Страница:
Свет услужливо вспыхнул, и Виктор повторно вздрогнул, обнаружив в комнате сразу троих людей. Все они были облачены в явно военную одежду и прятали лица под масками из такой же ткани, как и сами костюмы.
– Кто вы такие? – спросил инспектор Стоун, успокаиваясь.
Если бы его кто-то хотел убить, сделали бы это сразу, едва только он вошел в квартиру. Если бы это были явные враги, он бы уже булькал кровью с разбитого лица, лежа на полу у их ног. Виктор не обманывался относительно своих физических возможностей. И раз уж он все еще невредим и относительно свободен, то нет и смысла продолжать трястись от холода и стоять истуканом посреди собственной квартиры. Поэтому инспектор осторожно поставил стакан на подлокотник кресла и неторопливо закутался в плед.
– Наши имена вам ничего не дадут, – ответил самый крупный из ночных гостей. – Мы не собираемся причинять вам вред и хотим только поговорить.
– Я это уже понял. Не желаете ли чего-нибудь выпить? – предложил Виктор и, даже не дожидаясь ответа, уселся в кресло, подняв предварительно стакан с подлокотника.
Ко всему прочему, инспектор заметил, что один из его странных собеседников обладает явно женской фигурой. Это наблюдение еще больше успокоило Стоуна, хотя он знал немало случаев, когда женщины оказывались намного более жестокими, чем мужчины.
– Мы хотели бы представить вам неоспоримые факты по делу об ограблении конвоя с деньгами Асади, – сообщил все тот же здоровяк, проигнорировав предложение выпивки.
– Сегодня очень странный день, – констатировал Виктор, детая еще один добрый глоток обжигающего напитка и чувствуя, как благодатное тепло наконец начинает зарождаться в его промерзшем теле. – Сегодня мне уже говорили примерно такие же слова. Так что, возможно, я уже знаю то. что вы собираетесь мне сообщить.
– Уверен, что нет, – заверил гигант, и в его голосе почувствовалась улыбка.
Он сошел со своего места и, подойдя к кутающемуся в плед инспектору, аккуратно положил на подлокотник его кресла небольшой чип.
– Что это? – поинтересовался Виктор, опасаясь даже прикасаться к лежащему перед ним информационному хранителю.
– Это стандартный носитель информации, и на вашем визоре есть для него порт, – ответил незамедлительно гигант. – Я не стану вам пересказывать его содержание. Иначе вам будет неинтересно смотреть, зная, чем все закончится. Зачем же портить вам приятный вечер.
Все трое странных посетителей спокойно направились к выходу из квартиры.
– Так вы забрались ко мне в квартиру только для того, чтобы попросить посмотреть какой-то фильм? – изумился инспектор, все еще не решаясь прикоснуться к чипу.
– Это новая услуга, – ответит гигант, не оборачиваясь. – Доставка бестселлеров на дом фанатам.
Он уже скрылся в прихожей, но внезапно вернулся, выглянув из-за косяка двери.
– Там видео, снятое методом отчетного сканирования. А тот, с кого это видео снимали, лежит сейчас в вашей спальне. Правда, он немного не в форме, так как глубокое отчетное сканирование не пошло ему на пользу. Там на столике у бара лежит переговорное устройство. Наденьте его, если решитесь стать героем. Оно работает только на прием. Нам будет легче навести вас на заложников. И еще, инспектор. Не затягивайте свое ознакомление с материалами и выражение своей реакции к увиденному. Мы не можем оставить вас эксклюзивным обладателем этих материалов. И хотя сам свидетель в вашем полном распоряжении, но вот в реакции вас могут опередить. Не упустите свою возможность героически распутать все это дело, попутно закрыв несколько других, весьма серьезных дел, и накрыть жуткого преступника. Уверен, что и премия от другой обманутой в том ограблении стороны вам просто гарантирована. Так что… Спокойной ночи, инспектор Стоун!
Дождь, льющий весь вечер и всю ночь, стих только под утро, оставив новому дню все ту же промозглую сырость и холод. Джон Вегнер остановился по дороге на работу у старомодного ларька, торгующего бумажной прессой, и как всегда купил несколько свежих газет. Холодный ветер заставил его торопливо вернуться в теплое чрево гравитолета. Поэтому Джон развернул газеты, только оказавшись в своем кабинете. Умные системы, объединенные в единый интеллект банка, отрегулировали свет, уловив настроение Хозяина кабинета, отправили заказ автоматической кофе-машине и запустили компьютерный терминал на прием входящей почты. Вегнер окинул взором первую полосу лозаннской новостной газеты и взвился в своем удобном кресле. На первой полосе крупным шрифтом кричало заглавие статьи: «Основным подозреваемым по делу об ограблении семьи Асади становится глава клана Листовски».
– Получено три сообщения стандартного уровня важности и одно сообщение уровня важности Альфа Один, – озвучил компьютерный терминал результаты работы почтовой программы, заставляя Джона подскочить еще раз.
Дело в том, что уровень важности Альфа Один относился только к посланиям, полученным на терминалы банка с терминалов первостепенных правительственных учреждений. А получать правительственную почту Джону Вегнеру не доводилось еще ни разу. Забыв о скандальном заголовке газетной статьи, он впился глазами в адресную строку, пытаясь разобраться, от кого именно столь важное сообщение пришло. Но в графе отправителя стоял вовсе не обратный адрес, а неактивная подпись «Доброжелатель», чего не могло быть в принципе. В голову Вегнера немедленно пришла мысль о злобных хакерах, пытающихся таким изощренным способом проникнуть в сеть банка. Он отдернул руку, занесенную над интерактивной клавишей «Открыть сообщение*-, и, несколько секунд поразмыслив над сложившейся ситуацией, обратился к интеллекту банка:
– Прошу Координатора Совета Директоров и Управляющего Банком уделить мне несколько минут времени и посетить с визитом мой кабинет. Вопрос касается безопасности банка и совершенно не терпит отлагательств. Системе оповещения срочно вызвать дежурных специалистов отдела информационной безопасности в мой кабинет.
