Огарев Михаил. Нервные профессионалы (По следам Святогора - 2 или Авантюрное танго - 2)

   - Я не имею полномочий заниматься миссионерской деятельностью, Инфантьев вдруг улыбнулся, и Эльза отметила, как он при этом хорошеет. - А Младшую Королевну просто пытался поддержать - ей очень плохо было в то время...
   - Понимаю - ввиду вашего полнейшего равнодушия к пышным телесам - да и отсутствия у Малинки таковых - поддержка была исключительно моральной! (разведчицу "Элиты" явно потянуло на гадости). - "Потерпи, драгоценная звездочка, скоро настанут лучшие дни!" - "Стараюсь, друг мой, стараюсь, но сердце все болит и покрывается ледяным панцирем..." Наверняка чтонибудь в этом духе? О, Всевышний, ну и мужик нынче пошел! А Командор еще поражался отсутствию выдающихся парапсихических способностей... Ишь, чего захотел! Да вы начинаете вырождаться! Мускулатурку еще качаете, а внутри сплошной кисель - у кисейной барышни такого не встретишь! Если дальше так пойдет, то скоро для зачатия детей нам придется прибегать к партеногенезу... Хотя меня лично ты, наверное, с удовольствием стерилизовал бы? Точно?
   - Никак нет, подобные мысли меня не посещают, - (Кирилл снова улыбнулся и неожиданно подмигнул Эльзе, словно приглашая ее в союзники). И вера не позволяет, и удовольствие сомнительное... А вот о длительной изоляции подумать стоит.
   - Было уже, - нетерпеливо махнула рукой Злата, - на пользу не пошло. Правда, там перевоспитанием не занимались. Хорошо, лобовая атака не получилась, попробую зайти с другой стороны. Будь добр, молодой человек, закончи, пожалуйста, фразу: "Кирилл, я однажды спасла тебе жизнь, и..."
   - Не "и", а "из"! Спасла "из чисто меркантильных соображений и надеюсь теперь на вечную благодарность!" - не выдержав, вмешалась Эльза. Затянув поясок потуже, она пошла наступать на Йоркову. - А ведь мальчик еще в неведении...
   - Прошу вас, "Эль-Эль", остановитесь и позвольте дать некоторые пояснения мне, - (к большому удовольствию дочери Командора крепкие пальцы Инфантьева деликатно попридержали ее за талию). - Выезжая в тот день со спасательной командой на третий "цветок", я собирался расследовать случай несчастный или трагический. Очнувшись через сутки снова на Базе прикованным к медицинской койке, я сопоставил увиденное с кое-какими деталями, выслушал вместо диагноза невразумительное лепетание Лины ГарГекоевой, ознакомился с ученым мнением рыцаря Сержа и пришел к определенным выводам. Мне стало ясно, что на малой станции No 3 было устроено, если хотите, "избиение младенцев". Наталья Лайко, Элен Сач, Вениамин Ковен и Нина Ладвина ни в каких играх на этой планете не участвовали и никому не мешали. А вот причастный ко многому Кирилл Инфантьев парадоксальным образом выжил - не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: он еще очень нужен организатору бойни. Легко выяснилось, что транквилизатором меня угостила Инга - этого она не скрывала, в отличии от имени человека, отдавшего ей приказ. А дальше логическая цепочка приводила либо к Эрику Шедуэллу (который тогда был для меня "Провинциалом"), либо к пользующемуся всеобщим доверием и поныне витязю Мстиславу. Он неоднократно контактировал с Эриком; кроме того, я помнил его бешеную радость, когда в подобную же ловушку угодил атаман Аггей. Скажу честно: я склонялся к мысли, что за всеми умертвиями-кошмарами стоит глава корпуса витязей, хотя и не понимал странного расчета...
   - Чушь, чушь и еще раз чушь! - быстро и как-то дергано произнесла Злата. - Ты забываешь, что Эрик...
