Нэпьер Сьюзен. Все началось с вечеринки

   Глубоко задумавшись, Аня по подбородок погрузилась в благоухающую пену.
   Скотт Тайлер был опасен. Его образ не оставляет ее и в святая святых – в собственной ванной! Она с грустью посмотрела сквозь пенящуюся воду на свои маленькие груди и мальчишеские бедра, столь непохожие на величественные формы, которые выставляла напоказ Хедер Морган, повиснув на руке своего спутника. Пожалуй, верзиле Тайлеру больше подойдет фигуристая людоедка, мрачно размышляла она, ибо он раздавит любую женщину более изящной комплекции.
   Как это он сказал вчера?
   «Я куда разборчивее, чем неискушенный подросток».
   Ей оставалось лишь догадываться, о чем шла речь...
   Наверное, он столь же груб и бесцеремонен в постели, пыталась она убедить себя.
   Она прикрыла глаза, подбирая слова поязвительней, но вместо этого вдруг представила, как Скотт Тайлер с блестящей от пота оливковой кожей, с пылающими голубыми глазами двигается над женщиной. Ее воображение нарисовало густую поросль мягких волос на его блестящей груди, щекочущую ее груди, когда он...
   Аня провела рукой по покрывшемуся пятнами лицу, придя в ужас от того, какой опасный поворот приняли ее мысли. Ей вовсе ни к чему предаваться жарким фантазиям о Скотте Тайлере. Будто она и без того не чувствовала себя рядом с ним смущенной!
   Она схватила мочалку и принялась безжалостно тереть кожу. Вот тебе и освежающая ванна! Она, конечно, взбодрилась, но совсем не так, как хотелось.
   Она с головой опустилась под воду, чтобы смыть мыло. Вынырнув, услышала звон в ушах и простонала, поняв, что это звонит телефон. Несколько секунд она колебалась, брать ли трубку, но в конце концов решила, что лучше взять.
   Завернувшись в белый бархатный халат, подаренный ко дню рождения родителями, Аня протопала в кухню, втайне надеясь, что телефон смолкнет прежде, чем она успеет дойти. Но не тут-то было.
   Глубоко вздохнув, она сняла трубку.
   – Аня! Почему ты так долго не подходишь? Где ты могла запропаститься в этой коробке из-под обуви, которую ты именуешь домом? Почему не заведешь сотовый или хотя бы радиотелефон?
   Аня расслабилась.
   – Кейт? Боже мой, я как раз думала о тебе, – сказала она, начисто забыв последние минуты пребывания в ванне.
   – Правда, дорогая? Надеюсь, у тебя, наконец, есть для меня хорошие новости.
   Ей не следовало бы забывать, что кузина не станет звонить просто так.
   – Ну, гм...
   – Видишь ли, мне не пришлось бы звонить, если бы ты почаще включала компьютер. Разве ты не получила мое сообщение?
   – Меня не было...
   – Минутку! – На другом конце провода послышался приглушенный разговор по-французски, обильно сдобренный галльской бранью. – Извини, Анни, – вновь раздался голос Кейт, – но я сейчас в аэропорту «Шарль де Голль» по пути в Нью-Йорк, а носильщик пытается доказать мне, что одна из моих сумок неподъемна для носильщиков. Если шоферу из отеля удалось ее поднять, то почему они не могут? Они что, все слабаки? Я лечу бизнес-классом не для того, чтобы видеть зануд вроде этого!
   Аня терпеливо ждала, понимая, что возражать бесполезно. Как бесполезно напоминать Кейт, что ей не нравится, когда ее называют «Анни».
   Она потянулась к холодильнику, чтобы достать бутылку белого вина. У нее возникло чувство, что выпить ей не помешает.
   – Итак, тебе удалось добиться приглашения в старый дом? – Кейт резко повернула разговор к цели своего звонка.
   – Нет, пока нет... – Вчера в «Сосны» ее никто не приглашал.
