Милберн Мелани. На условиях любви

   – Мне нравится атмосфера балета, – нашлась девушка. – Я люблю пластичность актеров, их эмоциональность, яркие костюмы – все. У человека должен быть настоящий талант, чтобы он смог в танце передать настроение и чувства своего героя. Так же, как и любой актер на сцене или в кино.
   – Наверное, ты скучаешь по всему этому.
   – Да. Очень, – вздохнув, призналась Бруни.
   – Расскажи мне о своей работе в танцевальной студии, – попросил Кейн.
   – Я работаю пять дней в неделю. Обучаю детей классическому балету.
   – И много у тебя учеников?
   – Я работаю со своей подругой Паулиной и еще двумя молодыми учительницами. В нашей студии около ста пятидесяти учениц.
   – Так много маленьких девочек в балетных пачках! – усмехнулся Кейн.
   – Да.
   – Скажи мне, неужели все девочки мечтают стать балеринами?
   – Не только девочки. У нас учатся и мальчики.
   – Им, должно быть, трудно быть, так сказать, белыми воронами, – предположил Кейн.
   – Мы стараемся сделать все возможное, чтобы они чувствовали себя комфортно. Один мальчик очень талантлив. Думаю, из него получится отличный актер.
   – Разве не многие делают успехи?
   – Не многие девочки, не говоря уже о мальчиках. Дело ведь не только в таланте. Немаловажную роль играет и физическое здоровье, и удача, и профессиональные навыки.
   – А что остановило тебя?
   – У меня слабые колени, – вздохнула девушка.
   – Ты консультировалась с кем-нибудь?
   – Я была у лучшего врача в Сиднее, и он сказал то же самое, что и все остальные. Посоветовал заняться плаванием вместо танцев.
   – Ты сказала ему, что отлично плаваешь на спине? – поддел ее Кейн.
   – Нет... я не сказала ему об этом.
   – На твоем месте я бы непременно сообщил.
   – Я не плавала уже много лет, – призналась Бруни. Ее взгляд упал на небольшой шрам над его верхней губой.
   – Я тоже, – сказал Кейн и позвал официанта, чтобы получить счет.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   По пути к машине Бруни не могла не думать о вечере, который они провели вместе.
   Вместе. Какое сокровенное слово по отношению к такому хлыщу, как Кейн Капрулас!
   Между тем мужчина открыл дверь автомобиля и только после того, как Бруни села и пристегнулась, занял водительское сиденье.
   Девушка украдкой наблюдала, как играют его мускулы, любовалась грацией, с которой он двигался, и не могла скрыть своего восхищения.
   – Я тут подумал, что мы могли бы выпить по чашечке кофе где-нибудь, – первым нарушил тишину Кейн. – Я склоняюсь к своему или твоему дому, но готов выслушать и другие предложения.
   Бруни вдруг захотелось посмотреть, где ей придется жить вместе с Кейном.
   – Поедем к тебе, – сказала она, отчего-то покраснев.
   – Решено. – Кейн завел мотор и с визгом тронулся с места.
   Его дом оказался совсем не таким, как ожидала Бруни. Она представляла себе огромных размеров здание с множеством разных излишеств, какие обычно строят внезапно разбогатевшие люди. Как же велико было ее удивление, когда они подъехали к более чем скромному особняку, который лишь немного выделялся среди соседних домов.
   Они подошли к входной двери. Кейн открыл ее, пропуская девушку вперед.
   Светлый просторный холл так и приглашал войти. Наверх вела широкая витая лестница, которая не шла ни в какое сравнение со старой, скрипящей лестницей в Мерсифилдс.
   – Кухня там, – Кейн указал на дверь напротив. – А если тебе нужна ванная, то это первая дверь налево.
   Бруни направилась в ванную. Не столько чтобы умыться или подкраситься, сколько для того, чтобы собраться с мыслями.
   Девушка взглянула на свое отражение в изящном зеркале, размышляя, как ей держаться дальше.
