Страница:
Вряд ли в тот момент в Белом доме находились боевики из Абхазии, по крайней мере в сколько-нибудь значительном количестве: как раз в эти дни в самой причерноморской республике шли решающие бои между войсками грузинского Госсовета и абхазскими частями. “Солдаты удачи” из Приднестровья, из других закутков бывшего Союза – это да, их в армии Руцкого – Ачалова действительно было достаточно. И действительно, они вскорости сыграли свою зловещую роль в развязанной на столичных улицах кровавой бойне.
Генеральная репетиция
В этот день, 28 сентября, возле Белого дома произошло очередное обострение ситуации. Уже в начале второго ночи по внутренней радиосвязи депутатов призвали собраться в зале заседаний Совета национальностей. Хасбулатов, появившийся в бронежилете, сообщил, что в здание может проникнуть группа “Альфа”. Депутаты оставались в зале до пяти утра. “Альфа” в Доме Советов так и не появилась, однако блокада здания в самом деле значительно усилилась. (Это свидетельствует о том, что, в принципе, Хасбулатов и его соратники всякий раз довольно точно – “в пределах допустимой погрешности” – информировались кем-то о намерениях противоположной стороны.)
Кстати, в эту ночь произошел весьма знаменательный эпизод, иллюстрирующий обстановку в Белом доме. По сообщению “Коммерсанта”, в момент, когда Хасбулатов покидал зал заседаний Совета национальностей, его земляки-чеченцы отсекли от него личную охрану из штата Департамента охраны ВС, послав охранников… куда подальше. После этого в течение трех часов никто не мог найти спикера. Оскорбленный заместитель Департамента охраны ВС Евгений Ситников, возглавлявший личную охрану Хасбулатова, а также многие его сотрудники сдали табельное оружие и покинули Белый дом.
Сообщения о трениях и конфликтах между штатными сотрудниками Департамента охраны ВС и разного рода “ополченцами” и “добровольцами” в те дни появлялись постоянно. Штатные сотрудники не вызывали большого доверия у “идейных” борцов с “антинародным режимом”.
Как отмечали зарубежные информагентства, подразделения милиции устроили в этот день “одну из крупнейших демонстраций силы”. Так, по сообщению Ассошиэйтед Пресс, “милиционеры в касках со щитами в руках окружили здание Дома Советов. Среди них находятся подразделения спецназа МВД, вооруженные автоматами. Действия милиции предприняты после заявления президента Ельцина о том, что он отвергает какие-либо компромиссы с консервативно настроенными депутатами, забаррикадировавшимися в здании парламента”. По сообщению другого агентства – Франс Пресс, – минувшей ночью в район Белого дома прибыли дополнительные силы охраны правопорядка. Они установили водометы и развернули заграждения из колючей проволоки. По меньшей мере 20 грузовиков полностью блокировали движение по прилегающим улицам.
Американская телекомпания CNN с утра показывала картинку: вокруг Белого дома конная милиция, пожарные автомобили, колючая проволока, солдаты внутренних войск в бронежилетах и со щитами.
Разобраться в происходящем и проинформировать россиян, естественно, пытались и отечественные СМИ. В 8 утра ИТАР-ТАСС распространило сообщение ЦОС МВД, согласно которому на Краснопресненской набережной в районе Белого дома временно запрещается движение транспорта и пешеходов. Как уточнило радио “Эхо Москвы”, приказ о выдвижении в район Белого дома и его блокировании в районных отделениях милиции получили ночью. От кого исходит этот приказ, источники радиостанции говорить отказались. ЦОС МВД уведомил, что ни брифингов, ни пресс-конференций МВД в течение 28 сентября проводить не планирует.
По-видимому, атмосфера секретности должна была оказать дополнительное психологическое воздействие на постояльцев Белого дома, усилить эффект от демонстрации силы, которую в самом деле явно представляла из себя эта акция.
По сведениям РИА “Новости”, к утру 28 сентября Белый дом был уже полностью блокирован: никого не пускают ни в само здание, ни на прилегающую территорию; при этом выход для всех – свободный. Нардепы, не сумевшие попасть в Дом Советов, начали регистрацию в районе метро “Баррикадная”, чтобы провести выездную сессию. Зарегистрировалось вроде бы около ста человек. Предполагалось, что сессия состоится либо в Моссовете, либо в Краснопресненском райсовете: и тот, и другой орган – на стороне ВС.
В одиннадцать возле мэрии появились автомашины с громкоговорителями. Для обитателей Белого дома зачитываются указы президента.
В самом Белом доме в очередной раз готовятся к штурму – раздают бронежилеты… Очередное грозное заявление делает Руцкой.
– Пусть попробуют сюда сунуться, – говорит он. – Я не угрожаю, а предупреждаю…
В целом можно сказать, что 28-го завершилась изоляция Белого дома. Она шла по нарастающей: 21 сентября были отключены все виды связи, 23-го – “вырубили” свет, тепло и горячую воду, 28-го полностью блокировали вход людей и въезд транспорта, подвоз продовольствия и медикаментов. Температура в здании, по утверждению его обитателей, – не выше 8 градусов.
28 сентября произошло довольно жесткое столкновение демонстрантов с ОМОНом в районе метро “Баррикадная”. Были погибшие. Погиб сотрудник ГАИ подполковник Владимир Рештук.
Ультиматумы и угрозы
29-го около часа ночи Ачалов, Баранников и Дунаев обошли оцепление вокруг Белого дома, призывая милиционеров и солдат внутренних войск не участвовать в штурме здания, если таковой будет предпринят.
Наутро Макашов уже не уговаривал, а грозил. Выступая с балкона Белого дома, он предупредил, что если кольцо вокруг здания будет сужаться и пересечет “определенную линию”, его защитники откроют огонь на поражение.
