. В руках человек держал короткий автомат с массивным глушителем. Осмотревшись, он несколько раз щелкнул пальцем по спице переговорного устройства. И едва только в неслышимом простым ухом эфире прозвучал этот сигнал, как из отверстия в полу начали один за другим возникать новые молчаливые силуэты. Всем им не требовалось лишних слов, чтобы понимать друг друга. Общаясь жестами, они стремительно покинули помещение, ставшее для них порталом в этот веселый мир под названием «Золотое руно», и оказались в коридоре. Контроль над коридором установили без лишних проблем – всего через пару секунд каждый из бойцов замер у одной из выходящих в этот коридор двери. Дверей в коридоре оказалось только четыре, не считая той, из которой они вышли. На одной из этих четырех красовался значок туалета. Поэтому у нее обосновался только один из незваных гостей. Возле трех других притаились по двое. Последний человек, самый габаритный, занял позицию на середине коридора, чтобы находиться примерно на равном расстоянии от всех. Ко всему прочему, он явно находился в роли старшего группы. Едва только все заняли свои места, как он дал отмашку и молчаливые фигуры толкнули свои двери. Вразнобой хлопнули несколько выстрелов, своим звуком больше напоминая негромкое шипение открываемой бутылки с минеральной водой, чем грохот боевой огнестрельной машинки. За одной из трех дверей без бирок оказался выход в игровые залы казино. Гости только выглянули туда и тотчас же вернулись назад, тихонько затворив дверь и заблокировав ее металлической ручкой принесенной из туалета швабры. За другой дверью оказалась комната службы безопасности. Небольшой закуток для отдыха с большим визором, холодильником и уютными креслами и комната побольше с мониторами системы слежения и контроля доступа. Один из незваных гостей занял место за этим пультом, скинув со стула застреленного охранника. Остальные нападающие, подчиняясь жестам старшего, устремились в последнюю дверь, за которой размещалась ведущая наверх лестница. Второй этаж занимал лишь малую часть периметра здания. Вернее сказать, здесь располагались апартаменты владельца казино, кабинет управляющего да зона с несколькими вин-номерами для клиентов, к которой с другой стороны поднималась широкая и красивая лестница из зала. Здесь повторилось все почти в точности как на нижнем этаже – пришельцы действовали стремительно и четко, словно являлись винтиками единого сложного механизма. В вип-номера не стали даже заглядывать, не проявляя никакого интереса к тому, есть ли там кто-то из расслабляющихся клиентов. Два безмолвных силуэта замерли по обеим сторонам ведущего в вип-зону дверного проема. В хозяйские апартаменты также не пошли, сосредоточив все внимание на кабинете управляющего.
Дверь вылетела с такой силой, словно за ней взорвали межконтинентальную ракету. Развалившаяся в громоздких креслах пара телохранителей, в которых безошибочно угадывались бывшие борцы-тяжеловесы, не успели даже понять причины возникших в их лбах не предусмотренных природой отверстий. Да и почувствовать что-либо они тоже не успели, так и оставшись мирно сидеть на своих местах, лишь только откинув на спинки кресел бритые головы. Длинноногая секретарша с ногтями такой длины, что сразу становилось ясно, что свою работу она делает отнюдь не руками, даже не пискнула, испуганно глядя расширившимися от ужаса глазами на страшных людей, возникших в приемной. Она не представляла угрозы, в отличие от телохранителей, поэтому в нее никто не стрелял. Только старший группы, глядя на трясущуюся девушку сквозь прорези для глаз, прислонил указательный палец к маске в том месте, где под ней скрывался рот. Секретарша, к всеобщему удивлению, оказалась в состоянии понять столь простой знак – «Молчи!» и торопливо закивала головой.
– Что за шум у вас тут… – появился на пороге своего кабинета невысокий управляющий с чертами южанина. Несколько стволов уперлись в него взглядами своих темных зрачков, и управляющий подавился фразой, замерев и боясь шелохнуться.
– Ты кто? – поинтересовался лаконично старший группы.
– Я управляющий, – ответил ему южанин, начиная трястись в унисон со своей секретаршей. – Леон Джафаро.
– Это хорошо, Леон, что ты управляющий, – кивнул старший группы. – Ты-то нам и нужен.
