Никитина Елена. А что вы хотели от Бабы-яги

   – Веди себя нормально и не лезь на рожон.
   – Хорошо. А ты уверена, что у тебя получится?
   – Нет, конечно.
   Но мысли в голове закрутились с удвоенной силой. Идея по-тихому обшарить замок была не так уж плоха, но требовала хотя бы элементарного представления о расположении помещений и наличии всяких тайных комнат. Плана замка, естественно, у нас не было, поэтому придется идти в слепую, что вполне могло быть опасным. Но более разумного плана у меня пока не было. Вовлекать королевича в небезопасные вылазки я не собиралась, мало ли с чем придется столкнуться. Мне же потом первой голову открутят, если не сам Кащей, то король уж точно.

ГЛАВА 11

   В моих покоях меня ждал сюрприз – ножка и крылышко многострадального гуся, правда, уже остывшего. К нему прилагались овощной салат в хрустальной салатнице и ваза с фруктами. Но я привередничать не собиралась, два съеденных яблока лишь подстегнули аппетит. Мой организм наплевал на всякую осторожность и готов был сейчас даже из яда, если такой имелся в поданной мне пище, извлечь все необходимые питательные вещества без малейшего вреда для себя.
   Через какие-то пять минут я с тоской посмотрела на обглоданные косточки и не придумала ничего лучше, как выкинуть их в окно, все равно там толком и не осталось ничего. Не удивлюсь, если мне с княжеского стола был пожалован весь гусь целиком, но злобная горничная в силу своего природного ведьмоненавистничества умыкнула большую часть. Хорошо еще, если съела, а ведь могла и выбросить, только чтобы мне меньше досталось. И чем я ей так не понравилась?
   На сытый желудок думается всегда намного продуктивнее, чем на голодный. Это давно подтвержденный факт, мною лично. Оказывается, в замке Кащея тоже можно неплохо жить, особенно если быть уверенной, что тебя не собираются морить голодом.
   Я растянулась на кровати и начала продумывать план действий.
   В первую очередь стоило наведаться в подземелье. Во-первых, оно имеется в любом уважающем себя замке как обязательный элемент планировки, а во-вторых, именно там совершается большинство магических обрядов, даже не обязательно черных. Почему чернокнижники так любят подземные катакомбы, я точно не знала. Наверное, потому, что цели, достигаемые с помощью черной магии, слишком приземленные и эгоистичные, идущие в разрез с высшими силами природы и высшими законами. И чем глубже под землю, тем легче высвободить первородные темные энергетические структуры, которые не могут подняться на поверхность из-за тяжести низших элементалов. И к тому же с ними проще договориться.
   Если рассуждать логически, то мы с королевичем наделали сегодня слишком много шуму нашим оригинальным появлением в замке Кащея, поэтому ждать от нас новых казусов уже вряд ли будут. Самое время произвести предварительную проверку, а там по обстоятельствам.
   И я тихонько выскользнула в коридор. Время давно перевалило за полночь, но меня это не успокаивало, а наоборот – настораживало. Ночью совершаются самые зловещие ритуалы и обряды, уж я-то знаю. Благо сегодня не полнолуние, а то бы я точно никуда не пошла. Любопытство – вещь хорошая, но с жизнью обычно мало совместимая. Однако я должна все разузнать, и чем быстрее, тем лучше. Что-то не верится мне, что у этого Кащея все так чисто и гладко, как он говорит. И к похищению Василисы он наверняка имеет отношение, но не признается. Ничего удивительного. Я бы тоже не призналась.
   В коридоре царил полумрак. Единственный факел потрескивал на каменной стене и отбрасывал вокруг неясные трепещущие тени. Вроде тихо. Я прокралась к лестнице и нырнула в темноту. Шею бы не свернуть, темень, как у кошки в желудке. Хоть с открытыми глазами иди, хоть с закрытыми, результат один – ничего не видно. Воспользоваться магическим светом я побоялась, чтобы не привлекать внимания. Наконец мои руки наткнулись на перила, и я, нащупывая мыском каждую ступеньку, начала свой экстремальный спуск. Лестница была поистине бесконечной и навевала пессимистичные мысли о преисподней. Ступеньки кончаться не желали, и мне показалось, что я встречу на этой лестнице рассвет, если вообще узнаю о его наступлении. Но бесконечности в человеческой жизни, как известно, не существует, и в тот момент, когда я уже была готова признать свое поражение и трусливо повернуть назад, внизу забрезжил неясный свет. Ура, я уже близко. Прибавив шаг, я почти влетела в небольшую комнатку, освещенную только пламенем ярко горящего камина. Посередине стоял большой стол, в предназначении которого я ни минуты не сомневалась, – жертвенник. Богатое воображение тут же услужливо подсунуло мне образы заклания невинной жертвы и черных колдовских обрядов со мной в главной роли жертвы, что не прибавило мне храбрости и оптимизма.
