Мэйджер Энн. Рождество в городе влюбленных

   – Когда-нибудь? Как ты можешь говорить так, словно мы настоящая пара, у которой есть будущее. Как будто тебя волнует…
   – Хорошо, мы будем придерживаться твоего сценария наших отношений. Но давай на сегодня покончим с этим разговором. Послушай, долгий перелет утомил тебя. Мы оба устали. Почему бы нам просто не помолчать и не приготовиться к ужину? Возможно, твое настроение улучшится, если ты переоденешься.
   – Если я переоденусь? – Джози напряглась. – Значит, ты не одобряешь еще и мою одежду?
   Выражение его лица смягчилось.
   – Не думаю, что твоя мать разделяет твою любовь к джинсам.
   В то время как элегантный костюм Адама привел Джиджи в восхищение, ее губы сжались при виде поношенных джинсов Джози. Впрочем, в присутствии зятя она промолчала. Подождала до тех пор, пока они с дочерью не остались наедине, в то время как мужчины отправились за багажом.
   – Как такой девчонке, как ты, удалось заинтересовать такого видного мужчину, как Адам?
   В тот момент Джози снова почувствовала себя нежеланной тринадцатилетней замарашкой.
   Адам застегнул молнию на своем чемодане, и этот звук больно резанул по самолюбию Джози.
   – Вероятно, она придает слишком большое значение внешности, – продолжил он. – А ты специально так одеваешься, чтобы вызывать ее раздражение.
   – Ты не знаешь, почему я…
   – Сейчас речь идет не только о тебе. Она весь день провела на кухне, готовя праздничный ужин.
   – Хорошо. Договорились. Меня гораздо больше волнует то, что будет после ужина.
   Подойдя к кровати, Адам провел ладонью по глад кому атласному покрывалу.
   – Заверяю тебя, мы с честью выйдем из сложившейся ситуации.
   – Ты выйдешь. Ты же мужчина.
   – Что это, черт побери, значит?
   Он встретился с ней взглядом.
   – Ты правда думаешь, что я не смогу делить с тобой постель, при этом не дотрагиваться до тебя? – насмешливо поинтересовался он.
   – Я… я…
   Адам в два прыжка пересек крошечную спальню. Джози попятилась назад. Возвышаясь над ней, он уперся руками в стену по обеим сторонам от нее.
   – Ты ошибаешься. Я хорошо усвоил урок. Я поужинаю с твоей семьей и лягу в постель, поцеловав тебя в лоб. Короче говоря, буду вести себя так, как большинство американских мужей, разочаровавшихся в своих женах.
   Повернувшись, он прошел в ванную и захлопнул за собой дверь.
   Как ни старалась, Джози так и не смогла забыть то счастливое утро, когда они занимались любовью в душе. Вот тебе и семейная жизнь. Никогда еще она не чувствовала себя такой отвергнутой и одинокой. Ей не скоро удастся забыть тот суровый разочарованный взгляд, который он бросил на нее перед уходом.
   Что ей теперь делать?
   Джози натянула одеяло до подбородка. Несмотря на твердую решимость игнорировать Адама, ее охватывало волнение всякий раз, когда она слышала его глубокий грудной смех или победоносный возглас, доносящиеся время от времени из бильярдной.
   Чем больше мужчины пили коньяк, тем веселее становились их крики. Неужели он никогда не устанет от общества ее братьев и не придет к ней в постель?
   Он больше не хочет ее.
   Почему это причиняло ей такую боль? Да, она постоянно твердила ему, что не хочет с ним спать. Но делала это лишь потому, что он женился на ней якобы только из чувства долга и причислял себя к разочарованным мужьям.
   Почему она не может просто уснуть и пережить эту бесконечную ночь? Почему не может наслаждаться его отсутствием? Почему волнуется, что он там внизу веселится с ее братьями? Почему ее так задевает то, что он предпочитает их общество ее объятиям? Почему она не рада, что наконец может побыть наедине с собой? Ужин, во время которого ее родные беспрестанно задавали им с Адамом каверзные вопросы, казалось, длился бесконечно.
