1991-1992 г.г. Прекращение ажиотажа вокруг катынского дела.
Конец 1991 года. Уничтожение СССР, архивы СССР становятся доступными для махинаций.
16 октября 1992 года. Сенсационное сообщение о том, что найден «протокол Политбюро», в котором дается команда расстрелять польских офицеров.
Такая примерно хронология событий в этом деле и нам, следователям в этом детективе надо ее представлять хотя бы в общих чертах.
Конец 1991 года. Уничтожение СССР, архивы СССР становятся доступными для махинаций.
16 октября 1992 года. Сенсационное сообщение о том, что найден «протокол Политбюро», в котором дается команда расстрелять польских офицеров.
Такая примерно хронология событий в этом деле и нам, следователям в этом детективе надо ее представлять хотя бы в общих чертах.
Подозреваемые, версии, схема расследования
Подозреваемых два — правительство СССР и правительство гитлеровской Германии. Абсолютно точно определяется и время убийства — это либо весна 1940 года, если убийство совершено НКВД СССР, либо осень 1941 года, если убийство совершено гитлеровской Германией.
У нас на месте Ниро Вульфа, как мы уже писали, нет сыщиков, которые бы собрали нам факты и улики, нет верного Арчи Гудвина и его помощников.
Факты и улики нам представляют две бригады сыщиков. Первую мы назовем бригадой Геббельса, так как они пытаются извратить улики или представить их так, чтобы можно было сделать вывод, что поляков убили русские. В эту бригаду входил сам Геббельс со своими подручными того времени, сторонники польского правительства в эмиграции, ряд польских сторонников сегодня, Президент СССР Горбачев, член Политбюро ЦК КПСС Яковлев, высокопоставленный работник ЦК Фалин, Генеральный прокурор СССР Трубин, работавшая на них бригада следователей Главной военной прокуратуры СССР, толпы различных советских историков и журналистов. Назовем их для простоты подручными Геббельса, а их версию — версией Геббельса.
С противоположной стороны силы поменьше, мы даже не знаем, руководил ли кто этим делом — сбором и интерпретацией фактов. Нам известен только один официальный руководитель, отвечавший за сбор фактов — Бурденко, но он слишком небольшая фигура в масштабе титулов бригады Геббельса. Кроме того, у версии Бурденко есть один мощнейший пробел, на который его сыщики того времени предпочитали не отвечать — куда делись пленные и что с ними произошло весной 1940 года? Сейчас с этим все ясно, но по этому поводу вряд ли можно имя Бурденко дать второй бригаде. Назовем ее по аналогии подручными Сталина, а их версию — версией Сталина.
У нас на месте Ниро Вульфа, как мы уже писали, нет сыщиков, которые бы собрали нам факты и улики, нет верного Арчи Гудвина и его помощников.
Факты и улики нам представляют две бригады сыщиков. Первую мы назовем бригадой Геббельса, так как они пытаются извратить улики или представить их так, чтобы можно было сделать вывод, что поляков убили русские. В эту бригаду входил сам Геббельс со своими подручными того времени, сторонники польского правительства в эмиграции, ряд польских сторонников сегодня, Президент СССР Горбачев, член Политбюро ЦК КПСС Яковлев, высокопоставленный работник ЦК Фалин, Генеральный прокурор СССР Трубин, работавшая на них бригада следователей Главной военной прокуратуры СССР, толпы различных советских историков и журналистов. Назовем их для простоты подручными Геббельса, а их версию — версией Геббельса.
С противоположной стороны силы поменьше, мы даже не знаем, руководил ли кто этим делом — сбором и интерпретацией фактов. Нам известен только один официальный руководитель, отвечавший за сбор фактов — Бурденко, но он слишком небольшая фигура в масштабе титулов бригады Геббельса. Кроме того, у версии Бурденко есть один мощнейший пробел, на который его сыщики того времени предпочитали не отвечать — куда делись пленные и что с ними произошло весной 1940 года? Сейчас с этим все ясно, но по этому поводу вряд ли можно имя Бурденко дать второй бригаде. Назовем ее по аналогии подручными Сталина, а их версию — версией Сталина.
Собственно версии
ВЕРСИЯ ГЕББЕЛЬСА. Польские военнопленные офицеры из злобности лидеров «империи зла» в марте 1940 года были осуждены «специальной тройкой НКВД» к смертной казни. Их небольшими партиями вывезли на станцию Гнездово, западнее Смоленска, там пересадили в автобус с закрашенными окнами. Этот автобус отвозил пленных в сарай на Козьих горах — лесистой местности в дачном пригороде Смоленска. Там в 200 метрах от автотрассы Смоленск-Витебск и в 700 метрах от двухэтажного комплекса строений дома отдыха НКВД, на обочине дороги, соединяющей автотрассу и дом отдыха, расстреляли около 10 тысяч человек (по данным комиссии Бурденко и лично Геббельса) или 4,5 тысячи — по данным польских подручных Геббельса. Разумеется, все делалось в глубокой тайне. Остальные поляки расстреляны в тюрьмах городов Харькова и Калинина.
ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ СТАЛИНА. В марте 1940 года часть пленных польских офицеров была осуждена Особым совещанием при НКВД СССР к 5 годам ссылки в исправительные трудовые лагеря с лишением их права переписки. Для сохранения в тайне самого факта переквалифицирования пленных в осужденных, были созданы (вне системы ГУЛАГ) лагеря особого назначения под Смоленском. В этих лагерях пленные строили дороги. В ходе Смоленского сражения немцы очень быстро перерезали дороги восточнее Смоленска и ударом с юга за 6 дней взяли Смоленск. Попытка охраны лагерей вывезти пленных железной дорогой не удалась, так как железная дорога была уже под ударом немцев, а попытки вывести пленных пешком тоже не удались — пленные взбунтовались и решили сменить исправительно-трудовой лагерь в СССР на лагерь военнопленных у цивилизованных немцев. Захватив эти лагеря немцы в соответствии со своими планами приступили к ликвидации поляков. Одна из айнзацкоманд с удобствами расположилась в не пострадавшем от бомбежек доме отдыха НКВД в катынском лесу. (В самом Смоленске было разрушено 93% зданий). Другие команды расстреливали в других местах. Зимой 1943 года Геббельсу потребовалось провести операцию прикрытия массового уничтожения евреев в Польше и, кроме этого, попробовать внести разлад в стане союзников. В феврале-марте советские военнопленные под руководством немцев свезли в Катынский лес со всех мест трупы польских офицеров, тщательно обыскали их, рассортировав документы и уложили трупы в заранее откопанные дополнительные могилы. После этого Геббельс начал пропагандистскую кампанию.
