Страница:
– Так что – поздравляю тебя! Я пошёл биться за свое место среди эйнштейнианцев.
– Джерри, я знаю предпочтения главного компьютера Колледжа, – неожиданно раздался голос Робби. – Не бойся неформальных ответов. Если у тебя в кибернетике есть личный опыт – смело ссылайся на него.
– Хорошо! – и Джерри умчался.
– Начинается завершающая сессия вступительного экзамена 2272 года! – торжественно провозгласил румяный пухлощекий Джикси. – Впереди всех – принц Дитбит с впечатляющим результатом более полутора тысяч очков. От него значительно отстала Никки Гринвич с четырнадцатью сотнями очков. Участники начинают отвечать на вопросы по истории.
– Да, очки Дитбита полезли вверх как на дрожжах: он знает всю подоплёку политических событий последнего века, а также родословную всех знаменитостей, – иронически отметил тощий и смуглый Тимоти. – Зато Никки Гринвич отстает всё больше… В конце второй сессии у неё был очень усталый вид, думаю, что запас прочности у Никки иссяк. Смотрите, исторический блок начался, а она спокойно сидит, не работает, попивает водичку…
– Может, решила, что уже поступила – хватит мучиться? – хохотнул Джикси.
А Никки действительно подумала: какого Тарантула я буду вспоминать всех этих кровожадных царей и полководцев? – лучше отдохнуть… Она усмотрела в исторических вопросах знакомую и интересную для неё тему космологических воззрений древних философов, труды которых в изобилии присутствовали в уцелевших файлах Робби, – и небрежно надиктовала ответ на этот вопрос, потягивая действительно освежающий коктейль и посмеиваясь над античными дискуссиями об образовании Вселенной и над идеей одновременного рождения времени вместе с материальным миром.
Она восхитилась Гераклитом Эфесским, хмыкнула на платоновского «Тимея» и даже успела пощипать религиозно-подобострастные космогонические верования Блаженного Августина, когда полчаса исторического блока закончились. Никки отлично отдохнула на философской теме и весьма удивилась, когда компьютер Колледжа дал ей за это свободное эссе двести баллов.
Ещё больше этому поразились комментаторы и болельщики.
– О боги космоса! – возопил Джикси. – Принц Дитбит работал как вол, ответил на двадцать пять из тридцати исторических вопросов и честно заработал почти триста очков, можно сказать, в поте лица своего! А эта девица ответила всего на один вопрос! Сидела, развалясь, как в кафе на набережной… и получила за это двести баллов!
– Явная несправедливость, – коварно согласился Тимоти. – Почему одним всё так легко даётся, а у других получается через мозоль на отсиженной заднице?
– Э-э… – не нашелся что сказать Джикси. – Зато разрыв между лидерами увеличился, и сейчас у Дитбита 1805 очков, а у мисс Гринвич всего – 1640. Принц снова показал превосходство всесторонней личности над человеком, несистематично нахватавшимся верхушек отдельных предметов!
– Участники вступили в кибернетическое поле битвы, – подхватил эстафету комментирования Тимоти. – Это предпоследний блок, объединивший в себе обширную область человеческого знания: от механических конструкций роботов до принципов компьютерного интеллекта.
– Как идет лидер Дитбит, наша гордость! – сюсюкал Джикси. – Он быстро набирает очки на конструкциях боевых роботах, не обойдя вниманием и бытовую технику – робокары и кибернетических официантов. Его балл приближается к двум тысячам!
– Никки тоже очень хорошо отвечает, – заметил Тимоти. – Она набрала потрясающий балл на гибкой архитектуре искусственных интеллектов и сорвала куш на самоорганизации программных модулей. Она не отстаёт и даже настигает Дитбита!
– Не нужно преувеличивать! – обиженно заговорил Джикси. – Принц Дитбит по-прежнему лидирует на экзамене, проявляя глубочайшие познания в компьютерных видеоэффектах и невероятную эрудицию в кибериграх!
– Что за чепуха попала в этом году в экзаменационные билеты? В каждом блоке – куча хлама… Не помню такого в Колледже… – задумался Тимоти. – Может, это как раз из-за того, что нынче поступает принц Дитбит?
Трибуны разразились хохотом.
– Что за чудовищная инсинуация?! – возмутился Джикси. – Современная культура немыслима без компьютерных игр и виртуальных видеоэффектов. Включения таких вопросов в экзамен настоятельно требовало само время!
– А самое главное – этого требовал народ… – добавил Тимоти с мефистофельской усмешкой.
– Да, и народ! – не сдавался Джикси.
– …в том числе – и Совет попечителей Колледжа, – гнул своё Тимоти.
– Да, конечно… и Совет… – неуверенно забалансировал Джикси.
– …где династия Дитбитов занимает положение настолько видное, что дитбитовские уши торчат даже из экзаменационных билетов Колледжа… – беспощадно врезал Тимоти.
Часть зрителей на трибунах впала в истерику от смеха, а сам Джикси был близок к обмороку.
– Ладно, вернёмся к нашим… кхм… овечкам, – смилостивился над коллегой Тимоти. – Глядите-ка, Никки догоняет принца, и разрыв уже составляет не 165 очков, а всего 95.
– А вот ещё одна новость, – слабым голосом сказал с трудом приходящий в себя Джикси. – Джерри Уолкер, выбывший из числа лидеров в конце второго тура, снова попал на главный экран, став рекордсменом математического блока.
– Действительно, – обрадовался Тимоти, – судя по всему, в Школе Эйнштейна будут учиться два самых больных участника экзамена, оказавшиеся умственно здоровее многих… Этот парень оторвал двести очков на довольно простом и общеизвестном вопросе об императивах процессора, так называемых азимовских законах роботехники. Как это ему удалось? В ответе он утверждает, что эти законы можно обойти, и даже ссылается на конкретный случай, где он выступал техническим экспертом… якобы на основе его заключения полиция возбудила судебное расследование… он даже указал номер дела! Вот это да!
– Что за дикий бред?! – возмутился Джикси. – Какая частная корпорация или правительственное агентство возьмёт в эксперты несовершеннолетнего школьника?
– А главный компьютер Колледжа считает, что это не бред, – ехидно заметил Тимоти, – иначе он не дал бы Уолкеру двести баллов. И Джерри Уолкер, набрав 1152 очка, возвращается в сотню лидеров, причём впрыгивает сразу в её середину.
– Зато впереди всех, – торжественно заявил Джикси, – принц Дитбит с 2105 очками.
