Но мне повезло. Группа, с которой я работал, была, пожалуй, наиболее либеральной и просвещенной в Израиле в то время. Они довели до конца групповой процесс благодаря своей собственной мудрости и при помощи прекрасной и мудрой женщины, которая взяла инициативу в свои руки и повела за собой всю группу. Она говорила спокойно и ясно, рассказывая нам, что она тоже когда-то была полна ненависти, огня и гнева к прошлому. Но благодаря своей внутренней работе и вере в себя, она сожгла свою ненависть. Взяв на себя роль лидера, с которой я не справился, она спасла тот день.
Наконец, я научился тому, что моя собственная бессознательность может быть компенсирована теми, кто способен взять на себя роль лидера. Это открыло мне путь к пониманию других людей.
Этот горький опыт дал ответ на один из самых волнующих меня вопросов. Меня всегда беспокоила бессознательность и абсурдность поведения многих мировых вождей. Я удивлялся—как еще этот мир существует? Как можно было управлять этим миром, если на свете так мало истинно богонос-ных вождей? Тот случай в Израиле показал мне, что люди обладают божественным свойством, способностью к состраданию и любви, способностью придти в последний момент на помощь. Без этих, спонтанно возникающих народных лидеров, наша планета давно бы погибла. Где бы ни проявлялось такое сострадание, мы должны уважать его, учиться ему и молиться на людей, которые его проявляют.
Жить с группой и работать с ней означает, что вы ни на минуту не можете покинуть ее поле—вы неразрывно связаны со всеми проявлениями духа в этом поле. Никуда не деться от этой системы.
Как-то поздно вечером я беседовал с одним из руководителей этой организации и, из-за моей усталости, мой односторонний критицизм и осуждение этой организации вырвались наружу. Я вел себя как «умник» и говорил ему, что, по моему мнению, его группа нуждается в переменах и большей чувствительности. Он вежливо поддакивал в ответ на мои «мудрые» наставления и, казалось, принял мою критику. Однако, вскоре после того, как мы с ним поговорили» ко мне пришли люди из этой группы, которые были обижены и расстроены состоявшимся разговором.
Я тут же встрепенулся и понял, что тайны больше не существует. Поле не имеет границ. Так как этот мой критицизм вернулся ко мне бумерангом, я решил применить собственные идеи к самому себе. Я работал над собой и пытался уловить—в чем обвиняет меня организация. Может быть, я сам недостаточно чувствителен, подумалось мне. Где проявилась моя бесчувственность—в отношении к самому себе или к другим? Этот вопрос позволил мне придти к некоторым важным выводам, которые смягчили мое критическое отношение к этой организации.
В следующий раз, когда собралась вся группа, мне удалось быть более нейтральным и открытым. Я действительно почувствовал, что люблю эту группу. До того еще, как я начал говорить о своих чувствах, несколько человек стали просить работать более вдумчиво.
Всем в этой комнате стало лучше! Члены этой организации научили меня тому, как по-человечески можно передать клиенту, паре или организации, что именно им нужны перемены, и дать понять, что консультант группы тоже действует правильно.
Ожидая объявления своего рейса у стойки аэропорта и не в силах больше сдерживаться, я решительно обратился к женщине, обслуживавшей пассажиров: «Как только вы можете работать в такой жуткой атмосфере дискриминации черных!» К моему удивлению она спокойно выслушала мои провокационные замечания и возразила, что сама собирается уехать из Южной Африки. Она доверительно сообщила мне, что авиакомпания, нас обслуживающая, придерживается сегрегационной политики «только для белых». Черные и белые занимают в самолетах разные места.
Я сохранял удивительное спокойствие во время всей поездки, но тут почувствовал свой гнев совершенно справедливым. Несмотря на то что во время своего пребывания в этой стране я сталкивался с гораздо худшими проявлениями такой сегрегации, тут я потерял голову и пришел в ярость. Я направился с Эми и двумя своими друзьями прямо к начальству.
Я набросился на начальника за их сегрегационную политику и он, естественно, тоже взорвался. Я пренебрег советами мудрых мастеров Айкидо и попал в атмосферу яростной схватки Ян против Ян, сила против силы. «Кто вам сказал, что у нас сегрегация?»—заорал он на меня. Желая уберечь служащую, я, в свою очередь, закричал на него: «У вас наверняка сегрегационная политика, иначе вы не выходили бы так из себя!» Он припугнул меня, что сам разберется со всем этим и, видя, что конфликт подошел к концу, я просто удалился.
Чувствуя себя страшно довольным (побеждать всегда приятно!), я пошел на свой рейс, но мои гнев и негодование еще не прошли. Как только я вошел в самолет, то увидел, что он действительно разделен по расовому признаку. Белые сидели впереди, следом за ними—индейцы, а черные размещались в хвосте самолета! Я понял, что, решив проучить нас, начальник авиакомпании посадил нас, единственных из всех белых пассажиров, в салон для черных!
Я был так разъярен, что решил больше никогда не пользоваться самолетами этой компании. Я еще находился в поле Южной Африки, несмотря даже на то, что уже покидал ее Я не смог сдержать себя даже тогда, когда самолет стал взлетать. В меня вселился бес, и я вдруг обнаружил, что нарушаю основное правило полетов—не покидать своих мест до полного взлета.
