– Ну? Ты созрела для объяснений?
   – А ты что – б-б-беспокоился?
   – Мария! Уже восемь! Ты шесть часов пропадала неизвестно где и еще спрашиваешь, беспокоился ли я! Это Лондон, а не Килкарни. С тобой здесь может случиться все, что угодно!
   Марию передернуло под его пронизывающим взглядом.
   – Из-извини…
   – Где ты была?! – закричал он.
   Мария кусала губы.
   – Я гуляла.
   Лорэн Гриффитс, происшествие в Гайд-парке и теперь еще гнев Адама – это было уже слишком. Прижав к лицу дрожащие пальцы, Мария отвернулась, чтобы он не видел ее слез.
   – Ну ладно, – хрипло и смущенно забормотал Адам, – извини. Допустим, я обращаюсь с тобой как последняя свинья, но и ты, знаешь, тоже – я чуть не рехнулся, пока тебя не было…
   – Какой сегодня ужасный день, – жаловалась Мария сквозь всхлипывания скорее сама себе, чем ему, – да еще и это… в парке…
   Адам насторожился:
   – Что – «это в парке»?
   – Я… я зашла в Гайд-парк, со мной заговорила какая-то женщина, – всхлипывала Мария, – она была очень добра. Потом появился полицейский и сказал, чтобы она убиралась и что она су…
   – Понятно, – оборвал ее Адам. – Боже мой, Мария! Я ума не приложу, что мне с тобой делать!
   Мария умоляюще посмотрела на него сквозь слезы:
   – Я не хотела становиться тебе обузой, Адам. Джеральдина… Мы думали, что тебе будет со мной веселее.
   Адам ухмыльнулся:
   – Я так и знал. Я знал, что за этим всем стоит моя мать. Удивляюсь, куда смотрит твой отец. Мне казалось, что у него более старомодные взгляды. Не понимаю, как он согласился отправить тебя сюда.
   – Ты ему нравишься. Он доверяет тебе. Он думал, что с тобой я буду в порядке… Он думал, что у тебя со мной не будет проблем…
   Адам тяжело вздохнул:
   – Ну ладно, что теперь делать… Ты есть хочешь?
   – Не очень. Примерно в шесть я заходила в кафе на Пикадилли.
   Во взгляде Адама сквозило недоверие.
   – Вот как? Я спрашиваю, потому что миссис Лейси сегодня пошла навестить сестру, и если ты голодна, то тебе придется есть то, что приготовлю я.
   – Я умею готовить, Адам, – тихо сообщила Мария, – может, лучше я этим займусь?
   – Идет, – секунду поколебавшись, согласился он.
   Позже, когда они сидели рядом за стойкой на кухне и уплетали приготовленный ею омлет и жареную картошку, Мария переживала самые счастливые мгновения со времени своего отъезда из дома. Именно об этом она мечтала в Килкарни: вечером, за ужином, они с Адамом будут болтать о том о сем, смеяться, он будет рассказывать ей о больничных происшествиях и травить анекдоты… Не будет никакой Лорэн Гриффитс, и она, Мария, будет просто жить, наслаждаясь каждой минутой, проведенной с Адамом.

Глава 4

   На следующее утро Мария проснулась поздно. Часы показывали уже половину десятого, когда жаркие лучи весеннего солнца, пробравшись меж лимонных штор, заставили ее открыть глаза. Прежде чем встать, она еще недолго понежилась в постели, вспоминая приятные события вчерашнего вечера.
   Из кухни доносился грохот транзистора.
   – Ну вот и вы наконец, – сказала с улыбкой миссис Лейси, когда Мария спустилась вниз. – Доктор сказал, что вы вчера устали, и просил вас не будить.
   – Да ну? – Мария сомневалась в невинности мотивов Адама, но потом решила проявить благородство. – Какой сегодня чудесный день, правда, миссис Лейси?
   – Да, восхитительный, – кивнула экономка. – Вы не хотите позавтракать в саду?
   – В саду? Отлично! Но мне только кофе, пожалуйста.
