Морган Стенли. Курьер (фрагмент)

   Я прокашлялся.
   - Да.
   - Она мне говорит: "Одевайся, и попробуем перед зеркалом". Я оделся, подошел к ней, обнял, а она запахнула вокруг меня полы шубки и, представляешь - получилось! Прямо стоя. "Что ж," - говорит Джеки, - "пойдем тогда, покатаемся для начала на автобусе".
   - Для начала?
   - Ну, да... следующим пунктом в повестке дня числилось метро. Говорю тебе - она совершенно чокнутая. В общем, выходим мы на Кингз-роуд и садимся в автобус, который идет до Слоун-сквер. Уже девять часов вечера, так что народу в автобусе довольно много. Я недоумеваю, как она собирается это проделать, но у Джеки, оказывается, все продумано заранее. Она становится на платформу, прижимаясь спиной к билетному компостеру, и привлекает меня к себе. В эту минуту сверху спускается кондуктор - плюгавенький такой парнишка с Ямайки, и заявляет, чтобы мы не стояли на платформе. Джеки ему мило улыбается и говорит, что нам ехать всего одну остановку, поэтому присаживаться смысла нет. Хорошо, мол, говорит этот малый, но только не упадите. И исчезает наверху.
   На первой остановке вошло человек шесть, которым пришлось протиснуться мимо нас - довольно занятное ощущение, скажу я тебе. Тут высовывает голову кондуктор и спрашивает, сходим ли мы. Я отвечаю, что нет, мол, мы ошиблись, нам выходить на следующей. И тут начинается самая потеха. Дальше, примерно на четверть мили, дорога ремонтировалась, и наш автобус трясло и подбрасывало на всех ухабах так, что Джеки едва не кончила. Словом, мы еле сошли с автобуса. У нас есть время, чтобы пропустить ещё по рюмашке?
   Я взглянул на наручные часы.
   - Совсем чуть-чуть... Только, смотри, Мики - не хвати лишнего, не то Уорд припомнит тебе утреннее опоздание.
   - Тебе заказать?
   - Нет, спасибо, мне ещё интервью брать.
   Пока Мики ходил за выпивкой, я обдумал все, что он мне рассказал, и пришел к выводу, что парень не наврал. Джеки Мэнделл сразу показалась мне весьма незаурядной бабенкой, а чутье меня никогда не обманывает. Впрочем, я даже не знал, завидовать Мики, или посочувствовать.
   Вернувшись, он плюхнулся на стул, сорвал пленку с пачки сигарет и угостил меня сигаретой. Я отказался, поскольку уже курил.
   - Итак, вы сошли с автобуса, - напомнил я.
   - И спустились в метро, и трахались всю дорогу до Виктории. Это, правда, всего одна остановка, но зато предлинная.
   - А потом?
   - Пересели на главную линию и купили билеты до Уимблдона. Весь путь занял минут десять.
   - Знаю.
   - Там я испытал несколько острых минут. Мы стояли в тамбуре, когда проходивший мимо контролер остановился и пару минут кряду рассказывал про "зайца", который, спасаясь от него, выпрыгнул из поезда и угодил под экспресс.
   - А вы тем временем...
   - Ну, разумеется. Он-то думал, что мы прижались друг к дружке, чтобы дать ему пройти. Приятный старикан, хотя и редкостный зануда. Впрочем, у него, по-моему, было к тому же неладно со зрением.
   - А что в Уимблдоне?
   - Выпили по чашечке кофе в буфете и сели на поезд в обратном направлении.
   - И снова стояли в тамбуре?
   - Нет, мы уединились между вагонами. Там приятно качает, хотя для Джеки, пожалуй, слишком сквозило.
   - Да, представляю.
   - Потом мы залезли в такси и ей втемяшилось сесть ко мне на колени.
   - Ну и что?
   - Потрясающе.
   Я снова посмотрел на часы.
   - Нам пора.
   Мики осушил свой стакан и мы, выйдя из паба, пустились в обратный путь.
   - Итак, - подвел я итог, - за исключением самолета, что вам просто не по карману, вы перепробовали все виды транспорта. На этом фантазии Джеки исчерпались?
