вниз. Гасанову пришлось самому спуститься в водолазном костюме на
крышу плавающего дома...
Танкер правым бортом медленно приближается к зеркальным
плоскостям гусениц. Сейчас Гасанов встретится с конструктором
подводного дома. Он передаст ему его творение. Он хорошо знает, что
лучшего подарка для него не может быть.
По-разному люди думают о счастье. Вспоминают, ищут в прожитой
жизни вспышки особенно ярких минут.
У инженера Гасанова эта минута наступила сейчас...
Он сбежал вниз по лестнице, к нижнему люку, откуда уже перекинули
трап на борт танкера... Вот он на палубе.
Навстречу ему приближался Васильев.
- Мне трудно говорить, - глухо, почти шепотом сказал он, сжимая
руку Ибрагима. - Ты сам знаешь, что ты сделал для меня... И не только
для меня, а для всех... - Он замолчал и, тревожно всматриваясь в глаза
Гасанова, спросил: - Ты его видел... Ты веришь в него?
- Я в тебя верю, Александр Петрович, - подчеркнул Ибрагим. - Ты
большой инженер... Твои танки пойдут по дну. Их будет много. И, может
быть, не только здесь... Они пойдут по дну океанов. Откроют нам новые
богатства.
- Мы будем работать вместе. Понимаешь, вместе! - Васильев обнял
его и спросил: - Но как ты мог достать его? Драгоценная твоя голова!
- Вот теперь я знаю, что не все наши пословицы правильны, -
неожиданно заключил Рустамов, подходя вместе с директором к инженерам.
- Да не может быть! - иронически заметил Агаев, вынув трубку изо
рта.
- Почему не может? Может! Вот, например: "Вещь хороша, когда
новая, а друг - когда старый". Неправильно! Не всегда так бывает. Вот
смотри, - указал он на инженеров: - совсем новые друзья, но кто может
сказать, что их дружба не настоящая!
Жмурясь от солнца, стояли на балконе все обитатели подводного
дома.
Саида, которая уже успела прилететь сюда на гидросамолете, с
радостным волнением смотрела на них. Теперь она вместе с друзьями
займется новыми аппаратами. Подводный дом... Плавучий остров... Работы
непочатый край. Вот они, друзья! И старый мастер Ага Керимов, который
сейчас не мог оторвать глаз от человека, спасшего ему и его товарищам
жизнь. И мастер Пахомов, тайком утиравший невольную слезу радости. И
счастливый Нури, горевший от нетерпения прыгнуть с балкона прямо на
палубу, к Александру Петровичу. И вечно смешливый украинец Опанасенко.
И все техники - рабочие, бурильщики, монтеры...
- Надо торопиться, - проговорил Рустамов. - Нас уже ждут в
городе.
- Я останусь здесь, - сказал Васильев, подходя вместе с Гасановым
к трапу подводного дома.
- Нельзя, Александр Петрович, - возразил Pycтaмов. - Там все
хотят видеть живого Васильева. Нам даже могут не поверить, что тебя
нашли. Никак нельзя, обидишь всех...
Васильев в нерешительности остановился у трапа. Он, видимо,
колебался. Конечно, в городе быть необходимо. Надо все узнать об
Алексее, позвонить в Москву. Но уж слишком велико было искушение
сейчас, именно сейчас, осмотреть, проверить все до последнего винтика
в подводном доме! Вновь пройти по его коридорам, зайти в штурманскую
рубку, буровую...
Рустамов чувствовал, как хочется инженеру снова вернуться к
своему созданию, но он также знал и о его сомнениях.
- Вот что, дорогой, - обратился к нему парторг: - "Два арбуза не
удержишь одной рукой"... Надо выбирать... Я прошу тебя: поедем в
город. Сразу же позвоним в Москву, в Министерство иностранных дел,
насчет Алексея.
- Две радиограммы! - К Агаеву, запыхавшись, подбежал вихрастый
паренек из радиорубки.
Директор развернул сначала один листок, затем другой и тепло
улыбнулся:
- Очень беспокоятся о тебе, Александр Петрович. Спрашивают, не
можешь ли ты, а также товарищи Синицкий и Ибрагим, приехать сегодня к
нашим руководителям... Эта радиограмма - из ЦК и Совета Министров. А
эта...
