Страница:
Резолюция съезда гласила: «Важнейшим вопросом материального быта рабочих все больше становится жилищный, который может быть правильно и успешно разрешен не только одними государственными мерами, а и самодеятельностью самого населения и его материальным участием. Наиболее лучшей формой такой самостоятельности в изживании жилищной нужды трудящихся является жилищная кооперация, которая своим небольшим опытом практической работы доказала свою жизненность и целесообразность».
За 1924–1925 годы в стране было образовано свыше тысячи жилищно-строительных кооперативов с числом членов до 200 тысяч человек. В основном это были рабочие высокой квалификации, верхушка рабочего класса. Для строительства нужен был достаточный паевой капитал. К тому же недостаточное производство строительных материалов – кровельного железа, стекла, цемента и прочего – вызывало удорожание строительства примерно в два раза по сравнению с довоенным периодом. Так что надежды на жилищную кооперацию если и оправдались, то совсем не в той мере и не в тех масштабах, на которые рассчитывало правительство.
Курс на индустриализацию, принятый на XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 года, изменил ситуацию в народном хозяйстве страны: началось строительство новых заводов и фабрик, в том числе по производству стройматериалов, что являлось одной из важнейших предпосылок для развития жилищно-коммунально-го хозяйства. В марте 1929 года было принято решение построить на юге Москвы (так как там имелась железная дорога и планировалось строительство речного порта) шарикоподшипниковый завод, так необходимый для российской промышленности. Значительная часть тех, кто создавал будущий гигант, составляли крестьяне – сезонники, а также молодежь, прибывшая по путевкам комсомола.
Резкое увеличение численности столичного населения привело к серьезнейшим проблемам развития городского хозяйства Москвы. Темпы жилищного и бытового строительства не отвечали потребностям развивающегося города. В июле 1935 года был утвержден Генеральный план реконструкции Москвы.
Территория города увеличилась с 28,6 тысячи до 60 тысяч гектаров в основном за счет юго-западного лесопаркового пояса. В черту города включались и территории, примыкавшие к его южной части. Было решено также ускорить темпы жилищного строительства. В 1923–1933 годах только на территории Сталинского района города Москвы было сдано в эксплуатацию 189 домов, в которые вселилось около 23 тысяч семей.
Между домами было построено несколько бетонных бассейнов, которые предназначались для запасов воды на случай пожаров. Была и своя пожарная каланча. Кроме того, в городке одновременно были построены две школы, продуктовый магазин, ясли, детский сад, почтовое отделение.
В домах в каждом подъезде располагались четыре квартиры из двух-трех жилых комнат, общей кухни, туалета. И в каждой комнате обычно жила семья из двух-трех человек, а часто и из четырех. Однако десятки тысяч жителей по-прежнему жили в бараках, общежитиях, а около половины рабочих семей имели на одного человека менее двух квадратных метров жилья.
Прирост населения здесь значительно обгонял темпы жилищного строительства. С учетом этого обстоятельства в Генеральном плане намечалось построить за 10 лет 2,5 тысячи домов общей площадью 15 миллионов квадратных метров. Чтобы обеспечить такие темпы возведения жилья, было проведено укрупнение строительных организаций, упрочена их материальная база. С этой целью на территории Южного округа в 1935–1940 годах вошло в строй несколько предприятий по изготовлению крупных блоков, сухой штукатурки, облицовочных материалов.
Важным звеном в осуществлении Генерального плана явилось сооружение канала Москва – Волга (имени Москвы). Он связал Москву с Белым, Балтийским и Каспийским морями, сделал Москву-реку судоходной, радикально решил проблему водоснабжения столицы. Кроме того, Генпланом предусматривалось строительство не только самого канала, но и плотин с 10 шлюзами для пропуска судов, четырех портов, двух пассажирских вокзалов, двух судоремонтных заводов (одного в Нагатино) и обводного канала из Пяловского водохранилища с устьем в районе Южного порта и Перервинской плотины. Северный и Западный речные порты вошли в эксплуатацию еще до войны. Строительство же Южного порта началось в 1937 году в большой Южной гавани Москвы-реки.
Сооружение его из-за почти непроходимых топей Сукина болота шло весьма напряженно и осуществлялось в основном силами ГУЛАГа и НКВД. Старая плотина, построенная еще в 70-годах XIX века, была разобрана, а на ее месте возведена более современная, что позволило открыть по городскому участку реки Москвы сплошной путь для судов.
Одновременно продолжался ввод в эксплуатацию новых канализационных сетей и коллекторов. В целях интенсивной очистки сточных вод было запланировано строительство семи районных аэрационных станций. Две первые вошли в эксплуатацию еще в 1939–1940 годах.
К 1935 году в Советском Союзе было построено свыше 19 миллионов квадратных метров жилой площади. В 43 городах проложили и реконструировали водопроводы – протяженность водопроводной сети увеличилась на 1156 км, в 15 городах была восстановлена канализация с расширением сети на 443 км, в 11 городах введено трамвайное сообщение, а в 61 населенном пункте – автобусное движение. В Москве заканчивалось строительство первой очереди метрополитена и двух троллейбусных линий.
Сверх того, в городах было замощено 8 миллионов квадратных метров мостовых, широко развернулись работы по озеленению промышленных центров, их очистке и капитальному ремонту зданий. Усилилось внимание к архитектуре и внешнему виду домов, улиц, городских площадей. Значительно расширилась промышленная база коммунальных органов по производству строительных материалов. Была проведена значительная работа по планировке новых и перепланировке старинных российских городов.
Величайшим событием стало также сооружение в Москве метрополитена, которое началось в 1932 году, и в мае 1935 года вступила в строй его первая очередь. В конце 1938 года было закончено строительство второй очереди метро. Однако, несмотря на большие достижения в строительстве, развитие жилищно-коммунального хозяйства все еще отставало от темпов индустриализации страны, от увеличения численности городского населения и возросших культурных и бытовых потребностей россиян.
