Страница:
— Брэм, конечно, бесится, и я его понимаю.
Эбби тоже улыбнулась. Но улыбка вдруг намертво примерзла к ее лицу, потому что как раз в этот момент она заметила нечто ужасное. Какая-то рыжеволосая красавица, одетая в сногсшибательное платье, заметив в толпе Киппа, прямиком ринулась к нему. Подбежав к виконту, она положила руку ему на рукав и заулыбалась, не сводя с него влюбленных глаз. Ее лицо показалось Эбби знакомым… когда-то она уже видела эту женщину. Точно! В день пикника — в тот самый день, когда Кипп сделал ей предложение!
— Брейди! — чуть слышно прошептала она, незаметным кивком показав, куда ему следует смотреть. — Имя этой леди, будьте любезны!
Брейди близоруко прищурился, притворяясь, что пытается разглядеть в толпе гостей лицо интересующей ее особы. Впрочем, он и без того уже знал, о ком говорит Эбби.
— Это леди Скелтон, моя дорогая, — небрежно процедил он, — и она не стоит вашего внимания. Когда появились вы, эта дама и без того уже была на пути к выходу…
— Вот как? Интересно, а сама она знает об этом? — холодно осведомилась Эбби, глядя, как ее муж, улыбнувшись рыжеволосой красотке, похлопал ее по руке. — Или он?
— О, выбросьте это из головы, Эбби! Кипп чуть ли не с рождения был страшным юбочником — это, можно сказать, у него в крови. Тут уж ничего не поделаешь. Он и сам, бедняга, не понимает, как это получается и почему его так тянет к женщинам. Однако вам не о чем беспокоиться. Если Кипп дал вам слово после свадьбы образумиться, он его сдержит. Это так, да? Я угадал?
— Мы оба дали друг другу слово, — буркнула она, отворачиваясь. При виде того, как эта дама, беззастенчиво прильнув к виконту, шепчет что-то ему на ухо, а он при этом весело смеется, на душе у Эбби стало невыносимо тяжело. — А если вас волнует, что я при этом испытываю, то могу вас успокоить — сердце мое тут ни при чем. Если что и задето, так только гордость. И я не собираюсь молчать, наблюдая за тем, как мой супруг в вечер свадьбы волочится за своей прежней любовницей! И это когда я буквально из кожи вон лезла, изображая счастливую невесту! Свинство какое! А ведь мы договорились, что просто обязаны заставить свет поверить в то, что это брак по любви! Ох, Брейди, совсем из головы вылетело! Я ведь еще не успела поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали! Если бы вы знали, как я вам благодарна! Может быть, по моему виду сразу и не скажешь, однако, ей-богу, это так! Ну а теперь сделайте мне еще одно одолжение — напомните моему супругу, что он все-таки женатый человек. Честное слово, в первый и в последний раз.
— Ваше желание — закон для меня, милая Эбби, — отвесив ей галантный поклон, промурлыкал Брейди. — А вы не боитесь остаться одна? Между прочим, сегодня эти воды кишмя кишат акулами, и некоторые из них, держу пари, уже почуяли запах крови.
— Все будет хорошо, Брейди, я обещаю. Вообще-то я уже заметила вон в том углу Эдвардину и хочу с ней поговорить — надо же узнать, успела ли она прийти в себя после той истерики, которую закатила сегодня днем после венчания.
Проводив удалявшегося Брейди взглядом, Эбби облегченно вздохнула и постаралась незаметно выскользнуть из бального зала через приоткрытую дверь, которая вела на балкон, решив, что она заслужила глоток свежего воздуха.
В общем-то она не так уж сильно покривила душой — от духоты у нее начала болеть голова. А от обилия незнакомых лиц и имен голова у нее вообще шла кругом. Даже сильно постаравшись, она вряд ли смогла бы припомнить хоть одно из них.
К тому же у нее последние несколько минут нестерпимо чесалось плечо. До сих пор она еще как-то боролась с желанием его почесать, отлично понимая, что находится под обстрелом нескольких десятков любопытных взглядов. Вокруг стоял ровный гул голосов. Можно было не сомневаться, что большинство гостей без устали обсуждает самую животрепещущую тему — почему вдруг виконту Уиллоуби пришло в голову взять в жены никому не известную вдову Бэкуорт-Мелдон?
Да уж, не хватало еще вдобавок скомпрометировать себя в первый же вечер, грустно подумала Эбби. Вот будет разговоров, если она почешется у всех на глазах! Эти лорды и леди небось примутся гадать, уж не заедают ли молодую жену виконта Уиллоуби блохи!
Будто ей мало собственной семейки, с досадой подумала она. Весь клан Бэкуорт-Мелдонов был в сборе — перемещаясь от одной группы гостей к другой, они охотно рассказывали всем, кто изъявлял хоть малейшее желание их слушать, о своем родстве с новой виконтессой. Судя по всему, так же охотно они посвящали всех любопытных и в подробности личной жизни Эбби. Убедившись в этом, она с досадой выругалась сквозь зубы.
Умолять старых недоумков держать язык за зубами хотя бы в этот вечер было пустым делом — все равно что ловить сетью радугу в ручье, с горечью подумала Эбби.
Полной грудью вдохнув свежий воздух, она облокотилась на перила, наслаждаясь прохладой. Эбби смертельно устала, и больше всего ей сейчас хотелось, чтобы этот проклятый бал наконец закончился и гости разъехались по домам. И однако, мысль о том, что за этим последует, страшила ее куда больше. Не успеет за последним из гостей захлопнуться дверь, размышляла она, как виконт вспомнит о своих супружеских правах. Представив себе эту сцену, Эбби похолодела от страха.
Она вдруг снова вспомнила его поцелуй, и у нее подкосились ноги. Ее и раньше целовали, и не раз — ее покойный муж был весьма охоч до любовных утех, — но это было совсем не то. Похоже, бедный Гарри был далеко не столь умелым любовником, как она считала до сих пор.
Впрочем, очень возможно, здесь была другая причина. В конце концов, она вдовеет уже много лет. И как моряку, много лет не видевшему земли, любой остров кажется раем, так и ей поцелуй виконта ударил в голову, словно перебродившее вино.
Естественно, ей случалось слышать — и от Гермионы, и от покойной
матушки, — что светские дамы ее положения вовсе не обязательно должны получать наслаждение в супружеской постели. Но ведь сама она считала любовные утехи одним из самых приятных моментов брака. Больше того, Эбби хватило смелости (или глупости) признаться в этом виконту!