Такой вызов не был заурядным событием в повседневной жизни банка, поэтому, оставив все свои текущие дела, уже минут через пятнадцать после обращения в кабинете Вегнера, помимо самого хозяина кабинета, собрались еще четверо мужчин Двое из пришедших чинно уселись в приготовленные к их приходу кресла, специально расставленные так, чтобы удобно видеть все происходящее. Эта пара олицетворяла своим внешним видом респектабельность и успех в бизнесе. В отношении таких людей поговорка «Время – деньги» особенно актуальна. Поэтому ложный вызов вполне мог оказаться событием весьма чреватым для того, кто сделал его по глупости или непониманию. Двое других, облаченные в совершенно одинаковые недорогие костюмы, пришли в кабинет не смотреть, а работать. Сами, своими четкими, скупыми на лишние движения и совершенно лишенными эмоций действиями больше похожие на защитные программы, сотрудники отдела информационной безопасности споро прогнали терминал Вегнера по линейке тестов. Потом, не обнаружив ничего криминального, занялись непосредственно сообщением. Наконец один из них, отстранившись от монитора, повернулся к сидящим с непроницаемым видом топ-менеджерам банка.
– Это однозначно творение высококлассного специалиста, – сообщил он сухо. – Весь путь отследить нам сейчас не удалось. Но мы гарантированно установили, что сообщение не несет потенциальной опасности и служит исключительно для доставки информации. При этом вложение в сообщение однозначно не может быть замаскированной программой и предназначены только для чтения или просмотра. Прикажете активировать вложения?
– Активируйте, – кивнул Координатор Совета Директоров, мысленно пообещав Вегнеру устроить головомойку, в случае если откроются какие-нибудь рекламные материалы.
Вложение открылось видеоизображением, и сотрудник отдела информационной безопасности для удобства высочайших особ вывел его на большой голографический проектор, позволяющий превратить в экран половину кабинета. По мере того, как действия в транслируемом фильме разворачивались, зрители проявляли к нему все больший интерес. Наконец фильм закончился, и изображение исчезло. В кабинете воцарилась мертвая тишина – сотрудники отдела информационной безопасности смиренно ждали дальнейших распоряжений, а чиновники банка осмысливали увиденное.
– Кажется, нас крупно поимели, – нарушил тишину Управляющий банком.
– Системе оповещения, срочно сигнал тревоги службе безопасности, – очнулся от размышлений Координатор Совета Директоров. – Группу силовой поддержки на выезд!
Коммуникатор директора лозаннского новостного канала «Ноэль Телеком» разразился странной дежурной мелодией. Вернее, странным была не сама мелодия, а то, что звонила она на аппарате, номер которого знали считанные единицы и все эти абоненты имели свою собственную отличительную мелодию.
– Я слушаю вас, – настороженно ответил директор.
Коммуникатор ожил глухим мужским голосом, но первые же слова звонившего заставили директора внимательно вслушиваться в спокойные короткие фразы. Ведь говоривший затронул святые для любого директора, ведущего или спецкора темы: сенсация, эксклюзив, рейтинг…
– Вот ублюдки, быстро работают! – восхитился Асади, отбрасывая свежий номер газеты. – Значит, мой расчет оказался совершенно верным. Можно не общаться с журналистами, а просто слить все через болтливых полицейских.
– Очень странные вещи пишут, – высказал свое мнение Ахмад Джами. – Неужели ты, хозяин, действительно был прав в отношении Листовски?
– А ты все еще сомневаешься? – улыбнулся Сададдин, глядя на своего советника. – Что-то ты совсем мягкосердечным стал. Не видишь подлость людскую, даже когда она совершенно не прикрыта.
Только одно портило настроение Асади – он несколько раз пытался набирать номер коммуникатора Николоса. но чертов наемник все время был недоступен. Сададдин собрался было выслушать наконец доклад верного Ахмада о состоянии дел в бизнесе семьи, но внезапная мысль вдруг почти болезненно пронзила его мозг – а что, если наемник начал какую-то свою игру? Асади ощутил, как заныл живот от неприятного предчувствия. Он никак не мог проконтролировать Николаса в выполнении его последнего плана. Да и плана, выдуманного наемником, совершенно не знал, полностью уверенный в верности старого солдата. Но ведь еще при последней встрече Сададдин вознамерился ликвидировать наемника как потенциальную причину своего беспокойства. А что, если и наемник задумал нечто подобное и начал действовать в своих подлых интересах. Он мог связаться с Листовски и вступить в игру на его стороне. Или сдать Асади полиции… Нет, это исключено, ведь даже содействие полиции вряд ли окупит тех преступлений, что совершил сам Николас. Значит, остается Листовски или собственная игра. Может, гордыня и алчность овладели этим наемником и навели на мысль занять место своего хозяина? Тогда можно легко объяснить эту недоступность коммуникатора Николаса. И, развивая эту мысль дальше, можно предположить, что неведомая смертельная опасность уже сейчас подкрадывается, окружает со всех сторон. Сададдин даже невольно обернулся, словно кто-то действительно мог красться к нему со спины. Возбужденный предчувствием и навалившимися на него подозрениями, Асади вскочил:
– Ахмад, распорядись, чтобы срочно подали мой автограв. И вся охрана, что у нас есть дома, должна поехать тоже. Возможно, у нас появился подлый предатель. Так что мне понадобятся все, кто только есть. Мы едем в загородные апартаменты.
– Мне тоже ехать с тобой, господин? – встревожился араб.
– Нет, – ответил Асади, как уже неоднократно в последнее время. – Останься здесь. И помолись Аллаху за меня.
– Око над зоной! – доложило переговорное устройство голосом Бубна.
– Отлично! – обрадовался Макфлай, потирая руки. – Танцы начинаются. Отключай глушилки. Не будем мешать прессе.
– Подтверждаю! – ответил Бубен.
– Всем внимание! – заговорил сержант. – Нулевая готовность. Работаем!
Команда застала всех диверсантов на своих местах, поэтому не привела ни к каким изменениям в дислокации. Разве что кое-кто аккуратно снял свое оружие с предохранителя да расстегнул фиксирующую застежку на ножнах диверсантского ножа.
– Лиса вошла в зону действия! – доложил Эльф, удачно расположивший свое «гнездо» так, чтобы просматривать и дорогу, и большую часть прилегающей к дому территории.
Почти тотчас из просеки, по которой была проложена дорожная направляющая, выскочили два автограва – роскошный лимузин «Мерседес» цвета слоновой кости и идущий след в след тяжеловесный «Шевроле Тахо Эйр» глубокого черного цвета. Они двигались стремительно, низко стелясь над направляющей лентой дороги. Не сбавляя скорости, автогравы влетели через услужливо распахнувшиеся ворота и, развернувшись, замерли перед центральным крыльцом особняка.
– Гончая один вошла в зону действия! – доложил Эльф, едва только ворота особняка затворились. – Три единицы. Остановились. Выгружаются.