   – Хорошо. – Миссис Лейси приглушила радио и включила кофемолку.
   Мария вышла во внутренний дворик. Не верилось, что она находится в центре Лондона: в саду под зелеными тенистыми деревьями было так тихо.
   После завтрака Мария вернулась на кухню:
   – Миссис Лейси, Адам просил вас что-нибудь мне передать? То есть я имею в виду, он хотел, чтобы я чем-нибудь сегодня занялась?
   Миссис Лейси выглядела озадаченной:
   – Не знаю, мисс. Доктор только просил не отпускать вас далеко одну. Он вчера переволновался. И это все. Никаких особенных занятий он для вас не придумал. Просто не уходите далеко.
   – То, что случилось со мной вчера, могло случиться с кем угодно, – запальчиво огрызнулась Мария. – Как бы вы, например, поступили, если бы кто-нибудь заговорил с вами в парке?
   – С вами кто-то заговорил, мисс?
   – Я думала, вы знаете.
   – Нет, мисс. Мистер Адам лишь намекнул, что вы столкнулись с темной стороной жизни Лондона и что вы не привыкли к таким большим городам.
   – Дублин, знаете ли, тоже не деревня, – вспыхнула Мария.
   – Нет, мисс, – вежливо согласилась миссис Лейси, уклоняясь от спора.
   – Адам сегодня приедет на обед?
   – Он не сказал, что нет, мисс.
   – Ладно. Тогда я позагораю.
   Кипя от негодования, Мария отправилась в свою комнату. Она чувствовала себя как обманутый взрослыми ребенок, и все удовлетворение от вчерашнего вечера испарилось. Вчера она думала, что ее компания доставляет Адаму удовольствие, но сейчас ей уже казалось, что он просто хотел, чтобы она угомонилась и не докучала ему капризами. Возможно, его мучила вина за то, что он невнимателен к ней, или он слишком испугался, когда она исчезла, или боялся, что придется отвечать за нее перед Патриком. Но если Адам полагает, что с ней можно обращаться как с маленьким ребенком, то он глубоко ошибается. Она приехала в Лондон не для того, чтобы ее водили за нос. Как только она поступит в колледж, то немедленно избавится от его власти. Мария решила обсудить эту проблему за обедом.
   Она достала из гардероба бикини и критически его осмотрела. Это был подарок Джеральдины, приобретенный ею для падчерицы втайне от Патрика. Осмелься Мария нацепить его дома, разразился бы жуткий скандал. Когда Мария собирала чемодан, Джеральдина сунула туда купальник. Теперь он ей пригодится для демонстрации независимости.
   Заметив Марию, проходящую мимо кухни в бикини, миссис Лейси воскликнула:
   – Мисс Мария! Зачем вам это понадобилось?
   Мария притворилась, что не понимает:
   – А что такое, миссис Лейси? Вам не нравится мой купальник?
   – Очень нравится, мисс, но эта вещь не для патио.
   – Почему? Думаете, соседи будут в шоке?
   – Нет, мисс, соседи тут ни при чем. После вчерашнего случая, сами понимаете… Мистер Адам будет недоволен.
   – Ну и хорошо! – И под неодобрительным взглядом экономки Мария грациозно проследовала в сад.
   В дверь позвонили.
   – Думаете, это опять Лорэн Гриффитс? – спросила Мария, оборачиваясь с хитрым блеском в глазах. Она надеялась, что ей удастся продемонстрировать перед Лорэн все достоинства своей внешности.
   Миссис Лейси молча пожала плечами и пошла открывать. Стоя во внутреннем дворике, Мария настороженно прислушивалась. Это была не Лорэн Гриффитс – из холла донесся мужской голос. Разочарованно вздохнув, Мария растянулась в шезлонге, вынесенном предварительно на солнце, и надвинула на глаза темные очки. Но незнакомый мужской голос приближался. Когда он раздавался уже в гостиной, Мария обернулась и увидела, что там миссис Лейси разговаривает с каким-то молодым человеком. Она сдвинула очки на кончик носа и вопросительно взглянула на миссис Лейси.