Еще не остыв от пережитого, я встал со своего сиденья, чтобы направиться в туалет, как будто я путешествовал по железной дороге. Рассерженный стюард пытался остановить меня, обращаясь ко мне персонально и силой удерживая меня на месте. Вдруг какой-то совершенно пьяный пассажир встал и попытался запихнуть меня на место. Я, наконец, уселся, выпустив из себя пар и довольный, однако, что мне удалось все-таки перед этим хорошенько двинуть этого пьяницу! Я еще кипел, но уже понял, что настало время поработать над собой.
Тут же я углубился в себя и стал внутренне анализировать проблему сегрегации и дискриминации в целом. Я погрузился во внутренний космос, размышляя над своими собственными убеждениями, предрассудками, подавлением своих чувств и тем, что стал жертвой. Я понял, как часто мне пришлось сдерживать себя и понял, что не позволял себе действовать именно так, как мне действительно хотелось бы. Мне стало лучше, и через несколько минут, когда мы уже были в воздухе, я снова поднялся, и тут поле опять изменилось. Когда я направлялся в туалет, пьяный пассажир, которого я до этого толкнул, порывисто подошел ко мне и извинился за свою грубость! Я был так потрясен его неожиданной кротостью, что смог только пробормотать в ответ свои извинения за то, что толкнул его. Тут же мы с ним стали друзьями.
Вдохновленный этим, я подошел к стюарду, которого так рассердил, и извинился перед ним за свое поведение. Я вежливо заметил ему, что мы оба проявили выдержку, благодаря которой можно избежать осложнения опасных ситуаций и лучше справиться с опасностью. Я сказал ему, что и сам получил хороший урок. К моему удивлению, этот мужчина прослезился и ответил, что еще никто не разговаривал с ним так душевно.
Все эти события показали мне, что люди не могут быть только хорошими или только плохими; они временно становятся проявлениями духа, способными изменяться, когда ситуация подвергается анализу. Внутренняя работа—это не только реакция в ответ на внешнюю несправедливость ил» конфликт. Конфронтация и непосредственное действие также необходимы, но в ситуациях, где это не срабатывает или просто ухудшает уже разгоревшийся конфликт, у нас нет другого выхода, как только внутренне проанализировать-проблему, изменить внешнюю ситуацию путем изменения внутренней. Работать с полем—это значит работать над проблемами, где бы они ни возникали—в группах, в наших взаимоотношениях, мечтах, физическом самочувствии и фантазиях. Расизм, сегрегация и бесчувственность нуждаются в работе над ними на всех уровнях. В релятивистской вселенной, управляемой внепространственными паттернами, работа с полем, ориентированная на процесс, означает следование знанию, независимо от того—на внешних или внутренних событиях сосредоточено наше внимание.
2. Каким еще метанавыкам вам необходимо обучиться для работы с группой?
3. Что вам следует предпринять в будущем, если ваша работа или работа вашей группы продвигается не очень успешно?
4. Выявите ваши предрассудки по отношению к группе, настоящие или в прошлом.
Глава 7. ДАОС В ЦИКЛОНЕ
Умения выполнять внутреннюю работу еще не достаточно, так как в атмосфере конфликта нам часто приходится выявлять за внутренней работой свои метанавыки. Как нам добраться до своего «я» в обстановке окружающего хаоса и беспорядка? Одно дело быть мудрецом, медитирующим на вершине горы, и совсем другое—найти путь к этой мудрости в атмосфере ожесточенного спора, на городской улице или в яростной дискуссии. Имеем ли мы образцы внутренней концентрации в этом хаотическом мире? Лишь у немногих из нас, если вообще у кого-нибудь, были учителя, способные работать над собой на городских улицах, оставаясь при этом земными, углубленными в себя, деятельными и сердечными в одно и то же время! Наши верховные жрецы, гуру и мудрецы являются образцами для лидеров, однако, многие-из них не дают образцов поведения в уличных скандалах.
Меганавыки внутренней концентрации, способности к самосозерцанию и уравновешенности в атмосфере хаоса и конфликта отлично иллюстрируются примерами из физики. В этой главе я буду обращаться к основным принципам физики и психологии в поисках более глубокого смысла и знания хаоса.
Увязывающий элемент теории глобального процесса содержится в ее даоистской основе. Эта теория обладает возможностью сводить воедино такие современные научные теории как метод Юнга (следование бессознательному), Гештальт-психология с ее акцентом на процесс, безусловный приоритет личности (Роджерс), акцент трансперсональной психологии на духовность, системные принципы в экономике, политике и физике. В известном смысле все они являются процессуальными психологиями, отражениями древних представлений о потоке жизни.
Теория «увязки» утверждает, что в жизни может и не быть неизменных констант. Эйнштейн и Гейзенберг были одними из таких теоретиков, так как их исследования привели к тому неприятному выводу, что больше не существует неизменных констант, на которое можно было бы опираться. Эйнштейн, в особенности, был расстроен уплыванием из-под ног почвы «реальности», так как ее постоянное движение лишает мир всякой устойчивости.
Метод процесса также основан на предположении непостоянства и относительности нашего опыта. Все состояния, события, лица, роли и части являются проявлением духа. В процессе работы с различными явлениями, будь то физические ощущения, эмоции, движения, групповая атмосфера и процессы или даже события в мировом масштабе—все это лишается своего постоянного качества. Они изменяются так драматично, что даже их собственные названия теряют свой первоначальный смысл. Даже картины турбулентного и хаотического поля, гармонии и равновесия—это всего лишь мгновенные снимки постоянно меняющегося потока. ^ Есть ли константы в психологии? По-моему, здесь может 'оыть только одна константа—осознание. Физики установили, что без наблюдателей не было бы и самой этой науки. Все, что происходит, происходит наряду с возможностью, что кто-нибудь узнает и сообщит об этом. Так же и в психологии, единственная константа—это процесс добывания информации, наличие наблюдателя, который отмечает происходящее и реагирует на него.