– А второе место с 2050 очками, – подхватил ядовитый Тимоти, – занимает мисс Гринвич – эта нахальная выскочка, эта Золушка, так долго пренебрегавшая благами нашей цивилизации. Вопиюще высокий балл Никки Гринвич, которая ни дня не находилась под сенью школьных пенат, – это плевок в лицо всей нашей образовательной системе. Третье место у Хао Шона, 1590 баллов перед последним блоком.
– Я считаю, что лидерство принца Дитбита, – сурово заявил Джикси, – достаточное доказательство превосходного уровня нашей школьной системы.
– Конечно, конечно, – иронично поддакнул Тимоти, – но всё-таки я хотел бы посмотреть на результаты экзамена, где вместо вопросов о героях мыльных космосериалов и виртуальных «мясорубок» были бы включены такие задачки – как прожить на астероиде десять лет без подвоза продуктов? Или – как ребёнку починить термоядерный реактор, в котором отказала электроника?
Трибуны оживлённо загудели.
– Начинается решающий астрономический этап, – отмахнулся Джикси. – Он включает астрофизику, небесную механику, а также космическое кораблестроение.
– Ну и, конечно, наш принц взял резвый старт, – отметил Тимоти, – демонстрируя отличное знание типов космических кораблей, включая шикарные прогулочные яхты. Ума не приложу, – простодушно удивился Тимоти, – и откуда он так хорошо знает эти яхты?
Трибуны ответили дружным свистом и смехом.
– Эрудиция принца во всех областях экзаменационных вопросов не оставляет сомнения! – натужно закричал Джикси. – Его усталое красивое лицо выражает полное удовлетворение достигнутыми результатами…
– Никки набирает полсотни баллов за небесно-механическое решение точек стабильности Лагранжа, где Юпитер держит астероиды-троянцы, – отмечает Тимоти. – Вот она объясняет происхождение Луны… Не очень понимаю её ответ… О, я не одинок – компьютер Колледжа его не засчитывает и ставит Никки ноль.
– Всё правильно, коллега, всё правильно, – откровенно злорадствует Джикси. – Принц Дитбит с результатом 2300 приближается к финишной прямой. Вот он указывает причину образования астероидного пояса… Ой! Принц решил, что это развалилась планета… Увы – ответ тоже отвергается компьютером…
– Всё правильно, коллега, всё правильно, – хихикает Тимоти. – Никки быстро догоняет принца, вот у неё уже 2250 очков…
– Нет, ей не догнать принца, – напряжённо хрипит Джикси.
– Посмотрим… – нервно рычит Тимоти.
С приближением конца экзамена напряжение и шум на трибунах стали стремительно нарастать.
– Последние минуты… Принц Дитбит отвечает на вопрос о причинах серного вулканизма на юпитерианском спутнике Ио, – из последних сил комментирует Джикси. – Это хорошо известный феномен, связанный с приливами от Юпитера… Посмотрим, что принц получит за него…
– Никки завязла в космологическом вопросе о Большом Взрыве, – устало бормочет Тимоти. – Она быстро наговаривает текст и даже пишет от руки какие-то уравнения…
Трибуны шумели всё сильнее и сильнее.
– Принц закончил ответ о спутнике Ио… – выкрикивает Джикси. – О-о! Проклятый компьютер опять отвергает его ответ: нет, не радиоактивное тепло причина извержений на Ио!.. Сирена окончания экзамена! Всё равно гип-гип-ура! Побеждает принц Дитбит с фантастическим результатом – 2300 очков! Никки Гринвич безнадёжно отстала – у неё так и осталось 2250 очков. Огромный разрыв, просто гигантский, показывающий высочайший уровень подготовки принца Дитбита Третьего! Что, съел, злобный Тим?
Тимоти молчит. Стадион разочарованно гудит.
– Смотрите, смотрите! – радостно верещит Джикси, приседая и подпрыгивая в кабинке комментатора. – На главный экран идет прямая трансляция из аудитории, где сдавал принц Дитбит. К принцу подбегают девушки с цветами, вокруг него сгрудилась толпа журналистов, подтащили аппараты телевизионщики: ведь принц Дитбит стал чемпионом Колледжа 52 года! Теперь его имя будет навечно занесено на бронзовую доску чемпионов, украшающую холл Школы Эйнштейна. О боги! Это настоящая слава! Всемирная известность! Принц Дитбит уверенным шагом победителя вошёл в историю!
– Джикси, подожди! – вдруг воскликнул Тимоти.
– В чём дело? – недовольно вскинулся Джикси.
– Экзамен ещё не кончился! – громко крикнул Тимоти.
Трибуны забушевали.
– Как «не кончился»? Сирена была пять минут назад! – удивился Джикси.
– Это приём ответов закончился пять минут назад, а подведение итогов ещё идет! – вопил Тимоти. – Смотрите: возле имени Никки Гринвич горит красный свет ожидания! Это означает, что компьютер ещё не поставил ей балл за ответ на последний вопрос!
– А-а-а! – дружно взвыли болельщики.
На Северном озере стая диких гусей, тревожно голося, снялась с места и улетела на дальнюю опушку леса – подальше от этих психов.
– Это немыслимо, – беспомощно забормотал Джикси, – как может суперкомпьютер Колледжа шесть минут оценивать ответ школьника? Никогда ещё не затрачивалось на анализ больше доли секунды. Это какой-то сбой в системе… Конечно, я уже вижу, как старший программист Колледжа пытается разобраться в ситуации, запрашивает компьютер… К нему спешит и директор. Да, сейчас всё утрясется…
И тут весь стадион ахнул как один человек – на главном табло очки Никки увеличились на триста баллов и подпрыгнули до 2550 очков.
– А-А-А! – как сумасшедший заорал Тимоти. – Она победила!!! Триста очков за один вопрос! Это невиданно! Ещё никогда за вопрос не ставилось больше двухсот! ВЫ СЛЫШИТЕ – НИКОГДА! Общий результат Никки Гринвич – 2550 очков! Это исторический рекорд Колледжа, ранее наивысший результат составлял 2430 очков, но этот рекордсмен не стал учиться в Школе Эйнштейна – остаток жизни он провёл в ментальной клинике, бедолага.
– Это сбой, компьютерный глюк! – визжал раненым зайцем Джикси.
– Нет-нет, всё правильно! – воскликнул Тимоти. – Вот старший программист, а за ним и сам директор Милич подтверждают результаты экзамена! Оценка Главного компьютера Колледжа последнего ответа Никки Гринвич содержит такое обоснование: «За самую смелую и изящную космологическую идею последних трёхсот лет». Изображения лидеров на экране меняются – чемпионом Школы Эйнштейна становится Никки Гринвич! Это сенсация! Ха-ха, посмотрите – репортёры шарахаются от Дитбита как от прокажённого и мечутся в поисках нового чемпиона! Плакала бронзовая доска с именем принца!