   До сих пор Кейн вел себя очень вежливо, но будет ли он столь же учтив, когда наденет кольцо на ее палец?..
   Она отдана ему как трофей, добытый на тропе войны, если можно так выразиться. Кейн много лет ждал момента, когда сможет наконец обладать ею. И, несомненно, он в деталях продумал свой план мести...
   От этой мысли дрожь охватила все тело Бруни. Она умылась холодной водой и вытерлась пушистым полотенцем, не переставая восхищаться тем, кто поддерживает такой безупречный порядок в этом доме.
   Все лежало на своих местах. Нигде не было не то что использованного стакана или тарелки, здесь не было и пылинки. Зеркало в ванной сверкало. Интересно, Кейн хочет, чтобы я поддерживала такую же чистоту? – размышляла девушка. Или его слова были лишь угрозой?..
   Кейн ждал ее в кухне. В руках у него был поднос, на котором стояли две чашки кофе, бутылка ликера, пара бокалов и тарелочка с шоколадом.
   Бруни тут же с жадностью посмотрела на шоколад, предвкушая, как он будет таять у нее во рту.
   Не забывай, что ты прибавила целых три килограмма на Рождество, напомнила себе девушка.
   – Нет, спасибо, – отказалась Бруни, когда Кейн предложил ей кусочек.
   – Ты на диете? – удивился тот.
   – Всегда, – вздохнула она, взяв чашечку кофе с подноса.
   Кейн лишь улыбнулся, чем разозлил Бруни. Почему он не заверил меня в том, что я не нуждаюсь в диетах? – спрашивала себя девушка. Большинство мужчин именно так бы и сделали. Но потом Бруни вспомнила, что Кейн всегда отличался от других. Он никогда не говорил пустых комплиментов.
   – Давно ты живешь в этом доме? – из вежливости поинтересовалась Бруни.
   – Почти три года.
   Бруни замерла. Три года. Неужели он три года жил так близко? Ее квартира находилась в нескольких минутах ходьбы от бухты Уотсона. Сколько же раз она проходила мимо его дома, даже не зная о том, что Кейн совсем рядом! Может быть, они даже проходили мимо друг друга на улице...
   – А где ты жил до этого? – спросила Бруни, только чтобы нарушить тишину, повисшую в комнате.
   – То тут, то там, – расплывчато ответил Кейн. – Я так понимаю, ты уже купила подвенечное платье? – резко сменил он тему.
   – Откуда ты знаешь? Ты говорил с мамой?
   – А что? Не делай из этого проблему, милая. Да кто он такой, чтобы звонить моей матери и расстраивать ее? – злилась Бруни. Тоже мне зять! Он враг нашей семьи. Ничто не сможет этого изменить.
   – Не думаешь, что другим людям может показаться странным, если я не буду общаться с твоими родителями?
   – Я считаю, для людей будет странно, если ты будешь вести себя с ними как зять. Ты забрал у них все, включая меня. Полагаю, это объявление молчаливой войны.
   – Никто, кроме нас и твоих родителей, не узнает об этом. Все они будут считать, что мы поженились по любви.
   – По любви? Да как ты смеешь использовать это слово по отношению к нашему браку?! – воскликнула Бруни.
   – Что ты собираешься делать, Бруни? Теперь ты не можешь позвать на помощь своего заносчивого братца, чтобы он поколотил меня.
   Его слова болью отозвались в сердце девушки. От злобы и бессилия ей захотелось плакать. Она в отчаянии закусила губу. Потом поставила чашку и повернулась к двери.
   – Мне нужно идти, – пробормотала девушка, второпях схватив свою накидку. – Я возьму такси.
   – Бруни, – командным тоном произнес Кейн, заставив ее остановиться и взглянуть ему в лицо.
   – Я... Я хочу домой.
   – Через минуту я отвезу тебя.
   – Я хочу сейчас.
   К немалому удивлению Бруни, Кейн не стал спорить, взял ключи и открыл перед ней дверь.
   – Идем.
