Медведев Михаил. Командировка во Вселенную

   Взволнованные мусорщики столпились вокруг Жака, и он обратился к экипажу. Чувствовалось, что каждое слово дается ему с трудом.
   – Господа мусорщики, я приказываю вам покинуть корабль, – сказал он решительно. – «Эльсидора» принадлежит мне, и только я буду рисковать, чтобы спасти ее. – Не обращая внимания на протесты матросов, он продолжал: – У вас теперь будет достаточно денег, чтобы в складчину купить новый корабль. Элеонора, женщина, которую мы сегодня сделали свободной, организовала для нас выгодную сделку. Благодарю вас за службу, и, надеюсь, до свидания.
   – Отлично, принц, – раздался из динамика голос Керина, в нем мелькали нотки торжества. – Помериться силами лично с тобой – большая честь для меня. Да, я хотел сам продать корабль гридеров, чтобы получить наконец те деньги, которые заработал честным трудом, вкалывая капитаном на твоей лоханке. Я хотел отправить тебя на тот свет, потому что ты мог помешать моим планам. Но теперь я доволен. Я прикончу тебя, и мы будем в расчете.
   Дифор о чем-то вполголоса посоветовался с матросами и подошел к хозяину:
   – Господин Жак, никто не хочет оставлять вас одного. Разрешите нам помочь вам.
   – Это был приказ, Дифор! Если кто-то не подчинится, он будет уволен, и я никогда не возьму его с собой. – Жак повысил голос: – Покинуть корабль. Я знаю, что делаю!
   Матросы один за другим потянулись к шлюзовой камере. Остались только Элеонора и однорукий Дэн. Жак схватил понурившегося Дэна за шкирку и проникновенно спросил:
   – А ты здесь зачем? У тебя плохо со слухом?
   – Я не могу спуститься на Зен, вы же знаете, меня немедленно отправят в газовую камеру. – Дэн был очень печален. – Дозвольте мне остаться не из любви к вам, а для предоставления моей драгоценной шкуре мизерного шанса на спасение.
   – Ты врешь! На Зене тебя ждет срок, а не казнь! Вон отсюда!
   – Да. Вру! – запальчиво крикнул однорукий. – За мной должок. Вы когда-то очень выручили меня. Хочу вернуть всё сполна.
   – Я прощаю все долги. – Жак продолжал держать однорукого за шкирку, и Дэн казался нашкодившим котенком в руке грозного хозяина.
   – У меня есть свои счеты с Керином! – прохрипел он.
   – Ладно, оставайся, если жить надоело. – Жак отпустил крысолова и повернулся к Эльке. – У тебя что, тоже нелады с зеновскими законами или личные счеты с капитаном?
   – Нет. Традиции моей планеты не допускают, чтобы я оставила своего друга в беде. – Элеонора высказала первую же пришедшую ей в голову отмазку. Ей очень не хотелось, чтобы Жак отправил ее в безопасное место. Она просто не могла бросить его, но не знала, сможет ли объяснить этому толстокожему громиле истинные причины своей смелости. Элеонора не была уверена, что ему знакомо такое понятие, как любовь.
   – Я тебе не друг, убирайся вон! – сказал он, и положение стало почти безнадежным.
   Но вдруг ее озарило.
   – Моя религия запрещает мне так поступать, – произнесла она, гордо задрав подбородок. Глаза Дэна и Жака округлились. За дверью громко захохотал запертый Керин, но Элеонора продолжила: – Если я уйду, то навеки буду проклята и попаду в ад, а там мои страдания будут длиться вечно. Не гони меня!
   Жак крякнул:
   – Ты серьезно?
   – Да, вся моя дальнейшая жизнь будет испорчена ожиданием божественной кары. – Не могла же она объяснить этому чурбану, что всю жизнь будет страдать, если он погибнет, и лучше для нее умереть вместе с любимым.
