Страница:
Когда изображение сформировалось, Гаиондри не смогла сдержать возгласа восхищения. Она увидела темное волнующееся море, моросил дождик. На волнах, то исчезая, то вновь появляясь, покачивались четыре круглых предмета: три головы со свирепыми мордами окружали одну поменьше, человеческую. Ангар и вайвило медленно плыли к освещенной береговой линии острова.
— Вот как, — сказал Портоланус. — Значит, им все-таки удалось, несмотря на ураган и появление Хельдо, сбежать. Ну ничего, догнать нашего высокого гостя будет нетрудно! А теперь, талисман, покажи нам принца Никалона, принцессу Джениль и принца Толивара.
Воображаемым оком королева-регентша увидела Ники и Джен распростертыми в грязи посреди селения. Их руки и ноги были привязаны к столбам, казалось, они лежат без сознания. С неба падали редкие капли дождя, из хижин высовывались, окликая друг друга, али-ансы.
— Так, так! Кажется, двое старших беспризорников удостоились чести быть принятыми туземцами в соответствии с милыми традициями местного гостеприимства. Думаю, об их судьбе нам уже не придется беспокоиться. А где же третий королевский отпрыск?
Изображение послушно переместилось на Толивара. Он целеустремленно продирался сквозь чащу кустарников, что-то бормоча себе под нос. Портоланус и королева смогли расслышать только несколько фраз:
— Тетя Кадия не сможет заставить меня… ну и что, что пираты схватят меня… лучше быть волшебником, чем ничтожным вторым принцем… Я буду скучать только по Ралабуну, а по ним — не буду…
Портоланус убрал изображение и в задумчивости нахмурился. Потом он скомандовал:
— Талисман, покажи мне точно, где сейчас находятся король Антар, трое детей и… Кадия.
В его воображении возникла карта Консульского острова, на ней мигали яркие белые точки. Он сразу же догадался, что они обозначают. Король Антар находился в полумиле от берега, штормовым ветром его отнесло чуть южнее. Маленький Толивар шел по лесу как раз напротив стоянки рэктамской триремы. Двое плененных детей были в центре большого поселения алиансов приблизительно в миле от моря в сторону севера. Кадия была неподалеку, ее местонахождение почти не изменилось. — Покажи снова принца Толивара, — приказал Пор-толанус.
Сквозь открытые двери салона послышались громкие команды и топот бегущих ног. Вся трирема завибрировала — заработали обе лебедки на носу корабля, поднимая огромные якоря.
Королева вскричала:
— Кто приказывал сниматься с якоря? Нужно немедленно выслать на берег вооруженные отряды! Если нам удастся поймать хотя бы одного из беглецов, мы получим преимущество и сможем заставить королеву Аиигель расстаться с талисманом!
Она бросилась к выходу и стала кричать, вызывая адмирала Джерота.
Портоланус все еще наблюдал за принцем Толива-ром, разговаривая сам с собой:
— Вот дьяволенок! Ничего себе! Экая смелость! Он чем-то похож на меня, разве нет? Мне кажется, я вижу, что его окружает некая аура, я чувствую какой-то магический потенциал! Вот почему у меня не хватило духу даже подумать о применении к нему пыток! Может быть, удастся сделать из него колдуна?.. Интересно, достаточно ли он смышлен, чтобы разбираться в государственных делах? Мог бы он Напрямую помочь нам одолеть Два Трона?
Ганондри снова вошла в салон.
— Я приказала оставаться на месте, а пока шесть лодок с вооруженными людьми отправляются за королем Ангаром и маленьким принцем. О тех детях, что попали в руки алиансов, забудем. Несомненно, королева Анигедь следит за ними, пока ее дорогим чадам угрожают жестокие туземцы, она вряд ли будет обращать на нас внимание. Сейчас мы должны…
— Я не пойду на берег! — заявил колдун.
— Неужели морские оддлинги опасны для такого могущественного колдуна? — с сарказмом спросила королева. Потом ее тон стал более суров. — Ты должен привести поисковую группу прямо к королю Антару и к принцу Толивару — с помощью своего талисмана. Время не ждет! — С этой группой отправится мой Черный Голос — он отыщет короля, а со второй группой за Толиваром пойдет мой Фиолетовый Голос. Я свяжусь с Ними и укажу точное местонахождение короля и принца. А мне покидать корабль ни к чему!
— Ты пойдешь, потому что я приказываю это сделать!
— Нет! Никакой необходимости в этом нет! Минуту Портоланус и королева-регентша в тишине
смотрели друг на друга. Потом он мягко проговорил:
— Тебе не удастся заточить меня на острове оддлин-гов, королева. Выкинь эту идею из головы. Мы остаемся союзниками, хорошо это или плохо, и я постараюсь, чтобы хотя бы один из заложников был схвачен — тогда ты сможешь поторговаться с королевой Анйгель по поводу талисмана. Однако я настоятельно советую не производить обмен здесь. Если алиансы замучат ее детей до смерти, Анйгель обезумеет, с ней трудно будет договориться. Как только мы поймаем Антара или маленького принца, нам следует 4немедля поднять паруса.
— А потом? — резко спросила королева.
— Ты доставишь меня и моих людей на тузаменское судно. С помощью Волшебного Зрения моего талисмана я ускорю встречу с тремя остальными кораблями. До них придется плыть не больше нескольких дней. А потом, если ты пожелаешь продолжить наше сотрудничество, мы отправимся домой вместе, одной флотилией. Как и раньше, ты можешь увезти пленников с собой…
— А Звездный Сундук, — твердо сказала Ганондри, — ты сейчас же отдашь мне. Иначе твой союз с могущественным Рэктамом будет расторгнут, и тебе придется распроститься с мечтой о завоевании Лабровенды!
Портоланус вытащил меч из-за ремня и медленно поднес его тупое темное лезвие к горлу королевы-регентши. Она замерла, напряглась, но не вздрогнула, не закричала, даже когда холодный металл коснулся ее кожи. Если колдун и приказал уничтожить ее, талисман отказался повиноваться.
Рот Ганондри искривился в ледяной усмешке.
— Звездный Сундук, — повторила она. — Немедленно. И покажешь мне, как им пользоваться. Портоланус отвел талисман, встал из-за стола и отвесил низкий поклон.
