Огарев Михаил. Нервные профессионалы (По следам Святогора - 2 или Авантюрное танго - 2)

   В ожидании этого события я предоставила своим мозговым извилинам возможность слегка поработать в свободном режиме. Пользы оказалось немного, так как все мысли крутились только вокруг главного неожиданного происшествия. Человек, которого я после долгих раздумий поставила на вершину пирамиды, был мертв, и в причине его гибели разобраться будет очень нелегко. Здесь нас уже не просто, как обычно, опередили, но весьма чувствительно наступили на ногу. Поступок, что и говорить, отчаянный по дерзости или... или вынужденный. Но откуда такое проклятое совпадение: едва я собираюсь одной скромной личностью основательно заняться, как этой личности дырявят голову!
   Объяснение я получила через несколько минут, когда монитор компьютера начал выдавать переводимые Гуннаром сведения. Никакими мистическими совпадениями, разумеется, и не пахло, а вовсю начал разноситься аромат весьма подозрительного свойства, характерный для поступков сугубо кабинетных работников, когда они начинают воображать себя незаурядными творческими личностями. Мой папашка всегда любил лицедействовать и решил сыграть главную роль в весьма посредственной пьеске собственного сочинения, из которой намеревался сделать величавую трагикомедию с элементами сатиры и высокой драмы. Получился же, как всегда, цирк, в котором ему досталась лишь дешевая клоунада. Ну подумать только - вычислил вслед за мной главного персонажа и сам же пригласил для него убийцу! И теперь перед нами, как минимум, пятеро подозреваемых - Иоганна Ладвина я решительно отметаю...
   ...Как-то незаметно для себя самой я включилась в аналитическую деятельность, сопоставляя полученные данные с моими разработками, и просидела несколько быстро промелькнувших часов между "расчетчиком" и компьютером. Иногда мое внимание переключалось на походный пищевой синтезатор, который исправно снабжал меня пирожками с первой пришедшей в голову начинкой. Что я пила - не помню, но, кажется, исключительно безалкогольное, ибо все время очень хорошо контролировала свою обычно безудержную фантазию. Постепенно начала вырисовываться настолько любопытная картина, что мне даже весело стало - оказывается, на большинство событий не мешало взглянуть, как говорится, и с иной колокольни! Особенно важный материал имелся по исследованию приборов третьего "цветка", и я очень гордилась, что придумала оригинальный способ увязки этого отчета с итогами той давней трагедии, когда погибла мать Станислава Ладвина.
   Во время работы меня никто не беспокоил, и к шести часам вечера это начало немного удивлять. Вздохнув, я вылезла из гравикатера и отправилась проведать моих горячих мужчин, предварительно тщательно зашифровав все, что поддавалось шифровке. Предположив, что сегодня никому не захочется ужинать с приятным видом на крысиную стаю, я просто встала на "бегунка" и отправилась в путешествие по этажам, на ходу высвечивая пультом ДУ стены залов.
   Троица в полном составе обнаружилась в информационном центре и пребывала далеко не в мирном состоянии. Сидевший за столом Серж вел оживленную полемику с мерно расхаживающим Инфантьевым, а Станислав со скрещенными на груди руками стоял поодаль и мрачно на них смотрел. Само собой решив, что только меня там и не хватает, я восполнила этот пробел немедленным своим появлением и сразу же вспомнила, что так и не удосужилась нарядиться в новой платье. Увлеклась работой, видите ли! А в вездеходе, в шкафчиках осталось еще столько ненадеванного...
