Никитина Елена. А что вы хотели от Бабы-яги

   – Расскажите мне про этого Кащея, – попросила я.
   Врага надо знать в лицо. Но портрета, естественно, ни у кого не оказалось, а вот что от него ожидать можно, не менее важно. Даже более.
   – Да что про него особо рассказывать-то? Княжество маленькое, его даже государством не назовешь, за неделю вдоль и попрек объехать можно. Местность в основном гористая, неприглядная, смотреть не на что, камни одни. В Расстанию поставляют горные породы и руду да шерсть неплохую. На том и живут. В Соединенное Государство вступили всего несколько лет назад, да и то больше по принуждению, когда у них на трон сел молодой князь. Но налоги и подати в казну платят исправно. Только ни с кем знаться не хотят и к себе никого близко не подпускают. Его предки всю ближайшую округу в страхе держали, уж больно злющие были. А нынешний вроде ни на кого не нападает, но это спокойствия не прибавляет. Он сидит у себя в замке и колдует чего-то. Рассказывали даже, что видели, как этот Кащей жертвы человеческие приносит, ищет секрет бессмертия, наверное. Его прадед точно черной магией увлекался, половину ближайших деревень перерезал и на алтарь науки принес, да все равно помер, его тигр растерзал.
   Я барабанила пальцами по столу, обдумывая полученную информацию.
   – А почему все так уверены, что это Кащей Василису умыкнул? Может, не он.
   – Он, он, – заверил меня Елисей. – Наши маги, когда Василису только искать начали (в Бемирании ведь своих магов толком нет, слишком все слабенькие), сразу на него подумали, больше некому. А потом и доказательства появились – все поисковики на его княжество указали. Только в замок никого даже на порог не пустили. Значит, там моя Василисушка.
   – А может, ее уже того, принесли в жертву? – высказала я безрадостное предположение.
   Королевич сильно побледнел и выудил из-за пазухи еще какой-то камешек.
   – Не, – облегченно вздохнул он. – Жива моя разлюбезная.
   – А что это? – кивнула я на очередной амулетик.
   – А это мне наш придворный маг дал. Сказал, что, пока камешек розовый, принцесса жива, а как только в красный цвет обратится – значит, нет уж в живых моей Василисы.
   И королевич бережно спрятал камень обратно. Индикатор жизни прямо. Не хотелось бы мне оказаться в такой ситуации, когда такая штуковина может понадобиться. Я бы через каждые две минуты на нее поглядывала и тряслась от страха. Но Елисей молодцом держится, храбрится.
   – Ложитесь-ка вы спать, ваше высочество, – подумав немного, сказала я.
   – А как же Кащей? – опешил королевич. – Разве мы не прямо сейчас отправимся?
   Я посмотрела в черный провал окна через утыканное мокрыми дорожками стекло. Совсем у королевича на почве страстных поисков с головкой тю-тю.
   – Нет, с утра отправимся. Сейчас ночь и ничего не видно. От дождя все дороги размыло, а свернуть себе шею мы и другим способом сможем.
   Королевич понурился. Он рвался в бой, и никакая ночь с дождем его не пугали. Правда, пока в тепле да уюте сидишь, любой подвиг простой прогулкой кажется. Но уж я-то точно в такую погоду никуда выходить не собиралась. И Елисея не пущу.
   – Кстати, – вспомнила я, застилая королевичу свою кровать, решив в кои-то веки поступиться своими принципами (не спать же монаршей тушке на жесткой лавке), – а где это царство Кащеево находится-то?
   – Недалеко совсем, – зевая, ответил наследник. – Если пешком, то дня через три-четыре на месте будем. А если на лошади, то раза в два быстрее доскачем.
   Лошадей не было и денег на них тоже, по крайней мере у меня, поэтому оставался только первый вариант. Спрашивать о имеющейся наличности у королевича я постеснялась. Надеюсь, завтра вечером нам попадется какая-нибудь деревушка по дороге с парой свободных кроватей. Ночевать под открытым небом желания не было никакого, особенно если ночь будет такая же, как сегодня.
   Мне показалось, что королевич уснул, еще не успев коснуться головой подушки. Его сладкое посапывание и шум дождя не давали особо сосредоточиться, а мне было над чем подумать. Я сидела за столом и неотрывно смотрела на пламя моей несгораемой свечи. Спать совсем не хотелось.
   Сенька запрыгнул на стол и уселся поудобнее, обернув пушистый хвост вокруг передних лапок и тоже уставившись на свечу немигающим взглядом.
