Джим Ричарде дрожал от холода и леденящего страха. Он все видел, и теперь ему оставалось только смотреть, как чудовище кружит в тридцати ярдах от него. Он делал глубокие вдохи, чтобы удержать подступающую тошноту. До линии волнолома оставалось еще добрых десять ярдов, но Джим боялся грести к ней. Он знал из телепередачи «Канал открытий», что малейшее движение привлекает акул, и оглядывался во все стороны. Но ни спасательных катеров, ни вертолетов нигде не было видно.
Джим осторожно отцепил веревку от щиколотки. И все-таки это огромное белое как будто учуяло его неслышное движение. Возвышающийся белый спинной плавник заскользил вперед! Джим похолодел от ужаса, стараясь не шевельнуть ни единым мускулом, но, посмотрев вниз, увидел, как его доска бьется по воде.
Мегалодон всплыл, разрезая воду своим шестифутовым спинным плавником. Одна только масса движущегося мега создавала втягивающее течение, которое раскачивало доску и серфера на целых десять футов и влекло их обратно в море. Полумесяц хвостового плавника, поднявшийся выше головы Джима, проскочил всего в нескольких дюймах от его лица.
Он почувствовал, как что-то приподнимает его, сердце бешено заколотилось от одной только мысли о кровавой пасти и многорядных зубах. Но акула почему-то проплыла мимо. Уже накатывали новые волны. Первая подняла под ним доску и толкнула ее на шесть футов вперед. До линии волнолома оставалось еще не меньше пятнадцати футов и тридцать до чудовища позади.
Сейчас или никогда... Джим осторожно лег на живот и попробовал грести. Еще десять футов, но второй волны не было. Он оглянулся, и сердце его выпрыгнуло из груди. Почувствовав новые вибрации, чудовище сделало поворот, разрезав носом воду на пятнадцать футов позади себя.
Уже ни о чем не думая, Джим уперся лицом в доску, прижал пятки к внешним краям и стал яростно грести обеими руками. Когда волна подхватила доску, он ощутил прикосновение зубов к ступням. Рванувшись вперед, прямо из разинутой пасти, он поднялся на гребень волны и нырнул в темноту. Правой рукой он ухватился снизу за доску, слетевшую вниз по тридцатифутовой волне. Рука дернулась и ударила по водяной стене, отбросив назад фонтан пены.
Мегалодону оставался какой-нибудь фут до жертвы, когда он ощутил вибрации от удара руки, и это побудило его изменить угол атаки. Поднявшись из-под волны, он кинулся на гребень как раз в тот момент, когда серфер преодолевал обратное течение.
Джим резко оглянулся через правое плечо и увидел, как захлопываются челюсти шире школьного автобуса. Но, кроме воды, в них ничего не попало. Когда чудовище нырнуло в волну, Джим проскочил мимо того места, где только что видел непомерную белую акулу.
Он понимал: у него лишь несколько секунд, пока она вновь не увидит его. Он бросил тело вперед и поплыл из последних сил. До мелководья оставалось не меньше сотни ярдов.
Глубина быстро уменьшалась, было уже всего тридцать футов, но мегалодон не обращал внимания на опасность. Догоняя с нарастающей скоростью уходящую цель, он за несколько секунд настиг свою добычу. Акула разверзла мощные челюсти и защелкнула их на жертве, смяв ее, как пустую коробку в прессе для мусора. Доска разлетелась в пасти на мельчайшие осколки.
Джим Ричарде завизжал, когда спасатели подхватили его. Последние пятьдесят ярдов он проскочил с опущенной головой и плотно зажмуренными глазами. На берегу бухты светились факелы и стояла толпа больше сотни человек. Все они кричали: «Джим, Джим, Джим...»
Зак уже обнимал его, хлопал по плечам, говорил, как он великолепно все это проделал. Но обессилевший Джим не мог еще унять нервную дрожь и, только увидев подходящую к нему Мэри, сумел взять себя в руки.
— Ты в порядке? — спросила она. — А я от страха чуть не обделалась.