– Какой скандал… – скулит Джикси.
Трибуны бешено ревут и улюлюкают. На самой дальней поляне леса гуси в беспокойстве гогочут и хлопают крыльями, а олени, задрав белые хвосты, в панике ломятся сквозь кустарник – прочь от стадиона.
Джерри влетел в комнату Никки, выплясывая какой-то несусветный танец, и в восторге заорал:
– Получилось! Получилось! У меня 1310 очков!!! А ты вообще их всех обогнала!
Никки смотрела на него – усталая, но со счастливым лицом.
– Никки, ты хоть понимаешь своей дикой, но неописуемо умной головой, что ты сделала? – спросил возбуждённый до предела Джерри.
– Нет, а что я сделала?
– Ты стала чемпионом и рекордсменом Колледжа! Мировой знаменитостью! Тебя сейчас журналисты будут рвать на части!
– Да? Это мне не очень нравится, – беззаботно сказала Никки и погладила по спине каштанового Смелого Пса, который маршировал перед экраном с гордым видом «кто тут сомневался в победе?»: – Спасибо, Пёс, за помощь!
– Заодно ты больно щёлкнула по носу дутых знаменитостей и, думаю, нажила себе врагов.
– Это тоже мне не по душе. Соревнование ведь было честным, какие могут быть обиды? – легко пожала плечами Никки.
– В том-то и фокус, что ты с блеском победила в не совсем честных соревнованиях, в которых ты не должна была выиграть, – усмехнулся Джерри.
– Ладно, разберёмся с этим потом. Главное – мы поступили, как и планировали! – воскликнула Никки. – Поздравляю тебя, Джерри! О деньгах позаботится Дименс, а мы с тобой можем переехать в Колледж и начать новую жизнь. Робби уже успел разузнать, что мы имеем право занять свои комнаты в Колледже задолго до начала учебного года. Так что – иди и собирай вещи! Завтра мы переезжаем, там и отпразднуем нашу победу. Такси на десять часов утра тебя устроит?
Джерри посмотрел на девочку блестящими глазами и медленно сказал:
– Конечно, устроит. Спасибо тебе, Никки.
Вдруг он опустился на одно колено и поцеловал худенькое запястье со шрамом, лежащее на поручне инвалидного кресла.
И стремглав выскочил за дверь.
Девочка и Пёс удивлённо посмотрели ему вслед.
Глава 6
– Джерри, я знаю предпочтения главного компьютера Колледжа, – неожиданно раздался голос Робби. – Не бойся неформальных ответов. Если у тебя в кибернетике есть личный опыт – смело ссылайся на него.
– Хорошо! – и Джерри умчался.
– Начинается завершающая сессия вступительного экзамена 2272 года! – торжественно провозгласил румяный пухлощекий Джикси. – Впереди всех – принц Дитбит с впечатляющим результатом более полутора тысяч очков. От него значительно отстала Никки Гринвич с четырнадцатью сотнями очков. Участники начинают отвечать на вопросы по истории.
– Да, очки Дитбита полезли вверх как на дрожжах: он знает всю подоплёку политических событий последнего века, а также родословную всех знаменитостей, – иронически отметил тощий и смуглый Тимоти. – Зато Никки Гринвич отстает всё больше… В конце второй сессии у неё был очень усталый вид, думаю, что запас прочности у Никки иссяк. Смотрите, исторический блок начался, а она спокойно сидит, не работает, попивает водичку…
– Может, решила, что уже поступила – хватит мучиться? – хохотнул Джикси.
А Никки действительно подумала: какого Тарантула я буду вспоминать всех этих кровожадных царей и полководцев? – лучше отдохнуть… Она усмотрела в исторических вопросах знакомую и интересную для неё тему космологических воззрений древних философов, труды которых в изобилии присутствовали в уцелевших файлах Робби, – и небрежно надиктовала ответ на этот вопрос, потягивая действительно освежающий коктейль и посмеиваясь над античными дискуссиями об образовании Вселенной и над идеей одновременного рождения времени вместе с материальным миром.
Она восхитилась Гераклитом Эфесским, хмыкнула на платоновского «Тимея» и даже успела пощипать религиозно-подобострастные космогонические верования Блаженного Августина, когда полчаса исторического блока закончились. Никки отлично отдохнула на философской теме и весьма удивилась, когда компьютер Колледжа дал ей за это свободное эссе двести баллов.
Ещё больше этому поразились комментаторы и болельщики.
– О боги космоса! – возопил Джикси. – Принц Дитбит работал как вол, ответил на двадцать пять из тридцати исторических вопросов и честно заработал почти триста очков, можно сказать, в поте лица своего! А эта девица ответила всего на один вопрос! Сидела, развалясь, как в кафе на набережной… и получила за это двести баллов!
– Явная несправедливость, – коварно согласился Тимоти. – Почему одним всё так легко даётся, а у других получается через мозоль на отсиженной заднице?
– Э-э… – не нашелся что сказать Джикси. – Зато разрыв между лидерами увеличился, и сейчас у Дитбита 1805 очков, а у мисс Гринвич всего – 1640. Принц снова показал превосходство всесторонней личности над человеком, несистематично нахватавшимся верхушек отдельных предметов!
– Участники вступили в кибернетическое поле битвы, – подхватил эстафету комментирования Тимоти. – Это предпоследний блок, объединивший в себе обширную область человеческого знания: от механических конструкций роботов до принципов компьютерного интеллекта.
– Как идет лидер Дитбит, наша гордость! – сюсюкал Джикси. – Он быстро набирает очки на конструкциях боевых роботах, не обойдя вниманием и бытовую технику – робокары и кибернетических официантов. Его балл приближается к двум тысячам!
– Никки тоже очень хорошо отвечает, – заметил Тимоти. – Она набрала потрясающий балл на гибкой архитектуре искусственных интеллектов и сорвала куш на самоорганизации программных модулей. Она не отстаёт и даже настигает Дитбита!
– Не нужно преувеличивать! – обиженно заговорил Джикси. – Принц Дитбит по-прежнему лидирует на экзамене, проявляя глубочайшие познания в компьютерных видеоэффектах и невероятную эрудицию в кибериграх!
– Что за чепуха попала в этом году в экзаменационные билеты? В каждом блоке – куча хлама… Не помню такого в Колледже… – задумался Тимоти. – Может, это как раз из-за того, что нынче поступает принц Дитбит?
Трибуны разразились хохотом.
– Что за чудовищная инсинуация?! – возмутился Джикси. – Современная культура немыслима без компьютерных игр и виртуальных видеоэффектов. Включения таких вопросов в экзамен настоятельно требовало само время!