   Моя ужасная промашка осталась незамеченной, чему удивляться не следовало: уж если мужчины заводят серьезные разговоры, то и пожара у себя под носом могут не углядеть! Я спокойно встала невдалеке от сына начальника Станции и с любопытством прислушалась к беседе, которая больше напоминала ожесточенный спор, ибо велась на повышенных тонах. Мой приход совпал с серединой речи Сержа, очень похожей на обвинительную:
   - ...и вместо того, чтобы сделать перерыв в сведении всевозможных счетов, все идут и идут бесконечные поиски виноватых! Ни у кого не хватает смелости встать перед зеркалом, всмотреться пристально в собственную наглую рожу и задаться резонным вопросом: "А с чего это я вообразил себя любимым детищем Всевышнего?" Мало того, что и у вас, и в "Элите" спецслужба на спецслужбе сидит и внешней разведкой погоняет, так нет - давайте мы еще создадим сотню-другую агрессивных тайных обществ да их паутиной Галактику опутаем! Было уже такое в масштабах отдельных планет и ни к чему хорошему не привело, но все неймется!
   - Что теперь толку рассуждать о пролитом молоке и его вкусовых свойствах! - нетерпеливо отозвался Инфантьев, не переставая неторопливо двигаться вправо-влево. - Дело делается, так будет и впредь. Вот с умными руководителями проблемы.
   - "Умных" начальничков, шибко умных и даже гениальных, наоборот, всегда сверх головы хватало! - бросил Серж. - Честные были - не солгут, душой не покривят: пустят тебя в расход, так искренне объяснят, за что. Воспитанных хоть пруд пруди - знают, как себя вести за столом, какой рукой ножом пилить, какой вилкой тыкать... Образованных - завались, одних законченных университетов на каждого по три штуки! Даже порядочные иной раз к власти подступались - ни малейшей низости в поступках! А что в итоге? А в главном, конечном итоге - "вибраторы космического пространства"! Что? Ах, говорят уже разработаны "контрвибраторы", и вскоре уродовать Космос станет невозможно? Так подождите, глазом не успеете моргнуть, как "сверхвибраторы" изобретут и так тряхнут Галактику, что все полетит вверх тормашками: "Элита", "Союз-Содружество" вместе с заботливо выпестованным милейшим "Синдикатом", а также "неприсоединившиеся миры"! И тогда случайно уцелевшему сброду снова предстоит топать по бесконечной дороге - искать очередные звездные системы с дальнейшей неизбежной перспективой полного их загаживания... Не слишком ли долго Господин Создатель разрешает своим великовозрастным дитятям крушить все направо и налево в ожидании скорого совершенствования их бессмертных душ?
   - Вот что меня больше всего удивляет в нашем хозяине, - задумчиво сказал Кирилл, - так это постоянная радостная готовность рассуждать о том, что ему и в малейшей степени недоступно. А насчет остального - о, сколько же на эту тему было наговорено за тысячелетия под звон наполненных стаканов! Какие открытия ты тщишься еще сделать? В чем убедить? В том, что человек есть наполовину высокоорганизованное животное - так, извини, стоит ли заниматься возведением банальности в степень тривиальности?
   - Стоп! Минуточку! - сразу перебил его рыцарь и треснул по столу ладонью. - Вот эта мировоззренческая аксиома всегда меня невероятно умиляла! В ней изначально заложена такая простенькая бодрящая идейка насчет того, что стоит немножко поднатужиться в духовном и моральном смысле, и надоевшие пятьдесят процентов мы обязательно превратим в пятьдесят один, а потом и во сколько захотим. Конечно, пока еще общая людская масса безнадежно колышется значительно ниже серединной отметки, но введение сенсорного коэффициента позволит увереннее контролировать надоевшие всплески животных инстинктов! И вот...
   - Бред собачий! - (теперь настала очередь Инфантьева перебить - он даже остановился). - Это как раз тот самый случай, когда упростить - не значит объяснить. И вообще мне расхотелось в базарном стиле разрабатывать миллионный вариант дискуссии на извечную тему человека и его возможностей.
   - Без вопросов! - к моему удивлению Серж охотно согласился с этим предложением. - Только напоследок замечу: мыслящее выпрямленное существо о двух ногах, о двух руках, при голове и без хвоста к "человеку разумному" практически никакого отношения не имеет. Просто оно само себе присвоило этот почетный титул авансом, торжественно пообещав всем своим Всевышним (о, сколько же их было!) в будущем обязательно таковым стать, но получился пшик. Ничего не вышло!
