Лошадь попала по случаю и недосмотру в руки прирожденных наездников!
Вспоминал ли об этом и Стил? Кейд лихорадочно вернулся к прослушиванию, быстро ознакомившись со всей лентой. Теперь он был уверен, что сумел ухватить смысл намеков, понять часть тех мыслей, которые были в голове погибшего человека. Но абсолютно ясной была только одна законченная фраза. Привести лошадей в безлошадный мир, мир равнин, где трава могла поддерживать их размножение. Дать лошадь в руки аборигенов, которых сейчас загнали в горы, едва ли не замуровав там. Сделать из них опытных всадников, способных наносить короткие быстрые удары, уносящихся как молнии в горные укрытия, куда не достанут воздушные атаки Стира. Создать отряды нападающих, которые могли разлетаться поодиночке только для того, чтобы перегруппироваться в момент опасности. Как мог тогда воздушный патруль накрыть эту рассыпавшуюся группу людей, скачущих в разных направлениях? Так же, как пали одна за другой отдаленные друг от друга испанские гасиенды под сокрушительными набегами врагов, нападавших без предупреждения со стороны равнин, так могли рухнуть и правители Клора, засевшие в изолированных укреплениях, подвергнутые нападению всадников, имеющих в своем распоряжении средства быстрого передвижения, не требующие обслуживания или топлива, как машина, способные воспроизводить себя, не требуя инженеров или специальных фабрик.
Энтузиазм Кейда рос по мере того, как его воображение прорисовывало множество деталей. Он был почти уверен, что видел способ, благодаря которому верховный правитель мог быть использован в качестве инициатора падения Стира. Выбор лошадей для показа «чужеземцам», уже готовым заплатить фантастический гонорар за показ медведя, должен помочь осуществить этот трюк.
Тут мысли Кейда пошли в другом направлении. Доставить лошадей на Клор может оказаться относительно несложно. Но доставить лошадей для иккинни… Какие были у него доказательства, что охотники-аборигены Клора будут с такой же готовностью использовать чуждых животных, как это сделали когда-то его предки? А если предположить, что иккинни не являются прирожденными всадниками и не могут стать рядовыми наездниками даже при соответствующей тренировке? Они не имеют опыта общения с домашними животными, ведь даже собак и кошек, которые всю жизнь сопровождают землян, до сих пор не видели на Клоре.
Хотя Докител очень восхищался медведем и расспрашивал о дружбе между ним и землянином. Поэтому Кейд мог попытаться приучить к лошади хотя бы одного иккинни, с которым у него сложились шаткие, но, видимо, все-таки дружеские отношения.
С момента их возвращения с охоты Кейд избегал общения с Докителом, главным образом для его же безопасности, поскольку Бак, взволнованный смертью своего сотоварища по работе, отбросил лень и теперь исполнял роль надсмотрщика над рабами с откровенной грубостью, противостоять которой Эбу просто не мог. Кейд чувствовал, что любое проявление внимания к молодому иккинни вызовет неблагосклонное отношение со стороны надчеловека.
Когда, наконец, на узел связи пришел Сантос, чтобы сменить его, Кейд рассеянно поддержал короткую беседу и заторопился в свою комнату. Пересекая внутренний двор, он заметил слабый свет, вырывавшийся из оконной щели там, где на самом деле должно было быть абсолютно темно. Он толкнул дверь в свою комнату, и перед ним тут же возникла волосатая спина иккинни, стоявшего на четвереньках рядом с его откидной кроватью и пытавшегося открыть дверцу небольшого шкафа, сооруженного рядом с ней.
Кейд стоял тихо, его пальцы находились в непосредственной близости от приклада станнера. Затем, не поворачивая головы, нежданный гость заговорил.
– Он долго ждал.
– И искал. Что?
– То, что было принесено с гор. – Докител поднялся с пола. Как и все рабы, прислуживавшие в форте, он был без оружия, копья выдавались только на время охоты. Кейд не верил, что тот нападет на него, чтобы завладеть станнером или прельстившись на быструю месть, по наущению Бака. Тем не менее, отношение его было далеко не дружеским.
– И что же он хочет делать с остатками этой коробки? – Кейд наконец вошел в комнату и осторожно прикрыл дверь.
– Бак тоже носит такую коробку. – Теперь Докител повернулся лицом к Кейду, плечи его были чуть сгорблены, так что весь облик выдавал в нем дикаря, готового драться, если борьба даст ему то, чего он хотел. – Звездный странник может разбить коробку Бака, но он не делает этого. И никому не отдает и разбитую коробку. – Теперь враждебность была уже неприкрытой.
– Разве он забыл, что случилось, когда разбилась коробка Лика? – продолжал Кейд, стараясь говорить как можно тише, опасаясь, что даже приглушенное бормотанье может быть слышно сквозь стены. Стоило только намекнуть Эбу о том, что он прятал, его немедленно убрали бы с этой планеты, его карьера была бы кончена и, возможно, ему пришлось бы ждать приговора комиссии по труду. А если представить, что подобный слух, даже искаженный, просочился бы до Стира, то это могло означать смерть для каждого торговца на Клоре, так как они все были бы должны отказаться от единственного разрешенного здесь землянам оружия. – Некоторые умерли, когда коробка была разбита, – заметил он, стараясь убедить в этом аборигена. – Предположим, что коробка Бака испытает вот это, – он похлопал по станнеру, – то может быть Докител будет тем, кто на этот раз перестанет дышать.
Но, казалось, что иккинни даже не шевельнулся под давлением такого аргумента.
– Лучше он умрет, а кто-то будет жить. Он вытянул пальцы рук, а затем сознательно согнул пальцы на одной руке. – Пусть это будет так, звездный странник. Однако эти будут свободны. – Он энергично выгнул поднятые пальцы. – Уж лучше перестать дышать, чем бегать туда сюда, когда Бак говорит: делай то, делай это.
– Докител говорит так, но согласятся ли с ним другие? – Кейд указал на сжатые в кулак пальцы. – Разве он говорил им относительно разбитой коробки?
