Страница:
Даже за пару минут самый придирчивый взгляд так и не обнаружил на обнаженном теле нежити минимум "полуторафутовой (в данном случае) Реликвии. Никакой Длани Справедливости при демоне не оказалось. Так что хотя бы в этой части храмовая вводная верна.
И все равно, с Реликвией или без, обоеполый оставался самой опасной тварью из всех, с кем мне приходилось сталкиваться. Тесайрский Воин-Жрец и то послабее будет, хотя намного разнообразнее в своих возможностях. Мощь нежити ограничена ее природой, но в пределах таковой попросту непредставима. Никому из живых не посоветую испытывать ее без сообразной защиты или надежного пути к бегству.
Хорошо, что все мы здесь невидимы и неслышимы для демона, по крайней мере, если сами не пожелаем обозначить свое присутствие. А на такое сумасбродство никто из присутствующих не способен – ни привычный к соседству с нежитью Яндекссон, ни напуганная ею на всю жизнь Алир, ни магически грамотные Хирра с Келлой, ни тем более я. Разве что…
Шпиннэ. Что-то давненько не видно приставучего фоксквиррела. С самого возвращения в холл на глаза не показывался. А при его любопытстве и тяге ко всему новому, не сдерживаемым полным разумом, можно ожидать любой дурости. Еще спалит глупый зверек нашу ухоронку, не дай Судьба!!!
Не успел я повернуться к Свену с вопросом, надежно ли упрятан его любимец, как тот сам показался на глаза. Вполне безопасно для нас всех, но крайне неудачно для себя самого. Мелькнув серо-рыжей молнией, фоксквиррел выскочил на снег из полузанесенного почтового сундука! Уж не знаю, как ему это удалось – загодя там спрятался или пролез через гипершкаф. От ушлого тезки ухаря-купца из трансальтийской сказки можно ждать и не того…
Похоже, трактирщик дал имя своему любимцу не по одной склонности к прекрасному во всех проявлениях. Увы, на этот раз любопытство и тяга к красоте подвели зверька, притянув к существу не в пример опасней, чем эльфийские дивы. Утратив всякое соображение, фоксквиррел завороженно побрел к демону, увязая в глубоком снегу. Не справился с заносом, провалился и дальше передвигался смешными прыжками, словно мышкуя.
Вот только добычей на этот раз был он сам. Голубой демон заметил крохотную искорку Жизни на бескрайнем снежном пологе и заинтересованно повернулся к зверьку. Хищная усмешка исказила безупречный рот, на миг превратив его в дугу, сияющую, словно разряд «герисской банки».
Не вняв этому предупреждению, Шпиннэ продолжал стремиться навстречу опасности. Допрыгав почти до самых ног нежити, он уселся в снегу столбиком, умильно сложив перед собой лапки и задрав хвост совсем по-беличьи. Мордочку зверек тоже со всей силы вытянул вверх и тихонько затявкал, пытаясь обратить на себя внимание. Такого фоксквиррел не позволял себе даже с моими женами и подопечной…
Усилия бедолаги Шпиннэ достигли цели. Вдоволь помучив его деланным безразличием, пятнадцатифутовый пере-эльф сделал вид, что наконец-то заметил несдержанного поклонника и «заинтересованно» склонил голову. Обрадованный зверек встал на задние лапки, а передними забавно замахал в воздухе.
Подобное преклонение заслуживало достойной награды. Демон нагнулся, подставил ладонь, и фоксквиррел с готовностью запрыгнул на нее. По одному этому можно было оценить размеры нежити – у той же Хирры зверек едва умещался на всем предплечье.
Другая рука миньона Побежденных Богов медленно-медленно протянулась к мордочке злосчастного Шпиннэ и вроде бы осторожно пощекотала того по горлу. Фоксквиррел замер в блаженстве… или полностью утратив волю от взгляда и прикосновения ледяного красавчика.
Продолжая завораживающе-медленное движение, демон приблизил точеное лицо к острой мордочке и подул зверьку в нос. На долю секунды дыхание того стало видимым, клубясь облачком серебристых искр – а затем прервалось раз и навсегда. Так что короткий поцелуй-укус в самый кончик носа Шпиннэ, похоже, уже не ощутил. Демон выпил жизнь зверька в мгновение ока, наловчившись за столетия своей не-жизни… Каким бы каламбуром это ни звучало.
Опустошенный фоксквиррел покачнулся на полуторафутовой ладони и, кувыркаясь, полетел вниз – как игрушка, не меняя позы, мгновенно окостенев и утратив всякое подобие живому. Демон холодно и звонко расхохотался, будто ртутные бубенцы зазвенели в промороженном воздухе. Изящным движением провернулся на месте, взмахом руки подняв снежный вихрь… И пропал в нем, растворился без следа, отведя нам глаза ловкой игрой со стихиями.
Ничего иного ждать от могущественной нежити и не стоило. Демон, он демон и есть. Не скажу, чтобы раньше видел каких-нибудь демонов или аватаров где-либо, кроме как на страницах наставления по нематериальной части, но этот конкретный представитель класса высших магических существ мало отличался от учебных образцов, явленных специальными иллюзиями.
Из головы как-то совсем вылетело, что, по крайней мере, одна из моих спутниц имеет куда больший и отнюдь не иллюзорный опыт встреч с боевыми миньонами богов. В отличие от меня, Алир вела знакомство с демонами издавна. Причем именно с этим самым представителем их породы…
Нынешнее напоминание о самой первой и единственной доселе встрече оказалось слишком зримым – нежное душевное устройство светло-эльфийской дивы не вынесло увиденного. Сама, как перепуганный зверек, слепо заметавшись по комнате, подопечная в поисках убежища опрометью бросилась в шкаф! Только створки хлопнули со всей силы и отскочили вновь, приоткрываясь…
За ними все так же клубился серо-фиолетовый сбой соединения. Алир ушла по глухой ссылке, унеслась в никуда, пропала пропадом!
Все застыли в полном ошеломлении. Хирра – с оттенком сожаления, виня себя за то, что не уследила, а Келла – просто в глубочайшем удивлении, не замутненном никакими посторонними переживаниями.
– Думаю, надо поискать ее в отеле… – неуверенно предположил Свен, будучи потрясен никак не менее нашего и чувствуя некую долю ответственности за случившееся.
Думает он… Тут не думать, тут прыгать надо!
Слова у меня редко расходятся с делом, и тормозить на поворотах я все никак не научусь. Поэтому, не теряя времени, я кинулся в шкаф следом за пропавшей, не дожидаясь, пока настройка сменится случайным образом. Даже сказать напоследок ничего не успел, полуобернувшись к остальным. Изумленные лица жен и трактирщика мелькнули напоследок и пропали за туманом портала.