   - Кем же ты нас тогда изволишь величать? - этот вопрос задал Станислав, и в его голосе прозвучала большая доля недоброжелательности. Разумными зверями, что ли? Тоже более чем не ново!
   - Вся ваша беда, мои дорогие друзья-приятели, в том, - хладнокровно ответствовал рыцарь, - что вы упорно наделяете человека как раз тем свойством, которое природа в него, возможно, и заложила, но еще не задействовала. О каком "разуме" ведется речь? Что это такое? Где и у кого вы его видели? У себя? У меня? У Эльзы?
   - Что тут про меня плетут? - разобиженная такой странной оценкой, я тотчас возникла (и довольно громко). - Кто же я по-твоему? И берегись, если непочтительно ответишь!
   - Не нравится - не слушай. Все мы есть "животные умные" или, если хотите сомнительного комплимента, "человеки умные". Разумом в наших мыслях, писаниях и деяниях и не пахнет - в наличии только интеллект! Весьма могучий, согласен, но это - совершенно иное качество! Негодяй может быть гениальным, но разумным - никогда. Исключение я готов сделать для определенного слоя людей веры и искусства, что, как говорится, погоды не делает.
   - Тогда просвети нас, что ты понимаешь под понятием "разум", - вполне законно потребовал все еще недовольный Станислав. Серж пожал плечами так, словно разрывал невидимые путы:
   - Пожалуйста! Пожалуйста. Только уж извините, мальчики, определение будет настолько простым, что дальше некуда. Я бы "разум" сравнил с врожденной самодисциплиной. Которой у нас никогда не было и, судя по развивающимся в бешеном темпе событиям на этой планете, никогда не будет. Поздно.
   Мне понравилось, что Сережины оппоненты не накинулись на него с немедленной оголтелой критикой, как сделала бы я, а довольно долго обдумывали предложенное им откровение образцового отличника: "Разум - это дисциплинированный ум"... Конечно, все получалось проще некуда: требуется немножко ответственности заиметь, а там и "золотой век" на пороге! Но каждый хочет, чтобы совесть сначала появилась у соседа...
   Так и не дождавшись лихой контратаки со стороны "мальчиков", я не выдержала и изложила свои соображения по поводу учительских идей рыцаря как всегда звонко, напористо и убедительно. Однако Серж заметил, что введение новых свежих сил в уже закончившуюся дискуссию о перспективах развития так называемого человечества является запрещенным приемом, и добавил, что принципиально не считает предложенную им категорию чем-то вроде очередного качества, которое можно воспитать или как-то натренировать.
   - Рискну повториться, мисс, - (о, неужели опять официальность?), - но скажу, что понятие "разумности", "дисциплинированности ума", скорее всего, вообще неприменимо к животному организму, на сколь высокой ступени эволюционного развития он не находился бы. Об этом свидетельствует трагедия одного из самых вдохновенных призывов в нашей истории - знаменитой "Нагорной Проповеди". Будучи произнесенная самым обычным, понятным и доступным языком, а затем размноженная миллиардными тиражами, она, тем не менее, осталась не просто невостребованной за многие тысячелетия, но и всегда была для существа, которое вы столь упорно именуете "хомо сапиенс", гораздо более далекой и чуждой, нежели, скажем, звуки волчьего воя из соседнего леса. Завывание куда как понятно - либо на охоту, либо от тоски... А изложенная в проповеди воля Всевышнего требовала от человека именно внутреннего ограничения своих всевозможных хватательных потребностей! Откуда же было взяться такому чуду у представителей биологического рода, которые до сих пор иногда воспроизводят потомство с шестью пальцами на ногах, а во сне хватаются за воздух, словно все еще падают с дерева?