   - Нет, конечно - она просто напичкана подобными идеями. В её планах попытать счастья в скоростном лифте, в кино, на рынке...
   - Как насчет дельтаплана?
   - Почему бы и нет, - фыркнул Мики. - Нас ничто не остановит.
   - Я вижу, ты всерьез проникся этой затеей.
   - Да, давно не приходилось так щекотать нервы.
   - А что случилось после такси?
   - Оно доставило нас прямо домой. К тому времени, мы оба порядком замерзли, так что Джеки разогрела суп, после чего мы залезли в ванну, а потом перебрались в постель. Впрочем, заснуть мне удалось не раньше пяти.
   - Немудрено, что ты выглядишь, как потрепанная курица. Когда вы снова встречаетесь?
   - Сегодня вечером. Пойду к ней сразу по окончании. Сегодня у нас гвоздь программы - кино.
   - А что за фильм?
   - Какая разница, - хмыкнул Мики.
   Вернувшись к супермаркету, мы возобновили свою работу. Мне удалось сделать пару вполне приличных интервью. Особенно повеселил нас один беззубый и, по-моему, совершенно выживший из ума старикан. Битых полчаса он расхваливал на все лады "Уайт-Марвел", после чего спел, сплясал, рассказал пару скабрезных анекдотов и даже попытался показать фокус - как исчезает в ухе зажженная сигарета. Однако то ли от холода, то ли от недостатка практики, у него вышла промашка - свалившийся с кончика сигареты горячий пепел угодил незадачливому старикану прямо в слуховой проход, и бедняге пришлось топать восвояси, сокрушенно ковыряясь в обожженном ухе.
   Когда съемочный день подошел к концу, Мики подвалил ко мне и молодецки отдал салют.
   - Завтра явлюсь в девять-ноль-ноль, сэр.
   - Удачного вам просмотра.
   - Фу. Расскажу потом.
   Вечером, устав от дневных треволнений, я решил остаться дома и написать письмо Вики. В письме, которое я получил от неё этим утром, Вики сообщала, что жива и здорова, вкалывает, как ненормальная, мокнет под дождем и - что меня особенно растрогало - безумно скучает по мне.
   В ответ я написал, что по уши завален "Уайт-Марвелом", мерзну, как собака, и тоже безумно скучаю - тут я нисколько не преувеличил, поскольку, глядя на её фотографию, испытывал сумасшедшее желание заключить Вики в объятия.
   Закончив письмо, я позвонил Тони, чтобы отвести душу, и рассказал ему про Мики Мейпла и Джеки Мэнделл.
   - Ну и что тут особенного? - невинным тоном спросил он, когда я закончил.
   - А что, тебе часто приходилось беседовать с контролером, одновременно трахая какую-нибудь девицу?
   - В последнее время - нет. Да, дамочка, воздадим ей должное, довольно изобретательная. Приятно сознавать, что есть ещё порох в пороховницах. Может, соберемся вместе и придумаем что-нибудь оригинальное...
   Закончив разговор, я положил трубку, поужинал и уселся смотреть телевизор. В голову почему-то назойливо лезли мысли о том, чем занимаются в кино Мики и Джеки.
   На следующее утро, в среду, Мики не опоздал, однако выглядел ещё более потрепанным и измочаленным, чем накануне. Он лукаво подмигнул мне и сказал:
   - Расскажу за обедом. - Потом возвел глаза к небу. - Слов нет.
   В начале одиннадцатого Мики заприметил двоих молодых домохозяек, купивших "Уайт-Марвел". Я подстерег их у выхода, мысленно воздав им должное - парочка и впрямь была аппетитная. Звали женщин миссис Грант и миссис Фоллетт.
   Сначала я обратился к миссис Грант, хорошенькой крашеной блондиночке. Едва взглянув на мой микрофон - девятидюймовую палку с круглым набалдашником на конце, - она игриво закатила глазки и сказала:
   - Поосторожней со своей штукой, молодой человек. Так можно навлечь на себя неприятности.
   - А у вас разрешение есть? - спросила миссис Фоллетт, высокая худенькая рыжеволосая женщина с длинным подбородком. Она с сомнением воззрилась на микрофон.
