Страница:
Заметим, что эзотерическая идея внутреннего бытия на основе древних знаний, т.е. мифов, легенд, поверий, порой (но не всегда) отлично уживается с идеей Бога. Любая религия - это феномен истории. Она возникает в определенных условиях, под действием тех или иных причин, стимулируется личным воздействием, особенностями цивилизации. Она развивается, ее доктрины эволюционируют; она может и вовсе исчезнуть, как исчез буддизм в Индии или в Индонезии, уступив место исламу. Но потребность в вере в нечто Высшее, недоступное человеческому сознанию, видимо, вечна! Вспомним слова Гете “zu etwas hцherem sind wir geboren” - к чему-то высшему мы рождены! Это ощущение рождается в детстве, и с ним люди покидают этот мир.
Такая потребность, такое мироощущение может присутствовать у данного конкретного человека или нет, это уже другой вопрос. Но религиозное чувство, в какой бы форме оно ни было, заполняет определенные лакуны в духовном мире человека, которые не в состоянии заполнить никакие рациональные знания. Так уж создан человек, таким он образовался в нашем мире. Наука старается отвечать на вопрос: как? Как те или иные следствия порождаются теми или иными причинами. Но есть и еще один вопрос: зачем? Или почему? Почему, зачем существует мир, Вселенная, человек, я сам? Такой вопрос не приемлет наука, но от него нельзя отмахнуться, он всегда остается вопросом, и каждый человек на него отвечает по-своему. И, как правило, даже не осознавая, что он на него отвечает, отвечает своими действиями, своей жизнью. О неизбежности существования этих двух вопросов, об их неразрывности и писал великий немецкий поэт и мыслитель.
Этот второй источник мировоззрения связан с особенностями духовного мира человека. Особое значение религиозное чувство приобретает в минуты роковые, когда над народом или отдельным человеком нависает реальная опасность. Это эмпирический факт - а “роковые минуты”, как я постараюсь показать, приближаются. И с их приходом человек часто теряет веру и в науку, и в силу традиционной культуры. Перед лицом катастрофы они порой оказываются беспомощными. Разве мы не видим происходящей деградации западной культуры, появления масскультуры с ее порнографией, наркоманией, разрушением семейных традиций, интеллектуальной жизни и т.д. В подобные
времена разочарования
снова поднимается интерес к религии, растет ее значение в жизни общества. И религии должны оказаться на уровне потребностей общества и помочь ему отыскать необходимую дорогу. И надо помнить, что сегодня она одна, а завтра другая! Человек ищет ответа там, где пасуют рациональные знания. Но при этом не обязательно происходит возврат к традиционным религиям. Появляются новые веры и секты, далеко не всегда консолидирующие общество. И программы “sustainable development” должны учитывать эти особенности духовного мира людей. Когда теперь произносят “экология культуры”, то мне представляется, что речь должна идти о такой же очистке духовной жизни человека, точнее факторов, влияющих на ее формирование, как очистка территории городов от накапливающихся нечистот.
Падение роли и престижа традиционных религий в жизни практически всех христианских народов стало почти аксиомой. Однако попытки понять истинные причины этого явления, необходимость модернизации определенных доктрин, а самое главное, характера деятельности, отвечающей потребностям духовного мира современного человека, свойственны разве только небольшим группам лидеров католической церкви во главе с самим папой Иоанном-Павлом II. Православная церковь, к моему глубокому сожалению, очень догматична и архаична, она слабо откликается на изменение духовных потребностей людей и благодаря этому открывает простор для деятельности различных сект и личностей, прямо спекулирующих на духовных запросах населения. Да и мирские интересы уж очень четко просматриваются в деяниях некоторых отцов церкви.
Итак, существуют два мировоззренческих начала, которые связаны с духовным, эмоциональным миром человека, с его порой алогичным восприятием действительности. Эти начала нельзя игнорировать, ибо сама Природа распорядилась так, что два полушария человеческого мозга играют весьма разную роль в его жизнедеятельности: одно полушарие отвечает за его эмоциональную сферу, я бы сказал, за целостное восприятие того или иного феномена, другое - за логическое мышление.
Но существует и третий источник мировоззрения современного человека. Это идея Природы,
которую должны дать науки, и прежде всего естествознание. Идея Природы должна быть реализована в такой форме, чтобы человек мог опереться на нее в своей практической жизни, жить в ней, в Природе, обеспечивая свое будущее. Принято считать, что мировоззрение должно включать знания об окружающем мире, знания, обеспечивающие способность человека предвидеть некоторые следствия нашего воздействия на этот мир.
В данной книге, помня о том, что при оценке происходящего и перспектив нельзя не принимать во внимание особенностей духовного мира разных народов и отдельных людей, я буду основное внимание уделять третьему источнику мировоззрения. Именно с ним связаны те универсалии, о которых я говорил выше, та логика развития Природы, ее отдельных систем, которая может служить основой для принятия тех или иных решений и действий, необходимых для обеспечения нашего будущего.
Объемы информационных лавин, которые обрушились на человека ХХ века, в значительной степени деформировали рационалистическое миропредставление, утвердившееся в сознании людей в прошлом веке. Новая информация начинает менять наше видение человека в современном мире, она деформирует традиции, цивилизационные установки, само представление об
ИСТИНЕ.
1.3. Все ли надо подвергать сомнению?
Глава вторая. НОВАЯ ПЛАНЕТА?