— Кажется, мы зашли в тупик, великая королева-регентша. Давай отбросим прочь злые чувства, которые на мгновение разъединили нас. Лучше вспомним о том, что связывало нас с самого начала. Чтобы достичь общей цели, вовсе не обязательно любить друг друга. Ты отлично знаешь, что мои желания простираются гораздо дальше, чем просто завоевание Лабровенды. Независимая земля Двух Тронов будет принадлежать тебе.
— Как и талисман королевы Анигель. — Ухмылка королевы превратилась в злобную гримасу. Она стала постукивать по крышке стола кончиками пальцев, и в свете ламп засверкали кольца. — Сейчас я скажу тебе, волшебник, каковы новые условия договора. Великий Рэктам всегда будет твоим верным союзником, если ты не проявишь вероломства по отношению к нему и к королеве-регентше. Я до самой своей смерти буду владеть талисманом Анигель, а ты научишь меня, как им пользоваться.
Портоланус огорченно всплеснул руками.
— Я пока не знаю даже, как пользоваться собственным!
— Не сомневаюсь, что скоро ты всему научишься! Колдун вздохнул.
— Ну ладно… Клянусь Силами Тьмы и своим талисманом — и пусть он убьет меня, если я нарушу эту клятву, — что я буду точно следовать тем условиям, которые ты поставила. Я сейчас же пришлю к тебе свой Желтый Голос со Звездным Сундуком, а потом займусь поисками именитых пленников.
Ганондри высокомерно кивнула. Портоланус вышел из салона, аккуратно закрыв за собой дверь. Когда он ушел, королева-регентша расхохоталась. Радость от одержанной победы так захватила ее, что она не могла остановиться, пока не выпила залпом еще один полный бокал бренди.
Когда явился Желтый Голос со Звездным Сундуком, она грубо вырвала сундук из его рук, а самого пинками вытолкала за дверь. И снова расхохоталась.
ГЛАВА 15
— Вот как, — сказал Портоланус. — Значит, им все-таки удалось, несмотря на ураган и появление Хельдо, сбежать. Ну ничего, догнать нашего высокого гостя будет нетрудно! А теперь, талисман, покажи нам принца Никалона, принцессу Джениль и принца Толивара.
Воображаемым оком королева-регентша увидела Ники и Джен распростертыми в грязи посреди селения. Их руки и ноги были привязаны к столбам, казалось, они лежат без сознания. С неба падали редкие капли дождя, из хижин высовывались, окликая друг друга, али-ансы.
— Так, так! Кажется, двое старших беспризорников удостоились чести быть принятыми туземцами в соответствии с милыми традициями местного гостеприимства. Думаю, об их судьбе нам уже не придется беспокоиться. А где же третий королевский отпрыск?
Изображение послушно переместилось на Толивара. Он целеустремленно продирался сквозь чащу кустарников, что-то бормоча себе под нос. Портоланус и королева смогли расслышать только несколько фраз:
— Тетя Кадия не сможет заставить меня… ну и что, что пираты схватят меня… лучше быть волшебником, чем ничтожным вторым принцем… Я буду скучать только по Ралабуну, а по ним — не буду…
Портоланус убрал изображение и в задумчивости нахмурился. Потом он скомандовал:
— Талисман, покажи мне точно, где сейчас находятся король Антар, трое детей и… Кадия.
В его воображении возникла карта Консульского острова, на ней мигали яркие белые точки. Он сразу же догадался, что они обозначают. Король Антар находился в полумиле от берега, штормовым ветром его отнесло чуть южнее. Маленький Толивар шел по лесу как раз напротив стоянки рэктамской триремы. Двое плененных детей были в центре большого поселения алиансов приблизительно в миле от моря в сторону севера. Кадия была неподалеку, ее местонахождение почти не изменилось. — Покажи снова принца Толивара, — приказал Пор-толанус.
Сквозь открытые двери салона послышались громкие команды и топот бегущих ног. Вся трирема завибрировала — заработали обе лебедки на носу корабля, поднимая огромные якоря.
Королева вскричала:
— Кто приказывал сниматься с якоря? Нужно немедленно выслать на берег вооруженные отряды! Если нам удастся поймать хотя бы одного из беглецов, мы получим преимущество и сможем заставить королеву Аиигель расстаться с талисманом!
Она бросилась к выходу и стала кричать, вызывая адмирала Джерота.
Портоланус все еще наблюдал за принцем Толива-ром, разговаривая сам с собой:
— Вот дьяволенок! Ничего себе! Экая смелость! Он чем-то похож на меня, разве нет? Мне кажется, я вижу, что его окружает некая аура, я чувствую какой-то магический потенциал! Вот почему у меня не хватило духу даже подумать о применении к нему пыток! Может быть, удастся сделать из него колдуна?.. Интересно, достаточно ли он смышлен, чтобы разбираться в государственных делах? Мог бы он Напрямую помочь нам одолеть Два Трона?
Ганондри снова вошла в салон.
— Я приказала оставаться на месте, а пока шесть лодок с вооруженными людьми отправляются за королем Ангаром и маленьким принцем. О тех детях, что попали в руки алиансов, забудем. Несомненно, королева Анигедь следит за ними, пока ее дорогим чадам угрожают жестокие туземцы, она вряд ли будет обращать на нас внимание. Сейчас мы должны…
— Я не пойду на берег! — заявил колдун.
— Неужели морские оддлинги опасны для такого могущественного колдуна? — с сарказмом спросила королева. Потом ее тон стал более суров. — Ты должен привести поисковую группу прямо к королю Антару и к принцу Толивару — с помощью своего талисмана. Время не ждет! — С этой группой отправится мой Черный Голос — он отыщет короля, а со второй группой за Толиваром пойдет мой Фиолетовый Голос. Я свяжусь с Ними и укажу точное местонахождение короля и принца. А мне покидать корабль ни к чему!
— Ты пойдешь, потому что я приказываю это сделать!
— Нет! Никакой необходимости в этом нет! Минуту Портоланус и королева-регентша в тишине
смотрели друг на друга. Потом он мягко проговорил:
— Тебе не удастся заточить меня на острове оддлин-гов, королева. Выкинь эту идею из головы. Мы остаемся союзниками, хорошо это или плохо, и я постараюсь, чтобы хотя бы один из заложников был схвачен — тогда ты сможешь поторговаться с королевой Анйгель по поводу талисмана. Однако я настоятельно советую не производить обмен здесь. Если алиансы замучат ее детей до смерти, Анйгель обезумеет, с ней трудно будет договориться. Как только мы поймаем Антара или маленького принца, нам следует 4немедля поднять паруса.
— А потом? — резко спросила королева.
