Майер Стефани. Затмение

   Мне не терпелось спросить у Эдварда, что именно видела Элис, но за весь день мы ни на минуту не могли остаться наедине. Очень странно! Будто Эдвард намеренно этого избегал. После обеда Эдвард замедлил шаг и пошел рядом с Беном, обсуждая задание, которое, как я точно знала, уже давно сделал. На переменах кто-нибудь еще постоянно оказывался поблизости, хотя обычно мы могли провести несколько минут с глазу на глаз. После уроков Эдвард разговорился с Майком Ньютоном – нашел с кем разговаривать! – и пошел вместе с ним на стоянку. Я плелась следом и растерянно слушала, как Майк отвечал на неожиданно дружелюбные вопросы Эдварда. Кажется, у Майка проблемы с машиной.
   – …да ведь я только что поменял аккумулятор! – сказал Майк, настороженно разглядывая Эдварда.
   Похоже, не я одна теряюсь в догадках.
   – Может, с проводами что-то? – предположил Эдвард.
   – Может, и с проводами. Честно говоря, я в тачках дуб дубом, – признался Майк. – Показать бы ее кому, так у меня на автомастерскую денег нет.
   Я открыла рот, собираясь предложить помощь своего механика, – и тут же закрыла рот. В последнее время мой механик занят – рыщет по лесу в шкуре гигантского волка.
   – Я кое-что в этом понимаю, могу посмотреть, если хочешь, – предложил Эдвард. – Вот только отвезу Беллу и Элис домой.
   Мы с Майком дружно уставились на Эдварда.
   – Ну… это… спасибо, – пробормотал Майк, приходя в себя. – Мне вообще-то на работу пора. Как-нибудь в другой раз.
   – Запросто.
   – Счастливо! – Майк сел в машину, в недоумении качая головой.
   В двух шагах от нас стоял «вольво» Эдварда, в котором уже сидела Элис.
   – Чего это ты вдруг? – пробормотала я, когда Эдвард открыл передо мной дверцу.
   – Почему бы не помочь человеку? – отозвался он.
   Элис на заднем сиденье тут же застрекотала со скоростью пулемета:
   – Эдвард, ну какой из тебя механик? Попросил бы Розали поглядеть на машину Майка сегодня вечером, чтобы не ударить в грязь лицом – если он и впрямь захочет принять твою помощь. Правда, при виде Розали у Майка челюсть отвалится… Ведь все думают, что она за тридевять земель в колледже учится, так что, пожалуй, не стоит ее просить. А жаль. Хотя с машиной Майка даже ты сможешь справиться. Тебе не под силу только всякие разные тонкости в итальянских спортивных моделях. И кстати, раз уж мы заговорили об Италии и той спортивной машине, которую я там угнала… с тебя причитается желтенький «порше». И вряд ли я соглашусь ждать до Рождества…
   Я на минутку отключилась, переходя в режим «ожидания», и болтовня Элис стала лишь фоновым шумом.
   Похоже, Эдвард уклоняется от моих вопросов. Ну и ладно. Все равно мы скоро останемся наедине.
   Эдвард, видимо, тоже это понял. Он высадил Элис возле подъездной дорожки к дому Калленов, хотя я уже думала, что он доставит сестру прямо к дверям и проводит в дом.
   Вылезая из машины, Элис бросила внимательный взгляд на брата. Эдвард сидел с безмятежным видом.
   – Пока, – сказал он. И едва заметно кивнул.
   Элис повернулась к нам спиной и исчезла за деревьями.
   Эдвард молча развернул машину и поехал обратно в Форкс. Я ждала: захочет ли он сам заговорить? Не заговорил. Я напряглась. Да что же такое увидела Элис во время обеда? Что-то, о чем Эдвард предпочитает молчать. И с чего вдруг такие секреты? Может, стоит заранее подготовиться, прежде чем задавать вопрос? А то вдруг запаникую, и Эдвард подумает, что я не умею держать себя в руках…
   Так мы и молчали всю дорогу до моего дома.
   – На завтра почти ничего не задали, – заметил Эдвард.
