Мартон Сандра. Пока я с тобой

   – Как же так, солнышко, – проворковал он, – я не понимаю. Вы так рвались увидеть меня и вдруг покидаете.
   Она ударила его острым носком своей туфли по ноге. От боли глаза его расширились, и он сильнее прижал ее к стене.
   Не было никакой причины, чтобы горячая волна желания прошла по его телу, когда он посмотрел вниз на ее пылающее лицо. Но эта волна все-таки прошла.
   Ее глаза горели, как у дикой кошки. Волосы разметались и спутались. Нежные губы дрожали, обнажая влажную белую полоску зубов. И вдруг сразу, мгновенно, Дамиан понял, зачем она здесь.
   Каким же твердолобым идиотом он был!
   Кей, конечно же, рассказывала ей о нем. Что у него есть деньги, титул и он неравнодушен к красивым женщинам.
   И сейчас, когда Кей уже нет, есть Айви – живая, соблазнительная Айви…
   Его взгляд снова упал на ее губы.
   – Не думайте, что я настолько глуп, – сказал он тихо. – Конечно же, я знаю, зачем вы здесь.
   Ее глаза просияли. Уголки губ приподнялись в легкой улыбке.
   – Слава богу, – сказала она дрожащим голосом, – а то я уже думала…
   Дамиан прервал ее на половине фразы. Его пальцы вплелись ей в волосы, и, наклонив голову, он поцеловал ее.
   Она вскрикнула и, сжав кулаки, ударила его в грудь. Какое милое прикосновение, отметил он про себя с холодностью, противоречившей возросшему желанию. Эта женщина пришла сюда в надежде занять освободившееся место ее сестры. Что ж, надо дать ей урок: поцеловать ее, а затем послать ко всем чертям!..
   Она притворялась. Он знал это. Это было частью ее игры. Дамиан слегка укусил ее за нижнюю губу. Она коротко вскрикнула, и он скользнул языком между ее зубами, пробуя ее вкус и целуя снова и снова, пока она не застонала и, откинув голову, не прижала свои ладони к его груди…
   Дьявол!
   Дамиан резко отпустил ее, почти оттолкнул. Она отпрянула назад. Глаза широко открыты, зрачки огромны – казалось, их глубокая чернота поглотила всю яркую зелень радужки.
   Какого черта он это делает? Она пользуется теми же приемами, что и Кей. Сирена, соблазняющая мужчин…
   Ее рука взметнулась вверх, и звон пощечины эхом отозвался в гулкой пустоте коридора.
   – Ты негодяй! – выкрикнула она срывающимся голосом. – Подонок, сукин сын!
   – Не надо устраивать здесь театр, – прорычал Дамиан. – Или я тоже подберу тебе имечко.
   – Не могу понять, почему Кей любила тебя!
   – Твоя сестра не любила ничего, что не имело бы на себе ярлычка с весьма круглой суммой. А теперь – убирайся! Проваливай ко всем чертям, пока я не вызвал полицию!
   – Подумать только! Так любить, что дать тебе возможность уговорить ее завести ребенка!
   – О чем ты болтаешь?
   – Будто не знаешь! Она потеряла своего первого ребенка, и ты, вместо того чтобы посочувствовать и утешить ее, приказал ей убираться вон, потому что она не смогла дать тебе наследника.
   Может ли ложь заставить мужчину потерять дар речи? Открыв рот, Дамиан замер, пытаясь уловить смысл услышанной фразы.
   – Ты хотел избавиться от женщины, которая любила тебя. Но моя сестра сказала, что пойдет на все, чтобы родить ребенка, несмотря на то что беременность была для нее, как говорили врачи, большим риском!
   Быстро шагнув к ней, Дамиан схватил ее за плечи, почти оторвав от пола, и, приблизив свое лицо, яростно прошипел:
   – Убирайся… Слышишь? Убирайся из моего дома, и моей жизни или же отправишься в тюрьму. И не думай, что выйдешь оттуда через пару часов. Мои адвокаты позаботятся, чтобы ты осталась там до конца своей жизни.
