Страница:
Впрочем, уже видны некоторые симптомы того, что этот процесс может замедлиться. Дело в том, что стремительное развитие информационных технологий основывалось на огромном внимании общества к фундаментальным исследованиям и их престиже. Последние, в свою очередь, были связаны с гонкой вооружений, которая диктовалась противостоянием США и Советского Союза. А поскольку последний сдался без борьбы на милость победителя и на планете остался лишь один полюс силы, а нового претендента на военное соперничество с Америкой не видно, то потребность в совершенствовании оружия тоже начала снижаться. Постепенно она вообще становится почти бессмысленной. Отсюда и потеря интереса к тратам денег, не дающим непосредственного дохода! Интенсивность фундаментальных исследований, которые во все большей степени начинают рассматриваться как удовлетворение любопытства ученых за счет налогоплательщика, начинает постепенно снижаться: нынешняя рыночная система не привыкла думать о далеком будущем. А это неизбежно приведет к замедлению научно-технического прогресса.
Однако проявление следствия этого симптома лежит пока вне тех временных рамок, которые рассматриваются в этой работе. В течение ближайших пары десятилетий интенсивность появления новых технологий будет, вероятнее всего, возрастать.
Другой важнейший механизм постиндустриального общества - механизм интеграции экономик. Национальные экономики постепенно теряют свое определяющее, точнее самостоятельное, значение. Национальные экономики переплетаются, и планета постепенно превращается в единый организм, т.е. в систему, имеющую собственные цели (которые еще не очень поняты) и определенные возможности им следовать. Такое утверждение позднее мне придется пояснить подробнее, так же, как и те пружины, которые лежат в его основе. Здесь же я замечу лишь то, что одна из целей подобного организма уже подробно обсуждается и учеными, и политиками. Это - сохранение гомеостаза планетарного сообщества. Это объективно необходимая цель общества. Однако самим обществом она еще не осознана. К тому же нет инструментов ее достижения.
В силу закона дивергенции, т.е. роста разнообразий и различий в планетарном сообществе, не только возникают интегративные тенденции, о которых я говорил выше, но происходит и рождение новых, отличных друг от друга цивилизационных особенностей. С одной стороны, это залог стабильности биологического вида homo sapiens, а с другой - источник непрерывной, все возрастающей напряженности в планетарном сообществе. Возникает новая система противоречий (даже и антогонизмов), для преодоления которых пока еше не выработано рациональных рецептов.
Все большую роль в жизни общества играют информационные процессы. Их рождение произошло на заре антропогенеза, но в послевоенные десятилетия механизмы информационной взаимосвязи приобрели особую роль в судьбах общества. Возникла некая единая общепланетарная информационная система. Интернет - лишь одна из ее составляющих. Ее эволюция крайне назидательна. Возникшая первоначально из чисто практических нужд общения людей, она постепенно превращается в систему “монолога” небольшой группы людей, допущенных до использования электронных информационных средств, со всем остальным человечеством, группы, которая пытается формировать некий универсальный образ мышления и систему ценностей. А значит, и образ действий, отвечающий интересам этой группы людей. Последнее крайне опасно для будущего, так как отсюда один шаг до превращения общества мыслящих людей в муравейник, населенный зомбиобразными существами, обеспечивающими необходимые жизненные стандарты небольшой группы людей. Другими словами, как и изобретение топора и создание мегаполисов, информационные технологии дают шанс человечеству преодолеть трудности своего развития, неся одновременно и смертельную опасность для всего человечества!
Подобные механизмы - природное явление в том смысле, что они никем не проектируются, они суть стихия, они проявление диалектики развития - логики Природы и логики развития общества. Эти механизмы обеспечивают развитие общества, но и одновременно таят в себе смертельную для него опасность. Для обеспечения будущего необходимы скрепы, которые может создать только Разум и развитое интеллигентное гражданское общество. Но сумеет ли оно их создать, и хватит ли для этого времени?
Ответ на этот вопрос не очевиден, ибо действия, необходимые для предотвращения информационной катастрофы, выходят за пределы возможностей тех общественных структур, которые нынче правят миром. Но такая “неочевидность” не очень уж мешает, тем не менее, сформировать некую систему взглядов на образ действия и, опираясь на понимание той планетарной обстановки, которая рождается перечисленными механизмами, описать возможные сценарии развития. А следовательно, может послужить основой для принятия конкретных управленческих решений и стимулировать в нужном направлении формирование гражданского общества. И дать людям представление о реальных опасностях современного развития событий.
Но для объяснения подобного феномена нам придется подробнее рассмотреть некоторые следствия действия этих механизмов и их взаимодействия.
4. Эскиз современной общепланетарной экономической обстановки
5. Формирование мира ТНК
6. Ещё раз о посткапитализме. Планетарный тоталитаризм? Его возможная судьба
Однако проявление следствия этого симптома лежит пока вне тех временных рамок, которые рассматриваются в этой работе. В течение ближайших пары десятилетий интенсивность появления новых технологий будет, вероятнее всего, возрастать.
