Мяхар Ольга Леонидовна. Особо опасная ведьма

   Все это и кое-что еще мы узнали в портовой таверне от какого-то бродяги, клянчащего выпивку. За бутылку рома он согласился поведать нам все, что знал, но мы потребовали конкретики, и он сдался:
   – Лучше всего вам устроиться в Сонном квартале, там только живут и ничего не делают, уходя и приходя с работы каждый день. Вряд ли вам там зададут много вопросов.
   Мы переглянулись.
   – А вот зверушка ваша довольно приметна, так что вам лучше избавиться от нее, а не то жди беды.
   Коша подавился пирожком, выпучив от удивления глаза.
   – Можете и мне отдать, а я уж куда-нить пристрою, – предложил бродяга, уже протягивая к Коше руки.
   Тот от испуга выдохнул струю пламени прямо в лицо бомжу, с которого вместе с пеплом волос осыпались дымящиеся блохи. Фу…
   Мужик икнул и свалился под стол, Паша проверил – дышит. Ну и фиг с ним.
   – Я нечаянно, – извинился Коша, но его никто ругать и не собирался.
   – Старик прав, лучше пока устроиться в Сонном квартале, а там посмотрим, – сказал Паша.
   – У меня другое предложение.
   Мы удивленно посмотрели на странника.
   – Я могу открыть портал в твой мир, ты здесь чужой, а там тебя ждут.
   Паша побледнел, буквально пронизывая взглядом странника, спокойно смотревшего на него из-под капюшона, с помощью которого он скрывал свои чересчур странные глаза и длинные уши.
   – А как же вы?
   – О Ди я позабочусь. Если ты еще не заметил, мы обручены.
   Мои брови поползли вверх, я с интересом слушала такие откровения. Это я-то обручена?
   – Я… не знаю.
   – Ди, так вы чего, поженитесь? – тут же пристал Коша.
   Паша не отрывал от меня глаз.
   Я очень ласково улыбнулась страннику, он насторожился, но пока еще ничего не понимал.
   – Да, мы поженимся. – Он мне тоже ласково улыбнулся. Губы мои уже шептали заклинание, а руки чертили на столе символы. – Она принадлежит мне с тех пор, как надела это кольцо, я ее повелитель.
   Внутри меня горело пламя, хотелось кое-кого убить. Значит, зачарованные колечки сонным девушкам дарим. Ну погоди у меня.
   – Что ж… – Пашка отвернулся, чтобы не видеть наших счастливых физиономий (лично моя улыбка все более заметно дергалась, буквально приклеившись к лицу).
   Странник повернулся к Пашке и кивнул:
   – Если встанешь и сделаешь шаг назад, то…
   Я сидела и прямо-таки светилась гордостью, а Пашка с Кошей удивленно рассматривали сидящего на лавке огромного черного тигра с внушительными клыками и черными же глазами горта.
   – Р-р-р…
   Коша повернул голову и, прищурившись, посмотрел на меня. Я поежилась под этим взглядом, а дракончик подошел поближе и ткнул в тигра пальцем.
   Тигр зарычал, мгновенно поворачиваясь к Коше, тот пискнул и кубарем укатился к Пашке.
   – Ты что сделала?
   – Ничего особенного, – пожала я плечами, – лет пять побудет тигром, между прочим, их здесь много, я видела – используются для охраны, правда, не такие огромные и других цветов. – Я поморщились: и тут выпендрился! – Но ему точно никто не удивится. – Я перевела задумчивый взгляд на Кошу.
   – Мама! – икнул он и попытался убежать.
   Но не успел. Небольшое заклинание, взмах рук и… ничего.
   Дракончик, зажмурившись, ощупывал себя с головы до ног, потом рискнул открыть правый глаз, левый и…
   – Ди, у тебя что, не вышло? – удивился Пашка, рассматривая счастливого Кошу, зависшего у небольшого настенного зеркала.
   В этот момент к зеркалу подошел какой-то паренек, забежавший в таверну, столкнулся с Кошей головами, ойкнул и удивленно начал оглядываться по сторонам.