   Но в чем он мог обвинить ее? В том, что она была первоклассной лгуньей? С его стороны это была лишь пустая угроза.
   – Кей любила тебя!
   – Я уже сказал, что именно любила Кей. У вас есть пять секунд, мисс Мэдисон. Раз, два…
   – И она нашла способ дать тебе ребенка. Тогда ты был доволен, но сейчас отказываешься признать…
   – Прощайте, мисс Мэдисон!
   Дамиан развернул ее к двери и подтолкнул в сторону лифта.
   – Я позвоню консьержу и, если вы не спуститесь вниз через тридцать секунд, вызову полицию.
   Двери лифта открылись. Сжав пальцами ее локоть, он втолкнул ее внутрь. Слезы текли по ее лицу.
   В этом деле она такая же мастерица, как и Кей, подумал он с холодной злостью. Впрочем, у Кей все же выходило не так натурально. Ее лицо краснело, кожа шла пятнами, но, несмотря на это, нос всегда оставался сухим.
   Глаза Айви были затуманены слезами. Лицо побледнело. И ее нос – черт возьми! – ее нос был мокрым.
   Какая трогательная деталь подлинности, подумал Дамиан, сделав шаг назад.
   – Я была просто дурой, что пришла сюда.
   Дамиан задержал рукой закрывающиеся двери лифта.
   – Все вышло не так, как ты предполагала? – спросил он с усмешкой. – А я оказался тем сукиным сыном, каким ты меня себе и представляла, – подвел он итог.
   – Я говорила Кей, что это дурная затея, но она не хотела и слушать.
   – Представляю. Двое начинающих воришек обсуждают, как бы им получше обчистить карманы простака.
   Она смахнула слезы рукой.
   – Только не думай, что сможешь пойти на попятную после рождения ребенка!
   – Я бы и не мечтал об… – Он отшатнулся назад. – Какого ребенка? Что ты несешь?
   – Я не позволю тебе даже минуты находиться возле него. И плевать я хотела на всех твоих чертовых адвокатов!
   Дамиан ошеломленно уставился на нее, отпустив дверь лифта, которая тут же начала снова закрываться.
   – Какой ребенок? – Его голос звучал угрожающе, рука с силой вцепилась в закрывающуюся дверь.
   – Ты отлично знаешь, какой! Мой. То есть Кей. – Ее голос дрогнул. – Кей и твой.
   Земля покачнулась под его ногами. У Кей был ребенок? Нет. Кей никогда не была беременна. Так сказал ему ее доктор…
   – Ты лгунья!
   – Хорошо, можешь с этим и оставаться. Я просто говорю, что не дам моему ребенку – ребенку Кей – быть рядом с таким сукиным сыном…
   Она только коротко вскрикнула, когда он буквально выдернул ее из лифта и, протащив по коридору, бросил в большое кожаное кресло.
   – Что за ерунду ты несешь? – Он стоял перед ней, широко расставив ноги и скрестив на груди руки. – Давай, рассказывай. Что за ребенок? Где он?
   Айви подскочила, словно развернувшаяся пружина.
   – Уйди с моей дороги!
   Он схватил ее за плечи и грубо притянул к себе.
   – Отвечай мне, черт возьми!
   Их глаза встретились. Казалось, секунды переросли в часы. И, выскользнув из его рук, она опустила ладонь на свой живот и тихо сказала:
   – Этот ребенок. Ребенок у меня внутри. Я беременна, принц Дамиан. Беременна вашим ребенком.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Беременна?!
   Беременна от кого? От него?
   В голове у него все поплыло. Дьявол! Какой мужчина стерпел бы подобное обвинение от женщины, с которой он ни разу не был близок!
   А затем все стало на свои места.
   Может, она и беременна, но к нему это не имеет ни малейшего отношения. Как можно зачать ребенка, не прикасаясь друг к другу?
   Она молча смотрела на него. Вызов и ожидание читались в каждой черточке ее подвижного лица. А ему больше всего на свете хотелось взять ее за плечи, как следует встряхнуть и выставить вон из своего дома. Но сначала…
   Дамиан хмыкнул. А затем махнул рукой и, закинув назад голову, громко расхохотался.
