Страница:
— Офицеры морского порта Курээ, — представился один из них Кадии. — Никто не покинет этот корабль и не ступит на его борт, пока не будут оплачены портовые услуги и таможенный сбор.
При свете залепленного грязью фонаря Кадия внимательно изучила счета.
— Кажется, все верно. — Она вытащила из-за ремня шкипера туго набитый кошелек и отсчитала сто пятьдесят три золотых монеты.
Таможенные офицеры отдали честь и удалились. Скоро их скрыла стена дождя. Ламмому-Ко перекинул Ли-Вунли через плечо и первым ступил на борт корабля.
«Лития» нуждалась в окраске и была вдвое меньше варонианского корабля, который возил депутацию к Виндлорским островам. Металлические поручни не надраены, палуба оказалась грубой и неоструганной. Но «Лития» была добротно построена, мачты новенькие, свернутые паруса, аккуратно подвязанные канатами, тоже казались прочными и сверкали белизной. На корабле не было видно ни души. Посередине располагалась небольшая неосвещенная рубка, а прямо под ней — кубрик, сквозь стеклянную дверь которого просачивался слабый свет.
Кадия открыла дверь кубрика.
— Здесь есть кто-нибудь? — позвала она.
После того как она повторила свой вопрос, на нижней ступеньке трапа появился, потирая глаза, молодой мужчина, одетый в рваные брюки. Больше на нем ничего не было.
— Капитан Ли? Это вы? А мы уже распрощались с вами — ох! — Его глаза расширились от изумления, когда качающийся фонарь отбросил свет на Кадию и возвышавшегося за ее спиной огромного, свирепого вида Ламмому-Ко, через плечо которого был перекинут бесчувственный шкипер.
— Бог ты мой! Кто вы такие? Что случилось с капитаном?
— Ваш капитан цел и невредим, дружище, — сказала Кадия. — Мы вытащили его из скверной ночной истории. Я — Кялия, Большеглазая Дама, а это — вождь вайвило-Ламмому-Ко. Мы зафрахтовали этот корабль, и Ли-Вунли дал согласие отплыть немедленно.
— Нет, нет, — сказал моряк, тряхнув растрепанной головой. На вид ему было лет двадцать пять, у него были темные вьющиеся волосы и симпатичное лицо. — Мы никуда не сможем плыть без команды, леди. На борту остались только я, Бен да старый Лендон, другие уплыли на том большом торговом варонианском судне, которое прибыло сегодня днем.
Кадия и Ламмому-Ко переглянулись. Она сказала:
— Это корабль Киви Омина, который привез нас сюда.
Молодой человек вышел на палубу и предложил Кадии и Ламмому-Ко проводить их до капитанской рубки.
— Видите ли, капитан Ли немного скуповат, а из всей команды только мы с Беном и старым Лёндоном связаны с ним родственными узами. То варонианское судно оказалось поблизости и переманило десять наших парней. Они были рады уйти, в больших портах можно заработать неплохие деньги. Особенно на востоке. Когда они уходили, капитан был готов выцарапать им глаза. Он говорил, что к завтрашнему дню постарается найти подходящих людей, а сам ушел и пропал.
Ламмому-Ко опустил храпящего капитана на его койку. Молодой человек стянул со шкипера грязные сапоги и перепачканную верхнюю одежду, взял тяжелый кошелек, а потом провел Кадию и вайвило вниз. Он достал бутылку илиссо и три стакана и представился. Звали его Ли-Тири. Он приходился племянником капитану и служил в должности первого помощника.
— Скажите, а с какой целью вы наняли «Литию»?
— Для нас очень важно покинуть порт этой ночью, — сказала Кадия. Она отпила глоток обжигающей жидкости из одного стакана, Тири пил из второго, третий достался Джегану, а воины вайвило взяли бутылку и отхлебывали из нее по очереди. — Есть ли возможность нанять матросов?
— Очень небольшая, — признался Тири. — Вот почему капитан так взбесился. В этой дыре околачиваются только ленивые зинорцы. Никто из них не жаждет плыть в старый добрый Окамис. Сам не знаю почему.
— Пятнадцать моих спутников, да и я сама не такие уж новички в морском деле, — сказала Кадия. — Лесные жители вайвило не раз плавали на гигантских бревенчатых плотах по озеру Вур во время зимней непогоды в Рувенде; кроме того, мы кое-чему обучились, когда плыли с юга. О цене фрахта мы уже договорились с Ли-Вунли: мы готовы заплатить дополнительно еще тысячу платиновых крон и оказывать посильную помощь в плавании.
— А куда вы хотите плыть?
— В сторону Виндлорских островов, к Консульскому острову.
Молодой человек поперхнулся и вскочил на ноги.
— Леди, вы в своем уме? Отправляться в путь в такой ужасный шторм и то уже скверно, но плыть туда!..
— Алиансы не причинят вам вреда, — отозвалась Кадия. — Я только что вернулась с островов после совещания с Хор-Шиссой. Великий вождь отказался от торговли с Зинорой, он сказал, что зинорцы обманывали его. Он объявил, что с этих пор будет торговать только с Имлитом и Окамисом.
Глаза молодого человека просияли.
— Это правда?
— Клянусь священным Черным Триллиумом моего народа, — ответила Кадия. — Ну что ж, теперь вы готовы везти нас?
Тири глубоко задумался.
— Капитан отключился до завтра. Но рулевым может быть Бен, а Лендон станет вторым помощником. Эти ваши здоровенные ребята выглядят сильными и выносливыми, да и маленький парень может пригодиться. Черт побери, думаю, мы можем рискнуть! — Вдруг он смутился и посмотрел на Кадию. — Правда…
— Что, дружище?
— Только не обижайтесь, леди. Вы умеете готовить?
— Да. И я и Джеган.
— По моему разумению, это очень важно, — сказал Тири и усмехнулся. — Важно для моего желудка. Из всех нас только старый Лендон отличает сковородку от иллюминатора, но его стряпня и скритека заставит залезть на мачту. Если вы и ваш маленький приятель будете нас кормить, мы все одолеем.
Кадия вздохнула.
Молодой человек допил свое илиссо и поставил стакан на деревянный стол. Только теперь он заметил, что почти не одет, и покраснел.
— Пойду надену что-нибудь и разбужу Бена с Лендоном. Если вы и ваша команда, леди, будете выполнять наши приказы, через час мы отчалим.
ГЛАВА 8
При свете залепленного грязью фонаря Кадия внимательно изучила счета.
— Кажется, все верно. — Она вытащила из-за ремня шкипера туго набитый кошелек и отсчитала сто пятьдесят три золотых монеты.