Другой важнейший механизм постиндустриального общества - механизм интеграции экономик. Национальные экономики постепенно теряют свое определяющее, точнее самостоятельное, значение. Национальные экономики переплетаются, и планета постепенно превращается в единый организм, т.е. в систему, имеющую собственные цели (которые еще не очень поняты) и определенные возможности им следовать. Такое утверждение позднее мне придется пояснить подробнее, так же, как и те пружины, которые лежат в его основе. Здесь же я замечу лишь то, что одна из целей подобного организма уже подробно обсуждается и учеными, и политиками. Это - сохранение гомеостаза планетарного сообщества. Это объективно необходимая цель общества. Однако самим обществом она еще не осознана. К тому же нет инструментов ее достижения.
В силу закона дивергенции, т.е. роста разнообразий и различий в планетарном сообществе, не только возникают интегративные тенденции, о которых я говорил выше, но происходит и рождение новых, отличных друг от друга цивилизационных особенностей. С одной стороны, это залог стабильности биологического вида homo sapiens, а с другой - источник непрерывной, все возрастающей напряженности в планетарном сообществе. Возникает новая система противоречий (даже и антогонизмов), для преодоления которых пока еше не выработано рациональных рецептов.
Все большую роль в жизни общества играют информационные процессы. Их рождение произошло на заре антропогенеза, но в послевоенные десятилетия механизмы информационной взаимосвязи приобрели особую роль в судьбах общества. Возникла некая единая общепланетарная информационная система. Интернет - лишь одна из ее составляющих. Ее эволюция крайне назидательна. Возникшая первоначально из чисто практических нужд общения людей, она постепенно превращается в систему “монолога” небольшой группы людей, допущенных до использования электронных информационных средств, со всем остальным человечеством, группы, которая пытается формировать некий универсальный образ мышления и систему ценностей. А значит, и образ действий, отвечающий интересам этой группы людей. Последнее крайне опасно для будущего, так как отсюда один шаг до превращения общества мыслящих людей в муравейник, населенный зомбиобразными существами, обеспечивающими необходимые жизненные стандарты небольшой группы людей. Другими словами, как и изобретение топора и создание мегаполисов, информационные технологии дают шанс человечеству преодолеть трудности своего развития, неся одновременно и смертельную опасность для всего человечества!
Подобные механизмы - природное явление в том смысле, что они никем не проектируются, они суть стихия, они проявление диалектики развития - логики Природы и логики развития общества. Эти механизмы обеспечивают развитие общества, но и одновременно таят в себе смертельную для него опасность. Для обеспечения будущего необходимы скрепы, которые может создать только Разум и развитое интеллигентное гражданское общество. Но сумеет ли оно их создать, и хватит ли для этого времени?
Ответ на этот вопрос не очевиден, ибо действия, необходимые для предотвращения информационной катастрофы, выходят за пределы возможностей тех общественных структур, которые нынче правят миром. Но такая “неочевидность” не очень уж мешает, тем не менее, сформировать некую систему взглядов на образ действия и, опираясь на понимание той планетарной обстановки, которая рождается перечисленными механизмами, описать возможные сценарии развития. А следовательно, может послужить основой для принятия конкретных управленческих решений и стимулировать в нужном направлении формирование гражданского общества. И дать людям представление о реальных опасностях современного развития событий.
Но для объяснения подобного феномена нам придется подробнее рассмотреть некоторые следствия действия этих механизмов и их взаимодействия.
4. Эскиз современной общепланетарной экономической обстановки
Процессы, которые имели место быть в Советском Союзе и которые привели однажды к катастрофе его распада, деградации страны, и последующий трагический ход событий нельзя объяснить только слабостью организации псевдосоциалистической экономики СССР и дефектами ее организационной системы. Или только особенностью пути, выбранного 80 лет тому назад. Это важные причины, определившие ход истории страны, но далеко не единственные.
То, что произошло в нашей стране, лишь фрагмент общей перестройки мировой системы, и прежде всего ее экономической составляющей, подготовленной всей предшествующей историей капитализма. Здесь нельзя забывать ни Маркса, ни Ленина, ни Бернштейна, которые дали весьма профессиональный, как теперь мы понимаем, системный анализ капитализма XIX века. Однако теперь уже конец века XX, и все процессы общественного развития стали гораздо сложнее и уже давно не укладываются в схемы прошлого века… И марксизма, в частности.
До второй мировой войны капитализм, особенно в его внешних проявлениях, был еще очень похож на то, что было в веке предшествующем. Основная перестройка планетарной экономической системы началась в послевоенные десятилетия, хотя она была во многом подготовлена великим кризисом начала 30-х годов, реформами Рузвельта и возникновением Советского Союза. Перестройка мирового экономического порядка стала заметна уже в 60-е годы и происходит с тех пор с все нарастающей скоростью. И надо в первую очередь разобраться в причинах этого процесса, в содержании основных общепланетарных тенденций.