   Дэн только покачал головой. Он сам был землянином и прекрасно знал, что Элька несет полную чушь, но решил не мешать ей.
   – Отличная у тебя компания, Жак: корабельный дурачок и рабыня. – Керин не унимался, но Жак не обратил на него внимания. Он проверил запоры на двери оружейной комнаты, дополнительно подпер ее обрезком трубы, притащенной матросами, и отвел свою немногочисленную команду подальше в коридор. Ему нужно было подумать.
   – Как Керин собирается покинуть корабль, если ты решишь его отпустить? – спросила Элеонора Жака.
   – Не знаю. Он и сам, наверное, не знает. Стены оружейной комнаты целиком изготовлены из гравитронных сплавов. Их можно пробить только из крупнокалиберной пушки, но у нас ее нет. Керин не сможет выбраться оттуда сам, а мы не сможем туда попасть, если он не откроет дверь.
   – Надо его выманить, а потом я с ним разберусь. – Дэн кровожадно замахал своим крюком. – Кстати, Элька, твоя религия не запрещает убивать врагов?
   – Нет, она это поощряет.
   – Прекрасно. Тогда мы с тобой в одной концессии.
   – Эй, Жак, – крик капитана, искаженный динамиком, был похож на рык саблезубого тигра в пещере, – если через десять минут здесь не будет полиции, я начинаю пытать заложника.
   – Он придумал, как ему выбраться, – покачал головой Жак и закричал в ответ: – Я вызываю полицию, но она прибудет только через полчаса, потерпи немного с пытками… У нас мало времени, – сказал он, понизив голос, – полиция, безусловно, защитит его, и он выберется сухим из воды.
   – Его можно обвинить в покушении на убийство! – Элеонора пыталась примерить земные порядки на космический лад.
   – Только не на Зене! – Жак был категоричен. – Здесь очень скользкое законодательство.
   – Тогда давай его отпустим. – Элеонора думала и не могла изобрести выход.
   – Глупо. Он наверняка уже установил несколько детонаторов. Перед уходом он их включит на временную задержку. «Эльсидора» будет обречена.
   – Отдадим его полиции, но задержим их всех тут, пока не найдем детонаторы, – предложил Дэн.
   Жак отрицательно мотнул головой:
   – С местной полицией шутить нельзя. Они, не задумываясь, возьмут корабль штурмом.
   – Кажется, есть идея. – Элеонора подняла вверх указательный палец и прошептала: – Гиперпереход.
   – Не понял… – Жак, эта высокомерная скотина, смотрел на нее как на дурочку.
   – Утром мы прошли живыми сквозь весь корабль, – напомнила Элеонора.
   – А должны были превратиться в рваные куски мяса, – вставил Дэн.
   – Не факт, что нам повезет так еще раз. – До Жака начала доходить Элькина идея, но он очень сомневался в ее осуществимости.
   – Надо всё проверить. – Глаза однорукого крысолова загорелись. Такую жирную крысу, как сегодня, ему ловить еще не приходилось. – Можно, я вскрою установку гиперперехода? – спросил он, умоляюще взглянув на хозяина «Эльсидоры».
   – Можно, всё равно других идей нет, – махнул рукой Жак.
   Опять бегом все трое бросились к рубке. Похоже, жизнь на корабле наполовину состояла из беготни по внутренним помещениям. Хотя до появления Элеоноры всё было спокойно. Керин мирно прикарманил бы 100 000, а голодные мусорщики отправились бы дальше в поисках куска хлеба.
   В рубке Элеонора увидела позабытого всеми вахтенного. Он всё так же равнодушно читал всё ту же страницу в журнале. Гиперпереход, по которому ушли остальные, был уже выключен Дэном, и Жак предложил матросу покинуть корабль в спасательной капсуле. Но тот отказался, мотивируя это тем, что только капитан может снять его с вахты. Извилина субординации в его башке, похоже, была изготовлена из гравитронного сплава. Жак раздраженно сплюнул и полез помогать Дэну. Элеоноре было ужасно интересно посмотреть, как устроена чудо-установка, в которой они копались, и она тоже сунула туда свой нос.
