Охотников Вадим. Наследники лаборанта Синявина

   Притворив за собой дверь, Сергей запер ее на ключ. Сделал он это тщательно, проверив несколько раз, хорошо ли держит замок.
   Длинный коридор, под высоким сводчатым потолком которого редко горели маленькие лампочки, встретил студентов гулким эхом их собственных шагов.
   Все двери были закрыты, только откуда-то издалека сышалось приглушенное ворчанье.
   - А это что такое? - почему-то шепотом спросил Сергей, настораживаясь.
   - Это снаружи... Давай подойдем к окну... - тихо пробасил Николай.
   Через высокое окно в конце коридора был виден двор. Он слабо освещался несколькими лампочками, чуть раскачивающимися на столбах от ветра. Вдали, по асфальтироВанной дороге из города в институт, тянулись два острых луча, качающихся вверх и вниз. И каждый раз, как только они нащупывали растущие вдоль дороги деревья, листья вспыхивали серебристо-молочным светом, и затем быстро гасли и растворялись в темноте.
   - Это грузовик приближается, он и шумит, - сказал Сергей по-прежнему шепотом.
   Откуда-то издалека, по-видимому с нижнего этажа, послышались хлопанье дверей и чьи-то шаги.
   - Мы ведем себя, как мальчишки. Надо или разбудить Виктора Николаевича, или идти спать недовольным голосом пробубнил Николай, отходя от окна.
   Когда студенты спустились по лестнице со второго этажа, их встретил дежурный вахтер.
   - Заработались, молодые люди! Я уже собирался идти вас разыскивать. Только что из двадцать седьмой и двадцать девятой комнат ушли, а вы последние остались на втором этаже, - проговорил он, зевая и побрякивая связкой ключей.
   - Из двадцать седьмой и двадцать девятой только что ушли? -переспросил Сергей.
   - Совершенно верно. Тоже засиделись неизвестно зачем... - ответил вахтер, зевнув еще раз. - Вот я и смотрю, - продолжал он, медленно направляясь к входным дверям. - С первого этажа - от двух комнат ключей еще нет. И во втором этаже - в одной еще занимаются.
   И для чего, скажите, это делается? Дня, что ли, мало?
   - Товарищ дежурный, тут вот какое очень серьезное дело... - начал Сергей. - Мы работаем над одним важным изобретением...
   - Понимаю, понимаю, - согласился вахтер.
   - Нам немедленно нужны ключи от двадцать седьмой и двадцать девятой комнат, одним словом...
   - Не понимаю. Вы же во втором этаже, в сорок третьей работаете?
   - Видите ли, какое дело, - вступил в разговор Николай. - Мы только что наблюдали очень интересное и даже загадочное явление...
   - Понимаю, понимаю... - утвердительно кивнул головой вахтер.
   - Нужно посмотреть, что делается в комнатах на нижнем этаже. Обязательно! - заволновался Сергей.
   - А вот этого не понимаю... - развел руками вахтер.
   - Тут вот в чем дело, - продолжал Николай. Между электрическими приборами иногда может существовать индуктивная взаимосвязь, даже на большое расстояние...
   - Понимаю, понимаю, - моргая глазами, снова согласился вахтер.
   - Значит, вы понимаете, зачем нам ключи от двадцать седьмой и двадцать девятой? - спросил Сергей.
   - Нет, не понимаю. Вам разрешено работать только в сорок третьем, которая на втором этаже.
   - Товарищ вахтер! Быть может, из этих комнат к нам на второй этаж попала какая-нибудь индукция: электрическая или электромагнитная... А может быть, какое-нибудь излучение...
   - Все прекрасно понимаю! Всё!
   - И я сын Веры Михайловны Синявиной, преподавательницы, работающей в институте. Неужели мне нельзя доверить ключи?
   - А вот этого, дорогой товарищ, я не понимаю! Если вы сын преподавательницы, то по-вашему выходит, что можете нарушать существующие порядки? Так, что ли? Да будь тут хоть сын самого директора института, товарища Дудниченко, то я ему отвечу то же самое: не понимаю, да и всё!
   * * *
   Возвратившись домой, Сергей нашел на своем письменном столе Валину записку следующего содержания:
   Сережа! Пишу тебе вкратце.
   Эту страничку мы отняли у собаки Кудлы. А она отняла ее у девочки Маши. Машины стальные пальцы были завернуты в эту бумагу. Они потерялись, и мы их долго искали в траве. Тут и выяснилось, что Маша - дочь водителя грузовика, на котором перевозился бабушкин стол.