К 1941 году жилищный фонд городов СССР увеличился в два раза по сравнению с 1917 годом. В ряде крупных городов новая жилая площадь, построенная за послереволюционные годы, составляла более половины жилфонда. Однако при всех успехах развития страны необходимо помнить, что за годы Великой Отечественной войны полностью или частично было разрушено и сожжено 1710 городов и более 170 тысяч и деревень, колхозов и совхозов, свыше 90 тысяч мостов и 91 тысяча километров автомобильных дорог.
Роль жилищно-коммунальной отрасли в восстановлении народного хозяйства в послевоенные годы
Перестройка и начало кардинального реформирования жилищно-коммунального хозяйства
За 1924–1925 годы в стране было образовано свыше тысячи жилищно-строительных кооперативов с числом членов до 200 тысяч человек. В основном это были рабочие высокой квалификации, верхушка рабочего класса. Для строительства нужен был достаточный паевой капитал. К тому же недостаточное производство строительных материалов – кровельного железа, стекла, цемента и прочего – вызывало удорожание строительства примерно в два раза по сравнению с довоенным периодом. Так что надежды на жилищную кооперацию если и оправдались, то совсем не в той мере и не в тех масштабах, на которые рассчитывало правительство.
Курс на индустриализацию, принятый на XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 года, изменил ситуацию в народном хозяйстве страны: началось строительство новых заводов и фабрик, в том числе по производству стройматериалов, что являлось одной из важнейших предпосылок для развития жилищно-коммунально-го хозяйства. В марте 1929 года было принято решение построить на юге Москвы (так как там имелась железная дорога и планировалось строительство речного порта) шарикоподшипниковый завод, так необходимый для российской промышленности. Значительная часть тех, кто создавал будущий гигант, составляли крестьяне – сезонники, а также молодежь, прибывшая по путевкам комсомола.
Резкое увеличение численности столичного населения привело к серьезнейшим проблемам развития городского хозяйства Москвы. Темпы жилищного и бытового строительства не отвечали потребностям развивающегося города. В июле 1935 года был утвержден Генеральный план реконструкции Москвы.
Территория города увеличилась с 28,6 тысячи до 60 тысяч гектаров в основном за счет юго-западного лесопаркового пояса. В черту города включались и территории, примыкавшие к его южной части. Было решено также ускорить темпы жилищного строительства. В 1923–1933 годах только на территории Сталинского района города Москвы было сдано в эксплуатацию 189 домов, в которые вселилось около 23 тысяч семей.
Между домами было построено несколько бетонных бассейнов, которые предназначались для запасов воды на случай пожаров. Была и своя пожарная каланча. Кроме того, в городке одновременно были построены две школы, продуктовый магазин, ясли, детский сад, почтовое отделение.
В домах в каждом подъезде располагались четыре квартиры из двух-трех жилых комнат, общей кухни, туалета. И в каждой комнате обычно жила семья из двух-трех человек, а часто и из четырех. Однако десятки тысяч жителей по-прежнему жили в бараках, общежитиях, а около половины рабочих семей имели на одного человека менее двух квадратных метров жилья.
Прирост населения здесь значительно обгонял темпы жилищного строительства. С учетом этого обстоятельства в Генеральном плане намечалось построить за 10 лет 2,5 тысячи домов общей площадью 15 миллионов квадратных метров. Чтобы обеспечить такие темпы возведения жилья, было проведено укрупнение строительных организаций, упрочена их материальная база. С этой целью на территории Южного округа в 1935–1940 годах вошло в строй несколько предприятий по изготовлению крупных блоков, сухой штукатурки, облицовочных материалов.
Важным звеном в осуществлении Генерального плана явилось сооружение канала Москва – Волга (имени Москвы). Он связал Москву с Белым, Балтийским и Каспийским морями, сделал Москву-реку судоходной, радикально решил проблему водоснабжения столицы. Кроме того, Генпланом предусматривалось строительство не только самого канала, но и плотин с 10 шлюзами для пропуска судов, четырех портов, двух пассажирских вокзалов, двух судоремонтных заводов (одного в Нагатино) и обводного канала из Пяловского водохранилища с устьем в районе Южного порта и Перервинской плотины. Северный и Западный речные порты вошли в эксплуатацию еще до войны. Строительство же Южного порта началось в 1937 году в большой Южной гавани Москвы-реки.
Сооружение его из-за почти непроходимых топей Сукина болота шло весьма напряженно и осуществлялось в основном силами ГУЛАГа и НКВД. Старая плотина, построенная еще в 70-годах XIX века, была разобрана, а на ее месте возведена более современная, что позволило открыть по городскому участку реки Москвы сплошной путь для судов.
Одновременно продолжался ввод в эксплуатацию новых канализационных сетей и коллекторов. В целях интенсивной очистки сточных вод было запланировано строительство семи районных аэрационных станций. Две первые вошли в эксплуатацию еще в 1939–1940 годах.
К 1935 году в Советском Союзе было построено свыше 19 миллионов квадратных метров жилой площади. В 43 городах проложили и реконструировали водопроводы – протяженность водопроводной сети увеличилась на 1156 км, в 15 городах была восстановлена канализация с расширением сети на 443 км, в 11 городах введено трамвайное сообщение, а в 61 населенном пункте – автобусное движение. В Москве заканчивалось строительство первой очереди метрополитена и двух троллейбусных линий.
Сверх того, в городах было замощено 8 миллионов квадратных метров мостовых, широко развернулись работы по озеленению промышленных центров, их очистке и капитальному ремонту зданий. Усилилось внимание к архитектуре и внешнему виду домов, улиц, городских площадей. Значительно расширилась промышленная база коммунальных органов по производству строительных материалов. Была проведена значительная работа по планировке новых и перепланировке старинных российских городов.