   - Нет, это ты забываешь, что Наташа Лайко в то время была его любовницей, - незамедлительно отреагировал Инфантьев, - и он ей очень дорожил. Хотя бы потому, что остальные женщины, включая и Уэнди, к нему интереса не проявляли. Даже ты.
   - Уверен? А как же всеобщее мнение обо мне, как о подстилке?
   - Ну так "всеобщее", а не мое! В наших путешествиях к богатырям твое поведение было чуть ли не образцом нравственности!
   - А какой смысл подкатываться ради неизбежного отказа...
   Всех этих подробностей мисс фон Хетцен не знала и слушала с неослабевающим вниманием. Кроме того, она впервые заметила, с какой подозрительной поспешностью Йоркова отводит от Мстислава любые обвинения. Кирилл между тем продолжал:
   - И все же было трудно до конца согласиться с тем, что я уцелел только из-за своей полезности, скажем так. Не забывайте: мне довелось воочию увидеть запуск адского механизма после временной его остановки! Таких свидетелей обычно не щадят. Поэтому пришлось предположить, что в дело вновь вмешался случай. Случай по имени...
   - Да это же была я! Я, а не твоя женушка Инга!!! - вне себя закричала Злата и затопала ногами. - Она ведь не знала и не понимала ни-че-го-шень-ки! По настоянию Шедуэлла учила его своим страшным методам внушения - Эрик же по крутости хотел всех превзойти!
   - Давай, продолжай!
   - А ты не командуй мною, не командуй! И не воображай, что я от тебя без ума, как все прочие бабы!
   - Спасибо за признание...
   - Глотай на здоровье! Итак, после того, как пропала жена Иоганна Ладвина, я наконец сообразила, что именно происходит. Подслушивая все разговоры на Базе и узнав о твоем дох-кихотском решении ехать на поиски смерти, я, как последняя дура, плюнула на конспирацию, связалась с Ингицей-тупицей и потребовала остановить тебя любыми средствами вплоть до "зомбирования"! А у нее хватило ума сообразить... сообразить... сообразить...
   - Ага! "Машинку заклинило"! - торжествующе воскликнула Эльза и непроизвольно переместила левую мужскую ладонь со своего пояса чуть ниже. Смотри, смотри, Кир, - она завралась окончательно! Нет, чтобы честно признаться: одной рукой убивала, другою - миловала! Стояла за спиною у простака Шедуэлла и всеми манипулировала! Оставаясь в тени! И старалась незаметно превратить тебя в слугу! "Верного и хорошего"! Незаменимого! Гляди-гляди: она уже и собою не владеет!
   В самом деле, Злата в данную минуту очень походила на старательную ученицу, забывшую вдруг на середине поздравительного выступления конец текста: губа прикушена, лицо покрылось пятнами, а из крепкой фигуры словно бы вынули стержень. Было хорошо заметно, что она по какой-то причине потеряла нить разговора и сейчас не прочь взять тайм-аут. Такого шанса Инфантьев ей давать не собирался.
   - Слушайте, девы, меня вовсе не прельщает перспектива запутаться в ваших выдумках! - очень резко заявил он. - Злата, отвечай прямо на вопрос: кто включил тогда режим "зоны ночной смерти" на малой станции No 3?
   - Да она, она! И не только "ночной", и не только! - затарахтела опять Эльза, вспомнив, как Серж подсказал ей решение этого самого трудного вопроса. - Она прокрутила "колесо" смерти круглосуточной! Я при встрече не успела тебе всего рассказать, слушай! Так вот...
   С разъяснениями дочь Командора уложилась за скромное для нее время в четыре с половиной минуты, однако Йоркова сумела восстановиться еще быстрее и последние 30-40 секунд уже находилась в обычной своей форме, собранная и подтянутая. На ключевой вопрос Кирилла она ответить и не подумала, использовав передышку, предоставленную ей неосторожной Эльзой, для подготовки собственного контр-наступления:
   - Милые мои, простите, но мне надоело оправдываться. К тому же это не в моем стиле. Думайте, что хотите, прикидывайте, соображайте, но главные факты таковы: я вас обоих уберегла от гибели. Сложным, противоречивым образом - но уберегла. Один типчик оказался неблагодарным, посмотрим, как поведет себя тип-типочка другая... Эльза, немедленно вели Кириллу Инфантьеву на время снова стать моим "стражем"!
