Страница:
Бесчисленные поколения местных жителей ходили в эту церковь и ложились в землю здешнего кладбища со всеми подобающими обрядами. Посреди больших склепов, и новых, и древних, и заброшенных, теснились всевозможные могильные плиты, часть которых покосилась, точно пьяные. Кейт окинул взглядом огромное кладбище – и решительно направился ко входу в церковь.
– Нет, тут без специалиста не обойтись! Хорошо бы там кто-то был.
Массивная деревянная дверь отворилась легко и беззвучно. Внутри церкви было сумрачно и прохладно. Диана сначала один раз зябко передернула плечами, но быстро согрелась. Они немного постояли на пороге, давая глазам привыкнуть к полумраку.
Постепенно над головой начали проступать из тьмы высокие своды. Их поддерживали почерневшие балки. Дверь, через которую вошли Кейт с Дианой, располагалась в правом крыле здания. Справа от них, над алтарем, мягко светилось сапфировым и алым витражное окно.
– Красота какая! – ахнула Диана. – Это здание очень древнее.
Сам алтарь, застеленный вышитым покровом, был расцвечен яркими цветными пятнами от витража. Посреди алтаря стоял золотой крест с крутом на перекрестье.
Неф был уставлен рядами резных деревянных скамей. Кейт подошел поближе, провел ладонью по отполированной поверхности… Интересно, что бы подумал о них Холл? И, кстати, отчего это он боится входить в церковь? Надо будет это выяснить, когда найдется свободное время…
У последнего ряда скамей, ближе к вошедшим, стоял стол. На нем лежали стопки маленьких буклетов. На одном из них красовался силуэт церкви и заголовок на двух языках: “История нашего храма”. На краю стола стояла коробка с прорезью с надписью: “Деньги, пожалуйста, сюда”.
– Даешь, сколько совесть позволит, резюмировал Кейт и полез в карман за мелочью.
Крупные монеты посыпались в коробку с гулким звоном, напоминающим звон цепей. Этот звук эхом раскатился по всему зданию. Кейт взял книжечку и отошел с нею к свету, падающему из дверей, но тут за алтарем послышалось шебуршание. Отворилась дверь, и оттуда показался пожилой человек в длинном черном одеянии. Священник поправил очки и подошел к ним.
– Туристы, как я погляжу? – сказал он, то ли спрашивая, то ли утверждая. – Добро пожаловать. Ох, время уже к вечеру, припозднился я сегодня! Это, конечно, непростительно, но погода нынче такая сонная… Давно пора зажечь свет. Меня зовут отец Гриффит.
Кейт с Дианой удивились необычной фамилии. Священник улыбнулся.
– Да, всего один предок-валлиец, а эта фамилия достается уже восьмому поколению!
Кейт представил себя и Диану и объяснил, зачем они приехали.
– Я разыскиваю своих предков. Мне кажется, что моя семья родом именно из этих мест. В Родословном обществе мне сказали, что Килларгрини – первое место, куда мне следует заглянуть, а потом уже поискать в более мелких приходах в окрестностях городка.
Священник пожал им руки.
– Рад познакомиться. Знаете, у нас бывает много туристов, и почти все из Америки. А вы сами откуда?
– Я из окрестностей Чикаго. Диана – из Мичигана.
Священник закивал.
– А-а, Чикаго! Удивительный город. Мне-то там бывать не доводилось, сами понимаете, но мне много рассказывали, а потом, я видел много фильмов. В некоторых показывают просто ужасные вещи!
– И все это чистая правда! – проказливо заметила Диана.
– Дойль, Дойль… – задумчиво повторил отец Гриффит, разглядывая Кейта. – Да, Дойлей у нас хватает. Так кого именно вы разыскиваете?
Он взял генеалогическое древо, начерченное Кейтом, и принялся изучать его, придерживая одной рукой очки в тонкой оправе.
– А-а, ну, этого вы тут не найдете… – заметил он, затем прочел вписанное карандашиком примечание внизу. – Но это вы, я вижу, и сами знаете. Хорошо. Я сам великий историк, если можно так сказать о себе самом. Все время роюсь в здешних камнях, стараюсь побольше разузнать о своих прихожанах, даже о тех, кого с нами больше нет, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Похоже, отсюда уехал мой прапрапра-дедушка, Эмерсон О'Дойль. Родился он в этом приходе и женился тоже здесь. По всей видимости, он завел практику в Арклоу, а оттуда эмигрировал в Америку, – объяснил Кейт, указывая, на имена на генеалогическом древе.
– Так вы не знаете, отчего они уехали? – спросил Гриффит, глядя на Кейта поверх очков.
– Нет. У нас от них остались всего несколько писем и кое-какие вещицы. Но почему они эмигрировали – нигде не сказано.
– Вы можете думать что угодно, но обычно для того, чтобы заставить людей сняться и уехать с родины, требуется какая-то очень серьезная причина. И, сдается мне, в данном случае я эту причину знаю. Это имя запало мне в память, почему я сразу и вспомнил. Взгляните-ка сюда.
Гриффит провел их вдоль стены нефа и остановился у белой плиты с надписью, всего нескольких дюймов в ширину.
– “Молитесь о душе Падрайга Томаса О'Дойля, скончавшегося 5 апреля 1855 года, шестидесяти трех дней от роду”, – прочел Кейт. – “Возлюбленный сын Эмерсона и его с…”
Имя матери умершего ребенка он произнести не смог.
– “Его супруги, Грайне Батлер О'Дойль”, – закончила Диана.
– Не правда ли, печально: пережить Великий Голод [18] – и потерять своего первенца? – сочувственно сказал отец Гриффит. Кейт достал фотоаппарат, и священник кивнул, давая молчаливое разрешение снимать в церкви.
– Если вам захочется взглянуть на более радостную надпись, я покажу вам могилу его дяди, Эамона. Старик дожил до семидесяти восьми лет!
Кейт невольно рассмеялся:
– Я буду куда более рад, если вы скажете мне, где можно разыскать моих живых родственников, детей Эамона – то есть теперь уже праправнуков. Моя семья хотела бы установить связь с ними. Знаете ли вы кого-нибудь из Дойлей?
– А как же! Я тут всех знаю. В таком маленьком городке, как наш, всем все друг про друга известно. Сейчас пойду погляжу в своих записях. Кстати, сдается мне, я знаю кого-то из потомков Эамона Дойля, второго сына Фионна! – внезапно вспомнил Гриффит, подняв палец. – А вы пока оставьте на доске записку с вашим именем и адресом. Может, еще что припомню.
Он провел Кейта к столику с буклетами, выдал ему листок бумаги и скрылся где-то в глубине церкви. Пока Кейт писал записку крупными печатными буквами, священник появился снова, таща под мышкой стопку толстых книг, переплетенных в кожу.