- Ты не сомневайся, - обратился Ибрагим к Васильеву: - все моторы
работают нормально. Кроме повреждений в буровой, подводный дом совсем
не пострадал.
Васильев помедлил, затем решительно зашагал обратно на палубу. Он
оглядывался на балкон, где стояли его друзья, и не находил слов от
переполнившего его чувства.
Подойдя к Мариам, инженер хотел ей что-то сказать, но не мог
оторвать взгляда от своего сооружения. Казалось, он не видел его
долгие годы.
- А эта радиограмма, - между тем продолжал директор, - из
Москвы... Вот ведь как быстро стало известно! Поздравляют тебя с
большой победой, с открытием новых нефтяных пластов в тех глубинах,
куда еще не опускался ни один человек... А также приветствуют тебя,
Ибрагим, за удачное решение подъема подводного дома. Обоим вам желают
счастливой совместной работы.
Васильев вспомнил: "Тот, кто ел кутум и пил шоларскую воду,
обязательно вернется обратно". Вот и он вернулся затем, чтобы найти
"золотое дно", друзей и, может быть...
Он растерянно улыбнулся Мариам. В глазах ее светилось счастье...
Разрезая волны, мчался опытный электроглиссер молодых
испытателей. Они обрадовано замахали руками, увидев Васильева и
Синицкого, почти их сверстника, который даже сейчас не прочь
перебраться к ним в лодку. Честное слово, он никогда не видел такой
занятной конструкции!
Подняли трап. Застучала машина. Где-то с шумом всхлипнула вода. И
вот медленно поплыл от борта стальной купол.
Туман совсем рассеялся, и дом инженера Васильева засветился на
солнце, словно айсберг с куполообразной вершиной.
Директор института искренне любовался этим величественным
сооружением и одновременно прикидывал: а какой все-таки месячный план
бурения скважин можно было бы спустить одной такой ползающей буровой?
Прошло несколько лет после нашей ночной прогулки у берегов
Апшерона.
Вы помните, дорогой читатель, этот тихий предутренний час, плеск
волн, огни далеких буровых и рассказ о тайнах морских глубин. Все это
кажется совсем недавним.
Потом мы с вами следили за работами Гасанова и Васильева,
участвовали вместе с ними и другими героями в испытаниях новых вышек и
подводного дома, тревожились за судьбу конструктора Васильева и
студента Синицкого, радовались, когда настойчивость и творческая мысль
всего коллектива института привели их к заслуженной победе.
На этом следовало бы закончить наш рассказ, но автор считает, что
читатель должен в конце концов знать, к чему же привели работы
исследователей "золотого дна".
Не хотите ли повторить нашу прогулку по морю и своими глазами
посмотреть, что сделали наши друзья через несколько лет после
описанных здесь событии? Вы согласны? Тогда не будем терять времени.
Так же как и в прошлый раз, мы начнем наше путешествие из
Бакинской бухты.
Мы многое хотим увидеть, поэтому наше путешествие начнется утром,
а не ночью. Пусть это будет менее романтично, но сегодня уже никто не
ожидает рассказа о тайнах морских глубин. Все стало ясным и навсегда
потеряло остатки неизвестного и таинственного.
...Спортивный гидросамолет слегка покачивается на желто-зеленых
поплавках, похожих на два гигантских банана.
Сегодня мы отказались от моторной лодки - нужно слишком много
времени, чтобы добраться на ней до новых вышек Гасанова. Помните, мы с
вами мечтали о том, как пойдут они отсюда до Красноводска?
Опустите прозрачный колпак над вашей кабиной.
Вы слышите меня из репродуктора: он укреплен перед вами на
приборной доске.
Смотрите, как расступаются тихие волны под нами.
Вы и не заметили, что самолет уже оторвался от воды. Длинная
уродливая тень побежала впереди нас. Она становится все больше и
больше. Самолет поднимается еще выше, и тень расплывается на
серо-голубом матовом стекле уходящего вниз моря.
Для спортивного гидросамолета скорость, с которой мы идем,
достаточно хороша. Взгляните на прибор. Стрелка застыла на цифре
"400".
Через двадцать минут мы уже оказались на половине пути до
противоположного берега. Осмотритесь кругом, приподнимитесь на
сиденье. Вы ничего не замечаете вон там, с правой стороны?