Величайшим событием стало также сооружение в Москве метрополитена, которое началось в 1932 году, и в мае 1935 года вступила в строй его первая очередь. В конце 1938 года было закончено строительство второй очереди метро. Однако, несмотря на большие достижения в строительстве, развитие жилищно-коммунального хозяйства все еще отставало от темпов индустриализации страны, от увеличения численности городского населения и возросших культурных и бытовых потребностей россиян.
К 1941 году жилищный фонд городов СССР увеличился в два раза по сравнению с 1917 годом. В ряде крупных городов новая жилая площадь, построенная за послереволюционные годы, составляла более половины жилфонда. Однако при всех успехах развития страны необходимо помнить, что за годы Великой Отечественной войны полностью или частично было разрушено и сожжено 1710 городов и более 170 тысяч и деревень, колхозов и совхозов, свыше 90 тысяч мостов и 91 тысяча километров автомобильных дорог.
Роль жилищно-коммунальной отрасли в восстановлении народного хозяйства в послевоенные годы
После окончания войны в стране проводилась колоссальная работа по восстановлению народного хозяйства. Если восстановление промышленности проходило в целом успешно, то уровень жизни населения повышался крайне медленно. Обслуживание трудящихся коммунальными услугами стояло на очень низком уровне. Огромная территория района находилась в крайне неудовлетворительном состоянии: 54 % всех улиц было не замощено, значительная часть проездов, мостовых и тротуаров не заасфальтировано и захламлено.
Острейшей оставалась жилищная проблема. Трудовые коллективы пополнялись в основном рабочими из Подмосковья и ряда близлежащих регионов и демобилизованных воинов. Заводские общежития были переполнены, санитарные комиссии били тревогу, так как боялись эпидемии. Положение с жильем было критическим. Избиратели и депутаты обращались к правительству города о постройке домов для переселения семей, проживающих в подвалах, где нет солнца и дневного света. В Южном округе Москвы на одного жителя приходилось в среднем 3,5 квадратных метров жилья, что значительно ниже среднемосковской цифры.
За семь лет по всей стране (1945–1952 годы) в городах и поселках было построено жилых домов общей площадью свыше 155 миллиона квадратных метров, а в сельской местности – более 3,8 миллиона усадеб. Но даже при таком размахе строительства жилищная проблема продолжала оставаться одной из самых острых в государстве.
В начале 1950 года был разработан новый Генеральный план развития Москвы. Он развивал в основном идеи предыдущего, принятого в 1935 году. Но главным в нем стало строительство жилья на совершенно новых принципах, путем перехода на индустриальные методы. Дома стали строиться уже не по кирпичику, а собирались из крупных панелей и блоков. На заводах стали уже изготавливаться целые комнаты, что позволило за десятилетие удвоить возведение жилья в столице. Кроме того, от архитекторов стали требовать не помпезности, а скорости, простоты. Особая роль в реализации этого плана отводилась промышленному югу столицы – здесь началась закладка предприятий по производству арматуры и железобетонных конструкций.
Новый импульс жилищному строительству придало массовое возведение в Москве пятиэтажных панельных домов, прозванных позднее «хрущевками». Первые дома появились в 1954 году в Черемушках на юго-западе столицы, а следом и в Кузьминках, на Рязанском шоссе, в Капотне и Текстильщиках как грибы росли стандартные бетонные коробки. Их дешевизна, невиданная скорость строительства сделали пятиэтажки в 1950–1960 годах господствующим типом жилых домов в Москве.
Это был весьма реальный путь быстрого решения жилищной проблемы – сотни семей переселились из бараков и подвалов в квартиры. Однако теснота «хрущевок», дискомфорт, низкие потолки вызывали недовольство. В различные инстанции поступали многочисленные жалобы, однако их никто не рассматривал, а тревожные сигналы медиков и санэпидемслужб были засекречены. «Хрущевки» с самого начала планировались как временное жилье, рассчитанное на 25 лет эксплуатации. Количество новых домов в районах столицы с каждым годом заметно прибавлялось. Для примера, только в одном из районов в 1950 году появилось 200 газифицированных домов, в большинстве своем с водопроводом и горячей водой.
Новые жилые кварталы впервые строились в комплексе с учреждениями соцкультбыта. Возводились школы, детские сады и ясли, поликлиники и больницы. В ходе строительства осуществлялось обязательное озеленение жилых кварталов, особенно в строившейся промышленной зоне. Стала осуществляться очистка прудов, в строй входили кинотеатры, началось строительство телефонной станции.
В 1975 году, накануне 30-летия Победы, возник почин трудиться «за себя и за того парня». Делалась ставка на сознательность личности, которой предстояло жить при коммунизме. Законы рабочей чести установили на всех предприятиях. Это нашло реальное воплощение в повседневной жизни: в широком внедрении самообслуживания. В некоторых учреждениях были уволены дворники и уборщицы. Вместо кондукторов в троллейбусах и автобусах появились кассовые автоматы. Милиционеры сменялись рабочими дружинами. Общественности были предоставлены более широкие права в судопроизводстве (учитывалось мнение общественных обвинителей и общественных защитников), трудовой коллектив получил право брать провинившихся на поруки.
Вскоре родилась инициатива, получившая распространение и в других районах, – прием жилых домов на общественную сохранность. Жилищно-эксплуатационные организации и жильцы брали взаимные обязательства. Работники ЖЭКа – слесари, лифтеры, электрики – обязывались отлично обслуживать дома, а жители старались бережно относиться к жилому фонду. Однако все эти нововведения, как и большинство хрущевских экспериментов, не выдержали проверку временем.
