Неизвестен Автор. Особое назначение (сборник)

   - Три сделал, в четвертый собирался, да тут к вам вызвали...
   - Что ж, счастливого пути.
   В автохозяйство они поехали вдвоем. Один из сотрудников отделения милиции переоделся в штатское, а Темирбеков остался в повседневной форме. На территории базы держались друг от друга на расстоянии, стараясь, чтобы никто не заметил их знакомства. Темирбеков сразу же направился в отдел кадров.
   - Рощин Александр работает у вас?
   - Рощин? Знакомая фамилия и совсем недавно слышала. Сейчас посмотрю.
   Инспектор, высокая и полная женщина в очках, долго перебирала карточки, затем проговорила:
   - Нет, уже не работает. Вчера получил расчет и, кажется, уехал.
   - А если не уехал, где его можно найти?
   - Ничем помочь не могу. Его адрес, к сожалению, в карточку почему-то не внесен.
   - Клавдия Григорьевна, а я сейчас видела Рощина в токарном, произнесла девушка, молча стоявшая возле барьера. - Он на станке что-то вытачивает.
   - В чем он одет? - быстро спросил старший лейтенант.
   - На нем серый костюм. И темные защитные очки.
   Напарник Темирбекова, с которым он успел переговорить в укромном месте, в грязном комбинезоне, подбрасывая кусачки рукой, остановился возле токарного станка и стал приглядываться к работе токаря. Тот недовольно поморщился, приподнял защитные очки, и тут же остановил станок.
   - Эй ты, чумазый, а ну-ка дай сюда кусачки.
   - Ишь чего захотел, - рассмеялся тот и шагнул в сторону.
   - Я тебе говорю?! По загривку захотел?
   И, быстро догнав незнакомца, выхватил у него кусачки, несколько раз перевернул их в руке, рассматривая, замахнулся.
   - Гражданин!? - послышался резкий голос Темирбекова. - Что тут за хулиганство?
   - Понимаете, товарищ старший лейтенант, этот замухрышка прикарманил мои кусачки...
   - Это уже нехорошо. Как ваша фамилия?
   - А ваше какое дело?
   - Ну что ж, в другом месте скажете. А ваша?
   - Рощин.
   - Помогите мне, товарищ Рощин, доставить этого субъекта в райотдел милиции. Здесь недалеко.
   - Милиции я всегда готов помочь, - фальшиво оскалился Рощин. - А таких к ногтю надо, - кивнул тот в сторону "замухрышки".
   - Сегодня кусачки взял, завтра в банк залезет...
   * * *
   - А теперь расскажите, гражданин Рощин Александр Тимофеевич, как все это произошло? - в своем кабинете спросил Темирбеков.
   - А очень просто, товарищ старший лейтенант. Стою я у станка. Смотрю...
   - Нет, я не об этом. Расскажите, как в ночь на четырнадцатое ноября похитили из четвертого магазина деньги и ценности?
   - Вы что?
   Темирбеков молча выложил на стол осколки разбитого стекла, алюминиевую проволоку и кусачки, которые Рощин охотно отдал еще в мастерской как вещественное доказательство. Затем осторожно опустил на белый картон секундную стрелку. В это время в кабинет вошел человек, у кого Рощин отнял кусачки. Он был в форме сотрудника милиции...
   В.ПОПОВ,
   доктор юридических наук
   РОКОВОЙ ЗАВТРАК
   Здешние места Петров полюбил сразу. И хотя долгое время прожил он на юге и юго-востоке Казахстана и привык уже к теплу, северная сторона пришлась ему по душе. Василий Иванович и не сетовал на то, что перевели его в этот областной городок, возникший еще в пору покорения Сибири. Понравились ему и районы, богатые лесами и озерами невиданной красоты. В одно из таких мест и приехал он работать старшим следователем областной прокуратуры.