– Скажи он об этом, – ответил Докител, намеренно растягивая слова, что должно было придавать им вес, несмотря на внешнее простодушие, – звездный странник может перестать дышать… даже все звездные странники… потому что все, что у них есть, могло бы лежать вот здесь, – при этом, пальцами одной руки он похлопал по ладони другой. – Он ждал, но звездный странник не разбивал коробку Бака. Теперь он будет говорить, и все должно случиться.
Кейд, используя весь свой вес, бросился на аборигена, оттесняя его в сторону кровати, и старался удержать там, несмотря на отчаянное сопротивление.
– Послушай! – Он почти брызгал слюной в темно-красное лицо, находившееся всего в нескольких дюймах от него. – Бак будет устранен в нужное время. Начни это сейчас, и Стир превратит нас в пыль. Дай мне время, чтобы узнать, как именно была уничтожена та коробка, и, возможно, мы можем обойтись без ненужной смерти людей.
– Время! Больше не осталось времени, звездный странник. Сообщение пришло из Кора. Звездный странник должен отправляться к хозяевам ошейников. Когда они узнают, что произошло в горах, он потеряет дыханье, и тогда не будет никого, кто мог бы спасти…
Сообщение из города, подвластного Стиру. Но он ничего не слышал об этом. Иккинни должно быть понял замешательство землянина по тому, как тот немного ослабил хватку.
– Он говорит правду! – Тело Докитела изогнулось дугой в последних попытках обрести свободу. Затем они оба замерли, услышав снаружи какой-то звук, а вслед за ним негромкий стук в дверь.
Кейд перестал держать аборигена, медленно отошел от кровати в сторону двери, станнер уже был расчехлен и направлен в точку как раз между красноватых глаз Докитела.
– Кто там? – спросил он через плечо.
– Бак.
Все еще прижимавшийся к кровати Докител напрягся и завертел головой справа налево, будто отыскивал оружие, найти которое у него не было никакой надежды. Кейд жестом указал ему. Иккинни соскользнул на пол, открыл ящик у основания кровати и заполз в тесное укрытие.
Землянин немедленно накинул замок на захлопнувшуюся за ним дверцу, мгновенье подождал, убедившись, что она надежно закрыта. Докител теперь был вынужден согнуться почти пополам и испытывать значительные неудобства в таком маленьком пространстве, но этот дискомфорт был гораздо лучше, чем если Бак обнаружил бы здесь его присутствие.
К удивлению Кейда, надчеловек нерешительно остановился на пороге, не делая никаких попыток оглядеть комнату. Если он пришел искать пропавшего раба, то ему не было никакого смысла скрывать этот факт. Напротив, его поведение было каким-то стесненным, и Кейд обрел уверенность.
– Надчеловек что-то желает? – требовательно спросил землянин с холодной решимостью.
– Информации, звездный странник, – не задумавшись, выпалил Бак, с легким высокомерием, подчеркивавшим его равенство с торговцами. Он протиснул одну обутую в сапог ногу в комнату, и Кейд понял, что гость не желает обсуждать свое дело при открытых дверях. Землянин посторонился, и Бак медленно вошел внутрь, закрыл за собой дверь и привалился к ней широкими плечами, как будто стараясь предотвратить чье-то угрожающее вторжение.
– Я хочу сказать, – невесело начал он, – что кое-кто рассказывает сказки о том, что Лик видел нечто около воды и позволил себе открыто посмеяться над этим, а после был убит именно по этой причине и именно тем, над кем он смеялся.
Кейд слегка откинулся назад, прислонившись к откидной кровати.
– Да, в горах была старая-престарая наскальная резьба рядом с небольшим озером, – как можно серьезнее сказал он, – на которую Лик, действительно, плюнул, а затем еще и посмеялся. Затем, на следующее утро, квиту, очень похожий на того, изображенного на скале, пришел и разодрал его. И это не сказки, потому что я видел это собственными глазами.
– И тот рисунок на скале у озера. Так кто же сделал его? – продолжал настаивать Бак.
– А кто живет в горах, надчеловек?
Бак облизал распухшие губы толстым красновато-коричневым языком. Его толстые, похожие на куски мыла, пальцы отбивали такт по бокам панели управления, свисавшей у передней части разукрашенного цветистым орнаментом пояса. Его беспокойное смущение было так плохо скрыто, что возникший у Кейда смутный план как-то объяснить смерть Лика вновь обрел жизнь. Теперь он решил, что выдумки должно быть как можно меньше. Если Бак был достаточно суеверен, то землянин вполне мог увеличить его растущие страхи.
– Я все время спрашивал себя, – продолжил Кейд, делая вид, будто задумчиво рассуждает вслух, не адресуя своих мыслей Баку, – как это случилось, что квиту не тронул меня, хотя я был куда более легкой добычей в тот момент, когда соник подвел нас. Тем не менее, бык охотился не на меня, а на Лика, а уж Лик никак не был ближайшим к нему, и не был первым, кто попался ему на глаза. Правда, я не смеялся над тем, что было вырезано на скале около озера, а наоборот, хорошо отзывался об этом, потому что подобные древние вещи глубоко уважаются среди моего народа.
– Но верить в такое просто глупость, присущая низшим существам, – при этом язык Бака второй раз нервно прокатился по губам. – Хозяевам не положено так думать.
– Возможно, это и так, – Кейд старался быть как можно учтивей, но подчеркнуто сохранял притворное согласие с подобным мнением. – Тем не менее, среди звездных миров случается многое, что никто не может объяснить, или не может найти объяснение, подходящее к конкретным обстоятельствам. Все, что я знаю, это то, что я дышу и хожу, а Лик уже не делает этого, поскольку Лик вел себя неучтиво, а я нет. Возможно, в этом есть какой-то смысл, а возможно и нет. Но пока я нахожусь на Клоре, я постараюсь быть осмотрительным и не насмешничать над тем, чего я не понимаю.
– Глупость! – Бак болезненно улыбнулся. – Те, кто носили ошейники, не могли убить с помощью той картины!
– Согласен, возможно, они не могли. Но ведь есть еще Наблюдатель, Сетелов и Копьеносец.