   – Это похоже на телевизор моей бабушки, – разочарованно сказала она, но на эту реплику никто не обратил внимания. Элька с удивлением смотрела на несколько запаянных черных блоков и большую ламповую схему. На Земле такие не применяют уже лет двадцать. Не нужно было быть талантливым электронщиком, чтобы определить неполадку: одна из запыленных ламп не светилась.
   – Лампочка перегорела, – неуверенно пробормотал однорукий и с трудом выдернул ее из гнезда. – Вот почему переход работал неправильно и вы остались живы. Хотя хрен ее знает, эту скитмурскую технику. Может быть, всё совсем и не так. Говорят, скитмуры умеют ходить сквозь стены, а здесь стоит клеймо их планеты.
   – Дэн, хватит рассуждать, включи переход между рубкой и шлюзом. Надо попробовать, получится ли у нас этот фокус еще раз. – Жак воодушевился, его глаза заблестели. – На ком поставим эксперимент?
   Все дружно посмотрели на вахтенного.
   – Нет, на человеке нельзя. – Хозяин корабля на секунду задумался. – Дэн, тащи Кефира.
   – Только не Кефира, лучше я сам полезу.
   Элеонора впервые увидела, чтобы однорукий пошел против воли хозяина.
   Кефир – это корабельный кот. Жирная наглая тварь, сжирающая за день две человеческие пищевые нормы. Дэн притащил его на корабль для борьбы с крысами, но после того, как несчастный Кефир едва не погиб в неравном бою с грызунами, он поселил его в своей каюте и никуда не выпускал, обоснованно опасаясь за жизнь любимого животного.
   Взгляд Жака стал тяжелым и угрюмым, бедный Дэн весь съежился и вдруг завопил:
   – Я могу поймать крысу!
   – У тебя есть три минуты, – смилостивился Жак. – Элеонора, бегом в шлюз. Доложишь о результате.
   Эльку и Дэна как ветром сдуло из рубки. «Всё-таки справедлив хозяин. Суров, но справедлив». – думала девушка, стремительно спускаясь по качающемуся корабельному трапу.
   Ей было очень приятно, что Дэн не дал в обиду Кефира, который и так не вылезал из корабельного лазарета, постоянно обеспечивая доктора всевозможной работой. На почве обжорства у кота развились все известные и неизвестные науке болезни – от ожирения и инфекций до поноса. Врач был счастлив лечить его – ему порядком надоели однообразные людские недуги: травмы и венерические заболевания. Члены экипажа больше практически ничем не болели.
   До шлюзовой камеры Элеонора добралась очень быстро. Кажется, она научилась перемещаться по узким и темным коридорам звездолета, не врезаясь в стены. Сияющий шар уже висел над полом, заливая темное помещение блуждающим переменчивым светом. Она подошла к переговорному устройству и, без труда обнаружив необходимую кнопку, сказала:
   – Жак, я на месте.
   – Отлично, жди и не выключай переговорник. – Он отдавал ей приказы как рядовому члену экипажа, и Элеоноре это нравилось. Она не любила быть выскочкой.
   Девушка отошла в дальний угол камеры, чтобы видеть всё помещение, и приготовилась ждать не три минуты, а гораздо дольше. Дэн, конечно, обещал поймать крысу быстро, но ей казалось нереальным изловить верткое животное в темном трюме за такой срок. Она не учла, что после того, как кот Кефир вышел в отставку, Жак возложил на Дэна обязанность поддерживать популяцию грызунов на корабле в разумных пределах и тому приходилось самому отрабатывать паек за своего любимца.
   Крыса вылетела из шара неожиданно, и Элеонора не сумела удержаться от вскрика. Запущенная в гиперпереход со всей силы хвостатая гадость пролетела рядом с ее лицом, оцарапав щеку. Ударившись о стену, зверек возмущенно пискнул и умчался прочь.
