Мэтьюз Патриция. Волшебный миг

   Эван прищурился.
   — Не очень отстала? Черт, а я-то надеялся, что она откажется от своих замыслов после моего исчезновения.
   — Так вот, она не отказалась от них и может появиться здесь в любую минуту. Поэтому мы должны сразу же выставить часовых, чтобы они предупредили нас о ее приближении. Эван, где ваш лагерь?
   — Вон там. — Он указал на запад. — Мы расчистили площадку примерно в двухстах ярдах отсюда, на краю плато, по ту сторону пирамиды.
   — Странно, что вы не разбили лагерь прямо здесь, у подножия пирамиды.
   — Вы ко мне несправедливы, Рена, — ответил Эван с обидой в голосе. — Я же сказал, что был уверен: Мередит развернется и отправится в обратную сторону. Поэтому я не ожидал никаких визитеров — кроме вас.
   — Но вы ошиблись, — отрезала Рена. — Впрочем, это не важно. Броудер, прикажите нашим людям разбить лагерь там же, где остановился Эван. Когда все будет готово, расставьте везде часовых.
   Броудер кивнул и, пристально взглянув на Эвана, удалился. Эван же проговорил:
   — Золотце, я удивляюсь… Зачем вы притащили сюда Харриса? Как, черт побери, все это получилось?
   — Вы бросили нас в трудном положении. Почему же вас удивляет, что мы объединились?
   Эван подошел к ней почти вплотную.
   — Вы хорошо меня знаете, Рена. Я никогда не бросил бы вас в трудном положении. — Он положил руку ей на плечо и понизил голос:
   — Прошло столько времени… Я ужасно соскучился.
   — Вот как? — осведомилась Рена.
   — Клянусь. — Он провел ладонью по ее руке. — Почему бы нам не прогуляться в джунгли и не возобновить, так сказать, старое знакомство?
   — Сейчас не до этого. — Голос ее потеплел. — Приходите сегодня ночью в мою палатку, Эван, после того как мы разобьем лагерь.
   — Это обещание? — спросил Эван, и глаза его вспыхнули.
   — Да, обещание, — улыбнулась она. И поспешно добавила:
   — А сейчас мне нужно кое-что сделать.
   Эван остался руководить раскопками. Рена же обогнула увитую лианами пирамиду и вышла к тому месту, которое Эван расчистил для своего лагеря. По крайней мере лагерь скрыт пирамидой и зарослями, его нелегко обнаружить, мысленно отметила она.
   Ее люди обустраивали лагерь. Рена переходила от одного к другому и шепотом отдавала приказания. Потом направилась к Харрису Броудеру, устанавливавшему свою палатку. Палатку Рены уже поставили.
   Броудер выпрямился, утирая пот, заливавший глаза.
   — Эван сразу же решил оставить нас с носом, верно? — спросил он.
   — Похоже, что так.
   — Тогда разрешите мне убить его, — проворчал Броудер. — Какой от него прок!
   — В этом вы, наверное, правы. Ноя сама все решу.
   — Но нельзя же позволить ему улизнуть с сокровищами!
   — Он не улизнет. Никто не сумеет перейти мне дорогу безнаказанно, Броудер. — Она пристально взглянула на него. — Вам полезно было бы запомнить это.
   — Это ему было бы полезно, — пробормотал Броудер с раздражением в голосе. — Рена, а вы уверены, что Эван нашел эти золотые бусины именно здесь?
   — Я знаю не больше, чем вы.
   — Но не вы потратились на эту экспедицию!
   — Мой капитал — время, которое я могла бы использовать с большей пользой. Но раз уж мы взялись за это, то должны держать ситуацию под контролем. — В голосе ее зазвучал металл. — Интуиция подсказывает мне, что сокровища здесь. Если мы проявим терпение, то в конце концов разбогатеем.
   Лицо Броудера прояснилось.
   — Ваша интуиция, да? А ведь вы — ведьма, кому же знать, как не вам, верно?