Проплывает белый остров, словно покрытый снегом. Он кажется
странным на этом море, где с берега спускаются виноградники. Видите: в
центре плоского круглого острова, похожего на гигантскую консервную
коробку, стоит блестящий цилиндр? Если у вас хорошее зрение и есть
наблюдательность, вы уже обратили внимание на то, что этот цилиндр
медленно вращается.
Смотрите теперь по сторонам. Всюду разбросаны такие же белые
острова. Целый архипелаг посреди Каспийского моря. Он никогда не был
нанесен на картах, и только совсем недавно в лоциях Каспия появились
точки новых островов, причем с каждым месяцем их становится все больше
и больше.
Да, вы угадали. Это острова Гасанова, построенные на тех местах,
где бурил скважины Васильев, путешествуя по дну в своем подводном
танке.
Но, может быть, мы с вами посмотрим, как за эти годы наши герои
усовершенствовали свои конструкции? Как работают люди на плавучих
островах?.. Вероятно, они надолго остаются здесь одни. Трудно
предположить, что дежурные каждый день летают на работу. Им будет
приятно встретиться с нами.
В зеркале видно, как при посадке ваши руки инстинктивно упираются
в борта кабины. Может быть, вам кажется необычным, что самолет мчится
к воде, словно стараясь нырнуть в глубину?
Тишина. Выключен мотор. Скользнули поплавки по верхушкам робких
волн. Легкий всплеск - и гидросамолет подруливает к острову.
Не правда ли, вы удивлены, что нас никто не встречает? Неужели
для обитателей этого островка совершенно безразлично, что к ним
прилетели гости?
Осторожно! Дайте руку.
Самолет уже пришвартован к стальному борту плавучего острова. Мы
поднимаемся с вами по короткой лесенке наверх.
Ну, что же здесь смотреть? Перед вами открывается довольно
"скучный ландшафт".
Круглая площадка диаметром примерно в сорок метров, от которой
так и пышет жаром. Стальная коробка уже успела нагреться от солнца.
Кроме зеркального вращающегося цилиндра, расположенного посредине,
ничего нет.
Идемте к цилиндру. Теперь вы видите, что это ветряной двигатель?
Он работает от самых слабых ветров. А так как на Каспийском море
постоянно дуют ветры, и далеко не слабые, то именно здесь наиболее
выгодно использовать эту энергию, для того чтобы выкачивать нефть из
морских глубин.
Внизу, под ветряком, - люк. Там находятся приборы. Ну конечно,
около них и должны быть дежурные.
Люк заперт. Вы хотите постучать? Не беспокойтесь. Гасанов дал мне
ключ.
Осторожно, не упадите! Здесь темно. Впрочем, выключатель справа.
Теперь вы видите, куда ведет эта лестница?
Небольшая камера. Здесь только приборы. Стальная коробка острова
представляет собой огромный резервуар нефти.
Под водой - гибкая труба; она идет к прочной полусфере, где
находятся насосы. Если бы мы сейчас посмотрели на подводный промысел,
то увидели бы много труб, поднимающихся вверх; они колышутся от
глубинных течений, как стебли водяных лилий.
Мы уже обошли все помещения, где расположены контрольные
механизмы. Но куда же девались люди? Кто следит за всеми этими
приборами?
На стальных островах нет людей.
Они никогда здесь и не бывают, кроме тех случаев, когда нужно
перекачать нефть из острова-бака в пустые трюмы гигантских танкеров.
Но откуда люди на берегу знают, что сегодня необходимо послать
танкеры к острову номер шестнадцать, для того чтобы освободить его от
нефти?
Как люди на берегу знают, что на острове и внизу, в
куполообразной камере, все механизмы работают нормально, что ни одна
труба не засорилась?
Как следить за сотней таких островов?
Помните, вы сами согласились, что радио на этом острове
незаменимо. Может быть, вы заметили блестящую гребенку антенны на оси
цилиндра ветродвигателя?
Радиостанция, работающая на миллиметровых волнах, автоматически
передает показания приборов на берег. На всех островах торчат такие
гребенки антенн, они направлены в одно место на берегу.