   – Элеонора, у тебя всё в порядке? – Голос Жака из переговорника звучал обеспокоенно.
   – Да, командир.
   – Крыса жива?
   – Да, и прекрасно себя чувствует!
   – Это был мой лучший экземпляр за последний месяц, – самодовольно вставил Дэн.
   – Я оценила, – сказала Элеонора, стирая рукавом кровь, заструившуюся по коже.
   – Возвращайся, – приказал Жак, и индикатор связи на переговорном устройстве погас.
   Когда она вошла в рубку, Жак был почти готов к предстоящему бою с Керином. Он уже надел защитный панцирь. Бронированные пластины блестели у него на груди и плечах. Дэн помогал ему застегнуть на спине ранец с аккумуляторными батареями для крупнокалиберного луппера. Лучемет обычных размеров был закреплен на бедре. Элеонора помогла застегнуть лямки и подтянула ремни, которые прилегали к телу Жака не очень плотно.
   – Эта броня сможет тебя защитить? – спросила она, не скрывая волнения.
   – Броня данного класса может выдержать один выстрел из стандартного бластера типа «эстрих». – Жак был невозмутим, и Элеоноре не захотелось спрашивать, что будет после второго выстрела, хотя она была уверена, что получит исчерпывающий ответ, со всеми техническими подробностями.
   Дэн и вахтенный притащили большой лучемет и с трудом приладили его к руке Жака. Они ворочали оружие вдвоем, и по их покрасневшим лицам было видно, как им тяжело. Этот лучемет, называемый луппером, устанавливался в специальное крепление на рукаве боевого комбинезона и считался самым мощным стрелковым оружием.
   – Зачем такой большой? – Элька не могла сдержаться от глупого вопроса.
   – Размер в некоторых случаях имеет значение, – сказал Жак. – Возможно, придется разрушить внутренние переборки арсенала. Они сделаны из обычного металла, и луппера будет вполне достаточно. – Гигант посмотрел на нее с улыбкой. – Успокойся, глупышка, всё будет отлично.
   На мгновение он стал обычным добрым Жаком, но этот миг быстро закончился. Элеонора снова видела перед собой хозяина «Эльсидоры», занятого трудным и опасным делом.
   – Вахтенный, найди аптечку и останови госпоже Элеоноре кровь. – Он распоряжался так, будто впереди – целая жизнь и это вовсе не его ждет свихнувшийся Керин, сидящий на ящиках с орбитальными бомбами. Элька же подумала, что бессмысленно заботиться о несерьезном кровотечении, если через полминуты «Эльсидора» взорвется.
   Она была не права. Увидев, что командир уверен в успехе, подчиненные заметно успокоились. Вахтенный бросился искать аптечку, а Дэн склонился над устройством управления гиперпереходом.
   – Я готов, – сказал он бесцветным голосом, положив палец на кнопку.
   – Подожди.
   Жак поднял луппер и навел его на несколько воображаемых целей в углах рубки. Богатырь легко управлялся с громоздким оружием, и на его лице не отражалось никакого напряжения. Убедившись, что оружие хорошо отцентровано и легко управляется, он пинком открыл дверь и, направив ствол в коридор, нажал на спуск. Тяжело вздохнув, лучемет выбросил из себя горячий сгусток энергии. В рубке стало заметно теплее, а на стене в коридоре образовалось безобразное оплавленное пятно багрового цвета.
   – Выход из перехода настроен на оружейную комнату? – спросил он Дэна.
   – Да, шеф!
   – Включай!
   Повинуясь Дэну, в рубке начал разгораться шар гиперперехода. Элеонора как завороженная смотрела на него и не могла отвести глаз. Сейчас всё решится, есть у них будущее или им осталось только несколько секунд, которые понадобятся Керину для активизации боезапаса.
   – Дэн, ты выполнишь любой мой приказ? – закричал вдруг Жак.