– У меня нет здесь наличных, – заблеял управляющий. – Вся выручка хранится в сейфе под охраной. А вход туда через дверь, расположенную под гостевой лестницей. Там автономная охрана из пяти сотрудников службы безопасности…
– У нас может не быть времени на то, чтобы спланировать захват и, дождавшись поддержки, устроить здесь битву. Нам надо действовать экспромтом и брать их нахрапом, – решился Майкл. – Пойдем прямо сейчас. Лилит, давай галопом найди себе гнездышко. Ты должна будешь перекрыть вот это окно. Значит, ищу вон в том доме. Запомнила? Тут длинный коридор второго этажа. Будешь предупреждать и прикрывать. Вот это окно как раз приемной. Судя по свету, в кабинете хозяин есть. Но кабинет тебе не перекрыть вместе с коридором, а коридор нам нужнее. Давай, бегом!
Ирмгард подхватила свою ремингтоновскую «МРГ Матч», завернутую в брезентовую сумку, и выскочила из салона автограва в беснующуюся непогоду.
– Мы пойдем все вместе, – продолжил Никсон, когда Шерман скрылась в подъезде указанного дома. – Стараемся не вступать в боевой контакт с противником. Подавляем любые попытки навязать нам ожидание или досмотры. Но без боя. И главное, ломимся вперед. Ломиться без остановки. Вопросы?
– Подтверждаю! – кивнул Бивень.
– Принято! – отозвался Упырь.
В этот момент ожили наушники переговорных:
– Я отлично устроилась. Пейзаж очень красивый. Можете быть спокойны.
– Ну все, погнали! – скомандовал Никсон и распахнул дверь автограва. Диверсанты выскочили наружу. Облачены все трое были в армейскую полевую форму. Малыш и Упырь шли с пустыми руками, если не считать висящие на поясных ремнях диверсантские ножи. Бивень нес брезентовую армейскую сумку. Они специально не стали подгонять громоздкую машину ближе к подъезду, потому что мрачный автобус привлек бы много большее внимание, чем три подходящих с пустыми руками мужчины в армейской форме. Поэтому когда диверсанты благополучно оказались в холле, сидящие за стойкой возле турникета двое охранников даже не разволновались. Они только с интересом рассматривали гостей, останавливая взгляд именно на Никсоне.
– Добрый вечер! – заговорил, приветливо улыбаясь, Малыш, проходя в отворившиеся автоматические двери и двигаясь к Турникетам. – Нас пригласили для обсуждения некоторой работы, которую необходимо выполнить для вашего шефа. Вас должны были проинформировать. Но фамилий нет. Как вы, наверное, понимаете, работа не предполагает предоставление наших данных.
– Понятно, сэр, – согласился один из охранников, поднимаясь и подходя к турникету. – Но информации о приходе кого-то инкогнито, к сожалению, тоже нет. Не волнуйтесь, сейчас мы уточним, и вопрос будет решен. Подождите пару минут.
– Надеюсь, – согласно кивнул Никсон, также подходя к турникету. Бивень и Упырь приблизились к стойке, словно собрались дожидаться решения вопроса. Второй охранник, оставшийся сидеть за стойкой, потянулся к настольному коммуникатору… И в это время диверсанты начали действовать. Оказавшийся на расстоянии выткнутой руки от первого охранника, Малыш стремительно ухватил его за ворот форменной рубахи и широкий брючный ремень и рывком выдернул через турникет, с размаху прикладывая об пол. Короткий добивающий удар завершил поединок, отравив охранника в глубокий нокаут. Одновременно с первым движением Майкла Упырь перемахнул стойку, падая верхом на сидящего охранника. Тот, так и не успев дотянуться до коммуникатора, оказался связан ногами прыгучего диверсанта, а в следующее мгновение кулак Упыря отключил его сознание. Нейтрализация охраны на проходной офиса прошла совершенно бесшумно и заняла не более десяти секунд, не считая, конечно, времени разговора. Еще несколько секунд потребовалось на то. чтобы связать оглушенных охранников, вставить им кляпы из их же собственных кепок и закатить под стойку, предварительно убедившись в отсутствии там каких-либо тревожных кнопок.
– Бивень, прими дежурство, – скомандовал Майкл, кивнув на освободившиеся кресла охраны.
– Принято.
Корсон вытащил из брезентовой сумки два бесшумных стрелковых комплекса «БСК-7» и положил их на стойку. Потом неторопливо обошел эту стойку вокруг и уселся на один из стульев, осматривая установленные на панели мониторы и тумблеры.
