Молитвин Павел. В начале летних каникул

   Скачибоб уже миновал дорогу, за которой начинался Парк. Перешли ее и Анюта с Шерли. А Витька со Свинклем на руках остановился у светофора.
   - Где это вы, ребята, поросенка взяли? - неожиданно раздался сзади строгий голос.
   Михаил обернулся и вздрогнул - в двух шагах от него стоял милиционер.
   - А... мы... э-э... - начал Михаил.
   Свинкль взволнованно хрюкнул.
   - Из зоокружка, - сказал Витька и взглянул на светофор.
   - А почему он синий?
   - От скучной жизни.
   - Гм! А зачем в Парк его тащите?
   - Свежим воздухом подышать. Разрешите, товарищ полковник?
   - Я не полковник, - смутился молоденький старшина и покраснел.
   - Спасибо, тогда мы пойдем, - нахально сказал Витька и, не оборачиваясь, пошел через дорогу.
   - Идите, - машинально вскинул руку к фуражке милиционер и пробормотал: - Хорошо хоть крокодилов в зоокружках держать не додумались.
   Он проводил ребят взглядом. На мгновение ему показалось, что портфель, который держал белобрысый, шедший последним мальчишка, вдруг превратился в маленького крокодильчика. Милиционер вытер вспотевший лоб, потянулся за свистком, но вовремя опомнился. Хотел расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки - жарко, но рука замерла в воздухе - при исполнении служебных обязанностей не положено ходить расхристанным.
   Глава пятая
   ЕГОР БРЮШКО. НА МЕСТЕ.
   ВЕРЗИЛИН. КОМУ НУЖНЫ ЛЬВЫ.
   ВСЕ ТЕЧЕТ, ВСЕ ИЗМЕНЯЕТСЯ
   - Значит, сначала едем на автобусе, потом на трамвае, а потом опять пересаживаемся на автобус, да?
   Михаил кивнул и переложил сумку с Мяфой в правую руку.
   - А Шерли мы куда денем? - подала голос Анюта.
   - Верно, про Шерли я не подумал.
   - А я вот беспокоюсь, найдет ли Жужляк дорогу без нас, - сказала Анюта, поглаживая Скачибоба. - Мы ему, кажется, подробно объяснили, и все же...
   - Раз обещал, значит, найдет. Он такой, - нехотя сказал Свинкль из Витькиной сумки. После того как милиционер вчера чуть не арестовал его, он был явно не в духе.
   Ребята подошли к автобусной остановке, на которой по случаю воскресного утра никого не было, и поставили сумки на асфальт. Скачибоб спрыгнул с Анютиных рук и принялся скакать вокруг.
   - Не вылезай на проезжую часть! - строго предупредила его Анюта.
   Шерли неодобрительно покосился на Скачибоба, но промолчал. Он успел привыкнуть к этому непоседе и уже не ревновал его к своей хозяйке.
   - А чем митинг, посвященный львам, кончился? - спросил Михаил.
   - Выбрали какую-то комиссию, ответственную за розыск, и поручили ей связаться с милицией, - ответил Витька и с беспокойством сказал: Смотрите-ка, кто к нам идет.
   Вразвалочку, но довольно быстро, к автобусной остановке приближался Егор Брюшко. Руки его были засунуты в карманы фирменных джинсов, на футболке синел знаменитый трилистник, пересеченный горизонтальными белыми полосами. Брюшко имел вид приличного, ничем не примечательного человека, однако сердце у Михаила тревожно сжалось.
   - Не было печали!
   - Салют, полупочтенные! - приветствовал собравшихся на остановке Брюхо и длинно сплюнул под ноги Витьке. - Далеко собрались?
   - Далеко, - сказал Витька и насупился.
   - А точнее?
   - По делам, - коротко ответила Анюта.
   Михаил молча сжал кулаки и приготовился к драке.
   - В ЦПКО, - сказал Витька и пнул свою сумку.
   - В ЦПКО? Зачем это вас туда несет, когда под боком такой замечательный Парк? - удивился Брюхо. - Или на пикник собрались? Похвально. Небось, что-нибудь вкусненькое с собой тащите? - Он плотоядно уставился на сумки.