Таможенные офицеры отдали честь и удалились. Скоро их скрыла стена дождя. Ламмому-Ко перекинул Ли-Вунли через плечо и первым ступил на борт корабля.
«Лития» нуждалась в окраске и была вдвое меньше варонианского корабля, который возил депутацию к Виндлорским островам. Металлические поручни не надраены, палуба оказалась грубой и неоструганной. Но «Лития» была добротно построена, мачты новенькие, свернутые паруса, аккуратно подвязанные канатами, тоже казались прочными и сверкали белизной. На корабле не было видно ни души. Посередине располагалась небольшая неосвещенная рубка, а прямо под ней — кубрик, сквозь стеклянную дверь которого просачивался слабый свет.
Кадия открыла дверь кубрика.
— Здесь есть кто-нибудь? — позвала она.
После того как она повторила свой вопрос, на нижней ступеньке трапа появился, потирая глаза, молодой мужчина, одетый в рваные брюки. Больше на нем ничего не было.
— Капитан Ли? Это вы? А мы уже распрощались с вами — ох! — Его глаза расширились от изумления, когда качающийся фонарь отбросил свет на Кадию и возвышавшегося за ее спиной огромного, свирепого вида Ламмому-Ко, через плечо которого был перекинут бесчувственный шкипер.
— Бог ты мой! Кто вы такие? Что случилось с капитаном?
— Ваш капитан цел и невредим, дружище, — сказала Кадия. — Мы вытащили его из скверной ночной истории. Я — Кялия, Большеглазая Дама, а это — вождь вайвило-Ламмому-Ко. Мы зафрахтовали этот корабль, и Ли-Вунли дал согласие отплыть немедленно.
— Нет, нет, — сказал моряк, тряхнув растрепанной головой. На вид ему было лет двадцать пять, у него были темные вьющиеся волосы и симпатичное лицо. — Мы никуда не сможем плыть без команды, леди. На борту остались только я, Бен да старый Лендон, другие уплыли на том большом торговом варонианском судне, которое прибыло сегодня днем.
Кадия и Ламмому-Ко переглянулись. Она сказала:
— Это корабль Киви Омина, который привез нас сюда.
Молодой человек вышел на палубу и предложил Кадии и Ламмому-Ко проводить их до капитанской рубки.
— Видите ли, капитан Ли немного скуповат, а из всей команды только мы с Беном и старым Лёндоном связаны с ним родственными узами. То варонианское судно оказалось поблизости и переманило десять наших парней. Они были рады уйти, в больших портах можно заработать неплохие деньги. Особенно на востоке. Когда они уходили, капитан был готов выцарапать им глаза. Он говорил, что к завтрашнему дню постарается найти подходящих людей, а сам ушел и пропал.
Ламмому-Ко опустил храпящего капитана на его койку. Молодой человек стянул со шкипера грязные сапоги и перепачканную верхнюю одежду, взял тяжелый кошелек, а потом провел Кадию и вайвило вниз. Он достал бутылку илиссо и три стакана и представился. Звали его Ли-Тири. Он приходился племянником капитану и служил в должности первого помощника.
— Скажите, а с какой целью вы наняли «Литию»?
— Для нас очень важно покинуть порт этой ночью, — сказала Кадия. Она отпила глоток обжигающей жидкости из одного стакана, Тири пил из второго, третий достался Джегану, а воины вайвило взяли бутылку и отхлебывали из нее по очереди. — Есть ли возможность нанять матросов?
— Очень небольшая, — признался Тири. — Вот почему капитан так взбесился. В этой дыре околачиваются только ленивые зинорцы. Никто из них не жаждет плыть в старый добрый Окамис. Сам не знаю почему.
— Пятнадцать моих спутников, да и я сама не такие уж новички в морском деле, — сказала Кадия. — Лесные жители вайвило не раз плавали на гигантских бревенчатых плотах по озеру Вур во время зимней непогоды в Рувенде; кроме того, мы кое-чему обучились, когда плыли с юга. О цене фрахта мы уже договорились с Ли-Вунли: мы готовы заплатить дополнительно еще тысячу платиновых крон и оказывать посильную помощь в плавании.
— А куда вы хотите плыть?
— В сторону Виндлорских островов, к Консульскому острову.
Молодой человек поперхнулся и вскочил на ноги.
— Леди, вы в своем уме? Отправляться в путь в такой ужасный шторм и то уже скверно, но плыть туда!..
— Алиансы не причинят вам вреда, — отозвалась Кадия. — Я только что вернулась с островов после совещания с Хор-Шиссой. Великий вождь отказался от торговли с Зинорой, он сказал, что зинорцы обманывали его. Он объявил, что с этих пор будет торговать только с Имлитом и Окамисом.
Глаза молодого человека просияли.
— Это правда?
— Клянусь священным Черным Триллиумом моего народа, — ответила Кадия. — Ну что ж, теперь вы готовы везти нас?
Тири глубоко задумался.
— Капитан отключился до завтра. Но рулевым может быть Бен, а Лендон станет вторым помощником. Эти ваши здоровенные ребята выглядят сильными и выносливыми, да и маленький парень может пригодиться. Черт побери, думаю, мы можем рискнуть! — Вдруг он смутился и посмотрел на Кадию. — Правда…
— Что, дружище?
— Только не обижайтесь, леди. Вы умеете готовить?
— Да. И я и Джеган.
— По моему разумению, это очень важно, — сказал Тири и усмехнулся. — Важно для моего желудка. Из всех нас только старый Лендон отличает сковородку от иллюминатора, но его стряпня и скритека заставит залезть на мачту. Если вы и ваш маленький приятель будете нас кормить, мы все одолеем.
Кадия вздохнула.
Молодой человек допил свое илиссо и поставил стакан на деревянный стол. Только теперь он заметил, что почти не одет, и покраснел.
— Пойду надену что-нибудь и разбужу Бена с Лендоном. Если вы и ваша команда, леди, будете выполнять наши приказы, через час мы отчалим.
ГЛАВА 8
Сначала трех королевских детей поместили в просторной каюте рэктамского флагмана, оставив на попечение леди Шэрис. Охраняли их двое тузаменских воинов и Черный Голос колдуна. Как только леди Шэрис призналась, что они являются, как и король Ангар, пленниками, а не гостями, наследный принц Никалон и принцесса Джениль потребовали свидания с отцом. Их требование отклонили. Тогда они отказались от еды и занимались преимущественно тем, что делали невыносимой жизнь вероломной Шэрис. Они без устали бранили ее, ни на минуту не оставляя в покое, а судно мчалось на всех парусах к югу.
