Страница:
Жак вошел в шар первым, Элеонора последовала за ним. Теперь она была готова следовать за ним куда угодно. Она верила, что, пока Жак рядом, ничего плохого случиться не может. Она шагнула вперед, в блестящую пустоту перехода, и ей на мгновение показалось, что ее тело испарилось, а она сама превратилась в маленькую точку. В глазах потемнело, и отчаянно застучавшее сердце пропустило несколько ударов.
– Космопорт планеты Зен. – Жак поймал Элеонору за плечи и аккуратно поставил на покрытую мягкой травой землю.
Голова Элеоноры кружилась, и она не сразу смогла сфокусировать взгляд на лице Жака, который, улыбаясь, погладил ее по голове и сказал:
– Запомни наш шарик, а то заблудимся, когда вернемся.
Космопорт выглядел совсем не так, как она ожидала. В кино и в книжках всё совсем по-другому. Здесь не было громоздких кораблей на обожженных дюзами бетонных плитах, и рев ракетных двигателей, преодолевающих притяжение, не рвал воздух в горячие дымные клочья. Наоборот, было тихо, насколько может быть тихо, скажем, на вокзале южного города в отпускной сезон. Люди и нелюди самых разных цветов и форм входили и выходили из точно таких же серебристых шаров гиперпереходов. Множество таких шаров зависло над зеленой лужайкой, окруженной высокими ветвистыми деревьями. Похоже, что для прибывающих все здесь было привычно и знакомо. Не оглядываясь по сторонам, они брели к выходу.
– А где же корабли? – удивилась Элеонора.
– Они все на орбите. Космолеты редко опускаются на поверхность.
Жак взял ее за руку и повел к арке, обозначавшей выход. Элеонора без остановки крутила головой, стараясь рассмотреть и запомнить как можно больше. Она так увлеклась, что даже не заметила, как им преградил дорогу желтый гуманоид с ярко-красными кроличьими глазами. Его морщинистая лысина блестела от пота, и тоненькие ручейки густой влаги медленно стекали по щекам и подбородку. Элеонора решила, что на космодроме слишком жарко для этого существа.
– Извините, – произнес желтый скрипучим голосом. Элеонора очень удивилась, что поняла его. По-видимому, Дэн обучил ее достаточно распространенному языку. Произношение гуманоида немного отличалось от того, что она помнила, но смысл сказанного был ясен.
– Извините, – повторил желтый. – Вы бывали на нашей планете раньше?
– Ты что, не узнал меня, Гарк? – Жак схватил его за воротник блестящего комбинезона и приподнял над землей. – Посмотри на меня внимательно!
– Что вы, что вы, я вас отлично помню! Вы были с тем одноруким недоумком, который чуть не убил меня, – запричитал желтый. – Поставьте меня на место, или я вызову полицию.
– Не с одноруким недоумком, а с господином Дэном, почтеннейший. – Жак любезно поставил гуманоида на твердую землю и даже вежливо смахнул с его плеча несуществующую пылинку. – Кстати, у моей дамы нет необходимого иммунитета для посещения вашего гнусного планетоида.
Гарк, встряхнувшись, быстро принял прежний официальный вид.
– С этого надо было начинать. Сейчас мы это легко исправим. Моя работа и состоит в том, чтобы услужить дорогим гостям великолепного Зена. Какой код вашей родной планеты? – обратился он к Элеоноре.
Элька накануне нашла Землю в одном из справочников. Она очень удивилась, что ее родной мир записан в разделе имперских колоний. Жак посоветовал ей запомнить код, и теперь она смогла повторить его желтому.
– Отлично, – воскликнул тот и полистал растрепанный блокнот, – сыворотка номер шестнадцать бис. Закатайте рукав, будем делать прививку.
Элеонора вопросительно посмотрела на Жака. Он кивнул:
– Нужно настроить твою иммунную систему, иначе ты можешь погибнуть от местной инфекции.
Гуманоид уверенно вколол ей несколько кубиков серого раствора из довольно большого шприца.
– А теперь пошлина. – Он протянул Элеоноре коробочку со светящимся голубым кружочком. Увидев ее замешательство, Гарк вопросительно сморщил лоб. – У вас что, нет счета? – Жак ткнул в кружочек большим пальцем правой руки.
– Я плачу.
– Добро пожаловать на Зен. Если вы не бывали на Зене, считайте, что вы никогда не покидали своей планеты. – Желтый поклонился и торопливо направился к следующей жертве.
Вслед за толпой Элеонора и Жак прошли через ажурную металлическую арку к станции монорельсовой дороги. Платформы и переходы мало чем отличались от земных. Выщербленные местами ступени и бугристый асфальт напомнили Эльке пригородную станцию, на которой останавливается далеко не каждая электричка. Точно такая же была недалеко от дачи ее родителей, когда они еще были живы. Эльке с трудом верилось, что она находится на далекой высокоцивилизованной планете. Ей всё время казалось, что она спит и видит чудной сон, в котором замысловато переплелись события заурядного дня и содержание дурацкого фильма.
Подошедший поезд тоже разочаровал ее примитивностью конструкции и грязноватыми вагонами. Когда они вошли, все сидячие места уже были заняты, и Жак выбрал местечко недалеко от окна. Здесь меньше толкали, и можно было спокойно поболтать. Сложившись едва ли не в два раза, Жак наклонился к уху Элеоноры и прошептал:
– Хорошо, что мы не взяли с собой однорукого.
– Да. Вдвоем лучше. – Девушка кивнула и смущенно отвела взгляд.
– Не поэтому. Он ненавидит желтых человечков с красными глазами.
– За что?
Жак пожал плечами и выпрямился:
– Не знаю. Какая-то мания. После того как он много лет просидел в зоопарке, у него слегка поехала крыша.
– Он мне не рассказывал. – Элеонора удивилась, что болтливый Дэн не поведал ей об этом эпизоде своей биографии. Однорукий вообще ничего не рассказал ей о себе.
– Да, он умеет много трепаться и при этом не проболтаться о чем-то действительно важном. С твоей планеты Дэна похитили торговцы животными. Утащили его вместе с каким-то волосатым реликтовым слоном и продали гридерам под видом человекообразной обезьяны редкой породы. Бедняга много лет просидел в клетке.