В этом детективе наша цель — рассмотреть все факты и определить, какая из этих двух версий правдива, а какая является фальшивкой.
Читатели могут спросить — как можно добиться истины в этих исследованиях, если мы в начале книги договорились, что будем рассматривать только факты геббельсовских подручных? Я понимаю, что это неправильно, но по-другому мы не сможем. Поясню.
Геббельсовский подручный Мадайчик, например, пишет: «После обнаружения катынских могил прибывшим туда делегациям и группам немцы представили местных крестьян и рабочих, которые якобы были свидетелями доставки жертв в Катынский лес. Два наиболее важных показания по этому делу дали Парфян Киселев и Иван Кривозеров, которых уже давно нет в живых. Советская сторона подвергла их сомнению, считая, что они были даны под давлением немцев. Сейчас их показания не вызывают сомнения, что они были правдивыми.»
Действительно, сталинские подручные комиссии Бурденко после освобождения Смоленска застали П.Г.Киселева и допросили его. Оказалось, что гестапо занялось им еще осенью 1942 года, его полтора месяца держали под арестом избивая, сломали плечо, повредили барабанную перепонку, пока он не согласился дать показания, что пленных расстреляло НКВД.
Что же мы имеем? Подручные Геббельса утверждают, что Киселев говорил правду, а подручные Сталина — что врал! Вместо исследования фактов мы получим бабский скандал, лежащий вне всякой логики.
Но чем бригада Геббельса хороша, так это многословием. При этом она, к счастью, не соотносит сказанное сейчас со сказанным ранее. Возвращаясь к начатому примеру, еще раз процитируем Мадайчика: «Отметим еще два наблюдения, содержащиеся в отчете Водзиньского. Он пишет о свидетелях из местных жителей, что им платили (немцы — Ю.М.), хотя не удалось узнать как и сколько.»
У нас, конечно, должен сразу возникнуть вопрос — как это бригада Геббельса может соединять воедино два взаимоисключающих понятия: «подкупленные свидетели» и, одновременно «правдивые»? Мы-то будем считать, что подкуп и угроза применяются к свидетелям только в случае необходимости получения от свидетеля лживых показаний — поскольку это логично.
Кроме этого, если мы увидим, что бригада Геббельса лжет или скрывает заведомо ей известный факт, то нам ничего не остается, как признать, что в данном случае правота на стороне версии Сталина. Вот, к примеру, подручный Геббельса Ю.Зоря описывая эпизод катынского дела на Нюрнбергском трибунале, снисходительно пишет: «Кое-что Меркулову и Абакумову удалось. Можно полагать, что в результате „подготовки“ болгарского свидетеля изменил свои показания профессор Марков.» Из этих строк мы должны понять (и по-другому понять невозможно), что судмедэксперт профессор Марков в 1943 году дал заключение, что поляков убило НКВД, а в Нюрнберге вдруг сказал, что поляков убили немцы. И сделал это потому, что высокопоставленные работники НКВД Абакумов и Меркулов накануне его выступления в суде били или угрожали убить Маркова.
Это откровенная ложь, профессор Марков не менял своих показаний, в силу того, что он в 1943 году написал только описательную часть своего заключения, а самого заключения не сделал, воспользовавшись тем, что немцы не сразу прочли болгарский текст и он успел добраться до Софии. Но раз бригада Геббельса в этом случае лжет, то это доказательство правоты версии Сталина. Это логично? Да, мы не сможем выяснить истину, исходя из лживых фактов, но ложь нужна для скрытия истины и если что-то стараются оболгать, значит, это и есть истина.
Так что для нас единственно правильным выходом будет не вступать в споры с бригадой Геббельса и пользоваться только теми фактами, которыми пользуются они, тем более, что это удобно, так как в 1991 году в «Издательстве политической литературы» вышла книга «Катынская драма», в которой собрано практически все, что бригада Геббельса сумела собрать к этому времени. Остальные источники будут указаны по тексту.
Теперь рассмотрим схему своего расследования. Вспомним как оно делается в детективах.
Найден труп. Сыщики начинают тщательно осматривать его и все, что находится рядом, с целью найти следы, указывающие на убийцу — прямые доказательства того, что это он убил. Допустим, в теле остался нож — это прямое доказательство того, что убийцей является владелец ножа. На ноже отпечатки пальцев прямо указывают на владельца этих пальцев. В руке убитого клок волос, вырванный во время борьбы — прямое доказательство того, что убийца — владелец волос такого цвета и такого состава.
Судмедэксперт устанавливает время убийства, оно важно при определении алиби подозреваемых, и если подозреваемый не сможет объяснить, где он был во время убийства, то в таком случае, как у нас — это тоже прямое доказательство, указывающее на убийцу.
Но бывает, что прямых доказательств не хватает и тогда в ход идут косвенные, допустим, кто-то видел похожий нож у подозреваемого, кто-то подговаривал жену сделать себе алиби, возле тела лежит окурок сигареты того сорта, что курит подозреваемый, на окурке следы его слюны, в кармане записка от убийцы и т.д.