Метод глобального процесса—это осознание уходящей из-под ног почвы, потока событий вне и внутри нас. В соответствии с таким определением в основе мирового процесса лежит знание о изменяющихся состояниях мира, а не сами эти состояния!
Осознание предшествует нашему суждению о состояниях сознания. Хотя мы и можем отличать «более высокие» уровни сознания от «более низких», доброту от жестокости, хорошее от плохого, беспорядок от порядка, осознание показывает нам, что любое данное состояние—это всего лишь мгновенное переживание, с которым мы себя отождествляем.
Метод глобального процесса не привязан к какой-либо личностной теории, так как центром его внимания является само сознание. Мы почти никогда не используем в качестве констант «эго», «я», «бессознательное», так как идеи процесса основаны на понимании и анализе изменений, а не на фиксированных структурах.
В известном смысле такой подход можно считать трансперсональной психологией, так как идея развития «эго» заменяется при этом ростом сознания.
Кроме того, в этом методе не содержится предписаний насчет структуры, состояний или стадий роста организаций, так как успех любой группы или предприятия зависит от чувствительности и сознания каждого из его членов. Хотя следование процессам означает, что определенные предписания и положения могут быть обязательными в данный момент времени для личности или организации!
Недостатком теории личности является то, что они культурно обусловлены и основаны на определенных общественных и культурных идеалах. Так, например, западная патопсихология обладает присущими ей прагматическими критериями. Многие из определений психоза основаны на состоянии личности в зависимости от ее работоспособности. Западная концепция «эго» тоже культурно обусловлена—«эго» описывается в терминах приспособленности личности к западной культуре. По этой же причине культурно обусловлены определенные концепции восточной психологии («не—я», «,не_эго»). Эти взгляды легко могут проникнуть в программу развития смирения, самопознания и непротивления. Как западные, так и восточные личностные концепции обоснованы и применимы в тех частях света, где они разрабатывались. Они обусловлены культурой, временем и местом, поэтому не всем людям, временам и странам подходят.
С другой стороны, знание лежит в основе современных, научных, духовных и психологических учений и вполне носит универсальный характер как в психологии, так и в мировом процессе. Фактически, по мере того как сужаются государственные границы и расширяются связи между различными культурами, знание может по своей значимости стать межкультурным фундаментом.
Знание как средство может помочь в создании межкультурного мирового процесса и заменить консультантов в обществе, которые диагностируют, анализируют и предлагают свои решения, при условии, если организации могут изменять свои программы развития. Надеюсь, что предлагаемый мной метод мирового процесса возродит дух глубокой демократии и будет свободен от указаний и суждений о хорошем и плохом в характеристиках личности, о фазах развития, о неврозах и здоровье, о сознательном и бессознательном.
Немозможно быть полностью независимым и межкультурным в своих оценках. Даже то, что я сейчас описываю— это мои суждения, обусловленные влиянием даосизма и теорией знания. Иногда бывают необходимы и уместны отсутствие сознания, бессознательность и глупость. Действительно, И Цзин признает все состояния—доброе и злое, застой и перемены, все это—просто различные состояния сущего. Удивительно, однако, что там же говорится о том, что тот, кто следует переменам Дао, ценится выше, чем тот, кто старается создать Дао. Кроме того, в методе процесса все состояния полезны, хотя принцип осознания, с помощью которого наблюдаются и поддерживаются эти состояния, оценивается выше, чем попытка организовать их.
Всегда осознавать все—не главная цель: иногда бывает забавно и полезно пребывать в бессознательном состоянии. Сознание в теории процесса—это то, что личность может использовать или пробудить, когда это необходимо. «Мудрец» должен обладать знанием о происходящем еще до того, как он получит возможность изменить его и приспособиться к духу времени.
Стремление к миру может в результате привести к попыткам подавить беспорядок и управлять изменениями. Такая организация или контроль над процессами являются, согласно И Цзин, только злом для общества.
Следует ли организациям развиваться, внедряя идеи, содержащиеся в теории глобального процесса? При работе с личностью это означает, что когда происходит что-то новое, надо надеяться на интеграцию и изменение в соответствии с новым видением личности. Интеграция—важная часть психотерапии, однако, роль знания еще более важна, если нас интересует не только сиюминутное открытие, а весь период жизни личности или организации. Все озарения, открытия, части нашего «я», эмоции и переживания существуют лишь сегодня или завтра. Осознание же—это сила, открывающая нам доступ к новым состояниям сознания и к еще не проявившимся частям нашего «я» и нашего мира.
Какова роль сознания в организациях, стремящихся к переменам? Знание может изменить поведение, но изменяющееся поведение не всегда приводит к повышению осознания или открытости к другим состояниям сознания. Например, компания, стремящаяся к финансовому процветанию, будет придавать большое значение потребности решать возникающие проблемы и осуществлять перемены так, чтобы вся организация работала эффективно. Как знание может помочь этой компании добиться своей главной цели—повышения производительности? Производительность и повышение доходов—это основные или текущие цели. К ним следует относиться серьезно, но надо и изучать организационный уровень сознания, так как роль сознания в достижении организационных целей особенно важна.