– Это последние записи о рождениях, крещениях, смертях и браках нашего прихода. Старые, когда они исписаны до последней страницы, отправляются в Центральный архив. Боюсь, моя помощница оторвет мне голову за то, что я уволок их из ее кабинета, но, в конце концов, вы проделали такой долгий путь – так стоит ли разводить церемонии?
– Спасибо, отец Гриффит!
Кейт принялся листать страницы. Имя Дойль встречалось довольно часто. Кейт лихорадочно записывал имена детей, даты и имена родителей младенцев.
– Да, боюсь, за неделю мне не управиться.
– Что ж, будет лишний повод вернуться, – радушно ответил священник и ткнул пальцем в записку Кейта. – Не забудьте вписать адрес того места, где вы поселились в Ирландии. А теперь прошу меня извинить: подходит время вечерней службы. Можете остаться, если у вас есть время и желание. А, миссис Мерфи, добрый вечер! Славная погодка нынче, а? Ни дождинки, ни облачка!
Священник отошел и подал руку старой-престарой бабульке, которая медленно вошла в церковь. Старушка, щуря мутновато-голубые глаза, улыбнулась священнику, который заботливо усадил ее на скамью. Кейт прикнопил записку к доске и молча помахал священнику на прощание. Отец Гриффит дружелюбно кивнул, не прекращая беседы со старушкой.
– Вот повезло так повезло! – сказала Диана, когда они вышли во двор. – Все их имена прямо тут, вместе, и даже высеченные на камне! Уфф! – Она потянулась и подняла лицо к солнышку. – Да, если уж непременно надо умереть, я бы хотела, чтобы меня похоронили тут. Такое уютное местечко!
Глава 26
– Нет, тут без специалиста не обойтись! Хорошо бы там кто-то был.
Массивная деревянная дверь отворилась легко и беззвучно. Внутри церкви было сумрачно и прохладно. Диана сначала один раз зябко передернула плечами, но быстро согрелась. Они немного постояли на пороге, давая глазам привыкнуть к полумраку.
Постепенно над головой начали проступать из тьмы высокие своды. Их поддерживали почерневшие балки. Дверь, через которую вошли Кейт с Дианой, располагалась в правом крыле здания. Справа от них, над алтарем, мягко светилось сапфировым и алым витражное окно.
– Красота какая! – ахнула Диана. – Это здание очень древнее.
Сам алтарь, застеленный вышитым покровом, был расцвечен яркими цветными пятнами от витража. Посреди алтаря стоял золотой крест с крутом на перекрестье.
Неф был уставлен рядами резных деревянных скамей. Кейт подошел поближе, провел ладонью по отполированной поверхности… Интересно, что бы подумал о них Холл? И, кстати, отчего это он боится входить в церковь? Надо будет это выяснить, когда найдется свободное время…
У последнего ряда скамей, ближе к вошедшим, стоял стол. На нем лежали стопки маленьких буклетов. На одном из них красовался силуэт церкви и заголовок на двух языках: “История нашего храма”. На краю стола стояла коробка с прорезью с надписью: “Деньги, пожалуйста, сюда”.
– Даешь, сколько совесть позволит, резюмировал Кейт и полез в карман за мелочью.
Крупные монеты посыпались в коробку с гулким звоном, напоминающим звон цепей. Этот звук эхом раскатился по всему зданию. Кейт взял книжечку и отошел с нею к свету, падающему из дверей, но тут за алтарем послышалось шебуршание. Отворилась дверь, и оттуда показался пожилой человек в длинном черном одеянии. Священник поправил очки и подошел к ним.
– Туристы, как я погляжу? – сказал он, то ли спрашивая, то ли утверждая. – Добро пожаловать. Ох, время уже к вечеру, припозднился я сегодня! Это, конечно, непростительно, но погода нынче такая сонная… Давно пора зажечь свет. Меня зовут отец Гриффит.
Кейт с Дианой удивились необычной фамилии. Священник улыбнулся.
– Да, всего один предок-валлиец, а эта фамилия достается уже восьмому поколению!
Кейт представил себя и Диану и объяснил, зачем они приехали.
– Я разыскиваю своих предков. Мне кажется, что моя семья родом именно из этих мест. В Родословном обществе мне сказали, что Килларгрини – первое место, куда мне следует заглянуть, а потом уже поискать в более мелких приходах в окрестностях городка.
Священник пожал им руки.
– Рад познакомиться. Знаете, у нас бывает много туристов, и почти все из Америки. А вы сами откуда?
– Я из окрестностей Чикаго. Диана – из Мичигана.
Священник закивал.
– А-а, Чикаго! Удивительный город. Мне-то там бывать не доводилось, сами понимаете, но мне много рассказывали, а потом, я видел много фильмов. В некоторых показывают просто ужасные вещи!
– И все это чистая правда! – проказливо заметила Диана.
– Дойль, Дойль… – задумчиво повторил отец Гриффит, разглядывая Кейта. – Да, Дойлей у нас хватает. Так кого именно вы разыскиваете?
Он взял генеалогическое древо, начерченное Кейтом, и принялся изучать его, придерживая одной рукой очки в тонкой оправе.
– А-а, ну, этого вы тут не найдете… – заметил он, затем прочел вписанное карандашиком примечание внизу. – Но это вы, я вижу, и сами знаете. Хорошо. Я сам великий историк, если можно так сказать о себе самом. Все время роюсь в здешних камнях, стараюсь побольше разузнать о своих прихожанах, даже о тех, кого с нами больше нет, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Похоже, отсюда уехал мой прапрапра-дедушка, Эмерсон О'Дойль. Родился он в этом приходе и женился тоже здесь. По всей видимости, он завел практику в Арклоу, а оттуда эмигрировал в Америку, – объяснил Кейт, указывая, на имена на генеалогическом древе.
– Так вы не знаете, отчего они уехали? – спросил Гриффит, глядя на Кейта поверх очков.
– Нет. У нас от них остались всего несколько писем и кое-какие вещицы. Но почему они эмигрировали – нигде не сказано.
– Вы можете думать что угодно, но обычно для того, чтобы заставить людей сняться и уехать с родины, требуется какая-то очень серьезная причина. И, сдается мне, в данном случае я эту причину знаю. Это имя запало мне в память, почему я сразу и вспомнил. Взгляните-ка сюда.
Гриффит провел их вдоль стены нефа и остановился у белой плиты с надписью, всего нескольких дюймов в ширину.
– “Молитесь о душе Падрайга Томаса О'Дойля, скончавшегося 5 апреля 1855 года, шестидесяти трех дней от роду”, – прочел Кейт. – “Возлюбленный сын Эмерсона и его с…”
Имя матери умершего ребенка он произнести не смог.