Сразу за стойкой охраны и турникетами располагался довольно просторный холл, в котором, помимо нескольких диванов и журнальных столиков, окруженных кадками с настоящими офисными деревьями, располагались только створы лифта и двери, ведущие на лестницу. Второй этаж – это не та высота, которую стоит преодолевать на лифте, поэтому диверсанты, подхватив бэски, бесшумно преодолели два широких лестничных пролета и оказались в длинном коридоре второго этажа.
– Вижу вас, – доложила немедленно Лилит, просматривающая со своей позиции весь этот длинный коридор. – В приемной две боевые единицы и одна гражданская.
– Туда, – указал Никсон на распашные двери приемной, одна из которых была открыта.
Никсона немного встревожила информация Лилит о двух боевых единицах, поэтому, отдав эту команду, он сам первым в распахнутую дверь и сиганул. Боевыми единицами оказались два вооруженных человека, судя по всему, исполняющих роль личной охраны руководителя агентства «Кади Хали». И исполняли свою роль они совершенно честно. По крайней мере, реакция обоих оказалась выше всяких похвал. Оба сидели недалеко от ведущей в кабинет двери и при появлении незваного гостя начали действовать мгновенно. Один из них прямо с места прыгнул в сторону стола секретарши, уходя тем самым с линии огня и прикрываясь столом с сидящей за ним девушкой. Второй метнулся в другую сторону, буквально выбивая спиной дверь хозяйского кабинета и открывая огонь на лету. Первый, занявший неплохую по защищенности позицию, тоже открыл огонь по входной двери. Но Майкла там уже не было – максимально ускорившись, он ринулся к двери кабинета, на бегу шарахаясь из стороны в сторону в надежде сбить стрелка. Он несколько раз пальнул в сторону первого, затем перенес огонь в проем двери кабинета, откуда бил второй телохранитель. Пройти приемную без шума и пыли не удалось, и теперь главным стало не дать шефу «Кади Хали» уйти черным ходом Стрелок из-за секретарши отчего-то больше не стрелял и, чудом разминувшись с парой пуль, Никсон в прыжке влетел в кабинет, на лету разворачиваясь и ловя в прицел бэски врага. Импозантный мужчина в возрасте, облаченный в дорогой деловой костюм, уже стоял на пороге отворившейся среди книжных стеллажей двери. Времени изобретать что-либо не оставалось, поэтому Малыш полоснул ему по ногам длинной очередью. В это время его самого сильно ударило в грудь, отбрасывая к стене. В кабинет ворвался Майер, паля куда-то в угол. Потом стрельба стихла, и Никсон ощутил тупую боль. Скорее разумом, чем ощущениями он понял, что ранен, но все же поднялся на ноги, морщась и зажимая рану ладонью.
– Как он там? – волновался Майкл, видя, что Макс склонился над скорчившимся мужчиной в дорогом костюме. Больше всего он боялся, что пристрелил этого типа и теперь нить поиска вновь оборвалась.
– Он намного лучше, чем выглядит. Ты прострелил ему обе ноги, но попадания сквозные и кости чудом не задеты, – успокоил его Упырь, рывком заставляя застонавшего мужчину подняться на ноги.
Не обращая внимания на кровотечение из ран, он швырнул мужчину в дорогом костюме в его директорское кресло. Малыш подошел ближе и только теперь заметил валяющегося в углу кабинета охранника. Тот был продырявлен в нескольких местах, но наиболее результативным оказалось попадание точно в середину лба. Из проделанной пулей дырки даже кровь почти не текла…
– Мне нужен ответ всего на один вопрос, – обратился Никсон к раненому, потеряв к охраннику всякий интерес. – Вы не похожи на дилетанта и вряд ли не представляете, что будет с вами дальше. Вы готовы отвечать?
– Да, – кивнул мужчина совершенно спокойным голосом.
– Отлично, – кивнул Майкл, присаживаясь на одно из кресел для посетителей. – Вы имеете самое непосредственное отношение к ограблению конвоя Асади?
– Конечно, – улыбнулся руководитель «Кади Хали», и Малыш невольно проникся некоторым уважением к его самообладанию. – А вы, несомненно, ребята не местные, коль уж зашли так далеко, выжили при этом, но так ничего и не поняли.