Жак рассказывал ей еще много чего о похождениях Дэна в зоопарке, но Элеонора его почти не слушала. Мимо окон поезда проплывали пейзажи чужой планеты. Мелькали серые столбы контактной электросети. Неухоженные заросли кустов сменялись стройными стволами деревьев, высаженными ровной линией вдоль полотна дороги. В прорехах между пожухшими кронами мелькали одноэтажные домики с двускатными крышами. Кое-где виднелись кирпичные параллелепипеды промышленных построек. Их окружали унылые переплетения металлических ферм. На горизонте клубились облака, едва различимые на фоне белесого неба, плавящегося от безжалостных лучей огромного солнца. Ощетинившееся протуберанцами светило застыло в зените, лениво шевеля лепестками своей величественной короны. Эльку не оставляло ощущение, что всё здесь ей знакомо. Такой вид можно было бы найти где-нибудь под Тулой. Когда за окном промелькнул железнодорожный переезд с выстроившимися у шлагбаума грузовыми трейлерами, девушке начало казаться, что ее просто-напросто нагло дурят.
– И тогда он зажарил проклятую мартышку, насадив ее на штырь, выдернутый из решетки… – захлебываясь, рассказывал Жак. Кажется, Элька пропустила самую интересную часть истории, но решила об этом помалкивать.
– А где он взял огонь в клетке? – спросила она, сделав вид, что внимательно следила за сюжетом.
– О! – Чувствовалось, что Жак был в восторге от изобретательности однорукого. – Он припрятал стекло от часов, которые потерял один из посетителей. С помощью этой линзы он и добыл огонь для костра. Но и тогда гридеры не поверили, что он разумен. Они приковали его за руку к стене. Чтобы убежать, ему пришлось отгрызть себе руку почти до самого локтя.
– Невероятная история, – сказала Элеонора и подумала, что Дэна просто замучили вопросами об отсутствующей руке и он начал всем вешать лапшу на уши. Правда, Жак, похоже, простодушно во всё верил, или скорей всего гигант сам выдумал эту историю, чтобы развеселить Эльку.
– Нам выходить. – Жак проводил ее к раздвижным дверям вагона, не очень вежливо растолкав несколько замешкавшихся пассажиров.
С платформы они спустились в тоннель и, преодолев еще несколько десятков километров в громыхающих вагонах, но теперь уже под землей, оказались в городе. И этот город оказался каким-то очень привычным и до тошноты знакомым. Так должна была бы выглядеть смесь из азиатских и американских мегаполисов. Те же угрюмые, бессмысленные небоскребы, то же суетливое уличное движение. Пока Элька тоскливо осматривалась по сторонам, думая о том, что под луной действительно нет ничего нового, Жак довел ее до большого универмага. И здесь мало что отличалось от «Пассажа», «ДЛТ» или «ГУМа». Прилавки, витрины, неулыбчивые продавцы. Жак купил несколько технических приспособлений, назначения которых Элеонора не поняла, несмотря на подробные разъяснения. Единственное, что они купили по ее осознанному выбору, – это зубная щетка, которая почему-то продавалась в отделе стройматериалов.
В магазине ей очень не понравилось. Слишком много толкотни, шума и незнакомых запахов. Она была рада, когда они наконец выбрались на улицу, но и здесь было не намного лучше. Колонны ревущих машин неслись по многоуровневым эстакадам, постоянно ныряя в тоннели. Между уходящими в небо отвесными стенами небоскребов шныряли какие-то летательные аппараты. Их движения были настолько суетливы и непредсказуемы, что Эльке казалось, не пройдет и минуты, как они начнут сыпаться на прохожих. Втянув голову в плечи, она судорожно начала искать, где можно укрыться, и уже высмотрела подходящее уличное кафе. Ей понравилось, что столики для клиентов расставлены не под открытым небом, а под толстой бетонной плитой. Здесь спокойно принимали пищу желтоватые гуманоиды, по-видимому, титульный вид на Зене, их здесь было больше всего. Они спокойно беседовали и прямо руками запихивали еду себе в рот, не обращая внимания на то, что прямо над ними громоздится огромная пушка, похожая на осадное орудие времен Первой мировой войны. Рядом с пушкой, как и положено, развалились в шезлонгах двое солдат. Под такой защитой можно было хоть на мгновение почувствовать себя в безопасности. Но у Жака были другие планы.
Он взял Эльку за локоть и потянул на узкую боковую улочку. Миновав несколько кварталов, они оказались рядом с небольшим зданием, укромно примостившимся под боком у громадной башни, вершина которой скрывалась где-то в облаках. На длинной вывеске, растянувшейся на весь фасад, Элеонора по складам прочитала: «Имперский государственный банк».
– Что мы здесь забыли? – спросила она у Жака, когда он вошел в стеклянные двери.
– Хочу положить немного денег на твой счет, – ответил он.
– Ты хочешь меня купить? – Элеонора немного обиделась. – Не надо, я и так твоя. Теперь даже больше, чем когда была рабыней.
– Нет, я не собираюсь тебя покупать. – Жак проследовал к банковской стойке, из которой, как из окопа, немедленно высунулся служащий. – Просто тебе нужны деньги, если ты захочешь покинуть меня.
– Я не собираюсь покидать тебя!
– Я прошу. Так будет лучше. Я хочу, чтобы ты как можно меньше зависела от меня.
Он с силой подтолкнул ее к стойке и сказал служащему несколько слов. Тот неторопливо отодвинул в сторону настольный вентилятор, который был способен только на то, чтобы сдувать мух с его лиловой лысины, и ни на градус не мог снизить температуру в душном помещении. Сотрудник банка долго разглядывал Эльку мутноватыми от жары глазами и наконец выложил перед ними две коробочки. Коробочки ничем не отличались от той, которую протягивал ей желтый гуманоид в космопорте.
– Дотронься. – Жак кивнул на одну из коробочек.
– Пальцем?
– Чем угодно. Эта штука реагирует на ДНК, и больше ни на что. Никто не сможет получить твоих денег без твоего ведома.
Жак нажал ладонью на вторую коробочку.
– Теперь у тебя есть сотня монет.
– Спасибо, – сказала Элеонора, автоматически пересчитывая, сколько на эту сумму можно купить водки. Получилось не очень много.
– Да не за что, – буркнул Жак. – Это совсем мало, но больше у меня нет.
– Ты что, перевел все деньги?
– Неважно! Идем. – Он потянул ее к выходу, но Элеонора стояла как вкопанная: «Такой мужчина, и, похоже, он в меня влюблен! Кто еще способен отдать женщине всё, что у него есть? Только безнадежно влюбленный».
