Страница:
"Йорктаун" только что поднял своих разведчиков и приготовился принять свою ударную группу, когда около полудня радиолокатор авианосца обнаружил на расстоянии менее 50 миль самолеты противника. Это была группа с авианосца "Хирю". Истребителям, принимавшим горючее на взлетной палубе, было приказано срочно подняться в воздух, чтобы очистить ее, а возвращающимся бомбардировщикам - не приближаться к кораблю.
Несколько самолетов с авианосцев "Энтерпрайз" и "Хорнет" присоединились к истребителям "Йорктауна" и тем самым увеличили группу прикрытия до 28 машин. Эта группа оказалась настолько сильной, что японским самолетам пришлось разделиться на несколько групп. Только восьми бомбардировщикам удалось достичь цели. Авианосец получил три попадания: одна бомба пробила полетную палубу, другая взорвалась на нижней палубе, затопив находящиеся по соседству погреба, а третья разрушила дымоход и вывела из строя два котла, вызвав одновременно пожар в котельном отделении.
Команде авианосца удалось быстро устранить повреждения. Огонь вскоре потушили, пробоину на полетной палубе заделали, а в котлах снова развели пары. Авианосец, продолжая следовать со скоростью 20 узлов, снова возобновил прием истребителей для пополнения горючего и боеприпасов. В 14.30 радиолокатор "Йорктауна" обнаружил всего в 40 милях от авианосца торпедоносцы с "Хирю". Надо было еще раз поднять истребители, но лишь немногие успели это сделать, так как японские самолеты уже вышли на цель.
Взлетевшим с авианосца истребителям удалось сбить несколько японских самолетов еще до входа их в зону артиллерийского огня. Прикрытие авианосца, которое после первой атаки было усилено двумя крейсерами и двумя эсминцами сил Спрюэнса, поставило мощную огневую завесу, однако нескольким японским самолетам все же удалось прорваться к авианосцу. Маневрируя, "Йорктаун" уклонился от двух торпед, но две другие попали в среднюю часть корабля. Три котельных отделения оказались затопленными. Из трубы повалили клубы белого пара. Авианосец сначала сбавил ход, а потом остановился.
Ни затопление противоположных отсеков, ни перекачка топлива в этих условиях не помогли выровнять крен, увеличившийся до 26°. Корабль вот-вот должен был перевернуться. Поэтому в 15.00 командир отдал приказ: "Оставить корабль!" Команда перешла на эсминцы. Вечером прикрывавшие авианосец корабли ушли, оставив здесь эсминец "Хьюз", который при необходимости должен был потопить поврежденный авианосец, чтобы он не попал в руки японцев.
Когда японцы заканчивали налет на "Йорктаун", один из его разведывательных самолетов, вылетевших тремя часами раньше, донес о нахождении японского соединения с авианосцем "Хирю" на расстоянии около 100 миль на запад-северо-запад. На основании этого доклада Спрюэнс приказал атаковать японский авианосец. С "Энтерпрайза" тут же поднялись 24 бомбардировщика. С авианосца "Хорнет" поднялись 16 самолетов. Обе группы вылетели приблизительно в 16.00. Они не имели истребительного прикрытия, так как Спрюэнс понимал, что истребители нужны для защиты авианосцев.
В 17.00 авиагруппа с "Энтерпрайза" обнаружила японский авианосец "Хирю". Несколько южнее его виднелись три огромных столба дыма: это горели "Акаги", "Kara" и "Сорю". В воздухе находилось несколько японских истребителей. Они сбили три американских бомбардировщика, но остальным удалось дойти до цели и сбросить на нее четыре бомбы. Когда через полчаса сюда подоспела группа с "Хорнета", "Хирю", охваченный огнем, уже не имело смысла атаковать, поэтому американские самолеты атаковали корабли прикрытия.
Спрюэнс донес об атаке "Хирю" адмиралу Флетчеру, который тем временем с "Йорктауна" перешел на крейсер "Астория". В конце доклада Спрюэнс спросил; "Будут ли у вас какие-либо указания относительно дальнейших действий?" Флетчер ответил: "Буду наблюдать за вашими действиями". Таким образом, он фактически передал командование всеми силами Спрюэнсу. Это было очень мудрое решение. Руководить операцией с авианосца, где адмирал мог опросить вернувшихся летчиков, было гораздо легче.
Донесение о выводе из строя трех авианосцев - "Акаги", "Kaгa" и "Сорю" вызвало на мостике японского флагмана "Ямато" смятение и ужас. Однако адмирал Ямамото еще не видел достаточных оснований для прекращения операций, считая, что самолеты, которые атаковали японцев, были частично подняты с Мидуэя. Он все еще полагал, что у американцев здесь имеется только один авианосец. Поэтому он решил продолжать операцию по захвату Мидуэя, лишь несколько перегруппировав свои силы, 2-й флот адмирала Кондо, который был уже на подходе, должен был во много раз усилить оперативное соединение. Транспорты, предназначенные для высадки десанта на Мидуэй, должны были временно отойти на северо-запад, пока не прояснится обстановка. Ожидался также подход группы кораблей прикрытия от Алеутских островов.
Только в 13.00 4 мая Ямамото узнал, что американские силы состоят из трех авианосцев. Одновременно он получил донесение, что самолеты авианосца "Хирю" атаковали и подожгли один из них. Таким образом, против "Хирю" было теперь два американских авианосца. Именно после получения этих данных Ямамото решил отменить высадку десантов на Мидуэй и Алеутские острова, а также отозвать с севера 2-е оперативное соединение адмирала Какута. С этими силами, собранными вместе, он имел бы три авианосца против двух оставшихся у американцев.
Тем временем "Хирю" готовился провести вечером новую атаку. Оставшиеся самолеты - 5 бомбардировщиков, 5 торпедоносцев и 10 истребителей - уже начали подниматься в воздух, когда в 17.01 авианосец атаковали бомбардировщики с "Энтерпрайза". Через полчаса Ямамото узнал, что горит и последний, четвертый, его авианосец.
Спасти какой-либо из трех ранее поврежденных авианосцев уже было невозможно. К тому же в 13.00 американская подводная лодка "Наутилус", упорно державшаяся около японских кораблей, обнаружила на горизонте три больших столба дыма. Это были охваченные пожаром японские авианосцы. Подводная лодка подошла к "Кага" и выпустила в него три торпеды. Две из них прошли мимо цели, а третья попала, но не взорвалась. Но "Kaгa" и без того был обречен; он затонул в 19.25 в результате внутреннего взрыва. "Акаги" и "Хирю" оставались на плаву до следующего утра, пока японский эсминец не потопил их своими торпедами.