— Ты доставишь меня и моих людей на тузаменское судно. С помощью Волшебного Зрения моего талисмана я ускорю встречу с тремя остальными кораблями. До них придется плыть не больше нескольких дней. А потом, если ты пожелаешь продолжить наше сотрудничество, мы отправимся домой вместе, одной флотилией. Как и раньше, ты можешь увезти пленников с собой…
— А Звездный Сундук, — твердо сказала Ганондри, — ты сейчас же отдашь мне. Иначе твой союз с могущественным Рэктамом будет расторгнут, и тебе придется распроститься с мечтой о завоевании Лабровенды!
Портоланус вытащил меч из-за ремня и медленно поднес его тупое темное лезвие к горлу королевы-регентши. Она замерла, напряглась, но не вздрогнула, не закричала, даже когда холодный металл коснулся ее кожи. Если колдун и приказал уничтожить ее, талисман отказался повиноваться.
Рот Ганондри искривился в ледяной усмешке.
— Звездный Сундук, — повторила она. — Немедленно. И покажешь мне, как им пользоваться. Портоланус отвел талисман, встал из-за стола и отвесил низкий поклон.
— Кажется, мы зашли в тупик, великая королева-регентша. Давай отбросим прочь злые чувства, которые на мгновение разъединили нас. Лучше вспомним о том, что связывало нас с самого начала. Чтобы достичь общей цели, вовсе не обязательно любить друг друга. Ты отлично знаешь, что мои желания простираются гораздо дальше, чем просто завоевание Лабровенды. Независимая земля Двух Тронов будет принадлежать тебе.
— Как и талисман королевы Анигель. — Ухмылка королевы превратилась в злобную гримасу. Она стала постукивать по крышке стола кончиками пальцев, и в свете ламп засверкали кольца. — Сейчас я скажу тебе, волшебник, каковы новые условия договора. Великий Рэктам всегда будет твоим верным союзником, если ты не проявишь вероломства по отношению к нему и к королеве-регентше. Я до самой своей смерти буду владеть талисманом Анигель, а ты научишь меня, как им пользоваться.
Портоланус огорченно всплеснул руками.
— Я пока не знаю даже, как пользоваться собственным!
— Не сомневаюсь, что скоро ты всему научишься! Колдун вздохнул.
— Ну ладно… Клянусь Силами Тьмы и своим талисманом — и пусть он убьет меня, если я нарушу эту клятву, — что я буду точно следовать тем условиям, которые ты поставила. Я сейчас же пришлю к тебе свой Желтый Голос со Звездным Сундуком, а потом займусь поисками именитых пленников.
Ганондри высокомерно кивнула. Портоланус вышел из салона, аккуратно закрыв за собой дверь. Когда он ушел, королева-регентша расхохоталась. Радость от одержанной победы так захватила ее, что она не могла остановиться, пока не выпила залпом еще один полный бокал бренди.
Когда явился Желтый Голос со Звездным Сундуком, она грубо вырвала сундук из его рук, а самого пинками вытолкала за дверь. И снова расхохоталась.
ГЛАВА 15
Харамис не спеша шла по светящейся дорожке. Она непринужденно шагала по ледяной черной воде моря, словно у нее под ногами была не мерцающая влага, а каменная мостовая. Арктический ветер осыпал ее крошечными солеными льдинками, небо было охвачено пламенем северного сияния, заслонившего звезды и Три Луны и освещавшего гигантские дрейфующие айсберги бледно-голубыми и бледно-розовыми лучами.
Самая большая плавучая ледяная гора, к которой вела дорожка, светилась к тому же и изнутри. Пока Харамис была недалеко от берега, это свечение не бросалось в глаза, но по мере приближения айсберг сиял все ярче, пока наконец не стал похож на колоссальный берилл, переливающийся сотнями оттенков голубизны и зелени, оправленный черным стеклом северного океана. Он светился и под водой — тем глубже, тем слабее, и Харамис поняла, что огромная масса льда, возвышавшаяся над водой, была всего лишь маленькой частью громады, спрятанной в глубинах.
Чтобы дойти до айсберга, ей пришлось преодолеть две лиги. Светящаяся дорожка привела ее к полукруглому входу в грот, дальше шел коридор, в котором вместо пола была вода, но уже не черная, а темно-голубая. Мерцание по-прежнему убегало вперед, создавая под ногами Харамис твердую поверхность. Стены имели блестящую неровную говерхность, были испещрены причудливыми рисунками и изрезаны так, что свет, струившийся изнутри, сверкал и переливался на гранях кристаллов, похожих на бледные изумруды и аквамарины, оттененные сапфировой голубизной.
Не раздумывая, она сделала шаг в сторону и коснулась ближайшей стены.
— Ради Цветка! Это вовсе не лед!
Поверхности была влажной, но от стены не веяло холодом, и, уж конечно, она была гораздо теплее моря. Может быть, это стекло? Она постучала по стене ногтями. Вещество казалось более упругим, чем кристалл, — такого раньше ей ни разу не приходилось видеть. Несомненно, этот волшебный материал был создан Великой Волшебницей Моря. Имитация айсберга.
Потом Харамис увидела, что за прозрачными стенами прямо к ней плывут рыбы и другие морские существа. Стайками, вверх-вниз и в разные стороны, они плавали и сбоку от прозрачного тоннеля, и над ним. Внутри айсберг оказался полым и был густо населен.
Она оглядывалась по сторонам, и морские создания тоже смотрели на нее огромными, как бы расширившимися от изумления глазами. В их окраске преобладали серебристые, серо-голубые и белые тона, а некоторые были почти прозрачны, так что виднелись их пульсирующие внутренние органы. Здесь плавали огромные рыбины с блестящими зеркальными боками и пастью, полной острых зубов, напоминающие жутких хищников болотных рек. Более мелкие рыбешки метались из стороны в сторону так согласно и дружно, что казалось, их объединяет общий примитивный разум. Здесь были лениво плывущие рыбы, похожие на широкие ленты, раскрашенные серебрянкой, рыбы в форме меча и какие-то уродливые экземпляры, от хвоста до головы покрытые бугорками, отростками и шипами наподобие живой бахромы с серебряными кисточками на концах. Здесь были огромные вялые гидры; овальные, лохматые, словно радужные, медузы; их малыши, которые роились вокруг родителей, похожие на маленькие разноцветные бутоны с задорно торчащими нежными лепестками. Существа с извивающимися щупальцами и свирепыми мордами охотились за медлительной мелюзгой, и целые семьи прозрачных моллюсков слаженными ритмичными бросками уходили от преследующих их бесформенных серебристых хищников, которые, случалось, хватали зазевавшуюся жертву и тут же пропадали из виду. Тут и там, как крошечные пчелки, висели хрустальные рачки: если приближался серебристый хищник, они ныряли куда-нибудь, а потом опять бесстрашно вылезали наружу, осмеливаясь даже пересекать дорогу прожорливым пучеглазым чудовищам.
