Страница:
5
Работа, в намеченных нами дивизиях Афганской армии, подходила к концу. Мы изучали не только степень укомплектованности частей личным составом, его политико-моральное состояние и уровень обученности. Серьезное внимание нами было уделено определению наличия и техническому состоянию вооружения и боевой техники. Афганская армия была в достаточном количестве оснащена боевой техникой советского производства. Однако, при проверке на функционирование, оказалось, что значительная ее часть неисправна. Одной из причин такого состояния являлось грубое нарушение правил эксплуатации и периодичности технического обслуживания. Обращало на себя внимание пренебрежительное отношение личного состава к сбережению вооружения и техники. При малейшей неисправности боевой техники она оставлялась без присмотра, мер к ее восстановлению не принималось, она разукомплектовывалась, разворовывалась и к дальнейшей эксплуатации была непригодна. Такое состояние техники, по моему мнению, объяснялось не только низким уровнем техничиской подготовки личного состава. Главную причину я усматривал в том, что личный состав знал - Советский Союз поставляет эту технику за символическую плату или бесплатно, а значит она для него никакой ценности не представляет. Если это так, то зачем заниматься ее ремонтом. Лучше попросить и пришлют новую. Анализируя накопившийся у нас материал я уже мог сделать предварительные выводы. Они сводились к тому, что вооруженная борьба со стороны оппозиции против существующего строя, приобретает все более организованный характер и принимает все более активные формы. Пропагандистская работа контрреволюции оказалась весьма действенной не только среди народа, но и в армии. Правительственные органы агитации и пропаганды не смогли оказать ей существенного противодействия. Значительное количество кишлаков, особенно удаленных от городов и крупных населенных пунктов, находились под контролем мятежников. Там функционировали установленные ими местные органы власти и не везде население даже знало о происшедшей в стране революции. Несмотря на ряд обстоятельств, которые в значительной степени снизили состояние боеспособности Афганской армии, тем не менее, она являлась единственной организованной силой в руках правительства, способной подавить сопротивление вооруженной оппозиции. Повышение боеспособности армии нужно начинать со стабилизации офицерских кадров и укрепления единоначалия. Требовалось прекратить хаотическое, неоправданное массовое перемещение офицеров из гарнизона в гарнизон и доукомплектовывать подразделения офицерским составом за счет имеющегося резерва. Что бы в кратчайшие сроки восполнить большой некомплект командиров взводов нужно будет перейти на их ускоренную подготовку в училищах, а так же создать при учебных частях краткосрочные курсы. В качестве резерва подготовки младших офицеров целесообразно использовать лицей. Военный лицей был единственным в стране и его предназначение было подобно нашему Суворовскому училищу. Указанные мероприятия позволят довести укомплектованность сухопутных войск офицерами уже к концу этого года до 90-95%. Следует всячески поощрять офицеров, участвовавших в боях, в том числе и присваивать внеочередные воинские звания. Заставить работать политработников по воспитанию личного состава. Ежедневно информировать солдат и офицеров о событиях происходящих в стране. Оказать активное противодействие вражеской пропаганде. Нужно возобновить занятия по боевой подготовке и внести необходимые изменения в программу с учетом сложившейся обстановки. Принять меры, вплоть до привлечения государственных заводов, для восстановления вооружения и боевой техники. В связи с начавшейся в стране гражданской войной задержать демобилизацию солдат, отслуживших установленные сроки для мирных условий. Что бы активизировать боевые действия армии в первую очередь необходимо поднять ее моральный дух, укрепить веру в свои силы. Этому может содействовать проведение тщательно подготовленных двух-трех мощных ударов по вооруженным отрядам оппозиции в районах их наибольшей активности. Свои соображения я доложил Ивану Григорьевичу в присутствии начальника Генерального штаба майора М.Якуб. Они были одобрены. После всего виденного и услышанного во время работы в войсках у меня возникли сомнения, а была ли в Афганистане революция? Или это был обыкновенный военный переворот? Я поднимал этот вопрос не потому, что он мог оказывать какоето влияние на нашу работу. Мы сюда приехали на ограниченный срок для решения конкретных задач, не зависящих от того как мы оцениваем происходящие в этой стране события. Наше руководство партией и государством считало, что произошла революция и, естественно, все средства массовой информации поддерживали это определение. Когда же я столкнулся с действительностью, то у меня и возникли сомнения в правильности такой оценки, да, наверное, не только у меня одного. В одной из бесед с Анатолием Петровичем Афанасьевым я задал ему этот вопрос. Анатолий Петрович - старший инспектор Главного Политического управления СА и ВМФ, входил в состав нашей делегации. Он прошел путь от солдата в годы Великой Отечественной войны до генерал-майора в мирное время. Невысокого роста, с открытым лицом и доброй улыбкой он располагал к себе людей.