Милберн Мелани. На условиях любви

   – Значит, моя судьба решена? – спросила Бруни, украдкой взглянув на мать.
   – Это единственный выход. Ты Мерсер, и мы всегда должны быть друг за друга.
   – Жаль, что ты не думал об этом, когда начал играть. Я полагаю, именно туда и уходили все деньги?
   – Я выигрывал, – не пытался отрицать Оуэн. – А потом вдруг все изменилось.
   И как изменилось, в отчаянии подумала Бруни.
   – Капрулас был очень великодушен, – продолжал отец. – Он оплатил для нас с матерью путешествие, чтобы мы исчезли на какое-то время. За мной охотятся...
   Бруни рассудила, что отец вполне заслужил это, но ей была невыносима мысль, что мама снова будет страдать. Девушка знала, что вопреки всему Гленис все еще любит мужа всем сердцем.
   Бруни не могла себе представить, чтобы она сама когда-нибудь так полюбила. Ее сердце все еще не познало радостей любви. И теперь уже, наверное, не познает.
   Девушка оставила родителей в зеленой гостиной и отправилась в свою комнату.
   – Я хотел бы обсудить с тобой детали нашей свадьбы, – раздался позади голос Кейна.
   Бруни чуть не задохнулась от негодования. Она резко повернулась на каблуках и гневно посмотрела на него. Неужели Кейн всегда был таким высоким и крепким, пронеслось у нее в голове. Она и сама отличалась высоким ростом, но, даже стоя перед ним на каблуках, чувствовала себя маленькой и беззащитной.
   – Я думала, ты уже ушел, – сказала Бруни. – Мне нечего с тобой обсуждать.
   – Нам нужно подготовиться к свадьбе.
   – Мне кажется, ты уже все спланировал.
   – Я думал, ты тоже захочешь поучаствовать.
   – О, раз уж ты все решил за меня, я не буду мешать. Мне все равно.
   – Тебе не интересно, где мы будем жить?
   – Только не здесь. Я хочу жить в городе, чтобы мне было удобней добираться до работы.
   – Тебе не нужно будет работать после замужества.
   – Но я люблю свою работу. И я ее не брошу.
   – Что ж, я не возражаю. Но только если ты будешь успевать вести домашнее хозяйство.
   – Что ты сказал? – не веря своим ушам, прошептала девушка.
   – Что слышала, – довольно улыбнулся Кейн. – Я хочу, чтобы моя жена следила за чистотой в доме и готовила, если мы никуда не идем.
   – Ты хочешь, чтобы я стала домохозяйкой?
   – Да.
   – Никогда.
   – Но ведь все жены занимаются домашними делами.
   – Не в этом веке.
   – Я не хочу, чтобы ты делала все. Только то, чего требовали в твоей семье от моей матери.
   – Ты просто больной! – бросила ему в лицо девушка.
   – Наоборот. Я здоров как бык, – парировал он.
   Бруни оглядела Кейна с ног до головы. На его подтянутом, великолепном теле не было ни капли лишнего жира. Она кожей чувствовала его силу и властность.
   – Думаешь, у тебя все получится, да? – усмехнулась девушка, наградив его горделивым взглядом. – Мистер Никто долго выжидал и наконец добыл себе жену как трофей. Ты, наверное, удивишься, если я скажу, что не собираюсь быть ничьей рабыней!
   Кейн смотрел в ее блестящие ненавистью глаза и думал, будет ли она столь же страстной в постели. От одной мысли об этом по его телу словно пробежал электрический ток. И лишь одно не давало покоя. Сколько мужчин Бруни познала до него?
   Ее губы были созданы для поцелуев. Ее тело привлекало взгляд и манило, обещая неземное наслаждение. Кейну пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы остаться на месте, а не наброситься на нее прямо сейчас.
   – Мне не нужна рабыня, мне нужна жена.
   – Нет. По-моему, тебе больше всего нужна консультация психотерапевта.
