Мелани Гидеон. Жена-22

   – Я верю тебе, Келли, но теперь, когда ты стала креативным директором, тебе, наверное, надо прекратить умолять людей тебе поверить.
   – Ты права. Я буду над этим работать. Пришлю тебе видео по электронной почте.
   – Спасибо.
   – И, знаешь что, Элис?
   – Да?
   – Пожалуйста, не надо меня ненавидеть.
   – Келли.
   – Что?
   – Ты снова просишь.
   – Да, да, ты права! Прости. Я не была готова к этому повышению. Я всегда об этом мечтала, но не думала, что это произойдет так внезапно. Между нами: я чувствую себя самозванкой. Не знаю, что сказать. Мне пора идти. Честное слово, я не сволочь. Элис, я к тебе очень хорошо отношусь. Пожалуйста, не возненавидь меня. Ох, опять! Ну, ладно, пока.

15

   От: Жена-22 <[e-mail]>
   Тема: Новые вопросы?
   Дата: 15 мая, 6:30
   Кому: Исследователь-101 <[e-mail]>
 
   Исследователь-101,
   скоро ли придет новая порция вопросов? Не хочу вас торопить и все такое, к тому же, наверное, у вас есть рас писание, когда присылать вопросы, но дело в том, что мне в последнее время приходится много нервничать, а я заметила, что работа над ответами меня успокаивает. В этом явно есть что-то от медитации. Как в исповеди. А другие участники опроса сообщали о подобных чувствах?
   С наилучшими пожеланиями,
   Жена-22
 
   От: Исследователь-101 <[e-mail]>
   Тема: Новые вопросы?
   Дата: 15 мая, 7:31
   Кому: Жена-22 <[e-mail]>
 
   Жена-22,
   это очень интересно. Мне не приходилось сталкиваться именно с такой реакцией, но мы слышали о подобных тенденциях. Один из респондентов отметил, что процесс ответа на вопрос помогает ему “отвести душу”. Я уверен, что огромную роль в этом играет анонимность. Скорее всего, вы получите следующую порцию вопросов к концу недели.
   Всего доброго,
   Исследователь-101
 
   От: Жена-22 <[e-mail]>
   Тема: Новые вопросы?
   Дата: 15 мая, 7:35
   Кому: Исследователь-101 <[e-mail]>
 
   Думаю, вы правы. Кто бы мог подумать, что анонимность так раскрепощает?

16

   Автоответчик: У вас одно новое сообщение.
   Элис! Элис, дорогая. Это Банни Килборн из Блю-Хилл. Прошло так много времени. Надеюсь, ты получала мои открытки к Рождеству. Я часто о тебе вспоминаю. Как ты поживаешь, как Уильям? Дети? Зои еще не в колледже? Если нет, то уже с овсем скоро. Может, ты отправишь ее обратно на Восточное побережье. Послушай. Перехожу прямо к делу. У меня к тебе просьба. Помнишь нашу младшую, Кэролайн? Так вот, она переезжает к Заливу, и я подумала, вдруг ты могла бы немного ей помочь? Показать, где и что. Она ищет работу, связанную с информационными технологиями. Может, у тебя есть какие-то контакты в этой области? Ей надо будет найти жилье, может, с кем-нибудь на пару, в зависимости от ситуации, ну и главное, конечно, работу. Было бы настолько спокойнее знать, что она там не одна. К тому же я уверена, вы с ней найдете общий язык. Как ты там вообще? По-прежнему преподаешь драму? Рискну спросить, пишешь ли ты еще пьесы? Я знаю, что “Барменша Острова Гигантской Клюквы” выбила у тебя почву из-под ног, но… Я говорю по телефону. Джек, я говорю ПО ТЕЛЕФОНУ! Прости, Элис, надо бежать, дай мне знать…
   Память автоответчика переполнена
 