   – Угу, – согласилась я.
   – Как ты думаешь, мне можно войти?
   – Чарли не возражал, когда ты заехал за мной утром.
   Хотя Чарли наверняка надуется, когда придет домой и увидит там Эдварда. Надо бы приготовить на ужин что-нибудь особенное.
   Мы вошли в дом, и Эдвард последовал за мной вверх по лестнице на второй этаж. Развалился на моей кровати и уставился в окно, игнорируя мое взвинченное состояние.
   Я бросила сумку на место и включила комп. В почтовом ящике лежало сообщение от мамы, а она пугается, когда слишком долго не получает ответа. В ожидании, пока мой древний компьютер проснется, я нервно барабанила пальцами по столу.
   И вдруг Эдвард накрыл мою руку своей, прервав барабанную дробь.
   – Мы, кажется, немного нетерпеливы сегодня? – промурлыкал он.
   Я подняла глаза, собираясь выдать нечто насмешливое, но его лицо оказалось ближе, чем я ожидала. Золотистые глаза горели совсем рядом, на губах я почувствовала его прохладное дыхание, а на языке – его запах. И остроумное замечание тут же вылетело у меня из головы. И вообще все на свете из головы вылетело.
   Эдвард не дал мне возможности прийти в себя.
   Если бы все было так, как мне хочется, то большую часть времени я бы только и делала, что целовалась с Эдвардом. Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного прикосновению к его прохладным губам – твердым, как мрамор, и в то же время нежным и послушно следующим за моими.
   Однако так, как мне хочется, бывает редко.
   Поэтому я слегка удивилась, когда он взъерошил мне волосы, положив ладонь на затылок и прижимая мое лицо к своему. Я обхватила Эдварда за шею. Как бы мне хотелось быть такой сильной, чтобы никогда его не выпускать!.. Одна рука скользнула по моей спине, крепче прижимая меня к каменной груди. Даже сквозь свитер кожа Эдварда была такой холодной, что я задрожала – от счастья и удовольствия.
   Я знала, что остается не больше трех секунд, прежде чем он вздохнет и ловко отстранится. И скажет, что на сегодня мы уже достаточно рисковали моей жизнью. Пытаясь не упустить последние мгновения, я изо всех сил вжалась в его тело. Провела кончиком языка по изгибу его нижней губы – безупречно гладкой, словно отполированной, а на вкус…
   Эдвард оторвался от моих губ; похоже, он и не заметил, что я изо всех сил сжимала его в объятиях. В глазах горело возбуждение, которое он так твердо контролировал.
   – Ах, Белла… – вздохнул он.
   – Я бы извинилась, но не считаю себя виноватой.
   – Это мне следует считать себя виноватым в том, что ты не чувствуешь себя виноватой… Пожалуй, я лучше присяду на кровать.
   Голова у меня слегка кружилась.
   – Ну, если хочешь…
   Эдвард ухмыльнулся и выскользнул из моих объятий.
   Я повернулась обратно к компьютеру. Он уже загрузился и теперь тихонько гудел. Или, скорее, кряхтел.
   – Передавай привет Рене, – сказал Эдвард.
   – Обязательно.
   Я пробежала глазами сообщение от Рене, то и дело покачивая головой: надо же до такого додуматься! Хотя я перечитывала сообщение второй раз, новости меня все равно позабавили – а также повергли в ужас. Узнаю свою маму: только она способна напрочь забыть, что панически боится высоты, и вспомнить об этом, когда уже привязана к парашюту – и к инструктору по прыжкам с парашютом. Я слегка разозлилась на Фила: он второй год женат на моей маме и до сих пор позволяет ей вытворять всякие глупости. Я бы не допустила ничего подобного: слишком хорошо знаю собственную мать.
   Вообще-то, нельзя опекать их постоянно. Пусть сами разбираются – не все их за ручку водить!
   Большую часть своей жизни я заботилась о Рене, терпеливо отговаривая от наиболее безумных планов и добродушно смиряясь с тем, от чего отговорить не удалось. Маме я всегда потакала, с улыбкой воспринимая ее выходки, и относилась к ней даже слегка снисходительно. Я видела ее ошибки и про себя посмеивалась над ними: у Рене ветер в голове!