   Кейн рассмеялся. Это было так неожиданно, что Бруни на мгновение потеряла дар речи. Она слышала, как тикают старинные часы, которые веками отсчитывали время в доме Мерсеров. Тик-так, тик-так...
   – Мне необходимо вернуться в город, – заговорил Кейн, возвращая девушку к реальности. – Я позвоню тебе.
   Бруни не сказала ни слова. Она молча смотрела, как Кейн уверенно вышел из дома...
   Бруни дождалась, пока машина Кейна не исчезла, оставив за собой лишь клубы пыли, и только потом позволила себе немного расслабиться.
   Ей было невыносимо оставаться дома и отчего-то хотелось выйти через те же двери, за которыми недавно скрылся Кейн. Недолго думая, Бруни спустилась из своей комнаты и вышла в сад. Она стояла там, вдыхая аромат роз. Легкий ветерок играл ее светлыми волосами. Озеро, расположенное неподалеку, манило прохладой. Не в силах противостоять желанию, Бруни прошла через ивы к озеру. Здесь, у воды, было еще прохладнее.
   Девушка села на большой камень у берега, сняла туфли и опустила ноги в воду. Она не сидела вот так уже десять лет. Даже садовники не заходили сюда. Их работа заключалась в том, чтобы следить за садом. А здесь, где ивы скрывали дом из виду, им было нечего делать.
   Бруни смотрела на свои пальчики в прозрачной воде, и мысли ее уносились в прошлое.
   ...Стоял один из тех невыносимо жарких дней, какими славится Южный Уэльс. В воздухе витал привычный запах эвкалипта, на небе не было ни облачка.
   Бруни пришла к озеру, чтобы поплавать. Неподалеку от виллы располагался огромный бассейн, но девушка не хотела быть замеченной, предпочитая скрыться под сенью ив, где располагалось ее любимое убежище.
   В семнадцать лет девочки обычно больше всего озабочены своей фигурой. И Бруни не стала исключением. Она стеснялась того веса, что набрала за последний семестр в колледже. Мадам Селеста порекомендовала ей сесть на строгую диету. Из-за своего веса Бруни не могла танцевать целых восемь недель...
   Девушка вошла в прохладную воду и зажмурилась от удовольствия. Она скользила по водной глади, чувствуя небывалое облегчение оттого, что учеба наконец закончилась и она может насладиться отдыхом.
   Бруни лежала на спине, жмурясь от солнца. Ей вдруг захотелось немного позагорать, и она поплыла к берегу, с каждым движением набирая скорость. Девушка представляла себя спортсменкой на соревнованиях... она гребла все сильнее и сильнее... она почти у финиша... бац!
   Бруни натолкнулась на что-то твердое – на упавшее бревно или даже камень. Она оглянулась, чтобы убедиться, и вдруг увидела... Кейна Капруласа! Он стоял по пояс в воде. Носом у него шла кровь.
   – О боже! – в панике воскликнула девушка, стараясь нащупать дно. Она не ожидала увидеть здесь еще кого-то.
   – Я тебя не поранил? – забеспокоился Кейн, помогая ей встать.
   – Нет, – промямлила Бруни, непонимающе уставившись на него. Первой ее мыслью было, что купальник мал ей по меньшей мере на два размера. – Зато я, кажется, разбила тебе нос.
   – О, пустяки, – поспешил заверить ее Кейн, умывшись.
   – Я не знала, что здесь кто-то есть, иначе...
   – Это всего лишь кровь из носа, Бруни, – перебил ее Кейн. – Не смертельно.
   Девушка боялась смотреть ему в лицо. Она не видела Кейна несколько месяцев. Во время последних ее каникул он почти все время работал на вилле по соседству и лишь изредка приходил в Мерсифилдс, чтобы навестить мать. Бруни слышала, что Кейн скопил достаточно денег, чтобы оплатить учебу в университете, но она так и не решилась спросить его, что он хочет изучать.
   Кейн казался еще более подтянутым и загорелым, чем тогда, когда она видела его в последний раз. Ему было двадцать два года, но он выглядел гораздо мужественнее, чем Остин в свои двадцать один.