   - Тащим. Но делиться ни с кем не собираемся! - вызывающе сказал Михаил. Брюхо был сильнее и его и Витьки. Сильнее их обоих, но делать было нечего. Можно уступить и отдать пирожок, но когда дело идет о львах... Жаль, что Жужляка нет с ними.
   Скачибоб упал с ладони Анюты и, казалось, внимательно прислушивался к разговору.
   - Ах, не собираетесь делиться? - зловеще протянул Брюхо. - Так вы еще и жадины, к тому же? А знаете, как поступают с жадинами?
   Анюта нагнулась и отпустила Шерли с поводка:
   - Возьми его!
   Шерли заворчал и обнажил клыки. Кажется, настал и на его улице праздник.
   Брюхо зло сощурился:
   - Ты своего зверя лучше придержи, а то его потом ни одна больница не примет, - он постучал по асфальту остроносым ботинком.
   - Шерли, возьми его! Ребята!
   - Стойте! - взмахнул рукой Витька. От неожиданности Шерли присел на задние лапы. - Пусть посмотрит, что у нас в сумках, и возьмет, что понравится.
   - Как? - не поняла Анюта.
   - А так, - снисходительно ухмыльнулся Брюхо. - Ну-ка, показывай, что там у тебя? - кивнул он Михаилу.
   - Пожалуйста, - улыбнулся Михаил, прекрасно понявший Витьку. Наклонился и расстегнул молнию на сумке.
   Шерли, казалось, тоже сообразил, что к чему, напружинившиеся мышцы его расслабились, а оскал начал напоминать саркастическую усмешку.
   Брюхо присел на корточки и сунул руку в сумку. Но тут же выдернул ее, и на лице у него появилось выражение гадливости и недоумения.
   Стенки сумки раздвинулись, и из нее выглянула отвратительная лягушачья морда - грязно-зеленая, в больших бородавках. Затем появилась перепончатая лапка, еще больше раскрыла сумку и погрозила Брюху тонким пальчикам с длинным когтем на конце. Громадный рот распахнулся, и противно скрипящий голос спросил:
   - Ну, что, молодец? Молодец на овец, а на молодца сам овца?
   Тут же открылась Витькина сумка, и из, нее выглянул Свинкль, Он ничего не сказал, но розовые глазки его, обрамленные рыжеватыми ресницами, начали светиться неестественным фосфоресцирующим светом.
   Отступая от Мяфы, Брюхо оглянулся, уперся взглядом в светящиеся глазки Свинкля и замер. Потом, ни слова не говоря, упал на четвереньки, повернулся и побежал вдоль проспекта к ближайшему дому, украшенному вывеской "Парфюмерия". Шерли громко и радостно залаял и бросился вдогонку. Редкие прохожие останавливались и провожали Брюхо удивленными взглядами.
   - Шерли, назад! - позвала Анюта.
   Свинкль издевательски захрюкал. Зрелище было потешное, но ребята не смеялись. Им было страшно.
   - Как это ты его, без подготовки? - поразился Витька. Вызывая Свинкля из сумки, он не ожидал такого эффекта.
   - Пустяки, ничего особенного. У всех трусов психика слабая, хихикнул Свинкль.
   - Внимание, - сказал Михаил - Все по местам. Автобус.
   Путь был кончен. Дорога, шедшая через густой березовый лес, уперлась в массивные металлические ворота, окрашенные серой краской.
   Позади осталась тряска на городском транспорте, ухабы сельской дороги и раскаленная, пышущая жаром бетонка. Затаившись в кустах, ребята во все глаза смотрели на серый неприступный забор, составленный из глухих бетонных блоков, на металлические плиты ворот и стоящую на разворотной площадке бежевую "Волгу".
   - Крепость! - тихо и уважительно сказал Витька.
   - Здесь незаметно не проберешься, ишь, глазков понатыкали. Надо в обход идти. Как ты думаешь? - обратился Михаил к Мяфе.
   - Что тут думать? Для нас внезапность - залог успеха.
   Створки ворот раздвинулись, пропустив мужчину, направившегося к машине, и снова сомкнулись.