   – Да, хозяин, только я не пойду за вами!
   – За мной и не надо. Впереди меня! – Он подхватил беспомощно замахавшего единственной рукой Дэна и швырнул его в раскрытую пасть перехода. Потом он прыгнул за ним.
   Элеонора осталась в рубке с вахтенным, который глупо держал в руках аптечку, не зная, что с ней делать. Безвестность была невыносима, Элеонора хотела находиться в гуще событий и шагнула вслед за Жаком и Дэном. Вылетев из серебристого тумана, она больно ударилась носом о бронированную спину Жака. Из ее носа брызнула кровь, и перед глазами поплыли радужные круги.
   – Госпожа, помогите! – услышала она стон Дэна.
   – Быстро! – деловито добавил Жак.
   Времени осмотреться ей не давали, и пришлось знакомиться с обстановкой по ходу действий. Слизнув с губы большую каплю крови, она бросилась к Дэну, который мелко трясся, прижимая крюком к округлому боку орбитальной мины два разорванных конца оголенного провода.
   – Керин разомкнул цепь, как только включился переход, – быстро проговорил Дэн. – Я едва успел. Аккуратно скрути провода. Если контакт прервется, хоть на долю секунды, – детонаторы сработают.
   Элеонора, пытаясь унять дрожь в пальцах, взяла провода. Дэн убрал крюк, и она сжала оголенные концы друг с другом. Больше она ничего сделать не смогла. Ее будто парализовало, руки не слушались, и было невозможно перехватить и скрутить тонкие проводки. Элька беспомощно посмотрела на Жака. Он неловко стянул термозащитную перчатку и освободившейся рукой сделал эту работу за нее.
   – Где Керин? – спросила Элеонора, осторожно положив соединенный провод и оглядывая помещение.
   Ответа не требовалось. Бывший капитан был рядом. Он сидел на корточках, нежно баюкая на коленях свою обугленную правую руку. От нее осталась только почерневшая кость. Сожженная кисть всё еще цепко держала расплавленный бластер.
   – Он убил заложника, – сказал Жак, заглянув за ящики с минами. – Умри же, собака!
   – Постойте, хозяин, – однорукий вклинился между поднявшим луппер Жаком и бывшим капитаном, – вам не кажется, что это слишком мягкое наказание для такого выродка? Лучше отдайте его мне. Я его должник по части телесных повреждений. Я прикончу его самым медленным и мучительным способом, который только смогу выдумать. Будьте уверены, я достаточно изобретателен.
   – Не знаю, будет ли это правильным, но мне хочется расправиться с ним немедленно. – Жак отодвинул Дэна в сторону. – Думаю, так будет лучше. У меня плохое предчувствие.
   Элеонора смотрела со стороны на спорящих мужчин и думала о том, что предложение Дэна ближе ее сердцу. Она была слишком сильно напугана поступком Керина и, несмотря на свой добрый характер, сейчас привела бы в исполнение любой приговор. Лишь бы он не был слишком мягким. Она даже не могла себе представить, какое наказание могло бы компенсировать ей весь ужас, который она испытала, когда Жак рисковал жизнью.
   – Я знаю, как мы поступим, – произнес Жак, опуская оружие. – Мы передадим его суду…
   – Фу-у-у… – опечаленно заныл Дэн. – Вы его еще в угол поставьте.
   – Молчать, – оборвал однорукого Жак. – Мы передадим его коллегии капитанов Галактики. Керин нарушил кодекс чести звездоплавателей и понесет заслуженное наказание. Ты удовлетворен?
   – Более чем! – успокоился Дэн. – Насколько я помню, предателей там не жалуют.
   Капитан Керин не проявил никакого видимого интереса к своей судьбе. Боль в покалеченной конечности не давала ему думать ни о чем другом.