   - Знаешь, Фил, он напоминает мне одного моего хорошего знакомого.
   Миссис Грант прыснула.
   - А мне он напоминает кого-то, с кем я хотела бы познакомиться, сказала она.
   - Милые дамы, вы только что приобрели стиральный порошок "Уайт-Марвел". Вы можете ответить на несколько вопросов...
   - А он довольно бесцеремонный, правда? - сказала миссис Грант.
   - Да, жутко развязный тип. Мало того, что пристает к уважаемым замужним женщинам, так ещё и нахально тычет прямо в лицо этой похабной штукой.
   - Кому, хотела бы я знать, он принадлежал? - не унималась миссис Грант. - И что будет бедняга без него делать?
   - Да, кто-то потерял верного друга, - вздохнула миссис Фоллетт. - В любом случае, он будет вами недоволен, молодой человек. Покажите-ка мне его поближе. Дайте-ка лизнуть...
   Мои помощники уже держались за бока, давясь от смеха. Женщин это, похоже, распалило ещё больше.
   - Не смущай бедного юношу, - с напускной серьезностью произнесла миссис Грант. - Человек старается, а ты...
   Миссис Фоллетт с сокрушенным видом погладила головку микрофона.
   - Как я после этого посмотрю на своего мужа, - тяжело вздохнула она. Извините, мистер Тобин, о чем вы, значит, спросили?
   Обе, наконец, успокоились и принялись обсуждать проблемы стирки белья. Впрочем, делового запала хватило им ненадолго.
   - Простыни? - переспросила миссис Грант. - Да, "Уайт-Марвел" идеально подходит для стирки простынь. Он выводит все пятна.
   - Какие пятна ты имеешь в виду? - спросила миссис Фоллетт.
   - А ты что думаешь, распутница? Разумеется, чайные. Мой муж привык, чтобы я обслуживала его в постели дважды в день - утром и вечером.
   - Мой - не такой везучий.
   - Я имею в виду чай, зловредная душа. Все остальное он получает один раз в год, в день Отцов*.
   В конце концов мне удалось призвать их к порядку и даже взять вполне сносное интервью.
   Пол Уорд, которому, похоже, не терпелось опохмелиться, отпустил нас на обед раньше обычного. Отделившись от остальной компании, мы с Мики уединились в знакомой забегаловке.
   _____________
   *Отмечается в Англии в 3-е воскресенье июня.
   - Увидев тебя сегодня утром, - сказал я, когда мы сели за стол, - я решил, что если ты будешь продолжать в том же духе, то не дотянешь до двадцати одного года.
   - Мне осталось всего два месяца.
   Я покачал головой.
   - Нет, даже не мечтай. Что тебе взять?
   - Пиво. Меня уже мутит от бренди.
   Я заказал нам по пинте пива и по сандвичу.
   - Уф, совсем другое дело, - довольно ухмыльнулся Мики, сделав приличный глоток.
   - Ну что?
   - Нас взяли с поличным!
   - Что?
   - В киношке. Мы пошли в "Эссолдо" на фильм под названием "Сюда ты его не вставишь" - чтобы доказать им, что они ошибаются. Мы сели в самый угол на последнем ряду и, едва выключили свет, Джеки взгромоздилась на меня.
   - Все в той же шубке?
   - Угу, как и накануне.
   - И что?
   - Все шло нормально, пока у меня не начались судороги. Я не шучу. Жутко противно.
   - Я знаю, со мной это случалось.
   - Словом, мне пришлось встать - я уже не мог больше терпеть. И вот, когда я спихнул Джеки и встал, случилось несчастье...
   - Говори, не томи душу...
   - Шубка Джеки распахнулась, а девчонка с фонарем, которая рассаживала каких-то козлов, именно в эту секунду случайно посветила наверх, в нашу сторону.
   - О, нет!
   - О, да! "Эй, что у вас там происходит?" - завопила эта дрянь. "Немедленно прекратите или я вызову менеджера!". Поднялся гам, все повскакали с мест... Что нам оставалось делать? Я сграбастал Джеки за руку и выволок на улицу. Мы прыгнули в первое же такси и укатили.
   - И на этом все?
   Мики ухмыльнулся.