Очередная перестройка управленческой структуры была призвана улучшить положение дел в жилищной сфере. В 1946 году Наркомат коммунального хозяйства был преобразован в Министерство коммунального, а затем, в 1971 году, в Министерство жилищно-коммунального хозяйства РСФСР, которое просуществовало до июня 1990 года. За несколько десятилетий эта структура была достаточно хорошо отлажена – как по методам и формам управления, так и по системе распределения материально-технических ресурсов. Но при этом предприятия ЖКХ на местах были полностью лишены самостоятельности.
Финансирование их осуществлялось в основном из общественных фондов потребления в виде дотаций, покрывающих убытки, возникающие в ходе эксплуатации объектов жилищно-коммунального хозяйства.
Убыточность, в свою очередь, определялась государственной политикой замораживания уровня квартирной платы и коммунальных тарифов, что делалось для обеспечения доступности жилищно-коммунальных услуг основной массе населения. По существу это являлось элементом социальной гарантии государства в сфере обеспечения трудящихся жильем.
В то же время дотационность предприятий ЖКХ не стимулировала многих руководителей и специалистов к поискам путей снижения затрат, повышения качества обслуживания, также была явно недостаточной для достижения пропорционального развития инженерной инфраструктуры. Объем инвестиций в коммунальное хозяйство длительное время сохранялся на уровне 22–24 % от затрат на жилищное строительство при нормативной потребности 33–35 % для создания комфортных условий проживания.
Однако страна продолжала строиться и развиваться, а промышленные предприятия продолжали реконструироваться и модернизироваться. В то же время из-за просчетов при проведении экономических реформ недостатки становились более заметными и значимыми. Началась эпоха развития микроэлектроники и высоких технологий, когда уровень развития страны перестал определяться лишь количеством выплавленной стали, добычей нефти и газа.
К середине 1960 года Москва вновь стала ощущать острую нехватку рабочей силы. В то же время около 400 тысяч москвичей было занято малопроизводительным ручным трудом. Необходимо было заниматься срочным перевооружением промышленности, но Москва пошла по более легкому и кажущемуся более дешевым пути: временному приглашению иногородних по установленному лимиту. За счет приезжих комплектовались ставшие не престижными среди москвичей многие рабочие специальности, в том числе и на стройках города. Увеличение численности работающих легло дополнительной нагрузкой на социальную сферу Москвы.
В 60-е годы продолжалось жилищное строительство. При этом пятиэтажки постепенно вытеснялись девятиэтажными домами новых серий. В процессе строительства было снесено 624 старых ветхих строения, а 6,5 тысячи их жителей поселились в благоустроенных кварталах новостроек. В итоге в середине 70-х годов почти все жилые дома района были газифицированы. Центральное отопление имели 95 %, водопровод и канализацию – 93 % домов. Вскоре началось возведение 9—14-этажных домов.
Еще в 60-х годах, после того как граница столицы пролегла по Московской кольцевой автодороге (МКАД), стало ясно, что город следовало организовывать по-новому. Нужен был новый генеральный план, и в 1971 году он был утвержден. Архитекторы разбили Москву на восемь планировочных районов: Центральный – в пределах Садового кольца – и семь окружающих. Каждый район мыслился как маленький городок со своим центром, культурными, торговыми и административными зонами. Однако в тот период эта идея не осуществилась, но каждый из московских районов приобрел свой неповторимый облик.
В 1970—1980-х годах Москва стала главной строительной площадкой страны. За год здесь застраивалось свыше 110 тысяч квартир. И эффективнее всего застраивались южные районы. В соответствии с генпланом у Москвы-реки на территории 20 гектаров начал создаваться парк, здесь же были открыты яхт-клубы, лодочная станция, ресторан. Строили дома из расчета нормы жилой площади на москвича, которая составляла 13–13,5 квадратного метра с последующим предоставлением каждому взрослому члену семьи отдельной комнаты. Только за 1975—1985-е годы было построено 523 тысячи квадратных метров жилья. Началось освоение окраин. Здесь в 80-х годах были возведены многоэтажные дома новых серий (всего 600 тысяч квадратных метров), обозначен центральный бульвар, появились общественно-торговые и культурные центры.
В результате масштабного строительства облик Москвы существенно изменился. Выросла этажность строений, повысилась комфортабельность квартир, которые было трудно сравнить не только с «хрущевками», но и с 9-этажками 70-х годов.
По мере строительства жилые кварталы обслуживались сначала трамвайными маршрутами. Однако новые автобусные, троллейбусные и трамвайные маршруты не были в состоянии решить транспортную проблему, так как транспорт отставал от масштабов жилищного строительства. Выход был найден – строительство метро, которое появилось здесь значительно позднее. Что касается развития телефонной связи, то решение этой задачи удалось сдвинуть с мертвой точки с помощью предприятий. В результате в 1980 году на каждую из 100 квартир приходилось 72 телефона.
Развивалось масштабное строительство, и в стране к началу 80-х годов около 62 миллионов российских жителей улучшили свои жилищные условия. На этот период времени приходится расцвет крупнопанельного домостроения – так же, как и в Москве, во многих городах появляются целые кварталы домов, прозванных впоследствии «хрущевками».
К 1980 году жилфонд страны составил 1,3 миллиарда квадратных метров и был обеспечен водопроводом на 91 %, канализацией – на 90 %, центральным отоплением – на 87 %, ваннами и душами-на 83 %. Уровень газификации достиг 80 %. В городах РСФСР в то время имелись 21 тысяча бань, свыше 3 тысяч прачечных. Для сравнения: до революции в России было 384 бани общего пользования и 11 механических и полумеханических прачечных.
По состоянию на 1 января 1990 года жилищный фонд достиг 4,5 миллиарда квадратных метров общей площади. Обеспеченность населения жильем составила 15,8 квадратного метра общей площади на одного человека, в том числе жилой площадью 10,64 квадратного метра. К началу 90-х годов 80 % городских семей имели отдельные квартиры. Значительно возрос уровень благоустройства жилья и в сельской местности.