   – Почему, скажи на милость? Ты в Ривервью уже четыре месяца; пора вписаться в обстановку. Разве нельзя, прогуливаясь неподалеку, зайти в «Сосны» и попросить разрешения взглянуть на место, где ты не раз бывала ребенком?..
   – Нет, я не могу, – раздраженно ответила Аня. Разве придумаешь какой-нибудь повод постучать в дверь Скотта Тайлера? Особенно теперь!
   Она выдернула пробку из бутылки.
   – Все не так просто. Я же сказала: мы с мистером Таилером не очень ладим...
   Это мягко сказано.
   – Знаю. – Кейт, как ни странно, это заявление скорее обрадовало, чем огорчило. – Таким, как ты, он не по зубам. Мигом проглотит. Но это нужно мне, а не ему. Кажется, я не часто обращаюсь к тебе с просьбами, дорогая...
   Как и я, подумала Аня с непривычной горечью, наливая себе вино.
   Кейт была обескуражена, когда Марта и Брайан Адамс сообщили ей, что их дочь перебралась в школу «низкого пошиба» и приобрела какую-то «развалину» в Ривервью. Но спустя месяц она внезапно позвонила Ане, попросив оказать ей услугу личного характера.
   Пока оформлялась сделка, Кейт жила в «Соснах». А, уезжая, забыла взять дневники и личные письма, спрятанные на чердаке. Теперь же репортер из новозеландского журнала писал большую статью о Кейт с фотографией на обложке и вынюхивал повсюду жареные факты, и Кейт не хотелось, чтобы он нашел ее дневники.
   – Даже если мне удастся напроситься в гости, вряд ли мне позволят обшарить все углы.
   – Ты же помешана на истории, а чердаки и есть история. Там целые залежи всякого хлама. Скажи, что пишешь о первых поселенцах, и попроси разрешения взглянуть на чердак. Или, еще лучше, залезь туда, когда будет много народу, – посоветовала Кейт. – Разве Скотт Тайлер не устраивает вечеринки?
   Аня вздрогнула.
   – Конечно, устраивает, но я не вхожу в число его гостей. Мы вращаемся в разных социальных кругах, Кейт...
   – Звучит так, словно он член королевской семьи, – язвительно произнесла Кейт. – Он адвокат, а не принц Уэльский. Брось принижать себя. Познакомься с теми, кто входит в число его гостей. Я же не прошу тебя воровать. Просто верни мне несколько жалких страниц.
   – Так почему бы тебе просто не позвонить ему и не попросить отдать твои вещи? – выпалила Аня.
   Ей пришлось переждать, пока закончится очередной обмен репликами на французском.
   – Начнем сначала? – выразительно понизив голос, вновь заговорила в трубку Кейт. – Ты знаешь почему – там есть очень личные письма, которые никто не должен увидеть. Попроси я Тайлера прислать мне сундук, он лично проверит его содержимое. Ты бы видела, как он просматривал контракт на покупку дома. Поверь, он параноидально подозрителен...
   Уж Ане-то это было прекрасно известно! К сожалению, она хорошо знала, какое отчаяние охватывает при мысли о том, что Скотту Тайлеру известны какие-нибудь компрометирующие сведения.
   – Почему ты думаешь, что твои дневники еще не нашли? – вяло поинтересовалась она.
   – Я бы сразу узнала, поверь мне, – последовал мрачный ответ. – Этому чертову папарацци доставило бы огромное удовольствие сообщить мне об этом...
   В ее голосе прозвучала боль, и Аня нахмурилась.
   – Кейт, что с тобой?
   – Аня, брось спорить и сходи туда, ладно? Ради меня! Если бы я случайно не проговорилась этому проклятому репортеру, что я оставила семейные фотографии, школьный аттестат и учебники в «Соснах», мне не пришлось бы ворошить старое. Но я просто уверена, что он направится туда и спросит Тайлера о них, и тогда уж точно быть беде!
   – Почему бы тогда не попросить его не делать этого?