2. Начало начал
Наряду с остальными человекообразными обезьянами в тропическом африканском лесу жили в конце третичного периода, т.е. 3-4 миллиона лет тому назад, еще и подобные им животные, именуемые австралопитеками. Есть все основания считать, что они и были корнем того эволюционного дерева, на вершине которого ныне находится Человек.
И я начну свой рассказ с описания одной из катастроф, может быть и не первых, которая произошла в судьбе этих животных. Я думаю, что эта катастрофа, собственно, и положила начало того эволюционного процесса, который мы называем антропогенезом. Ее можно датировать самым началом четвертичного периода. Катастрофа, перестроившая всю летопись планеты, произошла, вероятнее всего, около 3,5 миллиона лет тому назад. Она имела внешние причины. В это время произошло резкое похолодание климата, его иссушение, и, как следствие, площади тропических лесов стали стремительно сокращаться. Такие изменения привели к ужесточению борьбы за ресурсы между близкими видами животных, употреблявшими растительную пищу, и наши предки проиграли эту борьбу предкам современных шимпанзе, горилл и других человекообразных жителей тропического леса. Трудно сказать, повезло ли нашим предкам, но людьми сделались именно проигравшие, точнее та их часть, которая не погибла в борьбе за тропический лес и перебралась в саванну.
Итак, запомним: первая нам известная катастрофа в истории становления человека имела своей причиной внешние факторы - похолодание и иссушение климата.
Оставшиеся в живых австралопитеки были вытеснены в саванну и должны были бы, по идее, тоже погибнуть, поскольку не были приспособлены к условиям жизни в новой экологической и весьма опасной нише.
Но предсказать результаты бифуркаций (катастроф, революций) в принципе невозможно, поскольку развитие событий определяется множеством случайных факторов и теми потенциальными возможностями, которыми обладает Природа и которые скрыты от исследователя. И вряд ли гениальный инопланетянин, прибывший в ту пору на Землю, мог бы предсказать, что именно эти хилые животные, находившиеся на пороге гибели, через относительно небольшое геологическое время сделаются властителями планеты! Но на примере наших предков эволюция продемонстрировала свою неприхотливость и непредсказуемость. А потенциал развития австралопитеков оказался достаточно высоким.
Оказавшись в неприветливой и опасной саванне, лишенные деревьев, способных спасти их от хищников, они были вынуждены встать на задние лапы, чтобы видеть приближающихся врагов, и благодаря этому у них освободились передние. Научившись есть мясную пищу, в результате с течением времени они сами превратились в агрессивных хищников. Благодаря тому, что у них освободились передние лапы, которые однажды стали руками, потомки австралопитеков научились использовать подручные средства - прежде всего камень и палку. Таким образом, уже на заре своей истории человек доказал, что перспективы будущего развития не всегда имеет тот, кто сегодня оказался победителем в непрекращающейся борьбе за ресурс, за жизнь!
Сумев пережить “катастрофу выселения” и утвердившись в саванне, наши предки вступили в относительно спокойный период “дарвиновского” развития. В течение этого периода, который длился не один миллион лет, шло быстрое развитие целого ряда ветвей австралопитековых. Они расселились из Африки по всей планете. Среди них были и питекантропы, и синантропы, и неандертальцы… По-видимому, около ста тысяч лет тому назад среди них выделился и наш непосредственный предок - кроманьонец. Этот процесс сопровождался развитием нервной системы и мозга, на первых порах - только мозга: еще не со-знания, а мозга - и обретением навыков использования искусственных орудий и природных сил. Описанный этап антропогенеза проходил, вероятно, в условиях жесточайшей внутривидовой борьбы, которая определяла удивительную скорость биологической эволюции.
Развитие мозга сопровождалось как быстрым развитием используемых подручных средств, так и изобретением новых полезных навыков. Каменный топор и “изобретение” огня были на данном этапе, вероятно, вершиной их творчества - самыми важными достижениями этих животных, которые уже во многом походили на человека. Но все же это были еще не люди, а только умные животные. Их жизнь полностью управлялась биосоциальными законами, как и жизнь других стадных животных.
3. Новая катастрофа. Обретение начал нравственности
Такая потребность, такое мироощущение может присутствовать у данного конкретного человека или нет, это уже другой вопрос. Но религиозное чувство, в какой бы форме оно ни было, заполняет определенные лакуны в духовном мире человека, которые не в состоянии заполнить никакие рациональные знания. Так уж создан человек, таким он образовался в нашем мире. Наука старается отвечать на вопрос: как? Как те или иные следствия порождаются теми или иными причинами. Но есть и еще один вопрос: зачем? Или почему? Почему, зачем существует мир, Вселенная, человек, я сам? Такой вопрос не приемлет наука, но от него нельзя отмахнуться, он всегда остается вопросом, и каждый человек на него отвечает по-своему. И, как правило, даже не осознавая, что он на него отвечает, отвечает своими действиями, своей жизнью. О неизбежности существования этих двух вопросов, об их неразрывности и писал великий немецкий поэт и мыслитель.
Этот второй источник мировоззрения связан с особенностями духовного мира человека. Особое значение религиозное чувство приобретает в минуты роковые, когда над народом или отдельным человеком нависает реальная опасность. Это эмпирический факт - а “роковые минуты”, как я постараюсь показать, приближаются. И с их приходом человек часто теряет веру и в науку, и в силу традиционной культуры. Перед лицом катастрофы они порой оказываются беспомощными. Разве мы не видим происходящей деградации западной культуры, появления масскультуры с ее порнографией, наркоманией, разрушением семейных традиций, интеллектуальной жизни и т.д. В подобные
времена разочарования
снова поднимается интерес к религии, растет ее значение в жизни общества. И религии должны оказаться на уровне потребностей общества и помочь ему отыскать необходимую дорогу. И надо помнить, что сегодня она одна, а завтра другая! Человек ищет ответа там, где пасуют рациональные знания. Но при этом не обязательно происходит возврат к традиционным религиям. Появляются новые веры и секты, далеко не всегда консолидирующие общество. И программы “sustainable development” должны учитывать эти особенности духовного мира людей. Когда теперь произносят “экология культуры”, то мне представляется, что речь должна идти о такой же очистке духовной жизни человека, точнее факторов, влияющих на ее формирование, как очистка территории городов от накапливающихся нечистот.