Помните, когда вы проезжали около института, то заметили новое
куполообразное здание с целой системой сверкающих на солнце антенн?
Это резиденция Саиды. Сюда сходятся незримые нити радиоволн от каждого
острова.
На медленно ползущих лентах автоматически записываются все
показания приборов.
Один дежурный инженер ходит около аппаратов и внимательно следит
за тем, как работает самый огромный промысел в мире.
Кстати, вчера дежурил Синицкий. Недавно он получил диплом
инженера и приехал в Институт нефти для того, чтобы уже по-настоящему
заняться новыми исследованиями и поисками неизвестного, с чем он
впервые познакомился во время путешествия подводного дома.
Сегодня Нури управляет механизмами Каспийского архипелага. Он
учился вместе со своим другом Синицким, и вот теперь этот молодой
инженер должен пройти практику на всех участках телеавтоматики.
От него требуется не только следить за приборами, но и в
некоторых случаях принимать самостоятельные решения. Инженер должен
знать, когда следует остановить насос или закрыть тот или иной кран. А
это он может сделать, не отходя от пульта управления, повернув нужный
переключатель. Вы помните игрушки Саиды, которые она поставила для
проверки в свою квартиру? Это были тогда первые шаги автоматического
управления.
Подойдите сюда. Вы видите - под прозрачным колпаком из пластмассы
щелкают и жужжат умные механизмы. Они сами регулируют все процессы,
необходимые для того, чтобы выкачивать из морского дна тысячи тонн
жидкого золота.
Вы слышите, щелкнуло реле? Оно соединено с приемником.
Может быть, в этот момент дежурный инженер Нури нажал кнопку и
временно остановил один из насосов... Человек вмешался в работу
автоматов. Он их создатель и повелитель. Они послушно подчиняются его
воле.
Можно ли их сравнить со страшными призраками взбунтовавшихся
машин, с механически шагающими "роботами", выдуманными за океаном, где
в конце концов человек - создатель такого автомата - гибнет,
раздавленный его железной пятой! Сколько раз мы читали подобные
истории!
Мы знали, что для миллионов людей этого чужого нам мира техника,
машины, автоматы, освобождающие человека от тяжелого труда,
изобретения, которые позволяют заменить сотни рабочих комплексом умных
приборов, всегда были и остаются проклятием. Что же будут делать тогда
простые человеческие руки? Кто купит их?
Поднимемся из этой железной коробки на воздух, на простор. Здесь
жарко и душно. И пусть остаются внизу бессменные мастера - созданные
нами приборы, привычные к любой температуре и любым условиям. Человеку
здесь не место.
Свежий ветер забирается за воротник вашей рубашки. Легкая
прохлада щекочет и гладит. Скользит у стенок белого острова откуда-то
прибежавшая высокая волна. Кажется, что она с разбегу хочет
подпрыгнуть сюда, к нам. Вот она откатилась назад и снова с веселым
шипеньем ринулась к острову.
Смотрите: везде, на всех островах, разгоняя по морю солнечные
зайчики, вращаются блестящие цилиндрические ветродвигатели.
Неравномерно, чуть слышно щелкают реле, гудят моторы.
И ходит сейчас в светлом зале дежурный инженер Нури Имранов,
изредка поглядывая на мерцающие зеленые лампочки записывающих
приборов. Он сейчас работает за всех: и за Керимова, и за Пахомова, и
за Опанасенко, и за подросших ребят, ставших настоящими
специалистами-нефтяниками. Он работает один за тысячу человек:
мастеров, мотористов, смазчиков, контролеров, техников. Один за всех!
Через четыре часа его сменит другой.
Ходит Нури по диспетчерской. Смотрит на огромную, во всю стену,
светящуюся карту, где в кружках островов мелькают цифры добычи каждой
из скважин.
Он знает, что люди, когда-то работавшие на вышках, в шахтах, в
цехах, на полях, в лабораториях, в школах, на маленьких и больших
участках великих созидательных работ, сейчас уже подошли к тому
времени, ради которого им приходилось так упорно трудиться.
И вот эти светлые островки на голубом стеклянном море ему кажутся
предвестниками нового, счастливого труда тех грядущих дней, что люди
называют коммунизмом.
Инженер отошел от карты и взглянул на нее издали. Огни горели
ярким, неугасимым светом...