   – Почему не вышло, – удовлетворенно улыбнулась я, – все вышло так, как и задумывалось.
   – Его никто, кроме нас, не видит.
   Я кивнула, а тут та же мысль пришла в голову и Коше, и он, весь счастливый, срочно полетел на кухню, откуда вернулся очень и очень не скоро и шагом, не рискнув подняться с таким весом в воздух.
   Я встала из-за стола, подошла и подняла его на руки, рядом вышагивал черный тигр. Паша осторожно вылез из-за лавки, стараясь не сделать шаг назад, как говорил ему странник.
   – Боишься? – Я вручила ему Кошу.
   – Я пока не готов оставить тебя здесь одну.
   Я была глубоко тронута, покраснев как рак. Он только ухмыльнулся и первым вышел из таверны. Тигр боднул меня, застывшую около стола, головой под коленки, отчего я чуть не рухнула.
   – Да иду я, иду.
   Он лукаво на меня посмотрел, я снова покраснела. А вообще, судя по всему, этот тип не очень-то и огорчился, став кошкой, пусть и такой большой. В голову закрались первые сомнения относительно того, что он не сможет расколдоваться до прошествия срока сам. Так, ладно, с этим я разберусь позже. А пока начался дождь.

ГЛАВА 7

   – И тут нам отказали, – вздохнул Коша.
   Мы посетили уже пятый дом, но каждый раз консьерж, живущий под лестницей, говорил, что мест нет.
   – Я замерзла, устала и хочу есть.
   Тигр невозмутимо шел рядом, черный и грациозный, как тень. Паша больше молчал, но чувствовалось, что и его такая погода не греет.
   – Может, там нам повезет? – Коша ткнул лапкой в какой-то темный силуэт, при ближайшем рассмотрении оказавшийся небольшим одноэтажным домом с единственной табличкой на двери: «Живите кто хотите, но утром придет хозяин и возьмет деньги за съем: два куца за седмицу».
   – Класс! – обрадовался Коша и полетел открывать дверь.
   Та подалась без труда и скрипа. Нас встретило темное помещение со смутными силуэтами мебели.
   Я зажгла четырех светляков поярче, заставив их зависнуть под потолком.
   – Ну что ж, – дверь закрылась за нашими спинами, – здесь вполне уютно.
   Я с сомнением посмотрела на Пашку. Хотя… было что-то здесь такое, что навевало покой и умиротворенность, правда, тут следует убраться. А так – вполне ничего, даже камин есть.
   Там был и камин, и несколько пушистых звериных шкур, разноцветными пятнами устилавшие пол, в них так и тянуло зарыться с головой. У камина стояло два массивных кресла с высокими мягкими спинками, у противоположной стены расположился доверху заполненный книгами шкаф, а рядом – еще одно кресло и небольшой полупрозрачный столик. Посреди комнаты стоял широкий круглый черный стол, гармонирующий с окружающей обстановкой и со стоящими неподалеку пятью стульями. Из этой комнаты вело еще три двери: в две спальни и небольшую кухоньку.
   – Ну что ж, пожалуй, тут и останемся. А теперь, Паш, давай разувайся, не фиг шкуры марать, и марш готовить ужин с Кошей, а я пока приберусь.
   Пашка без звука скрылся на кухне, а я, прошлепав босыми ногами в центр комнаты, забралась на пыльный стол, развела руки в стороны и громко и отчетливо прочитала заклинание чистоты, мысленно очертив вокруг дома контур, в пределах которого и должно подействовать колдовство.
   Вскоре из всех окон и двери рванули наружу клубы пыли, а я, чихая и кашляя, сползла со стола, пытаясь пригладить стоящие дыбом волосы.
   Дверь на кухню со скрипом отворилась, и в ней возник скорбный силуэт встрепанного Пашки, держащего в руках принесенный из таверны ужин. Картошка был в штукатурке, курица – в грязи и паутине, а котлеты пожирали два червяка.
   – Фу, – сообщил Коша, влетая в зал (так я окрестила это помещение). – Это есть низзя.