– А самое главное – этого требовал народ… – добавил Тимоти с мефистофельской усмешкой.
– Да, и народ! – не сдавался Джикси.
– …в том числе – и Совет попечителей Колледжа, – гнул своё Тимоти.
– Да, конечно… и Совет… – неуверенно забалансировал Джикси.
– …где династия Дитбитов занимает положение настолько видное, что дитбитовские уши торчат даже из экзаменационных билетов Колледжа… – беспощадно врезал Тимоти.
Часть зрителей на трибунах впала в истерику от смеха, а сам Джикси был близок к обмороку.
– Ладно, вернёмся к нашим… кхм… овечкам, – смилостивился над коллегой Тимоти. – Глядите-ка, Никки догоняет принца, и разрыв уже составляет не 165 очков, а всего 95.
– А вот ещё одна новость, – слабым голосом сказал с трудом приходящий в себя Джикси. – Джерри Уолкер, выбывший из числа лидеров в конце второго тура, снова попал на главный экран, став рекордсменом математического блока.
– Действительно, – обрадовался Тимоти, – судя по всему, в Школе Эйнштейна будут учиться два самых больных участника экзамена, оказавшиеся умственно здоровее многих… Этот парень оторвал двести очков на довольно простом и общеизвестном вопросе об императивах процессора, так называемых азимовских законах роботехники. Как это ему удалось? В ответе он утверждает, что эти законы можно обойти, и даже ссылается на конкретный случай, где он выступал техническим экспертом… якобы на основе его заключения полиция возбудила судебное расследование… он даже указал номер дела! Вот это да!
– Что за дикий бред?! – возмутился Джикси. – Какая частная корпорация или правительственное агентство возьмёт в эксперты несовершеннолетнего школьника?
– А главный компьютер Колледжа считает, что это не бред, – ехидно заметил Тимоти, – иначе он не дал бы Уолкеру двести баллов. И Джерри Уолкер, набрав 1152 очка, возвращается в сотню лидеров, причём впрыгивает сразу в её середину.
– Зато впереди всех, – торжественно заявил Джикси, – принц Дитбит с 2105 очками.
– А второе место с 2050 очками, – подхватил ядовитый Тимоти, – занимает мисс Гринвич – эта нахальная выскочка, эта Золушка, так долго пренебрегавшая благами нашей цивилизации. Вопиюще высокий балл Никки Гринвич, которая ни дня не находилась под сенью школьных пенат, – это плевок в лицо всей нашей образовательной системе. Третье место у Хао Шона, 1590 баллов перед последним блоком.
– Я считаю, что лидерство принца Дитбита, – сурово заявил Джикси, – достаточное доказательство превосходного уровня нашей школьной системы.
– Конечно, конечно, – иронично поддакнул Тимоти, – но всё-таки я хотел бы посмотреть на результаты экзамена, где вместо вопросов о героях мыльных космосериалов и виртуальных «мясорубок» были бы включены такие задачки – как прожить на астероиде десять лет без подвоза продуктов? Или – как ребёнку починить термоядерный реактор, в котором отказала электроника?
Трибуны оживлённо загудели.
– Начинается решающий астрономический этап, – отмахнулся Джикси. – Он включает астрофизику, небесную механику, а также космическое кораблестроение.
– Ну и, конечно, наш принц взял резвый старт, – отметил Тимоти, – демонстрируя отличное знание типов космических кораблей, включая шикарные прогулочные яхты. Ума не приложу, – простодушно удивился Тимоти, – и откуда он так хорошо знает эти яхты?
Трибуны ответили дружным свистом и смехом.
– Эрудиция принца во всех областях экзаменационных вопросов не оставляет сомнения! – натужно закричал Джикси. – Его усталое красивое лицо выражает полное удовлетворение достигнутыми результатами…
– Никки набирает полсотни баллов за небесно-механическое решение точек стабильности Лагранжа, где Юпитер держит астероиды-троянцы, – отмечает Тимоти. – Вот она объясняет происхождение Луны… Не очень понимаю её ответ… О, я не одинок – компьютер Колледжа его не засчитывает и ставит Никки ноль.
– Всё правильно, коллега, всё правильно, – откровенно злорадствует Джикси. – Принц Дитбит с результатом 2300 приближается к финишной прямой. Вот он указывает причину образования астероидного пояса… Ой! Принц решил, что это развалилась планета… Увы – ответ тоже отвергается компьютером…
– Всё правильно, коллега, всё правильно, – хихикает Тимоти. – Никки быстро догоняет принца, вот у неё уже 2250 очков…
– Нет, ей не догнать принца, – напряжённо хрипит Джикси.
– Посмотрим… – нервно рычит Тимоти.
С приближением конца экзамена напряжение и шум на трибунах стали стремительно нарастать.
– Последние минуты… Принц Дитбит отвечает на вопрос о причинах серного вулканизма на юпитерианском спутнике Ио, – из последних сил комментирует Джикси. – Это хорошо известный феномен, связанный с приливами от Юпитера… Посмотрим, что принц получит за него…
– Никки завязла в космологическом вопросе о Большом Взрыве, – устало бормочет Тимоти. – Она быстро наговаривает текст и даже пишет от руки какие-то уравнения…
Трибуны шумели всё сильнее и сильнее.
– Принц закончил ответ о спутнике Ио… – выкрикивает Джикси. – О-о! Проклятый компьютер опять отвергает его ответ: нет, не радиоактивное тепло причина извержений на Ио!.. Сирена окончания экзамена! Всё равно гип-гип-ура! Побеждает принц Дитбит с фантастическим результатом – 2300 очков! Никки Гринвич безнадёжно отстала – у неё так и осталось 2250 очков. Огромный разрыв, просто гигантский, показывающий высочайший уровень подготовки принца Дитбита Третьего! Что, съел, злобный Тим?
Тимоти молчит. Стадион разочарованно гудит.
– Смотрите, смотрите! – радостно верещит Джикси, приседая и подпрыгивая в кабинке комментатора. – На главный экран идет прямая трансляция из аудитории, где сдавал принц Дитбит. К принцу подбегают девушки с цветами, вокруг него сгрудилась толпа журналистов, подтащили аппараты телевизионщики: ведь принц Дитбит стал чемпионом Колледжа 52 года! Теперь его имя будет навечно занесено на бронзовую доску чемпионов, украшающую холл Школы Эйнштейна. О боги! Это настоящая слава! Всемирная известность! Принц Дитбит уверенным шагом победителя вошёл в историю!
– Джикси, подожди! – вдруг воскликнул Тимоти.
– В чём дело? – недовольно вскинулся Джикси.