Падение роли и престижа традиционных религий в жизни практически всех христианских народов стало почти аксиомой. Однако попытки понять истинные причины этого явления, необходимость модернизации определенных доктрин, а самое главное, характера деятельности, отвечающей потребностям духовного мира современного человека, свойственны разве только небольшим группам лидеров католической церкви во главе с самим папой Иоанном-Павлом II. Православная церковь, к моему глубокому сожалению, очень догматична и архаична, она слабо откликается на изменение духовных потребностей людей и благодаря этому открывает простор для деятельности различных сект и личностей, прямо спекулирующих на духовных запросах населения. Да и мирские интересы уж очень четко просматриваются в деяниях некоторых отцов церкви.
Итак, существуют два мировоззренческих начала, которые связаны с духовным, эмоциональным миром человека, с его порой алогичным восприятием действительности. Эти начала нельзя игнорировать, ибо сама Природа распорядилась так, что два полушария человеческого мозга играют весьма разную роль в его жизнедеятельности: одно полушарие отвечает за его эмоциональную сферу, я бы сказал, за целостное восприятие того или иного феномена, другое - за логическое мышление.
Но существует и третий источник мировоззрения современного человека. Это идея Природы,
которую должны дать науки, и прежде всего естествознание. Идея Природы должна быть реализована в такой форме, чтобы человек мог опереться на нее в своей практической жизни, жить в ней, в Природе, обеспечивая свое будущее. Принято считать, что мировоззрение должно включать знания об окружающем мире, знания, обеспечивающие способность человека предвидеть некоторые следствия нашего воздействия на этот мир.
В данной книге, помня о том, что при оценке происходящего и перспектив нельзя не принимать во внимание особенностей духовного мира разных народов и отдельных людей, я буду основное внимание уделять третьему источнику мировоззрения. Именно с ним связаны те универсалии, о которых я говорил выше, та логика развития Природы, ее отдельных систем, которая может служить основой для принятия тех или иных решений и действий, необходимых для обеспечения нашего будущего.
Объемы информационных лавин, которые обрушились на человека ХХ века, в значительной степени деформировали рационалистическое миропредставление, утвердившееся в сознании людей в прошлом веке. Новая информация начинает менять наше видение человека в современном мире, она деформирует традиции, цивилизационные установки, само представление об
ИСТИНЕ.
И это закономерно и должно использоваться в наших программах. Мы подошли не только к перелому тысячелетий, но и к перелому цивилизаций, который требует от людей утверждения нового образа мысли и новой структуры ценностей. Новые миропонимания при всех неизбежных (заметим: и нужных людям) различиях оказываются, тем не менее, связанными некоторой общей единой реальностью. И этот факт опирается на надежный эмпирический фундамент. Вот об этой реальности, о ее возможных контурах я и постараюсь рассказать.
Таким образом, я буду обсуждать некоторые основания научного мышления применительно к энвайроментальным проблемам, т.е. к проблемам взаимоотношения Природы и общества. И в этом контексте сразу хочу предупредить читателя: я никак не пытаюсь противопоставить религиозные воззрения научным. Никакое естествознание не содержит альтернативы Богу или, лучше сказать, Вере. В основе любых гипотез о начале лежит некоторый акт веры - принятие непроверяемых утверждений. Что же касается практической деятельности людей, оценки перспективы, выбора образа действий, то мы не можем игнорировать существование духовных миров человека, их различий, различий в понимании ценностей и все то, что не вкладывается в жесткие логические схемы. И ко всему этому нужно относиться с уважением, даже не всегда понимая побуждающие причины.
Таким образом, я буду обсуждать некоторые основания научного мышления применительно к энвайроментальным проблемам, т.е. к проблемам взаимоотношения Природы и общества. И в этом контексте сразу хочу предупредить читателя: я никак не пытаюсь противопоставить религиозные воззрения научным. Никакое естествознание не содержит альтернативы Богу или, лучше сказать, Вере. В основе любых гипотез о начале лежит некоторый акт веры - принятие непроверяемых утверждений. Что же касается практической деятельности людей, оценки перспективы, выбора образа действий, то мы не можем игнорировать существование духовных миров человека, их различий, различий в понимании ценностей и все то, что не вкладывается в жесткие логические схемы. И ко всему этому нужно относиться с уважением, даже не всегда понимая побуждающие причины.
1.3. Все ли надо подвергать сомнению?
Вопрос непраздный. Без сомнений не может быть движения к знанию. Сомнения и есть источник знания. Но всегда ли все надо подвергать сомнению? Для того, чтобы принимать решение, человек должен быть уверен в его истинности.
Высшая мудрость состоит в том, чтобы из сомнений рождать уверенность в истинности принимаемых решений!