Итак, авианосец "Йорктаун" был покинут экипажем, а все группы американских самолетов серьезно пострадали. Эскадрильи торпедоносцев были почти полностью уничтожены, а бомбардировщики и истребители понесли очень тяжелые потери. Но и у противника не осталось самолетов, чтобы оспаривать господство в воздухе, а значит, и на море. В результате господство в воздухе перешло теперь в руки измотанных и уставших летчиков "Энтерпрайза" и "Хориста". Боевые действия 4 июня целиком определили исход сражения у Мидуэя.
На самом атолле в течение всей второй половины дня 4 июня защитники с напряжением ожидали дальнейшего развития событий. Они не имели точных сведений о результатах действий американской авианосной авиации и знали только, что самолеты с Мидуэя, понесшие столь тяжелые потери, едва ли могли нанести противнику серьезный урон. 4 июня пополудни самолеты В-17 мелкими группами были высланы для атаки японского оперативного соединения. Однако достичь попаданий им не удалось. После получения донесения о горящем японском авианосце в 200 милях северо-западнее Мидуэя в воздух были подняты 11 оставшихся пикирующих бомбардировщиков авиации морской пехоты. На пути они встретили фронт низкой облачности и дождя и потому не смогли найти своей цели. Торпедоносцы, взлетевшие почти одновременно с ними, также не обнаружили противника. В течение всей ночи авиация, базировавшаяся на атолл, готовилась к отражению высадки десанта. Когда в 01.30 японская подводная лодка обстреляла Мидуэй, все решили, что это является началом атаки атолла.
Адмирал Ямамото все еще не собирался отказываться от своих агрессивных планов. В 19.15 он послал своим командующим следующую телеграмму: "1. Флот противника, который фактически разбит, уходит в восточном направлении, 2. Объединенный флот готовится преследовать остатки американского флота и одновременно захватить Мидуэй... Оперативное соединение вместе с силами 2-го флота и подводными лодками скоро обнаружит и подвергнет противника атаке", Ямамото, возможно, не разобрался в обстановке или, может быть, умышленно старался поддержать у своих подчиненных высокий боевой дух. Но одно не вызывало сомнений - он решился продолжать бой. Час спустя он приказал подводной лодке "I-168" обстрелять Мидуэй. В дальнейшем, примерно в 02.00, ее должна была сменить дивизия крейсеров.
Адмирал Нагумо не разделял наступательных тенденций своего начальника. После того как его флагманский корабль был подвергнут бомбардировке, он пережил нечто вроде шока. Так, в 21.30 он доложил Ямамото: "Противник имеет 5 авианосцев, 6 крейсеров и 15 эсминцев. Эти силы идут на запад. Мы прикрываем авианосец "Хирю" и отходим на северо-запад. Скорость 18 узлов". Очевидно, Нагумо намеревался продолжить свое отступление. На его второй доклад, составленный примерно в том же духе, Ямамото ответил следующим приказом: "Командующий 2-м флотом адмирал Кондо примет на себя командование оперативным соединением, за исключением авианосцев "Хирю" и "Акаги" и сопровождающих их кораблей". Корабли адмирала Кондо, который в самый критический момент правильно понял обстановку и проявил инициативу, вскоре соединились с остатками оперативного соединения. Кондо тотчас же распорядился собрать все силы для ночных действий. Он имел в своем распоряжении 4 линейных корабля, 9 крейсеров и 19 эсминцев.
Однако сражению, в ходе которого Ямамото еще надеялся восстановить положение, не суждено было состояться. Спрюэнс, который теперь принял командование всеми американскими силами в этом районе, решил за ночь несколько отойти на восток. Впоследствии он объяснил это так: опасался встретиться ночью с превосходящими силами противника, но в то же время не хотел утром следующего дня оказаться далеко от Мидуэя.
К полуночи Ямамото уже знал фактическое положение вещей. У американцев в строю было по крайней мере два авианосца. Они отходили на восток, и почти не было никаких шансов заставить их вступить в бой с надводными кораблями. Ямамото понимал, что, если он будет следовать тем же курсом, его корабли с рассветом обязательно подвергнутся атакам с воздуха. Учитывая все это, он в 00.15 приказал ударным силам Кондо, еще не ^спевшим соединиться, следовать в точку встречи с главными силами. В 02.55 он с неохотой отказался от операции против Мидуэя и отдал приказ об общем отходе на запад.
Итак, обстрел подводной лодкой атолла Мидуэй оказался вовсе не прелюдией к вторжению, а, скорее, лебединой песней японцев. Случай, произошедший утром 5 июня, еще больше убедил американцев в том, что японцы отступают.
Спрюэнс к этому времени понял, что противник, потеряв четыре авианосца, не будет высаживать десант. Однако совсем исключать такую возможность было рискованно. В 02.15 подводная лодка "Тамбор" донесла о появлении "многочисленных неопознанных кораблей" приблизительно в 90 милях к западу от атолла Мидуэй. "Это было похоже на десант, - рассказывал потом Спрюэнс, поэтому мы взяли курс на север от Мидуэя, следуя со скоростью 25 узлов". Контр-адмирал Инглиш, командующий подводными силами Тихоокеанского флота, штаб которого находился в Пирл-Харборе, пришел к тому же выводу и приказал лодкам занять позиции в радиусе 5 миль от Мидуэя. Таким образом, американские силы выбрали совсем не то направление, какое требовалось для преследования японцев.
"Неопознанные корабли", замеченные подводной лодкой "Тамбор", в действительности были теми самыми кораблями, которые должны были сменить японскую подводную лодку "I-168", обстреливавшую Мидуэй. Не успели эти корабли - четыре крейсера и два эсминца - подойти к Мидуэю, как получили приказ Ямамото об отступлении. Повернув назад, они обнаружили "Тамбор". Маневрируя, чтобы уклониться от атаки лодки, крейсера "Могами" и "Микума" столкнулись друг с другом и получили серьезные повреждения. У крейсера "Могами" был поврежден нос, а на крейсере "Микума" оказались пробитыми цистерны, из которых топливо теперь вытекало прямо в море. Перед рассветом два других крейсера - "Кумано" и "Судзуя" - ушли на северо-запад, оставив поврежденные крейсера под охраной двух эсминцев. Эта группа продолжала идти курсом на запад, имея весьма небольшую скорость.