Наконец, вся в слезах, леди Шэрис отправилась в предоставленную Портоланусу парадную каюту. Она ворвалась без стука и тут же закричала:
— О господин, я должна поговорить с вами. Ох…
Несмотря на глубину отчаяния, Шэрис тут же заметила, что сидящий за рабочим столом мужчина, одетый в наряд колдуна, разительно отличается от того древнего жалкого старика, которого она видела раньше. Это был Портоланус и в то же время не он. Она заморгала полными слез глазами и подумала, не сошла ли она с ума.
Он возился с каким-то странным приспособлением, разобранным на части, которые лежали на столе, — тускло поблескивающие крохотные металлические брусочки. Пальцы колдуна были перепачканы чем-то красным, казалось, он окунал их в кровь.
Шэрис с усилием пробормотала:
— Это… это вы, Хозяин Тузамена?
Он поднял глаза — нечеловеческие, отливающие серебряной голубизной, с очень большими зрачками, в глубине которых сияли золотые точечки. От него исходила физически ощутимая угроза, подавляющая и угрызения совести, и отчаяние. Казалось, он смотрит на нее с ледяным презрением. Она понимала, что ей следует удалиться, но набралась смелости и прошептала:
— Хозяин… принц Никалон и принцесса Джениль отказываются от пищи. И… и они постоянно ругают, оскорбляют меня, я больше не в силах находиться рядом с ними.
— Если они не хотят есть, — резко проговорил Портоланус, — пусть немного поголодают. Когда у них заболят животы, они не будут такими упрямыми.
— Нет, господин. — Шэрис дрожала и нервно теребила в руках кружевной носовой платочек. Она чувствовала усталость и опустошение, глаза ее ничего не выражали. — У наследного принца сильная воля, его сестра — не менее решительная особа. Они скорее уморят себя голодом, чем покорятся. Они… они и меня уморят. Они меня без конца осыпают упреками за предательство. За прошедшие два дня я почти не сомкнула глаз. Только я усну, как один из них пинками будит меня. Я страдаю от морской болезни, и, если у меня и дальше не будет отдыха, я умру! Господин, я больше не могу этого выносить!
— Вот дура. Мы просто-напросто выделим тебе на ночь отдельную каюту. Но в дневное время ты будешь присматривать за детьми и удовлетворять их нужды. А теперь убирайся, не мешай мне работать.
— Я не могу находиться с ними! — дико закричала Шэрис. — Они правы, называя меня злой и вероломной! Их упреки разрывают мне сердце! О, какой же идиоткой я была, когда твой Черный Голос смутил меня и уговорил помочь похитить их! Никакие блага, которые ты можешь предложить мне и моему брату Осоркону, не смоют с меня позора, не утешат меня!
Портоланус поднялся из-за стола и вытянул в сторону истерзанной женщины кривой, окрашенный в красный цвет палец.
— Вон! — прогремел он. — Или я прикажу пиратам королевы-регентши выбить из тебя дурь!
Шэрис со стоном выскочила наружу.
Примерно с час колдун спокойно работал, собирая довольно громоздкое приспособление, с помощью которого хотел вести наблюдения под водой и засечь точное местоположение утонувшего талисмана Кадии. Потом в дверь постучали, и вошел невысокий жилистый помощник колдуна по имени Черный Голос. Лицо его пылало гневом.
— Хозяин, эта жалкая женщина Шэрис выпрыгнула за борт. Вахтенные пытались найти ее, но в такой шторм нечего и думать о спасении. Должно быть, она сразу же пошла ко дну.
Портоланус выругался.
— Тогда посадите с королевскими чадами одну из рэктамских женщин. — Еще одна плохая новость, Хозяин. Пока Шэрис отсутствовала, наследный принц Никалон поджег с помощью масляного светильника подушку, а когда мы со стражей вошли, чтобы узнать, откуда дым, они выскользнули из каюты и скрылись. Правда, их почти сразу поймали, но все-таки, видимо, надо позаботиться о дополнительных мерах предосторожности и получше упрятать их.
— Ну что ж, так и сделаем. — Тон колдуна был зловещим. Он начал обтирать тряпкой свои алые пальцы — Поскольку ты, мой главный Голос, не смог справиться с этой маленькой задачей, перед разговором с королевой-регентшей мне придется самому заняться ею.
Как только Портоланус вместе с помощником покинул рабочий кабинет, его внешний облик неузнаваемо изменился. Крепко сбитое тело вполне нормального человека ссутулилось и одряхлело. Он снова казался глубоким старцем. Сильные ловкие пальцы, орудовавшие с аппаратом Исчезнувших, скрючились, ногти согнулись и удлинились. Глаза заволокло мутной пеленой, выражение лица утратило решимость. На коже появилась щетина, лицо стало рыхлым и вялым, похожим на болотный гриб.
Он медленно потащился по коридору к той каюте, где содержались королевские отпрыски, хватаясь руками за стены, словно ему трудно было устоять на ногах во время качки.
Войдя в каюту, по которой летали обожженные перья и пух, он обнаружил Никалона и Джениль привязанными к стульям. Тузаменские охранники наблюдали за испуганным слугой, приводившим в порядок грязные измятые постели. Маленький принц Толивар не был связан, он сидел на койке и, наблюдая за событиями, ел сладкие ягоды. Когда появился колдун, он позабыл о ягодах и замер с разинутым ртом.
Что тут за фигли-мигли? — ворчливым голосом спросил Портоланус. — Устраиваем поджоги? Отказываемся кушать? Вы же знаете, этого нельзя делать. Мне бы хотелось вернуть вас королеве-матери здоровыми и счастливыми, когда будет выплачен выкуп.
Мы требуем свидания со своим отцом, — сказал принц Никалон.
Портоланус поднял руки и закатил глаза.
— Увы, юный господин, это невозможно. Его нет на этом корабле, он находится на судне, которое мчится в Рэктам. Но как только я получу выкуп, он будет благополучно возвращен в свою страну, и его царственные дети тоже.
— Я думаю, — низким голосом заговорил наследный принц, — вы лжете. От предательницы Шэрис мы узнали, что его взяли в плен в то же время, когда она привела нас сюда. Она говорила, что он прикован цепями вместе с галерными рабами и что с ним обходятся не лучше, чем с нами. Если вы согласитесь обходиться с ним как с пленником королевской крови, мы с сестрой прекратим голодовку и дадим вам слово чести, что не повторим попытку побега.
Портоланус замотал головой и стал бормотать, как он счастлив, что благородный принц Толивар не отказывается от пищи. Услышав это, сконфуженный Толо отодвинул от себя недоеденные ягоды.