   — Совершенно верно, Броудер. А теперь послушайте меня… — Она положила руку ему на плечо. — Я хочу, чтобы сегодня вечером, после ужина, вы ушли в свою палатку и оставались там, что бы ни случилось. Пока я вас не позову…
   — Что вы задумали? — Броудер нахмурился. Потом, решив, что разгадал ее планы, воскликнул, сверкнув глазами:
   — Я понял! Вы хотите остаться наедине с этим мерзавцем. Но я этого не допущу!
   — Послушайте, Броудер, — заворковала Рена обманчиво вкрадчивым голосом, — мне ужасно надоела ваша строптивость. Либо вы сделаете то, что я сказала, либо не доживете до утра. Эти люди — мои. Они исполняют мои приказания, а не ваши. И если я прикажу им пристрелить вас, они сделают это с величайшим удовольствием, потому что тем самым избавят мир от еще одного гринго. Вы меня поняли?
   Лицо Броудера стало мертвенно-бледным. Он отступил на шаг и сказал:
   — Ладно, Рена, ладно. Вы здесь босс, я знаю. — Он старательно избегал ее взгляда.
   — Смотрите же, не забывайте об этом.
   Вечером, после ужина, Броудер ушел в свою палатку.
   Извинившись, сказал, что неважно себя чувствует. Ни на Рену, ни на Эвана он даже не взглянул. Рена молча улыбнулась. Закурив, она уселась поудобнее, решив заняться Эваном.
   Тот был мрачен.
   — Может оказаться, Рена, что все это — пустая трата времени. Сегодня мы расчистили окончательно подземную комнату, но ничего не нашли. Во всяком случае, не нашли ничего стоящего, только груду горшков и прочую дрянь. Моя бесценная сестрица уважительно называет это предметами материальной культуры.
   — Здесь жил многочисленный народ, Эван. Но время скрыло от нас все, что связано с жизнью этих людей. Может, позволить вашей сестре найти для нас золото? — Рена засмеялась. — Подождем. Пусть сделает за нас всю работу. Она знает, что нужно делать, а мы нет. Нам нужно набраться терпения. — Она мысленно улыбнулась, вспомнив, что говорила почти то же самое Броудеру. Нашла себе компаньонов! Двое ни на что не годных идиотов!
   Она вполголоса добавила:
   — Я думаю, что мы сумеем приятно провести время.
   Эван приободрился, во взгляде его появилось что-то дерзкое.
   — Я знаю только один способ приятно провести время. Но как же он? — Эван кивнул в сторону броудеровской палатки.
   — А что — он? — с невозмутимым видом спросила Рена.
   — Между вами и Харрисом что-то есть?
   — Если и так, вас это не касается, — заявила Рена.
   — Да, понимаю, — поспешно кивнул Эван. — Я никогда не накладывал на вас никаких обязательств. Но если мы с вами опять сойдемся, не возникнет ли осложнений с Харрисом?
   — Я управлюсь с Харрисом Броудером. — Рена отбросила в сторону окурок и одним движением вскочила на ноги. — В моей палатке хватит места для двоих. Или вы предпочитаете спать у себя, в одиночестве?
   — Проклятие! Нет, конечно. — Эван резко поднялся. — Пошли!
   Он взял Рену за руку, и они направились к ее палатке.
   В палатке Броудера было тихо и темно, но она стояла всего в нескольких ярдах от палатки Рены. Та была уверена, что Броудер не спит и прислушивается к их шагам.
   Она представила себе, как он ревнует, и это ее позабавило, даже возбудило.
   Проходя мимо палатки Броудера, Эван замедлил шаг.
   Рена, с трудом удерживаясь от смеха, взяла его за руку и увлекла за собой. Нырнув в палатку, расстегнула блузку и опустилась на одеяла, лежавшие на земле. Эван, споткнувшись в темноте, рухнул на колени, чертыхнулся.
   — Ах, милый, как вы нетерпеливы, — прошептала Рена. — Признаюсь, для меня это лестно.
   — Здесь дьявольски темно, — проворчал Эван.