   – Знаете, после тех бурь обстановка в Новом Орлеане до сих пор напряженная, – обратилась к ним Мари Клэр, светловолосая жена брата Джози, Пьера.
   – Дорогая, мы их называем ураганами, – терпеливо поправил ее Пьер.
   – Разрушения простираются на мили, – заметила Джиджи. – Нам повезло гораздо больше остальных.
   Арманд поднял вилку.
   – Адам, ты даже представить себе не можешь, как я удивился, когда ты позвонил.
   – Мы все очень удивились, – поправила его Джиджи. – Никто из нас даже не предполагал, что Джози может привести домой такого мужчину, как ты. После Бернар…
   – Мама! – отчаянно воскликнула Джози.
   – Я просто сделала комплимент твоему мужу, дорогая.
   – При этом критикуя меня.
   Адам накрыл ее ладонь своей.
   – Я просто пыталась проявить вежливый материнский интерес к Адаму. Мне не терпится похвастаться перед Салли и остальными подругами моим новым зятем. Одним из Райдеров. Райдеры были настоящими техасскими первопроходцами. Они создали на необработанной земле огромную сельскохозяйственную и нефтегазовую империю. Боролись с индейцами, бандитами и солдатами Союза.
   Джози почувствовала, как ее щеки заливает краска.
   Пьер наклонился вперед.
   – Как вы познакомились, если не секрет? Ты интересуешься современным искусством, Адам?
   Джози густо покраснела. Она не могла рассказать своим родным о том, как соблазняла незнакомого мужчину, стоя у окна.
   Голос Адама прервал ее мысли.
   – Боюсь, что красные и фиолетовые кляксы не в моем вкусе. Так же, как и огромные черные квадраты.
   Все, кроме Джози, рассмеялись. Тогда Адам начал кончиком пальца поглаживать тыльную сторону ее кисти.
   – Теперь перейдем к тому, как мы познакомились….
   От этих слов Джози бросило в дрожь. Или «все дело в его прикосновениях?
   – Я снимал квартиру в ее доме. Однажды я увидел Джози в окне напротив. Она мне понравилась. Позже мы столкнулись друг с другом внизу, и она понравилась мне еще больше.
   Он говорит правду?
   – Я проголодался, а она замерзла, поэтому я пригласил ее поужинать в бистро. Затем я выставил себя на посмешище, подавившись улиткой.
   – Я уговорила Адама ее попробовать, – добавила Джози.
   – Джози обожает улиток, – заметил Адам. – Она мгновенно отреагировала и буквально спасла мне жизнь. Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на полу бистро, а вокруг меня стоят французские официанты. Впрочем, я тут же забыл об их присутствии, когда увидел прекрасного рыжеволосого ангела, склонившегося надо мной.
   – Думаю, это как раз тот случай, когда противоположности притягиваются, – прошептала Элис, утонченная жена Арманда.
   – Не могли бы мы поговорить о чем-нибудь другом? – взмолилась Джози. – Об ураганах. Или о цветных кляксах, которые никого не интересуют, кроме меня.
   – Вы не будете возражать, если я расскажу вам о Техасе и своей семье? – пришел ей на выручку Адам.
   Когда все дружно одобрили его предложение, он сказал, что с раннего детства привык смотреть на суровые загорелые лица своих предков, чьи портреты украшали стены его родного дома. Его отец утверждал, что эти храбрые первопроходцы не позволяли ничему стоять у них на пути, тем более собственным слабостям. Дед и отец показывали ему огромные пастбища и говорили, что однажды ранчо достанется ему и защищать землю и семью будет его обязанностью.
