Когда группа безопасности направилась к самолету, Энди Огден проехал мимо них на машине в обратном направлении, помахав им. Правда, на крыше машины появился откуда-то странный серебряный шарик. Все решили, что Огден поехал за подкреплением. Когда минуту спустя они обнаружили на полосе тело с содранной кожей, то, забыв об Огдене, сняли с предохранителей автоматы.
Рассредоточившись под крыльями авиетки, они стали ждать, когда люк откроется.
Люк не открылся. Они ждали, пока один из солдат не заметил странное отверстие в дальнем конце фюзеляжа. Продолговатое, футов шесть длиной, и имевшее форму человеческого тела — словно меловой контур, обведенный вокруг трупа на месте происшествия.
Через это странное отверстие группа безопасности проникла внутрь самолета. Покрытые плюшем пассажирские сиденья были пусты. В пилотской кабине царили разгром и хаос. Большей части панели управления просто не было. Кто-то выдрал с мясом даже блок двигателя с замочной скважиной для ключа. Оставили почему-то только встроенный в переборку кабины телевизор — он был включен и показывал детские мультики. Начальник группы безопасности выключил телевизор, и группа, выйдя из самолета, окружила лишенное кожи тело, лежавшее на земле.
— Интересно, кто это был? — пробурчал начальник. И тут его внимание привлекла полоска желтого металла, блестевшая на пальце правой руки покойника. Вокруг нее сохранились обрывки залитой кровью кожи.
Широко раскрытыми от ужаса глазами начальник группы безопасности обвел плотный строй своих людей.
— Что случилось, шеф? — забеспокоились стоявшие рядом.
— Ребята... Это кольцо... — Начальник группы с трудом сглотнул. — Это кольцо Энди!
— Вы уверены?
— Взгляните сами...
Стоявший рядом с ним сержант наклонился над трупом и увидел на кольце витую монограмму “Э.О.” Потрясенный, он сел на сырой бетон полосы, глядя на стоявших вокруг товарищей так же широко раскрытыми глазами.
— А... кого же мы видели в машине десять минут назад?!
— Вот и я ломаю голову над этим, — признался начальник группы безопасности.
Рассевшись кружком вокруг освежеванного трупа капитана Огдена, группа безопасности поклялась страшной клятвой — никому не говорить о том, что на пути к самолету они видели в машине человека, похожего на их бывшего начальника, но в действительности не являвшегося им. После чего каждый из них надрезал кинжалом мизинец. Скрепив клятву кровью, они несколько успокоились и принялись ждать.
Хотя никто из них толком не понимал, чего именно.
В первый раз оно нашло на нее на шоссе недалеко от Нью-Рочелл. Резко свернув на обочину, она закрыла руками лицо и с полчаса горько рыдала, уткнувшись в колени и нервно вздрагивая.
Когда она наконец выпрямилась, цвет лица ее был ровным, глаза — сухими. Она снова была той самой Анной Чутесовой, которая поднялась от комсомольской активисточки до вершин власти в стенах Кремля.
Но она была влюблена. А человек, которого она любила, не только был агентом американской спецслужбы, главное — он не любил ее. Что было тяжелейшим оскорблением для женщины, которая впервые в жизни позволила себе роскошь выразить свои чувства мужчине.
Генеральный консул не удивился, увидев на пороге своего кабинета Анну Чутесову. Он уже получил информацию о ее прибытии в страну и, поскольку знал, естественно, об исчезновении “Юрия Гагарина”, предположил, что это прибытие как-то связано с поисками пропавшего “шаттла”.
— Приветствую вас, товарищ Чутесова. — Консул поднялся с кресла.
Вместо ответа Анна на глазах консула впилась зубами в подушечку среднего пальца своей левой руки. Затем, достав из кармана пластиковую коробочку, она стряхнула в нее с языка что-то, напоминавшее размером и формой маковое зерно, и протянула коробочку консулу.
— Вот. Это — коротковолновый микропередатчик. Если существует возможность засечь приемное устройство, с которым он связан, — немедленно сделайте это и доложите мне.
— Слушаюсь, товарищ Чутесова. Где я смогу найти вас?
— Внизу, в холле посольства. В баре.
— Мы определили границы территории, на которой принимаются сигналы передатчика, — объявил консул.
— И где же она?
Анна сделала большой глоток из бокала. Консул только сейчас заметил, что в бокале нет льда.
— В Калифорнии. Недалеко от Лос-Анджелеса.
— И это все, что советская наука может предложить мне?
— Нет. Наша команда может определить точное местонахождение, если таково будет ваше желание, товарищ полковник.
— Товарищу полковнику нужно лишь оборудование, необходимое, чтобы точно определить место. Все остальное он — то есть она — сделает сам. Мужчине он... она такое ни за что не доверит. И вообще не поверит больше ни одному из мужчин.
— Так точно, товарищ Чутесова, — щелкнул каблуками консул. — Люди вам понадобятся?
— Они у меня вроде есть, если только у этих кретинов все же хватило ума проникнуть в страну под видом рабочих-сезонников. Но, боюсь, это оказалось им не по силам.
Одним глотком Анна Чутесова опустошила бокал, подумав при этом, что все мужчины — как неразбавленная водка: такие же бесцветные, прозрачные и горькие.
Глава 16
Рассредоточившись под крыльями авиетки, они стали ждать, когда люк откроется.
Люк не открылся. Они ждали, пока один из солдат не заметил странное отверстие в дальнем конце фюзеляжа. Продолговатое, футов шесть длиной, и имевшее форму человеческого тела — словно меловой контур, обведенный вокруг трупа на месте происшествия.
Через это странное отверстие группа безопасности проникла внутрь самолета. Покрытые плюшем пассажирские сиденья были пусты. В пилотской кабине царили разгром и хаос. Большей части панели управления просто не было. Кто-то выдрал с мясом даже блок двигателя с замочной скважиной для ключа. Оставили почему-то только встроенный в переборку кабины телевизор — он был включен и показывал детские мультики. Начальник группы безопасности выключил телевизор, и группа, выйдя из самолета, окружила лишенное кожи тело, лежавшее на земле.
— Интересно, кто это был? — пробурчал начальник. И тут его внимание привлекла полоска желтого металла, блестевшая на пальце правой руки покойника. Вокруг нее сохранились обрывки залитой кровью кожи.
Широко раскрытыми от ужаса глазами начальник группы безопасности обвел плотный строй своих людей.