   – Потому что он репортер, глупышка. Он может заработать кучу денег на кое-каких записях из моего дневника. Ты же знаешь, я знакома со многими известными людьми...
   Аня попыталась представить, что могло связывать Кейт с этими знаменитостями. Она знала, что рано начавшая активную половую жизнь кузина не находит ничего плохого в том, чтобы утолять свой недюжинный сексуальный аппетит с любым понравившимся ей мужчиной.
   – Не могу ничего обещать, – упрямо сказала Аня, которую донимали растущие подозрения. – И даже не стану пытаться, пока ты не расскажешь, почему на самом деле не можешь обратиться к Тайлеру.
   – О, ради бога! – воскликнула Кейт. – Раз тебе так хочется, я скажу: он заявил, что не любит классическую музыку, а я назвала его невежественным варваром... помимо всего прочего. Ты же знаешь, какой я бываю в ярости. К счастью, это случилось уже после того, как мы оба поставили свои подписи на договоре и его деньги лежали на моем счете в банке. А вдруг после моего отъезда обнаружились бы какие-нибудь неприятности с канализацией, о которых я забыла упомянуть...
   – Ах, Кейт!
   Вечно она игнорирует бытовые проблемы во имя собственного спокойствия.
   – Покупатель должен быть осмотрителен, дорогуша. Мне хотелось поскорее продать, а он знал, что покупает старый дом. Так что сама понимаешь, Тайлер безумно обрадуется любой возможности насолить мне. Если бы он обнаружил мои дневники, их содержание сразу бы стало достоянием общественности. Он считал бы это местью за то, что я разбила в пух и прах его драгоценное самомнение...
   Это многое объясняло. Наконец-то Аня поняла, чем было вызвано его предубеждение при первой их встрече. Причиной его желчности была Кейт, а не жалкие попытки Ани навязаться в знакомые. Она пожалела, что сразу же не приперла кузину к стене, не пришлось бы столько мучиться.
   – Послушай, мне пора, – взволнованно проговорила Кейт. – Этот нахал настаивает, чтобы я распаковала чемодан, а мой самолет должен вот-вот взлететь. Напиши мне по электронной почте, как идут дела. И поскорее...
   – Но...
   Анины возражения повисли в воздухе.
   Разозлившись, она быстро ополоснулась под душем, просушила феном волосы. Затем выпила еще вина и заела салатом из тунца. Выпустив Джорджа во двор подыскивать себе приют на ночь, она уставилась в телевизор. И это вместо того, чтобы слушать Баха и читать умные книги.
   Спать Аня отправилась в крайне подавленном настроении.
   Всю ночь шел дождь, но к утру небо вновь прояснилось. Аня собиралась отоспаться, но проснулась вскоре после рассвета. Надо вставать, подумала она. Переделав все накопившиеся домашние дела, она позавтракала яйцом и чашкой чая. Аня собиралась поработать немного в саду и засесть за статью, но вместо этого неожиданно для себя она оказалась в окрестностях «Сосен». У ее машины сел аккумулятор, и пришлось идти пешком.
   Она пошла напрямик мимо огороженных участков, так было быстрее. К тому же на дороге она опасалась встретить Марка.
   Слава богу, что его секретарша предупредила Аню по телефону. Лиз Кроуфорд была ее верным другом, часто помогала ей советом, к кому в школе обращаться за помощью, а кого избегать. Они часто завтракали вместе по дороге в школу, и Лиз оказалась первой, кто узнал, что Аня и Марк начали встречаться.
   – Аня? Я решила, что нужно тебя предупредить, – раздался в трубке голос Лиз. – Марку вчера домой звонил... Скотт Таилер.
   – Только не это! – Аня утомленно прикрыла глаза. Ей не верилось, что он мог так поступить с ней. Не было ли здесь личных мотивов? Уж не преследовал ли он ее за то, что она была кузиной Кейт? Почему у нее такое ощущение, что ее предали?
   – Ты знаешь, по какому поводу он звонил? – деликатно поинтересовалась Лиз.