   Вдоль стены от пола до потолка высились полки со склянками всевозможных форм, размеров и расцветок. Вот они, настоящие зелья, не то что мои отварчики, которыми только гостей вместо чая потчевать.
   В кресле, спиной к двери, сидел Кащей, но едва я вошла (точнее влетела), он повернулся ко мне и смерил тяжелым взглядом.
   Ну что, Алена, раскрыла тайну подземелья? Получай!
   Я попятилась к единственной двери за моей спиной, но Кащей легким взмахом руки заставил ее закрыться, отрезав мне все пути к отступлению. Вот гад! Попалась я, как глупая мышь в мышеловку. И что теперь делать? Даже тяжеленького ничего нет под рукой, все спокойней было бы. Хотя с дубинкой против мага не попрешь, но какое-никакое оружие.
   Кстати, о мышах. Надеюсь, меня не собираются ими пытать? Ведь это единственное, чего я очень сильно боюсь. Дома с ними успешно Сенька борется, поэтому беспокоиться не о чем. Но здесь-то точно до них дела никому нет. Беглый взгляд по углам наличия грызунов не обнаружил.
   Кащей не спеша встал и почти вплотную подошел ко мне. Черный плащ при этом взметнулся как крылья летучей мыши. Опять я про них! Так и паранойю нажить недолго.
   – Не угомонишься никак? – Он смотрел на меня с нескрываемым раздражением.
   – Да вот, гуляла мимо, – как можно беспечнее ответила я, судорожно соображая как лучше выкрутиться.
   – Неужели? – Глаза Кащея сощурились и от уголков к вискам побежали еле заметные морщинки.
   «А глаза у него красивые, – почему-то пришла мне в голову странная мысль. – И лицо такое мужественное, как у настоящего воина, не то что у городских и сельских жителей. По их лицам можно судить разве только о количестве выпитого и съеденного по степени одутловатости да о прочих пороках. И эти морщинки его даже украшают. Наверное, ему очень идет, когда он улыбается. Тьфу, Алена! О чем ты вообще думаешь?! Тебе бы сейчас шкурку свою спасти, а ты о глупостях всяких».
   Похоже, я впала в слишком глубокую задумчивость, и это явно отразилось на моем лице, потому что Кащей немного от меня отодвинулся и подозрительно спросил:
   – Что тебе здесь надо?
   – Да нет, ничего. – И я попятилась к двери, не сводя с него взгляда. – Ну я пойду?
   Нащупав дверную ручку за спиной, я безуспешно подергала ее и в панике опустила глаза. Лучше бы я этого не делала! В двух шагах от меня в уголочке с самым невозмутимым видом сидела большущая жирная мышь!
   Моя реакция была молниеносной и хорошо озвученной. Как я оказалась на жертвенном столе, не помню. Помню только, что отползла к самому дальнему концу стола и прижала колени к груди. Кащей недоуменно воззрился на меня с открытым ртом. И неудивительно. Потенциальная жертва сама запрыгнула на место расправы.
   – А ну слезай! – рявкнул он.
   Я помотала головой и еще сильнее сжала колени руками.
   – Слезай, кому говорят! – И Кащей бесцеремонно попытался стряхнуть меня на пол.
   Я ухватилась за противоположный край стола, отвоевывая свое спасительное место. Не знает он, что такое настоящий женский страх! В подобные моменты я могу помериться силами с самым могучим богатырем и выйти победителем. И куда уж этому доходяге со мной тягаться, когда тут МЫШЬ!
   Чувство страха к мелким грызунам, видимо, Кащею было неведомо, потому что он слишком долго соображал о причинах моего столь неадекватного поведения, но наконец у него хватило ума проследить за моим взглядом. Наглое животное продолжало сидеть в уголочке, как мне показалось, злорадно ухмыляясь.
   – Вот черт! – выругался Кащей. – Опять завелись, заразы!
   И маленькая молния, выпущенная с его пальцев (причем левой руки), не оставила от грызуна ни единой косточки. Противно пахнуло паленой шерстью.