Впрочем, она не слишком об этом жалела. Да, конечно, она наслаждалась супружескими объятиями и не видела в этом ничего плохого. Тем более что Эбби не испытывала желания провести остаток своих дней как монахиня. Ну, может быть, только если это будет совсем небольшой остаток…
И вот теперь она снова замужем. Муж ее молод и весьма привлекателен, даже несмотря на присущую ему надменность. У Эбби были все основания надеяться, что и любовником он окажется неплохим. Во всяком случае, она очень бы этого хотела.
Но того, что виконт всего лишь одним поцелуем пробудит в ней страсть, она никак не ожидала.
Но сейчас Эбби тревожило другое — мысль о том, что она до сих пор не сделала ничего, чтобы жизнь ее супруга вошла в более спокойное и гладкое русло. Он предложил, чтобы и после свадьбы они продолжали жить так же, как прежде, не вмешиваясь в жизнь друг друга более, чем это будет необходимо, и чтобы каждый из них и дальше шел своим путем. И она без возражений согласилась на это.
Проблема, однако, состояла в том, что Эбби не была счастлива потому, что жила теперь в его огромном, великолепном доме, где от нее всего-то и требовалось, что согревать мужу постель. Во всяком случае, если она хочет сохранить уважение к себе — иначе она просто начала бы казаться себе шлюхой, с которой забавляются время от времени, а потом отсылают прочь, чуть только надобность в ней отпадет, — она просто обязана сделать все, чтобы дом виконта стал и ее домом. Однако Эбби уже успела заметить, что ее попытка подружиться со слугами по какой-то непонятной причине не слишком пришлась по вкусу его светлости.
Так же как и ей его неуклюжие посягательства на ее гардероб, с неожиданной злостью подумала она.
Она надеялась, что они смогут неплохо поладить, а теперь у нее появились сомнения. Их недавняя стычка показала, что супружеская жизнь может стать для них полем битвы, а это было бы просто ужасно! Представив, как они с виконтом ругаются из-за каждого пустяка и выросшая между ними стена непонимания с каждым днем становится все толще, Эбби совсем пала духом.
Закрыв глаза, она поклялась себе, что впредь поостережется устраивать скандалы по любому поводу. Она избавится от своей проклятой вспыльчивости, постарается держаться в тени и не будет мешать мужу жить так, как он жил до встречи с ней. В конце концов, ведь именно об этом он просил ее в тот день, когда сделал предложение. И это в общем-то не слишком много, если вспомнить, сколько она получила взамен — богатство, положение в обществе и огромный великолепный дом. А самое главное — его имя.
— Если вы гадаете, не прыгнуть ли вам вниз, чтобы разом покончить со всем этим фарсом, так не стесняйтесь! Я помогу вам перебраться через перила!
Вздрогнув от неожиданности, Эбби резко обернулась. Женский голос, чуть хрипловатый и какой-то неестественно певучий даже сейчас, когда каждое произнесенное слово буквально сочилось ядом, почему-то ее испугал. Обладательница этого голоса, судя по всему, исходила от ненависти.
— Леди Скелтон, — изумленно протянула Эбби, увидев, кто перед ней. — Простите, я вас не заметила… Вас что-то расстроило?
— Расстроило? — удивленно переспросила Роксана. Изящные полукружия ее бровей поползли вверх, губы искривились в насмешке. Но это нарочитое презрение отнюдь не обмануло Эбби, и она вдруг почувствовала, как в душу ее закрадывается злость.
Роксана подошла к ней почти вплотную, и Эбби невольно отодвинулась подальше от балюстрады. Брезгливость и омерзение, как в присутствии ядовитой змеи, сковали ее тело. Роксана, как будто почувствовав се настроение, смерила Эбби надменным взглядом, разом оценив ее платье и прическу, и презрительно фыркнула.
Эбби, собравшись с духом, ответила ей тем же. И взгляд, каким она окинула леди Скелтон, был таким же оценивающим, как и у ее соперницы.
Потому что они соперницы — в этом не было ни малейших сомнений.
Каждая из них с первого взгляда угадала в другой смертельного врага, так, как это под силу только женщинам — не зная ничего, кроме имени друг друга, не обменявшись ни единым словом, они сразу же поняли, что их разделяет нечто большее, чем простая неприязнь. Какой-то непостижимый, древний инстинкт подсказывал женщинам, что им суждено возненавидеть друг друга, и так будет продолжаться до тех пор, пока хоть одна из них ходит по земле.
Словно две разъяренные кошки, они описывали круг за кругом, обмениваясь ненавидящими взглядами. Казалось, обе только и дожидались удобного момента, чтобы, вонзив друг в друга когти, почувствовать солоноватый, дразнящий запах свежей крови.
— Похоже, милочка, у вас кислое настроение. Может быть, приказать принести слив, чтобы хоть чуть-чуть подсластить вам жизнь? — медовым голосом проворковала Эбби, постаравшись, чтобы ее слова прозвучали до приторности сладко, и яд, которыми она щедро их пропитала, не сразу проник в сознание Роксаны.
— Неужто ты до сих пор не поняла, что он просто воспользовался тобой, чтобы все эти хорошенькие, свеженькие девочки, которые спят и видят себя виконтессами, перестали вешаться ему на шею? — прошипела Роксана, сделав вид, что не поняла намека.
— Ну, положим, не только девочки! — усмехнулась Эбби. — Еще и почтенные замужние дамы, тоже вбившие себе в голову попробовать себя в этой роли, разве нет? — ехидно бросила она в ответ, едва удерживаясь от соблазна вцепиться сопернице в глаза. На этот раз отравленная стрела попала в цель. Яркая краска гнева бросилась леди Скелтон в лицо и неровными пятнами растеклась по обнаженной груди.
Такого Эбби не ожидала.
Матерь Божия! Неужели эта женщина и в самом деле тешила себя надеждой в один прекрасный день стать женой виконта Уиллоуби? И ради этого готова была пойти на все, даже на развод? Неужто она верила, что он с радостью согласится на это? Эбби от удивления даже рот приоткрыла.
Теперь она уже не сомневалась, что леди Скелтон куда хуже знает характер ее мужа, чем она сама. Впрочем, и она, если говорить честно, не слишком хорошо разбиралась в нем.
Конечно, не исключено, что сам виконт ни сном ни духом не подозревал о тех планах, что строила на его счет предприимчивая леди Скелтон. Да ему бы такое и в голову не пришло, решила Эбби. И тут ее внезапно кольнула мысль, которая ей совсем не понравилась… А что, если эта несносная женщина была еще одной, тайной причиной, вынудившей виконта связать себя узами брака? Уж не для того ли он женился, чтобы попросту сбежать от надоевшей ему до оскомины и чересчур требовательной любовницы? Вполне возможно, счастливый брак Мэри и Джека Колтрейна был не единственной причиной, из-за которой виконт Уиллоуби вдруг решил, что ему абсолютно необходимо обзавестись женой. Тогда неудивительно, что он двумя руками ухватился за то, что казалось ему наилучшим выходом из положения. Скорее всего брак с ней был для него единственным шансом одним махом решить все проблемы.
