Страница:
– У меня есть несколько вопросов, и я бы хотел, чтобы ты на них ответила, – начал он. – Начнем со дня нашей свадьбы.
Она сосредоточилась на яичнице и сделала вид, что ничего не слышит. Стивен потянулся и взял ее за левую руку. На безымянном пальце красовалось фамильное кольцо, крупный рубин в золотой оправе. Он потер камень пальцем, ощущая ладонью прохладу ее тонкой руки.
– Я совершенно не помню, как надел тебе это кольцо. Может, ты его просто украла?
Она гневно взглянула на него:
– Хочешь получить обратно?
– Может быть. – Он с усилием всмотрелся в камень кольца, пытаясь вернуть воспоминания.
Эмили попыталась выдернуть руку, но он держал крепко.
– Расскажи мне о нашем венчании.
– В тот день шел снег, – прошептала она, уставясь в пространство потерянным взглядом.
– Мы с тобой любили друг друга? – тихо спросил он.
Эмили задохнулась, и он увидел в ее глазах боль.
– Ты обожал меня! Мы поженились спонтанно.
– Я имею в виду настоящую причину, Эмили.
Она снова опустила глаза в тарелку.
– Я не думаю, что знаю настоящий ответ. Я думала, что небезразлична тебе. Я ошибалась.
– Я что, скомпрометировал тебя? – спросил он, проводя большим пальцем по ребру ее ладони. Ладони у нее были грубыми, как у служанки.
Эмили выдернула руку:
– Нет! И я предпочла бы не говорить об этом.
– Почему ты за меня вышла?
Эмили отставила тарелку.
– У меня были свои причины.
На ее лице он заметил едва прикрытое замешательство. Неужели он когда-то клялся ей в любви?
Она, конечно, хорошенькая, и всегда была такой. Кроме того, она всегда была откровенной и обладала острым, как бритва, язычком. А если она, как говорит, вышла за него замуж под влиянием момента, то ее импульсивность тоже никуда не делась.
– Я должен вернуться в Лондон, – сказал он, меняя тему разговора. Там, в кабинете, у него всегда лежит подробный гроссбух. Если ответы вообще существуют, искать их надо именно там. – Как только я поправлюсь, поедем вместе.
– Нет! То есть я предпочла бы не ездить.
Прозвучавшая в ее голосе тревога вновь разбудила его подозрения.
– Почему ты так боишься Лондона?
– Твой отец не захочет нас видеть. Кроме того, я нужна детям здесь.
– Я найму няньку.
– Я уже взяла малышке кормилицу. Анна сможет позаботиться и о Виктории, и о Ройсе.
– Ройсу, кроме няньки, нужен еще гувернер.
Она ничего не ответила, и Стивен попытался сменить тактику:
– Тебе не кажется, что моя семья будет удивлена, если я не привезу с собой жену?
Эмили вспыхнула. Ее сопротивление должно было означать, что на самом деле они не женаты.
– Мне все равно, что они думают! Я не поеду с тобой в Лондон! По крайней мере, сейчас! И никогда! – Она поднялась и решительными шагами вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Она боится. Кроме того, или он, Стивен, очень сильно ошибается, или жена его знает гораздо больше, чем он полагал, о том, что произошло в ночь его исчезновения. И это не предвещает ничего хорошего их совместному будущему.
Глава 3
Глава 4
Она сосредоточилась на яичнице и сделала вид, что ничего не слышит. Стивен потянулся и взял ее за левую руку. На безымянном пальце красовалось фамильное кольцо, крупный рубин в золотой оправе. Он потер камень пальцем, ощущая ладонью прохладу ее тонкой руки.
– Я совершенно не помню, как надел тебе это кольцо. Может, ты его просто украла?
Она гневно взглянула на него:
– Хочешь получить обратно?
– Может быть. – Он с усилием всмотрелся в камень кольца, пытаясь вернуть воспоминания.
Эмили попыталась выдернуть руку, но он держал крепко.
– Расскажи мне о нашем венчании.
– В тот день шел снег, – прошептала она, уставясь в пространство потерянным взглядом.
– Мы с тобой любили друг друга? – тихо спросил он.
Эмили задохнулась, и он увидел в ее глазах боль.
– Ты обожал меня! Мы поженились спонтанно.
– Я имею в виду настоящую причину, Эмили.
Она снова опустила глаза в тарелку.
– Я не думаю, что знаю настоящий ответ. Я думала, что небезразлична тебе. Я ошибалась.
– Я что, скомпрометировал тебя? – спросил он, проводя большим пальцем по ребру ее ладони. Ладони у нее были грубыми, как у служанки.
Эмили выдернула руку:
– Нет! И я предпочла бы не говорить об этом.
– Почему ты за меня вышла?
Эмили отставила тарелку.
– У меня были свои причины.
На ее лице он заметил едва прикрытое замешательство. Неужели он когда-то клялся ей в любви?
Она, конечно, хорошенькая, и всегда была такой. Кроме того, она всегда была откровенной и обладала острым, как бритва, язычком. А если она, как говорит, вышла за него замуж под влиянием момента, то ее импульсивность тоже никуда не делась.
– Я должен вернуться в Лондон, – сказал он, меняя тему разговора. Там, в кабинете, у него всегда лежит подробный гроссбух. Если ответы вообще существуют, искать их надо именно там. – Как только я поправлюсь, поедем вместе.
– Нет! То есть я предпочла бы не ездить.
Прозвучавшая в ее голосе тревога вновь разбудила его подозрения.
– Почему ты так боишься Лондона?
– Твой отец не захочет нас видеть. Кроме того, я нужна детям здесь.
– Я найму няньку.
– Я уже взяла малышке кормилицу. Анна сможет позаботиться и о Виктории, и о Ройсе.
– Ройсу, кроме няньки, нужен еще гувернер.
Она ничего не ответила, и Стивен попытался сменить тактику:
– Тебе не кажется, что моя семья будет удивлена, если я не привезу с собой жену?
Эмили вспыхнула. Ее сопротивление должно было означать, что на самом деле они не женаты.
– Мне все равно, что они думают! Я не поеду с тобой в Лондон! По крайней мере, сейчас! И никогда! – Она поднялась и решительными шагами вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Она боится. Кроме того, или он, Стивен, очень сильно ошибается, или жена его знает гораздо больше, чем он полагал, о том, что произошло в ночь его исчезновения. И это не предвещает ничего хорошего их совместному будущему.
Глава 3
Позже в то же утро доктор Парсонс осмотрел Стивена, проверил повязки и одобрительно кивнул.
– Ваша супруга замечательно за вами ухаживает, – заметил он. – Раны чистые, а ушибы хорошо заживают. Я думаю, что всего через несколько дней вы встанете на ноги.