Наверное, он действительно перевел ей все свои деньги, потому что за электричку на этот раз платила Элеонора. В сторону космодрома вагоны шли почти пустыми, и у Жака получилось занять пару удобных кресел. Они сидели, отстранившись друг от друга, и оба были чем-то смущены. На счастье, мимо проходил торговец газетами. Жак протестующе замахал руками, но Элеонора купила одну. Наличие денег вызывает у всех представительниц женского пола неодолимое желание покупать. Элька оправдывала себя тем, что еще плохо читает на новом языке и ей нужно тренироваться. Сначала она хотела просто пролистать газету, но на третьей странице ей бросилась в глаза фотография корабля гридеров, на котором она провела несколько мучительных дней. Элеоноре тут же захотелось стать маленькой мышкой и спрятаться под кресло. Наверняка писали о том, что нужно схватить Жака, Дэна и всех остальных, кто имел неосторожность привести этот корабль к Зену. Преодолев себя, она попыталась прочитать, о чем всё-таки пишут. Складывая по слогам непривычные слова, она старалась постигнуть их смысл и чувствовала, что в голове у нее что-то не сходится.
– Жак, скажи мне, пожалуйста, мусорщики читают газеты? – вкрадчиво спросила Элеонора.
– Никогда. Если только порнографические журналы, – с готовностью ответил он.
– А ты? – Она отделила Жака от мусорщиков и надеялась, что ему это понравится.
– Я тоже не люблю. А что? Пишут что-нибудь интересное?
– Да нет. Ничего такого, – как можно более равнодушным голосом сказала она, – просто гридеры обещают 10 000 монет за информацию о пропавшем вблизи Земли корабле или 100 000 за сам корабль тому, кто его доставит.
Жак вырвал газету, оставив несколько клочков у нее в руках. Он вперился глазами в заметку и, казалось, сейчас прожжет дыру в фотографии.
– Элеонора, – прошептал он, впервые назвав ее по имени. До этого он избегал называть Эльку как-либо. – Ты не представляешь, какая ты умница.
– Представляю, – безучастно ответила она.
– Мне нужно связаться с посольством. – Жак вскочил со своего места и замахал руками. – Проводник, телефон сюда, быстро!
Из дальнего угла вагона сквозь толпу протиснулся заспанный проводник.
– Наберите мне номер посольства федерации гридеров, – потребовал Жак.
Но железнодорожник не торопился выполнить его просьбу. Вначале он достал из кармана так популярный здесь прибор для денежных расчетов и набрал на клавиатуре несколько цифр. Элька ткнула пальцем в блестящую пластину, и возбужденный до предела Жак получил наконец телефонную трубку.
– Алло, секретарь, – заорал он. – Какого черта? Дайте мне секретаря посольства федерации гридеров.
«Всё-таки все мужчины очень похожи, когда речь заходит о больших деньгах, – с печалью подумала Элеонора. – Даже Жак».
– Соедините меня с послом… Говорит Дкежрак Тлаюкунма Кхреэ, хозяин шхуны «Эльсидора». Я пригнал вам корабль, который вы искали. – Жак говорил быстро, Элеонора даже не всё понимала. Он едва успел закончить разговор, как им уже нужно было выходить. Поезд подошел к космопорту.
К своему гиперпереходу они бежали со всей возможной прытью. Жак путался в сумках с покупками и сбивал с ног гуманоидов, не успевших вовремя убраться с его дороги, но упорно не снижал скорости и не желал поделиться с Элеонорой даже частью своей неудобной ноши. Покружив немного по зеленой лужайке, они обнаружили свой шар и увидели, что их уже встречают. Дэн и штурман, которого Элеонора видела только один раз на собрании, бросились им навстречу.
– Нормально! – в восторге заорал Дэн. – Мы прилетели забрать ваши трупы, а вы тут по магазинам шляетесь!
Дэн треснул Элеонору по плечу своим крюком так, что она едва удержалась на ногах. Подобной фамильярности в отношении Жака он позволить себе не мог и лишь заискивающе посмотрел ему в глаза.
– В чем дело, Дифор? – Жак обратился к штурману, вставшему перед ним навытяжку.
– Господин Жак, произошел досадный сбой. – Дифор замялся, вдохнул в себя побольше воздуха и с усилием продолжил: – Когда вы перемещались на Зен, луч вашего гиперперехода прошел через корпус корабля. Капитан слишком поздно заметил ошибку.
Лицо Жака стало бледным. Он выронил сумки и опустился на траву.
– Почему мы не погибли? – Его голос был вялым и безжизненным.
– Я не могу этого понять, господин Жак. Вы были перемещены через стометровую металлическую конструкцию и, как я вижу, нисколько не пострадали… – Лицо штурмана выражало растерянность и радость. – Мы с Дэном прибыли сюда по приказу капитана Керина, чтобы забрать ваши тела и предать их обрядовому огню в соответствии с традициями.
– В этом нет необходимости, Дифор. – Жак начал постепенно приходить в себя, и к нему вернулась обычная уверенность в себе. – Сейчас переход работает нормально?
– Да, господин Жак.
– В таком случае я отправляюсь на корабль. – Жак отдал сумки штурману и повернулся к Элеоноре. – А для тебя я найму катер.
– Нет, я пойду с тобой. – Элеонора опасалась доверять свою жизнь загадочному гиперпереходу, способному устраивать неприятные сюрпризы, но расставаться с Жаком даже на час ей очень не хотелось.
– Дэн сопроводит тебя.
– Нет.
– Как хочешь! – Жак отвернулся и сделал решительный шаг к шару. Помедлив долю секунды, он растворился в искристом сиянии. Элеоноре это действие далось с гораздо большим трудом, но она постаралась не показать Дэну и штурману свой страх.
Всё обошлось. Она оказалась в шлюзовой камере и, увидев удаляющуюся спину Жака, бросилась за ним вслед. В командирскую рубку они вошли почти одновременно, Элеонора чуть позади, соблюдая негласный корабельный этикет. По дороге их догнали штурман и однорукий Дэн.
В рубке до этого момента Элеонора никогда не бывала и теперь с разочарованием убедилась, что всё здесь совсем не так круто, как хотелось бы. У одной из стен небольшого помещения стояли три вертящихся кресла с низкими спинками и порванной обивкой, перед ними располагались небольшие экраны и стойки, усыпанные кнопками. Все остальные три стены и потолок были обильно заполнены переключателями, рычажками и лампочками с небольшими, кое-где рукописными, пометками рядом. В одном из кресел сидел вахтенный и с интересом изучал яркий журнал у себя на коленях. Он с зубодробительным хрустом грыз сухарь, щедро посыпая крошками глянцевые страницы.
– Где капитан? – громко спросил Жак, обращаясь к матросу.