   – Это безумство, – медленно проговорил он, отрывая глаза от пламени и переводя расширенные зрачки на меня.
   – Знаю, – вздохнула я.
   – Так не ходи.
   – Не могу.
   – Алена, и когда тебе надоест набивать шишки?
   – Меня больше интересует, когда шишкам надоест стукаться о меня.
   Мы помолчали, думая каждый о своем. Я взяла бабкину магическую книгу и погрузилась в листание страниц, надеясь найти хоть какую-нибудь подсказку. Ничего путного не попадалось. Заговор от утопления вряд ли нам пригодится, хотя если завтра будет такой же дождь, вполне можно будет им воспользоваться. Заклинание от внезапного вторжения врагов тоже не совсем то, его скорее можно самому Кащею посоветовать, от нас. Лечение икоты, ревматизма и бешенства не особо поможет в нашей непростой ситуации. Единственная вещь, которая меня действительно заинтересовала, – изготовление магической метлы. Я быстренько пробежала глазами нехитрый способ состряпать летательное приспособление, но мне оно не подходило, потому что требовало очень длительной подготовки к первому взлету, чтобы метла привыкла к хозяину и беспрекословно его слушалась. Прямо как лошадь необъезженную приручаешь. Только с лошади падать не так высоко придется. Да и верилось в правдоподобность полетов с трудом.
   Я захлопнула книгу и положила подбородок на скрещенные на столе руки. Что день грядущий мне готовит? Теперь мои мысли не отличались таким уж откровенным оптимизмом, как совсем недавно. Одно дело бороться с известными тебе представителями нежити, и совсем другое – с могучим колдуном, у которого в запасе не одно кровожадное средство от таких нахальных гостей, как мы.
   Утро началось для меня неожиданно – я упала на пол со стула. Как я вообще умудрилась заснуть сидя за столом, осталось загадкой, но от грохота моего упавшего тела в первую очередь подскочил Сенька. Он спросонья начал дико озираться по сторонам, вздыбив на спине шерсть и растопырив усы. Но когда увидел мою сидящую на полу тушку, потирающую особенно сильно пострадавшую часть туловища, ту, что пониже спины, сразу успокоился и мило поинтересовался:
   – Что упало?
   – Моя одежда, – пробурчала я.
   – А почему с таким грохотом?
   – А я из нее вылезти не успела.
   На кровати заворочался королевич, также разбуженный подозрительным грохотом. Он сел, протирая заспанные глаза, и недоуменно уставился на нас.
   – Уже утро? Пора ехать?
   Голос его звучал подозрительно гнусаво. Вот только венценосного насморка нам сейчас не хватает. В подтверждение моих нехороших подозрений королевич похлюпал носом и два раза громко чихнул.
   Я отодрала свое многострадальное тело от пола и поднялась на ноги. Спина затекла, плечи ныли от пребывания долгое время в неудобном положении, а шея вообще отказывалась вертеться. Потрясающая компания подобралась на поиски пропавшей принцессы – простуженный королевич и скрюченная ведьма. Враг от одного нашего вида падет ниц, только от смеха. Один Сенька бодрячком скакал.
   Я бочком подошла к королевичу и внимательно посмотрела на его опухший орган обоняния. Да уж… Вчерашнее купание под весенним дождем не прибавило ему здоровья. И что теперь делать? Насморк лечить бесполезно, действенных заговоров против него нет, а те, что есть, вопреки распространенному мнению, совершенно бесполезны. Сопливость можно вылечить только целебными отварами общеукрепляющего действия, да и то дня за три, не меньше, а у нас времени нет, если верить предоставленным мне данным.
   Мое хмурое выражение лица насторожило Елисея.
   – Ничего страшного, – бодро прогнусавил он, спрыгивая с кровати. – Всего лишь насморк. Давайте собираться скорее.
   – Ваше высочество, вы уверены, что должны ехать? – осторожно поинтересовалась я. – Вы себя хорошо чувствуете?
   – Все нормально, – успокоил он меня. – Не первый раз простужаюсь.
   Утешило это слабо. Не во дворце под надзором огромного количества докторов валяться собирается, нас ожидают походные условия, возможно, с ночлегом на открытом воздухе. Еще не хватало угробить наследника таким примитивным способом.
   Но все мои возражения и причитания не возымели успеха. Королевич был настроен решительно и обжалованию свое окончательное решение подвергать не собирался. Сенька в наши переговоры не лез, досматривая на столе прерванный варварским способом сон.