   – Догадываюсь, – простонала Аня.
   – Марк не стал вдаваться в подробности, но это как-то связано с тобой и Шоном Монро.
   – Дай-ка подумать... я «способствовала росту малолетней преступности», – с сарказмом процитировала Аня.
   – Что? Нет, об этом и речи не было, к тому же Шону уже семнадцать, не так ли? – озадаченным тоном проговорила Лиз. – Скорее разговор был о твоем поведении в целом. К сожалению, Марк говорит, что не может не отреагировать официально на такую информацию. Ты же знаешь, как он щепетилен в отношении правил и норм поведения...
   – Это все вздор, Лиз... – сказала Аня и поведала подруге о действительном развитии событий.
   – Уверена, ты с этим разберешься, – подавилась от смеха Лиз.
   И почему Скотт Тайлер не усмотрел в этом ничего забавного, вместо того чтобы действовать сгоряча? Может, у него нет чувства юмора?
   – Собственно говоря, я звоню тебе потому, что Марка это очень взволновало. Он сказал, что хочет поговорить с тобой, прежде чем принять какое-либо решение. Он хотел позвонить, но решил, что будет лучше выяснить все в неформальной обстановке, поэтому отменил все свои встречи и едет к тебе... вижу, как он отъезжает со стоянки, – произнесла она немного громче, и Аня живо представила, как Лиз поднялась на цыпочки в своем кабинете, чтобы получше видеть школьные ворота.
   О господи... Что может быть ужаснее этого разговора... разве что пассивное бездействие в ожидании увольнения.
   – Но я тебе ничего не говорила. Изобрази удивление, когда он появится на пороге, – предупредила секретарша.
   – Спасибо, Лиз, но меня может и не быть дома. – Аня схватила ключи от машины.
   – Почему? Что ты собираешься предпринять?
   – Заставить Скотта Тайлера взять свои слова обратно!
   Положив трубку, она пролистала телефонный справочник и нашла нужный номер. Из короткого разговора с экономкой выяснилось, что мистер Тайлер работает дома. Это ее обрадовало. Она не горела желанием ехать в его офис, расположенный в деловой части Манукау Южного Окленда, а потом пройти сквозь строй любопытствующего персонала, чтобы добраться до самого важного лица, причем без предварительной договоренности о встрече.
   Севший аккумулятор на какое-то время охладил пыл Ани, но не надолго. Она уже переоделась из джинсов и майки в деловой костюм, но тут же сменила его на вязаную кофту, брюки для верховой езды и длинные сапоги.
   Несомненно, прогулка пойдет ей на пользу, думала она, упрямо пробираясь по узкой тропинке, а заодно можно будет порепетировать вступительную речь.
   Дорога привела Аню к задней стороне «Сосен». Она, не колеблясь, перелезла через проволочное заграждение в огромный сад, сплошь усаженный цитрусовыми и фруктовыми деревьями.
   Раздавшийся сухой треск ломающейся ветки заставил Аню взглянуть вверх, но она не сразу заметила фигуру в черном, прижавшуюся к ветвистому ползучему растению прямо под слуховым окном дома. Кто это? Вор-домушник средь бела дня? Потом она заметила, что человек удаляется от открытого окна, а не приближается к нему, пытаясь пробраться к узкой водосточной трубе, спускающейся сбоку. По всей видимости это был подросток.
   Аня хотела крикнуть, но сообразила, что может только навредить. Тот, кого она сначала приняла за вора, уже понял, что тонкие ветки не выдержат его веса, и теперь отчаянно пытался дотянуться до дренажной трубы.
   Аня подошла поближе и с удивлением узнала девчонку с серьгой в ноздре, с которой столкнулась субботней ночью. От ее грубости не осталось и следа. С высоты шести футов она с ужасом смотрела вниз.
   Аня помчалась изо всех сил и успела как раз в тот момент, когда раздался шипящий рвущийся звук – непрочная ветка не выдержала. Девчонка, отчаянно пытаясь ухватиться за дренажную трубу, беспомощно царапнула по ней и начала падать, судорожно размахивая руками и стараясь замедлить падение.