– Что мы должны были понять? – насторожился Малыш.
– Я понимаю, что отсюда уйти уже не смогу. Поэтому мне нечего скрывать. Я не преданный вассал, а всего лишь наемник, – начал издалека мужчина. – Все же ясно, как белый день. Вам не по зубам та банда, которая обчистила Асади. Ведь вы хотите прибрать эти деньги себе, ограбив грабителей, не так ли? Но вот незадача, банды-то нет вовсе.
– Что это значит? – переспросил Никсон, хотя сам уже начал понимать.
– До сих пор не поняли? – рассмеялся раненый. – Значит, мы действительно неплохо все обстряпали. Банды нет. Все мы работаем на одного хозяина И те, кого мы ликвидировали, работали на него же. И он вам не по зубам. Потому что это и есть Асади. Он ограбил сам себя и сделал это весьма правдоподобно…
* * *
– Что за дерьмовая погода! – выругался Сададдин Асади, хмуро глядя из окна своего кабинета на иссеченный струями дождя пейзаж. У него с самого утра болела голова, и от этого и без того отвратительное настроение становилось еще хуже. И даже любимой сигаре с бокалом густого хереса не удавалось спасти положение.
На пороге кабинета беззвучно возник вызванный хозяином советник Ахмад Джами.
– Ты меня звал, господин? – спросил худощавый араб, едва заметно склоняя голову.
– Что там происходит, Ахмад? – лаконично поинтересовался Сададдин, не сомневаясь, что его верный советник правильно истолкует этот вопрос.
И араб действительно верно понял слова хозяина. Ибо что же еще больше может интересовать человека, чем пропажа единственного наследника и то, что эту беду окружает. Сам Ахмад каждый раз, творя намаз, обращался к Аллаху с мысленной просьбой быть благосклонным к юному Тимуру Асади. Парень заслужил лучшей доли, чем бесславно погибнуть из-за денег своего алчного отца. И пусть даже юноша не принял ислам, но душа его была еще чиста и безгрешна. Истинный путь все еще оставался доступным для молодого господина. Тем более что Бог един. И истина даже не в молитвенном исступлении, а в делах, творимых человеком.
– Ничего, что могло бы всерьез обнадежить, господин, – пожал плечами араб. – У меня есть пара надежных людей, которых не знает никто из приближенных к твоему дому…
– Ты обзавелся собственной службой безопасности? – удивился Асади, хмурясь то ли от этого известия, то ли от неаккуратно упавшего на штанину седого столбика сигарного пепла.
– Это не служба безопасности, господин, – поспешил возразить Джами, опасаясь вызвать этим известием гнев хозяина – Просто пара верных надежных людей.
– Хорошо, – отмахнулся Сададдин, демонстрируя, что не намерен устраивать разборки прямо сейчас. – Рассказывай дальше.
– Они сейчас крутятся по городу, слушают и смотрят, общаются с полицейскими и бандитами…
– Это необычайно интересно, но ты не мог бы покороче? – вспылил Асади.
– Я рассказал, чтобы ты, господин, понял, что этому источнику я вполне доверяю, – пояснил араб. – Так вот, эти ребята доложили, что в городе чужие появились.
– В нашем городе что ни день, то чужие появляются, – усмехнулся Сададдин, но по взгляду было заметно, что серьезность его не покинула. – Вон и в казино нашем только чужие в основном и играют. Что же тебя привлекло именно в тех гостях нашего города, про которых ты говоришь?
– Они рыскают по городу и ищут тех, кто тебя ограбил, господин, – ответил Ахмад, не проявляя лишних эмоций.
– С чего ты взял, что они ищут именно тех? – насторожился Асади. – Они что, на центральной площади кричат о том, кого ищут?
– На центральной площади они ничего не кричат, – нахмурился в свою очередь араб, раздраженный насмешкой хозяина. – Это всего лишь анализ, основанный на общей обстановке в городе. Слишком много серьезных ребят начали вести себя неадекватно. И еще их видели в разных местах, где собираются только подрабатывающие наймом отморозки.
– Мало ли что они могут там искать, – возразил Сададдин. – Может, набирают банду для ограбления банка. Может, собрались здесь свое дело открыть. Кто знает.