– Я собираюсь поехать в Лондон, – сказал Стивен. – Через три дня, если получится.
– Милорд, если можно, я посоветовал бы подождать еще неделю.
– Я совершенно не помню, что со мной произошло, – признался Стивен.
– Да, несчастные случаи могут вызывать потерю памяти. Человеческое сознание стремится скрыть, затемнить события, которые не хочет помнить.
– Когда же вернется память? – требовательно спросил Стивен.
– Откровенно говоря, она может совсем не вернуться. В подобных случаях всегда трудно сказать. Рана у вас на голове свежая и ушибы тоже, но я сомневаюсь, что они имеют какое-то отношение к потере памяти. – Доктор на мгновение задумался и добавил: – Но я могу утверждать с уверенностью, что головные боли и боли в ушибленных местах должны пройти в ближайшие несколько дней.
Боль от ушибов, надо сказать, волновала Стивена меньше всего. Он начал подозревать, что натворил немало необдуманного. Скажем, женился на женщине, с которой не виделся десять лет.
После ухода доктора Парсонса Стивен вспомнил свой утренний разговор с Эмили. Да, конечно, он не стал возражать против того, что она взяла на себя заботу о детях. Но она сказала, что теперь он за них в ответе! Это уже прозвучало странно и тревожно.
Стивен решил поговорить с мальчиком. Если он не в состоянии получить ответы у собственной жены, он получит их в другом месте. Он вызвал Фарнсворта и приказал привести мальчика. Минуты шли одна за другой, но никто не появлялся.
Внутреннее беспокойство заставило его подняться и начать расхаживать по ковру из угла в угол. Необходимо научить мальчишку дисциплине и быстрому исполнению приказов. Наконец он открыл дверь и вышел в коридор.
– Ну, ну, иди сюда! – Фарнсворт, наклонившись вперед, манил мальчишку сахарным печеньем. Тот с угрюмым выражением лица бросал на дворецкого дерзкие взгляды, но продвигался вперед, шажок за шажком. – Все хорошо, все в порядке. Иди сюда, ну пожалуйста, – приговаривал дворецкий.
– Фарнсворт, мальчик же не собака! Не обращайтесь с ним как со щенком!
– Милорд, он не слушает. – Дворецкий выпрямился, а мальчишка, как и следовало ожидать, исчез за ближайшей дверью.
– Я разберусь. – Стивен подошел к спальне и взялся за ручку, но дверь оказалась заперта.
– Ключ, пожалуйста, Фарнсворт.
– Милорд, простите, придется пойти за ним. – Дворецкий с явным облегчением потрусил по коридору.
Несколько секунд Стивен стоял у двери и прислушивался. Ясно, что разговаривать с этим мальчиком как с маленьким ребенком бесполезно. Не поможет. Вместо этого он постучал.
– Уходите!
Этого следовало ожидать. Достойный противник не сдается без боя. Но у него есть нужные рычаги воздействия.
– Ты ведь хочешь уехать из моего дома, так?
Пауза. Такого вопроса мальчик явно не ожидал.
– Да.
– Я предлагаю честный обмен. Ты расскажешь мне то, что я хочу знать, а я позабочусь о том, чтобы ты мог уехать. – Он не сказал куда, но самым вероятным вариантом в данном случае была школа. В конце концов, мальчику необходимо образование.
Еще более долгая пауза.
Замок щелкнул, дверь чуть приоткрылась. Стивен тщательно спрятал победную улыбку. Не годится нарушать достигнутое равновесие. Пока. Ему нужны ответы, и он рассчитывает, что честность мальчика поможет их получить.
Стивен вошел в комнату. Пара юных подозрительных глаз следила за каждым его движением.
– Роланд, не так ли? – начал он.
– Меня зовут Ройс. – Мальчик бросил на него упрямый взгляд и скрестил руки на груди. – И вы мне не нравитесь.
Стивен пожал плечами:
– Должен сказать, ты мне тоже.
Такой ответ, похоже, встретил одобрение Ройса. Границы прочерчены, вражеские войска выстроены.
– Садись. – Ройс отказался. Стивен приступил к делу: – Как давно вы живете здесь, в Фолкирке?
– С февраля. – Внимание ребенка переместилось на дверь, будто он собирался удрать.
– Вас привезла сюда ваша тетя?
При упоминании Эмили лицо мальчика смягчилось, затем приобрело настороженное выражение.
– Да, она прислала за нами. – Он несколько раз переступил с ноги на ногу.
– Почему твоя тетя вышла за меня замуж?
По бледному тонкому личику Ройса разлился неприкрытый страх.
– Я не знаю! Я хочу к папе!
Стивен смягчил тон:
– Я узнал про твоего отца… – Он хотел привлечь мальчика к себе, но Ройс метнулся к двери.
Стивен перехватил его и не дал убежать. Плечи мальчика затряслись, он разразился рыданиями. Бесполезно, все бесполезно. Он должен был догадаться.
– Что ты наделал? – Дверь распахнулась, и Эмили бросилась обнимать Ройса. – Довел ребенка до слез! – В своей ярости она походила на львицу, которая без раздумий бросается на защиту детенышей. – Он всего лишь ребенок!
– Я задал ему несколько вопросов, – признался Стивен.
Эмили через силу улыбнулась Ройсу:
– Пойди к Лизбет, у нее есть для тебя кусочек пирога. – Этого обещания оказалось достаточно, чтобы ребенок пулей вылетел из комнаты. Когда Стивен с Эмили остались одни, она перестала сдерживаться: – У тебя нет сердца! Что ты ему сказал?
Ее глаза были наполнены страхом и гневом. Видя, что она вся дрожит, Стивен невольно сделал шаг вперед.
– Чего ты так боишься, Эмили?
– Он не знает, что его папа умер.
– Почему?
Ее черты заострились от внезапной усталости.
– Я просто не смогла сказать ему. Мать он потерял при рождении Виктории, а теперь отец…
Стивен осторожно сжал пальцы на ее запястье и почувствовал, как ее пульс участился. У основания шеи он уловил легкий аромат ванили и поймал себя на желании притянуть ее ближе.
– Правда никуда не денется, если о ней молчать.
– А иногда бывает бесполезно говорить правду, все равно никто не поверит. – Она выдержала его испытующий взгляд. – Поезжай в Лондон. Там ты найдешь ответы.
К ней вновь вернулось самообладание. Убранные под черную сеточку золотисто-медовые волосы, чисто вымытое лицо. Старое, не единожды чиненное платье из тусклого, когда-то черного бомбазина с обтрепанным подолом.
Мученица прямо! Вскипев от раздражения, он схватил ее за обе руки, а пальцы левой сжал так, что обручальное кольцо вдавилось в кожу.