   В то лето расследовал он преступления некоего кооператора, как потом оказалось, связанного с жуликами более широкого масштаба. Отправив арестованного в областной центр, Петров задержался для допроса нескольких свидетелей в глухом, затерявшемся среди лесов селенье.
   Ранним утром начал он неспешный разговор с пожилой уборщицей сельпо. Трудная это была беседа. Свидетельница путала факты, даты, долго обдумывала ответ, ссылаясь на неважную память. Все это было довольно-таки наивно, во всем сквозило плохо замаскированное притворство. Поведение уборщицы следователя не удивляло: арестованный жулик сбывал товары с ее помощью.
   Неизвестно, как долго продолжался бы этот скучный и уже начинавший раздражать следователя разговор, если бы не голоса на улице и приход уполномоченного милиции Самарцева.
   - Извините, Василий Иванович, но сообщение очень важное. Час назад дети обнаружили в лесу труп.
   Петров выжидательно молчал.
   - Я это к чему. Районный следователь и прокурор уехали в дальнее село. Так что убедительно прошу вас возглавить осмотр места происшествия и принять дело к производству...
   Допрос пришлось прервать. Дело об убийстве промедления не терпит. Петров потянулся к своему чемодану, продолжая слушать торопливый доклад Самарцева.
   - С районом я созвонился, Василий Иванович! Выслали оперативника, но ему-то добираться до нас трудновато. Участковый врач тоже вызван. Он у нас хоть и терапевт, но в судебной медицине силен, кое-чем интересуется...
   Петров уже открывал чемодан. Каков бы ни был характер его командировки, он обычно имел привычку укладывать в чемодан свою старенькую полевую сумку, в которой, казалось, умещалось все, что может понадобиться в непредвиденных случаях.
   Почти с женской аккуратностью в ней были уложены реактивы и пленки для проявления невидимых отпечатков пальцев преступника, кожаный мешочек с гипсом (вдруг потребуется снимать гипсовые слепки следов ног, копыт, автомобильных скатов), резиновые перчатки, кисточки, миллиметровая бумага и прочие предметы из "хозяйства" следователя. Был здесь и "фотокор" с полудюжиной" заряженных кассет.
   - Как двинемся? - спросил Самарцев, когда прибыл запыхавшийся молодой врач, тоже с чемоданчиком. - Можем поехать, но это порядочный крюк, лучше пойти напрямик через лес по тропке. Всего минут пятнадцать ходу.
   У избы уже толпились, возбужденно переговариваясь, взволнованные люди. Шутка ли - в лесу убитый! Такого случая даже старики не помнят.
   Когда Самарцев, Петров и врач вышли из ворот, говор прекратился. Собравшиеся расступились, пропустили вышедших, а затем тронулись за представителями власти.
   Самарцев остановился.
   - Вот что, дорогие товарищи. Если мы все туда нагрянем, то произойдет одна толкучка. Нам всего пятеро нужны. Двое понятых, значит, и трое, если куда потребуется послать.
   Он тут же отобрал нужную пятерку.
   - А тебе, Федюшка, такое ответственное задание. Беги на конюшню, скажи конюху, что я приказал дать тебе коня, и лети во вторую бригаду к председателю сельсовета. Желательно, чтобы он поскорее к нам приехал.
   Пятнадцатилетний парнишка даже покраснел от гордости и помчался выполнять ответственное задание.
   Остальные не стали спорить и с кислыми лицами побрели в разные стороны.
   Самарцев шел впереди, а за ним гуськом по лесной тропинке следовали остальные. Тропинка кружила по холмам, заросшим лиственницей. Лиственницу сменили сосны.
   Удивительно красив сосновый бор! И Петрову как-то не верилось, что именно здесь, среди такой красоты, можно убить человека.
   А убийство совершено. Свидетельство тому бездыханное тело мужчины, которое убийца забросал хворостом. Три глубокие раны на затылке указывали на то, что смерть была насильственной.
   Самарцев и понятые осторожно сняли с трупа сухие ветки. Доктор нагнулся над погибшим.