– Ничего они не собираются здесь открывать, – ответил упрямо Джами. – Напряжение недоброе чувствую в городе. Странные события и исчезновения среди лиц, занимающихся определенной деятельностью. Полиция говорит о группе приезжих крутых ребят, которые даже несколько перестрелок в Лозанне устроили. В полиции совершенно уверены, что это появились охотники на охотников, которые собрались пощипать тех, кто ограбил твой конвой, господин. Не было бы войны. Вот и сегодня мне сообщили, что неизвестные совершили нападение на офис некой компании «Кади Хали».
– Что? – опешил Асади.
– Это так, господин, – подтвердил араб. – Там действительно почти война разразилась. Все очень жестко. Свидетелей не осталось. Даже молоденькая секретарша в приемной их шефа получила пару пуль. И уходя, все грамотно зачистили. Все сведения из базы данных, созданные во время нападения, и записи с камер наблюдения, уничтожены.
– А Стэтхем? – уточнил Сададдин, вспомнив фамилию руководителя агентства «Кади Хали».
– Кто? Ах да, руководитель «Кади Хали». Он так и остался в своем кабинете, – доложил араб, с удивлением отмечая, как неожиданно заинтересовался и заволновался хозяин. – У него прострелены ноги, но больше никаких следов пыток. Только один выстрел в голову.
– Значит, он все рассказал и без пыток, – предположил Асади, еще больше хмурясь.
Настроение испортилось окончательно, и недавно начатая сигара вдруг вовсе потеряла свой вкус. Он безжалостно затушил ее, умудрившись при этом даже сломать.
– Что рассказал? – задал вопрос Ахмад, совершенно отчетливо помня, что никаких дел, о которых он знал, с компанией «Кади Хали» у них не было.
– Ничего, – спохватился Сададдин. – Просто наверняка от него чего-то хотели получить. А раз просто пристрелили, значит все, что было нужно, получили.
Араб только кивнул, обозначив свое понимание, но сузившиеся глаза могли подсказать внимательному наблюдателю скрывающиеся под этим взглядом тяжелые мысли.
– Господин, я готов доложить по состоянию наших финансовых дел, – перевел Джами тему на вопросы бизнеса.
– Давай поговорим об этом потом, – прервал его неожиданно Асади. – Я совсем забыл. У меня назначена важная встреча, и я уже опаздываю.
– Мне сопровождать тебя, господин? – спросил араб.
– Нет, – остановил его жестом Сададдин. – Это полуделовая-полудружеская встреча без свидетелей и посредников. Так что можешь быть свободен пока. Я позову, когда ты понадобишься…
* * *
Скользящий по улицам Лозанны громоздкий лимузин «Мерседес Эс-Класс» умудрялся сверкать многослойным лаком своих боков даже в столь промозглый и непогожий день. Отражающееся в желтоватой белизне этих боков свинцовое небо выглядело много радостнее подлинника. Словно бы в этих боках солнце вскоре все же возьмет верх и выглянет сквозь темноту туч, радуя истосковавшихся по теплу людей. Шикарный автограв плавно замедлился и замер у крыльца небольшого кафе со странным для. такого заведения названием – «Текстиль». Сададдин Асади терпеливо дождался, пока водитель услужливо отворит ему дверь, и только после этого покинул роскошный уют салона. Стараясь двигаться неторопливо, Асади преодолел несколько метров, разделяющих автограв и аккуратное крылечко кафе. Двери, выполненные в старомодном дизайне, своей начинкой вполне соответствовали своему времени. Поэтому они бесшумно скользнули в стороны, гостеприимно встречая нового посетителя. В такой неуютный промозглый день мало кто из свободных во времени людей готов был куда-то тащиться ради чашечки свежего кофе и пирожного. Поэтому и сейчас в небольшом зале кафе не было никого, кроме подтянутого мужчины с явно армейской выправкой. Неопределенного возраста, он был одет в невзрачный костюм спортивного покроя, подчеркивающий его хорошую фигуру. Одиноко сидя у ближайшего к окну столику, он смаковал горький кофе, чередуя глотки с короткими затяжками сигареты.
– Какие новости, Николас? – спросил Сададдин, подсаживаясь за столик и опуская за ненадобностью слова приветствия.
– Ничего нового, босс, – пожал плечами мужчина, неторопливо затушив сигарету. – А что именно тебя интересует?
– Мне сказали, что в городе стало очень неспокойно, – объяснил Асади. – Про офис «Кади Хали» ты, надеюсь, слышал?