В противовес прошлому опыту переход был не мгновенным, а продолжительным, словно полет по странному коридору, составленному из многократно повторенных стенок шкафа. Да и само движение напоминало затянувшийся прыжок в стоячую теплую воду вроде той, что бывает в пруду или в дождевой бочке, какая стояла в клановом дворе. Ну и намудрил же Яндекссон…
Никакой воды, понятное дело, не было, но ощущение оказалось настолько сходным, что вдохнуть повторно я заставил себя, лишь «вынырнув» в обычное пространство внутри какого-то шкафа. Платяного, по всей видимости, поскольку, кроме меня, внутри наличествовали какие-то пальто и шубы. Больше никого и ничего в этом гардеробе не обнаружилось.
На месте подопечной я бы тоже не стал сидеть в пропахшем лавандой шкафу. Так что, надеюсь, она найдется снаружи без всяких осложнений.
Расталкивая мохнатые бока шуб, я распахнул дверцы – и остолбенел. Гардероб открылся не в какую-нибудь комнату или чулан, а в самый настоящий лес! Густую хвойную тайгу вроде тай-рисской, да еще изрядно засыпанную снегом, словно в самый разгар тамошней суровой зимы. Вдобавок, после пусть склоняющегося к закату, но все-таки дня за окнами отеля, здесь и сейчас была безлунная ночь!
Разглядеть что-то в непроглядной тьме было бы совершенно невозможно, если б не еще одно обстоятельство, едва ли не диковиннее прочих: посреди леса возвышался городской фонарь странного вида – во-первых, железный, во-вторых, освещающий окрестности не гнилушкой, а совершенно дикой горелкой типа хисахского храмового маяка. Ума не приложу, кто мог потратиться на столь нелепо-дорогостоящий осветительный прибор, пожалев денег на простенькое заклятие!
Нечего и говорить, что никакой Алир здесь не было. Ни самой, ни каких-либо следов – уж в глубоком снегу отпечатки ног не особо легонькой эльфи остались бы с гарантией.
Да… Ситуация повернулась совершенно неожиданной стороной. Похоже, неполадки с гипершкафом не в пример серьезнее, чем уверял Свен. Адресация телепосыльных чар сбита куда основательнее, если помимо пространственной ошибки дает еще и временную. Сколько я вообще провел в этом странном прыжке? Еще хорошо, если только до вечера просидел в междушкафье…
Задумываться над тем, какое количество времени займет и куда может привести следующий шаг, как-то не хотелось. В голову настойчиво лезла всякая чепуха вроде того, что следующим гостям Яндекссон будет вещать уже про меня: «Там! Там он вошел в гипершкаф и унесся по бесконечным ссылкам в таинственное никуда!»
Ну уж нет! Вернуться стоит хотя бы ради того, чтобы никому и никогда не довелось слушать подобную бредятину. Причем не в одиночку, а с виновницей переполоха и всего этого неожиданного путешествия по ссылкам. Иначе какой из меня тогда опекун?!
Решительно развернувшись, я шагнул обратно в шкаф, отводя шубы обеими руками. Новый переход по ссылке дался куда легче: «вода» уже не давила, и дышать кое-как получалось. По крайней мере, до прибытия на место – новое вместилище оказалось тесновато и вдобавок набито какими-то бумагами и шуршащими пакетами.
Кое-как ворочаясь, я выпростал руки и толкнул дверцу перед собой. Совершенно неожиданно она открылась не вбок или хотя бы вниз, как откидной столик, а вверх, подобно крышке механической мышеловки. Да и на защелку какую-то стала очень похожа. Сравнение меня не обрадовало.
Впрочем, это снаружи я поостерегся бы лезть в такой яшик. А уже находясь внутри, что и делать, как не вылезать? Хотя бы чтоб осмотреться, а то из тесной коробки с бумагой ничего особо не видно, кроме белизны повсюду.
Выталкивая конверты и пакеты, я ухватился за края ящика и, распрямив ноги, выкатился наружу физиономией прямо в снег и далее кувырком под горку. Недалеко, к счастью, укатился – за пяток ярдов от почтового сундука, который красовался перед фасадом отеля «У утопшего водолаза».
На сердце изрядно полегчало. После визита демоны знают куда я и не надеялся так легко выбраться обратно. Без Алир пока что… Ну да главное – сам цел, а подопечная найдется. Не так, значит, иначе, раз уж дуриком, по горячим следам, не удалось…
Увязая в снегу, я затопал к окну второго этажа, откуда мы наблюдали за явлением ледяного демона, размахивая руками и крича во весь голос: «Эй! Я здесь! Э-эй!»
Из дома никто не отозвался, и ни одной тени не мелькнуло за мутными стеклами. Это не могло не насторожить, и последние ярды я брел уже тихо, опустив руки и осторожно вглядываясь в темноту за окном. Подобравшись вплотную, я нагнулся и прикрыл глаза от света, пытаясь разобрать, что там, внутри.
Ничего не видно. Делать нечего, постучусь…
Сначала легонько, костяшками пальцев в стекло, потом уже всерьез, кулаком по переплету, а там и вовсе рукоятью тесака в раму – пару минут я молотил без малейшего результата. В отеле ничего не шелохнулось, ни единого звука не раздалось в ответ. Даже эхо, казалось, вязло в глухой темноте за окном. "
Набираясь решимости, я оглянулся. Ямки моих и только моих следов темнели на снегу, залитые неожиданно густой, черной тенью. Было светло, но не по-дневному, а как-то странно, как сразу же после захода солнца, которого и вправду не было видно. Над перевалом низко нависало странно мерцающее, ярко-лиловое небо.
Ладно, краски в горах порой могут быть и не такие – воздух здесь другой, так что и цвета сдвигаются, и миражи случаются самые несусветные. Удивляло, скорее, другое – ни намека на мертвого фоксквиррела или хотя бы отпечатки его лап. Демон-то следов не оставлял, это сразу было видно, но куда делся несчастный Шпиннэ?!
Ощущение жгучего одиночества и давящей на уши пустоты нахлынуло мгновенно и неодолимо. Как-то сразу стало понятно, что никого живого здесь нет… Не по вине демона, а изначально, по странному устройству этого во всем остальном идеального подобия знакомого мне места.
Словно желая отогнать эту догадку, я со всего маху врезал рукояткой тесака в стекло. Осколки посыпались внутрь без звона, словно затянутые неведомой силой. Разбитое окно зияло зубастой пастью…
Да хватит самого себя запугивать!!!