   - Умер часа три-четыре назад, - заключил он.
   - Значит, ребятишки нашли его, можно сказать, сразу же после убийства, - предположил Самарцев. - Давайте поспешать, Василий Иванович, глядишь, по живому следу настигнем!
   - В принципе, я с вами, Сергей Федорович, согласен, - ответил Петров. Быстрота в нашем деле действительно нужна, а вот неоправданная поспешность может принести вред. Начнем с того, что очевидно, а вы обойдите поляну и обратите внимание на следы.
   Через несколько минут труп был сфотографирован, измерен и занесен на схему. Карманы пиджака и брюк убитого оказались вывернутыми. В них ничего не было. Ничего! Это вносило в расследование серьезное осложнение, тем более что Самарцев, понятые и другие местные жители не смогли опознать погибшего.
   - Нездешний человек, - заявили они в один голос.
   - Не знаю, как вы, - задумчиво проговорил Петров, обратившись к Самарцеву и врачу, - а я убежден, что убийца нанес свои удары не здесь, а где-то в другом месте. Доказательств этому много, а главное - отсутствует кровь. Да и поза трупа кажется странной лишь до тех пор, пока не догадаешься, что его волокли по земле за ноги. Поэтому-то и закинуты за голову руки и собрана под мышками рубашка.
   - А ведь и правда! - с удивлением воскликнул Самарцев и хотел еще что-то пояснить.
   - Минутку, - перебил его следователь, - волокли труп, видимо, с той стороны, куда сейчас направлена голова.
   - Как раз в той стороне дорога, проселок! - вставил словечко понятой пожилой мужчина, к которому участковый относился с подчеркнутым уважением. "Полвойны в разведке прослужил", - говорил о нем Самарцев, когда представлял следователю отобранных им понятых.
   Петров поинтересовался, далеко ли дорога, какой там грунт.
   - Глина там. Как пройдет дождь - грязища! - степенно ответил бывший разведчик.
   - Тогда все, вроде, сходится, - сказал Василий Иванович, в самом начале осмотра обративший внимание на то, что спина и нижняя часть одежды убитого выпачкана желтоватой землей.
   Дождь прошел перед рассветом. Здесь, в лесу, на песчаной возвышенности грязи нет, но внизу она, конечно, должна быть. Значит, место, где было совершено преступление, надо искать где-то в районе дороги. Тем более, что жертвой преступления стал, скорее всего, нездешний, приезжий человек. Петров опустился на колени и почти припал щекой к земле, вызвав тем самым удивление своих помощников. Теперь он видел отчетливо то, что искал: отблеск на хвое полосы волочения.
   - Останьтесь пока здесь, Сергей Федорович, - сказал следователь участковому, - помогите доктору оформить записи, а мы пойдем, поищем место убийства.
   Чем ближе подходил Петров к дороге, тем увереннее вырисовывалась полоса. Грунт становился мягче, стали заметнее оттиски каблуков, которые оставил преступник, волочивший свою жертву к поляне. Кое-где попадались красные мазки, а затем потянулась сплошная кровавая линия.
   Лес кончился. Впереди - глинистый обрывчик, от которого начинается лощина. По ее дну змеится проселочная дорога, исполосованная глубокими колеями. Лентами тянутся полосы, продавленные колесами повозки. Наполнены водой "чашки" от конских копыт и "лодочки" от обуви.
   Когда спустились с обрывчика к дороге, Петров сразу заметил пень, а около него - тонкий слой свеженабросанной земли, плохо скрывавшей большое, темно-красное пятно. Вот оно, место трагической гибели человека, пока неизвестного...
   На сырой глине много мужских следов, но ни одного ясного! Словно их нарочно затаптывали. Впрочем, вполне возможно, что так оно и было.
   - Здесь, по-видимому, закусывали, - высказал предположение понятой Андрей Акимович Парамонов, колхозный ветеринар, большой любитель литературы по криминалистике.