— Что случилось, шеф? — забеспокоились стоявшие рядом.
— Ребята... Это кольцо... — Начальник группы с трудом сглотнул. — Это кольцо Энди!
— Вы уверены?
— Взгляните сами...
Стоявший рядом с ним сержант наклонился над трупом и увидел на кольце витую монограмму “Э.О.” Потрясенный, он сел на сырой бетон полосы, глядя на стоявших вокруг товарищей так же широко раскрытыми глазами.
— А... кого же мы видели в машине десять минут назад?!
— Вот и я ломаю голову над этим, — признался начальник группы безопасности.
Рассевшись кружком вокруг освежеванного трупа капитана Огдена, группа безопасности поклялась страшной клятвой — никому не говорить о том, что на пути к самолету они видели в машине человека, похожего на их бывшего начальника, но в действительности не являвшегося им. После чего каждый из них надрезал кинжалом мизинец. Скрепив клятву кровью, они несколько успокоились и принялись ждать.
Хотя никто из них толком не понимал, чего именно.
* * *
Анна Чутесова подогнала машину к зданию советского посольства в Нью-Йорке. Ехала она на предельной скорости — ей все время казалось, что если она затормозит хоть на секунду, это жуткое состояние снова настигнет ее.В первый раз оно нашло на нее на шоссе недалеко от Нью-Рочелл. Резко свернув на обочину, она закрыла руками лицо и с полчаса горько рыдала, уткнувшись в колени и нервно вздрагивая.
Когда она наконец выпрямилась, цвет лица ее был ровным, глаза — сухими. Она снова была той самой Анной Чутесовой, которая поднялась от комсомольской активисточки до вершин власти в стенах Кремля.
Но она была влюблена. А человек, которого она любила, не только был агентом американской спецслужбы, главное — он не любил ее. Что было тяжелейшим оскорблением для женщины, которая впервые в жизни позволила себе роскошь выразить свои чувства мужчине.
Генеральный консул не удивился, увидев на пороге своего кабинета Анну Чутесову. Он уже получил информацию о ее прибытии в страну и, поскольку знал, естественно, об исчезновении “Юрия Гагарина”, предположил, что это прибытие как-то связано с поисками пропавшего “шаттла”.
— Приветствую вас, товарищ Чутесова. — Консул поднялся с кресла.
Вместо ответа Анна на глазах консула впилась зубами в подушечку среднего пальца своей левой руки. Затем, достав из кармана пластиковую коробочку, она стряхнула в нее с языка что-то, напоминавшее размером и формой маковое зерно, и протянула коробочку консулу.
— Вот. Это — коротковолновый микропередатчик. Если существует возможность засечь приемное устройство, с которым он связан, — немедленно сделайте это и доложите мне.
— Слушаюсь, товарищ Чутесова. Где я смогу найти вас?
— Внизу, в холле посольства. В баре.
* * *
Консул действительно нашел Анну в баре — она сидела у стойки, задумчиво глядя в бокал с прозрачной жидкостью. Анна Чутесова пила водку. Пьяной, правда, она не выглядела. Возможно, и не была. Но стоявшая перед ней полулитровая бутыль была пуста больше чем наполовину.— Мы определили границы территории, на которой принимаются сигналы передатчика, — объявил консул.
— И где же она?
Анна сделала большой глоток из бокала. Консул только сейчас заметил, что в бокале нет льда.
— В Калифорнии. Недалеко от Лос-Анджелеса.
— И это все, что советская наука может предложить мне?
— Нет. Наша команда может определить точное местонахождение, если таково будет ваше желание, товарищ полковник.
— Товарищу полковнику нужно лишь оборудование, необходимое, чтобы точно определить место. Все остальное он — то есть она — сделает сам. Мужчине он... она такое ни за что не доверит. И вообще не поверит больше ни одному из мужчин.
— Так точно, товарищ Чутесова, — щелкнул каблуками консул. — Люди вам понадобятся?
— Они у меня вроде есть, если только у этих кретинов все же хватило ума проникнуть в страну под видом рабочих-сезонников. Но, боюсь, это оказалось им не по силам.
Одним глотком Анна Чутесова опустошила бокал, подумав при этом, что все мужчины — как неразбавленная водка: такие же бесцветные, прозрачные и горькие.
Глава 16
Ларри Леппер терпеть не мог роботов.
— Терпеть не могу роботов, — плевался он.
— Да это же не роботы, — нежно уговаривал его Билл Банана, глава знаменитой фирмы “Банана-Берри” — гиганта цветной мультипликации.
Обычно эту воркующую интонацию Билли использовал исключительно в переговорах с подружками — на работе голос, если ты глава крупнейшей в мире анимационной фирмы, должен скорее напоминать лай. Или еще лучше — выстрел. Иной раз необходимо убрать с дороги зарвавшегося конкурента или надоевшего неудачника.
Убрать Ларри Леппера не входило в планы Билла Бананы. Вот получить его в постоянное пользование — другой коленкор. Под его внешностью восторженного юнца скрывался талант величайшего в мире мультипликатора.
— Не буду я делать этих роботов, — настаивал Ларри. — Я их черт знает сколько понаделал, когда работал на “Эпике”. Всю здешнюю помойку можно ими заполнить. Нет, нет и нет.
— Но это же совсем другие роботы, — ворковал Билл Банана.
Откинувшись на спинку стула, он уперся руками о край письменного стола, вокруг которого стояли сделанные из папье-маше фигуры персонажей самых кассовых фильмов студии. Которые, сказать по правде, выглядели более живыми, чем хозяин этого шикарного офиса.
— Ты вроде только что сказал, что это вообще не роботы, — подозрительно покосился на него Ларри Леппер.
Билл Банана развел руками и умиротворяюще улыбнулся Лепперу. Его улыбка казалась даже шире разведенных в стороны рук. Для улыбки у Билли были все основания — если ты получаешь три миллиона в год и семьдесят восемь процентов мультиков, которые показывают по ящику, — продукция твоей студии, можно позволить себе изредка улыбнуться.
— Верно. Это вовсе не роботы.
— Роботы есть роботы, — упрямо возразил Ларри Леппер. — Можешь называть их гоботами, трансформерами или рободетьми, но все равно они останутся тем, чем были.
— Но “Рободетки” принесли нам кругленьких полмиллиона в прошлом году, — напомнил Билл Банана, перемещая сигару толщиной с орудийный ствол из одного угла рта в другой.