   Адам рассказал о своем властном отце и утонченной матери со сложным характером, для которой он после смерти отца стал самым близким человеком. Он говорил, что родители были очень требовательными к нему и его братьям и воспитывали их в духе постоянного соперничества. По словам отца, это закаляло их характер. Затем Адам поведал историю ранчо. Все, словно зачарованные, слушали захватывающие истории о том, как его предки, несмотря на суровые испытания, приумножали свое богатство. Закончив рассказ, Адам с притворным обожанием поднес пальцы жены к своим губам и спросил, не устала ли она. Его взгляд был нежным и теплым, и Джози надеялась, что он сразу последует наверх за ней.
   Когда несколько часов спустя дверь отворилась, Джози напряглась. Прислушиваясь к шагам Адама и шороху его одежды, она даже не подумала о том, что он специально задержался внизу, чтобы дать ей время спокойно уснуть.
   Он долго стоял возле кровати, и ей казалось, что она вот-вот взорвется от желания. Сколько можно тянуть?
   – Адам?
   – Ты не спишь? – хрипло произнес он.
   – Не могу уснуть. – Она зевнула. – Из-за смены часовых поясов.
   – Я тебя понимаю.
   Джози приподнялась в постели, и одеяло соскользнуло вниз. Слишком взволнованная, чтобы это заметить, она потянулась к выключателю торшера.
   – Включить свет?
   – Я почти не одет. Она тоже.
   – Я не буду смотреть. – Джози нажала на кнопку. Она закрыла глаза, но не раньше, чем увидела Адама в темно-синих боксерах. Одного взгляда на его бронзовый мускулистый торс, покрытый темными волосками, было достаточно, чтобы у нее внутри вспыхнул огонь желания.
   Все тело Адама было напряжено. Руки сжаты в кулаки. Его взгляд был прикован к ее соскам, просвечивающимся сквозь ткань ночной рубашки. Ей следовало поднять одеяло и прикрыться. Но вместо этого Джози произнесла хриплым тоном девушки у окна:
   – Ложись в постель.
   Адам внезапно повернулся к ней спиной. Затем опустился на матрас, и она выключила свет. Откинув одеяло, он осторожно скользнул под него, чтобы не задеть ее. Несмотря на расстояние между ними, Джози остро отреагировала на его присутствие.
   – Спокойной ночи, – прошептала она.
   Адам не ответил, и она долго лежала в темноте, прислушиваясь к его ровному дыханию. Могли муж чина страстно смотреть на свою молодую жену, а затем как ни в чем не бывало уснуть?
   Или ее «разочарованный» муж только притворялся, что игнорирует ее?
   – Адам?
   – Я думал, ты хочешь, чтобы я оставил тебя в покое, – злобно проворчал он.
   – Так и есть, – солгала она.
   – Тогда окажи нам обоим услугу и оставь меня в покое.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Разные постели, сказала она. И никакого секса.
   Адам был слишком напряжен, чтобы уснуть, и тихо лежал в темноте, прислушиваясь к ровному дыханию Джози и вдыхая ее цветочный аромат. Заснув, она перекатилась на его половину кровати и прижалась к нему.
   Играя в пул с ее братьями, он слишком много выпил, чтобы полностью контролировать свое тело. Одного ее прикосновения было достаточно, чтобы он возбудился.
   Адам осознавал всю опасность происходящего. Ему следовало оттолкнуть ее, но вместо этого он просунул руку ей под голову. Джози прошептала его имя и придвинулась ближе к нему, небрежно скользнув пальцами по мускулистой груди и обвив своими ногами его ноги.
   Она была такой соблазнительной. Ее теплая мягкая кожа и шелковистые волосы, щекотавшие его шею, пробуждали в нем первобытное желание обладать. Черт побери. Он чувствовал себя, словно в аду. Не то чтобы он не заслуживал этого…
   Когда Джози застонала во сне, Адам открыл глаза и уставился в потолок. Она не хочет его. Должно быть, он совершает над ней насилие, держа ее в объятиях. Если он не будет осторожным, все закончится так же плохо, как и его первый брак. Последнее, чего он хотел, это сломать ей жизнь.