крышу плавающего дома...
Танкер правым бортом медленно приближается к зеркальным
плоскостям гусениц. Сейчас Гасанов встретится с конструктором
подводного дома. Он передаст ему его творение. Он хорошо знает, что
лучшего подарка для него не может быть.
По-разному люди думают о счастье. Вспоминают, ищут в прожитой
жизни вспышки особенно ярких минут.
У инженера Гасанова эта минута наступила сейчас...
Он сбежал вниз по лестнице, к нижнему люку, откуда уже перекинули
трап на борт танкера... Вот он на палубе.
Навстречу ему приближался Васильев.
- Мне трудно говорить, - глухо, почти шепотом сказал он, сжимая
руку Ибрагима. - Ты сам знаешь, что ты сделал для меня... И не только
для меня, а для всех... - Он замолчал и, тревожно всматриваясь в глаза
Гасанова, спросил: - Ты его видел... Ты веришь в него?
- Я в тебя верю, Александр Петрович, - подчеркнул Ибрагим. - Ты
большой инженер... Твои танки пойдут по дну. Их будет много. И, может
быть, не только здесь... Они пойдут по дну океанов. Откроют нам новые
богатства.
- Мы будем работать вместе. Понимаешь, вместе! - Васильев обнял
его и спросил: - Но как ты мог достать его? Драгоценная твоя голова!
- Вот теперь я знаю, что не все наши пословицы правильны, -
неожиданно заключил Рустамов, подходя вместе с директором к инженерам.
- Да не может быть! - иронически заметил Агаев, вынув трубку изо
рта.
- Почему не может? Может! Вот, например: "Вещь хороша, когда
новая, а друг - когда старый". Неправильно! Не всегда так бывает. Вот
смотри, - указал он на инженеров: - совсем новые друзья, но кто может
сказать, что их дружба не настоящая!
Жмурясь от солнца, стояли на балконе все обитатели подводного
дома.
Саида, которая уже успела прилететь сюда на гидросамолете, с
радостным волнением смотрела на них. Теперь она вместе с друзьями
займется новыми аппаратами. Подводный дом... Плавучий остров... Работы
непочатый край. Вот они, друзья! И старый мастер Ага Керимов, который
сейчас не мог оторвать глаз от человека, спасшего ему и его товарищам
жизнь. И мастер Пахомов, тайком утиравший невольную слезу радости. И
счастливый Нури, горевший от нетерпения прыгнуть с балкона прямо на
палубу, к Александру Петровичу. И вечно смешливый украинец Опанасенко.
И все техники - рабочие, бурильщики, монтеры...
- Надо торопиться, - проговорил Рустамов. - Нас уже ждут в
городе.
- Я останусь здесь, - сказал Васильев, подходя вместе с Гасановым
к трапу подводного дома.
- Нельзя, Александр Петрович, - возразил Pycтaмов. - Там все
хотят видеть живого Васильева. Нам даже могут не поверить, что тебя
нашли. Никак нельзя, обидишь всех...
Васильев в нерешительности остановился у трапа. Он, видимо,
колебался. Конечно, в городе быть необходимо. Надо все узнать об
Алексее, позвонить в Москву. Но уж слишком велико было искушение
сейчас, именно сейчас, осмотреть, проверить все до последнего винтика
в подводном доме! Вновь пройти по его коридорам, зайти в штурманскую
рубку, буровую...
Рустамов чувствовал, как хочется инженеру снова вернуться к
своему созданию, но он также знал и о его сомнениях.
- Вот что, дорогой, - обратился к нему парторг: - "Два арбуза не
удержишь одной рукой"... Надо выбирать... Я прошу тебя: поедем в
город. Сразу же позвоним в Москву, в Министерство иностранных дел,
насчет Алексея.
- Две радиограммы! - К Агаеву, запыхавшись, подбежал вихрастый
паренек из радиорубки.
Директор развернул сначала один листок, затем другой и тепло
улыбнулся:
- Очень беспокоятся о тебе, Александр Петрович. Спрашивают, не
можешь ли ты, а также товарищи Синицкий и Ибрагим, приехать сегодня к
нашим руководителям... Эта радиограмма - из ЦК и Совета Министров. А
эта...