   Валя.
   Рядом с запиской лежал замасленный и порВанный лист, у которого не хватало нескольких оторВанных клочьев.
   Разобрать написанное было необычайно трудно. То немногое, что Сергею удалось все-таки прочесть, оказалось малопонятным.
   ...он очень благоволил. ИВан Филиппович всегда отличался точностью, аккуратностью и завидной памятью. Следовательно, оставить сей прибор без присмотра...
   Дальше была вырВана часть страницы.
   ...железные листы нагрелись до такой степени, что когда я неосмотрительно прикоснулся к ним рукой, то от неожиданности...
   Продолжение строчки было, видно, совершенно изжеВано зубами собаки.
   ...А в первую голову то, как сохранить сей уникальный экземпляр, столь дорогой для ИВана Филипповича. Ведь его энергическая подготовка к Промышленно-художественной выставке, имеющей быть в Москве не позже...
   Дальше можно было разобрать лишь некоторые слова:
   "...кузнецы..." "престиж..." "...в будущем смелые, честные и любознательные потомки, умеющие бороться за справедливость..."
   Сергей не стал будить валю, как ему хотелось вначале, чтобы узнать от него подробности появления этой страницы. Раздевшись, он потушил свет и улегся спать. Слишком уж много волнений было за сегодняшний день.
   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Почти "всадник без головы"
   Утром следующего дня Николай Карцев вошел в переднюю квартиры Побединского и остановился возле дверей в нерешительности.
   Вероника Аркадьевна окинула его с головы до ног пристальным взглядом. Отметив с неудовольствием, что вошедший был без головного убора, без галстука, в ковбойке с засученными до локтя рукавами, Вероника Аркадьевна, не очень любившая, когда студенты приходили к ее мужу по какому-нибудь делу на квартиру, сухо попросила вошедшего подождать и скрылась за дверью.
   Николай почувствовал себя неловко. Он был от природы очень застенчив.
   В шумной компании товарищей Николай чаще молчал и редко пытался завладеть ее вниманием. Поэтому у людей, не знакомых с характером Николая, в первые минуты могло составиться представление о нем, как об очень необщительном человеке.
   На свете существовала лишь одна компания, в которой Николай всегда себя чувствовал свободно и иепринужденно, - это ребячья компания. Вот почему товарищи, наблюдавшие часто, с каким энтузиазмом разглагольствует Николай среди обступивших его подростков, говорили ему, что он по призванию педагог, а совсем не инженер.
   Пока Николай стоял в прихожей, раздался еще один звонок. Вероника Аркадьевна открыла дверь и пропустила Ваню. Омотрев внимательно его костюм, а в особенности начищенные до блеска ботинки, она предложила ему следовать дальше, в комнату Пети. По-видимому, Ваня, товарищ ее племянника, был в этом доме свой человек и порядки знал.
   - Виктор Николаевич просит вас немного подождать, - сказала Вероника Аркадьевна Николаю. - Он очень занят. Пойдемте, я укажу вам место, где вы можете посидметь. - И она провела Николая в столовую, где он уселся на краешек мягкого кресла.
   За дверью смежной комнаты слышался оживленный разговор Пети и Вани. Николаю очень хотелось пойти туда, но он не знал, можно ли это сделать без разрешения строгой хозяйки дома. Он обрадовался, когда дверь отворилась и оттуда высунулась рыжая голова Пети.
   - Дядя Коля! Вы уже знаете, что с помощью Кудлы нам удалось обнаружить вчера еще одну страницу? - спросил Петя торжественно.
   - Знаю, - ответил Николай.
   - Значит, тут дело все-таки нешуточное! - продолжал Петя.
   - Да как тебе сказать... - начал было Николай.
   Но Вероника Аркадьевна, воспользовавшись небольшой паузой, спросила его:
   - Отчего это наша молодежь любит ходить в ковбойках?
   Николай улыбнулся, собираясь что-то ответить, но тут вмешался Петя.
   - Тетя, а я знаю, почему! - сказал он, продолжая стоять в дверях. -Потому что ковбойку носят ковбои. В этом слове сразу чувствуется что-то такое... необыкновенное: пампасы, прерии...
   - Ты так думаешь? Возможно, что ты прав, - проговорила Вероника Аркадьевна.
   - А ты знаешь, - сказал Николай, - что "кау" в переводе на русский язык это "корова", а "бой" это "мальчик". Следовательно, слово "ковбой" обозначает "коровий мальчик". Иначе говоря, пастух...