   - Видал? Как в метро. А толщина сантиметров десять - броня!
   - Да, надо уходить, пока не заметили. Налево пойдем или направо?
   - Направо нельзя, я чувствую, там люди, - подал голос Свинкль. Может, лучше отойдем подальше и подождем Жужляка на бетонке?
   Загудел мотор, машина развернулась и проехала мимо ребят.
   - Зачем нам здесь прохлаждаться? Надо до прилета Жужляка хотя бы через ограду перелезть, - выглянула из сумки Мяфа. - Пошли в обход, только тихо-тихо.
   - Куда уж тише! И так крадемся, будто в чужой дом забрались, огрызнулся Витька.
   Сделав небольшой крюк по лесу, ребята снова вышли к забору и двинулись вдоль него. Минут двадцать пробирались они по бездорожью, обходя старые деревья, продираясь сквозь осиновую и березовую поросль, а забор, тянущийся справа, был все также высок, монолитен, неприступен.
   Свинкль еще на подходе к бетонке пожелавший покинуть сумку, теперь уныло ковылял в конце маленького отряда, время от времени бурча себе под нос что-то невнятное. Наконец он совсем замаялся, остановился и сказал:
   - Нет, так дело не пойдет. Надо Жужляка ждать, пусть он нам дыру в заборе прогрызет.
   - Т-с-с-ш! Тише!
   - Чего скрываться? Чую, что вокруг ни одной живой души, кроме нас нет. А идти дальше просто глупо. Уверен, что проломов в таком капитальном заборе быть не может.
   Анюта с Михаилом остановились около Свинкля, а Витька, сделав вид, что разговор его не касается, устремился вперед. Шерли последовал за ним.
   - Наверное, ты прав, - сказала Мяфа, высовываясь из сумки, - и все же лучше заняться поисками, чем просто сидеть и ждать Жужляка. С забором он тоже сразу не справится, а шум поднимет такой, что нас обязательно обнаружат. Надо уж как-нибудь самим...
   - Но он хоть может слетать, посмотреть, есть тут где-нибудь лаз или нету.
   При этих словах Скачибоб, до этого мирно лежавший на руках у Анюты, взвился вверх и исчез за забором.
   - Куда ты? - вскрикнула Анюта встревоженно, но того уже и след простыл.
   - Да, такому три с половиной метра нипочем!
   - Вот-вот, все люди как люди, а этот - черт на блюде, - сказала Мяфа, и, как обычно, когда она говорила о Скачибобе, непонятно было, осуждает она его или завидует.
   - Прыгает, а пользы никакой, - продолжал ворчать Свинкль. - Все равно об увиденном сказать не может.
   Неожиданно далеко впереди залаял Шерли.
   - Неужели нашли? - Михаил подхватил сумку с Мяфой и быстро пошел вперед. За ним двинулись Анюта и Свинкль.
   - Есть! Есть перелаз! - громко зашептал Витька, появляясь из кустов и возбужденно размахивая руками.
   Вскоре все увидели перелаз - это была тоненькая осинка, полого наклонившаяся над забором.
   - Полезем? - ни к кому не обращаясь, спросил Михаил.
   - Многие уходят стричь овец, а приходят остриженные сами, отозвалась Мяфа.
   - Ты имеешь в виду нас или того, кто похитил львов?
   - А почему ты все время сыплешь всякими изречениями? поинтересовалась Анюта.
   - Это я когда волнуюсь, - смущенно призналась Мяфа. - Какие-то школьники забыли в Парке на одной из скамеек несколько книг: "Крылатые слова", "Народные пословицы и поговорки" и "Афоризмы". А поскольку с книгами у нас туго, приходится по нескольку раз перечитывать одно и то же.
   - Так Злыгость?.. - догадался Михаил.
   - Да, ее погубил сборник какого-то дрянного поэта, - подтвердила Мяфа. - Сами знаете - с кем поведешься, от того и наберешься. И набралась. Имя-то ей по ее стихам дадено.
   - Ну так что, полезли? - нетерпеливо спросил Витька и, не дожидаясь ответа, начал карабкаться на осинку. Она раскачивалась и прогибалась под ним, но видно было, что такой вес выдержит.