   - Какое счастье, что Всевышний оказался куда более снисходительным к своим созданиям, чем ты! - усмехнулся Инфантьев. - И куда менее велеречивым. Показал идеал, предложил путь, дал свободу воли - вот и все!
   - А в итоге? А что в итоге, Кир? - издевательским голоском пропел Серж. - Готов повторить, если давеча ты не расслышал: "Вибраторы космического пространства"! И еще много чего имеется в "шкатулке Пандоры" отложено и припрятано про запас то там, то здесь!
   - "Здесь" - это где именно? - встрела я с вопросом. - Можно поинтересоваться?
   - Не лови, пожалуйста, меня на слове, - неожиданно сердито отозвался рыцарь. - Я ничего не собирался конкретизировать!
   - Понимаю, просто оговорился, - смиренно опустив глазки, промолвила я, - бывает... Ладно, если предложено заканчивать - давайте заканчивать. А все же любопытно узнать: почему вы так сцепились? Что послужило отправной точкой?
   - Все, как ни странно, началось издалека, - пояснение решил дать Станислав (я заметила, что он продолжает оставаться настороже и очень внимательно всех слушает). - Речь зашла о подлинной причине разногласий между "Элитой" и нашим "Союзом-Содружеством". Рыцарь изволил утверждать, что корень зла не в идеологии, а в вещах сугубо материально порядка.
   - Это в каких же? - удивилась я. - В территориальных спорах, что ли? Так Галактика, вроде бы, уже почти поделена...
   - А кроме? - задал вопрос рыцарь. - Очень занимательно, что по этому поводу думаешь ты!
   - Н-ну-уу... тогда остаются... - (я наморщила лоб, изображая настоящее раздумье, хотя напрягать извилины тут было излишне), - остаются только разногласия по поводу способов добычи энергии!
   - В самую точку. Теперь о претензиях - кто к кому и что именно не нравится?
   - Разумеется, мы - к ним! По распоряжению правителей "Элиты" идет активная разработка не только одиноких звезд, но и звезд с безжизненными планетами в центральной области Галактики, что чревато необратимыми изменениями простран...
   - Это на ваш взгляд, - весьма невежливо перебил Серж. - А что они?
   - А они считают так: ничего страшного не происходит, и все под контролем. Однако по их методике ведения работ космическое светило полностью "гасится", а это уже самое настоящее варварство!
   Серж сделал очень глубокий кивок, а затем обернулся к Инфантьеву:
   - Не правда ли, как слаженно? Вы что, заучивали с одного листа?
   - Подожди-подожди! - поспешила вмешаться я. - У тебя разве есть иное объяснение? Выудил из недр "компакт-библиотеки"?
   - Из каких там "недр"! Все лежит на поверхности... Чья энергия, как говорится, "чище"? А добыча дешевле?
   - Но при чем тут...
   - А в этом все дело. В общем и целом космополитическая система под названием "Элита" гораздо богаче другой подобной системы, нареченной "Союзом-Содружеством Звездных Систем", что позволяет первой осуществлять операции такого космического масштаба и такой экономической выгоды, что у вас просто слюнки текут от зависти! Я увере: твой Командор это подтвердит, хотя и поломается немного.
   - Вот так вывод - не уступающий по сложности твоим откровениям о разуме! Ты что, дальше, чем "дважды два равняется..." в науках не пошел?