   В отличие от молчаливого Кейна брат больше всего любил шумные сборища. Во время его университетских каникул на вилле в Мерсифилдс собиралась целая куча его дружков. Они всегда старались задеть Кейна тем, что он был сыном служанки, но тот старался не обращать внимания на их насмешки.
   Отец, наверное, убил бы меня, если бы застал здесь с Кейном, подумала Бруни.
   – Ты всегда плаваешь здесь? – голос Кейна отвлек девушку от дальнейших рассуждений.
   – Я... нет... не всегда.
   – Тебе не следует приходить сюда, особенно одной.
   Бруни не понравился его авторитетный тон. Да как смеет этот сын служанки указывать мне, что делать, разозлилась она.
   – Почему же? – усмехнулась Бруни. – Это мое озеро, а не твое.
   – Если что-то случится, никто не сможет тебе помочь, – просто ответил Кейн.
   – Интересно, что же такого может произойти? Я отлично плаваю.
   – Но не очень аккуратно. На моем месте мог оказаться большой валун или бревно. Ты могла бы сильно пораниться и утонуть.
   – Даже если так, это тебя не касается! – выкрикнула Бруни. Ее раздражал снисходительный тон Кейна. – Я буду плавать здесь, когда захочу. Не тебе указывать мне, что делать!
   Бруни удивилась, что Кейн замолчал. Она не ожидала, что он так быстро сдастся. Но тут девушка заметила, что Кейн замолчал не просто так. Он с интересом разглядывал ее фигуру.
   – Я скажу брату, что ты пялился на меня, и он побьет тебя.
   – Думаешь, я боюсь этого маленького бесхребетного сопляка?
   Бруни разгневалась, что Кейн посмел оскорбить ее старшего брата, которым она восхищалась.
   – Ты будешь дрожать от страха, когда я скажу ему, что ты прикасался ко мне здесь, под сенью ив.
   Кейн молча смотрел на нее, отчего Бруни злилась еще больше.
   – Ты что думаешь, Остин не защитит свою сестру от грязных лап сына горничной? – насмешливо бросила девушка.
   – Наверное, – ответил он. – Что ж, в таком случае мне ничего не остается, кроме как получить то, ради чего не страшна никакая расплата.
   И прежде, чем Бруни смогла что-либо понять, Кейн заключил ее в объятия и завладел ее губами.
   Никогда раньше Бруни не целовалась. Она не знала даже, как ей следует на это реагировать. Она хотела было оттолкнуть Кейна, но его губы были такими нежными, а поцелуй таким сладким, что она просто отдалась этому моменту.
   Бруни зажмурилась, губы ее приоткрылись. Новое, неведомое ей, но очень приятное чувство накрыло девушку с головой.
   Но Кейн вдруг отстранился. От резкого движения Бруни потеряла равновесие и плюхнулась в воду.
   Кейн подал ей руку. Он не заметил, как другой рукой Бруни подобрала со дна небольшой, но острый камень.
   Его улыбка заставила ее сделать это.
   В тот момент, когда он притянул ее к себе, помогая подняться, она, не подумав о последствиях, замахнулась и изо всех сил ударила его по лицу...

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Бруни тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Она смотрела на водную гладь. За десять лет здесь ничего не изменилось. Даже вода была такой же чистой и прозрачной.
   Бруни не думала, что после того удара у Кейна останется шрам. Не думала, что способна на такое. Не думала, что Кейн будет ждать долгих десять лет, чтобы отомстить...
   Этим же вечером Бруни вернулась в свою городскую квартиру. Она не могла больше ни минуты провести в доме, где все напоминало ей о Кейне. Родители не стали уговаривать ее остаться. Отец даже не потрудился попрощаться с ней. А вот мама, наоборот, стояла на крыльце, обливаясь слезами, и махала дочери рукой, пока та не скрылась из виду.
   Бруни включила магнитолу на полную мощность, надеясь, что музыка сможет отвлечь ее от мрачных мыслей. Но когда через два часа девушка поставила машину в гараж, она уже знала, что ничего не изменить.