Обколов стеклянные острия обухом, я порылся в подсумке на поясе, обнаружил мяч-тестер и послал его внутрь комнаты, выставив настройки на самовозвращение в руку. Засияв оранжевым светом готовности, магический прибор уплыл вглубь, лениво отскочил от одной стены к другой, ударился о третью и, замкнув траекторию, вернулся ко мне.
В его неярком свете я не увидал внутри помещения ничего страшного. Та же самая комната, только пустая и без следа пребывания кого-либо из нас. По-быстрому считанные с мяча-тестера показания тоже не возбуждали особых подозрений. Пусто, и все тут…
Не тратя больше времени на излишние страхи, я полез внутрь, перекинув ноги через подоконник и осыпая пол снегом. Снаружи все равно становилось холодновато, оставаться там без нужды не хотелось. Морозец без труда проникал сквозь куртку и свитер, да и теплого белья под рейнджер-ский горный комбинезон я не озаботился надеть.
Внутри по сравнению с открытым пространством сразу сделалось тепло. Вроде бы от разбитого окна должен быть сквозняк – однако ничего подобного. Воздух здесь был стоячий, неживой, и тепло нежилое. Как от перегнившего мусора, только без вони.
Оттого ли, или по иной причине, но по отелю я решил передвигаться, проверяя дорогу все тем же мячом-тестером в режиме арканоида Только с оранжевого переклял его на простой желтый свет и яркости прибавил. Задействовать местную систему освещения как-то не хотелось, как и вообще добавлять жизни любой здешней магии.
Что за бред!!! Никакой же опасности нет – что ж я чуть ли не на стенку лезу?!
Причем на обычные дурные предчувствия это ощущение совершенно не походило. Те, наоборот, забастовку объявили, как иэрийские матросы из-за гнилой солонины. Зато то и дело накатывает какой-то нездоровый, гнилой страх, какого в жизни никогда не знал. Даже на фронте – там все понятно: стрела так стрела, файрболл так файрболл, ка-давр так кадавр, да и прочая боевая магия дело обыденное. Мертвяки, и те в порядке вещей, не больше и не меньше прочего способны навредить.
Тот страх, который оборотная сторона осторожности, мне хорошо знаком. А вот этакий, беспричинный и безысходный, никогда не приходилось испытывать. И что с ним делать, ума не приложу. Только обрывать внутренним окриком, если совсем вырвется из-под контроля…
На десятой минуте опасливого продвижения по внутренностям отеля стало ясно, что страхи мои оправданы хотя бы отчасти. Подобного количества коридоров просто не могло поместиться в оригинальном «Водолазе». И уж тем более в нем ни к чему были межэтажные подъемники, да еще очень странно украшенные – не столько богато, сколько изощренно. Будто кто-то задался целью положить на каждый работы по цене больше, чем материала…
Похоже, от места, покинутого через гипершкаф, здесь я оказался не ближе, а едва ли не дальше, чем в зимнем лесу с идиотским фонарем. Во всяком случае, ощущение чуждости было сходное, а кое-где и посильнее, чем там. Особенно у стран-нообразных светильников, в которые вместо нормальных гнилушек были вкручены колбы с какой-то нестерпимо сияющей паутиной.
Когда они загорелись сами собой, я аж присел от неожиданности. Ошарашил мячом-тестером все стены и сами светильники, при этом раскокал одну колбу, которая взорвалась с резким хлопком, пустив к потолку струйку едкого дыма.
Ничего. Никакой магии, просто переизбыток искро-полевой формы стихии Огня. Прямой, как палка, точнее, как фламмер – с таким же ровным ритмом смены направления течения искры, создаваемым, похоже, простеньким механическим устройством где-то далеко отсюда.
При свете, даже при таком необычном, шляться по коридорам стало как-то веселее. По крайней мере, до тех пор, пока я не натолкнулся на двусторонний топор, крепко всаженный в косяк наполовину прорубленной двери. Заглядывать внутрь как-то не особо хотелось…
Понять, что я обхожу изуродованную дверь, прижимаясь к противоположной стенке, удалось, только натолкнувшись плечом на очередной светильник. Противный дребезг заставил дернуться, но одновременно отрезвил. Опять дурной страх подкатил незаметно, чуть было себя не заставил забыть!
Чтобы пересилить никчемный испуг, надо было сделать хоть что-то. Отлепившись от стены, я шагнул к пролому, нагнулся под наклонно торчащую рукоять топора и подобрал с пола лежащий под ним листок бумаги.
Ничего особо ужасного не произошло. Топор не вырвался из косяка, чтобы врубиться в мою беззащитную спину, его владелец тоже не соизволил пожаловать за своим имуществом. Да и ничего иного не случилось из того, что я себе напридумывал, покуда бесконечно долгую секунду разгибался под овеществленным знаком своего симвотипа. Даже затылком о рукоять "не долбанулся, хотя был к тому близок, как никогда.
Поднятая с пола бумаженция пристала к потной ладони и изрядно смялась – пришлось порядком потрудиться, чтобы прочесть написанное на ней. На счастье, фирменные бланки отелей вроде этого печатают не на худшей бумаге, и листу, украшенному затейливым вензелем, не особо досталось даже от моих рук. Хорошо также, что шрифт записки оказался печатным – вроде типографского, только чуть более неровный. Однако никак не удавалось взять в толк, зачем многократно набирать на печатном станке и оттискивать на бумаге одну и ту же фразу, какой место лишь в дневнике заучившегося студиозуса, истомленного экзаменами.
В самом деле, кем еще может быть этот самый Джонни, для которого слишком много работы и никакого отдыха?!
После идиотской печатной записки шагать по бесконечным коридорам отеля стало как-то веселее. От всех очередных встречных страшилок ожидалась теперь такая же бессмысленно-глупая. развязка. Так что и полузатопленная стоялой зеленой водой купальня, из единственной ванны в которой свисали какие-то черные лохмы, и мерцающая дробным мелкополосным сиянием плоская световая панель на громоздком черном ящике в одном из номеров уже не столько испугали, сколько позабавили.
Словно поняв это, чужой отель сменил тактику. С галереи, на которую вывел коридор, открывался вид на танцзал, заполненный парами, кружащимися под неслышимую музыку. Танцоры человеческой на вид крови были разряжены экстравагантнее, чем эльфы, и едва ли не более дорого, чем торговое сословие родного Анарисса. Во всяком случае, мне такого видать не приходилось ни наяву, ни в книжках.
Кроме того, все они были полупрозрачными и временами проходили сквозь остатки поломанных и разбросанных повсюду предметов обстановки. Не демоны, конечно, но призраки уж наверняка. Только их мне и не хватало для полного счастья!