   - Как бы не так. Мы зашли в кинотеатр, где крутили мультики, и великолепно потрахались, надрывая животики от смеха. Оказывается, когда смеешься, это довольно здорово получается.
   - Что ещё осталось?
   - Лифт в небоскребе... Парламент.. Тауэр..
   - Ты не шутишь?
   - Нисколько. Еще она рвется в какой-нибудь музей.
   - Тебе удалось выяснить, чем она занималась прежде?
   - Угу. Ты оказался прав - она и в самом деле была стриптизершей. Показала мне уйму презанятнейших фотографий. На сцене её знали под именем "мадмуазель де Покажь"...
   От неожиданности я пролил пиво на стол.
   - Представляю, как она блистала, - задумчиво произнес Мики. - Джеки сказала, что как-нибудь устроит для меня персональное представление. Кстати, спросила, не хочешь ли и ты поприсутствовать.
   - В самом деле?
   - Ну, она сказала, что ты похож на человека, который разбирается в искусстве. Предложила устроить это в тот день, когда мы завалимся снимать к ней домой. Как ты на это смотришь?
   - Еще неизвестно, что из этого выйдет.
   - Я уверен, что ты не пожалеешь.
   Я улыбнулся.
   - Она тебе и в самом деле нравится, да?
   - Еще бы. С ней не соскучишься.
   - Смотри, приятель, как бы она тебя не измотала. Похоже, она совершенно ненасытная.
   - Не-е, совсем нет. Просто ей нравится это занятие. Я тоже обжаю трахаться, так что все в порядке.
   - Ну, ладно, - рассмеялся я. - Не обижайся. В конце концов, это твое личное дело.
   - Я и не обижаюсь. Просто мне с ней и в самом деле хорошо.
   - Помимо секса, чем вы ещё занимаетесь?
   - Однажды мы вместе поели... нет, не совсем. Посреди трапезы она все-таки на мне устроилась...
   - Но вы хоть разговариваете о чем-нибудь?
   - Да, все время. Говорю тебе - с ней не соскучишься.
   - Что ж, очень рад за тебя.
   Мики задумчиво кивнул.
   - Спасибо.
   - Продолжай в том же духе.
   Больше он мне ни о чем не рассказывал. Продолжал заявляться на работу, едва таская ноги, но молчал, как рыба, а я с расспросами не приставал. О причинах его молчания я догадывался, хотя убедился в своей правоте лишь неделю спустя, во время домашних съемок. Несколько раз, наблюдая за поведением моих голубков, я перехватил их взгляды, преисполненные столь глубокой нежности, что все стало ясно.
   Улучив подходящую минутку, я спросил у Мики:
   - Ну, что, как у вас дела?
   Он незаметно от окружающих подмигнул мне и расплылся в улыбке.
   - Потрясающе, Расс. Лучше не бывает.
   - Ты... уже сюда переехал?
   - Угу, уже больше недели.
   - Замечательно.
   - Она просто прелесть.
   - Да, выглядит она очаровательно, - согласился я.
   - Я не то имел в виду... Она... лучше всех!
   - По дому помогаешь?
   - Да, начал переклеивать обои у одного из жильцов. Скоро я весь дом приведу в порядок.
   - Молодчина!
   - Э-ээ, помнишь, я говорил, что Джеки приглашала тебя на стриптиз...
   Я покачал головой.
   - Ну что ты, малыш. Я уже давно это выкинул из головы. Ты мне ничего не говорил.
   Мики просиял.
   - Спасибо, друг.
   К концу недели Мики взял расчет и стал... Я даже не знаю, как бы это назвать - смотрителем в её доме, может быть. Я знал, что месяцев шесть он проработает наверняка - покрасит, побелит, отштукатурит стены, поправит полы и двери, наладит водопровод и так далее. Возможно, ему потребуется и дольше - это зависит от того, сколько времени ему выделит Джеки на домашние заботы. Я решил, что как-нибудь прогуляюсь туда и взгляну на дом. Вдруг, он уже обвалился, оставшись без присмотра.