– “Его супруги, Грайне Батлер О'Дойль”, – закончила Диана.
– Не правда ли, печально: пережить Великий Голод [18] – и потерять своего первенца? – сочувственно сказал отец Гриффит. Кейт достал фотоаппарат, и священник кивнул, давая молчаливое разрешение снимать в церкви.
– Если вам захочется взглянуть на более радостную надпись, я покажу вам могилу его дяди, Эамона. Старик дожил до семидесяти восьми лет!
Кейт невольно рассмеялся:
– Я буду куда более рад, если вы скажете мне, где можно разыскать моих живых родственников, детей Эамона – то есть теперь уже праправнуков. Моя семья хотела бы установить связь с ними. Знаете ли вы кого-нибудь из Дойлей?
– А как же! Я тут всех знаю. В таком маленьком городке, как наш, всем все друг про друга известно. Сейчас пойду погляжу в своих записях. Кстати, сдается мне, я знаю кого-то из потомков Эамона Дойля, второго сына Фионна! – внезапно вспомнил Гриффит, подняв палец. – А вы пока оставьте на доске записку с вашим именем и адресом. Может, еще что припомню.
Он провел Кейта к столику с буклетами, выдал ему листок бумаги и скрылся где-то в глубине церкви. Пока Кейт писал записку крупными печатными буквами, священник появился снова, таща под мышкой стопку толстых книг, переплетенных в кожу.
– Это последние записи о рождениях, крещениях, смертях и браках нашего прихода. Старые, когда они исписаны до последней страницы, отправляются в Центральный архив. Боюсь, моя помощница оторвет мне голову за то, что я уволок их из ее кабинета, но, в конце концов, вы проделали такой долгий путь – так стоит ли разводить церемонии?
– Спасибо, отец Гриффит!
Кейт принялся листать страницы. Имя Дойль встречалось довольно часто. Кейт лихорадочно записывал имена детей, даты и имена родителей младенцев.
– Да, боюсь, за неделю мне не управиться.
– Что ж, будет лишний повод вернуться, – радушно ответил священник и ткнул пальцем в записку Кейта. – Не забудьте вписать адрес того места, где вы поселились в Ирландии. А теперь прошу меня извинить: подходит время вечерней службы. Можете остаться, если у вас есть время и желание. А, миссис Мерфи, добрый вечер! Славная погодка нынче, а? Ни дождинки, ни облачка!
Священник отошел и подал руку старой-престарой бабульке, которая медленно вошла в церковь. Старушка, щуря мутновато-голубые глаза, улыбнулась священнику, который заботливо усадил ее на скамью. Кейт прикнопил записку к доске и молча помахал священнику на прощание. Отец Гриффит дружелюбно кивнул, не прекращая беседы со старушкой.
– Вот повезло так повезло! – сказала Диана, когда они вышли во двор. – Все их имена прямо тут, вместе, и даже высеченные на камне! Уфф! – Она потянулась и подняла лицо к солнышку. – Да, если уж непременно надо умереть, я бы хотела, чтобы меня похоронили тут. Такое уютное местечко!
Глава 26
Они вернулись к машине. Кейт ликовал. Он пересказал все, что они видели и слышали. Холл слушал очень внимательно.
– И что же ты собираешься делать с этими записями о рождении?
– Мистер Дьюкс посоветовал мне найти адреса в телефонном справочнике и разослать по ним письма с объяснением того, кто я такой и чего хочу. Если сразу позвонить по телефону, многим такая навязчивость может не понравиться.
– Разумно, – согласился Холл.
Мастер, который снова устроился на старом месте, на заднем сиденье, ничего не сказал. Он, похоже, ушел в себя. Пока они ехали обратно к дому Кин, Кейт несколько раз пытался завязать приятную беседу. Но Мастер каждый раз игнорировал его вопросы и замечания, и наконец Кейт благоразумно решил оставить старика в покое.
– Послушайте, – сказал он, – я что-то все никак не согреюсь. Наш дом уже недалеко, но почему бы нам не завернуть куда-нибудь, где можно погреться? А уже потом поехать и переодеться к ужину.
Впереди, за макушками деревьев, на фоне неба, все еще затянутого облаками, показался отсвет фонарей. Это могла быть либо ферма, либо паб. Кейт от души надеялся на последнее.
Они свернули на дорогу, ведущую в сторону отсвета, и вскоре Кейт затормозил перед белым домиком, на котором красовалась гордая вывеска: “Небесный жаворонок, высочайший паб во всей Ирландии!”
Мастер нехотя вошел в паб следом за Кейтом.
– Тут полно ваших сородичей, – ворчал Мастер. – Почем вы знаете, что они нас не заметят?
Американец огляделся.
– Тут довольно темно. Поглядите, зал освещен только огнем очага. Давайте посидим, обсохнем немного и потом, если вы сочтете это безопасным, можем что-нибудь заказать. Ну, а если нет – что ж, уйдем, пока не возникло каких-нибудь проблем.
– Звучит вполне благоразумно, – заметил Холл.
– Ах, – сказал Мастер, – ты ведешь себя как один из Больших. Это слишком смело!
Несмотря на тусклое освещение, атмосфера в “Небесном жаворонке” была очень приятная: уютная и домашняя. В очаге, за узорчатой кованой решеткой, полыхали уголь и торф, бросая алые отсветы на изразцовые стены. У занавешенных окон, плотно затворенных по случаю холодной, ветреной погоды, стояли мягкие стулья и диванчики. По стенам были развешаны любопытные старинные вещицы, часть которых невозможно было бы опознать даже при ярком свете. Эльфы пробрались к старомодному канапе у самого очага, а Кейт уселся так, чтобы загородить их от прочих посетителей, расположившихся у прямоугольной стойки бара.
– Да, так гораздо лучше! – призналась Диана, отряхивая мокрые штанины джинсов. – Кроссовки мокрые, хоть выжимай! Наверно, теперь и за неделю не просохнут.
Кейт следил за барменом, который обслуживал посетителей при свете единственной желтой лампочки, спрятанной за рядом бутылок. Бармен был плечистым паренем с курчавыми черными волосами, прямыми бровями и орлиным носом. Он ставил на стойку полные стаканы и кружки и негромко перешучивался с посетителями, забирая пустые. Вообще тут, похоже, было принято разговаривать вполголоса, хотя беседы велись весьма оживленные.
– Давайте туда, – предложил Кейт, кивнув в сторону бара.
Он отошел в сторонку и как бы невзначай уселся у самого темного конца стойки, подальше от всех прочих посетителей. Диана устроилась рядом и заговорщицки подмигнула. Вскоре к ним присоединился и Холл, усевшийся по другую сторону от Кейта. Последним нехотя подошел Мастер и втиснулся между стенкой и столбом.