Удрав от одной нежити, попасть в лапы к другой, пусть менее опасной, но тоже малоприятной, никак не входило в мои планы. Пятясь, чтобы привидения меня не заметили, я втянулся обратно в коридор и привалился к стене, на которой красовалась латунная табличка с затейливой гравировкой. Если судить по ней, то название и владелец отеля за неполный час сменились уже в третий раз!
Как-то сразу стало ясно, что Алир здесь искать нечего – даже десятая доля всех здешних пугал довела бы впечатлительную эльфь до нервного столбняка. Так что мне тоже пора перестать тешить свое любопытство и стремление идти наперекор любым опасностям, истинным или мнимым. Пора выбираться из отеля, кому бы тот ни принадлежал – Яндекссону, Фостеру или Уллману, нанимателю неведомого Джонни…
Особых проблем с этим не предвиделось. Дойти до ближайшего командного шкафа, и вперед, в лабиринт ссылок!
Расхождение планов с реальностью началось у первой же площадки подъемников, один из которых раскрыл створки прямо передо мной. Реф-лекторно глянув внутрь, я отпрыгнул с середины коридора едва ли не к дверям на лестничную клетку напротив. Нежить пыталась отрезать мне путь обратно!!!
В коробе подъемника обнаружилась самая странная компания призраков, какую мне приходилось видеть. Все – человеческой крови, разряженные самым диковинным образом, особенно маленькая девочка на переднем плане. Однако ее няня и еще какой-то пожилой мужчина выглядели не менее нелепо, а остальных я не успел рассмотреть толком, хотя они тоже казались одетыми в карнавальные костюмы, словно сбежали с уже трое суток как минувшего Приснодня.
Может, мне показалось, но все эти привидения в упор меня не видели! А это, при всей полезности, уже не лезло ни в какие ворота. Чтобы люди не видели призраков, еще может быть, но чтобы наоборот – никогда! Все заклятия, призванные отвратить нежелательное внимание потузавесных, не стоят и ртутного статира…
Но времени проверить данный удивительный факт не оказалось. Подъемник внезапно провалился вниз, так и не закрыв створки – ни те, что на коробе, ни стационарные на площадке. Едва ли не против воли я глянул ему вослед и тут же отшатнулся: коробка подъемника летела, все ускоряясь, вниз по шахте немыслимой глубины, вроде того отраженного колодца-башни, что открывался в развалинах заброшенного дома рядом с особняком ГранМадам и Хозяина Нищих.
Когда я заглянул в проем повторно, снизу так же быстро поднимался вал клубящегося огня. Тут уж я не отшатнулся – отскочил и присел под стеной в готовности тут же драпануть. Но не пришлось: створки подъемника наконец захлопнулись, отсекая призрачное или настоящее – демоны разберут – пламя.
Последнее, что удалось рассмотреть в шахте, уже подсвеченной снизу алым жаром, – странного вида железный ящик, весь заросший нехорошего вида плесенью, вроде меканского гриба-мозгляка, что селится в управляющих цепях подбитых и брошенных на нейтральной полосе кадавров. Отчего они иногда встают чудовищными мертвяками, но чаще просто скребутся и возятся в своем маготехническом посмертии, словно настоящие неупокоенные.
Это все я восстанавливал в сознании, потихоньку удирая на четвереньках из того коридора и дальше, не разгибаясь, под вбитым в косяк топором, мимо записки, которую кто-то или что-то старательно уложило на место. Только за ней сообразил подняться на ноги и слегка сбавил темп, зато принялся поминутно оглядываться. До самой комнаты над холлом, в которой остановился перевести дух.
На редкость нехорошим местом оказался этот вроде бы отель, частью приходящийся на заведение Яндекссона, а частью на совсем странные строения, каким во всем мире места нет и не было никогда…
Стоп. А ведь заклятия чудовищной дороговизны, призванные открывать врата в иные миры, величайшие маги прошлого и настоящего городили как раз на основе телепосыльных чар! Чаще всего безрезультатно, а если уж с каким-нибудь полезным выходом, то исключительно на основе коридоров из противонаправленных или вложенных один в другой порталов. Вроде поставленных друг против друга зеркал.
Стало быть, творение Свена Все-Найдется оказалось не в пример более дешевым, хотя и ничуть не более предсказуемым аналогом мощнейших и ценнейших алхимустановок. Нечаянным решением задачи, над которой бились поколения магов. Вот куда пропадали вещички из гипершкафа…
Вот откуда лезли экзотические тараканы!!!
Степень опасности места, в которое меня занесло по дурости, прояснилась более чем достаточно. Лезть в здешние шкафы мне что-то решительно расхотелось. Лучше уж прогуляюсь обратно к почтовому сундуку… Все больше вероятность, что выкинет в более-менее знакомые места, а не демоны знают куда. Вообще, бездумно кидаться следом за впавшей в панику светлой эльфью было не лучшей идеей, но теперь поздно сожалеть. Искать ее надо и выбираться обратно, по возможности не забираясь в такие вот узлы схождения невесть каких миров и событий.
Осознав обстановку и приняв решение, действовать стало намного проще. С подоконника я вылез наружу, не оглядываясь, что было довольно тяжело. Зато добраться до сундука удалось и вовсе без труда, хотя поди пойми, отчего я шел обратно, тщательно наступая точно в ямки собственных следов…
Наплевав на рассыпанную по снегу почту, я вскарабкался на край сундука, заполз внутрь, согнувшись в три погибели, и провалился в очередной полет по ссылке. Надеюсь, гипершкаф отправит меня следом за подопечной. Можно было бы сразу догадаться, что она и носа отсюда не высунет, опасаясь повторить судьбу фоксквиррела!
Теперь при перемещении не только дышать было легче, но и без особого труда получалось разглядеть вокруг некое подобие коридора. Трек перехода оказался словно составлен из бесчисленных внутренних стенок сундука, почти неотличимых друг от друга, но потихоньку становящихся досками какого-то другого шкафа. Менялся размер, число планок, да и цвет.
Новый пункт назначения оказался сделан из широких и плоских дощечек, выкрашенных белой глянцевой краской. Не особенно новых – местами чешуйки краски отстали и облупились, да и блеск давно сделался тусклым и неровным. На высоте моей груди шкаф пересекала толстая круглая палка, на которой болталось несколько вешалок.
По этим приметам мое нынешнее местопребывание представляло собой гардероб, причем детский, если судить по размеру и высоте расположения простенькой цветастой одежды. Что-то частенько меня выносит всякими необычными способами на разные странные детские. Из ме-канской «зоны неисходимости и смутного приема» – в игровые покои моей высокородной, из гипершкафа – сюда:..