   Я тоже умею испепелять молниями, правда, не совсем бесследно, после меня обязательно что-нибудь остается. Но когда я вижу мышь, у меня отказывают все инстинкты, кроме бегательного и лазательного, и к магии я не способна вообще в такие моменты.
   Я вытянула шею, чтобы как следует удостовериться в полном исчезновении причины моего позорного поведения. Кащей смотрел на меня теперь не так неприязненно, а скорее с любопытством и легкой иронией. Уголки его губ приподнялись в подобии улыбки.
   – И ничего смешного нет, – обиженно пробубнила я.
   – Это всего лишь мышь, – пояснил он.
   А то я сама не догадалась! Всего лишь… Это «всего лишь» стоило мне половины моих нервных клеток, между прочим, а они, как известно, не восстанавливаются. Я бросила гневный взгляд в сторону моего тюремщика и поползла по периметру стола, зорко всматриваясь в каждый уголок и щелку.
   – Нет больше их, всего одна забежала какая-то, – успокоил меня Кащей, уже окончательно развеселившись.
   – А ты уверен? – Чувство осторожности в таком деле никогда не помешает.
   – Уверен. Слезай со стола.
   Я грузно сползла с жертвенника и встала на еще трясущиеся ноги, с опаской поглядывая по сторонам. Надо же было так опозориться! Сначала с метлой, теперь вот с мышью. Не везет мне на благородные поступки, давно знаю, поэтому и стараюсь держаться от них подальше.
   – Неужели злобная ведьма так сильно боится мышей? – удивленно спросил Кащей.
   – Боюсь, – честно призналась я. Чего уж теперь храбриться-то?
   – А как же страшные зелья, в основу которых входят мышиные и крысиные хвостики? Смертельные отвары из ногтей полуразложившихся мертвецов, зловещие заклинания, приносящие моровые поветрия? Кровавые шабаши на Лысой горе?
   – По себе судишь? – Меня передернуло от одной мысли об этом. – Я такими кошмарами не занимаюсь.
   – А чем ты занимаешься?
   Я пожала плечами. Посвящать его в свои дела желания не было. Баба-яга – она и есть Баба-яга. Какие могут быть еще объяснения? Хотя неизвестно, насколько безгранична человеческая фантазия, особенно когда дело касается всяких ужасов. Такого напридумывать могут…
   Кащей совершил вокруг меня круг почета, внимательно осматривая со всех сторон, будто покупал пальму в кадке для тронного зала, и остановился напротив.
   – Что-то мне подсказывает, что ты совсем не та, за кого себя выдаешь.
   Я гордо вздернула нос. Пусть думает что хочет, мне-то что? Выбраться бы поскорее отсюда, а то там Сенька небось волнуется.
   Кашей тем временем повозился возле камина и, повернувшись ко мне, протянул пузатый бокал с красной жидкостью.
   – Что это? Кровь невинно убиенных младенцев? – с ужасом спросила я.
   – Нет, – равнодушно пожал плечами колдун. – Это кровь той самой мышки, которая тебя так напугала.
   Я рыпнулась было обратно на спасительную поверхность стола, но вовремя одумалась. Ну какая может быть кровь мышки? Я от страха совсем мозги растеряла, если там еще оставалось, что терять.
   Поколебавшись немного и все-таки приняв бокал, я незаметно понюхала содержимое. Хорошее вино, из дорогих сортов, между прочим. Нельзя так непочтительно отзываться о благородном напитке. Точно такой же бокал появился в руке Кащея. Он облокотился на спинку кресла и задумчиво поиграл искристым вином.
   – Что празднуем? – спросила я.
   – Победу над кровожадным монстром.
   Я почувствовала, как по щекам поплыл стыдливый румянец, и понадеялась, что Кащей ничего не заметил. Но он заметил.
   – Смущенная ведьма – зрелище оригинальное, – прокомментировал он.
   – Еще скажи для избранных, – совсем растерялась я.
   – Если ты старалась исключительно для меня, то да.
   Я разозлилась, но волю чувствам давать не стала, предпочитая держать их при себе, дабы не попасть в очередную нелепую ситуацию, и промолчала. Кащей наблюдал за мной.
   – Не волнуйся, – пристально глядя мне в лицо, сказал он. – Я не собираюсь использовать твои маленькие слабости в корыстных целях. По крайней мере, пока. А теперь давай рассказывай.
   – Что именно?
   – Как ты докатилась до такой жизни?
   – Не поверишь, на метле, – съехидничала я.
   – Это я видел, – усмехнулся князь. – Оценил в продуктовом эквиваленте. Ну и как ощущения?