Полицейский спецназ появился со стороны просеки в лесу, двигаясь широкой цепь. Не дойдя до ограды особняка около пятисот метров, полицейские залегли. Из просеки вырулил полицейский автограв и медленно поплыл к воротам. Остановившись возле закрытых створов, инспектор Стоун, выбравшийся из машины, вступил в долгие переговоры со стационарным переговорным устройством, смонтированным на ажурном столбике возле ворот. Полицейский спецназ короткими перебежками сократил оставшееся до ограды расстояние до двухсот метров.
– Гончая два вошла в зону действия! – ожило вновь переговорное устройство, донося доклад Эльфа. – Четыре единицы.
Автогравы службы безопасности банка не стали таиться, подобно машинам полиции. Четыре большие микроавтобуса с бойцами группы силовой поддержки службы безопасности банка вынырнули из просеки и веером разошлись от направляющей ленты дороги. Только один из них, нарушая симметрию, продолжил движение по направляющей, быстро приближаясь к воротам и переговаривающемуся с домофоном полицейскому инспектору. Стараясь не уступить своим коллегам от банка, полицейские продвинулись до позиций в ста метрах от ограды. Автогравы банка остановились за спинами полицейских и начали неторопливо выгружать из своих недр многочисленных бойцов.
Тем временем из микроавтобуса, подъехавшего к воротам, выбрались несколько мужчин в шикарных костюмах, которых мгновенно окружили, прикрывая, с десяток бойцов службы безопасности. Судя по активной жестикуляции, разговор у ворот складывался достаточно агрессивно, причем основным катализатором выступали как раз люди в дорогих костюмах.
– Похоже, началось, – отметил Макфлай и добавил, обращаясь к своим бойцам: – Всем, кроме Лилит, Малыша и Упыря, отойти с позиций к месту общего сбора.
При таком количестве подъехавших бойцов диверсантам нечего было делать. Тем более что, оставаясь на позициях, они всерьез рисковали быть обнаруженными теми, кто, судя по всему, собирался штурмовать особняк. Трое же названных диверсантов лежали сейчас на крыше самого высокого корпуса, контролируя ситуацию в комнате с заложниками. Они были готовы в любую секунду не только открыть огонь по любому опасному для пленников объекту, но и вступить в непосредственный боевой контакт, спустившись через огромные открытые витражи вниз. Вот только этот последний вариант был малоприемлем для диверсантов, ведь таким образом они опять оказывались на виду и получали дополнительные проблемы. Им хватало и того, что они совершенно не могли укрыться от летающих над особняком журналистов.
Тем временем ситуация у ворот начала стремительно обостряться. Один из мужчин в дорогом костюме дал отмашку рукой, и массивный банковский автограв с ускорением ринулся к воротам. За ним, как за танком, побежала пехота.
– Информация для инспектора Стоуна! – обратился сержант Макфлай через переговорное. – Заложники находятся в самом высоком крыле дома. Вам надо обогнуть его справа и войти через боковой вход. Наверняка будет сопротивление, поэтому не притесь туда в одиночку.
Ворота рухнули, вынесенные микроавтобусом, и бойцы службы безопасности устремились к центральному подъезду. Остальные пошли на штурм ограды. И тут со стороны дома ударили плотные очереди – обороняющиеся, получив команду от хозяина, открыли по нападавшим кинжальный огонь. Бойцы группы силовой поддержки залегли, отвечая взаимностью. Со стороны недалекого леса вокруг просеки, по окнам особняка заработали оставленные полицией снайперы.
Инспектор Стоун, не подавший вида, что слышал предназначенное ему сообщение, уполз за ограду и созвав небольшую группу бойцов полицейского спецназа, устремился во главе этого небольшого отряда в обход дома. Наблюдающий за разворачивающимися событиями в электронный бинокль сержант Макфлай удовлетворенно улыбнулся…
Малыш притаился у огромного окна в крыше, под которым располагался холл с дверью в комнату с заложниками, и наблюдал за происходящим внизу через оптоволоконный перископ. Рядом, в обнимку с бэской, лежала Лилит. Упырь служил последним рубежом обороны заложников, дожидаясь своего часа у окна в саму комнату пленников.
Внизу зазвучали выстрелы и шум борьбы. На лестницу выскочили двое охранников дома Асади, спешащие в сторону комнаты заложников.
– Лилит! – скомандовал Малыш, и девушка, поднявшись «на колено», сделала несколько выстрелов. Окно бисером осколков обрушилось вниз, а трупы охранников покатились по ступеням лестницы.
Они еще не успели остановить своего падения, когда на нижних ступенях появился инспектор Стоун с двумя бойцами полицейского спецназа. Один из бойцов вскинул короткий автомат в сторону окна, но инспектор стремительно положил руку на его плечо, останавливая готового открыть огонь стрелка. Майкл качнулся назад, убирая из оконного проема перископ.
– Малыш Джокеру! Гончая на месте, – доложил он, перекатываясь по крыше к Упырю.
– Понял тебя. Отходите, – подтвердил сержант Макфлай и, обращаясь уже к кому-то другому, добавил: – Папу в зону действия! Все, уходим. Бубен, сообщи Умнику, что мы возвращаемся домой. Пусть открывает для нас коридор…
Тем временем стрельба и шум в особняке стихли. Дом перешел под контроль полиции и службы безопасности банка. Сопротивляющиеся защитники особняка были уничтожены или захвачены. Полицейские тщательно обыскивали все закоулки огромного дома, вытаскивая пытающихся спрятаться от мускулистой руки правосудия. Один из полицейских автогравов вырулил прямо к крыльцу, и двое дюжих полицейских, вытащив упирающегося Сададдина Асади, втолкнули его в кабину. Наручники, украшающие его руки, не позволяли усомниться в том, что инспектор Стоун четко и решительно разруливает ситуацию, пользуясь подвернувшейся ему удачей. Полицейские уселись по бокам от Асади, и автограв сразу сорвался с места, унося владельца особняка прочь.
Со стороны просеки вынырнул яркий автограв такси и стал стремительно приближаться к разрушенным воротам особняка. Навстречу вышли вооруженные полицейские, жестами заставляя машину такси остановиться перед воротами. После минутного общения такси пропустили внутрь ограды, и яркий автограв проплыл к центральному подъезду особняка. Дверь скользнула в сторону, и из салона выбрался Роберт Токарев. На его лице было написано отчаянное волнение, которое отставной полковник никак не мог сейчас скрыть. Он ощущал, что от этого волнения даже в глотке пересохло так, что Роберт опасался, что не сумеет говорить. Он шагнул к крыльцу, и тут в широком дверном проеме возник инспектор Стоун, сопровождающий двух бледных молодых людей. Гравитолет прессы стремительно снизился, беря крыльцо крупным планом.