   Глава седьмая
   Во вторник, через две недели после начала возни с "Уайт-Марвелом", Аллан Ланг, продюсер агентства "Кроксли" позвонил моему агенту и сказал, что Пол Уорд и наши клиенты восхищены отснятым материалом. Нарезать двенадцать роликов из тысячи миль отснятой пленки труда для них не составит, сказал он, но на один день я им ещё понадоблюсь - заснять восторженные улыбки, кивки, довольные хрюканья и прочие мелочи для вставок.
   Когда Майк Спайеринг перезвонил мне и поделился хорошими новостями, я подпрыгнул до потолка. Сделано! Денежки - мои! Можно связываться с Филипом Ардмонтом и сказать, что я освободился.
   Однако первым делом я позвонил Тони.
   - Замечательно, - сказал он. - Можешь теперь сматываться с чистой совестью, дезертир несчастный.
   - Что ты имеешь в виду?
   - А как же наша программа "познания Лондона"? Мы ведь ещё и девяти десятых не обошли.
   - Погоди, но ведь я не завтра утром улетаю! До середины марта у нас ещё уйма времени.
   - Хорошо, начинаем сегодня же вечером - только платишь ты.
   Потом я позвонил Ардмонту, который очень оживился и обрадовался:
   - Замечательно, Расс. Когда я могу вас увидеть?
   - Минут через десять вас устроит?
   - Давайте через полчаса, - расхохотался он. - Вам, похоже, и вправду невтерпеж.
   В конторе Ардмонта, расположенной неподалеку от Оксфорд-Серкуса, дела так и кипели. Сам он сидел за столом в одной рубашке, склонившись над кипой бумаг и рекламных проспектов. Вытащив изо рта массивную сигару, он поздоровался со мной за руку и указал на стул.
   - Как дела с "Уайт-Марвелом"?
   - Все хорошо. Заказчики очень довольны.
   - Значит, примерно с марта вы станете такой же популярной личностью, как наш премьер-министр?
   - Почему "такой же"? - ухмыльнулся я. - Надеюсь, что превзойду его.
   - Ну что ж... Для начала у меня один вопрос, Расс. Вы и в самом деле уверены, что хотите попробовать свои силы у нас в качестве нашего представителя? Спрашиваю я вас неспроста. Если вдруг в последнюю минуту вы передумаете, то мы окажемся в чертовски затруднительном положении. Пару раз такое уже случалось.
   - Да, я абсолютно уверен.
   - Прекрасно. Что ж, в таком случае я готов предложить вам место курьера на Мальорке. В Магалуфе - это в восьми милях к западу от Пальмы. Вы будете присматривать за полутора сотнями клиентов, которые проживают в трех новых комфортабельных отелях: "Сан-Винсенте", "Польенсе" и "Пальме". Я хочу, чтобы вы вылетели на место тринадцатого марта - туристический сезон открывается всего неделю спустя, двадцатого. А останетесь вы там до двадцатого октября. Это вас устраивает?
   - Вполне.
   Целое лето на Мальорке! Я не мог поверить в такую удачу.
   Ардмонт порылся в бумагах.
   - Вот... заполните эту анкету. Еще вам понадобится одна фотография размером два на два дюйма. Заполните как можно скорее. - Он протянул мне другой бланк. - А это ваш личный страховой полис. Часть платите вы, а остальное вносит фирма. Вам это обойдется в четыре фунта за весь сезон. А это... - он протянул мне целую кипу бумаг, прошитых посередине, инструкции для наших постоянных представителей. Настольная библия курьера. В ней в алфавитном порядке перечислено все, с чем вы можете столкнуться, от авиабилетов до языкового барьера. Возьмите её с собой и выучите наизусть. Там вы найдете наставления и советы на все случаи жизни. А вот это... - он передал мне пухлый конверт, - все формы и бланки для обслуживания клиентов, которые вам могут понадобиться. Изучите их, а потом, если что-то не поймете, спросите у меня. Договорились?
   - Да.
   - Хорошо... - он кинул взгляд на часы. - Прошу меня извинить, но через пять минут у нас начинается совещание. Как можно быстрее заполните анкету. Кстати, вы решили, каким образом будете учить испанский?
   - Да, я купил лингафонный курс. На посещение каких-нибудь курсов мне уже просто не хватит времени.