* * *
В предыдущем параграфе я постарался объяснить неразрывность тех мировоззренческих начал, которые следуют классической логике, и начал, связанных с духовным миром человека, - религией, традициями, мифами… Другими словами, представление человека об окружающем, стремления человека, а следовательно, и его действия всегда определяются синтезом того, что логически выводимо из некоторых постулатов, которые Вернадский называл эмпирическими обобщениями, которые мне хочется называть ЗНАНИЯМИ, и того, что непосредственно не связано с логикой и эмпирически проверенными фактами и что мне кажется уместным называть ВЕРОЙ.
Я ЗНАЮ то, что проверено опытом, и только опытом или выводимо методами классической логики из этих эмпирически установленных “истин”. Я беру это слово в кавычки, ибо завтра новый опыт может нам изменить эту истину. Любые истины относительны и всегда таковыми и останутся - абсолютной истиной может обладать только АБСОЛЮТНЫЙ НАБЛЮДАТЕЛЬ, которым никогда не станет человек. Но, признавая, что абсолютная истина это тоже объект веры, что любое знание всегда было, есть и будет относительным, мы в своих практических действиях обязаны принять постулат о том, что сегодня более надежной информации, чем та, которую может предоставить современная наука, у человека нет! И этот факт должен войти в сознание людей, должен стать актом веры. (И в то же время такое утверждение - тоже эмпирическое обобщение!)
Принято различать фундаментальную и прикладную науку, и такое разграничение вполне оправдано опытом человеческой деятельности. Фундаментальная наука - всегда сфера сомнений и поиска. Но для принятия конкретных практических решений мы обязаны постулировать справедливость, если угодно, даже абсолютность достигнутого уровня знаний. Иначе мы просто ничего не сможем решить, добиться создания новых машин и т.п.! Вот почему в этой работе я буду стараться следовать этому принципу и излагать свое представление о логике развития, веря в тот фундамент эмпирических обобщений, который лежит в ее основе.
Но я буду постоянно иметь в виду, что этой логики недостаточно, она освещает лишь частицу необъятного мира, тем более тогда, когда речь идет о человеке. И тогда, когда у человека возникло сознание (со-знание), то одновременно возник и духовный мир, и возникла вера. История показывает, что вера может быть больше, чем знания. Она может определять цели, стремления людей. В трудные минуты она вселяет в людей мужество. Объяснить человеку - это одно, а вселить в него веру - нечто гораздо большее. Вера это всегда надежда, надежда на лучшее, без чего человек жить не может, без чего невозможны никакие свершения.
В нашей стране вера была утеряна в период брежневского застоя. Перестройка и особенно постперестроечный период, лишив остатков веры даже самых верноподданных, не дали взамен никакой веры. Это одна из причин нашей трагедии!
* * *
Итак, мы постепенно начинаем осознавать, что общество стоит на пороге катастрофы, требующей перестройки всех оснований планетарного бытия. Я думаю даже, что мы находимся в преддверии смены характера самой эволюции биологического вида homo sapiens. То есть мы стоим на пороге нового витка антропогенеза. И я постараюсь привести аргументы, подтверждающие эту точку зрения.
Возникающие время от времени дискуссии академического типа пока только фиксируют нарастающее неблагополучие, но они еще очень далеки от раскрытия всей глубины происходящего, а тем более от готовности предложить какую-либо альтернативу современным тенденциям. Еще никто не рискнул продемонстрировать настоящую правду (хотя многие уже и догадываются о ней) во всей ее обнаженной непривлекательности, и мы только подходим к пониманию того, что человечество, по-видимому, уже исчерпало тот потенциал своего развития, который оно получило при завершении предыдущего этапа антропогенеза. Его завершение я связываю с утверждением кроманьонца в качестве единственного претендента на право называться предком современного человека, каким он и оказался на самом деле, и с окончанием неолитической революции, о которой я буду еще рассказывать.
Сегодня мы постепенно начинаем понимать, что наши нравственные основы, наш духовный мир, тем более наше поведение в биосфере уже не соответствуют тем условиям жизни, в которые погружается общество. И наше понимание обстановки недостаточно для преодоления появляющихся трудностей развития. Биологически, а следовательно и психологически, мы остались теми же охотниками за мамонтами, какими были наши неолитические предки. На протяжении всего голоцена по мере развития цивилизации нарастало несоответствие особенностей действий человека той естественной логике развития, тем общим законам, которые управляют развитием биосферы. Другими словами, деятельность человека, основанная на выработанных цивилизационных парадигмах, ведет, вероятнее всего, к деградации биосферы и не способна гарантировать сохранение человека в ее составе. Вот почему реальность такова, что род людской сможет выжить лишь при изменении самих цивилизационных начал. А это возможно лишь в условиях жесточайшего самоограничения и коллективной дисциплины. И, естественно, возникает вопрос: возможно ли преодолеть пропасть между необходимостью подчинить свое поведение требованиям реальности и реальными способностями человека и человечества подчинить себя этим ограничениям и выработать новую шкалу целей и стремлений? Но это невозможно сделать без веры в ВОЗМОЖНОСТЬ.
Я не могу исключить возможность фатального исхода человеческой истории. Если люди не смогут преодолеть тех реликтов первобытной дикости, если угодно, - неандертализма, без которых человечество не смогло бы пережить ледниковых эпох, то такой исход может наступить в не столь уж отдаленном времени. Но отказ от них и будет означать такую смену характера эволюционного развития, которая началась еще в глубинах каменного века.
Высшая мудрость состоит в том, чтобы из сомнений рождать уверенность в истинности принимаемых решений!