Только утром 5 июня американское командование убедилось, что японцы отступают. Около 06.00 "Тамбор", не выпускавший из виду японские корабли, опознал крейсера "Могами" и "Микума" и донес об их движении на запад. В 06.30 это сообщение было подтверждено самолетами с Мидуэя. Кроме двух поврежденных крейсеров, которые были обнаружены в 125 милях к западу от атолла, самолетам удалось заметить и крейсера "Кумано" и "Судзуя" в 175 милях северо-запад нее атолла. В 250 милях к северо-западу было обнаружено еще несколько японских кораблей, в их числе один горящий авианосец. Это был "Хирю", который вскоре затонул, и часть кораблей адмирала Кондо, которые теперь спешили на соединение с главными силами Ямамото.
По получении этого донесения 12 оставшихся пикирующих бомбардировщиков взлетели с атолла для атаки. Идя по масляному следу крейсера "Микума", они в 08.00 обнаружили два японских крейсера и атаковали их. Попаданий достигнуто не было, но капитан 1 ранга Флеминг, командовавший одной из групп, направил свой горящий самолет на крейсер "Микума" и нанес ему серьезные повреждения. Японцы были так заняты отражением этой атаки, что проглядели группу самолетов В-17, летевших на большой высоте, и увидели их, когда бомбы уже стали падать вокруг кораблей" Однако и на этот раз попаданий не было.
Вскоре после полудня 12 самолетов В-17 поднялись с Мидуэя, чтобы атаковать горящий авианосец. Однако, выйдя на цель, они увидели здесь только эсминец "Таникадзэ". Авианосец "Хирю", который он сопровождал, затонул, и теперь эсминец спешил на соединение с Ямамото, Дважды атаковав корабль и сбросив на него 80 230-кг бомб, самолеты не добились ни одного прямого попадания.
Рассвет 5 июня застал американские авианосцы а 130 милях к северо-востоку от Мидуэя. Было уже совершенно ясно, что японцы отходят, и Спрюэнс должен был теперь выбрать наиболее подходящую для атаки цель. Этой целью оказалась группа японских кораблей северо-западнее атолла, которая, по донесениям, состояла из двух линейных кораблей и авианосца. Зная, что атаковать придется на пределе радиуса действия самолетов, Спрюэнс приказал своим самолетам взять только по одной 230-кг бомбе, приняв вместо остальных больше горючего, и произвести атаку не раньше 15.00, стараясь, по возможности, уменьшить дистанцию до противника, Откладывая атаку до 15.00, Спрюэнс понимал, что самолеты не успеют вернуться на свои корабли до темноты и что поэтому их придется принимать, освещая авианосцы. Однако возможность уничтожения четвертого японского авианосца делала этот риск оправданным.
Но добить японский авианосец американским самолетам не пришлось: он пошел ко дну сам. Неудачным был и налет на эсминец "Таникадзэ". Когда самолеты вернулись назад, "Энтерпрайз" и "Хорнет" осветили свои взлетные палубы, включив прожекторы. Свет мог привлечь внимание японских подводных лодок, но Спрюэнс пошел на этот риск, заботясь о том, чтобы принять все свои самолеты, экипажам которых еще ни разу не приходилось делать посадку ночью.
Спрюэнс, убежденный в том, что никаких японских сил перед ним нет на расстоянии по крайней мере 250 миль, изменил курс и всю ночь шел на запад, уменьшив скорость до 15 узлов, чтобы сэкономить топливо на эсминцах и случайно не догнать японские линейные корабли в темное время суток.
Утром 6 июня была прекрасная погода с хорошей видимостью и спокойным морем. Самолеты-разведчики с "Энтерпрайза" вскоре после рассвета обнаружили японские крейсера "Могами" и "Микума" примерно в 130 милях к юго-западу от американских сил. Произведя три налета, американские летчики добились попаданий в оба крейсера и в сопровождавшие их эсминцы. Несмотря на тяжелые повреждения, крейсеру "Могами" удалось добраться до островов Трук, где он более года стоял в ремонте, не принимая участия в боевых действиях. Крейсер "Микума" затонул через несколько часов после третьей атаки, унеся с собой около 1000 человек.
Вечером 6 июня Спрюэнс прекратил преследование. Он отослал эсминцы, у которых было на исходе топливо, и оставил для эскортирования авианосцев всего четыре эсминца. Разумеется, этого было недостаточно для обеспечения безопасности авианосцев в районе, где действовали японские подводные лодки. Кроме того, американские летчики были сильно измотаны предыдущими атаками. Наконец, было неразумно входить в зону действий японской авиации с острова Уэйк, где японцы могли сконцентрировать самолеты, предназначенные для переброски на Мидуэй. Поэтому Спрюэнс повернул обратно на северо-восток, чтобы впервые с 31 мая пополнить запасы топлива.
Осторожность выручила Спрюэнса и на этот раз, потому что отступающий со своими разбросанными силами на запад адмирал Ямамото еще не терял надежды нанести по американским кораблям ответный удар. Налеты на эсминец "Таникадзэ" 5 июня и на крейсера "Могами" и "Микума" 6 июня дали ему возможность определить, в каком направлении двигаются преследующие его американские силы. Поэтому около полудня 6 июня он выделил группу в составе семи крейсеров и восьми эсминцев и направил их на юг, поставив им двойную задачу: прикрыть крейсера "Могами" и "Ми-кума" и нанести удар по американским авианосцам. Ночью 6 июня командующий этой группой прикрытия приказал подготовиться к атаке.
4 июня, после того как экипаж "Йорктауна" покинул свой авианосец, ушли и прикрывавшие его корабли, оставив около него только эсминец "Хьюз" для наблюдения за авианосцем, у которого крен за это время увеличился до 24°. Неожиданно утром 5 июня внимание наблюдателей на "Хьюзе" привлекла стрельба из пулемета с правого борта авианосца.
Посланная для обследования команда обнаружила двух раненых, с которыми были три секретных шифровальных аппарата, по недосмотру оставленные здесь экипажем. Именно в этот момент авианосец был обнаружен одним из японских самолетов-разведчиков, посланных сюда адмиралом Нагумо для осмотра района. Один из них и сообщил японцам координаты и положение оставленного авианосца.
Около полудня на помощь "Йорктауну" пришел тральщик "Вирео" с атолла Пирл-энд-Хермес, где он нес патрульную службу. Ему быстро удалось взять авианосец на буксир и начать буксировку его в Пирл-Харбор, но для малого корабля это было слишком трудным делом. Утром 6 июня "Йорктаун" еще кое-как держался на курсе. Вскоре к месту событий прибыли еще пять эсминцев, один из которых - "Хэмманн" - еще засветло сумел подойти к борту авианосца и высадить на него спасательную партию офицеров и матросов с "Йорктауна".