– Прекрати увиливать и отвечай на мои вопросы. Что произошло с твоим братом?
– Его убили, пока ты ездил к любовнице! – сказала она, как плюнула. – Он истек кровью.
– У меня нет любовницы, – возразил Стивен. – Неужели ты веришь, что я дал бы человеку умереть, если бы имел возможность помешать этому?
– Нет, – тихонько признала она.
Он придвинулся ближе, надеясь разоблачить ее ложь. Но, положив руку на талию Эмили, он заметил в ее глазах подлинное горе. Ладонь ощутила жар ее кожи под тонким бомбазином, пальцы нашли одну из крошечных пуговок, на которые застегивалось ее платье. Играя с пуговкой, Стивен спросил:
– Кто сказал тебе, что я был с любовницей?
– Люди, которые привезли мне тело Дэниела.
– И что это были за люди? – Его рука двинулась вверх по ее позвоночнику, перебирая пуговки одну за другой, пока не добралась до самой верхней у основания шеи. Короткое движение большого пальца – и пуговка выскочила из петли.
– Я… я не знаю, – с запинкой произнесла она. – Я подумала, что это твои стряпчие или от твоего отца. Они искали тебя. – Ее рука сжала его пальцы. – Не прикасайся ко мне!
– Почему нет?
– Потому что ты это не всерьез! Ты меня не хочешь! И я тебя не хочу!
Внезапная вспышка памяти. Эмили с распущенными волосами стоит перед камином в его спальне в Фолкирке. Ее пальцы спешат расстегнуть его сюртук, лицо разрумянилось от желания.
Мимолетное видение растаяло, и Стивен убрал руку. Откуда это воспоминание? Были ли они любовниками? В сознании опять воцарилась пустота, и разочарование охватило его с новой силой.
Он немного пригнулся, так что их лица оказались очень близко друг к другу.
– Скажи, почему я на тебе женился?
Она была так близко, что он вновь ощутил аромат ванили. Ее глаза затуманились.
– Ты сказал, что хочешь обо мне позаботиться и помочь нашей семье. А мне, дуре, хотелось верить, что ты меня любишь.
Несколько секунд он изучающе смотрел на нее. Под маской горечи на мгновение мелькнула девчонка, она была его лучшим другом тогда, в давние времена. А теперь стала его женой. Потерянные три месяца показались ему длиннее целой жизни.
– Как это произошло? – спросил он. Был ли брак действительно заключен под влиянием момента или его, скажем, заставили силой?
– Это произошло сразу после Дня святого Валентина. В Шотландии. Свидетельство о браке лежит у меня, если хочешь, можешь посмотреть.
– Может быть, позже.
Подобные документы вполне могут оказаться подделкой. Гораздо надежнее послать туда доверенного слугу и проверить запись в приходской книге.
Он подозревал, что не получит от нее честного ответа, по крайней мере, до тех пор, пока она отчаянно сражается за будущее детей.
Эмили снова попыталась вырваться из его рук, но он и на этот раз не отпустил ее.
– Были ли между нами чувства? – спросил он.
Ее лицо было так близко, что он кожей ощущал теплое дыхание на своем лице. Стоит чуть повернуть голову, и губы коснутся ее губ в мягком поцелуе. Он ждал, что она попытается его оттолкнуть или опять будет требовать, чтобы он к ней не прикасался.
Но Эмили молчала. Ее тело, казалось, само придвинулось чуть ближе и как-то очень естественно устроилось рядом. Ее руки легли ему на плечи. Прошедшие годы, казалось, опали прошлогодней листвой. Она опять превратилась в девочку, которую он впервые поцеловал в конюшне между стойлами. Только теперь в его руках была зрелая женщина. Красивая темпераментная женщина, одно прикосновение к которой заставило его потерять голову.
Он не стал ее целовать, хотя очень хотелось. Между ними оставалось слишком много вопросов, на которые не находилось ответов.
Когда он выпустил ее из рук и отступил назад, Эмили обхватила себя руками, будто стараясь прикрыться, и спросила потерянно:
– Ты собираешься аннулировать наш брак?
Страх в ее глазах заставил его поколебаться. Хотелось сразу же сказать «да». Вместо этого Стивен ответил правдиво:
– Пока не знаю. Я собираюсь выяснить, что со мной произошло, Эмили. Оставайся здесь, пока я не вернусь из Лондона.
– Куда еще я могла бы пойти?
– Господь милосердный! – При виде Стивена Кристина Честерфилд, маркиза Ротберн, прижала руку к сердцу.
Он обнял мать, и она крепко сжала его в объятиях – за секунду до того, как ударить кулаком в ухо.
– Мне следовало бы выпороть тебя на конюшне! Ты перепугал меня до смерти. Я уж думала, что тебя украли язычники.
Стивен потер ухо и выдавил из себя улыбку. Кто знает, может быть, его мать права и он действительно успел побывать у них.
– Я сообщил о своем приезде.
– Ты должен был дать о себе знать уже давно. Ты удрал прямо с бала у лорда Карстерса! А потом вообще пропал и с самого февраля ни слуху ни духу.
Леди Ротберн усадила сына и налила ему чаю.
– А теперь ты просто обязан рассказать мне все, что с тобой произошло за это время.
– Рассказывать особенно нечего, – неохотно признался он. – Я поправлялся в деревне, в Фолкирк-Хаус.
– Ты был ранен? – Она протянула руку и нежно похлопала его по тому самому уху, в которое чуть раньше пришелся удар. – Прости меня, Стивен. Я не знала. Но сейчас все в порядке?
– Лучше. Я почти ничего не помню о том, что произошло, и приехал в Лондон за ответами.
Леди Ротберн отхлебнула чаю из чашки, и вокруг ее рта прорезались тревожные морщинки.
– Я поеду к леди Тислвэйт и попрошу ее о помощи.
При упоминании ближайшей подруги матери Стивен с трудом подавил стон. Методы леди Тислвэйт не отличались тонкостью. Перед глазами возникла картинка: дородная матрона стучит в дверь ничего не подозревающего человека своим зонтиком и спрашивает: «Это вы тот варвар, который разбил голову сыну леди Ротберн?»
– Кроме того, – продолжала мать, – думаю, на следующей неделе тебе надо быть на музыкальном вечере у Яррингтонов. Это отвлечет тебя. – Она натянула «жизнерадостную улыбку» и взяла его за руку. – Мы с отцом настаиваем.
При упоминании маркиза Стивена охватило раздражение.