   – Не бойся, я поймаю тебя! – широко раскинув руки, крикнула Аня охрипшим от страха голосом.
   Аня надеялась сдержать обещание, но не рассчитала свои силы. Падающее тело стремительно обрушилось ей на голову, а острая коленка ударила в грудь, свалив на землю; в глазах у девушки потемнело, и ей показалось, что она потеряла сознание.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   – О, черт, с вами все в порядке?
   Аня встрепенулась, сообразив, что причиной окутавшей ее удушливой темноты была не потеря сознания, а одетая в черное девочка, приземлившаяся прямо ей на голову.
   – Господи, я очень сожалею... Вы сильно пострадали? – спросила она писклявым от страха голосом.
   Аня попыталась ответить, но смогла лишь беззвучно пошевелить губами. Она лежала на траве, в нескольких сантиметрах от вымощенной острыми камнями дорожки. Боже мой! Еще немного, и она ударилась бы о них головой.
   – Вы сломали что-нибудь? – Потрясенная, но явно не пострадавшая девочка вскочила на ноги, ее голубые глаза с ярко накрашенными ресницами казались огромными на мертвенно-бледном лице.
   – Нет... не думаю... – с трудом прохрипела Аня, которой, наконец, удалось втянуть немного воздуха.
   Она увидела яркую ссадину на руке и почувствовала острую боль в локтевом суставе. Остальные части тела вроде бы не пострадали, хотя от звона в голове было трудно собраться с мыслями, чтобы понять, все ли с ней с порядке.
   – Думаю, все хорошо... просто... немного ошарашена... – дрожащим голосом произнесла Аня.
   – Зачем вы это сделали – я ведь могла убить вас!
   Аня в изумлении смотрела на сердитое лицо, обрамленное черными с золотистыми кончиками волосами, вопреки законам гравитации торчащими вверх, с крупной сережкой в носу и двумя поменьше в ушах.
   – Чтобы ты... не убилась, – между свистящими вздохами проговорила она, защищаясь от нападения. В другое время она бы изумилась перемене ролей.
   – Да-а, мне достанется, – недовольно проговорила девочка. Аня хотела сесть, но та ее удержала. – Нет! Не двигайтесь. Я пойду за помощью...
   Аня вдруг вспомнила, где она.
   – Нет-нет, я в порядке... – слабо возразила она.
   В подтверждение своих слов она пошевелила пальцами.
   – Ждите! – Юный голосок, прежде тонкий от страха, теперь обрел природную хрипловатость и неожиданную для столь юного возраста властность. – Черт возьми, не надо так спешить! Пожалуйста, не пытайтесь встать, пока я не найду кого-нибудь, кто мог бы помочь. Я не хочу, чтобы вы умерли из-за меня. Я еще слишком молода, чтобы мучиться угрызениями совести всю оставшуюся жизнь!
   Через мгновение она уже мчалась к задней двери, подпрыгивая и стаскивая по пути кроссовки. Наверное, она думает, что босиком быстрее?
   Дышать все еще было тяжело. Аня попыталась подняться, но у нее закружилась голова.
   Ей показалось, что не прошло и минуты, когда девочка вновь появилась. На этот раз не одна.
   – Что за... – Скотт Тайлер смолк на полуслове, наклонившись к Ане. В темный брюках и рубашке с открытым воротом он выглядел моложе и раскованнее, чем в своих элегантных костюмах. – Господи, что вы с собой сделали? – пробормотал он, торопливо обегая взглядом ее тело. Через его плечо Аня увидела его племянников Шона и Саманту, лица которых заметно вытянулись, когда они ее узнали. – Что вы здесь делаете? – продолжил Скотт. – Я не заметил, чтобы ваша машина останавливалась перед домом.
   – Я... пришла пешком, – ответила Аня.
   – Вы гуляли и стукнулись головой о камни? – спросил он, ощупывая ее затылок.