– Ты ведешь себя чересчур безрассудно! – строго сказал он Холлу.
– Да ведь они считают меня ребенком, Мастер, – возразил Холл. – Вот увидите, мне ничего не дадут, кроме лимонада.
– Добро пожаловать, – сказал бармен, подойдя и вытирая стойку перед ними полотенцем,
– Привет, – сказал Кейт. – Сырая выдалась ночка.
– Это ничего, – ответил бармен. Кейт увидел, что он довольно молод, немногим старше его самого. – Я все равно собирался нынче отправиться домой вплавь. Нарочно надувной крут захватил.
Диана фыркнула, и молодой человек улыбнулся ей.
– Вы американцы, да?
– Угадали.
– На каникулы к нам?
– Ну, типа того, – ответил Кейт, не зная, с чего начать. – Вообще-то я приехал разыскать своих дальних родственников. И заодно в турпоездку и на практику для колледжа. Мы оба учимся в Мидвестернском университете в Иллинойсе.
– Да? – переспросил парень и даже перестал тереть стойку. – А я – в Тринити-колледже в Дублине. Приятно познакомиться с собратьями-студентами.
– В Тринити-колледже мы тоже были, – сообщила Диана. – Я ходила посмотреть на книгу Келлса.
– А вы что изучаете? – поинтересовался Кейт.
– Я учусь на историка, – ухмыльнулся парень, – и заодно учу китайский язык.
– А китайский-то зачем? – спросила Диана, видя, что парень собирается пошутить и ему надо подыграть. – Для чего ирландцу китайский?
– Понимаете, моя маманя ждет четвертого ребенка, – серьезно ответил он, – а говорят, что каждый четвертый ребенок, который рождается в мире, – китаец. Вот я и хочу выучить китайский заранее, чтобы объясняться с ним, когда он, значит, заговорит.
– Чего ж тогда вы не столковались заранее с соседями-китайцами? – спросил Кейт. – Вдруг у них родится один из трех других? Тогда вы могли бы поменяться!
– Неплохая идея, – кивнул парень, сохраняя невозмутимый вид, хотя все вокруг покатывались от смеха. – На самом деле я учу китайский потому, что хочу стать переводчиком. Мне очень нравится эта работа. Я еще три языка знаю.
– Класс! – сказал Кейт. – Я вот только по-испански немного могу говорить, и все.
– Да? И как же звать ту испанку, с которой вы можете говорить? – подмигнул ему бармен и тут же с самым невинным видом обернулся к Диане: – Мне просто интересно, мисс!
Диана добросовестно попыталась сделать вид, что рассердилась, однако не выдержала и рассмеялась.
– Знаю, знаю!
– Так что вам принести?
– Две пинты, – заказала Диана для себя и для Кейта. – Тут ведь большая кружка пива по-прежнему называется просто пинтой?
– Ныне, присно и во веки веков! – ответил парень. – Мой вам совет – возьмите “Гиннесс”. Вам понравится.
– Ладно. – Диана покосилась на Кейта, проверяя, не против ли он. Кейт был полностью за. Глаза у него загорелись. – Хм. Должно быть, это действительно хорошее пиво…
– Не то слово, мисс! – заверил ее бармен. Он взял две чистые кружки и поставил их под краны.
Диана кивнула в сторону эльфов. Молодой человек покосился на них, потом снова посмотрел на нее.
– Ну, им, наверно… – начала Диана, но бармен жестом остановил ее и обернулся к Холлу и Мастеру.
– Прошу прощения, мисс, – учтиво сказал он. – Так что вам угодно, джентльмены?
Эльфы переглянулись. Мастер кивнул. Они одновременно, как по команде, сняли свои шляпы и положили их на стойку.
– Мне – “Гиннесс”, – сказал Холл, отчаянно ероша свою шевелюру обеими руками. – Слава богу, авось хоть теперь они просохнут.
– И мне, пожалуйста, то же самое, – сказал Мастер, с любопытством наблюдая за молодым человеком. Бармен подмигнул им и отошел к бочкам с пивом. Он аккуратно налил каждую кружку до половины и поставил на стол отстояться. Кофейного цвета масса принялась постепенно расслаиваться, внизу появился слой шоколадного пива, а наверху – кремовая пена. Мастер одобрительно кивнул.
– На то, чтобы как следует нацедить кружку пива, тоже время требуется, – заметил бармен. – Но “Гиннесс” того стоит.
Холл протянул ему несколько фунтов, но бармен покачал головой и отодвинул деньги.
– Нет-нет, ваших денег я брать не стану, оно не к добру. Угощайтесь так, сэр. Это за счет заведения.
Холл удивился, но сказал:
– Премного вам благодарен, сэр.
Кейт наблюдал за происходящим с возмущением и тревогой. Он поспешно оглянулся, чтобы проверить, не следит ли кто за ними. Ведь теперь уж было никак не скрыть того факта, что у двоих посетителей “Небесного жаворонка” острые уши длиной в пять дюймов. Но, как ни странно, эльфов это, похоже, вовсе не волновало. Кейт завидовал их спокойствию. Он привык оберегать своих маленьких друзей и стараться, чтобы никто не обращал на них внимания, – ведь иначе их могут похитить и использовать в качестве подопытных животных или музейных экспонатов! Ему и в голову не приходило, что бывают такие заведения, где эльфы могут позволить себе не прятаться. Однако, очевидно, они находились в одном из таких мест. В их сторону никто даже не оглянулся. Быть может, эльфы снова наложили заклятие рассеивания внимания, вроде того, которое Холл использовал в аэропорту и еще раньше, в университете. Что-то вроде мимикрии – и, надо признаться, она действовала.
“Гиннесс” наконец-то отстоялся, и через несколько минут все четверо получили по кружке душистого пива. Кейт взял свою и молча поднял ее, приветствуя друзей. Потом отхлебнул – и испустил блаженный вздох. Пиво было плотное, густое, с терпковатым привкусом, который, будь оно пожиже, казался бы горечью. Диана вручила бармену деньги и взяла свою кружку.
– Это лучше, чем в Шотландии. – Кейт бережно сдул пену. Диана сосредоточенно пригубила пиво и кивнула.
– Так оно ведь от перевозки портится, – заметил бармен. – Чтобы отведать настоящего “Гиннесса”, надо приехать в Ирландию. Пивоварня здесь неподалеку, буквально рукой подать. Говорят, пиво хорошее там, откуда виден дым из трубы пивоварни.
– А отсюда его видно? – спросил Кейт. Парень кивнул и лукаво блеснул глазами. – А сами кружечку? – предложил Кейт.