Современные предприятия и организации понимают сегодня, что если люди, входящие в них, несчастны, то работа идет плохо. Один из лучших способов сделать всех счастливыми, это подключить всех к работе организации, использовать знание каждой отдельной личности в интересах общего развития. Наши текущие проблемы тоже должны решаться, но наибольшее удовлетворение и успех приносят решения, полученные с применением знания.
Следующий пример иллюстрирует, как осознание может помочь группе распознать и решить свои проблемы. Группа бизнесменов вела трудные переговоры по заключению контракта между новой отраслью компании и ведущей организацией.
Когда переговоры между ними начались, стало очевидно, что обе группы находятся в патовой ситуации, так как между членами групп возникло глубокое недоверие. В ходе дискуссии члены нового отделения назвали человека, укравшего из организации деньги. Он был одним из руководителей ведущей организации, и всем казалось, что именно он является причиной такого недоверия. Контракт должен был уберечь обе стороны от повторения подобных случаев.
Вместо того чтобы сосредоточить свое внимание на деталях контракта, позволяющего предохранить всех от возможности быть обворованными, я предположил, что отсутствующий на заседании вор, на самом деле присутствует как часть поля, важная часть, о которой должны знать другие. Я сказал группе, что все мы — потенциальные воры. «А сами вы не хотели когда-нибудь раздобыть побольше денег?>— спросил я их в шутку и предложил им разыграть роль отсутствующего вора.
Напряженное и неприятное чувство, вызванное проявлением в группе духа воровства, вышло наружу и стало трансформироваться. Один за другим, все члены группы принимали на себя предложенную роль и с юмором исповедовались в своем желании иметь побольше денег, любви и свободного времени.
Вся группа хохотала над этими признаниями, и напряженное поле трансформировалось в атмосферу вечеринки! Мы все можем быть честными тружениками, но мы все также являемся потенциальными воришками. Даже когда мы работаем на организацию, мы все хотим больше получать за свой труд. Разыгрывая роль вора, эта группа подошла к решению проблем нужды и жадности, что окончательно дружески сплотило всех членов группы. Так знание помогло заключить контракт, когда сначала основная проблема была отложена в сторону, а вместо этого была создана атмосфера общности. Как только скрытое чувство недоверия рассеялось, родился дух сотрудничества и группы быстро подписали обсуждаемый контракт. Этот групповой процесс является типичным при заключении сделок и переговоров. Переговоры происходят успешнее, когда являющийся их фоном скрытый процесс выходит наружу.
Высвобождение скрытой энергии Ци, вторичного процесса группы пугает и забавляет. Как будто едешь на лошади задом наперед. Это означает отмечать и выделять то, чего другие избегают или подавляют. Например, требование, чтобы группа недоверчивых и подозревающих друг друга деловых людей разыгрывала роль вора, может сначала показаться чудачеством. Для того чтобы осуществить такое вмешательство в групповой процесс, нужно мужество. Мужество отмечать и выделять порицаемые или запрещаемые обществом формы поведения или эмоции—это метанавык, необходимый при использовании знания о групповых барьерах.
Турбулентные и неравновесные ситуации рассматриваются в физике теорией хаоса, развивающейся наукой о целостных системах1. В ней все события рассматриваются как взаимосвязанные в отличие от редукционистских подходов, где делаются попытки понимать события как сумму причин и следствий.
Турбулентность—это еще один параметр измерения потока событий, так как мы больше не в состоянии понять причинную и временную связь между действиями и поведением одной группы с поведением другой группы. Неожиданно мы сталкиваемся с событиями, кажущимися случайными и невероятными. Мы встречаемся с турбулентными личностями, семьями и группами. Ниже приводятся примеры турбулентности в больших группах, обусловленных следующими факторами.
1. Возросшая скорость развития события и перемены. Группа, подобно реке, может быстро изменяться. Она может ускорить или замедлить свое развитие из-за политических событий, смерти центральных лиц или изменения мировой
ситуации.
Например, Германия оказалась во власти нацизма, когда пыталась решить свои экономические проблемы. Не так давно события в восточноевропейских компартиях бросили их страны в беспрецендентный по скорости изменений исторический спурт. Демократическое движение, стремление к свободе и снижение ограничений втянули их в вихреподоб-ное состояние.
Народные лидеры
С тех пор я многому научился. Теперь я знаю, что внутренняя работа должна продолжаться всю жизнь. Я понял, насколько важно сохранять свою непривязанность, увидел, как разрушает нейтралитет самодовольная уверенность в том, что мы знаем больше других. Я думал, что я умнее других и больше всех знаю. В тот момент, когда я поверил в это, я стал просто еще одним проявлением духа в беспокойном и конфликтном групповом поле. Я понял, что подавлял историю своей собственной жизни, понял, как важно осознать свою собственную ограниченность, равно как и свою целостность. Если я не признаю, что судьба сотворила меня мужчиной, белым, американцем и евреем, то разве поможет мне это стать женщиной, негром, христианином и мусульманином?Наконец, я научился тому, что моя собственная бессознательность может быть компенсирована теми, кто способен взять на себя роль лидера. Это открыло мне путь к пониманию других людей.