Такое представление послевоенной реальности и его анализ могут помочь высветить многие особенности и нашей современной истории. Замечу, что на этом общем фоне особенно рельефно проявляется роль некомпетентности, непонимания существа происходящего в сочетании с возможностью активного влияния некомпетентного начала и личных амбиций на происходящее в экономической сфере. Что уж никак не вкладывается в современные политэкономические схемы, не только марксистские, но и гарвардские, и любые другие. Надо ли говорить о том, что последнее уже само по себе может служить еще одним источником трагедии нации и симптомом общественного неблагополучия. Что и подтвердили последние годы - годы перестройки, и особенно постперестроечный период (сказанное относится не только к России и странам СНГ).
Послевоенные десятилетия качественно изменили характер организации мировой экономики, т.е. активной деятельности людей, направленной на создание материальной основы общественного развития. Мир вступает в постиндустриальный период своего развития - утверждается постиндустриальный капитализм, но все-таки пока что еще капитализм. Такие слова произнесены, но мы все еще очень плохо отдаем себе отчет в том, что они означают. Попробую высказать свое видение этой ситуации.
Справедлива, конечно, и чисто техническая характеристика современного этапа истории вида homo sapiens: происходит очередной взлет научно-технического прогресса. Но такая фраза сама по себе еще ничего не объясняет, ибо этот взлет особого рода. В его результате общество переходит к качественно новым технологиям - от “энергетических”, точнее энергоемких, к “информационным”: промышленность, порожденная паровой машиной, уступает место производству, в основе которого лежит компьютер. Реализация лазерных, сверхточных, сверхчистых и других “сверхтехнологий” возможна только в сочетании с современными информационными технологиями. Резко падает энергоемкость производимой продукции. Поэтому иногда даже говорят, что постиндустриальное общество отличается от предыдущего этапа его развития, от общества индустриального, тем, что уровень жизни растет быстрее развития производительных сил. Правда, при этом не очень четко определяют, что сегодня означает словосочетание “производительные силы”. По инерции их по-прежнему связывают с количеством энергии, используемой для обеспечения жизнедеятельности.
Нечто подобное произносится достаточно часто, но, как мне представляется, оно не отражает, может быть, самого существенного из того, что происходит в современной экономической организации планетарного сообщества: новые технологии, отличающиеся резким повышением сложности реализации, предъявляющие сверхжесткие требования к технологической дисциплине, нуждаются в качественно новом уровне образованности и производственной дисциплины работников. Они уже не укладываются в старые организационные рамки и нуждаются в новых структурах организации человеческой деятельности, их перестройке, носящей действительно революционный и общепланетарный характер. Последнее особенно существенно и влечет перестройку самой структуры общества, меняет природу и взаимоотношения социальных групп.
Я хотел бы обратить внимание на значительное сокращение числа лиц, занятых непосредственно производственным трудом, с одновременным ростом требований к квалификации работников. Это обстоятельство - еще одна из причин роста уровня стратификации общества. Сегодня файнмеханик в заводской лаборатории имеет более высокий оклад, чем профессор университета. Еще недавно такая ситуация была совершенно невозможна для капиталистических стран. Но последнее вовсе не означает, что роль университетского образования падает. Просто фантастически выросла роль МАСТЕРА!
Слов нет, исходной пружиной послевоенного развития являются беспримерные успехи в науке и технических достижениях. Это прежде всего компьютеризация всех сфер жизни, широкое распространение энергосберегающих технологий и наступающая роботизация. Без них ничего произойти бы не могло. Благодаря им термин “научно-техническая революция” стал архаизмом: темпы развития техники и технологий, а главное - их внедрения в производство превратили техническую революцию в естественный процесс - она стала перманентной, если следовать термину Л.Д. Троцкого. А благодаря развитию коммуникаций и росту образованности персонала все ноу-хау становятся практически сразу общепланетарным достоянием - еще одно благо, которое рождает “информационная революция”. Технологические секреты очень быстро перестают быть секретами, вот почему так возросли требования к правовой защите интеллектуальной собственности. Однако в силу сложности этих ноу-хау ими не так уж и просто воспользоваться. Да и тиражирование новых изделий представляет серьезные трудности, связанные с особенностями цивилизационных традиций, и доступно далеко не всем странам.
И еще один процесс, о котором наши социологи не очень-то любят говорить. Количество людей, необходимых для жизнеобеспечения общества, непрерывно сокращается, безработица непрерывно растет, и что делать с ней, современное общество, вероятно, не знает.
То, что произошло в нашей стране, лишь фрагмент общей перестройки мировой системы, и прежде всего ее экономической составляющей, подготовленной всей предшествующей историей капитализма. Здесь нельзя забывать ни Маркса, ни Ленина, ни Бернштейна, которые дали весьма профессиональный, как теперь мы понимаем, системный анализ капитализма XIX века. Однако теперь уже конец века XX, и все процессы общественного развития стали гораздо сложнее и уже давно не укладываются в схемы прошлого века… И марксизма, в частности.