В течение дня этой партии удалось сделать многое. Крен корабля уменьшили до 2°, а из некоторых затопленных помещений откачали воду. Затем "Хэмманн" снова подошел к правому борту авианосца, чтобы обеспечить команду, борющуюся с огнем, противопожарными средствами. Другие корабли в это время патрулировали около авианосца, охраняя его от подводных лодок.
В 13.35 были замечены следы четырех торпед с правого борта авианосца. Это были торпеды японской подводной лодки "I-168", которая после обстрела Мидуэя утром 5 июня получила приказ следовать к поврежденному авианосцу. Эсминец "Хэмманн" не успел отойти от борта авианосца. Одна торпеда попала в борт эсминца, а две другие прошли под ним и ударились в борт авианосца. Эсминец "Хэмманн" быстро затонул, причем взрывом была убита большая часть его экипажа. После этого некоторые корабли занялись спасением команды, а другие погнались за подводной лодкой. Им удалось нанести ей лишь незначительные повреждения, и она, подбитая, все-таки добралась до острова Курэ, где встала на ремонт. "Йорктаун" некоторое время еще оставался на плаву, медленно погружаясь, а затем рано утром 7 июня перевернулся на правый борт и затонул.
Заключение
Победа в сражении у атолла Мидуэй была достигнута в результате успешных действий американской разведки. Добиваясь внезапности, японцы сами были застигнуты врасплох. Кроме того, они допустили ряд крупных ошибок, которыми умело воспользовалось американское командование. Как и во время боя в Коралловом море, здесь все зависело от эффективности действий авиации, но в отличие от этого боя японцы так и не сумели использовать свое огромное превосходство в самолетах и в надводных кораблях.
Американцы действовали в этом сражении гораздо грамотнее, чем в Коралловом море. Более внимательное наблюдение за противником и хорошая связь принесли свои плоды. Значительно более успешным могло быть и преследование противника, если бы американцы раньше осознали, что японцы отступают. Действуя энергичнее, можно было бы спасти и "Йорктаун".
В этом сражении японцы потерпели первое крупное поражение. Американцы потеряли один авианосец и один эсминец, а японцы - четыре авианосца и тяжелый крейсер. США потеряли 150 самолетов; Япония -322. В сражении погибло 307 американцев, а потери японцев составили 3500 человек, в том числе несколько сотен первоклассных летчиков. Эта потеря явилась одной из самых важных. Возможно, именно она решила в конечном счете судьбу Японии.
Сражение у Мидуэя явилось поворотным моментом войны. После него японцы уже не имели преимуществ, необходимых для возобновления широких наступательных действий. С этим сражением для США закончился чисто оборонительный период войны, и инициатива стала постепенно переходить в руки американцев.
Глава девятая. Гуадалканал
Наступление союзников. - Бой у острова Саво. - Бой у Тассафаронга. Освобождение Гуадалканала. - Освобождение Папуа. - Заключение.
Сражение у Мидуэя поколебало веру японцев в свою непобедимость. Уже через неделю после него императорская ставка отказалась от планов вторжения в Новую Каледонию и от захвата островов Фиджи и Самоа в июне 1942 года, как было задумано. Главной задачей для них теперь стало укрепление своего внешнего оборонительного рубежа.
На острова Бисмарка прибыл вице-адмирал Микава с соединением крейсеров и эсминцев. Для усиления авиации на Новой Гвинее, на островах Бисмарка и на Соломоновых островах туда было переброшено много самолетов и различного оборудования. Однако ликвидировать полностью угрозу со стороны союзников в этом районе японцы были не в состоянии. США прочно удерживали свою базу в Порт-Морсби. После неудачных попыток флота добиться захвата Порт-Морсби эту задачу поставили сухопутной армии Японии, силы которой должны были пересечь Новую Гвинею в районе хребта Оуэн-Стэнли и выйти на ее южное побережье. Чтобы обеспечить свой фланг в этом наступлении, японцы бомбардировали аэродром на острове Гуадалканал в 20 милях к югу от базы японской морской авиации на Тулаги, которая к этому времени уже полностью вступила в строй.
Исход сражения у Мидуэя открыл перед союзниками новые возможности. Теперь, когда противник потерял превосходство в силах, наступило время взять инициативу в свои руки и остановить его продвижение, применяя наступательную тактику при общей оборонительной стратегии. Действия противника в будущем должны были выявить направления вероятных ударов,
Еще в феврале 1942 года адмирал Кинг указывал на японскую базу в Рабауле как на вероятный трамплин для дальнейшего наступления японцев. Чтобы подготовиться к этому наступлению противника и обеспечить себе плацдарм для будущего контрнаступления через Соломоновы острова и архипелаг Бисмарка, Кинг приказал создать базу на острове Эфате в группе Новых Гебридов. Он сформировал отдельное командование в южной части Тихого океана, подчиненное адмиралу Нимицу, командующему силами США в центральной зоне Тихого океана, и назначил вице-адмирала Гормли командующим в южной части Тихого океана. Гормли быстро сформировал в Окленде свой штаб и тут же приступил к организации второй базы на Новых Гебридах - на острове Эспириту-Санто.
План командования ВМС США заключался в высадке десанта в юго-восточной части Соломоновых островов. Для высадки предназначалась 1-я дивизия морской пехоты; операция должна была поддерживаться авианосцами. Здесь американцы решили построить аэродромы, чтобы затем обеспечить с них захват следующих островов этой группы и последующее наступление на Японию. Каждая новая высадка десанта должна была прикрываться авиацией с сухопутных аэродромов, пока основная база японцев Рабаул не окажется под угрозой интенсивной бомбардировки с воздуха. Каждый новый "шаг вперед" не должен был превышать 300 миль. Это определялось радиусом действия тогдашних истребителей.
После сражения у Мидуэя адмирал Нимиц и генерал Макартур придерживались того мнения, что контрнаступление нужно начинать как можно скорее. Адмирал Нимиц, как главнокомандующий Тихоокеанским флотом и всеми силами США в зоне Тихого океана, распоряжался морской пехотой и транспортами, которые должны были доставлять ее к месту высадки, а также авианосцами и другими боевыми кораблями, которые обеспечивали поддержку высаживающихся частей морской пехоты. Между тем Соломоновы острова входили в юго-западную часть Тихого океана, где командование осуществлял генерал Макартур. Поэтому естественно, что адмирал Нимиц и генерал Макартур имели все основания оспаривать друг у друга право руководить всей операцией. У Макартура были свои планы относительно предстоящего наступления. "Дайте мне флот с авианосцами и 1-ю дивизию морской пехоты, - говорил Макартур, - и я отберу у японцев Рабаул одним ударом".