   Королевич взялся за чистку меча, пока я занималась своими делами.
   Еще с вечера я заготовила список необходимых вещей, которые следовало взять с собой, и теперь бегала по избушке, собирая все в одну кучу – смена одежды, тонкое одеяло, запас еды на два дня, котелок, огниво. Королевич, с трудом оторвавшись от меча, вносил свою скромную лепту в общие сборы, распихивая пожитки по двум сумкам. Свой небольшой личный рюкзачок я собрала заранее, сложив туда в первую очередь необходимые в дороге снадобья и травы. Бабкина волшебная книга давно нашла теплое убежище у меня за пазухой.
   – Алена, – обратился ко мне королевич, когда я критически оглядывала упакованные мешки и пробовала их на тяжесть, – может, ты не будешь больше звать меня высочеством и на «вы»? А то я себя как на великосветском приеме чувствую.
   – Хорошо, – легко согласилась я. – Тогда вот эта сумка твоя.
   И я протянула ему мешок потяжелее. Елисей сначала вообще предложил тащить всю поклажу самому, но я гордо отказалась. Если честно, то я была рада, что королевич предложил перейти на «ты». Так и общаться проще, да и мало ли кто наш разговор подслушает, а я ему «ваше высочество, ваше высочество». И вся наша тайная экспедиция пойдет насмарку.
   Проверив еще раз, все ли мы взяли, я присела на табуретку и огляделась по сторонам.
   Прощай, моя милая избушечка! Скоро ли нам еще доведется встретиться? Но я обязательно вернусь, обещаю.
   Дождь на улице прекратился, похоже, еще ночью, и над лесом висел густой белесый туман, нехотя пропуская тусклые солнечные лучи. Под ногами хлюпала и расползалась земля, не способная впитать в себя сразу такое большое количество воды. Влага тут же пробралась под одежду и заставила нас обоих зябко поежиться. Мы с Елисеем стояли на крыльце и вглядывались в молочную пелену. Настроение было паршивое, по крайней мере у меня.
   – Ты хоть знаешь, куда нам идти? – спросила я, вдруг осознав, что даже не поинтересовалась направлением. Смутное «где-то на севере» я за ориентир не посчитала.
   – Ну-у-у, – задумчиво протянул королевич. – Туда.
   И его палец указал на северо-запад.
   – Уверен?
   Судя по его бегающим глазкам, не очень. Вот только заблудиться нам не хватает для полного счастья. Иди туда, не знаю куда. Заметив мой хмурый взгляд, королевич сжался и начал оправдываться:
   – Я думал, ты сама во всем разберешься, ты же Баба-яга все-таки.
   – И поэтому даже карту захватить не удосужился? А Баба-яга я только начинающая, поэтому попрошу ландышей осенью от меня не требовать.
   Ответом мне было бестолковое пожатие плечами. Ну вот как можно с такими людьми идти в разведку? Никакой практичности.
   – Что бы вы без меня делали? – раздался сзади Сенькин голос.
   Мы дружно повернулись и уставились на кота. Он протиснулся в щелку неплотно прикрытой двери и остановился у наших ног. Брать Сеньку с собой я отказалась сразу, невзирая на его истошные вопли. Во-первых, я сама не представляла себе, что меня ожидает в ближайшем будущем, а во-вторых, кто будет присматривать за домом.
   – Ты хочешь сказать, что знаешь, где находится царство Кащеево? – спросила я, присаживаясь перед ним на корточки.
   А вчера это наглое животное только намекнуло, что государство находится недалеко, но ни единым словом не обмолвилось, что знает туда дорогу. Напоследок приберегал информацию?
   – Конечно, – гордо ответил Сенька.
   – Откуда?
   – От верблюда. – Но, заметив, что я не способна сейчас правильно оценить его шутку, поспешно добавил: – Ну не все ли равно? Я же целыми днями по лесу бегаю. И потом, я раньше, до того как у тебя поселился и говорящим стал, в соседней с этим княжеством деревеньке жил. А у кошек память на места хорошая. Так что я иду с вами, дорогу показывать буду, да и тебя от дальнейших глупостей предостерегу.
   Я ухватила кота за загривок и притянула к себе.
   – Что ты еще знаешь про Кащея?
   – Ничего, – не на шутку перепугался лохматый хитрец.
   – А если подумать?