Вахтенный вскочил и ошеломленно уставился на него. Он вздрогнул, пораженный тем, что покойный хозяин не только бродит по кораблю, но еще и о чем-то спрашивает. На лице матроса отразилась напряженная работа мозга. Наконец извилина, отвечающая за субординацию, победила своих немногочисленных подруг. Матрос выпрямился и отчеканил:
– Только что был здесь.
– Твоя вахта началась три часа назад, не так ли? – Жак приблизился к преданно смотрящему на него матросу.
– Да, хозяин.
– Значит, ты здесь был, когда включали гиперпереход на Зен. – Жак стал похож на ласкового следователя из старого советского фильма про добрых милиционеров.
– Точно, хозяин.
– Ты помнишь, что тогда произошло?
– Вы приказали включить гиперпереход, хозяин. Капитан Керин был против и очень ругал вашу милость.
– Правильно. – Жак был доволен допросом и даже потер руки, его голос стал до неприличия нежным. – Кто управлял стабилизацией «Эльсидоры»?
– Капитан Керин. Я не имею права на такие операции. Только капитан и штурман могут это делать. Я слежу за реакторами и контролирую регенерацию воздуха, больше ничего.
– Кто-нибудь еще был в рубке?
– Нет, ваша милость. Мы были вдвоем, – матрос замялся, и его голос зазвучал неуверенно, – но капитан Керин не виноват – был сбой в датчиках положения.
Жак подошел к одному из мониторов и застучал пальцем но кнопкам клавиатуры. Внимательно рассмотрел несколько высветившихся схем.
– Здесь три дублирующие схемы датчиков, – Жак наклонился поближе к экрану, – и не работает только одна из них. Штурман, поясни ситуацию.
Дифор даже не приблизился к пульту, для него и так всё было ясно.
– Если вас интересует мое мнение, господин Жак, капитан прекрасно знал о неработающей схеме. Она вышла из строя неделю назад, когда мы попали в гравитационную яму. Мы собирались починить ее, как только появится финансовая возможность. Две остальные схемы датчиков в полном порядке. – Дифор поднял глаза к потолку. – Скажу больше: утром я приказал бортинженеру отключить неисправную схему, и она не могла быть использована при стабилизации. Об этом есть запись в бортовом журнале.
Штурман замолчал, надеясь, что кто-нибудь еще сделает вывод из сказанного им сейчас, но все присутствующие молчали и вопросительно смотрели на него.
– Вас хотели убить, господин Жак! – Дифор сказал это самым обычным тоном, не изменив интонации. Сказал так, будто доклад хозяину о покушении на его жизнь абсолютно рядовое мероприятие в его службе.
Жак нажал еще несколько кнопок.
– Да, действительно, схема подключена за минуту до нашего отправления на Зен.
Он наклонился к торчащему из стойки микрофону:
– Говорит Жак, я отстраняю Керина от командования «Эльсидорой». Исполняющим обязанности капитана назначается штурман Дифор. – Он отошел от микрофона и кивнул новоиспеченному капитану: – Действуй, капитан.
Дифор преобразился прямо на глазах:
– Дэн, отключите спасательные капсулы от бортовой сети. Нужно не дать ему уйти.
– Да, капитан.
Однорукий бросился к стене и смачно защелкал переключателями, превращая маленькие зеленые огоньки в красные.
– Вниманию экипажа! Господин Керин, бывший капитан нашего корабля, совершил покушение на жизнь хозяина. Немедленно примите меры к задержанию Керина.
– Можете его изувечить, но приказываю оставить живым, – добавил жаждущий мщения Жак и отключил микрофон.
– Гиперпереход включен. – Элеонора была увлечена происходящим не меньше, чем остальные, но про этот важный момент вспомнила первой. – Он, наверное, уже сбежал.
Лица присутствующих медленно вытянулись, и только на довольном лице бывшего штурмана расползлась радостная улыбка:
– Я отключил гиперпереход, как только мы вошли в рубку. Честно говоря, я знал, чем закончится дело.
– Капитан Дифор, – Жак плохо скрывал нахлынувшее на него чувство признательности, – объявляю тебе благодарность.
– Я предпочитаю наличные, хозяин. – Дифор ухмыльнулся.
– Тысяча монет премиальными плюс к твоей доле тебя устроит?
– Откуда, капитан? Мы же нищие, как трюмные крысы.
На этот раз пришла очередь Жака довольно и загадочно улыбаться. Широким жестом он показал на Элеонору и торжественно произнес:
– Полчаса назад госпожа, которую вы имеете честь здесь видеть, продала корабль гридеров за 100 000 гравитронных монет.
Ропот восторга прокатился по рубке, и восхищенный штурман низко склонился перед девушкой.
– Я верю, – произнес он, не отрывая от нее восторженного взгляда, – что вблизи Земли мы нашли гораздо большую ценность, чем потрепанный исследовательский корабль. Мы нашли нашу удачу. Мое почтение, госпожа Элеонора.
Пока она подбирала слова для не менее высокопарного ответа галантному штурману, в рубку ворвался матрос в потной футболке и грязных штанах, покрытых маслянистыми пятнами. В руках он держал пожарный топор.
– Капитан! – завопил он прямо в ухо Дифору. Тот вздрогнул. Он еще не привык, как звучит название его новой должности, однако команда, похоже, восприняла его назначение с восторгом. – Капитан, этот ублюдок Керин заперся в оружейной комнате и грозится взорвать корабль.
Все, не сговариваясь, бросились к выходу из рубки. Вахтенный проводил их тоскливым взором: опять всё интересное произойдет без его участия. Только сегодня судьба смилостивилась над ним, поместив в центр увлекательных событий, и то ненадолго.
Пробежав по длинным извилистым коридорам, Элеонора вслед за Жаком и Дифором добралась до дверей оружейной комнаты. Почти весь экипаж собрался здесь. Народу было почти столько же, сколько на собрании в кают-компании. Когда вошел Жак, все расступились, и Элька увидела на полу труп одного из матросов. Из его груди торчала рукоятка кинжала.
– Мертв, – сказал корабельный доктор, медленно убирая руки от шеи убитого матроса. – Керин убил его, чтобы захватить наш арсенал.
– Где второй? Здесь должно было быть два охранника, – тихо спросил Жак.
– Второй у меня. – Все вздрогнули, услышав голос Керина из динамика рядом с дверью. – Он умрет медленно и мучительно, а потом я взорву корабль, если вы не выпустите меня.
– Он может взорвать корабль? – шепотом обратилась Элеонора к Дифору.