Утром 29-го федеральное правительство и правительство Москвы предъявили Белому дому новый, совместный, ультиматум: “до 4 октября организовать вывод из здания и с прилегающей к нему территории находящихся там лиц”. Таким образом, мало-помалу уже выкристаллизовывается какой-то срок, когда кризис так или иначе должен быть разрешен.
О том, что конфликтная ситуация не может продолжаться вечно, напоминал и очередной, вышедший 30 сентября, указ президента, уточнявший условия обещанного трудоустройства бывших депутатов: согласно этому документу, местные органы исполнительной власти обязывались устраивать на работу лишь тех бывших нардепов, кто обратится к ним по этой надобности до 11 октября, а для центральных органов эта повинность ограничивалась еще более близким сроком – 5 октября. Те, кто не уложится в эти сроки, говорилось в указе, будут трудоустраиваться “на общих основаниях”. Президент как бы поторапливал депутатов: поскорее принимайте решение, я долго ждать не намерен.
В середине дня 29-го на площади между зоопарком и кинотеатром “Баррикады”, в полном соответствии с этим названием, сторонники ВС принялись сооружать баррикады. ОМОН разогнал строителей, действуя при этом еще более жестко, чем накануне.
Американцы по-прежнему поддерживают
Ельцина, но выражают “обеспокоенность”
29 сентября американский госсекретарь Уоррен Кристофер выступил с довольно неожиданным заявлением по поводу продолжающегося кризиса в Москве. Он сказал, что администрация Клинтона обеспокоена эскалацией напряженности вокруг здания российского парламента и предупредила президента России, что отрицательно отнесется к возможному применению насилия в отношении парламентариев и к любым другим нарушениям прав человека.
Это заявление показалось странным даже самим американцам. В комментарии Ассошиэйтед Пресс, например, отмечалось: “Не ясно, почему Кристофер и другие американские официальные лица сейчас решили публично выразить свои опасения, тогда как с самого начала администрация поддерживала шаги Бориса Ельцина”.
Можно предположить, что в окружении Клинтона решили, что его заявления о поддержке российского коллеги делаются слишком часто и исполнены чрезмерного пафоса, так что неплохо было бы несколько снизить этот пафос и хотя бы пунктиром наметить более сбалансированный взгляд на московские события. Так оно вроде бы диктуется дипломатическими приличиями.
Это, разумеется, ни в коей мере не означало отход американского президента от его принципиальной оценки ситуации в России. В том же заявлении Кристофера было подчеркнуто, что администрация США по-прежнему оказывает поддержку президенту Ельцину и не намерена призывать его отступить от занятой позиции.
Грозят перекрыть Транссиб
В Новосибирске состоялось совещание представителей Советов сибирских территорий. Ее участники обратились 29 сентября к Черномырдину с требованием немедленно прекратить блокаду Белого дома, пригрозив в случае невыполнения этого требования перекрыть Транссибирскую железную дорогу. Кроме того, делегаты выступили с угрозой создать автономную Сибирскую республику – в случае, если Ельцин не согласится на одновременные выборы президента и парламента.
Впрочем, несколько позднее, 1 октября, на другом совещании – Межрегиональной ассоциации “Сибирское соглашение” – решение-угроза о перекрытии Транссиба было отменено. Трудно сказать, какое из решений – первое или второе – было более правомочным, но в те дни идея блокады Транссибирской железной дороги витала в воздухе, и не было бы ничего удивительного, если бы какие-то авантюристы решили ее осуществить на деле, даже и без специальных решений тех или иных властей.
Такая возможность всерьез беспокоила Ельцина. Как и угроза образования Сибирской республики (Черномырдин специально звонил новосибирскому губернатору коммунисту Виталию Мухе – он был снят со своего поста Ельциным, но отказался выполнить распоряжение президента, – с просьбой отложить создание этой структуры).
В те дни вообще было много разговоров об образовании на российской территории разнообразных республик. Так, в Екатеринбурге на сессии облсовета рассматривался проект конституции Уральской республики. На заседаниях и сессиях региональных Советов Дальнего Востока звучали заявления о создании Дальневосточной республики, в Самаре – Приволжской и т.д. Похоже, по мнению многих региональных деятелей, наступил самый подходящий момент для реализации знаменитого ельцинского разрешения: берите суверенитета столько, сколько сможете унести…
ПОСЛЕДНИЕ ПОПЫТКИ УЛАДИТЬ ДЕЛО МИРОМ
Ельцин предлагает переговоры
В последние дни сентября впервые забрезжила возможность переговоров. До этого, как уже говорилось, обе стороны категорически отказывались от них. 29 сентября Совет безопасности, проходивший под председательством Ельцина, поручил Черномырдину провести переговоры с представителями упраздненного ВС “с целью недопущения драматического развития событий” вокруг Белого дома. Ельцин предлагал снять осаду здания при условии, что находящиеся там люди разоружатся. Если депутаты покинут Дом Советов, им будет гарантирована личная безопасность.
Со своей стороны, руководство ВС также сделало некоторые шаги в направлении переговоров. Однако шаги своеобразные – с явным намерением посеять раскол между правительством и “окружением президента”. Хасбулатов сообщил депутатам, что многие министры в правительстве Черномырдина – потенциальные союзники Верховного Совета и что первый вице-спикер Воронин обратился к некоторым из них с предложением провести переговоры о выходе из создавшегося положения и сейчас ждет ответа от них. С самим Черномырдиным вести переговоры поручено председателю Совета национальностей Рамазану Абдулатипову. При этом Хасбулатов категорически заявил, что “компромисса с командой Ельцина не будет”.
Неплохая основа для переговоров.
Кстати, спикер сообщил депутатам, что ему предлагали самолет, с тем чтобы он покинул Россию и вылетел в любую страну, в какую пожелает, однако он категорически отказался от этого предложения. От кого именно оно поступило, Хасбулатов не уточнил.