   – Это мистер Ларри Хэдли, мисс, – сказала экономка, испытывая смущение оттого, что гость во все глаза пялится на голую Марию, – сын мистера Хэдли, партнера мистера Адама.
   Ларри Хэдли был высоким, очень привлекательным молодым человеком с темными, волнистыми волосами и карими глазами.
   – Здравствуйте, – вежливо поздоровалась Мария, снимая очки. – Вы хотели видеть Адама?
   – Нет. – Ларри отрицательно качнул головой. – Я… заходил сегодня на работу к отцу и услышал, как Адам о вас рассказывает. Он боится, что вам тут… ну, – Ларри замялся, – одиноко, что ли… Ну, вот я и предложил… свою помощь.
   – Очень мило с вашей стороны, – не растерялась Мария. – Садитесь, пожалуйста. Миссис Лейси принесет нам кофе, правда, миссис Лейси?
   – Если вы переоденетесь, мисс, – выдвинула условие экономка.
   – Хорошо.
   Миссис Лейси удалилась на кухню. Мария, которая не спешила выполнять обещание, с улыбкой предложила:
   – Ларри, ты не хочешь поставить здесь еще один шезлонг?
   Ларри взял под деревом шезлонг, поставил его напротив, уселся и, закинув ногу на ногу, начал беседу:
   – Вот уж не думал, что у Адама есть сестра. И ты собираешься поступать в колледж?
   – Вообще-то я его сводная сестра. А насчет того, где учиться, я еще не решила. А ты чем занимаешься? Тоже хочешь стать врачом, как твой отец?
   – Ну уж нет. Эта профессия не по мне. Я только что окончил курс в Кембридже и пока еще не знаю, куда податься.
   – То есть ты совсем ничем не занят? Целыми днями ничего не делаешь? – удивилась Мария.
   – Угу, – подтвердил Ларри. – Просто наслаждаюсь жизнью.
   – И тебе не скучно? – Мария подозревала, что это какая-то шутка, которой она не понимает.
   – Разве наслаждение может быть скучным?
   – Ну, не знаю… – растерялась Мария. – Я, например, обязательно хочу работать, чем-нибудь заниматься… Я не понимаю, как можно всю жизнь бездельничать. Это не для меня.
   Ларри подался вперед:
   – Слушай, а ты, случайно, не феминистка? Может, ты из тех женщин, которые устраивают митинги в поддержку эмансипации?
   – Нет, что ты, на митинги я не хожу. Но считаю, что женщины не менее, чем мужчины, способны к любой профессии.
   – Да я не против. По мне, хоть уголь добывайте, если вам так хочется, но только оставайтесь красивыми, – милостиво разрешил Ларри, пожирая Марию глазами.
   – Ладно, – засмеялась она.
   Миссис Лейси принесла кофе. Она ничего не сказала по поводу того, что Мария не одета, только тревожно покосилась на нее. Они приятно проводили время за болтовней и кофе, пока наконец с улицы не донесся шум мотора: приехал Адам.
   Ларри поднялся:
   – Кажется, это твой брат. Мне, наверное, пора… А что ты делаешь сегодня вечером? У меня есть машина, мы с тобой могли бы поехать куда-нибудь… В Мейденхед! Там в одном ресторане готовят отличные стейки.
   – Хорошо, – согласилась Мария, секунду поколебавшись, – сомневаюсь, что Адам придумал мне на сегодня занятие.
   Не успела она это произнести, как из дома вышел сам Адам и с каменным лицом направился к ним. Он неотрывно смотрел на Марию и лишь мельком покосился на Ларри. Но она не смутилась. Если Адам не хотел, чтобы молодой человек был с ней целое утро, то зачем он его сюда посылал?
   – Как прошло утро? – спросила Мария, делая шаг навстречу.
   – До свидания, Ларри, – сухо произнес Адам, не глядя на него.
   – Угу. – Ларри подмигнул Марии и прошептал: – Я заеду за тобой в семь часов.