   Такого заявления дочь Командора не ожидала - оно было произнесено своеобычным тоном и ловко балансировало на грани просьбы и требования. Конечно, ответ, готовый сорваться с ее языка, был однозначен - ветреный Серж так и не приехал (хотя обещал!), и делить Кира на части не наблюдалось никакого резона. Однако боевой вид Йорковой ясно показывал, что она намерена добиться своего и не остановится перед раздуванием затихшей ссоры до размеров настоящего скандала, если получит открытый отказ. Не без труда Эльза сообразила, как его можно смягчить, но тут некстати слово взял опять Инфантьев и четко выдал то самое недвусмысленное "нет!", которого желательно было избежать.
   - Ах, так? - с кристальной чистотой отчеканила Злата и угрожающе подбоченилась. - Хорошо. Отлично! Пока.
   - Куда же ты? Вернись! Хватит дуться... как маленькая! - воскликнула мисс фон Хетцен, делая мелкие шажки вслед за стремительно удалявшейся разведчицей "Элиты". Увидев, что та не соизволила отреагировать ни на возглас, ни на движение, она недовольно дернула плечиком и вернулась к молодому человеку с коротким комментарием: "Ишь ты - привыкла повелевать да распоряжаться! Подумаешь!"
   - Нет, госпожа Эльза, я знал ее совсем с другой стороны, - задумчиво возразил Инфантьев. - Всегда спокойна, исполнительна, немногословна... даже просто незаметна. Способна, почти не шевелясь, часами находиться в любой произвольно принятой позе - кажется, у разведчиков это называется "эффект манекена"?
   - Сложное искусство... но как рабочий инструмент малоупотребительное!
   - А она частенько любила так "выпадать" из общества. И мужчин умела завлекать, не прибегая к активным приемам обольщения. Несколько многообещающих взглядов плюс продолжительная улыбочка из разряда загадочных, и готово!
   - Подумаешь! Любая так умеет!
   - А еще ей было присуще какое-то пугающее бесстрашие. Не скажу, чтобы часто, но пару раз мы с ней попадали в хорошие переделки. Случалось, и у вашего покорного слуги от волнения начинали непроизвольно подрагивать определенные мышцы ног, а этой пигалице все нипочем! Никогда не забуду, как она "Малышу"... да, тому, кто вас похитил, прилюдно отвесила пощечину за не слишком пристойный жест внимания с его стороны. А когда он внаглую, без "сверхсилы", попытался ее схватить, то после "змеиного" удара по сонной артерии полностью отключился на треть часа. Кстати сказать, это оказалось вернейшим способом воспитания у нахвальщика достаточно серьезного уважения к нормальному человеку.
   - Нет, нет и нет, спаси и сохрани, Всевышний, - такие подвиги не для моей впечатлительной натуры! - вполне натурально затрепетав, дочь Командора без особого стеснения прижалась к плечу Кирилла. - И потом нормальной ли? Где он, истинный критерий "нахвальства"? Что вообще подразумевается под этим словом и его синонимами? Может, психу противостоял лишь другой псих женского пола?
   - О, эти таинственные, волнующие воображения вопросы, на которые так болезненно трудно отыскать ответ! - Инфантьев понимающе улыбнулся и осторожно расправил Эльзе волосы. - Может быть, вместо кабалистики стоит целиком довериться Его Величеству Чувству? Ведь мы давно уже перестали допытываться, что такое "любовь", мы просто безошибочно узнаем ее приход и нипочем не спутаем с необузданной, но такой обыкновенной сексуальной страстью... И отвратительные антиподы типа "ненависти", "разнузданности", "лютости" тоже легко узнаваемы и различимы - нужно лишь с чистым сердцем положиться на свое духовное чутье! Разве не так?