   Он был прав. На пне и около него валялись крошки хлеба, шкурка от колбасы, промасленная бумага, кусочки рыбных консервов. А вот банка из-под "судака", почти пустая.
   - Закусывали не так давно, - продолжал Андрей Акимович, - во всяком случае, после дождя. Смотрите, в банке нет воды, крошки хлеба и бумага сухие!
   Итак, место преступления найдено, но оставалось еще много неясного. Какую цель преследовал убийца? Корысть? Если судить по вывернутым карманам да. Но известно немало фактов, когда преступник поступает так из соображения маскировки своих истинных целей. Петров привык разгадывать следственные загадки, мысленно задавая себе вопросы и отвечая на них.
   "Кто же здесь завтракал? Бесспорно, потерпевший. Почему бесспорно? Да хотя бы потому, что в складках его гимнастерки находились крошки хлеба и кусочки рыбных консервов. Один он завтракал или нет? Трудно сказать. Пока, конечно... Теперь об убийце. Он - местный житель? Скорей всего, да. Ему нужно было выиграть время, сделать так, чтобы преступление не обнаружили сразу. Надо успеть добраться до дома, укрыться, замести следы, сфабриковать алиби. Именно поэтому он оттащил труп с дороги и присыпал лужу крови. Убийца не из местных так бы не сделал.
   Петров вышел на дорогу, прошел по ней в одну сторону, в другую и убедился, что труп и лужа крови были бы сразу же замечены любым проезжим или прохожим. Это обрадовало его. Значит, ему удалось правильно понять возможный ход мыслей преступника.
   Петров все время думал не о нескольких преступниках, а об одном. Почему? Прежде всего потому, что он не заметил признаков, которые указывали бы на участие в убийстве нескольких лиц. Например, там, где кусок земли был затоптан, следователь видел оттиски одних и тех же, правого и левого, каблуков. Такого же размера каблуки врезались в раскисшую глину у дороги. Эти следы оставлены не убитым. На его ногах ботинки с каблуком из узорчатой резины. Судя по следам, волочил труп в лес тоже один человек...
   - Василий Иванович, а что если в кустах пошарить? - окликнул Петрова понятой.
   - Конечно, конечно. Сейчас обязательно посмотрим, только давайте посоветуемся. Я думаю, что вот эта колея на дороге и вот эти следы лошади появились после дождя. А вы как считаете?
   - Это по моей части, - воскликнул ветеринар и, согнувшись, стал медленно двигаться вдоль колеи. - Точно! Колея проложена по грязи. Вот смотрите, здесь пригорочек и грязь разрезаны колесами, а донышко сухое. Кабы подвода проехала до дождя - все было бы мокрое. Видать телега-то имеет отношение к убийству.
   - Значит, мнение единое, - подытожил Петров. - Теперь посмотрим, что имеется в окрестностях.
   Старому проводнику Петрова Мангыбаю, с которым служил он на Мангышлаке, было бы приятно наблюдать за ходом детальнейшего осмотра. Почти так же, как старый следопыт, следователь пошел от пенька по раскручивающейся спирали, постепенно расширяя круг поиска. Вот он достиг кустарника, вошел в заросли. Остановился.
   - Прошу сюда!
   Понятые быстро вошли в кустарник.
   - Смотрите!
   На траве лежал топор. На его лезвии отчетливо виднелись бурые пятна. Топорище было выкрашено в зеленый цвет.
   - Чудак какой-то хозяин топора, - сказал понятой, - зачем ему понадобилось ручку раскрашивать?
   - Удивляться, молодой человек, надо не тому, что топорище раскрашено, а тому, что убийца оставил против себя верную улику, - вмешался Парамонов.
   - Почему вы считаете, что топор - верная улика?
   Почувствовав серьезность момента, ветеринар вынул из кармана платок, не торопясь вытер очки, которыми, кстати, пользовался только для чтения. Он явно наслаждался тем, что следователь, человек опытный, с нетерпением ждет ответа.