   Он ушел, а Адам продолжал стоять посреди газона, засунув руки в карманы и набычившись на Марию.
   – Я, пожалуй, пойду переоденусь, – сказала она.
   – Подожди! – Его тон говорил о том, что лучше действительно подождать. Прежде чем продолжить, Адам достал из портсигара сигарету и закурил. – Твой отец знает, что ты носишь такие наряды?
   Мария покраснела и быстро нацепила на нос очки, чтобы ее глаза не выдали лжи.
   – Да! Он знает! – Она пожалела, что ее купальный халат остался в гардеробе.
   – Ну что ж, – недоверчиво ухмыльнулся Адам, – вы меня все удивляете… Но все равно я уверен, что он разрешает тебе это только на пляже. А что этот щенок здесь делал? – спросил он, кивая на пустой шезлонг Ларри.
   – Щенок? – удивилась Мария. – Ты имеешь в виду Ларри? Ничего не делал. Мы просто сидели и разговаривали.
   – А скольких мужчин ты успела развлечь за утро? – Его губы искривила саркастическая усмешка.
   Мария сорвала очки и с гневным недоумением уставилась на Адама:
   – Ты же сам его прислал!
   – Я?! Он так сказал?
   – Ну… в общем, да…
   – Правда?
   – Конечно, правда, Адам, ведь я никогда не вру, не то что некоторые.
   – Что ты имеешь в виду? – опешил он.
   – Ничего особенного! Знаешь, штука есть такая – обман?
   – Как интересно! И кого же я обманул?
   – Ну… свою мать, например. – Мария как-то неуверенно произнесла эту фразу, но отступать уже было некуда. – Ты сам говорил, что она не знает о вашей помолвке с Лорэн Гриффитс.
   – Ради бога, Мария! – воскликнул Адам. – Ты что, считаешь, что моя мать никогда не видела Лорэн? Или что ей неизвестны наши отношения? Она просто предпочитает их игнорировать. И вообще – я тебе уже говорил, что твое мнение меня не интересует. Ты сама хочешь оправдаться, предъявляя мне надуманные обвинения.
   – Да нет же, – простонала Мария, – я тебя не обвиняю. Мне просто не нравится, что ты обращаешься со мной как с маленькой – хуже, чем дома. Я думала, что вчера ты наконец уяснил, что я уже не ребенок, но, как оказалось, это не так.
   – Вчера?! Да любой сосунок проявил бы вчера больше здравого смысла, чем ты! Стоило мне отвернуться, как ты уже связалась черт знает с кем!
   – Как ты смеешь так со мной разговаривать! – Мария задыхалась от негодования. – Если бы твоя мать знала…
   – Если бы моя мать знала, ты бы уже сидела в самолете курсом обратно на картофельное поле.
   И тут разъяренная Мария, не особенно понимая, что делает, размахнулась и – Адам не успел перехватить ее руку – влепила ему пощечину. Адам отшатнулся, а она, воспользовавшись его замешательством, со всех ног помчалась в свою комнату. Там она бросилась на кровать и зарыдала. Час спустя, когда Мария все еще лежала, уткнувшись в подушку, в дверь постучали.
   – Убирайся, – промычала она приглушенным голосом, но дверь отворилась, и вошла с подносом миссис Лейси.
   – Ну что это такое, боже мой, – запричитала она, – вы же заболеете. И лицо опухнет от слез. Вставайте, я принесла вам обед. Поешьте – и вам сразу станет легче.
   Мария не пошевелилась.
   – Деточка, – продолжала увещевать ее миссис Лейси, – а что скажет Ларри, когда увидит вас вечером? Ведь он пригласил вас на свидание?
   Мария неохотно приподнялась на локтях.
   – Миссис Лейси, – всхлипнула она, – я его ударила. Я ударила Адама.
   – Думаете, я не знаю? – Добрая старушка улыбнулась. – Что вы сотворили с его лицом, не говоря уже о настроении! Он ходит мрачный как туча и ничего не может делать.