Он откашлялся и глубоко вдохнул:
— Да, нормально, — потом, видя, что представляется хороший случай, спросил: — А ты вечером свободна?
БИТВА В МОРЕ
Джим осторожно отцепил веревку от щиколотки. И все-таки это огромное белое как будто учуяло его неслышное движение. Возвышающийся белый спинной плавник заскользил вперед! Джим похолодел от ужаса, стараясь не шевельнуть ни единым мускулом, но, посмотрев вниз, увидел, как его доска бьется по воде.
Мегалодон всплыл, разрезая воду своим шестифутовым спинным плавником. Одна только масса движущегося мега создавала втягивающее течение, которое раскачивало доску и серфера на целых десять футов и влекло их обратно в море. Полумесяц хвостового плавника, поднявшийся выше головы Джима, проскочил всего в нескольких дюймах от его лица.
Он почувствовал, как что-то приподнимает его, сердце бешено заколотилось от одной только мысли о кровавой пасти и многорядных зубах. Но акула почему-то проплыла мимо. Уже накатывали новые волны. Первая подняла под ним доску и толкнула ее на шесть футов вперед. До линии волнолома оставалось еще не меньше пятнадцати футов и тридцать до чудовища позади.
Сейчас или никогда... Джим осторожно лег на живот и попробовал грести. Еще десять футов, но второй волны не было. Он оглянулся, и сердце его выпрыгнуло из груди. Почувствовав новые вибрации, чудовище сделало поворот, разрезав носом воду на пятнадцать футов позади себя.
Уже ни о чем не думая, Джим уперся лицом в доску, прижал пятки к внешним краям и стал яростно грести обеими руками. Когда волна подхватила доску, он ощутил прикосновение зубов к ступням. Рванувшись вперед, прямо из разинутой пасти, он поднялся на гребень волны и нырнул в темноту. Правой рукой он ухватился снизу за доску, слетевшую вниз по тридцатифутовой волне. Рука дернулась и ударила по водяной стене, отбросив назад фонтан пены.
Мегалодону оставался какой-нибудь фут до жертвы, когда он ощутил вибрации от удара руки, и это побудило его изменить угол атаки. Поднявшись из-под волны, он кинулся на гребень как раз в тот момент, когда серфер преодолевал обратное течение.
Джим резко оглянулся через правое плечо и увидел, как захлопываются челюсти шире школьного автобуса. Но, кроме воды, в них ничего не попало. Когда чудовище нырнуло в волну, Джим проскочил мимо того места, где только что видел непомерную белую акулу.
Он понимал: у него лишь несколько секунд, пока она вновь не увидит его. Он бросил тело вперед и поплыл из последних сил. До мелководья оставалось не меньше сотни ярдов.
Глубина быстро уменьшалась, было уже всего тридцать футов, но мегалодон не обращал внимания на опасность. Догоняя с нарастающей скоростью уходящую цель, он за несколько секунд настиг свою добычу. Акула разверзла мощные челюсти и защелкнула их на жертве, смяв ее, как пустую коробку в прессе для мусора. Доска разлетелась в пасти на мельчайшие осколки.
Джим Ричарде завизжал, когда спасатели подхватили его. Последние пятьдесят ярдов он проскочил с опущенной головой и плотно зажмуренными глазами. На берегу бухты светились факелы и стояла толпа больше сотни человек. Все они кричали: «Джим, Джим, Джим...»
Зак уже обнимал его, хлопал по плечам, говорил, как он великолепно все это проделал. Но обессилевший Джим не мог еще унять нервную дрожь и, только увидев подходящую к нему Мэри, сумел взять себя в руки.
— Ты в порядке? — спросила она. — А я от страха чуть не обделалась.
Он откашлялся и глубоко вдохнул:
— Да, нормально, — потом, видя, что представляется хороший случай, спросил: — А ты вечером свободна?