   - Кир, крестианская община теряет в тебе замечательного проповедника! "Любовь, дух, чистое сердце"... какие странные и ненадежные ориентиры! Но... кажется, ты хочешь устроить мне проверку? Ой, боюсь тебя разочаровать!
   - Почему? Перед вами же не вечная проблема рокового выбора между живой кошкой и мертвым тигром, а безобидный прогноз относительно сущности неудавшейся укротительницы! Итак, скажите, не раздумывая и не колеблясь: Злата Йоркова - нелюдь?
   - Нет.
   - Так! А чем, собственно, вызван оправдательный приговор? Ведь на ней висят, как минимум, два хладнокровно сделанных трупа! Ни борьбы, ни самозащиты - только расчет, расчет!
   - Это уж слишком - требовать объяснение эмоциональному действию с завязанными глазами! - засмеялась Эльза и головой шутливо боднула Кирилла в грудь. - Сам же предложил надуть щеки и выдохнуть, ни о чем не печалясь!
   - А если в будущем Мне предстоит Вас защищать от Нее?
   Дочь Командора сразу вздрогнула, пугливо глянула Инфантьеву в глаза и со вздохом от него отстранилась.
   - Боюсь, что с таким сложным заданием нам и обоим не управиться, сказала она. - Если "Госпоже Метелице" вздумается поохотиться, то ее жертва узнает об этом лишь в самый последний скорбный миг, а может, и не узнает вовсе. Злата умеет маскировать свои планы.
   - Еще как! Однако понятие, обозначенное вашим последним словом, представляет и возможность маневра. Если некто планирует развитие событий наперед, то, стало быть, он подчиняется определенным правилам игры! В отличии от нахвальщика, для которого беспредел - естественное состояние жизни, перевернутая гармония хаоса.
   - У тебя имеются идеи?
   - Да, в количестве одной штуки. Йоркова предлагает нам пойти на сложный многоходовый вариант, который, как мне кажется, она плохо просчитала. Почему бы этим не воспользоваться? Давайте примем ее надуманные страхи за чистую монету!
   - А если эти страхи вполне реальные?
   - У нее-то? Расскажите кому-нибудь другому! Помните фильм о том, как "трупыри" убивают маленькую лань? Так вот, только Йоркова да еще одна равнодушная ко всему особа, которую у нас, на Базе, за глаза дразнили "Бледной Поганкой", просмотрели его по три раза и даже в лице не переменились! А теперь, видите ли, испуг, болтливость, срывание на крик, стучание пятками по полу... Нет, дорогая Эльза, с нервами у Златы полный порядок!
   - А вдруг перед нами самая невыносимая для женщины вещь неопределенность? Причем подогретая то ли угрозой, то ли предупреждением... Понимаешь, ей в запертую комнату фантастическим образом подкинули...
   Услышав в коридоре шум нестройных шагов, Эльза несколькими красноречивыми штрихами обрисовала случившееся и только успела выслушать отрицательное: "Исключено - я к этому не причастен", как возле входа в зал снова появилась Йоркова, тащившая за руку, как на буксире, едва переставлявшего ноги Командора.
   Выражение откровенного недовольства застыло на верхней части лица Густава фон Хетцена, ибо его только что бесцеремонно извлекли из-за обеденного стола. Тщательно вытирая руки бумажной салфеткой и не переставая жевать, он с раздражением осведомился, где пожар, и чем он может помочь тушению.
   - Поразительно бессовестное замечание! - напустилась на отца Эльза, решив воспользоваться очевидным поводом для перехвата инициативы. - Уже второй раз за сегодняшний день обо мне забывают так свободно, словно я чужая! Или порчу аппетит своим внешним видом! Или внезапно перестала существовать! К завтраку не зовут, о полднике не вспоминают, и на ужин нет приглашения! Неужели трудно было известить, что все готово? Напомнить? Намекнуть? Хоть камешек швырнуть в окошко, благо оно открытое? А еще проще - разинуть рот и громко издать всего-навсего четыре звука, из которых составляется мое имя!