Харамис не могла удержаться от восторженного восклицания.
— Я рада, что тебе понравились мои любимцы. Она удивленно огляделась. Но в тоннеле-аквариуме
не было ни единой души.
— Это Великая Волшебница Моря? — прошептала она.
— Конечно! Иди скорее, дитя мое. Мне не терпится встретиться с тобой. Если захочешь, рассмотришь все достопримечательности моего дома чуть позже. Наш ужин остынет, а я так проголодалась!
Харамис сдержала улыбку. Видимо, эта Великая Волшебница не придавала большого значения этикету: ее мысленный голос был совершенно лишен торжественности и серьезности. Харамис старалась не гадать, на что похоже существо, с которым ей придется встретиться. Теоретически они были ровней; в реальности — учительницей и ученицей. Она молилась только об одном: чтобы ее коллега Великая Волшебница была прямодушной и откровенной, а не ускользающей и загадочной, как Бина. Харамис нуждалась в помощи, а не в новых загадках. Портоланус, того и гляди, завладеет талисманом Кадии, да и Анигель в конце концов не выдержит и отдаст свою святыню в качестве выкупа. Если сама она в скором времени не научится мастерски пользоваться талисманом, то Портоланус, вне всякого сомнения, добьется своего и подчинит себе весь мир.
— Денби думает, что это чересчур поспешный вывод. Но мы ему покажем! Что же касается практических результатов… ну что ж, моя милая, я-то определенно не из тех, кто попадает в волшебные сети обаятельных чародеев. Но вот в тебе я не уверена!
Харамис гневно вскрикнула, но взяла себя в руки и продолжила путешествие к сердцу искусственного айсберга. Потом, обращаясь к воздуху, заговорила:
— Вы, Морская Дама, видимо, умеете читать мысли. Но я очень сомневаюсь в том, что вы способны проникнуть в мою душу. Я иду к вам за поддержкой, это верно, и если ваша наука требует постоянного унижения моего достоинства — пусть так и будет. Но я надеялась на более теплые и дружеские отношения. Я знаю, что по сравнению с вами молода, но я не ребенок и не дура. Я всегда с ответственностью относилась к своим обязанностям Великой Волшебницы, насколько это было воз— можно, не позволяя никому и ничему воздействовать на себя…
— Ой ли? Позволишь еще, гордячка! Точно так же, как двенадцать лет назад, накануне принятия сана. Тебя не только отвлекли от твоих обязанностей, но и здорово соблазняли злом! Признайся в этом1
Харамис резко остановилась.
— Я не буду оправдываться. Это правда, когда-то я влюбилась в колдуна Орогастуса и на короткое время была ослеплена его могуществом. Но я отвергла его. Если он еще жив, как я подозреваю, я вновь буду бороться с ним и расстрою его злые планы… Но я отчаянно нуждаюсь в вашей помощи. Вы мне поможете?
— А зачем же мне было вызывать тебя через виадук? Отправившись в Кимилон, ты доказала свое желание действовать, поэтому я сочла тебя созревшей для особого обращения — и не важно, что думает Денби. Не только равновесие мира, но и само его существование находится под угрозой из-за возрождения гадкой Звезды! В таких отчаянных ситуациях должны приниматься самые решительные меры! Денби считал Бину сумасшедшей из-за того, что она рискнула оставить Триединый Скипетр Власти на воле для противостояния угрозе, но когда она подготовила все к рождению вас троих, он изменил свое мнение и пошел на попятную. Тем не менее он допускал, что рано или поздно Человек Звезды захватит Скипетр Власти, даже в том случае, если вы, Три Лепестка, не наделаете ошибок. Бина проиграла, но ты сможешь покончить с этим злом раз и навсегда, несмотря на твое глупое самокопание. Новая, свежая кровь, молодые мозги справятся с древними проблемами? Понимаешь?
— Нет! Понятия не имею, о чем вы толкуете! Внезапно Харамис почувствовала ледяную прохладу, хотя внутри искусственного айсберга было тепло. Она поплотнее закуталась в меха и резко проговорила:
Объяснитесь, Великая Волшебница! Скажите мне, какая опасность угрожает миру и какую роль в ее предотвращении суждено сыграть мне и моим сестрам. Предупреждаю вас, что я больше не намерена удовлетворяться мистическими намеками и отговорками.
Ха-ха-ха! Какой боевой дух! Мне это нравится! Вперед, Харамис-не-терпящая-глупостей! Мы отлично поладим!
Светящаяся дорожка закончилась, когда узенький рукав моря влился в крошечный коридор. Харамис стояла на мерцающей площадке, от которой отходило три тоннеля, но только один из них был освещен. Она пошла по нему, и на душе у нее стало легче, потому что теперь за прозрачными стенами вода была светлее и ярче. Морские существа оставили ее в покое, очевидно вдоволь насмотревшись: лишь изредка мелькала случайная рыбешка. Она продолжала идти, освещение становилось все более тусклым, словно она удалялась от источника света. Цвет воды постепенно менялся — от ультрамарина и темно-зеленого к фиолетовому.
Потом перед ней возникла дверь из непрозрачного белого материала с круглой серебряной ручкой. Она потянула за ручку, но дверь не открылась. Тогда она прикоснулась к серебряному кругу своим талисманом: зазвенел колокольчик; такой же звук она слышала в виадуке. Дверь отворилась во тьму.
Харамис решительно шагнула вперед. Дверь захлопнулась за ней, и Великая Волшебница замерла. Только бледно-желтое мерцание янтарного Триллиума на ее талисмане давало понять, что она не ослепла.
Раздался тихий смешок.
— Еще немного, и ты привыкнешь и будешь хорошо видеть. Мои старые глаза стали сдавать, так мне удобнее. Дай мне свою руку…
Харамис робко подняла руку. Она почувствовала, как ее обхватили чьи-то пальцы — влажные, но не противные, и еще дюжину шагов ее вели. В воздухе чувствовался запах соли, по-прежнему тоненьким мелодичным голоском звенел колокольчик, словно призывая кого-то откликнуться из темноты.