— Он слишком мал, чтобы понять происходящее, — сказала принцесса Джениль — Но мы-то прекрасно понимаем, что на самом деле ты хочешь завладеть маминым талисманом и с его помощью творить зло.
Колдун весело расхохотался.
— Сколько ерунды наплела вам леди Шэрис! Выкупом и вправду должен быть ее талисман, но я вовсе не собираюсь использовать его во зло! Юная леди, он нужен мне, чтобы восстановить утерянное равновесие мира. Ведь твоя мама не знает, как это сделать. Ни она, ни две ее сестры так и не научились пользоваться талисманами! Поэтому наш несчастный мир оказался на краю гибели: люди воюют друг с другом, народы безжалостно угнетаются, а темные колдовские силы пытаются оторвать землю от солнца и сдвинуть Три Луны с их места на небесах!
— А ты можешь закрепить их? — удивленно спросил маленький Толо.
Колдун кивнул и подбоченился. — Мои познания обширны, и я гораздо могущественнее вашей тети Харамис, Великой Волшебницы. Она и сама ищет пути установления равновесия в мире, но никогда ей не удастся сделать это без чужой помощи, а подобную помощь могу оказать только я.
Наследный принц Никалон был настроен скептически.
— До меня доходили слухи о волнениях. Бунтуют и выказывают недовольство только те оддлинги, которых угнетают.
— И равновесие мира было восстановлено, — добавила принцесса Джениль, — когда наша мама и ее сестры победили злого волшебника Орогастуса. Ведь они — Три Лепестка Живого Триллиума. Три волшебных талисмана, которыми они владеют, являются гарантией вечного мира.
— Но ваша тетя Кадия потеряла свой талисман! — прошипел Портоланус, вращая налитыми кровью глазами. — Вы знаете об этом?
— Нет, — признался Никалон. В первый раз, казалось, его уверенность поколебалась.
— Значит, из-за этого и разразился ужасный шторм? — неуверенно спросил Толо.
Портоланус пристально посмотрел на малыша.
— Умное дитя! Ох, ну и мозги у тебя! Конечно, этот шторм — симптом нарушенного равновесия мира. Ты понял то, чего никак не желают понять твои старшие брат и сестра!
Толо застенчиво улыбнулся.
Колдун опять помрачнел и сердито взглянул на Ники и Джен.
— Я больше не могу терять время с вами обоими. Если вы не дадите мне честное слово, что прекратите идиотскую голодовку и будете хорошо себя вести, я запрячу вас в темную комнату, где живут корабельные крысы!
Толо пришел в ужас.
— И меня тоже?
Портоланус с печальным видом погладил мальчика по голове.
— Увы! И тебя, милое дитя, — если твои брат и сестра будут упорствовать в своих капризах. — Но я боюсь корабельных крыс! — захныкал малыш. — Они кусаются! Ники, Джен, скажите, что вы сделаете все, чего он хочет.
Несмотря на связывающие его веревки, наследный принц Никалон гордо выпрямился.
— Толо, уймись! Не забывай, что ты принц Лабровенды! — А Портоланусу он сказал: — Если страдает наш царственный отец, мы почтем за честь разделить его участь!
— Я отвечу точно так же. — Лицо принцессы Дже-ниль страшно побледнело, но она крепко сжала губы и вздернула подбородок, в то время как Толо заплакал от страха.
— Отведи их в якорный отсек, — приказал Портоланус Черному Голосу. — Пусть ничего не берут с собой. Давайте им только хлеб и воду, а если не пожелают есть — пусть не едят вовсе: так они скорее опомнятся!
Портоланус шел по коридору, пошатываясь, согнувшись чуть ли не пополам, выписывая восьмерки неверными ногами и размахивая руками, чтобы не потерять равновесия, так как корабль болтало в бушующем море. Когда он подошел к двери, над которой возвышалась королевская эмблема Рэктама, двое зеленолицых стражников лениво обнажили свои мечи.
— Она не будет разговаривать с тобой, волшебник, — сдавленным голосом проговорил один из них. — Разве ее фрейлина не передавала тебе письмо?
— Бедная, бедная, — заблеял Портоланус. — Но я должен поговорить с королевой-регентшей. Мое дело не терпит отлагательств.
Он был без остроконечного колпака, в фиолетовом плаще с капюшоном, расшитом розовыми полосами с серебряными звездами.
— Придешь, когда погода наладится, — сказал второй стражник. Глаза его глубоко запали, губы были безжизненно-синего цвета. — Королева Ганондри страдает болями в желудке еще больше, чем мы. Сейчас у нее госпожа докторша. Если мы кого-нибудь впустим, потеряем головы. — Обед мы уже потеряли, — сказал первый рыцарь, кивнув в сторону мусорного бака.
— Бедняжки, бедняжки. Вы страдаете от морской болезни? — Колдун начал рыться в огромном фиолетовом бумажнике, прикрепленном к ремню под его просторным плащом. — У меня есть отличное средство, оно вам поможет, да и королеву Ганондри тоже вылечит…
Первый рыцарь проворчал:
— Мы не нуждаемся в твоих лекарствах, Хозяин Тузамона, а великая королева — и подавно! Убирайся!
Портоланус вытащил из мешочка коротенький жезл из темного металла, украшенный инкрустацией и несколькими драгоценными камнями. Весело подмигивая, он приблизился к пиратам, сжимая в ладонях странную вещицу.
— Никаких лекарств! Видите? Одно прикосновение этой волшебной палочки, один лишь взмах — и все ваши страдания закончатся.
Непреклонные пираты отказались от его услуг и по-прежнему не желали допустить его в покои королевы, скрестив мечи в дверном проеме. Портоланус вздохнул, хмыкнул и повернулся к ним спиной, желая показать, что смирился с неудачей. Рыцари на мгновение потеряли бдительность, и тут старый мошенник резко развернулся и с необычайным проворством, с ловкостью федока, кинулся к стражникам и дотронулся жезлом до щеки сначала одного, потом другого. С глухим стуком мечи упали на покрытую ковром палубу, глаза пиратов закатились. Они медленно скользнули вниз по перегородке по обе стороны двери, их ноги вытянулись, а головы вяло свесились на грудь. Оба потеряли сознание.
Колдун погрозил им кривым пальцем.
— Я же предупреждал, что дело у меня срочное. — Потом он достал из мешочка другую вещицу, напоминавшую золотой ключик без бороздок, и с ее помощью отпер дверь.
Он вошел в роскошно убранную каюту королевы-регентши. Там царил полумрак и не было ни души. Сквозь иллюминаторы виднелись бушующие гигантские волны. С удивительной легкостью Портоланус втащил увешанных оружием бесчувственных стражников внутрь и запер за собой дверь. Из внутренних покоев внезапно показалась высокая, одетая в черное женщина.