Бак снова рассмеялся, но на этот раз в его смехе отсутствовал даже намек на веселье, смех его был скорее похож на злобное рычанье загнанного в угол животного, испытывающего панический страх.
– Скалы! Горы! – насмешливо фыркнул он.
Кейд только пожал плечами.
– Я рассказал тебе только то, что знаю, надчеловек. Именно это ты хотел узнать у меня?
Бак с трудом нащупал дверь, отступил в коридор, объединенный с внутренним двором, все это время не сводя глаз с землянина, словно боялся повернуться спиной к Кейду. Он пробормотал что-то неразборчивое и, чуть согнувшись, удалился, а его покрытая жесткой щетиной голова заметно втянулась в плечи.
Кейд отомкнул дверцу шкафа, и Докител буквально вывалился из своего тесного укрытия. Некоторое время они неотрывно смотрели друг на друга, но, видимо, желание продолжать борьбу окончательно пропало. Иккинни неожиданно выскочил из комнаты и бросился в направлении, противоположном тому, куда отправился Бак.
Землянин вновь вернулся к изучению записей на лентах. После того как верховный правитель купил для своей коллекции медведя, вполне могла существовать вероятность, что в следующий раз среди отобранных для покупки особей может оказаться и лошадь. Земляне экспортировали лошадей на множество колонизированных ими планет, эти животные наверняка должны быть внесены в торговые реестры.
Но обдумывание этой проблемы занимало очень незначительную часть его разума. Настоятельный призыв Докитела к действию, неприкрытый суеверный страх Бака, попытка покушения на самого Кейда с помощью неисправного соника; подозрения здесь, полураскрытые факты там… Кейд переживал чувство напряженного ожидания, как одиночка, оставшийся один на один перед спутанным клубком проблем и перед неотложным требованием распутать их за немыслимо короткий срок.
Но каким коротким может быть этот срок, он узнал спустя всего лишь несколько минут. Через внутренний двор с только что полученными новостями к нему спешил командир Эбу.
– С Кора присылают корабль малой дальности для того, чтобы забрать медведя, – объявил он. – И поскольку верховный правитель требовал доклад о происшествии на охоте, то тебе следует отправиться с этим транспортом. Вот, – он держал в руках упаковку с торговыми предложениями. – Мы сообщим его светлости, что, несмотря на неприятности, Служба будет очень рада предложить ему любой из указанных там предметов по его выбору. Но не будь слишком шумным и настойчивым. Стир намного больше любит проводить свои сделки в темном углу, подальше от чужих глаз, чем сыпать деньги в протянутую руку у всех на виду.
– Ты тоже отправляешься туда?
Его собеседник утвердительно кивнул.
– Пустая, но пышная формальность, – устало произнес он. – Командир отряда беседует с «губернатором» планеты. Ах, да, перед отлетом сдай на хранение свой станнер. При посещении Кора никто не имеет права иметь при себе оружие, происходящее из других миров.
Кейд торопливо упаковал свой нехитрый багаж и отправился сдавать свой станнер, но у него уже не осталось времени ни просмотреть упаковку с торговыми предложениями, ни встретиться с Докителом.
Как только земляне подошли к бетонированной посадочной площадке для приземлявшихся кораблей, Кейд отошел в сторону, позволяя Эбу первому пройти к трапу корабля. Едва молодой землянин ступил на эту узкую и зыбкую связь между кораблем и землей, он ощутил неожиданное и резкое растяжение в затылочной части, в том месте, где его волосы были стянуты. Тренированное тело Кейда пришло в движение и резко отклонилось назад, в сторону источника раздражения, но, видимо, недостаточно быстро, чтобы увлечь за собой нападающего. Захват ослаб, и он резко и неуклюже откинулся на спину. Когда же он медленно поднялся, то оглянулся по сторонам.
Поблизости никого не было видно, его противник исчез. Тогда он обследовал пальцами свой короткий хвост волос. Тугая обвязка, которую носили на голове все люди его племени, осталась неповрежденной, и он не смог сделать никаких предположений относительно этого происшествия в нескольких метрах от корабля Стира.
Глава шестая
Вспоминал ли об этом и Стил? Кейд лихорадочно вернулся к прослушиванию, быстро ознакомившись со всей лентой. Теперь он был уверен, что сумел ухватить смысл намеков, понять часть тех мыслей, которые были в голове погибшего человека. Но абсолютно ясной была только одна законченная фраза. Привести лошадей в безлошадный мир, мир равнин, где трава могла поддерживать их размножение. Дать лошадь в руки аборигенов, которых сейчас загнали в горы, едва ли не замуровав там. Сделать из них опытных всадников, способных наносить короткие быстрые удары, уносящихся как молнии в горные укрытия, куда не достанут воздушные атаки Стира. Создать отряды нападающих, которые могли разлетаться поодиночке только для того, чтобы перегруппироваться в момент опасности. Как мог тогда воздушный патруль накрыть эту рассыпавшуюся группу людей, скачущих в разных направлениях? Так же, как пали одна за другой отдаленные друг от друга испанские гасиенды под сокрушительными набегами врагов, нападавших без предупреждения со стороны равнин, так могли рухнуть и правители Клора, засевшие в изолированных укреплениях, подвергнутые нападению всадников, имеющих в своем распоряжении средства быстрого передвижения, не требующие обслуживания или топлива, как машина, способные воспроизводить себя, не требуя инженеров или специальных фабрик.
Энтузиазм Кейда рос по мере того, как его воображение прорисовывало множество деталей. Он был почти уверен, что видел способ, благодаря которому верховный правитель мог быть использован в качестве инициатора падения Стира. Выбор лошадей для показа «чужеземцам», уже готовым заплатить фантастический гонорар за показ медведя, должен помочь осуществить этот трюк.
Тут мысли Кейда пошли в другом направлении. Доставить лошадей на Клор может оказаться относительно несложно. Но доставить лошадей для иккинни… Какие были у него доказательства, что охотники-аборигены Клора будут с такой же готовностью использовать чуждых животных, как это сделали когда-то его предки? А если предположить, что иккинни не являются прирожденными всадниками и не могут стать рядовыми наездниками даже при соответствующей тренировке? Они не имеют опыта общения с домашними животными, ведь даже собак и кошек, которые всю жизнь сопровождают землян, до сих пор не видели на Клоре.