   Совсем не то, что я – предусмотрительная и осторожная. Ответственная и взрослая – такой я себе представлялась. Так о себе думала.
   В голове все еще шумело после поцелуя Эдварда, и я невольно вспомнила самую роковую ошибку мамы: глупая и романтическая девчонка, она выскочила замуж сразу после школы за человека, с которым была едва знакома. А через год родилась я. Мама всегда утверждала, что ни о чем не жалеет и я лучший подарок в ее жизни, но тем не менее постоянно твердила мне, что умные люди к браку относятся серьезно. Те, у кого есть голова на плечах, сначала поступают в колледж и делают карьеру, а потом начинают задумываться о семейной жизни. Мама знала, что я-то не такая легкомысленная и бестолковая провинциалка, какой была она…
   Я стиснула зубы и попыталась сосредоточиться, чтобы написать ответ. И тут дочитала до последней строчки и вспомнила, почему не ответила раньше.
   «Ты давно ни словом не упоминаешь Джейкоба, – писала мама. – Чем он сейчас занимается?»
   Наверняка без Чарли не обошлось!
   Я вздохнула и быстро напечатала ответ, вставив его между двумя ничего не значащими абзацами:
   «По-моему, у Джейкоба все в порядке. Мы редко встречаемся: он теперь почти все время проводит с друзьями в Ла-Пуш».
   Криво улыбаясь, я добавила привет от Эдварда и отправила письмо.
   Только выключив компьютер и отодвинув стул от стола, я заметила, что Эдвард молча стоит у меня за спиной. Собралась было отругать его за подглядывание, но тут же поняла, что на меня он не обращает ни малейшего внимания. Эдвард пристально рассматривал плоскую черную коробку с криво торчащими во все стороны проводами: сразу видно, что с этой штукой что-то не то. Да это же автомагнитола, которую Эмметт, Розали и Джаспер подарили мне на прошлый день рождения! Я и забыла про подарки, спрятанные под нарастающим слоем пыли в шкафу.
   – И что ты ухитрилась с ней сотворить? – с ужасом в голосе поинтересовался Эдвард.
   – Она не вытаскивалась из приборной панели.
   – Ага, и тогда ты применила к ней пытки?
   – Ты ведь знаешь, какая я неуклюжая с инструментами. Я не нарочно.
   Эдвард сделал притворно-трагическую мину и покачал головой.
   – Ты ее убила!
   Я пожала плечами.
   – Ну что поделать!
   – Ребята обидятся, если увидят, – сказал Эдвард. – Пожалуй, тебе повезло, что Чарли никуда тебя не пускает. Я поставлю на ее место новую, пока они не заметили.
   – Спасибо, только такая шикарная штучка мне без надобности.
   – А я не для тебя стараюсь.
   Я вздохнула.
   – В прошлом году подарки на день рождения тебе не очень-то пригодились, – проворчал Эдвард.
   В его руках внезапно оказался листок плотной бумаги, которым он стал обмахиваться, как веером.
   Я промолчала, испугавшись, что голос дрогнет. Мое восемнадцатилетие – и далеко идущие последствия его празднования – вспоминать не хотелось. С чего вдруг Эдвард об этом заговорил? Ведь он относился к этому еще более болезненно, чем я.
   – Ты не забыла, что они вот-вот истекут? – спросил Эдвард, протягивая мне листок – еще один подарок на день рождения: билеты на самолет, которые Карлайл и Эсми подарили мне, чтобы я могла навестить Рене во Флориде.
   Я глубоко вздохнула и ответила безжизненным голосом:
   – Вообще-то я про них совсем забыла.
   На лице Эдварда появилось нарочито жизнерадостное выражение.
   – Ну, время еще есть, – продолжал он ровным тоном. – Чарли выпустил тебя на свободу, а выходные у нас ничем не заняты, раз уж ты отказываешься идти со мной на бал.
   Эдвард ухмыльнулся.
   – Почему бы не отпраздновать твое освобождение поездкой во Флориду?