- Ты не сомневайся, - обратился Ибрагим к Васильеву: - все моторы
работают нормально. Кроме повреждений в буровой, подводный дом совсем
не пострадал.
Васильев помедлил, затем решительно зашагал обратно на палубу. Он
оглядывался на балкон, где стояли его друзья, и не находил слов от
переполнившего его чувства.
Подойдя к Мариам, инженер хотел ей что-то сказать, но не мог
оторвать взгляда от своего сооружения. Казалось, он не видел его
долгие годы.
- А эта радиограмма, - между тем продолжал директор, - из
Москвы... Вот ведь как быстро стало известно! Поздравляют тебя с
большой победой, с открытием новых нефтяных пластов в тех глубинах,
куда еще не опускался ни один человек... А также приветствуют тебя,
Ибрагим, за удачное решение подъема подводного дома. Обоим вам желают
счастливой совместной работы.
Васильев вспомнил: "Тот, кто ел кутум и пил шоларскую воду,
обязательно вернется обратно". Вот и он вернулся затем, чтобы найти
"золотое дно", друзей и, может быть...
Он растерянно улыбнулся Мариам. В глазах ее светилось счастье...
Разрезая волны, мчался опытный электроглиссер молодых
испытателей. Они обрадовано замахали руками, увидев Васильева и
Синицкого, почти их сверстника, который даже сейчас не прочь
перебраться к ним в лодку. Честное слово, он никогда не видел такой
занятной конструкции!
Подняли трап. Застучала машина. Где-то с шумом всхлипнула вода. И
вот медленно поплыл от борта стальной купол.
Туман совсем рассеялся, и дом инженера Васильева засветился на
солнце, словно айсберг с куполообразной вершиной.
Директор института искренне любовался этим величественным
сооружением и одновременно прикидывал: а какой все-таки месячный план
бурения скважин можно было бы спустить одной такой ползающей буровой?
Прошло несколько лет после нашей ночной прогулки у берегов
Апшерона.
Вы помните, дорогой читатель, этот тихий предутренний час, плеск
волн, огни далеких буровых и рассказ о тайнах морских глубин. Все это
кажется совсем недавним.
Потом мы с вами следили за работами Гасанова и Васильева,
участвовали вместе с ними и другими героями в испытаниях новых вышек и
подводного дома, тревожились за судьбу конструктора Васильева и
студента Синицкого, радовались, когда настойчивость и творческая мысль
всего коллектива института привели их к заслуженной победе.
На этом следовало бы закончить наш рассказ, но автор считает, что
читатель должен в конце концов знать, к чему же привели работы
исследователей "золотого дна".
Не хотите ли повторить нашу прогулку по морю и своими глазами
посмотреть, что сделали наши друзья через несколько лет после
описанных здесь событии? Вы согласны? Тогда не будем терять времени.
Так же как и в прошлый раз, мы начнем наше путешествие из
Бакинской бухты.
Мы многое хотим увидеть, поэтому наше путешествие начнется утром,
а не ночью. Пусть это будет менее романтично, но сегодня уже никто не
ожидает рассказа о тайнах морских глубин. Все стало ясным и навсегда
потеряло остатки неизвестного и таинственного.
...Спортивный гидросамолет слегка покачивается на желто-зеленых
поплавках, похожих на два гигантских банана.
Сегодня мы отказались от моторной лодки - нужно слишком много
времени, чтобы добраться на ней до новых вышек Гасанова. Помните, мы с
вами мечтали о том, как пойдут они отсюда до Красноводска?
Опустите прозрачный колпак над вашей кабиной.
Вы слышите меня из репродуктора: он укреплен перед вами на
приборной доске.
Смотрите, как расступаются тихие волны под нами.
Вы и не заметили, что самолет уже оторвался от воды. Длинная
уродливая тень побежала впереди нас. Она становится все больше и
больше. Самолет поднимается еще выше, и тень расплывается на
серо-голубом матовом стекле уходящего вниз моря.
Для спортивного гидросамолета скорость, с которой мы идем,
достаточно хороша. Взгляните на прибор. Стрелка застыла на цифре
"400".
Через двадцать минут мы уже оказались на половине пути до
противоположного берега. Осмотритесь кругом, приподнимитесь на
сиденье. Вы ничего не замечаете вон там, с правой стороны?