   Ее судьба была предрешена десять лет назад. Сейчас настало время занять свое место на арене жизни...
   К тому времени, как Бруни наконец приехала в студию в понедельник, ее партнерша Паулина Лефрей уже заканчивала разминку.
   Заслышав шаги Бруни, Паулина вытерлась полотенцем и встретила подругу недоуменным взглядом.
   – Что случилось? На тебе лица нет.
   – Мне не хватит и года, чтобы рассказать тебе все, – улыбнулась Бруни, переодеваясь.
   – У нас есть десять минут до того, как придут наши ученики, – посмотрев на часы, констатировала Паулина. – Расскажи вкратце, я ведь умру от любопытства.
   – Я выхожу замуж.
   – Ч-что?
   – Для меня скоро начнется супружеская жизнь, – повторила Бруни, разминаясь. – Тюрьма, – тихо добавила девушка.
   – Как неожиданно. Я даже не знала, что ты с кем-то встречаешься. У тебя что, был мужчина?
   – Нет, – не отрываясь от разминки, ответила Бруни.
   – Ну ты даешь, Бру! – в изумлении воскликнула Паулина. – Да ты сто лет не была на свидании! А сейчас говоришь, что выходишь замуж. Может быть, я чего-то не понимаю, но объясни мне, как такое возможно? Неужели ты попалась на удочку какого-нибудь соблазнителя из Интернета?
   Если бы, подумала Бруни. Уж лучше выйти замуж за незнакомца, кажущегося идеальным, чем связать свою жизнь с человеком, на которого тошно смотреть...
   – Ничего подобного, – заверила подругу девушка. – Знаю, это немного неожиданно. Но я давно знаю этого человека. У нас с ним великолепные отношения. Нам давно следовало бы пожениться, – вдохновенно врала Бруни.
   – Но кто же он?
   – Он высокий, темноволосый красавец, – мечтательно улыбнулась девушка, стараясь изобразить радость. – И он просто до неприличия богат.
   – Богат? – еще больше удивилась Паулина. – Ты же никогда не гналась за богатством, помнишь? Тот парень... ну с которым ты встречалась три года назад, у него ведь даже работы не было!
   – Я изменила свои взгляды.
   – Привет! Это я, Паулина, – подруга замахала перед ней руками. – Неужели ты всерьез ожидаешь, что я поверю в то, что ты связалась с мужчиной из-за размера его кошелька?
   – Ну ладно, ладно. Я выхожу за него не из-за денег, – призналась Бруни, стараясь не смотреть подруге в глаза.
   – Теперь я волнуюсь за тебя еще больше. Что, кроме своего кошелька, показал тебе этот парень? Только не говори мне, что ты наконец-то сделала это!
   Бруни почувствовала, как лицо заливается краской. От мыслей о Кейне ее бросило в жар.
   – Так вы... – не унималась Паулина.
   – Еще нет, – прервала ее Бруни.
   – Что значит «еще нет»? Если ты собираешься за него замуж, не думаешь ли ты, что стоит удостовериться, что в постели у вас все будет в порядке?
   – У меня прекрасное здоровье и...
   – Не у тебя, дурочка, – закатив глаза, перебила ее Паулина. – У него. Может, он несостоятелен. Ты же не купишь машину, не совершив пробной поездки? То же самое и с мужчинами. Уж я-то знаю, что говорю. Если мужчина плох в постели, отношениям конец.
   – Мы ведь только недавно обручились, – оправдывалась Бруни. – Все случилось так быстро, но я уверена, мы... ммм... все преодолеем..
   – Что ж, смотри сама, – сказала Паулина. Она не успела ничего добавить, потому что тут дверь открылась, и студию наполнили детские голоса. Бруни с облегчением поприветствовала учениц. Она надеялась лишь, что в конце занятия Паулина не вернется к разговору об ее личной жизни. Бруни еще ни разу не спала с мужчиной. И не будет, если сможет устоять...