Но несмотря на увеличивающиеся с каждым днем основные фонды жилищно-коммунальной отрасли, уровень эксплуатации не соответствовал нормативным требованиям из-за недостаточного финансирования.
Начиная с 50-х и до конца 80-х годов Минкомхоз и Минжилкомхоз РСФСР неоднократно обращались в правительство с предложениями о повышении оплаты жилья как основного источника покрытия затрат предприятий, производящих и предоставляющих жилищные и коммунальные услуги. Однако низкая квартплата, объявленная одним из главных завоеваний социализма, так и не менялась с 1928 года. В то время как в европейских государствах повышение цен на квартиры и услуги проводилось в законодательном порядке, на основе учета расходного домового бюджета и хозяйственной необходимости содержания жилья, в нашей стране низкие нормы квартплаты не обеспечивали ни восстановления жилфонда, ни нормального текущего ремонта зданий.
К 1990 году в общем объеме жилищного фонда ветхое жилье составляло 7–9%, а ремонт осуществлялся на уровне 60–70 % от потребности. Катастрофически увеличился износ инженерных сетей. Уровень надежности инженерных коммуникаций в России был в 2,5–3 раза ниже, чем в европейских странах. Половина городских подземных трубопроводов давно отслужила свой срок. Затраты энергоресурсов в расчете на 1 квадратный метр жилья в три раза превысили среднеевропейский уровень. Так, на отопление жилых зданий в России требовалось 86 кг условного топлива на 1 квадратный метр общей площади в год, в то время как в аналогичных условиях Канады и Норвегии потребление энергоносителей составляет менее 30 кг на 1 квадратный метр.
Из-за отсутствия учета и регулирования воды уровень ее потребления для оплаты населением определяется по нормативам из расчета 380 литров на человека в сутки, а в странах Западной Европы, где налажен учет, было подсчитано, что фактическое потребление не превышает 120–130 литров на человека. Таким образом, отечественному потребителю приходится оплачивать издержки и потери воды, которые происходят вследствие низкого уровня надежности инженерных коммуникаций.
Даже из приведенных примеров понятно, что водно– и топливно-энергетические ресурсы расходовались у нас в стране не просто неэффективно, а расточительно. При этом эксплуатационные расходы и инвестиции на расширенное воспроизводство финансировались за счет бюджетных средств, так как квартирная плата и оплата коммунальных услуг носили чисто символический характер. Но в то же время статья расходов ЖКХ в местных бюджетах составляла 70 %, что в значительной степени усложняло выплату зарплаты другим работникам бюджетной сферы.
До начала 90-х годов все попытки усовершенствования экономического механизма отрасли сводились, как правило, к реорганизации структуры управления градообразующей базы, к изысканию средств на эксплуатацию объектов ЖКХ путем перераспределения средств общественного фонда потребления и перенесения расходов на эти цели – через соответствующие коммунальные предприятия – на промышленную группу потребителей жилищно-коммунальных услуг.
Были предприняты попытки реформирования и более радикального свойства. Так, например, постановления и инструкции о передаче объектов коммунального хозяйства, принадлежащих различным министерствам и ведомствам, на баланс соответствующих эксплуатационных и коммунальных организаций Советов министров автономных республик или исполкомов местных Советов народных депутатов носили, скорее, административный, чем экономический характер (постановления Совмина СССР от 26.08.1967 г. № 807 «О мерах по улучшению эксплуатации жилищного фонда и объектов коммунального хозяйства», Совмина СССР от 16.10.1979 г. № 940 и Совмина РСФСР от 22.04.1980 г. № 210 «О порядке передачи предприятий, объединений, организаций, учреждений, зданий и сооружений», Инструкция Министерства финансов СССР и Госплана СССР от 16.04.1980 г. № 75 «О порядке расчетов за передаваемые предприятия, объединения, организации, учреждения, здания и сооружения» и др.). Министерства и ведомства не были заинтересованы в передаче жилья исполкомам местных Советов, так как это лишало градообразующие предприятия возможности по своему усмотрению распоряжаться принадлежащим ему жилфондом. Поэтому процесс передачи, за редким исключением, шел с большим трудом.
А в целом кризисное состояние жилищно-коммунального сектора российской экономики продолжало усугубляться. Так, ввод жилья сократился с 72,8 миллиона квадратных метров общей площади в 1987 году до 49,4 миллиона квадратных метров в 1991 году и до 39,9 миллиона квадратных метров в 1992 году. Свыше 2 млн человек проживало к этому времени в ветхих и аварийных домах. К 1991 году ремонт жилфонда осуществлялся на уровне 50–55 % от потребности, а в 1992 году было отремонтировано лишь около трети необходимых объемов. Таким образом, уже в начале 90-х годов необходимость кардинальных преобразований в сфере ЖКХ стала очевидной. Вхождение страны в рынок потребовало безотлагательного решения проблем жилищно-коммунальной отрасли.
Острейшей оставалась жилищная проблема. Трудовые коллективы пополнялись в основном рабочими из Подмосковья и ряда близлежащих регионов и демобилизованных воинов. Заводские общежития были переполнены, санитарные комиссии били тревогу, так как боялись эпидемии. Положение с жильем было критическим. Избиратели и депутаты обращались к правительству города о постройке домов для переселения семей, проживающих в подвалах, где нет солнца и дневного света. В Южном округе Москвы на одного жителя приходилось в среднем 3,5 квадратных метров жилья, что значительно ниже среднемосковской цифры.
За семь лет по всей стране (1945–1952 годы) в городах и поселках было построено жилых домов общей площадью свыше 155 миллиона квадратных метров, а в сельской местности – более 3,8 миллиона усадеб. Но даже при таком размахе строительства жилищная проблема продолжала оставаться одной из самых острых в государстве.