* * *
В предыдущем параграфе я постарался объяснить неразрывность тех мировоззренческих начал, которые следуют классической логике, и начал, связанных с духовным миром человека, - религией, традициями, мифами… Другими словами, представление человека об окружающем, стремления человека, а следовательно, и его действия всегда определяются синтезом того, что логически выводимо из некоторых постулатов, которые Вернадский называл эмпирическими обобщениями, которые мне хочется называть ЗНАНИЯМИ, и того, что непосредственно не связано с логикой и эмпирически проверенными фактами и что мне кажется уместным называть ВЕРОЙ.
Я ЗНАЮ то, что проверено опытом, и только опытом или выводимо методами классической логики из этих эмпирически установленных “истин”. Я беру это слово в кавычки, ибо завтра новый опыт может нам изменить эту истину. Любые истины относительны и всегда таковыми и останутся - абсолютной истиной может обладать только АБСОЛЮТНЫЙ НАБЛЮДАТЕЛЬ, которым никогда не станет человек. Но, признавая, что абсолютная истина это тоже объект веры, что любое знание всегда было, есть и будет относительным, мы в своих практических действиях обязаны принять постулат о том, что сегодня более надежной информации, чем та, которую может предоставить современная наука, у человека нет! И этот факт должен войти в сознание людей, должен стать актом веры. (И в то же время такое утверждение - тоже эмпирическое обобщение!)
Принято различать фундаментальную и прикладную науку, и такое разграничение вполне оправдано опытом человеческой деятельности. Фундаментальная наука - всегда сфера сомнений и поиска. Но для принятия конкретных практических решений мы обязаны постулировать справедливость, если угодно, даже абсолютность достигнутого уровня знаний. Иначе мы просто ничего не сможем решить, добиться создания новых машин и т.п.! Вот почему в этой работе я буду стараться следовать этому принципу и излагать свое представление о логике развития, веря в тот фундамент эмпирических обобщений, который лежит в ее основе.
Но я буду постоянно иметь в виду, что этой логики недостаточно, она освещает лишь частицу необъятного мира, тем более тогда, когда речь идет о человеке. И тогда, когда у человека возникло сознание (со-знание), то одновременно возник и духовный мир, и возникла вера. История показывает, что вера может быть больше, чем знания. Она может определять цели, стремления людей. В трудные минуты она вселяет в людей мужество. Объяснить человеку - это одно, а вселить в него веру - нечто гораздо большее. Вера это всегда надежда, надежда на лучшее, без чего человек жить не может, без чего невозможны никакие свершения.
В нашей стране вера была утеряна в период брежневского застоя. Перестройка и особенно постперестроечный период, лишив остатков веры даже самых верноподданных, не дали взамен никакой веры. Это одна из причин нашей трагедии!
* * *
Итак, мы постепенно начинаем осознавать, что общество стоит на пороге катастрофы, требующей перестройки всех оснований планетарного бытия. Я думаю даже, что мы находимся в преддверии смены характера самой эволюции биологического вида homo sapiens. То есть мы стоим на пороге нового витка антропогенеза. И я постараюсь привести аргументы, подтверждающие эту точку зрения.
Возникающие время от времени дискуссии академического типа пока только фиксируют нарастающее неблагополучие, но они еще очень далеки от раскрытия всей глубины происходящего, а тем более от готовности предложить какую-либо альтернативу современным тенденциям. Еще никто не рискнул продемонстрировать настоящую правду (хотя многие уже и догадываются о ней) во всей ее обнаженной непривлекательности, и мы только подходим к пониманию того, что человечество, по-видимому, уже исчерпало тот потенциал своего развития, который оно получило при завершении предыдущего этапа антропогенеза. Его завершение я связываю с утверждением кроманьонца в качестве единственного претендента на право называться предком современного человека, каким он и оказался на самом деле, и с окончанием неолитической революции, о которой я буду еще рассказывать.
Сегодня мы постепенно начинаем понимать, что наши нравственные основы, наш духовный мир, тем более наше поведение в биосфере уже не соответствуют тем условиям жизни, в которые погружается общество. И наше понимание обстановки недостаточно для преодоления появляющихся трудностей развития. Биологически, а следовательно и психологически, мы остались теми же охотниками за мамонтами, какими были наши неолитические предки. На протяжении всего голоцена по мере развития цивилизации нарастало несоответствие особенностей действий человека той естественной логике развития, тем общим законам, которые управляют развитием биосферы. Другими словами, деятельность человека, основанная на выработанных цивилизационных парадигмах, ведет, вероятнее всего, к деградации биосферы и не способна гарантировать сохранение человека в ее составе. Вот почему реальность такова, что род людской сможет выжить лишь при изменении самих цивилизационных начал. А это возможно лишь в условиях жесточайшего самоограничения и коллективной дисциплины. И, естественно, возникает вопрос: возможно ли преодолеть пропасть между необходимостью подчинить свое поведение требованиям реальности и реальными способностями человека и человечества подчинить себя этим ограничениям и выработать новую шкалу целей и стремлений? Но это невозможно сделать без веры в ВОЗМОЖНОСТЬ.
Я не могу исключить возможность фатального исхода человеческой истории. Если люди не смогут преодолеть тех реликтов первобытной дикости, если угодно, - неандертализма, без которых человечество не смогло бы пережить ледниковых эпох, то такой исход может наступить в не столь уж отдаленном времени. Но отказ от них и будет означать такую смену характера эволюционного развития, которая началась еще в глубинах каменного века.
Глава вторая. НОВАЯ ПЛАНЕТА?