   – Выкинь, – кивнула я.
   Паша пожал плечами и молча выкинул это в ближайшее окно. За ним тут же раздался мяв удивленных такой подкормкой котов.
   Я закатила глаза, произнесла еще одно заклинание, и тут же у нас на столе задымились три тарелки с картошкой, жареным мясом кабана и солеными огурчиками.
   На вопросительный взгляд уже жующего Пашки ответила коротко:
   – Из трактира. Но… – я с трудом проглотила кусок, – я оставила им плату.
   Пашка отстал, зато из угла медленно поднялась и подошла к столу черная тень.
   Я напряглась, и перед удивленным тигром материализовалось огромное блюдо с останками кабана. Посвящать Пашку, одобрительно наблюдающего за питающимся тигром, в то, что за это заплатить я уже не смогла, мне не хотелось. Пущай думает, что все честно, хотя, учитывая, что хозяина заведения еще и Кошка сегодня объел… ну что ж, такова уж его трактирщицкая доля… наверное.
   Коша пару раз пытался подлизаться к тигру и стырить хоть кусочек, но тот не давал, отгоняя возмущенного дракончика внушительной лапой. Пришлось делиться с троглодитом самой,'а то ведь всю ночь будет переживать, что его толком не накормили. Что тут скажешь: растущий организм.
   – И что же мы будем делать дальше? – Паша откинулся на спинку стула и внимательно на меня посмотрел, ожидая, когда я изреку что-нибудь сногсшибательное.
   Я сделала умный вид и возвела глаза к потолку. Там ничего интересного не было.
   – Ну я думаю, что, во-первых, надо найти работу, без денег мы долго не проживем…
   – Какую? – Это уже Коша. Можно подумать, он сам будет работать.
   – Поискать надо. В городе наверняка где-то есть объявления, что нужен маг для того-то и того-то или воин… да мало ли кто, главное, что мы кое-что умеем и здесь за нами никто не охотится.
   Коша одобрительно кивнул, из-под стола послышался хруст раздрабливаемых костей.
   – Какой он все-таки обжора, – взгрустнул Коша.
   – Ладно, предлагаю всем идти спать, тем более что тут есть две ванные комнаты, по одной на каждую спальню, а ведь надо еще и душ принять.
   Тигр тут же лениво вылез из-под стола, глядя на меня честными кошачьими глазами. Я представила, как забираюсь в ванну. А он за мной наблюдает… Ага, щас!
   – А ты, мой дорогой, – я почесала его за ухом, и этот гад замурлыкал, – поселишься в комнате Паши. Пошли, Коша.
   – Да, в комнате Паши! – грозно подтвердил Кошка и первым влетел в нашу спальню.
   А эти двое остались один на один, возможно, подготавливая великий заговор против меня, а может, просто доедая ужин.
 
   Утром пришел хозяин: довольно пожилой гном с совсем белой бородой и важным видом. Паша отдал ему требуемую плату, с тем и расстались до следующего месяца, весьма довольные друг другом.
   Я вышла из комнаты сонная, в штанах и ночнушке и тут же поинтересовалась, чем это так вкусно пахнет. Паша почему-то покраснел.
   – Да вот у нас тут, оказывается, есть домовой по имени Нита, вот она и согласилась помогать по хозяйству.
   – Она?
   Я вошла на кухню, оглядываясь по сторонам и ища взглядом эту самую хозяюшку. Первое, что я увидела: высокая гора блинов, остывающих на подоконнике, неподалеку на небольшом столике стояли баночки с вареньем и сметанкой и кувшин с холодным морсом. И только потом я увидела невысокую, стройную фигурку девушки, так быстро и споро работающей, что и не сразу глазом ухватишь.
   – Ты домовая?
   Она удивленно обернулась. Ничего особенного: милое личико, нос в конопушках и голубые глаза, отличающие всех, кто принадлежал к этой расе, окутанные маревом ресниц. Волосы аккуратно заплетены в длинную, перехваченную тонкой синей лентой косу, и небольшие, покрытые золотым лаком коготки на пальцах. Острые подвижные ушки слегка шевелились, высовываясь кончиками из-под волос и придавая девушке какой-то неуловимый шарм, что ли… короче, они ей шли.