   - Нет-нет, моя драгоценная Эльза, минуточку и секундочку внимания! Коль вы меня ославили, то я выскажусь! - (Серж основательно порылся в карманах и выбросил на стол небольшую продолговатую, хорошо знакомую коробочку). - Вот перед вами лежит основа всей нашей многострадальной цивилизации - так называемый "элементарный знергетический заряд", равный одной условной единице. Его вставляют в рукоять бластера в качестве обоймы; он помещается в питательное гнездо управления вездехода и тому подобных транспортных устройств; наконец, он закладывается в "энергометры", без которых у себя дома вы и шагу не сделаете да и здесь с его помощью расплачиваетесь за обеды, ужины и завтраки. Как и во все времена, бесплатно кормить несчастного человека не желают, хотя вполне можно было бы... Этому прямоугольничку подчинено все - дабы втолкнуть в него определенное количество сверхконцентрированной энергии уничтожаются звезды; в безвоздушном пространстве строятся гигантские перерабатывающие заводы; конструируются специальные хранилища, названные "энергетическими банками", где каждый работающий гражданин (как, впрочем, и большое количество неработающих) может открывать индивидуальные энергетические счета для оплаты различных услуг, то есть, собственного достойного существования. Кроме того, для домашнего пользования и для путешествий предусмотрены шифрованные "энергоконтейнеры" емкостью от десяти тысяч до миллиона единиц - симпатичные удобные чемоданчики, с помощью которых легко подзаряжаются вот такие "элементарные заряды", - (Серж щелкнул пальцем по коробочке, и она завертелась с тихим шорохом). - С одной стороны, очень даже неплохо придумано! Но вот другая сторона дела настолько неприглядна, что мне даже и не стоило надрывать голосовые связки в споре с Инфантьевым по поводу исторических перспектив насквозь фальшивого рода людского. Нет, о мужественный и готовый к самопожертвованию "Страж", у истоков бытия все-таки стояла здоровенная сообразительная от природы обезьяна, отведавшая однажды жареного мяса, запомнившая его восхитительный вкус и сумевшая на основе этого выстроить свою фантастическую эволюцию! Уже потом ей понадобились различные игрушки типа философии, искусства и религии утешение для слабых, не умеющих заниматься так называемым "научным прогрессом" и не знающих, как с его помощью можно отлично и жить, и властвовать. А вы до сих пор орете свои проповеди - теперь уже на всю Галактику - и не в силах понять, что такой дорогой ко Всевышнему не дойти!
   - Я понимаю только одно - по части цинизма тебе нет равных, - Кирилл Инфантьев подошел к столу, оперся о него обеими руками и произнес обвинительным тоном: - Но как же ты можешь тогда даже заикаться о каких-то своих отношениях с "Орденом Иоаннитов"?
   - Первая обязанность истинного "госпитальера" - идти на помощь, сурово и несколько горделиво возразил Серж. - И никто не посмеет меня упрекнуть, что я этого не делал!
   - А первая обязанность "рыцаря повиновения" из "Общества Джошуа" беспрекословное подчинение приказам вышестоящих, - (я решила, что пора начинать заключительную игру). - Ребята, наше путешествие подошло к концу. Может быть, теперь объясните откровенно: кто вы такие и что из себя представляете?
   Инфантьев выпрямился, неторопливо подошел ко мне так близко, что я почувствовала его дыхание, постоял немного молча, а потом тихо спросил:
   - Простите, госпожа Эльза, но вы-то что можете знать о тех, кто пользуется в вашем обществе репутацией мрачных, не рассуждающих интриганов и фанатиков?
   - Ты забываешь о моей профессиональной деятельности, которая предполагает весьма разностороннюю подготовку, - сдержанно усмехнулась я. "Орден Езуитов" (иначе говоря, "Общество Джошуа") основан на неизвестной планете десятки тысяч лет назад и имеет иерархическую структуру. Главой "Ордена" является "генерал", избираемый генеральной конгрегацией, то есть, съездом. Следующими по значению являются так называемые "ассистенты", управляющие ассистенциями (или регионами Галактики) - они составляют главный Совет "Ордена" и имеют практически неограниченную власть. Ассистенции делятся на провинции, которыми руководят "провинциалы". Далее идут орденские храмы или резиденции "Ордена" - здесь начальствуют "магистры", в подчинении которых находится армия "рыцарей повиновения". Кстати, никак не могу сообразить, отчего при незаурядных данных и в таких годах ты все еще стоишь на одной из низших ступеней?
   - А я не за карьерой в "Орден" пришел, - по-прежнему тихо и глядя мне в глаза ответил Кирилл, - у меня были несколько иные причины для вступления. И до сорока лет я должен искупать одну свою слабость.