Хотя Докител очень восхищался медведем и расспрашивал о дружбе между ним и землянином. Поэтому Кейд мог попытаться приучить к лошади хотя бы одного иккинни, с которым у него сложились шаткие, но, видимо, все-таки дружеские отношения.
С момента их возвращения с охоты Кейд избегал общения с Докителом, главным образом для его же безопасности, поскольку Бак, взволнованный смертью своего сотоварища по работе, отбросил лень и теперь исполнял роль надсмотрщика над рабами с откровенной грубостью, противостоять которой Эбу просто не мог. Кейд чувствовал, что любое проявление внимания к молодому иккинни вызовет неблагосклонное отношение со стороны надчеловека.
Когда, наконец, на узел связи пришел Сантос, чтобы сменить его, Кейд рассеянно поддержал короткую беседу и заторопился в свою комнату. Пересекая внутренний двор, он заметил слабый свет, вырывавшийся из оконной щели там, где на самом деле должно было быть абсолютно темно. Он толкнул дверь в свою комнату, и перед ним тут же возникла волосатая спина иккинни, стоявшего на четвереньках рядом с его откидной кроватью и пытавшегося открыть дверцу небольшого шкафа, сооруженного рядом с ней.
Кейд стоял тихо, его пальцы находились в непосредственной близости от приклада станнера. Затем, не поворачивая головы, нежданный гость заговорил.
– Он долго ждал.
– И искал. Что?
– То, что было принесено с гор. – Докител поднялся с пола. Как и все рабы, прислуживавшие в форте, он был без оружия, копья выдавались только на время охоты. Кейд не верил, что тот нападет на него, чтобы завладеть станнером или прельстившись на быструю месть, по наущению Бака. Тем не менее, отношение его было далеко не дружеским.
– И что же он хочет делать с остатками этой коробки? – Кейд наконец вошел в комнату и осторожно прикрыл дверь.
– Бак тоже носит такую коробку. – Теперь Докител повернулся лицом к Кейду, плечи его были чуть сгорблены, так что весь облик выдавал в нем дикаря, готового драться, если борьба даст ему то, чего он хотел. – Звездный странник может разбить коробку Бака, но он не делает этого. И никому не отдает и разбитую коробку. – Теперь враждебность была уже неприкрытой.
– Разве он забыл, что случилось, когда разбилась коробка Лика? – продолжал Кейд, стараясь говорить как можно тише, опасаясь, что даже приглушенное бормотанье может быть слышно сквозь стены. Стоило только намекнуть Эбу о том, что он прятал, его немедленно убрали бы с этой планеты, его карьера была бы кончена и, возможно, ему пришлось бы ждать приговора комиссии по труду. А если представить, что подобный слух, даже искаженный, просочился бы до Стира, то это могло означать смерть для каждого торговца на Клоре, так как они все были бы должны отказаться от единственного разрешенного здесь землянам оружия. – Некоторые умерли, когда коробка была разбита, – заметил он, стараясь убедить в этом аборигена. – Предположим, что коробка Бака испытает вот это, – он похлопал по станнеру, – то может быть Докител будет тем, кто на этот раз перестанет дышать.
Но, казалось, что иккинни даже не шевельнулся под давлением такого аргумента.
– Лучше он умрет, а кто-то будет жить. Он вытянул пальцы рук, а затем сознательно согнул пальцы на одной руке. – Пусть это будет так, звездный странник. Однако эти будут свободны. – Он энергично выгнул поднятые пальцы. – Уж лучше перестать дышать, чем бегать туда сюда, когда Бак говорит: делай то, делай это.
– Докител говорит так, но согласятся ли с ним другие? – Кейд указал на сжатые в кулак пальцы. – Разве он говорил им относительно разбитой коробки?
– Скажи он об этом, – ответил Докител, намеренно растягивая слова, что должно было придавать им вес, несмотря на внешнее простодушие, – звездный странник может перестать дышать… даже все звездные странники… потому что все, что у них есть, могло бы лежать вот здесь, – при этом, пальцами одной руки он похлопал по ладони другой. – Он ждал, но звездный странник не разбивал коробку Бака. Теперь он будет говорить, и все должно случиться.
Кейд, используя весь свой вес, бросился на аборигена, оттесняя его в сторону кровати, и старался удержать там, несмотря на отчаянное сопротивление.
– Послушай! – Он почти брызгал слюной в темно-красное лицо, находившееся всего в нескольких дюймах от него. – Бак будет устранен в нужное время. Начни это сейчас, и Стир превратит нас в пыль. Дай мне время, чтобы узнать, как именно была уничтожена та коробка, и, возможно, мы можем обойтись без ненужной смерти людей.
– Время! Больше не осталось времени, звездный странник. Сообщение пришло из Кора. Звездный странник должен отправляться к хозяевам ошейников. Когда они узнают, что произошло в горах, он потеряет дыханье, и тогда не будет никого, кто мог бы спасти…
Сообщение из города, подвластного Стиру. Но он ничего не слышал об этом. Иккинни должно быть понял замешательство землянина по тому, как тот немного ослабил хватку.
– Он говорит правду! – Тело Докитела изогнулось дугой в последних попытках обрести свободу. Затем они оба замерли, услышав снаружи какой-то звук, а вслед за ним негромкий стук в дверь.
Кейд перестал держать аборигена, медленно отошел от кровати в сторону двери, станнер уже был расчехлен и направлен в точку как раз между красноватых глаз Докитела.
– Кто там? – спросил он через плечо.
– Бак.
Все еще прижимавшийся к кровати Докител напрягся и завертел головой справа налево, будто отыскивал оружие, найти которое у него не было никакой надежды. Кейд жестом указал ему. Иккинни соскользнул на пол, открыл ящик у основания кровати и заполз в тесное укрытие.
Землянин немедленно накинул замок на захлопнувшуюся за ним дверцу, мгновенье подождал, убедившись, что она надежно закрыта. Докител теперь был вынужден согнуться почти пополам и испытывать значительные неудобства в таком маленьком пространстве, но этот дискомфорт был гораздо лучше, чем если Бак обнаружил бы здесь его присутствие.