   – Нет, я... – Аня заметила, что спасенная ею девочка умоляюще смотрит на нее. – Я упала, – неловко докончила она.
   Девочка прижала руки к сердцу в знак благодарности.
   – Смотреть надо под ноги, – нахмурив черные брови, пробормотал Скотт Тайлер. Темная прядь волос упала ему на лоб.
   – Камни на дорожке неровные, – вмешалась виновница происшествия.
   – Я рассматривала дом, – честно призналась Аня. Она нервно сглотнула, почувствовав его руки на своих плечах, затем на боках и ребрах. – Что вы делаете? – возмутилась девушка.
   Но его руки уже отправились вниз, по бедрам, спускаясь все ниже и ниже к ногам.
   – Перестаньте извиваться, – недовольно проворчал он.
   – Щекотно, – пожаловалась она и залилась краской, встретившись с ним взглядом. Догадался ли он, что она лжет?
   – Ну что ж, по крайней мере ясно, что вы не страдаете потерей ощущений, – сухо сказал он. – К тому же румянец говорит о быстроте реакции.
   – У меня просто дыхание сбилось, – объяснила она и прикрыла рукой глубокий вырез, тем самым невольно обратив его внимание на свою желтую вязаную кофточку.
   – Вы похожи на поникший лютик, – пробормотал он, – прижатый долу летним ветерком.
   Он что, намекает, что она слабачка? Каково бы ему было, порази его живой снаряд?
   – Если вы посторонитесь, я встану, – ворчливо проговорила она.
   Она начала приподниматься на локтях, но Скотт не сдвинулся с места. С нахмуренным видом он изучал ссадину на ее руке.
   – Похоже, это был не просто ветерок. Но от лежания на сырой земле вам определенно не будет пользы.
   К Аниному изумлению, он подсунул руки ей под спину и, легко встав на ноги, поднял ее и понес в дом. Девочки, перешептываясь, поплелись следом.
   – Отпустите меня... вы не можете так меня нести... – Аня уперлась в плечо несущего ее мужчины.
   – Почему? Уж не думаете ли вы, что мне не хватит сил на такую пушинку, как вы?
   Она чувствовала, как играют мускулы у него на груди, пока он без всяких усилий нес ее на руках. Он даже не запыхался, когда поднимался по ступенькам на крыльцо.
   – Я прекрасно могу передвигаться сама...
   – Но без падений дело явно не обойдется.
   Он вошел в холл. За его спиной послышалось приглушенное хихиканье.
   – Ты только что перенес ее через порог, дядя Скотт, – сообщила ему Саманта Монро многозначительным голосом.
   – Сомневаюсь, чтобы мисс Адамс была сейчас способна хоть на миг возомнить себя невестой, – осадил он племянницу. – Приготовь миску горячей воды с дезинфицирующим средством и немного ватных тампонов, ладно, Сэм? И попроси миссис Ли приготовить чай. У этой девицы в голове только замужество. – В голосе Скотта послышалось раздражение. – Только и думает, как бы поймать себе парня.
   – Судя по тому, что я видела в школе, многие парни ухлестывают за ней, – возразила Аня. – Мысли о замужестве у Саманты носят оборонительный характер. Даже пятнадцатилетние мальчики понимают, что хорошеньким девочкам, полным сентиментальных грез о свадьбе, хочется серьезных отношений, и они не станут тратить время на случайного ухажера.
   – А меня еще называют циником, – пробормотал он, глядя на женщину, которую держал на руках.
   Она вздернула подбородок.
   – Неужели? – делано удивилась она, широко распахнув глаза цвета неба в дождливый день.
   – Злюка, – пробормотал он, неся ее по широкому коридору.
   – А я думала, что я лютик, – парировала она.
   – Лютики – без когтей. Надеюсь, этот акт милосердия не пробудил в вашей душе желание выскочить замуж? – насмешливо спросил он.
   – Скорее, манию убийства, – ответила она, вспомнив о цели своего визита. – Отпустите меня.