— Это из-за того, что ты подсуетился с игрушками.
— Это в любом случае нужно было сделать. Таков бизнес в наши дни, милый мой. И напрасно ты катишь бочку на “Рободеток”. Это шедевр, что там ни говори. Классная все-таки пришла мне идея! Дети, превращающиеся в роботов, — такого еще не было ни у кого. Были грузовики, которые превращались в роботов, реактивные самолеты, ракеты... Даже роботы, которые превращались в других роботов. Но “Рободетки”! Это наше открытие.
— С роботами я больше возиться не буду, — упорно гнул свое Ларри Леппёр. — Тошнит меня от них. Зато вот, — он достал из кейса пачку листов. — Моя новая идея — можешь ознакомиться.
Билл Банана с некоторой опаской принял из рук Ларри покрытые яркими картинками листы. Когда же он начал просматривать их, морщины собрались на его лбу в подобие географической карты, а с сигары падали через равные промежутки времени столбики пепла, на которые Билл Банана не обращал никакого внимания.
Наконец он поднял на Ларри полный недоумения взгляд.
— “Молниеносный медведь”? И на это, думаешь, клюнут?
— Через пару месяцев на роботов не захочет никто смотреть, — принялся уверять его Ларри. — Так что если мы вовремя сориентируемся, то сможем...
— Ни черта мы не сможем, — Билл Банана бросил листы на стол. — Игрушку под названием “Молниеносный медведь” купит только помешанный. Он и на бумаге-то похож на скисшие сливки. Хотя... если подработать его чуть-чуть... Прежде всего — поменять название. “Медведь-мутант”, по-моему, звучит лучше. В лапу ему сунешь “изю”... или как там его...
— “Узи”, — поправил Ларри.
— А мы назовем эту хреновину “изи”. Тогда сможем продавать эту тарахтелку отдельной игрушкой и заявим на нее авторские права.
— И заодно на моего медведя? Вот уж нет, — покачал головой Ларри, забирая со стола листки, на верхнем из которых сигарный пепел уже почти прожег аккуратное отверстие. — Спасибо, нет.
— Тогда поговорим лучше о нашем фильме.
Билл Банана был искренне рад, что история с “Медведем” хотя бы временно, но закончилась.
Ларри Леппер озабоченно потер блестящий розовый лоб. Было ему едва за тридцать, но количество волос на его голове скорее приличествовало более пожилому человеку. Однако розовый, гладкий, без морщин лоб придавал ему вид умного старшеклассника, и в целом Ларри не выглядел даже на свои годы.
— О’кей, — кивнул он. — Только никаких роботов.
— Никаких. Мы их назовем “паукоиды”. Это никакие не роботы, поверь мне. Такие здоровенные пауки — только могут превращаться в андроидов. А андроид — это... ну... такой робот, который выглядит, как живой человек. Мне про них рассказывал мой парикмахер.
— Потрясающая идея, — заметил Ларри язвительно.
— Я знал, что тебе понравится! — Билл Банана снова расплылся в широкой улыбке. — Я сразу понял, что именно Ларри Леппер сможет оценить всю колоссальную мощь моего проекта! Эскизы когда сможешь сделать? Сто процентов прибавки на ближайшие полгода. Идет?
Холодно взглянув на босса, Ларри Леппер упрятал “Молниеносного медведя” обратно в кейс.
— Эскизы сделаю, — он обреченно кивнул, — но на мультипликацию ищи кого-то другого.
— Договорились, — перегнувшись через стол, Билл Банана протянул Ларри руку.
В принципе это не совсем его устраивало — придется искать кого-то еще, платить ему какие-то деньги, но, в общем, эти проблемы можно было решить. Только стопроцентную прибавку он теперь Лепперу платить, конечно, не станет. Этот малохольный придурок все равно не заметит разницы.
— Когда тебе нужны эскизы? — устало спросил Ларри Леппер.
— В понедельник утром. К девяти уже придут спонсоры.
— Но сегодня же пятница. Прикажешь работать весь уик-энд?
— Можешь работать прямо здесь. Дам тебе студию, три раза в день — еда, хочешь — пришлю девочку, или мальчика, или обоих сразу. Своим людям я ни в чем не отказываю. Идет?
— Ты просто оставь меня на два дня в покое, а я посмотрю, что могу сделать на этот предмет, — покачал головой Ларри Леппер, который чувствовал, что от этих проклятых роботов ему теперь не отвязаться до конца жизни.
Проблема была в другом — Ларри никак не мог решить, как же эти монстры будут превращаться в андроидов. Придумать робота, который превращается в ракету или грузовик, было куда легче. А у этих уродов по восемь ног. Четыре еще можно как-то утилизировать, но куда девать остальные? Если оставить — андроид будет сильно напоминать паука. Если убрать — то совсем не будет. А решать нужно быстрее — если проект запустится, эскизы сразу передадут компаниям, производящим игрушки, чтобы они выбросили монстров в продажу за неделю до телепремьеры первой серии. Ах ты, черт!
Обреченно вздохнув, Ларри сунул перо в чернильницу. В ящике его стола лежали эскизы, по крайней мере, десятка персонажей, которые, запусти он их лет двадцать назад, сделали бы его знаменитым на всю Америку. Но двадцать лет назад он всерьез мультипликацией не занимался. А был подростком, который мечтал зарабатывать на жизнь мультиками и, может быть, открыть со временем свою студию, как его идол, Уолт Дисней. Он никому не говорил этого, но больше всего ему хотелось управлять своим собственным “Диснейлендом”. Даже больше, чем рисовать мультики. Это — настоящие деньги. А мультики — лишь ступенька на пути к великой мечте.
За своей мечтой Ларри последовал в Голливуд, к великому огорчению его папаши, рассчитывавшего, что Ларри со временем займет его место в семейном магазине. Работал Ларри хорошо. И что еще более важно — быстро. Так что постоянное место он подыскал себе без особых хлопот.
Бесконечные эскизы роботов, которые должны были превращаться то в автомобили, то в мотоциклы, то в летающие тарелки, — вот это по-настоящему изматывало его. Ни в одном сценарии не было ни единого человеческого персонажа. Если уж их не устраивают его “Молниеносные медведи” или “Беличьи феи”, могли бы хотя бы для разнообразия поручить ему создать персонаж из плоти. Но где там!
Вместо этого он уже битый час старался придумать, как сделать андроида из гигантского паука с восемью лазерными глазами и четырьмя парами стальных суставчатых ног. Нет, не получается. Лучше он попытается пока придумать им имена. Но это почему-то тоже не выходило.