1. Третьего не дано
Название параграфа отражает глубокую убежденность автора в том, что человечество находится на пороге такого кризиса, который качественно изменит сам характер развития человечества как биологического вида, а не только его историю. Мне представляется, что этот кризис может иметь лишь два исхода: либо нас ожидает судьба динозавров, когда-то бывших властителями Земли, либо энергия, талант, ВОЛЯ человечества как единого целого найдут и утвердят качественно новые формы своей жизни в составе нашей биосферы. Но при любом исходе это будет уже действительно другая и нам пока еще незнакомая планета, хотя она, может быть, и сохранит свое старое название, если будет кому произносить подобные слова!
Третьего исхода не дано! Мне хочется верить, что человек сумеет избежать судьбы динозавров, сколь бы трудным ни был этот переход на “новую планету”. И в этих новых условиях не только общество начнет жить по новым законам, но и биосфера станет развиваться как-то по-иному, хотя и следуя объективным законам саморазвития мира, которые вряд ли зависят от судеб того или иного биологического вида. И это не только вера, но и убежденность, основанная на знании. Поэтому я делаю попытку если не обосновать, то, во всяком случае, осмыслить сформулированное утверждение и высказать ряд аргументов, которые позволят читателю проследить ход моих размышлений и которые привели меня к подобному выводу. Может быть, не все согласятся со мной. Ну что же, тогда эта работа станет источником для дискуссий, которые не менее необходимы, ибо сомнения и споры и есть источник необходимых знаний. Становление и развитие человечества, т.е. антропогенез, подчиняются, как я уже говорил в первой главе, определенной логике. Если пользоваться языком физики или теории самоорганизации (синергетики), то это логика открытых нелинейных динамических систем, далеких от своего равновесия (прежде всего термодинамического). Однако я чаще употребляю выражение “универсальный эволюционизм” - понятие, которое я ввел еще в 70-х годах. Мне кажется, что оно удобнее для построения различных интерпретаций. Позднее, в дополнительных главах, я постараюсь объяснить механизмы, определяющие подобные процессы. Сейчас же ограничусь несколькими замечаниями, которые носят характер констатаций эмпирических обобщений. * * * В процессе становления человечества можно проследить одну важную закономерность. Постепенное, более или менее спокойное его развитие, которое естественно называть дарвиновским этапом развития, в течение какого-то, относительно короткого времени сменяется периодами катастрофических перемен самой парадигмы развития (революций, бифуркаций, катастроф - здесь годятся любые названия), когда потенциал той формы эволюции, который определял этот “спокойный” период развития, оказывается исчерпанным. Причины кардинальной перестройки эволюционного процесса могут быть как внешними, так и внутренними. В происходившей смене эволюционных парадигм в истории антропогенеза можно проследить определенную закономерность, которую я однажды назвал “восхождением к Разуму”, - именно под таким названием я опубликовал цикл лекций, прочитанных мной в весеннем семестре 1992 года в Московском государственном университете (Москва, ИздАТ. 1993). Эта логика развития наводит на определенные размышления не только о далеком прошлом, но и о дне сегодняшнем. И позволяет, как мне кажется, угадать некоторые черты будущего. Поскольку эта логика прослеживается только на больших интервалах времени, свой рассказ я вынужден начать “от Адама”, с изложения той схемы последовательных катастроф, которые и привели к господству на Земле homo sapiens, как сами себя стали называть современные люди. И я, конечно, не могу отказать себе в попытке с помощью этой логики заглянуть за горизонт и высказать некие предположения о будущих судьбах земной цивилизации - вернее, цивилизаций, ибо хорошо известный закон дивергенции (расхождения эволюционирующих форм) действует и в истории человечества. И действует, может быть, даже более эффективно, чем в остальной живой природе. Как и всякая экстраполяция прошлого на будущее, она весьма условна. Однако заставляет задуматься о многом, что уже само по себе полезно! Отсюда один шаг до того, чтобы перенести рассуждения на почву моей страны. И подумать о том, что нас может ожидать в ближайшие десятилетия. Прошлое не допускает альтернатив, но будущее?! Анализ же возможных альтернатив развития исторического процесса создает представления, если угодно, мифы, стимулирующие концентрацию человеческих усилий.