И все равно, с Реликвией или без, обоеполый оставался самой опасной тварью из всех, с кем мне приходилось сталкиваться. Тесайрский Воин-Жрец и то послабее будет, хотя намного разнообразнее в своих возможностях. Мощь нежити ограничена ее природой, но в пределах таковой попросту непредставима. Никому из живых не посоветую испытывать ее без сообразной защиты или надежного пути к бегству.
Хорошо, что все мы здесь невидимы и неслышимы для демона, по крайней мере, если сами не пожелаем обозначить свое присутствие. А на такое сумасбродство никто из присутствующих не способен – ни привычный к соседству с нежитью Яндекссон, ни напуганная ею на всю жизнь Алир, ни магически грамотные Хирра с Келлой, ни тем более я. Разве что…
Шпиннэ. Что-то давненько не видно приставучего фоксквиррела. С самого возвращения в холл на глаза не показывался. А при его любопытстве и тяге ко всему новому, не сдерживаемым полным разумом, можно ожидать любой дурости. Еще спалит глупый зверек нашу ухоронку, не дай Судьба!!!
Не успел я повернуться к Свену с вопросом, надежно ли упрятан его любимец, как тот сам показался на глаза. Вполне безопасно для нас всех, но крайне неудачно для себя самого. Мелькнув серо-рыжей молнией, фоксквиррел выскочил на снег из полузанесенного почтового сундука! Уж не знаю, как ему это удалось – загодя там спрятался или пролез через гипершкаф. От ушлого тезки ухаря-купца из трансальтийской сказки можно ждать и не того…
Похоже, трактирщик дал имя своему любимцу не по одной склонности к прекрасному во всех проявлениях. Увы, на этот раз любопытство и тяга к красоте подвели зверька, притянув к существу не в пример опасней, чем эльфийские дивы. Утратив всякое соображение, фоксквиррел завороженно побрел к демону, увязая в глубоком снегу. Не справился с заносом, провалился и дальше передвигался смешными прыжками, словно мышкуя.
Вот только добычей на этот раз был он сам. Голубой демон заметил крохотную искорку Жизни на бескрайнем снежном пологе и заинтересованно повернулся к зверьку. Хищная усмешка исказила безупречный рот, на миг превратив его в дугу, сияющую, словно разряд «герисской банки».
Не вняв этому предупреждению, Шпиннэ продолжал стремиться навстречу опасности. Допрыгав почти до самых ног нежити, он уселся в снегу столбиком, умильно сложив перед собой лапки и задрав хвост совсем по-беличьи. Мордочку зверек тоже со всей силы вытянул вверх и тихонько затявкал, пытаясь обратить на себя внимание. Такого фоксквиррел не позволял себе даже с моими женами и подопечной…
Усилия бедолаги Шпиннэ достигли цели. Вдоволь помучив его деланным безразличием, пятнадцатифутовый пере-эльф сделал вид, что наконец-то заметил несдержанного поклонника и «заинтересованно» склонил голову. Обрадованный зверек встал на задние лапки, а передними забавно замахал в воздухе.
Подобное преклонение заслуживало достойной награды. Демон нагнулся, подставил ладонь, и фоксквиррел с готовностью запрыгнул на нее. По одному этому можно было оценить размеры нежити – у той же Хирры зверек едва умещался на всем предплечье.
Другая рука миньона Побежденных Богов медленно-медленно протянулась к мордочке злосчастного Шпиннэ и вроде бы осторожно пощекотала того по горлу. Фоксквиррел замер в блаженстве… или полностью утратив волю от взгляда и прикосновения ледяного красавчика.
Продолжая завораживающе-медленное движение, демон приблизил точеное лицо к острой мордочке и подул зверьку в нос. На долю секунды дыхание того стало видимым, клубясь облачком серебристых искр – а затем прервалось раз и навсегда. Так что короткий поцелуй-укус в самый кончик носа Шпиннэ, похоже, уже не ощутил. Демон выпил жизнь зверька в мгновение ока, наловчившись за столетия своей не-жизни… Каким бы каламбуром это ни звучало.
Опустошенный фоксквиррел покачнулся на полуторафутовой ладони и, кувыркаясь, полетел вниз – как игрушка, не меняя позы, мгновенно окостенев и утратив всякое подобие живому. Демон холодно и звонко расхохотался, будто ртутные бубенцы зазвенели в промороженном воздухе. Изящным движением провернулся на месте, взмахом руки подняв снежный вихрь… И пропал в нем, растворился без следа, отведя нам глаза ловкой игрой со стихиями.
Ничего иного ждать от могущественной нежити и не стоило. Демон, он демон и есть. Не скажу, чтобы раньше видел каких-нибудь демонов или аватаров где-либо, кроме как на страницах наставления по нематериальной части, но этот конкретный представитель класса высших магических существ мало отличался от учебных образцов, явленных специальными иллюзиями.
Из головы как-то совсем вылетело, что, по крайней мере, одна из моих спутниц имеет куда больший и отнюдь не иллюзорный опыт встреч с боевыми миньонами богов. В отличие от меня, Алир вела знакомство с демонами издавна. Причем именно с этим самым представителем их породы…
Нынешнее напоминание о самой первой и единственной доселе встрече оказалось слишком зримым – нежное душевное устройство светло-эльфийской дивы не вынесло увиденного. Сама, как перепуганный зверек, слепо заметавшись по комнате, подопечная в поисках убежища опрометью бросилась в шкаф! Только створки хлопнули со всей силы и отскочили вновь, приоткрываясь…
За ними все так же клубился серо-фиолетовый сбой соединения. Алир ушла по глухой ссылке, унеслась в никуда, пропала пропадом!
Все застыли в полном ошеломлении. Хирра – с оттенком сожаления, виня себя за то, что не уследила, а Келла – просто в глубочайшем удивлении, не замутненном никакими посторонними переживаниями.
– Думаю, надо поискать ее в отеле… – неуверенно предположил Свен, будучи потрясен никак не менее нашего и чувствуя некую долю ответственности за случившееся.
Думает он… Тут не думать, тут прыгать надо!
Слова у меня редко расходятся с делом, и тормозить на поворотах я все никак не научусь. Поэтому, не теряя времени, я кинулся в шкаф следом за пропавшей, не дожидаясь, пока настройка сменится случайным образом. Даже сказать напоследок ничего не успел, полуобернувшись к остальным. Изумленные лица жен и трактирщика мелькнули напоследок и пропали за туманом портала.