– Экзамен ещё не кончился! – громко крикнул Тимоти.
Трибуны забушевали.
– Как «не кончился»? Сирена была пять минут назад! – удивился Джикси.
– Это приём ответов закончился пять минут назад, а подведение итогов ещё идет! – вопил Тимоти. – Смотрите: возле имени Никки Гринвич горит красный свет ожидания! Это означает, что компьютер ещё не поставил ей балл за ответ на последний вопрос!
– А-а-а! – дружно взвыли болельщики.
На Северном озере стая диких гусей, тревожно голося, снялась с места и улетела на дальнюю опушку леса – подальше от этих психов.
– Это немыслимо, – беспомощно забормотал Джикси, – как может суперкомпьютер Колледжа шесть минут оценивать ответ школьника? Никогда ещё не затрачивалось на анализ больше доли секунды. Это какой-то сбой в системе… Конечно, я уже вижу, как старший программист Колледжа пытается разобраться в ситуации, запрашивает компьютер… К нему спешит и директор. Да, сейчас всё утрясется…
И тут весь стадион ахнул как один человек – на главном табло очки Никки увеличились на триста баллов и подпрыгнули до 2550 очков.
– А-А-А! – как сумасшедший заорал Тимоти. – Она победила!!! Триста очков за один вопрос! Это невиданно! Ещё никогда за вопрос не ставилось больше двухсот! ВЫ СЛЫШИТЕ – НИКОГДА! Общий результат Никки Гринвич – 2550 очков! Это исторический рекорд Колледжа, ранее наивысший результат составлял 2430 очков, но этот рекордсмен не стал учиться в Школе Эйнштейна – остаток жизни он провёл в ментальной клинике, бедолага.
– Это сбой, компьютерный глюк! – визжал раненым зайцем Джикси.
– Нет-нет, всё правильно! – воскликнул Тимоти. – Вот старший программист, а за ним и сам директор Милич подтверждают результаты экзамена! Оценка Главного компьютера Колледжа последнего ответа Никки Гринвич содержит такое обоснование: «За самую смелую и изящную космологическую идею последних трёхсот лет». Изображения лидеров на экране меняются – чемпионом Школы Эйнштейна становится Никки Гринвич! Это сенсация! Ха-ха, посмотрите – репортёры шарахаются от Дитбита как от прокажённого и мечутся в поисках нового чемпиона! Плакала бронзовая доска с именем принца!
– Какой скандал… – скулит Джикси.
Трибуны бешено ревут и улюлюкают. На самой дальней поляне леса гуси в беспокойстве гогочут и хлопают крыльями, а олени, задрав белые хвосты, в панике ломятся сквозь кустарник – прочь от стадиона.
Джерри влетел в комнату Никки, выплясывая какой-то несусветный танец, и в восторге заорал:
– Получилось! Получилось! У меня 1310 очков!!! А ты вообще их всех обогнала!
Никки смотрела на него – усталая, но со счастливым лицом.
– Никки, ты хоть понимаешь своей дикой, но неописуемо умной головой, что ты сделала? – спросил возбуждённый до предела Джерри.
– Нет, а что я сделала?
– Ты стала чемпионом и рекордсменом Колледжа! Мировой знаменитостью! Тебя сейчас журналисты будут рвать на части!
– Да? Это мне не очень нравится, – беззаботно сказала Никки и погладила по спине каштанового Смелого Пса, который маршировал перед экраном с гордым видом «кто тут сомневался в победе?»: – Спасибо, Пёс, за помощь!
– Заодно ты больно щёлкнула по носу дутых знаменитостей и, думаю, нажила себе врагов.
– Это тоже мне не по душе. Соревнование ведь было честным, какие могут быть обиды? – легко пожала плечами Никки.
– В том-то и фокус, что ты с блеском победила в не совсем честных соревнованиях, в которых ты не должна была выиграть, – усмехнулся Джерри.
– Ладно, разберёмся с этим потом. Главное – мы поступили, как и планировали! – воскликнула Никки. – Поздравляю тебя, Джерри! О деньгах позаботится Дименс, а мы с тобой можем переехать в Колледж и начать новую жизнь. Робби уже успел разузнать, что мы имеем право занять свои комнаты в Колледже задолго до начала учебного года. Так что – иди и собирай вещи! Завтра мы переезжаем, там и отпразднуем нашу победу. Такси на десять часов утра тебя устроит?
Джерри посмотрел на девочку блестящими глазами и медленно сказал:
– Конечно, устроит. Спасибо тебе, Никки.
Вдруг он опустился на одно колено и поцеловал худенькое запястье со шрамом, лежащее на поручне инвалидного кресла.
И стремглав выскочил за дверь.
Девочка и Пёс удивлённо посмотрели ему вслед.
Глава 6
Школа Эйнштейна
Утром спокойного завтрака не получилось из-за огромной толпы пациентов в кафе, с искренней завистью поздравлявших обоих победителей с поступлением в Колледж и, конечно, чемпионку Никки с её рекордом. Они едва успели вырваться в парк Лунного госпиталя – попрощаться с Тамми и Томми. Никки даже загрустила, обняв любимую олениху за длинную шею. Она посмотрела вокруг – на деревья, на озеро – и сказала:
– Этот замечательный парк я никогда не забуду…
– Да… – согласно кивнул Джерри, но сам он совсем не грустил, его глаза оживлённо горели. Мальчика уже захватила перспектива близкого переезда в легендарную Школу Эйнштейна.
На парковке их ожидало кибертакси. Большая Тереза помогла загрузить им вещи и сердито велела звонить в случае любых осложнений или проблем. Машина задвинулась в воздушный шлюз, и Никки разволновалась не меньше Джерри.
– Ну всё, поехали, – откинулась она в кресле. – Я так редко переезжала в своей жизни…
Шлюз открылся навстречу Солнцу, и они стартовали. До Колледжа такси летело сорок минут, и всё время Никки не отрывалась от иллюминатора, восхищаясь проплывающими внизу лунными кратерами и, конечно, Землей, где сквозь белые облака просвечивали континенты и океаны. Джерри навел оптический усилитель такси на атлантическое побережье Северной Америки, на которое наваливалась яркая волна океанского рассвета, и показал Никки:
– Смотри, это – Чесапикский залив. Недалеко от него к западу – мой дом… Если он, конечно, у меня уцелеет…
Никки смотрела в окуляр на Землю, и её волосы касались лица Джерри. Отчего Джерри было трудно дышать.
– Мы постараемся сохранить наши дома… придумаем что-нибудь, – сказала Никки, близко-близко посмотрев на Джерри. – Я тоже не хочу продавать астероид с молотка.