До второй мировой войны капитализм, особенно в его внешних проявлениях, был еще очень похож на то, что было в веке предшествующем. Основная перестройка планетарной экономической системы началась в послевоенные десятилетия, хотя она была во многом подготовлена великим кризисом начала 30-х годов, реформами Рузвельта и возникновением Советского Союза. Перестройка мирового экономического порядка стала заметна уже в 60-е годы и происходит с тех пор с все нарастающей скоростью. И надо в первую очередь разобраться в причинах этого процесса, в содержании основных общепланетарных тенденций.
Такое представление послевоенной реальности и его анализ могут помочь высветить многие особенности и нашей современной истории. Замечу, что на этом общем фоне особенно рельефно проявляется роль некомпетентности, непонимания существа происходящего в сочетании с возможностью активного влияния некомпетентного начала и личных амбиций на происходящее в экономической сфере. Что уж никак не вкладывается в современные политэкономические схемы, не только марксистские, но и гарвардские, и любые другие. Надо ли говорить о том, что последнее уже само по себе может служить еще одним источником трагедии нации и симптомом общественного неблагополучия. Что и подтвердили последние годы - годы перестройки, и особенно постперестроечный период (сказанное относится не только к России и странам СНГ).
Послевоенные десятилетия качественно изменили характер организации мировой экономики, т.е. активной деятельности людей, направленной на создание материальной основы общественного развития. Мир вступает в постиндустриальный период своего развития - утверждается постиндустриальный капитализм, но все-таки пока что еще капитализм. Такие слова произнесены, но мы все еще очень плохо отдаем себе отчет в том, что они означают. Попробую высказать свое видение этой ситуации.
Справедлива, конечно, и чисто техническая характеристика современного этапа истории вида homo sapiens: происходит очередной взлет научно-технического прогресса. Но такая фраза сама по себе еще ничего не объясняет, ибо этот взлет особого рода. В его результате общество переходит к качественно новым технологиям - от “энергетических”, точнее энергоемких, к “информационным”: промышленность, порожденная паровой машиной, уступает место производству, в основе которого лежит компьютер. Реализация лазерных, сверхточных, сверхчистых и других “сверхтехнологий” возможна только в сочетании с современными информационными технологиями. Резко падает энергоемкость производимой продукции. Поэтому иногда даже говорят, что постиндустриальное общество отличается от предыдущего этапа его развития, от общества индустриального, тем, что уровень жизни растет быстрее развития производительных сил. Правда, при этом не очень четко определяют, что сегодня означает словосочетание “производительные силы”. По инерции их по-прежнему связывают с количеством энергии, используемой для обеспечения жизнедеятельности.
Нечто подобное произносится достаточно часто, но, как мне представляется, оно не отражает, может быть, самого существенного из того, что происходит в современной экономической организации планетарного сообщества: новые технологии, отличающиеся резким повышением сложности реализации, предъявляющие сверхжесткие требования к технологической дисциплине, нуждаются в качественно новом уровне образованности и производственной дисциплины работников. Они уже не укладываются в старые организационные рамки и нуждаются в новых структурах организации человеческой деятельности, их перестройке, носящей действительно революционный и общепланетарный характер. Последнее особенно существенно и влечет перестройку самой структуры общества, меняет природу и взаимоотношения социальных групп.
Я хотел бы обратить внимание на значительное сокращение числа лиц, занятых непосредственно производственным трудом, с одновременным ростом требований к квалификации работников. Это обстоятельство - еще одна из причин роста уровня стратификации общества. Сегодня файнмеханик в заводской лаборатории имеет более высокий оклад, чем профессор университета. Еще недавно такая ситуация была совершенно невозможна для капиталистических стран. Но последнее вовсе не означает, что роль университетского образования падает. Просто фантастически выросла роль МАСТЕРА!
Слов нет, исходной пружиной послевоенного развития являются беспримерные успехи в науке и технических достижениях. Это прежде всего компьютеризация всех сфер жизни, широкое распространение энергосберегающих технологий и наступающая роботизация. Без них ничего произойти бы не могло. Благодаря им термин “научно-техническая революция” стал архаизмом: темпы развития техники и технологий, а главное - их внедрения в производство превратили техническую революцию в естественный процесс - она стала перманентной, если следовать термину Л.Д. Троцкого. А благодаря развитию коммуникаций и росту образованности персонала все ноу-хау становятся практически сразу общепланетарным достоянием - еще одно благо, которое рождает “информационная революция”. Технологические секреты очень быстро перестают быть секретами, вот почему так возросли требования к правовой защите интеллектуальной собственности. Однако в силу сложности этих ноу-хау ими не так уж и просто воспользоваться. Да и тиражирование новых изделий представляет серьезные трудности, связанные с особенностями цивилизационных традиций, и доступно далеко не всем странам.