* * *

   Виктор не смог уснуть в ночь перед побегом. Он лежал с открытыми глазами и бессмысленно пялился в невидимый при слабом освещении потолок. На соседней койке безмятежно посапывал Стас. «У этого парня должны быть стальные нервы и очень толстая кожа, если он так спокоен, возможно, в последние часы жизни», – подумал Витя и, тоскливо вздохнув, перевернулся на бок. Теперь вместо потолка он смотрел на могучего Гнуса, гуманоида с планеты Семерида, существо, чем-то сходное с грозовой тучей, как по внешнему виду, так и по характеру. Виктор мысленно попросил у него прощения за то, что сегодня вечером подложил ему в постель ядовитое насекомое. Сок из раздавленной мохондры сейчас медленно въедается в пышное тело Гнуса, и завтра он будет плохо себя чувствовать. Но это не страшно. Просто похожий на большого плюшевого мишку инопланетник получит дополнительный выходной, а Стас, Виктор и зеленокожая обольстительница – прекрасную возможность умереть мучительным и очень сложным способом. Виктор с самого начала не верил в успех запланированного мероприятия. Он бы предпочел выждать более удобный момент для побега, чем рисковать сейчас. Но, с одной стороны, Рыжик грозится найти новых сообщников, а с другой – давит нетерпеливый Стас, изможденный местной диетой.
   «Встать!»
   Приказ раздался в голове Виктора, и он незамедлительно его выполнил, вытянувшись в струнку рядом со своей койкой и беспокойно осматриваясь в поисках надсмотрщика-телепата. Ночных подъемов никогда раньше не случалось, и Витя начал опасаться, что «слоники» пронюхали о заговоре.
   «Одеться!»
   Виктор послушно натянул свой комбинезон, стараясь думать о хорошем и панически вспоминая, не использовал ли он в своих размышлениях о предстоящем побеге образное мышление. «Слоники» легко могли прочитать яркий образ в голове любого невольника, но они не в силах были понять мысль, если она была сформулирована словами и фразами незнакомого им языка.
   Сопение спящего Стаса изменило темп, он открыл глаза, вскочил и тоже начал поспешно одеваться.
   – И тебя подняли? – прошептал Виктор.
   – Да. А что случилось? Мы попались?
   – Не знаю.
   «Иди в четвертый сектор, красная комната», – не унимался невидимый тюремщик в голове Виктора.
   В четвертом секторе располагался административный блок рудников, и если невольник попадал туда, то его больше никто никогда не видел. Обратной дороги из сектора не было.
   – Настучали, – простонал Стас, получивший точно такой же приказ и сообразивший, куда им придется отправиться. Виктор побледнел, но подчинился. Любое сопротивление могло только ухудшить их и без того безнадежное положение.
   Ссутулив плечи и сцепив руки за спиной, он побрел к лестнице, шаркая подошвами по полу. Такая походка предписывалась рабам внутренним уставом рудников. Стас последовал задругом и товарищем по несчастью.
   Никто не сопровождал их, но они точно знали, что фасеточные глаза дежурного «слоника» внимательно следят за всеми их перемещениями через видеокамеры, установленные во всех коридорах, и стоит хоть немного отклониться от маршрута или даже просто сделать шаг в сторону от нарисованной на полу желтой линии, как из караульного помещения примчится отряд вооруженных прутьями и дубинками тюремщиков и задаст недисциплинированным рабам хорошую трепку.
   В красной комнате четвертого сектора их уже ждали. Синекожий гридер сидел за гладким пластмассовым столом, барабаня тонкими узловатыми пальчиками по стопке бумаг.
   – Присаживайтесь, – любезно предложил он, внимательно изучая пленников своими огромными умными глазами.
   Виктор и Стас опустились на пол и, скрестив ноги под собой, положили ладони на колени. Такую позу полагалось принимать, если раб получал приказ сесть, а стульев или скамеек рядом не наблюдалось.
   – Меня зовут Скабед, – представился гридер.