   От вполне законного возмущения у Командора побагровели щеки. Сделав отчаянный глоток, он с трудом перевел дыхание и очень громко (как и просили) просветил несносную обвинительницу и ее невозмутимого кавалера, что накрыл стол сразу после приезда... и что повторил, по крайней мере, четырежды... и что язык у него не железный, глотка не луженая и желудок не имеет режима включения-выключения, а урчит себе и урчит... И вообще сколько же можно томить четырех изголодавшихся здоровых мужиков, заставляя их глазеть на разнообразнейшие яства и глотать слюнки?
   За время, ушедшее на этот контрвыпад, мисс фон Хетцен как раз успела подготовить свой ответный контр-контрвыпад и даже произнесла к нему пространное вступление на повышенных тонах, но тут Йоркова без особого усилия доказала, что орать она при желании умеет не хуже. Возможно, простой ее крик не произвел бы слишком резкого эффекта, однако папа с доченькой враз умолкли, сообразив, что их обложили таким забористым матом, от которого могли завянуть не только уши, но и носы.
   Наступившую короткую тишину оборвал отчетливый смех Инфантьева. Стараясь ни на кого не смотреть, Кирилл поспешно выбежал из зала, предоставив взволнованной троице выяснять отношения так, как им заблагорассудится.
   Господину Командору нечасто приходилось слышать хлесткую брань из женских уст, и он даже порядком оторопел, зато для Эльзы подобные выраженьица представительниц прекрасного пола были не в диковинку. Конечно, ей пришлось сделать распоясавшейся разведчице "Элиты" очевидное замечание:
   - Ты что - тронулась малость? Похабничаешь при мальчиках... фу!
   - Нет, я всего лишь прекратила эту кулинарно-коммунальную перебранку самым понятным для вас способом, - спокойно доложила Злата. - Извольте немедленно выслушать мое заявление и принять по нему решение! А потом можете идти питаться, насыщаться и объедаться... Герр Густав, а герр Густав - немного внимания!
   - Стой-стой! Я вижу, ты ему нажаловалась?
   - Угу. Для этого есть основания.
   - Вот тебе и сильная личность! "Живая кис-киска, дохлый барс-барсик"... тра-ля-ля-ля!
   - Нечего меня злить и подначивать! А не то и я покажу умение играть словами! Понятно, девонька? Командурочкина...
   - Ох, ох! Распсиховалась! - (Эльза не обиделась, поскольку сама же и спровоцировала выходку Златы). - Ладно, валяй, предъявляй свои претензии! Только проблему "Стража", пожалуйста, не трогай - повлиять на него в нужном смысле мы бессильны. Сама понимаешь, он сейчас действует по особой программе, и мой отказ от его услуг ничего не изменит. В "Ордене Езуитов" сделанные ходы обратно не возвращают, да и порядки у них покрепче, чем в любой разведке! Вот когда мой папенька захватит в плен господина Ференца Луве (говорят, он тайный "ассистент"), тогда можешь преклонить перед ним колени и...
   - Хватит, хватит, не заводись! А вы, "Госпожа Метелица", скажите, наконец, конкретно, что от нас требуется? - не выдержал и Командор. - Грубо оторвав меня от деликатного процесса усвоения и переваривания пищи, вы наговорили много чего, не связанного напрямую друг с другом! Бессердечный Инфантьев... какой-то самовозгорающийся портрет... наглое поведение Эльзы... Нет-нет, здесь я полностью согласен, но шлепать ее по мягкому месту уже поздно...
   - Попробуй только!
   - ...а вот вы начинаете меня несколько разочаровывать. Испуганная "Незнакомка в маске"? Нонсенс!