   – Ну правда, ничего, – заныл кот. – Я же в замок к нему не шастал, страшно было. А вот дорогу покажу.
   – Зачем ты его так? – вступился королевич за нахала. – Пусть идет. На себе его тащить не надо, ест он мало. А проводник нам очень не помешает.
   Я отпустила кота, еще раз гневно сверкнув глазами, и подхватила свой мешок.
   – Ну веди, первопроходец.
   Сенька задрал хвост и вприпрыжку поскакал аккурат на северо-запад, ловко перепрыгивая через лужи и грязное месиво. Мы последовали за ним.
   Хуже некуда брести по лесу после проливного дождя, тем более весной. Никогда больше не сделаю подобной глупости! Под ногами, кроме грязи и скользкой земляной жижи, не было ничего. Противно чавкая и брызгаясь, грязь ухитрялась оседать коричневыми блямбами не только на наших штанах, но и каким-то образом оказываться внутри сапог. Скользкие мокрые деревья, за которые мы с королевичем хватались, поскальзываясь на траве, чистоты нам не прибавляли. Помимо тумана, который рассеялся ближе к полудню, сверху нас еще донимали то и дело срывающиеся капли, так и стараясь попасть по голове или за шиворот. Настроения это как-то не прибавляло. Солнце так и не удосужилось явить нам свой яркий лик, спрятавшись за сплошной занавесью облаков.
   Сенькин хвост мелькал впереди как указующий перст. Если бы не он, я бы давно уже заплутала, не справившись одновременно с борьбой с непролазной грязью и ориентировкой в пространстве. Время тянулось мучительно медленно, и мне уже стало казаться, что мы никогда не выберемся на более-менее сухое место.
   Когда мы неожиданно вышли на наезженный, но размытый тракт, я поняла, что мой лес кончился и теперь начнется чужая территория, поэтому надо быть начеку. Мало ли что нам может тут встретиться.
   Неожиданно среди деревьев промелькнула знакомая коряжка и помахала мне веточкой. Спасибо, леший, что проводил. Я кивнула ему, стараясь, чтобы этого не заметил Елисей, и, поправив свой мешок, бодро зашагала дальше.
   Королевич стойко сносил все тяготы лесного блуждания (успел приобрести опыт, пока до меня добирался), не проронив ни единого стона или жалобы. Он даже иногда подавал мне руку, помогая перебраться через особенно глубокую грязевую лужу или скользкое бревно. Разговаривали мало, перекидываясь в основном односложными фразами: «осторожно», «впереди коряга», «не оступись», «тут скользко».
   Но вот наконец деревья стали редеть, и мы вышли на небольшую поляну, через которую пробегал маленький, но чистый ручеек. Трава на открытом месте успела подсохнуть и не особо скользила под ногами. Мы воспрянули духом и приободрились. Сенька уже стоял на берегу ручья и жадно пил. Мы с Елисеем чуть ли не наперегонки бросились к живительной влаге и первым делом умылись.
   Как же я люблю воду! Чистую! Свежую! Не под ногами!
   Решено было устроить привал прямо на берегу ручья. Сушняка поблизости не оказалось, ветки и кусты промокли насквозь, и все наши попытки развести огонь с помощью огнива потерпели неудачу. Пришлось воспользоваться магией.
   Подумав, я решила сначала высушить собранный королевичем хворост, но перестаралась и превратила сырую кучу веток в горстку пепла. Наверное, руки замерзли от сырости.
   Надо учиться регулировать силу, а то я так наколдую в один прекрасный момент…
   Через полчаса, когда Елисей притащил очередную порцию сырых дров, мне удалось-таки достичь желаемого и выпарить влагу из древесины, бросив напоследок в самую середину огненную искру. Сухое дерево моментально загорелось, и костер весело запылал.
   – А не проще было бы развести огонь с помощью какого-либо заклинания, чем морочиться с вымоченным хворостом? – спросил королевич, пододвигаясь поближе к огню.
   – Не проще, – ответила я, раскладывая свою разноцветную куртку на земле и устраиваясь поудобнее. – Поддержание костра, на котором можно сварить еду и обсушиться, требует очень больших энергетических затрат. Ты же не хочешь к стенам Кащеева замка притащить мою обессиленную тушку?
   Елисей ничего не ответил и уставился на закипающую в котелке воду. Я сыпанула в нее овсяную крупу и помешала наш скромный обед ложкой.