А ведь она и вправду стала для бедняги Киппа чем-то вроде палочки-выручалочки, с горьким юмором подумала Эбби. И вместо благодарности он только что, можно сказать, повесил ей на шею одну из своих проблем в виде оскорбленной и брошенной любовницы!
Эбби внезапно представилось, что она играет роль одной из героинь ее любимой Араминты Зейн, по злой иронии судьбы угодившей в ловушку. В романах такое ей встречалось, и не раз, но до сих пор она как-то не верила, что жизнь порой бывает куда изобретательнее и страшнее, чем любые романы. Как ни странно, Эбби внезапно поймала себя на том, что данная ситуация ее забавляет.
Видя, что леди Скелтон молчит, словно проглотив язык, Эбби, расхрабрившись, решила, что самое время перейти в наступление.
— Именно об этом ведь вы мечтали, не так ли, леди Скелтон? Заполучить моего мужа, а заодно и титул, который я сейчас ношу? Фи, как глупо! Еще одна мечта стареющей женщины, рассыпавшаяся в прах! Представляю, как вы расстроились, узнав, что виконт оставил вас с носом. Боже, какое унижение! Смириться с мыслью, что вам предпочли другую, еще куда ни шло! Но то, что вам предпочли меня, деревенскую простушку! Ведь я в ваших глазах просто ничтожество, правда? Да, такое оскорбление трудно проглотить.
— Тебе не удастся им завладеть! Зажмурившись, Эбби сделала глубокий вдох и призвала на помощь все свое мужество. Она напомнила себе, что должна сохранять хладнокровие — в конце концов, все героини мисс Араминты Зейн, оказавшись в подобной ситуации, умудрялись оставаться восхитительно хладнокровными.
— Завладеть им? Пока нет, но ведь еще не вечер, вы не забыли? А впереди у меня целая ночь! Не хотите продолжить этот разговор… ну, скажем, завтра утром?
— Шлюха! Боже правый, эта деревенская дурочка — самая настоящая шлюха! — прошипела Роксана.
Она уже подняла было руку, чтобы влепить ненавистной сопернице пощечину, как вдруг неожиданно какая-то сила резко ее развернула, а затем правую руку, словно стиснутую железным обручем, завернули ей за спину. Роксана жалобно взвизгнула. Через мгновение она оказалась прижатой к балюстраде, и ее уха коснулся шепот Эбби:
— Если вы гадаете, не прыгнуть ли вам вниз, чтобы разом покончить со всем этим фарсом, так не стесняйтесь! Могу даже предложить вам руку, чтобы помочь перебраться через перила! Так, кажется, вы говорили? Хотели запугать меня, да не вышло!
Выпустив наконец руку Роксаны, Эбби отступила на шаг и с жалостливой улыбкой оглядела соперницу. Интересно, когда же она в последний раз прибегала к силе, чтобы защитить себя, попыталась вспомнить Эбби. Кажется, это было в тот раз, когда Гарри, вернувшись домой в стельку пьяный, решил затащить ее в постель. Губы ее дрогнули в улыбке. Приятно сознавать, что ты по-прежнему в отличной форме, развеселилась она.
Роксана шагнула к ней и снова занесла руку, но, увидев выражение глаз Эбби, вовремя опомнилась.
— Не знаю, почему ему вдруг пришло в голову жениться на тебе, но я это
узнаю. И тогда, миледи Уиллоуби, тебе конец!
От этих слов, от ярости, звучавшей в голосе оскорбленной женщины, Эбби внезапно почувствовала смертельную усталость. Почему она решила, что вдереди ее ждут удобный брак и счастливая спокойная жизнь? Она замужем всего лишь один день, даже меньше, а проблемы растут словно снежный ком, и брак ее можно назвать каким угодно, но только не спокойным.
Пожав плечами, Эбби направилась к дверям, ведущим в бальный зал.
— Как вам угодно, леди Скелтон, — небрежно бросила она через плечо, даже не взглянув на свою взбешенную соперницу. — Не буду вам мешать.
Но не успела она переступить порог балкона, как едва не налетела на Игги. Эбби от удивления приоткрыла рот, когда он чуть не бегом бросился в другой конец зала, словно перепугавшись, что его застукали на месте преступления.
— Проклятие! — выругалась она сквозь зубы.
Неужто она и правда надеялась обрести в этом браке не только независимость, о которой страстно мечтала, но и душевный покой? До сих пор, во всяком случае, все происходило наоборот. Если она и получила что-то кроме обручального кольца, так это еще одного человека, о котором следовало заботиться и чей покой охранять.
Может быть, она появилась на свет только для того, чтобы постоянно о ком-то заботиться?
Интересно, существует ли на свете вообще человек, который позаботится о ней?
Глава 15
Эбби тоже улыбнулась. Но улыбка вдруг намертво примерзла к ее лицу, потому что как раз в этот момент она заметила нечто ужасное. Какая-то рыжеволосая красавица, одетая в сногсшибательное платье, заметив в толпе Киппа, прямиком ринулась к нему. Подбежав к виконту, она положила руку ему на рукав и заулыбалась, не сводя с него влюбленных глаз. Ее лицо показалось Эбби знакомым… когда-то она уже видела эту женщину. Точно! В день пикника — в тот самый день, когда Кипп сделал ей предложение!
— Брейди! — чуть слышно прошептала она, незаметным кивком показав, куда ему следует смотреть. — Имя этой леди, будьте любезны!
Брейди близоруко прищурился, притворяясь, что пытается разглядеть в толпе гостей лицо интересующей ее особы. Впрочем, он и без того уже знал, о ком говорит Эбби.
— Это леди Скелтон, моя дорогая, — небрежно процедил он, — и она не стоит вашего внимания. Когда появились вы, эта дама и без того уже была на пути к выходу…
— Вот как? Интересно, а сама она знает об этом? — холодно осведомилась Эбби, глядя, как ее муж, улыбнувшись рыжеволосой красотке, похлопал ее по руке. — Или он?
— О, выбросьте это из головы, Эбби! Кипп чуть ли не с рождения был страшным юбочником — это, можно сказать, у него в крови. Тут уж ничего не поделаешь. Он и сам, бедняга, не понимает, как это получается и почему его так тянет к женщинам. Однако вам не о чем беспокоиться. Если Кипп дал вам слово после свадьбы образумиться, он его сдержит. Это так, да? Я угадал?