29 сентября в интервью “Новой ежедневной газете” председатель ВС признался: “Я в политике человек случайный и занялся ей по воле обстоятельств”. И еще: “Я давно уже подумываю о своем уходе из политики”, “Я за власть не держусь и отношусь к ней равнодушно”.
Этакий скромняга. Вот только что-то ему помешало вовремя осуществить свое тайное желание – уйти из политики, расстаться со случайно упавшей ему в руки властью. Этот “случайный человек” за свое недолгое пребывание на политическом поприще столько дров успел наломать!
Вслед за Хасбулатовым и сам Воронин уточнил, что переговоры могут начаться только в том случае, если Ельцин отменит свой указ от 21 сентября. Что касается его, Воронина, обращений к членам правительства, в направленных им письмах первый вице-спикер, как выяснилось, предложил адресатам выразить свое отношение к этому ельцинскому указу: дескать, решение правительства о поддержке указа принято лишь узким кругом его Президиума, на общее голосование этот вопрос не выносился.
Ясно, что при таком настрое руководителей оппозиционного лагеря рассчитывать на какой-то успех переговоров не приходилось.
Выполняя поручение СБ, Черномырдин довольно оперативно встретился с председателями палат ВС Рамазаном Абдулатиповым и Вениамином Соколовым. Но, как и следовало ожидать, эти встречи оказались безрезультатными.
30 сентября Воронин направил Черномырдину письмо под грифом “Весьма срочно и важно”. В нем он потребовал немедленно восстановить в Белом доме телефонную связь, подачу электроэнергии, тепла, холодной и горячей воды.
Положение там действительно аховое. Съезд заседает при свечах. На исходе медикаменты и продовольствие. В буфетах остались лишь бутерброды… Все говорит о том, что развязка не за горами.
(Впрочем, надо сказать, не все ограничивали свой рацион одними бутербродами. По словам бывшего старшего следователя по особо важным делам Генпрокуратуры РФ Леонида Прошкина, расследовавшего позже сентябрьско-октябрьские события в Москве, больше всего его удивила жизнь внутри Белого дома во время осады:
“Там сформировалась своя аристократия, свой средний слой, свое простонародье. В то время как одни сидели на сухарях, другие питались весьма изысканно: в их меню входила даже черная икра. Некоторые “борцы за всенародное благо”, пользуясь неразберихой, прикарманивали общие деньги, причем немалые, которые в Белый дом передавали сочувствующие. Там не было идейного единства, там царили свары и интриги. Зная все это, особенно больно за тех, кто погиб ни за что”.)
Одновременно с призывом к диалогу выступил патриарх Алексий II, прервавший свою поездку в США. Он предложил участникам конфликта свое посредничество. Во второй половине дня 30 сентября Ельцин принял патриарха в Кремле, сообщил ему о своем согласии вступить в переговоры с представителями бывшего ВС и назвал имена людей, которым он поручает их вести. Это Сергей Филатов и Олег Сосковец. В Белом доме также заявили, что готовы немедленно начать переговоры в резиденции Алексия II в Свято-Даниловом монастыре.
Вроде бы снова появились какие-то шансы на мирное разрешение конфликта.
Илюмжинов развивает бурную деятельность
30 сентября в здании Конституционного Суда состоялось совещание руководителей представительной и исполнительной власти субъектов Федерации. Председательствовал на нем калмыцкий президент Кирсан Илюмжинов, в те дни наиболее активный среди региональных деятелей противник Ельцина. На совещании были представлены 62 субъекта Федерации. В числе участников – 56 руководителей органов представительной власти и 18 представителей власти исполнительной. Совещание образовало некий новый властный орган – Совет субъектов Федерации, вроде бы претендующий на статус Совета Федерации. Было принято обращение из нескольких пунктов: до 24-00 прекратить блокаду Белого дома, иначе будут применены экономические и политические санкции; “восстановить конституционную законность”, то есть президент должен отменить свой указ, а Верховный Совет – свои последние акты; Съезд – именно Съезд – должен определить дату одновременных выборов президента и парламента; Совет Федерации должен создать Контрольный совет…
В Кремле резко отрицательно отнеслись к этому совещанию: позиция Илюмжинова и компании, выдвинутые ими требования выглядели явно односторонними. Не осталось без внимания и то, что крышу для совещания предоставил именно Конституционный Суд. Как сказал один из сотрудников Администрации президента, КС в очередной раз продемонстрировал, что он “из верховного арбитра превратился в политический орган, напоминающий бывший Съезд и ВС”.
Тайное становится явным
(Из записной книжки)
Почти сразу же после указа президента о прекращении деятельности Съезда, Верховного Совета и, соответственно, полномочий депутатов стало вполне очевидно, почему так трудно идут реформы, почему так тяжело нам живется.
Разве могло быть иначе при той разветвленной и повсеместной СОВЕТСКОЙ системе противодействия любым президентским и правительственным решениям, практическим шагам, которая до сих пор существовала наполовину скрытно, не очень приметно, но теперь – деваться некуда! – вынуждена заявить о себе вполне открыто, пойти в последний и решительный бой. Тайный саботаж Советов становится явным.
Теперь уже прекрасно видно: наряду со здоровыми процессами в стране шел процесс гниения, разложения, воспаления, и только радикальные хирургические меры, решительное прикосновение скальпеля могли дать шансы на преодоление болезни. На эти меры в конце концов и решился президент.