   Айви бросила на него возмущенный взгляд.
   – Да как ты можешь над этим смеяться!
   Но он просто не мог заставить себя остановиться.
   Он слышал немало невероятных историй. И все же ни одна из них не могла сравниться с той, которую он только что услышал.
   Это было забавно. И от этого можно было прийти в ярость.
   Она что, считает его самым последним дураком? Ее сестра определенно считала. Да, но с той он хотя бы спал. И это, в конце концов, давало ей основание заявить, что она беременна.
   Его смех резко оборвался.
   – Ты оскорбила меня.
   – Оскорбила? – Ее брови удивленно поднялись.
   – Тем, что явилась с этой бессовестной ложью. – Засунув руки в карманы, он трагически вздохнул. – Неужели же ты не знаешь, что перед тем как забеременеть, женщине надо хотя бы разок переспать с мужчиной, а ни ты, ни я…
   И вдруг до него дошло, куда она клонит. Он слышал о таких трюках раньше. Красивая женщина присматривала богатого мужчину, достаточно известного в широких кругах. Мужчину, чье имя часто можно было увидеть на первых полосах газет. В подходящее время она встречалась с ним и сообщала, что они якобы были вместе на каком-то приеме, или на яхте, или где-то еще – есть масса разных местечек, где они могли бы пересечься. И дальше она бросала бомбу.
   Она беременна! И он должен за это отвечать. Когда же мужчина, возмущаясь, говорил, что это невозможно, что он никогда даже не видел ее, женщина начинала плакать. Он был пьян в ту ночь, он соблазнил ее, неужели он не помнит?
   Но зато помнит она. Каждый миг. Каждый вздох. Каждая малейшая деталь их встречи в ту ночь врезалась ей в память, и если он не хочет, чтобы его имя появилось в рубрике скандальной хроники, то должен поступить как настоящий мужчина. То есть дать ей денег – весьма солидную сумму, – чтобы помочь ей, так сказать, справиться с ситуацией. Никакой речи о замужестве. Только деньги, чтобы пережить трудное время.
   Большинство мужчин предпочитают сразу же отдать деньги, даже если они и могли бы доказать свою непричастность, лишь бы избежать скандальной огласки.
   Дамиан стиснул зубы.
   Да. Похоже именно такой сценарий ему и собираются предложить… Но только не выйдет! Пора показать его прекрасной шантажистке, что в подобную ловушку его не удастся заманить.
   Он уже попался на крючок одной из сестричек Мэдисон. И будет последним дураком, если клюнет на наживку другой сестры.
   Дамиан посмотрел на нее. Она стояла не шелохнувшись. Плечи расправлены, голова поднята, глаза блестят в открытом вызове.
   Бог мой, как хороша!
   Дамиан улыбнулся и, медленно подняв руки, зааплодировал.
   – Превосходно. Замечательное представление. – Улыбка исчезла с его лица. – Только одна проблема. Этот спектакль не для меня. Я знаю вашу игру. И не участвую в ней.
   – Игру? Такты это называешь игрой?
   – Возможно, я использовал не совсем правильное слово. Скорее, похоже на мелодраму. Ты – невинный нежный цветок, а я – бессердечный злодей.
   – Не понимаю…
   Дамиан начал медленно приближаться к ней. Она вздрогнула и отступила. Хорошо, подумал он холодно. Она боится его. И правильно делает, что боится.
   – Не хочешь ли поведать свою трогательную историю, так сказать, в деталях? Спокойнее, не стесняйся. Неужели ты так плохо выучила свою роль? Ведь ты собиралась напомнить мне, что я делал, когда, напившись где-то на вечеринке… – Он остановился в нескольких дюймах от нее. Его губы скривились в насмешливой улыбке. – Ну? Я жду. Где это случилось? Здесь? В Афинах? На моей яхте?