— Мы оба дали друг другу слово, — буркнула она, отворачиваясь. При виде того, как эта дама, беззастенчиво прильнув к виконту, шепчет что-то ему на ухо, а он при этом весело смеется, на душе у Эбби стало невыносимо тяжело. — А если вас волнует, что я при этом испытываю, то могу вас успокоить — сердце мое тут ни при чем. Если что и задето, так только гордость. И я не собираюсь молчать, наблюдая за тем, как мой супруг в вечер свадьбы волочится за своей прежней любовницей! И это когда я буквально из кожи вон лезла, изображая счастливую невесту! Свинство какое! А ведь мы договорились, что просто обязаны заставить свет поверить в то, что это брак по любви! Ох, Брейди, совсем из головы вылетело! Я ведь еще не успела поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали! Если бы вы знали, как я вам благодарна! Может быть, по моему виду сразу и не скажешь, однако, ей-богу, это так! Ну а теперь сделайте мне еще одно одолжение — напомните моему супругу, что он все-таки женатый человек. Честное слово, в первый и в последний раз.
— Ваше желание — закон для меня, милая Эбби, — отвесив ей галантный поклон, промурлыкал Брейди. — А вы не боитесь остаться одна? Между прочим, сегодня эти воды кишмя кишат акулами, и некоторые из них, держу пари, уже почуяли запах крови.
— Все будет хорошо, Брейди, я обещаю. Вообще-то я уже заметила вон в том углу Эдвардину и хочу с ней поговорить — надо же узнать, успела ли она прийти в себя после той истерики, которую закатила сегодня днем после венчания.
Проводив удалявшегося Брейди взглядом, Эбби облегченно вздохнула и постаралась незаметно выскользнуть из бального зала через приоткрытую дверь, которая вела на балкон, решив, что она заслужила глоток свежего воздуха.
В общем-то она не так уж сильно покривила душой — от духоты у нее начала болеть голова. А от обилия незнакомых лиц и имен голова у нее вообще шла кругом. Даже сильно постаравшись, она вряд ли смогла бы припомнить хоть одно из них.
К тому же у нее последние несколько минут нестерпимо чесалось плечо. До сих пор она еще как-то боролась с желанием его почесать, отлично понимая, что находится под обстрелом нескольких десятков любопытных взглядов. Вокруг стоял ровный гул голосов. Можно было не сомневаться, что большинство гостей без устали обсуждает самую животрепещущую тему — почему вдруг виконту Уиллоуби пришло в голову взять в жены никому не известную вдову Бэкуорт-Мелдон?
Да уж, не хватало еще вдобавок скомпрометировать себя в первый же вечер, грустно подумала Эбби. Вот будет разговоров, если она почешется у всех на глазах! Эти лорды и леди небось примутся гадать, уж не заедают ли молодую жену виконта Уиллоуби блохи!
Будто ей мало собственной семейки, с досадой подумала она. Весь клан Бэкуорт-Мелдонов был в сборе — перемещаясь от одной группы гостей к другой, они охотно рассказывали всем, кто изъявлял хоть малейшее желание их слушать, о своем родстве с новой виконтессой. Судя по всему, так же охотно они посвящали всех любопытных и в подробности личной жизни Эбби. Убедившись в этом, она с досадой выругалась сквозь зубы.
Умолять старых недоумков держать язык за зубами хотя бы в этот вечер было пустым делом — все равно что ловить сетью радугу в ручье, с горечью подумала Эбби.
Полной грудью вдохнув свежий воздух, она облокотилась на перила, наслаждаясь прохладой. Эбби смертельно устала, и больше всего ей сейчас хотелось, чтобы этот проклятый бал наконец закончился и гости разъехались по домам. И однако, мысль о том, что за этим последует, страшила ее куда больше. Не успеет за последним из гостей захлопнуться дверь, размышляла она, как виконт вспомнит о своих супружеских правах. Представив себе эту сцену, Эбби похолодела от страха.
Она вдруг снова вспомнила его поцелуй, и у нее подкосились ноги. Ее и раньше целовали, и не раз — ее покойный муж был весьма охоч до любовных утех, — но это было совсем не то. Похоже, бедный Гарри был далеко не столь умелым любовником, как она считала до сих пор.
Впрочем, очень возможно, здесь была другая причина. В конце концов, она вдовеет уже много лет. И как моряку, много лет не видевшему земли, любой остров кажется раем, так и ей поцелуй виконта ударил в голову, словно перебродившее вино.
Естественно, ей случалось слышать — и от Гермионы, и от покойной
матушки, — что светские дамы ее положения вовсе не обязательно должны получать наслаждение в супружеской постели. Но ведь сама она считала любовные утехи одним из самых приятных моментов брака. Больше того, Эбби хватило смелости (или глупости) признаться в этом виконту!
Впрочем, она не слишком об этом жалела. Да, конечно, она наслаждалась супружескими объятиями и не видела в этом ничего плохого. Тем более что Эбби не испытывала желания провести остаток своих дней как монахиня. Ну, может быть, только если это будет совсем небольшой остаток…
И вот теперь она снова замужем. Муж ее молод и весьма привлекателен, даже несмотря на присущую ему надменность. У Эбби были все основания надеяться, что и любовником он окажется неплохим. Во всяком случае, она очень бы этого хотела.
Но того, что виконт всего лишь одним поцелуем пробудит в ней страсть, она никак не ожидала.
Но сейчас Эбби тревожило другое — мысль о том, что она до сих пор не сделала ничего, чтобы жизнь ее супруга вошла в более спокойное и гладкое русло. Он предложил, чтобы и после свадьбы они продолжали жить так же, как прежде, не вмешиваясь в жизнь друг друга более, чем это будет необходимо, и чтобы каждый из них и дальше шел своим путем. И она без возражений согласилась на это.
Проблема, однако, состояла в том, что Эбби не была счастлива потому, что жила теперь в его огромном, великолепном доме, где от нее всего-то и требовалось, что согревать мужу постель. Во всяком случае, если она хочет сохранить уважение к себе — иначе она просто начала бы казаться себе шлюхой, с которой забавляются время от времени, а потом отсылают прочь, чуть только надобность в ней отпадет, — она просто обязана сделать все, чтобы дом виконта стал и ее домом. Однако Эбби уже успела заметить, что ее попытка подружиться со слугами по какой-то непонятной причине не слишком пришлась по вкусу его светлости.
Так же как и ей его неуклюжие посягательства на ее гардероб, с неожиданной злостью подумала она.
Она надеялась, что они смогут неплохо поладить, а теперь у нее появились сомнения. Их недавняя стычка показала, что супружеская жизнь может стать для них полем битвы, а это было бы просто ужасно! Представив, как они с виконтом ругаются из-за каждого пустяка и выросшая между ними стена непонимания с каждым днем становится все толще, Эбби совсем пала духом.