И еще один процесс, о котором наши социологи не очень-то любят говорить. Количество людей, необходимых для жизнеобеспечения общества, непрерывно сокращается, безработица непрерывно растет, и что делать с ней, современное общество, вероятно, не знает.
5. Формирование мира ТНК
Но самое важное случилось все-таки в общественной сфере, в перестройке ее экономической основы, причем она произошла в общепланетарном масштабе. И последнее самое важное.
Масштабы развития экономики, необходимость кооперации (общественного разделения труда) привели к тому, что локальные, национальные экономики постепенно стали терять потенцию саморазвития. Они стали интегрироваться в единый общепланетарный экономический организм с универсальной системой регулирования. Эту систему по инерции называют рыночной или системой свободного предпринимательства. Хотя “свободной” она не является уже много лет. Решающую роль в определении характера дальнейшего развития мировой экономики стали постепенно играть транснациональные корпорации (ТНК): произошла транснационализация капитализма. Если угодно, - следующая стадия его монополизации, о которой еще в начале века было столько дискуссий и полагалось, что это и есть последняя стадия капитализма. Процесс организации промышленности, несмотря на множество антимонопольных законов, оказался значительно сложней: возникли неформальные регуляторы, которые свидетельствуют о формировании “абсолютного монополизма”. Теперь уже не закон стоимости, а некоторые неписаные правила определяют разделение “мирового дохода”. Традиционный рынок Рикардо уступает место системе картельных соглашений.
В сочетании со стихийной трансформацией традиционных рыночных механизмов возник экономический монстр, не разобравшись в особенностях которого, вряд ли можно брать на себя ответственность в каких-либо рекомендациях экономического характера. Замечу еще раз: он возник сам по себе, в результате естественного процесса самоорганизации. И пока еще не создано его научной теории.
Приведу лишь несколько цифр, характеризующих происходящее в мире. За последние несколько десятилетий возникла совокупность 37 тысяч ТНК, имеющих около 200 тысяч национальных филиалов в разных странах планеты. Они образуют некую систему, охватившую всю планету. Эта совокупность ТНК представляет собой некую единую сеть, единую систему, владеющую третью всех производственных фондов планеты, производящую более 40% общепланетарного продукта, осуществляющую заметно более половины внешнеторгового оборота, более 80% торговли высшими технологиями и контролирующую более 90% вывоза капитала. За последние пару десятилетий объем внешней торговли на планете увеличился не в 2-3 раза, как объем промышленного производства, а в 10 раз! Это показывает, насколько более эффективным стало международное разделение труда.
Я хочу обратить внимание читателя еще на одно нетривиальное обстоятельство, характеризующее современную планетарную обстановку: рождение МИРА ТНК сочетается, не противоречит, а сочетается еще с одной важной особенностью современной структуры производственной деятельности. Изменяется роль конвейера, вернее, он приобретает совсем иной характер: теперь рабочий не поворачивает раз и навсегда ему предназначенную гайку, как в фильмах Чарли Чаплина, а с помощью компьютера реализует индивидуальный заказ - можно представить себе, насколько вырос общеобразовательный уровень рабочего со времен Чарли Чаплина. Одновременно замечу, что настолько же и сократилось количество занятых непосредственно на производстве.
Постоянно сокращается роль заводов-гигантов, которые еще недавно символизировали индустриальную мощь страны. Рентабельность таких заводов падает из-за их инерционности и сложности управления. Жизнь требует быстрой смены номенклатуры производимой продукции, реализовать которую заводы-гиганты просто не в состоянии. И одновременно растет значение мелких фирм, в которых задействовано лишь несколько работников, но крепко привязанных к одной или нескольким крупным фирмам.
На этой основе рынок, традиционный рынок Рикардо, качественно изменяясь, приобрел вселенский характер, в котором определяющим фактором успеха стала общественная производительность труда. Страны достаточно легко разделились на группу быстро прогрессирующих, производительность труда которых выше средней общепланетарной, и отсталых стран с производительностью ниже среднего уровня. Но рынок пока еще остается рынком, а капитализм - капитализмом, поэтому он стал беспощадно расправляться с промышленностью тех стран, производительность труда которых не смогла подняться выше среднего уровня. И закрутился для многих стран и народов смертельный маховик. Или “дьявольский насос”, если угодно!
Мировой характер экономической системы означает, в частности, что локальные экономики стали открытыми, капиталы (и не только капиталы, но и специалисты высокой квалификации) теперь легко перетекают из одной страны в другую, не зная никаких преград. И они концентрируются в тех странах, где общественная производительность труда более высокая, где вкладывать деньги элементарно выгодней, где ресурсы используются более эффективно, где выше роль интеллекта. И это касается любых денег, в том числе и денег тех стран, которые мы назвали отсталыми. Значит, эти страны не только будут лишаться внешних инвесторов, но их собственные капиталы неизбежно будут перетекать в более благополучные страны. Заметим, что этот процесс касается не только денег, но и “мозгов”: наиболее энергичные и талантливые люди тоже начинают эмигрировать в страны “золотого миллиарда”, как теперь принято называть те относительно благополучные страны, где проживает одна шестая часть населения планеты. Туда же уплывают и остальные ресурсы. Эти страны становятся насосом, откачивающим из отсталых стран все то лучшее, что они имеют. Не только ресурсы. Его действие мы чувствуем на собственной судьбе.