— Ну вот мы и пришли. Стул сможешь нащупать? Усаживайся, а я принесу ужин.
Пошарив руками в воздухе, Харамис нашла странной формы широкий стул без спинки и присела. Бока и ножки стула были неравномерно покрыты выпуклостями, сиденье было гладким, теплым и пружинящим: несомненно, внутри находилась жидкость. Сидеть на нем было очень удобно.
Вдруг она обнаружила, что к ней начало возвращаться зрение. Она сидела в большой комнате с мебелью, от которой исходило слабое свечение. И стол, и два стула были склеены из ракушек в виде спиралей с зелеными точечками. На столе стояли тарелки и бокалы — тоже из раковин, но тускло-розового и песочного цвета. Пол был выложен небесно-голубой и алой плиткой. Повсюду в комнате стояли большие горшки из крошечных зеленоватых ракушек, где росли развесистые растения, похожие на гигантские папоротники, из-под листьев которых выглядывали блеклые оранжевые фонарики.
Вдоль одной из стен тянулся длинный шкаф, светившийся призрачным голубым светом. Его дверцы были усеяны тусклыми красными кнопочками. Другая стена представляла собой огромную картину глубоководной жизни — в темной воде или на коралловых наростах, покрытых маленькими белыми звездочками, покоились жуткого вида твари с блестящими глазами и плавниками и со следами схваток на боках.
Одна из нарисованных тварей зашевелилась, и Харамис поняла, что картина живая — это было огромное окно, выходящее на дно ночного океана.
Ее глаза все больше привыкали к темноте, и вокруг нее стали вырисовываться слабо светящиеся предметы. В одном углу комнаты стоял рабочий стол с разложенными на нем многочисленными тусклыми металлическими вещицами, поблескивающими в отраженном свете поверхности ракушечного стола. В другом углу располагался шар размером с человека. Присмотревшись к нему, Харамис догадалась, что шар был моделью мира — с густо-синими морями и сушей, окрашенной в золотое, зеленоватое и белое.
На полках стояли книги в обычных обложках и кожаных переплетах, на каждой светились какие-то символы. Еще больше книг в беспорядке валялось на полу, а одна стояла раскрытая на пюпитре для чтения рядом с легким стульчиком. Харамис не удивилась, увидев, что буковки в книге тоже светятся. Перед стульчиком находилась уютная подставка для ног, а рядом с ней на полу лежало белесое червеобразное существо со множеством ножек и с двумя злобными красными глазами. Когда оно почувствовало, что Харамис разглядывает его, оно открыло пасть — тоже светящуюся, желтую, с несколькими рядами клыков — и зашипело.
— Ну, ну, Гри-Гри. Будь вежлив с гостьей!
Раздвинулись не замеченные Харамис бледно-фиолетовые занавески. Вошла Великая Волшебница Моря, неся поднос с большим дымящимся котелком и несколькими накрытыми салфетками тарелками.
Она поставила все это на стол и улыбнулась.
— Теперь ты хорошо видишь?
— Да, благодарю вас.
— Меня зовут Ириана. Некоторые называют меня Голубой Дамой. Рада приветствовать тебя в своем доме, Великая Волшебница Земли.
Харамис почувствовала облегчение от того, что Ириана оказалась человеком, а не рыбообразным существом. Она была среднего роста, но очень толстая, с лицом круглым, как дыня, и с отливающей голубизной кожей. Черты лица были необыкновенно красивы, особенно глаза — черные, огромные, опушенные густыми ресницами. Волосы, тоже черные, а может быть, темно-синие, были тщательно завиты, уложены и скреплены гребнями и заколками из ракушек, украшенными большими жемчужинами. На ней было длинное ярко-голубое платье без рукавов, свободными складками спадавшее до самого пола, испещренное крошечными штришками, образующими стилизованные узоры из морской растительности. На обоих плечах тускло поблескивали две жемчужные броши, придерживающие темно-голубой плащ, который, словно шлейф, тянулся за ней.
Ириана протянула Харамис руку, та поднялась, взяла ее руку в свои и спокойно поклонилась. Потом с поразительным изяществом пышнотелая Великая Волшебница села на свое место. Она прочитала короткую молитву Триединому и Владыкам воздуха и разложила еду по тарелкам.
— Ешь, дитя мое, ешь. Наверное, ты проголодалась, пока добиралась из Кимилона. Знаешь, ведь прошло уже три часа.
— Я не думала, что шла так долго… Скажите, далеко ли от Кимилона до того места на берегу моря Авроры, куда вывел меня тоннель?
— Около трех тысяч ваших лиг.
— Потрясающе! А я была перенесена за мгновение! Ваша магия очень могущественна, Великая Волшебница!
— Да, — согласилась Ириана. — Но тоннель — это не магия. Ты путешествовала с помощью древней машины, у которой нет ничего общего с магией.
— Машина Исчезнувших?
— Да. Когда-то такие тоннели опоясывали весь мир. В древние времена ими широко пользовались для перевозки людей и грузов в самых разных направлениях, а теперь действуют лишь несколько.
Харамис попробовала поесть. На вид еда была странной, но пахла очень аппетитно. В золотом кувшине было немного жидкости со специфическим сладким ароматом. Она налила себе полную чашку, тоже сделанную из ракушек, и, прежде чем заговорить, сделала большой глоток.
— Госпожа Ириана, вам известно, почему я здесь. Мне нужно узнать, как правильно пользоваться талисманом, этим Шаром-Трилистником. И еще мне нужно посоветоваться с вами, как одолеть колдуна Портолануса, который уже украл талисман моей сестры Кадии и угрожает отнять еще один у сестры Анигель. Мне бы хотелось услышать от вас все, что вы знаете об Исчезнувших и их Скипетре Власти, который складывается из наших трех талисманов. Я очень надеюсь, что вы объясните мне, какая разница между подлинной магией и высокоразвитой наукой, приводящей в действие чудесные древние машины, какую роль играют колдовство и наука в конфликте между Портоланусом и Тремя Лепестками Живого Триллиума. Ириана вздохнула и отложила в сторону ложку, потом отпила немного из чашки и сказала:
— На некоторые из твоих вопросов я не могу ответить, Харамис. Другие требуют пространных ответов, поэтому отложим их до поры до времени. Сначала я отвечу на самый легкий… я расскажу тебе историю Исчезнувших.