Закрыв глаза, она поклялась себе, что впредь поостережется устраивать скандалы по любому поводу. Она избавится от своей проклятой вспыльчивости, постарается держаться в тени и не будет мешать мужу жить так, как он жил до встречи с ней. В конце концов, ведь именно об этом он просил ее в тот день, когда сделал предложение. И это в общем-то не слишком много, если вспомнить, сколько она получила взамен — богатство, положение в обществе и огромный великолепный дом. А самое главное — его имя.
— Если вы гадаете, не прыгнуть ли вам вниз, чтобы разом покончить со всем этим фарсом, так не стесняйтесь! Я помогу вам перебраться через перила!
Вздрогнув от неожиданности, Эбби резко обернулась. Женский голос, чуть хрипловатый и какой-то неестественно певучий даже сейчас, когда каждое произнесенное слово буквально сочилось ядом, почему-то ее испугал. Обладательница этого голоса, судя по всему, исходила от ненависти.
— Леди Скелтон, — изумленно протянула Эбби, увидев, кто перед ней. — Простите, я вас не заметила… Вас что-то расстроило?
— Расстроило? — удивленно переспросила Роксана. Изящные полукружия ее бровей поползли вверх, губы искривились в насмешке. Но это нарочитое презрение отнюдь не обмануло Эбби, и она вдруг почувствовала, как в душу ее закрадывается злость.
Роксана подошла к ней почти вплотную, и Эбби невольно отодвинулась подальше от балюстрады. Брезгливость и омерзение, как в присутствии ядовитой змеи, сковали ее тело. Роксана, как будто почувствовав се настроение, смерила Эбби надменным взглядом, разом оценив ее платье и прическу, и презрительно фыркнула.
Эбби, собравшись с духом, ответила ей тем же. И взгляд, каким она окинула леди Скелтон, был таким же оценивающим, как и у ее соперницы.
Потому что они соперницы — в этом не было ни малейших сомнений.
Каждая из них с первого взгляда угадала в другой смертельного врага, так, как это под силу только женщинам — не зная ничего, кроме имени друг друга, не обменявшись ни единым словом, они сразу же поняли, что их разделяет нечто большее, чем простая неприязнь. Какой-то непостижимый, древний инстинкт подсказывал женщинам, что им суждено возненавидеть друг друга, и так будет продолжаться до тех пор, пока хоть одна из них ходит по земле.
Словно две разъяренные кошки, они описывали круг за кругом, обмениваясь ненавидящими взглядами. Казалось, обе только и дожидались удобного момента, чтобы, вонзив друг в друга когти, почувствовать солоноватый, дразнящий запах свежей крови.
— Похоже, милочка, у вас кислое настроение. Может быть, приказать принести слив, чтобы хоть чуть-чуть подсластить вам жизнь? — медовым голосом проворковала Эбби, постаравшись, чтобы ее слова прозвучали до приторности сладко, и яд, которыми она щедро их пропитала, не сразу проник в сознание Роксаны.
— Неужто ты до сих пор не поняла, что он просто воспользовался тобой, чтобы все эти хорошенькие, свеженькие девочки, которые спят и видят себя виконтессами, перестали вешаться ему на шею? — прошипела Роксана, сделав вид, что не поняла намека.
— Ну, положим, не только девочки! — усмехнулась Эбби. — Еще и почтенные замужние дамы, тоже вбившие себе в голову попробовать себя в этой роли, разве нет? — ехидно бросила она в ответ, едва удерживаясь от соблазна вцепиться сопернице в глаза. На этот раз отравленная стрела попала в цель. Яркая краска гнева бросилась леди Скелтон в лицо и неровными пятнами растеклась по обнаженной груди.
Такого Эбби не ожидала.
Матерь Божия! Неужели эта женщина и в самом деле тешила себя надеждой в один прекрасный день стать женой виконта Уиллоуби? И ради этого готова была пойти на все, даже на развод? Неужто она верила, что он с радостью согласится на это? Эбби от удивления даже рот приоткрыла.
Теперь она уже не сомневалась, что леди Скелтон куда хуже знает характер ее мужа, чем она сама. Впрочем, и она, если говорить честно, не слишком хорошо разбиралась в нем.
Конечно, не исключено, что сам виконт ни сном ни духом не подозревал о тех планах, что строила на его счет предприимчивая леди Скелтон. Да ему бы такое и в голову не пришло, решила Эбби. И тут ее внезапно кольнула мысль, которая ей совсем не понравилась… А что, если эта несносная женщина была еще одной, тайной причиной, вынудившей виконта связать себя узами брака? Уж не для того ли он женился, чтобы попросту сбежать от надоевшей ему до оскомины и чересчур требовательной любовницы? Вполне возможно, счастливый брак Мэри и Джека Колтрейна был не единственной причиной, из-за которой виконт Уиллоуби вдруг решил, что ему абсолютно необходимо обзавестись женой. Тогда неудивительно, что он двумя руками ухватился за то, что казалось ему наилучшим выходом из положения. Скорее всего брак с ней был для него единственным шансом одним махом решить все проблемы.
А ведь она и вправду стала для бедняги Киппа чем-то вроде палочки-выручалочки, с горьким юмором подумала Эбби. И вместо благодарности он только что, можно сказать, повесил ей на шею одну из своих проблем в виде оскорбленной и брошенной любовницы!
Эбби внезапно представилось, что она играет роль одной из героинь ее любимой Араминты Зейн, по злой иронии судьбы угодившей в ловушку. В романах такое ей встречалось, и не раз, но до сих пор она как-то не верила, что жизнь порой бывает куда изобретательнее и страшнее, чем любые романы. Как ни странно, Эбби внезапно поймала себя на том, что данная ситуация ее забавляет.
Видя, что леди Скелтон молчит, словно проглотив язык, Эбби, расхрабрившись, решила, что самое время перейти в наступление.
— Именно об этом ведь вы мечтали, не так ли, леди Скелтон? Заполучить моего мужа, а заодно и титул, который я сейчас ношу? Фи, как глупо! Еще одна мечта стареющей женщины, рассыпавшаяся в прах! Представляю, как вы расстроились, узнав, что виконт оставил вас с носом. Боже, какое унижение! Смириться с мыслью, что вам предпочли другую, еще куда ни шло! Но то, что вам предпочли меня, деревенскую простушку! Ведь я в ваших глазах просто ничтожество, правда? Да, такое оскорбление трудно проглотить.
— Тебе не удастся им завладеть! Зажмурившись, Эбби сделала глубокий вдох и призвала на помощь все свое мужество. Она напомнила себе, что должна сохранять хладнокровие — в конце концов, все героини мисс Араминты Зейн, оказавшись в подобной ситуации, умудрялись оставаться восхитительно хладнокровными.
— Завладеть им? Пока нет, но ведь еще не вечер, вы не забыли? А впереди у меня целая ночь! Не хотите продолжить этот разговор… ну, скажем, завтра утром?