— Есть какой-нибудь синоним для пауков? — в отчаянии простонал он, глядя в стену.
— Арахноиды, — ответил ему металлический голос со стороны входной двери. — Это научный термин.
Резко обернувшись, Ларри Леппер увидел человеческую фигуру, занимавшую весь дверной проем. Массивное тело гостя облегал зеленоватый костюм, черты лица скрывались за солнечными очками. Ворот рубашки был расстегнут, но вместо обычного кустика волос Ларри увидел на груди незнакомца что-то блестящее. Может быть, медальон, подумалось ему, хотя нет, слишком велик для этого. Волосы пришельца имели песочный оттенок, а улыбка почему-то напомнила Ларри затвор фотокамеры. Зубы — слишком безупречные, чтобы быть настоящими, даже по голливудским стандартам.
— Привет, — кивнул Ларри Леппер, уверенный, что перед ним — один из ассистентов продюсера, присланный узнать, как идет работа.
— Привет. Со мной все в порядке, — незваный гость шагнул в комнату. Передвигался он странно — как будто у него немели суставы или его мучил застарелый артрит.
— Вы ко мне? — сухо осведомился Ларри. Может, наширялся, подумал он про себя. На игле сидит точно уже полгорода.
— Я хотел бы поговорить с “Командным роботом”, — вежливо ответил пришелец.
Поднявшись со стула, Ларри почувствовал, как заныла спина. Он, не разгибаясь, сидел за своим столом со вчерашнего вечера.
— Э-э... видите ли, его здесь нет, — ответил он осторожно.
Явно сумасшедший, может, опасный. На всякий случай он сунул в карман массивную ручку с острым стальным пером.
— Тогда с “Лейтенантом Киборгом”, — настаивал незнакомец.
Ветерок, ворвавшийся в окно, обдал Ларри Леппера странным запахом. Разумеется, на Родео-Драйв можно было купить любые духи — с гаммой ароматов от спелого авокадо до запаха старых банкнот. Но от незнакомца пахло... да, самолетом. Или, может, такой запах должен быть в космическом корабле.
— Его тоже нет, — ответил Ларри. — Думаю, вам лучше спросить у охранника.
— Он и так уже очень мне помог. Указал мне на это здание. Но кроме вас в нем больше никого нет.
— Вот этого ему на самом деле не следовало бы делать. По воскресеньям обычно мы не работаем, — заметил Ларри Леппер, бочком подбираясь к выходу.
— Он и не хотел. Но я сломал ему руку в трех местах, и он решил изменить свое ко мне отношение. Меня всегда интересовало, почему стремление к сотрудничеству можно вызвать у машин из мяса только при помощи физического воздействия.
— Машин из мяса? — переспросил Ларри. И тут же понял, что странный тип стоит уже прямо перед ним.
— Homo sapiens, — кивнул тот, сдавив запястье правой руки Ларри.
Скривившись от боли, Ларри с силой ткнул его ручкой в живот. Раз, другой... На третий ручка с треском сломалась. Ларри взглянул незнакомцу в лицо — улыбка застыла на его губах, словно приклеенная. Глаз не было видно за стеклами темных очков.
— Что, — простонал он, — что вам нужно от меня?
— Я уже сказал вам. Я хочу поговорить с “Командным роботом” или “Лейтенантом Киборгом”. Я видел их по телевидению как раз вчера — в сериале “Властелины камня”. Мне нужна их помощь, чтобы победить двух моих злейших врагов. Я потерял своего учителя — специалиста по выживанию, — и мне нужен союзник.
— Но... это же невозможно, — выдавил Ларри.
— Почему?
— Потому что их не существует в действительности.
— Не понимаю. Я сам видел их вчера, на экране телевизора.
— Это просто рисунки. В реальной жизни их нет!
— Судя по вашему пульсу, вы говорите правду. Но я все равно не мог уловить смысл ваших слов.
— Тогда я... я покажу вам, — выдохнул Ларри Леппер, чувствуя, что кости его запястья уже не выдерживают.
Ларри почувствовал, как его слегка приподняли над полом.
— Покажите, — металлический голос был лишен всякого выражения.
— Это в соседней комнате.
В соседней комнате Ларри указал пришельцу на ацетатные пленки с эскизами к “Рободеткам”, развешанные на стене.
— Вот, — сказал он. — “Командный робот” и все остальные на самом деле придуманы нами, художниками.
— Но они выглядят как живые, — пришелец снял один из эскизов со стены.
— Вы, должно быть, шутите.
— Ничуть. Это — настоящий “Командный робот”.
— Ну, возможно, вам видней, — пожав плечами, Ларри взял пачку пленок с рабочего стола. — Вот, видите. Фигура “Командного робота” на каждой пленке в другой позе. Мы снимаем это последовательно на кинопленку, потом прогоняем — получается, что “Командный робот” движется. Потом накладываем все это на нарисованный же пейзаж. Это — оптическая иллюзия. Мультипликация — так мы ее называем.
Некоторое время пришелец изучал пленки. Затем с невероятной быстротой он разложил их по порядку — одно движение за другим. Сложив их стопкой, он перелистнул ее у лампы, словно колоду карт. “Робот” на пленках начал двигаться.
— Ну вот, видите? — просиял Ларри.
— Но он же не разговаривает, — не согласился жестяной голос.
— Потому что не может. За них говорят актеры. А это — всего лишь изображения.
— Значит, поэтому у “Командного робота” и ведущего, который объявляет программу, одинаковые параметры голоса, да?
— Да, его озвучивает тот же ведущий. Это входит в его контракт. Но какой же у вас должен быть слух, если вы сумели распознать это?!
— А для чего это все?
Ларри пожал плечами.
— Чтобы зарабатывать деньги. Чтобы развлекать как-то наших детей. Но в основном — чтобы продавать кассеты и игрушки и получать от этого баснословные прибыли.
— Вы тоже хотите этим заняться?
— Нет, только хочу скопить достаточно, чтобы завести собственное дело. Вот и все. Только ради этого я и теряю на это время.
— Кажется, начинаю понимать, — кивнул нежданный гость, бросив пленки на пол. — Это все... как это говорят... понарошку. Да, это объясняет еще одно удивившее меня обстоятельство.
— Какое?
— Почему “Командный робот” и его команда выставляют свои стратегические планы на всеобщее обозрение.