– Жалко Рика, – кивнул Николас. – Он был хорошим солдатом.
– Мне не хотелось бы, чтобы те, кто пристрелил Стетхема, явились в мои заведения или в мой дом. Подумай, можно ли что-то сделать.
– Да что же тут поделать? – улыбнулся мужчина одним уголком губ, отчего улыбка показалась похожей на презрительную гримасу. – Мы не знаем, кто они. Наверняка какие-то гастролеры, решившие, что у них появился шанс снять большой куш. Не забивай себе голову ерундой, босс.
– По-твоему, это ерунда? – искренне удивился Сададдин. – Ты только что сам сказал, что Стетхем был хорошим солдатом. А теперь ты называешь тех, кто с ним так легко покончил, ерундой. Хороша ерунда. Ты сам-то уверен, что с такой ерундой сумеешь справиться?
– Конечно, босс, – стер с лица улыбку Николас, заметив, что хозяин действительно нервничает. – Мы, в отличие от расслабившегося Рика, абсолютны готовы. Что касается твоих заведений, то тут я ничем не могу тебе помочь. Мое дело – обеспечить контроль за объектом и не допустить на территорию дома никаких бандитов. Я бы посоветовал перебраться в Дом, а заведения оставил на управляющих. Иначе твою безопасность я тоже обеспечить не смогу.
– Я и сам собирался уехать за город отдохнуть немного, – согласился Асади после минутного раздумья. – Подтяни всех своих людей к дому. Я подъеду. Только пока не знаю точно когда. Возможно, на днях. Так что позаботься обо всем необходимом.
* * *
– Этого не может быть! – воскликнул в сердцах Роберт Токарев, и было совершенно непонятно, чего в его голосе больше: горя, тревоги, удивления, недоверия, а может, ярости…
– Вероятность ошибки настолько мала, что ею вполне можно пренебречь, – развел руками сержант Макфлай, только что доложивший отставному полковнику о ситуации.
– Что вы планируете делать дальше? – поинтересовался Токарев, немного успокоившись.
– Мы не хотим мудрить, – признался сержант. – Склоняюсь к стандартной зачистке с предварительной изоляцией цели.
– Нет, – твердо возразил полковник. – Так не пойдет, сержант. Я ненавижу этих ублюдков, но я больше не на войне. И Элиза тоже должна почувствовать, что ее может защитить и закон, а не только отец-мясник.
– Но ведь это не так, сэр, – подал голос Никсон.
– Что не так, сынок? – переспросил Токарев. – Когда я был помоложе, мы такие дела творили…
– Я не о вас, сэр, – пожал плечами Малыш. – Я о законе. Закон не в силах защитить от тех, кто живет но законам права сильного. И вы ничего не смогли бы сделать, не будь у вас знакомств, которые вы приобрели, будучи мясником. Не своими руками действуете, но роли это не играет. В полиции вас никто не поддержит даже с обоснованными подозрениями.
– Он прав, сэр, – поддержал капрала сержант. – Мы тоже действуем по закону права сильного. Стоит ли теперь изгаляться?
– Да, я ходил в полицию и пока не получил от них ничего. Но все же я не могу одобрить зачистки. Заказчик не должен избегнуть наказания так просто.
– Просто? – хмыкнул Майкл.
– Сержант, скажите, для вас реализация моего пожелания кажется невыполнимой? – прямо спросил Токарев.