В отличии от многих своих сослуживцев он умел не только слушать своего собеседника, но и менять свое мнение если убеждался в его ошибочности. Среди членов нашей делегации он пользовался уважением и с ним офицеры не стеснялись вести довольно откровенные острые разговоры. На мой вопрос, Анатолий Петрович, ответил: - Я считаю, что была революция. Верхушечная, но революция. Переворот не меняет прежней структуры общества и основ политического курса. Апрельская революция не только свергла старую власть. К власти пришли представители более прогрессивного класса, которые поставили перед собой задачу устранить существующий государственный строй, что бы расчистить путь дальнейшему ходу общественного развития. В стране уже начались социальные преобразования, направленные на уничтожение феодальных и дофеодальных отношений, ликвидацию всех видов угнетения, демократизацию общества, осуществление земельной реформы и т.п. Только обострившаяся военно-политическая обстановка затормозила проведение законодательных решений. - Хорошо, но кто же руководит этой революцией, какой класс стоит во главе ее? - спросил я. - Вот этот вопрос, - продолжил Анатолий Петрович, - и вводит некоторых товарищей в заблуждение. Во главе революции стоит НДПА. Но НДПА - этг партия, а не класс. Конечно, это партия, которую поддерживает народ и хотя афганский народ еще широко не вовлечен в борьбу за социальные преобразования, но он выстрадал эту революцию, которая стала шагом вперед на пути развития страны в сторону демократии. Ну как, Виктор Аркадьевич, согласен ты с моими доводами? - Видишь ли, Анатолий Петрович, бытует и другое мнение. Я беседовал с одним крупным сотрудником из нашего посольства ( условно назовем его товарищ К.), так он оценивает происшедшие события как переворот, совершенный группой офицеров - членов НДПА. При этом он сообщал интересные детали. Многие из офицеров участников переворота в свое время учились в СССР, а фракция Хальк в которой они состояли, считала себя и НДПА в целом марксистской партией. Поэтому сразу же после переворота, или как ты говоришь революции, на Западе утверждалось, что к этому причастна Москва. В действительности же о совершившихся событиях советское руководство узнало из сообщений иностранных агенств. Не знали о готовящемся перевороте и спецслужбы в Кабуле. Так что эта революция была для нас как гром среди ясного неба. Когда товарищ К. обратился к одному из видных работников НДПА с вопросом почему они не поставили в известность о готовящемся перевороте советское посольство, то он ответил, что сделано это было сознательно ибо Москва могла отговорить их от данной акции, ввиду отсутствия в стране революционной ситуации. Обрати внимание, Анатолий Петрович, они сами считали, что в стране отсутствовала революционная ситуация. Посмотри как дальше развивались события. После переворота НДПА фактически не была поддержана народом, а без этого государственный переворот не может перейти в социальную революцию. Даже более того, феодалы, крупная буржуазия и духовенство выступили против нового режима, а их поддержало большинство народа. Как видишь, Анатолий Петрович, в нашей оценке много допусков и условностей. Видимо потребуется время для глубокого анализа и ответа на вопрос - революция это или переворот? С последним Анатолий Петрович согласился и наша беседа закончилась. Через некоторое время И.Г.Павловского пригласил к себе Х.Амин. Меня он взял с собой. Иван Григорьевич наши соображения и пожелания доложил Х.Амину. Тот с ними согласился, а предложения одобрил, за исключением - прекращения демобилизации и досрочного присвоения воинских званий офицерам, сказав, что ему с этими вопросами нужно разобраться более детально, после чего он и примет решение. В ходе беседы вновь был затронут вопрос о возможности ввода наших войск в Афганистан. Х.Амин говорил: - Товарищ генерал, Вы, изложив мне свою оценку положения в армии, подтвердили, что вооруженная борьба мятежников против существующего строя обостряется и принимает более организованный характер. По Вашему заключению наша армия значительно ослаблена. Мне трудно что-либо возразить и я согласен с Вашей оценкой. Мы примем все зависящие от нас меры, что бы ее усилить. Но нам нужна помощь не только материальная, но и Советскими Вооруженными Силами. Перебивая Х.Амина Иван Григорьевич ему ответил: - Товарищ Премьер-министр, я уже Вам говорил и должен повторить, что вести такие переговоры я не уполномочен. - Тогда я прошу Вас проинформировать Ваше правительство о моей просьбе, - настаивал Х.Амин. - Это мною будет обязательно сделано. Я доложу Министру обороны СССР. Далее Х.Амин продолжал: - У меня к Вам есть еще один вопрос. Почему Ваше правительство не соглашается на встречу со мной для решения неотложных вопросов? На неоднократные мои просьбы об этом я, к сожалению, не получил ответа. - Очевидно наше правительство обеспокоенно широким применением репрессий над инакомыслящими, но это мое личное мнение, - ответил И.Г.Павловский. - Уважаемый генерал, у нас есть враги революции, но их не так много. Если мы их уничтожим, то и вопрос будет решен. Из сказанного следовало, что в своих действиях Х.Амин руководствовался принципом:"есть человек - есть проблемы, нет человека - нет проблем".