Этот горький опыт дал ответ на один из самых волнующих меня вопросов. Меня всегда беспокоила бессознательность и абсурдность поведения многих мировых вождей. Я удивлялся—как еще этот мир существует? Как можно было управлять этим миром, если на свете так мало истинно богонос-ных вождей? Тот случай в Израиле показал мне, что люди обладают божественным свойством, способностью к состраданию и любви, способностью придти в последний момент на помощь. Без этих, спонтанно возникающих народных лидеров, наша планета давно бы погибла. Где бы ни проявлялось такое сострадание, мы должны уважать его, учиться ему и молиться на людей, которые его проявляют.
Глобальная и внутренняя работа
Мне вспоминается другой пример, показывающий, как важно бывает сохранить способность к внутренней работе в обстановке хаоса. Мы с Эми работали с одной организацией там же, где временно проживали. Работать с организацией и одновременно проживать на ее территории—это значит работать двадцать четыре часа в сутки, это работа, требующая большой внутренней концентрации. Это все равно что работать за границей во время войны.Жить с группой и работать с ней означает, что вы ни на минуту не можете покинуть ее поле—вы неразрывно связаны со всеми проявлениями духа в этом поле. Никуда не деться от этой системы.
Как-то поздно вечером я беседовал с одним из руководителей этой организации и, из-за моей усталости, мой односторонний критицизм и осуждение этой организации вырвались наружу. Я вел себя как «умник» и говорил ему, что, по моему мнению, его группа нуждается в переменах и большей чувствительности. Он вежливо поддакивал в ответ на мои «мудрые» наставления и, казалось, принял мою критику. Однако, вскоре после того, как мы с ним поговорили» ко мне пришли люди из этой группы, которые были обижены и расстроены состоявшимся разговором.
Я тут же встрепенулся и понял, что тайны больше не существует. Поле не имеет границ. Так как этот мой критицизм вернулся ко мне бумерангом, я решил применить собственные идеи к самому себе. Я работал над собой и пытался уловить—в чем обвиняет меня организация. Может быть, я сам недостаточно чувствителен, подумалось мне. Где проявилась моя бесчувственность—в отношении к самому себе или к другим? Этот вопрос позволил мне придти к некоторым важным выводам, которые смягчили мое критическое отношение к этой организации.
В следующий раз, когда собралась вся группа, мне удалось быть более нейтральным и открытым. Я действительно почувствовал, что люблю эту группу. До того еще, как я начал говорить о своих чувствах, несколько человек стали просить работать более вдумчиво.
Всем в этой комнате стало лучше! Члены этой организации научили меня тому, как по-человечески можно передать клиенту, паре или организации, что именно им нужны перемены, и дать понять, что консультант группы тоже действует правильно.
«Мы» и «они» в Южной Африке
Думаю, что один из самых жестких уроков по внутренней работе и способности быть беспристрастным я получил во время своей первой поездки по Южной Африке незадолго до того, как система апартеида стала серьезно и небезуспешно меняться в лучшую сторону. Так как я уже покидал эту страну, возвращаясь в Цюрих, то позволил себе расслабиться и вступил в ужасную стычку с персоналом аэропорта. Началось с регистрации.Ожидая объявления своего рейса у стойки аэропорта и не в силах больше сдерживаться, я решительно обратился к женщине, обслуживавшей пассажиров: «Как только вы можете работать в такой жуткой атмосфере дискриминации черных!» К моему удивлению она спокойно выслушала мои провокационные замечания и возразила, что сама собирается уехать из Южной Африки. Она доверительно сообщила мне, что авиакомпания, нас обслуживающая, придерживается сегрегационной политики «только для белых». Черные и белые занимают в самолетах разные места.
Я сохранял удивительное спокойствие во время всей поездки, но тут почувствовал свой гнев совершенно справедливым. Несмотря на то что во время своего пребывания в этой стране я сталкивался с гораздо худшими проявлениями такой сегрегации, тут я потерял голову и пришел в ярость. Я направился с Эми и двумя своими друзьями прямо к начальству.
Я набросился на начальника за их сегрегационную политику и он, естественно, тоже взорвался. Я пренебрег советами мудрых мастеров Айкидо и попал в атмосферу яростной схватки Ян против Ян, сила против силы. «Кто вам сказал, что у нас сегрегация?»—заорал он на меня. Желая уберечь служащую, я, в свою очередь, закричал на него: «У вас наверняка сегрегационная политика, иначе вы не выходили бы так из себя!» Он припугнул меня, что сам разберется со всем этим и, видя, что конфликт подошел к концу, я просто удалился.
Чувствуя себя страшно довольным (побеждать всегда приятно!), я пошел на свой рейс, но мои гнев и негодование еще не прошли. Как только я вошел в самолет, то увидел, что он действительно разделен по расовому признаку. Белые сидели впереди, следом за ними—индейцы, а черные размещались в хвосте самолета! Я понял, что, решив проучить нас, начальник авиакомпании посадил нас, единственных из всех белых пассажиров, в салон для черных!
Я был так разъярен, что решил больше никогда не пользоваться самолетами этой компании. Я еще находился в поле Южной Африки, несмотря даже на то, что уже покидал ее Я не смог сдержать себя даже тогда, когда самолет стал взлетать. В меня вселился бес, и я вдруг обнаружил, что нарушаю основное правило полетов—не покидать своих мест до полного взлета.
Еще не остыв от пережитого, я встал со своего сиденья, чтобы направиться в туалет, как будто я путешествовал по железной дороге. Рассерженный стюард пытался остановить меня, обращаясь ко мне персонально и силой удерживая меня на месте. Вдруг какой-то совершенно пьяный пассажир встал и попытался запихнуть меня на место. Я, наконец, уселся, выпустив из себя пар и довольный, однако, что мне удалось все-таки перед этим хорошенько двинуть этого пьяницу! Я еще кипел, но уже понял, что настало время поработать над собой.