– Мама, я не думаю, право…
– О, что за чепуха! Я точно знаю, что тебе нужно. Чтобы рядом была милая женщина, вот что. А мисс Лили Херефорд скучала по тебе просто ужасно! Из вас двоих получится чудесная пара. Я уже привыкла к мысли, что ты на ней женишься. По правде говоря… – она наклонилась ближе, – мы с твоим отцом уже начали готовить список гостей для твоей свадьбы. Из мисс Херефорд получится идеальная жена для тебя. Это женщина безупречного происхождения.
Материнская тирада заставила Стивена поджать губы.
– Жениться?
Мать рассмеялась:
– Ну конечно, Стивен! Если кого-то в обществе и можно считать завидным женихом, так это тебя.
Она говорила серьезно. Как только смысл сказанного начал проникать в сознание, кровь бросилась Стивену в голову.
Похоже, Эмили Бэрроу все же солгала ему.
– Ваша супруга замечательно за вами ухаживает, – заметил он. – Раны чистые, а ушибы хорошо заживают. Я думаю, что всего через несколько дней вы встанете на ноги.
– Я собираюсь поехать в Лондон, – сказал Стивен. – Через три дня, если получится.
– Милорд, если можно, я посоветовал бы подождать еще неделю.
– Я совершенно не помню, что со мной произошло, – признался Стивен.
– Да, несчастные случаи могут вызывать потерю памяти. Человеческое сознание стремится скрыть, затемнить события, которые не хочет помнить.
– Когда же вернется память? – требовательно спросил Стивен.
– Откровенно говоря, она может совсем не вернуться. В подобных случаях всегда трудно сказать. Рана у вас на голове свежая и ушибы тоже, но я сомневаюсь, что они имеют какое-то отношение к потере памяти. – Доктор на мгновение задумался и добавил: – Но я могу утверждать с уверенностью, что головные боли и боли в ушибленных местах должны пройти в ближайшие несколько дней.
Боль от ушибов, надо сказать, волновала Стивена меньше всего. Он начал подозревать, что натворил немало необдуманного. Скажем, женился на женщине, с которой не виделся десять лет.
После ухода доктора Парсонса Стивен вспомнил свой утренний разговор с Эмили. Да, конечно, он не стал возражать против того, что она взяла на себя заботу о детях. Но она сказала, что теперь он за них в ответе! Это уже прозвучало странно и тревожно.
Стивен решил поговорить с мальчиком. Если он не в состоянии получить ответы у собственной жены, он получит их в другом месте. Он вызвал Фарнсворта и приказал привести мальчика. Минуты шли одна за другой, но никто не появлялся.
Внутреннее беспокойство заставило его подняться и начать расхаживать по ковру из угла в угол. Необходимо научить мальчишку дисциплине и быстрому исполнению приказов. Наконец он открыл дверь и вышел в коридор.
– Ну, ну, иди сюда! – Фарнсворт, наклонившись вперед, манил мальчишку сахарным печеньем. Тот с угрюмым выражением лица бросал на дворецкого дерзкие взгляды, но продвигался вперед, шажок за шажком. – Все хорошо, все в порядке. Иди сюда, ну пожалуйста, – приговаривал дворецкий.
– Фарнсворт, мальчик же не собака! Не обращайтесь с ним как со щенком!
– Милорд, он не слушает. – Дворецкий выпрямился, а мальчишка, как и следовало ожидать, исчез за ближайшей дверью.
– Я разберусь. – Стивен подошел к спальне и взялся за ручку, но дверь оказалась заперта.
– Ключ, пожалуйста, Фарнсворт.
– Милорд, простите, придется пойти за ним. – Дворецкий с явным облегчением потрусил по коридору.
Несколько секунд Стивен стоял у двери и прислушивался. Ясно, что разговаривать с этим мальчиком как с маленьким ребенком бесполезно. Не поможет. Вместо этого он постучал.
– Уходите!
Этого следовало ожидать. Достойный противник не сдается без боя. Но у него есть нужные рычаги воздействия.
– Ты ведь хочешь уехать из моего дома, так?
Пауза. Такого вопроса мальчик явно не ожидал.
– Да.
– Я предлагаю честный обмен. Ты расскажешь мне то, что я хочу знать, а я позабочусь о том, чтобы ты мог уехать. – Он не сказал куда, но самым вероятным вариантом в данном случае была школа. В конце концов, мальчику необходимо образование.
Еще более долгая пауза.
Замок щелкнул, дверь чуть приоткрылась. Стивен тщательно спрятал победную улыбку. Не годится нарушать достигнутое равновесие. Пока. Ему нужны ответы, и он рассчитывает, что честность мальчика поможет их получить.
Стивен вошел в комнату. Пара юных подозрительных глаз следила за каждым его движением.
– Роланд, не так ли? – начал он.
– Меня зовут Ройс. – Мальчик бросил на него упрямый взгляд и скрестил руки на груди. – И вы мне не нравитесь.
Стивен пожал плечами:
– Должен сказать, ты мне тоже.
Такой ответ, похоже, встретил одобрение Ройса. Границы прочерчены, вражеские войска выстроены.
– Садись. – Ройс отказался. Стивен приступил к делу: – Как давно вы живете здесь, в Фолкирке?
– С февраля. – Внимание ребенка переместилось на дверь, будто он собирался удрать.
– Вас привезла сюда ваша тетя?
При упоминании Эмили лицо мальчика смягчилось, затем приобрело настороженное выражение.
– Да, она прислала за нами. – Он несколько раз переступил с ноги на ногу.
– Почему твоя тетя вышла за меня замуж?
По бледному тонкому личику Ройса разлился неприкрытый страх.
– Я не знаю! Я хочу к папе!
Стивен смягчил тон:
– Я узнал про твоего отца… – Он хотел привлечь мальчика к себе, но Ройс метнулся к двери.
Стивен перехватил его и не дал убежать. Плечи мальчика затряслись, он разразился рыданиями. Бесполезно, все бесполезно. Он должен был догадаться.
– Что ты наделал? – Дверь распахнулась, и Эмили бросилась обнимать Ройса. – Довел ребенка до слез! – В своей ярости она походила на львицу, которая без раздумий бросается на защиту детенышей. – Он всего лишь ребенок!
– Я задал ему несколько вопросов, – признался Стивен.
Эмили через силу улыбнулась Ройсу:
– Пойди к Лизбет, у нее есть для тебя кусочек пирога. – Этого обещания оказалось достаточно, чтобы ребенок пулей вылетел из комнаты. Когда Стивен с Эмили остались одни, она перестала сдерживаться: – У тебя нет сердца! Что ты ему сказал?
Ее глаза были наполнены страхом и гневом. Видя, что она вся дрожит, Стивен невольно сделал шаг вперед.
– Чего ты так боишься, Эмили?
– Он не знает, что его папа умер.
– Почему?
Ее черты заострились от внезапной усталости.