   Робко улыбнувшись, она все-таки кивнула.
   – Молодец, – зачем-то ляпнула я.
   Сев за небольшой столик, я пододвинула к себе морс и осторожно отпила прямо из кувшина.
   – Здорово, лучший морс, который я когда-либо пила.
   – Мням… чавк… и блины нишего!
   Я посмотрела на стремительно пустеющее блюдо, на сидевшего неподалеку и сильно перемазанного в варенье Кошу и сердито заерзала на стуле. Драться с собственным драконом из-за блина при домовой было неудобно.
   Девушка же, быстро все сообразив, тут же напекла еще штук пятнадцать (я не всегда успевала взглядом за движениями рук) и поставила с поклоном их передо мной, робко мне улыбаясь. Чавканье на кухне стало более дружным, а вскоре к нам присоединился и Паша, почему-то постоянно косясь на девушку и отчаянно краснея, как и она сама.
   Я старательно проглотила все укушенное и принялась увлеченно наблюдать за этой парочкой, уже не удивляясь тому, что домовая не просто показалась на глаза обитателям дома, но еще и принялась готовить и убирать днем, а не ночью, как это принято. По крайней мере ясно, что она сирота: семьи домовых редко разлучаются, а если бы у нее были родственники, они никогда бы не потерпели такого грубого нарушения всех правил и заветов предков.
   – Ну я поела, – сообщила я и встала из-за стола, счастливая оттого, что не надо мыть посуду: деньги да помощь всегда обижали домовых, если помощь, конечно, оказана в их время. Оттого ночью никто и не прибирает.
   Паша тоже вскочил как ошпаренный, долго и пространно благодарил Ниту за вкусный обед и чуть не упал, споткнувшись о порог кухни, поскольку зачем-то пятился к выходу. После чего сильно покраснел, впрочем, как и она, и буквально вылетел одеваться, нам ведь еще надо было идти в город.
   – Ну а теперь говори. – Я снова села, напустив на себя суровый вид опытной ведуньи.
   Коша под столом почему-то захихикал, но я ему наступила на хвост, и он с воплями удалился. Девушка удивленно посмотрела ему вслед.
   – Да хватит краснеть как маков цвет. – Я проницательно ей подмигнула, она смотрела на меня как-то странно; может, я что не так говорю? – Слушай, зачем ты ему показалась, я понимаю: по нраву пришелся, – н-да, а я-то думала, что дальше краснеть невозможно, – но ведьме-то ты зачем на глаза вылезла? Значит, просьба есть. Какая? Так что не ломай дурочку и говори, что надо.
   Коша по-пластунски вполз обратно, под нашими удивленными взглядами заполз под стол и там зверски укусил меня за ногу. Я заорала, Нита захихикала, а Коша пулей вылетел за дверь, уже там крикнув:
   – Получилось! Всё, как ты говорил!
   Ну доберусь я до него – мало не покажется!
   – Хочу стать человеком, – сказала Нита.
   Я как встала, так и села, забыв про Кошу. Ни фига себе, а я-то думала, что она просто хочет рабочую ночь на день заменить. О чем ей и сказала.
   Пунцовая девушка отрицательно качнула головой и пояснила:
   – Ребеночка от него хочу, замуж выйти.
   – Именно в такой последовательности? – уточила я.
   Нет, я, конечно, помню, что домовые если и влюбляются, то раз и на всю жизнь, но чтобы вот так сразу, да еще и в Пашку… хотя… девочка явно сирота, плюс Пашка – пришелец, то есть записанные в инстинкты заклинания не срабатывают… гм…
   У Ниты был такой вид, будто от смущения она сейчас либо упадет в обморок, либо исчезнет.
   – Нет, не в этой… но… ты можешь? Я щедро заплачу, правда. – И перед моим удивленным носом на столе появилась довольно внушительная горка золота. – Этого хватит? – робко поинтересовалась Нита, напуганная моим молчанием.