— Не могу понять, почему это вас так беспокоит, приятель. Но рад, что удалось чем-то помочь вам.
Гость долго в молчании стоял посредине комнаты.
— С вами все в порядке? — обеспокоенно спросил Леппер.
— Вдвоем с “Роботом” мы составили бы классную команду, — глухо произнес гость.
Его квадратные плечи словно опали, подбородок уперся в лишенную волос грудь.
— Да, у вас с ним есть что-то общее, — согласился Ларри. — Это любой заметит.
Фигура пришельца загораживала путь к отступлению; Ларри понял, что нужно отвлечь его. Если ему удастся сделать это, может, он еще выживет...
— Вы первый, кто понял, — отозвался гость глухим голосом.
— Я вообще много чего знаю про роботов, — произнес Ларри сочувственно. — Я давно занимаюсь ими.
— Я не робот. Я — андроид, машина для выживания. Меня зовут мистер Гордонс.
— Рад познакомиться, мистер Гордонс, — кивнул Ларри. — Простите, что ввел вас в заблуждение. Нужно написать письмо на студию, чтобы сняли этот сериал с эфира.
Шаг за шагом Ларри подбирался к двери. Шагнув, Гордонс загородил дверной проем.
Ларри со вздохом прислонился к стене.
— Я благодарен вам за ваше сочувствие, — раздался металлический голос. — Хотя я — машина, я обладаю способностью испытывать некоторые эмоции. Я также могу превратиться в любой предмет, находящийся в поле моего зрения. Для этого мне необходим контакт с ним.
— О да, это удобно, мистер Гордонс, весьма удобно. И зрителям, я знаю, это тоже очень нравится. Я создал много роботов, которые могли делать это. Эти роботы...
— Я уже сказал вам, что я не робот. Я — андроид, машина для выживания. Меня зовут мистер Гордонс.
— Да, да, я помню. Я понял вас. Робот — это так, метафора. Фигура речи. Не обижайтесь, пожалуйста.
— Не беспокойтесь. Хотите, я превращусь на ваших глазах в любой предмет?
— О, я бы с удовольствием, правда... но мне нужно закончить работу над паукоидами.
— Кто это?
— Персонажи нового мультфильма. Это пауки, которые могут превращаться в андроидов.
— То есть вы хотите, чтобы я превратился в паука?
— Нет, нет, — поспешно замотал головой Ларри, которого такая перспектива бросила в дрожь. — Терпеть не могу пауков — признаюсь вам честно. Один как-то заполз мне в штанину, так я...
— Я могу превратиться в очень большого паука и обещаю не заползать вам в штанину, если вам этого не хочется.
— Нет, нет, благодарю вас. А теперь... вы позволите мне вернуться за стол?
— Я посмотрю, как вы работаете, — кивнул мистер Гордонс. — Может быть, мне удастся узнать что-нибудь полезное для себя.
— Располагайтесь, — кивнул Ларри Леппер, усаживаясь за стол в соседней комнате.
Склонившись над листами, он притворился, что напряженно работает. Может, психу надоест это, и он уйдет. Мистер Гордонс молча наблюдал за ним. У Ларри от этого мурашки ползли по спине, но предпринимать что-либо он боялся — вдруг тот опять...
За пять минут на листе не появилось ни одной линии. Это обстоятельство, очевидно, обеспокоило гостя.
— Почему же вы не работаете?
— Не могу придумать имени для этого вот... персонажа.
Мистер Гордонс некоторое время изучал эскиз и поле, оставленное для подписи.
— Я также обладаю творческими способностями. Я приобрел их недавно. Предлагаю испытать их.
— Конечно, конечно, — закивал Ларри, который был уже согласен на все, лишь бы поскорей от него избавиться. — Валяйте, дружище. А я перекушу что-нибудь.
— Подождите. Мне не понадобится много времени.
— Мне, например, понадобился почти весь уик-энд.
За тридцать секунд мистер Гордонс вывел на полях целый столбец имен. Писал он пальцем правой руки, в котором откуда-то оказался карандашный грифель. Ларри собрался было предложить ему ластик, но передумал. У него возникло ощущение, что этот Гордонс все делал наверняка.
Через несколько минут Гордонс вручил Ларри стопку эскизов с подписями. Ларри перелистывал их, и глаза его раскрывались от изумления все шире и шире.
— “Крюконог”, “Паутинка”, “Спайдеретта”, — читал он вслух. — Да каждое из этих имен можно продать как отдельную торговую марку! У меня просто нет слов...
— Благодарю вас. Я также взял на себя смелость подправить некоторые из ваших эскизов, чтобы они стали более... технологичными.
— О, большое спасибо; хотя мы обычно не утруждаем этим себя. Слава Богу, есть аниматоры — пусть болит голова у них. Но все равно — спасибо.
— Могу я быть вам полезен чем-то еще?
— Скажите... а не могли бы вы превратить моих пауков в андроидов? У меня с этим самая большая сложность...
— Вы — мой друг, и я для вас это сделаю, — ответил мистер Гордонс.
Через десять минут на чистых листах бумаги появились контуры человеческих тел, в которых тем не менее нетрудно было узнать пауков, порожденных воображением Ларри Леппера.
— Терпеть не могу роботов, — плевался он.
— Да это же не роботы, — нежно уговаривал его Билл Банана, глава знаменитой фирмы “Банана-Берри” — гиганта цветной мультипликации.
Обычно эту воркующую интонацию Билли использовал исключительно в переговорах с подружками — на работе голос, если ты глава крупнейшей в мире анимационной фирмы, должен скорее напоминать лай. Или еще лучше — выстрел. Иной раз необходимо убрать с дороги зарвавшегося конкурента или надоевшего неудачника.
Убрать Ларри Леппера не входило в планы Билла Бананы. Вот получить его в постоянное пользование — другой коленкор. Под его внешностью восторженного юнца скрывался талант величайшего в мире мультипликатора.
— Не буду я делать этих роботов, — настаивал Ларри. — Я их черт знает сколько понаделал, когда работал на “Эпике”. Всю здешнюю помойку можно ими заполнить. Нет, нет и нет.
— Но это же совсем другие роботы, — ворковал Билл Банана.
Откинувшись на спинку стула, он уперся руками о край письменного стола, вокруг которого стояли сделанные из папье-маше фигуры персонажей самых кассовых фильмов студии. Которые, сказать по правде, выглядели более живыми, чем хозяин этого шикарного офиса.