   – Как у пьяного поросенка на дереве.
   – В смысле?
   – Штормит, мутит и упасть страшно. А самое главное – не знаешь как ты здесь оказался.
   При воспоминании о полете меня передернуло. Ни за что больше не буду ставить такие спонтанные опыты на собственной тушке. А если б мы в болото угодили? Или на кладбище, полное кровожадных тварей? Хотя еще неизвестно, чем замок Кащея лучше первых двух, вместе взятых.
   Хозяин тем временем поглядывал на меня с любопытством, пряча улыбку. Неужели что-то задумал?
   – Кстати, о кровожадных монстрах, – вспомнила я причину своего появления здесь. – Если не ты похитил Василису, то кто? Уж не мышка ли утащила?
   Кащей нахмурился, выражая крайнюю степень задумчивости. Интересно, он отмазку придумывает или правда не знает? Я поднесла бокал к губам и сделала несколько осторожных глотков. Вкусное вино. У этого упыря, оказывается, хороший вкус.
   – А что бы ты предпочла услышать? – наконец спросил он, пристально глядя мне в глаза.
   – Правду.
   – Тогда не я. – И Кащей залпом осушил бокал.
   Кто бы сомневался! А почему похищение вообще на него свалили? За ним уже водилось что-либо подобное? Или тоже людская молва так оригинально ославила на всю округу? Уж я-то знаю, что это такое, не понаслышке.
   – Хорошо, – легко согласилась я и спрыгнула со стола, куда успела опять взгромоздиться. – Тогда я могу спать спокойно.
   – Ты хочешь сказать, что поверила мне на слово? Так легко? – удивился Кащей, не скрывая подозрительности.
   – Нет, конечно.
   – Тогда в чем дело?
   – В бестолковой ведьме. Спокойной ночи!
   И я направилась к двери. К моему удивлению, она спокойно открылась, надо было только ручку вверх поднять. Вот бестолочь я! Не научилась двери открывать, а лезу в такие серьезные дела.
   – Тебя проводить? – любезно поинтересовался Кащей, бесшумно возникая за моей спиной.
   – Сама справлюсь, – уже поднимаясь и создавая светящийся шар, откликнулась я.
   Но через полчаса бесплодных блужданий по лестнице вверх-вниз я поняла, что погорячилась, гордо отклонив предложение Кащея. Заклинание нескончаемости работало тут на полную катушку. Все коридоры были совершенно одинаковыми, а на каком этаже разместили нас с королевичем, поинтересоваться я конечно же не удосужилась. Возвращаться в каморку с горящим камином и признаваться, что заблудилась, было стыдно.
   Я с досадой затушила свой «фонарик» и уселась прямо на ступеньки, понадеявшись, что утром на меня обязательно кто-нибудь наткнется. Темнота обступила со всех сторон, и я даже не заметила, как задремала, прислонившись к холодным чугунным перилам.
   Разбудил меня яркий свет. Я открыла глаза и огляделась по сторонам. Горящий факел, послуживший причиной моего пробуждения, осветил насмешливое лицо Кащея.
   – Если у меня возникнет вакансия привидения, я обязательно тебя возьму на эту должность.
   – Премного благодарна, – сонно отозвалась я. – Но моя меня устраивает больше.
   – Сколько тебе лет, Алена?
   – Двадцать. А что? – Вопрос меня удивил.
   – Мне просто интересно, как тебя угораздило влезть в это грязное дело, тем более перед госэкзаменами? Ты ведь учишься в академии магии? Кто уговорил тебя?
   Я тяжело вздохнула. Напоминание о неполученном дипломе все еще отзывалось в душе щемящей болью. Не то чтобы он был мне очень нужен, но гордость и тщеславие пострадали.
   – Знаешь, не надо об этом, ладно? – с трудом выговорила я. – Мне проще признать, что я заблудилась, чем ответить на твой вопрос.
   Кащей посмотрел на меня так, будто собирался запомнить в мельчайших деталях.
   – Из тебя плохой шпион. Выкладывай, зачем ты здесь?
   Если б я сама знала! Оказавшись в замке, я поняла, насколько глупой и безнадежной была идея попасть сюда.
   – Не знаю. – И это был самый честный ответ. – Можешь принести меня в жертву богу глупости, он будет доволен.
   Кащей хмыкнул:
   – Ну пойдем.
   – Что, уже? – удивилась я.
   – А чего ждать-то? Когда ты корни пустишь? Спотыкайся потом об тебя.