Одновременно выясняются мотивы убийства и сыщики в картотеках ищут убийцу по «почерку» — кто раньше совершал убийства похожим способом.
За подозреваемым устанавливается слежка, так как его поведение — это тоже косвенные улики — не пытается ли подозреваемый скрыть следы преступления, допустим, пытается отстирать костюм от крови или сжечь его.
Точно так будем вести расследование и мы, за исключением одной особенности. Сыщик всегда начинает с прямых доказательств и установления алиби, а уж потом переходит к косвенным. Но у нас только подручные Сталина считают прямые доказательства главными в определении убийцы, а подручные Геббельса наоборот — прямые доказательства считают ничего не стоящими, говорят о них вскользь, в конце или вообще ничего не говорят. Так как мы Геббельсу в этом расследовании даем преимущество перед Сталиным, то и мы все следствие поставим с ног на голову — будем сначала заниматься косвенными доказательствами, а уж в конце — прямыми.
Теперь о технике. Для удобства и порядка мы все эпизоды своего следствия будем нумеровать сквозной нумерацией через разделы. Доказательства также будем нумеровать: если мы что-то сочтем действительно тем, что доказывает вину НКВД, будем писать: "Доказательство Геббельса N "; если это будет доказывать вину немцев, то «Доказательство Сталина N».
ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ СТАЛИНА. В марте 1940 года часть пленных польских офицеров была осуждена Особым совещанием при НКВД СССР к 5 годам ссылки в исправительные трудовые лагеря с лишением их права переписки. Для сохранения в тайне самого факта переквалифицирования пленных в осужденных, были созданы (вне системы ГУЛАГ) лагеря особого назначения под Смоленском. В этих лагерях пленные строили дороги. В ходе Смоленского сражения немцы очень быстро перерезали дороги восточнее Смоленска и ударом с юга за 6 дней взяли Смоленск. Попытка охраны лагерей вывезти пленных железной дорогой не удалась, так как железная дорога была уже под ударом немцев, а попытки вывести пленных пешком тоже не удались — пленные взбунтовались и решили сменить исправительно-трудовой лагерь в СССР на лагерь военнопленных у цивилизованных немцев. Захватив эти лагеря немцы в соответствии со своими планами приступили к ликвидации поляков. Одна из айнзацкоманд с удобствами расположилась в не пострадавшем от бомбежек доме отдыха НКВД в катынском лесу. (В самом Смоленске было разрушено 93% зданий). Другие команды расстреливали в других местах. Зимой 1943 года Геббельсу потребовалось провести операцию прикрытия массового уничтожения евреев в Польше и, кроме этого, попробовать внести разлад в стане союзников. В феврале-марте советские военнопленные под руководством немцев свезли в Катынский лес со всех мест трупы польских офицеров, тщательно обыскали их, рассортировав документы и уложили трупы в заранее откопанные дополнительные могилы. После этого Геббельс начал пропагандистскую кампанию.
В этом детективе наша цель — рассмотреть все факты и определить, какая из этих двух версий правдива, а какая является фальшивкой.
Читатели могут спросить — как можно добиться истины в этих исследованиях, если мы в начале книги договорились, что будем рассматривать только факты геббельсовских подручных? Я понимаю, что это неправильно, но по-другому мы не сможем. Поясню.
Геббельсовский подручный Мадайчик, например, пишет: «После обнаружения катынских могил прибывшим туда делегациям и группам немцы представили местных крестьян и рабочих, которые якобы были свидетелями доставки жертв в Катынский лес. Два наиболее важных показания по этому делу дали Парфян Киселев и Иван Кривозеров, которых уже давно нет в живых. Советская сторона подвергла их сомнению, считая, что они были даны под давлением немцев. Сейчас их показания не вызывают сомнения, что они были правдивыми.»
Действительно, сталинские подручные комиссии Бурденко после освобождения Смоленска застали П.Г.Киселева и допросили его. Оказалось, что гестапо занялось им еще осенью 1942 года, его полтора месяца держали под арестом избивая, сломали плечо, повредили барабанную перепонку, пока он не согласился дать показания, что пленных расстреляло НКВД.
Что же мы имеем? Подручные Геббельса утверждают, что Киселев говорил правду, а подручные Сталина — что врал! Вместо исследования фактов мы получим бабский скандал, лежащий вне всякой логики.
Но чем бригада Геббельса хороша, так это многословием. При этом она, к счастью, не соотносит сказанное сейчас со сказанным ранее. Возвращаясь к начатому примеру, еще раз процитируем Мадайчика: «Отметим еще два наблюдения, содержащиеся в отчете Водзиньского. Он пишет о свидетелях из местных жителей, что им платили (немцы — Ю.М.), хотя не удалось узнать как и сколько.»
У нас, конечно, должен сразу возникнуть вопрос — как это бригада Геббельса может соединять воедино два взаимоисключающих понятия: «подкупленные свидетели» и, одновременно «правдивые»? Мы-то будем считать, что подкуп и угроза применяются к свидетелям только в случае необходимости получения от свидетеля лживых показаний — поскольку это логично.
Кроме этого, если мы увидим, что бригада Геббельса лжет или скрывает заведомо ей известный факт, то нам ничего не остается, как признать, что в данном случае правота на стороне версии Сталина. Вот, к примеру, подручный Геббельса Ю.Зоря описывая эпизод катынского дела на Нюрнбергском трибунале, снисходительно пишет: «Кое-что Меркулову и Абакумову удалось. Можно полагать, что в результате „подготовки“ болгарского свидетеля изменил свои показания профессор Марков.» Из этих строк мы должны понять (и по-другому понять невозможно), что судмедэксперт профессор Марков в 1943 году дал заключение, что поляков убило НКВД, а в Нюрнберге вдруг сказал, что поляков убили немцы. И сделал это потому, что высокопоставленные работники НКВД Абакумов и Меркулов накануне его выступления в суде били или угрожали убить Маркова.