Г Л А В А 2
Гарнизон взывает о помощи
1
Наше предложение об активизации вооруженной борьбы с мятежникам было одобрено руководством страны. Мне было поручено, совместно с начальником оперативного управления Генерального штаба Афганской армии и его советником, определить по каким вооруженным группировкам оппозиции наиболее целесообразно нанести удары афганских войск. Прежде чем приступить к возложенной на нас работе, я ознакомился с материалами о действиях мятежников, которые имелись в разведывательном управлении Генерального штаба Афганской армии. Особый интерес вызвала у меня недавно захваченная у мятежников "Инструкция", выдержки из которой я привожу. "...Среди населения создавать атмосферу "животного страха", парализуя нормальную работу властей.... Основой боевых действий считать - перекрытие дорог путем минирования и завалов, разрушение линий электропередач и связи, захват объектов, нападение на воинские подразделения, уничтожение охраны и конвоя. Организационной основой моджахедов (борцов за веру) считать небольшие отряды - от отделения до батальона. В районах боевых действий использовать население в своих интересах. Без поддержки народа действия моджахедов бессмыслены. Местное население рассматривать как основной источник пополнения отрядов борцов за ислам. Общность интересов и идей моджахедов и народа обеспечивает эффективность действий. Пропаганда в этом деле имеет решающее значение.... Не допускать действий, которые могли бы привести к ненависти народа...". Интересная деталь - в справке об использованной литературе при разработке данной инструкции указан и "Опыт вооруженной борьбы советских партизан против немецких войск". Хотелось заметить, что когда позже наши войска были введены в Афганистан и начали борьбу с мятежниками, я попрасил выслать нам "Обобщенный опыт борьбы фашистских войск с нашими партизанами", но, к сожалению, мы такой материал не получили. Как видно из приведенной инструкции руководство оппозиции серьезно готовилось к вооруженной борьбе и Афганской армии нельзя было рассчитывать на легкий успех. Вместе с генералом Петром Григорьевичем Костенко, советником при Генеральном штабе и начальником оперативного управления гененерал-лейтенантом Бабаджан мы изучили обстановку и пришли к заключению - боевые действия по разгрому мятежников наиболее целесообразно провести в провинциях Пактика и Пактия (южнее Кабула). При этом учитывались следующие обстоятельства: - обе эти провинции граничили с Пакистаном, откуда мятежники получали оружие, боеприпасы и пополнение в личном составе. Нанесение поражения мятежникам здесь послужит предупреждением определенным кругам Пакистана; - в провинции Пактия находилась зурматская долина, являющаяся одним из основных источников снабжения продовольствием столицы страны. Освобождение долины от мятежников могло улучшить снабжение Кабула продовольствием; - в провинции Пактика гарнизон города Ургун (провинциальный центр) в составе пехотного полка около шести месяцев был блокирован мятежниками. Его снабжение и связь осуществлялись только по воздуху. Полк испытывал серьезные трудности в боеприпасах, продовольствии, горючем и неоднократно просил помощи. Подавляющее большинство населения города, спасаясь от голода, ушло в Пакистан. Начальник гарнизона г.Ургун неоднократно и настоятельно просил помощи у правительства; - в обеих провинциях весной этого года подразделения Афганской армии вели боевые действия с мятежниками. Их действия были неудачными и они понесли тяжелые потери. Поэтому было целесообразно показать именно здесь, что Афганская армия может вести успешные боевые действия, при умелой их организации и тем самым взять реванш; - и наконец, в каждой из этих провинций дислоцировалось по одной пехотной дивизии, что обеспечивало привлечение достаточных сил для боя без проведения перегруппировки. Кроме того, мы считали, что намечаемые боевые действия обязательно должны быть успешными, а результаты достигнуты малой кровью. Только в этом случае можно было вселить уверенность личному составу в своих силах. Для достижения этой цели следовало создать значительное превосходство в силах, что в определенной степени компенсировало бы невысокий уровень военной подготовки и морального состояния личного состава. Предусматривалось нанести два последовательных удара. Вначале силами двух пехотных дивизий разгромить отряды мятежников в провинции Пактия, освободить зурматскую долину и прекратить обстрел города Гардез. Затем деблокировать гарнизон города Ургун силами одной дивизии. Наши предложения были одобрены И.Г.Павловским и утверждены начальником Генерального штаба Афганской армии. Мы приступили к разработке плана боевых действий и подготовке привлекаемых к ним частей и подразделений. Моей группе была поручена подготовка 14 пехотной дивизии, которая дислоцировалась в г.Газни (120-130 км юго-западнее Кабула). В г.Гардезе (80-90 км южнее Кабула) располагалась 12 пехотная дивизия, которую готовили наши советники. Когда мы прилетели в 14 пехотную дивизию, то нас встретили уже знакомый нам ее командир майор Мухаммед Джафар и врио военного советника при нем подполковник Леонид Кирилович Лощухин. Майор М.Джафар - молодой, энергичный человек, всем своим поведением подчеркивал преданность революции и Х.Амину. Свободно владел русским языком. Окончил у нас военное училище воздушно-десантных войск. Имел небольшой боевой опыт, чувствовал себя уверенно. О цели нашего приезда он был осведомлен и сказал, что для участия в боевых действиях от дивизии могут быть привлечены не два, а только 58 пехотный полк, артиллерийский полк, танковый и разведывательный батальоны. Командир дивизии был мною проинформирован о плане нашей работы и мы с ним договорились, что ежедневно в конце дня с афганскими и советскими офицерами будем подводить итоги проделанной работы и уточнять план на следующий день. После первого же знакомства с 58 пехотным полком и его командиром - старшим капитаном Резак, нам пришлось внести коррективы в свой план. Командир полка нас проинформировал о том, что полк был сокращенного состава. Недавно для его развертывания прибыло два пехотных батальона из других дивизий вследствие чего как боевая единица он еще не готов, так как не сколочен. Неблагополучно обстояло дело и с техническим состоянием боевых машин. Работы предстояло много. Свою работу мы