Итак, заработал некий “дьявольский насос”, и, пока существует установившийся порядок, - это общий неотвратимый процесс. Он станет и дальше выкачивать из отсталых стран капиталы, ресурсы, таланты! Причем со все возрастающей интенсивностью. Еще раз: этот процесс неотвратимый; какие бы резолюции ни принимала ООН, что бы ни говорили об “устойчивом развитии” и экологическом кризисе, МИР ТНК живет по собственным законам - законам самоорганизации. И пока еще не родилась сила, способная им управлять.
В результате действия этого “дьявольского насоса” происходит все углубляющаяся стратификация государств. Если относительно недавно - лет 30-40 тому назад отсталые страны было справедливо называть развивающимися, ибо они имели определенные шансы для своего развития и сокращения разрыва с передовыми странами (и многие из них, действительно, развивались), то теперь отсталые страны “отстали навсегда”! Точнее, они навсегда, до тех пор пока существует МИР ТНК, остались отсталыми! Вот почему термин “развивающиеся страны” в последние годы стал тоже архаизмом. Мы живем в мире с “потрясающе быстрой сменой реальностей” и всего, что отсюда следует.
Масштабы развития экономики, необходимость кооперации (общественного разделения труда) привели к тому, что локальные, национальные экономики постепенно стали терять потенцию саморазвития. Они стали интегрироваться в единый общепланетарный экономический организм с универсальной системой регулирования. Эту систему по инерции называют рыночной или системой свободного предпринимательства. Хотя “свободной” она не является уже много лет. Решающую роль в определении характера дальнейшего развития мировой экономики стали постепенно играть транснациональные корпорации (ТНК): произошла транснационализация капитализма. Если угодно, - следующая стадия его монополизации, о которой еще в начале века было столько дискуссий и полагалось, что это и есть последняя стадия капитализма. Процесс организации промышленности, несмотря на множество антимонопольных законов, оказался значительно сложней: возникли неформальные регуляторы, которые свидетельствуют о формировании “абсолютного монополизма”. Теперь уже не закон стоимости, а некоторые неписаные правила определяют разделение “мирового дохода”. Традиционный рынок Рикардо уступает место системе картельных соглашений.
В сочетании со стихийной трансформацией традиционных рыночных механизмов возник экономический монстр, не разобравшись в особенностях которого, вряд ли можно брать на себя ответственность в каких-либо рекомендациях экономического характера. Замечу еще раз: он возник сам по себе, в результате естественного процесса самоорганизации. И пока еще не создано его научной теории.
Приведу лишь несколько цифр, характеризующих происходящее в мире. За последние несколько десятилетий возникла совокупность 37 тысяч ТНК, имеющих около 200 тысяч национальных филиалов в разных странах планеты. Они образуют некую систему, охватившую всю планету. Эта совокупность ТНК представляет собой некую единую сеть, единую систему, владеющую третью всех производственных фондов планеты, производящую более 40% общепланетарного продукта, осуществляющую заметно более половины внешнеторгового оборота, более 80% торговли высшими технологиями и контролирующую более 90% вывоза капитала. За последние пару десятилетий объем внешней торговли на планете увеличился не в 2-3 раза, как объем промышленного производства, а в 10 раз! Это показывает, насколько более эффективным стало международное разделение труда.
Я хочу обратить внимание читателя еще на одно нетривиальное обстоятельство, характеризующее современную планетарную обстановку: рождение МИРА ТНК сочетается, не противоречит, а сочетается еще с одной важной особенностью современной структуры производственной деятельности. Изменяется роль конвейера, вернее, он приобретает совсем иной характер: теперь рабочий не поворачивает раз и навсегда ему предназначенную гайку, как в фильмах Чарли Чаплина, а с помощью компьютера реализует индивидуальный заказ - можно представить себе, насколько вырос общеобразовательный уровень рабочего со времен Чарли Чаплина. Одновременно замечу, что настолько же и сократилось количество занятых непосредственно на производстве.
Постоянно сокращается роль заводов-гигантов, которые еще недавно символизировали индустриальную мощь страны. Рентабельность таких заводов падает из-за их инерционности и сложности управления. Жизнь требует быстрой смены номенклатуры производимой продукции, реализовать которую заводы-гиганты просто не в состоянии. И одновременно растет значение мелких фирм, в которых задействовано лишь несколько работников, но крепко привязанных к одной или нескольким крупным фирмам.