Тут же я углубился в себя и стал внутренне анализировать проблему сегрегации и дискриминации в целом. Я погрузился во внутренний космос, размышляя над своими собственными убеждениями, предрассудками, подавлением своих чувств и тем, что стал жертвой. Я понял, как часто мне пришлось сдерживать себя и понял, что не позволял себе действовать именно так, как мне действительно хотелось бы. Мне стало лучше, и через несколько минут, когда мы уже были в воздухе, я снова поднялся, и тут поле опять изменилось. Когда я направлялся в туалет, пьяный пассажир, которого я до этого толкнул, порывисто подошел ко мне и извинился за свою грубость! Я был так потрясен его неожиданной кротостью, что смог только пробормотать в ответ свои извинения за то, что толкнул его. Тут же мы с ним стали друзьями.
Вдохновленный этим, я подошел к стюарду, которого так рассердил, и извинился перед ним за свое поведение. Я вежливо заметил ему, что мы оба проявили выдержку, благодаря которой можно избежать осложнения опасных ситуаций и лучше справиться с опасностью. Я сказал ему, что и сам получил хороший урок. К моему удивлению, этот мужчина прослезился и ответил, что еще никто не разговаривал с ним так душевно.
Все эти события показали мне, что люди не могут быть только хорошими или только плохими; они временно становятся проявлениями духа, способными изменяться, когда ситуация подвергается анализу. Внутренняя работа—это не только реакция в ответ на внешнюю несправедливость ил» конфликт. Конфронтация и непосредственное действие также необходимы, но в ситуациях, где это не срабатывает или просто ухудшает уже разгоревшийся конфликт, у нас нет другого выхода, как только внутренне проанализировать-проблему, изменить внешнюю ситуацию путем изменения внутренней. Работать с полем—это значит работать над проблемами, где бы они ни возникали—в группах, в наших взаимоотношениях, мечтах, физическом самочувствии и фантазиях. Расизм, сегрегация и бесчувственность нуждаются в работе над ними на всех уровнях. В релятивистской вселенной, управляемой внепространственными паттернами, работа с полем, ориентированная на процесс, означает следование знанию, независимо от того—на внешних или внутренних событиях сосредоточено наше внимание.
Вопросы
1. Какими из метанавьпшв лидерства вы, по вашему мнению, обладаете?2. Каким еще метанавыкам вам необходимо обучиться для работы с группой?
3. Что вам следует предпринять в будущем, если ваша работа или работа вашей группы продвигается не очень успешно?
4. Выявите ваши предрассудки по отношению к группе, настоящие или в прошлом.
Глава 7. ДАОС В ЦИКЛОНЕ
Умения выполнять внутреннюю работу еще не достаточно, так как в атмосфере конфликта нам часто приходится выявлять за внутренней работой свои метанавыки. Как нам добраться до своего «я» в обстановке окружающего хаоса и беспорядка? Одно дело быть мудрецом, медитирующим на вершине горы, и совсем другое—найти путь к этой мудрости в атмосфере ожесточенного спора, на городской улице или в яростной дискуссии. Имеем ли мы образцы внутренней концентрации в этом хаотическом мире? Лишь у немногих из нас, если вообще у кого-нибудь, были учителя, способные работать над собой на городских улицах, оставаясь при этом земными, углубленными в себя, деятельными и сердечными в одно и то же время! Наши верховные жрецы, гуру и мудрецы являются образцами для лидеров, однако, многие-из них не дают образцов поведения в уличных скандалах.
Меганавыки внутренней концентрации, способности к самосозерцанию и уравновешенности в атмосфере хаоса и конфликта отлично иллюстрируются примерами из физики. В этой главе я буду обращаться к основным принципам физики и психологии в поисках более глубокого смысла и знания хаоса.
Осознание с точки зрения физики и психологии
Глобальный подход, как и физика, является своего рода «шнурком в ботинке» для других наук. Термин «шнурок в ботинке» или «увязка» придуман физиками для представлений, объединяющих смежные научные теории так, что даже несмотря на различия между этими науками, они взаимно «увязываются» друг с другом.Увязывающий элемент теории глобального процесса содержится в ее даоистской основе. Эта теория обладает возможностью сводить воедино такие современные научные теории как метод Юнга (следование бессознательному), Гештальт-психология с ее акцентом на процесс, безусловный приоритет личности (Роджерс), акцент трансперсональной психологии на духовность, системные принципы в экономике, политике и физике. В известном смысле все они являются процессуальными психологиями, отражениями древних представлений о потоке жизни.
Теория «увязки» утверждает, что в жизни может и не быть неизменных констант. Эйнштейн и Гейзенберг были одними из таких теоретиков, так как их исследования привели к тому неприятному выводу, что больше не существует неизменных констант, на которое можно было бы опираться. Эйнштейн, в особенности, был расстроен уплыванием из-под ног почвы «реальности», так как ее постоянное движение лишает мир всякой устойчивости.