Это откровенная ложь, профессор Марков не менял своих показаний, в силу того, что он в 1943 году написал только описательную часть своего заключения, а самого заключения не сделал, воспользовавшись тем, что немцы не сразу прочли болгарский текст и он успел добраться до Софии. Но раз бригада Геббельса в этом случае лжет, то это доказательство правоты версии Сталина. Это логично? Да, мы не сможем выяснить истину, исходя из лживых фактов, но ложь нужна для скрытия истины и если что-то стараются оболгать, значит, это и есть истина.
Так что для нас единственно правильным выходом будет не вступать в споры с бригадой Геббельса и пользоваться только теми фактами, которыми пользуются они, тем более, что это удобно, так как в 1991 году в «Издательстве политической литературы» вышла книга «Катынская драма», в которой собрано практически все, что бригада Геббельса сумела собрать к этому времени. Остальные источники будут указаны по тексту.
Теперь рассмотрим схему своего расследования. Вспомним как оно делается в детективах.
Найден труп. Сыщики начинают тщательно осматривать его и все, что находится рядом, с целью найти следы, указывающие на убийцу — прямые доказательства того, что это он убил. Допустим, в теле остался нож — это прямое доказательство того, что убийцей является владелец ножа. На ноже отпечатки пальцев прямо указывают на владельца этих пальцев. В руке убитого клок волос, вырванный во время борьбы — прямое доказательство того, что убийца — владелец волос такого цвета и такого состава.
Судмедэксперт устанавливает время убийства, оно важно при определении алиби подозреваемых, и если подозреваемый не сможет объяснить, где он был во время убийства, то в таком случае, как у нас — это тоже прямое доказательство, указывающее на убийцу.
Но бывает, что прямых доказательств не хватает и тогда в ход идут косвенные, допустим, кто-то видел похожий нож у подозреваемого, кто-то подговаривал жену сделать себе алиби, возле тела лежит окурок сигареты того сорта, что курит подозреваемый, на окурке следы его слюны, в кармане записка от убийцы и т.д.
Одновременно выясняются мотивы убийства и сыщики в картотеках ищут убийцу по «почерку» — кто раньше совершал убийства похожим способом.
За подозреваемым устанавливается слежка, так как его поведение — это тоже косвенные улики — не пытается ли подозреваемый скрыть следы преступления, допустим, пытается отстирать костюм от крови или сжечь его.
Точно так будем вести расследование и мы, за исключением одной особенности. Сыщик всегда начинает с прямых доказательств и установления алиби, а уж потом переходит к косвенным. Но у нас только подручные Сталина считают прямые доказательства главными в определении убийцы, а подручные Геббельса наоборот — прямые доказательства считают ничего не стоящими, говорят о них вскользь, в конце или вообще ничего не говорят. Так как мы Геббельсу в этом расследовании даем преимущество перед Сталиным, то и мы все следствие поставим с ног на голову — будем сначала заниматься косвенными доказательствами, а уж в конце — прямыми.
Теперь о технике. Для удобства и порядка мы все эпизоды своего следствия будем нумеровать сквозной нумерацией через разделы. Доказательства также будем нумеровать: если мы что-то сочтем действительно тем, что доказывает вину НКВД, будем писать: "Доказательство Геббельса N "; если это будет доказывать вину немцев, то «Доказательство Сталина N».
Мотивы убийства
1. С тем, какие мотивы были у советского правительства для убийства поляков, у бригады Геббельса трудности. Сам Геббельс над этим вопросом не мучился — поляков убили евреи и все тут!
Нынешним подручным Геббельса такой мотив уже не подходит, но и они не сильно мучаются над этим вопросом. Ю.Зоря дает такой мотив: «Факт уничтожения органами НКВД польских граждан является одним из элементов политики репрессий, проводившейся в Советском Союзе не только против его граждан, но и граждан других государств». Простенько, но со вкусом!
Действительно, сейчас, когда в описании трагического, трудного, но славного периода нашей страны прославляется тот историк или журналист, кто больше поставит нулей в цифры «сталинских репрессий», когда за перо взялись люди, которые умеют считать только до тысячи, а дальше у них идут сразу миллионы, многое можно списать на «политику репрессий». И доказать что-либо такой публике невозможно, даже в простых делах.
К примеру, довоенный посол во Франции Раскольников проворовался и накануне финансовой ревизии сбежал, прихватив из посольства те деньги, что не успел украсть раньше. Разумеется, он немедленно стал борцом со «сталинским режимом» и сообщил, что с 1937 года Сталин «убил» 50 тысяч советских офицеров и генералов. (Эта цифра примерно соответствует цифре уволенных в это время из армии офицеров. Уволенных в связи с уходом на пенсию, по болезни, по инвалидности, за дисциплинарные проступки, осужденных за уголовные преступления (воровство, изнасилование и пр.) Среди них, разумеется, были и осужденные за контрреволюционные преступления, то есть по политическим мотивам).
В действительности дело обстояло так. Заместитель наркома обороны Щаденко давал правительству такую кадровую справку: в период 1937-1939 годов в связи с арестом из армии уволено 9519 солдат и командиров, из них осуждено 8 624 человека, в том числе 4454 — комначсостава. А по данным Верховного суда, в 1938-1939 годах военные трибуналы приговорили к расстрелу 692 солдата и командира. Добавьте к этому, что к руководству НКВД пришел Берия и начал он с реабилитации невинно осужденных и с наказания тех, кто участвовал в их осуждении. (Считается, что в самом НКВД было осуждено 40 тысяч сотрудников). В этот период из тюрем вернулись в армию (без ВВС) 1457 человек. Кстати, и дед автора, старший лейтенант, осужденный в 1937 году, был в это время реабилитирован и восстановлен в РККА.