   А вот и голос из моего прошлого: Банни Килборн, известная как основательница и художественный руководитель Театра Блю-Хилл в Мэне; трижды лауреат Офф-Бродвейской, дважды – Гуггенхайма и один раз – премии Бесси. Она ставила все, от “Трамвая ‘Желание’” Теннесси Уильямса и до “Возвращения домой” Гарольда Пинтера, а в конце девяностых – “Барменшу Острова Гигантской Клюквы” некой Элис Бакл. Нет, я не приравниваю себя к Уильямсу и Пинтеру. Я участвовала в конкурсе молодых драматургов и умудрилась отхватить главный приз – постановку своей пьесы в Блю-Хилл. Все, над чем я трудилась, было ради этого момента и этой победы. Это казалось – да, это казалось перстом судьбы.
   Я всегда была театралом. Начала играть еще в младшей школе, а учась в старших классах, попробовала сочинить первую пьесу. Разумеется, она была ужасна (хоть и написана под заметным влиянием Дэвида Мэмета, который до сих пор остается моим любимым драматургом, несмотря на то что его политических взглядов я категорически не приемлю), но потом я написала вторую пьесу, и еще одну, и еще, и с каждой следующей я все больше обретала собственный голос.
   В колледже поставили три из моих пьес. Я превратилась в одну из звезд театрального факультета. После окончания я днем работала рекламщиком, что позволяло мне писать по ночам. Когда мне было двадцать девять, я наконец-то получила свой шанс – и провалилась. Это преуменьшение, когда Банни говорит, что тот провал выбил у меня почву из-под ног. Рецензии были настолько ужасны, что с тех пор я больше не пишу пьес.
   Был только один положительный отзыв – в “Портланд пресс геральд”. Отрывки оттуда я до сих пор помню наизусть: “эмоционально щедрая”, “история вступления в совершеннолетие, дающая пищу для размышлений”, “эффект от которой можно сравнить с песней Спрингстина Jungleland”. Но я могу процитировать пассажи и из всех остальных, сплошь отрицательных рецензий: “жалкий провал”, “сплошные клише и надуманность”, “дилетантство” и “Третий акт? Хватит уже скорби!”. Пьесу сняли через две недели.
   Все эти годы Банни старалась поддерживать отношения, но я не очень активно откликалась. Мне было слишком стыдно. Я подвела Банни и ее коллег, не говоря уж о том, что упустила свой единственный шанс.
   Сегодняшний звонок Банни – это не просто счастливая случайность. Я хочу снова с ней общаться. Хочу, чтобы она снова вошла в мою жизнь.
   Хватаю телефонную трубку и нервно набираю номер. Раздаются два гудка.
   – Алло?
   – Банни… Банни, это ты?
   Пауза…
   – О, Элис, милая. Я надеялась, что ты позвонишь.