В противовес прошлому опыту переход был не мгновенным, а продолжительным, словно полет по странному коридору, составленному из многократно повторенных стенок шкафа. Да и само движение напоминало затянувшийся прыжок в стоячую теплую воду вроде той, что бывает в пруду или в дождевой бочке, какая стояла в клановом дворе. Ну и намудрил же Яндекссон…
Никакой воды, понятное дело, не было, но ощущение оказалось настолько сходным, что вдохнуть повторно я заставил себя, лишь «вынырнув» в обычное пространство внутри какого-то шкафа. Платяного, по всей видимости, поскольку, кроме меня, внутри наличествовали какие-то пальто и шубы. Больше никого и ничего в этом гардеробе не обнаружилось.
На месте подопечной я бы тоже не стал сидеть в пропахшем лавандой шкафу. Так что, надеюсь, она найдется снаружи без всяких осложнений.
Расталкивая мохнатые бока шуб, я распахнул дверцы – и остолбенел. Гардероб открылся не в какую-нибудь комнату или чулан, а в самый настоящий лес! Густую хвойную тайгу вроде тай-рисской, да еще изрядно засыпанную снегом, словно в самый разгар тамошней суровой зимы. Вдобавок, после пусть склоняющегося к закату, но все-таки дня за окнами отеля, здесь и сейчас была безлунная ночь!
Разглядеть что-то в непроглядной тьме было бы совершенно невозможно, если б не еще одно обстоятельство, едва ли не диковиннее прочих: посреди леса возвышался городской фонарь странного вида – во-первых, железный, во-вторых, освещающий окрестности не гнилушкой, а совершенно дикой горелкой типа хисахского храмового маяка. Ума не приложу, кто мог потратиться на столь нелепо-дорогостоящий осветительный прибор, пожалев денег на простенькое заклятие!
Нечего и говорить, что никакой Алир здесь не было. Ни самой, ни каких-либо следов – уж в глубоком снегу отпечатки ног не особо легонькой эльфи остались бы с гарантией.
Да… Ситуация повернулась совершенно неожиданной стороной. Похоже, неполадки с гипершкафом не в пример серьезнее, чем уверял Свен. Адресация телепосыльных чар сбита куда основательнее, если помимо пространственной ошибки дает еще и временную. Сколько я вообще провел в этом странном прыжке? Еще хорошо, если только до вечера просидел в междушкафье…
Задумываться над тем, какое количество времени займет и куда может привести следующий шаг, как-то не хотелось. В голову настойчиво лезла всякая чепуха вроде того, что следующим гостям Яндекссон будет вещать уже про меня: «Там! Там он вошел в гипершкаф и унесся по бесконечным ссылкам в таинственное никуда!»
Ну уж нет! Вернуться стоит хотя бы ради того, чтобы никому и никогда не довелось слушать подобную бредятину. Причем не в одиночку, а с виновницей переполоха и всего этого неожиданного путешествия по ссылкам. Иначе какой из меня тогда опекун?!
Решительно развернувшись, я шагнул обратно в шкаф, отводя шубы обеими руками. Новый переход по ссылке дался куда легче: «вода» уже не давила, и дышать кое-как получалось. По крайней мере, до прибытия на место – новое вместилище оказалось тесновато и вдобавок набито какими-то бумагами и шуршащими пакетами.
Кое-как ворочаясь, я выпростал руки и толкнул дверцу перед собой. Совершенно неожиданно она открылась не вбок или хотя бы вниз, как откидной столик, а вверх, подобно крышке механической мышеловки. Да и на защелку какую-то стала очень похожа. Сравнение меня не обрадовало.
Впрочем, это снаружи я поостерегся бы лезть в такой яшик. А уже находясь внутри, что и делать, как не вылезать? Хотя бы чтоб осмотреться, а то из тесной коробки с бумагой ничего особо не видно, кроме белизны повсюду.
Выталкивая конверты и пакеты, я ухватился за края ящика и, распрямив ноги, выкатился наружу физиономией прямо в снег и далее кувырком под горку. Недалеко, к счастью, укатился – за пяток ярдов от почтового сундука, который красовался перед фасадом отеля «У утопшего водолаза».
На сердце изрядно полегчало. После визита демоны знают куда я и не надеялся так легко выбраться обратно. Без Алир пока что… Ну да главное – сам цел, а подопечная найдется. Не так, значит, иначе, раз уж дуриком, по горячим следам, не удалось…
Увязая в снегу, я затопал к окну второго этажа, откуда мы наблюдали за явлением ледяного демона, размахивая руками и крича во весь голос: «Эй! Я здесь! Э-эй!»
Из дома никто не отозвался, и ни одной тени не мелькнуло за мутными стеклами. Это не могло не насторожить, и последние ярды я брел уже тихо, опустив руки и осторожно вглядываясь в темноту за окном. Подобравшись вплотную, я нагнулся и прикрыл глаза от света, пытаясь разобрать, что там, внутри.
Ничего не видно. Делать нечего, постучусь…
Сначала легонько, костяшками пальцев в стекло, потом уже всерьез, кулаком по переплету, а там и вовсе рукоятью тесака в раму – пару минут я молотил без малейшего результата. В отеле ничего не шелохнулось, ни единого звука не раздалось в ответ. Даже эхо, казалось, вязло в глухой темноте за окном. "
Набираясь решимости, я оглянулся. Ямки моих и только моих следов темнели на снегу, залитые неожиданно густой, черной тенью. Было светло, но не по-дневному, а как-то странно, как сразу же после захода солнца, которого и вправду не было видно. Над перевалом низко нависало странно мерцающее, ярко-лиловое небо.
Ладно, краски в горах порой могут быть и не такие – воздух здесь другой, так что и цвета сдвигаются, и миражи случаются самые несусветные. Удивляло, скорее, другое – ни намека на мертвого фоксквиррела или хотя бы отпечатки его лап. Демон-то следов не оставлял, это сразу было видно, но куда делся несчастный Шпиннэ?!
Ощущение жгучего одиночества и давящей на уши пустоты нахлынуло мгновенно и неодолимо. Как-то сразу стало понятно, что никого живого здесь нет… Не по вине демона, а изначально, по странному устройству этого во всем остальном идеального подобия знакомого мне места.
Словно желая отогнать эту догадку, я со всего маху врезал рукояткой тесака в стекло. Осколки посыпались внутрь без звона, словно затянутые неведомой силой. Разбитое окно зияло зубастой пастью…
Да хватит самого себя запугивать!!!