   Кейн позвонил через три дня. Бруни знала, что это он, еще не успев снять трубку.
   – Привет, Бруни.
   – Кто говорит? – спросила девушка, притворившись, что не узнала его приятный баритон.
   – Ты прекрасно знаешь.
   – Откуда я могу знать, если ты не представился! Разве твоя мать не говорила тебе, что нужно представляться, когда звонишь кому-то?
   – Моя мать многому меня научила, – отрезал Кейн.
   – Зачем ты звонишь? – сменила тему Бруни.
   – Думаю, нам пора сходить на свидание.
   – Свидание? – удивилась Бруни. – Не трать свое время и терпение, Кейн. Тебе не нужно кормить и поить меня; ты уже заплатил за меня, помнишь?
   – Как хочешь.
   То, что он так быстро согласился, отчего-то расстроило Бруни.
   – Мы могли бы обсудить детали свадьбы и по телефону, – продолжал между тем Кейн. – Я решил, что церемония состоится на вилле в Мерсифилдс.
   Бруни с силой сжала телефонную трубку. У нее даже костяшки пальцев побелели.
   – Твоя мать будет тебе очень признательна, если ты выйдешь замуж там, где выросла, – добавил он, не услышав от нее ответа.
   – Это больше не мой дом, – огрызнулась Бруни. – А твой.
   – Он будет принадлежать нам обоим. Вещи твоих родителей перевезут, когда мы отправимся в медовый месяц.
   – Медовый месяц?
   – Все молодожены едут куда-нибудь в медовый месяц, разве не так?
   – Да... но...
   – Мы проведем неделю в коттедже с личным пляжем на южном побережье.
   – Южном побережье?
   – Ты ведь знаешь, где это?
   – Конечно, но я...
   – Там гораздо прохладнее, чем в городе. Вода теплая, а золотой пляж будет полностью в нашем распоряжении.
   – Ты говоришь словами из путеводителя, – насмешливо сказала Бруни, но Кейн лишь рассмеялся.
   – Я с радостью уеду подальше от городской суеты, – сказал он. – Я часто бываю в тех местах. Там так спокойно. Ни этих безумных толп вечно спешащих людей, ни шума проезжающих автомобилей. Только шелест прибоя и крик чаек.
   Мысленно Бруни уже лежала на песчаном пляже, вдыхая соленый морской воздух. Она сладко зажмурилась.
   – Твои родители на месяц уедут в круиз по островам Тихого океана на следующий день после нашей свадьбы, – сообщил Кейн, возвращая Бруни в настоящее. – Твоему отцу лучше не высовываться, пока я не разберусь с его долгами. А матери просто необходимо немного отдохнуть.
   Бруни трудно было не согласиться с ним, но из упрямства она промолчала.
   – Мне придется потратить немало времени, чтобы разобраться с тем, что натворил твой отец, – продолжил Кейн. – Еще нужно подождать, пока я получу разрешение нескольких международных фондов.
   – Каких еще международных фондов?
   – Недавно я получил в наследство имение в Греции от деда по материнской линии. Чтобы вступить во владение, мне необходимо сначала уплатить налог.
   Бруни не знала, что сказать. Дед Кейна был богат? Хотя это неважно. Но почему тогда его мать гнула спину, работая горничной?..
   – Я думала, ты не знаешь никого из своих родственников.
   – Не знал и не хочу знать. Они не помогали моей матери, когда она в этом нуждалась. Не вижу смысла уделять им внимание сейчас.
   – Но если твой дед оставил тебе свое имение в Греции, ты обязан поехать туда, встретиться с остальными членами семьи и...
   – Дед завещал мне имение только потому, что чувствовал свою вину. Я обойдусь и без этих денег.
   – О какой вине ты говоришь?
   – Думаю, ты и сама догадываешься, – был ответ. Бруни сглотнула. Она надеялась, что Кейн не слышит, как у нее перехватило дыхание.
   – Что мне надеть на церемонию? – сменила тему Бруни.
   – Это свадьба, милая. Полагаю, твоя мать ожидает, что ты будешь одета как невеста.