   Мария села на кровати. Ей было невыносимо жаль Адама и себя. У нее вдруг возникла настоятельная потребность излить душу.
   – Он никогда меня не простит, – с горечью произнесла она. – Я не знаю, что на меня нашло… Когда он приезжал в Ирландию, то был совсем другим. Я думала, что он мне обрадуется, но он… не рад.
   Миссис Лейси пощелкала языком:
   – Вы действительно считаете, что он вам не рад?
   – Конечно. Если бы он был рад, разве он вел бы себя так со мной?
   – Не торопитесь с выводами, мисс Мария. Ведь вы совсем не знаете вашего брата. Его пациенты могли бы вам рассказать, что мистер Адам – самый добрый и понимающий человек на земле.
   – Ах, почему я не его пациентка! – В ее голосе слышалось искреннее отчаяние. – Понимаете, миссис Лейси, мне показалось, что я по-настоящему его ненавижу!
   – Нет, мисс, это вам лишь показалось, – уверяла миссис Лейси. – Но совсем не удивительно, что доктору не понравилось, как вы выглядели. Зачем вы надели этот купальник?
   – Я хотела продемонстрировать независимость, – фыркнула Мария. – Но не бикини привело Адама в ярость – он разозлился из-за Ларри.
   – О да! – закивала экономка. – Я сразу поняла, что он обманывает и что мистер Адам не просил его сюда являться.
   – А мне Ларри понравился, очень приятный молодой человек, – возразила Мария.
   – Да нет, мисс, не в том дело, – пробормотала миссис Лейси, – хотя это меня не касается…
   И она, еще раз напомнив Марии про обед, вышла из комнаты.
   В четыре часа позвонил Адам предупредить миссис Лейси, что вернется поздно. Он ничего не спросил о Марии, и она стала подумывать, не отложить ли ей свидание с Ларри. Но потом, несмотря на недобрые предчувствия, решила не откладывать. В конце концов, Адам сам, наверное, будет рад, что ее нет дома.
   Вечером она переоделась в длинное приталенное бархатное платье янтарного цвета, который очень шел к ее глазам и делал заметными рыжие искорки в каштановых волосах. Когда миссис Лейси увидела Марию в этом платье, она одобрительно улыбнулась, а на ее морщинистом лице можно было прочитать: ну наконец-то, мисс!
   Ларри был в полном восторге. Его комплименты вернули Марии уверенность в себе, которой ранее так бесцеремонно лишил ее Адам. Как Ларри и обещал, они поехали в ресторан, заказали стейки и салат, а потом танцевали под музыку, которую играл бит-квартет. С Ларри было легко и весело, Мария расслабилась, и ей на время удалось забыть о своем неприветливом сводном брате. В половине двенадцатого Ларри с неохотой согласился отвезти Марию домой – ему было жаль расставаться, да и ей тоже, но в то же время она опасалась еще больше рассердить Адама.
   В дом Мария зашла на дрожащих ногах, но когда она увидела, что ее никто не встречает, то почувствовала легкую досаду. На каминной полке в гостиной лежала записка. Мария торопливо схватила ее – записка была от миссис Лейси для Адама… В унылом настроении она отправилась спать.
   Следующим утром Мария поднялась рано, рассчитывая застать Адама и поговорить с ним. Одежду – белую блузку с коричневой юбкой в складку – она нарочно выбрала поскромнее, чтобы он снова не разъярился. Когда в семь сорок пять он вошел в столовую, она уже сидела там, делая вид, что читает газету.
   Мария медленно подняла глаза. В темном костюме с кремовой рубашкой и галстуком Адам был неотразим. Он посмотрел на Марию с удивлением, но место напротив все же занял.
   – Доброе утро, Адам, – поздоровалась Мария.
   – Доброе утро, – равнодушно ответил он.
   Вздохнув, Мария отложила газету.
   – Мне нужно поговорить с тобой. – Ей с трудом удавалось сохранять спокойный приветливый тон.
   Адам, только протянувший руку за газетой, нахмурился:
   – Вот как? Тебе нужно поговорить со мной?
   – Да.