   Руками и ногами цепляясь за тонкие веточки, Витька быстро миновал первую половину пути, сделал еще усилие и высунул голову над забором. Несколько минут внимательно осматривался, потом удовлетворенно улыбнулся и сел на ограду.
   - Ну, что там?
   - Заросший парк. Дикий какой-то уголок, никого не видать.
   - Надо посмотреть, - решил Михаилов шагнул к осине.
   - Надо, но позволь сначала мне, - попросила Мяфа. - Все же вы дети, а я...
   Михаил пожал плечами - пять минут раньше, пять минут позже значения не имеет. Он аккуратно вынул Мяфу из сумки и перенес к осине.
   Мяфа помедлила, осматриваясь, и, к удивлению ребят, до-вольно быстро начала взбираться по наклонному стволу, обтекая торчащие в разные стороны сучья. Глаза и рот на ее теле исчезли, но каким-то образом она продолжала все видеть, слышать и даже говорить:
   - Да, никого и ничего особенного отсюда не видно. Можете подниматься.
   - А Скачибоба ты не видишь?
   - А как спускаться на ту сторону?
   - Проще простого. Мы используем вершину осинки как парашют. Она согнется под моей тяжестью, и я опущусь на землю. Демонстрирую, сказав это, Витька исчез. Ствол осины выгнулся дугой, вздрогнул и принял исходное положение.
   - Приземлился благополучно, - сообщила Мяфа сверху и тоже исчезла.
   - А я бы подождал Жужляка, - упрямо сказал Свинкль. - И вообще, мне на ограду не взобраться. Я не Мяфа, и по осине мне не пройти.
   - Я помогу тебе, - сказал Михаил.
   Переправа через забор заняла гораздо больше времени, чем предполагал Михаил, и потребовала от него значительных усилий. Анюта белкой взлетела на осину и помогла поднять Шерли. А со Свинклем пришлось повозиться. Он, как и обыкновенный поросенок, оказался совершенно не приспособленным к лазанию по деревьям и, к тому же, отчаянно трусил. Но в конце концов все завершилось благополучно. Напоследок Михаил поднял на забор пустые сумки, скинул их Витьке в руки и огляделся. С ограды местность казалась благоустроенной: дорожки радиально расходились от небольшого круглого озера, просвечивающего сквозь кроны деревьев; сами деревья были посажены по определенной системе, молодняк под ними тщательно вырезан, кусты, там и тут раскиданные темно-зелеными островками, сформированы заботливой рукой. Словом, создавалось впечатление, что это парк, искусно замаскированный под лес, и над созданием его потрудился талантливый планировщик.
   - Ничего себе - дачный участок! - Михаил присвистнул от удивления и начал спускаться.
   С земли, однако, местность эта нисколько не напоминала парк. Напротив, впечатление было такое, будто они попали в очень красивый, но совершенно не тронутый человеком уголок леса: зеленые лужайки окружали группы берез и дубов, дорожек не было. вовсе, а тропинки едва угадывались в шелковистой траве.
   - Сюда-то мы забрались, а как назад попадем? - оторвал Михаила от созерцания природы Свинкль.
   - Как? - Михаил машинально поднял глаза на осину Вершина ее упиралась в синее яркое небо, по которому плыли густые белые облака, похожие на взбитые сливки. - Да, пожалуй, этим путем не получится.
   - А каким получится?
   - А зачем нам искать путь назад? - удивился Витька. - Наш девиз должен быть - вперед и только вперед, к львам!
   - К львам, - повторил Михаил и подумал, что в суете последних дней они как-то совсем не задавались вопросом, каким образом Верзилин, даже загипнотизированный, сумеет вернуть львов на прежнее место в Парке. Но и сейчас, сосредоточиться на этом ему не удалось, потому что Мяфа сказала:
   - Думаю, что львов надо искать около озера. Судя по. всему, создатель этого парка обладает известным вкусом, а лучше всего наши львы смотрятся у воды. Особенно когда отражаются в ней, - мечтательно добавила она.
   - Тогда пойдем к озеру! Я видел его с ограды, оно должно быть во-он в той стороже.