   У меня перехватило дыхание.
   – Во Флориду?
   – Ты ведь сама сказала: «в пределах границ континентальной части США».
   Я подозрительно уставилась на него из-под нахмуренных бровей. С чего это он вдруг?
   – Так как же? – не отставал Эдвард. – Ты хочешь повидаться с Рене или нет?
   – Чарли ни за что на свете не разрешит!
   – Он не может запретить тебе видеться с матерью: она все еще твой главный опекун.
   – У меня нет опекунов: я совершеннолетняя.
   Эдвард ослепительно улыбнулся.
   – Вот именно!
   Я ненадолго задумалась, но все же решила, что игра не стоит свеч. Чарли будет рвать и метать: не потому, что я еду к Рене, а потому, что еду с Эдвардом. И надолго перестанет со мной разговаривать, а то и опять под домашний арест посадит. Разумнее даже не упоминать об этом. Может, как-нибудь потом, через несколько недель, в качестве одолжения к выпускному…
   Но как же хочется повидать маму не потом, а сейчас! Я не видела ее ужасно давно. А когда видела, то не в самый удачный момент. Во время последнего визита в Финикс я все время провалялась на больничной койке. Когда Рене в последний раз приезжала в Форкс, я была в невменяемом состоянии. Не хотелось бы покинуть маму с такими неприятными воспоминаниями.
   И может быть, если она увидит, как мне хорошо с Эдвардом, то скажет Чарли, чтобы перестал на нас давить.
   Пока я раздумывала, Эдвард внимательно вглядывался в мое лицо.
   Я вздохнула.
   – Не в эти выходные.
   – Почему?
   – Не хочу ссориться с Чарли. Ведь он только что меня простил.
   Эдвард нахмурился.
   – По-моему, в эти выходные было бы в самый раз…
   Я покачала головой.
   – Как-нибудь потом.
   – Вообще-то, не только тебя не выпускали из дома. – Он хмуро посмотрел на меня.
   Что-то здесь не так. Непохоже на Эдварда: он никогда не думает о собственных интересах – и этим совсем меня разбаловал.
   – Тебя-то под арест не сажали, – заметила я.
   – Без тебя все остальное не имеет значения.
   Я закатила глаза: стоит ли так преувеличивать!
   – Я не шучу.
   – Давай не будем торопиться, хорошо? Почему бы нам для начала не съездить в кино в Порт-Анджелесе…
   Эдвард застонал.
   – Ну ладно. Давай вернемся к этому разговору позже.
   – Разговор уже закончен, – не сдавалась я.
   Он пожал плечами.
   – Тогда сменим тему, – сказала я, наконец вспомнив происшествие во время обеда. Неужели Эдвард намеренно заговаривал мне зубы? – Что сегодня увидела Элис?
   Я пристально смотрела в лицо Эдварду, изучая его реакцию.
   Ни одна мышца на лице Эдварда не шевельнулась, только золотистые глаза чуть заметно потемнели.
   – Она видела Джаспера в незнакомом месте: наверное, где-то на юго-западе, недалеко от его бывшей… семьи. Но Джаспер вовсе не собирается туда возвращаться. – Эдвард вздохнул. – Поэтому Элис встревожилась.
   – Ясно. – Ну вот, а я-то уже нарисовала себе всякие ужастики. Конечно, Элис заглядывает в будущее Джаспера, ведь он ее вторая половинка, хотя свои чувства они проявляют не так горячо, как Розали и Эмметт. – А почему ты мне раньше не сказал?
   – Не думал, что ты обратила на это внимание.
   Стало быть, у меня чересчур живое воображение. Самый обычный день я превратила в кошмар, заподозрив, что Эдвард изо всех сил что-то от меня скрывает. Лечиться надо!
   Мы спустились на первый этаж и занялись домашним заданием на случай раннего возвращения Чарли. Эдвард закончил все за несколько минут, а я прилежно корпела над математикой, пока не решила, что пора готовить ужин. Эдвард принялся помогать – время от времени корча рожи: у него человеческая пища вызывает легкое отвращение. Я приготовила бефстроганов по рецепту бабушки Свон, потому что хотела подлизаться. Бефстроганов я не очень-то люблю, зато Чарли понравится.