   У Марии дрожали руки. Сцепив их на коленях, она подыскивала слова. Адаму надоело ждать, он взял газету и пробежал глазами заголовки. Возникла миссис Лейси с кофе и кукурузными хлопьями для Адама. Кофейник она поставила рядом с Марией, которая взглядом поблагодарила ее за это.
   – Тебе… тебе с сахаром и со сливками? – выдавила Мария.
   – Только сахар, пожалуйста, – бесцветным голосом сказал Адам. Взяв чашку из рук Марии, он поставил ее на стол и продолжал читать газету.
   – Ради бога, Адам! – не выдержала Мария. – Тебе что, нечего мне сказать?
   Адам посмотрел на нее с холодным удивлением:
   – Я понял, что это ты хочешь мне что-то сказать.
   – Я… да. Но то, что произошло вчера… Я очень сожалею, что так получилось. Я не хотела…
   – Давай забудем об этом, – резко оборвал ее Адам. – О таких вещах лучше всего не вспоминать, как будто их и не было.
   – Но ты же не сможешь забыть. А жить, все время ссорясь, невозможно. – Мария теребила кончики волос. – Невозможно все время испытывать терпение друг друга.
   – Пожалуй. Ты права, наши отношения стали слишком уж напряженными. Я не думал, что так получится.
   – Я… я должна уехать? Если хочешь, я сегодня же куплю билет.
   – Что ты! Я и мечтать об этом не смею. – Он саркастически усмехнулся. – Раз уж ты приехала, ты не захочешь возвращаться в Ирландию.
   – Тогда ты позволишь мне остаться и поступить в колледж?
   – А у меня есть выбор?
   Мария сердито тряхнула головой. Опять Адам издевался над ней!
   – Перестань разговаривать со мной в таком духе! Ты же знаешь, что за тобой последнее слово. Я здесь ничего не решаю. Стоит тебе только написать моему отцу, и он потребует, чтобы я возвращалась домой. Особенно если ты опишешь все в таких выражениях, в которых, я знаю, ты хотел бы описать. Даже если ты сообщишь, что не против моего приезда, отец все равно не позволит мне остаться.
   Адам тяжело вздохнул и отложил газету.
   – Мария, ты должна признать, что ты намеренно выводишь меня из себя. Если ты вернешься в Килкарни, в этом будет только твоя вина. Можно подумать, что ты нарочно делаешь все для того, чтобы я отправил тебя домой.
   – Нет!! Я ничего не делаю нарочно. Адам, как ты можешь так говорить?
   – Зачем же, в таком случае, ты вчера нацепила бикини? Ты же понимаешь, что в городе этот наряд неуместен.
   Мария недолго помолчала. Она не знала, что ей сказать, чтобы не навлечь на себя еще больший гнев.
   – Я не знаю. Я никогда раньше его не надевала, ну и вот – захотелось попробовать…
   – Нет, вы только послушайте – сама невинность! – не поверил он. – Захотелось попробовать! Можно подумать, ты не знала, как ты в нем выглядишь.
   Мария покраснела. Ее самообладание совершенно исчезло, и она почувствовала непреодолимое желание сказать какую-нибудь дерзость.
   – Я думаю, ты бы не возражал, если бы мисс Гриффитс расхаживала в бикини, – еле слышно пробурчала она.
   Лицо Адама окаменело. Мария уже пожалела о сказанном, но было поздно. Адам опять взялся за газету.
   – Я ничего не слышал, – произнес он, принимаясь за чтение.
   – Ты отправишь меня в Килкарни, Адам?
   – А почему ты так ненавидишь Килкарни? Очень симпатичное место. Я бы с удовольствием там пожил, если бы меня не держала здесь работа.
   – Если б ты знал, что там за жизнь! – с отчаянием воскликнула Мария. – Люди женятся, рожают детей и растят их – и все.
   – Ну и что? Люди везде так делают.
   – Но только не я!
   – Ладно, Мария, скажи правду: почему ты не хочешь возвращаться домой? Ты не представила мне ни одной убедительной причины.