   - Пойдем, - согласилась Мяфа, - но только тихо. Надо постараться, чтобы прежде времени нас никто не заметил.
   - Отлично. Пойдем как индейцы - след в след, это мы умеем. Шерли и я впереди, потом Анюта, за ней Михаил с Мяфой, а замыкающим будет Свинкль.
   Витька взял пустую сумку. Михаил, вздохнув, поднял сумку с Мяфой.
   Ах, как хорошо было жарким, солнечным днем в тенистом парке, где так весело, самозабвенно щебетали птицы! Даже если при этом необходимо соблюдать правила конспирации и, только внимательно оглядевшись по сторонам, перебегать от дерева к дереву. Просто прекрасно!
   Пожалуй, только Михаил, обремененный тяжелой сумкой, заметил, что шли они по парку довольно долго. Но когда все же вышли на берег озера, он забыл и про оттянутые сумкой руки, и про обиду на Витьку, который мог бы хоть немного понести Мяфу.
   Черные и белые лебеди плавали по ровной и блестящей, как витринное стекло, поверхности озера. Бело-голубые шапки цветущей сирени на берегах казались нарисованными, настолько они были яркими и плотными. Широкая и величественная лестница, спускавшаяся от желтого с белыми колоннами, похожего на дворец дома, по размерам своим уступала разве что Потемкинской лестнице в Одессе. А в том месте, где ступени ее сбегали к воде, на постаментах из серого гранита стояли бронзовые львы. Те самые, что ночью были украдены и на мусороуборочной машине вывезены из Парка.
   - Вот они, - тихо сказала Анюта, оказавшаяся за спиной у Михаила.
   - Львы... - сказала Мяфа, и голос ее дрогнул. - В Парке они были веселее.
   Михаил присмотрелся, и то ли это действительно было так, то ли померещилось после слов Мяфы, но выражение львиных морд показалось ему печальным.
   - Ничего, мы вас выручим, - прошептал он.
   В это время луч солнца скользнул по ближайшему льву, и словно улыбка озарила его бронзовую морду.
   - А кроме львов вы никого не видите? - ехидно спросил Свинкль. А зря. Обратите внимание, по лестнице спускаются два человека, и я даю хвост на отсечение, что один из них тот, кто нам нужен.
   - Я за тебя замолвлю где надо словечко, а ты не зевай, обещаний и посулов не жалей. Не стесняйся, если что, передержки на энтузиазм спишут. Время такое, - поучал сутулого человека толстый коротышка, нос которого утопал в щеках. Голос поучающего, по определению Злыгости, был "жирный, как свиное сало"
   - Вот этот - Верзилин, - Витька указал пальцем на толстого коротышку.
   Михаил кивнул.
   Разговор между стоящими на величественной лестнице мужчинами подходил к концу, когда ребята вместе с Мяфой, Свинклем и Шерли добрались до одного из львиных постаментов и затаились за ним. Пробраться незамеченными оказалось нетрудно, потому что берега озера заросли кустарником, за которым было удобно прятаться, а мужчины, поглощенные разговором, почти не смотрели по сторонам.
   - Под вашим покровительством... - раболепно мямлил сутулый.
   - Время, время чувствовать надо! - нетерпеливо перебил его толстяк. - Тебе до меня далеко, должен поэтому особенно нос по ветру держать, движение времени улавливать...
   - Анюта, о чем задумалась? - громким шепотом спросил Витька. - Что рот раскрыла? Ты слушай, может пригодиться.
   - Да противно мне их слушать! - отмахнулась Анюта. Значительно приятнее было думать о розах.
   Пробираясь к львиному постаменту, они увидели несколько удивительных кустов роз. Мало того, что они цвели - это в начале июня-то, и цветы у них были громадные, размером с тарелку, - они, к тому же, были синими. Потрясающей красоты зрелище.
   - Помни, если что, на меня не ссылайся. Я скоро вообще от дел уйду. Ну, и сам знаешь, чье дело - спасение утопающих...
   - Знаю.
   - Тогда дерзай. И помни - умные люди и по облигациям выигрывают. Иди.
   Сутулый протянул руку, но толстяк, брезгливо сморщившись, повторил:
   - Иди-иди. Провожать не буду.