17

   Мне понадобилось несколько дней, чтобы набраться храбрости и наконец посмотреть видео “ККМ”. Сидя перед компьютером и готовясь нажать “Воспроизвести”, я осознаю, что переступаю черту. Мое сердце колотится так же, как когда я звонила Келли, так что, может, я уже тогда пер еступила черту – стала вести себя, как мать Уильяма, а не его жена. Если бы мое сердце знало азбуку Морзе, то, наверное, оно бы выстучало: “Элис, шпионка, гадина, везде сующая свой нос, сейчас же сотри этот файл!” Но я не знаю азбуки Морзе, поэтому отбрасываю все эти мысли и нажимаю “Воспроизвести”.
   Камера показывает стол, за которым сидят двое мужчин и две женщины.
   – Одну секунду, – говорит Келли Чо. Изображение расплывается, но потом снова становится четким. – Готовы.
   – Сиалис, – начинает Уильям. – Эллиот Риттер, 56, Ави Шайн, 24, Мелинда Карвер, 23, Соня Попович, 47. Спасибо, что пришли. Итак, вы посмотрели наш рекламный ролик, верно? Что вы думаете?
   – Я его не понял. Почему они сидят в разных ваннах, если у чувака четырехчасовая эрекция? – спрашивает Ави.
   – У него нет четырехчасовой эрекции. Если бы она у него была, его бы уже везли в реанимацию. В ролике должны быть четко описаны меры предосторожности, – говорит Уильям.
   Мелинда и Ави обмениваются похотливыми взглядами. Под столом Мелинда кладет руку на его бедро.
   – Вы что, вдвоем? – спрашивает Уильям. – Они что, вместе? – шепчет он сквозь зубы.
   – Они не сказали, что они вместе, – говорит Келли.
   Наверное, у Уильяма надет наушник, а Келли сидит в соседнем помещении за односторонним зеркалом, слушая и наблюдая.
   – Да, кстати, а как эти ванны попали на гору? – спрашивает Ави. – Кто их туда втащил? Вот что я хочу знать.
   – Это называется добровольная вера в предлагаемые обстоятельства. А мне понравились ванны, – вступает Эллиот. – И моей жене тоже.
   – Вы можете объяснить почему, Эллиот? – спрашивает Уильям.
   – Другие ролики такие грубые и примитивные, – говорит Эллиот.
   – И ваш лучше, чем тот, где мужчина бросает футбольный мяч через качели из автомобильной шины, или тот, что с поездом. Я вас умоляю. Это оскорбительно. Вагина – это не шина. И не туннель. Ну ладно, может, и туннель, – говорит Мелинда.
   – То есть ваша жена предпочитает нашу рекламу сиалиса, Эллиот? – спрашивает Уильям.
   – Она бы предпочла, чтобы у меня не было ЭД^[19], – говорит Эллиот. – Но коль скоро у меня есть проблемы по этой части, она считает ролик с ваннами более симпатичным, чем остальные.
   – Соня, мы еще не слышали вашего мнения. Что вы думаете об этом ролике? – спрашивает Уильям.
   Соня пожимает плечами.
   – Ничего, все нормально. Я еще к вам вернусь, – говорит Уильям. – Итак, сиалис. Ави, вам двадцать четыре и вы уже активный потребитель. Почему?
   – Могу я попросить тебя не называть его “потребителем”? – говорит Келли.
   Ави смотрит на Мелинду, и та лукаво улыбается.
   – Почему бы и нет? – говорит он.
   – У вас проблемы с ЭД?
   – Вы имеете в виду там? – показывает на свою ширинку Ави.
   – Да, – вздыхает Уильям.
   – Слушай, чувак. Я что, выгляжу так, будто у меня проблемы? Сиалис просто делает это еще лучше.
   – Слушай, чувак. Можешь уточнить? – спрашивает Уильям.
   Ави пожимает плечами, явно не желая вдаваться в подробности.
   – Хорошо, тогда сколько раз в неделю вы занимаетесь сексом?
   – Сколько раз в день, – поправляет Мелинда. – Два. Иногда три, если это выходные. Но два – обязательно.
   Уильям явно настроен скептически.
   – В самом деле? – говорит он. – Три раза в день?
   Эллиот выглядит пораженным. Соня выглядит помертвевшей. Меня начинает подташнивать.
   – Вызови его на откровенность, разговори, – советует Келли. – Не надо его дразнить. Нам нужны подробности.
   Услышанное не кажется мне невероятным. Когда нам было двадцать с хвостиком, мы с Уильямом иногда тоже занимались сексом по три раза в день. Как-то в Президентский день. И еще как-то на Йом-Киппур.
   – Ага, три раза в день, – раздраженно говорит Ави. – Зачем нам врать? Вы платите нам за то, чтобы мы говорили как есть.
   – Хорошо. Тогда сколько раз в неделю вы принимаете сиалис?
   – Раз в неделю. Обычно в пятницу вечером.
   – Почему сиалис, а не виагру?
   – Четыре часа. Тридцать шесть часов. Сами посчитайте.
   – Как вы достаете рецепты? – спрашивает Уильям.
   – Сказал доктору, что у меня проблемы. Та м.
   – И он вам поверил?
   Ави откидывается на спинку кресла.
   – Чувак, да что с тобой?
   Уильям делает паузу и переходит к запасному вопросу.
   – Если бы Мелинда была машиной, то какой марки?
   С Уильямом действительно творится что-то неладное. Даже его голос звучит не так, как обычно.
   Ави не отвечает, только враждебно смотрит в камеру.
   – Полегче, полегче, – советует Келли. – Ты теряешь с ним контакт.
   – Ну, давай. А хочешь, я угадаю? – предлагает Уильям. – “Приус”. “Приус” со всеми наворотами. Пятьдесят одна миля на галлон. Система “Умный ключ”. Громкая связь и раскладные сиденья.
   – Уильям, – взывает Келли.
   – Чтобы ты мог трахать Мелинду три раза в день.
   Все шокированы и молчат. Келли врывается в комнату.
   – О’кей! – кричит она. – Давайте сделаем перерыв. Бесплатные напитки и печенье в холле.
   Камера внезапно гаснет и секунду спустя показывает опустевший стол.
   – Не могу поверить, что ты сказал “трахать”, – говорит Келли.
   – А он и есть гребаный трахальщик, – говорит Уильям.
   – Это не имеет значения. Он – покупатель.
   – Да, и мы платим ему, чтобы он был нашим покупателем. К тому же мужчины слегка за двадцать не являются нашей целевой демографической группой.
   – Это не так. Мужчины от двадцати до тридцати пяти составляют тридцать шесть процентов новых потребителей. Может, лучше я поведу дальше?