Но кому сейчас нужны эти цифры? Сейчас подавай цифры о миллионах убитых в «сталинских застенках», о десятках миллионов, о 60 миллионов убитых! Конечно, при такой вакханалии идиотизма мотив «политика репрессий» вполне смотрится. Если своих офицеров убили 50 тысяч, то уж польских и подавно убили!
Но «политика» предусматривает какие-то государственные документы или хотя бы высказывания лидеров. Бригада Геббельса не приводит в обоснование своей версии ничего. Кто и когда в СССР утверждал, что необходимо уничтожить без суда и разбора вины какую-то прослойку или класс, или национальность?
Перед войной поступило указание уволить из армии тех командиров, чья национальность может помешать в предполагаемых войнах с Германией, Польшей, Прибалтийскими странами. И несмотря на это, из 41 маршала и генерала, командовавших фронтами в Великой Отечественной войне, мы видим и поляка К.К.Рокоссовского и латыша М.А.Рейтера, командовавшего четырьмя фронтами в ходе войны. Царским офицерам не доверяли, но полковник Генштаба царской армии Шапошников был начальником Генштаба РККА. Из уже упомянутых 41 командующих фронтами (уровень фельдмаршала в немецкой армии) 17 человек — это бывшие офицеры царской армии, которые на 1917 год имели офицерский чин от корнета до полковника.
Если на вопрос смотреть без желания отличиться в сегодняшней пропагандистской антисоветской кампании, то следует склониться к мысли, что мотив «политика репрессий» притянут к этому делу за уши и с большими потугами.
2. Часть бригады Геббельса исподволь подводит к мысли, что, дескать, Сталин решил уничтожить Польшу как государство и поэтому уничтожил в лице офицеров польскую интеллигенцию. То есть приписывают СССР мотивы гитлеровской Германии. Но опять, где видят эти сыщики хотя бы малейшее подтверждение этому?
Ведь СССР — это государство, состоящее из государств, сама идея уничтожения любого государства как такового — это крамола. В это время СССР организовывает новые республики — Молдавскую и Карело-Финскую ССР, прибалтийские государства входят в СССР не как территории России или Белоруссии, а как государства.
Да, Советский Союз предпочитал их видеть коммунистическими — это так. Но государствами! Со своей интеллигенцией, братской, но своей. Со своими офицерами, в составе РККА, но своими. Ведь в 1939 году в Советском Союзе с помпой проводится юбилей Адама Мицкевича, а заместитель Берии Меркулов начинает подбирать офицеров и генералов для Войска Польского. И начинается эта работа с весны, когда для части прорусски настроенных польских офицеров НКВД сохраняет статус военнопленных и оставляет их сначала в лагере военнопленных Павлищев Бор, а затем в Грязовце. Все эти факты описаны Мадайчиком и известны бригаде Геббельса.
3. Для немцев Польша не существовала, не требовались им в связи с этим и ее офицеры, это мы увидим ниже. Но Советский Союз в переговорах с немцами от Польши не отказывался.
Странно, что в подкрепление версии Геббельса не использован секретный протокол к пакту «Молотов-Риббентроп», где прямо сказано о разделе Польши. Этот протокол был опубликован еще при жизни СССР и, в связи с этим, очевидно подлинный. Но от этого не менее понятен — поскольку дальнейшие события шли полностью вразрез ему.
Например, Польша поделена между СССР и Германией по линии, проходящей через Варшаву, а действительная граница была установлена почти на 200 км к востоку. С другой стороны, граница интересов СССР ограничена северной границей Литвы, то есть Латвия, Эстония и Финляндия вроде входили в интересы Германии. Но спустя два месяца СССР начал войну с Финляндией, а Геббельс несмотря на это записал в своем дневнике 24 октября 1939 года: «Мы не имеем ни малейшего желания вступаться за Финляндию. Мы не заинтересованы в Балтике. А Финляндия так низко вела себя по отношению к нам все прошлые годы, что нет и вопроса об оказании помощи». Но это дело историков. А нам в этом протоколе интересно другое.
Читателям, не связанным с составлением договоров, возможно будет не совсем видна борьба интересов, которая явно просматривается из этого протокола. Обычно такие документы готовит одна сторона, другая же или снимает не устраивающие ее пункты и положения, либо добавляет их. В том, что именно она сняла и добавила, видны ее интересы. Пакт нужен был немцам, они его готовили, они торопили СССР, а советское правительство уже правило идеи немцев своими идеями.
Давайте взглянем на текст протокола.
При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:
1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы в отношении Виленской области признаются обеими сторонами.
2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Писса, Нарева, Вислы и Сана…
…3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.
4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.
Москва, 23 августа 1939 года.
По уполномочию Правительства СССР За Правительство Германии
В.Молотов
Риббентроп
Понятие «сфера интересов» здесь можно понять, как «захват территорий», и с немецкой стороны именно так протокол и трактуется. Они очертили границу и Советскому Союзу нет дела до того, что внутри ее.
Советский Союз в свою сферу интересов включал территорию, ограниченную северной границей Литвы от Белоруссии до Восточной Пруссии, границей Восточной Пруссии и Польши, далее через территорию Польши на юго-запад по речке Писса до реки Нарев, по ней в том же направлении до впадения ее в Вислу ниже Варшавы, по Висле через Варшаву на юг до впадения в Вислу Сана и по ней до границ с Украиной. В этом куске была половина Польши и вся Литва.
Но вот вопрос — собирался ли СССР захватывать эти территории, хотя бы способом добровольного присоединения? Этот вывод вызывает сомнения. Зачем тогда СССР возвращает Литве часть ее территории, захваченной Польшей в 1920 году? Дело даже не в этом, а в том — почему Сталин согласовывает это с Гитлером? Какое Гитлеру дело до того, что Сталин будет делать внутри СССР? Тут только один вывод — Советский Союз не предусматривал включать Литву в состав СССР в 1939 году и заставлял Гитлера признать независимый статус Литвы, хотя Литва и находилась в «сфере» его интересов.