   Она молча проследовала за ним, стараясь не расплакаться. А когда через несколько минут они подъехали к ее дому, девушка вышла и, даже не попрощавшись, с силой захлопнула за собой дверь.
   Разозлившись, Кейн вдавил педаль газа в пол. Визг его колес был слышен по всей округе.
   Всю следующую неделю Бруни игнорировала Кейна за то, что он так грубо обошелся с ней. Она не отвечала на телефонные звонки, стирала сообщения на автоответчике, даже не прослушивая их.
   В пятницу вечером Бруни занималась с девочкой, которая недавно оправилась после неудачной поездки верхом. Элла Денби нуждалась в поддержке Бруни, чтобы восстановить свои навыки.
   – Так, давай-ка медленно встанем в первую позицию, – ободряюще сказала Бруни, страхуя девочку перед зеркалом. – Отлично. Теперь вторая позиция... хорошо, а теперь сложнее, не потеряй равновесие... третья позиция. Молодец, Элла, – похвалила Бруни. – Теперь попробуй встать в четвертую.
   Девочка поменяла позицию. В этот раз у нее получилось гораздо лучше.
   – Видишь? – улыбнулась Бруни. – Я знала, что у тебя получится! Ну-ка давай попробуем пятую и... – девушка не договорила. В зеркале она увидела... Кейна.
   Он стоял, положив руки в карманы, и не сводил с нее глаз.
   – Прости, Элла. Я буду через минуту.
   Бруни быстро подошла к Кейну.
   – Уходи. Ты что, не видишь, у меня занятие? Кейн не двинулся с места. Как завороженный он смотрел на ее великолепное тело. Тогда она обернулась и, удостоверившись, что Элла их не видит, приблизилась к нему и прошипела сквозь зубы:
   – Я сказала: уходи.
   Неожиданно Кейн притянул се к себе и завладел ее губами. Его поцелуй был столь обезоруживающим, что она не успела ничего понять и от этого разозлилась еще больше. Бруни оттолкнула его.
   – Если ты сейчас же не уйдешь, – воскликнула она, – я...
   Бруни не успела договорить. Ее прервал голос Паулины:
   – Так вот какой он! Мужчина твоей мечты! – затараторила она. – Я Паулина Лефрей, коллега и подруга Бруни, – улыбнулась женщина, протянув руку в приветствии.
   – Кейн Капрулас, – пожал ее руку мужчина. – Так приятно наконец познакомиться с вами. Бруни много о вас рассказывала.
   Лжец! – мысленно злилась Бруни. Я лишь однажды упомянула ее имя, да и то вскользь! Она с отвращением смотрела, как Паулина разулыбалась, тая от удовольствия.
   – То, что вы сделали, так романтично! – пропела Паулина.
   – Бруни этого заслуживает.
   – Я могу закончить с Эллой, если вы, влюбленные голубки, хотите улететь, – понимающе предложила подруга, обратившись к Бруни.
   – Нет, я...
   – Правда? – перебил невесту Кейн, улыбаясь Паулине. – Мне кажется, я не видел Бруни целую вечность. Мне не терпится остаться с ней наедине. Вы же понимаете.
   – Ну конечно. Забирайте ее и наслаждайтесь друг другом, – Паулина махнула рукой в сторону двери и направилась к Элле.
   – Мне нужно переодеться, – заявила Бруни, ясно давая понять, что не даст Кейну проследовать за ней в комнату для персонала.
   – Не задерживайся, милая, – крикнул он ей вслед.
   Бруни остановилась у двери и, наградив Кейна злобным взглядом, деланно улыбнулась.
   – Я не надолго... сладкий, – послав ему воздушный поцелуй, девушка исчезла за дверью.
   Она стянула с себя боди и переоделась в юбку и топ. Потом надела туфли и сразу вышла из комнаты. Бруни специально не стала краситься и расчесывать волосы.
   Жаль только, что Паулина и Элла были увлечены занятием и даже не смотрели в их сторону.
   – Пойдем? – спросил Кейн, улыбнувшись той самой насмешливой улыбкой, которая так раздражала Бруни. Он взял ее за руку и открыл перед ней дверь студии.