   — Я люблю темноту.
   Отыскав его руку, она положила ее на свою обнаженную грудь. Эван шумно вздохнул и попытался обнять Рену.
   Она со смехом уклонилась.
   — Сначала разденьтесь, Эван. Вы же знаете, что мне нравится.
   Что-то пробормотав, он отодвинулся и принялся снимать с себя одежду. Улыбаясь в темноте, Рена тоже разделась донага. Улеглась на одеяла.
   — Я жду.
   — Сейчас, я сейчас! — отозвался Эван, разрывая на себе одежду, В следующее мгновение он уже был рядом — она почувствовала на своей груди его жаркое дыхание, потом — на губах. Рена провела ладонями по его телу и поняла, что он возбужден до предела.
   — Прошло столько времени, я не в силах ждать! — воскликнул Эван.
   — И не нужно, милый, — подбодрила она его низким гортанным голосом. — Давай же…
   Но даже предаваясь любви, Рена сохраняла хладнокровие и на все происходящее смотрела как бы со стороны.
   Сунув руку под одеяло, она отыскала рукоятку ножа, который спрятала там заранее. Крепко сжимая нож, она ждала.
   Когда же Эван, сгорая от страсти, закричал, содрогаясь всем телом, Рена с силой вонзила нож между его лопаток. Эван захрипел, но несколько секунд все еще продолжал вращать бедрами.
   Рену захлестнула волна блаженства — она едва не лишилась чувств. Наконец Эван обмяк в ее объятиях и замер. Рена тотчас же вернулась к действительности.
   Она сбросила его с себя почти без усилий. На груди ее застывала густая горячая кровь. Рена не стала ее утирать. Быстро одевшись, выбралась из палатки.
   Остановившись у палатки Броудера, она негромко окликнула его:
   — Броудер!
   — Рена? — тут же отозвался Харрис. — Рена, это вы?
   — Да. Одевайтесь и немедленно приходите в мою палатку. Вы мне нужны.
   Не дожидаясь ответа, она повернулась и свистнула, подавая своим людям условный сигнал. Затем вернулась к своей палатке. И тут же появился Броудер.
   — Что случилось? — спросил он, с трудом переводя дыхание.
   Она знала, что все это время он лежал у себя в палатке одетый, и это ее позабавило.
   — Войдите, Броудер.
   Рена кивнула на вход в свою палатку. Затем наклонилась и вошла. Броудер, спотыкаясь в темноте, последовал за ней.
   Чиркнув спичкой, Рена зажгла фонарь.
   Броудер в изумлении воскликнул:
   — О Господи! Что с Эваном?
   — Мне кажется, это очевидно. Он мертв.
   — Мертв? Но как?.. — Броудер смотрел на Рену во все глаза. — Вы убили его?!
   — Вам же хотелось, чтобы он умер, не так ли? — спросила Рена с усмешкой.
   — Да, но я не ожидал, что вы сами…
   — Я имею право все делать по-своему. Я заплатила за .это право дорогой ценой.
   Рена не знала, что выражение лица выдает ее. Несколько секунд Броудер пристально смотрел на нее. Потом резко отпрянул, побледнел.
   — Вам это доставило удовольствие?
   — Разумеется, нет! — воскликнула она. — Но это было необходимо. И я очень сомневалась, Броудер, что вы способны на такое, хотя вы и похвалялись… Нужно избавиться от тела, — добавила она деловитым тоном.
   Оправившись от потрясения, Броудер повернулся к выходу.
   — Я приведу сюда двух человек, и мы его закопаем.
   — Нет, я не это имела в виду.
   И тут раздался револьверный выстрел.
   Броудер похолодел.
   — Что это?