Метод процесса также основан на предположении непостоянства и относительности нашего опыта. Все состояния, события, лица, роли и части являются проявлением духа. В процессе работы с различными явлениями, будь то физические ощущения, эмоции, движения, групповая атмосфера и процессы или даже события в мировом масштабе—все это лишается своего постоянного качества. Они изменяются так драматично, что даже их собственные названия теряют свой первоначальный смысл. Даже картины турбулентного и хаотического поля, гармонии и равновесия—это всего лишь мгновенные снимки постоянно меняющегося потока. ^ Есть ли константы в психологии? По-моему, здесь может 'оыть только одна константа—осознание. Физики установили, что без наблюдателей не было бы и самой этой науки. Все, что происходит, происходит наряду с возможностью, что кто-нибудь узнает и сообщит об этом. Так же и в психологии, единственная константа—это процесс добывания информации, наличие наблюдателя, который отмечает происходящее и реагирует на него.
Метод глобального процесса—это осознание уходящей из-под ног почвы, потока событий вне и внутри нас. В соответствии с таким определением в основе мирового процесса лежит знание о изменяющихся состояниях мира, а не сами эти состояния!
Осознание предшествует нашему суждению о состояниях сознания. Хотя мы и можем отличать «более высокие» уровни сознания от «более низких», доброту от жестокости, хорошее от плохого, беспорядок от порядка, осознание показывает нам, что любое данное состояние—это всего лишь мгновенное переживание, с которым мы себя отождествляем.
Метод глобального процесса не привязан к какой-либо личностной теории, так как центром его внимания является само сознание. Мы почти никогда не используем в качестве констант «эго», «я», «бессознательное», так как идеи процесса основаны на понимании и анализе изменений, а не на фиксированных структурах.
В известном смысле такой подход можно считать трансперсональной психологией, так как идея развития «эго» заменяется при этом ростом сознания.
Кроме того, в этом методе не содержится предписаний насчет структуры, состояний или стадий роста организаций, так как успех любой группы или предприятия зависит от чувствительности и сознания каждого из его членов. Хотя следование процессам означает, что определенные предписания и положения могут быть обязательными в данный момент времени для личности или организации!
Недостатком теории личности является то, что они культурно обусловлены и основаны на определенных общественных и культурных идеалах. Так, например, западная патопсихология обладает присущими ей прагматическими критериями. Многие из определений психоза основаны на состоянии личности в зависимости от ее работоспособности. Западная концепция «эго» тоже культурно обусловлена—«эго» описывается в терминах приспособленности личности к западной культуре. По этой же причине культурно обусловлены определенные концепции восточной психологии («не—я», «,не_эго»). Эти взгляды легко могут проникнуть в программу развития смирения, самопознания и непротивления. Как западные, так и восточные личностные концепции обоснованы и применимы в тех частях света, где они разрабатывались. Они обусловлены культурой, временем и местом, поэтому не всем людям, временам и странам подходят.
С другой стороны, знание лежит в основе современных, научных, духовных и психологических учений и вполне носит универсальный характер как в психологии, так и в мировом процессе. Фактически, по мере того как сужаются государственные границы и расширяются связи между различными культурами, знание может по своей значимости стать межкультурным фундаментом.
Знание как средство может помочь в создании межкультурного мирового процесса и заменить консультантов в обществе, которые диагностируют, анализируют и предлагают свои решения, при условии, если организации могут изменять свои программы развития. Надеюсь, что предлагаемый мной метод мирового процесса возродит дух глубокой демократии и будет свободен от указаний и суждений о хорошем и плохом в характеристиках личности, о фазах развития, о неврозах и здоровье, о сознательном и бессознательном.
Немозможно быть полностью независимым и межкультурным в своих оценках. Даже то, что я сейчас описываю— это мои суждения, обусловленные влиянием даосизма и теорией знания. Иногда бывают необходимы и уместны отсутствие сознания, бессознательность и глупость. Действительно, И Цзин признает все состояния—доброе и злое, застой и перемены, все это—просто различные состояния сущего. Удивительно, однако, что там же говорится о том, что тот, кто следует переменам Дао, ценится выше, чем тот, кто старается создать Дао. Кроме того, в методе процесса все состояния полезны, хотя принцип осознания, с помощью которого наблюдаются и поддерживаются эти состояния, оценивается выше, чем попытка организовать их.
Всегда осознавать все—не главная цель: иногда бывает забавно и полезно пребывать в бессознательном состоянии. Сознание в теории процесса—это то, что личность может использовать или пробудить, когда это необходимо. «Мудрец» должен обладать знанием о происходящем еще до того, как он получит возможность изменить его и приспособиться к духу времени.
Знание и изменение
Осознание принципов глубокой демократии может оказаться той самой константой во вселенной, где, может быть, нет никаких других устойчивых характеристик. В качестве метода это знание позволяет нам оценивать все состояния— любовь и гнев, щедрость и скупость, высокомерие и скромность. К тому же оно помогает нам оценивать все стадии развития: решения—это только моменты в процесе эволюции. Принцип осознания высоко ставит стремление разрешить ситуацию, но, признавая и другие аспекты развития, правильно соотносит стремление к решению и принуждение к нему.Стремление к миру может в результате привести к попыткам подавить беспорядок и управлять изменениями. Такая организация или контроль над процессами являются, согласно И Цзин, только злом для общества.
Следует ли организациям развиваться, внедряя идеи, содержащиеся в теории глобального процесса? При работе с личностью это означает, что когда происходит что-то новое, надо надеяться на интеграцию и изменение в соответствии с новым видением личности. Интеграция—важная часть психотерапии, однако, роль знания еще более важна, если нас интересует не только сиюминутное открытие, а весь период жизни личности или организации. Все озарения, открытия, части нашего «я», эмоции и переживания существуют лишь сегодня или завтра. Осознание же—это сила, открывающая нам доступ к новым состояниям сознания и к еще не проявившимся частям нашего «я» и нашего мира.