   – Нет, я сам. Пригласи их обратно.
   Мужчины и женщины возвращаются на свои места, держа в руках банки с обычной или диетической колой.
   – Эллиот, сколько раз в месяц вы занимаетесь сексом? – спрашивает Уильям.
   – С сиалисом или без?
   – И так, и так.
   – Без – ноль. С сиалисом – раз в неделю.
   – То есть можно сказать, что сиалис улучшил вашу сексуальную жизнь?
   – Ну да.
   – А стали бы вы его пробовать, если бы у вас не было ЭД?
   Эллиот выглядит озадаченным.
   – С чего бы я стал это делать?
   – Ну, как Ави. Для развлечения.
   – Крокет – это развлечение. Мини-гольф – развлечение. Заниматься любовью – не развлечение. Любовь – это не какой-то стакан с коктейлем из “7– 11”, который волшебным образом всегда остается полным. Ты должен сам его наполнять. В этом секрет брака.
   – Ага, в смысле въезжать в “7–11” вашей жены и там наполняться, – ухмыляется Ави.
   Эллиот бросает на него полный отвращения взгляд.
   – Это не зря называется заниматься любовью.
   Ави закатывает глаза.
   – А мне кажется, это прикольно, – заявляет Мелинда. – Почему мы не занимаемся любовью?
   – Вернись к Соне, – подсказывает Келли.
   Соня Попович выглядит так, как будто из нее выпустили воздух. Или как будто забыла принять лекарства. Сорок семь. На три года старше меня. Она определенно и выглядит старше. Нет, она выглядит моложе. Нет, я выгляжу моложе. Я постоянно играю в эту игру. Но, если честно, я уже не способна правильно оценить чей-либо возраст.
   – Здесь можно курить? – спрашивает Соня.
   – Не думаю. Вероятно, сразу сработает какая-нибудь пожарная сигнализация, – отвечает Уильям.
   Соня улыбается.
   – Я вообще-то всерьез не курю. Так, по случаю.
   – Я тоже, – говорит Уильям.
   С каких это пор Уильям начал курить, пусть даже время от времени?
   – По-видимому, вы здесь из-за ЭД вашего мужа?
   – Нет, я здесь из-за моей ЭД.
   – Ничего, все нормально, – комментирует Келли.
   – Я ненавижу всю эту рекламу сиалиса. И виагры. И левитры.
   – Почему?
   – Потому что, когда муж возвращается домой и говорит: привет, дорогая, отличные новости, мы можем заниматься сексом тридцать шесть часов подряд, поверьте, это не повод для праздника.
   – Ну, сиалис не предназначен для того, чтобы заниматься сексом тридцать шесть часов подряд. Он улучшает кровоснабжение, ведущее к… – замечает Уильям.
   – Тридцать шесть секунд, и у нас есть победитель.
   – Серьезно? – интересуется Ави.
   – Да, серьезно, – говорит Соня. Ее лицо кривится. Крупная слеза стекает по щеке.
   – Это очень печально, – говорит Уильям. – Для вашего мужа, я хочу сказать. Но вроде бы это вас устраивает.
   – О господи, – говорит Келли.
   Соня уже рыдает.
   – Эй, кто-нибудь даст ей бумажные салфетки? Успокойтесь, придите в себя, – говорит Уильям. – Я не хотел причинить вам боль. Просто ваш ответ меня удивил.
   – Да он и меня саму удивил. Думаете, я не поражена? Не знаю, что со мной произошло, – говорит Соня, вытирая глаза. – Раньше я любила секс. Правда, очень любила, по-настоящему. Но теперь все это кажется мне, ну, таким глупым. Когда мы занимаемся сексом, я чувствую себя пришельцем, который наблюдает за нами со стороны и думает: ага, вот как размножаются эти низшие формы жизни, которые используют только 10 % своего мозга. Как странно. Как грязно. Как жестоко. Посмотрите только, какие рожи они при этом корчат. И все эти звуки: хлопанье, шлепание, пыхтение, посасывание.
   – Мы не можем это использовать. Останови ее, – требует Келли. – Смени тему. Спроси, что она думает про ванны.
   – Как часто вы занимаетесь сексом? – спрашивает Уильям.
   Соня смотрит на него глазами, полными слез, и ничего не говорит.
   – Как часто вы бы хотели заниматься сексом?
   – Никогда.
   – Это не сеанс у психотерапевта! – говорит Келли. – Это фокус-группа для заказчика. Эта женщина не в нашей целевой аудитории. Оставь ее.
   – Вы бы хотели иначе к этому относиться?
   Соня кивает.
   – Если бы вы иначе к этому относились, как часто вы бы хотели заниматься сексом? Сколько раз в год?
   – Двадцать четыре? – неуверенно говорит она.
   – Двадцать четыре. Дважды в месяц, так?
   – Ну да, дважды в месяц – вполне достаточно. Как по мне, так вполне нормально. А вы как считаете? По-вашему, это нормально?
   – Нормально? Ну, это в два раза чаще, чем у меня, – говорит Уильям.
   – Все, хватит. Прекращай это, – требует Келли.
   Я судорожно вдыхаю. Неужели мой муж только что оповестил фокус-группу и всех своих коллег о том, как часто мы с ним занимаемся сексом?
   – Мы с женой делаем вид, что секс бывает у нас каждую неделю, как и большая часть знакомых нам пар, которые на самом деле занимаются этим только раз в месяц, – говорит Уильям.
   – Я выключаю камеру, – предупреждает Келли.
   – Я бы не назвал наш брак совсем лишенным секса, – продолжает Уильям. – Совсем – это когда секс раз в год или в полгода. Просто почему-то удобный случай представляется гораздо реже, чем раньше.
   – Мне очень жаль это слышать, – говорит Эллиот.
   – Надеюсь, через двадцать лет с нами ничего подобного не случится! – восклицает Мелинда.
   – Никогда! – заверяет Ави. – Никогда с нами такого не случится, детка.
   – Всегда, когда представляется удобный случай. Вот это “всегда” меня по-настоящему выводит из себя. Это не свобода. Во всяком случае, не для женщины. Это угроза, – говорит Соня. – Это оранжевый код^[20] эрекции.
   – Могу я задать вам еще один вопрос? – спрашивает Уильям.
   – Задавайте, – соглашается Соня.
   – Считаете ли вы, что большинство женщин ваше возраста чувствуют то же, что и вы?
   Соня шмыгает носом.
   – Да?
 