   Джози пошевелилась, застонав во сне, и ее губы коснулись его плеча. Черт побери. Сейчас он хотел ее даже больше, чем когда она стояла в окне. Намного больше.
   Потому что сейчас он знал, насколько она хороша.
   – Адам… Адам… – стонала она.
   Она пытается его убить?
   Он сжал руки в кулаки.
   Каким-то образом ему придется пережить эту ночь.

* * *

   Как в одну из многих ночей, которые она беззащитным подростком проводила в этой постели, Джози мысленно вернулась на болото. Вместо шума автомобилей, завываний сирен и лая собак она слышала шелест ветвей кустарника и плеск воды о ржавые борта баржи. Когда аллигатор шлепнул по воде хвостом, она вздрогнула.
   С этого момента ее сон превратился в кошмар. Она брела по мутной воде, ее ноги утопали в грязи, в то время как вокруг кишели аллигаторы. И она не могла бежать. Когда она вышла на берег, ветви у нее за спиной трещали и ломались. Ей нужно было бежать, чтобы аллигаторы не настигли ее и не разорвали на куски. Но ее ноги словно приросли к земле.
   Вскрикнув, Джози вцепилась в Адама. Когда он попытался ее отодвинуть, она снова прильнула к нему.
   – Адам?
   Он сорвал с нее скомканное одеяло и привлек к себе.
   – Я… я снова вернулась на болото. Они хотели меня съесть.
   Его губы коснулись ее лба.
   – Спи.
   – Я не могу. – Она все еще держалась за него. – Пожалуйста, не отпускай меня.
   Адам медленно перекатился на бок и убрал волосы с ее мокрого лба.
   – Мне было так одиноко. Я думала, ты никогда не придешь. – Она обняла его за плечи и, зарывшись лицом в его широкую грудь, начала всхлипывать.
   – Джози, ты всю ночь прижималась ко мне. Я не железный. – В его хриплом, голосе слышалось предупреждение.
   – Аллигаторы были такими большими. Однажды, когда я была маленькой, они гнались за мной по берегу. Каким-то образом мне удалось вскарабкаться на нижнюю ветку дерева. Выше я залезть не могла, потому что там затаилась коричневая змея, возможно, ядовитая. Казалось, я целую вечность просидела на ветке, пока мой приемный отец, мистер Менар, не вернулся в своей пироге с рыбалки.
   – Он оставил тебя одну?
   – Нет, со своей женой, но она была слишком пьяна, чтобы слышать мои крики.
   – Боже. – Адам провел дрожащей рукой по ее волосам.
   – Папа Менар очень разозлился, когда увидел меня на дереве. Он отшлепал меня ремнем, потому я ослушалась его и покинула баржу.
   Адам погладил ее по спине.
   – Сейчас ты в безопасности.
   – О, Адам, – вздохнула она.
   Он ничего не сказал, лишь крепче прижал ее к себе. Закрыв глаза, Джози прильнула к его плечу, и он начал тихонько ее покачивать. Желая, чтобы эти чудесные мгновения продлились как можно дольше, она запустила одну руку в его волосы, а другой принялась поглаживать его грудь. Кожа Адама была горячей и влажной, и Джози охватило желание. Она задрожала всем телом.
   – Поцелуй меня, – прошептала она.
   Когда Адам напрягся, она провела кончиком языка по его горлу.
   – Джози, ты же настаивала: никакого секса…
   – Неужели? – Она рассмеялась. – Умный мужчина не должен напоминать женщине о глупостях, которые она ему наговорила.
   – Но я хочу, чтобы ты была счастлива.
   – Тогда помолчи. – Ее губы скользнули по его колючему подбородку, затем нашли его рот.
   – Сделай меня счастливой.
   Их губы слились в поцелуе, и Джози поняла, что Адам хочет ее не меньше, чем она его. Ее руки скользнули под пояс его боксеров и спустили их.
   – Что ты делаешь, черт побери? – проворчал он.