– Да, безусловно, – кивнул он, – там полно орбитальных мин. Взрывная волна дойдет до Зена, а мы превратимся в облачка пара в межпланетном пространстве. Всё это очень грустно, мадам.
– Космопорт планеты Зен. – Жак поймал Элеонору за плечи и аккуратно поставил на покрытую мягкой травой землю.
Голова Элеоноры кружилась, и она не сразу смогла сфокусировать взгляд на лице Жака, который, улыбаясь, погладил ее по голове и сказал:
– Запомни наш шарик, а то заблудимся, когда вернемся.
Космопорт выглядел совсем не так, как она ожидала. В кино и в книжках всё совсем по-другому. Здесь не было громоздких кораблей на обожженных дюзами бетонных плитах, и рев ракетных двигателей, преодолевающих притяжение, не рвал воздух в горячие дымные клочья. Наоборот, было тихо, насколько может быть тихо, скажем, на вокзале южного города в отпускной сезон. Люди и нелюди самых разных цветов и форм входили и выходили из точно таких же серебристых шаров гиперпереходов. Множество таких шаров зависло над зеленой лужайкой, окруженной высокими ветвистыми деревьями. Похоже, что для прибывающих все здесь было привычно и знакомо. Не оглядываясь по сторонам, они брели к выходу.
– А где же корабли? – удивилась Элеонора.
– Они все на орбите. Космолеты редко опускаются на поверхность.
Жак взял ее за руку и повел к арке, обозначавшей выход. Элеонора без остановки крутила головой, стараясь рассмотреть и запомнить как можно больше. Она так увлеклась, что даже не заметила, как им преградил дорогу желтый гуманоид с ярко-красными кроличьими глазами. Его морщинистая лысина блестела от пота, и тоненькие ручейки густой влаги медленно стекали по щекам и подбородку. Элеонора решила, что на космодроме слишком жарко для этого существа.
– Извините, – произнес желтый скрипучим голосом. Элеонора очень удивилась, что поняла его. По-видимому, Дэн обучил ее достаточно распространенному языку. Произношение гуманоида немного отличалось от того, что она помнила, но смысл сказанного был ясен.
– Извините, – повторил желтый. – Вы бывали на нашей планете раньше?
– Ты что, не узнал меня, Гарк? – Жак схватил его за воротник блестящего комбинезона и приподнял над землей. – Посмотри на меня внимательно!
– Что вы, что вы, я вас отлично помню! Вы были с тем одноруким недоумком, который чуть не убил меня, – запричитал желтый. – Поставьте меня на место, или я вызову полицию.
– Не с одноруким недоумком, а с господином Дэном, почтеннейший. – Жак любезно поставил гуманоида на твердую землю и даже вежливо смахнул с его плеча несуществующую пылинку. – Кстати, у моей дамы нет необходимого иммунитета для посещения вашего гнусного планетоида.
Гарк, встряхнувшись, быстро принял прежний официальный вид.
– С этого надо было начинать. Сейчас мы это легко исправим. Моя работа и состоит в том, чтобы услужить дорогим гостям великолепного Зена. Какой код вашей родной планеты? – обратился он к Элеоноре.
Элька накануне нашла Землю в одном из справочников. Она очень удивилась, что ее родной мир записан в разделе имперских колоний. Жак посоветовал ей запомнить код, и теперь она смогла повторить его желтому.
– Отлично, – воскликнул тот и полистал растрепанный блокнот, – сыворотка номер шестнадцать бис. Закатайте рукав, будем делать прививку.
Элеонора вопросительно посмотрела на Жака. Он кивнул:
– Нужно настроить твою иммунную систему, иначе ты можешь погибнуть от местной инфекции.
Гуманоид уверенно вколол ей несколько кубиков серого раствора из довольно большого шприца.
– А теперь пошлина. – Он протянул Элеоноре коробочку со светящимся голубым кружочком. Увидев ее замешательство, Гарк вопросительно сморщил лоб. – У вас что, нет счета? – Жак ткнул в кружочек большим пальцем правой руки.
– Я плачу.
– Добро пожаловать на Зен. Если вы не бывали на Зене, считайте, что вы никогда не покидали своей планеты. – Желтый поклонился и торопливо направился к следующей жертве.
Вслед за толпой Элеонора и Жак прошли через ажурную металлическую арку к станции монорельсовой дороги. Платформы и переходы мало чем отличались от земных. Выщербленные местами ступени и бугристый асфальт напомнили Эльке пригородную станцию, на которой останавливается далеко не каждая электричка. Точно такая же была недалеко от дачи ее родителей, когда они еще были живы. Эльке с трудом верилось, что она находится на далекой высокоцивилизованной планете. Ей всё время казалось, что она спит и видит чудной сон, в котором замысловато переплелись события заурядного дня и содержание дурацкого фильма.
Подошедший поезд тоже разочаровал ее примитивностью конструкции и грязноватыми вагонами. Когда они вошли, все сидячие места уже были заняты, и Жак выбрал местечко недалеко от окна. Здесь меньше толкали, и можно было спокойно поболтать. Сложившись едва ли не в два раза, Жак наклонился к уху Элеоноры и прошептал:
– Хорошо, что мы не взяли с собой однорукого.
– Да. Вдвоем лучше. – Девушка кивнула и смущенно отвела взгляд.
– Не поэтому. Он ненавидит желтых человечков с красными глазами.
– За что?
Жак пожал плечами и выпрямился:
– Не знаю. Какая-то мания. После того как он много лет просидел в зоопарке, у него слегка поехала крыша.
– Он мне не рассказывал. – Элеонора удивилась, что болтливый Дэн не поведал ей об этом эпизоде своей биографии. Однорукий вообще ничего не рассказал ей о себе.
– Да, он умеет много трепаться и при этом не проболтаться о чем-то действительно важном. С твоей планеты Дэна похитили торговцы животными. Утащили его вместе с каким-то волосатым реликтовым слоном и продали гридерам под видом человекообразной обезьяны редкой породы. Бедняга много лет просидел в клетке.