начали с расстановки личного состава по должностям и укомплектования офицерским составом подразделений и частей. Всю эту работу делали афганские офицеры, а мы и советники подсказывали, как, по нашему мнению, целесообразнее решить тот или иной вопрос. С определенной трудностью мы встретились при укомплектовании офицерских должностей. При назначении офицера на должность афганские товарищи руководствовались не его деловыми качествами, а, главным образом, принадлежностью к фракции НДПА -Хальк. Я высказал им свои соображения о том, что такой подход не всегда достигает цели. Ведь и среди хальковцев не все офицеры имеют одинаковые деловые качества и это, наверное, нужно учитывать. Они выслушали наши рекомендации и вежливо ответили, что в принципе с нами согласны, но у них накопился определенный свой революционный опыт, которого они и придерживаются. В ходе своей дальнейшей работы в войсках я убедился, что не всегда рекомендации наших советников принимались безоговорочно. Иногда им не возражают, но делают по своему и приходилось проявлять много такта, гибкости, терпимости и настойчивости, что бы убедить, так называемого "подсоветного", в целесообразности того или иного предложения. Еще более сложным оказался вопрос о восстановлении неисправной бронетанковой техники. В дивизиях, несмотря на наличие технической службы, никто не мог ответить на вопросы: сколько танков на ходу, в чем заключается неисправность той или иной машины, какие запасные части или агрегаты нужны для их восстановления и имеются ли они в наличии? Эту задачу нам помог решить член нашей делегации - генерал Павел Иванович Баженов. Павел Иванович был высоко образованный и эрудированный человек, имел колосальный опыт работы по организации эксплуатации и обслуживания бронетанковой техники. Он прощел все ступени от ротного звена до заместителя Главкома Сухопутных войск по вооружению, словом был профессионал высочайшего класса. С присущей ему оперативностью он создал ремонтные бригады из рабочих кабульского ремонтного завода, привез их в дивизию, где они продефектировали каждую машину, уточнили содержание склада бронетанкового имущества, после чего приступили к ремонту. Благодаря энергии П.И.Баженова и его организаторским способностям к началу боевых действий почти вся бронетанковая техника дивизии была восстановленна. Используя этот опыт П.И.Баженов организовал ремонт боевых машин и в других дивизиях. За время нашего пребывания в Афганистане ему удалось восстановить до 75% машин, требовавших среднего и текущего ремонта, что в определенной степени повысило боеспособность Афганской армии. До сего времени дивизия вела боевые действия эпизодически и небольшими силами. Ее подразделения в основном выполняли охранные функции на большом удалении от мест дислокации. Эти силы нужно было собрать. Для этого потребовалось затратить много времени, так как штабы не всегда знали места расположения отдельных подразделений. Не менее важной задачей было проведение боевого слаживания подразделений и частей и помощь в создании воинских коллективов. Я уже говорил, что в Афганской армии не существовало столовой, кухни, спальных помещений в нашем понимании. Солдат очень мало времени находился в составе своего подразделения. Значительное время он был предоставлен сам себе. Конечно, такой порядок мало способствовал созданию коллектива, а его нужно было создать, привить дух товарищества, веру друг в друга, уверенность, что в трудную минуту поможет товарищь и т.п. После проведения этих организационных мероприятий полки приступили к боевому слаживанию. Главное внимание было уделено тактической, огневой, инженерной и санитарной подготовке. Я знимался подготовкой штаба и командира дивизии, полковники Л.К.Котляр и Р.Г.Дуков готовили пехотный полк, В.Я.Доценко - танковый и разведывательный батальоны, а генерал-майор Н.Ф.Алещенко - артиллерийский полк и артиллерию пехотного полка и пехотных батальонов. Николай Федорович Алещенко - высокий, стройный офицер, внешность которого невольно привлекала внимание. Прекрасный методист и знаток своего дела. Имел богатый практический опыт в обучении подчиненных. Человек влюбленный в свою профессию, которую считал самой важной. Несмотря на свой мягкий характер умел добиваться от подчиненных выполнения отданных им распоряжений. После проведения контрольных занятий, на которых была определена степень слаженности подразделений, мы с командиром дивизии пришли к заключению, что завершить подготовку полков нужно проведением боевых действий по разгрому одного из отрядов мятежников, действовавшего вблизи г.Газни. Командир дивизии предложил нанести удар по душманам в районе населенного пункта Танги (15-20 км юго-восточнее г.Газни). Возражений у меня небыло, так как он лучше меня знал свой район. Не буду подробно описывать этот бой, так как он мало поучителен. В ходе его было допущено много ошибок над устранением которых нам предстояло работать, но тем не менее полк выполнил свою задачу, уничтожил около 80 и захватил в плен 25 мятежников. Потери полка составили 7 человек раненными. В результате этого боя личный состав обрел некоторую уверенность в своих силах и убедился, что он может не только вести бой с мятежниками на равных, но и побеждать их. Среди личного состава царило приподнятое настроение, возбуждение, появились улыбки. В этом и заключалась основная ценность проведенного боя. Боевое крещение состоялось. Интересную оценку этому бою дали мятежники. Я присутствовал на допросе захваченного в плен командира одного из небольших подразделений душманов. В ходе допроса он сказал: - Нам было известно о подготовке дивизии к бою. - А как Вы об этом узнали? - У нас расставлено много наблюдательных постов вокруг дивизии, которые видят все, что в ней делается. Кроме того, в дивизии у нас есть свои люди, от которых нам поступает информация. Мы знали не только то, что дивизия готовится к бою, но и возможное направление удара - по нашему отряду. - Почему же отряд не ушел из под этого удара? - Наш отряд уже не раз вступал в бой с подразделениями дивизии. Раньше это было так. Как только мы открывали огонь - солдаты ложились, не целясь отстреливались, а затем уходили. Мы считали, что и на этот раз все повториться, но произошло другое. Солдаты не ушли, действовали решительно, смело и мы понесли большие потери. Они стали другие.