Третьего исхода не дано! Мне хочется верить, что человек сумеет избежать судьбы динозавров, сколь бы трудным ни был этот переход на “новую планету”. И в этих новых условиях не только общество начнет жить по новым законам, но и биосфера станет развиваться как-то по-иному, хотя и следуя объективным законам саморазвития мира, которые вряд ли зависят от судеб того или иного биологического вида. И это не только вера, но и убежденность, основанная на знании. Поэтому я делаю попытку если не обосновать, то, во всяком случае, осмыслить сформулированное утверждение и высказать ряд аргументов, которые позволят читателю проследить ход моих размышлений и которые привели меня к подобному выводу. Может быть, не все согласятся со мной. Ну что же, тогда эта работа станет источником для дискуссий, которые не менее необходимы, ибо сомнения и споры и есть источник необходимых знаний. Становление и развитие человечества, т.е. антропогенез, подчиняются, как я уже говорил в первой главе, определенной логике. Если пользоваться языком физики или теории самоорганизации (синергетики), то это логика открытых нелинейных динамических систем, далеких от своего равновесия (прежде всего термодинамического). Однако я чаще употребляю выражение “универсальный эволюционизм” - понятие, которое я ввел еще в 70-х годах. Мне кажется, что оно удобнее для построения различных интерпретаций. Позднее, в дополнительных главах, я постараюсь объяснить механизмы, определяющие подобные процессы. Сейчас же ограничусь несколькими замечаниями, которые носят характер констатаций эмпирических обобщений. * * * В процессе становления человечества можно проследить одну важную закономерность. Постепенное, более или менее спокойное его развитие, которое естественно называть дарвиновским этапом развития, в течение какого-то, относительно короткого времени сменяется периодами катастрофических перемен самой парадигмы развития (революций, бифуркаций, катастроф - здесь годятся любые названия), когда потенциал той формы эволюции, который определял этот “спокойный” период развития, оказывается исчерпанным. Причины кардинальной перестройки эволюционного процесса могут быть как внешними, так и внутренними. В происходившей смене эволюционных парадигм в истории антропогенеза можно проследить определенную закономерность, которую я однажды назвал “восхождением к Разуму”, - именно под таким названием я опубликовал цикл лекций, прочитанных мной в весеннем семестре 1992 года в Московском государственном университете (Москва, ИздАТ. 1993). Эта логика развития наводит на определенные размышления не только о далеком прошлом, но и о дне сегодняшнем. И позволяет, как мне кажется, угадать некоторые черты будущего. Поскольку эта логика прослеживается только на больших интервалах времени, свой рассказ я вынужден начать “от Адама”, с изложения той схемы последовательных катастроф, которые и привели к господству на Земле homo sapiens, как сами себя стали называть современные люди. И я, конечно, не могу отказать себе в попытке с помощью этой логики заглянуть за горизонт и высказать некие предположения о будущих судьбах земной цивилизации - вернее, цивилизаций, ибо хорошо известный закон дивергенции (расхождения эволюционирующих форм) действует и в истории человечества. И действует, может быть, даже более эффективно, чем в остальной живой природе. Как и всякая экстраполяция прошлого на будущее, она весьма условна. Однако заставляет задуматься о многом, что уже само по себе полезно! Отсюда один шаг до того, чтобы перенести рассуждения на почву моей страны. И подумать о том, что нас может ожидать в ближайшие десятилетия. Прошлое не допускает альтернатив, но будущее?! Анализ же возможных альтернатив развития исторического процесса создает представления, если угодно, мифы, стимулирующие концентрацию человеческих усилий.
2. Начало начал
В его основе лежит катастрофа!
Наряду с остальными человекообразными обезьянами в тропическом африканском лесу жили в конце третичного периода, т.е. 3-4 миллиона лет тому назад, еще и подобные им животные, именуемые австралопитеками. Есть все основания считать, что они и были корнем того эволюционного дерева, на вершине которого ныне находится Человек.
И я начну свой рассказ с описания одной из катастроф, может быть и не первых, которая произошла в судьбе этих животных. Я думаю, что эта катастрофа, собственно, и положила начало того эволюционного процесса, который мы называем антропогенезом. Ее можно датировать самым началом четвертичного периода. Катастрофа, перестроившая всю летопись планеты, произошла, вероятнее всего, около 3,5 миллиона лет тому назад. Она имела внешние причины. В это время произошло резкое похолодание климата, его иссушение, и, как следствие, площади тропических лесов стали стремительно сокращаться. Такие изменения привели к ужесточению борьбы за ресурсы между близкими видами животных, употреблявшими растительную пищу, и наши предки проиграли эту борьбу предкам современных шимпанзе, горилл и других человекообразных жителей тропического леса. Трудно сказать, повезло ли нашим предкам, но людьми сделались именно проигравшие, точнее та их часть, которая не погибла в борьбе за тропический лес и перебралась в саванну.
Итак, запомним: первая нам известная катастрофа в истории становления человека имела своей причиной внешние факторы - похолодание и иссушение климата.
Оставшиеся в живых австралопитеки были вытеснены в саванну и должны были бы, по идее, тоже погибнуть, поскольку не были приспособлены к условиям жизни в новой экологической и весьма опасной нише.
Но предсказать результаты бифуркаций (катастроф, революций) в принципе невозможно, поскольку развитие событий определяется множеством случайных факторов и теми потенциальными возможностями, которыми обладает Природа и которые скрыты от исследователя. И вряд ли гениальный инопланетянин, прибывший в ту пору на Землю, мог бы предсказать, что именно эти хилые животные, находившиеся на пороге гибели, через относительно небольшое геологическое время сделаются властителями планеты! Но на примере наших предков эволюция продемонстрировала свою неприхотливость и непредсказуемость. А потенциал развития австралопитеков оказался достаточно высоким.
Оказавшись в неприветливой и опасной саванне, лишенные деревьев, способных спасти их от хищников, они были вынуждены встать на задние лапы, чтобы видеть приближающихся врагов, и благодаря этому у них освободились передние. Научившись есть мясную пищу, в результате с течением времени они сами превратились в агрессивных хищников. Благодаря тому, что у них освободились передние лапы, которые однажды стали руками, потомки австралопитеков научились использовать подручные средства - прежде всего камень и палку. Таким образом, уже на заре своей истории человек доказал, что перспективы будущего развития не всегда имеет тот, кто сегодня оказался победителем в непрекращающейся борьбе за ресурс, за жизнь!
Сумев пережить “катастрофу выселения” и утвердившись в саванне, наши предки вступили в относительно спокойный период “дарвиновского” развития. В течение этого периода, который длился не один миллион лет, шло быстрое развитие целого ряда ветвей австралопитековых. Они расселились из Африки по всей планете. Среди них были и питекантропы, и синантропы, и неандертальцы… По-видимому, около ста тысяч лет тому назад среди них выделился и наш непосредственный предок - кроманьонец. Этот процесс сопровождался развитием нервной системы и мозга, на первых порах - только мозга: еще не со-знания, а мозга - и обретением навыков использования искусственных орудий и природных сил. Описанный этап антропогенеза проходил, вероятно, в условиях жесточайшей внутривидовой борьбы, которая определяла удивительную скорость биологической эволюции.