– Папа! – воскликнула Элиза Токарева, бросаясь к отцу.
Роберт подхватил дочь, сжимая в крепких объятиях и чувствуя, как колотится от счастья его сердце, грозя разорваться или просто выпрыгнуть из груди.
Во двор особняка влетел еще один автограв и, не доезжая до окруженного людьми крыльца, остановился. Из него выскочил высокий худощавый араб с хищными чертами лица и аккуратной бородкой. Он почти бежал к дому, не отрывая взгляда от бледного юноши, все еще стоящего рядом с инспектором на крыльце. Увидевший его инспектор Стоун коснулся плеча парня, и кивком указал на вновь приехавшего мужчину, который уже протискивался сквозь оцепление полиции.
– Я увидел все в прямой трансляции, молодой господин, – заговорил Ахмад, приближаясь к Тимуру Асади. – Это ужасно. Благословен и чист Аллах, милостивый и милосердный. Да благословит он тебя и даст мир, как и всем благочестивым слугам Бога! Я и мои верные люди с тобой, молодой господин. Беды пройдут. Тебе нужно скрепить сердце и выдержать эти удары судьбы.
– Спасибо, Ахмад, – кивнул юноша, не отрывая взгляда от разговаривающей со своим отцом девушки.
Словно почувствовав этот взгляд, полковник Токарев и Элиза подняли на него глаза.
– Держись, парень, – постарался приободрить Тимура Роберт. – Все, что нас не убивает, делает нас сильнее. А мы постараемся тебе помочь. Особенно если ты решишь от всей этой грязи уйти в армию. Там из тебя сделают настоящего мужчину и бойца. А там уж поглядим и на ваши планы с моей дочерью.
– Мы благодарим вас, господин Токарев, – ответил за юношу Джами, успевший коротко переговорить с инспектором Стоуном. – Тимур должен придать на свои плечи нелегкий груз ответственности за дела семьи Асади и стать достойным многих своих славных предков. Уверен, что милостью Аллаха он сумеет стать настоящим мужчиной, бойцом и господином, идя своим путем.
Полковник Токарев молча кивнул и, обняв дочь за плечи, повел ее к дожидающемуся автограву такси. Все разговоры, отношения, решения и планы на будущее будут потом. А сейчас девочке нужно отдохнуть и справиться с кошмаром последних дней.
– Я переживал за тебя и молился ежеминутно, – прошептал Роберт дочери. – Я не позволил бы случиться с тобой ничему плохому.
– Я знаю, папка, – ответила девушка. – Я поняла, что со мной ничего не случится, в тот момент, когда заметила в окне ангела. Красивого ангела в ночном камуфляже. Я же твоя дочка, папа, и в ангелах знаю толк…
– Я совершенно уверен, что это искусственно и сознательно созданный сигнал, – твердо ответил профессор Лунгствиц на недоверчивые взгляды слушателей. – Он не поддается расшифровке именно из-за того, что слишком короток. Но структура сигнала и точность его повторения убеждают меня в том, что он послан осознанно.
Профессор Лунгствиц являлся одним из ведущих мировых специалистов по изучению дальнего необследованного. Он даже возглавил при Линденском Научно-исследовательском Институте Дальнего Необследованного кафедру, занимающуюся подготовкой к контакту с внеземным разумом. Исследователи арендовали самые мощные телескопы и передатчики подготавливали и отправляли в бесконечность информационные сообщения и даже пытались получить согласования на проект заброски с помощью прыжковых генераторов полей автоматических беспилотных зондов, несущих в своем чреве информацию на нескольких видах носителей, в числе которых была даже бронзовая пластина с гравировкой. Однако правительственные чиновники и военные относились ко всей этой возне скептически, а к идее заброски зондов и вовсе враждебно. И скорее всего, повод для такого отношения у них имелся, хоть в официальных источниках о нем ничего не упоминали.
– Но, профессор, при всем моем уважении к вам, какой смысл в отправке не несущего никакой информации сигнала? – возразил один из присутствовавших на совещании старших офицеров штаба флота Федерации Объединенных Наций. – Я еще могу понять периодические потуги ваших коллег, отправляющих сверхдальние информационные сигналы в бесконечность. Эти сигналы хотя бы несут сконцентрированную и сжатую общую информацию о человечестве. Хотя сам я считаю такие эксперименты опасными и уверен, представители вооруженных сил меня поддержат. Совершенно неизвестно кто получит сигнал. А давать потенциальному противнику любую даже самую общую информацию глупо. Но раз одобрение на самом высоком уровне получено… Но какая польза от сигнала, который не несет никакой информации?
– Сложно сказать точно, – пожал плечами исследователь. – Я могу предложить вам несколько вариантов ответа на ваш вопрос. Если обратиться в наше собственное прошлое, когда Всемирная Война стала мясорубкой для всего человечества, да еще и русские применили свой «Гнев Посейдона». Вы ведь знакомы с хрониками тех далеких лет? Весь мир изменился. Была физически уничтожена часть Северной Америки от Гудзонского до Мексиканского залива, полностью уничтожена Япония, а также вся гряда Курильских островов, Северная и Южная Корея, северо-восточный Китай, остров Сахалин, полуостров Камчатка и огромный кусок Восточной России, полностью уничтожены Великобритания, Ирландия, Бельгия, Люксембург и Нидерланды, часть Германии и приличный кусок Франции. Сейчас многие наши современники, особенно молодежь даже не знает таких названий. Они считают, что мир в том составе, который существует сейчас, был едва ли не всегда. И всегда Федерация Объединенных Наций находилась в состоянии противостояния с Евразийской Империей, всегда Союз Исламских Республик противостоял всему свету, а Государство Алатырь, напротив, ни от кого не зависело и никого не боялось. Но ведь мы с вами знаем, что из старого мира осталась одна только Австралия. Вы только представьте масштаб той катастрофы! Представьте, что на какой-то позабытой всеми базе ила погибшем корабле работает автоматический передатчик. Возможно, это какой-то понятный только им самим сигнал. Возможно, он имеет совершенно четкое значение в их понимании и не предназначен ни для кого извне. Ведь у нас тоже есть общепринятые сигналы наподобие сигнала бедствия. Вы только представьте, какая-нибудь цивилизация, совершенно незнакомая с человечеством, получает отправленный нами сигнал бедствия. Что они сумеют понять из него? Только то, что он послан разумными.