   – Я не сказала…
   – Совершенно верно. И это моя вина. Я просто не дал тебе возможности рассказать сказочку. Но зачем тратить время на такие банальности? Я был пьян. Я соблазнил тебя. А теперь… так сколько месяцев, говоришь?
   – Три месяца. И ты это прекрасно знаешь, как и то, что в твоих словах нет ни капли правды!
   Айви уже все поняла. Этот человек, которым ее сестра так восхищалась, этот прекрасный Адонис – одного взгляда на него было достаточно, чтобы заставить быстрее забиться женское сердце, – смотрел на нее сейчас презрительно сощуренными глазами и лгал сквозь стиснутые зубы.
   Как Кей только могла любить его!
   – Могу ли я сказать более прямо, мисс Мэдисон? – Дамиан крепко сжал руками ее плечи. – Убирайся отсюда вон, пока я не потерял терпение!
   Ему не нужен был его ребенок!
   Айви и раньше об этом догадывалась. После аварии, пережив шок от потери Кей, она с нарастающим беспокойством ждала его звонка и наконец поняла, что его молчание, собственно, и есть своего рода послание ей.
   Но этого было недостаточно. Он должен был письменно закрепить свой отказ. Айви нужен был документ, где говорилось бы, что Дамиан Аристедес отказывается от ребенка или же считает всю эту историю ложью и не признает себя его отцом.
   – Я вижу, что вы задумались, мисс Мэдисон.
   Айви смутилась. Скрестив на груди руки и сузив глаза, он пристально разглядывал ее лицо.
   Она привыкла к мужским взглядам. Когда с сотен фотографий на обложках журналов смотрит твое лицо, стоит ли удивляться, что каждый второй мужчина оглядывается тебе вслед. Можно считать это частью ее платы за успех.
   Но Дамиан смотрел по-иному. Выражение на его лице говорило не о желании, а о презрении. Но как он смеет презирать ее! Конечно, она вступила в дьявольскую сделку – Айви знала это почти с самого начала, – но все же готова была исполнить свой долг, даже если это и разорвет ее сердце.
   Принц Дамиан, который положил всему этому начало, решил притвориться, что даже не знает, о чем идет речь. Что ж, хорошо. Это значит, что она сдержала свое обещание и может оставить прошлое позади – чтобы сосредоточиться на будущем. На ребенке, который скоро у нее появится.
   Ее ребенок, не его.
   – Вы прозрачны, как стекло, мисс Мэдисон, – усмехнулся Дамиан. – И если вы надеетесь что-нибудь выиграть, то, поверьте мне, – он тонко улыбнулся, – вряд ли у вас это получится.
   В чем-то он был прав. Если она и пыталась для себя что-то выиграть, то совсем не то, что он думал.
   – Я буду рада уйти отсюда и вдвойне рада никогда больше не видеть вас, принц Дамиан. Но сначала…
   – Ага. Сначала ты хочешь получить чек… И сколько? Одну сотню тысяч? Пять сотен? Миллион? Не надо делать круглые глаза. Мы оба знаем, что ты пришла сюда именно за этим.
   – Не чек.
   – А, значит, наличные.
   – Мне не нужны деньги. Мне нужно письмо, где ты отказываешься от всех прав на моего ребенка.
   Он рассмеялся. Рассмеялся, черт возьми!
   – Неужели ты не понимаешь, что пора остановиться?
   – Подпиши, поставь дату, и я навсегда исчезну из твоей жизни.
   Его смех оборвался, словно кто-то нажал на выключатель.
   – Достаточно, – процедил он сквозь зубы. – Убирайся из моего дома, пока я не сделал чего-нибудь такого, о чем позже мы оба могли бы очень пожалеть. – Добавив еще одну резкую фразу по-гречески, он взял ее за плечи и, развернув, подтолкнул к двери. – А если у тебя хватит ума рассказать эту невероятную историю кому-нибудь еще…
   Она может нанять адвоката. Но он может нанять их дюжину. У него власть. Деньги. Статус. Но есть все же какой-то выход. Должен быть!