   Я осторожно кивнула, трогая горку.
   – Ни фига себе! – Коша залез на стол и тоже полез пощупать. Горка тут же исчезла. – Глюк, – расстроился Коша. – Эх, нет в жизни щасья! – И улетел.
   Я напряженно прислушалась, не раздадутся ли за дверью какие звуки, но там было тихо. Нита смотрела на меня как на великую колдунью, которая мановением волшебной палочки может превратить домового в человека, причем с закрытыми глазами и стоя на одной ноге.
   Я с умным видом почесала нос.
   – Ладно, я подумаю.
   Сверкание счастливых искристых глаз и смачный поцелуй, запечатленный на щеке.
   – Целуются, – страшный шепот у двери.
   Скосив глаза, я увидела мордочку Коши, напряженно за нами наблюдающего. Поняв, что его заметили, он мне широко улыбнулся и скрылся с глаз. Я засопела.
   – А когда?
   – Чего когда?
   Девушка застенчиво теребила край фартука, наматывая его на палец.
   – А-а-а, когда колдовать буду?
   Напряженный кивок.
   – Ну так когда твой суженый согласится на то, чтобы взять тебя в жены, не раньше.
   – Он согласен! – заорал Коша, вбегая к нам, весь счастливый, но тут из-за косяка к нему потянулась знакомая рука, схватила его за хвост, и он, пискнув от удивления, скрылся за дверью.
   Шум, гам, вопли «на помощь!». Мы с Нитой, переглянувшись, рванули туда и застали удивительную картину: черный тигр прижимал Кошу за крылья к полу, а Пашка активно запихивал ему в рот кляп, правда, Коша кашлял пламенем, и кляп все время сгорал, но Пашка не сдавался, держа в руках уже конец моего бывшего полотенца.
   – Так! Что здесь происходит?!
   Нита засмеялась, Паша покраснел, а Коша вырвался и начал летать под потолком, сообщая нам, кто мы есть на самом деле. Я пригрозила его сбить фаерболом, дракоша тут же заткнулся и даже попытался извиниться, правда, только передо мной, да и то в порядке исключения.
   – Вы же хотели сегодня идти искать работу, – тихонько напомнила Нита.
   Я даже не удивилась, ведь домовым и положено все знать, небось всю ночь около Пашки провела, привораживала, а утром сменила свое обличье на это, сильно напоминающее человеческое.
   – Да, – кивнул Паша и тут же встал.
   Коша немедленно спланировал ему на плечо, но потом передумал и пересел на спину тигра. Тихое рычание и проникновенный взгляд черных глаз не произвели на дракошу ровным счетом никакого впечатления.
   – Меня все равно никто не видит, – объяснял он оскаленной пасти, – а к тебе никто не подойдет, да и спина у тебя широкая.
   Тигр перестал корчить жуткие гримасы и попросту перекатился по полу, Кошу сплющило и впечатало в доски. Нита жалостливо ринулась его отскребать, а Пашка прыгал рядом, не зная, как помочь и что сделать. Тигр же, воспользовавшись всеобщим замешательством, попросту нырнул у меня между ног, и я от неожиданности села ему на спину, вцепившись руками в холку. Черный прищур лукавых глаз, и возмущенный шепот «умирающего» дракоши:
   – Ага, ее-то он готов повезти, хотя она весит, как мешок с мукой, а меня, такого маленького…
   Я, ахнув, обернулась, сжимая в руках что-то разноцветное. Ну ни фига себе заявы: это кто тут мешок с мукой?! Коша все понял, оценил и с громким стоном изобразил потерю сознания, обмякнув на руках Ниты. На меня так укоризненно посмотрели, что я смутилась и не стала колдовать, а тигр тем временем просто пошел к двери. Учитывая, что высотой он был мне по пояс, то ехать на нем было более чем удобно, но я все же слезла, старательно глядя в другую сторону и натягивая сапоги.
   – Паша!
   – Чего? – Он аж подскочил.