– Я просто не смогла сказать ему. Мать он потерял при рождении Виктории, а теперь отец…
Стивен осторожно сжал пальцы на ее запястье и почувствовал, как ее пульс участился. У основания шеи он уловил легкий аромат ванили и поймал себя на желании притянуть ее ближе.
– Правда никуда не денется, если о ней молчать.
– А иногда бывает бесполезно говорить правду, все равно никто не поверит. – Она выдержала его испытующий взгляд. – Поезжай в Лондон. Там ты найдешь ответы.
К ней вновь вернулось самообладание. Убранные под черную сеточку золотисто-медовые волосы, чисто вымытое лицо. Старое, не единожды чиненное платье из тусклого, когда-то черного бомбазина с обтрепанным подолом.
Мученица прямо! Вскипев от раздражения, он схватил ее за обе руки, а пальцы левой сжал так, что обручальное кольцо вдавилось в кожу.
– Прекрати увиливать и отвечай на мои вопросы. Что произошло с твоим братом?
– Его убили, пока ты ездил к любовнице! – сказала она, как плюнула. – Он истек кровью.
– У меня нет любовницы, – возразил Стивен. – Неужели ты веришь, что я дал бы человеку умереть, если бы имел возможность помешать этому?
– Нет, – тихонько признала она.
Он придвинулся ближе, надеясь разоблачить ее ложь. Но, положив руку на талию Эмили, он заметил в ее глазах подлинное горе. Ладонь ощутила жар ее кожи под тонким бомбазином, пальцы нашли одну из крошечных пуговок, на которые застегивалось ее платье. Играя с пуговкой, Стивен спросил:
– Кто сказал тебе, что я был с любовницей?
– Люди, которые привезли мне тело Дэниела.
– И что это были за люди? – Его рука двинулась вверх по ее позвоночнику, перебирая пуговки одну за другой, пока не добралась до самой верхней у основания шеи. Короткое движение большого пальца – и пуговка выскочила из петли.
– Я… я не знаю, – с запинкой произнесла она. – Я подумала, что это твои стряпчие или от твоего отца. Они искали тебя. – Ее рука сжала его пальцы. – Не прикасайся ко мне!
– Почему нет?
– Потому что ты это не всерьез! Ты меня не хочешь! И я тебя не хочу!
Внезапная вспышка памяти. Эмили с распущенными волосами стоит перед камином в его спальне в Фолкирке. Ее пальцы спешат расстегнуть его сюртук, лицо разрумянилось от желания.
Мимолетное видение растаяло, и Стивен убрал руку. Откуда это воспоминание? Были ли они любовниками? В сознании опять воцарилась пустота, и разочарование охватило его с новой силой.
Он немного пригнулся, так что их лица оказались очень близко друг к другу.
– Скажи, почему я на тебе женился?
Она была так близко, что он вновь ощутил аромат ванили. Ее глаза затуманились.
– Ты сказал, что хочешь обо мне позаботиться и помочь нашей семье. А мне, дуре, хотелось верить, что ты меня любишь.
Несколько секунд он изучающе смотрел на нее. Под маской горечи на мгновение мелькнула девчонка, она была его лучшим другом тогда, в давние времена. А теперь стала его женой. Потерянные три месяца показались ему длиннее целой жизни.
– Как это произошло? – спросил он. Был ли брак действительно заключен под влиянием момента или его, скажем, заставили силой?
– Это произошло сразу после Дня святого Валентина. В Шотландии. Свидетельство о браке лежит у меня, если хочешь, можешь посмотреть.
– Может быть, позже.
Подобные документы вполне могут оказаться подделкой. Гораздо надежнее послать туда доверенного слугу и проверить запись в приходской книге.
Он подозревал, что не получит от нее честного ответа, по крайней мере, до тех пор, пока она отчаянно сражается за будущее детей.
Эмили снова попыталась вырваться из его рук, но он и на этот раз не отпустил ее.
– Были ли между нами чувства? – спросил он.
Ее лицо было так близко, что он кожей ощущал теплое дыхание на своем лице. Стоит чуть повернуть голову, и губы коснутся ее губ в мягком поцелуе. Он ждал, что она попытается его оттолкнуть или опять будет требовать, чтобы он к ней не прикасался.
Но Эмили молчала. Ее тело, казалось, само придвинулось чуть ближе и как-то очень естественно устроилось рядом. Ее руки легли ему на плечи. Прошедшие годы, казалось, опали прошлогодней листвой. Она опять превратилась в девочку, которую он впервые поцеловал в конюшне между стойлами. Только теперь в его руках была зрелая женщина. Красивая темпераментная женщина, одно прикосновение к которой заставило его потерять голову.
Он не стал ее целовать, хотя очень хотелось. Между ними оставалось слишком много вопросов, на которые не находилось ответов.
Когда он выпустил ее из рук и отступил назад, Эмили обхватила себя руками, будто стараясь прикрыться, и спросила потерянно:
– Ты собираешься аннулировать наш брак?
Страх в ее глазах заставил его поколебаться. Хотелось сразу же сказать «да». Вместо этого Стивен ответил правдиво:
– Пока не знаю. Я собираюсь выяснить, что со мной произошло, Эмили. Оставайся здесь, пока я не вернусь из Лондона.
– Куда еще я могла бы пойти?
– Господь милосердный! – При виде Стивена Кристина Честерфилд, маркиза Ротберн, прижала руку к сердцу.
Он обнял мать, и она крепко сжала его в объятиях – за секунду до того, как ударить кулаком в ухо.
– Мне следовало бы выпороть тебя на конюшне! Ты перепугал меня до смерти. Я уж думала, что тебя украли язычники.
Стивен потер ухо и выдавил из себя улыбку. Кто знает, может быть, его мать права и он действительно успел побывать у них.
– Я сообщил о своем приезде.
– Ты должен был дать о себе знать уже давно. Ты удрал прямо с бала у лорда Карстерса! А потом вообще пропал и с самого февраля ни слуху ни духу.
Леди Ротберн усадила сына и налила ему чаю.
– А теперь ты просто обязан рассказать мне все, что с тобой произошло за это время.
– Рассказывать особенно нечего, – неохотно признался он. – Я поправлялся в деревне, в Фолкирк-Хаус.
– Ты был ранен? – Она протянула руку и нежно похлопала его по тому самому уху, в которое чуть раньше пришелся удар. – Прости меня, Стивен. Я не знала. Но сейчас все в порядке?
– Лучше. Я почти ничего не помню о том, что произошло, и приехал в Лондон за ответами.
Леди Ротберн отхлебнула чаю из чашки, и вокруг ее рта прорезались тревожные морщинки.
– Я поеду к леди Тислвэйт и попрошу ее о помощи.