БИТВА В МОРЕ
Через несколько секунд после того, как Джима ричардса вытащили из прибоя, на высоте двухсот футов появилась береговая охрана. Обнаружив свечение хищника, вертушка преследовала его в открытом море, сообщая свои координаты на военно-морскую базу в Пирл-Харборе. За считанные минуты «Наутилус» и «Кику» снялись с якорей и бросились к северу. «Кику» достигла мыса Каена уже поздно ночью, когда шедший на нее шторм перешел в настоящий ураган.
Джонас и Терри стояли в рулевой рубке, как вдруг дверь на палубу распахнулась и ветер ворвался внутрь. Мак проскользнул в сухое помещение, и тут же с его плаща натекла на пол лужа.
— Вертушка закреплена, сеть и гарпунное орудие тоже. Нам придется туго, Джонас.
— Но это, может быть, наш последний шанс. Только что сообщили об уходе из этих вод почти всех китовых стад. Если мы не поставим на эту негодяйку маяк, пока она не ушла в отрытое море, можем совсем потерять ее.
Все трое перешли в КИЦ, где позади гидроакустика стоял Macao. Лицо его было угрюмо.
— Из-за погоды береговая охрана прекратила преследование. — Macao повернулся к акустику: — Паскуале, есть что-нибудь на сонаре?
Не оборачиваясь, итальянец покачал головой:
— Только «Наутилус». — Он схватился обеими руками за стойку. Двадцатифутовая волна поднимала судно и кидала его из стороны в сторону.
У штурвала стоял капитан Барр, его моряцкие ноги сгибались в такт качке.
— Надеюсь, никто не съел сегодня лишнего. Этот шторм нам еще покажет.
Жизнь на борту первой в мире атомной подводной лодки текла довольно спокойно, когда она входила в Ваймеа-Бэй на стофутовой глубине под бушующим в океане штормом. Построенный летом 1954 года, этот корабль имел один атомный реактор, дававший перегретый пар, который в свою очередь приводил в действие две турбины. Хотя «Наутилус» установил много рекордов, но ни один из них не мог сравниться с героическим плаванием в 1958 году к Северному полюсу.
Списанная в 1980 году, подлодка должна была возвратиться к месту своей постройки, в Гротон (Новая Англия), но капитан Мак-Говерн просил командование перевести ее в Пирл-Харбор, чтобы использовать как туристический аттракцион.
Когда он узнал о нападении мегалодона, то сразу понял, что здесь понадобится вмешательство флота. Но с другой стороны, использовать современную лодку класса «Лос-Анджелес» для поиска какой-то доисторической акулы — это было уже слишком. Предложение Даниельсона взять «Наутилус» показалось ему вполне разумным, и вот после семнадцати лет бездействия эта подводная лодка снова вышла на задание.
— Что на сонаре, лейтенант?
Акустик вслушивался, не спуская глаз с экрана, который визуально показывал пеленг цели на фоне шумов моря. Любой объект изображался в виде световой отметки.
— Множество надводных шумов от шторма, но больше ничего, сэр.
— Хорошо. Обо всем докладывайте мне. Вахтенный начальник, как у нас с оружием?
Главный механик Деннис Хеллер, хотя и моложе шестью годами своего брата Фрэнка, был все-таки одним из самых старых членов команды. Оторвавшись от приборов, он ответил:
— Две торпеды в полной боевой готовности, сэр. По вашему приказу поставлены на ближнюю дальность. Почти на пределе, сэр, с вашего позволения.
— Так и надо, шеф. Здесь все обойдется без самонаведения. Как только сонар поймает ее, нужно сразу подходить на ближайшую дистанцию, чтобы не промахнуться.
— Капитан Даниельсон! — выглянул из-за своей стойки радист. — Принят сигнал бедствия от японского китобойца. Очень плохая слышимость, но, похоже, они подверглись нападению.
— Штурман, проложите курс на перехват. Десять градусов к горизонту. Если это наш приятель, я уничтожу его, чтобы еще сегодня успеть в Пирл.