Обколов стеклянные острия обухом, я порылся в подсумке на поясе, обнаружил мяч-тестер и послал его внутрь комнаты, выставив настройки на самовозвращение в руку. Засияв оранжевым светом готовности, магический прибор уплыл вглубь, лениво отскочил от одной стены к другой, ударился о третью и, замкнув траекторию, вернулся ко мне.
В его неярком свете я не увидал внутри помещения ничего страшного. Та же самая комната, только пустая и без следа пребывания кого-либо из нас. По-быстрому считанные с мяча-тестера показания тоже не возбуждали особых подозрений. Пусто, и все тут…
Не тратя больше времени на излишние страхи, я полез внутрь, перекинув ноги через подоконник и осыпая пол снегом. Снаружи все равно становилось холодновато, оставаться там без нужды не хотелось. Морозец без труда проникал сквозь куртку и свитер, да и теплого белья под рейнджер-ский горный комбинезон я не озаботился надеть.
Внутри по сравнению с открытым пространством сразу сделалось тепло. Вроде бы от разбитого окна должен быть сквозняк – однако ничего подобного. Воздух здесь был стоячий, неживой, и тепло нежилое. Как от перегнившего мусора, только без вони.
Оттого ли, или по иной причине, но по отелю я решил передвигаться, проверяя дорогу все тем же мячом-тестером в режиме арканоида Только с оранжевого переклял его на простой желтый свет и яркости прибавил. Задействовать местную систему освещения как-то не хотелось, как и вообще добавлять жизни любой здешней магии.
Что за бред!!! Никакой же опасности нет – что ж я чуть ли не на стенку лезу?!
Причем на обычные дурные предчувствия это ощущение совершенно не походило. Те, наоборот, забастовку объявили, как иэрийские матросы из-за гнилой солонины. Зато то и дело накатывает какой-то нездоровый, гнилой страх, какого в жизни никогда не знал. Даже на фронте – там все понятно: стрела так стрела, файрболл так файрболл, ка-давр так кадавр, да и прочая боевая магия дело обыденное. Мертвяки, и те в порядке вещей, не больше и не меньше прочего способны навредить.
Тот страх, который оборотная сторона осторожности, мне хорошо знаком. А вот этакий, беспричинный и безысходный, никогда не приходилось испытывать. И что с ним делать, ума не приложу. Только обрывать внутренним окриком, если совсем вырвется из-под контроля…
На десятой минуте опасливого продвижения по внутренностям отеля стало ясно, что страхи мои оправданы хотя бы отчасти. Подобного количества коридоров просто не могло поместиться в оригинальном «Водолазе». И уж тем более в нем ни к чему были межэтажные подъемники, да еще очень странно украшенные – не столько богато, сколько изощренно. Будто кто-то задался целью положить на каждый работы по цене больше, чем материала…
Похоже, от места, покинутого через гипершкаф, здесь я оказался не ближе, а едва ли не дальше, чем в зимнем лесу с идиотским фонарем. Во всяком случае, ощущение чуждости было сходное, а кое-где и посильнее, чем там. Особенно у стран-нообразных светильников, в которые вместо нормальных гнилушек были вкручены колбы с какой-то нестерпимо сияющей паутиной.
Когда они загорелись сами собой, я аж присел от неожиданности. Ошарашил мячом-тестером все стены и сами светильники, при этом раскокал одну колбу, которая взорвалась с резким хлопком, пустив к потолку струйку едкого дыма.
Ничего. Никакой магии, просто переизбыток искро-полевой формы стихии Огня. Прямой, как палка, точнее, как фламмер – с таким же ровным ритмом смены направления течения искры, создаваемым, похоже, простеньким механическим устройством где-то далеко отсюда.
При свете, даже при таком необычном, шляться по коридорам стало как-то веселее. По крайней мере, до тех пор, пока я не натолкнулся на двусторонний топор, крепко всаженный в косяк наполовину прорубленной двери. Заглядывать внутрь как-то не особо хотелось…
Понять, что я обхожу изуродованную дверь, прижимаясь к противоположной стенке, удалось, только натолкнувшись плечом на очередной светильник. Противный дребезг заставил дернуться, но одновременно отрезвил. Опять дурной страх подкатил незаметно, чуть было себя не заставил забыть!
Чтобы пересилить никчемный испуг, надо было сделать хоть что-то. Отлепившись от стены, я шагнул к пролому, нагнулся под наклонно торчащую рукоять топора и подобрал с пола лежащий под ним листок бумаги.
Ничего особо ужасного не произошло. Топор не вырвался из косяка, чтобы врубиться в мою беззащитную спину, его владелец тоже не соизволил пожаловать за своим имуществом. Да и ничего иного не случилось из того, что я себе напридумывал, покуда бесконечно долгую секунду разгибался под овеществленным знаком своего симвотипа. Даже затылком о рукоять "не долбанулся, хотя был к тому близок, как никогда.
Поднятая с пола бумаженция пристала к потной ладони и изрядно смялась – пришлось порядком потрудиться, чтобы прочесть написанное на ней. На счастье, фирменные бланки отелей вроде этого печатают не на худшей бумаге, и листу, украшенному затейливым вензелем, не особо досталось даже от моих рук. Хорошо также, что шрифт записки оказался печатным – вроде типографского, только чуть более неровный. Однако никак не удавалось взять в толк, зачем многократно набирать на печатном станке и оттискивать на бумаге одну и ту же фразу, какой место лишь в дневнике заучившегося студиозуса, истомленного экзаменами.
В самом деле, кем еще может быть этот самый Джонни, для которого слишком много работы и никакого отдыха?!
После идиотской печатной записки шагать по бесконечным коридорам отеля стало как-то веселее. От всех очередных встречных страшилок ожидалась теперь такая же бессмысленно-глупая. развязка. Так что и полузатопленная стоялой зеленой водой купальня, из единственной ванны в которой свисали какие-то черные лохмы, и мерцающая дробным мелкополосным сиянием плоская световая панель на громоздком черном ящике в одном из номеров уже не столько испугали, сколько позабавили.
Словно поняв это, чужой отель сменил тактику. С галереи, на которую вывел коридор, открывался вид на танцзал, заполненный парами, кружащимися под неслышимую музыку. Танцоры человеческой на вид крови были разряжены экстравагантнее, чем эльфы, и едва ли не более дорого, чем торговое сословие родного Анарисса. Во всяком случае, мне такого видать не приходилось ни наяву, ни в книжках.
Кроме того, все они были полупрозрачными и временами проходили сквозь остатки поломанных и разбросанных повсюду предметов обстановки. Не демоны, конечно, но призраки уж наверняка. Только их мне и не хватало для полного счастья!