В начале 1950 года был разработан новый Генеральный план развития Москвы. Он развивал в основном идеи предыдущего, принятого в 1935 году. Но главным в нем стало строительство жилья на совершенно новых принципах, путем перехода на индустриальные методы. Дома стали строиться уже не по кирпичику, а собирались из крупных панелей и блоков. На заводах стали уже изготавливаться целые комнаты, что позволило за десятилетие удвоить возведение жилья в столице. Кроме того, от архитекторов стали требовать не помпезности, а скорости, простоты. Особая роль в реализации этого плана отводилась промышленному югу столицы – здесь началась закладка предприятий по производству арматуры и железобетонных конструкций.
Новый импульс жилищному строительству придало массовое возведение в Москве пятиэтажных панельных домов, прозванных позднее «хрущевками». Первые дома появились в 1954 году в Черемушках на юго-западе столицы, а следом и в Кузьминках, на Рязанском шоссе, в Капотне и Текстильщиках как грибы росли стандартные бетонные коробки. Их дешевизна, невиданная скорость строительства сделали пятиэтажки в 1950–1960 годах господствующим типом жилых домов в Москве.
Это был весьма реальный путь быстрого решения жилищной проблемы – сотни семей переселились из бараков и подвалов в квартиры. Однако теснота «хрущевок», дискомфорт, низкие потолки вызывали недовольство. В различные инстанции поступали многочисленные жалобы, однако их никто не рассматривал, а тревожные сигналы медиков и санэпидемслужб были засекречены. «Хрущевки» с самого начала планировались как временное жилье, рассчитанное на 25 лет эксплуатации. Количество новых домов в районах столицы с каждым годом заметно прибавлялось. Для примера, только в одном из районов в 1950 году появилось 200 газифицированных домов, в большинстве своем с водопроводом и горячей водой.
Новые жилые кварталы впервые строились в комплексе с учреждениями соцкультбыта. Возводились школы, детские сады и ясли, поликлиники и больницы. В ходе строительства осуществлялось обязательное озеленение жилых кварталов, особенно в строившейся промышленной зоне. Стала осуществляться очистка прудов, в строй входили кинотеатры, началось строительство телефонной станции.
В 1975 году, накануне 30-летия Победы, возник почин трудиться «за себя и за того парня». Делалась ставка на сознательность личности, которой предстояло жить при коммунизме. Законы рабочей чести установили на всех предприятиях. Это нашло реальное воплощение в повседневной жизни: в широком внедрении самообслуживания. В некоторых учреждениях были уволены дворники и уборщицы. Вместо кондукторов в троллейбусах и автобусах появились кассовые автоматы. Милиционеры сменялись рабочими дружинами. Общественности были предоставлены более широкие права в судопроизводстве (учитывалось мнение общественных обвинителей и общественных защитников), трудовой коллектив получил право брать провинившихся на поруки.
Вскоре родилась инициатива, получившая распространение и в других районах, – прием жилых домов на общественную сохранность. Жилищно-эксплуатационные организации и жильцы брали взаимные обязательства. Работники ЖЭКа – слесари, лифтеры, электрики – обязывались отлично обслуживать дома, а жители старались бережно относиться к жилому фонду. Однако все эти нововведения, как и большинство хрущевских экспериментов, не выдержали проверку временем.
Очередная перестройка управленческой структуры была призвана улучшить положение дел в жилищной сфере. В 1946 году Наркомат коммунального хозяйства был преобразован в Министерство коммунального, а затем, в 1971 году, в Министерство жилищно-коммунального хозяйства РСФСР, которое просуществовало до июня 1990 года. За несколько десятилетий эта структура была достаточно хорошо отлажена – как по методам и формам управления, так и по системе распределения материально-технических ресурсов. Но при этом предприятия ЖКХ на местах были полностью лишены самостоятельности.
Финансирование их осуществлялось в основном из общественных фондов потребления в виде дотаций, покрывающих убытки, возникающие в ходе эксплуатации объектов жилищно-коммунального хозяйства.
Убыточность, в свою очередь, определялась государственной политикой замораживания уровня квартирной платы и коммунальных тарифов, что делалось для обеспечения доступности жилищно-коммунальных услуг основной массе населения. По существу это являлось элементом социальной гарантии государства в сфере обеспечения трудящихся жильем.
В то же время дотационность предприятий ЖКХ не стимулировала многих руководителей и специалистов к поискам путей снижения затрат, повышения качества обслуживания, также была явно недостаточной для достижения пропорционального развития инженерной инфраструктуры. Объем инвестиций в коммунальное хозяйство длительное время сохранялся на уровне 22–24 % от затрат на жилищное строительство при нормативной потребности 33–35 % для создания комфортных условий проживания.
Однако страна продолжала строиться и развиваться, а промышленные предприятия продолжали реконструироваться и модернизироваться. В то же время из-за просчетов при проведении экономических реформ недостатки становились более заметными и значимыми. Началась эпоха развития микроэлектроники и высоких технологий, когда уровень развития страны перестал определяться лишь количеством выплавленной стали, добычей нефти и газа.
К середине 1960 года Москва вновь стала ощущать острую нехватку рабочей силы. В то же время около 400 тысяч москвичей было занято малопроизводительным ручным трудом. Необходимо было заниматься срочным перевооружением промышленности, но Москва пошла по более легкому и кажущемуся более дешевым пути: временному приглашению иногородних по установленному лимиту. За счет приезжих комплектовались ставшие не престижными среди москвичей многие рабочие специальности, в том числе и на стройках города. Увеличение численности работающих легло дополнительной нагрузкой на социальную сферу Москвы.