К удивлению Кейда, надчеловек нерешительно остановился на пороге, не делая никаких попыток оглядеть комнату. Если он пришел искать пропавшего раба, то ему не было никакого смысла скрывать этот факт. Напротив, его поведение было каким-то стесненным, и Кейд обрел уверенность.
– Надчеловек что-то желает? – требовательно спросил землянин с холодной решимостью.
– Информации, звездный странник, – не задумавшись, выпалил Бак, с легким высокомерием, подчеркивавшим его равенство с торговцами. Он протиснул одну обутую в сапог ногу в комнату, и Кейд понял, что гость не желает обсуждать свое дело при открытых дверях. Землянин посторонился, и Бак медленно вошел внутрь, закрыл за собой дверь и привалился к ней широкими плечами, как будто стараясь предотвратить чье-то угрожающее вторжение.
– Я хочу сказать, – невесело начал он, – что кое-кто рассказывает сказки о том, что Лик видел нечто около воды и позволил себе открыто посмеяться над этим, а после был убит именно по этой причине и именно тем, над кем он смеялся.
Кейд слегка откинулся назад, прислонившись к откидной кровати.
– Да, в горах была старая-престарая наскальная резьба рядом с небольшим озером, – как можно серьезнее сказал он, – на которую Лик, действительно, плюнул, а затем еще и посмеялся. Затем, на следующее утро, квиту, очень похожий на того, изображенного на скале, пришел и разодрал его. И это не сказки, потому что я видел это собственными глазами.
– И тот рисунок на скале у озера. Так кто же сделал его? – продолжал настаивать Бак.
– А кто живет в горах, надчеловек?
Бак облизал распухшие губы толстым красновато-коричневым языком. Его толстые, похожие на куски мыла, пальцы отбивали такт по бокам панели управления, свисавшей у передней части разукрашенного цветистым орнаментом пояса. Его беспокойное смущение было так плохо скрыто, что возникший у Кейда смутный план как-то объяснить смерть Лика вновь обрел жизнь. Теперь он решил, что выдумки должно быть как можно меньше. Если Бак был достаточно суеверен, то землянин вполне мог увеличить его растущие страхи.
– Я все время спрашивал себя, – продолжил Кейд, делая вид, будто задумчиво рассуждает вслух, не адресуя своих мыслей Баку, – как это случилось, что квиту не тронул меня, хотя я был куда более легкой добычей в тот момент, когда соник подвел нас. Тем не менее, бык охотился не на меня, а на Лика, а уж Лик никак не был ближайшим к нему, и не был первым, кто попался ему на глаза. Правда, я не смеялся над тем, что было вырезано на скале около озера, а наоборот, хорошо отзывался об этом, потому что подобные древние вещи глубоко уважаются среди моего народа.
– Но верить в такое просто глупость, присущая низшим существам, – при этом язык Бака второй раз нервно прокатился по губам. – Хозяевам не положено так думать.
– Возможно, это и так, – Кейд старался быть как можно учтивей, но подчеркнуто сохранял притворное согласие с подобным мнением. – Тем не менее, среди звездных миров случается многое, что никто не может объяснить, или не может найти объяснение, подходящее к конкретным обстоятельствам. Все, что я знаю, это то, что я дышу и хожу, а Лик уже не делает этого, поскольку Лик вел себя неучтиво, а я нет. Возможно, в этом есть какой-то смысл, а возможно и нет. Но пока я нахожусь на Клоре, я постараюсь быть осмотрительным и не насмешничать над тем, чего я не понимаю.
– Глупость! – Бак болезненно улыбнулся. – Те, кто носили ошейники, не могли убить с помощью той картины!
– Согласен, возможно, они не могли. Но ведь есть еще Наблюдатель, Сетелов и Копьеносец.
Бак снова рассмеялся, но на этот раз в его смехе отсутствовал даже намек на веселье, смех его был скорее похож на злобное рычанье загнанного в угол животного, испытывающего панический страх.
– Скалы! Горы! – насмешливо фыркнул он.
Кейд только пожал плечами.
– Я рассказал тебе только то, что знаю, надчеловек. Именно это ты хотел узнать у меня?
Бак с трудом нащупал дверь, отступил в коридор, объединенный с внутренним двором, все это время не сводя глаз с землянина, словно боялся повернуться спиной к Кейду. Он пробормотал что-то неразборчивое и, чуть согнувшись, удалился, а его покрытая жесткой щетиной голова заметно втянулась в плечи.
Кейд отомкнул дверцу шкафа, и Докител буквально вывалился из своего тесного укрытия. Некоторое время они неотрывно смотрели друг на друга, но, видимо, желание продолжать борьбу окончательно пропало. Иккинни неожиданно выскочил из комнаты и бросился в направлении, противоположном тому, куда отправился Бак.
Землянин вновь вернулся к изучению записей на лентах. После того как верховный правитель купил для своей коллекции медведя, вполне могла существовать вероятность, что в следующий раз среди отобранных для покупки особей может оказаться и лошадь. Земляне экспортировали лошадей на множество колонизированных ими планет, эти животные наверняка должны быть внесены в торговые реестры.
Но обдумывание этой проблемы занимало очень незначительную часть его разума. Настоятельный призыв Докитела к действию, неприкрытый суеверный страх Бака, попытка покушения на самого Кейда с помощью неисправного соника; подозрения здесь, полураскрытые факты там… Кейд переживал чувство напряженного ожидания, как одиночка, оставшийся один на один перед спутанным клубком проблем и перед неотложным требованием распутать их за немыслимо короткий срок.
Но каким коротким может быть этот срок, он узнал спустя всего лишь несколько минут. Через внутренний двор с только что полученными новостями к нему спешил командир Эбу.