   — Я приказала разоружить людей Эвана, а тех, кто окажет сопротивление, убить. Кажется, кто-то заупрямился. Так вот, я хочу, чтобы тело Эвана отнесли к пирамиде и оставили в той самой подземной комнате, которую он откопал. Затем мы пройдем по джунглям и, удалившись отсюда на достаточное расстояние, разобьем лагерь. Там и подождем, когда появится Лонгли со своими людьми. Пусть найдет своего брата… — Рена криво усмехнулась. — Жаль, что меня не будет поблизости. Хотелось бы взглянуть на нее, когда она обнаружит, что ее дорогой братик умер.
   — Не понимаю, зачем вам это… Ведь она перепугается…
   — Похоже, вы еще глупее, чем я думала, Броудер.
   Очень хорошо, что перепугается. Я хочу, чтобы она поняла: брат предал ее. Тогда она начнет действовать. Если ее подстегнуть, она, возможно, быстрее найдет золото. Давайте, — Рена указала на труп, — вытащите его отсюда.
   Броудер с явной неохотой подхватил тело под мышки и потащил к выходу. Рена, держа над головой фонарь, последовала за ним.
   Броудеру пришлось изрядно попотеть, прежде чем он дотащил труп до пирамиды. Рена же, обогнув основание громады, наткнулась на группу мужчин, освещенных фонарем, стоявших у раскопанных ступенек. Рена увидела, что ее люди держат на прицеле людей Эвана, — те стояли, подняв вверх руки.
   Подойдя к ним, Рена спросила решительным голосом:
   — Они все под контролем?
   Один из ее головорезов ухмыльнулся:
   — Готово, сеньорита Вольтэн. Они теперь робкие как овечки.
   — Я слышала выстрел.
   Мужчина кивнул:
   — Одной овечке показалось, что она баран. Его уже нет с нами.
   Рена в задумчивости рассматривала присмиревших людей Эвана. И тут появился Броудер. Он тащил тело Эвана, тяжело дыша и отдуваясь. Рена заметила, что пленники смотрят на труп с неподдельным страхом, — они поняли, что происходит. Наверное, было бы проще пристрелить их всех, но это могло очень повредить в дальнейшем. Легче скрыть убийство двоих людей, чем полудюжины. К тому же пленники и без того достаточно напуганы…
   Рена наконец приняла решение.
   — Посмотрите на вашего хозяина, — громко сказала она, — и подумайте хорошенько о том, что с ним произошло. Я хочу отпустить вас. Возвращайтесь домой, к вашим семьям, но держите язык за зубами. В противном случае вас постигнет такая же участь! Все ясно?
   Она внимательно посмотрела на каждого из людей Эвана, и каждый утвердительно кивнул.
   — Хорошо! Отпустите их. И пусть один из вас, — она махнула рукой в сторону своей шайки, — поможет Броудеру затащить тело гринго в подземную комнату.

Глава 14

   Мередит, подгоняя свою лошадь, повела экспедицию к пирамиде.
   Никто даже не заикнулся об отдыхе, никто не предложил разбить лагерь на ночь. Всем не терпелось исследовать руины древнего города.
   Они ехали по едва различимой тропе, ведущей через плато. Почти никто не разговаривал; казалось, все были подавлены величием древних руин, к которым медленно приближался отряд. , Мередит осматривала плато опытным взглядом археолога. То и дело они приезжали мимо невысоких холмиков странных очертаний, покрытых лианами и другими растениями; возможно, то были разрушенные здания или стелы — каменные столбы или плиты с надписями и изображениями. Такие стелы очень типичны для древних культур Мексики.
   Подъехав к небольшой пирамиде с усеченной вершиной, все остановились.
   Приказав ненадолго задержаться, Мередит внимательно осмотрела пирамиду. Покрытая лианами и папоротниками, она походила на невысокий холм.
   Отряд проследовал дальше. Мередит заметила, что земля вокруг пирамиды ровная и гладкая; кое-где виднелись белые пятна, словно вся эта территория была некогда покрыта штукатуркой. Белые пятна покрывали довольно большую площадь, сравнимую по размерам со стадионом.
   Скоро они добрались до основания самой большой пирамиды. Мередит в благоговейном восторге разглядывала ее замшелые стены. Чувства, которые она испытывала, возможно, мог бы понять только ее отец.