   Она потупила глаза:
   – Мой отец считает, что мне пора замуж.
   – Вот как? И у него есть жених на примете?
   – Да. Мэттью Харли с соседней фермы. Отец думает, что тогда у него будет две фермы. Он уже договорился с его родителями. Но я против, да и Мэтт не очень-то обращает на меня внимание. Но разве можно отговорить моего отца от задуманного дела?
   – И как же тебе удалось улизнуть в Англию?
   – Джеральдина убедила его меня отпустить. Она сказала, что в наше время девушке после окончания школы полезно приобрести еще какую-нибудь специальность, кроме специальности рожать детей.
   Мария густо покраснела.
   – Узнаю свою матушку, – скривился Адам. – Она из любой ситуации сумеет извлечь выгоду.
   – Ну, не знаю. Только я не хочу возвращаться домой и выходить замуж. Не то чтобы я совсем не хотела замуж – но только не за Мэтта. Я его не люблю. Да и он меня не любит. Это будет брак по расчету. А я ненавижу такие браки!
   – Ты уверена, что никогда его не полюбишь? Может быть, ты просто недостаточно хорошо его знаешь?
   – Я хорошо его знаю. Мы вместе росли. Он неплохой парень, но с ним ужасно скучно.
   Адам пожал плечами и уткнулся в тарелку с беконом и яйцами, поставленную перед ним миссис Лейси. Мария намазывала джем на тост, украдкой поглядывая на Адама. Он не выказал никаких знаков того, что его неприязнь к ней уменьшилась, но Мария чувствовала, что это так, и была рада, что все рассказала. Если Адам на самом деле такой чуткий и понимающий, как говорит миссис Лейси, то он постарается войти в ее положение.
   Когда он покончил с едой, она спросила:
   – Ты не напишешь отцу, Адам?
   Он с задумчивым видом размешивал сахар в чашке.
   – Если я пообещаю не писать, ты обещаешь, что перестанешь вести себя как первоклассница на выезде?
   – Если ты имеешь в виду бикини, то я его больше не надену.
   – Я имею в виду твое безобразное поведение в целом. Больше никаких фокусов. Ты поняла? Будешь учиться в колледже и вести размеренную, спокойную жизнь.
   Мария сидела, уставившись в свою пустую тарелку. У нее было такое ощущение, что при помощи искусного шантажа ее заманивают в ловушку. Но что она могла поделать?
   – Хорошо, – сказала она тоненьким голоском, – я постараюсь. Я буду тебя слушаться.
   – Договорились. – Адам поднялся из-за стола. – Мне пора. Я поручу своему секретарю узнать, в какой колледж ты можешь поступить. Да?
   – Как хочешь…
   – А я думал, ты этого хочешь. – Он опять начинал сердиться.
   – Да… кажется…
   Адам ушел, оставив Марию наедине с ее смятенными мыслями. С одной стороны, она одержала победу, но с другой стороны – Адам вынудил ее принять его условия и теперь будет все решать сам, даже где ей учиться… Хотя… с третьей стороны – это было не так уж и плохо. Мария чувствовала, что, несмотря на следы обиды в душе, она все-таки доверяет Адаму. И это было самое главное.

Глава 5

   В субботу утром позвонила секретарь Адама, по его просьбе наводившая справки, и сообщила, что есть два варианта. Первый предполагал, что Мария присоединится к группе студентов, которые отзанимались уже месяц, и наверстает пропущенное. В противном случае ей придется ждать целых три месяца, чтобы после летних каникул начать курс с другой группой. Мария, конечно, предпочла бы второе, что было значительно легче, но она сомневалась, что Адам одобрит перспективу трехмесячного безделья.
   В последние дни они почти не виделись, и Марии казалось, что Адам избегает ее. После их разговора Мария зареклась путешествовать дальше Хай-стрит, миссис Лейси не позволяла ей ничего делать по дому, и Мария отчаянно скучала. Пару раз она заглядывала в библиотеку и фонотеку Адама, но не обнаружила там ничего для себя интересного.