— Шлюха! Боже правый, эта деревенская дурочка — самая настоящая шлюха! — прошипела Роксана.
Она уже подняла было руку, чтобы влепить ненавистной сопернице пощечину, как вдруг неожиданно какая-то сила резко ее развернула, а затем правую руку, словно стиснутую железным обручем, завернули ей за спину. Роксана жалобно взвизгнула. Через мгновение она оказалась прижатой к балюстраде, и ее уха коснулся шепот Эбби:
— Если вы гадаете, не прыгнуть ли вам вниз, чтобы разом покончить со всем этим фарсом, так не стесняйтесь! Могу даже предложить вам руку, чтобы помочь перебраться через перила! Так, кажется, вы говорили? Хотели запугать меня, да не вышло!
Выпустив наконец руку Роксаны, Эбби отступила на шаг и с жалостливой улыбкой оглядела соперницу. Интересно, когда же она в последний раз прибегала к силе, чтобы защитить себя, попыталась вспомнить Эбби. Кажется, это было в тот раз, когда Гарри, вернувшись домой в стельку пьяный, решил затащить ее в постель. Губы ее дрогнули в улыбке. Приятно сознавать, что ты по-прежнему в отличной форме, развеселилась она.
Роксана шагнула к ней и снова занесла руку, но, увидев выражение глаз Эбби, вовремя опомнилась.
— Не знаю, почему ему вдруг пришло в голову жениться на тебе, но я это
узнаю. И тогда, миледи Уиллоуби, тебе конец!
От этих слов, от ярости, звучавшей в голосе оскорбленной женщины, Эбби внезапно почувствовала смертельную усталость. Почему она решила, что вдереди ее ждут удобный брак и счастливая спокойная жизнь? Она замужем всего лишь один день, даже меньше, а проблемы растут словно снежный ком, и брак ее можно назвать каким угодно, но только не спокойным.
Пожав плечами, Эбби направилась к дверям, ведущим в бальный зал.
— Как вам угодно, леди Скелтон, — небрежно бросила она через плечо, даже не взглянув на свою взбешенную соперницу. — Не буду вам мешать.
Но не успела она переступить порог балкона, как едва не налетела на Игги. Эбби от удивления приоткрыла рот, когда он чуть не бегом бросился в другой конец зала, словно перепугавшись, что его застукали на месте преступления.
— Проклятие! — выругалась она сквозь зубы.
Неужто она и правда надеялась обрести в этом браке не только независимость, о которой страстно мечтала, но и душевный покой? До сих пор, во всяком случае, все происходило наоборот. Если она и получила что-то кроме обручального кольца, так это еще одного человека, о котором следовало заботиться и чей покой охранять.
Может быть, она появилась на свет только для того, чтобы постоянно о ком-то заботиться?
Интересно, существует ли на свете вообще человек, который позаботится о ней?
Глава 15
Они танцевали три раза. Два раза — какой-то деревенский танец, оставивший ее совершенно равнодушной…
И один раз вальс!
Эбби, как бабочка, порхала по своей новой спальне — глаза ее были закрыты, руки лежали на плечах воображаемого партнера, обутые в ночные туфельки ноги едва касались пола. Бедная Салли Энн бегала за своей хозяйкой, стараясь на ходу расстегнуть бесчисленные пуговки и крючки. Служанка измучилась повторять, что уже очень, очень поздно и ее светлости пора лечь в постель, а Эбби, судя по всему, ничего не слышала.
— Ах, видела бы ты меня, Салли Энн! — воскликнула она, остановившись наконец перед своей заваленной подушками кроватью. Голова у нее кружилась. Чтобы не упасть, Эбби ухватилась двумя руками за бело-золотое изножье и прижалась к нему пылающим лицом. — О, я так боялась вначале, ты не поверишь! Но его светлость — необыкновенно искусный танцор, и через пару минут я уже и думать забыла о своих страхах! Как это было чудесно!
— Да, мэм, — терпеливо пробормотала маленькая горничная, воспользовавшись этим, чтобы расстегнуть последние пуговицы, и тут же принялась упрашивать Эбби, чтобы та позволила розовому шелковому платью соскользнуть с ее плеч на пол. Наконец после долгих понуканий и уговоров ей
это удалось. — Вот и хорошо, миледи. А теперь, может быть, вы просто переступите через платье? — взмолилась она. — Одну ножку… потом вторую… о, вот как славно!
Освободившись наконец от платья, Эбби снова принялась кружиться по комнате с блаженной улыбкой на лице.
— И раз… и два… и три, — бормотала она про себя, кружась все быстрее и быстрее. Ночные туфельки со стуком слетели с ее ног, но она и не подумала остановиться. Перед глазами у нее все кружилось, а в голове пели скрипки.
— Их светлости виконт Уиллоуби и его высокочтимая супруга. И все смотрят, все шепчутся у нас за спиной, охают, ахают и изумляются, не веря собственным глазам. Подумать только — я ведь теперь леди, Салли Энн! Самая что ни на есть настоящая леди! — задыхаясь, проговорила Эбби и снова привалилась к кровати, чтобы перевести дух. Перед глазами у нее все плыло. Немного отдышавшись, Эбби рухнула на постель и все с той же блаженной улыбкой принялась разглядывать висевший над ней балдахин.
Раскинув руки и ноги поверх скользкого атласного покрывала, она завертелась ужом, изображая «ангелов в снегу», как когда-то играла в детстве. С губ ее сорвался озорной смешок.
И вдруг ее словно ударило. Подпрыгнув как ужаленная, Эбби тут же пришла в себя.
— Салли Энн! — завопила она, кубарем скатившись с постели. — Господи помилуй! Совсем из головы вон! Его светлость сейчас будет здесь, а на мне бог знает что! Ужас какой! Салли Энн, помоги мне надеть ночную сорочку! Живо!
— Вот уж никогда бы сама не догадалась! — хихикнула Салли Энн, и яркий девичий румянец вновь залил ее щеки. Кое-как оправившись от смущения, она подала Эбби ее лучшую ночную сорочку.
Эбби довольно долго разглядывала это одеяние, потом со вздохом пожала плечами.
— Ну что ж, думаю, на одну ночь сойдет. Но уж завтра прямо с утра, обещаю тебе, Салли Энн, мы с тобой устроим настоящий набег на Бонд-стрит! Между прочим, теперь у меня есть свои деньги — его светлость выделил мне весьма щедрое содержание. А я, подумав немного, решила воспользоваться его великодушием.
— С утра пораньше, — добавил мужской голос.
Ее муж, тихонько посмеиваясь, переступил порог ее спальни. Ярко-пунцовая от смущения, Салли Энн, захихикав, опрометью бросилась к двери и вылетела из комнаты, едва успев прихватить платье своей хозяйки.