Огромные волны раскачивали японский китобойный траулер «Цунами». Ветер и дождь безжалостно хлестали по лицам моряков. Трюмы судна были опасно перегружены незаконным уловом — тушами восьми серых китов. Еще две лежали на палубе, принайтованные по левому борту грузовой сетью.
Двое сигнальщиков, вцепившись в поручни, изо всех сил всматривались в шторм и темноту. Помощникам капитана было приказано следить за тем, чтобы ценный груз оставался надежно закрепленным. Но луч прожектора почти не проникал сквозь черную стену урагана, и они могли следить за грузом только при беспрестанных вспышках молний.
Еще одна вспышка. Судно заваливается на правый борт, поверхность океана исчезает из виду, грузовая сеть стонет, перетираясь о тушу. Моряки цепляются за что попало. «Цунами» ложится на левый борт.
Опять вспышка. Волна уже почти затопила их, полностью накрыв сеть.
Новая вспышка. Судно валится на правый борт, сеть выходит из воды, люди замирают от ужаса — из воды вместе с грузом вздымается белая треугольная голова невероятных размеров!
Темнота. «Цунами» кидает с борта на борт. Сигнальщики ослеплены беспрестанными вспышками молнии. Тянутся долгие секунды безмолвия.
Еще вспышка, освещающая все небо. Снова появляется ужасная голова, в пасти блестят острые как бритва зубы. Оба помощника кричат изо всех сил, но шторм заглушает все другие звуки.
Вспышка. Невообразимые челюсти уже разрывают тушу, голова упирается в раскачивающийся борт. Судно снова валится вправо. Старший помощник с огромными усилиями, вцепившись в веревочный трап, спускается на палубу, еле открывая не выдерживающие ослепительных вспышек глаза. Судно продолжает переваливаться с борта на борт. Помощник все-таки разлепляет глаза, чувствуя, как у него выворачивает желудок.
Вспышка. «Цунами» еще движется, треугольная голова исчезла, но что-то тащит судно вглубь.
— Капитан, впереди по курсу китобоец, дистанция двести ярдов.
— Благодарю, шеф, всплываем под перископ.
— Есть под перископ, сэр!
Подлодка поднялась, Даниельсон прижался лицом к тубусу перископа, вглядываясь во тьму. Ночной объектив превращал черноту ночи в оттенки серого, но шторм и катящиеся волны сильно ухудшали видимость.
Вспышка. В ее свете Даниельсон увидел на мгновение в бушующем океане силуэт лежащего на борту траулера.
Он повернулся и приказал:
— Свяжитесь с береговой охраной. Где сейчас их ближайший спасатель?
— Сэр, единственное надводное судно в пределах двадцати миль — это «Кику», — доложил радист.
— Капитан, взгляните-ка сюда, — обратился гидроакустик. На флуоресцентном экране высвечивалось положение завалившегося китобойца... и что-то еще кружило вокруг него.
Паскуале прижимал наушники к голове, перепроверяя принятое сообщение.
— Капитан, «Наутилус» ретранслирует сигнал бедствия. — Все головы повернулись к радисту. — Затонул японский траулер, двадцать миль к осту. В воде еще могут быть люди, но поблизости нигде нет надводных судов. Они просят помощи.
Macao взглянул на Джонаса:
— Это мег?
— Если да, то у нас не так много времени, — ответил Джонас. — Все киты уже ушли отсюда, а он попробовал человеческой крови и хочет есть.
— Идем к ним, капитан, быстрее, — скомандовал Macao.
«Цунами» лежал на левом борту, но не тонул, а только поднимался и опускался на двадцатифутовых волнах. Одиннадцать человек пытались найти выход наверх из отсеков, превратившихся для них в камеры смертников. Со всех сторон ревел холодный океан и неотвратимо заливал судно.
Под волнами неистовавший мегалодон кидался вверх на тонущее судно и рвал еще оставшееся китовое мясо из грузовой сети. Только его физическое присутствие еще держало гибнущий траулер на плаву.