   На улице стояла великолепная теплая погода, но Бруни отчего-то было нестерпимо жарко. Она чувствовала, как по спине струится пот. То, что Кейн держал ее за руку, еще больше волновало девушку. Она испытывала почти нестерпимое желание оказаться в его объятиях, ощутить огонь его прикосновений. И это желание было столь сильным, что она почти перестала дышать.
   Бруни со злостью смотрела на красный свет светофора, желая, чтобы он поскорее сменился зеленым. Она не понимала, на кого злится больше, на Кейна или на себя.
   – Куда ты хочешь пойти? – спросил он, первым нарушив тишину.
   – Домой. И желательно в одиночку, – огрызнулась Бруни.
   Кейн покрепче перехватил ее руку, удостоверившись, что она не сможет вырваться.
   – Ты мне пальцы сломаешь, – произнесла Бруни сквозь зубы.
   – А ты ломаешь мою самооценку, – парировал Кейн.
   – О, уверена, пройдет немного времени, и она вернется к тебе в еще больших размерах, чем была.
   Кейн рассмеялся, откинув голову назад. Бруни наградила его холодным взглядом, но совершенно неожиданно уголки ее губ тоже поползли вверх. Она не могла сдержать улыбки, а потому отвернулась, чтобы Кейн не заметил этого, но было уже поздно.
   – А это ведь первая искренняя улыбка, которую ты подарила мне.
   – Не обольщайся, этого никогда не повторится, – сказала Бруни твердо.
   – Никогда не говори «никогда», дорогая.
   – Перестань называть меня так.
   – Привыкай, через неделю мы станем мужем и женой. Молодожены обычно ласково называют друг друга, разве не так?
   – Мне хочется называть тебя только неприличными словами.
   – Мне все равно, Бруни. Какая разница, как ты будешь звать меня в постели, – улыбнулся Кейн.
   От его обезоруживающей, игривой улыбки по телу девушки словно прошел электрический ток.
   Осторожно, предупредила она себя. Не поддавайся обаянию этого мужчины. Не связывайся с ним.
   Кейн привел Бруни в небольшой ресторанчик неподалеку от студии. Ей очень хотелось заказать феттучини карбонара, но, вспомнив о диете, девушка погрустнела.
   – Я буду зеленый салат без гарнира, – сказала она твердо, закрыв меню.
   С минуту Кейн молча смотрел на нее. Как только подошел официант, он произнес:
   – Бифштекс из телятины и феттучини карбонара для моей невесты.
   Бруни хотела возразить, но официант уже исчез.
   – Я думала, что могу сама выбирать, что мне есть, – обиженно сказала Бруни. – Я должна следить за фигурой, как и любая другая балерина.
   – Я сделаю это для тебя, – окинув ее голодным взглядом, промурлыкал Кейн.
   – Хватит! – шикнула девушка. – Что подумают люди?
   – Что я не могу дождаться, когда мы окажемся в одной постели, – вот что они подумают.
   – Ты прекрасно знаешь, я не хочу и не буду спать с тобой.
   – Уверен, я смогу сделать так, что ты изменишь свое мнение.
   – Твоя самонадеянность поражает. Я ни за что не изменю свое мнение, – упрямо заявила Бруни.
   – Ты можешь говорить что угодно, я же вижу, как твое тело реагирует на мои прикосновения, даже на мой голос.
   – Здесь просто холодно, – Бруни смущенно поежилась.
   – На улице тридцатиградусная жара, – улыбнулся Кейн. – Марио предупреждал меня, когда я заказывал столик, что кондиционер сломался.
   – Ты заказал столик? Ты что, был уверен, что я соглашусь пойти с тобой?
   – Ты легкая добыча, Бруни. Могу поклясться, ты всегда будешь приходить ко мне.
   Девушка посмотрела на Кейна, но даже в приглушенном свете не смогла выдержать его такой соблазнительный взгляд.
   – Боюсь, ты будешь разочарован.