   Из кустов появился грязный донельзя Сенька. Он уже давно потерял свой прелестный белый цвет и теперь щеголял всеми оттенками серо-коричневого.
   – Ты бы помылся, что ли? – намекнула я коту.
   – Да ну. Грязь высохнет и сама отвалится. Сейчас я ее только еще больше размажу.
   Каша сварилась на удивление быстро без моего непосредственного вмешательства и даже почти не подгорела. Я мысленно поздравила себя с первой победой на кулинарном поприще, но, сняв пробу, тут же скривилась. Я забыла положить соль. Когда же я научусь все делать правильно? Или мне это уже не грозит?
   Королевич тоже не оценил безвкусный шедевр и от души сыпанул в котелок горсть соли. Теперь каша была испорчена окончательно, но варить все заново сил не было никаких, и мы с грехом пополам съели половину того, что приготовили общими усилиями, запивая невероятным количеством воды. Сенька разделить с нами трапезу отказался, сославшись на то, что успел уже перекусить парой полевок, а после мяса есть пересоленную до икоты кашу просто противно. Зная меня, я бы на его месте тоже не стала.
   Отдохнув и немного обсохнув, мы продолжили путь. Наш хвостатый проводник снова работал маячком, являя нам свой пушистый, теперь уже серый, отросток. Грязи под ногами стало меньше, но идти все равно было тяжело. Королевич постоянно шмыгал носом, но высмаркиваться при мне стеснялся, то и дело отлучаясь до ближайших кустов. Скорости передвижения это не прибавляло, и я прямо заявила ему, что пусть прекращает свои дворцовые замашки и перестанет прятаться по кустам, в насморке нет ничего предосудительного. Как ни странно, он послушался. Этикет этикетом, но в лесной чаще церемониться особо не перед кем.
   Солнце выглянуло только на закате, посветив на прощанье перед тем, как гордо удалиться за горизонт. В деревни мы не стали заходить. Кто знает, какое отношение у жителей к этому пресловутому колдуну. Может, они с ним заодно, подать платят. Настучат еще. Да и королевича опознать могли.
   Когда почти совсем стемнело, возникла необходимость подыскать место для ночлега. Обшарив ближайшие к нам полянки, мы нашли все-таки то, что было нужно. Деревья, поваленные давнишней бурей, образовали подобие шалаша, достаточно большого, чтобы вместить двух человек и одного кота. Нанесенные ветром ветки прикрывали все щели и образовывали полог нашего импровизированного жилища, скрывая от посторонних глаз. Мы с максимальным удобством устроились перед входом и разожгли костер. Хворост с трудом, но все-таки разгорелся, не потребовав от меня предварительной просушки, хотя и очень сильно дымил. На мое предложение приготовить ужин спутники посмотрели на меня с таким благоговейным ужасом, что я не рискнула повторить попытку готовки, и мы ограничились парой бутербродов. Но котелок на огонь я поставила. Нужно было приготовить отвар для больного королевича, иначе он совсем расхворается.

ГЛАВА 8

   Спать на земле очень неудобно и холодно. К этому выводу я пришла, едва открыв глаза и уставившись в голубое небо сквозь густое переплетение веток над головой. Жестко, противно, ужасно и больше не хочется.
   Рядом со мной никого не было. Стуча зубами, я выбралась из нашего жилища и попрыгала, чтобы не околеть окончательно. Моя любимая курточка в данный момент почему-то не желала согревать мое окоченевшее тело, поэтому пришлось греться примитивным способом, используя активные физические упражнения. Немного помогло.
   Кстати, куда мог запропаститься королевич? Погулять пошел спозаранку? Если в ближайшее время не вернется, пойду искать. Сенька, между прочим, тоже исчез в неизвестном направлении. А если меня волки съесть захотят? Оставили тут одну-одинешеньку, кушайте, хищнички дорогие, молодую девицу, только потом рот прополоскать не забудьте, а то привкус хреновый останется.
   Я развела давно потухший костер, подбросив немного свежих веток, и потрусила с котелком к ближайшему водоему в нескольких минутах ходьбы от нас. Еще вчера его заметил Сенька, когда обшаривал местность.
   Небольшой прудик чистотой воды особо не отличался, но мы все равно не собирались пить сырую, поэтому я набрала полную емкость и уже хотела отправиться обратно к нашему лагерю, как до меня донеслось тихое конское ржание. Я приостановилась. Все стихло. Я постояла еще некоторое время, прислушиваясь к лесным звукам, но ничего необычного больше не услышала.