— Двенадцать тысяч лет назад Мир Трех Лун был родным домом для огромного количества людей. Они прибывали сюда отовсюду, с далеких небес, и с помощью своих безграничных познаний изменяли этот мир, приспосабливая его к себе, делая удобным для жизни.
Со временем начались раздоры, и появилась группа эгоистичных властолюбцев, называвших себя Звездной Гильдией. Они обладали обширными научными познаниями и были искушены в волшебном искусстве, источником которого являлись человеческий разум и сокровенная сущность Вселенной. Люди Звезды и их приспешники развязали опустошительную войну, длившуюся около двух столетий. За это время их оружие и злые чары не только уничтожили почти половину населения, но и изменили климат в мире. Настал ледниковый период.
Как ты знаешь, и сейчас большая часть мира-материка покрыта шапкой Вечного Ледника. Свободны ото льда только территории, расположенные к югу от его края. Но до ледникового периода лед лежал лишь на вершинах самых высоких гор. На всем мировом континенте климат был мягким. Огромные озера были усеяны живописными островами с возведенными на них изумительными по красоте городами. Когда начались бесконечные снежные бураны, уцелели только те из них, что стояли на берегу моря, или на морском дне, или в самых нижних, тоже населенных, слоях атмосферы.
Когда Звездная Гильдия потеряла поддержку простого народа и даже оптимистично настроенные ее члены поняли, что дело проиграно, борьба стала еще более ожесточенной. Казалось, Люди Звезды скорее разрушат весь мир до основания, чем капитулируют. И тогда Коллегия Великих Волшебников изобрела волшебное устройство, названное Скипетром Власти, способное обратить злую магию Людей Звезды против них самих. Но в применении Скипетра таилась страшная опасность, поэтому в конце концов те, кто придумал его, побоялись использовать это страшное оружие.
Самая большая плавучая ледяная гора, к которой вела дорожка, светилась к тому же и изнутри. Пока Харамис была недалеко от берега, это свечение не бросалось в глаза, но по мере приближения айсберг сиял все ярче, пока наконец не стал похож на колоссальный берилл, переливающийся сотнями оттенков голубизны и зелени, оправленный черным стеклом северного океана. Он светился и под водой — тем глубже, тем слабее, и Харамис поняла, что огромная масса льда, возвышавшаяся над водой, была всего лишь маленькой частью громады, спрятанной в глубинах.
Чтобы дойти до айсберга, ей пришлось преодолеть две лиги. Светящаяся дорожка привела ее к полукруглому входу в грот, дальше шел коридор, в котором вместо пола была вода, но уже не черная, а темно-голубая. Мерцание по-прежнему убегало вперед, создавая под ногами Харамис твердую поверхность. Стены имели блестящую неровную говерхность, были испещрены причудливыми рисунками и изрезаны так, что свет, струившийся изнутри, сверкал и переливался на гранях кристаллов, похожих на бледные изумруды и аквамарины, оттененные сапфировой голубизной.
Не раздумывая, она сделала шаг в сторону и коснулась ближайшей стены.
— Ради Цветка! Это вовсе не лед!
Поверхности была влажной, но от стены не веяло холодом, и, уж конечно, она была гораздо теплее моря. Может быть, это стекло? Она постучала по стене ногтями. Вещество казалось более упругим, чем кристалл, — такого раньше ей ни разу не приходилось видеть. Несомненно, этот волшебный материал был создан Великой Волшебницей Моря. Имитация айсберга.
Потом Харамис увидела, что за прозрачными стенами прямо к ней плывут рыбы и другие морские существа. Стайками, вверх-вниз и в разные стороны, они плавали и сбоку от прозрачного тоннеля, и над ним. Внутри айсберг оказался полым и был густо населен.
Она оглядывалась по сторонам, и морские создания тоже смотрели на нее огромными, как бы расширившимися от изумления глазами. В их окраске преобладали серебристые, серо-голубые и белые тона, а некоторые были почти прозрачны, так что виднелись их пульсирующие внутренние органы. Здесь плавали огромные рыбины с блестящими зеркальными боками и пастью, полной острых зубов, напоминающие жутких хищников болотных рек. Более мелкие рыбешки метались из стороны в сторону так согласно и дружно, что казалось, их объединяет общий примитивный разум. Здесь были лениво плывущие рыбы, похожие на широкие ленты, раскрашенные серебрянкой, рыбы в форме меча и какие-то уродливые экземпляры, от хвоста до головы покрытые бугорками, отростками и шипами наподобие живой бахромы с серебряными кисточками на концах. Здесь были огромные вялые гидры; овальные, лохматые, словно радужные, медузы; их малыши, которые роились вокруг родителей, похожие на маленькие разноцветные бутоны с задорно торчащими нежными лепестками. Существа с извивающимися щупальцами и свирепыми мордами охотились за медлительной мелюзгой, и целые семьи прозрачных моллюсков слаженными ритмичными бросками уходили от преследующих их бесформенных серебристых хищников, которые, случалось, хватали зазевавшуюся жертву и тут же пропадали из виду. Тут и там, как крошечные пчелки, висели хрустальные рачки: если приближался серебристый хищник, они ныряли куда-нибудь, а потом опять бесстрашно вылезали наружу, осмеливаясь даже пересекать дорогу прожорливым пучеглазым чудовищам.
Харамис не могла удержаться от восторженного восклицания.
— Я рада, что тебе понравились мои любимцы. Она удивленно огляделась. Но в тоннеле-аквариуме
не было ни единой души.
— Это Великая Волшебница Моря? — прошептала она.
— Конечно! Иди скорее, дитя мое. Мне не терпится встретиться с тобой. Если захочешь, рассмотришь все достопримечательности моего дома чуть позже. Наш ужин остынет, а я так проголодалась!
Харамис сдержала улыбку. Видимо, эта Великая Волшебница не придавала большого значения этикету: ее мысленный голос был совершенно лишен торжественности и серьезности. Харамис старалась не гадать, на что похоже существо, с которым ей придется встретиться. Теоретически они были ровней; в реальности — учительницей и ученицей. Она молилась только об одном: чтобы ее коллега Великая Волшебница была прямодушной и откровенной, а не ускользающей и загадочной, как Бина. Харамис нуждалась в помощи, а не в новых загадках. Портоланус, того и гляди, завладеет талисманом Кадии, да и Анигель в конце концов не выдержит и отдаст свою святыню в качестве выкупа. Если сама она в скором времени не научится мастерски пользоваться талисманом, то Портоланус, вне всякого сомнения, добьется своего и подчинит себе весь мир.