– Сейчас не могу, но все равно спасибо, – сказал бармен, взяв фунтовую бумажку и обернувшись к кассе. – Пиво, его впопыхах пить не годится, его смаковать надо. А это мешает работе.
Кейт устроился поудобнее. Хорошо все-таки посидеть спокойно, не пялясь вперед сквозь мглу и туман! Он задумчиво барабанил пальцами по кружке и наблюдал за происходящим в пабе. Вот в дверях показалась хихикающая парочка и направилась к очагу. Девушка принялась разматывать шарф, а ее спутник подошел к стойке, заказал себе пива и вскоре вернулся обратно, прихлебывая из наполненной до краев кружки. Оба скрылись в красноватом сумраке по другую сторону камина, Прочие посетители стали понемногу поглядывать на часы, вставать, класть на стойку деньги и прощаться. Бармен давал сдачу и желал им всего доброго.
Из темного утла на другом конце зала поднялась кривоногая фигура в кожаной куртке и шерстяном шарфе и не спеша побрела к двери. При свете камина и единственной лампочки бородатое лицо, видневшееся под плоской шляпой, чем-то напоминало Мастера Эльфа. Но и то сказать: в этих краях половина мужчин старше сорока лет смахивали на него. Так что этот кривоногий ничем особенным не выделялся среди прочих старичков, сидевших в пабе. А потому Кейт обратил на него внимание, только когда кривоногий подошел к двери. Его макушка была ненамного выше дверной ручки! Кейт зажмурился и снова открыл глаза. Может, это просто игра света? Кривоногий глянул в его сторону, из-под шляпы блеснули пронзительно-голубые глаза. Кейт отвернулся к бару, потряс головой.
– Знаете что? – сказал он тихо-тихо, чтобы никто, кроме Холла и Мастера, не расслышал. – По-моему, мы только что видели одного из ваших сородичей.
– Сейчас не время для твоих шуток, Кейт Дойль, – ответил Холл ледяным тоном.
– Да нет, я серьезно! – настаивал Кейт. – Конечно, я не поручился бы за это коллекцией гостиничных полотенец моего дяди Артура, но я почти уверен…
Холл поставил кружку на стол и прищурился.
– Ты вроде бы говорил, что твои родственники не нарушают законов…
Кейт изобразил оскорбленную невинность:
– Конечно нет! Дядя просто работает на мануфактуре и получает по одному полотенцу из каждой партии в качестве образца!
Холл оглянулся через плечо:
– Так где же тот, о ком ты говорил?
– Только что вышел, – сказал Кейт, тоже обернувшись. Наружная дверь уже затворилась. – Но выглядел он, будто ваш близкий родственник.
Мастер ничего не сказал. Он сидел и мрачно попивал свой “Гиннесс”. Легкомысленные упоминания о его утрате заставили старосту окончательно спрятаться в свою раковину. И теперь он упорно не обращал внимания на Кейта с Холлом.
– Пора подумать о том, как отыскать место, где можно поужинать, – сказала Диана. – Господи, я уже сама заговорила по-местному, восьмиэтажными предложениями! Короче, я есть хочу.
– Я тоже. – Кейт взглянул на часы. – Сейчас в ресторанах как раз начинают подавать ужин. Ну что, мы просохли? Пожалуй, я уже могу заставить себя снова сесть в машину. Пошли.
Диана улыбнулась бармену, и все четверо встали. Бармен весело попрощался и пригласил заходить еще. Кейт заверил его, что побывают здесь непременно.
– Хотя бы один раз, да зайдем, до того как уехать домой.
Дверь за ними затворилась. Над головой висела почти полная луна. Кейт был полон энергии, хорошего пива и хорошего настроения.
Он позвенел ключами от машины и направился через стоянку к своей синей малолитражке. Диана и двое эльфов шли следом. На улице совсем стемнело, небо было чистое, усеянное звездами. Когда они проходили мимо кирпичной арки, оттуда донесся голос, мягкий и теплый, как незастывший леденец. Голос что-то спросил на непонятном наречии. Мастер остановился как вкопанный, вскинул голову и неуверенно ответил на том же языке. Из-за угла выскочила невысокая фигурка и потянула Мастера в подворотню. Кейт бросился было следом, защищать наставника, но Мастер жестом остановил его.
Это был тот самый человечек в шляпе. Он придвинулся к самому носу Мастера и выдал пулеметную очередь непонятных слов. Мастер медленно ответил на том же самом языке. Кейт остался стоять поблизости, все больше приходя в возбуждение.
– Слушай! – прошипел он Диане. – Ты слышишь?!
– По-моему, они знакомы, – ответила девушка шепотом. – Это и есть тот человечек, которого ты видел?
– Да!
Человечек оглянулся на спутников Мастера. На двоих Больших он взглянул лишь мельком и больше не обращал на них внимания, а вот Холла он принялся рассматривать очень пристально. Он задал еще один вопрос, на этот раз короткий, и Холл, который слушал их точно завороженный, подошел и ответил. Незнакомец схватил его за руку повыше запястья, подтащил к себе вплотную и принялся разглядывать. Кейт сгорал от любопытства.
Незнакомец издал еще какое-то восклицание и повел обоих эльфов под арку, в сторону дороги. Кейт и Диана, державшая его под руку, направились было следом. Но Холл услышал звук шагов и обернулся.
– Ступайте домой, – велел он. – Не ходите за нами.
– Но, Холл, мне ведь хочется знать, кто он такой и где…
– Ступай домой, Кейт Дойль! – повторил Холл очень серьезно. – Это тебе не Гиллингтонская библиотека. На этот раз любопытство может стоить тебе не только пломб, но и всех зубов. Не волнуйся, с нами ничего не случится, и дорогу назад мы отыщем.
Услышав про зубы, Кейт невольно прикрыл рот рукой. Диана потащила его назад, на автостоянку.
– Пошли, пошли, – сказала она. – Холл прав. Поехали лучше, поужинаем.
Кейт стоял у машины, пока три маленькие фигурки не растаяли во тьме. Потом уныло отпер дверцу и сел за руль.
Приехав к миссис Кин и сменив промокшие джинсы и кроссовки, Диана спросила у хозяйки, где тут можно как следует покушать. У миссис Кин было немало рекламных листовок ресторанов, но она посоветовала два, сказав, что это лучшие. Они выбрали тот, который было легче отыскать, – небольшое заведение под названием “Стол аббата”, в нескольких милях к северу.