   «Померещилось», – пришло мне в голову единственное разумное объяснение.
   Но тут кусты на противоположном берегу пруда подозрительно зашевелились. Я торопливо нырнула за высохшие листья осоки, частоколом торчащие из воды недалеко от меня. Конечно, за ними особо не спрячешься, но и заметят не сразу, есть время осмотреться.
   Кусты заколыхались особенно сильно и раздвинулись, явив моему взору сначала рыжую лошадиную морду, а затем и все животное целиком, на спине которой восседал королевич собственной персоной, ведя в поводу вторую лошадку, точную копию первой. Следом бежал Сенька.
   Я-то думала, куда наследник запропастился? А он с котом, оказывается, на промысел сходить успел и транспорт нам добыл. Неужели королевич таскает с собой такую наличность, что две коняки купить смог?
   Увиденная картина несказанно меня порадовала. Я выпрямилась во весь рост, привлекая к себе внимание, и подождала, когда мои спутники обогнут пруд.
   – Нам больше не придется тащиться пешком. – Сенька первым подскочил ко мне.
   – Да вижу уже. Где взяли? – Вопрос больше был адресован Елисею.
   – Здесь деревня недалеко, кот показал, там и взяли, – пояснил королевич.
   Я осмотрела лошадей и осталась довольна. Мои ноги уже ни в какую не желали отправляться дальше пешком, протестуя против такого жестокого обращения. А наличие лошадей не только помогало сберечь силы, но и время. Причем значительно.
   Елисей спрыгнул с коня и повел обоих к пруду. Рыжие морды жадно припали к гладкой поверхности, пуская разбегающиеся по воде круги, и долго пили.
   – И сколько ты за них выложил? – полюбопытствовала я.
   – Э-э-э… Ну-у-у… – гнусаво замямлил королевич. – В общем, нисколько.
   – То есть? – опешила я. – Вы что, их украли?
   – Не совсем, – встрял в разговор Сенька. – Мы их взяли взаймы. Обратно пойдем – вернем.
   – И кто ж вам такой добрый в деревне попался, что согласился лошадками задарма снабдить?
   – Никто. Мы ж не спрашивали. Подходим к постоялому двору, он самый крайний к лесу оказался, – пустился кот в объяснения. – А там эти две стоят, уже оседланные. И никого рядом. Мы хотели спросить разрешения на временное пользование, так не у кого, а у нас времени в обрез, сама понимаешь. Вот и пришлось так прихватить.
   Я застонала и схватилась за голову. Это же кража в особо крупных размерах, за нее одним штрафом не всегда отделаешься, а у нас и денег-то почти совсем нет. Не хватало еще, чтобы нас за конокрадство, как цыган, в острог посадили. Но с лошадками расставаться хотелось еще меньше.
   – Сматываемся отсюда, да побыстрее, – скомандовала я. – Не дай бог, кто спохватится и по следам догонит.
   Королевич и Сенька не заставили себя дважды упрашивать. Они наконец осознали, какие последствия нас ожидают в случае поимки с поличным.
   Мы похватали свои нехитрые пожитки, затушили тлеющие угли и вскочили в седла. Лошади оказались отдохнувшими и шли легким галопом.
   Вчерашний пасмурный день приказал долго жить, и теперь нас приветствовало солнышко, ласково припекая в правый бок, как бы извиняясь за долгое отсутствие. Ехать верхом было не в меру приятнее, чем топать на своих двоих, и мое настроение постепенно улучшилось сначала до нормального, а потом я и вовсе начала насвистывать себе под нос какую-то веселую песенку. Сенька вцепился в седло впереди меня и не разделял охватившего меня веселья. Ему было неудобно. Кошки вообще не приучены ездить на лошадях, но у нас не было выбора, не заставлять же его бежать рядом.
   Единственное, что омрачало нашу прогулку, – голодные желудки. Конечно, варить опять кашу я не собиралась, чтобы окончательно не отравить в первую очередь королевича Елисея, но парочку бутербродов я бы с удовольствием слямзила.
 
   Ближе к вечеру следующего дня мое терпение стало подходить к концу.
   – Долго нам еще ехать? – спросила я у Сеньки, чувствуя, что бутерброды не очень способствуют нормальному росту и развитию моего организма, и желудок перестал почти совсем подчиняться моей воле, а настроение медленно сползло на нулевую отметку.
   – Нет, – клацая зубами, ответил кот. – Но границу мы уже пересекли.