Эбби с тоской проводила взглядом выскочившую в коридор горничную — как она хотела бы сейчас последовать за ней! — потом опустила глаза, разглядывая ночную сорочку, весьма простую одежду из белого хлопка, доходившую ей до щиколоток и прикрывавшую… ну почти прикрывавшую ее грудь, и пеньюар из тонкой ткани, но тоже очень простой, который она накинула поверх сорочки и туго перетянула на талии поясом.
Она решила, что выглядит совсем неплохо, и с улыбкой повернулась к мужу, придя к выводу, что ее святой долг — помочь ему преодолеть смущение и завязать легкий, непринужденный разговор.
— Ах, какой был замечательный вечер, милорд! Надеюсь, вы не разочарованы моим первым появлением в свете? Вы были великолепны — как вы нежно смотрели на меня, когда мы с вами вальсировали! И хотя большинство ваших высокопоставленных знакомых наверняка считают меня прожженной шлюхой, украдкой подлившей вам в вино приворотное зелье, тем не менее, держу пари на что угодно, вам без труда удалось убедить их всех, что вы женились на мне по любви.
— Ну, ерунда. Дело привычки, — смущенно пробормотал Кипп, изо всех сил стараясь не опускать глаза, чтобы не видеть худенького тела Эбби, угадывающегося Под тканью легкого пеньюара.
Она не сделала ни малейшего движения, чтобы хоть чем-то прикрыться, и это сбивало его с толку. Не то чтобы он считал ее такой уж стыдливой серой мышкой — вовсе нет! Кипп не забыл, что женился не на невинной девушке, а на вдове. Иначе говоря, женой его стала женщина, уже познавшая сладость любовных утех.
При мысли о том, что ему предстоит, Кипп почувствовал, как у него задергался глаз. Дьявольщина! Нелегкая же у него задача — доказать этой невозможной, непредсказуемой и такой обольстительной женщине, что такое настоящая страсть!
— Не хотите ли выпить немного вина? — неловко спросил он, направившись к двери, которая вела в его спальню.
— Мм?.. — промурлыкала Эбби, по-видимому, даже толком не разобрав, о чем идет речь. Она с трудом удерживалась, чтобы не сорваться с постели, и не сделала этого только потому, что при виде мужа в мягком бархатном халате у нее вдруг отнялись ноги. Только теперь на ногах у него не было носков, и Эбби с трепетом подумала, что скорее всего Кипп накинул халат прямо на обнаженное тело. Стая бабочек, устроившаяся на ночлег у нее в животе, от этого зрелища моментально всполошилась и резво замахала крылышками.
— Я спросил, не желаете ли вы выпить стакан вина? — терпеливо повторил Кипп.
Эбби покачала головой:
— Нет, милорд. Я не нуждаюсь в вине. Но если вы…
— Я тоже в нем не нуждаюсь, — отрезал Кипп, перебив ее до того, как эта женщина успеет вывести его из себя. Но гнев уже потихоньку заворочался в его душе. Она сравнивает его со своим незабвенным Гарри, упокой Господь его душу! Дьявольщина, да если собрать воедино все, что этот несчастный олух знал о женщинах, и затолкать в наперсток, там еще останется место для пятитомной «Истории упадка и разрушения Римской империи» Гиббона, хвастливо подумал Кипп. — Кстати, если не секрет, когда вы перестанете именовать меня милордом? Вот с Брейди вы разговариваете так, словно знакомы с ним уже сто лет. И чем больше я об этом думаю, мадам, тем меньше мне это нравится.
— Простите, милорд… Кипп. Но ведь мы с вами и в самом деле не слишком хорошо знаем друг друга, правда?
— Угу… а Брейди вы, выходит, знаете намного лучше?
Эбби, склонив головку набок, немного подумала, потом брови у нее сдвинулись, и она села, спустив ноги с постели.
— Брейди… да, пожалуй. Однако, видите ли, Брейди принадлежит к той породе людей, понять которых, откровенно говоря, совсем нетрудно.
— А я? — Подойдя к постели, Кипп сел рядом с женой. И тут же почувствовал, — впрочем, не в первый раз за сегодняшний вечер, — исходивший от нее приятный запах. Фиалки, догадался он. — Вы намекаете, что меня понять гораздо труднее? Стало быть, я не так прост, как Брейди? Должен ли я принять это за комплимент, мадам?
Эбби покачала головой.
— Да нет, не совсем так, милорд. И дело тут не в простоте. У Брейди тоже есть свои секреты, которые он стремится скрыть от других, и для этого надевает на лицо улыбку. У вас они тоже есть, милорд, просто вы лучше их прячете, вот и все.
Повернувшись к мужу, Эбби заглянула в самую глубину его бездонных темно-карих глаз, словно еще не оставив надежду выведать кое-какие его тайны.
И один раз вальс!
Эбби, как бабочка, порхала по своей новой спальне — глаза ее были закрыты, руки лежали на плечах воображаемого партнера, обутые в ночные туфельки ноги едва касались пола. Бедная Салли Энн бегала за своей хозяйкой, стараясь на ходу расстегнуть бесчисленные пуговки и крючки. Служанка измучилась повторять, что уже очень, очень поздно и ее светлости пора лечь в постель, а Эбби, судя по всему, ничего не слышала.
— Ах, видела бы ты меня, Салли Энн! — воскликнула она, остановившись наконец перед своей заваленной подушками кроватью. Голова у нее кружилась. Чтобы не упасть, Эбби ухватилась двумя руками за бело-золотое изножье и прижалась к нему пылающим лицом. — О, я так боялась вначале, ты не поверишь! Но его светлость — необыкновенно искусный танцор, и через пару минут я уже и думать забыла о своих страхах! Как это было чудесно!
— Да, мэм, — терпеливо пробормотала маленькая горничная, воспользовавшись этим, чтобы расстегнуть последние пуговицы, и тут же принялась упрашивать Эбби, чтобы та позволила розовому шелковому платью соскользнуть с ее плеч на пол. Наконец после долгих понуканий и уговоров ей
это удалось. — Вот и хорошо, миледи. А теперь, может быть, вы просто переступите через платье? — взмолилась она. — Одну ножку… потом вторую… о, вот как славно!
Освободившись наконец от платья, Эбби снова принялась кружиться по комнате с блаженной улыбкой на лице.
— И раз… и два… и три, — бормотала она про себя, кружась все быстрее и быстрее. Ночные туфельки со стуком слетели с ее ног, но она и не подумала остановиться. Перед глазами у нее все кружилось, а в голове пели скрипки.