   Мередит приложила руку к земле, покрывающей каменную плиту, и ей показалось, что оттуда исходит какая-то неведомая энергия. На мгновение Мередит закрыла глаза — она вспомнила об отце и о том, как много все это означало бы для него.
   Начинало темнеть. Мередит повернулась, чтобы подозвать Купера, — следовало побыстрее разбить лагерь. И вдруг она услышала чей-то возглас.
   Устремив взгляд туда, откуда донесся крик, Мередит невольно вздрогнула — несколько мужчин направлялись к правой стене пирамиды. Преодолев страх, она поспешила за ними. И, уже огибая огромное сооружение, наткнулась на Купера, — Что здесь происходит? Что случилось?
   Вместо ответа Купер подвел ее к тому месту, где уже столпились все остальные участники экспедиции. Мужчины расступились, и Мередит увидела гору свежей земли и узкие каменные ступени, ведущие вниз.
   Она поднесла руку к губам и воскликнула:
   — Не может быть! Кто-то побывал здесь раньше нас! — Повернувшись к Куперу, добавила:
   — Земля свежая. Тут копали совсем недавно.
   Купер кивнул, нахмурился:
   — У меня такое ощущение, что люди, которые здесь копали, находятся где-то неподалеку.
   В этот момент Рикардо, растолкав мужчин, обступивших место раскопок, подошел к Мередит. Взглянув на кучу свежей земли, покачал головой.
   — Грубая работа. Надеюсь, ничего не разрушено и не испорчено.
   Мередит повернулась и прижалась к груди Рикардо.
   Он погладил ее по волосам. Они простояли так несколько секунд. Наконец молодая женщина подняла голову Взглянула на Купера. Тот поспешно отвернулся и приказал:
   — Разойдитесь! Обыщите все вокруг! Посмотрим, что вы обнаружите.
   Он посмотрел на Мередит и Рикардо.
   — Может, все не так серьезно. Возможно, какой-нибудь местный индеец случайно наткнулся на пирамиду и решил поискать добычи. Такое часто случается. Если так, то его уже здесь нет. — Но в голосе Купера не чувствовалось уверенности.
   Отступив от Рикардо, Мередит посмотрела на раскопанные ступени.
   — Пока еще не совсем стемнело, давайте посмотрим, какой вред они причинили.
   — Но уже поздно, Мередит. И у нас был очень трудный день, — возразил Рикардо. — Не кажется ли вам, что разумнее отложить это на завтра?
   Она нахмурилась.
   — Если мы отложим это на завтра, я не усну до утра.
   Вы-то уж должны это понимать, Рикардо.
   Он улыбнулся и выразительно пожал плечами:
   — Разумеется. Я чувствую то же самое. Просто я попытался проявить благоразумие. Но кто же способен действовать разумно в такие моменты? Давайте-ка… обратился он к одному из рабочих, — принесите сюда несколько фонарей, да побыстрее.
   Нервы Мередит были напряжены до предела. Она сгорала от нетерпения, что всегда случалось, когда она приступала к раскопкам.
   Конечно, в данном случае удовольствие ее было омрачено сознанием того, что кто-то уже побывал здесь до нее, осквернил эти древние руины, но все равно ей казалось, что она открывает дверь в далекое прошлое.
   Мередит задрожала от возбуждения — Купер начал спускаться по узким ступенькам, держа в одной руке фонарь, в другой — «кольт».
   — Эй, Мередит! — окликнул он ее. — Держитесь позади нас, пока мы не увидим, что нас здесь ожидает.
   — Ладно, хорошо! — отозвалась она с дрожью в голосе.
   Купер ухмыльнулся, наслаждаясь ее нетерпением, и принялся спускаться дальше; Рикардо шел следом за ним.
   Мередит не отставала от мужчин.
   Проход оказался таким низким, что мужчинам пришлось пригнуться, чтобы пробраться в помещение. Воздух здесь был тяжелый и затхлый. Мередит осмотрелась и пришла в ужас; она была готова ко всему, но такое увидеть не ожидала.