— Ты вроде только что сказал, что это вообще не роботы, — подозрительно покосился на него Ларри Леппер.
Билл Банана развел руками и умиротворяюще улыбнулся Лепперу. Его улыбка казалась даже шире разведенных в стороны рук. Для улыбки у Билли были все основания — если ты получаешь три миллиона в год и семьдесят восемь процентов мультиков, которые показывают по ящику, — продукция твоей студии, можно позволить себе изредка улыбнуться.
— Верно. Это вовсе не роботы.
— Роботы есть роботы, — упрямо возразил Ларри Леппер. — Можешь называть их гоботами, трансформерами или рободетьми, но все равно они останутся тем, чем были.
— Но “Рободетки” принесли нам кругленьких полмиллиона в прошлом году, — напомнил Билл Банана, перемещая сигару толщиной с орудийный ствол из одного угла рта в другой.
— Это из-за того, что ты подсуетился с игрушками.
— Это в любом случае нужно было сделать. Таков бизнес в наши дни, милый мой. И напрасно ты катишь бочку на “Рободеток”. Это шедевр, что там ни говори. Классная все-таки пришла мне идея! Дети, превращающиеся в роботов, — такого еще не было ни у кого. Были грузовики, которые превращались в роботов, реактивные самолеты, ракеты... Даже роботы, которые превращались в других роботов. Но “Рободетки”! Это наше открытие.
— С роботами я больше возиться не буду, — упорно гнул свое Ларри Леппёр. — Тошнит меня от них. Зато вот, — он достал из кейса пачку листов. — Моя новая идея — можешь ознакомиться.
Билл Банана с некоторой опаской принял из рук Ларри покрытые яркими картинками листы. Когда же он начал просматривать их, морщины собрались на его лбу в подобие географической карты, а с сигары падали через равные промежутки времени столбики пепла, на которые Билл Банана не обращал никакого внимания.
Наконец он поднял на Ларри полный недоумения взгляд.
— “Молниеносный медведь”? И на это, думаешь, клюнут?
— Через пару месяцев на роботов не захочет никто смотреть, — принялся уверять его Ларри. — Так что если мы вовремя сориентируемся, то сможем...
— Ни черта мы не сможем, — Билл Банана бросил листы на стол. — Игрушку под названием “Молниеносный медведь” купит только помешанный. Он и на бумаге-то похож на скисшие сливки. Хотя... если подработать его чуть-чуть... Прежде всего — поменять название. “Медведь-мутант”, по-моему, звучит лучше. В лапу ему сунешь “изю”... или как там его...
— “Узи”, — поправил Ларри.
— А мы назовем эту хреновину “изи”. Тогда сможем продавать эту тарахтелку отдельной игрушкой и заявим на нее авторские права.
— И заодно на моего медведя? Вот уж нет, — покачал головой Ларри, забирая со стола листки, на верхнем из которых сигарный пепел уже почти прожег аккуратное отверстие. — Спасибо, нет.
— Тогда поговорим лучше о нашем фильме.
Билл Банана был искренне рад, что история с “Медведем” хотя бы временно, но закончилась.
Ларри Леппер озабоченно потер блестящий розовый лоб. Было ему едва за тридцать, но количество волос на его голове скорее приличествовало более пожилому человеку. Однако розовый, гладкий, без морщин лоб придавал ему вид умного старшеклассника, и в целом Ларри не выглядел даже на свои годы.
— О’кей, — кивнул он. — Только никаких роботов.
— Никаких. Мы их назовем “паукоиды”. Это никакие не роботы, поверь мне. Такие здоровенные пауки — только могут превращаться в андроидов. А андроид — это... ну... такой робот, который выглядит, как живой человек. Мне про них рассказывал мой парикмахер.
— Потрясающая идея, — заметил Ларри язвительно.
— Я знал, что тебе понравится! — Билл Банана снова расплылся в широкой улыбке. — Я сразу понял, что именно Ларри Леппер сможет оценить всю колоссальную мощь моего проекта! Эскизы когда сможешь сделать? Сто процентов прибавки на ближайшие полгода. Идет?
Холодно взглянув на босса, Ларри Леппер упрятал “Молниеносного медведя” обратно в кейс.
— Эскизы сделаю, — он обреченно кивнул, — но на мультипликацию ищи кого-то другого.
— Договорились, — перегнувшись через стол, Билл Банана протянул Ларри руку.
В принципе это не совсем его устраивало — придется искать кого-то еще, платить ему какие-то деньги, но, в общем, эти проблемы можно было решить. Только стопроцентную прибавку он теперь Лепперу платить, конечно, не станет. Этот малохольный придурок все равно не заметит разницы.
— Когда тебе нужны эскизы? — устало спросил Ларри Леппер.
— В понедельник утром. К девяти уже придут спонсоры.
— Но сегодня же пятница. Прикажешь работать весь уик-энд?
— Можешь работать прямо здесь. Дам тебе студию, три раза в день — еда, хочешь — пришлю девочку, или мальчика, или обоих сразу. Своим людям я ни в чем не отказываю. Идет?
— Ты просто оставь меня на два дня в покое, а я посмотрю, что могу сделать на этот предмет, — покачал головой Ларри Леппер, который чувствовал, что от этих проклятых роботов ему теперь не отвязаться до конца жизни.
* * *
К вечеру в воскресенье вся комнатушка Ларри Леппера была увешана рисунками с изображением жутких тварей, которые, как явствовали подписи на полях, и были паукоидами. Прыгающих, ползущих, дерущихся — в самых разнообразных позах. Злых, благородных, даже глупых — последних Ларри создал ради комического эффекта. Выглядели они неплохо — конечно, если вам нравятся пауки.Проблема была в другом — Ларри никак не мог решить, как же эти монстры будут превращаться в андроидов. Придумать робота, который превращается в ракету или грузовик, было куда легче. А у этих уродов по восемь ног. Четыре еще можно как-то утилизировать, но куда девать остальные? Если оставить — андроид будет сильно напоминать паука. Если убрать — то совсем не будет. А решать нужно быстрее — если проект запустится, эскизы сразу передадут компаниям, производящим игрушки, чтобы они выбросили монстров в продажу за неделю до телепремьеры первой серии. Ах ты, черт!