Но с Польшей, казалось бы, дело кончено — ее делят пополам. И, казалось бы, каждый может делать со своим куском что пожелает — образовать республику или генерал-губернаторство. Партнерам вроде не должно быть до действий друг друга никакого дела и очевидно, что это чисто немецкий вариант текста, полностью устраивающий немцев, поскольку такой подход не предусматривает независимой от Германии и СССР Польши с ее будущими претензиями на свои потерянные территории.
Но… Если вы обратили внимание, то увидели, что в тексте Протокола троеточия — это автор убрал из него два абзаца, чтобы показать, как резко они меняют смысл раздела сфер влияния. Эти два абзаца могли быть вставлены в протокол только Советским Союзом:
"Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского Государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.
Во всяком случае, оба Правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия."
Появление в протоколе понятия «независимое Польское Государство» рушит весь «раздел сфер влияния». Сталин оставил себе возможность похерить весь этот раздел и воссоздать Польшу.
Из этого протокола получилось только одно — в октябре 1939 года СССР передал Литве Виленскую область со столицей Литвы Вильнюсом (тогда Вильно). Это и предопределило присоединение Литвы к СССР в 1940 году.
Все остальное было не так. Не получилось и воссоздания независимой Польши путем «дружественного обоюдного согласия». Не успел Сталин у Гитлера получить это согласие, Гитлер предпочел отравиться.
Но сам протокол даже не косвенно, а практически прямо доказывает, что правительство СССР в 1939 году с ликвидацией Польши, как государства, не согласилось и, следовательно, у Советского Союза не было причин ликвидировать офицеров армии этого государства.
4. Бригада Геббельса как-то стороной обходит и прозаический вопрос — содержание «гордых и надменных» поляков обходилось Советскому Союзу в копеечку, которая лишней в то время не была. Н.Лебедева в том же сборнике «Катынская драма» пишет: «Содержание военнопленного, включая расходы на его охрану, обходилась немногим более двух рублей на „человеко-день“. Тем не менее, по сведениям тех, кто прошел через Козельский лагерь, питание было достаточным, чтобы поддержать силы организма — выдавали 800 г ржаного хлеба, на обед и ужин — суп и кашу».
Для убийства с целью сэкономить расходы этого, конечно, маловато — это не мотив, но вот для того, чтобы заставить поляков работать и как-то оправдать затраты на себя — этого достаточно. Причем, и это уж точно известно, для советских исправительно-трудовых лагерей заставить работать хоть рядового, хоть генерала не составляло труда.
5. И наконец, бригада Геббельса полностью молчит на тему — а были ли у немцев мотивы убить поляков. Ведь все эти исследователи всячески уверяют, что в катынском деле они хотят узнать «правду», а правда всегда объективна. Кстати, и Геббельс требовал от немецких журналистов, освещавших катынское дело, чтобы они в своих выступлениях упирали именно на этот аспект: «Это не пропагандистская битва, а фанатичная жажда правды… Вообще нам нужно чаще говорить о 17-18летних прапорщиках, которые перед расстрелом еще просили разрешения послать домой письмо и т.д., так как это действует особенно потрясающе.» (Конференция В министерстве пропаганды 17 апреля 1943 года).
А вот в исследовании мотивов убийства у бригады Геббельса что-то не видно той «фанатичной жажды правды», что завещал им их учитель. Поэтому у нас есть основание самим прислушаться к тому, что в Рейхе говорили о Польше и поляках.
Вот цитаты высказываний руководителей Рейха из книги Е.Ржевской «Геббельс. Портрет на фоне дневника». (Слово, М., 1994 г.)
На исходе польской кампании Гитлер дает указание Кейтелю:
— Жестокость и суровость должны лежать в основе расовой борьбы для того, чтобы освободить нас от дальнейшей борьбы с Польшей.
Чуть позже он заявил:
— У поляков должен быть только один господин — немец. Не могут и не должны существовать два господина рядом, поэтому все представители польской интеллигенции должны быть уничтожены. Это звучит жестоко, но таков закон жизни.
Но Гитлер не только говорил, а и действовал. По сведениям уже упомянутого Д. Толанда: "К середине осени (1939 г. — Ю.М.) были ликвидированы три с половиной тысячи представителей польской интеллигенции, которых Гитлер считал «разносчиками польского национализма». «Только таким путем, — утверждал он, — мы можем заполучить необходимую нам территорию. В конце концов, кто сейчас помнит об истреблении армян?» Террор сопровождался безжалостным выселением более миллиона простых поляков с их земель и размещением там немцев из других частей Польши и Прибалтики. Это проходило зимой и при переселении от холода погибло больше поляков, чем в результате казней.
Нынешним подручным Геббельса такой мотив уже не подходит, но и они не сильно мучаются над этим вопросом. Ю.Зоря дает такой мотив: «Факт уничтожения органами НКВД польских граждан является одним из элементов политики репрессий, проводившейся в Советском Союзе не только против его граждан, но и граждан других государств». Простенько, но со вкусом!
Действительно, сейчас, когда в описании трагического, трудного, но славного периода нашей страны прославляется тот историк или журналист, кто больше поставит нулей в цифры «сталинских репрессий», когда за перо взялись люди, которые умеют считать только до тысячи, а дальше у них идут сразу миллионы, многое можно списать на «политику репрессий». И доказать что-либо такой публике невозможно, даже в простых делах.
К примеру, довоенный посол во Франции Раскольников проворовался и накануне финансовой ревизии сбежал, прихватив из посольства те деньги, что не успел украсть раньше. Разумеется, он немедленно стал борцом со «сталинским режимом» и сообщил, что с 1937 года Сталин «убил» 50 тысяч советских офицеров и генералов. (Эта цифра примерно соответствует цифре уволенных в это время из армии офицеров. Уволенных в связи с уходом на пенсию, по болезни, по инвалидности, за дисциплинарные проступки, осужденных за уголовные преступления (воровство, изнасилование и пр.) Среди них, разумеется, были и осужденные за контрреволюционные преступления, то есть по политическим мотивам).