 
   Утром меня разбудил настойчивый стук в дверь. Стучали, похоже, давно, потому что дверь, как мне показалось, держалась исключительно на заклинании, которое я наложила перед сном, чтобы обезопасить себя от непрошеных посетителей. Как оказалось, не зря.
   Я разлепила глаза и поднялась. Долбилась вчерашняя грымза. Даже не взглянув в мою сторону, она с громким сопением, достойным дикого кабана, загнанного охотниками, прошла в комнату и бухнула поднос с завтраком на комод. Омлет испуганно подпрыгнул в тарелке, чай вышел из берегов, а фрукты в ужасе были готовы разбежаться в разные стороны. Если бы я была нежной и впечатлительной барышней, то немедленно спряталась бы под кровать.
   Но я с равнодушным спокойствием следила за ее издевательствами, и только когда убедилась, что моему завтраку больше ничего не грозит, мило поинтересовалась:
   – Если бы было в вашей власти казнить меня, какой вид смерти вы бы для меня выбрали?
   – Четвертование, – прошипела она.
   – И вы уже присмотрели определенную часть тела в виде сувенира?
   Ответа, кроме громкого стука двери, я не удостоилась.
   Ночью Кащей не стал приносить меня в жертву никаким богам и кровожадным демонам, а очень любезно проводил до моей комнаты, объяснив, что бродить ночью по замку небезопасно. Правда, не сказал почему, предоставив моему воображению самому справиться с этой задачей. Ко всему прочему, я узнала очень ценную информацию – наши комнаты находятся на четвертом этаже. Более детальную экскурсию он проводить категорически отказался.
   Наскоро сбегав умыться и позавтракав, я отправилась к Елисею на военный совет. Новостей было не так уж и много, скорее одни наблюдения, которыми я собиралась поделиться с его высочеством. Но меня ждал пренеприятный сюрприз – у Елисея был сильный жар.
   Когда я вошла, он лежал в кровати, укрытый несколькими одеялами, и при этом продолжал мерзнуть. Дыхание больше походило на хрипы подавившегося костью кота, а глаза постоянно закрывались и плохо видели окружающее. Рядом крутился невысокий мужчина лет шестидесяти, с длинной бородой и умным видом. Расставленные вокруг баночки, скляночки, мисочки с приготовленными примочками не оставляли никаких сомнений относительно его принадлежности к медицинской профессии.
   Я бросилась к королевичу и потрогала лоб губами. Местный эскулап уставился на меня с благоговейным ужасом.
   – Что вы делаете? – выдохнул он.
   – Температуру меряю. А что?
   Он смутился и промолчал. Наверное, подумал, что я не оставляю Елисею ни малейшего шанса на жизнь и прощаюсь.
   – Чем вы его лечите? – начала я допрос.
   Уж во врачевании я чувствовала себя как рыба в воде. Обширная практика в больницах Петравии, где мне старались спихнуть самых сложных и безнадежных больных, принесла мне славу одного из талантливейших целителей академии. К тому же леший в порыве благодарности открыл мне несколько профессиональных секретов, которые я могла использовать при приготовлении снадобий.
   Лекарь надулся, как мышь на крупу, и оскорбленно заявил:
   – Уж я больше вашего понимаю в медицине, поэтому попросил бы не лезть с советами и не мешать мне.
   Я не обратила внимания на его высокопарную речь и продолжила обследование. Оно было неутешительным. Сильная лихорадка, поверхностное дыхание, сильные хрипы. Только воспаления легких нам не хватало.
   – Какой диагноз вы поставили? – не унималась я.
   – Бронхит. Через пару дней от него не останется и следа.
   «От королевича или бронхита?» – захотелось уточнить мне.
   – У него воспаление легких, – рыкнула я. – Или вы хотите загубить единственного наследника Расстании?
   Лекарь побледнел, а я продолжила наступление:
   – Я сама приготовлю необходимые лекарства.
   – Но его сиятельство в приказном порядке распорядились мне самолично заняться лечением королевича, – уже не так уверенно высказал протест эскулап.
   – Надеюсь, вы хорошо знаете, как лечатся такие вещи, и не допустите развития осложнений?
   Лекарь покрылся багровыми пятнами от злости, но его чувства меня сейчас волновали меньше всего.
   Королевич приоткрыл осоловевшие глаза и прошептал:
   – Алена, не волнуйся, со мной все будет в порядке.
   – Конечно, – уверила его я. – Только молчи, тебе нельзя много разговаривать.