   - Ты все еще считаешь это слабостью? - почти неслышно, одними губами спросила я. - Прости, но мне известно об этих злосчастных двадцати секундах в "болевой". К твоему сведению, я продержалась всего лишь в три раза дольше.
   (Это я солгала: до первой истерики от болевого шока мне удалось выстоять больше шести минут).
   Все-таки темперамент и характер Инфантьева мною явно недооценивались. Услышав такое признание, он схватил меня за плечи и сжал столь сильно, что я громко вскрикнула. Скорее всего, его нервная реакция была непроизвольной и без умысла причинить мне вред. Но в тот же миг рядом оказался Серж, и я опоздала хотя бы взглядом предупредить, чтобы он не вмешивался - коротким движением руки рыцарь нанес по корпусу Кирилла мощный удар.
   Очевидно, выпад правой достиг цели, ибо Инфантьева буквально перекосило, а я отлетела в сторону и не упала только благодаря поддержке Станислава Ладвина. Он же не позволил мне броситься обратно, хотя я все равно не смогла бы предотвратить давно назревавшую схватку мужчин.
   Она получилась короткой и по моим понятиям страшной. Моментально восстановив дыхание, "Страж" ответил своим двойным ударом да из такого раздела рукопашного боя, контактность которого и на тренировках, и на соревнованиях была под строжайшим запретом. Неуловимым движением в развороте локоть его левой руки блокировал голову Сержа с одной стороны, а вывернутый кулак правой врезался рыцарю в висок с другой - Кирилла словно и не заботило, что подобным образом элементарно можно убить. Я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы через мгновение выпустить его в виде долгого визга, но опоздала и с этим. Последовал быстрый, сталкивающийся переплеск четырех тяжелых рук, затем резкий поворот тел - и я увидела, что оба запястья Инфантьева намертво зажаты в ладонях Сержа. Причем так близко друг к другу, что мешало возможному удару ногой.
   По всему телу Кирилла крупными узлами взбухли мускулы. Рванувшись назад, он предпринял решительную попытку освободиться - казалось, это ему удастся, ибо рыцарь на секунду потерял равновесие. Однако уже в следующий миг он, поддаваясь усилию противника, обратил его в свою пользу: я не успела и глазом моргнуть, как с грохотом опрокинулся стол, и мой Кир очутился плотно прижатым к стене. Удерживая его колени своими, Серж очень спокойно предупредил:
   - "Страж", не вздумай ударить меня головою в лицо - тогда я не сдержусь и вызову "сверхсилу". Полагаю, переломы рук тебе ни к чему.
   Инфантьев ничего не ответил и остался с виду неподвижным, но было заметно, как он напрягает всю свою мощь для выхода из крайне затруднительной ситуации. Я обратила внимание, что и рыцарю удержание своего преимущества дается с большим трудом - мышцы его тела мелко вибрировали, словно непрерывно подвергались воздействию слабых электрических разрядов. Тем не менее, он произнес с прежней рассудительностью:
   - Кир, прошу в последний раз - угомонись! Твое боевое искусство тут ни при чем, просто я тяжелее тебя почти на полцентнера.
   Было совершенно ясно: Инфантьев скорее умрет, нежели признает себя побежденным, и поэтому мое вмешательство выглядело крайне необходимым. Но Станислав и не думал меня отпускать - для освобождения пришлось откровенно показать, что сейчас он будет жестоко укушен за руку. Обманная угроза подействовала: Стас отпрянул, а я, получив свободу, налетела на двух упрямцев с возмущенным криком-требованием немедленно прекратить и сразу же принялась их расталкивать и щипать. Внутренне же я едва не лопалась от гордости: как-никак, впервые из-за меня схватились двое настоящих самцов! Ну-у... может, причина была и в другом... нет-нет, точно во мне! Все правильно - Кир девочку прижал, а Сережа его за это стукнул, и началось...