   - Уважаемый Густав фон Хетцен, не забывайте: на финишной прямой самое главное - не споткнуться, ибо потом уже не догонишь! - резко произнесла Злата. - А упавшего и вовсе могут затоптать!
   - И вы хотите сказать, что я... то есть, мы...
   - Да! Начинаете нестись, как угорелые, не глядя под ноги! А впереди, похоже, вырастает неожиданная полоса препятствий, которую одним прыжком с удалым "гоп!" не перемахнуть. Лично я и пытаться не буду! Не желаю все потерять из-за суетливого нетерпения и глупой неосторожности! Итак, либо вы для начала обеспечиваете мою безопасность, либо я выхожу из вашей игры. Как надолго - покажет будущее.
   - А как насчет длительного домашнего ареста? Например, в одном из вездеходов? Пока женское волнение не уляжется...
   - Если это в целях моей сохранности, то на кой ляд я вам нужна в законсервированном состоянии? А если как наказание за строптивость, то мы поссоримся раз и навсегда! Неужели очень хочется?
   - Нисколечко. Поэтому к вам, арестованной, будут относиться со всевозможной заботой и лаской...
   - А я все равно сбегу.
   - Послушайте, беседа начинает приобретать какой-то дурацкий характер! - деловито заговорила Эльза, почувствовав приближение подходящего момента для задуманного благодеяния. - Я никак не пойму, чего ты, Голда, добиваешься? Персональной охраны из трех десантников? Из четырех? Получишь!
   - Только из одного - Кирилла Инфантьева.
   - Ну вот опять снова-здорово! Впрочем, минуточку-секундочку!
   Произнеся свою любимую присказку, Эльза постаралась принять такой вид, словно ее только что осенило, для чего хлопнула себя ладонью по лбу и восторженно прищелкнула пальцами. Заметив у встрепенувшихся собеседников надежду на оригинальное решение проблемы, она именно его и преподнесла:
   - А что скажет наша воинственная привередница, если ее защитой займусь лично я? Соответствующая подготовка у меня имеется: два спецкурса, и оба, сданные на "отлично"! А кроме того, мое пси-воздействие быстрее любого оружия!
   - Скажу, что не в восторге, - отозвалась Йоркова, смерив взглядом свою будущую телохранительницу от пят и до макушки. - И даже не потому, что опыта маловато для такой специфической работы, где нельзя ошибаться; дело в твоей психологической неспособности сначала бить, а уж потом разбираться, надо ли. Мисс Эльза будет делать все наоборот, а это может стоить мне жизни.
   - Значит, серьезно предполагаешь, что она в опасности?
   - И в гораздо большей, чем жизни Младшей Королевны и мадемуазели Ласкэ, - докончила Злата.
   - А мне предложение понравилось! - почувствовав шанс наконец-то избавиться от малопонятного спора и вернуться к остывающему ужину, Командор горячо поддержал идею дочери. - Получится отличная связка! Ваши достоинства гармонично дополнят друг друга, а сударь Инфантьев постарается нивелировать недостатки! Оптимальное решение! Дочурка, ты умница!
   - Конечно, конечно, я это давно знала и лишь добивалась официального семейного признания! - Эльза важно раскланялась. - Теперь твои слова необходимо довести до сведения Романа, а когда вернемся - и Роксаны... Итак, прекращаем кряхтеть и почесывать в затылках - ничего лучшего все равно не придумаем. Однако я обязана предупредить, что в случае согласия ко мне нужно будет относиться с полным уважением!
   - Создается впечатление, что мое "добро" - просто формальная процедура, - вздохнула Злата, - и тогда я предстану в ваших глазах трусливой интриганкой, трясущейся за свою шкуру. Что ж, ладно - можно пойти и на некоторое унижение ради конечного успеха. Еще спасибо мне скажете! Потом...
   - Полноте! Если бы знал о вашем столь болезненном самолюбии...