— Что это? — воскликнула она. — Что ты здесь делаешь?
— Какой кошмар, какой кошмар! — запричитал колдун. — Ужасное несчастье, леди доктор! Идите взгляните! Я обнаружил этих славных парней спящими на посту и не смог разбудить их!
Он пританцовывал и всплескивал руками, а докторша встала на колени возле ближайшего рыцаря, чтобы осмотреть его. Не успела она приподнять ему веко, как колдун дотронулся до ее непокрытой головы жезлом, и она безвольно опустилась на тела пострадавших раньше пиратов.
— Кориандра! Что там такое? — раздался слабый голос.
Колдун вошел в королевскую спальню и низко поклонился. Королева-регентша вскрикнула:
— Ты?! Что ты сделал с моими слугами?
— Нам нужно поговорить, великая королева. Твои люди мирно спят. Я не причинил им вреда, всего лишь усыпил с помощью своей волшебной палочки. Чтобы привести их в чувство, достаточно еще раз прикоснуться к ним — но только после нашей беседы.
Ганондри лежала на большой овальной постели на кружевных пухлых подушках, укрытая красивым шелковым пледом. Ее медно-рыжие волосы были растрепаны, лицо покрывала мертвенная бледность. Но, несмотря на болезненное состояние, зеленые глаза яростно сверкали. Она потянулась к звонку.
Портоланус отодвинул его волшебным жезлом, покачал головой и прищелкнул языком.
— Мы должны поговорить без свидетелей!
— Низкий негодяй! — рявкнула пиратская королева, — Как ты посмел силой ворваться в мои покои?
Судно сильно накренилось. Новый приступ морской болезни заставил королеву откинуться на подушки. Она прижала руку ко лбу.
Портоланус спокойно перерезал своим маленьким кинжалом шнурок от звонка. Потом пододвинул к постели стул и откинул капюшон. Его тусклые волосы и борода были всклокочены, черты лица особенно уродливы: нос напоминал шишковатый корень, а губы, вялые и сухие, — приоткры тый ветхий кожаный кошелек.
— Благородная госпожа, нам надо продолжить тот разговор, который был начат два дня назад, когда мы только покинули Талоазин, и, к несчастью, прерван из-за вашего недомогания Я поразмышлял и пришел к выводу, что осталась определенная недоговоренность. Я настаиваю, чтобы вы разъяснили кое-какие странные заявления, сделанные вами, причем немедленно, прямо сейчас.
Ганондри отвернулась.
— Сейчас я умираю эт вызванной тобою бури, волшебник. Останови ее, тогда поговорим.
— Нет. Эта буря поможет нам достичь Виндлорских островов раньше коротевы Анигель. Только тогда я смогу заполучить талисман, потерянный ее сестрой Кадией. Тебе это достаточно хорошо известно, великая королева.
Ганондри застонала.
— Да, известно! Тепе рь я это знаю, обманщик! Но в нашей сделке и речи об этом не было. Я впервые услышала о проклятом плавании на юг, только когда мы вместе с пленниками оказались на борту. Это меня обескуражило и удивляет до сих пор! Сначала мы договаривались только похитить короля Ангара и его детей, чтобы отобрать талисман у королевы Анигель. Мы вступили в союз как равные, хотя твое только что родившееся государство не способно торговать, нуждается в деньгах и не имеет хорошей армии. Великий Рэктам взял тебя под свое крьло, поскольку ты убедил меня, что вдвоем мы завоюем весь мир, если ты заполучишь в виде выкупа талисман Анигель. Я поверила тебе. Какой же дурой я была!
— Ты и сейчас може мне верить мне. Ничего не изменилось.
— Лжец! Мы не договаривались о втором талисмане! Портоланус пожал плечами и широко улыбнулся.
— Когда ты сделал это предложение в первый раз, — продолжала королева, — я спрашивала мудрецов из Франгина, чего ты добиваешься. Они рассказали, что талисман Анигель — один из трех, а все три, соединяясь, образуют непобедимый Скипетр Власти. Обладая одним лишь талисманом королевы Анигель, ты сделаешь беспомощным ее народ, и тогда Рэктам вместе с Тузаменом смогут завоевать его. Это было приемлемо. Но, захватив два талисмана, ты не остановишься, ты будешь гнаться за третьим, это ясно.
— Но…
— Не отрицай! Ты жаждешь заполучить могущественный Скипетр Власти! Как только это произойдет, великий Рэктам неминуемо станет жалким вассалом Ту-замена, а его королева — твоей рабыней.
Колдун в ужасе всплеснул руками.
— Ты не понимаешь…
Больная женщина приподнялась с подушек: гнев придавал ей силу.
— Молчи, мерзавец! И не надейся поработить меня! Если бы меня не свалила болезнь, я бы и раньше разгадала твои планы! Но теперь я в курсе всего, и Рэктам никогда не попадет под власть твоих колдовских чар!
Портоланус заломил руки.
— Нет, нет! Мы союзники! Я не способен на такое вероломство! Ты неверно судишь обо мне!
— Я раскусила тебя и знаю все твои намерения. — Королева говорила хриплым шепотом. Ее зеленые глаза горели, — Ты и трое твоих отвратительных прихвостней еще живы только благодаря моему мягкосердию. Прошлой ночью моим рыцарям было приказано умертвить вас во сне, но я передумала. Я решила пересмотреть наше изначальное соглашение и помочь тебе завладеть вторым талисманом.
Ей опять стало дурно, она откинулась, но через минуту заговорила вновь:
— И не думай, что тебе удастся убить меня или парализовать своей магией. Перед тем как отплыть на коронацию в Зинору, я продумала и эту возможность. Великий пиратский флот Рэктама подчиняется моим приказам. Если ты причинишь хоть какой-нибудь вред королеве-регентше, мои боевые корабли перекроют все порты Тузамена. Ты никогда на сможешь вернуться в свою страну морем га если вернешься по суше, моя армада нанесет сокрушительный удар, так что тебе придется похоронить мечты о завоевании мира. Портоланус склонил голову.
— Королева-регентша — великолепный стратег!
— Можешь смеяться надо мной сколько угодно, — ответила она. — Но запомни, что я сказала. Если я не буду каждое утро подтверждать свою команду плыть на юг, мой адмирал тут же изменит курс и направится в Рэктам, независимо от того, умерла я или лежу без чувств. Ты потеряешь талисман Кадии. Королева Анигель гонится за нами. Она наверняка знает, какую цель ты поставил. И она, несомненно, сможет с помощью своего талисмана помешать тебе завладеть талисманом Кадии. :
Наконец, вся в слезах, леди Шэрис отправилась в предоставленную Портоланусу парадную каюту. Она ворвалась без стука и тут же закричала:
— О господин, я должна поговорить с вами. Ох…
Несмотря на глубину отчаяния, Шэрис тут же заметила, что сидящий за рабочим столом мужчина, одетый в наряд колдуна, разительно отличается от того древнего жалкого старика, которого она видела раньше. Это был Портоланус и в то же время не он. Она заморгала полными слез глазами и подумала, не сошла ли она с ума.