   С работы отец вернулся в хорошем настроении, даже не особенно грубил Эдварду. Как обычно, Эдвард извинился и не стал ужинать с нами. В гостиной заработал телевизор, хотя я сомневаюсь, что Эдвард смотрел вечерние новости.
   Не без труда запихав в себя третью порцию, Чарли задрал ноги на свободный стул и удовлетворенно сложил руки на раздувшемся животике.
   – Спасибо, Белла, такая вкуснятина!
   – Я рада, что тебе понравилось. Как работа? – Чарли ел так сосредоточенно, что я не стала отвлекать его разговорами.
   – Потихоньку. Можно сказать, полная тишина. Мы с Марком большую часть дня в карты резались, – с ухмылкой признался он. – Я выиграл девятнадцать партий из двадцати шести. А потом поболтал по телефону с Билли.
   Я постаралась не измениться в лице.
   – И как у него дела?
   – Ничего, нормально. Суставы только побаливают.
   – Бедняга.
   – Да уж. Билли пригласил нас на выходные в гости. Хочет позвать еще Клируотеров и Улейсов. Вроде как матч устроить.
   – Ага, – только и сумела сказать я.
   Да и что тут еще скажешь? Я знала, что на сборище оборотней меня не пустят – даже под родительским присмотром. Интересно, будет ли возражать Эдвард против поездки Чарли в Ла-Пуш? Или решит, что раз Чарли большую часть времени проводит с Билли, который просто человек, то опасности нет?
   Я встала из-за стола и собрала посуду, не глядя на отца. Бросила все в раковину и пустила воду. Появился Эдвард и молча взял полотенце для посуды.
   Чарли вздохнул и на время прекратил этот разговор, хотя скорее всего вернется к нему, когда мы останемся наедине. Тяжело поднявшись на ноги, отец, как обычно, пошел смотреть телевизор.
   – Чарли, – окликнул его Эдвард.
   Отец остановился посреди нашей маленькой кухни.
   – Что?
   – А Белла не говорила, что мои родители подарили ей на прошлый день рождения авиабилеты, чтобы она могла съездить повидать Рене?
   Я уронила тарелку, которую мыла. Та отскочила от кухонного стола и грохнулась на пол. Уцелела, но забрызгала комнату и всех нас мыльной водой. Чарли, похоже, даже не заметил.
   – Белла? – ошеломленно произнес он.
   Я нагнулась за тарелкой и ответила, не поднимая глаз:
   – Ну да, подарили.
   Чарли шумно сглотнул, потом прищурился и перевел взгляд на Эдварда.
   – Нет, не говорила.
   – Хм, – пробормотал Эдвард.
   – А почему ты спрашиваешь?
   Эдвард пожал плечами.
   – Срок действия скоро истечет. Если Белла не воспользуется подарком, то боюсь, Эсми может обидеться. Конечно, сказать она ничего не скажет…
   Я в недоумении уставилась на Эдварда.
   Чарли задумался.
   – Белла, пожалуй, тебе стоит съездить к маме. Она обрадуется. И странно, что ты мне и словом не обмолвилась.
   – Забыла.
   Он нахмурился.
   – Забыла, что тебе подарили билеты?
   – Ну… – неопределенно пробормотала я и повернулась к раковине.
   – Эдвард, ты сказал «билеты», – не отставал Чарли. – Сколько билетов подарили Белле твои родители?
   – Один для нее… и один для меня.
   В этот раз тарелка, выскользнув из моих рук, упала в раковину почти бесшумно. Я отчетливо слышала, как отец резко выдохнул. От раздражения и стыда кровь бросилась мне в лицо. И зачем только Эдвард затеял этот разговор? Я хмуро смотрела на мыльные пузырьки в раковине и тряслась от страха.
   – Об этом и речи быть не может! – внезапно завопил рассвирепевший Чарли.
   – Почему? – с невинным удивлением в голосе поинтересовался Эдвард. – Ведь вы только что сказали, что Белле стоило бы съездить к маме.