Над камином в небольшом зале висела грифельная доска, на которой было написано сегодняшнее меню с ценами. За столиками, освещенными свечами, было довольно тесно, однако путешественники кое-как втиснулись. Они прочли меню, выбрали себе что хотели, Диана сделала заказ и немного поболтала с официанткой. Кейт сидел молча, угрюмо глядя в темное окно и гадая, что сейчас делают Холл с Мастером. Кто такой этот кривоногий человечек? Родич.он им или друг? Знал ли он заранее, что они зайдут в этот паб, или то была случайная встреча?
– Брось, Кейт, – сказала Диана, нарушив лихорадочную суету его мыслей. – Ты, того гляди, свихнешься. Давай посидим спокойно, отдохнем, а завтра утром Холл тебе все расскажет. Давай пока поговорим о чем-нибудь другом.
– Извини, – виновато сказал Кейт. – Ты ведь знаешь, я только наполовину человек. Вторая половина – это чистое любопытство. Но я постараюсь, чтобы тебе больше не было со мной скучно, обещаю.
Кейт встряхнулся, твердо решив заняться своей дамой. За ужином – очень хорошим ужином – они говорили о местах, которые повидали, и о путешествиях в целом. Кейт по-прежнему оставался прекрасным собеседником – до тех пор, пока ему удавалось избегать запретных тем, упоминавшихся в проклятии бодаха.
– Папа всегда стремился побывать в Ирландии. Думаю, теперь, когда мне столько удалось разузнать, ему еще больше захочется приехать сюда и подобрать то, что от меня осталось, – говорил Кейт. – В телефонном справочнике список Дойлей – в милю длиной. Папа просто с ума сойдет от радости. И я нашел целых двух Эамонов Дойлей. Ты ведь знаешь, имена в семьях зачастую чередуются через несколько поколений, так что кто-то из них вполне может быть прямым потомком моего двоюродного пра-пра-пра… и так далее.
– И что же ты собираешься делать с этими записями о рождении?
– Мистер Дьюкс посоветовал мне найти адреса в телефонном справочнике и разослать по ним письма с объяснением того, кто я такой и чего хочу. Если сразу позвонить по телефону, многим такая навязчивость может не понравиться.
– Разумно, – согласился Холл.
Мастер, который снова устроился на старом месте, на заднем сиденье, ничего не сказал. Он, похоже, ушел в себя. Пока они ехали обратно к дому Кин, Кейт несколько раз пытался завязать приятную беседу. Но Мастер каждый раз игнорировал его вопросы и замечания, и наконец Кейт благоразумно решил оставить старика в покое.
– Послушайте, – сказал он, – я что-то все никак не согреюсь. Наш дом уже недалеко, но почему бы нам не завернуть куда-нибудь, где можно погреться? А уже потом поехать и переодеться к ужину.
Впереди, за макушками деревьев, на фоне неба, все еще затянутого облаками, показался отсвет фонарей. Это могла быть либо ферма, либо паб. Кейт от души надеялся на последнее.
Они свернули на дорогу, ведущую в сторону отсвета, и вскоре Кейт затормозил перед белым домиком, на котором красовалась гордая вывеска: “Небесный жаворонок, высочайший паб во всей Ирландии!”
Мастер нехотя вошел в паб следом за Кейтом.
– Тут полно ваших сородичей, – ворчал Мастер. – Почем вы знаете, что они нас не заметят?
Американец огляделся.
– Тут довольно темно. Поглядите, зал освещен только огнем очага. Давайте посидим, обсохнем немного и потом, если вы сочтете это безопасным, можем что-нибудь заказать. Ну, а если нет – что ж, уйдем, пока не возникло каких-нибудь проблем.
– Звучит вполне благоразумно, – заметил Холл.
– Ах, – сказал Мастер, – ты ведешь себя как один из Больших. Это слишком смело!
Несмотря на тусклое освещение, атмосфера в “Небесном жаворонке” была очень приятная: уютная и домашняя. В очаге, за узорчатой кованой решеткой, полыхали уголь и торф, бросая алые отсветы на изразцовые стены. У занавешенных окон, плотно затворенных по случаю холодной, ветреной погоды, стояли мягкие стулья и диванчики. По стенам были развешаны любопытные старинные вещицы, часть которых невозможно было бы опознать даже при ярком свете. Эльфы пробрались к старомодному канапе у самого очага, а Кейт уселся так, чтобы загородить их от прочих посетителей, расположившихся у прямоугольной стойки бара.
– Да, так гораздо лучше! – призналась Диана, отряхивая мокрые штанины джинсов. – Кроссовки мокрые, хоть выжимай! Наверно, теперь и за неделю не просохнут.
Кейт следил за барменом, который обслуживал посетителей при свете единственной желтой лампочки, спрятанной за рядом бутылок. Бармен был плечистым паренем с курчавыми черными волосами, прямыми бровями и орлиным носом. Он ставил на стойку полные стаканы и кружки и негромко перешучивался с посетителями, забирая пустые. Вообще тут, похоже, было принято разговаривать вполголоса, хотя беседы велись весьма оживленные.
– Давайте туда, – предложил Кейт, кивнув в сторону бара.
Он отошел в сторонку и как бы невзначай уселся у самого темного конца стойки, подальше от всех прочих посетителей. Диана устроилась рядом и заговорщицки подмигнула. Вскоре к ним присоединился и Холл, усевшийся по другую сторону от Кейта. Последним нехотя подошел Мастер и втиснулся между стенкой и столбом.
– Ты ведешь себя чересчур безрассудно! – строго сказал он Холлу.
– Да ведь они считают меня ребенком, Мастер, – возразил Холл. – Вот увидите, мне ничего не дадут, кроме лимонада.
– Добро пожаловать, – сказал бармен, подойдя и вытирая стойку перед ними полотенцем,
– Привет, – сказал Кейт. – Сырая выдалась ночка.
– Это ничего, – ответил бармен. Кейт увидел, что он довольно молод, немногим старше его самого. – Я все равно собирался нынче отправиться домой вплавь. Нарочно надувной крут захватил.
Диана фыркнула, и молодой человек улыбнулся ей.
– Вы американцы, да?
– Угадали.
– На каникулы к нам?
– Ну, типа того, – ответил Кейт, не зная, с чего начать. – Вообще-то я приехал разыскать своих дальних родственников. И заодно в турпоездку и на практику для колледжа. Мы оба учимся в Мидвестернском университете в Иллинойсе.
– Да? – переспросил парень и даже перестал тереть стойку. – А я – в Тринити-колледже в Дублине. Приятно познакомиться с собратьями-студентами.
– В Тринити-колледже мы тоже были, – сообщила Диана. – Я ходила посмотреть на книгу Келлса.
– А вы что изучаете? – поинтересовался Кейт.
– Я учусь на историка, – ухмыльнулся парень, – и заодно учу китайский язык.
– А китайский-то зачем? – спросила Диана, видя, что парень собирается пошутить и ему надо подыграть. – Для чего ирландцу китайский?