И вот картина изменилась. Вместо молчаливого невыполнения президентских указов, постановлений правительства, вместо угрюмо-упорного игнорирования представителей президента и назначенных Ельциным глав администрации, вместо вспыхивающих то здесь, то там локальных очажков бюджетной войны возникло открытое неповиновение, угрозы, ультиматумы, суровые обещания перекрыть транспортные коммуникации, топливные магистрали, вообще отделиться, развалить Россию…
Прояснились и некоторые лица. Ничего нового мы не увидели, скажем, на вечно перекошенном патологической ненавистью к демократам “фэйсе” Амана Тулеева, но вот Кирсан Илюмжинов преподнес нам сюрприз. Прежде экстравагантно-загадочный калмыцкий президент сделался вполне прозрачен. Его вулканическая активность, проявившаяся сразу после 21 сентября и направленная на спасение засевших в Белом доме, явила перед нами образ местного князька, превыше всех ценностей ставящего интересы своего невеликого по масштабам, но безраздельного княжения. На первый взгляд совершенно противоестественным кажется союз этого предпринимателя, миллионера с бывшей партноменклатурой, почти повсеместно заправляющей в Советах. Однако это только на первый взгляд. В стабилизации и восстановлении эффективной федеральной власти Илюмжинов, по-видимому, усматривает несравненно большую для себя опасность, нежели в реставрации власти Советской.
Что ж, если продолжить аналогию с медициной, вскрытие созревшего нарыва, хирургическое обнажение гнилостных тканей в большинстве случаев предпочтительней, чем предоставление болезни самой себе, без надежды на излечение. Открытое – и, как можно надеяться, не очень продолжительное – противостояние на баррикадах в определенном смысле предпочтительнее, чем скрытый безнаказанный саботаж и повсеместные тихие диверсии. Конечно, кое-кто из непримиримой оппозиции хотел бы превратить эти разрозненные баррикады в сплошной фронт гражданской войны, однако шансов добиться такой метаморфозы у них мало: наш народ сыт по горло предыдущими войнами, гражданскими и негражданскими, генетическая память об этих кровавых мясорубках отнюдь не стерлась последующими мутациями.
Наконец, помимо прочего, случившееся обнажение лиц, снятие всяческих масок полезно еще в одном отношении – с точки зрения предвыборной ориентировки граждан. Времени до 11 – 12 декабря, на которые Ельцин назначил выборы, совсем мало. Между тем, всякому, кто направится к избирательным урнам, в сложившейся ситуации как никогда полезно будет знать, говоря словами Михаила Сергеевича, “кто есть ху”.
Президент опять покупает сторонников
Ельцин продолжает “покупку” сторонников. 30 сентября он издал указ, согласно которому в 1,8 раза были повышены должностные оклады работников органов представительной власти субъектов Федерации, местного самоуправления, а также судебных органов и прокуратуры. Как уже говорилось, регионы – это слабое место президента. Именно на них, на их поддержку оппозиция возлагает главные надежды. Все еще возлагает.
1 октября были опубликованы данные опроса, проведенного Фондом “Общественное мнение”: 50 процентов россиян выступают в поддержку “разгона президентом парламента и Съезда”. Такой же процент поддерживающих был и в начале сентября, когда о “разгоне” говорилось только как о возможности.
Протокол № 1
1 октября произошел неожиданный прорыв в казалось бы почти безнадежных переговорах. Они состоялись ночью в столичной мэрии. ВС представляли руководители палат Рамазан Абдулатипов и Вениамин Соколов, противоположную сторону – Сергей Филатов, Олег Сосковец и Юрий Лужков. Впервые за все время наивысшей фазы противостояния, начавшейся 21 сентября, удалось добиться какого-никакого соглашения. В 2-40 был подписан Протокол № 1 о поэтапном снятии блокады Белого дома. На первом этапе предполагалось включить в здании электричество и отопление, а также подключить часть телефонов, на втором – начать изъятие и складирование “нештатного” оружия, имеющегося у “добровольцев”, а также формирование совместных охранных пикетов с участием сотрудников Департамента охраны ВС и подразделений МВД, находящихся в оцеплении. Намечалось, что пикеты будут выставлены по периметру Дома Советов.
Соглашение не только заключили, но и сделали первые практические шаги по его реализации. Правда, на это пошла лишь одна из сторон. В половине седьмого утра 1 октября в Белом доме началось включение электричества. Несколько позже дали горячую воду. Президентская сторона представила это как жест доброй воли со стороны Ельцина в связи с начавшимися переговорами об оздоровлении ситуации вокруг Дома Советов.
Восстановление в агонизирующем здании “благ цивилизации”, естественно, повлияло на общее настроение его обитателей. Как сообщал телеканал РТР (в этот день в Дом Советов наконец прорвались и журналисты), “Белый дом встретил корреспондентов освещенными коридорами, горячей водой и приподнятым настроением защитников; все находящиеся внутри здания пребывали в уверенности, что до их полной победы остались считанные часы”.
Вот так расценили миролюбивый жест президента его противники.
Однако еще до этого, в пять утра, “военный совет” Белого дома в составе Ачалова, Баранникова и Дунаева подписывает “контрпротокол”. В нем генералы ставят под сомнение целесообразность подписания Протокола № 1 и предлагают Съезду денонсировать его. “Министры” считают, что переговоры могут быть начаты только в том случае, если будут выполнены следующие условия: Съезду и парламенту будут обеспечены широкие возможности для изложения своей позиции в СМИ, немедленно подключат все системы жизнеобеспечения Дома Советов, восстановят закрытые парламентские газеты и программы телевидения, полностью снимут вооруженную блокаду Дома Советов, обеспечат вступление в должность трех силовых министров, назначенных Съездом. Что касается вопроса о сдаче оружия, имеющегося в Белом доме, постановка этого вопроса, как полагают “министры”, неправомерна: это оружие принадлежит Департаменту охраны ВС.
Нетрудно видеть, что “силовые министры”, по существу, потребовали от Ельцина капитуляции.
Съезд, собравшийся в 10 утра, последовал рекомендации “военного совета”. Депутаты денонсировали достигнутое соглашение. Было заявлено, что Абдулатипов и Соколов превысили свои полномочия.
Съезд выдвинул ряд новых требований к Ельцину. Главное из них – должны быть восстановлены все функции парламента, которые он осуществлял на момент подписания указа от 21 сентября. Было также поддержано требование “военного совета” – предоставить Ачалову, Баранникову и Дунаеву возможность исполнять их обязанности “силовых министров”. Что касается оружия, позиция “военного совета” была несколько смягчена: после того как милиция и внутренние войска будут отведены от Белого дома, может быть начато складирование “нештатных” стволов в самом здании в присутствии наблюдателей с президентской стороны.