   Вероника Аркадьевна ничего не ответила и куда-то вышла. Что же касается Пети, то лингвистическое сообщение Николая его явно разочаровало.
   В комнату вошел Виктор Николаевич. Поздоровавшись с гостем, он извинился, что не мог пригласить его к себе в кабинет, поскольку там еще не убрано.
   - Невероятная вещь, Виктор Николаевич... - начал Николай, смущаясь и не зная, куда девать руки. - Термобатарея иногда как-то странно работает...
   - В чем же заключается эта странность? - спросил Побединский, присаживаясь к столу.
   - Дело в том, что она неожиданно начинает вырабатывать такую мощность, что стрелка измерительного прибора чуть не гнется. и все это ттроисходит при очеiть странных обстоятельствах, в тот самый момент, когда откуда-то, из-за стены, слышится жужжанье.
   - Жужжанье? - переспросил Побединский.
   - Вчера это произошло, как и в первый раз, поздно вечером... Сидим мы... кругом тихо. Вдруг слышим, как где-то что-то жужжит. Я посмотрел на стрелку электроизмерительного прибора и увидел собственными глазами...
   - Позвольте... - перебил Виктор Николаевич. - Значит, вы утверждаете, что ваша маленькая термобатарея начала вырабатывать более сильныи ток, чем ей полагается? Действительно странно... Затем, вы говорите, что прибор действует только тогда, когда где-то вдали слышится какой-то шум. Так? Это уже совсем странно.
   - Виктор Николаевич, - горячо заговорил Николай, которому показалось, что в голосе профессора прозвучали нотки недоверия, -взаимосвязь между работой термобатареи и отдаленным шумом, который появляется в здании, - кажется, на первом этаже, - совершенно очевидная вещь! К сожалению, была уже ночь и в лабораторном корпусе почти никого не было. А вахтер не разрешил нам обследовать здание...
   Тихонько скрипнула дверь. Николай оглянулся и увидел сквозь щель между дверными створками Петю, который слушал разговор с расширенными от удивления глазами. Сзади стоял Ваня, очень серьезныи и сосредоточенный.
   - Какая же тут может быть взаимосвязь? На расстоянии... Через стены... проговорил как бы про себя Виктор Николаевич. - И откуда мог проникнуть этот шум?.. Совершенно абсурдная вещь...
   - Я вспомнил, Виктор Николаевич, открытие Бранли, когда за несколькими стенами работала индукционная катушка и влияла на проводимость металлических порошков, находившихся совсем в другой комнате. Ведь тогда тоже многим казалось таинственным и необъяснимым, что стрелка электроизмерительного прибора начинала ни с того ни с сего колебаться в определенные часы.
   - Да, да... Это верно... - подтвердил Побединский. - Некоторым реакционным ученым того времени даже хотелось увидеть в этом явлении связь с господом богом, поскольку в воскресные дни оно не наблюдалось. А потом выяснилось, что индукционная катушка, находившаяся совсем в другом конце здания Парижской Академии наук, по воскресеньям не работала. История с открытием бранли - вещь понятная, - продолжал Виктор Николаевич. - Просто в те времена люди плохо представляли себе, что такое радиоволны, и совсем не знали, что они влияют на металлические порошки.
   - Значит, тут не радиоволны, а что-либо другое, - заметил Николай.
   - Что другое? Вы же все-таки студент второго курса и, насколько мне известно, хорошо знаете физику. Что может быть другое? Космические лучи? Радиоактивное излучение? Во-первых, как они могут повлиять на работу термобатареи? Это же чепуха! А во-вторых, откуда им взяться в нашей учебной лаборатории? - рассуждал Побединский.
   - В нашем веке, даже не очень давно, Виктор Николаевич, были сравнительно неожиданно открыты принципы радиолокации. И даже, я бы сказал, при некоторых странных обстоятельствах, - возразил Николай.
   - Нет, позвольте, позвольте! Что вы подразумеваете
   под понятием "странные обстоятельства"? Давайте вспомним и разберемся...
   Петя, на которого разговор о странном или таинственном всегда действовал возбуждающим образом, уже давно находился возле приоткрытых дверей и внимательно слушал. Рядом с ним стоял Ваня.
   И ребята познакомились с интереснейшим эпизодом из истории техники.