Когда судно завалилось, старшего сигнальщика выбросило за борт, но ему каким-то образом удалось ухватиться за веревочный трап, и теперь он боролся с волнами, стараясь выплыть к стоявшей вертикально палубе. Он нащупал открытую дверь каюты и ухватился за нее. Изнутри слышались крики его товарищей. Он засветил фонарь как раз в тот момент, когда четверо вылезали из покореженной каюты. Все вместе уцепились за деревянную мачту.
— Капитан, я слышу крики, — доложил гидроакустик. — Люди уже в воде.
— Проклятие! Далеко ли «Кику»?
— Шесть минут, не больше, — ответил Хеллер.
Даниельсон пытался сообразить, как отвлечь мегалодона от тонущих людей.
— Шеф, включите все колокола громкого боя на полную мощность! На сонаре, следите за зверем и докладывайте!
— Есть колокола, сэр!
ПИНГ!.. ПИНГ!.. ПИНГ!.. По всей лодке забили металлические гонги, излучая звук в морскую воду, подобно тому как сирены разрезают ночной воздух.
Через несколько мгновений первые удары гонгов достигли боковой линии мегалодона. Пронзительные звуковые волны ударили по чувствительным рецепторам и вызвали у него инстинктивную ярость. Какое-то неизвестное существо оспаривало его добычу. Оставив в сети последние куски китового мяса, мег сделал круг под тонущим «Цунами», дважды ударил по воде головой и устремился к «Наутилусу».
— Капитан, есть пеленг на частоте три герца, — наверное, от этого чудовища. Вам удалось привлечь его внимание! — доложил гидроакустик. — Двести ярдов, идет прямо на нас.
— Шеф?
— У меня есть решение, сэр, но взрыв уничтожит и команду траулера.
— Сто ярдов, сэр!
— Рулевой, курс ноль-два-пять, погружение двадцать градусов до глубины тысяча двести футов, скорость пятнадцать узлов. Посмотрим, будет ли оно нас преследовать. Нужно немного океана между этой рыбиной и траулером.
Подлодка, преследуемая мегалодоном, ускорила пологий спуск. Длина акулы не доходила и до половины длины «Наутилуса». Его три тысячи тонн намного превышали ее вес. Но мег мог плыть и менять курс быстрее, и к тому же он не хотел уступить кому-либо свое превосходство. Подойдя сверху, рывком, как берсеркер,[15] как шестидесятифутовый локомотив, он кинулся на стальной корпус подлодки.
БУМ!! «Наутилус» рыскнул в сторону, команда на постах попадала. Сразу отключилось электричество и зажглись красные аварийные фонари. Все двигатели заглохли, подлодку, накренившуюся на сорок пять градусов, понесло течением.
Мегалодон осторожно проплыл вокруг своего врага. От удара у него болезненно гудел нос, и он мотал головой. Кроме того, сломались несколько зубов, но на их месте почти сразу должны были отрасти новые.
Капитан Даниельсон почувствовал, как что-то теплое заливает его правый глаз.
— Рапорты всех постов! — заорал он, вытирая кровь со лба.
Первым отозвался главный механик Хеллер:
— Машина докладывает о воде в трех отсеках, сэр. Реактор отключился.
— Радиация?
— Утечки нет.
— Аккумуляторы?
— По всей видимости, работоспособны, капитан. Но не слушаются кормовые рули. Нас ударило прямо над килем.
— Вот дьявол! — Даниельсон был вне себя. Он позволил какой-то рыбе изувечить свой корабль! — Где сейчас мег?
— Кружит, сэр. Очень близко, — ответил гидроакустик.
— Капитан, — доложил Хеллер, — поврежден один винт, второй заработает через двадцать минут. Но только аварийные аккумуляторы, сэр.
— Торпеды?
— В полной готовности, сэр.
— Воду в аппараты один и два, шеф. Гидроакустик, доложить, когда мы выйдем на линию залпа.
Снова заскрипели плиты обшивки. В пост управления вдруг прыснула морская вода.
— Акустик...
— Да, сэр? — откликнулся побледневший оператор. — Мне кажется, мегалодон хочет прокусить наш корпус.