Генеральная репетиция
В этот день, 28 сентября, возле Белого дома произошло очередное обострение ситуации. Уже в начале второго ночи по внутренней радиосвязи депутатов призвали собраться в зале заседаний Совета национальностей. Хасбулатов, появившийся в бронежилете, сообщил, что в здание может проникнуть группа “Альфа”. Депутаты оставались в зале до пяти утра. “Альфа” в Доме Советов так и не появилась, однако блокада здания в самом деле значительно усилилась. (Это свидетельствует о том, что, в принципе, Хасбулатов и его соратники всякий раз довольно точно – “в пределах допустимой погрешности” – информировались кем-то о намерениях противоположной стороны.)
Кстати, в эту ночь произошел весьма знаменательный эпизод, иллюстрирующий обстановку в Белом доме. По сообщению “Коммерсанта”, в момент, когда Хасбулатов покидал зал заседаний Совета национальностей, его земляки-чеченцы отсекли от него личную охрану из штата Департамента охраны ВС, послав охранников… куда подальше. После этого в течение трех часов никто не мог найти спикера. Оскорбленный заместитель Департамента охраны ВС Евгений Ситников, возглавлявший личную охрану Хасбулатова, а также многие его сотрудники сдали табельное оружие и покинули Белый дом.
Сообщения о трениях и конфликтах между штатными сотрудниками Департамента охраны ВС и разного рода “ополченцами” и “добровольцами” в те дни появлялись постоянно. Штатные сотрудники не вызывали большого доверия у “идейных” борцов с “антинародным режимом”.
Как отмечали зарубежные информагентства, подразделения милиции устроили в этот день “одну из крупнейших демонстраций силы”. Так, по сообщению Ассошиэйтед Пресс, “милиционеры в касках со щитами в руках окружили здание Дома Советов. Среди них находятся подразделения спецназа МВД, вооруженные автоматами. Действия милиции предприняты после заявления президента Ельцина о том, что он отвергает какие-либо компромиссы с консервативно настроенными депутатами, забаррикадировавшимися в здании парламента”. По сообщению другого агентства – Франс Пресс, – минувшей ночью в район Белого дома прибыли дополнительные силы охраны правопорядка. Они установили водометы и развернули заграждения из колючей проволоки. По меньшей мере 20 грузовиков полностью блокировали движение по прилегающим улицам.
Американская телекомпания CNN с утра показывала картинку: вокруг Белого дома конная милиция, пожарные автомобили, колючая проволока, солдаты внутренних войск в бронежилетах и со щитами.
Разобраться в происходящем и проинформировать россиян, естественно, пытались и отечественные СМИ. В 8 утра ИТАР-ТАСС распространило сообщение ЦОС МВД, согласно которому на Краснопресненской набережной в районе Белого дома временно запрещается движение транспорта и пешеходов. Как уточнило радио “Эхо Москвы”, приказ о выдвижении в район Белого дома и его блокировании в районных отделениях милиции получили ночью. От кого исходит этот приказ, источники радиостанции говорить отказались. ЦОС МВД уведомил, что ни брифингов, ни пресс-конференций МВД в течение 28 сентября проводить не планирует.
По-видимому, атмосфера секретности должна была оказать дополнительное психологическое воздействие на постояльцев Белого дома, усилить эффект от демонстрации силы, которую в самом деле явно представляла из себя эта акция.
По сведениям РИА “Новости”, к утру 28 сентября Белый дом был уже полностью блокирован: никого не пускают ни в само здание, ни на прилегающую территорию; при этом выход для всех – свободный. Нардепы, не сумевшие попасть в Дом Советов, начали регистрацию в районе метро “Баррикадная”, чтобы провести выездную сессию. Зарегистрировалось вроде бы около ста человек. Предполагалось, что сессия состоится либо в Моссовете, либо в Краснопресненском райсовете: и тот, и другой орган – на стороне ВС.
В одиннадцать возле мэрии появились автомашины с громкоговорителями. Для обитателей Белого дома зачитываются указы президента.
В самом Белом доме в очередной раз готовятся к штурму – раздают бронежилеты… Очередное грозное заявление делает Руцкой.
– Пусть попробуют сюда сунуться, – говорит он. – Я не угрожаю, а предупреждаю…
В целом можно сказать, что 28-го завершилась изоляция Белого дома. Она шла по нарастающей: 21 сентября были отключены все виды связи, 23-го – “вырубили” свет, тепло и горячую воду, 28-го полностью блокировали вход людей и въезд транспорта, подвоз продовольствия и медикаментов. Температура в здании, по утверждению его обитателей, – не выше 8 градусов.
28 сентября произошло довольно жесткое столкновение демонстрантов с ОМОНом в районе метро “Баррикадная”. Были погибшие. Погиб сотрудник ГАИ подполковник Владимир Рештук.
Ультиматумы и угрозы
29-го около часа ночи Ачалов, Баранников и Дунаев обошли оцепление вокруг Белого дома, призывая милиционеров и солдат внутренних войск не участвовать в штурме здания, если таковой будет предпринят.
Наутро Макашов уже не уговаривал, а грозил. Выступая с балкона Белого дома, он предупредил, что если кольцо вокруг здания будет сужаться и пересечет “определенную линию”, его защитники откроют огонь на поражение.
Утром 29-го федеральное правительство и правительство Москвы предъявили Белому дому новый, совместный, ультиматум: “до 4 октября организовать вывод из здания и с прилегающей к нему территории находящихся там лиц”. Таким образом, мало-помалу уже выкристаллизовывается какой-то срок, когда кризис так или иначе должен быть разрешен.