   Друзья в ответ, как и положено, вежливо кивнули. Называть себя не было необходимости – их личные номера были написаны на груди.
   – Вы, возможно, удивлены, увидев меня здесь? – продолжил синий гуманоид.
   – Нисколько. Много здесь таких, – сварливо сказал Стас по-русски, и Виктору пришлось перевести его слова на понятный гридеру язык:
   – Мой друг хотел сказать, что на Тароке содержится в качестве рабов много ваших соотечественников.
   – Правильно. – Вертикальные зрачки гуманоида сузились. – Надеюсь, вы понимаете, что существу моей расы довольно сложно попасть сюда в каком-нибудь другом качестве.
   – И что же привело в столь печальное место такого почтенного гридера, как вы? – Витя не мигая выдержал изучающий взгляд собеседника. – Не похоже, что вы собираетесь вызволять своих сородичей.
   – Вы правы. Я заплатил немало звонких монет, чтобы поговорить с вами, номер 478542-С, и с вашим другом 394049-О.
   – С номером 394049 у вас поговорить, боюсь, не получится, он плохо знает общегалактический диалект, но я вас внимательно слушаю. – Виктор изобразил на лице заинтересованность и готовность к сотрудничеству.
   – Чего хочет этот баклажан? – спросил Стас, не поворачивая головы.
   – Сейчас узнаем, – пробубнил Витя.
   – Я расследую обстоятельства нападения пиратов на космическую лабораторию, – начал Скабед, – в нарушение инструкций мне пришлось войти в контакт с администрацией рабовладельческой планеты, чтобы выяснить подробности происшедшего. Надеюсь, мои усилия не пропадут даром.
   – По-моему, вам было бы лучше переговорить с кем-нибудь из экипажа лаборатории, – ответил Виктор, успокаиваясь. Судя по всему, им ничего не грозило. – Видите ли, почтенный Скабед, мы там находились только в качестве подопытных крыс и не можем иметь представление обо всех обстоятельствах нападения. Я точно знаю, что на Тароке содержатся в неволе командир корабля и руководитель научной группы, расспросите их.
   – Землянин, я не спрашивал тебя, к кому мне обратиться. – Скабед взял из стопки, лежащей на столе, лист бумаги, смял его и метко бросил комок в Виктора, попав ему точно в нос.
   Витя не шевельнулся и даже сумел сохранить тупое и покорное выражение на лице.
   – Я объясню тебе ситуацию, болтливое животное, – продолжил гридер, вставая из-за стола. – Если я не получу ответов на мои вопросы, то ваши мозги будут подвергнуты глубокому термосканированию.
   – Я вас внимательно слушаю и готов отвечать на любые вопросы, – живо заверил Виктор вспыльчивого инопланетника, одновременно он зафиксировал краем глаза местоположение бластерной кобуры на боку гридера.
   – Я потрясен твоей разумностью, землянин. Итак, внимай. Наши охотники выловили на поверхности вашей планеры три экземпляра гуманоидальной фауны для генетических исследований. Двух самцов, то есть вас, и самку. Вас я отыскал по вживленным в ваши зубы медицинским датчикам, но меня интересуете совсем не вы. Мне нужна та самка, которая была с вами. Что вы можете рассказать о ней?
   – Абсолютно ничего, – доверительно сообщил Виктор. – Эту потаскушку мы подобрали на дороге для… В общем, для удовлетворения половых функций наших организмов На нашей планете не принято расспрашивать проституток о чем-либо. Она подсела к нам в машину за минуту до того, как нас отловили.
   – Ты не в курсе, что представляет собой термосканирование, землянин, – разочарованно сказал гридер. – Сначала твой мозг освободят от скорлупы. Черепные кости выламываются обычными щипцами, через специально просверленное в затылке отверстие. Обезболивание не применяют, чтобы не смазывать общую картину записанной в нервных волокнах информации. Потом специальный лазерный луч послойно выжигает серое вещество, одновременно копируя все данные в вычислительную машину.