Обреченно вздохнув, Ларри сунул перо в чернильницу. В ящике его стола лежали эскизы, по крайней мере, десятка персонажей, которые, запусти он их лет двадцать назад, сделали бы его знаменитым на всю Америку. Но двадцать лет назад он всерьез мультипликацией не занимался. А был подростком, который мечтал зарабатывать на жизнь мультиками и, может быть, открыть со временем свою студию, как его идол, Уолт Дисней. Он никому не говорил этого, но больше всего ему хотелось управлять своим собственным “Диснейлендом”. Даже больше, чем рисовать мультики. Это — настоящие деньги. А мультики — лишь ступенька на пути к великой мечте.
За своей мечтой Ларри последовал в Голливуд, к великому огорчению его папаши, рассчитывавшего, что Ларри со временем займет его место в семейном магазине. Работал Ларри хорошо. И что еще более важно — быстро. Так что постоянное место он подыскал себе без особых хлопот.
Бесконечные эскизы роботов, которые должны были превращаться то в автомобили, то в мотоциклы, то в летающие тарелки, — вот это по-настоящему изматывало его. Ни в одном сценарии не было ни единого человеческого персонажа. Если уж их не устраивают его “Молниеносные медведи” или “Беличьи феи”, могли бы хотя бы для разнообразия поручить ему создать персонаж из плоти. Но где там!
Вместо этого он уже битый час старался придумать, как сделать андроида из гигантского паука с восемью лазерными глазами и четырьмя парами стальных суставчатых ног. Нет, не получается. Лучше он попытается пока придумать им имена. Но это почему-то тоже не выходило.
— Есть какой-нибудь синоним для пауков? — в отчаянии простонал он, глядя в стену.
— Арахноиды, — ответил ему металлический голос со стороны входной двери. — Это научный термин.
Резко обернувшись, Ларри Леппер увидел человеческую фигуру, занимавшую весь дверной проем. Массивное тело гостя облегал зеленоватый костюм, черты лица скрывались за солнечными очками. Ворот рубашки был расстегнут, но вместо обычного кустика волос Ларри увидел на груди незнакомца что-то блестящее. Может быть, медальон, подумалось ему, хотя нет, слишком велик для этого. Волосы пришельца имели песочный оттенок, а улыбка почему-то напомнила Ларри затвор фотокамеры. Зубы — слишком безупречные, чтобы быть настоящими, даже по голливудским стандартам.
— Привет, — кивнул Ларри Леппер, уверенный, что перед ним — один из ассистентов продюсера, присланный узнать, как идет работа.
— Привет. Со мной все в порядке, — незваный гость шагнул в комнату. Передвигался он странно — как будто у него немели суставы или его мучил застарелый артрит.
— Вы ко мне? — сухо осведомился Ларри. Может, наширялся, подумал он про себя. На игле сидит точно уже полгорода.
— Я хотел бы поговорить с “Командным роботом”, — вежливо ответил пришелец.
Поднявшись со стула, Ларри почувствовал, как заныла спина. Он, не разгибаясь, сидел за своим столом со вчерашнего вечера.
— Э-э... видите ли, его здесь нет, — ответил он осторожно.
Явно сумасшедший, может, опасный. На всякий случай он сунул в карман массивную ручку с острым стальным пером.
— Тогда с “Лейтенантом Киборгом”, — настаивал незнакомец.
Ветерок, ворвавшийся в окно, обдал Ларри Леппера странным запахом. Разумеется, на Родео-Драйв можно было купить любые духи — с гаммой ароматов от спелого авокадо до запаха старых банкнот. Но от незнакомца пахло... да, самолетом. Или, может, такой запах должен быть в космическом корабле.
— Его тоже нет, — ответил Ларри. — Думаю, вам лучше спросить у охранника.
— Он и так уже очень мне помог. Указал мне на это здание. Но кроме вас в нем больше никого нет.
— Вот этого ему на самом деле не следовало бы делать. По воскресеньям обычно мы не работаем, — заметил Ларри Леппер, бочком подбираясь к выходу.
— Он и не хотел. Но я сломал ему руку в трех местах, и он решил изменить свое ко мне отношение. Меня всегда интересовало, почему стремление к сотрудничеству можно вызвать у машин из мяса только при помощи физического воздействия.
— Машин из мяса? — переспросил Ларри. И тут же понял, что странный тип стоит уже прямо перед ним.
— Homo sapiens, — кивнул тот, сдавив запястье правой руки Ларри.
Скривившись от боли, Ларри с силой ткнул его ручкой в живот. Раз, другой... На третий ручка с треском сломалась. Ларри взглянул незнакомцу в лицо — улыбка застыла на его губах, словно приклеенная. Глаз не было видно за стеклами темных очков.
— Что, — простонал он, — что вам нужно от меня?
— Я уже сказал вам. Я хочу поговорить с “Командным роботом” или “Лейтенантом Киборгом”. Я видел их по телевидению как раз вчера — в сериале “Властелины камня”. Мне нужна их помощь, чтобы победить двух моих злейших врагов. Я потерял своего учителя — специалиста по выживанию, — и мне нужен союзник.
— Но... это же невозможно, — выдавил Ларри.
— Почему?
— Потому что их не существует в действительности.
— Не понимаю. Я сам видел их вчера, на экране телевизора.
— Это просто рисунки. В реальной жизни их нет!
— Судя по вашему пульсу, вы говорите правду. Но я все равно не мог уловить смысл ваших слов.
— Тогда я... я покажу вам, — выдохнул Ларри Леппер, чувствуя, что кости его запястья уже не выдерживают.
Ларри почувствовал, как его слегка приподняли над полом.
— Покажите, — металлический голос был лишен всякого выражения.
— Это в соседней комнате.
В соседней комнате Ларри указал пришельцу на ацетатные пленки с эскизами к “Рободеткам”, развешанные на стене.
— Вот, — сказал он. — “Командный робот” и все остальные на самом деле придуманы нами, художниками.
— Но они выглядят как живые, — пришелец снял один из эскизов со стены.
— Вы, должно быть, шутите.
— Ничуть. Это — настоящий “Командный робот”.
— Ну, возможно, вам видней, — пожав плечами, Ларри взял пачку пленок с рабочего стола. — Вот, видите. Фигура “Командного робота” на каждой пленке в другой позе. Мы снимаем это последовательно на кинопленку, потом прогоняем — получается, что “Командный робот” движется. Потом накладываем все это на нарисованный же пейзаж. Это — оптическая иллюзия. Мультипликация — так мы ее называем.
Некоторое время пришелец изучал пленки. Затем с невероятной быстротой он разложил их по порядку — одно движение за другим. Сложив их стопкой, он перелистнул ее у лампы, словно колоду карт. “Робот” на пленках начал двигаться.