В действительности дело обстояло так. Заместитель наркома обороны Щаденко давал правительству такую кадровую справку: в период 1937-1939 годов в связи с арестом из армии уволено 9519 солдат и командиров, из них осуждено 8 624 человека, в том числе 4454 — комначсостава. А по данным Верховного суда, в 1938-1939 годах военные трибуналы приговорили к расстрелу 692 солдата и командира. Добавьте к этому, что к руководству НКВД пришел Берия и начал он с реабилитации невинно осужденных и с наказания тех, кто участвовал в их осуждении. (Считается, что в самом НКВД было осуждено 40 тысяч сотрудников). В этот период из тюрем вернулись в армию (без ВВС) 1457 человек. Кстати, и дед автора, старший лейтенант, осужденный в 1937 году, был в это время реабилитирован и восстановлен в РККА.
Но кому сейчас нужны эти цифры? Сейчас подавай цифры о миллионах убитых в «сталинских застенках», о десятках миллионов, о 60 миллионов убитых! Конечно, при такой вакханалии идиотизма мотив «политика репрессий» вполне смотрится. Если своих офицеров убили 50 тысяч, то уж польских и подавно убили!
Но «политика» предусматривает какие-то государственные документы или хотя бы высказывания лидеров. Бригада Геббельса не приводит в обоснование своей версии ничего. Кто и когда в СССР утверждал, что необходимо уничтожить без суда и разбора вины какую-то прослойку или класс, или национальность?
Перед войной поступило указание уволить из армии тех командиров, чья национальность может помешать в предполагаемых войнах с Германией, Польшей, Прибалтийскими странами. И несмотря на это, из 41 маршала и генерала, командовавших фронтами в Великой Отечественной войне, мы видим и поляка К.К.Рокоссовского и латыша М.А.Рейтера, командовавшего четырьмя фронтами в ходе войны. Царским офицерам не доверяли, но полковник Генштаба царской армии Шапошников был начальником Генштаба РККА. Из уже упомянутых 41 командующих фронтами (уровень фельдмаршала в немецкой армии) 17 человек — это бывшие офицеры царской армии, которые на 1917 год имели офицерский чин от корнета до полковника.
Если на вопрос смотреть без желания отличиться в сегодняшней пропагандистской антисоветской кампании, то следует склониться к мысли, что мотив «политика репрессий» притянут к этому делу за уши и с большими потугами.
2. Часть бригады Геббельса исподволь подводит к мысли, что, дескать, Сталин решил уничтожить Польшу как государство и поэтому уничтожил в лице офицеров польскую интеллигенцию. То есть приписывают СССР мотивы гитлеровской Германии. Но опять, где видят эти сыщики хотя бы малейшее подтверждение этому?
Ведь СССР — это государство, состоящее из государств, сама идея уничтожения любого государства как такового — это крамола. В это время СССР организовывает новые республики — Молдавскую и Карело-Финскую ССР, прибалтийские государства входят в СССР не как территории России или Белоруссии, а как государства.
Да, Советский Союз предпочитал их видеть коммунистическими — это так. Но государствами! Со своей интеллигенцией, братской, но своей. Со своими офицерами, в составе РККА, но своими. Ведь в 1939 году в Советском Союзе с помпой проводится юбилей Адама Мицкевича, а заместитель Берии Меркулов начинает подбирать офицеров и генералов для Войска Польского. И начинается эта работа с весны, когда для части прорусски настроенных польских офицеров НКВД сохраняет статус военнопленных и оставляет их сначала в лагере военнопленных Павлищев Бор, а затем в Грязовце. Все эти факты описаны Мадайчиком и известны бригаде Геббельса.
3. Для немцев Польша не существовала, не требовались им в связи с этим и ее офицеры, это мы увидим ниже. Но Советский Союз в переговорах с немцами от Польши не отказывался.
Странно, что в подкрепление версии Геббельса не использован секретный протокол к пакту «Молотов-Риббентроп», где прямо сказано о разделе Польши. Этот протокол был опубликован еще при жизни СССР и, в связи с этим, очевидно подлинный. Но от этого не менее понятен — поскольку дальнейшие события шли полностью вразрез ему.
Например, Польша поделена между СССР и Германией по линии, проходящей через Варшаву, а действительная граница была установлена почти на 200 км к востоку. С другой стороны, граница интересов СССР ограничена северной границей Литвы, то есть Латвия, Эстония и Финляндия вроде входили в интересы Германии. Но спустя два месяца СССР начал войну с Финляндией, а Геббельс несмотря на это записал в своем дневнике 24 октября 1939 года: «Мы не имеем ни малейшего желания вступаться за Финляндию. Мы не заинтересованы в Балтике. А Финляндия так низко вела себя по отношению к нам все прошлые годы, что нет и вопроса об оказании помощи». Но это дело историков. А нам в этом протоколе интересно другое.
Читателям, не связанным с составлением договоров, возможно будет не совсем видна борьба интересов, которая явно просматривается из этого протокола. Обычно такие документы готовит одна сторона, другая же или снимает не устраивающие ее пункты и положения, либо добавляет их. В том, что именно она сняла и добавила, видны ее интересы. Пакт нужен был немцам, они его готовили, они торопили СССР, а советское правительство уже правило идеи немцев своими идеями.
Давайте взглянем на текст протокола.
СЕКРЕТНЫЙ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОТОКОЛ
При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:
1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы в отношении Виленской области признаются обеими сторонами.
2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Писса, Нарева, Вислы и Сана…
…3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.
4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.
Москва, 23 августа 1939 года.