Работа, в намеченных нами дивизиях Афганской армии, подходила к концу. Мы изучали не только степень укомплектованности частей личным составом, его политико-моральное состояние и уровень обученности. Серьезное внимание нами было уделено определению наличия и техническому состоянию вооружения и боевой техники. Афганская армия была в достаточном количестве оснащена боевой техникой советского производства. Однако, при проверке на функционирование, оказалось, что значительная ее часть неисправна. Одной из причин такого состояния являлось грубое нарушение правил эксплуатации и периодичности технического обслуживания. Обращало на себя внимание пренебрежительное отношение личного состава к сбережению вооружения и техники. При малейшей неисправности боевой техники она оставлялась без присмотра, мер к ее восстановлению не принималось, она разукомплектовывалась, разворовывалась и к дальнейшей эксплуатации была непригодна. Такое состояние техники, по моему мнению, объяснялось не только низким уровнем техничиской подготовки личного состава. Главную причину я усматривал в том, что личный состав знал - Советский Союз поставляет эту технику за символическую плату или бесплатно, а значит она для него никакой ценности не представляет. Если это так, то зачем заниматься ее ремонтом. Лучше попросить и пришлют новую. Анализируя накопившийся у нас материал я уже мог сделать предварительные выводы. Они сводились к тому, что вооруженная борьба со стороны оппозиции против существующего строя, приобретает все более организованный характер и принимает все более активные формы. Пропагандистская работа контрреволюции оказалась весьма действенной не только среди народа, но и в армии. Правительственные органы агитации и пропаганды не смогли оказать ей существенного противодействия. Значительное количество кишлаков, особенно удаленных от городов и крупных населенных пунктов, находились под контролем мятежников. Там функционировали установленные ими местные органы власти и не везде население даже знало о происшедшей в стране революции. Несмотря на ряд обстоятельств, которые в значительной степени снизили состояние боеспособности Афганской армии, тем не менее, она являлась единственной организованной силой в руках правительства, способной подавить сопротивление вооруженной оппозиции. Повышение боеспособности армии нужно начинать со стабилизации офицерских кадров и укрепления единоначалия. Требовалось прекратить хаотическое, неоправданное массовое перемещение офицеров из гарнизона в гарнизон и доукомплектовывать подразделения офицерским составом за счет имеющегося резерва. Что бы в кратчайшие сроки восполнить большой некомплект командиров взводов нужно будет перейти на их ускоренную подготовку в училищах, а так же создать при учебных частях краткосрочные курсы. В качестве резерва подготовки младших офицеров целесообразно использовать лицей. Военный лицей был единственным в стране и его предназначение было подобно нашему Суворовскому училищу. Указанные мероприятия позволят довести укомплектованность сухопутных войск офицерами уже к концу этого года до 90-95%. Следует всячески поощрять офицеров, участвовавших в боях, в том числе и присваивать внеочередные воинские звания. Заставить работать политработников по воспитанию личного состава. Ежедневно информировать солдат и офицеров о событиях происходящих в стране. Оказать активное противодействие вражеской пропаганде. Нужно возобновить занятия по боевой подготовке и внести необходимые изменения в программу с учетом сложившейся обстановки. Принять меры, вплоть до привлечения государственных заводов, для восстановления вооружения и боевой техники. В связи с начавшейся в стране гражданской войной задержать демобилизацию солдат, отслуживших установленные сроки для мирных условий. Что бы активизировать боевые действия армии в первую очередь необходимо поднять ее моральный дух, укрепить веру в свои силы. Этому может содействовать проведение тщательно подготовленных двух-трех мощных ударов по вооруженным отрядам оппозиции в районах их наибольшей активности. Свои соображения я доложил Ивану Григорьевичу в присутствии начальника Генерального штаба майора М.Якуб. Они были одобрены. После всего виденного и услышанного во время работы в войсках у меня возникли сомнения, а была ли в Афганистане революция? Или это был обыкновенный военный переворот? Я поднимал этот вопрос не потому, что он мог оказывать какоето влияние на нашу работу. Мы сюда приехали на ограниченный срок для решения конкретных задач, не зависящих от того как мы оцениваем происходящие в этой стране события. Наше руководство партией и государством считало, что произошла революция и, естественно, все средства массовой информации поддерживали это определение. Когда же я столкнулся с действительностью, то у меня и возникли сомнения в правильности такой оценки, да, наверное, не только у меня одного. В одной из бесед с Анатолием Петровичем Афанасьевым я задал ему этот вопрос. Анатолий Петрович - старший инспектор Главного Политического управления СА и ВМФ, входил в состав нашей делегации. Он прошел путь от солдата в годы Великой Отечественной войны до генерал-майора в мирное время. Невысокого роста, с открытым лицом и доброй улыбкой он располагал к себе людей.