Несколько самолетов с авианосцев "Энтерпрайз" и "Хорнет" присоединились к истребителям "Йорктауна" и тем самым увеличили группу прикрытия до 28 машин. Эта группа оказалась настолько сильной, что японским самолетам пришлось разделиться на несколько групп. Только восьми бомбардировщикам удалось достичь цели. Авианосец получил три попадания: одна бомба пробила полетную палубу, другая взорвалась на нижней палубе, затопив находящиеся по соседству погреба, а третья разрушила дымоход и вывела из строя два котла, вызвав одновременно пожар в котельном отделении.
Команде авианосца удалось быстро устранить повреждения. Огонь вскоре потушили, пробоину на полетной палубе заделали, а в котлах снова развели пары. Авианосец, продолжая следовать со скоростью 20 узлов, снова возобновил прием истребителей для пополнения горючего и боеприпасов. В 14.30 радиолокатор "Йорктауна" обнаружил всего в 40 милях от авианосца торпедоносцы с "Хирю". Надо было еще раз поднять истребители, но лишь немногие успели это сделать, так как японские самолеты уже вышли на цель.
Взлетевшим с авианосца истребителям удалось сбить несколько японских самолетов еще до входа их в зону артиллерийского огня. Прикрытие авианосца, которое после первой атаки было усилено двумя крейсерами и двумя эсминцами сил Спрюэнса, поставило мощную огневую завесу, однако нескольким японским самолетам все же удалось прорваться к авианосцу. Маневрируя, "Йорктаун" уклонился от двух торпед, но две другие попали в среднюю часть корабля. Три котельных отделения оказались затопленными. Из трубы повалили клубы белого пара. Авианосец сначала сбавил ход, а потом остановился.
Ни затопление противоположных отсеков, ни перекачка топлива в этих условиях не помогли выровнять крен, увеличившийся до 26°. Корабль вот-вот должен был перевернуться. Поэтому в 15.00 командир отдал приказ: "Оставить корабль!" Команда перешла на эсминцы. Вечером прикрывавшие авианосец корабли ушли, оставив здесь эсминец "Хьюз", который при необходимости должен был потопить поврежденный авианосец, чтобы он не попал в руки японцев.
Когда японцы заканчивали налет на "Йорктаун", один из его разведывательных самолетов, вылетевших тремя часами раньше, донес о нахождении японского соединения с авианосцем "Хирю" на расстоянии около 100 миль на запад-северо-запад. На основании этого доклада Спрюэнс приказал атаковать японский авианосец. С "Энтерпрайза" тут же поднялись 24 бомбардировщика. С авианосца "Хорнет" поднялись 16 самолетов. Обе группы вылетели приблизительно в 16.00. Они не имели истребительного прикрытия, так как Спрюэнс понимал, что истребители нужны для защиты авианосцев.
В 17.00 авиагруппа с "Энтерпрайза" обнаружила японский авианосец "Хирю". Несколько южнее его виднелись три огромных столба дыма: это горели "Акаги", "Kara" и "Сорю". В воздухе находилось несколько японских истребителей. Они сбили три американских бомбардировщика, но остальным удалось дойти до цели и сбросить на нее четыре бомбы. Когда через полчаса сюда подоспела группа с "Хорнета", "Хирю", охваченный огнем, уже не имело смысла атаковать, поэтому американские самолеты атаковали корабли прикрытия.
Спрюэнс донес об атаке "Хирю" адмиралу Флетчеру, который тем временем с "Йорктауна" перешел на крейсер "Астория". В конце доклада Спрюэнс спросил; "Будут ли у вас какие-либо указания относительно дальнейших действий?" Флетчер ответил: "Буду наблюдать за вашими действиями". Таким образом, он фактически передал командование всеми силами Спрюэнсу. Это было очень мудрое решение. Руководить операцией с авианосца, где адмирал мог опросить вернувшихся летчиков, было гораздо легче.
Донесение о выводе из строя трех авианосцев - "Акаги", "Kaгa" и "Сорю" вызвало на мостике японского флагмана "Ямато" смятение и ужас. Однако адмирал Ямамото еще не видел достаточных оснований для прекращения операций, считая, что самолеты, которые атаковали японцев, были частично подняты с Мидуэя. Он все еще полагал, что у американцев здесь имеется только один авианосец. Поэтому он решил продолжать операцию по захвату Мидуэя, лишь несколько перегруппировав свои силы, 2-й флот адмирала Кондо, который был уже на подходе, должен был во много раз усилить оперативное соединение. Транспорты, предназначенные для высадки десанта на Мидуэй, должны были временно отойти на северо-запад, пока не прояснится обстановка. Ожидался также подход группы кораблей прикрытия от Алеутских островов.
Только в 13.00 4 мая Ямамото узнал, что американские силы состоят из трех авианосцев. Одновременно он получил донесение, что самолеты авианосца "Хирю" атаковали и подожгли один из них. Таким образом, против "Хирю" было теперь два американских авианосца. Именно после получения этих данных Ямамото решил отменить высадку десантов на Мидуэй и Алеутские острова, а также отозвать с севера 2-е оперативное соединение адмирала Какута. С этими силами, собранными вместе, он имел бы три авианосца против двух оставшихся у американцев.
Тем временем "Хирю" готовился провести вечером новую атаку. Оставшиеся самолеты - 5 бомбардировщиков, 5 торпедоносцев и 10 истребителей - уже начали подниматься в воздух, когда в 17.01 авианосец атаковали бомбардировщики с "Энтерпрайза". Через полчаса Ямамото узнал, что горит и последний, четвертый, его авианосец.
Спасти какой-либо из трех ранее поврежденных авианосцев уже было невозможно. К тому же в 13.00 американская подводная лодка "Наутилус", упорно державшаяся около японских кораблей, обнаружила на горизонте три больших столба дыма. Это были охваченные пожаром японские авианосцы. Подводная лодка подошла к "Кага" и выпустила в него три торпеды. Две из них прошли мимо цели, а третья попала, но не взорвалась. Но "Kaгa" и без того был обречен; он затонул в 19.25 в результате внутреннего взрыва. "Акаги" и "Хирю" оставались на плаву до следующего утра, пока японский эсминец не потопил их своими торпедами.