Она поерошила свои волосы.
– Эх, уши Волопаса! Забыла покрасить! – подосадовала она.
– Ты разве красишь волосы? Зачем? – удивлённо спросил Джерри, не искушённый в секретах девичьей красоты. – Ты что, на самом деле – не рыжая?
Никки тяжко вздохнула, дёрнула себя за длинные пряди и протянула Джерри пару волосков.
– Я не могу понять их настоящий цвет – они у корней прозрачные, как оптоволокно… – вглядевшись, удивился он.
– Именно, – посмурнела Никки, – видишь ли, я и на самом деле девочка-монстр. Они у меня стали такими… стеклянными… лет с десяти, до этого были просто белокурые. Робби называет это эффектом долгого давления космической среды…
– Если у тебя седые, или стеклянные, или какие-то другие волосы, это ещё не делает тебя монстром, – улыбнулся Джерри. – Не думаю, что из-за этого стоит краситься.
Никки имела своё, вполне женское мнение на этот счёт, но промолчала, отвернувшись к иллюминатору. Вскоре на горизонте появился сверкающий купол с пятью высокими башнями. Самая высокая и стройная из них пронзала купол в центре, а окружал её четырёхугольник из башен поприземистее. Остальная часть замка и лес вокруг него скрывались под прозрачной линзой. Друзья прилетели в знаменитую Школу Эйнштейна!
Такси мягко село на красный квадрат возле Главной башни. Квадрат оказался лифтом и шлюзом одновременно и стал медленно опускаться под купол. Вокруг открылся впечатляющий вид на внутреннее замковое пространство, но не успели Никки и Джерри всё хорошенько рассмотреть, как такси прилунилось у ворот Главной башни Колледжа.
Когда дверь машины отворилась, то Никки и Джерри отшатнулись – навстречу им выстрелили десятки ярких блицев видеоаппаратов.
Они даже не могли выйти из машины – так плотно сгрудилась у люка толпа репортёров. Наконец к такси пробился солидный человек с проницательными серо-голубыми глазами – адвокат Дименс. Он крикнул, пытаясь перекрыть общий шум и вопросы журналистов:
– Здравствуйте, мисс Гринвич! Эти люди ждут со вчерашнего дня, надеясь взять у вас интервью, но вы, конечно, вольны поступать по своему желанию. Сейчас я позову охрану, и они очистят для вас проход.
Никки посмотрела прищуренными синими глазами на пожилого адвоката и на репортёров с видео в руках.
– Здравствуйте, мистер Дименс! Рада видеть вас наяву, – сказала приветливо Никки. – Насчёт интервью… это неожиданно, но мне не хочется обижать людей, которые так долго ждут, тем более – пробиваться сквозь них с помощью охраны… – уверенно произнесла она. – Я могу ответить на их вопросы, но нельзя ли так устроить, чтобы мы вышли из такси?
Адвокат Дименс повернулся к толпе репортёров, и, после энергичных переговоров, те отступили, образовав круг в несколько метров; в центре его и оказались выбравшиеся из машины Никки и Джерри.
Дименс стал руководить стихийной пресс-конференцией, и вопросы посыпались по очереди:
– Хиггс из «Лунного репортёра». Мисс Гринвич, почему вы решили поступить в Школу Эйнштейна? Сколько вы готовились к экзаменам и как вам удалось так легко их сдать?
– Честно говоря, больше всего меня поразили крылатые люди в рекламном ролике Колледжа! Я разработала оптимальную стратегию поступления, три месяца готовилась по ней – и она сработала даже лучше, чем ожидалось. Но, уверяю вас, это оказалось совсем не легко, а на генетическом блоке я чуть не хлопнулась в обморок…
– Гибсон из «Спортивного Кратера». Никки, разделяю ваше восхищение летающими спортсменами, но, к глубокому сожалению, вижу вас в инвалидной коляске…
– Я буду летать, мистер Гибсон! – без тени сомнения сказала Никки, вызвав недоверчивый шум среди репортёров.
– Ши Ло из «Лунной Сакуры». Простите, пожалуйста, но я не поняла – как вы смогли ответить на очень сложные вопросы экзамена, не получив систематического образования? Не могли бы вы открыть свой секрет?
– Моим наставником был кибердруг Робби. Он потерял в аварии часть памяти, но все классические учебники по физике, математике, биологии и астрономии у него остались – по ним я и училась. Десять лет в практической школе выживания – вот и весь секрет. А холод и голод – чертовски талантливые учителя! Попробуйте сами – и вы легко убедитесь.
Кругом раздались смешки.
– Это с трудом укладывается в моей голове, – настойчиво допытывалась корреспондентка «Лунной Сакуры». – Как вы могли поддерживать огромное хозяйство корабля и ещё учиться? Наши дети похожи на загнанных жеребят и всё равно не успевают делать даже десятой доли того, что вы успели – судя по вчерашним результатам…
Никки пожала плечами и улыбнулась красивой японке:
– Если сад камней помогает сосредоточиться и очиститься от мелочной суеты, то вы легко поймёте, в какой степени каменистый пейзаж астероида может помочь в концентрации мысли. День – это целая маленькая жизнь! – сказала Никки и спросила Робби – На что люди тратят время?
Робби стал перечислять:
– В среднем за день: сон – семь часов, разговор по т-фону – два с четвертью часа, смотрение тиви и Сети – два часа, деловые совещания – два часа, шопинг – почти два часа, личные друзья – час сорок пять, еда и рестораны – полтора часа, траффик – час, компигры – час, вечеринки – час, футбол, бейсбол, кино и концерты – час, косметические и спорт-салоны – час, гольф…
– Вау! – простецки восхитилась Никки и уважительно посмотрела на Ши Ло: – Вы ещё и работать успеваете?!
– Юрий Цитцер из «Научной жизни». Почему компьютер Колледжа не принял вашего ответа по образованию Луны? Вы знаете, в чём ваша ошибка?
– Думаю, что это компьютер ошибся, – пожала плечами Никки, не обращая внимания на взрыв недоверчивого смеха, вызванного её словами. – Я полагала, что говорю об известных вещах, и не объяснила подробно свои выводы. Поэтому он не смог составить собственного мнения и, наверное, просто сравнил мой ответ с общепринятой теорией. Когда я детальнее изложу эту модель, он, возможно, пересмотрит свое решение…
– Фоккер из «Популярной механики». Так вы – в свои юные годы! – самонадеянно полагаете, что мы до сих пор не знаем, как образовалась Луна, на которой мы сейчас стоим? – иронично спросил худой журналист с желчным лицом.