– Кто вы такие? – спросил инспектор Стоун, успокаиваясь.
Если бы его кто-то хотел убить, сделали бы это сразу, едва только он вошел в квартиру. Если бы это были явные враги, он бы уже булькал кровью с разбитого лица, лежа на полу у их ног. Виктор не обманывался относительно своих физических возможностей. И раз уж он все еще невредим и относительно свободен, то нет и смысла продолжать трястись от холода и стоять истуканом посреди собственной квартиры. Поэтому инспектор осторожно поставил стакан на подлокотник кресла и неторопливо закутался в плед.
– Наши имена вам ничего не дадут, – ответил самый крупный из ночных гостей. – Мы не собираемся причинять вам вред и хотим только поговорить.
– Я это уже понял. Не желаете ли чего-нибудь выпить? – предложил Виктор и, даже не дожидаясь ответа, уселся в кресло, подняв предварительно стакан с подлокотника.
Ко всему прочему, инспектор заметил, что один из его странных собеседников обладает явно женской фигурой. Это наблюдение еще больше успокоило Стоуна, хотя он знал немало случаев, когда женщины оказывались намного более жестокими, чем мужчины.
– Мы хотели бы представить вам неоспоримые факты по делу об ограблении конвоя с деньгами Асади, – сообщил все тот же здоровяк, проигнорировав предложение выпивки.
– Сегодня очень странный день, – констатировал Виктор, детая еще один добрый глоток обжигающего напитка и чувствуя, как благодатное тепло наконец начинает зарождаться в его промерзшем теле. – Сегодня мне уже говорили примерно такие же слова. Так что, возможно, я уже знаю то. что вы собираетесь мне сообщить.
– Уверен, что нет, – заверил гигант, и в его голосе почувствовалась улыбка.
Он сошел со своего места и, подойдя к кутающемуся в плед инспектору, аккуратно положил на подлокотник его кресла небольшой чип.
– Что это? – поинтересовался Виктор, опасаясь даже прикасаться к лежащему перед ним информационному хранителю.
– Это стандартный носитель информации, и на вашем визоре есть для него порт, – ответил незамедлительно гигант. – Я не стану вам пересказывать его содержание. Иначе вам будет неинтересно смотреть, зная, чем все закончится. Зачем же портить вам приятный вечер.
Все трое странных посетителей спокойно направились к выходу из квартиры.
– Так вы забрались ко мне в квартиру только для того, чтобы попросить посмотреть какой-то фильм? – изумился инспектор, все еще не решаясь прикоснуться к чипу.
– Это новая услуга, – ответит гигант, не оборачиваясь. – Доставка бестселлеров на дом фанатам.
Он уже скрылся в прихожей, но внезапно вернулся, выглянув из-за косяка двери.
– Там видео, снятое методом отчетного сканирования. А тот, с кого это видео снимали, лежит сейчас в вашей спальне. Правда, он немного не в форме, так как глубокое отчетное сканирование не пошло ему на пользу. Там на столике у бара лежит переговорное устройство. Наденьте его, если решитесь стать героем. Оно работает только на прием. Нам будет легче навести вас на заложников. И еще, инспектор. Не затягивайте свое ознакомление с материалами и выражение своей реакции к увиденному. Мы не можем оставить вас эксклюзивным обладателем этих материалов. И хотя сам свидетель в вашем полном распоряжении, но вот в реакции вас могут опередить. Не упустите свою возможность героически распутать все это дело, попутно закрыв несколько других, весьма серьезных дел, и накрыть жуткого преступника. Уверен, что и премия от другой обманутой в том ограблении стороны вам просто гарантирована. Так что… Спокойной ночи, инспектор Стоун!
* * *
Дождь, льющий весь вечер и всю ночь, стих только под утро, оставив новому дню все ту же промозглую сырость и холод. Джон Вегнер остановился по дороге на работу у старомодного ларька, торгующего бумажной прессой, и как всегда купил несколько свежих газет. Холодный ветер заставил его торопливо вернуться в теплое чрево гравитолета. Поэтому Джон развернул газеты, только оказавшись в своем кабинете. Умные системы, объединенные в единый интеллект банка, отрегулировали свет, уловив настроение Хозяина кабинета, отправили заказ автоматической кофе-машине и запустили компьютерный терминал на прием входящей почты. Вегнер окинул взором первую полосу лозаннской новостной газеты и взвился в своем удобном кресле. На первой полосе крупным шрифтом кричало заглавие статьи: «Основным подозреваемым по делу об ограблении семьи Асади становится глава клана Листовски».
– Получено три сообщения стандартного уровня важности и одно сообщение уровня важности Альфа Один, – озвучил компьютерный терминал результаты работы почтовой программы, заставляя Джона подскочить еще раз.
Дело в том, что уровень важности Альфа Один относился только к посланиям, полученным на терминалы банка с терминалов первостепенных правительственных учреждений. А получать правительственную почту Джону Вегнеру не доводилось еще ни разу. Забыв о скандальном заголовке газетной статьи, он впился глазами в адресную строку, пытаясь разобраться, от кого именно столь важное сообщение пришло. Но в графе отправителя стоял вовсе не обратный адрес, а неактивная подпись «Доброжелатель», чего не могло быть в принципе. В голову Вегнера немедленно пришла мысль о злобных хакерах, пытающихся таким изощренным способом проникнуть в сеть банка. Он отдернул руку, занесенную над интерактивной клавишей «Открыть сообщение*-, и, несколько секунд поразмыслив над сложившейся ситуацией, обратился к интеллекту банка:
– Прошу Координатора Совета Директоров и Управляющего Банком уделить мне несколько минут времени и посетить с визитом мой кабинет. Вопрос касается безопасности банка и совершенно не терпит отлагательств. Системе оповещения срочно вызвать дежурных специалистов отдела информационной безопасности в мой кабинет.
Такой вызов не был заурядным событием в повседневной жизни банка, поэтому, оставив все свои текущие дела, уже минут через пятнадцать после обращения в кабинете Вегнера, помимо самого хозяина кабинета, собрались еще четверо мужчин Двое из пришедших чинно уселись в приготовленные к их приходу кресла, специально расставленные так, чтобы удобно видеть все происходящее. Эта пара олицетворяла своим внешним видом респектабельность и успех в бизнесе. В отношении таких людей поговорка «Время – деньги» особенно актуальна. Поэтому ложный вызов вполне мог оказаться событием весьма чреватым для того, кто сделал его по глупости или непониманию. Двое других, облаченные в совершенно одинаковые недорогие костюмы, пришли в кабинет не смотреть, а работать. Сами, своими четкими, скупыми на лишние движения и совершенно лишенными эмоций действиями больше похожие на защитные программы, сотрудники отдела информационной безопасности споро прогнали терминал Вегнера по линейке тестов. Потом, не обнаружив ничего криминального, занялись непосредственно сообщением. Наконец один из них, отстранившись от монитора, повернулся к сидящим с непроницаемым видом топ-менеджерам банка.