   – Я так не думаю.
   – Мы могли бы поговорить о чем-нибудь другом? – попросила Бруни.
   – Если хочешь.
   Бруни закусила губу, обдумывая подходящую тему, но, прежде чем успела что-нибудь сказать, Кейн наклонился к ней и прошептал:
   – Наверное, мне следует предупредить тебя. К нашему столику идет женщина. Моя давняя знакомая.
   – Зачем ты говоришь мне об этом? Думаешь, мне интересно, с кем ты в прошлом кувыркался в постели?
   – Мне показалось, было бы невежливо оставлять тебя в неведении.
   – Можешь засунуть свою вежливость в...
   – Кейн! – приятный женский голос с хрипотцой не дал ей договорить.
   Бруни оглянулась и увидела роскошную блондинку. Она улыбалась белозубой улыбкой и выглядела совершенно счастливой.
   – Ты несносный мальчишка, – поддразнила женщина. – Не звонил мне целую вечность!
   – Я теперь помолвлен.
   Крашеная блондинка не обратила никакого внимания на Бруни, которая сидела за столом, злясь на весь мир, и продолжала:
   – Ты знаешь мой номер, если что.
   – Да, я его не забыл, – улыбнулся Кейн.
   Бруни отчаянно захотелось ударить его по лицу.
   Она опустила руки и изо всех сил сжала их в кулаки, чтобы только не наброситься на него. Она с отвращением наблюдала, как эта отвратительная крашеная мымра вертится вокруг Кейна, и злилась на себя за то, что... ревнует его.
   – Увидимся, – пропела между тем блондинка, чмокнув Кейна в щеку.
   – Непременно, Луна.
   – Кто она такая? – спросила Бруни, как только красотка скрылась из виду.
   – Я ведь предупредил тебя. Это моя давняя знакомая. Нас связывал только секс.
   – Неужели? – закатив глаза, произнесла девушка. – Хочу напомнить, что ты скоро женишься.
   – Правда? – поддел ее Кейн, наливая себе еще вина.
   Бруни хотела произнести какую-нибудь гадость, но тут принесли заказ. Девушка взяла вилку и, наградив Кейна холодным взглядом, с аппетитом принялась за еду.
   После обеда Кейн проводил Бруни до машины, которую она оставила возле студии. Он подождал, пока она откроет дверцу, и только тогда заговорил:
   – Не хочешь составить мне компанию в выходные? Повеселимся.
   – Я... я занята, – пробормотала девушка, стараясь не смотреть ему в глаза.
   – Сильно?
   – Очень.
   – Чем, интересно?
   – Я обещала последить за больной диабетом кошкой моей соседки, – выпалила Бруни.
   – Ты не могла придумать что-нибудь более правдоподобное? – не давая ей закрыть дверцу, спросил Кейн.
   – Мне нужно вымыть полы.
   – Это займет у тебя все выходные?
   – Я делаю это языком.
   С этими словами Бруни закрыла дверь и завела мотор. Она проехала несколько километров, прежде чем смогла наконец выбросить из головы самодовольную улыбку Кейна...

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Выходные пролетели незаметно. В понедельник у Бруни с самого утра было ощущение надвигающегося шторма. День свадьбы неумолимо приближался. Но самое ужасное, что Бруни не могла ничего изменить. Приглашения были разосланы, цветы заказаны, торт сделан, а в шкафу висело подвенечное платье.
   Как только Бруни появилась в студии, Паулина начала бурно выказывать свои восторги по поводу ее жениха.
   – Он такой... такой красивый! – захлебывалась от восхищения подруга. – А этот шрам! Кейн рассказал тебе, откуда он? Это так интригующе!
   Бруни не хотелось посвящать Паулину в детали. От ее слов она почувствовала себя крайне неловко.
   – Он такой эффектный! – продолжала Паулина. – Неудивительно, что ты так быстро влюбилась в него. Боже, да я бы нырнула в его постель, даже если бы там было полно акул.
   – Ты с ума сошла! – рассмеялась Бруни.