   Сутулый несколько раз суетливо, поклонился и побежал вверх по лестнице, а толстяк, скривив губы, пробормотал:
   - Руку еще тянет, тоже мне, приятель.
   Он расстегнул черный с золотой искрой пиджак, ослабил ворот белоснежной рубашки и начал спускаться к воде. Минут пять молча смотрел на озеро, потом опустился на нагретые солнцем ступени, сунул руку в карман пиджака и вытащил оттуда надкушенный бублик. Сложил губы трубочкой и пронзительно крикнул:
   - Уа-уа! Уа-уа!
   Два белых лебедя, услышав призыв, заскользили к лестнице.
   Верзилин отломил от бублика несколько кусочков, один сунул себе в рот, остальные бросил лебедям.
   - Ну, что, начнем? - спросила Мяфа, выбираясь из сумки. - Ситуация подходящая - противник расслаблен. Мы застанем его врасплох. Свинкль, ты готов?
   - Готов, - неохотно отозвался Свинкль - А хорошо здесь, правда? Это вам не наш Парк, где везде люди, собаки, везде окурки, фантики, стаканчики от мороженого разбросаны. Чистота, порядок. А какие лебеди... - Голос Свинкля стал нежным. Михаил посмотрел на него с удивлением. Он уже успел привыкнуть к тому, что псевдо-поросенок вечно всем недоволен.
   - Значит, первой появляется Мяфа. Если ей не удастся обработать толстяка, выскакиваем мы и сталкиваем его в воду. А Свинкль в это время давит ему на психику, - повторил Витька план, разработанный еще на том берегу озера.
   - Хорошо, я пошла, - сказала Мяфа и начала вытекать из-за постамента на лестницу.
   Верзилин, казалось, нисколько не удивился и не испугался, увидев сидящего рядом с собой кузнечика величиной с собаку. Отломив от оставшегося куска бублика половину, он протянул ее странному соседу и спросил:
   - Будешь?
   Кузнечик отрицательно помогал головой. Проведя передней лапой по задней, как смычком по скрипке, он извлек из своих конечностей скрежещущий звук, от которого лебеди шарахнулись к центру озера, и пропел неприятным голосом:
   - Не жди меня, ма-ма,
   Хоро-шего сы-на,
   Твой сын не такой,
   Как был вче-ра.
   - Ясно, - задумчиво сказал Верзилин и потрогал чисто выбритый подбородок. - Механическая игрушка? А где автор?
   Кузнечик взмахнул лапками и превратился в большущего мохнатого паука.
   - Так. Значит, не игрушка. И не механическая, - продолжал размышлять вслух Верзилин.
   - "Все живое особой метой..." - низким утробным голосом продекламировал паук.
   - Знаю:
   Отмечается с ранних пор.
   Если не был бы я поэтом,
   То, наверно, был мошенник и вор.
   Есенин. Ну, и что это значит? - вопросил Верзилин.
   - Что ты - мошенник и вор! - скрипнул челюстями паук.
   - Допустим, - безмятежно согласился толстяк.
   - По-моему, у Мяфы не получается, - тревожно зашептал Витька Свинкль, попытайся ты.
   Свинкль молча вышел на лестницу.
   - О! Ко мне целое паломничество. Изумительно оригинальный цвет! восхитился Верзилин, заметив серо-голубого поросенка.
   Розовые глазки Свинкля зажглись неестественным светом.
   - Чем обязан? - любезно продолжал толстяк.
   - Верни львов в Парк, дрянь! - рявкнул Свинкль. Глаза его из розовых стали малиновыми.
   - Зачем? - удивился Верзилин. - Разве им здесь не место?
   - Не место! - сказала Мяфа-паук и, превратившись в полутораметровую змею, заскользила к Верзилину. Желтые ромбы на ее спине зловеще вспыхивали на солнце.
   - Вот чего не могу терпеть, так это змей! - Верзилин проворно вскочил на ноги. - Свистнуть? - В правой руке у него блеснул маленький серебряный свисточек.
   - А что случ-чится? - с любопытством прошипела змея.
   - Прибегут мрачные дяди, пустят этого молчаливого джентльмена на котлеты, а вас на силос...