   – И если найдется какой-нибудь безмозглый идиот, который не разглядит за твоим прелестным личиком, какая ты редкостная стерва…
   Развернувшись, Айви выбросила руку и ударила его по щеке. От неожиданности он моргнул и попятился. И она почувствовала, как холод оскорбленной гордости сменила теплая волна удавшейся мести.
   – Ты – самодовольный, напыщенный осел! – Айви шагнула вперед и ткнула пальцем прямо ему в грудь, в самую середину накрахмаленной сорочки. – Мне нет никакого дела ни до тебя, ни до того, кто ты и как много у тебя денег!
   Он схватил ее за локоть и резко притянул к себе.
   – Ты ничего не хочешь от меня, да? – Его верхняя губа дрогнула, обнажая зубы. – И именно поэтому пришла сюда? Потому, что тебе ничего не нужно?
   – Я пришла, так как думала, что это я должна тебе. Но я ошиблась. Я ничего тебе не должна. И предупреждаю: если ты передумаешь – через месяц, через год, – и предъявишь права на моего ребенка…
   – Проклятье! – взревел он. – Да нет же никакого ребенка! Откуда ему взяться? Я никогда не спал с тобой. Как столь необходимая деталь могла ускользнуть из твоего хитроумного плана? – Схватив ее за запястье, Дамиан резко вывернул ей руку назад. – Вы допустили несколько ошибок, мисс Мэдисон. Первое – я никогда не напиваюсь до беспамятства. Второе – я никогда не забываю женщин, с которыми был близок… – Он медленно смерил ее взглядом с головы до ног. – И, поверьте мне, леди, если бы я был с вами, я бы это запомнил… – Он притянул ее ближе. – Ты сказала, что мы были близки. Я сказал, что мы не были. Почему бы нам не урегулировать этот вопрос?
   – Он того не стоит. К тому же я никогда не говорила, что мы были близки.
   Его губы раздвинулись, обнажив ряд блестящих зубов.
   – Ах, Айви, Айви, сбиваешь меня с толку? – Его улыбка исчезла, глаза сузились. – Смотри, не упусти свой шанс. Докажи, что мы спали вместе. Напомни, как это было.
   – Хватит. Довольно! Отпусти меня…
   У нее перехватило дыхание, когда он слегка сжал рукой ее горло и поцеловал ее. Возглас протеста сорвался с ее губ.
   Ее губы были прохладными и мягкими. И вкус ее был такой сладкий… Слаще, чем в первый раз. Может быть, оттого, что он уже знал форму ее рта. Нежную припухлость губ. Их шелковистую чувственность.
   Айви вскрикнула и ударила его кулаком в грудь, и он сказал себе, что пора ее отпустить. Он ответил на ее вызов и показал ей, что она не имеет над ним никакой власти…
   Его эрекция была мгновенной. Он скользнул рукой по ее спине и прижал к себе так, чтобы она могла почувствовать это.
   О боже, он был как в огне!
   Тихий стон сорвался с ее губ и затем, так же как и в первый раз, он ощутил в ней перемену. Ее губы стали теплыми. Напряжение ушло из ее тела, и она прижалась к нему.
   – Пожалуйста, – прошептала Айви, – пожалуйста…
   И услышав ее голос, такой тихий и мягкий, он захотел эту женщину еще больше. Он скользнул рукой под ее жакет и почувствовал нежную округлость груди в своей ладони. Кровь застучала в его ушах, когда он ощутил сквозь тонкую ткань блузки, как напряглись и заострились ее соски. Она застонала, и дрожь возбуждения прошла по его телу.
   Крепче прижав ее к себе, он просунул руку под пояс ее джинсов. Как нежна и прохладна была ее кожа…
   Он был охвачен желанием, и желанием столь первобытным, что не имело никакого значения – кто она и зачем она здесь. Он хотел ее. И она хотела его. Хотела его…
   Дьявол! Дамиан оттолкнул ее от себя и отступил назад.
   – Не могу поверить, что Кей любила тебя и хотела подарить тебе ребенка! – Слезы текли по ее лицу.