Какова роль сознания в организациях, стремящихся к переменам? Знание может изменить поведение, но изменяющееся поведение не всегда приводит к повышению осознания или открытости к другим состояниям сознания. Например, компания, стремящаяся к финансовому процветанию, будет придавать большое значение потребности решать возникающие проблемы и осуществлять перемены так, чтобы вся организация работала эффективно. Как знание может помочь этой компании добиться своей главной цели—повышения производительности? Производительность и повышение доходов—это основные или текущие цели. К ним следует относиться серьезно, но надо и изучать организационный уровень сознания, так как роль сознания в достижении организационных целей особенно важна.
Современные предприятия и организации понимают сегодня, что если люди, входящие в них, несчастны, то работа идет плохо. Один из лучших способов сделать всех счастливыми, это подключить всех к работе организации, использовать знание каждой отдельной личности в интересах общего развития. Наши текущие проблемы тоже должны решаться, но наибольшее удовлетворение и успех приносят решения, полученные с применением знания.
Следующий пример иллюстрирует, как осознание может помочь группе распознать и решить свои проблемы. Группа бизнесменов вела трудные переговоры по заключению контракта между новой отраслью компании и ведущей организацией.
Когда переговоры между ними начались, стало очевидно, что обе группы находятся в патовой ситуации, так как между членами групп возникло глубокое недоверие. В ходе дискуссии члены нового отделения назвали человека, укравшего из организации деньги. Он был одним из руководителей ведущей организации, и всем казалось, что именно он является причиной такого недоверия. Контракт должен был уберечь обе стороны от повторения подобных случаев.
Вместо того чтобы сосредоточить свое внимание на деталях контракта, позволяющего предохранить всех от возможности быть обворованными, я предположил, что отсутствующий на заседании вор, на самом деле присутствует как часть поля, важная часть, о которой должны знать другие. Я сказал группе, что все мы — потенциальные воры. «А сами вы не хотели когда-нибудь раздобыть побольше денег?>— спросил я их в шутку и предложил им разыграть роль отсутствующего вора.
Напряженное и неприятное чувство, вызванное проявлением в группе духа воровства, вышло наружу и стало трансформироваться. Один за другим, все члены группы принимали на себя предложенную роль и с юмором исповедовались в своем желании иметь побольше денег, любви и свободного времени.
Вся группа хохотала над этими признаниями, и напряженное поле трансформировалось в атмосферу вечеринки! Мы все можем быть честными тружениками, но мы все также являемся потенциальными воришками. Даже когда мы работаем на организацию, мы все хотим больше получать за свой труд. Разыгрывая роль вора, эта группа подошла к решению проблем нужды и жадности, что окончательно дружески сплотило всех членов группы. Так знание помогло заключить контракт, когда сначала основная проблема была отложена в сторону, а вместо этого была создана атмосфера общности. Как только скрытое чувство недоверия рассеялось, родился дух сотрудничества и группы быстро подписали обсуждаемый контракт. Этот групповой процесс является типичным при заключении сделок и переговоров. Переговоры происходят успешнее, когда являющийся их фоном скрытый процесс выходит наружу.
Высвобождение скрытой энергии Ци, вторичного процесса группы пугает и забавляет. Как будто едешь на лошади задом наперед. Это означает отмечать и выделять то, чего другие избегают или подавляют. Например, требование, чтобы группа недоверчивых и подозревающих друг друга деловых людей разыгрывала роль вора, может сначала показаться чудачеством. Для того чтобы осуществить такое вмешательство в групповой процесс, нужно мужество. Мужество отмечать и выделять порицаемые или запрещаемые обществом формы поведения или эмоции—это метанавык, необходимый при использовании знания о групповых барьерах.
Паттерны завихрений и групповые барьеры
За большинством групповых процессов следить относительно легко. Труднее приходится в обстановке хаоса и турбулентности поля, беспорядка и при нарушении равновесия системы, так как она сильно отличается от общепринятой действительности. Типичными примерами турбулентности в психологии или в групповых процессах могут служить измененные состояния сознания, болезнь, безумие или насилие.Турбулентные и неравновесные ситуации рассматриваются в физике теорией хаоса, развивающейся наукой о целостных системах1. В ней все события рассматриваются как взаимосвязанные в отличие от редукционистских подходов, где делаются попытки понимать события как сумму причин и следствий.
Турбулентность—это еще один параметр измерения потока событий, так как мы больше не в состоянии понять причинную и временную связь между действиями и поведением одной группы с поведением другой группы. Неожиданно мы сталкиваемся с событиями, кажущимися случайными и невероятными. Мы встречаемся с турбулентными личностями, семьями и группами. Ниже приводятся примеры турбулентности в больших группах, обусловленных следующими факторами.
1. Возросшая скорость развития события и перемены. Группа, подобно реке, может быстро изменяться. Она может ускорить или замедлить свое развитие из-за политических событий, смерти центральных лиц или изменения мировой
ситуации.
Например, Германия оказалась во власти нацизма, когда пыталась решить свои экономические проблемы. Не так давно события в восточноевропейских компартиях бросили их страны в беспрецендентный по скорости изменений исторический спурт. Демократическое движение, стремление к свободе и снижение ограничений втянули их в вихреподоб-ное состояние.