Итак, авианосец "Йорктаун" был покинут экипажем, а все группы американских самолетов серьезно пострадали. Эскадрильи торпедоносцев были почти полностью уничтожены, а бомбардировщики и истребители понесли очень тяжелые потери. Но и у противника не осталось самолетов, чтобы оспаривать господство в воздухе, а значит, и на море. В результате господство в воздухе перешло теперь в руки измотанных и уставших летчиков "Энтерпрайза" и "Хориста". Боевые действия 4 июня целиком определили исход сражения у Мидуэя.
На самом атолле в течение всей второй половины дня 4 июня защитники с напряжением ожидали дальнейшего развития событий. Они не имели точных сведений о результатах действий американской авианосной авиации и знали только, что самолеты с Мидуэя, понесшие столь тяжелые потери, едва ли могли нанести противнику серьезный урон. 4 июня пополудни самолеты В-17 мелкими группами были высланы для атаки японского оперативного соединения. Однако достичь попаданий им не удалось. После получения донесения о горящем японском авианосце в 200 милях северо-западнее Мидуэя в воздух были подняты 11 оставшихся пикирующих бомбардировщиков авиации морской пехоты. На пути они встретили фронт низкой облачности и дождя и потому не смогли найти своей цели. Торпедоносцы, взлетевшие почти одновременно с ними, также не обнаружили противника. В течение всей ночи авиация, базировавшаяся на атолл, готовилась к отражению высадки десанта. Когда в 01.30 японская подводная лодка обстреляла Мидуэй, все решили, что это является началом атаки атолла.
Адмирал Ямамото все еще не собирался отказываться от своих агрессивных планов. В 19.15 он послал своим командующим следующую телеграмму: "1. Флот противника, который фактически разбит, уходит в восточном направлении, 2. Объединенный флот готовится преследовать остатки американского флота и одновременно захватить Мидуэй... Оперативное соединение вместе с силами 2-го флота и подводными лодками скоро обнаружит и подвергнет противника атаке", Ямамото, возможно, не разобрался в обстановке или, может быть, умышленно старался поддержать у своих подчиненных высокий боевой дух. Но одно не вызывало сомнений - он решился продолжать бой. Час спустя он приказал подводной лодке "I-168" обстрелять Мидуэй. В дальнейшем, примерно в 02.00, ее должна была сменить дивизия крейсеров.
Адмирал Нагумо не разделял наступательных тенденций своего начальника. После того как его флагманский корабль был подвергнут бомбардировке, он пережил нечто вроде шока. Так, в 21.30 он доложил Ямамото: "Противник имеет 5 авианосцев, 6 крейсеров и 15 эсминцев. Эти силы идут на запад. Мы прикрываем авианосец "Хирю" и отходим на северо-запад. Скорость 18 узлов". Очевидно, Нагумо намеревался продолжить свое отступление. На его второй доклад, составленный примерно в том же духе, Ямамото ответил следующим приказом: "Командующий 2-м флотом адмирал Кондо примет на себя командование оперативным соединением, за исключением авианосцев "Хирю" и "Акаги" и сопровождающих их кораблей". Корабли адмирала Кондо, который в самый критический момент правильно понял обстановку и проявил инициативу, вскоре соединились с остатками оперативного соединения. Кондо тотчас же распорядился собрать все силы для ночных действий. Он имел в своем распоряжении 4 линейных корабля, 9 крейсеров и 19 эсминцев.
Однако сражению, в ходе которого Ямамото еще надеялся восстановить положение, не суждено было состояться. Спрюэнс, который теперь принял командование всеми американскими силами в этом районе, решил за ночь несколько отойти на восток. Впоследствии он объяснил это так: опасался встретиться ночью с превосходящими силами противника, но в то же время не хотел утром следующего дня оказаться далеко от Мидуэя.
К полуночи Ямамото уже знал фактическое положение вещей. У американцев в строю было по крайней мере два авианосца. Они отходили на восток, и почти не было никаких шансов заставить их вступить в бой с надводными кораблями. Ямамото понимал, что, если он будет следовать тем же курсом, его корабли с рассветом обязательно подвергнутся атакам с воздуха. Учитывая все это, он в 00.15 приказал ударным силам Кондо, еще не ^спевшим соединиться, следовать в точку встречи с главными силами. В 02.55 он с неохотой отказался от операции против Мидуэя и отдал приказ об общем отходе на запад.
Итак, обстрел подводной лодкой атолла Мидуэй оказался вовсе не прелюдией к вторжению, а, скорее, лебединой песней японцев. Случай, произошедший утром 5 июня, еще больше убедил американцев в том, что японцы отступают.
Спрюэнс к этому времени понял, что противник, потеряв четыре авианосца, не будет высаживать десант. Однако совсем исключать такую возможность было рискованно. В 02.15 подводная лодка "Тамбор" донесла о появлении "многочисленных неопознанных кораблей" приблизительно в 90 милях к западу от атолла Мидуэй. "Это было похоже на десант, - рассказывал потом Спрюэнс, поэтому мы взяли курс на север от Мидуэя, следуя со скоростью 25 узлов". Контр-адмирал Инглиш, командующий подводными силами Тихоокеанского флота, штаб которого находился в Пирл-Харборе, пришел к тому же выводу и приказал лодкам занять позиции в радиусе 5 миль от Мидуэя. Таким образом, американские силы выбрали совсем не то направление, какое требовалось для преследования японцев.
"Неопознанные корабли", замеченные подводной лодкой "Тамбор", в действительности были теми самыми кораблями, которые должны были сменить японскую подводную лодку "I-168", обстреливавшую Мидуэй. Не успели эти корабли - четыре крейсера и два эсминца - подойти к Мидуэю, как получили приказ Ямамото об отступлении. Повернув назад, они обнаружили "Тамбор". Маневрируя, чтобы уклониться от атаки лодки, крейсера "Могами" и "Микума" столкнулись друг с другом и получили серьезные повреждения. У крейсера "Могами" был поврежден нос, а на крейсере "Микума" оказались пробитыми цистерны, из которых топливо теперь вытекало прямо в море. Перед рассветом два других крейсера - "Кумано" и "Судзуя" - ушли на северо-запад, оставив поврежденные крейсера под охраной двух эсминцев. Эта группа продолжала идти курсом на запад, имея весьма небольшую скорость.