В 60-е годы продолжалось жилищное строительство. При этом пятиэтажки постепенно вытеснялись девятиэтажными домами новых серий. В процессе строительства было снесено 624 старых ветхих строения, а 6,5 тысячи их жителей поселились в благоустроенных кварталах новостроек. В итоге в середине 70-х годов почти все жилые дома района были газифицированы. Центральное отопление имели 95 %, водопровод и канализацию – 93 % домов. Вскоре началось возведение 9—14-этажных домов.
Еще в 60-х годах, после того как граница столицы пролегла по Московской кольцевой автодороге (МКАД), стало ясно, что город следовало организовывать по-новому. Нужен был новый генеральный план, и в 1971 году он был утвержден. Архитекторы разбили Москву на восемь планировочных районов: Центральный – в пределах Садового кольца – и семь окружающих. Каждый район мыслился как маленький городок со своим центром, культурными, торговыми и административными зонами. Однако в тот период эта идея не осуществилась, но каждый из московских районов приобрел свой неповторимый облик.
В 1970—1980-х годах Москва стала главной строительной площадкой страны. За год здесь застраивалось свыше 110 тысяч квартир. И эффективнее всего застраивались южные районы. В соответствии с генпланом у Москвы-реки на территории 20 гектаров начал создаваться парк, здесь же были открыты яхт-клубы, лодочная станция, ресторан. Строили дома из расчета нормы жилой площади на москвича, которая составляла 13–13,5 квадратного метра с последующим предоставлением каждому взрослому члену семьи отдельной комнаты. Только за 1975—1985-е годы было построено 523 тысячи квадратных метров жилья. Началось освоение окраин. Здесь в 80-х годах были возведены многоэтажные дома новых серий (всего 600 тысяч квадратных метров), обозначен центральный бульвар, появились общественно-торговые и культурные центры.
В результате масштабного строительства облик Москвы существенно изменился. Выросла этажность строений, повысилась комфортабельность квартир, которые было трудно сравнить не только с «хрущевками», но и с 9-этажками 70-х годов.
По мере строительства жилые кварталы обслуживались сначала трамвайными маршрутами. Однако новые автобусные, троллейбусные и трамвайные маршруты не были в состоянии решить транспортную проблему, так как транспорт отставал от масштабов жилищного строительства. Выход был найден – строительство метро, которое появилось здесь значительно позднее. Что касается развития телефонной связи, то решение этой задачи удалось сдвинуть с мертвой точки с помощью предприятий. В результате в 1980 году на каждую из 100 квартир приходилось 72 телефона.
Развивалось масштабное строительство, и в стране к началу 80-х годов около 62 миллионов российских жителей улучшили свои жилищные условия. На этот период времени приходится расцвет крупнопанельного домостроения – так же, как и в Москве, во многих городах появляются целые кварталы домов, прозванных впоследствии «хрущевками».
К 1980 году жилфонд страны составил 1,3 миллиарда квадратных метров и был обеспечен водопроводом на 91 %, канализацией – на 90 %, центральным отоплением – на 87 %, ваннами и душами-на 83 %. Уровень газификации достиг 80 %. В городах РСФСР в то время имелись 21 тысяча бань, свыше 3 тысяч прачечных. Для сравнения: до революции в России было 384 бани общего пользования и 11 механических и полумеханических прачечных.
По состоянию на 1 января 1990 года жилищный фонд достиг 4,5 миллиарда квадратных метров общей площади. Обеспеченность населения жильем составила 15,8 квадратного метра общей площади на одного человека, в том числе жилой площадью 10,64 квадратного метра. К началу 90-х годов 80 % городских семей имели отдельные квартиры. Значительно возрос уровень благоустройства жилья и в сельской местности.
Но несмотря на увеличивающиеся с каждым днем основные фонды жилищно-коммунальной отрасли, уровень эксплуатации не соответствовал нормативным требованиям из-за недостаточного финансирования.
Начиная с 50-х и до конца 80-х годов Минкомхоз и Минжилкомхоз РСФСР неоднократно обращались в правительство с предложениями о повышении оплаты жилья как основного источника покрытия затрат предприятий, производящих и предоставляющих жилищные и коммунальные услуги. Однако низкая квартплата, объявленная одним из главных завоеваний социализма, так и не менялась с 1928 года. В то время как в европейских государствах повышение цен на квартиры и услуги проводилось в законодательном порядке, на основе учета расходного домового бюджета и хозяйственной необходимости содержания жилья, в нашей стране низкие нормы квартплаты не обеспечивали ни восстановления жилфонда, ни нормального текущего ремонта зданий.
К 1990 году в общем объеме жилищного фонда ветхое жилье составляло 7–9%, а ремонт осуществлялся на уровне 60–70 % от потребности. Катастрофически увеличился износ инженерных сетей. Уровень надежности инженерных коммуникаций в России был в 2,5–3 раза ниже, чем в европейских странах. Половина городских подземных трубопроводов давно отслужила свой срок. Затраты энергоресурсов в расчете на 1 квадратный метр жилья в три раза превысили среднеевропейский уровень. Так, на отопление жилых зданий в России требовалось 86 кг условного топлива на 1 квадратный метр общей площади в год, в то время как в аналогичных условиях Канады и Норвегии потребление энергоносителей составляет менее 30 кг на 1 квадратный метр.
Из-за отсутствия учета и регулирования воды уровень ее потребления для оплаты населением определяется по нормативам из расчета 380 литров на человека в сутки, а в странах Западной Европы, где налажен учет, было подсчитано, что фактическое потребление не превышает 120–130 литров на человека. Таким образом, отечественному потребителю приходится оплачивать издержки и потери воды, которые происходят вследствие низкого уровня надежности инженерных коммуникаций.
Даже из приведенных примеров понятно, что водно– и топливно-энергетические ресурсы расходовались у нас в стране не просто неэффективно, а расточительно. При этом эксплуатационные расходы и инвестиции на расширенное воспроизводство финансировались за счет бюджетных средств, так как квартирная плата и оплата коммунальных услуг носили чисто символический характер. Но в то же время статья расходов ЖКХ в местных бюджетах составляла 70 %, что в значительной степени усложняло выплату зарплаты другим работникам бюджетной сферы.