   – История уже начинает надоедать. К тому же ты запуталась. Если ты беременна, то как же это получилось? Разве мы спали вместе?
   – Ты же знаешь, что мы никогда…
   – Ах, да, – усмехнулся он. – Я совсем забыл. Мы не спали вместе, не лежали в кровати. Мы занимались этим стоя. Или же сидя в кресле. А может быть, на софе…
   – Ни софы, ни кресла не было! Была просто сперма – твоя сперма. И шприц. И я…
   – Ну да. Верно. Ты, моя сперма, шприц… – И тут он отшатнулся от нее. – Что?!
   – Да ты отлично все знаешь! Ты даже не потрудился приехать в клинику, чтобы провести искусственное оплодотворение. О, нет! Ты захотел соблюсти инкогнито. Поэтому и был использован презерватив… – Горечь прозвучала в ее голосе.
   Дамиан хотел что-то сказать и… и не мог. Это было просто фантастично.
   – Нечего сказать, Ваше Высочество? – усмехнулась Айви.
   – Ошибаешься, – сказал он спокойно. – Тебе придется пройти тест на беременность. А затем, если он окажется положительным, придется сделать еще один тест – на отцовство.
   Айви с изумлением посмотрела на него. Она не могла понять, почему он хотел, чтобы она прошла эти тесты… Если только он говорил правду. Если он действительно ничего не знал о ребенке.
   А если он не знал… Что случится, когда он узнает?
   – Зачем мне проходить какие-то тесты? – быстро сказала она. – Ты же говоришь, что не хочешь ребенка. Вот и отлично. Тебе нужно только дать мне документ…
   – Нет, моя сообразительная. Это ты должна представить мне документ, официально подтверждающий, что ни ты, ни я, ни этот шприц никогда и нигде не встречались, кроме как в твоем разгоряченном воображении.
   Дамиан молча взял ее за руку, довел до лифта, втолкнул в кабину, и через секунду захлопнувшиеся двери скрыли от него ее растерянное лицо.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Всю дорогу домой Айви ломала себе голову. Если Дамиан все знал о ребенке, если все было, как клялась в этом Кей, то почему он был так потрясен, услышав о способе зачатия? А он, несомненно, был потрясен.
   И зачем ему было нужно, чтобы она прошла эти тесты? Возможно, подумала Айви, открывая дверь своей квартиры, это был просто тактический ход, чтобы отделаться от нее… Но световой сигнал на телефоне был включен. Человек, представившийся как доверенное лицо Дамиана Аристедеса, оставил ей сообщение.
   Завтра к восьми часам утра она должна была прийти в одну из наиболее престижных клиник города.
   Бессильно опустившись в кресло, Айви наконец ощутила всю тяжесть прошедшего дня. Она была совершенно измучена и готова расплакаться. Стоило ли ей так стремиться к этой встрече?
   Но отступать было поздно.
   В холле клиники, куда Айви приехала на следующее утро, она сразу же увидела высокого темноволосого мужчину, стоявшего спиной к входу.
   Ее сердце подпрыгнуло. Неужели Дамиан?
   Мужчина повернулся – в очках, с залысинами. Конечно, это был не принц. Почему она ожидала встретить здесь Дамиана?
   Высокий мужчина увидел ее. Да он смущен не меньше, чем она. Протянув руку, мужчина представился адвокатом принца и предложил ей любую помощь, какая может понадобиться.
   – Вы здесь для того, – сказала Айви, намеренно игнорируя его протянутую руку, – чтобы принц был уверен, что я не подтасую результаты теста?
   У него было одно приятное качество – он не пытался ей возражать или что-то доказывать. Лишь молча провел её к дверям кабинета, откуда уже выглядывал молодой врач.
   – Пройдемте со мной, мисс Мэдисон. Джентльмен может подождать возле кабинета.
   – О, он не джентльмен, – вежливо возразила Айви, – он юрист.
   Даже адвокат рассмеялся.
   Результаты, как ей сказали, будут известны через две недели.
   Она подумала, что два столетия, пожалуй, ее бы больше устроили.