   Я бесцеремонно понюхала все бутылочки с настоями и отварами, попробовала на вкус особенно подозрительные смеси, и осталась относительно довольной – вреда от этих травок не будет, как и пользы, собственно, тоже. И все-таки решила не рисковать жизнью наследника. Приготовив несколько отваров из собственных запасов, за которыми я быстренько сбегала в свою комнату, я дала давящемуся яростью лекарю четкие инструкции по их применению и покинула комнату Елисея. Не думаю, что этот напыщенный эскулап может только из вредности насолить такому высокопоставленному пациенту.
   Теперь не мешало бы найти Кащея, и как можно скорее. Если приставленный к королевичу медик был самым лучшим во всем княжестве, то я могла только посочувствовать простым жителям, вынужденным прибегать к помощи подобных ему горе-лекарей, которые даже диагноз толком поставить не могут. Я была в гневе.
   Спустившись на первый этаж, я надеялась найти там если не самого хозяина, то хотя бы кого-нибудь, кто указал бы, где его искать. Откладывать решение такого важного вопроса не стоило.
   Внизу не было ни души. Я подергалась в одну закрытую дверь, в другую, в третью. Тишина. Вымерли они все тут, что ли?
   Бросив задумчивый взгляд в окно, я увидела наконец то, что искала. На лужайке недалеко от замка Кащей обучал молодых воинов стрельбе из лука. Причем теоретически. А если точнее, то молодцы как раз были вооружены и старались правильно натягивать тетиву и заводить руку для пуска стрелы, но сам Кащей только проводил инструктаж. Его руки были свободны, и он лишь подсказывал-подправлял ошибки.
   Я направилась к месту полевых учений. Придется прервать столь нужное занятие, у меня проблема поважнее будет, да и времени много не отнимет.
   Я распахнула тяжелые двери замка и оказалась на залитой солнцем подъездной дорожке, уходящей вправо и ведущей к воротам замка, где на посту стояло не меньше десятка стражников. Неплохая охрана, ничего не скажешь. И магическая защита имеется. Пробраться внутрь или выйти незамеченным не получится.
   Слева немного поодаль начинался лес. Не очень густой, но и не редколесье. В таком хорошо прогуливаться в жаркий полдень, наслаждаясь кусочком дикой природы. Ни расчищенных дорожек, ни подстриженных кустов не наблюдалось.
   Передо мной открывался тот самый луг, который был виден из окна, и я направилась к живописной группе лучников. В этот самый момент один из учеников под чутким руководством Кащея прицелился в небо и пустил стрелу. Мишенью был летящий не очень высоко голубь.
   Моя реакция опередила сознание. Мощная воздушная струя ударила стреле в бок и резко увлекла ее в сторону, полностью изменив прямую траекторию полета на дугообразную. Мужчины проводили ее недоуменными взглядами, открыв рты. Излишне самостоятельная стрела встретилась им впервые. Ничего не подозревающий голубь спокойно полетел дальше. Не люблю я охоту. А когда убивают животных просто так, ради тренировки, особенно.
   Кащей повернулся ко мне так резко, что я от неожиданности даже отшатнулась. При этом на его лице отразилась странная гримаса не то боли, не то ярости. Он сделал непроизвольное движение левой рукой, как бы прикрывая правое плечо, но тут же справился с собой и напряженно выпрямился.
   – Что ты себе позволяешь? – прошипел Кашей, стараясь испепелить меня взглядом.
   – Не люблю, когда убивают животных просто так, – прошипела я ему в ответ.
   – И что дальше?
   – Ничего. Не проще пользоваться фантомами?
   И я для наглядности выпустила несколько эфемерных ворон, которые, ничем не отличаясь от живых, разлетелись в разные стороны. Только каркать не умели.
   – Оригинальная идея. – Снова злобное шипение. – А проходящая сквозь пустоту стрела должна сама вернуться и поведать о своих незабываемых ощущениях?
   – Ну почему же? Тебе нужна достоверность? Попробуешь? – И я указала на небо, приготовившись создать еще парочку эфемерных птичек.
   Кащей выхватил лук у одного из ребят, жадно прислушивающихся к нашей милой беседе, и четко отработанным движением приладил стрелу.
   Я выпустила сокола, и он взмыл в небо с невероятной скоростью. Вслед ему полетела стрела, пронзив насквозь, и птица камнем упала вниз, ярко вспыхнув едва коснувшись земли. Кащей почти даже не целился, и я удивилась его потрясающему мастерству. Здорово стреляет. Попросить у него парочку уроков, что ли?