При упоминании ближайшей подруги матери Стивен с трудом подавил стон. Методы леди Тислвэйт не отличались тонкостью. Перед глазами возникла картинка: дородная матрона стучит в дверь ничего не подозревающего человека своим зонтиком и спрашивает: «Это вы тот варвар, который разбил голову сыну леди Ротберн?»
– Кроме того, – продолжала мать, – думаю, на следующей неделе тебе надо быть на музыкальном вечере у Яррингтонов. Это отвлечет тебя. – Она натянула «жизнерадостную улыбку» и взяла его за руку. – Мы с отцом настаиваем.
При упоминании маркиза Стивена охватило раздражение.
– Мама, я не думаю, право…
– О, что за чепуха! Я точно знаю, что тебе нужно. Чтобы рядом была милая женщина, вот что. А мисс Лили Херефорд скучала по тебе просто ужасно! Из вас двоих получится чудесная пара. Я уже привыкла к мысли, что ты на ней женишься. По правде говоря… – она наклонилась ближе, – мы с твоим отцом уже начали готовить список гостей для твоей свадьбы. Из мисс Херефорд получится идеальная жена для тебя. Это женщина безупречного происхождения.
Материнская тирада заставила Стивена поджать губы.
– Жениться?
Мать рассмеялась:
– Ну конечно, Стивен! Если кого-то в обществе и можно считать завидным женихом, так это тебя.
Она говорила серьезно. Как только смысл сказанного начал проникать в сознание, кровь бросилась Стивену в голову.
Похоже, Эмили Бэрроу все же солгала ему.
Глава 4
Его не было всего три дня, но беспокойство Эмили росло с каждым проходящим часом. Все ли в порядке с графом? Полностью ли зажили его раны?
Прекрати! Эмили глубоко вздохнула и наклонилась над зеленными грядками. Он уехал. Именно этого ты хотела.
Эмили срезала ножницами несколько пучков свежего тимьяна для запланированного к обеду жареного цыпленка. Уныние охватило ее. Большая оплетенная зеленью беседка полностью укрывала ее от дома и образовывала тихий зеленый уголок.
Что, если граф вообще не вернется? Или разведется с ней? Горло саднило от непролитых слез, хотя она изо всех сил старалась сдерживаться. Он не любил ее, когда предложил стать его женой. А теперь ей просто придется жить с этим. Она знала, на что идет.
Грубая ладонь зажала ей рот, пальцы злоумышленника сомкнулись на ее горле:
– Пикнешь, и я сломаю тебе шею!
Одним движением он опрокинул Эмили лицом в мягкую влажную землю. Эмили задыхалась, ее охватил жуткий страх.
– Ты ведь знаешь, что произошло с твоим братом, правда?
Сердце стучало быстро и неровно. Значит, враги Дэниела нашли ее!
– Мне нужны его бумаги и бухгалтерские книги, все, что имеет отношение к его инвестициям.
Он немного ослабил хватку.
– Я… я не знаю, – запинаясь, выдавила она, пытаясь приподнять голову и глотнуть воздуха.
Он вновь сунул ее лицом в землю и сдавил пальцами шею.
– Не лги мне!
– Может быть, в доме моего отца…
Неподалеку раздался голос Ройса:
– Тетя Эмили!
– Никому не рассказывай, – предупредил ее злоумышленник и ударил кулаком в ухо. – Или пострадают его дети.
Когда она смогла обернуться, рядом никого не было. Эмили, превозмогая боль, поднялась на ноги и вытерла лицо дрожащими руками.
Они нашли нас! Враги Дэниела, может быть, даже тот самый человек, кто убил его. Зачем ему бухгалтерские книги брата? Деловые вложения Дэниела всегда были исключительно неудачными.
Они больше не могут считать себя здесь в безопасности. В голове замелькали дикие мысли: отправить детей в Америку… или даже на Восток.
В Лондон. Ей придется отвезти детей в Лондон. Граф, если захочет, сможет защитить их всех. Она не хотела полагаться на кого бы то ни было, кроме себя самой. Но, держась ближе к Уитмору, она и дети будут подвергаться меньшей опасности.
Ее раненое сердце заныло от мысли о том, что скоро она вновь окажется рядом с ним. Она боялась собственной реакции на его прикосновения. Он всего лишь обнял ее, но даже это вызвало воспоминания, которые она так старалась забыть. Соприкосновение обнаженных тел, единение плоти.
Нет! Никогда больше! После брачной ночи она накрепко усвоила урок. Больше такого не случится.
Эмили подумала о нескольких днях путешествия в экипаже и сжала зубы. Конечно, Ройсу такая поездка покажется великолепным приключением, зато Виктория будет вопить всю дорогу.
Она вернулась в дом и обнаружила Ройса на лестнице, он пытался читать привезенную из дома книгу сказок. При виде Эмили он улыбнулся:
– А, вот и вы. Тетя Эмили, вы мне почитаете?
Ей очень хотелось сказать: «Конечно!» – но вместо этого она покачала головой:
– Не сейчас. Мы едем в Лондон.
– Искать папу?
Она покачала головой, собирая всю свою храбрость, чтобы сказать мальчику правду, что его папа умер.
Ройс смотрел на нее с подозрением.
– Ройс, твой папа не вернется. – Она мягко взяла руки мальчика в свои.
Он вскинул голову:
– Нет, вернется! Папа обещал мне! Он всегда держит свои обещания.
– Это обещание папа не сможет выполнить, Ройс. – В сердце будто что-то оборвалось, по щеке покатилась слеза. – Он умер, милый.
Лицо Ройса застыло. Секунды шли, а он не двигался с места и ничего не говорил, как будто вовсе не слышал ее слов.
– Нет! Я вам не верю! – Он выдернул руки и подобрал с ковра позабытого там солдатика. – Пиф-паф! – и солдатик убил воображаемого врага.
– Это правда. – Эмили хотела обнять племянника, но он вырвался.
– Нет! Я знаю, что он приедет! Он так сказал!
Эмили печально склонила голову. Ройс, не обращая больше на нее внимания, продолжал заниматься солдатиком. Она сжала плечо мальчика:
– Мы выезжаем утром. Собери вещи, которые ты хотел бы взять с собой.
Его поведение изменилось в мгновение ока.
– Я не могу уехать! Папа знает, что мы здесь!
– Я иду на кухню. Попрошу миссис Дипфорд приготовить сегодня вечером твое любимое блюдо.
– Я не поеду! – Голосок мальчика дрожал.
Ничего не ответив, она развернулась, чтобы уйти. Что-то маленькое и острое ударило сзади в плечо и зазвенело по полу. Эмили видела солдатика, которого бросил в нее Ройс, но не остановилась поднять.
За спиной тихонько плакал племянник.