На этой основе рынок, традиционный рынок Рикардо, качественно изменяясь, приобрел вселенский характер, в котором определяющим фактором успеха стала общественная производительность труда. Страны достаточно легко разделились на группу быстро прогрессирующих, производительность труда которых выше средней общепланетарной, и отсталых стран с производительностью ниже среднего уровня. Но рынок пока еще остается рынком, а капитализм - капитализмом, поэтому он стал беспощадно расправляться с промышленностью тех стран, производительность труда которых не смогла подняться выше среднего уровня. И закрутился для многих стран и народов смертельный маховик. Или “дьявольский насос”, если угодно!
Мировой характер экономической системы означает, в частности, что локальные экономики стали открытыми, капиталы (и не только капиталы, но и специалисты высокой квалификации) теперь легко перетекают из одной страны в другую, не зная никаких преград. И они концентрируются в тех странах, где общественная производительность труда более высокая, где вкладывать деньги элементарно выгодней, где ресурсы используются более эффективно, где выше роль интеллекта. И это касается любых денег, в том числе и денег тех стран, которые мы назвали отсталыми. Значит, эти страны не только будут лишаться внешних инвесторов, но их собственные капиталы неизбежно будут перетекать в более благополучные страны. Заметим, что этот процесс касается не только денег, но и “мозгов”: наиболее энергичные и талантливые люди тоже начинают эмигрировать в страны “золотого миллиарда”, как теперь принято называть те относительно благополучные страны, где проживает одна шестая часть населения планеты. Туда же уплывают и остальные ресурсы. Эти страны становятся насосом, откачивающим из отсталых стран все то лучшее, что они имеют. Не только ресурсы. Его действие мы чувствуем на собственной судьбе.
Итак, заработал некий “дьявольский насос”, и, пока существует установившийся порядок, - это общий неотвратимый процесс. Он станет и дальше выкачивать из отсталых стран капиталы, ресурсы, таланты! Причем со все возрастающей интенсивностью. Еще раз: этот процесс неотвратимый; какие бы резолюции ни принимала ООН, что бы ни говорили об “устойчивом развитии” и экологическом кризисе, МИР ТНК живет по собственным законам - законам самоорганизации. И пока еще не родилась сила, способная им управлять.
В результате действия этого “дьявольского насоса” происходит все углубляющаяся стратификация государств. Если относительно недавно - лет 30-40 тому назад отсталые страны было справедливо называть развивающимися, ибо они имели определенные шансы для своего развития и сокращения разрыва с передовыми странами (и многие из них, действительно, развивались), то теперь отсталые страны “отстали навсегда”! Точнее, они навсегда, до тех пор пока существует МИР ТНК, остались отсталыми! Вот почему термин “развивающиеся страны” в последние годы стал тоже архаизмом. Мы живем в мире с “потрясающе быстрой сменой реальностей” и всего, что отсюда следует.
Описанный процесс в рамках сложившейся мировой рыночной системы, по-видимому, необратим. Ибо он неуправляем, как всякий естественный процесс. И он лишает отсталые страны каких-либо надежд. В самом деле, для того чтобы какой-либо из стран подняться на поверхность, необходим подъем производительности труда. А для этого нужны значительные капиталовложения и квалифицированные люди. Они нужны не только для перевооружения промышленности и перехода на новые технологии. Но еще в большей степени - для создания интеллектуального потенциала. Последнее утверждение есть абсолютное условие: без него никакой подъем производства и уровня жизни невозможен. Это условие тоже следствие нового технологического взлета и требует совершенно нового понимания термина “интеллектуальный потенциал нации”.
Если лет 30-40 тому назад с понятием интеллектуального потенциала связывалось представление только о людях, которых обычно причисляли к интеллигенции, т.е. об инженерах-исследователях, конструкторах, ученых, писателях, то теперь его носителем являются и многие рабочие специальности. В самом деле, обслуживание целого ряда высших технологий требует инженерной квалификации. Я уж не говорю о смене номенклатуры изделий высших технологий, например, о переходе к производству ЭВМ 5-го поколения, который просто невозможен без большого количества инженеров. Значит, развитие отраслей современной технологии могут совершить только те нации, которые способны обеспечить высокий уровень образованности (и производственной дисциплины труда) населения. Но для этого нужны те, кто способен учить других. А их-то в отсталых странах становится все меньше и меньше. Зато развитые страны способны перекачивать к себе как раз тех людей из отсталых стран, которые обладают нужным уровнем квалификации и дисциплины труда, - возникает еще одна постиндустриальная форма эксплуатации отсталых стран! Она гораздо более страшная, чем та, о которой было принято говорить еще сто лет тому назад.
Оба процесса - перевооружение промышленности и подготовка необходимых кадров - неотделимы и чрезвычайно капиталоемки. А так как эффективность вложения капиталов тем ниже, чем ниже исходная производительность труда, то капиталовложения в развитие процессов, приводящих к повышению производительности труда в отсталых странах, в нынешних условиях представляются крайне маловероятными. Не случайно разрыв в уровне благосостояния 20% развитых и 80% отсталых стран стремительно возрастает и к началу девяностых годов достиг отметки в 150 раз!