Жак рассказывал ей еще много чего о похождениях Дэна в зоопарке, но Элеонора его почти не слушала. Мимо окон поезда проплывали пейзажи чужой планеты. Мелькали серые столбы контактной электросети. Неухоженные заросли кустов сменялись стройными стволами деревьев, высаженными ровной линией вдоль полотна дороги. В прорехах между пожухшими кронами мелькали одноэтажные домики с двускатными крышами. Кое-где виднелись кирпичные параллелепипеды промышленных построек. Их окружали унылые переплетения металлических ферм. На горизонте клубились облака, едва различимые на фоне белесого неба, плавящегося от безжалостных лучей огромного солнца. Ощетинившееся протуберанцами светило застыло в зените, лениво шевеля лепестками своей величественной короны. Эльку не оставляло ощущение, что всё здесь ей знакомо. Такой вид можно было бы найти где-нибудь под Тулой. Когда за окном промелькнул железнодорожный переезд с выстроившимися у шлагбаума грузовыми трейлерами, девушке начало казаться, что ее просто-напросто нагло дурят.
– И тогда он зажарил проклятую мартышку, насадив ее на штырь, выдернутый из решетки… – захлебываясь, рассказывал Жак. Кажется, Элька пропустила самую интересную часть истории, но решила об этом помалкивать.
– А где он взял огонь в клетке? – спросила она, сделав вид, что внимательно следила за сюжетом.
– О! – Чувствовалось, что Жак был в восторге от изобретательности однорукого. – Он припрятал стекло от часов, которые потерял один из посетителей. С помощью этой линзы он и добыл огонь для костра. Но и тогда гридеры не поверили, что он разумен. Они приковали его за руку к стене. Чтобы убежать, ему пришлось отгрызть себе руку почти до самого локтя.
– Невероятная история, – сказала Элеонора и подумала, что Дэна просто замучили вопросами об отсутствующей руке и он начал всем вешать лапшу на уши. Правда, Жак, похоже, простодушно во всё верил, или скорей всего гигант сам выдумал эту историю, чтобы развеселить Эльку.
– Нам выходить. – Жак проводил ее к раздвижным дверям вагона, не очень вежливо растолкав несколько замешкавшихся пассажиров.
С платформы они спустились в тоннель и, преодолев еще несколько десятков километров в громыхающих вагонах, но теперь уже под землей, оказались в городе. И этот город оказался каким-то очень привычным и до тошноты знакомым. Так должна была бы выглядеть смесь из азиатских и американских мегаполисов. Те же угрюмые, бессмысленные небоскребы, то же суетливое уличное движение. Пока Элька тоскливо осматривалась по сторонам, думая о том, что под луной действительно нет ничего нового, Жак довел ее до большого универмага. И здесь мало что отличалось от «Пассажа», «ДЛТ» или «ГУМа». Прилавки, витрины, неулыбчивые продавцы. Жак купил несколько технических приспособлений, назначения которых Элеонора не поняла, несмотря на подробные разъяснения. Единственное, что они купили по ее осознанному выбору, – это зубная щетка, которая почему-то продавалась в отделе стройматериалов.
В магазине ей очень не понравилось. Слишком много толкотни, шума и незнакомых запахов. Она была рада, когда они наконец выбрались на улицу, но и здесь было не намного лучше. Колонны ревущих машин неслись по многоуровневым эстакадам, постоянно ныряя в тоннели. Между уходящими в небо отвесными стенами небоскребов шныряли какие-то летательные аппараты. Их движения были настолько суетливы и непредсказуемы, что Эльке казалось, не пройдет и минуты, как они начнут сыпаться на прохожих. Втянув голову в плечи, она судорожно начала искать, где можно укрыться, и уже высмотрела подходящее уличное кафе. Ей понравилось, что столики для клиентов расставлены не под открытым небом, а под толстой бетонной плитой. Здесь спокойно принимали пищу желтоватые гуманоиды, по-видимому, титульный вид на Зене, их здесь было больше всего. Они спокойно беседовали и прямо руками запихивали еду себе в рот, не обращая внимания на то, что прямо над ними громоздится огромная пушка, похожая на осадное орудие времен Первой мировой войны. Рядом с пушкой, как и положено, развалились в шезлонгах двое солдат. Под такой защитой можно было хоть на мгновение почувствовать себя в безопасности. Но у Жака были другие планы.
Он взял Эльку за локоть и потянул на узкую боковую улочку. Миновав несколько кварталов, они оказались рядом с небольшим зданием, укромно примостившимся под боком у громадной башни, вершина которой скрывалась где-то в облаках. На длинной вывеске, растянувшейся на весь фасад, Элеонора по складам прочитала: «Имперский государственный банк».
– Что мы здесь забыли? – спросила она у Жака, когда он вошел в стеклянные двери.
– Хочу положить немного денег на твой счет, – ответил он.
– Ты хочешь меня купить? – Элеонора немного обиделась. – Не надо, я и так твоя. Теперь даже больше, чем когда была рабыней.
– Нет, я не собираюсь тебя покупать. – Жак проследовал к банковской стойке, из которой, как из окопа, немедленно высунулся служащий. – Просто тебе нужны деньги, если ты захочешь покинуть меня.
– Я не собираюсь покидать тебя!
– Я прошу. Так будет лучше. Я хочу, чтобы ты как можно меньше зависела от меня.
Он с силой подтолкнул ее к стойке и сказал служащему несколько слов. Тот неторопливо отодвинул в сторону настольный вентилятор, который был способен только на то, чтобы сдувать мух с его лиловой лысины, и ни на градус не мог снизить температуру в душном помещении. Сотрудник банка долго разглядывал Эльку мутноватыми от жары глазами и наконец выложил перед ними две коробочки. Коробочки ничем не отличались от той, которую протягивал ей желтый гуманоид в космопорте.
– Дотронься. – Жак кивнул на одну из коробочек.
– Пальцем?
– Чем угодно. Эта штука реагирует на ДНК, и больше ни на что. Никто не сможет получить твоих денег без твоего ведома.
Жак нажал ладонью на вторую коробочку.
– Теперь у тебя есть сотня монет.
– Спасибо, – сказала Элеонора, автоматически пересчитывая, сколько на эту сумму можно купить водки. Получилось не очень много.
– Да не за что, – буркнул Жак. – Это совсем мало, но больше у меня нет.
– Ты что, перевел все деньги?
– Неважно! Идем. – Он потянул ее к выходу, но Элеонора стояла как вкопанная: «Такой мужчина, и, похоже, он в меня влюблен! Кто еще способен отдать женщине всё, что у него есть? Только безнадежно влюбленный».