Он возился с каким-то странным приспособлением, разобранным на части, которые лежали на столе, — тускло поблескивающие крохотные металлические брусочки. Пальцы колдуна были перепачканы чем-то красным, казалось, он окунал их в кровь.
Шэрис с усилием пробормотала:
— Это… это вы, Хозяин Тузамена?
Он поднял глаза — нечеловеческие, отливающие серебряной голубизной, с очень большими зрачками, в глубине которых сияли золотые точечки. От него исходила физически ощутимая угроза, подавляющая и угрызения совести, и отчаяние. Казалось, он смотрит на нее с ледяным презрением. Она понимала, что ей следует удалиться, но набралась смелости и прошептала:
— Хозяин… принц Никалон и принцесса Джениль отказываются от пищи. И… и они постоянно ругают, оскорбляют меня, я больше не в силах находиться рядом с ними.
— Если они не хотят есть, — резко проговорил Портоланус, — пусть немного поголодают. Когда у них заболят животы, они не будут такими упрямыми.
— Нет, господин. — Шэрис дрожала и нервно теребила в руках кружевной носовой платочек. Она чувствовала усталость и опустошение, глаза ее ничего не выражали. — У наследного принца сильная воля, его сестра — не менее решительная особа. Они скорее уморят себя голодом, чем покорятся. Они… они и меня уморят. Они меня без конца осыпают упреками за предательство. За прошедшие два дня я почти не сомкнула глаз. Только я усну, как один из них пинками будит меня. Я страдаю от морской болезни, и, если у меня и дальше не будет отдыха, я умру! Господин, я больше не могу этого выносить!
— Вот дура. Мы просто-напросто выделим тебе на ночь отдельную каюту. Но в дневное время ты будешь присматривать за детьми и удовлетворять их нужды. А теперь убирайся, не мешай мне работать.
— Я не могу находиться с ними! — дико закричала Шэрис. — Они правы, называя меня злой и вероломной! Их упреки разрывают мне сердце! О, какой же идиоткой я была, когда твой Черный Голос смутил меня и уговорил помочь похитить их! Никакие блага, которые ты можешь предложить мне и моему брату Осоркону, не смоют с меня позора, не утешат меня!
Портоланус поднялся из-за стола и вытянул в сторону истерзанной женщины кривой, окрашенный в красный цвет палец.
— Вон! — прогремел он. — Или я прикажу пиратам королевы-регентши выбить из тебя дурь!
Шэрис со стоном выскочила наружу.
Примерно с час колдун спокойно работал, собирая довольно громоздкое приспособление, с помощью которого хотел вести наблюдения под водой и засечь точное местоположение утонувшего талисмана Кадии. Потом в дверь постучали, и вошел невысокий жилистый помощник колдуна по имени Черный Голос. Лицо его пылало гневом.
— Хозяин, эта жалкая женщина Шэрис выпрыгнула за борт. Вахтенные пытались найти ее, но в такой шторм нечего и думать о спасении. Должно быть, она сразу же пошла ко дну.
Портоланус выругался.
— Тогда посадите с королевскими чадами одну из рэктамских женщин. — Еще одна плохая новость, Хозяин. Пока Шэрис отсутствовала, наследный принц Никалон поджег с помощью масляного светильника подушку, а когда мы со стражей вошли, чтобы узнать, откуда дым, они выскользнули из каюты и скрылись. Правда, их почти сразу поймали, но все-таки, видимо, надо позаботиться о дополнительных мерах предосторожности и получше упрятать их.
— Ну что ж, так и сделаем. — Тон колдуна был зловещим. Он начал обтирать тряпкой свои алые пальцы — Поскольку ты, мой главный Голос, не смог справиться с этой маленькой задачей, перед разговором с королевой-регентшей мне придется самому заняться ею.
Как только Портоланус вместе с помощником покинул рабочий кабинет, его внешний облик неузнаваемо изменился. Крепко сбитое тело вполне нормального человека ссутулилось и одряхлело. Он снова казался глубоким старцем. Сильные ловкие пальцы, орудовавшие с аппаратом Исчезнувших, скрючились, ногти согнулись и удлинились. Глаза заволокло мутной пеленой, выражение лица утратило решимость. На коже появилась щетина, лицо стало рыхлым и вялым, похожим на болотный гриб.
Он медленно потащился по коридору к той каюте, где содержались королевские отпрыски, хватаясь руками за стены, словно ему трудно было устоять на ногах во время качки.
Войдя в каюту, по которой летали обожженные перья и пух, он обнаружил Никалона и Джениль привязанными к стульям. Тузаменские охранники наблюдали за испуганным слугой, приводившим в порядок грязные измятые постели. Маленький принц Толивар не был связан, он сидел на койке и, наблюдая за событиями, ел сладкие ягоды. Когда появился колдун, он позабыл о ягодах и замер с разинутым ртом.
Что тут за фигли-мигли? — ворчливым голосом спросил Портоланус. — Устраиваем поджоги? Отказываемся кушать? Вы же знаете, этого нельзя делать. Мне бы хотелось вернуть вас королеве-матери здоровыми и счастливыми, когда будет выплачен выкуп.
Мы требуем свидания со своим отцом, — сказал принц Никалон.
Портоланус поднял руки и закатил глаза.
— Увы, юный господин, это невозможно. Его нет на этом корабле, он находится на судне, которое мчится в Рэктам. Но как только я получу выкуп, он будет благополучно возвращен в свою страну, и его царственные дети тоже.
— Я думаю, — низким голосом заговорил наследный принц, — вы лжете. От предательницы Шэрис мы узнали, что его взяли в плен в то же время, когда она привела нас сюда. Она говорила, что он прикован цепями вместе с галерными рабами и что с ним обходятся не лучше, чем с нами. Если вы согласитесь обходиться с ним как с пленником королевской крови, мы с сестрой прекратим голодовку и дадим вам слово чести, что не повторим попытку побега.
Портоланус замотал головой и стал бормотать, как он счастлив, что благородный принц Толивар не отказывается от пищи. Услышав это, сконфуженный Толо отодвинул от себя недоеденные ягоды.