…Дверь в библиотеку открылась. За ней стоял отец Стивена Джеймс Честерфилд, маркиз Ротберн, и молча изучал сына. Джеймс – высокий худой – был, как всегда, в черном, на висках среди темных волос серебрилась седина. Да, отец прекрасно знал, как внушить благоговение одним своим видом. Чего стоило хотя бы его прочное убеждение в том, что по крови он, Ротберн, выше всех на свете.
– Не хотел бы ты объяснить свои действия? – начал Джеймс без всякого вступления.
Стивен не поддался на провокацию:
– Я тоже рад вас видеть, отец.
Ни приветствия, ни проявления приязни. Стивена часто охватывали сомнения в том, что его отец испытывал по отношению к своим детям какие-то чувства. Они никогда не разговаривали. После смерти много лет назад старшего из сыновей, Уиль яма, отец вел себя так, как будто ничего не произошло. Он никогда не заговаривал о той трагедии. Маркиз твердо верил в долг и традиции. Теперь Стивен наследник и должен соответствовать ожиданиям родителей.
– Мать сказала мне, что ты женился.
Подразумевалось – «без моего дозволения».
– Надеюсь, право выбора жены принадлежит мне. В вашем согласии, отец, нет необходимости.
– Ты не прав. – Джеймс выпрямился и стал очень похож на боевого генерала. – Как мой наследник, ты обязан выбрать себе подходящую жену.
– Эмили Бэрроу дочь барона.
– А ее семья не вылезает из скандалов. Никто в обществе ее не примет!..
Стивен внезапно понял, что могло стать истинной причиной его женитьбы на Эмили. Такая женитьба – идеальный способ оказать открытое неповиновение отцу.
– Это все? – спросил Стивен, не опуская взгляда. У него найдется что противопоставить отцу.
– Не совсем. Ты должен позаботиться о том, чтобы никто не узнал об этой твоей… неосторожности, пока я не выясню, как можно расторгнуть брак. Ради тебя самого. Надеюсь, что это еще возможно.
Огласив свою волю, маркиз вышел.
Стивен налил себе бренди и сел, согревая бокал в раскрытой ладони. Отец, кажется, не понимает, что не может больше диктовать сыну свою волю. Он сделал глоток, наслаждаясь молчаливым неповиновением. Ему вдруг пришло в голову, что давно пора поселиться отдельно от родителей. Хватит мучиться в Ротберн-Хаус. Да, конечно, когда-нибудь он получит этот дом в наследство и вынужден будет жить здесь, но пока нет необходимости терпеть постоянное присутствие Джеймса Честерфилда. Завтра, пообещал он себе.
Стивен поставил бокал на столик и вернулся мыслями к Эмили. Под ее изящной хрупкой внешностью скрывается женщина с железной волей, которая почему-то ненавидит его. Она его использует как источник средств для воспитания племянника и племянницы. Точно так же, как он использовал ее для бунта против отца-тирана. Эта мысль отрезвила его.
Неужели Эмили поверила, что он ее любит? Зачем ему было лгать женщине, да еще таким образом? Печально думать, что он повел себя так бесчестно. И все же он не сможет выбросить ее из своей жизни, пока не получит ответы на все вопросы.
После нескольких дней пути в крошечном возке с остановками только на еду и сон в гостинице Виктория принялась вопить во всю силу легких. Часами. Не переставая. Ее кормилица Анна изо всех сил старалась успокоить малышку, но Виктория, несмотря на все усилия женщин, продолжала орать.
Ройс постоянно ныл, угрожал сбежать и отправиться на поиски папы. Эмили напомнила себе, что до Лондона уже недалеко. Начался дождь. Крупные капли забарабанили по крыше возка в такт ударам лошадиных копыт.
Когда Виктория наконец в изнеможении уснула, а взлохмаченная голова Ройса успокоилась на коленях Эмили, возок окружили знакомые виды Лондона.
Я не смогу этого сделать, подумала она в отчаянии. Ну как появиться перед дверями особняка маркиза и потребовать встречи с мужем? Но выбора нет. Фолкирк-Хаус уже небезопасен.
Прекрати! Эмили глубоко вздохнула и наклонилась над зеленными грядками. Он уехал. Именно этого ты хотела.
Эмили срезала ножницами несколько пучков свежего тимьяна для запланированного к обеду жареного цыпленка. Уныние охватило ее. Большая оплетенная зеленью беседка полностью укрывала ее от дома и образовывала тихий зеленый уголок.
Что, если граф вообще не вернется? Или разведется с ней? Горло саднило от непролитых слез, хотя она изо всех сил старалась сдерживаться. Он не любил ее, когда предложил стать его женой. А теперь ей просто придется жить с этим. Она знала, на что идет.
Грубая ладонь зажала ей рот, пальцы злоумышленника сомкнулись на ее горле:
– Пикнешь, и я сломаю тебе шею!
Одним движением он опрокинул Эмили лицом в мягкую влажную землю. Эмили задыхалась, ее охватил жуткий страх.
– Ты ведь знаешь, что произошло с твоим братом, правда?
Сердце стучало быстро и неровно. Значит, враги Дэниела нашли ее!
– Мне нужны его бумаги и бухгалтерские книги, все, что имеет отношение к его инвестициям.
Он немного ослабил хватку.
– Я… я не знаю, – запинаясь, выдавила она, пытаясь приподнять голову и глотнуть воздуха.
Он вновь сунул ее лицом в землю и сдавил пальцами шею.
– Не лги мне!
– Может быть, в доме моего отца…
Неподалеку раздался голос Ройса:
– Тетя Эмили!
– Никому не рассказывай, – предупредил ее злоумышленник и ударил кулаком в ухо. – Или пострадают его дети.
Когда она смогла обернуться, рядом никого не было. Эмили, превозмогая боль, поднялась на ноги и вытерла лицо дрожащими руками.
Они нашли нас! Враги Дэниела, может быть, даже тот самый человек, кто убил его. Зачем ему бухгалтерские книги брата? Деловые вложения Дэниела всегда были исключительно неудачными.
Они больше не могут считать себя здесь в безопасности. В голове замелькали дикие мысли: отправить детей в Америку… или даже на Восток.
В Лондон. Ей придется отвезти детей в Лондон. Граф, если захочет, сможет защитить их всех. Она не хотела полагаться на кого бы то ни было, кроме себя самой. Но, держась ближе к Уитмору, она и дети будут подвергаться меньшей опасности.
Ее раненое сердце заныло от мысли о том, что скоро она вновь окажется рядом с ним. Она боялась собственной реакции на его прикосновения. Он всего лишь обнял ее, но даже это вызвало воспоминания, которые она так старалась забыть. Соприкосновение обнаженных тел, единение плоти.