   * * *
   Как-то изобретатель радио Александр Степанович Попов производил опыты на морских судах в открытом море. На одном корабле был установлен радиопередатчик, а на другом - приемник. Корабли удалялись друг от друга, снова сближались, и в течение всего этого времени радиосвязь действовала безотказно. Моряки, для которых в то время радиосвязь была новинкой, не могли нарадоваться, как быстро и четко передаются невидимые сигналы с одного корабля на другой. Но вот произошла досадная заминка. Радиосвязь вдруг оборвалась, и наладить ее никак не удавалось. Забеспокоились моряки: ведь любая связь годится в морском, а тем более в военно-морском деле лишь в том случае, когда она действует совершенно безотказно. Значит, непригодно для них изобретение Попова! Совсем недалеко друг от друга стоят корабли, а переговариваться не могут.
   И вот тут Александр Степанович Попов обратил внимание, что между кораблями, на которых были установлены передатчик и приемник, проходит третий - бронированный крейсер.
   Каково же было удивление Александра Степановича и всех присутствующих при опытах, когда радиосвязь восстановилась сама по себе, как только третий, случайно проходивший мимо корабль ушел дальше! Неужели он заслонял радиоволны и не позволял им достигнуть радиоприемника?
   Пришлось с помощью сигнальных флажков позвать обратно ушедший в море крейсер и заставить его пройти прежним путем. Оказалось, что предположение Александра Степановича верно. Металлическая броня крейсера отражает радиоволны, словно зеркало свет. Изобретатель радио тут же сказал, что это явление можно будет использовать в будущем для того, чтобы в темноте и в тумане обнаруживать на далеком расстоянии вражеские корабли при помощи радиоволн, которые они отражают.
   В то время радиотехника только зарождалась, и немедленно осуществить новую идею изобретателя радио было трудно. Но спустя много лет радиоинженеры вспомнили о ней - и вот при каких интересных и загадочных обстоятельствах.
   Проводилось испытание маленьких коротковолновых передатчиков и приемников. Для такой работы нужна большая и ровная площадка. Радиоинженеры решили, что лучше всего воспользоваться большим аэродромом: места там много. И вот на одном конце аэродрома они установили радиопередатчик, а на другом испытываемый радиоприемник.
   Вначале все шло хорошо. Аппаратура работала вполне исправно. Человек у радиоприемника сидел перед электроизмерительным прибором и записывал в блокнот показания стрелки.
   Но вдруг ни с того ни с сего произошла непонятная вещь. Стрелка прибора, которой полагалось стоять на месте, вдруг вздрогнула и начала качаться.
   Испытатели всполошились: что же это такое? Значит, аппратура работает плохо, портится! В чем причина?
   Но только они собрались искать причину неисправности, как колебание стрелки прекратилось само собой. Однако настоящим испытателям успокаиваться в этом случае было нельзя: ведь если один раз испортилось, то, следовательно, может испортиться опять.
   Осмотрели внимательно свои аппараты. Все оказалось в полном порядке. И только успели они это сделать, как стрелка электроизмерительного прибора опять стала качаться.
   Так повторялось в течение дня много раз. То стрелка стояла на месте как вкопанная, а то вдруг без всякой причины начинала болтаться -иногда сильно, а иногда слабо.
   Сотрудники, производящие испытание, в раздумье расхаживали возле своей аппаратуры и старались сообразить, чем объяснить это загадочное явление. А вскоре явление показалось им не только загадочным, но даже и таинственным.
   Один из присутствующих заметил, что стрелка начнает чуть-чуть колебаться, как ни странно, именно тогда, когда сотрудники двигаются, расхаживают рядом по полю. Наблюдавший за стрелкой человек попросил приствующих на секунду замереть на месте. Конечно, удивились, но странную просьбу выполнили. Наблюдатель увидел, что стрелка тоже при этом замерла...
   Но в тот самый момент, когда все, недоумевая, стояли неподвижно, к месту испытания стал приближаться какой-то человек. Это был подросток, посыльный, срочно разыскивающий одного инженера, чтобы вручить ему телеграмму. Он мчался по аэродромному полю во всю прыть, одной рукой поддерживая сумку, болтавшуюся у него через плечо, а другой размахивая телеграммой. Человек, наблюдавший за стрелкой, увидел... как а начала колебаться. По мере того как посыльный приближался, она раскачивалась все сильнее и сильнее.
   - Стрелка двигается оттого, что по полю бежит человек!!! - закричал наблюдатель за электроизмерительм прибором.