– С Кора присылают корабль малой дальности для того, чтобы забрать медведя, – объявил он. – И поскольку верховный правитель требовал доклад о происшествии на охоте, то тебе следует отправиться с этим транспортом. Вот, – он держал в руках упаковку с торговыми предложениями. – Мы сообщим его светлости, что, несмотря на неприятности, Служба будет очень рада предложить ему любой из указанных там предметов по его выбору. Но не будь слишком шумным и настойчивым. Стир намного больше любит проводить свои сделки в темном углу, подальше от чужих глаз, чем сыпать деньги в протянутую руку у всех на виду.
– Ты тоже отправляешься туда?
Его собеседник утвердительно кивнул.
– Пустая, но пышная формальность, – устало произнес он. – Командир отряда беседует с «губернатором» планеты. Ах, да, перед отлетом сдай на хранение свой станнер. При посещении Кора никто не имеет права иметь при себе оружие, происходящее из других миров.
Кейд торопливо упаковал свой нехитрый багаж и отправился сдавать свой станнер, но у него уже не осталось времени ни просмотреть упаковку с торговыми предложениями, ни встретиться с Докителом.
Как только земляне подошли к бетонированной посадочной площадке для приземлявшихся кораблей, Кейд отошел в сторону, позволяя Эбу первому пройти к трапу корабля. Едва молодой землянин ступил на эту узкую и зыбкую связь между кораблем и землей, он ощутил неожиданное и резкое растяжение в затылочной части, в том месте, где его волосы были стянуты. Тренированное тело Кейда пришло в движение и резко отклонилось назад, в сторону источника раздражения, но, видимо, недостаточно быстро, чтобы увлечь за собой нападающего. Захват ослаб, и он резко и неуклюже откинулся на спину. Когда же он медленно поднялся, то оглянулся по сторонам.
Поблизости никого не было видно, его противник исчез. Тогда он обследовал пальцами свой короткий хвост волос. Тугая обвязка, которую носили на голове все люди его племени, осталась неповрежденной, и он не смог сделать никаких предположений относительно этого происшествия в нескольких метрах от корабля Стира.
Глава шестая
Кор возник совершенно неожиданно, будто был выброшен волной из холмистой равнины Клора, нагло отказываясь приспособить чужую архитектуру к заново осваиваемому миру. Город, казалось, был украден по частям из нескольких других контролируемых Стиром планет и целиком перенесен сюда, со всеми конусообразными башнями, чьи поблескивающие, словно острия копей, остроконечные крыши пронзали зеленоватое небо. Высокомерные, они не вписывались в коричневато-желтый ландшафт, на котором покоились их основания.
Поскольку корабли Стира не были приспособлены для физиологии землян, то Кейд провел большую часть путешествия в попытках унять разбушевавшийся желудок и успокоить взвинченные до предела нервы. А теперь он, как только мог, демонстрировал своим поведением полное безразличие, ожидая на посадочной полосе появления клетки с медведем.
Бригады рабов – как и повсюду, это были иккинни – уже работали под присмотром полукровок-надчеловеков, набранных с нескольких подчиненных Стиру звездных миров. Но самих правителей пока не было видно. Пилот корабля, доставившего торговцев, был, должно быть, абсолютно чистокровен, так как никому другому не мог быть доверен столь ответственный пост. Так же и смотритель порта, невидимый в своей командной рубке, поднятой куда-то высоко вверх прямо над ними, тоже должен быть выходцем со Стира.
Кейд, не заметив никаких официальных лиц, встречающих их, в очередной раз ощутил приступ гнева за столь преднамеренное унижение торговцев. Невнимание к правилам вежливости проявилось еще отчетливее, когда небольшой частный корабль сел примерно на расстоянии в половину посадочной площадки от их зафрахтованного грузовика, и почти мгновенно возле него началась суетливая активность, которая характеризовала разницу в отношении к различным категориям гостей. Землянин постарался взять себя в руки, непрестанно обещая самому себе, что на этот раз ничто, увиденное им в опорной цитадели Стира, не вынудит его к необдуманному поведению. Единственная неприятность, как ему было хорошо известно, заключалась в том, что Кейд Уайтхок никогда не был и никогда не будет подходящим инструментом Политики.
Чистокровные представители Стира передвигались в движущихся креслах. Надлюди занимали платформы, переносимые рабами. Торговцы-земляне по напоминающим глубокие каньоны улицам Кора шли пешком. Полированная поверхность башенных стен слепила глаза представителей чужого мира. На нижних этажах нигде не было окон, и лишь то здесь, то там виднелись утопленные в стенах, плотно закрытые двери. У основания этих домов-башен отсутствовала какая-либо растительность. Но когда Кейд запрокинул голову, чтобы взглянуть вверх, он смог различить лишь зубчатый орнамент, скрывавшийся за сине-зеленым, густо-зеленым, желто-зеленым цветом, определявшим экзотику воздушных садов, занесенных сюда с разных планет.
Протестующий вой, донесшийся из клетки, покачивавшейся между двух транспортировочных шестов, означал, что медведь вновь пришел в себя после окончания действия успокаивающих на время путешествия лекарств. Землянин резко изменил шаг и прошел вперед, чтобы ласковыми словами успокоить зверя. Он не должен был позволить ему испугаться до такой степени, чтобы испортить впечатление от первой встречи со своим новым владельцем, особенно тогда, когда Кейд был намерен убедить того подумать о дальнейшем расширении импорта.
Несмотря на различные неудобства перелета, он все же просмотрел содержание предлагаемых для дальнейшей торговли образцов и с удовольствием отметил наличие там достаточно широкого перечня. Описание и фотографии образцов он уложил в коробку, прикрепив ее к своему поясу, чтобы иметь свободные руки. По крайней мере, хоть в этом он мог видеть небольшую разницу между землянином и нагруженным рабом.
Центром Кора был Пак-Тауэр. Множество садов, словно роскошное оперенье, украшали его по всей длине, и земляне, вместе с медведем, оказались в самом верхнем из них, где листва деревьев была почти такой же, как и у них дома. Куски дерна, из которого были выложены садовые дорожки, едва ли можно было отличить от зеленой травы их родного мира.
Выпущенный Кейдом, медведь стоял в центре небольшой поляны, подняв голову и принюхиваясь. Затем его внимание было привлечено тяжелыми ветвями ягодных кустов, и он целеустремленно засопел, устремляясь к этому соблазну.