— Он слишком мал, чтобы понять происходящее, — сказала принцесса Джениль — Но мы-то прекрасно понимаем, что на самом деле ты хочешь завладеть маминым талисманом и с его помощью творить зло.
Колдун весело расхохотался.
— Сколько ерунды наплела вам леди Шэрис! Выкупом и вправду должен быть ее талисман, но я вовсе не собираюсь использовать его во зло! Юная леди, он нужен мне, чтобы восстановить утерянное равновесие мира. Ведь твоя мама не знает, как это сделать. Ни она, ни две ее сестры так и не научились пользоваться талисманами! Поэтому наш несчастный мир оказался на краю гибели: люди воюют друг с другом, народы безжалостно угнетаются, а темные колдовские силы пытаются оторвать землю от солнца и сдвинуть Три Луны с их места на небесах!
— А ты можешь закрепить их? — удивленно спросил маленький Толо.
Колдун кивнул и подбоченился. — Мои познания обширны, и я гораздо могущественнее вашей тети Харамис, Великой Волшебницы. Она и сама ищет пути установления равновесия в мире, но никогда ей не удастся сделать это без чужой помощи, а подобную помощь могу оказать только я.
Наследный принц Никалон был настроен скептически.
— До меня доходили слухи о волнениях. Бунтуют и выказывают недовольство только те оддлинги, которых угнетают.
— И равновесие мира было восстановлено, — добавила принцесса Джениль, — когда наша мама и ее сестры победили злого волшебника Орогастуса. Ведь они — Три Лепестка Живого Триллиума. Три волшебных талисмана, которыми они владеют, являются гарантией вечного мира.
— Но ваша тетя Кадия потеряла свой талисман! — прошипел Портоланус, вращая налитыми кровью глазами. — Вы знаете об этом?
— Нет, — признался Никалон. В первый раз, казалось, его уверенность поколебалась.
— Значит, из-за этого и разразился ужасный шторм? — неуверенно спросил Толо.
Портоланус пристально посмотрел на малыша.
— Умное дитя! Ох, ну и мозги у тебя! Конечно, этот шторм — симптом нарушенного равновесия мира. Ты понял то, чего никак не желают понять твои старшие брат и сестра!
Толо застенчиво улыбнулся.
Колдун опять помрачнел и сердито взглянул на Ники и Джен.
— Я больше не могу терять время с вами обоими. Если вы не дадите мне честное слово, что прекратите идиотскую голодовку и будете хорошо себя вести, я запрячу вас в темную комнату, где живут корабельные крысы!
Толо пришел в ужас.
— И меня тоже?
Портоланус с печальным видом погладил мальчика по голове.
— Увы! И тебя, милое дитя, — если твои брат и сестра будут упорствовать в своих капризах. — Но я боюсь корабельных крыс! — захныкал малыш. — Они кусаются! Ники, Джен, скажите, что вы сделаете все, чего он хочет.
Несмотря на связывающие его веревки, наследный принц Никалон гордо выпрямился.
— Толо, уймись! Не забывай, что ты принц Лабровенды! — А Портоланусу он сказал: — Если страдает наш царственный отец, мы почтем за честь разделить его участь!
— Я отвечу точно так же. — Лицо принцессы Дже-ниль страшно побледнело, но она крепко сжала губы и вздернула подбородок, в то время как Толо заплакал от страха.
— Отведи их в якорный отсек, — приказал Портоланус Черному Голосу. — Пусть ничего не берут с собой. Давайте им только хлеб и воду, а если не пожелают есть — пусть не едят вовсе: так они скорее опомнятся!
Портоланус шел по коридору, пошатываясь, согнувшись чуть ли не пополам, выписывая восьмерки неверными ногами и размахивая руками, чтобы не потерять равновесия, так как корабль болтало в бушующем море. Когда он подошел к двери, над которой возвышалась королевская эмблема Рэктама, двое зеленолицых стражников лениво обнажили свои мечи.
— Она не будет разговаривать с тобой, волшебник, — сдавленным голосом проговорил один из них. — Разве ее фрейлина не передавала тебе письмо?
— Бедная, бедная, — заблеял Портоланус. — Но я должен поговорить с королевой-регентшей. Мое дело не терпит отлагательств.
Он был без остроконечного колпака, в фиолетовом плаще с капюшоном, расшитом розовыми полосами с серебряными звездами.
— Придешь, когда погода наладится, — сказал второй стражник. Глаза его глубоко запали, губы были безжизненно-синего цвета. — Королева Ганондри страдает болями в желудке еще больше, чем мы. Сейчас у нее госпожа докторша. Если мы кого-нибудь впустим, потеряем головы. — Обед мы уже потеряли, — сказал первый рыцарь, кивнув в сторону мусорного бака.
— Бедняжки, бедняжки. Вы страдаете от морской болезни? — Колдун начал рыться в огромном фиолетовом бумажнике, прикрепленном к ремню под его просторным плащом. — У меня есть отличное средство, оно вам поможет, да и королеву Ганондри тоже вылечит…
Первый рыцарь проворчал:
— Мы не нуждаемся в твоих лекарствах, Хозяин Тузамона, а великая королева — и подавно! Убирайся!
Портоланус вытащил из мешочка коротенький жезл из темного металла, украшенный инкрустацией и несколькими драгоценными камнями. Весело подмигивая, он приблизился к пиратам, сжимая в ладонях странную вещицу.
— Никаких лекарств! Видите? Одно прикосновение этой волшебной палочки, один лишь взмах — и все ваши страдания закончатся.
Непреклонные пираты отказались от его услуг и по-прежнему не желали допустить его в покои королевы, скрестив мечи в дверном проеме. Портоланус вздохнул, хмыкнул и повернулся к ним спиной, желая показать, что смирился с неудачей. Рыцари на мгновение потеряли бдительность, и тут старый мошенник резко развернулся и с необычайным проворством, с ловкостью федока, кинулся к стражникам и дотронулся жезлом до щеки сначала одного, потом другого. С глухим стуком мечи упали на покрытую ковром палубу, глаза пиратов закатились. Они медленно скользнули вниз по перегородке по обе стороны двери, их ноги вытянулись, а головы вяло свесились на грудь. Оба потеряли сознание.
Колдун погрозил им кривым пальцем.
— Я же предупреждал, что дело у меня срочное. — Потом он достал из мешочка другую вещицу, напоминавшую золотой ключик без бороздок, и с ее помощью отпер дверь.
Он вошел в роскошно убранную каюту королевы-регентши. Там царил полумрак и не было ни души. Сквозь иллюминаторы виднелись бушующие гигантские волны. С удивительной легкостью Портоланус втащил увешанных оружием бесчувственных стражников внутрь и запер за собой дверь. Из внутренних покоев внезапно показалась высокая, одетая в черное женщина.