   – Забирай этого охламона и пошли.
   – Умираю… – простонал Коша, никуда с рук Ниты не собирающийся уходить.
   Она посмотрела на меня так жалостливо, что я поняла: ее проняло.
   – Ладно, пошли втроем.
   И, подхватив неуверенно переминающегося рядом с домовой парня, я потащила его к двери, которую уже открыл тигр. Пашка почти не сопротивлялся и даже раза три помахал Ните, состроив на лице выражение мужественности и непоколебимости.
   Последнее, что я услышала, уже закрывая дверь, это невинный вопрос Коши о том, не осталось ли еще блинов с вареньем.

ГЛАВА 8

   День был пасмурный, капал дождь. Накинув на голову капюшон куртки, я пошла вперед, справа от меня шагала, подобная черной бесшумной тени, изящная огромная кошка, а слева шел Паша, терроризируя меня вопросами о своей ненаглядной. У меня даже начали закрадываться сомнения относительно того, как именно он провел эту ночь… и с кем.
   – Она необыкновенная, правда? У нее такие необычные глаза, а волосы!..
   Я почему-то вспомнила наш ночной разговор с Кошей, почти понимая, почему он тогда так активно вырывался.
   – И походка такая… изящная. А как она готовит!
   Я упорно кивала, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, как пройти в центр города, чтобы оттуда свернуть к кварталу рабочих. Тот бродяга из таверны говорил, что там должны быть специальные столбы с объявлениями о работе.
   – Как ты считаешь, у нее получится?
   Вопрос застал меня врасплох, я явно прослушала основную часть монолога.
   – Чего?
   Укоризненный взгляд и мое смущенное сопение.
   – У нее получится стать человеком?
   – Ну не знаю, в общем-то заклинание для этого есть, просто тех домовых, которые бы хотели превратиться в людей, можно сосчитать по пальцам, а потому оно не слишком распространенное.
   – Но ты его знаешь? – Он так сверлил меня глазами, будто от этого зависела как минимум его жизнь.
   – Ну-у… знаю.
   Облегченный выдох.
   – Но для него нужны довольно редкие ингредиенты.
   – Какие?
   – Например, ухо зомби или глаз вампира, на худой конец сойдет и эльфийский.
   Паша красочно представил себе, как мы выбиваем глаз у чистокровного эльфа, а потом его родственники аккуратно нарезают нас на ленточки, и ему поплохело, но он тут же взял себя в руки и сурово кивнул. Я с любопытством за ним наблюдала.
   – Я согласен.
   – Выбить глаз эльфу?
   – Нет, найти вампира.
   – А-а-а…
   Я разочарованно проводила глазами проходившего мимо с как всегда задранным носом и презрительным взглядом эльфа. Паша тоже с интересом уставился на его правый глаз. Эльф облил его ведром презрения, но глаз явно задергался, тем более что я зачем-то облизнулась. Эльф гордо развернулся и так же неспешно зашагал в обратном направлении. Мы разочарованно вздохнули.
   – О, а вот и парк!
   Я удивленно уставилась на Пашку, но тут и сама заметила, что впереди что-то зеленеет за высоким ажурным забором из серебристого металла. Через каждые сто шагов забор прерывался открытыми воротами, через которые мог войти или выйти любой горожанин.
   – Замечательно, – кивнула я, – а сейчас мы повернем направо и пойдем вдоль ворот два квартала, третьим и будет квартал рабочих, а там мы довольно легко найдем главную площадь, она в центре.
   Паша кивнул. Разыскать эту площадь со вбитыми в каменную мостовую широкими железными столбами и впрямь не составило особого труда, только ходить пришлось долго.
   – Так, ты почитай то, что написано на том столбе, а я посмотрю этот. И запомни: мы ищем оплату в золоте, все остальное нас не интересует.
   Паша кивнул и пошел к соседнему столбу, а точнее широкой тумбе. Тигр остался со мной, даже и не думая никуда уходить. Он грациозно лег у моих ног и лениво обозревал проходящих мимо прохожих, тут же ускоряющих свой шаг, едва глаза тигра останавливались на той или иной фигуре.