Наверное, он действительно перевел ей все свои деньги, потому что за электричку на этот раз платила Элеонора. В сторону космодрома вагоны шли почти пустыми, и у Жака получилось занять пару удобных кресел. Они сидели, отстранившись друг от друга, и оба были чем-то смущены. На счастье, мимо проходил торговец газетами. Жак протестующе замахал руками, но Элеонора купила одну. Наличие денег вызывает у всех представительниц женского пола неодолимое желание покупать. Элька оправдывала себя тем, что еще плохо читает на новом языке и ей нужно тренироваться. Сначала она хотела просто пролистать газету, но на третьей странице ей бросилась в глаза фотография корабля гридеров, на котором она провела несколько мучительных дней. Элеоноре тут же захотелось стать маленькой мышкой и спрятаться под кресло. Наверняка писали о том, что нужно схватить Жака, Дэна и всех остальных, кто имел неосторожность привести этот корабль к Зену. Преодолев себя, она попыталась прочитать, о чем всё-таки пишут. Складывая по слогам непривычные слова, она старалась постигнуть их смысл и чувствовала, что в голове у нее что-то не сходится.
– Жак, скажи мне, пожалуйста, мусорщики читают газеты? – вкрадчиво спросила Элеонора.
– Никогда. Если только порнографические журналы, – с готовностью ответил он.
– А ты? – Она отделила Жака от мусорщиков и надеялась, что ему это понравится.
– Я тоже не люблю. А что? Пишут что-нибудь интересное?
– Да нет. Ничего такого, – как можно более равнодушным голосом сказала она, – просто гридеры обещают 10 000 монет за информацию о пропавшем вблизи Земли корабле или 100 000 за сам корабль тому, кто его доставит.
Жак вырвал газету, оставив несколько клочков у нее в руках. Он вперился глазами в заметку и, казалось, сейчас прожжет дыру в фотографии.
– Элеонора, – прошептал он, впервые назвав ее по имени. До этого он избегал называть Эльку как-либо. – Ты не представляешь, какая ты умница.
– Представляю, – безучастно ответила она.
– Мне нужно связаться с посольством. – Жак вскочил со своего места и замахал руками. – Проводник, телефон сюда, быстро!
Из дальнего угла вагона сквозь толпу протиснулся заспанный проводник.
– Наберите мне номер посольства федерации гридеров, – потребовал Жак.
Но железнодорожник не торопился выполнить его просьбу. Вначале он достал из кармана так популярный здесь прибор для денежных расчетов и набрал на клавиатуре несколько цифр. Элька ткнула пальцем в блестящую пластину, и возбужденный до предела Жак получил наконец телефонную трубку.
– Алло, секретарь, – заорал он. – Какого черта? Дайте мне секретаря посольства федерации гридеров.
«Всё-таки все мужчины очень похожи, когда речь заходит о больших деньгах, – с печалью подумала Элеонора. – Даже Жак».
– Соедините меня с послом… Говорит Дкежрак Тлаюкунма Кхреэ, хозяин шхуны «Эльсидора». Я пригнал вам корабль, который вы искали. – Жак говорил быстро, Элеонора даже не всё понимала. Он едва успел закончить разговор, как им уже нужно было выходить. Поезд подошел к космопорту.
К своему гиперпереходу они бежали со всей возможной прытью. Жак путался в сумках с покупками и сбивал с ног гуманоидов, не успевших вовремя убраться с его дороги, но упорно не снижал скорости и не желал поделиться с Элеонорой даже частью своей неудобной ноши. Покружив немного по зеленой лужайке, они обнаружили свой шар и увидели, что их уже встречают. Дэн и штурман, которого Элеонора видела только один раз на собрании, бросились им навстречу.
– Нормально! – в восторге заорал Дэн. – Мы прилетели забрать ваши трупы, а вы тут по магазинам шляетесь!
Дэн треснул Элеонору по плечу своим крюком так, что она едва удержалась на ногах. Подобной фамильярности в отношении Жака он позволить себе не мог и лишь заискивающе посмотрел ему в глаза.
– В чем дело, Дифор? – Жак обратился к штурману, вставшему перед ним навытяжку.
– Господин Жак, произошел досадный сбой. – Дифор замялся, вдохнул в себя побольше воздуха и с усилием продолжил: – Когда вы перемещались на Зен, луч вашего гиперперехода прошел через корпус корабля. Капитан слишком поздно заметил ошибку.
Лицо Жака стало бледным. Он выронил сумки и опустился на траву.
– Почему мы не погибли? – Его голос был вялым и безжизненным.
– Я не могу этого понять, господин Жак. Вы были перемещены через стометровую металлическую конструкцию и, как я вижу, нисколько не пострадали… – Лицо штурмана выражало растерянность и радость. – Мы с Дэном прибыли сюда по приказу капитана Керина, чтобы забрать ваши тела и предать их обрядовому огню в соответствии с традициями.
– В этом нет необходимости, Дифор. – Жак начал постепенно приходить в себя, и к нему вернулась обычная уверенность в себе. – Сейчас переход работает нормально?
– Да, господин Жак.
– В таком случае я отправляюсь на корабль. – Жак отдал сумки штурману и повернулся к Элеоноре. – А для тебя я найму катер.
– Нет, я пойду с тобой. – Элеонора опасалась доверять свою жизнь загадочному гиперпереходу, способному устраивать неприятные сюрпризы, но расставаться с Жаком даже на час ей очень не хотелось.
– Дэн сопроводит тебя.
– Нет.
– Как хочешь! – Жак отвернулся и сделал решительный шаг к шару. Помедлив долю секунды, он растворился в искристом сиянии. Элеоноре это действие далось с гораздо большим трудом, но она постаралась не показать Дэну и штурману свой страх.
Всё обошлось. Она оказалась в шлюзовой камере и, увидев удаляющуюся спину Жака, бросилась за ним вслед. В командирскую рубку они вошли почти одновременно, Элеонора чуть позади, соблюдая негласный корабельный этикет. По дороге их догнали штурман и однорукий Дэн.
В рубке до этого момента Элеонора никогда не бывала и теперь с разочарованием убедилась, что всё здесь совсем не так круто, как хотелось бы. У одной из стен небольшого помещения стояли три вертящихся кресла с низкими спинками и порванной обивкой, перед ними располагались небольшие экраны и стойки, усыпанные кнопками. Все остальные три стены и потолок были обильно заполнены переключателями, рычажками и лампочками с небольшими, кое-где рукописными, пометками рядом. В одном из кресел сидел вахтенный и с интересом изучал яркий журнал у себя на коленях. Он с зубодробительным хрустом грыз сухарь, щедро посыпая крошками глянцевые страницы.
– Где капитан? – громко спросил Жак, обращаясь к матросу.
Вахтенный вскочил и ошеломленно уставился на него. Он вздрогнул, пораженный тем, что покойный хозяин не только бродит по кораблю, но еще и о чем-то спрашивает. На лице матроса отразилась напряженная работа мозга. Наконец извилина, отвечающая за субординацию, победила своих немногочисленных подруг. Матрос выпрямился и отчеканил:
– Только что был здесь.