   Все присутствующие начали следить за стрелкой. Она, действительно качалась все время, пока бежал подросток. А как только он очутился рядом и его попросили остановиться и замереть на месте, остановилась и замерла стрелка.
   Все это было просто удивительно! Как мог бегущий по полю человек - бегущий далеко от приемника и передатчика - так повлиять на испытываемую аппаратуру? Стараясь не шевелиться, люди продолжали стоять у прибора и пристально смотрели на стрелку. Нет ли тут какой-нибудь ошибки?
   И в какой-то момент им показалось, что они нашли, бесспорное доказательство неисправности аппаратуры.
   Никто не двигался, люди буквально затаили дыхание, а таинственная стрелка начинала понемногу качаться...
   - Вероятно, кто-то из нас все-таки шевельнулся, - тихо сказал руководитель испытаний. - Давайте замрем как следует...
   Но все было напрасно. Стрелка раскачивалась все сильнее и сильнее.
   Присутствующие видели, что по аэродромному полю при этом Никто не ходит.
   Спустя несколько минут послышался отдаленный гул, и маленькая движущаяся точка отчетливо обозначиласъ на облачном небе. Стрелка при этом закачалась еще сильнее.
   - Неужели наша аппаратура чувствует приближение самолета с такого расстояния? - высказал кто-то предположение, показавшееся многим совершенно фантастическим.
   Действительно, трудно было представить, что самолет, которого еще не видно и не слышно, влияет на маленькую черную стрелку.
   Однако вскоре все убедились, что именно так. Радиоинженеры разобрались, что в этом явлении, казавшемся вначале загадочным, действуют отраженные от человека или от самолета радиоволны.
   Заработали радиоконструкторы, радиоинженеры-изобретатели, и вскоре на свет появился новый замечательный прибор, названный радиолокатором. Этот почти сказочный аппарат позволяет видеть сквозь туманы и ночную мглу, не летят ли далеко, за сотни километров, вражеские самолеты, не появился ли в море неприятельский корабль. А при помощи радиолокатора, установленного на самолете, можно наблюдать на специальном экране очертания берегов рек и морей, и даже пустая консервная банка, покачивающаяся на волнах, будет обнаружена при помощи радиолокатора с самолета сквозь густые облака с большой высоты.
   * * *
   После разговора профессора и студента, который ребята подслушали из соседней комнаты, Петя как-то сразу охладел к своей идее о возобновлении поисков пропавших документов, несмотря на то что еще с утра сегодня он готовился отправиться в путь по заранее разработанному сложному плану.
   Теперь Пете больше всего на свете захотелось побывать в лабораторном корпусе, где начинали разворчиваться такие интересные события. Судя по разговору, дядя и Николай собирались вскоре пойти туда.
   Воображению Пети представлялись какие-то гудящие аппараты и даже радиоволны, которые он как-то видел на обложке научно-популярной книги, где они были изображены в виде черных кругов, расходящихся вокруг антенны радиопередатчика.
   Оказывается, в мире техники тоже существуют "тайны", которые надо "раскрывать"!
   - Ты читал Майн Рида "Всадник без головы"? - спросил Петя.
   - Читал, конечно, - ответил Ваня. - А что?
   - А то! - сказал Петя. - Здесь тайны почище, чем в этой книжке. Ну, например, эта самая... как ее... индукционная катушка, ну та, что таинственно действовала через стены... Наверно, огромная? Ты знаешь, какая она?
   - Конечно, знаю, - спокойно ответил Ваня.
   - Может быть, ее обнаружат и у нас, в лабораторном корпусе?
   - Там их, наверное, даже несколько, - заметил Ваня.
   - Неплохо было бы хоть на одну посмотреть...
   - Вот чудак! Через два года ты будешь изучать ее устройство на уроке физики. Ничего особенного в ней нет! Я хоть сейчас могу сам сделать такую катушку, только бы достать тонкую иэолированную проволоку.
   - Рассказывай! - усомнился Петя.
   - И термобатарею могу сам сделать, - задорно заявил Ваня. -Проволочки из разных металлов скрутить, да и только...
   - Термобатарею? О которой Николай рассказывал?
   - Ну, может быть, не такую, а попроще. И будет от нее гореть маленькая электрическая лампочка...
   - Это ты уж слишком воображаешь!
   Ваня открыл было рот, чтобы привести какие-нибудь солидные доказательства, как неожиданно к нему пришел на помощь Николай, слушавший весь разговор.