– Не бывает невыполнимых заданий, – ответил Макфлай. – Раз вы настаиваете на таком театре, пусть будет театр. Остается обсудить некоторые нюансы последнего этапа…
* * *
Пол служебного помещения казино «Золотое руно» внезапно вспучился рваной трещиной, раскрошился, рассыпался на отдельные небольшие фрагменты и провалился в образовавшуюся темную глубь подвального помещения. На несколько долгих секунд все стихло, только едва слышно скатывались внизу по образовавшейся горе обломков камешки, да клубилась над проломом бетонная пыль. Потом из пыльной темноты возник силуэт, выметнувшись, будто чертик из табакерки. Выбравшийся в служебное помещение человек полностью скрывался под тонкой тканью ночного полевого маскировочного костюма. Даже лицо прикрывала маска из темной ткани. В руках человек держал короткий автомат с массивным глушителем. Осмотревшись, он несколько раз щелкнул пальцем по спице переговорного устройства. И едва только в неслышимом простым ухом эфире прозвучал этот сигнал, как из отверстия в полу начали один за другим возникать новые молчаливые силуэты. Всем им не требовалось лишних слов, чтобы понимать друг друга. Общаясь жестами, они стремительно покинули помещение, ставшее для них порталом в этот веселый мир под названием «Золотое руно», и оказались в коридоре. Контроль над коридором установили без лишних проблем – всего через пару секунд каждый из бойцов замер у одной из выходящих в этот коридор двери. Дверей в коридоре оказалось только четыре, не считая той, из которой они вышли. На одной из этих четырех красовался значок туалета. Поэтому у нее обосновался только один из незваных гостей. Возле трех других притаились по двое. Последний человек, самый габаритный, занял позицию на середине коридора, чтобы находиться примерно на равном расстоянии от всех. Ко всему прочему, он явно находился в роли старшего группы. Едва только все заняли свои места, как он дал отмашку и молчаливые фигуры толкнули свои двери. Вразнобой хлопнули несколько выстрелов, своим звуком больше напоминая негромкое шипение открываемой бутылки с минеральной водой, чем грохот боевой огнестрельной машинки. За одной из трех дверей без бирок оказался выход в игровые залы казино. Гости только выглянули туда и тотчас же вернулись назад, тихонько затворив дверь и заблокировав ее металлической ручкой принесенной из туалета швабры. За другой дверью оказалась комната службы безопасности. Небольшой закуток для отдыха с большим визором, холодильником и уютными креслами и комната побольше с мониторами системы слежения и контроля доступа. Один из незваных гостей занял место за этим пультом, скинув со стула застреленного охранника. Остальные нападающие, подчиняясь жестам старшего, устремились в последнюю дверь, за которой размещалась ведущая наверх лестница. Второй этаж занимал лишь малую часть периметра здания. Вернее сказать, здесь располагались апартаменты владельца казино, кабинет управляющего да зона с несколькими вин-номерами для клиентов, к которой с другой стороны поднималась широкая и красивая лестница из зала. Здесь повторилось все почти в точности как на нижнем этаже – пришельцы действовали стремительно и четко, словно являлись винтиками единого сложного механизма. В вип-номера не стали даже заглядывать, не проявляя никакого интереса к тому, есть ли там кто-то из расслабляющихся клиентов. Два безмолвных силуэта замерли по обеим сторонам ведущего в вип-зону дверного проема. В хозяйские апартаменты также не пошли, сосредоточив все внимание на кабинете управляющего.
Дверь вылетела с такой силой, словно за ней взорвали межконтинентальную ракету. Развалившаяся в громоздких креслах пара телохранителей, в которых безошибочно угадывались бывшие борцы-тяжеловесы, не успели даже понять причины возникших в их лбах не предусмотренных природой отверстий. Да и почувствовать что-либо они тоже не успели, так и оставшись мирно сидеть на своих местах, лишь только откинув на спинки кресел бритые головы. Длинноногая секретарша с ногтями такой длины, что сразу становилось ясно, что свою работу она делает отнюдь не руками, даже не пискнула, испуганно глядя расширившимися от ужаса глазами на страшных людей, возникших в приемной. Она не представляла угрозы, в отличие от телохранителей, поэтому в нее никто не стрелял. Только старший группы, глядя на трясущуюся девушку сквозь прорези для глаз, прислонил указательный палец к маске в том месте, где под ней скрывался рот. Секретарша, к всеобщему удивлению, оказалась в состоянии понять столь простой знак – «Молчи!» и торопливо закивала головой.
– Что за шум у вас тут… – появился на пороге своего кабинета невысокий управляющий с чертами южанина. Несколько стволов уперлись в него взглядами своих темных зрачков, и управляющий подавился фразой, замерев и боясь шелохнуться.
– Ты кто? – поинтересовался лаконично старший группы.
– Я управляющий, – ответил ему южанин, начиная трястись в унисон со своей секретаршей. – Леон Джафаро.
– Это хорошо, Леон, что ты управляющий, – кивнул старший группы. – Ты-то нам и нужен.
– У меня нет здесь наличных, – заблеял управляющий. – Вся выручка хранится в сейфе под охраной. А вход туда через дверь, расположенную под гостевой лестницей. Там автономная охрана из пяти сотрудников службы безопасности…