О том, что конфликтная ситуация не может продолжаться вечно, напоминал и очередной, вышедший 30 сентября, указ президента, уточнявший условия обещанного трудоустройства бывших депутатов: согласно этому документу, местные органы исполнительной власти обязывались устраивать на работу лишь тех бывших нардепов, кто обратится к ним по этой надобности до 11 октября, а для центральных органов эта повинность ограничивалась еще более близким сроком – 5 октября. Те, кто не уложится в эти сроки, говорилось в указе, будут трудоустраиваться “на общих основаниях”. Президент как бы поторапливал депутатов: поскорее принимайте решение, я долго ждать не намерен.
В середине дня 29-го на площади между зоопарком и кинотеатром “Баррикады”, в полном соответствии с этим названием, сторонники ВС принялись сооружать баррикады. ОМОН разогнал строителей, действуя при этом еще более жестко, чем накануне.
Американцы по-прежнему поддерживают
Ельцина, но выражают “обеспокоенность”
29 сентября американский госсекретарь Уоррен Кристофер выступил с довольно неожиданным заявлением по поводу продолжающегося кризиса в Москве. Он сказал, что администрация Клинтона обеспокоена эскалацией напряженности вокруг здания российского парламента и предупредила президента России, что отрицательно отнесется к возможному применению насилия в отношении парламентариев и к любым другим нарушениям прав человека.
Это заявление показалось странным даже самим американцам. В комментарии Ассошиэйтед Пресс, например, отмечалось: “Не ясно, почему Кристофер и другие американские официальные лица сейчас решили публично выразить свои опасения, тогда как с самого начала администрация поддерживала шаги Бориса Ельцина”.
Можно предположить, что в окружении Клинтона решили, что его заявления о поддержке российского коллеги делаются слишком часто и исполнены чрезмерного пафоса, так что неплохо было бы несколько снизить этот пафос и хотя бы пунктиром наметить более сбалансированный взгляд на московские события. Так оно вроде бы диктуется дипломатическими приличиями.
Это, разумеется, ни в коей мере не означало отход американского президента от его принципиальной оценки ситуации в России. В том же заявлении Кристофера было подчеркнуто, что администрация США по-прежнему оказывает поддержку президенту Ельцину и не намерена призывать его отступить от занятой позиции.
Грозят перекрыть Транссиб
В Новосибирске состоялось совещание представителей Советов сибирских территорий. Ее участники обратились 29 сентября к Черномырдину с требованием немедленно прекратить блокаду Белого дома, пригрозив в случае невыполнения этого требования перекрыть Транссибирскую железную дорогу. Кроме того, делегаты выступили с угрозой создать автономную Сибирскую республику – в случае, если Ельцин не согласится на одновременные выборы президента и парламента.
Впрочем, несколько позднее, 1 октября, на другом совещании – Межрегиональной ассоциации “Сибирское соглашение” – решение-угроза о перекрытии Транссиба было отменено. Трудно сказать, какое из решений – первое или второе – было более правомочным, но в те дни идея блокады Транссибирской железной дороги витала в воздухе, и не было бы ничего удивительного, если бы какие-то авантюристы решили ее осуществить на деле, даже и без специальных решений тех или иных властей.
Такая возможность всерьез беспокоила Ельцина. Как и угроза образования Сибирской республики (Черномырдин специально звонил новосибирскому губернатору коммунисту Виталию Мухе – он был снят со своего поста Ельциным, но отказался выполнить распоряжение президента, – с просьбой отложить создание этой структуры).
В те дни вообще было много разговоров об образовании на российской территории разнообразных республик. Так, в Екатеринбурге на сессии облсовета рассматривался проект конституции Уральской республики. На заседаниях и сессиях региональных Советов Дальнего Востока звучали заявления о создании Дальневосточной республики, в Самаре – Приволжской и т.д. Похоже, по мнению многих региональных деятелей, наступил самый подходящий момент для реализации знаменитого ельцинского разрешения: берите суверенитета столько, сколько сможете унести…
ПОСЛЕДНИЕ ПОПЫТКИ УЛАДИТЬ ДЕЛО МИРОМ
Ельцин предлагает переговоры
В последние дни сентября впервые забрезжила возможность переговоров. До этого, как уже говорилось, обе стороны категорически отказывались от них. 29 сентября Совет безопасности, проходивший под председательством Ельцина, поручил Черномырдину провести переговоры с представителями упраздненного ВС “с целью недопущения драматического развития событий” вокруг Белого дома. Ельцин предлагал снять осаду здания при условии, что находящиеся там люди разоружатся. Если депутаты покинут Дом Советов, им будет гарантирована личная безопасность.
Со своей стороны, руководство ВС также сделало некоторые шаги в направлении переговоров. Однако шаги своеобразные – с явным намерением посеять раскол между правительством и “окружением президента”. Хасбулатов сообщил депутатам, что многие министры в правительстве Черномырдина – потенциальные союзники Верховного Совета и что первый вице-спикер Воронин обратился к некоторым из них с предложением провести переговоры о выходе из создавшегося положения и сейчас ждет ответа от них. С самим Черномырдиным вести переговоры поручено председателю Совета национальностей Рамазану Абдулатипову. При этом Хасбулатов категорически заявил, что “компромисса с командой Ельцина не будет”.
Неплохая основа для переговоров.
Кстати, спикер сообщил депутатам, что ему предлагали самолет, с тем чтобы он покинул Россию и вылетел в любую страну, в какую пожелает, однако он категорически отказался от этого предложения. От кого именно оно поступило, Хасбулатов не уточнил.
29 сентября в интервью “Новой ежедневной газете” председатель ВС признался: “Я в политике человек случайный и занялся ей по воле обстоятельств”. И еще: “Я давно уже подумываю о своем уходе из политики”, “Я за власть не держусь и отношусь к ней равнодушно”.