   – Так, ну и что тут у нас есть? Ага, вот.
   «Выгул аллигаторов, купание и уход. Выжившим оплата гарантирована». И ниже меленько: «Десять золотых».
   Ну уж нет, аллигаторов я не люблю, да и жалко зверушек: после моих выкрутасов они вряд ли останутся злобными и кусачими, скорее будут беззубыми и забитыми. Идем дальше.
   «Утеряна книга воскрешения мертвых, нашедшему – вознаграждение: пять золотых». Угу, я на аллигаторах больше заработаю, да и еще неизвестно, как хозяин распорядится этой книжкой. Нет, это не то.
   «Нужен придворный маг, оплата – сдельная, от пятнадцати золотых!» Ни за что!
   – Нашел, нашел!
   Паша активно махал мне рукой, мы с тигром тут же подошли к нему.
   – Вот!
   Я проследила за его пальцем и с интересом прочла следующее: «По королевскому указу тому, кто убьет живущего в черной горе дракона и принесет его глаз королю, выплачивается вознаграждение в виде пяти тысяч золотых монет».
   Сумма потрясала, тут же захотелось пойти и разобраться со зловредной рептилией, но, судя по обтрепанности объявления, оно висит тут уже довольно долго и, как я вижу, особого ажиотажа у горожан не вызвало.
   Очередная капля дождя упала мне на нос с кромки капюшона, синие от холода руки, ко всему прочему еще и мокрые, не спасало ничто, а перчатки я дома забыла, карманы же, как и всегда, были до отказа набиты всякой всячиной, а потому сунуть туда кулаки не представлялось возможным. Об ногу потерлась усатая пушистая голова, и я тут же зарылась ладонями в теплую шерсть, затаив дыхание от удовольствия. Тигр стоял не шевелясь и тихо мурлыча. Мысль о том, что странник чересчур хорошо относится к своему в общем-то временному облику, пришла, как всегда, не вовремя.
   – Ну так как? Ищем дальше или беремся за это?
   – Беремся, – кивнула я и с сожалением отпустила мощную шею. – Но сначала пойдем в таверну, там хоть узнаем, что это за дракон и не убили ли его до нас.
   – Не убили, – негромко сказал подошедший гном с сурово сдвинутыми бровями и лопатообразной рыжей бородой. – Ежели б убили, листок бы сам исчез, а он все висит, значит, жива гадина.
   – А ты кто будешь? – поинтересовался Пашка.
   Гном гордо провел рукой по пушистым усам.
   – Звать меня Храбр, сын Гора. Слыхали, может?
   Я отрицательно качнула головой.
   – Мы приезжие, только вчера сошли с корабля, а потому еще толком никого здесь не знаем.
   – Ну что ж, тогда будем знакомы.
   Паша осторожно пожал внушительную ладонь и мужественно выдержал ответное рукопожатие ухмыляющегося гнома.
   – Я слышал, что вы в таверну идете. Может, и Храбра уважите, а уж я тогда много чего ценного могу порассказать.
   Мы задумчиво переглянулись с Пашкой. С одной стороны, денег у нас совсем немного, а с другой…
   – Ладно, Храбр, пойдем. Угостимся в какой-нибудь таверне, а после и поговорим.
   Гном хитро прищурился:
   – Зачем же в любой, я вам такую таверну покажу – всем на загляденье. Кормят там отменно, вино да эль подают самые лучшие, что я когда-либо пробовал, а берут с друзей совсем и недорого.
   – С друзей? – вопросительно повторила я.
   – Так вы ж мои друзья. Разве не так?
 
   Таверна и впрямь была довольно уютной и чистой. Приглушенный свет свечей и пламя горящего неподалеку огромного камина высвечивали довольно простую обстановку заведения. Ни названия, ни вывески хозяин повесить не удосужился, но почти все столы даже в столь ранний час уже были заняты. Нас же хозяин посадил за угловой стол с двумя надежными дубовыми лавками.