По уполномочию Правительства СССР За Правительство Германии
В.Молотов
Риббентроп
Понятие «сфера интересов» здесь можно понять, как «захват территорий», и с немецкой стороны именно так протокол и трактуется. Они очертили границу и Советскому Союзу нет дела до того, что внутри ее.
Советский Союз в свою сферу интересов включал территорию, ограниченную северной границей Литвы от Белоруссии до Восточной Пруссии, границей Восточной Пруссии и Польши, далее через территорию Польши на юго-запад по речке Писса до реки Нарев, по ней в том же направлении до впадения ее в Вислу ниже Варшавы, по Висле через Варшаву на юг до впадения в Вислу Сана и по ней до границ с Украиной. В этом куске была половина Польши и вся Литва.
Но вот вопрос — собирался ли СССР захватывать эти территории, хотя бы способом добровольного присоединения? Этот вывод вызывает сомнения. Зачем тогда СССР возвращает Литве часть ее территории, захваченной Польшей в 1920 году? Дело даже не в этом, а в том — почему Сталин согласовывает это с Гитлером? Какое Гитлеру дело до того, что Сталин будет делать внутри СССР? Тут только один вывод — Советский Союз не предусматривал включать Литву в состав СССР в 1939 году и заставлял Гитлера признать независимый статус Литвы, хотя Литва и находилась в «сфере» его интересов.
Но с Польшей, казалось бы, дело кончено — ее делят пополам. И, казалось бы, каждый может делать со своим куском что пожелает — образовать республику или генерал-губернаторство. Партнерам вроде не должно быть до действий друг друга никакого дела и очевидно, что это чисто немецкий вариант текста, полностью устраивающий немцев, поскольку такой подход не предусматривает независимой от Германии и СССР Польши с ее будущими претензиями на свои потерянные территории.
Но… Если вы обратили внимание, то увидели, что в тексте Протокола троеточия — это автор убрал из него два абзаца, чтобы показать, как резко они меняют смысл раздела сфер влияния. Эти два абзаца могли быть вставлены в протокол только Советским Союзом:
"Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского Государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.
Во всяком случае, оба Правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия."
Появление в протоколе понятия «независимое Польское Государство» рушит весь «раздел сфер влияния». Сталин оставил себе возможность похерить весь этот раздел и воссоздать Польшу.
Из этого протокола получилось только одно — в октябре 1939 года СССР передал Литве Виленскую область со столицей Литвы Вильнюсом (тогда Вильно). Это и предопределило присоединение Литвы к СССР в 1940 году.
Все остальное было не так. Не получилось и воссоздания независимой Польши путем «дружественного обоюдного согласия». Не успел Сталин у Гитлера получить это согласие, Гитлер предпочел отравиться.
Но сам протокол даже не косвенно, а практически прямо доказывает, что правительство СССР в 1939 году с ликвидацией Польши, как государства, не согласилось и, следовательно, у Советского Союза не было причин ликвидировать офицеров армии этого государства.
4. Бригада Геббельса как-то стороной обходит и прозаический вопрос — содержание «гордых и надменных» поляков обходилось Советскому Союзу в копеечку, которая лишней в то время не была. Н.Лебедева в том же сборнике «Катынская драма» пишет: «Содержание военнопленного, включая расходы на его охрану, обходилась немногим более двух рублей на „человеко-день“. Тем не менее, по сведениям тех, кто прошел через Козельский лагерь, питание было достаточным, чтобы поддержать силы организма — выдавали 800 г ржаного хлеба, на обед и ужин — суп и кашу».
Для убийства с целью сэкономить расходы этого, конечно, маловато — это не мотив, но вот для того, чтобы заставить поляков работать и как-то оправдать затраты на себя — этого достаточно. Причем, и это уж точно известно, для советских исправительно-трудовых лагерей заставить работать хоть рядового, хоть генерала не составляло труда.
5. И наконец, бригада Геббельса полностью молчит на тему — а были ли у немцев мотивы убить поляков. Ведь все эти исследователи всячески уверяют, что в катынском деле они хотят узнать «правду», а правда всегда объективна. Кстати, и Геббельс требовал от немецких журналистов, освещавших катынское дело, чтобы они в своих выступлениях упирали именно на этот аспект: «Это не пропагандистская битва, а фанатичная жажда правды… Вообще нам нужно чаще говорить о 17-18летних прапорщиках, которые перед расстрелом еще просили разрешения послать домой письмо и т.д., так как это действует особенно потрясающе.» (Конференция В министерстве пропаганды 17 апреля 1943 года).
А вот в исследовании мотивов убийства у бригады Геббельса что-то не видно той «фанатичной жажды правды», что завещал им их учитель. Поэтому у нас есть основание самим прислушаться к тому, что в Рейхе говорили о Польше и поляках.
Вот цитаты высказываний руководителей Рейха из книги Е.Ржевской «Геббельс. Портрет на фоне дневника». (Слово, М., 1994 г.)
На исходе польской кампании Гитлер дает указание Кейтелю:
— Жестокость и суровость должны лежать в основе расовой борьбы для того, чтобы освободить нас от дальнейшей борьбы с Польшей.
Чуть позже он заявил:
— У поляков должен быть только один господин — немец. Не могут и не должны существовать два господина рядом, поэтому все представители польской интеллигенции должны быть уничтожены. Это звучит жестоко, но таков закон жизни.
Но Гитлер не только говорил, а и действовал. По сведениям уже упомянутого Д. Толанда: "К середине осени (1939 г. — Ю.М.) были ликвидированы три с половиной тысячи представителей польской интеллигенции, которых Гитлер считал «разносчиками польского национализма». «Только таким путем, — утверждал он, — мы можем заполучить необходимую нам территорию. В конце концов, кто сейчас помнит об истреблении армян?» Террор сопровождался безжалостным выселением более миллиона простых поляков с их земель и размещением там немцев из других частей Польши и Прибалтики. Это проходило зимой и при переселении от холода погибло больше поляков, чем в результате казней.