   – А вот он без ума от тебя, – парировала Паулина. – Это так же очевидно, как и шрам на его лице.
   – Он достался Кейну в бою, – сказала Бруни, только чтобы Паулина перестала упоминать этот злосчастный шрам.
   Но не тут-то было.
   – Я так и думала, – восторженно воскликнула Паулина. – Интересно, в каком? Наверное, он защищал честь какой-нибудь девушки...
   – Я... не знаю, он не посвящал меня в детали...
   – Как бы я хотела, чтобы у меня был такой защитник, – мечтательно произнесла Паулина, молитвенно сложив руки.
   – Женщины в наше время вполне могут сами постоять за себя, – заметила Бруни. – Драки – это так... примитивно.
   – Примитивны зануды, которые считают страшным кошмаром, когда девушка пользуется их бритвой.
   Бруни не ответила. В своем воображении она уже была с Кейном в ванной...
   Вечером позвонила мама. Бруни давно не слышала, чтобы она говорила с такой радостью.
   – Родная, я просто не могла не сообщить тебе, – сказала Гленис. – Кейн расплатился со всеми долгами твоего отца. Он звонил несколько минут назад. Правда, он милый?
   Настолько милый, что шантажом заставляет меня выходить за него замуж, подумала Бруни. Но девушка не озвучила своих мыслей.
   – Конечно, мам, – сказала она вместо этого.
   – Мне приятно, что ты так думаешь, – обрадовалась Гленис. – То есть... я надеялась, ты будешь ему хотя бы благодарна за то, что он для нас сделал.
   – Поверь, мамочка, я ему очень благодарна, – стараясь побороть сарказм, произнесла Бруни.
   – Ты меня успокоила, дорогая. Знаешь, мне совсем не хотелось, чтобы ты выходила замуж за человека, которого так ненавидишь. Ты ведь больше не презираешь его? – добавила женщина погодя.
   Бруни и сама не знала. С одной стороны, Кейн был ей крайне неприятен, но с другой...
   – Я не уверена в своих чувствах к нему, – уклончиво ответила она.
   – Кейн хороший человек.
   Бруни поморщилась. Если ее мама считает его таким уж ангелом, тогда почему согласилась с отцом, когда тот отправил его за решетку десять лет назад? Но, кажется, теперь все просто позабыли об этом. Или есть что-то, о чем ей неизвестно?..
   День свадьбы выдался удачным, несмотря даже на небольшие серые облачка, проплывающие по небу.
   Бруни закончила с прической и макияжем. Она мысленно молилась о том, чтобы пошел дождь и все сорвалось, но, кажется, ее мечтам не суждено было сбыться.
   – Ты потрясающе выглядишь! – воскликнула Гленис Мерсер со слезами на глазах. – Просто сияешь!
   Сияю от ярости, подумала Бруни, закрыв лицо фатой.
   – Я готова, – соврала она и повернулась к двери.
   – Я так горжусь тобой, дочка! – всхлипнула Гленис, помогая ей справиться со шлейфом. – Очень, очень горжусь.
   Бруни незаметно смахнула внезапно навернувшиеся на глаза слезы, ненавидя Кейна за то, что он заставляет ее пройти через это.
   Он ждал ее у алтаря, увитого глициниями. Его глаза светились странным светом, когда под звуки свадебного марша Бруни подходила все ближе и ближе к нему.
   Но почему это так волновало Бруни? Они ведь женились не по любви. Кейн может купить все что угодно, только не ее любовь.
   Глаза их на мгновение встретились, когда они заняли свои места у алтаря.
   – Мы собрались здесь, чтобы... – начал свою речь священник.
   ...заставить женщину против ее воли выйти замуж за человека, которого она презирает, – мысленно продолжила Бруни. Пока она размышляла о том, что сказали бы гости, если бы узнали истинные причины, по которым она выходит замуж за Кейна Капруласа, священник продолжал:
   – Если кто-нибудь из присутствующих знает причину, по которой эти двое не могут сочетаться браком, пусть скажет об этом сейчас или не говорит никогда.