«Кику» подошла к тому месту, где, согласно последнему сообщению, должен был находиться китобоец, но без подпиравшего его снизу мега «Цунами» камнем пошел ко дну.
Джонас и Хеллер в спасательных жилетах, привязанные страховочными линями, стояли на носу. Хеллер управлял прожектором, Джонас держал в одной руке базуку, заряженную маячным гарпуном, в другой — спасательный круг. «Кику» металась вверх и вниз, разбивая форштевнем волны и чуть ли не каждую секунду грозя сбросить обоих за борт.
— Вон там! — Джонас указал на правый борт. Два человека цеплялись за обломки мачты.
Хеллер направил на них прожектор и вызвал по рации Барра. Нос судна с трудом повернул вправо.
Джонас передал базуку Хеллеру и, держась за поручни, бросил тонущим спасательный круг. Море вздыбливалось и опускалось, «Кику» кидала Джонаса, как дикая лошадь, и он не мог понять, видели ли те люди плавающий круг.
— Оставьте это, Тэйлор! — закричал Хеллер. — Вы никогда не достанете до них!
Джонас продолжал вглядываться в воду. Нос судна низвергнулся с высоты тридцати футов, в десяти ярдах катила новая волна. Судно опять подняло, и луч осветил людей в воде. Один из них махал рукой.
— Подстрахуйте меня! — крикнул Джонас.
— Что?!
Нос судна нырнул, и Джонас переступил через поручни. Со следующим подъемом он прыгнул за борт прямо в набегающую волну. Казалось, вся сила мгновенно ушла из тела в ледяную воду. Он поднялся на следующей волне, но ничего не увидел и, превозмогая изнеможение, поплыл обратно.
Вдруг он оказался в воздухе, потом снова упал в воду. Плыть не имело никакого смысла. Его просто кидало вниз и вверх по горам воды. Неожиданно голова его столкнулась с чем-то твердым, и в глазах стало совсем темно.
Мег не мог понять, живое ли это существо. Пронзительные звуковые импульсы прекратились. Похоже, эта рыба была слишком велика, чтобы хватать ее челюстями. Чувство подсказывало — она несъедобна. Еще один круг, еще одна попытка. Нет, добыча была слишком велика. И вдруг мег учуял знакомые вибрации на поверхности.
— Она уходит, капитан! — доложил оператор радара, указывая на экран.
— Подтверждаю, сэр, — присоединился к нему гидроакустик. — Она поднимается к поверхности.
— Двигатели готовы, капитан, — доложил Хеллер, и как бы в ответ «Наутилус» стал на ровный киль.
— Вот хорошая девочка. На руле, курс ноль-пять-ноль, рули десять градусов на подъем до тысячи футов. Шеф, я хочу подстрелить эту гадину. По команде снова включить колокола громкого боя. Когда она начнет спускаться для атаки, я врежу ей обеими торпедами!
Хеллер выглядел озабоченным.
— Сэр, механическая часть предупреждает, что судно не выдержит второго столкновения. Я настоятельно советую возвратиться в Пирл...
— Отставить, мистер Хеллер. Мы покончим с этим сейчас же.
Чья-то рука уцепилась за воротник Джонаса. Это был старший сигнальщик. Он говорил что-то по-японски, наверное благодарил. Джонас попытался осмотреться. Второй моряк исчез.
Потом он почувствовал, как что-то с силой тянет его за пояс. Это Хеллер и его люди вытаскивали его обратно на «Кику».
— Держись! — крикнул Тэйлор и обхватил матроса сзади.
Охотница запеленговала вибрации и кинулась на свою добычу. В сотне футов от новой еды она опять услышала пронзительные звуки. Она уже почти чувствовала теплую кровь, но агрессивный вызов, который донесся к ней с этими вибрациями, оказался сильнее голода. Плавным движением она повернула назад, превратившись в белое пятно на курсе своего противника.
— Шесть тысяч ярдов, быстро сближается, капитан! — завопил акустик.
— Шеф, мы готовы стрелять?