Развитие мозга сопровождалось как быстрым развитием используемых подручных средств, так и изобретением новых полезных навыков. Каменный топор и “изобретение” огня были на данном этапе, вероятно, вершиной их творчества - самыми важными достижениями этих животных, которые уже во многом походили на человека. Но все же это были еще не люди, а только умные животные. Их жизнь полностью управлялась биосоциальными законами, как и жизнь других стадных животных.
3. Новая катастрофа. Обретение начал нравственности
Следующая бифуркация, т.е. следующая катастрофа, следующая коренная перестройка характера эволюционного процесса, имела уже не внешние, а внутренние причины и, как мы увидим ниже, носила “техногенный характер”. Впервые наши предки столкнулись с тем фактом, что развитие “технических средств” постепенно формирующейся протоцивилизации однажды может поставить популяции наших предков на порог деградации. Впервые случилось так, что достижения Разума, то, что давало могущество нашему далекому предку, неведомое другим животным, могло послужить причиной его деградации и, как следствие, - гибели. И все последующие кризисы в истории рода человеческого будут носить тот же внутренний характер, характер, вызванный “чересчур быстрым прогрессом” второй природы, т.е. совершенством техники, создаваемой человеком. Но до сих пор всякий раз человечеству удавалось преодолеть эти кризисы, и каждый раз рождалась “новая планета”.
Вот какой сегодня представляется реконструкция этого типа кризисов, этих важнейших этапов антропогенеза. И того нового, что пришло с преодолением подобных кризисов. Остановлюсь лишь на двух катастрофах, имевших эпохальное общепланетарное значение.
Однажды, на заре палеолита, возможности дальнейшего развития человека на основе биосоциальных законов, т.е. законов, управляющих жизнью любых стадных сообществ, оказались исчерпанными. И наш предок оказался на краю пропасти. Он мог легко исчезнуть с лица планеты или разделить участь других человекообразных.
Суть нового кризиса состояла в том, что создание искусственных орудий, т.е. сложность палеолитических технологий в рамках внутристадной организации, достигла предела совместимости с законами ее развития. Дальнейшее совершенствование питекантропов и других потомков “изгнанных из леса” и организации их сообществ требовало изменения самого характера эволюционного процесса и тех правил поведения, которые управляли их жизнью и на определенном этапе были им необходимы. И наши предки нашли новые пути дальнейшего развития, преодолевающие действие биосоциальных законов. И открывающие совершенно иные формы развития и новые стимулы жизни.
К этому времени благополучие стада, или первобытного племени, точнее - протоплемени, стало определяться не столько индивидуальными качествами отдельных представителей стада, не бицепсами могучих самцов, а преимущественно теми навыками и знаниями, которые возникали у наших предков. Их дальнейшее накопление и использование, т.е. создание первобытной цивилизации и передача этих знаний и навыков следующим поколениям, требовали качественного расширения коллективной памяти, т.е. создания системы “Учитель”, отличной от обучения по принципу “делай, как я”, существующего у всех стадных животных. А этому мешало, в первую очередь, следование биосоциальным законам, которые регламентировали жизнь стада на протяжении многих миллионов лет в рамках внутривидового отбора и, по-видимому, были уже закодированы в генетической памяти предка человека. Вот тогда-то и произошел новый резкий поворот русла эволюции наших предков, еще более кардинально изменивший их судьбу, чем изгнание из леса.
Вот какой сегодня представляется реконструкция этого типа кризисов, этих важнейших этапов антропогенеза. И того нового, что пришло с преодолением подобных кризисов. Остановлюсь лишь на двух катастрофах, имевших эпохальное общепланетарное значение.
Однажды, на заре палеолита, возможности дальнейшего развития человека на основе биосоциальных законов, т.е. законов, управляющих жизнью любых стадных сообществ, оказались исчерпанными. И наш предок оказался на краю пропасти. Он мог легко исчезнуть с лица планеты или разделить участь других человекообразных.
Суть нового кризиса состояла в том, что создание искусственных орудий, т.е. сложность палеолитических технологий в рамках внутристадной организации, достигла предела совместимости с законами ее развития. Дальнейшее совершенствование питекантропов и других потомков “изгнанных из леса” и организации их сообществ требовало изменения самого характера эволюционного процесса и тех правил поведения, которые управляли их жизнью и на определенном этапе были им необходимы. И наши предки нашли новые пути дальнейшего развития, преодолевающие действие биосоциальных законов. И открывающие совершенно иные формы развития и новые стимулы жизни.
К этому времени благополучие стада, или первобытного племени, точнее - протоплемени, стало определяться не столько индивидуальными качествами отдельных представителей стада, не бицепсами могучих самцов, а преимущественно теми навыками и знаниями, которые возникали у наших предков. Их дальнейшее накопление и использование, т.е. создание первобытной цивилизации и передача этих знаний и навыков следующим поколениям, требовали качественного расширения коллективной памяти, т.е. создания системы “Учитель”, отличной от обучения по принципу “делай, как я”, существующего у всех стадных животных. А этому мешало, в первую очередь, следование биосоциальным законам, которые регламентировали жизнь стада на протяжении многих миллионов лет в рамках внутривидового отбора и, по-видимому, были уже закодированы в генетической памяти предка человека. Вот тогда-то и произошел новый резкий поворот русла эволюции наших предков, еще более кардинально изменивший их судьбу, чем изгнание из леса.