Сформировавшийся общепланетарный рыночный механизм не поднимает, а уничтожает экономику отсталых стран, превращая их в лучшем случае (подчеркиваю - в лучшем случае) в сырьевые придатки стран с высокой производительностью труда, которые мы впредь условимся называть “передовыми”. И такая ситуация отвечает сегодняшним интересам МИРА ТНК: ему не нужна образованная периферия, способная к самостоятельному развитию.
Стать “сырьевым придатком” развитых стран - еще не худший вариант судьбы для отсталых стран: между ними уже возникает конкуренция за то, чтобы прислуживать у стола сильных мира сего. Мы, кажется, уже наблюдаем нечто подобное и в нашей стране! Во всяком случае, именно так ее рассматривают на Западе. В одной из первых речей Мейджора, сменившего Тэтчер на посту премьера, было утверждение о том, что стать кладовой ресурсов для развитых стран - это и есть основная задача постперестроечной России. Правда, он сказал и нечто большее: для этого в России достаточно 40-50 миллионов населения!
Но это лишь одна из особенностей “дьявольского насоса”. В развитых странах стремятся избавиться от экологически вредных производств и разнообразных отходов, в том числе и радиоактивных. Но ведь без черной металлургии, химии и других вредных производств не проживешь. И эти производства перекачиваются в неразвитые страны, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Значит, насос работает и в другую сторону, только усугубляя тяжесть жизни населения отсталых стран.
Понимали ли все эти особенности те “экономические завлабы”, которые пришли к власти в России на волне перестройки? Думаю, что нет. Но о подобной перспективе много говорилось в инженерных кругах еще накануне перестройки: мы ожидали и очень боялись подобного поворота событий. Да и печаталось многое - читайте работы того же В.В. Клименко! Но таково уж свойство “гайдарообразных”: они живут с представлением о самодостаточности. Судьба не дала им настоящего образования, но наградила их удивительно удобным свойством: они не способны сомневаться в собственной правоте! А тем более подозревать факт собственной малообразованности. И искренне считают себя интеллигентами!
6. Ещё раз о посткапитализме. Планетарный тоталитаризм? Его возможная судьба
Как описанный процесс, развивающийся в экономической сфере и сфере производства, будет развиваться и дальше, что ждет транснациональный капитализм? И будет ли это капитализм в его классическом понимании? И как все те процессы, которые принято называть посткапиталистическим развитием, скажутся на структуре планетарного сообщества? Все подобные вопросы уже стоят, уже поставлены и не могут не волновать широкие круги интеллигенции всего мира.
Я уже говорил о том, что предсказывать дальнейшее развитие планетарных событий - дело неблагодарное и точный прогноз практически невозможен: в любой момент могут произойти действия, разрушающие установившееся течение событий. Разве в начале 80-х годов кто-либо мог предвидеть “явление Горбачева”, в том числе и он сам! Но ведь именно это явление позволило сделать решающий шаг к завершению транснационализации (транскапитализации) экономики и утверждению “вселенского рынка”. В том числе и к разрушению великого государства!
Я, например, был убежден, что система “единого завода”, допускавшая к власти брежневых, и подбор кадров, способных лишь реализовывать принцип “не беспокоить” в качестве основы “идеологии”, однажды рухнет - современное общество не может быть стабильным, если оно управляется на таком уровне компетентности. И теряет способность создавать новую продукцию! Но произойти это, по моим предположениям, должно было только лет через 20 и без трагедии, без разрушения самой страны. Я думал, что должна была произойти разумная конвергенция. Примерно так же думал и покойный академик В.М. Глушков, и многие другие мои коллеги, предпринимавшие весьма активные усилия для изменения ситуации.
Я уже говорил о том, что предсказывать дальнейшее развитие планетарных событий - дело неблагодарное и точный прогноз практически невозможен: в любой момент могут произойти действия, разрушающие установившееся течение событий. Разве в начале 80-х годов кто-либо мог предвидеть “явление Горбачева”, в том числе и он сам! Но ведь именно это явление позволило сделать решающий шаг к завершению транснационализации (транскапитализации) экономики и утверждению “вселенского рынка”. В том числе и к разрушению великого государства!
Я, например, был убежден, что система “единого завода”, допускавшая к власти брежневых, и подбор кадров, способных лишь реализовывать принцип “не беспокоить” в качестве основы “идеологии”, однажды рухнет - современное общество не может быть стабильным, если оно управляется на таком уровне компетентности. И теряет способность создавать новую продукцию! Но произойти это, по моим предположениям, должно было только лет через 20 и без трагедии, без разрушения самой страны. Я думал, что должна была произойти разумная конвергенция. Примерно так же думал и покойный академик В.М. Глушков, и многие другие мои коллеги, предпринимавшие весьма активные усилия для изменения ситуации.