— Их светлости виконт Уиллоуби и его высокочтимая супруга. И все смотрят, все шепчутся у нас за спиной, охают, ахают и изумляются, не веря собственным глазам. Подумать только — я ведь теперь леди, Салли Энн! Самая что ни на есть настоящая леди! — задыхаясь, проговорила Эбби и снова привалилась к кровати, чтобы перевести дух. Перед глазами у нее все плыло. Немного отдышавшись, Эбби рухнула на постель и все с той же блаженной улыбкой принялась разглядывать висевший над ней балдахин.
Раскинув руки и ноги поверх скользкого атласного покрывала, она завертелась ужом, изображая «ангелов в снегу», как когда-то играла в детстве. С губ ее сорвался озорной смешок.
И вдруг ее словно ударило. Подпрыгнув как ужаленная, Эбби тут же пришла в себя.
— Салли Энн! — завопила она, кубарем скатившись с постели. — Господи помилуй! Совсем из головы вон! Его светлость сейчас будет здесь, а на мне бог знает что! Ужас какой! Салли Энн, помоги мне надеть ночную сорочку! Живо!
— Вот уж никогда бы сама не догадалась! — хихикнула Салли Энн, и яркий девичий румянец вновь залил ее щеки. Кое-как оправившись от смущения, она подала Эбби ее лучшую ночную сорочку.
Эбби довольно долго разглядывала это одеяние, потом со вздохом пожала плечами.
— Ну что ж, думаю, на одну ночь сойдет. Но уж завтра прямо с утра, обещаю тебе, Салли Энн, мы с тобой устроим настоящий набег на Бонд-стрит! Между прочим, теперь у меня есть свои деньги — его светлость выделил мне весьма щедрое содержание. А я, подумав немного, решила воспользоваться его великодушием.
— С утра пораньше, — добавил мужской голос.
Ее муж, тихонько посмеиваясь, переступил порог ее спальни. Ярко-пунцовая от смущения, Салли Энн, захихикав, опрометью бросилась к двери и вылетела из комнаты, едва успев прихватить платье своей хозяйки.
Эбби с тоской проводила взглядом выскочившую в коридор горничную — как она хотела бы сейчас последовать за ней! — потом опустила глаза, разглядывая ночную сорочку, весьма простую одежду из белого хлопка, доходившую ей до щиколоток и прикрывавшую… ну почти прикрывавшую ее грудь, и пеньюар из тонкой ткани, но тоже очень простой, который она накинула поверх сорочки и туго перетянула на талии поясом.
Она решила, что выглядит совсем неплохо, и с улыбкой повернулась к мужу, придя к выводу, что ее святой долг — помочь ему преодолеть смущение и завязать легкий, непринужденный разговор.
— Ах, какой был замечательный вечер, милорд! Надеюсь, вы не разочарованы моим первым появлением в свете? Вы были великолепны — как вы нежно смотрели на меня, когда мы с вами вальсировали! И хотя большинство ваших высокопоставленных знакомых наверняка считают меня прожженной шлюхой, украдкой подлившей вам в вино приворотное зелье, тем не менее, держу пари на что угодно, вам без труда удалось убедить их всех, что вы женились на мне по любви.
— Ну, ерунда. Дело привычки, — смущенно пробормотал Кипп, изо всех сил стараясь не опускать глаза, чтобы не видеть худенького тела Эбби, угадывающегося Под тканью легкого пеньюара.
Она не сделала ни малейшего движения, чтобы хоть чем-то прикрыться, и это сбивало его с толку. Не то чтобы он считал ее такой уж стыдливой серой мышкой — вовсе нет! Кипп не забыл, что женился не на невинной девушке, а на вдове. Иначе говоря, женой его стала женщина, уже познавшая сладость любовных утех.
При мысли о том, что ему предстоит, Кипп почувствовал, как у него задергался глаз. Дьявольщина! Нелегкая же у него задача — доказать этой невозможной, непредсказуемой и такой обольстительной женщине, что такое настоящая страсть!
— Не хотите ли выпить немного вина? — неловко спросил он, направившись к двери, которая вела в его спальню.
— Мм?.. — промурлыкала Эбби, по-видимому, даже толком не разобрав, о чем идет речь. Она с трудом удерживалась, чтобы не сорваться с постели, и не сделала этого только потому, что при виде мужа в мягком бархатном халате у нее вдруг отнялись ноги. Только теперь на ногах у него не было носков, и Эбби с трепетом подумала, что скорее всего Кипп накинул халат прямо на обнаженное тело. Стая бабочек, устроившаяся на ночлег у нее в животе, от этого зрелища моментально всполошилась и резво замахала крылышками.
— Я спросил, не желаете ли вы выпить стакан вина? — терпеливо повторил Кипп.
Эбби покачала головой:
— Нет, милорд. Я не нуждаюсь в вине. Но если вы…
— Я тоже в нем не нуждаюсь, — отрезал Кипп, перебив ее до того, как эта женщина успеет вывести его из себя. Но гнев уже потихоньку заворочался в его душе. Она сравнивает его со своим незабвенным Гарри, упокой Господь его душу! Дьявольщина, да если собрать воедино все, что этот несчастный олух знал о женщинах, и затолкать в наперсток, там еще останется место для пятитомной «Истории упадка и разрушения Римской империи» Гиббона, хвастливо подумал Кипп. — Кстати, если не секрет, когда вы перестанете именовать меня милордом? Вот с Брейди вы разговариваете так, словно знакомы с ним уже сто лет. И чем больше я об этом думаю, мадам, тем меньше мне это нравится.
— Простите, милорд… Кипп. Но ведь мы с вами и в самом деле не слишком хорошо знаем друг друга, правда?
— Угу… а Брейди вы, выходит, знаете намного лучше?
Эбби, склонив головку набок, немного подумала, потом брови у нее сдвинулись, и она села, спустив ноги с постели.
— Брейди… да, пожалуй. Однако, видите ли, Брейди принадлежит к той породе людей, понять которых, откровенно говоря, совсем нетрудно.
— А я? — Подойдя к постели, Кипп сел рядом с женой. И тут же почувствовал, — впрочем, не в первый раз за сегодняшний вечер, — исходивший от нее приятный запах. Фиалки, догадался он. — Вы намекаете, что меня понять гораздо труднее? Стало быть, я не так прост, как Брейди? Должен ли я принять это за комплимент, мадам?
Эбби покачала головой.
— Да нет, не совсем так, милорд. И дело тут не в простоте. У Брейди тоже есть свои секреты, которые он стремится скрыть от других, и для этого надевает на лицо улыбку. У вас они тоже есть, милорд, просто вы лучше их прячете, вот и все.
Повернувшись к мужу, Эбби заглянула в самую глубину его бездонных темно-карих глаз, словно еще не оставив надежду выведать кое-какие его тайны.