Нет! Никогда больше! После брачной ночи она накрепко усвоила урок. Больше такого не случится.
Эмили подумала о нескольких днях путешествия в экипаже и сжала зубы. Конечно, Ройсу такая поездка покажется великолепным приключением, зато Виктория будет вопить всю дорогу.
Она вернулась в дом и обнаружила Ройса на лестнице, он пытался читать привезенную из дома книгу сказок. При виде Эмили он улыбнулся:
– А, вот и вы. Тетя Эмили, вы мне почитаете?
Ей очень хотелось сказать: «Конечно!» – но вместо этого она покачала головой:
– Не сейчас. Мы едем в Лондон.
– Искать папу?
Она покачала головой, собирая всю свою храбрость, чтобы сказать мальчику правду, что его папа умер.
Ройс смотрел на нее с подозрением.
– Ройс, твой папа не вернется. – Она мягко взяла руки мальчика в свои.
Он вскинул голову:
– Нет, вернется! Папа обещал мне! Он всегда держит свои обещания.
– Это обещание папа не сможет выполнить, Ройс. – В сердце будто что-то оборвалось, по щеке покатилась слеза. – Он умер, милый.
Лицо Ройса застыло. Секунды шли, а он не двигался с места и ничего не говорил, как будто вовсе не слышал ее слов.
– Нет! Я вам не верю! – Он выдернул руки и подобрал с ковра позабытого там солдатика. – Пиф-паф! – и солдатик убил воображаемого врага.
– Это правда. – Эмили хотела обнять племянника, но он вырвался.
– Нет! Я знаю, что он приедет! Он так сказал!
Эмили печально склонила голову. Ройс, не обращая больше на нее внимания, продолжал заниматься солдатиком. Она сжала плечо мальчика:
– Мы выезжаем утром. Собери вещи, которые ты хотел бы взять с собой.
Его поведение изменилось в мгновение ока.
– Я не могу уехать! Папа знает, что мы здесь!
– Я иду на кухню. Попрошу миссис Дипфорд приготовить сегодня вечером твое любимое блюдо.
– Я не поеду! – Голосок мальчика дрожал.
Ничего не ответив, она развернулась, чтобы уйти. Что-то маленькое и острое ударило сзади в плечо и зазвенело по полу. Эмили видела солдатика, которого бросил в нее Ройс, но не остановилась поднять.
За спиной тихонько плакал племянник.
* * *
На следующее утро Стивен разослал курьеров во все приходы по ту сторону от шотландской границы. Иногда в сознании возникали неясные образы. Эмили в его объятиях. Он не знал, правдивы эти воспоминания или нет. Одно он знал точно: за непреодолимой стеной ненависти скрывалась женщина, которая когда-то была ему небезразлична.…Дверь в библиотеку открылась. За ней стоял отец Стивена Джеймс Честерфилд, маркиз Ротберн, и молча изучал сына. Джеймс – высокий худой – был, как всегда, в черном, на висках среди темных волос серебрилась седина. Да, отец прекрасно знал, как внушить благоговение одним своим видом. Чего стоило хотя бы его прочное убеждение в том, что по крови он, Ротберн, выше всех на свете.
– Не хотел бы ты объяснить свои действия? – начал Джеймс без всякого вступления.
Стивен не поддался на провокацию:
– Я тоже рад вас видеть, отец.
Ни приветствия, ни проявления приязни. Стивена часто охватывали сомнения в том, что его отец испытывал по отношению к своим детям какие-то чувства. Они никогда не разговаривали. После смерти много лет назад старшего из сыновей, Уиль яма, отец вел себя так, как будто ничего не произошло. Он никогда не заговаривал о той трагедии. Маркиз твердо верил в долг и традиции. Теперь Стивен наследник и должен соответствовать ожиданиям родителей.
– Мать сказала мне, что ты женился.
Подразумевалось – «без моего дозволения».
– Надеюсь, право выбора жены принадлежит мне. В вашем согласии, отец, нет необходимости.
– Ты не прав. – Джеймс выпрямился и стал очень похож на боевого генерала. – Как мой наследник, ты обязан выбрать себе подходящую жену.
– Эмили Бэрроу дочь барона.
– А ее семья не вылезает из скандалов. Никто в обществе ее не примет!..
Стивен внезапно понял, что могло стать истинной причиной его женитьбы на Эмили. Такая женитьба – идеальный способ оказать открытое неповиновение отцу.
– Это все? – спросил Стивен, не опуская взгляда. У него найдется что противопоставить отцу.
– Не совсем. Ты должен позаботиться о том, чтобы никто не узнал об этой твоей… неосторожности, пока я не выясню, как можно расторгнуть брак. Ради тебя самого. Надеюсь, что это еще возможно.
Огласив свою волю, маркиз вышел.
Стивен налил себе бренди и сел, согревая бокал в раскрытой ладони. Отец, кажется, не понимает, что не может больше диктовать сыну свою волю. Он сделал глоток, наслаждаясь молчаливым неповиновением. Ему вдруг пришло в голову, что давно пора поселиться отдельно от родителей. Хватит мучиться в Ротберн-Хаус. Да, конечно, когда-нибудь он получит этот дом в наследство и вынужден будет жить здесь, но пока нет необходимости терпеть постоянное присутствие Джеймса Честерфилда. Завтра, пообещал он себе.
Стивен поставил бокал на столик и вернулся мыслями к Эмили. Под ее изящной хрупкой внешностью скрывается женщина с железной волей, которая почему-то ненавидит его. Она его использует как источник средств для воспитания племянника и племянницы. Точно так же, как он использовал ее для бунта против отца-тирана. Эта мысль отрезвила его.
Неужели Эмили поверила, что он ее любит? Зачем ему было лгать женщине, да еще таким образом? Печально думать, что он повел себя так бесчестно. И все же он не сможет выбросить ее из своей жизни, пока не получит ответы на все вопросы.
После нескольких дней пути в крошечном возке с остановками только на еду и сон в гостинице Виктория принялась вопить во всю силу легких. Часами. Не переставая. Ее кормилица Анна изо всех сил старалась успокоить малышку, но Виктория, несмотря на все усилия женщин, продолжала орать.
Ройс постоянно ныл, угрожал сбежать и отправиться на поиски папы. Эмили напомнила себе, что до Лондона уже недалеко. Начался дождь. Крупные капли забарабанили по крыше возка в такт ударам лошадиных копыт.
Когда Виктория наконец в изнеможении уснула, а взлохмаченная голова Ройса успокоилась на коленях Эмили, возок окружили знакомые виды Лондона.
Я не смогу этого сделать, подумала она в отчаянии. Ну как появиться перед дверями особняка маркиза и потребовать встречи с мужем? Но выбора нет. Фолкирк-Хаус уже небезопасен.