– Самонадеянно полагаю, что да – вы этого не знаете… – не менее иронично и даже вызывающе ответила Никки, которая терпеть не могла, когда ей свысока указывали на её возраст. – Если вы последние триста лет наивно полагали, что Луна откололась от Земли при катастрофическом ударе другой планеты, то это никак не доказывает верность такой теории, а лишь означает наследственный… э-э-э… наследственную умственную ограниченность лунных теоретиков и всеядность журналистов и остальной публики.
Репортеры сильно зашумели.
– Джейн Поппинс из «Юного астронома». Никки, не могли бы вы детальнее пояснить суть своей космологической идеи?
– Хм-м… Это долгая история. Надо начинать с проблемы сингулярностей… Может, я лучше пришлю необходимые пояснения по почте?
– Отлично! А вы разрешите это опубликовать в «Юном астрономе»?
– Если хотите…
– Пиппет из «Горячих Новостей». Хватит о скучной ерунде. Рядом с вами стоит ваш друг Джерри Уолкер. Наши читатели с огромным интересом узнают любые интимные подробности ваших романтических свиданий, которые, очевидно, уже были. Может, вы слишком рано сделали свой выбор, вы ведь так мало видели других юношей? Не мешает ли инвалидность вашей личной жизни?
Джерри сжал кулаки, а лицо Никки посуровело.
– Мистер Дименс, – спросила она адвоката ледяным голосом, – когда взрослый мужчина начинает приставать к несовершеннолетней девочке с подобными вонючими вопросами, можно ли это расценить как сексуальный харрасмент и педофильное поведение?
– Со всей определённостью, – кивнул невозмутимый Дименс.
– Возбудите иск, пожалуйста, – попросила Никки, – против мистера Пиппета и его издания – на максимально возможную сумму в пользу любого благотворительного фонда для жертв педофилов.
Журналисты одобрительно загудели и засмеялись, а мистер Пиппет злобно сверкнул глазами, по-крысиному оскалился и отступил в задние ряды.
– Билли Джиноид, Главный Лунный телеканал. Можете ли вы прокомментировать слухи о драматических событиях в госпитале, а также арест и смерть начальника службы безопасности?
– В Лунном госпитале на меня было совершено покушение… – Никки замолчала, аккуратно выбирая слова, а репортёрский взвод взвыл и защёлкал блицами, – с помощью робота-ремонтника. Я ничего не знаю о смерти охранника Джонса, хотя уверена – здесь есть прямая связь с покушением, потому что Джонс был в нём замешан… Полагаю, что существует человек, знающий всё о нападении на меня, о смерти начальника охраны госпиталя, а также о гибели космического корабля «Стрейнджер»… У меня есть мессидж для этого человека…
– Этот замечательный парк я никогда не забуду…
– Да… – согласно кивнул Джерри, но сам он совсем не грустил, его глаза оживлённо горели. Мальчика уже захватила перспектива близкого переезда в легендарную Школу Эйнштейна.
На парковке их ожидало кибертакси. Большая Тереза помогла загрузить им вещи и сердито велела звонить в случае любых осложнений или проблем. Машина задвинулась в воздушный шлюз, и Никки разволновалась не меньше Джерри.
– Ну всё, поехали, – откинулась она в кресле. – Я так редко переезжала в своей жизни…
Шлюз открылся навстречу Солнцу, и они стартовали. До Колледжа такси летело сорок минут, и всё время Никки не отрывалась от иллюминатора, восхищаясь проплывающими внизу лунными кратерами и, конечно, Землей, где сквозь белые облака просвечивали континенты и океаны. Джерри навел оптический усилитель такси на атлантическое побережье Северной Америки, на которое наваливалась яркая волна океанского рассвета, и показал Никки:
– Смотри, это – Чесапикский залив. Недалеко от него к западу – мой дом… Если он, конечно, у меня уцелеет…
Никки смотрела в окуляр на Землю, и её волосы касались лица Джерри. Отчего Джерри было трудно дышать.
– Мы постараемся сохранить наши дома… придумаем что-нибудь, – сказала Никки, близко-близко посмотрев на Джерри. – Я тоже не хочу продавать астероид с молотка.
Она поерошила свои волосы.
– Эх, уши Волопаса! Забыла покрасить! – подосадовала она.
– Ты разве красишь волосы? Зачем? – удивлённо спросил Джерри, не искушённый в секретах девичьей красоты. – Ты что, на самом деле – не рыжая?
Никки тяжко вздохнула, дёрнула себя за длинные пряди и протянула Джерри пару волосков.
– Я не могу понять их настоящий цвет – они у корней прозрачные, как оптоволокно… – вглядевшись, удивился он.
– Именно, – посмурнела Никки, – видишь ли, я и на самом деле девочка-монстр. Они у меня стали такими… стеклянными… лет с десяти, до этого были просто белокурые. Робби называет это эффектом долгого давления космической среды…
– Если у тебя седые, или стеклянные, или какие-то другие волосы, это ещё не делает тебя монстром, – улыбнулся Джерри. – Не думаю, что из-за этого стоит краситься.
Никки имела своё, вполне женское мнение на этот счёт, но промолчала, отвернувшись к иллюминатору. Вскоре на горизонте появился сверкающий купол с пятью высокими башнями. Самая высокая и стройная из них пронзала купол в центре, а окружал её четырёхугольник из башен поприземистее. Остальная часть замка и лес вокруг него скрывались под прозрачной линзой. Друзья прилетели в знаменитую Школу Эйнштейна!
Такси мягко село на красный квадрат возле Главной башни. Квадрат оказался лифтом и шлюзом одновременно и стал медленно опускаться под купол. Вокруг открылся впечатляющий вид на внутреннее замковое пространство, но не успели Никки и Джерри всё хорошенько рассмотреть, как такси прилунилось у ворот Главной башни Колледжа.
Когда дверь машины отворилась, то Никки и Джерри отшатнулись – навстречу им выстрелили десятки ярких блицев видеоаппаратов.
Они даже не могли выйти из машины – так плотно сгрудилась у люка толпа репортёров. Наконец к такси пробился солидный человек с проницательными серо-голубыми глазами – адвокат Дименс. Он крикнул, пытаясь перекрыть общий шум и вопросы журналистов:
– Здравствуйте, мисс Гринвич! Эти люди ждут со вчерашнего дня, надеясь взять у вас интервью, но вы, конечно, вольны поступать по своему желанию. Сейчас я позову охрану, и они очистят для вас проход.
Никки посмотрела прищуренными синими глазами на пожилого адвоката и на репортёров с видео в руках.