   – Это. – Ее рука сомкнулась вокруг его возбужденной плоти. Она погладила ее, а затем легонько сжала. – Я прошу тебя, – прошептала она. – Пожалуйста… займись со мной любовью.
   Джози сняла ночную рубашку и бросила на пол. Когда она снова легла рядом с ней, его черные глаза блестели от страсти. Не сводя взгляда со своего мужа, Джози села поверх него и начала медленно двигаться, пока он не приподнял ее за ягодицы и не вошел в нее.
   Он долго целовал ее и шептал на ухо нежные слова, затем погрузился глубже, и она почувствовала, что стены, которыми она огородила свое сердце, рушатся. Наконец их больше ничего не разделяло. Ни ее страхи, ни ее неуверенность.
   Когда он содрогнулся, ее захлестнула волна экстаза, и в это бесконечное мгновение они были единым целым.
   Наконец он отстранился, и Джози томно улыбнулась. Она чувствовала себя заново родившейся.
   – Адам, о, Адам, любовь моя… – нежно шептала она.
   Нахмурившись, он попытался сесть, но она не отпустила его.
   – Нет… Я хочу еще, – взмолилась она, покрывая поцелуями его мускулистую грудь.
   – Распутница! – Рассмеявшись, он поцеловал ее в шею, затем в губы.
   Джози ответила на его поцелуй, чувствуя себя на седьмом небе от счастья.
   Простыни зашуршали, и Адам оставил ее одну. Обернувшись покрывалом, он открыл ставни, а затем вышел на балкон. Опершись о балюстраду, он уставился на горизонт, над которым уже забрезжил рассвет.
   – Адам?
   Он не ответил, и Джози почувствовала, как между ними снова вырастает стена.
   – Что-то не так? – прошептала она, почувствовав неуверенность.
   Как плохо она его знала!
   Адам повернулся. У него был отсутствующий вид.
   – Спи, любовь моя. Поговорим позже. Любовь моя. Ее сердце учащенно забилось. Это было небрежное обращение или она действительно так много для него значила?
   – Думаешь, я смогу заснуть, не зная в чем дело? Итак, что случилось?
   – Я сожалею о том, что произошло. Наверное, я слишком много выпил с твоими братьями. Если я тебя обидел, приношу свои извинения.
   – Нет. Ты меня не обидел… – Она хотела сказать ему, как много для нее значила эта ночь, но не смогла. К горлу подступил комок.
   Все, что ей оставалось, это смотреть на него, чувствуя себя покинутой и безнадежно одинокой. Неужели она навсегда останется для него женщиной, на которой он женился только из-за ребенка?
   – Прости. – Его лицо было мрачным. – Этого больше не повторится… Клянусь.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   По пути из аэропорта говорил в основном Боб. Джози надеялась, что он не замечал напряженной тишины на заднем сиденье черного «мерседеса» Адама. После той ночи в Новом Орлеане они почти не разговаривали. Джози чувствовала себя такой разбитой, что едва держалась на ногах.
   – Сэр, я обещал вашей матери хранить все в секрете, но, думаю, мне следует вас предупредить.
   Они приближались к западной части Остина, где находился дом Адама. Адам наклонился вперед. Его лицо оставалось суровым. Видимо, ему было неприятно приводить ее в свой дом в качестве жены.
   – Выкладывай!
   – Она устраивает вечеринку в честь вашего приезда.
   – Проклятье!
   Джози вцепилась в подлокотник, и браслеты у нее на руке зазвенели.
   – Ее счастье, если вечеринка будет маленькой и неформальной, и она не пригласила на нее весь Техас, – проворчал Адам.
   – Сэр, в оправдание вашей матери я скажу, что она очень обрадовалась, узнав о вашей свадьбе.
   – Это маловероятно, – ответил Адам, когда Боб притормозил перед широкими хромированными воротами со знакомой эмблемой в виде двух огромных переплетающихся букв «Р».