   - Извольте. Километров за двадцать отсюда есть село Песчаное. Там проживает много чудаков, которые в порядке щегольства что ли или хвастовства друг перед другом раскрашивают не только лавки, табуретки и наличники со ставнями, но и разные инструменты, вроде граблей и топорищ. Знаете, как бывает у нас в деревнях: один что-нибудь удумает, а другие за ним! Учитывая все это, я и подумал, не из Песчаного ли топорик-то?
   - А вы действительно криминалист! - искренне похвалил понятого Петров. - Мыслите оригинально, но нельзя сбрасывать со счета и то, что топор мог принадлежать убитому.
   - Да-а-а... - удивленно протянул Парамонов. - Может, конечно, и так, но только вряд ли...
   Озадачен он был лишь несколько секунд. Подумав, оживленно воскликнул:
   - А что из того, что топор мог принадлежать убитому! Все равно надо пошарить в Песчаном, может быть, убитый оттуда!
   В это время из леса выехали следователь районной прокуратуры Иманкулов, председатель Дубровского сельсовета молодцеватый Гарбузенко, бригадир трактористов Колосов, еще не сносивший после действительной свою танкистскую форму, и оперуполномоченный уголовного розыска Давлетбаев.
   Неожиданному подкреплению Петров очень обрадовался. Как кстати прибыла эта группа! Теперь можно распределить роли и начинать розыск.
   Гарбузенко и Колосов уже побывали около трупа. Они знают все население в округе, но потерпевшего раньше никогда не встречали. "Можно считать, что потерпевший нездешний, - размышлял Петров, - тогда чего же ради он оказался в этом глухом углу?! Почему решил завтракать рано утром на дороге, когда до села оставалось полчаса хода? Видимо, не знал этого... Эх, если бы была перед глазами карта! Тогда можно было бы лучше разобраться и понять, откуда и как шел или ехал убитый".
   - На что вам карта? - удивился Гарбузенко, когда Петров поделился с ним своими мыслями. - Пойдемте вон на ту бестравную плешинку, я вам сделаю карту!
   Срезав прутик и заострив конец, председатель сельсовета стал чертить на влажной земле схему и попутно объяснять ее:
   - Вот здесь Дубровское, вот дорога, на которой мы стоим. А вот там, Гарбузенко махнул рукой в сторону, противоположную Дубровскому, - в той стороне шоссейка областного значения.
   - А не могло случиться, что потерпевший ехал по шоссе на автобусе, затем сошел и отправился по этому проселку пешком?
   - Свободно!
   - Если этот человек оказался здесь впервые, то, конечно, не знал, что близко есть село, и решил отдохнуть и позавтракать здесь.
   Оставался последний вопрос: мог ли приезжий не иметь при себе документов и вещей, ну хотя бы сетки или мешочка для консервов, хлеба.
   Давлетбаев резонно заметил:
   - Конечно, потерпевший все имел. Отобрали. Убили и отобрали! Карманы-то брюк вывернуты!
   Своей репликой Давлетбаев подтвердил выводы Петрова. Надо действовать!
   - Давайте быстро зафиксируем следы, а затем распределим дальнейшую работу, - решительно сказал Василий Иванович.
   Гарбузенко, Колосов и понятые с интересом наблюдали за тем, как следователи возились на дороге. Вначале они измерили колею, потом следы от копыт, следы человека. Из грязи были вытянуты гипсовые немочки, с поразительной точностью схватившие и рисунок подковы и дырку на подошве ботинка.
   Минут через десять районный следователь Иманкулов и медик принялись за составление протокола осмотpa, а участковый быстро зашагал к шоссе, сжимая под мышкой топор. На попутном автомобиле ему предстояло добраться до Песчаного, где живут любители ярких красок. Гарбузенко и бригадир направились пешком в Дубровское с поручением Петрова, а сам Петров и Давлетбаев на лошадях председателя и бригадира поехали по обочинам дороги, вглядываясь в колею.