В отличии от многих своих сослуживцев он умел не только слушать своего собеседника, но и менять свое мнение если убеждался в его ошибочности. Среди членов нашей делегации он пользовался уважением и с ним офицеры не стеснялись вести довольно откровенные острые разговоры. На мой вопрос, Анатолий Петрович, ответил: - Я считаю, что была революция. Верхушечная, но революция. Переворот не меняет прежней структуры общества и основ политического курса. Апрельская революция не только свергла старую власть. К власти пришли представители более прогрессивного класса, которые поставили перед собой задачу устранить существующий государственный строй, что бы расчистить путь дальнейшему ходу общественного развития. В стране уже начались социальные преобразования, направленные на уничтожение феодальных и дофеодальных отношений, ликвидацию всех видов угнетения, демократизацию общества, осуществление земельной реформы и т.п. Только обострившаяся военно-политическая обстановка затормозила проведение законодательных решений. - Хорошо, но кто же руководит этой революцией, какой класс стоит во главе ее? - спросил я. - Вот этот вопрос, - продолжил Анатолий Петрович, - и вводит некоторых товарищей в заблуждение. Во главе революции стоит НДПА. Но НДПА - этг партия, а не класс. Конечно, это партия, которую поддерживает народ и хотя афганский народ еще широко не вовлечен в борьбу за социальные преобразования, но он выстрадал эту революцию, которая стала шагом вперед на пути развития страны в сторону демократии. Ну как, Виктор Аркадьевич, согласен ты с моими доводами? - Видишь ли, Анатолий Петрович, бытует и другое мнение. Я беседовал с одним крупным сотрудником из нашего посольства ( условно назовем его товарищ К.), так он оценивает происшедшие события как переворот, совершенный группой офицеров - членов НДПА. При этом он сообщал интересные детали. Многие из офицеров участников переворота в свое время учились в СССР, а фракция Хальк в которой они состояли, считала себя и НДПА в целом марксистской партией. Поэтому сразу же после переворота, или как ты говоришь революции, на Западе утверждалось, что к этому причастна Москва. В действительности же о совершившихся событиях советское руководство узнало из сообщений иностранных агенств. Не знали о готовящемся перевороте и спецслужбы в Кабуле. Так что эта революция была для нас как гром среди ясного неба. Когда товарищ К. обратился к одному из видных работников НДПА с вопросом почему они не поставили в известность о готовящемся перевороте советское посольство, то он ответил, что сделано это было сознательно ибо Москва могла отговорить их от данной акции, ввиду отсутствия в стране революционной ситуации. Обрати внимание, Анатолий Петрович, они сами считали, что в стране отсутствовала революционная ситуация. Посмотри как дальше развивались события. После переворота НДПА фактически не была поддержана народом, а без этого государственный переворот не может перейти в социальную революцию. Даже более того, феодалы, крупная буржуазия и духовенство выступили против нового режима, а их поддержало большинство народа. Как видишь, Анатолий Петрович, в нашей оценке много допусков и условностей. Видимо потребуется время для глубокого анализа и ответа на вопрос - революция это или переворот? С последним Анатолий Петрович согласился и наша беседа закончилась. Через некоторое время И.Г.Павловского пригласил к себе Х.Амин. Меня он взял с собой. Иван Григорьевич наши соображения и пожелания доложил Х.Амину. Тот с ними согласился, а предложения одобрил, за исключением - прекращения демобилизации и досрочного присвоения воинских званий офицерам, сказав, что ему с этими вопросами нужно разобраться более детально, после чего он и примет решение. В ходе беседы вновь был затронут вопрос о возможности ввода наших войск в Афганистан. Х.Амин говорил: - Товарищ генерал, Вы, изложив мне свою оценку положения в армии, подтвердили, что вооруженная борьба мятежников против существующего строя обостряется и принимает более организованный характер. По Вашему заключению наша армия значительно ослаблена. Мне трудно что-либо возразить и я согласен с Вашей оценкой. Мы примем все зависящие от нас меры, что бы ее усилить. Но нам нужна помощь не только материальная, но и Советскими Вооруженными Силами. Перебивая Х.Амина Иван Григорьевич ему ответил: - Товарищ Премьер-министр, я уже Вам говорил и должен повторить, что вести такие переговоры я не уполномочен. - Тогда я прошу Вас проинформировать Ваше правительство о моей просьбе, - настаивал Х.Амин. - Это мною будет обязательно сделано. Я доложу Министру обороны СССР. Далее Х.Амин продолжал: - У меня к Вам есть еще один вопрос. Почему Ваше правительство не соглашается на встречу со мной для решения неотложных вопросов? На неоднократные мои просьбы об этом я, к сожалению, не получил ответа. - Очевидно наше правительство обеспокоенно широким применением репрессий над инакомыслящими, но это мое личное мнение, - ответил И.Г.Павловский. - Уважаемый генерал, у нас есть враги революции, но их не так много. Если мы их уничтожим, то и вопрос будет решен. Из сказанного следовало, что в своих действиях Х.Амин руководствовался принципом:"есть человек - есть проблемы, нет человека - нет проблем".