   Адам говорил, мать послала его в Париж, чтобы разлучить Джози с Лукасом. Зачем ей понадобилось устаивать эту вечеринку?
   Ворота открылись, и перед ними предстал особняк Адама из желтого известняка и огромный белый шатер на лужайке перед ним.
   Джози затаила дыхание.
   – У тебя великолепный дом.
   Несколько десятков дорогих машин блестели на солнце. Официанты в белых рубашках сновали туда-сюда.
   – Мне следовало переодеться, – смущенно пробормотала Джози, когда кто-то отпустил в небо огромную связку красных шаров. Из шатра навстречу «мерседесу» с веселыми криками выбежало не сколько десятков человек.
   – Черт побери, где она набрала столько людей, – негодовал Адам.
   – Я пытался их отговорить, но… – начал Боб.
   – Их?
   – Вашу мать и Абигайль.
   – Абигайль? – Джози напряглась.
   Высокая загорелая женщина, возглавлявшая процессию, несомненно, была Марион Райдер. В ее коротко подстриженных темных волосах поблескивали седые пряди. Рядом с ней прыгали два скотч-терьера, громко лая и виляя черными хвостами.
   Марион заключила Адама в объятия. Оба терьера запрыгнули в машину и принялись мокрыми носами обнюхивать Джози. Когда Боб прикрикнул на них, они положили одинаковые черные морды ей на колени и посмотрели на нее виноватыми карими глазами.
   – Познакомьтесь с моими питомцами, Люси и Джеком, – сказал Боб. – Они бестолковые, но добродушные и любят вечеринки и новых людей.
   Услышав свои имена, Люси и Джек посмотрели на Боба и заскулили, но когда он повернулся, они снова уткнулись носами в бедро Джози.
   Наконец Марион отпустила Адама, и он, прогнав собак, помог Джози выбраться из машины. Хотя у девушки от напряжения болела голова, она заставила себя улыбнуться. Адам представил ее своей матери.
   Прежде чем пожать руку невестки, Марион окинула ее критическим взглядом с головы до ног.
   – Добро пожаловать в Остин, – сухо произнесла она и в следующую секунду уже улыбалась стройной темноволосой женщине в черном костюме, стоявшей рядом с Адамом.
   – Абигайль, дорогая…
   Абигайль кивнула.
   – Я старый друг семьи. Точнее, Адама.
   Заметив, как покраснел ее муж, Джози опустила глаза.
   – Мы все так рады с вами познакомиться. Поскольку у вас не было настоящей свадьбы, мы с Марион должны были что-то придумать, чтобы представить вас всем друзьям Адама. Марион купила цветы. Разве они не прекрасны?
   Марион смотрела куда угодно, только не на Джози.
   – Прекрасны, – отрезал Адам.
   Внезапно Джози захотелось оказаться в ванной и умыться холодной водой. Она чувствовала враждебность Абигайль и Марион, но слишком устала, чтобы им противостоять.
   Взяв Джози под локоть, Адам повел ее к дому. У входа их окружила толпа, и Адам представил ее своим партнерам, соседям и друзьям.
   Джози казалось, что прошла целая вечность, прежде чем они оказались внутри.
   Несмотря на внушительные размеры, дом с высоким потолком, каменными стенами и блестящим деревянным полом выглядел довольно просто. Интерьер был выдержан в бело-серых тонах. Единственными цветными пятнами служили яркие букеты, которые Марион расставила на каждой горизонтальной поверхности.
   Странно, но этот великолепный дом никак не отражал индивидуальность Адама. Складывалось такое впечатление, будто дизайнер закончил свою работу, но хозяин еще не въехал.
   Адам проводил ее в ванную, украшенную букета ми розовых роз и ромашек. Там она умылась и нанесла губную помаду, которая показалась ей слишком яркой. Недовольная своим внешним видом, Джози опустилась на скамеечку и постаралась собраться с духом перед новой встречей с родными и друзьями Адама. Возможно, она просидела бы так до утра, если бы ее не позвал Адам.