   Возможно, что подвода, по следам которой они едут, имеет отношение к убийству и правит лошадью убийца. "В таком случае, - думал Петров, преступник будет найден сегодня же".
   Давлетбаев настроен скептически. Не отрывая прищуренных глаз от дороги, он рассуждает вслух:
   - Следы, конечно, отчетливые, хорошо видны, можно и рысью ехать - не потеряешь. Но где гарантия, что это именно те следы, которые нам нужны? Кто видел, что на телеге ехал убийца? Может, проезжал какой-нибудь колхозник еще до убийства. Тогда что?
   Те же сомнения не покидали и Петрова, но чтобы успокоить спутника, а заодно и себя, он сказал:
   - Скорее всего, на подводе проехал убийца. Вы же слышали мнение врача. Он считает, что преступление было совершено около шести утра. Дождь шел ночью и перестал к утру. Судя по следам, подвода проехала после дождя. Видите, донышки следов сухие. Одежда на трупе намокла только снизу, потому что его волокли по мокрой земле. Наверное, у убитого было пальто или плащ, так как его ботинки и концы брюк намочены, а вся одежда выше - сухая. Будем рассуждать дальше. Скомканная бумага, которая валялась у пенька, тоже сухая. Видимо, в нее были завернуты продукты, хранившиеся в чем-то, не пропускающем влаги. Получается, что время убийства и проезда подводы совпадают. Местность же здесь пустынная, движения на дороге почти нет. Только что за сеном да за дровами! За время, пока мы находимся здесь, ведь ни один человек не проехал и не прошел.
   Всадники продолжали двигаться рысью. Но что это? Появился след второй телеги. Он пролегал с целины и выворачивал на дорогу. А может быть, наоборот, свернул на целину подводчик, которого они преследовали?
   - Все в порядке, - успокоился Давлетбаев. - Смотрите на следы копыт лошадь тянула телегу на дорогу!
   Петров заметил, что расстояние между копытами второй лошади больше, зацепная передняя часть подков глубоко врезается в грунт.
   "Мангыбай решил бы, - подумал следователь, - что лошадь шла размашистой рысью. Мангыбай к тому же сказал бы, что в телеге не было большого груза. Разве хороший хозяин погонит лошадь, если воз тяжелый? Наверное, лежало в телеге немного сена. Иначе откуда бы на дороге появились сухие былинки".
   Между тем кончился лесной массив, и проселок запетлял среди небольших холмов. Слева, на пригорке, показались избы и садики Дубровского. Дорога здесь разделилась. Одна ее ветвь сворачивала к Дубровскому. По ней ездили только вчера до дождя, так как колея и лошадиные следы расплылись в лужах. Оба подводчика миновали поворот и поехали в сторону Песчаного.
   - Неплохо! - обрадовался Петров.
   Но вот еще одна вынужденная остановка. Петрову показалось, что не вторая колея покрывает первую, а наоборот. Если это так, то подвода, выехавшая с целины, обогнала первую. Пришлось возвращаться и искать место обгона. Вот оно! Судя по следам, вторая подвода повернула влево, некоторое время ехала по обочине и вновь свернула на дорогу.
   - Считайте, что мы заполучили первого свидетеля, - удовлетворенно заметил Петров, - второй подводчик торопился, обогнал и, безусловно, видел того, который нас интересует.
   Петров и Давлетбаев меньше всего предполагали, что встреча с очевидцем состоится буквально через несколько минут. Нашли они его у полевого стана трактористов, что располагался недалеко от дороги. Подводчиком оказался колхозный кладовщик. Узнав, в чем дело, он со сдержанным любопытством оглядел спешившихся всадников.