   - Очень хорошо. Только старайтесь заниматься не меньше часа в день.
   - Непременно. Послушайте, Филип, э-ээ... а как насчет тренировки?
   - Тренировки? - Почему-то это слово его позабавило, потому что он даже его повторил. - Тренировки. Когда вы прилетите на Мальорку, вас встретит Патрик Холмс. Он наш курьер в Пальма-Нове, это в миле от Магалуфа, в следующей бухте. Патрик работает у нас уже три года и считается одним из лучших курьеров. Он вам на месте все объяснит.
   - Значит... до отъезда никакой специальной подготовки не будет?
   Ардмонт улыбнулся и похлопал ладонью по моему катехизису.
   - Когда выучите все это наизусть, можете считать, что вы уже на девяносто процентов подготовлены. А теперь, извините, я должен бежать...
   На улицу я вышел в легкой растерянности. Так у него все просто, мимоходом... Почему-то я рассчитывал пройти хотя бы двухнедельный курс подготовки, сдать экзамены... Подобно тому, как это было обставлено в "Райтбае", когда я учился продавать швейные машинки. Что ж, своя голова владыка, подумал я.
   Вернувшись домой, я приготовил себе кофе, устроился в кресле, закурил и погрузился в изучение "Наставления для постоянных представителей на местах и курьеров".
   Вот что я прочитал:
   "ВВЕДЕНИЕ
   Вам выпала уникальная возможность представлять нашу фирму в качестве её постоянного представителя или курьера. Именно вы будете первым общаться с нашими клиентами, ведь лишь малая часть путевок приобретается в нашей центральной конторе - остальные заказываются по почте или через местные туристические агентства.
   Поэтому именно от Вас зависит, хорошо ли отдохнут наши клиенты; в Ваших руках, таким образом, престиж фирмы. Поэтому Вы должны сознавать, сколь высокая ответственность возложена на Ваши плечи. Вы должны постоянно помнить о клиентах; заботиться о них - Ваш священный долг.
   Ни на минуту не забывайте, что для всех людей, с которыми Вам доведется общаться, Вы представляете нашу фирму. Поэтому Вы должны всегда следить за своей внешностью и поведением."
   Что ж, вроде бы пока все ясно. Я перечитал "введение" ещё раз, потом припомнил слова Вики о том, какие надежды возлагают на свой отпуск стенографистки, машинистки, секретарши, продавщицы и фабричные работницы.
   Чего бы ни возжелала Лола - Глэдис, Люси или Джун, - она должна это получить. Клиент всегда прав. Q.E.D.*
   Далее следовали двадцать страниц наставлений. Мне потребовалось полчаса, чтобы внимательно ознакомиться с ними. Прочитав, я даже призадумался - уж слишком много я узнал такого, с чем никогда прежде не сталкивался. Например, "Как остановить автобус, если
   клиенту захотелось выйти по нужде", "как подселять клиентов в гостиницах", "как давать клиентам в долг", "как искать потерянный багаж", "как бороться с кражами", "как посылать телекс", "как организовать отдых особо важным персонам" и так далее. Я ________________________
   *Quod erat demonstrandum (лат.) - что и требовалось доказать.
   перечитал наставления ещё раз, а потом и еще... и еще. После четвертого прочтения в моей голове стала складываться определенная картина.
   Одно я уяснил совершенно четко - дисциплина курьеру требовалась железная. Все главы наставлений так и пестрели фразочками типа "ни в коем случае не разрешается...", "абсолютно необходимо...", "категорически возбраняется..." или "строго воспрещается..."
   Понял я и кое-что другое - легкой прогулкой работу курьера назвать было, ну, никак нельзя. Ардмонт уже говорил, что я честно отработаю свое жалованье, и теперь, после того, как я ознакомился с длиннющим списком круглосуточных обязанностей агента, сомнений на сей счет у меня больше не оставалось.
   Вот вам ещё пример: "Клиенты могут прибывать на ваш курорт из Кардиффа, Глазго, Манчестера или Ньюкасла, а также из Лондона, из аэропортов Гэтвик и Хитроу".