   Да, Кейн знал ее слабые места. Гленис Мерсер мечтала о свадьбе дочери с тех пор, как той исполнилось пять. Ее энтузиазм не развеялся даже тогда, когда Бруни наотрез отказалась выбирать себе жениха.
   – Мне не идет белый.
   – Тогда надень кремовое платье.
   – Может, черное? В конце концов, разве это не конец моей жизни?
   – Мне все равно, какого цвета будет твое платье, – раздраженно ответил Кейн. – Все, что от тебя требуется, – это появиться вовремя, произнести клятвы и исполнять данные обеты. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы твои родители отправились в тюрьму вместо круиза по Тихому океану.
   Бруни в недоумении уставилась на телефон. В трубке раздавались лишь короткие гудки...
   Гленис Мерсер позвонила на следующее утро, чтобы договориться о встрече. Женщина была полна энтузиазма. Она хотела выбрать самое красивое подвенечное платье и все необходимые детали туалета. Гленис много лет ждала этого момента и теперь с радостью принялась за дело.
   – Я хочу маленький букет, – настаивала Бруни, когда они пришли в цветочный магазин.
   – У тебя должен быть большой букет, – возразила Гленис, рассматривая очередной шедевр флористов. – Это самый важный день в твоей жизни; все должно быть идеально.
   Бруни листала брошюру, в которой были представлены различные букеты невесты, и размышляла о том, что идеального в браке ее родителей. Мама до сих пор подчинялась требованиям отца, жертвуя своими нуждами ради него. Что в этом идеального?
   – Я выбрала розы, – сообщила Бруни ассистенту флориста. – Кремовые.
   Выйдя из цветочного магазина, женщины начали один за другим обходить свадебные салоны, но ни в одном не могли найти подходящего платья.
   – Мне нужно сесть на диету, – заключила Бруни, хлопая себя по животику.
   – Ты слишком переживаешь из-за своей фигуры, – покачала головой Гленис, одернув платье, которое примеряла дочь. – Я весила по меньшей мере килограммов на пять больше, чем ты, когда выходила замуж.
   – Но ты же выходила замуж по любви.
   Гленис замолчала. Бруни повернулась к матери.
   Та с отсутствующим видом разглядывала фату.
   – Мам?
   – Что, милая?
   – Ты хочешь, чтобы я связала свою судьбу с Кейном, или нет? – спросила Бруни, взяв руки матери в свои ладони.
   – Знаю, пока он еще не завоевал твое сердце, – слабо улыбнулась Гленис. – Но он окажет нам большую услугу, женившись на тебе.
   – Звучит так, будто тебе не терпится избавиться от меня.
   – Что ты такое говоришь, дорогая! Просто твой отец... он стал другим с тех пор, как Остин... покинул нас.
   Бруни захотелось кричать от негодования.
   Почему родители не могут признать, что брат умер! Не ушел, не уехал, а умер.
   Вздохнув, Бруни крепко обняла мать. Краем глаза девушка заметила свое отражение в зеркале. Она выглядела как меренга без клубники и взбитых сливок.
   – Мне не нравится это ужасное платье, – заявила Бруни, тут же снимая фату. – Я хочу что-нибудь простое и элегантное. Неужели во всем Сиднее не найдется подходящего платья?
   Оно нашлось в Паддингтоне. Кремовое, длинное и не слишком пышное, элегантное и без лишнего шика – словом, идеальное.
   Кейн позвонил этим же вечером, как будто чувствуя, что Бруни нашла именно то, что искала.
   – Алло?
   – Привет, Бруни.
   – Кто говорит?
   – Ты знаешь, так что перестань притворяться.
   – Я просто хочу, чтобы ты представлялся, когда звонишь.
   – Разве у тебя нет определителя номера?
   – Есть, но это ничего не меняет. Цифры мне мало о чем говорят.
   – Это в тебе от отца.
   – Что ты имеешь в виду?