Этакий скромняга. Вот только что-то ему помешало вовремя осуществить свое тайное желание – уйти из политики, расстаться со случайно упавшей ему в руки властью. Этот “случайный человек” за свое недолгое пребывание на политическом поприще столько дров успел наломать!
Вслед за Хасбулатовым и сам Воронин уточнил, что переговоры могут начаться только в том случае, если Ельцин отменит свой указ от 21 сентября. Что касается его, Воронина, обращений к членам правительства, в направленных им письмах первый вице-спикер, как выяснилось, предложил адресатам выразить свое отношение к этому ельцинскому указу: дескать, решение правительства о поддержке указа принято лишь узким кругом его Президиума, на общее голосование этот вопрос не выносился.
Ясно, что при таком настрое руководителей оппозиционного лагеря рассчитывать на какой-то успех переговоров не приходилось.
Выполняя поручение СБ, Черномырдин довольно оперативно встретился с председателями палат ВС Рамазаном Абдулатиповым и Вениамином Соколовым. Но, как и следовало ожидать, эти встречи оказались безрезультатными.
30 сентября Воронин направил Черномырдину письмо под грифом “Весьма срочно и важно”. В нем он потребовал немедленно восстановить в Белом доме телефонную связь, подачу электроэнергии, тепла, холодной и горячей воды.
Положение там действительно аховое. Съезд заседает при свечах. На исходе медикаменты и продовольствие. В буфетах остались лишь бутерброды… Все говорит о том, что развязка не за горами.
(Впрочем, надо сказать, не все ограничивали свой рацион одними бутербродами. По словам бывшего старшего следователя по особо важным делам Генпрокуратуры РФ Леонида Прошкина, расследовавшего позже сентябрьско-октябрьские события в Москве, больше всего его удивила жизнь внутри Белого дома во время осады:
“Там сформировалась своя аристократия, свой средний слой, свое простонародье. В то время как одни сидели на сухарях, другие питались весьма изысканно: в их меню входила даже черная икра. Некоторые “борцы за всенародное благо”, пользуясь неразберихой, прикарманивали общие деньги, причем немалые, которые в Белый дом передавали сочувствующие. Там не было идейного единства, там царили свары и интриги. Зная все это, особенно больно за тех, кто погиб ни за что”.)
Одновременно с призывом к диалогу выступил патриарх Алексий II, прервавший свою поездку в США. Он предложил участникам конфликта свое посредничество. Во второй половине дня 30 сентября Ельцин принял патриарха в Кремле, сообщил ему о своем согласии вступить в переговоры с представителями бывшего ВС и назвал имена людей, которым он поручает их вести. Это Сергей Филатов и Олег Сосковец. В Белом доме также заявили, что готовы немедленно начать переговоры в резиденции Алексия II в Свято-Даниловом монастыре.
Вроде бы снова появились какие-то шансы на мирное разрешение конфликта.
Илюмжинов развивает бурную деятельность
30 сентября в здании Конституционного Суда состоялось совещание руководителей представительной и исполнительной власти субъектов Федерации. Председательствовал на нем калмыцкий президент Кирсан Илюмжинов, в те дни наиболее активный среди региональных деятелей противник Ельцина. На совещании были представлены 62 субъекта Федерации. В числе участников – 56 руководителей органов представительной власти и 18 представителей власти исполнительной. Совещание образовало некий новый властный орган – Совет субъектов Федерации, вроде бы претендующий на статус Совета Федерации. Было принято обращение из нескольких пунктов: до 24-00 прекратить блокаду Белого дома, иначе будут применены экономические и политические санкции; “восстановить конституционную законность”, то есть президент должен отменить свой указ, а Верховный Совет – свои последние акты; Съезд – именно Съезд – должен определить дату одновременных выборов президента и парламента; Совет Федерации должен создать Контрольный совет…
В Кремле резко отрицательно отнеслись к этому совещанию: позиция Илюмжинова и компании, выдвинутые ими требования выглядели явно односторонними. Не осталось без внимания и то, что крышу для совещания предоставил именно Конституционный Суд. Как сказал один из сотрудников Администрации президента, КС в очередной раз продемонстрировал, что он “из верховного арбитра превратился в политический орган, напоминающий бывший Съезд и ВС”.
Тайное становится явным
(Из записной книжки)
Почти сразу же после указа президента о прекращении деятельности Съезда, Верховного Совета и, соответственно, полномочий депутатов стало вполне очевидно, почему так трудно идут реформы, почему так тяжело нам живется.
Разве могло быть иначе при той разветвленной и повсеместной СОВЕТСКОЙ системе противодействия любым президентским и правительственным решениям, практическим шагам, которая до сих пор существовала наполовину скрытно, не очень приметно, но теперь – деваться некуда! – вынуждена заявить о себе вполне открыто, пойти в последний и решительный бой. Тайный саботаж Советов становится явным.
Теперь уже прекрасно видно: наряду со здоровыми процессами в стране шел процесс гниения, разложения, воспаления, и только радикальные хирургические меры, решительное прикосновение скальпеля могли дать шансы на преодоление болезни. На эти меры в конце концов и решился президент.
И вот картина изменилась. Вместо молчаливого невыполнения президентских указов, постановлений правительства, вместо угрюмо-упорного игнорирования представителей президента и назначенных Ельциным глав администрации, вместо вспыхивающих то здесь, то там локальных очажков бюджетной войны возникло открытое неповиновение, угрозы, ультиматумы, суровые обещания перекрыть транспортные коммуникации, топливные магистрали, вообще отделиться, развалить Россию…
Прояснились и некоторые лица. Ничего нового мы не увидели, скажем, на вечно перекошенном патологической ненавистью к демократам “фэйсе” Амана Тулеева, но вот Кирсан Илюмжинов преподнес нам сюрприз. Прежде экстравагантно-загадочный калмыцкий президент сделался вполне прозрачен. Его вулканическая активность, проявившаяся сразу после 21 сентября и направленная на спасение засевших в Белом доме, явила перед нами образ местного князька, превыше всех ценностей ставящего интересы своего невеликого по масштабам, но безраздельного княжения. На первый взгляд совершенно противоестественным кажется союз этого предпринимателя, миллионера с бывшей партноменклатурой, почти повсеместно заправляющей в Советах. Однако это только на первый взгляд. В стабилизации и восстановлении эффективной федеральной власти Илюмжинов, по-видимому, усматривает несравненно большую для себя опасность, нежели в реставрации власти Советской.