– Твоя вахта началась три часа назад, не так ли? – Жак приблизился к преданно смотрящему на него матросу.
– Да, хозяин.
– Значит, ты здесь был, когда включали гиперпереход на Зен. – Жак стал похож на ласкового следователя из старого советского фильма про добрых милиционеров.
– Точно, хозяин.
– Ты помнишь, что тогда произошло?
– Вы приказали включить гиперпереход, хозяин. Капитан Керин был против и очень ругал вашу милость.
– Правильно. – Жак был доволен допросом и даже потер руки, его голос стал до неприличия нежным. – Кто управлял стабилизацией «Эльсидоры»?
– Капитан Керин. Я не имею права на такие операции. Только капитан и штурман могут это делать. Я слежу за реакторами и контролирую регенерацию воздуха, больше ничего.
– Кто-нибудь еще был в рубке?
– Нет, ваша милость. Мы были вдвоем, – матрос замялся, и его голос зазвучал неуверенно, – но капитан Керин не виноват – был сбой в датчиках положения.
Жак подошел к одному из мониторов и застучал пальцем но кнопкам клавиатуры. Внимательно рассмотрел несколько высветившихся схем.
– Здесь три дублирующие схемы датчиков, – Жак наклонился поближе к экрану, – и не работает только одна из них. Штурман, поясни ситуацию.
Дифор даже не приблизился к пульту, для него и так всё было ясно.
– Если вас интересует мое мнение, господин Жак, капитан прекрасно знал о неработающей схеме. Она вышла из строя неделю назад, когда мы попали в гравитационную яму. Мы собирались починить ее, как только появится финансовая возможность. Две остальные схемы датчиков в полном порядке. – Дифор поднял глаза к потолку. – Скажу больше: утром я приказал бортинженеру отключить неисправную схему, и она не могла быть использована при стабилизации. Об этом есть запись в бортовом журнале.
Штурман замолчал, надеясь, что кто-нибудь еще сделает вывод из сказанного им сейчас, но все присутствующие молчали и вопросительно смотрели на него.
– Вас хотели убить, господин Жак! – Дифор сказал это самым обычным тоном, не изменив интонации. Сказал так, будто доклад хозяину о покушении на его жизнь абсолютно рядовое мероприятие в его службе.
Жак нажал еще несколько кнопок.
– Да, действительно, схема подключена за минуту до нашего отправления на Зен.
Он наклонился к торчащему из стойки микрофону:
– Говорит Жак, я отстраняю Керина от командования «Эльсидорой». Исполняющим обязанности капитана назначается штурман Дифор. – Он отошел от микрофона и кивнул новоиспеченному капитану: – Действуй, капитан.
Дифор преобразился прямо на глазах:
– Дэн, отключите спасательные капсулы от бортовой сети. Нужно не дать ему уйти.
– Да, капитан.
Однорукий бросился к стене и смачно защелкал переключателями, превращая маленькие зеленые огоньки в красные.
– Вниманию экипажа! Господин Керин, бывший капитан нашего корабля, совершил покушение на жизнь хозяина. Немедленно примите меры к задержанию Керина.
– Можете его изувечить, но приказываю оставить живым, – добавил жаждущий мщения Жак и отключил микрофон.
– Гиперпереход включен. – Элеонора была увлечена происходящим не меньше, чем остальные, но про этот важный момент вспомнила первой. – Он, наверное, уже сбежал.
Лица присутствующих медленно вытянулись, и только на довольном лице бывшего штурмана расползлась радостная улыбка:
– Я отключил гиперпереход, как только мы вошли в рубку. Честно говоря, я знал, чем закончится дело.
– Капитан Дифор, – Жак плохо скрывал нахлынувшее на него чувство признательности, – объявляю тебе благодарность.
– Я предпочитаю наличные, хозяин. – Дифор ухмыльнулся.
– Тысяча монет премиальными плюс к твоей доле тебя устроит?
– Откуда, капитан? Мы же нищие, как трюмные крысы.
На этот раз пришла очередь Жака довольно и загадочно улыбаться. Широким жестом он показал на Элеонору и торжественно произнес:
– Полчаса назад госпожа, которую вы имеете честь здесь видеть, продала корабль гридеров за 100 000 гравитронных монет.
Ропот восторга прокатился по рубке, и восхищенный штурман низко склонился перед девушкой.
– Я верю, – произнес он, не отрывая от нее восторженного взгляда, – что вблизи Земли мы нашли гораздо большую ценность, чем потрепанный исследовательский корабль. Мы нашли нашу удачу. Мое почтение, госпожа Элеонора.
Пока она подбирала слова для не менее высокопарного ответа галантному штурману, в рубку ворвался матрос в потной футболке и грязных штанах, покрытых маслянистыми пятнами. В руках он держал пожарный топор.
– Капитан! – завопил он прямо в ухо Дифору. Тот вздрогнул. Он еще не привык, как звучит название его новой должности, однако команда, похоже, восприняла его назначение с восторгом. – Капитан, этот ублюдок Керин заперся в оружейной комнате и грозится взорвать корабль.
Все, не сговариваясь, бросились к выходу из рубки. Вахтенный проводил их тоскливым взором: опять всё интересное произойдет без его участия. Только сегодня судьба смилостивилась над ним, поместив в центр увлекательных событий, и то ненадолго.
Пробежав по длинным извилистым коридорам, Элеонора вслед за Жаком и Дифором добралась до дверей оружейной комнаты. Почти весь экипаж собрался здесь. Народу было почти столько же, сколько на собрании в кают-компании. Когда вошел Жак, все расступились, и Элька увидела на полу труп одного из матросов. Из его груди торчала рукоятка кинжала.
– Мертв, – сказал корабельный доктор, медленно убирая руки от шеи убитого матроса. – Керин убил его, чтобы захватить наш арсенал.
– Где второй? Здесь должно было быть два охранника, – тихо спросил Жак.
– Второй у меня. – Все вздрогнули, услышав голос Керина из динамика рядом с дверью. – Он умрет медленно и мучительно, а потом я взорву корабль, если вы не выпустите меня.
– Он может взорвать корабль? – шепотом обратилась Элеонора к Дифору.
– Да, безусловно, – кивнул он, – там полно орбитальных мин. Взрывная волна дойдет до Зена, а мы превратимся в облачка пара в межпланетном пространстве. Всё это очень грустно, мадам.