– Это однозначно творение высококлассного специалиста, – сообщил он сухо. – Весь путь отследить нам сейчас не удалось. Но мы гарантированно установили, что сообщение не несет потенциальной опасности и служит исключительно для доставки информации. При этом вложение в сообщение однозначно не может быть замаскированной программой и предназначены только для чтения или просмотра. Прикажете активировать вложения?
– Активируйте, – кивнул Координатор Совета Директоров, мысленно пообещав Вегнеру устроить головомойку, в случае если откроются какие-нибудь рекламные материалы.
Вложение открылось видеоизображением, и сотрудник отдела информационной безопасности для удобства высочайших особ вывел его на большой голографический проектор, позволяющий превратить в экран половину кабинета. По мере того, как действия в транслируемом фильме разворачивались, зрители проявляли к нему все больший интерес. Наконец фильм закончился, и изображение исчезло. В кабинете воцарилась мертвая тишина – сотрудники отдела информационной безопасности смиренно ждали дальнейших распоряжений, а чиновники банка осмысливали увиденное.
– Кажется, нас крупно поимели, – нарушил тишину Управляющий банком.
– Системе оповещения, срочно сигнал тревоги службе безопасности, – очнулся от размышлений Координатор Совета Директоров. – Группу силовой поддержки на выезд!
* * *
Коммуникатор директора лозаннского новостного канала «Ноэль Телеком» разразился странной дежурной мелодией. Вернее, странным была не сама мелодия, а то, что звонила она на аппарате, номер которого знали считанные единицы и все эти абоненты имели свою собственную отличительную мелодию.
– Я слушаю вас, – настороженно ответил директор.
Коммуникатор ожил глухим мужским голосом, но первые же слова звонившего заставили директора внимательно вслушиваться в спокойные короткие фразы. Ведь говоривший затронул святые для любого директора, ведущего или спецкора темы: сенсация, эксклюзив, рейтинг…
* * *
– Вот ублюдки, быстро работают! – восхитился Асади, отбрасывая свежий номер газеты. – Значит, мой расчет оказался совершенно верным. Можно не общаться с журналистами, а просто слить все через болтливых полицейских.
– Очень странные вещи пишут, – высказал свое мнение Ахмад Джами. – Неужели ты, хозяин, действительно был прав в отношении Листовски?
– А ты все еще сомневаешься? – улыбнулся Сададдин, глядя на своего советника. – Что-то ты совсем мягкосердечным стал. Не видишь подлость людскую, даже когда она совершенно не прикрыта.
Только одно портило настроение Асади – он несколько раз пытался набирать номер коммуникатора Николоса. но чертов наемник все время был недоступен. Сададдин собрался было выслушать наконец доклад верного Ахмада о состоянии дел в бизнесе семьи, но внезапная мысль вдруг почти болезненно пронзила его мозг – а что, если наемник начал какую-то свою игру? Асади ощутил, как заныл живот от неприятного предчувствия. Он никак не мог проконтролировать Николаса в выполнении его последнего плана. Да и плана, выдуманного наемником, совершенно не знал, полностью уверенный в верности старого солдата. Но ведь еще при последней встрече Сададдин вознамерился ликвидировать наемника как потенциальную причину своего беспокойства. А что, если и наемник задумал нечто подобное и начал действовать в своих подлых интересах. Он мог связаться с Листовски и вступить в игру на его стороне. Или сдать Асади полиции… Нет, это исключено, ведь даже содействие полиции вряд ли окупит тех преступлений, что совершил сам Николас. Значит, остается Листовски или собственная игра. Может, гордыня и алчность овладели этим наемником и навели на мысль занять место своего хозяина? Тогда можно легко объяснить эту недоступность коммуникатора Николаса. И, развивая эту мысль дальше, можно предположить, что неведомая смертельная опасность уже сейчас подкрадывается, окружает со всех сторон. Сададдин даже невольно обернулся, словно кто-то действительно мог красться к нему со спины. Возбужденный предчувствием и навалившимися на него подозрениями, Асади вскочил:
– Ахмад, распорядись, чтобы срочно подали мой автограв. И вся охрана, что у нас есть дома, должна поехать тоже. Возможно, у нас появился подлый предатель. Так что мне понадобятся все, кто только есть. Мы едем в загородные апартаменты.
– Мне тоже ехать с тобой, господин? – встревожился араб.
– Нет, – ответил Асади, как уже неоднократно в последнее время. – Останься здесь. И помолись Аллаху за меня.
* * *
– Око над зоной! – доложило переговорное устройство голосом Бубна.
– Отлично! – обрадовался Макфлай, потирая руки. – Танцы начинаются. Отключай глушилки. Не будем мешать прессе.
– Подтверждаю! – ответил Бубен.
– Всем внимание! – заговорил сержант. – Нулевая готовность. Работаем!
Команда застала всех диверсантов на своих местах, поэтому не привела ни к каким изменениям в дислокации. Разве что кое-кто аккуратно снял свое оружие с предохранителя да расстегнул фиксирующую застежку на ножнах диверсантского ножа.
– Лиса вошла в зону действия! – доложил Эльф, удачно расположивший свое «гнездо» так, чтобы просматривать и дорогу, и большую часть прилегающей к дому территории.
Почти тотчас из просеки, по которой была проложена дорожная направляющая, выскочили два автограва – роскошный лимузин «Мерседес» цвета слоновой кости и идущий след в след тяжеловесный «Шевроле Тахо Эйр» глубокого черного цвета. Они двигались стремительно, низко стелясь над направляющей лентой дороги. Не сбавляя скорости, автогравы влетели через услужливо распахнувшиеся ворота и, развернувшись, замерли перед центральным крыльцом особняка.
– Гончая один вошла в зону действия! – доложил Эльф, едва только ворота особняка затворились. – Три единицы. Остановились. Выгружаются.