– Вот это и есть новинка?
Можно было безошибочно сказать, что этот невнятный, глотающий окончания слов голос принадлежал чистокровному выходцу со Стира. Как только удается этим древним хозяевам звездных трасс, подумал Кейд, вложить в короткое предложение столь избыточную долю высокомерия, а также вечно переполняющую их тоску. Землянин повернулся лицом к летающему креслу, парившему в нескольких футах над подстриженным дерном, неся на своем мягком сиденье представителя Стира, весьма высокого ранга.
Украшенная драгоценными камнями чешуйчатая маска скрывала половину лица вполне взрослого существа мужского пола, а возвышавшийся над ним головной убор, также как и все одеяние этого вельможи, были, явно напоказ, абсолютно простыми. И только богато украшенное драгоценными камнями кольцо на большом пальце, облегавшее его от основания до ногтя, указывало на высокий статус его владельца.
– Как и было обещано, повелитель, – ответил Эбу.
Кресло поднялось выше, и медведь, опустившийся на четвереньки, чтобы сгрести ягоды в открытую пасть, взглянул вверх. Долгую минуту животное Земли оценивающе рассматривало кресло, а возможно, и сидевшего в нем человека. Кейд уже приготовился к неприятностям. Он знал, что на селекционной ферме медведь должен быть обучен и приспособлен к любым случайностям, которые его воспитатели могли предвидеть, учитывая его путешествие в чужой мир. Но реакции на что-то необычное не могли быть всегда и полностью спрогнозированы.
Несомненно, что летающие кресла и эти, сидящие в них, господа со Стира были частью соответствующей тренировки. Медведь заворчал, явно не находясь под впечатлением увиденного, а затем повернулся к более важному и серьезному занятию, как проба этих новых и вкусных плодов.
– Он вполне нам подходит, – сделал, наконец, вывод вельможа. – Пусть те, кто обязан ухаживать за ним, получат указания, как именно это делать. – Кресло сделало разворот, а затем замерло. Должно быть, сидевший в нем вспомнил о другом деле.
– Было сообщение, которое привлекло внимание Пака.
Кейд уже понимал, что этот крайне бесстрастный тон на самом деле мог скрывать в себе немалую угрозу.
– Да, сообщение было, – согласился Эбу.
– Сопровождайте нас. Пак будет слушать.
Кресло рванулось с такой скоростью, что землянам едва не пришлось перейти на рысь. Они прошли под аркой распахнутой двери, пересекли холл у входа в сад и оказались в пустой комнате, в дальнем конце которой находилось необычное возвышение. К нему и направилось кресло, опустившись точно в самую середину этой необычной платформы. Приземление это оказалось сигналом, по которому открылись две двери по бокам платформы, и появилась стража, вся в блеске драгоценных камней, инкрустированных доспехах, с оружием, привезенном из дальних миров, и растянулась цепочкой между землянами и верховным правителем Паком.
– Произошло убийство в горах, – высказался наконец правитель Клора, по-видимому, не обращая никакого внимания ни на одного из стоявших перед ним землян, так как взгляд его замер на какой-то точке, парящей в абсолютно пустом пространстве в ярде над их головами.
– Это так, повелитель, – согласился Эбу с таким же безразличием.
– Речь шла о том, что соник дал сбой.
– Именно так, повелитель, – словно эхо прозвучал голос командира землян, ничего не добавившего к этим формальным словам.
Кейд, разглядывая скрытые полумасками лица представителей Стира, цепочкой вытянувшихся перед ним, а особенно лицо верховного правителя, в очередной раз испытал неприязнь, которая была частью давным-давно сложившегося на Земле недоверия к пресмыкающимся. Эти маски, заостренные чуть выше носа, как уродливые морды, придавали всем выходцам со Стира змеиный облик. Это качество, неизвестно почему, особенно выделялось у верховного правителя Пака, особенно когда становилось ясным, что за чешуйчатой маской и на самом деле не было лица гуманоида.
– Когда соник пришел в негодность, надчеловек и несколько его охотников были убиты быками квиту, – продолжил Правитель монотонное описание происшедшего. – А после его смерти несколько охотников с ошейниками сбежали в горы, потому что средства контроля над ними были разрушены.
Поскольку корабли Стира не были приспособлены для физиологии землян, то Кейд провел большую часть путешествия в попытках унять разбушевавшийся желудок и успокоить взвинченные до предела нервы. А теперь он, как только мог, демонстрировал своим поведением полное безразличие, ожидая на посадочной полосе появления клетки с медведем.
Бригады рабов – как и повсюду, это были иккинни – уже работали под присмотром полукровок-надчеловеков, набранных с нескольких подчиненных Стиру звездных миров. Но самих правителей пока не было видно. Пилот корабля, доставившего торговцев, был, должно быть, абсолютно чистокровен, так как никому другому не мог быть доверен столь ответственный пост. Так же и смотритель порта, невидимый в своей командной рубке, поднятой куда-то высоко вверх прямо над ними, тоже должен быть выходцем со Стира.
Кейд, не заметив никаких официальных лиц, встречающих их, в очередной раз ощутил приступ гнева за столь преднамеренное унижение торговцев. Невнимание к правилам вежливости проявилось еще отчетливее, когда небольшой частный корабль сел примерно на расстоянии в половину посадочной площадки от их зафрахтованного грузовика, и почти мгновенно возле него началась суетливая активность, которая характеризовала разницу в отношении к различным категориям гостей. Землянин постарался взять себя в руки, непрестанно обещая самому себе, что на этот раз ничто, увиденное им в опорной цитадели Стира, не вынудит его к необдуманному поведению. Единственная неприятность, как ему было хорошо известно, заключалась в том, что Кейд Уайтхок никогда не был и никогда не будет подходящим инструментом Политики.