   Я нажимаю на “Паузу” и роняю голову на стол, страстно желая отмотать свою жизнь на десять минут назад. Зачем, зачем, зачем я стала это смотреть? Я стыжусь того, что сделала за спиной Уильяма; сержусь на него за то, как бесцеремонно и непрофессионально он себя вел (главное правило интервью с фокус-группами – никогда, никогда не раскрывать личной информации); чувствую себя униженной, потому что он во всеуслышание объявил наш брак лишенным секса (неправда, потому что мы занимаемся сексом раз в неделю, ну ладно, раз в две-три недели, о’кей, может, иногда доходит и до раза в месяц); беспокоюсь, вдруг он сам принимает какой-нибудь препарат, о котором мне не сказал; опасаюсь, что этим препаратом может оказаться сиалис, и Уильям скоро будет мне объяснять, что благодаря достижениям современной медицины у нас теперь есть тридцатишестичасовое окно, чтобы заниматься сексом минимум три раза в день. Но больше всего я огорчена тем, что в обеих женщинах я увидела что-то от себя.
   Желание дышать тем же воздухом, что ее бойфренд, – у Мелинды. И ощущение, что “случай редко бывает удобным”, – у Сони. Обе они – это я.
   Скажи мне, Элис Бакл, какой машиной ты была бы сейчас?
   Это легко. “Форд Эскейп”. Гибрид. Базовая модель, подержанная, изрядно потрепанная. Поцарапанный передний бампер. Все двери дребезжат. Пол в салоне почему-то пахнет гнилыми яблоками. Зато очень надежная. Полноприводная, что весьма кстати, когда снег, но чьи возможности вообще не используются: владелец живет в местности, где температура редко падает ниже семи градусов.
   Вот тут-то и кроется проблема.