Полицейский спецназ появился со стороны просеки в лесу, двигаясь широкой цепь. Не дойдя до ограды особняка около пятисот метров, полицейские залегли. Из просеки вырулил полицейский автограв и медленно поплыл к воротам. Остановившись возле закрытых створов, инспектор Стоун, выбравшийся из машины, вступил в долгие переговоры со стационарным переговорным устройством, смонтированным на ажурном столбике возле ворот. Полицейский спецназ короткими перебежками сократил оставшееся до ограды расстояние до двухсот метров.
– Гончая два вошла в зону действия! – ожило вновь переговорное устройство, донося доклад Эльфа. – Четыре единицы.
Автогравы службы безопасности банка не стали таиться, подобно машинам полиции. Четыре большие микроавтобуса с бойцами группы силовой поддержки службы безопасности банка вынырнули из просеки и веером разошлись от направляющей ленты дороги. Только один из них, нарушая симметрию, продолжил движение по направляющей, быстро приближаясь к воротам и переговаривающемуся с домофоном полицейскому инспектору. Стараясь не уступить своим коллегам от банка, полицейские продвинулись до позиций в ста метрах от ограды. Автогравы банка остановились за спинами полицейских и начали неторопливо выгружать из своих недр многочисленных бойцов.
Тем временем из микроавтобуса, подъехавшего к воротам, выбрались несколько мужчин в шикарных костюмах, которых мгновенно окружили, прикрывая, с десяток бойцов службы безопасности. Судя по активной жестикуляции, разговор у ворот складывался достаточно агрессивно, причем основным катализатором выступали как раз люди в дорогих костюмах.
– Похоже, началось, – отметил Макфлай и добавил, обращаясь к своим бойцам: – Всем, кроме Лилит, Малыша и Упыря, отойти с позиций к месту общего сбора.
При таком количестве подъехавших бойцов диверсантам нечего было делать. Тем более что, оставаясь на позициях, они всерьез рисковали быть обнаруженными теми, кто, судя по всему, собирался штурмовать особняк. Трое же названных диверсантов лежали сейчас на крыше самого высокого корпуса, контролируя ситуацию в комнате с заложниками. Они были готовы в любую секунду не только открыть огонь по любому опасному для пленников объекту, но и вступить в непосредственный боевой контакт, спустившись через огромные открытые витражи вниз. Вот только этот последний вариант был малоприемлем для диверсантов, ведь таким образом они опять оказывались на виду и получали дополнительные проблемы. Им хватало и того, что они совершенно не могли укрыться от летающих над особняком журналистов.
Тем временем ситуация у ворот начала стремительно обостряться. Один из мужчин в дорогом костюме дал отмашку рукой, и массивный банковский автограв с ускорением ринулся к воротам. За ним, как за танком, побежала пехота.
– Информация для инспектора Стоуна! – обратился сержант Макфлай через переговорное. – Заложники находятся в самом высоком крыле дома. Вам надо обогнуть его справа и войти через боковой вход. Наверняка будет сопротивление, поэтому не притесь туда в одиночку.
Ворота рухнули, вынесенные микроавтобусом, и бойцы службы безопасности устремились к центральному подъезду. Остальные пошли на штурм ограды. И тут со стороны дома ударили плотные очереди – обороняющиеся, получив команду от хозяина, открыли по нападавшим кинжальный огонь. Бойцы группы силовой поддержки залегли, отвечая взаимностью. Со стороны недалекого леса вокруг просеки, по окнам особняка заработали оставленные полицией снайперы.
Инспектор Стоун, не подавший вида, что слышал предназначенное ему сообщение, уполз за ограду и созвав небольшую группу бойцов полицейского спецназа, устремился во главе этого небольшого отряда в обход дома. Наблюдающий за разворачивающимися событиями в электронный бинокль сержант Макфлай удовлетворенно улыбнулся…
Малыш притаился у огромного окна в крыше, под которым располагался холл с дверью в комнату с заложниками, и наблюдал за происходящим внизу через оптоволоконный перископ. Рядом, в обнимку с бэской, лежала Лилит. Упырь служил последним рубежом обороны заложников, дожидаясь своего часа у окна в саму комнату пленников.
Внизу зазвучали выстрелы и шум борьбы. На лестницу выскочили двое охранников дома Асади, спешащие в сторону комнаты заложников.
– Лилит! – скомандовал Малыш, и девушка, поднявшись «на колено», сделала несколько выстрелов. Окно бисером осколков обрушилось вниз, а трупы охранников покатились по ступеням лестницы.
Они еще не успели остановить своего падения, когда на нижних ступенях появился инспектор Стоун с двумя бойцами полицейского спецназа. Один из бойцов вскинул короткий автомат в сторону окна, но инспектор стремительно положил руку на его плечо, останавливая готового открыть огонь стрелка. Майкл качнулся назад, убирая из оконного проема перископ.
– Малыш Джокеру! Гончая на месте, – доложил он, перекатываясь по крыше к Упырю.
– Понял тебя. Отходите, – подтвердил сержант Макфлай и, обращаясь уже к кому-то другому, добавил: – Папу в зону действия! Все, уходим. Бубен, сообщи Умнику, что мы возвращаемся домой. Пусть открывает для нас коридор…
Тем временем стрельба и шум в особняке стихли. Дом перешел под контроль полиции и службы безопасности банка. Сопротивляющиеся защитники особняка были уничтожены или захвачены. Полицейские тщательно обыскивали все закоулки огромного дома, вытаскивая пытающихся спрятаться от мускулистой руки правосудия. Один из полицейских автогравов вырулил прямо к крыльцу, и двое дюжих полицейских, вытащив упирающегося Сададдина Асади, втолкнули его в кабину. Наручники, украшающие его руки, не позволяли усомниться в том, что инспектор Стоун четко и решительно разруливает ситуацию, пользуясь подвернувшейся ему удачей. Полицейские уселись по бокам от Асади, и автограв сразу сорвался с места, унося владельца особняка прочь.
Со стороны просеки вынырнул яркий автограв такси и стал стремительно приближаться к разрушенным воротам особняка. Навстречу вышли вооруженные полицейские, жестами заставляя машину такси остановиться перед воротами. После минутного общения такси пропустили внутрь ограды, и яркий автограв проплыл к центральному подъезду особняка. Дверь скользнула в сторону, и из салона выбрался Роберт Токарев. На его лице было написано отчаянное волнение, которое отставной полковник никак не мог сейчас скрыть. Он ощущал, что от этого волнения даже в глотке пересохло так, что Роберт опасался, что не сумеет говорить. Он шагнул к крыльцу, и тут в широком дверном проеме возник инспектор Стоун, сопровождающий двух бледных молодых людей. Гравитолет прессы стремительно снизился, беря крыльцо крупным планом.