   Наконец я сумела вклиниться между разгоряченными мужскими телами настолько, что им оставалось либо меня раздавить, либо отодвинуться на некоторую дистанцию. Когда она достаточно наметилась, я кое-как на ней разместилась и, упершись кормой Кириллу в бедро, а руками в грудь Сержа, сумела постепенно отпихнуть последнего на невозможное для дальнейшей драки расстояние. Затем, ощупав пальцами его голову и убедившись, что она цела и невредима, я накинулась на Инфантьева с упреками:
   - Что ты делаешь? Как ты можешь? Пустить в ход смертельный прием - и изза чего?!
   - Из-за... из-за того, - неопределенно ответил Кирилл, но и намека мне было достаточно, чтобы затрепетать от восторга. - И я бил тыльной стороной ладони, а не костяшками кулака. Думаю, у монсеньора де Пери в кумполе немного позвенит - и только.
   - Редкое по точности определение моего состояния, - заметил Серж, осторожно массируя себе затылок и висок одновременно. - Да, гудит славно! Словно с бараном столкнулся!
   - Благодари свою тренированность - тебя спасла только твоя бычья шея. Я подобным образом таких здоровяков и вырубал.
   - Охотно верю. Однако предлагаю прекратить взаимные сравнения с крупным рогатым скотом. А теперь мне интересно: почему это ты набросился на бедную Эльзу?
   - Ничего я не набрасывался, - хмуро ответил Кирилл, отводя от меня взгляд, - я просто не сдержался. Госпожа фон Хетцен каким-то странным образом оказалась в курсе некоторых дел, известных только мне и моей жене...
   - Ответ прост, - вздохнула я и поправила ему растрепавшиеся волосы. Если этого нет в твоем досье, и если ты меня в свои проблемы не посвящал, то остается...
   - Инга?
   - Она самая. Мой па отыскал на нее кое-какой компромат и предложил отступного, если она тебя сдаст. И как видишь, продала, не задумываясь, с потрохами.
   (Пришлось выдать уже вторую ложь - обстоятельства сделки были другими, но Киру об этом знать не следовало).
   Косо прикусив губу, Инфантьев поправил одежду и, отойдя к окну, повернулся к нам спиной. Я сделала Сержу и Станиславу знак, чтобы они не лезли к нему, и первой подала пример, чинно усевшись в кресло возле опрокинутого стола. Воззрившиеся на меня мужчины наконец заметили коекакой беспорядок и принялись его ликвидировать, а я тайком наблюдала за Кириллом, остро ему сочувствуя. По еще не вполне ясной причине Инга многое рассказала о своем муже, к которому, кажется, относилась весьма равнодушно. Действительно, то, что произошло в Институте Гражданства с Инфантьевым в день его так называемого "совершеннолетия" (то есть, знакомства с "Неизбежной Ответственностью", пропади она пропадом...), иначе как трагедией не назовешь. Мог ли крепкий, великолепно тренированный парень, вступавший в жизнь с чувством невероятного достоинства и желавший как будущий офицер полиции перенести испытание без крика, без стона (а это практически невозможно) - мог ли он знать, что имел несчастье оказаться из небольшого числа тех людей, чей организм вообще не способен переносить болевые ощущения такого рода? Кир должен был сломаться мгновенно, но каким-то фантастическим усилием воли сумел продержаться очень долго (почти треть минуты!), и это сверхчеловеческое напряжение невообразимо усилило последующие его страдания. Нет смысла и думать о том, что происходило с несчастным юношей дальше - мне кажется, даже самый отъявленный садист немедленно приостановил бы "процедуру". Однако ее, как обычно, контролировали автоматы, которые просто следили за тем, чтобы подопытное существо не сдохло. Огонек дистанционного спецвоздействия, предотвращавшего немедленную смерть от болевого шока, который в моем случае включался трижды, горел пока продолжались мучения Инфантьева весь положенный час...