   Чарли пропустил его слова мимо ушей.
   – Никуда ты с ним не поедешь! – закричал он.
   Я резко обернулась и увидела выставленный в гневе палец.
   В ответ на такой тон во мне непроизвольно вспыхнула ярость.
   – Папа, я не ребенок. И, надеюсь, ты помнишь, что разрешил мне выходить из дома!
   – А с этого момента запрещаю!
   – За что?!
   – Потому что я так сказал!
   – Чарли, ты не забыл, что по закону я считаюсь совершеннолетней?
   – Это мой дом – и ты будешь следовать моим законам!
   Я посмотрела на него ледяным взглядом.
   – Ну если так… Мне прямо сейчас выкатываться, или ты дашь пару дней, чтобы собрать чемодан?
   Чарли побагровел. И как я только могла пригрозить ему отъездом?
   Я глубоко вдохнула и постаралась говорить более спокойным тоном:
   – Папа, когда я что-то натворю, то на наказание не жалуюсь, однако с твоими предрассудками мириться не намерена.
   Он заикался и брызгал слюной, но так и не сказал ничего вразумительного.
   – Ты прекрасно знаешь, что у меня есть полное право съездить к маме на выходные. Признайся честно, если бы я поехала с Элис и Анжелой, ты бы и не подумал возражать, верно?
   – Так это ж девчонки! – проворчал он и кивнул.
   – А против Джейка ты стал бы возражать?
   Я выбрала Джейка лишь потому, что знала, как относится к нему Чарли – и тут же пожалела, что произнесла это имя. Эдвард сжал челюсти так, что зубы клацнули.
   Чарли попытался взять себя в руки.
   – Стал бы, – неубедительно произнес он. – Мне бы это не понравилось.
   – Па, врать ты совсем не умеешь.
   – Белла…
   – Я ведь не в Лас-Вегас уезжаю, чтобы стать там стриптизеркой. Я еду к маме! У нее тоже есть родительские права.
   Он обжег меня взглядом.
   – Или ты имеешь в виду, что мама не в состоянии обо мне позаботиться?
   Чарли вздрогнул от моей скрытой угрозы.
   – Представь себе, что будет, если я ей так и скажу!
   – Не вздумай ничего говорить, – предупредил он. – Белла, мне это категорически не нравится.
   – Тебе вовсе не из-за чего волноваться.
   Он закатил глаза, но я уже видела, что буря утихла.
   Я отвернулась и вытащила пробку из раковины.
   – Домашнее задание я сделала, ты поужинал, посуда вымыта, и я свободный человек. И иду гулять. Вернусь к половине одиннадцатого.
   – Куда ты идешь? – Лицо Чарли, почти принявшее нормальный оттенок, снова слегка раскраснелось.
   – Еще не знаю, – призналась я. – Но не дальше, чем на десять миль от дома. Договорились?
   Чарли проворчал что-то, мало похожее на одобрение, и вышел из комнаты. И конечно же, выиграв схватку, я немедленно почувствовала себя виноватой.
   – Мы идем гулять? – негромко спросил Эдвард с восторгом в голосе.
   Я бросила на него хмурый взгляд.
   – Да. Мне бы хотелось поговорить с тобой – наедине.
   Похоже, Эдвард вовсе не настолько испугался, как ему бы следовало.
   Я дождалась, пока мы сели в машину.
   – И как это понимать?
   – Белла, я знал, что ты хочешь увидеть маму: ты говорила о ней во сне. Даже переживала за нее.
   – Я?
   Он кивнул.
   – Но ты слишком большая трусиха, чтобы заговорить об этом с Чарли, вот я и посодействовал.
   – Посодействовал? Да ты меня бросил на корм акулам!
   Он закатил глаза.
   – По-моему, никакая опасность тебе не грозила.
   – Я же сказала, что не хочу ссориться с Чарли.
   – А кто тебя заставлял?
   Я бросила на него свирепый взгляд.
   – Когда он начинает распоряжаться, я ничего не могу с собой поделать: мне ударяют в голову подростковые инстинкты.