— Что это? — воскликнула она. — Что ты здесь делаешь?
— Какой кошмар, какой кошмар! — запричитал колдун. — Ужасное несчастье, леди доктор! Идите взгляните! Я обнаружил этих славных парней спящими на посту и не смог разбудить их!
Он пританцовывал и всплескивал руками, а докторша встала на колени возле ближайшего рыцаря, чтобы осмотреть его. Не успела она приподнять ему веко, как колдун дотронулся до ее непокрытой головы жезлом, и она безвольно опустилась на тела пострадавших раньше пиратов.
— Кориандра! Что там такое? — раздался слабый голос.
Колдун вошел в королевскую спальню и низко поклонился. Королева-регентша вскрикнула:
— Ты?! Что ты сделал с моими слугами?
— Нам нужно поговорить, великая королева. Твои люди мирно спят. Я не причинил им вреда, всего лишь усыпил с помощью своей волшебной палочки. Чтобы привести их в чувство, достаточно еще раз прикоснуться к ним — но только после нашей беседы.
Ганондри лежала на большой овальной постели на кружевных пухлых подушках, укрытая красивым шелковым пледом. Ее медно-рыжие волосы были растрепаны, лицо покрывала мертвенная бледность. Но, несмотря на болезненное состояние, зеленые глаза яростно сверкали. Она потянулась к звонку.
Портоланус отодвинул его волшебным жезлом, покачал головой и прищелкнул языком.
— Мы должны поговорить без свидетелей!
— Низкий негодяй! — рявкнула пиратская королева, — Как ты посмел силой ворваться в мои покои?
Судно сильно накренилось. Новый приступ морской болезни заставил королеву откинуться на подушки. Она прижала руку ко лбу.
Портоланус спокойно перерезал своим маленьким кинжалом шнурок от звонка. Потом пододвинул к постели стул и откинул капюшон. Его тусклые волосы и борода были всклокочены, черты лица особенно уродливы: нос напоминал шишковатый корень, а губы, вялые и сухие, — приоткры тый ветхий кожаный кошелек.
— Благородная госпожа, нам надо продолжить тот разговор, который был начат два дня назад, когда мы только покинули Талоазин, и, к несчастью, прерван из-за вашего недомогания Я поразмышлял и пришел к выводу, что осталась определенная недоговоренность. Я настаиваю, чтобы вы разъяснили кое-какие странные заявления, сделанные вами, причем немедленно, прямо сейчас.
Ганондри отвернулась.
— Сейчас я умираю эт вызванной тобою бури, волшебник. Останови ее, тогда поговорим.
— Нет. Эта буря поможет нам достичь Виндлорских островов раньше коротевы Анигель. Только тогда я смогу заполучить талисман, потерянный ее сестрой Кадией. Тебе это достаточно хорошо известно, великая королева.
Ганондри застонала.
— Да, известно! Тепе рь я это знаю, обманщик! Но в нашей сделке и речи об этом не было. Я впервые услышала о проклятом плавании на юг, только когда мы вместе с пленниками оказались на борту. Это меня обескуражило и удивляет до сих пор! Сначала мы договаривались только похитить короля Ангара и его детей, чтобы отобрать талисман у королевы Анигель. Мы вступили в союз как равные, хотя твое только что родившееся государство не способно торговать, нуждается в деньгах и не имеет хорошей армии. Великий Рэктам взял тебя под свое крьло, поскольку ты убедил меня, что вдвоем мы завоюем весь мир, если ты заполучишь в виде выкупа талисман Анигель. Я поверила тебе. Какой же дурой я была!
— Ты и сейчас може мне верить мне. Ничего не изменилось.
— Лжец! Мы не договаривались о втором талисмане! Портоланус пожал плечами и широко улыбнулся.
— Когда ты сделал это предложение в первый раз, — продолжала королева, — я спрашивала мудрецов из Франгина, чего ты добиваешься. Они рассказали, что талисман Анигель — один из трех, а все три, соединяясь, образуют непобедимый Скипетр Власти. Обладая одним лишь талисманом королевы Анигель, ты сделаешь беспомощным ее народ, и тогда Рэктам вместе с Тузаменом смогут завоевать его. Это было приемлемо. Но, захватив два талисмана, ты не остановишься, ты будешь гнаться за третьим, это ясно.
— Но…
— Не отрицай! Ты жаждешь заполучить могущественный Скипетр Власти! Как только это произойдет, великий Рэктам неминуемо станет жалким вассалом Ту-замена, а его королева — твоей рабыней.
Колдун в ужасе всплеснул руками.
— Ты не понимаешь…
Больная женщина приподнялась с подушек: гнев придавал ей силу.
— Молчи, мерзавец! И не надейся поработить меня! Если бы меня не свалила болезнь, я бы и раньше разгадала твои планы! Но теперь я в курсе всего, и Рэктам никогда не попадет под власть твоих колдовских чар!
Портоланус заломил руки.
— Нет, нет! Мы союзники! Я не способен на такое вероломство! Ты неверно судишь обо мне!
— Я раскусила тебя и знаю все твои намерения. — Королева говорила хриплым шепотом. Ее зеленые глаза горели, — Ты и трое твоих отвратительных прихвостней еще живы только благодаря моему мягкосердию. Прошлой ночью моим рыцарям было приказано умертвить вас во сне, но я передумала. Я решила пересмотреть наше изначальное соглашение и помочь тебе завладеть вторым талисманом.
Ей опять стало дурно, она откинулась, но через минуту заговорила вновь:
— И не думай, что тебе удастся убить меня или парализовать своей магией. Перед тем как отплыть на коронацию в Зинору, я продумала и эту возможность. Великий пиратский флот Рэктама подчиняется моим приказам. Если ты причинишь хоть какой-нибудь вред королеве-регентше, мои боевые корабли перекроют все порты Тузамена. Ты никогда на сможешь вернуться в свою страну морем га если вернешься по суше, моя армада нанесет сокрушительный удар, так что тебе придется похоронить мечты о завоевании мира. Портоланус склонил голову.
— Королева-регентша — великолепный стратег!
— Можешь смеяться надо мной сколько угодно, — ответила она. — Но запомни, что я сказала. Если я не буду каждое утро подтверждать свою команду плыть на юг, мой адмирал тут же изменит курс и направится в Рэктам, независимо от того, умерла я или лежу без чувств. Ты потеряешь талисман Кадии. Королева Анигель гонится за нами. Она наверняка знает, какую цель ты поставил. И она, несомненно, сможет с помощью своего талисмана помешать тебе завладеть талисманом Кадии. :