   Раскопки производились в спешке и крайне небрежно. Повсюду возвышались кучи земли, а осколки разбитой керамики хрустели под ногами, как яичная скорлупа.
   — Черт бы их побрал! — взорвалась Мередит. — Это же преступление! То, что они сделали, — это преступление! Разбили такие бесценные вещи! — В глазах у нее стояли слезы.
   Купер, шедший впереди, обернулся:
   — Здесь, в углу, что-то есть. — Он поднял фонарь повыше и уставился в темноту. — Не двигайтесь, пока я не посмотрю, что там.
   Рикардо попытался утешить Мередит:
   — Не стоит так огорчаться. Это ведь только одно помещение. Я не меньше вашего расстроен тем, что здесь произошло, но ведь будут еще и другие комнаты, где вы сможете…
   Он осекся, услышав возглас Купера.
   Мередит уставилась в темный угол.
   — Что там такое?
   — Не подходите сюда, Мередит! — Купер поспешно преградил ей дорогу.
   — Почему не подходить? — Она попыталась оттолкнуть Купера. — Что вы там нашли?
   — Такое, что вам совсем не нужно видеть, — проворчал он.
   — Откуда вы знаете? Неужели я должна напоминать вам, что я возглавляю раскопки?
   Прежде чем Купер успел остановить ее, она выхватила у него из руки фонарь и бросилась вперед.
   — О Господи! — воскликнул Купер.
   Мередит же, сделав несколько шагов, заметила человеческое тело, лежащее в углу комнаты. Она наклонилась и поднесла фонарь поближе. Присмотревшись, увидела нож, торчащий из спины покойника, и засохшую кровь.
   Мередит вскрикнула. И тут свет упал на лицо убитого, и Мередит узнала его.
   — О Господи, это же Эван! — закричала она.
   Рухнув на колени, Мередит потянулась к лицу брата, но тут же в ужасе отдернула руку.
   Купер поднял ее и увел подальше от покойника. Мередит повернулась к нему и спрятала лицо у него на груди.
   — Как долго он пролежал здесь мертвый? — спросила она. — Мне кажется, не очень долго!
   — По самой грубой прикидке… мне кажется… Ну, два дня, не дольше.
   — Но почему это произошло? Кто мог это сделать?
   — Мередит… — Купер откашлялся, затем проговорил:
   — Взгляните в глаза правде. Ваш брат сошел с поезда для того, чтобы опередить вас и самому заполучить сокровища.
   Мередит в гневе отпрянула.
   — Гнусная ложь! — Размахнувшись, она ударила Купера по лицу.
   Но тот даже не поморщился; он по-прежнему пристально смотрел на молодую женщину.
   — Остановитесь, Мередит. — Рикардо обнял ее и, сверкнув глазами, добавил:
   — Вы слишком жестоки, сеньор Мейо.
   — Пора уже раскрыть ей глаза, — с невозмутимым видом ответил Купер. — Пора уже ей узнать правду об Эване Лонгли.
   — Вам-то эта правда совершенно неизвестна! — воскликнула Мередит.
   — Если вы хотите сказать, что я не могу поведать вам ее во всех подробностях, то вы правы. Но будьте же разумны… Зачем ему понадобилось исчезать из поезда?
   Почему он оказался здесь?
   Мередит утерла слезы.
   — Даже если это правда — как объяснить его смерть?
   Кому понадобилось убивать Эвана?
   — Полагаю, его сообщнику. Ясное дело, не один же он был здесь. В одиночку человек не способен все это раскопать.
   В глубине души Купер был почти уверен в том, что здесь замешана Рена Вольтэн. При этой мысли по спине его пробежали мурашки; он невольно взглянул на едва различимое входное отверстие. Если Рена побывала здесь, она, возможно, находится где-то поблизости, и это очень тревожило Купера.
   — Вы помешаны на охоте за сокровищами. Откуда мне знать, что это не ваших рук дело? — сверкая глазами, воскликнула Мередит. — Вы могли побывать здесь до нас!