До начала 90-х годов все попытки усовершенствования экономического механизма отрасли сводились, как правило, к реорганизации структуры управления градообразующей базы, к изысканию средств на эксплуатацию объектов ЖКХ путем перераспределения средств общественного фонда потребления и перенесения расходов на эти цели – через соответствующие коммунальные предприятия – на промышленную группу потребителей жилищно-коммунальных услуг.
Были предприняты попытки реформирования и более радикального свойства. Так, например, постановления и инструкции о передаче объектов коммунального хозяйства, принадлежащих различным министерствам и ведомствам, на баланс соответствующих эксплуатационных и коммунальных организаций Советов министров автономных республик или исполкомов местных Советов народных депутатов носили, скорее, административный, чем экономический характер (постановления Совмина СССР от 26.08.1967 г. № 807 «О мерах по улучшению эксплуатации жилищного фонда и объектов коммунального хозяйства», Совмина СССР от 16.10.1979 г. № 940 и Совмина РСФСР от 22.04.1980 г. № 210 «О порядке передачи предприятий, объединений, организаций, учреждений, зданий и сооружений», Инструкция Министерства финансов СССР и Госплана СССР от 16.04.1980 г. № 75 «О порядке расчетов за передаваемые предприятия, объединения, организации, учреждения, здания и сооружения» и др.). Министерства и ведомства не были заинтересованы в передаче жилья исполкомам местных Советов, так как это лишало градообразующие предприятия возможности по своему усмотрению распоряжаться принадлежащим ему жилфондом. Поэтому процесс передачи, за редким исключением, шел с большим трудом.
А в целом кризисное состояние жилищно-коммунального сектора российской экономики продолжало усугубляться. Так, ввод жилья сократился с 72,8 миллиона квадратных метров общей площади в 1987 году до 49,4 миллиона квадратных метров в 1991 году и до 39,9 миллиона квадратных метров в 1992 году. Свыше 2 млн человек проживало к этому времени в ветхих и аварийных домах. К 1991 году ремонт жилфонда осуществлялся на уровне 50–55 % от потребности, а в 1992 году было отремонтировано лишь около трети необходимых объемов. Таким образом, уже в начале 90-х годов необходимость кардинальных преобразований в сфере ЖКХ стала очевидной. Вхождение страны в рынок потребовало безотлагательного решения проблем жилищно-коммунальной отрасли.
Перестройка и начало кардинального реформирования жилищно-коммунального хозяйства
На рубеже 1980—1990-х годов в Москве, как и во всей стране, начались радикальные перемены. Острота образовавшихся и накопившихся проблем в жилищно-коммунальном комплексе делала неизбежным реформирование этого сектора экономики. К началу 90-х годов плановая экономика в том виде, в котором она существовала в России, полностью себя изжила. Система хозяйствования, при которой основным источником пополнения государственного бюджета являлось не развитие собственного производства и выпуск конкурентоспособной продукции, а продажа сырьевых ресурсов, была не эффективной и убыточной. В свою очередь, тормозом технического процесса была сложившаяся практика директивного перераспределения полученных доходов с постоянным дотированием убыточных отраслей.
Демократические преобразования, начавшиеся в России на исходе XX века, стали тем историческим шансом, который давал реальную возможность создать новую, более продуктивную систему экономических отношений. Но если для основных отраслей российской экономики незамедлительный переход на «рыночные рельсы» являлся вопросом выживания, то для жилищно-коммунального хозяйства страны, как наиболее социально ориентированной сферы, этот путь в сложившейся ситуации был сочтен неприемлемым.
В некоторых странах бывшего социалистического содружества, например в Восточной Германии, Венгрии, Чехии, где жилищно-коммунальный комплекс переводился на новую экономическую основу на общих основаниях, методом «шоковой терапии», удалось быстро добиться желаемых результатов.
Однако Россия, долгие годы находившаяся в условиях распределительного, а не рыночного хозяйствования, оказалась совершенно не готова к кардинальному реформированию системы хозяйствования, так как не было ни управленцев, подготовленных для работы в новых условиях, ни нормативно-право-вой базы. Поэтому перевод жилищно-коммунального хозяйства на самоокупаемость мог привести к социальному взрыву в условиях стремительного обнищания значительной части населения, галопирующей инфляции, роста безработицы, невыплаты заработной платы и т. п. Поэтому было решено проводить реформу поэтапно, шаг за шагом.
Демократические преобразования, начавшиеся в России на исходе XX века, стали тем историческим шансом, который давал реальную возможность создать новую, более продуктивную систему экономических отношений. Но если для основных отраслей российской экономики незамедлительный переход на «рыночные рельсы» являлся вопросом выживания, то для жилищно-коммунального хозяйства страны, как наиболее социально ориентированной сферы, этот путь в сложившейся ситуации был сочтен неприемлемым.
В некоторых странах бывшего социалистического содружества, например в Восточной Германии, Венгрии, Чехии, где жилищно-коммунальный комплекс переводился на новую экономическую основу на общих основаниях, методом «шоковой терапии», удалось быстро добиться желаемых результатов.
Однако Россия, долгие годы находившаяся в условиях распределительного, а не рыночного хозяйствования, оказалась совершенно не готова к кардинальному реформированию системы хозяйствования, так как не было ни управленцев, подготовленных для работы в новых условиях, ни нормативно-право-вой базы. Поэтому перевод жилищно-коммунального хозяйства на самоокупаемость мог привести к социальному взрыву в условиях стремительного обнищания значительной части населения, галопирующей инфляции, роста безработицы, невыплаты заработной платы и т. п. Поэтому было решено проводить реформу поэтапно, шаг за шагом.