   – Всему свое время.
   Бывшая столовая была приспособлена под кабинет, а в соседней комнате она заметила нечто такое, от чего у нее округлились глаза.
   – У вас есть пианино! – воскликнула она.
   – Что вас так удивляет? – сухо произнес Скотт. – Вы считаете, что в моем доме не может быть пианино?
   Ее щеки покрылись красноречивым румянцем.
   – А, понятно... вы наслушались своей болтливой кузины. Будем считать, что это просто предмет интерьера или инструмент наигрывания шлягеров. Решайте сами, что больше оскорбляет хороший вкус.
   Неужели он считает ее снобом?
   – По правде сказать, Кейт едва ли удостоила вас словом, – отрезала она. Да и то только когда ее спросили напрямую.
   Его глаза сверкнули, словно он прочитал ее мысли.
   – Какая жалость, – произнес он, льстиво улыбаясь и опустив ее на низкую кушетку с кремовой обивкой.
   Не обращая внимания на протесты Ани, он положил ее на диван и освободил от ботинок.
   Саманта осторожно внесла в комнату миску с горячей водой и аптечку.
   Зазвонил телефон, и девочка тут же схватила трубку.
   – А, привет, Биван... Да, это я... А, ничего особенного, болтаюсь без дела... Ну, не знаю... Энджи с Сарой хотели пойти на пляж...
   Она вышла из комнаты, и насущные проблемы подростковой жизни напрочь вытеснили у нее из головы небольшое происшествие.
   Ане пришлось вынести еще одно скрупулезное изучение ее шишек и ссадин. Трудно было представить, что Скотт Тайлер может быть так нежен, подумала она, не сводя глаз с его ловких пальцев.
   – У вас очень чувствительная кожа, – сказал он, наклеив пластырь и проведя пальцем по нежной, гладкой, как шелк, коже на внутренней стороне ее руки.
   – Мистер Тайлер...
   – Да, мисс Адамс?
   Интонация, с которой он произнес ее имя, заставила ее почувствовать нелепость прежней манеры обращения.
   – Вам лучше называть меня Скотт. Женщина должна обращаться по имени к тому, кто перенес ее через порог дома. А вы крепче, чем кажетесь.
   – По-моему, вы согласились с тем, что внешность обманчива, Скотт, – сказала она.
   – Удивительно, что у вас нет ссадин на ладонях. Обычно при падении инстинктивно вытягивают руки...
   Но Анины руки тянулись вверх, чтобы поймать девочку, которая теперь вертелась на другом конце кушетки, переводя беспокойный взгляд с одного на другого.
   – Странно, но у вас, кажется, и здесь синяк.
   Он чуть коснулся покрасневшей кожи над вырезом кофточки. Откуда ему было знать, что это след от коленки. К счастью, обладательница коленки отвлекла его прежде, чем он успел заметить реакцию Ани на его нежнейшее поглаживание.
   – Могу я чем-нибудь помочь? – спросила девочка. – Или я тут лишняя?
   К удивлению Ани, Скотт на миг растерялся.
   – Можно приготовить чай? – пришла к нему на помощь Аня. – Мне бы не помешало выпить чего-нибудь.
   Скотт, внезапно расслабившись, провел рукой по волосам:
   – Неплохая мысль. Не могла бы ты попросить поднос у миссис Ли и принести его сюда? И кстати, унеси это, – добавил он, подавая ей использованную миску с водой. – И, будь добра, Петра, поставь ботинки мисс Адамс на подставку для обуви.
   – Здорово, ничего не скажешь! Теперь все на меня навалили, – закатив глаза, посетовала девочка.
   Теперь уже Скотт усмехнулся.
   – Ты же сама просила. Сомневаюсь, что просто из вежливости, потому что этим ты не можешь похвастать.
   – Я могу быть и вежливой, – прозвучало в ответ.
   – Так, может, продемонстрируешь свои манеры? Представишься мисс Адамс как полагается?