   Бруни очень хотелось, чтобы у нее хватило смелости рассказать всем гостям правду. Но что тогда подумает тетушка Руби, утирающая слезы умиления? Или дядя Артур, который улыбался, глядя па жениха и невесту, как Чеширский кот, который только что съел сметану, канарейку и двух мышей в придачу? Не говоря уже о Паулине, которая в ожидании счастливого конца сморкалась в свой маленький платочек, словно какая-нибудь романтическая героиня.
   Но счастливого конца не будет. Бруни знала это.
   – Можете поцеловать невесту, – сообщил наконец священник.
   Кейн поднял фату с лица Бруни, и губы их слились в поцелуе.
   Поцелуй этот был прекрасен, и на какое-то время Бруни забыла о том, что она должна бы ненавидеть Кейна всем сердцем. Забыла о гостях. Забыла обо всем на свете...
   Кейн был таким красивым! Таким мужественным, таким необыкновенно сексуальным, что Бруни не могла противостоять ему. Она отдалась сладости мгновенья. Голова ее шла кругом. Он целовал ее так нежно и одновременно страстно, что девушка почти перестала дышать.
   Гости аплодировали, когда они шли вдоль скамеек, чтобы занять свои места во главе большого стола, накрытого в саду. Бруни раздавала улыбки направо и налево, но ни одна из них не была искренней. Да и как такое могло быть? Она ведь вышла замуж за человека, которого ненавидела с детства. Кейн Капрулас навсегда будет для нее всего лишь сыном горничной.
   Бруни встретилась глазами с отцом, но тот лишь презрительно отвернулся, как будто ему невыносимо было видеть, как его дочь идет рука об руку с заклятым врагом его погибшего сына.
   Мать тоже плакала, но улыбка на ее лице давала Бруни понять, что это слезы радости. И от этого на душе девушки стало легче.
   – Улыбнитесь, миссис Капрулас, – раздался голос из толпы, и вспышка фотоаппарата ослепила девушку.
   Кажется, это будет долгий день, пронеслось у нее в голове...
   Первые раскаты грома раздались в пять часов вечера, как раз когда уехали последние гости. Бруни стояла рядом с Кейном, стараясь не паниковать при мысли, что скоро им придется остаться наедине.
   Все уже было спланировано.
   Родители отправятся в круиз завтра же утром, оставшись на ночь в квартире Бруни в Сиднее, где они будут жить по возвращении из путешествия.
   Вилла в Мерсифилдс уже принадлежит Кейну Капруласу, который теперь еще и муж Бруни.
   Бруни и Кейн стояли на веранде, когда начался дождь. Кейн обнял жену сзади, наблюдая, какие причудливые формы принимает молния, сверкающая вдали.
   – Кажется, нас ожидает настоящая буря, – предположил он.
   – Она может пройти мимо.
   – Весь день в воздухе сквозило что-то такое, – возразил Кейн. – Разве ты не почувствовала?
   Бруни оглянулась. Они оказались лицом к лицу друг с другом. Бруни отчего-то посмотрела на его губы. Ей отчаянно захотелось коснуться рукой его шрама.
   Совсем близко раздался оглушительный раскат грома. Молния разрезала небо. Но Бруни даже не моргнула. Она как завороженная смотрела на губы Кейна, размышляя, когда же он...
   – Тебе нравится гроза?
   – Да, – прошептала она разочарованно. – А тебе?
   Кейн отошел и оперся на парапет, закрыв глаза и вдыхая свежий воздух, как будто вспоминал о чем-то.
   Бруни воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть его черты: римский нос, точеный подбородок, высокие скулы и губы... губы, обещающие неземное наслаждение.
   Интересно, о чем он думает?
   Между тем Кейн открыл глаза и повернулся в сторону Бруни.
   – Я собираюсь выпить чего-нибудь, чтобы отпраздновать.
   – Ты же поймешь, если я не смогу составить тебе компанию? – сказала Бруни с нескрываемой иронией.