   – Люди спрашивают о тебе. Ты почетная гостья.
   Она позволила ему взять себя под руку и отвести на террасу, где играл оркестр.
   День был ясным и по-настоящему весенним, гости – дружелюбными, и Джози приятно проводила время. Адам не отходил от нее ни на шаг. Когда он, наконец, отлучился, ее окружили его друзья и принялись рассказывать забавные истории из его жизни.
   Поначалу ей было комфортно, но Адам все не возвращался и Джози, извинившись перед своими собеседниками, прошла в дом. В гостиной она случайно наткнулась на мать Адама, и та предложила ей выпить бокал шампанского.
   – Место для строительства дома было выбрано из-за вида на известняковые скалы, дубы и кедры, – сообщила Марион, потягивая шампанское, в то время как Джози держала свой бокал в руке. – Здесь неподалеку деловой район, но кажется, будто находишься за городом.
   Джози устало кивнула.
   – Значит, ты была подругой Лукаса? – задумчиво произнесла Марион.
   – Мы с Лукасом встретились на выставке Пикассо. Нас связывала только дружба.
   – Правда?
   – Правда.
   Пауза.
   – Значит, ты рисуешь?
   – Пытаюсь.
   – В отличие от Лукаса, Адам никогда не интересовался искусством.
   Джози не знала, что ответить, поэтому уставилась на белую стену без единого украшения.
   – Мы все были очень удивлены, когда Адам сообщил, что женился на тебе.
   – Наверное, шокированы.
   – Да.
   – Мне жаль, что мы были вынуждены так торопиться, – сказала Джози. – Наверное, Адам сам никак не может до конца поверить, что это произошло.
   – Он был очень молод, когда женился в первый раз, и после того случая не спешил снова вступать в брак. Он когда-нибудь рассказывал тебе о Селии?
   На что она намекает?
   – Адам рассказывал мне об Абигайль. – Джози принялась крутить в пальцах бокал.
   – О, дорогая. Я все время говорю что-то не то. Неужели?
   – Мне знакомо это чувство. – Джози повернула бокал с такой силой, что шампанское пролилось на пол. – Простите.
   – О, дорогая, я была просто ужасна. Надеюсь, ты на меня не обиделась.
   – Нет. Зачастую бывает трудно вести светскую беседу с человеком, которого едва знаешь. Особенно в подобной ситуации. – Закусив нижнюю губу, Джози продолжила: – Но ведь у Адама не было выбора, не так ли?
   – Что?
   – Он был вынужден на мне жениться.
   – У вас будет ребенок? О! – Марион окинула восхищенным взглядом ее полную грудь и плоский живот. – Я вижу, – сказала она после продолжительной паузы. – Тогда мне не следует принуждать его рассказывать тебе о Селии. Подождем, пока он сам не будет к этому готов. Он до сих пор не может простить себя за то, что произошло.
   – Не понимаю.
   – Мой сын хороший человек, но иногда это идет ему во вред.
   Не хотела ли она сказать, что ему не следовало жениться снова? Джози почувствовала себя неловко.
   – Он будет к тебе добр, если ты позволишь, – добавила Марион.
   Джози подняла на собеседницу удивленный взгляд.
   – Все не так уж плохо, дорогая, – прошептала та. – Возможно, на этот раз я действительно стану бабушкой. Мы страдали… вся наша семья… особенно Адам. Нам нужен малыш. Ему нужен малыш. Да! У нас все будет хорошо.
   В следующую секунду она отобрала у Джози бокал и взяла ее за руку.
   – Я принесу тебе воды. Ты выглядишь изможденной. Пойдем. В углу есть стул. Адаму следовало все мне рассказать. Тогда бы я не стала устраивать вечеринку. Мы должны избавиться от всех этих людей, чтобы ты смогла отдохнуть.
   Всю свою жизнь Джози мечтала о заботливой матери. Испытывая чувство благодарности, она про следовала за Марион к большому креслу возле высокого окна.