— Ну вот, видите? — просиял Ларри.
— Но он же не разговаривает, — не согласился жестяной голос.
— Потому что не может. За них говорят актеры. А это — всего лишь изображения.
— Значит, поэтому у “Командного робота” и ведущего, который объявляет программу, одинаковые параметры голоса, да?
— Да, его озвучивает тот же ведущий. Это входит в его контракт. Но какой же у вас должен быть слух, если вы сумели распознать это?!
— А для чего это все?
Ларри пожал плечами.
— Чтобы зарабатывать деньги. Чтобы развлекать как-то наших детей. Но в основном — чтобы продавать кассеты и игрушки и получать от этого баснословные прибыли.
— Вы тоже хотите этим заняться?
— Нет, только хочу скопить достаточно, чтобы завести собственное дело. Вот и все. Только ради этого я и теряю на это время.
— Кажется, начинаю понимать, — кивнул нежданный гость, бросив пленки на пол. — Это все... как это говорят... понарошку. Да, это объясняет еще одно удивившее меня обстоятельство.
— Какое?
— Почему “Командный робот” и его команда выставляют свои стратегические планы на всеобщее обозрение.
— Не могу понять, почему это вас так беспокоит, приятель. Но рад, что удалось чем-то помочь вам.
Гость долго в молчании стоял посредине комнаты.
— С вами все в порядке? — обеспокоенно спросил Леппер.
— Вдвоем с “Роботом” мы составили бы классную команду, — глухо произнес гость.
Его квадратные плечи словно опали, подбородок уперся в лишенную волос грудь.
— Да, у вас с ним есть что-то общее, — согласился Ларри. — Это любой заметит.
Фигура пришельца загораживала путь к отступлению; Ларри понял, что нужно отвлечь его. Если ему удастся сделать это, может, он еще выживет...
— Вы первый, кто понял, — отозвался гость глухим голосом.
— Я вообще много чего знаю про роботов, — произнес Ларри сочувственно. — Я давно занимаюсь ими.
— Я не робот. Я — андроид, машина для выживания. Меня зовут мистер Гордонс.
— Рад познакомиться, мистер Гордонс, — кивнул Ларри. — Простите, что ввел вас в заблуждение. Нужно написать письмо на студию, чтобы сняли этот сериал с эфира.
Шаг за шагом Ларри подбирался к двери. Шагнув, Гордонс загородил дверной проем.
Ларри со вздохом прислонился к стене.
— Я благодарен вам за ваше сочувствие, — раздался металлический голос. — Хотя я — машина, я обладаю способностью испытывать некоторые эмоции. Я также могу превратиться в любой предмет, находящийся в поле моего зрения. Для этого мне необходим контакт с ним.
— О да, это удобно, мистер Гордонс, весьма удобно. И зрителям, я знаю, это тоже очень нравится. Я создал много роботов, которые могли делать это. Эти роботы...
— Я уже сказал вам, что я не робот. Я — андроид, машина для выживания. Меня зовут мистер Гордонс.
— Да, да, я помню. Я понял вас. Робот — это так, метафора. Фигура речи. Не обижайтесь, пожалуйста.
— Не беспокойтесь. Хотите, я превращусь на ваших глазах в любой предмет?
— О, я бы с удовольствием, правда... но мне нужно закончить работу над паукоидами.
— Кто это?
— Персонажи нового мультфильма. Это пауки, которые могут превращаться в андроидов.
— То есть вы хотите, чтобы я превратился в паука?
— Нет, нет, — поспешно замотал головой Ларри, которого такая перспектива бросила в дрожь. — Терпеть не могу пауков — признаюсь вам честно. Один как-то заполз мне в штанину, так я...
— Я могу превратиться в очень большого паука и обещаю не заползать вам в штанину, если вам этого не хочется.
— Нет, нет, благодарю вас. А теперь... вы позволите мне вернуться за стол?
— Я посмотрю, как вы работаете, — кивнул мистер Гордонс. — Может быть, мне удастся узнать что-нибудь полезное для себя.
— Располагайтесь, — кивнул Ларри Леппер, усаживаясь за стол в соседней комнате.
Склонившись над листами, он притворился, что напряженно работает. Может, психу надоест это, и он уйдет. Мистер Гордонс молча наблюдал за ним. У Ларри от этого мурашки ползли по спине, но предпринимать что-либо он боялся — вдруг тот опять...
За пять минут на листе не появилось ни одной линии. Это обстоятельство, очевидно, обеспокоило гостя.
— Почему же вы не работаете?
— Не могу придумать имени для этого вот... персонажа.
Мистер Гордонс некоторое время изучал эскиз и поле, оставленное для подписи.
— Я также обладаю творческими способностями. Я приобрел их недавно. Предлагаю испытать их.
— Конечно, конечно, — закивал Ларри, который был уже согласен на все, лишь бы поскорей от него избавиться. — Валяйте, дружище. А я перекушу что-нибудь.
— Подождите. Мне не понадобится много времени.
— Мне, например, понадобился почти весь уик-энд.
За тридцать секунд мистер Гордонс вывел на полях целый столбец имен. Писал он пальцем правой руки, в котором откуда-то оказался карандашный грифель. Ларри собрался было предложить ему ластик, но передумал. У него возникло ощущение, что этот Гордонс все делал наверняка.
Через несколько минут Гордонс вручил Ларри стопку эскизов с подписями. Ларри перелистывал их, и глаза его раскрывались от изумления все шире и шире.
— “Крюконог”, “Паутинка”, “Спайдеретта”, — читал он вслух. — Да каждое из этих имен можно продать как отдельную торговую марку! У меня просто нет слов...
— Благодарю вас. Я также взял на себя смелость подправить некоторые из ваших эскизов, чтобы они стали более... технологичными.
— О, большое спасибо; хотя мы обычно не утруждаем этим себя. Слава Богу, есть аниматоры — пусть болит голова у них. Но все равно — спасибо.
— Могу я быть вам полезен чем-то еще?
— Скажите... а не могли бы вы превратить моих пауков в андроидов? У меня с этим самая большая сложность...
— Вы — мой друг, и я для вас это сделаю, — ответил мистер Гордонс.
Через десять минут на чистых листах бумаги появились контуры человеческих тел, в которых тем не менее нетрудно было узнать пауков, порожденных воображением Ларри Леппера.