   Что это означало? То, что меня ждет непрерывный поток клиентов, которые будут прибывать в Пальму тремя, а то и четырьмя рейсами в неделю (здесь их называли "трансферами"). Всех этих людей нужно встретить, проверить целостность их багажа, рассадить по автобусам, развезти по гостиницам, устроить, лично удостовериться, что всем удобно, и тому подобное.
   И все это каждый день, семь дней в неделю!
   А плюс ещё экскурсии, организация взятия напрокат машин, еженедельные отчеты, а вдобавок - многочисленные проблемы (им посвящен целый раздел "Непредвиденные ситуации" в наставлениях), болезни, капризы и так далее...
   И так целую неделю напролет!
   Отложив наставления в сторону, я задумчиво уставился на электрический камин. Настал решающий миг - мне предстояло твердо решить, согласен я взвалить на себя такую тяжкую ношу или нет. В Лондоне прожить мне будет куда проще. Денег на то, чтобы безбедно протянуть этот год, мне хватит с лихвой. Не безумие ли браться за такую работу, если я вполне могу себе позволить прожить на Мальорке целое лето в качестве клиента?
   А груз ответственности? Вдруг я испорчу отдых хотя бы одному клиенту? Какой-нибудь несчастной девчушке, которая целый год откладывала деньги, чтобы две недели пожить по-человечески? Старушке, которая в первый (или - в последний) раз выбралась за границу?
   Сто пятьдесят человек каждые две недели - и так восемь месяцев без передышки. Сотни и сотни людей...
   Ого-го!
   Я закурил сто восемьдесят четвертую сигарету и призадумался. Нужна ли мне вся эта тягомотина?
   В два часа дня я сидел в кресле у фотографа. К четырем я заполнил все анкеты. Все, путь назад отрезан. Через шесть недель я уже буду на Мальорке в качестве нового курьера компании "Ардмонт Холидейз". Господи, помоги нам всем! Аминь.
   Глава восьмая
   В течение последующих шести недель, как и ожидалось, никто из телевизионщиков меня не тревожил. Правда, Майк Спайеринг рассказывал, что несколько раз моей персоной интересовались, но, стоило ему упомянуть "Уайт-Марвел", тут же быстрехонько сворачивали разговор или переводили его на другую тему.
   Похоже, от Расса Тобина уже стали шарахаться, как от зачумленного.
   Впрочем, я не сидел сложа руки. Бить баклуши вообще не в моем характере. Спал я, правда, чуть больше обычного, да и потом уже не вершил туалет, как прежде, на скорую руку, а не спеша, степенно умывался, брился, завтракал, пил кофе и усаживался за испанский. Просто невероятно, каких успехов можно добиться целеустремленным трудом. Неделю спустя я уже начал понимать, что это за язык, а ещё через неделю - мысленно проговаривал про себя отдельные фразы, беседуя с Тони. Три недели спустя я доводил его до белого каления, отвечая по-испански в ответ на любые его вопросы и предложения.
   Лингафонный курс сотворил со мной маленькое чудо. Записывали его сами испанцы, поэтому произношение, сами понимаете, было безупречным. К тому же, мне требовались именно разговорные навыки, а не та, грамматически безупречная дребедень, которой вас пичкают учебники и самоучители. "Извините, сэр, я, кажется, случайно сломал вам ногу". Или: "Это не ваша кобыла сидит за столом?"
   Вынужденное безделье обернулось для меня и другим благом - я наконец посетил священные для всякого лондонца места: Тауэр, Парламент (где я втайне надеялся застать Мики Мейпла в объятиях Джеки Мэнделл), Британский музей, Научный музей, музей Виктории и Альберта, музей естественной истории, собор Св.Павла, музей восковых фигур мадам Тюссо, Национальную галерею и Вестминстерское аббатство. На этом я поставил точку. Во всем нужна мера. Экскурсии по лондонским достопримечательностям утомили меня больше, чем вечер в клубе "Кам-Кам". Зато я мог с чистым сердцем сказать, что был, мол, и видел. Раньше я чувствовал себя полным олухом, когда какой-нибудь американский турист спрашивал: "Вы, небось, знаете Хэмптон-корт как свои пять пальцев?", а я отвечал: "Какой Хэмптон-корт?".