Г Л А В А 2
Гарнизон взывает о помощи
1
Наше предложение об активизации вооруженной борьбы с мятежникам было одобрено руководством страны. Мне было поручено, совместно с начальником оперативного управления Генерального штаба Афганской армии и его советником, определить по каким вооруженным группировкам оппозиции наиболее целесообразно нанести удары афганских войск. Прежде чем приступить к возложенной на нас работе, я ознакомился с материалами о действиях мятежников, которые имелись в разведывательном управлении Генерального штаба Афганской армии. Особый интерес вызвала у меня недавно захваченная у мятежников "Инструкция", выдержки из которой я привожу. "...Среди населения создавать атмосферу "животного страха", парализуя нормальную работу властей.... Основой боевых действий считать - перекрытие дорог путем минирования и завалов, разрушение линий электропередач и связи, захват объектов, нападение на воинские подразделения, уничтожение охраны и конвоя. Организационной основой моджахедов (борцов за веру) считать небольшие отряды - от отделения до батальона. В районах боевых действий использовать население в своих интересах. Без поддержки народа действия моджахедов бессмыслены. Местное население рассматривать как основной источник пополнения отрядов борцов за ислам. Общность интересов и идей моджахедов и народа обеспечивает эффективность действий. Пропаганда в этом деле имеет решающее значение.... Не допускать действий, которые могли бы привести к ненависти народа...". Интересная деталь - в справке об использованной литературе при разработке данной инструкции указан и "Опыт вооруженной борьбы советских партизан против немецких войск". Хотелось заметить, что когда позже наши войска были введены в Афганистан и начали борьбу с мятежниками, я попрасил выслать нам "Обобщенный опыт борьбы фашистских войск с нашими партизанами", но, к сожалению, мы такой материал не получили. Как видно из приведенной инструкции руководство оппозиции серьезно готовилось к вооруженной борьбе и Афганской армии нельзя было рассчитывать на легкий успех. Вместе с генералом Петром Григорьевичем Костенко, советником при Генеральном штабе и начальником оперативного управления гененерал-лейтенантом Бабаджан мы изучили обстановку и пришли к заключению - боевые действия по разгрому мятежников наиболее целесообразно провести в провинциях Пактика и Пактия (южнее Кабула). При этом учитывались следующие обстоятельства: - обе эти провинции граничили с Пакистаном, откуда мятежники получали оружие, боеприпасы и пополнение в личном составе. Нанесение поражения мятежникам здесь послужит предупреждением определенным кругам Пакистана; - в провинции Пактия находилась зурматская долина, являющаяся одним из основных источников снабжения продовольствием столицы страны. Освобождение долины от мятежников могло улучшить снабжение Кабула продовольствием; - в провинции Пактика гарнизон города Ургун (провинциальный центр) в составе пехотного полка около шести месяцев был блокирован мятежниками. Его снабжение и связь осуществлялись только по воздуху. Полк испытывал серьезные трудности в боеприпасах, продовольствии, горючем и неоднократно просил помощи. Подавляющее большинство населения города, спасаясь от голода, ушло в Пакистан. Начальник гарнизона г.Ургун неоднократно и настоятельно просил помощи у правительства; - в обеих провинциях весной этого года подразделения Афганской армии вели боевые действия с мятежниками. Их действия были неудачными и они понесли тяжелые потери. Поэтому было целесообразно показать именно здесь, что Афганская армия может вести успешные боевые действия, при умелой их организации и тем самым взять реванш; - и наконец, в каждой из этих провинций дислоцировалось по одной пехотной дивизии, что обеспечивало привлечение достаточных сил для боя без проведения перегруппировки. Кроме того, мы считали, что намечаемые боевые действия обязательно должны быть успешными, а результаты достигнуты малой кровью. Только в этом случае можно было вселить уверенность личному составу в своих силах. Для достижения этой цели следовало создать значительное превосходство в силах, что в определенной степени компенсировало бы невысокий уровень военной подготовки и морального состояния личного состава. Предусматривалось нанести два последовательных удара. Вначале силами двух пехотных дивизий разгромить отряды мятежников в провинции Пактия, освободить зурматскую долину и прекратить обстрел города Гардез. Затем деблокировать гарнизон города Ургун силами одной дивизии. Наши предложения были одобрены И.Г.Павловским и утверждены начальником Генерального штаба Афганской армии. Мы приступили к разработке плана боевых действий и подготовке привлекаемых к ним частей и подразделений. Моей группе была поручена подготовка 14 пехотной дивизии, которая дислоцировалась в г.Газни (120-130 км юго-западнее Кабула). В г.Гардезе (80-90 км южнее Кабула) располагалась 12 пехотная дивизия, которую готовили наши советники. Когда мы прилетели в 14 пехотную дивизию, то нас встретили уже знакомый нам ее командир майор Мухаммед Джафар и врио военного советника при нем подполковник Леонид Кирилович Лощухин. Майор М.Джафар - молодой, энергичный человек, всем своим поведением подчеркивал преданность революции и Х.Амину. Свободно владел русским языком. Окончил у нас военное училище воздушно-десантных войск. Имел небольшой боевой опыт, чувствовал себя уверенно. О цели нашего приезда он был осведомлен и сказал, что для участия в боевых действиях от дивизии могут быть привлечены не два, а только 58 пехотный полк, артиллерийский полк, танковый и разведывательный батальоны. Командир дивизии был мною проинформирован о плане нашей работы и мы с ним договорились, что ежедневно в конце дня с афганскими и советскими офицерами будем подводить итоги проделанной работы и уточнять план на следующий день. После первого же знакомства с 58 пехотным полком и его командиром - старшим капитаном Резак, нам пришлось внести коррективы в свой план. Командир полка нас проинформировал о том, что полк был сокращенного состава. Недавно для его развертывания прибыло два пехотных батальона из других дивизий вследствие чего как боевая единица он еще не готов, так как не сколочен. Неблагополучно обстояло дело и с техническим состоянием боевых машин. Работы предстояло много. Свою работу