– Здравствуйте, мистер Дименс! Рада видеть вас наяву, – сказала приветливо Никки. – Насчёт интервью… это неожиданно, но мне не хочется обижать людей, которые так долго ждут, тем более – пробиваться сквозь них с помощью охраны… – уверенно произнесла она. – Я могу ответить на их вопросы, но нельзя ли так устроить, чтобы мы вышли из такси?
Адвокат Дименс повернулся к толпе репортёров, и, после энергичных переговоров, те отступили, образовав круг в несколько метров; в центре его и оказались выбравшиеся из машины Никки и Джерри.
Дименс стал руководить стихийной пресс-конференцией, и вопросы посыпались по очереди:
– Хиггс из «Лунного репортёра». Мисс Гринвич, почему вы решили поступить в Школу Эйнштейна? Сколько вы готовились к экзаменам и как вам удалось так легко их сдать?
– Честно говоря, больше всего меня поразили крылатые люди в рекламном ролике Колледжа! Я разработала оптимальную стратегию поступления, три месяца готовилась по ней – и она сработала даже лучше, чем ожидалось. Но, уверяю вас, это оказалось совсем не легко, а на генетическом блоке я чуть не хлопнулась в обморок…
– Гибсон из «Спортивного Кратера». Никки, разделяю ваше восхищение летающими спортсменами, но, к глубокому сожалению, вижу вас в инвалидной коляске…
– Я буду летать, мистер Гибсон! – без тени сомнения сказала Никки, вызвав недоверчивый шум среди репортёров.
– Ши Ло из «Лунной Сакуры». Простите, пожалуйста, но я не поняла – как вы смогли ответить на очень сложные вопросы экзамена, не получив систематического образования? Не могли бы вы открыть свой секрет?
– Моим наставником был кибердруг Робби. Он потерял в аварии часть памяти, но все классические учебники по физике, математике, биологии и астрономии у него остались – по ним я и училась. Десять лет в практической школе выживания – вот и весь секрет. А холод и голод – чертовски талантливые учителя! Попробуйте сами – и вы легко убедитесь.
Кругом раздались смешки.
– Это с трудом укладывается в моей голове, – настойчиво допытывалась корреспондентка «Лунной Сакуры». – Как вы могли поддерживать огромное хозяйство корабля и ещё учиться? Наши дети похожи на загнанных жеребят и всё равно не успевают делать даже десятой доли того, что вы успели – судя по вчерашним результатам…
Никки пожала плечами и улыбнулась красивой японке:
– Если сад камней помогает сосредоточиться и очиститься от мелочной суеты, то вы легко поймёте, в какой степени каменистый пейзаж астероида может помочь в концентрации мысли. День – это целая маленькая жизнь! – сказала Никки и спросила Робби – На что люди тратят время?
Робби стал перечислять:
– В среднем за день: сон – семь часов, разговор по т-фону – два с четвертью часа, смотрение тиви и Сети – два часа, деловые совещания – два часа, шопинг – почти два часа, личные друзья – час сорок пять, еда и рестораны – полтора часа, траффик – час, компигры – час, вечеринки – час, футбол, бейсбол, кино и концерты – час, косметические и спорт-салоны – час, гольф…
– Вау! – простецки восхитилась Никки и уважительно посмотрела на Ши Ло: – Вы ещё и работать успеваете?!
– Юрий Цитцер из «Научной жизни». Почему компьютер Колледжа не принял вашего ответа по образованию Луны? Вы знаете, в чём ваша ошибка?
– Думаю, что это компьютер ошибся, – пожала плечами Никки, не обращая внимания на взрыв недоверчивого смеха, вызванного её словами. – Я полагала, что говорю об известных вещах, и не объяснила подробно свои выводы. Поэтому он не смог составить собственного мнения и, наверное, просто сравнил мой ответ с общепринятой теорией. Когда я детальнее изложу эту модель, он, возможно, пересмотрит свое решение…
– Фоккер из «Популярной механики». Так вы – в свои юные годы! – самонадеянно полагаете, что мы до сих пор не знаем, как образовалась Луна, на которой мы сейчас стоим? – иронично спросил худой журналист с желчным лицом.
– Самонадеянно полагаю, что да – вы этого не знаете… – не менее иронично и даже вызывающе ответила Никки, которая терпеть не могла, когда ей свысока указывали на её возраст. – Если вы последние триста лет наивно полагали, что Луна откололась от Земли при катастрофическом ударе другой планеты, то это никак не доказывает верность такой теории, а лишь означает наследственный… э-э-э… наследственную умственную ограниченность лунных теоретиков и всеядность журналистов и остальной публики.
Репортеры сильно зашумели.
– Джейн Поппинс из «Юного астронома». Никки, не могли бы вы детальнее пояснить суть своей космологической идеи?
– Хм-м… Это долгая история. Надо начинать с проблемы сингулярностей… Может, я лучше пришлю необходимые пояснения по почте?
– Отлично! А вы разрешите это опубликовать в «Юном астрономе»?
– Если хотите…
– Пиппет из «Горячих Новостей». Хватит о скучной ерунде. Рядом с вами стоит ваш друг Джерри Уолкер. Наши читатели с огромным интересом узнают любые интимные подробности ваших романтических свиданий, которые, очевидно, уже были. Может, вы слишком рано сделали свой выбор, вы ведь так мало видели других юношей? Не мешает ли инвалидность вашей личной жизни?
Джерри сжал кулаки, а лицо Никки посуровело.
– Мистер Дименс, – спросила она адвоката ледяным голосом, – когда взрослый мужчина начинает приставать к несовершеннолетней девочке с подобными вонючими вопросами, можно ли это расценить как сексуальный харрасмент и педофильное поведение?
– Со всей определённостью, – кивнул невозмутимый Дименс.
– Возбудите иск, пожалуйста, – попросила Никки, – против мистера Пиппета и его издания – на максимально возможную сумму в пользу любого благотворительного фонда для жертв педофилов.
Журналисты одобрительно загудели и засмеялись, а мистер Пиппет злобно сверкнул глазами, по-крысиному оскалился и отступил в задние ряды.
– Билли Джиноид, Главный Лунный телеканал. Можете ли вы прокомментировать слухи о драматических событиях в госпитале, а также арест и смерть начальника службы безопасности?
– В Лунном госпитале на меня было совершено покушение… – Никки замолчала, аккуратно выбирая слова, а репортёрский взвод взвыл и защёлкал блицами, – с помощью робота-ремонтника. Я ничего не знаю о смерти охранника Джонса, хотя уверена – здесь есть прямая связь с покушением, потому что Джонс был в нём замешан… Полагаю, что существует человек, знающий всё о нападении на меня, о смерти начальника охраны госпиталя, а также о гибели космического корабля «Стрейнджер»… У меня есть мессидж для этого человека…