Чистокровные представители Стира передвигались в движущихся креслах. Надлюди занимали платформы, переносимые рабами. Торговцы-земляне по напоминающим глубокие каньоны улицам Кора шли пешком. Полированная поверхность башенных стен слепила глаза представителей чужого мира. На нижних этажах нигде не было окон, и лишь то здесь, то там виднелись утопленные в стенах, плотно закрытые двери. У основания этих домов-башен отсутствовала какая-либо растительность. Но когда Кейд запрокинул голову, чтобы взглянуть вверх, он смог различить лишь зубчатый орнамент, скрывавшийся за сине-зеленым, густо-зеленым, желто-зеленым цветом, определявшим экзотику воздушных садов, занесенных сюда с разных планет.
Протестующий вой, донесшийся из клетки, покачивавшейся между двух транспортировочных шестов, означал, что медведь вновь пришел в себя после окончания действия успокаивающих на время путешествия лекарств. Землянин резко изменил шаг и прошел вперед, чтобы ласковыми словами успокоить зверя. Он не должен был позволить ему испугаться до такой степени, чтобы испортить впечатление от первой встречи со своим новым владельцем, особенно тогда, когда Кейд был намерен убедить того подумать о дальнейшем расширении импорта.
Несмотря на различные неудобства перелета, он все же просмотрел содержание предлагаемых для дальнейшей торговли образцов и с удовольствием отметил наличие там достаточно широкого перечня. Описание и фотографии образцов он уложил в коробку, прикрепив ее к своему поясу, чтобы иметь свободные руки. По крайней мере, хоть в этом он мог видеть небольшую разницу между землянином и нагруженным рабом.
Центром Кора был Пак-Тауэр. Множество садов, словно роскошное оперенье, украшали его по всей длине, и земляне, вместе с медведем, оказались в самом верхнем из них, где листва деревьев была почти такой же, как и у них дома. Куски дерна, из которого были выложены садовые дорожки, едва ли можно было отличить от зеленой травы их родного мира.
Выпущенный Кейдом, медведь стоял в центре небольшой поляны, подняв голову и принюхиваясь. Затем его внимание было привлечено тяжелыми ветвями ягодных кустов, и он целеустремленно засопел, устремляясь к этому соблазну.
– Вот это и есть новинка?
Можно было безошибочно сказать, что этот невнятный, глотающий окончания слов голос принадлежал чистокровному выходцу со Стира. Как только удается этим древним хозяевам звездных трасс, подумал Кейд, вложить в короткое предложение столь избыточную долю высокомерия, а также вечно переполняющую их тоску. Землянин повернулся лицом к летающему креслу, парившему в нескольких футах над подстриженным дерном, неся на своем мягком сиденье представителя Стира, весьма высокого ранга.
Украшенная драгоценными камнями чешуйчатая маска скрывала половину лица вполне взрослого существа мужского пола, а возвышавшийся над ним головной убор, также как и все одеяние этого вельможи, были, явно напоказ, абсолютно простыми. И только богато украшенное драгоценными камнями кольцо на большом пальце, облегавшее его от основания до ногтя, указывало на высокий статус его владельца.
– Как и было обещано, повелитель, – ответил Эбу.
Кресло поднялось выше, и медведь, опустившийся на четвереньки, чтобы сгрести ягоды в открытую пасть, взглянул вверх. Долгую минуту животное Земли оценивающе рассматривало кресло, а возможно, и сидевшего в нем человека. Кейд уже приготовился к неприятностям. Он знал, что на селекционной ферме медведь должен быть обучен и приспособлен к любым случайностям, которые его воспитатели могли предвидеть, учитывая его путешествие в чужой мир. Но реакции на что-то необычное не могли быть всегда и полностью спрогнозированы.
Несомненно, что летающие кресла и эти, сидящие в них, господа со Стира были частью соответствующей тренировки. Медведь заворчал, явно не находясь под впечатлением увиденного, а затем повернулся к более важному и серьезному занятию, как проба этих новых и вкусных плодов.
– Он вполне нам подходит, – сделал, наконец, вывод вельможа. – Пусть те, кто обязан ухаживать за ним, получат указания, как именно это делать. – Кресло сделало разворот, а затем замерло. Должно быть, сидевший в нем вспомнил о другом деле.
– Было сообщение, которое привлекло внимание Пака.
Кейд уже понимал, что этот крайне бесстрастный тон на самом деле мог скрывать в себе немалую угрозу.
– Да, сообщение было, – согласился Эбу.
– Сопровождайте нас. Пак будет слушать.
Кресло рванулось с такой скоростью, что землянам едва не пришлось перейти на рысь. Они прошли под аркой распахнутой двери, пересекли холл у входа в сад и оказались в пустой комнате, в дальнем конце которой находилось необычное возвышение. К нему и направилось кресло, опустившись точно в самую середину этой необычной платформы. Приземление это оказалось сигналом, по которому открылись две двери по бокам платформы, и появилась стража, вся в блеске драгоценных камней, инкрустированных доспехах, с оружием, привезенном из дальних миров, и растянулась цепочкой между землянами и верховным правителем Паком.
– Произошло убийство в горах, – высказался наконец правитель Клора, по-видимому, не обращая никакого внимания ни на одного из стоявших перед ним землян, так как взгляд его замер на какой-то точке, парящей в абсолютно пустом пространстве в ярде над их головами.
– Это так, повелитель, – согласился Эбу с таким же безразличием.
– Речь шла о том, что соник дал сбой.
– Именно так, повелитель, – словно эхо прозвучал голос командира землян, ничего не добавившего к этим формальным словам.
Кейд, разглядывая скрытые полумасками лица представителей Стира, цепочкой вытянувшихся перед ним, а особенно лицо верховного правителя, в очередной раз испытал неприязнь, которая была частью давным-давно сложившегося на Земле недоверия к пресмыкающимся. Эти маски, заостренные чуть выше носа, как уродливые морды, придавали всем выходцам со Стира змеиный облик. Это качество, неизвестно почему, особенно выделялось у верховного правителя Пака, особенно когда становилось ясным, что за чешуйчатой маской и на самом деле не было лица гуманоида.
– Когда соник пришел в негодность, надчеловек и несколько его охотников были убиты быками квиту, – продолжил Правитель монотонное описание происшедшего. – А после его смерти несколько охотников с ошейниками сбежали в горы, потому что средства контроля над ними были разрушены.