Только утром 5 июня американское командование убедилось, что японцы отступают. Около 06.00 "Тамбор", не выпускавший из виду японские корабли, опознал крейсера "Могами" и "Микума" и донес об их движении на запад. В 06.30 это сообщение было подтверждено самолетами с Мидуэя. Кроме двух поврежденных крейсеров, которые были обнаружены в 125 милях к западу от атолла, самолетам удалось заметить и крейсера "Кумано" и "Судзуя" в 175 милях северо-запад нее атолла. В 250 милях к северо-западу было обнаружено еще несколько японских кораблей, в их числе один горящий авианосец. Это был "Хирю", который вскоре затонул, и часть кораблей адмирала Кондо, которые теперь спешили на соединение с главными силами Ямамото.
По получении этого донесения 12 оставшихся пикирующих бомбардировщиков взлетели с атолла для атаки. Идя по масляному следу крейсера "Микума", они в 08.00 обнаружили два японских крейсера и атаковали их. Попаданий достигнуто не было, но капитан 1 ранга Флеминг, командовавший одной из групп, направил свой горящий самолет на крейсер "Микума" и нанес ему серьезные повреждения. Японцы были так заняты отражением этой атаки, что проглядели группу самолетов В-17, летевших на большой высоте, и увидели их, когда бомбы уже стали падать вокруг кораблей" Однако и на этот раз попаданий не было.
Вскоре после полудня 12 самолетов В-17 поднялись с Мидуэя, чтобы атаковать горящий авианосец. Однако, выйдя на цель, они увидели здесь только эсминец "Таникадзэ". Авианосец "Хирю", который он сопровождал, затонул, и теперь эсминец спешил на соединение с Ямамото, Дважды атаковав корабль и сбросив на него 80 230-кг бомб, самолеты не добились ни одного прямого попадания.
Рассвет 5 июня застал американские авианосцы а 130 милях к северо-востоку от Мидуэя. Было уже совершенно ясно, что японцы отходят, и Спрюэнс должен был теперь выбрать наиболее подходящую для атаки цель. Этой целью оказалась группа японских кораблей северо-западнее атолла, которая, по донесениям, состояла из двух линейных кораблей и авианосца. Зная, что атаковать придется на пределе радиуса действия самолетов, Спрюэнс приказал своим самолетам взять только по одной 230-кг бомбе, приняв вместо остальных больше горючего, и произвести атаку не раньше 15.00, стараясь, по возможности, уменьшить дистанцию до противника, Откладывая атаку до 15.00, Спрюэнс понимал, что самолеты не успеют вернуться на свои корабли до темноты и что поэтому их придется принимать, освещая авианосцы. Однако возможность уничтожения четвертого японского авианосца делала этот риск оправданным.
Но добить японский авианосец американским самолетам не пришлось: он пошел ко дну сам. Неудачным был и налет на эсминец "Таникадзэ". Когда самолеты вернулись назад, "Энтерпрайз" и "Хорнет" осветили свои взлетные палубы, включив прожекторы. Свет мог привлечь внимание японских подводных лодок, но Спрюэнс пошел на этот риск, заботясь о том, чтобы принять все свои самолеты, экипажам которых еще ни разу не приходилось делать посадку ночью.
Спрюэнс, убежденный в том, что никаких японских сил перед ним нет на расстоянии по крайней мере 250 миль, изменил курс и всю ночь шел на запад, уменьшив скорость до 15 узлов, чтобы сэкономить топливо на эсминцах и случайно не догнать японские линейные корабли в темное время суток.
Утром 6 июня была прекрасная погода с хорошей видимостью и спокойным морем. Самолеты-разведчики с "Энтерпрайза" вскоре после рассвета обнаружили японские крейсера "Могами" и "Микума" примерно в 130 милях к юго-западу от американских сил. Произведя три налета, американские летчики добились попаданий в оба крейсера и в сопровождавшие их эсминцы. Несмотря на тяжелые повреждения, крейсеру "Могами" удалось добраться до островов Трук, где он более года стоял в ремонте, не принимая участия в боевых действиях. Крейсер "Микума" затонул через несколько часов после третьей атаки, унеся с собой около 1000 человек.
Вечером 6 июня Спрюэнс прекратил преследование. Он отослал эсминцы, у которых было на исходе топливо, и оставил для эскортирования авианосцев всего четыре эсминца. Разумеется, этого было недостаточно для обеспечения безопасности авианосцев в районе, где действовали японские подводные лодки. Кроме того, американские летчики были сильно измотаны предыдущими атаками. Наконец, было неразумно входить в зону действий японской авиации с острова Уэйк, где японцы могли сконцентрировать самолеты, предназначенные для переброски на Мидуэй. Поэтому Спрюэнс повернул обратно на северо-восток, чтобы впервые с 31 мая пополнить запасы топлива.
Осторожность выручила Спрюэнса и на этот раз, потому что отступающий со своими разбросанными силами на запад адмирал Ямамото еще не терял надежды нанести по американским кораблям ответный удар. Налеты на эсминец "Таникадзэ" 5 июня и на крейсера "Могами" и "Микума" 6 июня дали ему возможность определить, в каком направлении двигаются преследующие его американские силы. Поэтому около полудня 6 июня он выделил группу в составе семи крейсеров и восьми эсминцев и направил их на юг, поставив им двойную задачу: прикрыть крейсера "Могами" и "Ми-кума" и нанести удар по американским авианосцам. Ночью 6 июня командующий этой группой прикрытия приказал подготовиться к атаке.
4 июня, после того как экипаж "Йорктауна" покинул свой авианосец, ушли и прикрывавшие его корабли, оставив около него только эсминец "Хьюз" для наблюдения за авианосцем, у которого крен за это время увеличился до 24°. Неожиданно утром 5 июня внимание наблюдателей на "Хьюзе" привлекла стрельба из пулемета с правого борта авианосца.
Посланная для обследования команда обнаружила двух раненых, с которыми были три секретных шифровальных аппарата, по недосмотру оставленные здесь экипажем. Именно в этот момент авианосец был обнаружен одним из японских самолетов-разведчиков, посланных сюда адмиралом Нагумо для осмотра района. Один из них и сообщил японцам координаты и положение оставленного авианосца.
Около полудня на помощь "Йорктауну" пришел тральщик "Вирео" с атолла Пирл-энд-Хермес, где он нес патрульную службу. Ему быстро удалось взять авианосец на буксир и начать буксировку его в Пирл-Харбор, но для малого корабля это было слишком трудным делом. Утром 6 июня "Йорктаун" еще кое-как держался на курсе. Вскоре к месту событий прибыли еще пять эсминцев, один из которых - "Хэмманн" - еще засветло сумел подойти к борту авианосца и высадить на него спасательную партию офицеров и матросов с "Йорктауна".