— Денби думает, что это чересчур поспешный вывод. Но мы ему покажем! Что же касается практических результатов… ну что ж, моя милая, я-то определенно не из тех, кто попадает в волшебные сети обаятельных чародеев. Но вот в тебе я не уверена!
Харамис гневно вскрикнула, но взяла себя в руки и продолжила путешествие к сердцу искусственного айсберга. Потом, обращаясь к воздуху, заговорила:
— Вы, Морская Дама, видимо, умеете читать мысли. Но я очень сомневаюсь в том, что вы способны проникнуть в мою душу. Я иду к вам за поддержкой, это верно, и если ваша наука требует постоянного унижения моего достоинства — пусть так и будет. Но я надеялась на более теплые и дружеские отношения. Я знаю, что по сравнению с вами молода, но я не ребенок и не дура. Я всегда с ответственностью относилась к своим обязанностям Великой Волшебницы, насколько это было воз— можно, не позволяя никому и ничему воздействовать на себя…
— Ой ли? Позволишь еще, гордячка! Точно так же, как двенадцать лет назад, накануне принятия сана. Тебя не только отвлекли от твоих обязанностей, но и здорово соблазняли злом! Признайся в этом1
Харамис резко остановилась.
— Я не буду оправдываться. Это правда, когда-то я влюбилась в колдуна Орогастуса и на короткое время была ослеплена его могуществом. Но я отвергла его. Если он еще жив, как я подозреваю, я вновь буду бороться с ним и расстрою его злые планы… Но я отчаянно нуждаюсь в вашей помощи. Вы мне поможете?
— А зачем же мне было вызывать тебя через виадук? Отправившись в Кимилон, ты доказала свое желание действовать, поэтому я сочла тебя созревшей для особого обращения — и не важно, что думает Денби. Не только равновесие мира, но и само его существование находится под угрозой из-за возрождения гадкой Звезды! В таких отчаянных ситуациях должны приниматься самые решительные меры! Денби считал Бину сумасшедшей из-за того, что она рискнула оставить Триединый Скипетр Власти на воле для противостояния угрозе, но когда она подготовила все к рождению вас троих, он изменил свое мнение и пошел на попятную. Тем не менее он допускал, что рано или поздно Человек Звезды захватит Скипетр Власти, даже в том случае, если вы, Три Лепестка, не наделаете ошибок. Бина проиграла, но ты сможешь покончить с этим злом раз и навсегда, несмотря на твое глупое самокопание. Новая, свежая кровь, молодые мозги справятся с древними проблемами? Понимаешь?
— Нет! Понятия не имею, о чем вы толкуете! Внезапно Харамис почувствовала ледяную прохладу, хотя внутри искусственного айсберга было тепло. Она поплотнее закуталась в меха и резко проговорила:
Объяснитесь, Великая Волшебница! Скажите мне, какая опасность угрожает миру и какую роль в ее предотвращении суждено сыграть мне и моим сестрам. Предупреждаю вас, что я больше не намерена удовлетворяться мистическими намеками и отговорками.
Ха-ха-ха! Какой боевой дух! Мне это нравится! Вперед, Харамис-не-терпящая-глупостей! Мы отлично поладим!
Светящаяся дорожка закончилась, когда узенький рукав моря влился в крошечный коридор. Харамис стояла на мерцающей площадке, от которой отходило три тоннеля, но только один из них был освещен. Она пошла по нему, и на душе у нее стало легче, потому что теперь за прозрачными стенами вода была светлее и ярче. Морские существа оставили ее в покое, очевидно вдоволь насмотревшись: лишь изредка мелькала случайная рыбешка. Она продолжала идти, освещение становилось все более тусклым, словно она удалялась от источника света. Цвет воды постепенно менялся — от ультрамарина и темно-зеленого к фиолетовому.
Потом перед ней возникла дверь из непрозрачного белого материала с круглой серебряной ручкой. Она потянула за ручку, но дверь не открылась. Тогда она прикоснулась к серебряному кругу своим талисманом: зазвенел колокольчик; такой же звук она слышала в виадуке. Дверь отворилась во тьму.
Харамис решительно шагнула вперед. Дверь захлопнулась за ней, и Великая Волшебница замерла. Только бледно-желтое мерцание янтарного Триллиума на ее талисмане давало понять, что она не ослепла.
Раздался тихий смешок.
— Еще немного, и ты привыкнешь и будешь хорошо видеть. Мои старые глаза стали сдавать, так мне удобнее. Дай мне свою руку…
Харамис робко подняла руку. Она почувствовала, как ее обхватили чьи-то пальцы — влажные, но не противные, и еще дюжину шагов ее вели. В воздухе чувствовался запах соли, по-прежнему тоненьким мелодичным голоском звенел колокольчик, словно призывая кого-то откликнуться из темноты.
— Ну вот мы и пришли. Стул сможешь нащупать? Усаживайся, а я принесу ужин.
Пошарив руками в воздухе, Харамис нашла странной формы широкий стул без спинки и присела. Бока и ножки стула были неравномерно покрыты выпуклостями, сиденье было гладким, теплым и пружинящим: несомненно, внутри находилась жидкость. Сидеть на нем было очень удобно.
Вдруг она обнаружила, что к ней начало возвращаться зрение. Она сидела в большой комнате с мебелью, от которой исходило слабое свечение. И стол, и два стула были склеены из ракушек в виде спиралей с зелеными точечками. На столе стояли тарелки и бокалы — тоже из раковин, но тускло-розового и песочного цвета. Пол был выложен небесно-голубой и алой плиткой. Повсюду в комнате стояли большие горшки из крошечных зеленоватых ракушек, где росли развесистые растения, похожие на гигантские папоротники, из-под листьев которых выглядывали блеклые оранжевые фонарики.
Вдоль одной из стен тянулся длинный шкаф, светившийся призрачным голубым светом. Его дверцы были усеяны тусклыми красными кнопочками. Другая стена представляла собой огромную картину глубоководной жизни — в темной воде или на коралловых наростах, покрытых маленькими белыми звездочками, покоились жуткого вида твари с блестящими глазами и плавниками и со следами схваток на боках.
Одна из нарисованных тварей зашевелилась, и Харамис поняла, что картина живая — это было огромное окно, выходящее на дно ночного океана.