– Папа! – воскликнула Элиза Токарева, бросаясь к отцу.
Роберт подхватил дочь, сжимая в крепких объятиях и чувствуя, как колотится от счастья его сердце, грозя разорваться или просто выпрыгнуть из груди.
Во двор особняка влетел еще один автограв и, не доезжая до окруженного людьми крыльца, остановился. Из него выскочил высокий худощавый араб с хищными чертами лица и аккуратной бородкой. Он почти бежал к дому, не отрывая взгляда от бледного юноши, все еще стоящего рядом с инспектором на крыльце. Увидевший его инспектор Стоун коснулся плеча парня, и кивком указал на вновь приехавшего мужчину, который уже протискивался сквозь оцепление полиции.
– Я увидел все в прямой трансляции, молодой господин, – заговорил Ахмад, приближаясь к Тимуру Асади. – Это ужасно. Благословен и чист Аллах, милостивый и милосердный. Да благословит он тебя и даст мир, как и всем благочестивым слугам Бога! Я и мои верные люди с тобой, молодой господин. Беды пройдут. Тебе нужно скрепить сердце и выдержать эти удары судьбы.
– Спасибо, Ахмад, – кивнул юноша, не отрывая взгляда от разговаривающей со своим отцом девушки.
Словно почувствовав этот взгляд, полковник Токарев и Элиза подняли на него глаза.
– Держись, парень, – постарался приободрить Тимура Роберт. – Все, что нас не убивает, делает нас сильнее. А мы постараемся тебе помочь. Особенно если ты решишь от всей этой грязи уйти в армию. Там из тебя сделают настоящего мужчину и бойца. А там уж поглядим и на ваши планы с моей дочерью.
– Мы благодарим вас, господин Токарев, – ответил за юношу Джами, успевший коротко переговорить с инспектором Стоуном. – Тимур должен придать на свои плечи нелегкий груз ответственности за дела семьи Асади и стать достойным многих своих славных предков. Уверен, что милостью Аллаха он сумеет стать настоящим мужчиной, бойцом и господином, идя своим путем.
Полковник Токарев молча кивнул и, обняв дочь за плечи, повел ее к дожидающемуся автограву такси. Все разговоры, отношения, решения и планы на будущее будут потом. А сейчас девочке нужно отдохнуть и справиться с кошмаром последних дней.
– Я переживал за тебя и молился ежеминутно, – прошептал Роберт дочери. – Я не позволил бы случиться с тобой ничему плохому.
– Я знаю, папка, – ответила девушка. – Я поняла, что со мной ничего не случится, в тот момент, когда заметила в окне ангела. Красивого ангела в ночном камуфляже. Я же твоя дочка, папа, и в ангелах знаю толк…
* * *
– Я совершенно уверен, что это искусственно и сознательно созданный сигнал, – твердо ответил профессор Лунгствиц на недоверчивые взгляды слушателей. – Он не поддается расшифровке именно из-за того, что слишком короток. Но структура сигнала и точность его повторения убеждают меня в том, что он послан осознанно.
Профессор Лунгствиц являлся одним из ведущих мировых специалистов по изучению дальнего необследованного. Он даже возглавил при Линденском Научно-исследовательском Институте Дальнего Необследованного кафедру, занимающуюся подготовкой к контакту с внеземным разумом. Исследователи арендовали самые мощные телескопы и передатчики подготавливали и отправляли в бесконечность информационные сообщения и даже пытались получить согласования на проект заброски с помощью прыжковых генераторов полей автоматических беспилотных зондов, несущих в своем чреве информацию на нескольких видах носителей, в числе которых была даже бронзовая пластина с гравировкой. Однако правительственные чиновники и военные относились ко всей этой возне скептически, а к идее заброски зондов и вовсе враждебно. И скорее всего, повод для такого отношения у них имелся, хоть в официальных источниках о нем ничего не упоминали.
– Но, профессор, при всем моем уважении к вам, какой смысл в отправке не несущего никакой информации сигнала? – возразил один из присутствовавших на совещании старших офицеров штаба флота Федерации Объединенных Наций. – Я еще могу понять периодические потуги ваших коллег, отправляющих сверхдальние информационные сигналы в бесконечность. Эти сигналы хотя бы несут сконцентрированную и сжатую общую информацию о человечестве. Хотя сам я считаю такие эксперименты опасными и уверен, представители вооруженных сил меня поддержат. Совершенно неизвестно кто получит сигнал. А давать потенциальному противнику любую даже самую общую информацию глупо. Но раз одобрение на самом высоком уровне получено… Но какая польза от сигнала, который не несет никакой информации?
– Сложно сказать точно, – пожал плечами исследователь. – Я могу предложить вам несколько вариантов ответа на ваш вопрос. Если обратиться в наше собственное прошлое, когда Всемирная Война стала мясорубкой для всего человечества, да еще и русские применили свой «Гнев Посейдона». Вы ведь знакомы с хрониками тех далеких лет? Весь мир изменился. Была физически уничтожена часть Северной Америки от Гудзонского до Мексиканского залива, полностью уничтожена Япония, а также вся гряда Курильских островов, Северная и Южная Корея, северо-восточный Китай, остров Сахалин, полуостров Камчатка и огромный кусок Восточной России, полностью уничтожены Великобритания, Ирландия, Бельгия, Люксембург и Нидерланды, часть Германии и приличный кусок Франции. Сейчас многие наши современники, особенно молодежь даже не знает таких названий. Они считают, что мир в том составе, который существует сейчас, был едва ли не всегда. И всегда Федерация Объединенных Наций находилась в состоянии противостояния с Евразийской Империей, всегда Союз Исламских Республик противостоял всему свету, а Государство Алатырь, напротив, ни от кого не зависело и никого не боялось. Но ведь мы с вами знаем, что из старого мира осталась одна только Австралия. Вы только представьте масштаб той катастрофы! Представьте, что на какой-то позабытой всеми базе ила погибшем корабле работает автоматический передатчик. Возможно, это какой-то понятный только им самим сигнал. Возможно, он имеет совершенно четкое значение в их понимании и не предназначен ни для кого извне. Ведь у нас тоже есть общепринятые сигналы наподобие сигнала бедствия. Вы только представьте, какая-нибудь цивилизация, совершенно незнакомая с человечеством, получает отправленный нами сигнал бедствия. Что они сумеют понять из него? Только то, что он послан разумными.