   Кроме того, ей посоветовали в течение двух дней поменьше нагружать себя, что она и сделала.
   На четвертый день позвонил ее агент с предложением работы – обложка для журнала «Ла Белле». Это был очень выгодный заказ, но Айви отказалась. Она чувствовала себя все время усталой; спина болела, да и, если честно, она никогда особенно не была увлечена своей работой. Но ей нужны были деньги. Большую часть своих сбережений она отдала Кей.
   Кей, которая пришла к ней вся в слезах…
   Сестра жила, как она рассказала, с Дамианом Аристедесом. Айви слышала о нем и раньше. Если вы читаете «Пипл» или «Вэните Феэ», его имя просто не могло бы остаться для вас незамеченным. Как писали в журналах, принц был невероятно красив и невероятно богат. Да, согласилась Кей, но к тому же еще и невероятно скуп. Он отказался платить за ее квартиру, но в то же время настаивал на том, чтобы она не работала.
   Он хотел, чтобы она всегда, в любое время была к его услугам.
   И Айви пришлось дать ей деньги. Это была огромная сумма. Но как она могла отказать? Она так много была должна Кей… И деньги никогда не смогут оплатить ее долг.
   Через несколько недель Кей пришла к ней и поведала свою историю. Как у нее был выкидыш и как Дамиан теперь, еще до брака, хочет быть уверенным, что она все-таки сможет родить ему наследника.
   Айви тогда подумала, что это очень жесткое требование, но Кей обожала Дамиана. Она плакала и рыдала, без конца повторяя, как бы хотела иметь от него ребенка, как бы желала сделать ему такой подарок.
   Она напомнила Айви о том времени, когда они были подростками, о том времени, о котором Айви хотелось бы никогда не вспоминать…
   – Ты помнишь, в каком отчаянном положении ты была тогда? – спросила Кей сквозь слезы. – Вот в таком же положении и я сейчас. Пожалуйста, пожалуйста, ты должна мне помочь!
   В конце концов Айви согласилась. Ей удалось убедить себя, что она поступает правильно, хотя на душе кошки скребли. И уж никогда она не могла подумать, что все зайдет настолько далеко и превратится в нечто такое, что заставит ее горько пожалеть о своем согласии. В нечто, с чем она может покончить, только выиграв дело в суде. Но как она будет оплачивать судебные расходы?
   Айви протянула руку к телефону и, набрав номер своего агента, сказала, что все же сделает обложку для «Ла Белле». Не стоит отказываться от хороших денег, к тому же снимать будут только ее голову, и ей нечего опасаться, что ее беременность может быть замечена.
   Тем не менее фотограф настоял, чтобы Айви была экипирована с ног до головы. Она провела весь день, делая макияж, бесконечно переодеваясь и причесываясь – и все это в туфлях на высочайших каблуках, казалось уносящих ее к самому небу, а на деле лишающих последних сил, эффектных «Монолос».
   Когда к концу дня Айви добралась до своего дома в Челси, она чувствовала себя совершенно разбитой. Голова болела, дорогой макияж – у нее не было времени смыть его – жесткой маской сковывал лицо, ну а ноги… А ноги были как два сгустка боли.
   Она так и не сняла последнюю пару «Монолос» из финальной серии снимков, и туфли ее совершенно доконали.
   – Бедняжка, – охал стилист. – Оставь их себе как подарок.
   У нее не хватило сил даже переодеться. Доковыляв до такси и от такси до подъезда, Айви перевела дыхание, чтобы преодолеть три лестничных пролета до своей квартиры. Ее качало от усталости, когда она наконец добралась до своей площадки, морщась от боли в ногах. Стиснув зубы и закрыв глаза, она постояла минуту и, вытащив из сумки ключи, вставила их в замок.
   Скорее – сбросить ненавистные каблуки, встать под теплый душ, а затем нырнуть в прохладную шелковую пижаму. И съесть сэндвич из мягкого пшеничного хлеба с ореховым маслом и медом…
   Айви захлопнула за собой дверь, автоматически набросила цепочку, повернулась…