– Понимаете, моя маманя ждет четвертого ребенка, – серьезно ответил он, – а говорят, что каждый четвертый ребенок, который рождается в мире, – китаец. Вот я и хочу выучить китайский заранее, чтобы объясняться с ним, когда он, значит, заговорит.
– Чего ж тогда вы не столковались заранее с соседями-китайцами? – спросил Кейт. – Вдруг у них родится один из трех других? Тогда вы могли бы поменяться!
– Неплохая идея, – кивнул парень, сохраняя невозмутимый вид, хотя все вокруг покатывались от смеха. – На самом деле я учу китайский потому, что хочу стать переводчиком. Мне очень нравится эта работа. Я еще три языка знаю.
– Класс! – сказал Кейт. – Я вот только по-испански немного могу говорить, и все.
– Да? И как же звать ту испанку, с которой вы можете говорить? – подмигнул ему бармен и тут же с самым невинным видом обернулся к Диане: – Мне просто интересно, мисс!
Диана добросовестно попыталась сделать вид, что рассердилась, однако не выдержала и рассмеялась.
– Знаю, знаю!
– Так что вам принести?
– Две пинты, – заказала Диана для себя и для Кейта. – Тут ведь большая кружка пива по-прежнему называется просто пинтой?
– Ныне, присно и во веки веков! – ответил парень. – Мой вам совет – возьмите “Гиннесс”. Вам понравится.
– Ладно. – Диана покосилась на Кейта, проверяя, не против ли он. Кейт был полностью за. Глаза у него загорелись. – Хм. Должно быть, это действительно хорошее пиво…
– Не то слово, мисс! – заверил ее бармен. Он взял две чистые кружки и поставил их под краны.
Диана кивнула в сторону эльфов. Молодой человек покосился на них, потом снова посмотрел на нее.
– Ну, им, наверно… – начала Диана, но бармен жестом остановил ее и обернулся к Холлу и Мастеру.
– Прошу прощения, мисс, – учтиво сказал он. – Так что вам угодно, джентльмены?
Эльфы переглянулись. Мастер кивнул. Они одновременно, как по команде, сняли свои шляпы и положили их на стойку.
– Мне – “Гиннесс”, – сказал Холл, отчаянно ероша свою шевелюру обеими руками. – Слава богу, авось хоть теперь они просохнут.
– И мне, пожалуйста, то же самое, – сказал Мастер, с любопытством наблюдая за молодым человеком. Бармен подмигнул им и отошел к бочкам с пивом. Он аккуратно налил каждую кружку до половины и поставил на стол отстояться. Кофейного цвета масса принялась постепенно расслаиваться, внизу появился слой шоколадного пива, а наверху – кремовая пена. Мастер одобрительно кивнул.
– На то, чтобы как следует нацедить кружку пива, тоже время требуется, – заметил бармен. – Но “Гиннесс” того стоит.
Холл протянул ему несколько фунтов, но бармен покачал головой и отодвинул деньги.
– Нет-нет, ваших денег я брать не стану, оно не к добру. Угощайтесь так, сэр. Это за счет заведения.
Холл удивился, но сказал:
– Премного вам благодарен, сэр.
Кейт наблюдал за происходящим с возмущением и тревогой. Он поспешно оглянулся, чтобы проверить, не следит ли кто за ними. Ведь теперь уж было никак не скрыть того факта, что у двоих посетителей “Небесного жаворонка” острые уши длиной в пять дюймов. Но, как ни странно, эльфов это, похоже, вовсе не волновало. Кейт завидовал их спокойствию. Он привык оберегать своих маленьких друзей и стараться, чтобы никто не обращал на них внимания, – ведь иначе их могут похитить и использовать в качестве подопытных животных или музейных экспонатов! Ему и в голову не приходило, что бывают такие заведения, где эльфы могут позволить себе не прятаться. Однако, очевидно, они находились в одном из таких мест. В их сторону никто даже не оглянулся. Быть может, эльфы снова наложили заклятие рассеивания внимания, вроде того, которое Холл использовал в аэропорту и еще раньше, в университете. Что-то вроде мимикрии – и, надо признаться, она действовала.
“Гиннесс” наконец-то отстоялся, и через несколько минут все четверо получили по кружке душистого пива. Кейт взял свою и молча поднял ее, приветствуя друзей. Потом отхлебнул – и испустил блаженный вздох. Пиво было плотное, густое, с терпковатым привкусом, который, будь оно пожиже, казался бы горечью. Диана вручила бармену деньги и взяла свою кружку.
– Это лучше, чем в Шотландии. – Кейт бережно сдул пену. Диана сосредоточенно пригубила пиво и кивнула.
– Так оно ведь от перевозки портится, – заметил бармен. – Чтобы отведать настоящего “Гиннесса”, надо приехать в Ирландию. Пивоварня здесь неподалеку, буквально рукой подать. Говорят, пиво хорошее там, откуда виден дым из трубы пивоварни.
– А отсюда его видно? – спросил Кейт. Парень кивнул и лукаво блеснул глазами. – А сами кружечку? – предложил Кейт.
– Сейчас не могу, но все равно спасибо, – сказал бармен, взяв фунтовую бумажку и обернувшись к кассе. – Пиво, его впопыхах пить не годится, его смаковать надо. А это мешает работе.
Кейт устроился поудобнее. Хорошо все-таки посидеть спокойно, не пялясь вперед сквозь мглу и туман! Он задумчиво барабанил пальцами по кружке и наблюдал за происходящим в пабе. Вот в дверях показалась хихикающая парочка и направилась к очагу. Девушка принялась разматывать шарф, а ее спутник подошел к стойке, заказал себе пива и вскоре вернулся обратно, прихлебывая из наполненной до краев кружки. Оба скрылись в красноватом сумраке по другую сторону камина, Прочие посетители стали понемногу поглядывать на часы, вставать, класть на стойку деньги и прощаться. Бармен давал сдачу и желал им всего доброго.
Из темного утла на другом конце зала поднялась кривоногая фигура в кожаной куртке и шерстяном шарфе и не спеша побрела к двери. При свете камина и единственной лампочки бородатое лицо, видневшееся под плоской шляпой, чем-то напоминало Мастера Эльфа. Но и то сказать: в этих краях половина мужчин старше сорока лет смахивали на него. Так что этот кривоногий ничем особенным не выделялся среди прочих старичков, сидевших в пабе. А потому Кейт обратил на него внимание, только когда кривоногий подошел к двери. Его макушка была ненамного выше дверной ручки! Кейт зажмурился и снова открыл глаза. Может, это просто игра света? Кривоногий глянул в его сторону, из-под шляпы блеснули пронзительно-голубые глаза. Кейт отвернулся к бару, потряс головой.