Удрав от одной нежити, попасть в лапы к другой, пусть менее опасной, но тоже малоприятной, никак не входило в мои планы. Пятясь, чтобы привидения меня не заметили, я втянулся обратно в коридор и привалился к стене, на которой красовалась латунная табличка с затейливой гравировкой. Если судить по ней, то название и владелец отеля за неполный час сменились уже в третий раз!
Как-то сразу стало ясно, что Алир здесь искать нечего – даже десятая доля всех здешних пугал довела бы впечатлительную эльфь до нервного столбняка. Так что мне тоже пора перестать тешить свое любопытство и стремление идти наперекор любым опасностям, истинным или мнимым. Пора выбираться из отеля, кому бы тот ни принадлежал – Яндекссону, Фостеру или Уллману, нанимателю неведомого Джонни…
Особых проблем с этим не предвиделось. Дойти до ближайшего командного шкафа, и вперед, в лабиринт ссылок!
Расхождение планов с реальностью началось у первой же площадки подъемников, один из которых раскрыл створки прямо передо мной. Реф-лекторно глянув внутрь, я отпрыгнул с середины коридора едва ли не к дверям на лестничную клетку напротив. Нежить пыталась отрезать мне путь обратно!!!
В коробе подъемника обнаружилась самая странная компания призраков, какую мне приходилось видеть. Все – человеческой крови, разряженные самым диковинным образом, особенно маленькая девочка на переднем плане. Однако ее няня и еще какой-то пожилой мужчина выглядели не менее нелепо, а остальных я не успел рассмотреть толком, хотя они тоже казались одетыми в карнавальные костюмы, словно сбежали с уже трое суток как минувшего Приснодня.
Может, мне показалось, но все эти привидения в упор меня не видели! А это, при всей полезности, уже не лезло ни в какие ворота. Чтобы люди не видели призраков, еще может быть, но чтобы наоборот – никогда! Все заклятия, призванные отвратить нежелательное внимание потузавесных, не стоят и ртутного статира…
Но времени проверить данный удивительный факт не оказалось. Подъемник внезапно провалился вниз, так и не закрыв створки – ни те, что на коробе, ни стационарные на площадке. Едва ли не против воли я глянул ему вослед и тут же отшатнулся: коробка подъемника летела, все ускоряясь, вниз по шахте немыслимой глубины, вроде того отраженного колодца-башни, что открывался в развалинах заброшенного дома рядом с особняком ГранМадам и Хозяина Нищих.
Когда я заглянул в проем повторно, снизу так же быстро поднимался вал клубящегося огня. Тут уж я не отшатнулся – отскочил и присел под стеной в готовности тут же драпануть. Но не пришлось: створки подъемника наконец захлопнулись, отсекая призрачное или настоящее – демоны разберут – пламя.
Последнее, что удалось рассмотреть в шахте, уже подсвеченной снизу алым жаром, – странного вида железный ящик, весь заросший нехорошего вида плесенью, вроде меканского гриба-мозгляка, что селится в управляющих цепях подбитых и брошенных на нейтральной полосе кадавров. Отчего они иногда встают чудовищными мертвяками, но чаще просто скребутся и возятся в своем маготехническом посмертии, словно настоящие неупокоенные.
Это все я восстанавливал в сознании, потихоньку удирая на четвереньках из того коридора и дальше, не разгибаясь, под вбитым в косяк топором, мимо записки, которую кто-то или что-то старательно уложило на место. Только за ней сообразил подняться на ноги и слегка сбавил темп, зато принялся поминутно оглядываться. До самой комнаты над холлом, в которой остановился перевести дух.
На редкость нехорошим местом оказался этот вроде бы отель, частью приходящийся на заведение Яндекссона, а частью на совсем странные строения, каким во всем мире места нет и не было никогда…
Стоп. А ведь заклятия чудовищной дороговизны, призванные открывать врата в иные миры, величайшие маги прошлого и настоящего городили как раз на основе телепосыльных чар! Чаще всего безрезультатно, а если уж с каким-нибудь полезным выходом, то исключительно на основе коридоров из противонаправленных или вложенных один в другой порталов. Вроде поставленных друг против друга зеркал.
Стало быть, творение Свена Все-Найдется оказалось не в пример более дешевым, хотя и ничуть не более предсказуемым аналогом мощнейших и ценнейших алхимустановок. Нечаянным решением задачи, над которой бились поколения магов. Вот куда пропадали вещички из гипершкафа…
Вот откуда лезли экзотические тараканы!!!
Степень опасности места, в которое меня занесло по дурости, прояснилась более чем достаточно. Лезть в здешние шкафы мне что-то решительно расхотелось. Лучше уж прогуляюсь обратно к почтовому сундуку… Все больше вероятность, что выкинет в более-менее знакомые места, а не демоны знают куда. Вообще, бездумно кидаться следом за впавшей в панику светлой эльфью было не лучшей идеей, но теперь поздно сожалеть. Искать ее надо и выбираться обратно, по возможности не забираясь в такие вот узлы схождения невесть каких миров и событий.
Осознав обстановку и приняв решение, действовать стало намного проще. С подоконника я вылез наружу, не оглядываясь, что было довольно тяжело. Зато добраться до сундука удалось и вовсе без труда, хотя поди пойми, отчего я шел обратно, тщательно наступая точно в ямки собственных следов…
Наплевав на рассыпанную по снегу почту, я вскарабкался на край сундука, заполз внутрь, согнувшись в три погибели, и провалился в очередной полет по ссылке. Надеюсь, гипершкаф отправит меня следом за подопечной. Можно было бы сразу догадаться, что она и носа отсюда не высунет, опасаясь повторить судьбу фоксквиррела!
Теперь при перемещении не только дышать было легче, но и без особого труда получалось разглядеть вокруг некое подобие коридора. Трек перехода оказался словно составлен из бесчисленных внутренних стенок сундука, почти неотличимых друг от друга, но потихоньку становящихся досками какого-то другого шкафа. Менялся размер, число планок, да и цвет.
Новый пункт назначения оказался сделан из широких и плоских дощечек, выкрашенных белой глянцевой краской. Не особенно новых – местами чешуйки краски отстали и облупились, да и блеск давно сделался тусклым и неровным. На высоте моей груди шкаф пересекала толстая круглая палка, на которой болталось несколько вешалок.
По этим приметам мое нынешнее местопребывание представляло собой гардероб, причем детский, если судить по размеру и высоте расположения простенькой цветастой одежды. Что-то частенько меня выносит всякими необычными способами на разные странные детские. Из ме-канской «зоны неисходимости и смутного приема» – в игровые покои моей высокородной, из гипершкафа – сюда:..