В течение дня этой партии удалось сделать многое. Крен корабля уменьшили до 2°, а из некоторых затопленных помещений откачали воду. Затем "Хэмманн" снова подошел к правому борту авианосца, чтобы обеспечить команду, борющуюся с огнем, противопожарными средствами. Другие корабли в это время патрулировали около авианосца, охраняя его от подводных лодок.
В 13.35 были замечены следы четырех торпед с правого борта авианосца. Это были торпеды японской подводной лодки "I-168", которая после обстрела Мидуэя утром 5 июня получила приказ следовать к поврежденному авианосцу. Эсминец "Хэмманн" не успел отойти от борта авианосца. Одна торпеда попала в борт эсминца, а две другие прошли под ним и ударились в борт авианосца. Эсминец "Хэмманн" быстро затонул, причем взрывом была убита большая часть его экипажа. После этого некоторые корабли занялись спасением команды, а другие погнались за подводной лодкой. Им удалось нанести ей лишь незначительные повреждения, и она, подбитая, все-таки добралась до острова Курэ, где встала на ремонт. "Йорктаун" некоторое время еще оставался на плаву, медленно погружаясь, а затем рано утром 7 июня перевернулся на правый борт и затонул.
Заключение
Победа в сражении у атолла Мидуэй была достигнута в результате успешных действий американской разведки. Добиваясь внезапности, японцы сами были застигнуты врасплох. Кроме того, они допустили ряд крупных ошибок, которыми умело воспользовалось американское командование. Как и во время боя в Коралловом море, здесь все зависело от эффективности действий авиации, но в отличие от этого боя японцы так и не сумели использовать свое огромное превосходство в самолетах и в надводных кораблях.
Американцы действовали в этом сражении гораздо грамотнее, чем в Коралловом море. Более внимательное наблюдение за противником и хорошая связь принесли свои плоды. Значительно более успешным могло быть и преследование противника, если бы американцы раньше осознали, что японцы отступают. Действуя энергичнее, можно было бы спасти и "Йорктаун".
В этом сражении японцы потерпели первое крупное поражение. Американцы потеряли один авианосец и один эсминец, а японцы - четыре авианосца и тяжелый крейсер. США потеряли 150 самолетов; Япония -322. В сражении погибло 307 американцев, а потери японцев составили 3500 человек, в том числе несколько сотен первоклассных летчиков. Эта потеря явилась одной из самых важных. Возможно, именно она решила в конечном счете судьбу Японии.
Сражение у Мидуэя явилось поворотным моментом войны. После него японцы уже не имели преимуществ, необходимых для возобновления широких наступательных действий. С этим сражением для США закончился чисто оборонительный период войны, и инициатива стала постепенно переходить в руки американцев.
Глава девятая. Гуадалканал
Наступление союзников. - Бой у острова Саво. - Бой у Тассафаронга. Освобождение Гуадалканала. - Освобождение Папуа. - Заключение.
Сражение у Мидуэя поколебало веру японцев в свою непобедимость. Уже через неделю после него императорская ставка отказалась от планов вторжения в Новую Каледонию и от захвата островов Фиджи и Самоа в июне 1942 года, как было задумано. Главной задачей для них теперь стало укрепление своего внешнего оборонительного рубежа.
На острова Бисмарка прибыл вице-адмирал Микава с соединением крейсеров и эсминцев. Для усиления авиации на Новой Гвинее, на островах Бисмарка и на Соломоновых островах туда было переброшено много самолетов и различного оборудования. Однако ликвидировать полностью угрозу со стороны союзников в этом районе японцы были не в состоянии. США прочно удерживали свою базу в Порт-Морсби. После неудачных попыток флота добиться захвата Порт-Морсби эту задачу поставили сухопутной армии Японии, силы которой должны были пересечь Новую Гвинею в районе хребта Оуэн-Стэнли и выйти на ее южное побережье. Чтобы обеспечить свой фланг в этом наступлении, японцы бомбардировали аэродром на острове Гуадалканал в 20 милях к югу от базы японской морской авиации на Тулаги, которая к этому времени уже полностью вступила в строй.
Исход сражения у Мидуэя открыл перед союзниками новые возможности. Теперь, когда противник потерял превосходство в силах, наступило время взять инициативу в свои руки и остановить его продвижение, применяя наступательную тактику при общей оборонительной стратегии. Действия противника в будущем должны были выявить направления вероятных ударов,
Еще в феврале 1942 года адмирал Кинг указывал на японскую базу в Рабауле как на вероятный трамплин для дальнейшего наступления японцев. Чтобы подготовиться к этому наступлению противника и обеспечить себе плацдарм для будущего контрнаступления через Соломоновы острова и архипелаг Бисмарка, Кинг приказал создать базу на острове Эфате в группе Новых Гебридов. Он сформировал отдельное командование в южной части Тихого океана, подчиненное адмиралу Нимицу, командующему силами США в центральной зоне Тихого океана, и назначил вице-адмирала Гормли командующим в южной части Тихого океана. Гормли быстро сформировал в Окленде свой штаб и тут же приступил к организации второй базы на Новых Гебридах - на острове Эспириту-Санто.
План командования ВМС США заключался в высадке десанта в юго-восточной части Соломоновых островов. Для высадки предназначалась 1-я дивизия морской пехоты; операция должна была поддерживаться авианосцами. Здесь американцы решили построить аэродромы, чтобы затем обеспечить с них захват следующих островов этой группы и последующее наступление на Японию. Каждая новая высадка десанта должна была прикрываться авиацией с сухопутных аэродромов, пока основная база японцев Рабаул не окажется под угрозой интенсивной бомбардировки с воздуха. Каждый новый "шаг вперед" не должен был превышать 300 миль. Это определялось радиусом действия тогдашних истребителей.
После сражения у Мидуэя адмирал Нимиц и генерал Макартур придерживались того мнения, что контрнаступление нужно начинать как можно скорее. Адмирал Нимиц, как главнокомандующий Тихоокеанским флотом и всеми силами США в зоне Тихого океана, распоряжался морской пехотой и транспортами, которые должны были доставлять ее к месту высадки, а также авианосцами и другими боевыми кораблями, которые обеспечивали поддержку высаживающихся частей морской пехоты. Между тем Соломоновы острова входили в юго-западную часть Тихого океана, где командование осуществлял генерал Макартур. Поэтому естественно, что адмирал Нимиц и генерал Макартур имели все основания оспаривать друг у друга право руководить всей операцией. У Макартура были свои планы относительно предстоящего наступления. "Дайте мне флот с авианосцами и 1-ю дивизию морской пехоты, - говорил Макартур, - и я отберу у японцев Рабаул одним ударом".