Проплывает белый остров, словно покрытый снегом. Он кажется
странным на этом море, где с берега спускаются виноградники. Видите: в
центре плоского круглого острова, похожего на гигантскую консервную
коробку, стоит блестящий цилиндр? Если у вас хорошее зрение и есть
наблюдательность, вы уже обратили внимание на то, что этот цилиндр
медленно вращается.
Смотрите теперь по сторонам. Всюду разбросаны такие же белые
острова. Целый архипелаг посреди Каспийского моря. Он никогда не был
нанесен на картах, и только совсем недавно в лоциях Каспия появились
точки новых островов, причем с каждым месяцем их становится все больше
и больше.
Да, вы угадали. Это острова Гасанова, построенные на тех местах,
где бурил скважины Васильев, путешествуя по дну в своем подводном
танке.
Но, может быть, мы с вами посмотрим, как за эти годы наши герои
усовершенствовали свои конструкции? Как работают люди на плавучих
островах?.. Вероятно, они надолго остаются здесь одни. Трудно
предположить, что дежурные каждый день летают на работу. Им будет
приятно встретиться с нами.
В зеркале видно, как при посадке ваши руки инстинктивно упираются
в борта кабины. Может быть, вам кажется необычным, что самолет мчится
к воде, словно стараясь нырнуть в глубину?
Тишина. Выключен мотор. Скользнули поплавки по верхушкам робких
волн. Легкий всплеск - и гидросамолет подруливает к острову.
Не правда ли, вы удивлены, что нас никто не встречает? Неужели
для обитателей этого островка совершенно безразлично, что к ним
прилетели гости?
Осторожно! Дайте руку.
Самолет уже пришвартован к стальному борту плавучего острова. Мы
поднимаемся с вами по короткой лесенке наверх.
Ну, что же здесь смотреть? Перед вами открывается довольно
"скучный ландшафт".
Круглая площадка диаметром примерно в сорок метров, от которой
так и пышет жаром. Стальная коробка уже успела нагреться от солнца.
Кроме зеркального вращающегося цилиндра, расположенного посредине,
ничего нет.
Идемте к цилиндру. Теперь вы видите, что это ветряной двигатель?
Он работает от самых слабых ветров. А так как на Каспийском море
постоянно дуют ветры, и далеко не слабые, то именно здесь наиболее
выгодно использовать эту энергию, для того чтобы выкачивать нефть из
морских глубин.
Внизу, под ветряком, - люк. Там находятся приборы. Ну конечно,
около них и должны быть дежурные.
Люк заперт. Вы хотите постучать? Не беспокойтесь. Гасанов дал мне
ключ.
Осторожно, не упадите! Здесь темно. Впрочем, выключатель справа.
Теперь вы видите, куда ведет эта лестница?
Небольшая камера. Здесь только приборы. Стальная коробка острова
представляет собой огромный резервуар нефти.
Под водой - гибкая труба; она идет к прочной полусфере, где
находятся насосы. Если бы мы сейчас посмотрели на подводный промысел,
то увидели бы много труб, поднимающихся вверх; они колышутся от
глубинных течений, как стебли водяных лилий.
Мы уже обошли все помещения, где расположены контрольные
механизмы. Но куда же девались люди? Кто следит за всеми этими
приборами?
На стальных островах нет людей.
Они никогда здесь и не бывают, кроме тех случаев, когда нужно
перекачать нефть из острова-бака в пустые трюмы гигантских танкеров.
Но откуда люди на берегу знают, что сегодня необходимо послать
танкеры к острову номер шестнадцать, для того чтобы освободить его от
нефти?
Как люди на берегу знают, что на острове и внизу, в
куполообразной камере, все механизмы работают нормально, что ни одна
труба не засорилась?
Как следить за сотней таких островов?
Помните, вы сами согласились, что радио на этом острове
незаменимо. Может быть, вы заметили блестящую гребенку антенны на оси
цилиндра ветродвигателя?
Радиостанция, работающая на миллиметровых волнах, автоматически
передает показания приборов на берег. На всех островах торчат такие
гребенки антенн, они направлены в одно место на берегу.
Помните, когда вы проезжали около института, то заметили новое
куполообразное здание с целой системой сверкающих на солнце антенн?