18

   25. Подругу Уильяма звали Хелен Дэвис, и она была вицепрезидентом по брендингу. По фирме носились слухи, что со дня на день состоится их помолвка. Утром они появлялись вместе, потягивая кофе из бумажных стаканчиков. На ланч ходили куда-нибудь в Кендалл-сквер. В конце дня она за ним заходила, и они шли на Ньюбери-стрит пропустить по коктейлю. Она всегда была превосходно одета. А я одевалась в занюханном “Филенс Бейсмент”.
   Мне поручили рекламу туалетной бумаги. Это было не так ужасно, как это звучит. Я уносила домой рулоны новых образцов, обдумывая очередной хитроумный способ сказать “вытрите свою задницу дочиста всего одним листком”.
   Я выкинула Уильяма из головы и не думала о нем. Пока в один прекрасный день не получила от него имейл.
 
   Что это у тебя на столе, кроссовки для бега?
 
   Я сразу же ответила.
 
   Прошу прощения! Я знаю, что это плохая привычка. Класть обувь на рабочие поверхности. Больше не повторится.
 
   И тогда он прислал мне еще одно сообщение.
 
   Просто проходил мимо твоего стола. И где они теперь?
   Где – кто?
 
   А дальше – целый ворох имейлов.
 
   Твои кроссовки, Браун.
   У меня на ногах.
   Потому что ты собираешься домой?
   Потому что я собираюсь бегать.
   Когда?
   Во время ланча.
   Где?
   Ну… снаружи.
   Да, Браун. Я понял, что снаружи. Где снаружи?
   Я начинаю возле отеля “Чарльз”. И делаю пятимильный круг.
   Встретимся там через пятнадцать минут.

19

   От: Жена-22 <[e-mail]>
   Тема: Сроки
   Дата: 18 мая, 12:50
   Кому: Исследователь-101 <[e-mail]>
 
   Исследователь-101,
   возможно, на этот раз мне потребуется больше времени, чтобы отослать вам ответы, потому что у меня здесь творится черт-те что. Наверное, мне следует вам объяснить: мужа понизили в должности. Я уверена, что мы справимся, но пока все ужасно подавлены. Надо сказать, что странно именно сейчас вспоминать наши ухаживания. Мне трудно совместить тех молодых и ярких Уильяма и Элис с нами сегодняшними. Это меня слегка печалит.
   С наилучшими пожеланиями,
   Жена-22
 