   — Вы совсем утратили ощущение реальности, — отозвался Купер. — Во-первых, я понятия не имел о том, где находится этот город. Вам это известно лучше, чем кому бы то ни было. Но еще важнее другое: с тех пор как вы вернулись после похищения, я почти все время оставался в поле вашего зрения, а брата вашего убили совсем недавно.
   — Все это верно, дорогая, — вмешался в разговор Рикардо. — Я знаю, как вы переживаете, но будьте же справедливы.
   Мередит прекрасно понимала, что мужчины правы, но упрямо отказывалась признаться в этом. Она бросила взгляд на труп Эвана и содрогнулась.
   — И что же, мы оставим его здесь?
   — Нет, конечно же, нет, — ответил Купер. — Я позову людей, и мы вынесем его наверх. Нам нужно… — Он замялся, потом медленно произнес:
   — Простите, что я опять говорю гадости, но в здешнем климате… В общем, нужно похоронить его как можно быстрее.
 
   В ту же ночь при свете фонарей Эвана Лонгли похоронили на расчищенной от зарослей площадке, откуда открывался вид на пирамиду.
   Мередит не была религиозна, но все же она произнесла над могилой несколько слов, которые запомнились ей в детстве, когда она читала Библию. Затем тело ее брата было предано земле.
   Молодая женщина отвернулась, чтобы скрыть слезы, когда люди принялись забрасывать могилу землей. Она чувствовала не только горечь утраты, но и собственную вину. Мередит никогда не любила брата, никогда не была с ним близка. Но даже если то, что сказал о нем Купер, правда, — а она подозревала, что так оно и есть, — все же Эван был ее братом…
   К ней подошел Рикардо. Осторожно коснувшись ее руки, сказал:
   — Все кончено, дорогая.
   Мередит решительно расправила плечи. Глаза ее высохли. Она повернулась к собравшимся.
   — Мы пришли сюда — все мы, — чтобы произвести раскопки на месте древнего города. Я намерена начать работы завтра, рано утром, поэтому всем нам необходимо хорошенько отдохнуть за ночь.
   Последующие дни все трудились не покладая рук, и Мередит просто некогда было размышлять о смерти Эвана. Она поговорила с Купером и Рикардо, и в конце концов все трое пришли к выводу, что сообщать в полицию бесполезно и что это привело бы только к дальнейшим проволочкам. А ведь им еще предстояло обустроить лагерь и провести предварительные исследования. И кроме того, нужно было обучить необходимым навыкам тех членов экспедиции, кто не имел никакого археологического опыта.
   Беседуя с рабочими, Мередит объясняла им, как важно быть предельно аккуратным во время раскопок; что не нужно сразу же подбирать каждый образец, который они откопают; что сначала этот образец необходимо зарисовать и обозначить место, где он найден. Снова и снова повторяла она, что, найдя какой-либо предмет материальной культуры, нужно сначала позвать ее или Рикардо, а если их не окажется поблизости, то Купера, какой бы маленькой или незначительной ни казалась найденная вещь.
   Каждого новичка прикрепили к опытному рабочему — из тех, кто уже работал с Рикардо в прошлом;
   Мередит полагала, что это наиболее целесообразная организация работ.
   Несколько человек счищали землю и срезали растения, покрывающие всю поверхность пирамиды, а остальные рабочие осторожно выносили черепки и неразбитую керамику из того помещения, которое было уже раскопано к их приходу.
   После окончания предварительных работ Мередит и Рикардо дюйм за дюймом обследовали раскопанное помещение и поняли, что ценность его гораздо выше, чем поначалу полагала Мередит.
   На полу и на стенах они обнаружили белые пятна, напоминающие остатки штукатурки. Кроме того, стены комнаты были украшены в некоторых местах барельефами; они все еще были видны, хотя краски почти совсем поблекли. Молодая женщина, дрожа от волнения, принялась копировать их. Рикардо же тем временем тщательно обследовал стены.