   – Твой отец натворил дел, – пояснил Кейн, перебирая какие-то бумаги. – Кредиторы дышат мне в спину, пока мы тут говорим.
   – Я не...
   – Конечно, нет, – перебил ее Кейн. – Ты чем-то занята сейчас?
   – Нет, – честно призналась Бруни. Ей и правда нечего было делать.
   – Отлично. Я заеду за тобой через пятнадцать минут.
   И прежде чем Бруни нашлась, что на это ответить, Кейн повесил трубку.
   Бруни посмотрела на себя в зеркало. И хотя Кейн так бесцеремонно прервал их разговор, ей отчего-то хотелось улыбаться.
   Ровно через пятнадцать минут Бруни открыла дверь своей квартиры. Кейн уже ждал ее там. Он был одет в костюм, а на его волосах видны были бороздки от расчески.
   – Готова?
   Бруни кивнула. Только в машине Кейн сообщил, что купил билеты на балет, чем поразил девушку.
   – Никогда бы не подумала, что ты поведешь меня на балет, – призналась она.
   – Я люблю хорошие танцы, как и любой другой мужчина.
   – Должна признаться, я не могу представить, чтобы ты выделывал балетные па.
   Кейн рассмеялся. От его смеха мурашки пробежали по телу Бруни. Она почти перестала дышать.
   – А я вот тебя отлично представляю. Я много раз видел, как ты танцуешь.
   – Ты меня видел? – в изумлении уставилась на него девушка. – Но где?
   – В бальном зале на вилле в Мерсифилдс.
   – Надеюсь, тебе нравилось то, что ты видел? – стараясь не смотреть на Кейна, поинтересовалась Бруни.
   – Еще бы! – признался он. – Это было для меня откровением.
   Бруни могла себе представить. Иногда трико так сдавливало все ее тело, что она едва дышала. Значит, Кейн видел ее в моменты, когда она представляла себя новой звездой мирового балета. А может быть, и тогда, когда тело не желало ее слушаться и она уже хотела выбросить из головы свою мечту о сцене...
   – Пойдем, – голос Кейна вернул Бруни в реальность. – Я не хочу пропустить первый акт.
   Бруни ходила на балет много раз, но почему-то именно сегодня «Золушка» вызвала у нее целую бурю эмоций. Когда занавес опустился, Бруни восторженно зааплодировала. Она знала, насколько аплодисменты поддерживают артистов.
   – Спасибо, – поблагодарила Бруни Кейна. – Мне очень понравилось.
   – Не за что, – ответил Кейн, вставая. – Но почему ты плачешь?
   Бруни быстро отвернулась, ей было стыдно за свои слезы.
   – Ничего я не плачу, – пробормотала она, опустив глаза. – Это из-за чьих-то духов, – соврала девушка. – У меня аллергия на некоторые запахи. Это мой крест. У меня очень чувствительный нос.
   – Надеюсь, запах моих духов тебя не раздражает, – сказал Кейн, пропуская ее вперед.
   Бруни чувствовала его руку на своей талии, и слова терялись в ее взволнованном мозгу.
   – О, нет. Мне очень нравятся твои... то есть не думаю, чтобы они... просто я чувствительная, вот и все.
   – Пойдем, – улыбнулся Кейн. – После всех этих балетных па я ужасно проголодался.
   Бруни с нескрываемым удовольствием отправила еще кусочек черничного чизксйка в рот, мысленно пообещав себе, что завтра же сядет на диету.
   Расположившись напротив, Кейн с интересом наблюдал за Бруни. В отличие от невесты он почти не притронулся к десерту.
   – С каких это пор ты пристрастился к балету? – полюбопытствовала Бруни, смакуя очередную порцию торта.
   – Я бы не сказал, что я фанат балета, но некоторые постановки мне очень нравятся.
   – А любимый балет у тебя есть?
   – Скорее нет. Как насчет тебя?
   Бруни разглядывала одинокие ягоды черники на своей тарелке и думала, что же ей ответить. Назвать «Золушку»? А как же «Лебединое озеро», «Жизель», «Петрушка»?..