Это резиденция Саиды. Сюда сходятся незримые нити радиоволн от каждого
острова.
На медленно ползущих лентах автоматически записываются все
показания приборов.
Один дежурный инженер ходит около аппаратов и внимательно следит
за тем, как работает самый огромный промысел в мире.
Кстати, вчера дежурил Синицкий. Недавно он получил диплом
инженера и приехал в Институт нефти для того, чтобы уже по-настоящему
заняться новыми исследованиями и поисками неизвестного, с чем он
впервые познакомился во время путешествия подводного дома.
Сегодня Нури управляет механизмами Каспийского архипелага. Он
учился вместе со своим другом Синицким, и вот теперь этот молодой
инженер должен пройти практику на всех участках телеавтоматики.
От него требуется не только следить за приборами, но и в
некоторых случаях принимать самостоятельные решения. Инженер должен
знать, когда следует остановить насос или закрыть тот или иной кран. А
это он может сделать, не отходя от пульта управления, повернув нужный
переключатель. Вы помните игрушки Саиды, которые она поставила для
проверки в свою квартиру? Это были тогда первые шаги автоматического
управления.
Подойдите сюда. Вы видите - под прозрачным колпаком из пластмассы
щелкают и жужжат умные механизмы. Они сами регулируют все процессы,
необходимые для того, чтобы выкачивать из морского дна тысячи тонн
жидкого золота.
Вы слышите, щелкнуло реле? Оно соединено с приемником.
Может быть, в этот момент дежурный инженер Нури нажал кнопку и
временно остановил один из насосов... Человек вмешался в работу
автоматов. Он их создатель и повелитель. Они послушно подчиняются его
воле.
Можно ли их сравнить со страшными призраками взбунтовавшихся
машин, с механически шагающими "роботами", выдуманными за океаном, где
в конце концов человек - создатель такого автомата - гибнет,
раздавленный его железной пятой! Сколько раз мы читали подобные
истории!
Мы знали, что для миллионов людей этого чужого нам мира техника,
машины, автоматы, освобождающие человека от тяжелого труда,
изобретения, которые позволяют заменить сотни рабочих комплексом умных
приборов, всегда были и остаются проклятием. Что же будут делать тогда
простые человеческие руки? Кто купит их?
Поднимемся из этой железной коробки на воздух, на простор. Здесь
жарко и душно. И пусть остаются внизу бессменные мастера - созданные
нами приборы, привычные к любой температуре и любым условиям. Человеку
здесь не место.
Свежий ветер забирается за воротник вашей рубашки. Легкая
прохлада щекочет и гладит. Скользит у стенок белого острова откуда-то
прибежавшая высокая волна. Кажется, что она с разбегу хочет
подпрыгнуть сюда, к нам. Вот она откатилась назад и снова с веселым
шипеньем ринулась к острову.
Смотрите: везде, на всех островах, разгоняя по морю солнечные
зайчики, вращаются блестящие цилиндрические ветродвигатели.
Неравномерно, чуть слышно щелкают реле, гудят моторы.
И ходит сейчас в светлом зале дежурный инженер Нури Имранов,
изредка поглядывая на мерцающие зеленые лампочки записывающих
приборов. Он сейчас работает за всех: и за Керимова, и за Пахомова, и
за Опанасенко, и за подросших ребят, ставших настоящими
специалистами-нефтяниками. Он работает один за тысячу человек:
мастеров, мотористов, смазчиков, контролеров, техников. Один за всех!
Через четыре часа его сменит другой.
Ходит Нури по диспетчерской. Смотрит на огромную, во всю стену,
светящуюся карту, где в кружках островов мелькают цифры добычи каждой
из скважин.
Он знает, что люди, когда-то работавшие на вышках, в шахтах, в
цехах, на полях, в лабораториях, в школах, на маленьких и больших
участках великих созидательных работ, сейчас уже подошли к тому
времени, ради которого им приходилось так упорно трудиться.
И вот эти светлые островки на голубом стеклянном море ему кажутся
предвестниками нового, счастливого труда тех грядущих дней, что люди
называют коммунизмом.
Инженер отошел от карты и взглянул на нее издали. Огни горели
ярким, неугасимым светом...