   - И термобатарею и катушку индукционную, конечно, вы сами сможете смастерить, - проговорил он.
   В это время в гостиную вошел Виктор Николаевич и предложил студенту отправиться в лабораторию.
   - Ваня... Знаешь что? - прошептал Петя торопливо. - Может быть, не сразу пойдем в Красильниково, а попросим дядю взять нас с собой?
   - Обязательно! - обрадовался Ваня.
   Виктор Николаевич, к удивлению Вани, совсем не раздумывая, тотчас же дал согласие. Он не возражал даже прихватить Валю, поскольку все равно Николай должен был зайти за Сергеем Синявиным.
   Таким образом, трое друзей неожиданно попали в лабораторный корпус длинное кирпичное двухэтажное здание, молчаливо хранившее в себе тайну, которую предстояло раскрыть.
   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ Поиски загадочной причины
   К лабораторному корпусу шли через парк по широкой песчаной аллее.
   По всему парку разносился громкий скрипучий звук, как от езды несмазанной коляски. Это каталась на детском педальном автомобиле дочь директора института - Лена, девочка лет десяти.
   Провожая взглядом проехавшую мимо роскошную модель автомобиля, с никелированными фарами и какой-то красной эмблемой на радиаторе, Ваня спросил:
   - Дядя Коля, а можно ли установить термобатарею на... вон таком детском автомобиле? Поставить ее под капот, а сзади присоединить к колесам маленький электромотор. Подогревать термобатарею можно сухими еловыми шишками: пусть себе потихоньку тлеют, как в самоваре, их у нас в парке много.
   - Да ты, я вижу, изобретатель! - пробасил Николай. - Что ж, попробуй может, что-нибудь и выйдет.
   Виктор Николаевич решил по дороге заглянуть в мастерскую, находившуюся в том же здании, что и лаборатория.
   Студенты и ребята остались ждать возле дверей, откуда несся монотонный шум работающих станков и тяжелые удары молотка по металлу. Только Ваня, постояв немного в раздумье, к удивлению Пети и Вали, вдруг перешагнул через порог с видом человека, который тут бывал уже не раз.
   И действительно, через открытые двери Петя и Валя увидели, как к Ване подошел какой-то человек с маленькой козлиной бородкой, в синем комбинезоне, сапогах и, по-свойски стукнув его по плечу, о чем-то с ним заговорил.
   - Это кто такой? Чего тебе там было нужно? - заинтересовались они, когда Ваня возвратился.
   - Мастер Афанасий Степанович Гром. Мне нужно было договориться с ним насчет одного дела... Насчет проволоки, в общем, - ответил небрежно Ваня почему-то чуть сиповатым голосом, видно желая казаться в эту минуту более взрослым.
   Виктор Николаевич вышел наконец из мастерской, и все поднялись на второй этаж.
   Вот и комната, где Сергей производил свой опыт с термобатареей. С глубочайшим уважением и нескрываемым интересом Петя осматривал помещение, где, как он слышал, наблюдалось какое-то необыкновенное, из ряда вон выходящее и даже "таинственное" явление. Все тут казалось ему загадочным и даже подозрительным. Вот наглухо прикрепленный к стене застекленный шкаф, на верху которого стоит коробка из оцинкованного железа, а от нее идет красиво гофрированная на изгибах широкая труба и тянется по потолку через всю комнату.
   - Что это? - тихо спросил Петя. - По-моему, вентиляция... В этом шкафу, наверно, варят что-нибудь такое... едкое, - шепнул Ваня.
   - А эти черные шнуры зачем протянуты под потолком и вдоль стен? - не унимался Петя.
   - Чудак! - улыбнулся Ваня. - Какие же это шнуры! Разве не видишь, что они привязаны к белым фарфоровым роликам: это толстые изолированные провода... По ним может идти ток большой силы...
   Петя осматривал разбегающимися глазами аппараты и машины на лабораторных столах. Их много. Некоторые из них покрыты лаком, другие - какой-то очень красивой черной краской, с мельчаишим узором, напоминающим работу Деда Мороза на оконных стеклах. На приборах - блестящие рукоятки и кнопки. А у некоторых круглые застекленные окошечки, обведенные никелированным ободком. За стеклом виднеются черные стрелки, упирающиеся своими острыми концами и деления с цифрами.
   Все это представлялось Пете не только таинственным, но и величественным. Ему вдруг показалось даже странным, что у него раньше не возникало такого ощущения, когда он смотрел на какие-либо аппараты и приборы.