– Знаете что? – сказал он тихо-тихо, чтобы никто, кроме Холла и Мастера, не расслышал. – По-моему, мы только что видели одного из ваших сородичей.
– Сейчас не время для твоих шуток, Кейт Дойль, – ответил Холл ледяным тоном.
– Да нет, я серьезно! – настаивал Кейт. – Конечно, я не поручился бы за это коллекцией гостиничных полотенец моего дяди Артура, но я почти уверен…
Холл поставил кружку на стол и прищурился.
– Ты вроде бы говорил, что твои родственники не нарушают законов…
Кейт изобразил оскорбленную невинность:
– Конечно нет! Дядя просто работает на мануфактуре и получает по одному полотенцу из каждой партии в качестве образца!
Холл оглянулся через плечо:
– Так где же тот, о ком ты говорил?
– Только что вышел, – сказал Кейт, тоже обернувшись. Наружная дверь уже затворилась. – Но выглядел он, будто ваш близкий родственник.
Мастер ничего не сказал. Он сидел и мрачно попивал свой “Гиннесс”. Легкомысленные упоминания о его утрате заставили старосту окончательно спрятаться в свою раковину. И теперь он упорно не обращал внимания на Кейта с Холлом.
– Пора подумать о том, как отыскать место, где можно поужинать, – сказала Диана. – Господи, я уже сама заговорила по-местному, восьмиэтажными предложениями! Короче, я есть хочу.
– Я тоже. – Кейт взглянул на часы. – Сейчас в ресторанах как раз начинают подавать ужин. Ну что, мы просохли? Пожалуй, я уже могу заставить себя снова сесть в машину. Пошли.
Диана улыбнулась бармену, и все четверо встали. Бармен весело попрощался и пригласил заходить еще. Кейт заверил его, что побывают здесь непременно.
– Хотя бы один раз, да зайдем, до того как уехать домой.
Дверь за ними затворилась. Над головой висела почти полная луна. Кейт был полон энергии, хорошего пива и хорошего настроения.
Он позвенел ключами от машины и направился через стоянку к своей синей малолитражке. Диана и двое эльфов шли следом. На улице совсем стемнело, небо было чистое, усеянное звездами. Когда они проходили мимо кирпичной арки, оттуда донесся голос, мягкий и теплый, как незастывший леденец. Голос что-то спросил на непонятном наречии. Мастер остановился как вкопанный, вскинул голову и неуверенно ответил на том же языке. Из-за угла выскочила невысокая фигурка и потянула Мастера в подворотню. Кейт бросился было следом, защищать наставника, но Мастер жестом остановил его.
Это был тот самый человечек в шляпе. Он придвинулся к самому носу Мастера и выдал пулеметную очередь непонятных слов. Мастер медленно ответил на том же самом языке. Кейт остался стоять поблизости, все больше приходя в возбуждение.
– Слушай! – прошипел он Диане. – Ты слышишь?!
– По-моему, они знакомы, – ответила девушка шепотом. – Это и есть тот человечек, которого ты видел?
– Да!
Человечек оглянулся на спутников Мастера. На двоих Больших он взглянул лишь мельком и больше не обращал на них внимания, а вот Холла он принялся рассматривать очень пристально. Он задал еще один вопрос, на этот раз короткий, и Холл, который слушал их точно завороженный, подошел и ответил. Незнакомец схватил его за руку повыше запястья, подтащил к себе вплотную и принялся разглядывать. Кейт сгорал от любопытства.
Незнакомец издал еще какое-то восклицание и повел обоих эльфов под арку, в сторону дороги. Кейт и Диана, державшая его под руку, направились было следом. Но Холл услышал звук шагов и обернулся.
– Ступайте домой, – велел он. – Не ходите за нами.
– Но, Холл, мне ведь хочется знать, кто он такой и где…
– Ступай домой, Кейт Дойль! – повторил Холл очень серьезно. – Это тебе не Гиллингтонская библиотека. На этот раз любопытство может стоить тебе не только пломб, но и всех зубов. Не волнуйся, с нами ничего не случится, и дорогу назад мы отыщем.
Услышав про зубы, Кейт невольно прикрыл рот рукой. Диана потащила его назад, на автостоянку.
– Пошли, пошли, – сказала она. – Холл прав. Поехали лучше, поужинаем.
Кейт стоял у машины, пока три маленькие фигурки не растаяли во тьме. Потом уныло отпер дверцу и сел за руль.
Приехав к миссис Кин и сменив промокшие джинсы и кроссовки, Диана спросила у хозяйки, где тут можно как следует покушать. У миссис Кин было немало рекламных листовок ресторанов, но она посоветовала два, сказав, что это лучшие. Они выбрали тот, который было легче отыскать, – небольшое заведение под названием “Стол аббата”, в нескольких милях к северу.
Над камином в небольшом зале висела грифельная доска, на которой было написано сегодняшнее меню с ценами. За столиками, освещенными свечами, было довольно тесно, однако путешественники кое-как втиснулись. Они прочли меню, выбрали себе что хотели, Диана сделала заказ и немного поболтала с официанткой. Кейт сидел молча, угрюмо глядя в темное окно и гадая, что сейчас делают Холл с Мастером. Кто такой этот кривоногий человечек? Родич.он им или друг? Знал ли он заранее, что они зайдут в этот паб, или то была случайная встреча?
– Брось, Кейт, – сказала Диана, нарушив лихорадочную суету его мыслей. – Ты, того гляди, свихнешься. Давай посидим спокойно, отдохнем, а завтра утром Холл тебе все расскажет. Давай пока поговорим о чем-нибудь другом.
– Извини, – виновато сказал Кейт. – Ты ведь знаешь, я только наполовину человек. Вторая половина – это чистое любопытство. Но я постараюсь, чтобы тебе больше не было со мной скучно, обещаю.
Кейт встряхнулся, твердо решив заняться своей дамой. За ужином – очень хорошим ужином – они говорили о местах, которые повидали, и о путешествиях в целом. Кейт по-прежнему оставался прекрасным собеседником – до тех пор, пока ему удавалось избегать запретных тем, упоминавшихся в проклятии бодаха.
– Папа всегда стремился побывать в Ирландии. Думаю, теперь, когда мне столько удалось разузнать, ему еще больше захочется приехать сюда и подобрать то, что от меня осталось, – говорил Кейт. – В телефонном справочнике список Дойлей – в милю длиной. Папа просто с ума сойдет от радости. И я нашел целых двух Эамонов Дойлей. Ты ведь знаешь, имена в семьях зачастую чередуются через несколько поколений, так что кто-то из них вполне может быть прямым потомком моего двоюродного пра-пра-пра… и так далее.