Что ж, если продолжить аналогию с медициной, вскрытие созревшего нарыва, хирургическое обнажение гнилостных тканей в большинстве случаев предпочтительней, чем предоставление болезни самой себе, без надежды на излечение. Открытое – и, как можно надеяться, не очень продолжительное – противостояние на баррикадах в определенном смысле предпочтительнее, чем скрытый безнаказанный саботаж и повсеместные тихие диверсии. Конечно, кое-кто из непримиримой оппозиции хотел бы превратить эти разрозненные баррикады в сплошной фронт гражданской войны, однако шансов добиться такой метаморфозы у них мало: наш народ сыт по горло предыдущими войнами, гражданскими и негражданскими, генетическая память об этих кровавых мясорубках отнюдь не стерлась последующими мутациями.
Наконец, помимо прочего, случившееся обнажение лиц, снятие всяческих масок полезно еще в одном отношении – с точки зрения предвыборной ориентировки граждан. Времени до 11 – 12 декабря, на которые Ельцин назначил выборы, совсем мало. Между тем, всякому, кто направится к избирательным урнам, в сложившейся ситуации как никогда полезно будет знать, говоря словами Михаила Сергеевича, “кто есть ху”.
Президент опять покупает сторонников
Ельцин продолжает “покупку” сторонников. 30 сентября он издал указ, согласно которому в 1,8 раза были повышены должностные оклады работников органов представительной власти субъектов Федерации, местного самоуправления, а также судебных органов и прокуратуры. Как уже говорилось, регионы – это слабое место президента. Именно на них, на их поддержку оппозиция возлагает главные надежды. Все еще возлагает.
***
1 октября были опубликованы данные опроса, проведенного Фондом “Общественное мнение”: 50 процентов россиян выступают в поддержку “разгона президентом парламента и Съезда”. Такой же процент поддерживающих был и в начале сентября, когда о “разгоне” говорилось только как о возможности.
Протокол № 1
1 октября произошел неожиданный прорыв в казалось бы почти безнадежных переговорах. Они состоялись ночью в столичной мэрии. ВС представляли руководители палат Рамазан Абдулатипов и Вениамин Соколов, противоположную сторону – Сергей Филатов, Олег Сосковец и Юрий Лужков. Впервые за все время наивысшей фазы противостояния, начавшейся 21 сентября, удалось добиться какого-никакого соглашения. В 2-40 был подписан Протокол № 1 о поэтапном снятии блокады Белого дома. На первом этапе предполагалось включить в здании электричество и отопление, а также подключить часть телефонов, на втором – начать изъятие и складирование “нештатного” оружия, имеющегося у “добровольцев”, а также формирование совместных охранных пикетов с участием сотрудников Департамента охраны ВС и подразделений МВД, находящихся в оцеплении. Намечалось, что пикеты будут выставлены по периметру Дома Советов.
Соглашение не только заключили, но и сделали первые практические шаги по его реализации. Правда, на это пошла лишь одна из сторон. В половине седьмого утра 1 октября в Белом доме началось включение электричества. Несколько позже дали горячую воду. Президентская сторона представила это как жест доброй воли со стороны Ельцина в связи с начавшимися переговорами об оздоровлении ситуации вокруг Дома Советов.
Восстановление в агонизирующем здании “благ цивилизации”, естественно, повлияло на общее настроение его обитателей. Как сообщал телеканал РТР (в этот день в Дом Советов наконец прорвались и журналисты), “Белый дом встретил корреспондентов освещенными коридорами, горячей водой и приподнятым настроением защитников; все находящиеся внутри здания пребывали в уверенности, что до их полной победы остались считанные часы”.
Вот так расценили миролюбивый жест президента его противники.
Однако еще до этого, в пять утра, “военный совет” Белого дома в составе Ачалова, Баранникова и Дунаева подписывает “контрпротокол”. В нем генералы ставят под сомнение целесообразность подписания Протокола № 1 и предлагают Съезду денонсировать его. “Министры” считают, что переговоры могут быть начаты только в том случае, если будут выполнены следующие условия: Съезду и парламенту будут обеспечены широкие возможности для изложения своей позиции в СМИ, немедленно подключат все системы жизнеобеспечения Дома Советов, восстановят закрытые парламентские газеты и программы телевидения, полностью снимут вооруженную блокаду Дома Советов, обеспечат вступление в должность трех силовых министров, назначенных Съездом. Что касается вопроса о сдаче оружия, имеющегося в Белом доме, постановка этого вопроса, как полагают “министры”, неправомерна: это оружие принадлежит Департаменту охраны ВС.
Нетрудно видеть, что “силовые министры”, по существу, потребовали от Ельцина капитуляции.
Съезд, собравшийся в 10 утра, последовал рекомендации “военного совета”. Депутаты денонсировали достигнутое соглашение. Было заявлено, что Абдулатипов и Соколов превысили свои полномочия.
Съезд выдвинул ряд новых требований к Ельцину. Главное из них – должны быть восстановлены все функции парламента, которые он осуществлял на момент подписания указа от 21 сентября. Было также поддержано требование “военного совета” – предоставить Ачалову, Баранникову и Дунаеву возможность исполнять их обязанности “силовых министров”. Что касается оружия, позиция “военного совета” была несколько смягчена: после того как милиция и внутренние войска будут отведены от Белого дома, может быть начато складирование “нештатных” стволов в самом здании в присутствии наблюдателей с президентской стороны.