Ее глаза все больше привыкали к темноте, и вокруг нее стали вырисовываться слабо светящиеся предметы. В одном углу комнаты стоял рабочий стол с разложенными на нем многочисленными тусклыми металлическими вещицами, поблескивающими в отраженном свете поверхности ракушечного стола. В другом углу располагался шар размером с человека. Присмотревшись к нему, Харамис догадалась, что шар был моделью мира — с густо-синими морями и сушей, окрашенной в золотое, зеленоватое и белое.
На полках стояли книги в обычных обложках и кожаных переплетах, на каждой светились какие-то символы. Еще больше книг в беспорядке валялось на полу, а одна стояла раскрытая на пюпитре для чтения рядом с легким стульчиком. Харамис не удивилась, увидев, что буковки в книге тоже светятся. Перед стульчиком находилась уютная подставка для ног, а рядом с ней на полу лежало белесое червеобразное существо со множеством ножек и с двумя злобными красными глазами. Когда оно почувствовало, что Харамис разглядывает его, оно открыло пасть — тоже светящуюся, желтую, с несколькими рядами клыков — и зашипело.
— Ну, ну, Гри-Гри. Будь вежлив с гостьей!
Раздвинулись не замеченные Харамис бледно-фиолетовые занавески. Вошла Великая Волшебница Моря, неся поднос с большим дымящимся котелком и несколькими накрытыми салфетками тарелками.
Она поставила все это на стол и улыбнулась.
— Теперь ты хорошо видишь?
— Да, благодарю вас.
— Меня зовут Ириана. Некоторые называют меня Голубой Дамой. Рада приветствовать тебя в своем доме, Великая Волшебница Земли.
Харамис почувствовала облегчение от того, что Ириана оказалась человеком, а не рыбообразным существом. Она была среднего роста, но очень толстая, с лицом круглым, как дыня, и с отливающей голубизной кожей. Черты лица были необыкновенно красивы, особенно глаза — черные, огромные, опушенные густыми ресницами. Волосы, тоже черные, а может быть, темно-синие, были тщательно завиты, уложены и скреплены гребнями и заколками из ракушек, украшенными большими жемчужинами. На ней было длинное ярко-голубое платье без рукавов, свободными складками спадавшее до самого пола, испещренное крошечными штришками, образующими стилизованные узоры из морской растительности. На обоих плечах тускло поблескивали две жемчужные броши, придерживающие темно-голубой плащ, который, словно шлейф, тянулся за ней.
Ириана протянула Харамис руку, та поднялась, взяла ее руку в свои и спокойно поклонилась. Потом с поразительным изяществом пышнотелая Великая Волшебница села на свое место. Она прочитала короткую молитву Триединому и Владыкам воздуха и разложила еду по тарелкам.
— Ешь, дитя мое, ешь. Наверное, ты проголодалась, пока добиралась из Кимилона. Знаешь, ведь прошло уже три часа.
— Я не думала, что шла так долго… Скажите, далеко ли от Кимилона до того места на берегу моря Авроры, куда вывел меня тоннель?
— Около трех тысяч ваших лиг.
— Потрясающе! А я была перенесена за мгновение! Ваша магия очень могущественна, Великая Волшебница!
— Да, — согласилась Ириана. — Но тоннель — это не магия. Ты путешествовала с помощью древней машины, у которой нет ничего общего с магией.
— Машина Исчезнувших?
— Да. Когда-то такие тоннели опоясывали весь мир. В древние времена ими широко пользовались для перевозки людей и грузов в самых разных направлениях, а теперь действуют лишь несколько.
Харамис попробовала поесть. На вид еда была странной, но пахла очень аппетитно. В золотом кувшине было немного жидкости со специфическим сладким ароматом. Она налила себе полную чашку, тоже сделанную из ракушек, и, прежде чем заговорить, сделала большой глоток.
— Госпожа Ириана, вам известно, почему я здесь. Мне нужно узнать, как правильно пользоваться талисманом, этим Шаром-Трилистником. И еще мне нужно посоветоваться с вами, как одолеть колдуна Портолануса, который уже украл талисман моей сестры Кадии и угрожает отнять еще один у сестры Анигель. Мне бы хотелось услышать от вас все, что вы знаете об Исчезнувших и их Скипетре Власти, который складывается из наших трех талисманов. Я очень надеюсь, что вы объясните мне, какая разница между подлинной магией и высокоразвитой наукой, приводящей в действие чудесные древние машины, какую роль играют колдовство и наука в конфликте между Портоланусом и Тремя Лепестками Живого Триллиума. Ириана вздохнула и отложила в сторону ложку, потом отпила немного из чашки и сказала:
— На некоторые из твоих вопросов я не могу ответить, Харамис. Другие требуют пространных ответов, поэтому отложим их до поры до времени. Сначала я отвечу на самый легкий… я расскажу тебе историю Исчезнувших.
— Двенадцать тысяч лет назад Мир Трех Лун был родным домом для огромного количества людей. Они прибывали сюда отовсюду, с далеких небес, и с помощью своих безграничных познаний изменяли этот мир, приспосабливая его к себе, делая удобным для жизни.
Со временем начались раздоры, и появилась группа эгоистичных властолюбцев, называвших себя Звездной Гильдией. Они обладали обширными научными познаниями и были искушены в волшебном искусстве, источником которого являлись человеческий разум и сокровенная сущность Вселенной. Люди Звезды и их приспешники развязали опустошительную войну, длившуюся около двух столетий. За это время их оружие и злые чары не только уничтожили почти половину населения, но и изменили климат в мире. Настал ледниковый период.
Как ты знаешь, и сейчас большая часть мира-материка покрыта шапкой Вечного Ледника. Свободны ото льда только территории, расположенные к югу от его края. Но до ледникового периода лед лежал лишь на вершинах самых высоких гор. На всем мировом континенте климат был мягким. Огромные озера были усеяны живописными островами с возведенными на них изумительными по красоте городами. Когда начались бесконечные снежные бураны, уцелели только те из них, что стояли на берегу моря, или на морском дне, или в самых нижних, тоже населенных, слоях атмосферы.
Когда Звездная Гильдия потеряла поддержку простого народа и даже оптимистично настроенные ее члены поняли, что дело проиграно, борьба стала еще более ожесточенной. Казалось, Люди Звезды скорее разрушат весь мир до основания, чем капитулируют. И тогда Коллегия Великих Волшебников изобрела волшебное устройство, названное Скипетром Власти, способное обратить злую магию Людей Звезды против них самих. Но в применении Скипетра таилась страшная опасность, поэтому в конце концов те, кто придумал его, побоялись использовать это страшное оружие.