   От: Исследователь-101 <[e-mail]>
   Тема: Сроки
   Дата: 18 мая, 12:52
   Кому: Жена-22 <[e-mail]>
 
   Жена-22,
   мне искренне жаль, что у вашего мужа неприятности на работе. Пожалуйста, не торопитесь, время терпит. Возврат к истокам часто бывает трудным и рождает целый букет эмоций. Но в долгосрочной перспективе, думаю, вы убедитесь, что путешествие в прошлое проливает свет на настоящее.
   Искренне ваш,
   Исследователь-101
 
   От: Жена-22 <[e-mail]>
   Тема: Азартные игры
   Дата: 18 мая, 13:05
   Кому: Исследователь-101 <[e-mail]>
 
   Исследователь-101,
   иногда, включая компьютер, я чувствую себя так, будто сижу в казино перед игровым автоматом. У меня так же бегают мурашки по коже от предвкушения – что все возможно и все может случиться. Единственное, что я должна сделать, – повернуть ручку, вернее, нажать “Отправить”.
   Выигрыш не заставляет себя ждать. Я будто слышу, как вращаются внутренности машины. Я слышу все эти звонки, гудки и свистки. И когда на экране возникают надписи “Кейт О’Халлоран нравится ваш статус”, или “Келли Чо хочет быть вашим другом”, или “Вас отметили на фото” – я выиграла.
   В общем, я пытаюсь сказать – спасибо за быстрый ответ.
   Всего доброго,
   Жена-22
 
   От: Исследователь-101 <[e-mail]>
   Тема: Недоступность
   Дата: 18 мая, 13:22
   Кому: Жена-22 <[e-mail]>
 
   Жена-22,
   я очень хорошо понимаю, что вы хотите сказать, и часто чувствую себя точно так же, хотя, должен признаться, меня это беспокоит. Похоже, мы дошли до того, что нашего жизненного опыта, наших воспоминаний – одним словом, нас самих не существует, пока мы не разместим соответствующий статус в интернете. Возможно, что рано или поздно мы будем тосковать о днях, когда были недоступны.
   С наилучшими пожеланиями,
   Исследователь-101
 
   От: Жена-22 <[e-mail]>
   Тема: Недоступность
   Дата: 18 мая, 13:25
   Кому: Исследователь-101 <[e-mail]>
 
   Исследователь-101,
   я вовсе не скучаю по былым временам “недоступности”. Когда я в Сети, я могу пойти куда угодно, что угодно сделать и узнать. Сегодня, например, я посетила крошечную библиотеку в Португалии. Я узнала, как плетут корзины, и выяснила, что моя школьная подруга обожает сорбет из красных апельсинов. О’кей, пусть, кроме этого, я прочитала еще и о том, что некая поп-звезда уверяет, что она – фея, самая настоящая фея из всех фей, но дело не в этом. Я хочу сказать, что главное – это доступ. Доступ к информации. Мне даже не нужно выглядывать в окно, чтобы узнать, какая сегодня погода. Я могу сделать так, чтобы сводку каждое утро доставляли на мой компьютер. Что может быть лучше?
   Искренне ваша,
   Жена-22
 
   От: Исследователь-101 <[e-mail]>
   Тема: Погода
   Дата: 18 мая, 13:26
   Кому: Жена-22 <[e-mail]>
 
   Жена-22,
   бегать под дождем?^[21]
   С наилучшими пожеланиями,
   Исследователь-101

20

Прогноз погоды на неделю

Семейство Бакл

529, Ирвинг-драйв

Внимание, опасность: Быстро набирающий силу семейный ураган третьей степени

Суббота, утро

   Температура с учетом ветра: Хо лодно. Чрезвычайно холодно. Заледенелый муж, который делает вид, что ничего не произошло.
   Наилучший вариант: Пережить день и не разреветься.
   Наихудший вариант: Обхватить голову руками. Слегка постонать. Постоянные приступы стыда и унижения, стоит только вообразить сотрудников “ККМ”, рассылающих видео сотням друзей, после чего оно начинает распространяться со скоростью эпидемии.