мы начали с расстановки личного состава по должностям и укомплектования офицерским составом подразделений и частей. Всю эту работу делали афганские офицеры, а мы и советники подсказывали, как, по нашему мнению, целесообразнее решить тот или иной вопрос. С определенной трудностью мы встретились при укомплектовании офицерских должностей. При назначении офицера на должность афганские товарищи руководствовались не его деловыми качествами, а, главным образом, принадлежностью к фракции НДПА -Хальк. Я высказал им свои соображения о том, что такой подход не всегда достигает цели. Ведь и среди хальковцев не все офицеры имеют одинаковые деловые качества и это, наверное, нужно учитывать. Они выслушали наши рекомендации и вежливо ответили, что в принципе с нами согласны, но у них накопился определенный свой революционный опыт, которого они и придерживаются. В ходе своей дальнейшей работы в войсках я убедился, что не всегда рекомендации наших советников принимались безоговорочно. Иногда им не возражают, но делают по своему и приходилось проявлять много такта, гибкости, терпимости и настойчивости, что бы убедить, так называемого "подсоветного", в целесообразности того или иного предложения. Еще более сложным оказался вопрос о восстановлении неисправной бронетанковой техники. В дивизиях, несмотря на наличие технической службы, никто не мог ответить на вопросы: сколько танков на ходу, в чем заключается неисправность той или иной машины, какие запасные части или агрегаты нужны для их восстановления и имеются ли они в наличии? Эту задачу нам помог решить член нашей делегации - генерал Павел Иванович Баженов. Павел Иванович был высоко образованный и эрудированный человек, имел колосальный опыт работы по организации эксплуатации и обслуживания бронетанковой техники. Он прощел все ступени от ротного звена до заместителя Главкома Сухопутных войск по вооружению, словом был профессионал высочайшего класса. С присущей ему оперативностью он создал ремонтные бригады из рабочих кабульского ремонтного завода, привез их в дивизию, где они продефектировали каждую машину, уточнили содержание склада бронетанкового имущества, после чего приступили к ремонту. Благодаря энергии П.И.Баженова и его организаторским способностям к началу боевых действий почти вся бронетанковая техника дивизии была восстановленна. Используя этот опыт П.И.Баженов организовал ремонт боевых машин и в других дивизиях. За время нашего пребывания в Афганистане ему удалось восстановить до 75% машин, требовавших среднего и текущего ремонта, что в определенной степени повысило боеспособность Афганской армии. До сего времени дивизия вела боевые действия эпизодически и небольшими силами. Ее подразделения в основном выполняли охранные функции на большом удалении от мест дислокации. Эти силы нужно было собрать. Для этого потребовалось затратить много времени, так как штабы не всегда знали места расположения отдельных подразделений. Не менее важной задачей было проведение боевого слаживания подразделений и частей и помощь в создании воинских коллективов. Я уже говорил, что в Афганской армии не существовало столовой, кухни, спальных помещений в нашем понимании. Солдат очень мало времени находился в составе своего подразделения. Значительное время он был предоставлен сам себе. Конечно, такой порядок мало способствовал созданию коллектива, а его нужно было создать, привить дух товарищества, веру друг в друга, уверенность, что в трудную минуту поможет товарищь и т.п. После проведения этих организационных мероприятий полки приступили к боевому слаживанию. Главное внимание было уделено тактической, огневой, инженерной и санитарной подготовке. Я знимался подготовкой штаба и командира дивизии, полковники Л.К.Котляр и Р.Г.Дуков готовили пехотный полк, В.Я.Доценко - танковый и разведывательный батальоны, а генерал-майор Н.Ф.Алещенко - артиллерийский полк и артиллерию пехотного полка и пехотных батальонов. Николай Федорович Алещенко - высокий, стройный офицер, внешность которого невольно привлекала внимание. Прекрасный методист и знаток своего дела. Имел богатый практический опыт в обучении подчиненных. Человек влюбленный в свою профессию, которую считал самой важной. Несмотря на свой мягкий характер умел добиваться от подчиненных выполнения отданных им распоряжений. После проведения контрольных занятий, на которых была определена степень слаженности подразделений, мы с командиром дивизии пришли к заключению, что завершить подготовку полков нужно проведением боевых действий по разгрому одного из отрядов мятежников, действовавшего вблизи г.Газни. Командир дивизии предложил нанести удар по душманам в районе населенного пункта Танги (15-20 км юго-восточнее г.Газни). Возражений у меня небыло, так как он лучше меня знал свой район. Не буду подробно описывать этот бой, так как он мало поучителен. В ходе его было допущено много ошибок над устранением которых нам предстояло работать, но тем не менее полк выполнил свою задачу, уничтожил около 80 и захватил в плен 25 мятежников. Потери полка составили 7 человек раненными. В результате этого боя личный состав обрел некоторую уверенность в своих силах и убедился, что он может не только вести бой с мятежниками на равных, но и побеждать их. Среди личного состава царило приподнятое настроение, возбуждение, появились улыбки. В этом и заключалась основная ценность проведенного боя. Боевое крещение состоялось. Интересную оценку этому бою дали мятежники. Я присутствовал на допросе захваченного в плен командира одного из небольших подразделений душманов. В ходе допроса он сказал: - Нам было известно о подготовке дивизии к бою. - А как Вы об этом узнали? - У нас расставлено много наблюдательных постов вокруг дивизии, которые видят все, что в ней делается. Кроме того, в дивизии у нас есть свои люди, от которых нам поступает информация. Мы знали не только то, что дивизия готовится к бою, но и возможное направление удара - по нашему отряду. - Почему же отряд не ушел из под этого удара? - Наш отряд уже не раз вступал в бой с подразделениями дивизии. Раньше это было так. Как только мы открывали огонь - солдаты ложились, не целясь отстреливались, а затем уходили. Мы считали, что и на этот раз все повториться, но произошло другое. Солдаты не ушли, действовали решительно, смело и мы понесли большие потери. Они стали другие.