   Эдвард хихикнул.
   – А я-то здесь при чем?
   Я в раздумье уставилась на него. Эдвард безмятежно смотрел вперед сквозь ветровое стекло. Что-то здесь не так, но я не понимаю, что именно. А может, просто мое слишком живое воображение снова разыгралось, как сегодня днем?
   – Это внезапное желание посетить Флориду никак не связано с вечеринкой у Билли?
   Лицо Эдварда окаменело.
   – Никак. Неважно, здесь ты или в другом полушарии, ты бы все равно туда не пошла.
   Ну вот, опять то же самое, что было пять минут назад с Чарли: со мной обращаются, как с непослушным ребенком. Я стиснула зубы, чтобы не заорать. Не хватало еще и с Эдвардом поругаться.
   Эдвард вздохнул.
   – Так чем мы займемся сейчас? – Его голос снова стал теплым и бархатистым.
   – Давай поедем к тебе? Я Эсми уже сто лет не видела.
   Он улыбнулся.
   – Эсми будет рада. Особенно когда услышит о наших планах на выходные.
   Я со стоном признала свое поражение.
 
   Как я и обещала, мы не стали задерживаться допоздна. Когда мы подъехали к дому, свет еще горел. Ну разумеется, Чарли ждет меня, чтобы поорать еще немного.
   – В дом не заходи, – сказала я Эдварду. – Только хуже будет.
   – Судя по его мыслям, Чарли довольно спокоен, – поддразнил Эдвард с таким выражением на лице, что я подумала, не пропустила ли какую-то шутку.
   Уголки его рта слегка подергивались от сдерживаемой улыбки.
   – Пока, – угрюмо пробормотала я.
   Он засмеялся и чмокнул меня в макушку.
   – Я вернусь, когда Чарли захрапит.
   Дома во всю орал телевизор, и я на мгновение заколебалась: не попробовать ли проскочить незамеченной?
   – Белла, зайди-ка на минутку! – позвал Чарли, пуская под откос мои планы.
   Волоча ноги, я сделала пять шагов до гостиной.
   – Что, па?
   – Ну как, хорошо провели вечер? – спросил он с явной неловкостью.
   Я попыталась найти в вопросе скрытый смысл.
   – Да, – нерешительно ответила я наконец.
   – Чем занимались?
   Я пожала плечами.
   – Посидели с Элис и Джаспером. Эдвард побил Элис в шахматы, а потом играли мы с Джаспером. Он меня разбил в пух и прах.
   Я улыбнулась. Нет ничего забавнее, чем наблюдать, как Эдвард и Элис играют в шахматы: сидят почти неподвижно, не сводя глаз с доски, пока Элис предвидит ходы Эдварда, а тот в свою очередь читает ее мысли. Большую часть партии они играют в голове. По-моему, каждый из них сделал всего пару ходов пешками, когда Элис вдруг сбросила своего короля с доски и сдалась. Партия закончилась за три минуты.
   Чарли внезапно онемел – очень странно!
   – Белла, мне надо с тобой поговорить. – Он смущенно нахмурился.
   Я молча сидела и ждала продолжения. Чарли встретил мой взгляд и тут же уткнулся глазами в пол, не говоря ни слова.
   – Па, так в чем дело?
   Он вздохнул.
   – У меня это не очень-то хорошо получается. Даже не знаю, с чего начать…
   Я ждала.
   – В общем, тут такое дело. – Чарли встал с дивана и принялся мерить шагами гостиную, упорно глядя себе под ноги. – Похоже, у вас с Эдвардом серьезные отношения, и ты должна знать, что в некоторых вещах следует соблюдать осторожность. Я знаю, ты уже взрослая, но, Белла, ты все еще совсем молодая, а есть много важных вещей, которые нужно знать, когда ты… когда у тебя близкие отношения…
   – Папа, да ради бога! – взмолилась я и вскочила. – Надеюсь, ты не собираешься рассказывать мне о сексе!
   Он мрачно смотрел в пол.
   – Я твой отец. И несу за тебя ответственность. Не забывай, что мне так же неловко, как и тебе.