   - С-с-с, - задумалась змея и свернулась кольцами. Из-за ступеней это вышло у нее не очень ловко и даже как-то неестественно.
   - Уберите свисток. Мяфа, прекрати. Поговорим как разумные существа, - торопливо предложил Свинкль. Хвостик его слегка вздрагивал. Перспектива пойти на котлеты не показалась ему заманчивой.
   - Поговорим. - Верзилин убрал свисток. - Вас беспокоили львы, не так ли?
   - Так, - подтвердила Мяфа-змея, слегка покачивая в воздухе приплюснутой головой и время от времени высовывая раздвоенный язык.
   - Да перестаньте вы меня гипнотизировать! - повернулся Верзилин к Свинклю. - Я, чтобы бороться с внушением, специально частные уроки брал, так что ничего у вас не выйдет.
   - Что же вы тогда волнуетесь? - полюбопытствовала змея обычным голосом Мяфы.
   - Щекотно. За ушами чешется, - признался Верзилин. - Да, так мы говорили про львов. Посмотрите, разве не чудесно они здесь встали? он простер руку к озеру.
   - В нашем Парке они стояли лучше, - сказала змея и превратилась в прямоугольный брусок с очень четкими гранями.
   - По-моему, вы ошибаетесь. Посмотрите, какой здесь простор, какая тишина и благолепие. Львы стоят здесь не просто удачно, а высокохудожественно. А вы как находите? - обратился он к Свинклю.
   - Неплохо, - промямлил тот, и глазки его начали меркнуть - Но мы к ним привыкли, они для нас как близкие родственники. Да и вообще я не представляю себе Парка без львов!
   - Ну и прекрасно, в чем же дело? Львы уже покинули тот парк, теперь очередь ваша. Неужели вы думаете, что в моем парке для вас не найдется уголка? Поверьте, я буду рад и счастлив, если вы изберете его постоянным местом своего жительства, - Верзилин улыбнулся и сделал приглашающий жест.
   - Кажется, влипли! - с тоской в голосе прошептал Витька.
   - Мяфа не выдаст.
   - Мяфа-то да...
   В ответ на предложение Верзилина плоскости Мяфы, теперь уже бруска, сверкнули непримиримым металлическим блеском.
   - Будете рады? - недоверчиво спросил Свинкль.
   - Конечно. Я умею ценить не только прекрасное, но и уникальное. Ведь вы уникальны, это видно с первого взгляда.
   Маленький хвостик Свинкля закрутился в спиральку, а ушки встали торчком. Он не мог скрыть своего удовольствия.
   Мяфа-брусок потеряла прямоугольные очертания. Поверхность ее покрылась рябью, и на ней лишаями проступили изумрудно-зеленые пятна.
   - Если вы согласитесь, вам будет предоставлен кров - размеры и форма по вашему усмотрению, и полный рацион - по вашему вкусу, продолжал искушать гостей Верзилин.
   - Свинкль, одумайся, в чужих руках ломоть велик! Помни: худшее из преступлений - предательство! - сказала Мяфа и перелилась на полметра в сторону от Свинкля. Рябь на ее теле превратилась в глубокие морщины, а зеленая окраска стала повсеместной. Любому, кто хоть немного знал ее, было ясно, что разговор, происходящий на лестнице, ей в высшей степени омерзителен.
   - А что вы потребуете взамен? - деловито спросил Свинкль, подходя поближе к Верзилину. На слова Мяфы он не обратил ни малейшего внимания. - Насколько я понимаю, даром такие вещи не делаются.
   - Да, - кивнул толстяк. - Но обязанности будут не затруднительные. Примерно раз в неделю у меня бывают гости. Если изредка, когда у вас появится настроение, разумеется, вы будете появляться перед ними и беседовать с кем-нибудь, с кем сочтете не зазорным для себя, мы будем полностью квиты.
   - Идет! - сказал Свинкль солидно, но не удержался и восторженно хрюкнул.
   И тут Шерли не выдержал. С коротким рыком он бросился на изменника.
   - Шерли, назад! - крикнула Анюта.
   Пронзительно засвистел серебряный свисток Верзилина.