   - Ну и молодцы! Действительно, уголовный розыск! Ничего не скажу, выследили правильно. Действительно, от стогов я выехал на дорогу. Кого обгонял? Подводу. Ехал на ней этот, как его, Бобруйский. Фамилия у него какая-то другая, а Бобруйский - прозвище. Он все выхваляется: "Вот у нас в Бобруйске". Ну и прозвали. Живет где? А где ему еще жить, как не у себя дома, где-то на выселках у Песчаного. У него семья, вроде, есть, ну там жена, ребятишки, живность, значит, куры, свиньи и все такое. Вроде бы в колхозе работает. Звонарь отменный! Пустой, словом, человек, пустобрех!
   На вопрос, как вел себя Бобруйский, когда он его обогнал, кладовщик ответил:
   - А никак не вел. Пока его нагонял, он все оглядывался, зыркал по сторонам. Объезжать стал, поздоровались. Одно мне чудным показалось. Сидел он, прикрывшись сеном, вроде, в одних подштанниках. Что за блажь пришла такая!
   Смеркалось, когда Давлетбаев и Петров подъехали к околице Песчаного.
   Еще издали Василий Иванович заметил человека, сидящего под деревом, что росло метрах в ста от села. Когда поравнялись с деревом, с корневища поднялся участковый Самарцев.
   - Я сюда быстро на попутной машине добрался и уже часа два вас поджидаю, - говорил он, - решил на въезде встретить. Придется действовать с ходу. Топор, похоже, принадлежит бригадиру плотников Федорову, по деревенской кличке Бобруйский. Он часа четыре назад приехал со станции и, представьте, непременно должен был проезжать мимо того пенька, где совершено убийство. Одна старуха видела, как Федоров, не заезжая в село, свернул на речку и там что-то полоскал. Я думаю, окровавленную одежду отстирывал в холодной воде. Видно, опытный, знает, как кровь снимать. Сейчас Федоров сидит в правлении колхоза на совещании бригадиров.
   - Спасибо большое, Сергей Федорович. Можно сказать, собрали максимум информации, - поблагодарил Петров участкового.
   - Только вот одно меня смущает, Василий Иванович, - продолжал Самарцев, - мотив. При осмотре картина рисовалась такая, что вроде убийца позарился на вещички или на деньги. Навряд ли Федорову нужно было барахло. Хорошо живет. Дом - полная чаша, заработок отличный. Свиней и птиц для базара откармливает. Сомнительно, чтобы он позарился на какую-нибудь мелочь.
   - Аргументы, конечно, убедительные, но посмотрим...
   Встреча с Федоровым состоялась у крыльца колхозного правления. Бригадиры расходились по домам. Федоров с крыльца заметил участкового уполномоченного и двух в штатском. Ощутил холодок в груди, однако заставил себя успокоиться и даже развязно крикнул:
   - Здорово, участковый! Чтой-то зачастил?
   - О тебе соскучился, - в тон ему ответил участковый. - Поди-ка сюда, дай семечек, стыдно одному щелкать!
   Наделяя семечками новых знакомых, Федоров начал успокаиваться. Самарцев оглядел Федорова с ног до головы.
   - Сразу видно, что бригадир плотников хорошо зарабатывает. Несколько раз в день штаны меняет. Приехал со станции в одних, а теперь гуляет в других.
   Петров и Давлетбаев не принимали участия в разговоре и наблюдали за Федоровым. От них не укрылся испуг, мелькнувший в его глазах. Но только на миг, а затем рот Федорова растянулся в улыбке.
   - А што нам, столярам, деньги есть и штаны меням! - сострил он.
   - Идите быстро домой! - неожиданно произнес Давлетбаев тоном приказа, при этом пристально глядя на Федорова. - Быстро домой! Я занес вам топорик, который вы забросили в кусты.
   На этот раз Федоров растерялся. Из руки просыпалось несколько семечек. Он круто повернулся в сторону молчавшего Петрова, который полусогнутую руку держал в кармане.
   Во взгляде Федорова следователь уловил то, что заставило его действовать решительно.