   - Не нужно ставить на одну доску недостаток с достоинством, герр Густав - это может послужить отправной точкой для череды опасных ошибок! Кстати, я хотела бы посекретничать с вами поздним вечерком - появились новые реалии, которые стоит обсудить наедине. Эльза, не смотри на меня так! Речь пойдет не о забавах прошлой ночи, сейчас не до этого!
   - О каких развлечениях вы упомянули? - сразу заинтересовался Командор и перевел взгляд на высоко открытые ноги Йорковой. - Неужели, страдая от бессонницы, девочки не выдержали и пригласили для компании кого-то из моих парней?
   - Ой, ну как ты мог подумать! - шумно возмутилась Эльза, моментально подметив ту самую, все обещающую улыбочку Златы, о которой упоминал Инфантьев. - Мы выпили по рюмочке, а потом немного подурачились - возились и швырялись подушками...
   - Придумала бы чего пооригинальнее... - начал было Густав фон Хетцен, но продолжить ему не позволили - развернули и, аккуратно толкая в спину, выпроводили со словами: "Иди и приготовь нам места за столом, и чтобы мужчины сидели отдельно!" Избавившись от новоявленного ухажера, Эльза набросилась на "Госпожу Метелицу", высоко вздымая рукава пышного халата:
   - Послушай, легкомысленная моя, у тебя что - сдвиг по фазе? Отец уже больше месяца не знает женщины и простым заигрыванием с твоей стороны не удовлетворится! Или ты - свят, свят, свят! - планируешь стать моей мачехой?
   - А чем я могу его захомутать? - резонно возразила Злата и кокетливо одернула юбочку. - Как ловить прикажешь? У меня ни родовитости, ни положения, ни состояния, ни полезных знакомств! Сплошные минусы! О младшем сыне он вряд ли думает, скорее, о внуке... И в перспективе возможна всего лишь кратковременная связь без каких бы то ни было взаимных обязательств! Так с чего метать грома и молнии? Или я уже и переспать не могу с понравившимся пареньком?
   - Ух, ты и зараза! Тоже мне - нашла юношу! - (Эльза и сама толком не понимала, отчего ее так озаботил нравственный облик отца, давно разошедшегося с матерью). - Ведь чувствую: врешь напропалую! Наверняка что-то задумала? Признавайся!
   - Ага, сейчас - оттопыривай ухо! Пойдем-ка лучше чего-нибудь пожуем. Не знаю точно, какие звуки издает нутро твоего Командора, а в моем животе квакает целое лягушачье семейство...
   При выходе из станции выяснилось, что Густав фон Хетцен отнесся к шутливому замечанию дочери буквально и вызывающе отгородил для нее с помощью бутылок дальний край стола. Теперь случайно потереться коленками с Кириллом не представлялось возможным и пришлось с тайным вздохом опуститься на отведенное место. Зато Злата неожиданно продемонстрировала знание древнейшей истории планеты и объявила, что к ней проявлено неуважение.
   - В эпоху так называемой "Кийской Роси" (а она располагалась где-то в этих краях) от близости к правителю пирующего гостя зависело и отношение к нему окружающих, - сказала она. - Судя по нынешней расстановке кресел господин Командор больше всего благоволит к воину Мстиславу - это стоит запомнить!
   - Какое уж тут пиршество! Тоже придумала! - угрюмо бросил витязь. Скорее, самые настоящие поминки...
   - Не вижу на твоем высоком челе ни скорби, ни настоящего огорчения!
   - Где-где? Ну, у вас с архаичной лексикой явные проблемы! Это как же можно выразить печаль при помощи лба? А в остальном я уже тайком вытирал глаза и мужественно скрипел зубами... может быть, ночью еще сдавленно порыдаю скупыми мужскими слезами, уткнувшись этим самым "челом" в подушку... Хочу, однако, заметить, что Адриан наказан за свое самовольство. Конечно, любому витязю не возбраняется вздыхать о Младшей Королевне, но, собираясь выполнять ее распоряжения, не мешало бы поставить в известность и своего непосредственного начальника!