— Да, сэр!
— По моей команде...
— Две тысячи футов...
— Спокойно, джентльмены.
— Тысяча футов, сэр!
— Пусть подойдет ближе...
— Сэр, она меняет курс! Я потерял ее! — в отчаянии вскричал Деннис Хеллер.
Даниельсон подбежал к стойке. Пот и загустевающая кровь текли по его лицу.
— Что случилось?
Акустик, скорчившись, прижимал наушники, напряженно вслушиваясь.
— Сэр, она ушла на глубину, я едва слышу ее... Подождите, четыре тысячи футов. Ах ты дерьмо, она под нами!
— Полный вперед! — приказал Даниельсон. Покалеченная сорокалетняя подлодка бросилась вперед, пытаясь набрать скорость больше десяти узлов. Мегалодон поднялся снизу, снова нацеливаясь на то, что казалось ему хвостом этого существа. Его нос ударился в сталь на скорости свыше тридцати пяти узлов. Все машинное отделение сразу же получило открытую пробоину.
Кроме того, от столкновения треснули кормовые балластные цистерны. Килевое пространство заполнилось водой, и лодка получила дифферент сорок пять градусов. Но самым опасным был удар в машинное отделение. Помощник механика Дэвид Фрейман в темноте повалился на спину, ударился головой о пульт управления и потерял сознание. Лейтенанта Арти Кравеца прижало сломанным шпангоутом и раздробило ему левую лодыжку. Когда в машину потекла вода, он все-таки сумел освободиться, переползти в соседний отсек и задраить водонепроницаемую дверь. Еще несколько секунд, и туда хлынула бы вода.
— Рапорты о повреждениях! — скомандовал Даниельсон.
— Машинное отделение затоплено, — доложил главный механик Хеллер. — Я не могу...
Его заглушил громкий вой сирен. Включились красные аварийные мигалки.
— Поврежден прочный корпус! — закричал он. — Кто-то должен заделать пробоину.
— Рулевой, сжатый воздух в балластные цистерны, подъем! Хеллер, спуститесь в реакторный отсек...
— Уже иду!
«Наутилус» поднимался под углом сорок пять градусов, все еще накренившись на левый борт. Хеллер бежал через лабиринт полнейшего хаоса. Во всех отсеках люди или помогали раненым, или пытались заткнуть тысячи протечек, из которых фонтанами била вода. Половина приборных стоек была повалена.
Когда Хеллер вошел в отсек, лейтенант Кравец яростно переключал тумблеры, вырубая реактор. Последние три перекинул сам главный механик и после этого выключил сигнал тревоги.
— Рапортуйте, лейтенант.
— Четверо убитых, выведена из строя целая секция трубопровода. Кормовые отсеки полностью затоплены.
— Радиация?
Лейтенант посмотрел на своего главного механика:
— Денни, этому кораблю уже больше сорока лет. У нас нарушена целостность корпуса. Стальные плиты отлетают, как стружка. Мы утонем прежде, чем нас прикончит радиация.
Джонаса вытащили на палубу и отнесли в рулевую рубку. Через секунду Фрэнк Хеллер и его люди подняли и японского моряка.
— Тэйлор, вы спятили? — вопил Хеллер.
— Успокойся, Фрэнк, — вмешался Де Марко. — Мы получили сигнал бедствия с «Наутилуса».
Хеллер побежал в командный центр.
— Ну, что?
Боб Паскуале сидел, прижимая наушники и стараясь хоть что-нибудь расслышать.
— Они всплывают. Двигатели не работают. Им немедленно нужна наша помощь.
Капитан Барр прорычал команду изменить курс. «Кику», борясь с двадцатифутовыми волнами, сделала поворот.
Дэвид Фрейман пришел в сознание. С его лба текла кровь. Лицо было плотно прижато к двери отсека, около которой еще оставался небольшой объем воздуха. Весь отсек был залит красным светом.
«Наутилус» всплывал, из пробоины в корпусе стали вываливаться в океан обломки. Мегалодон поднимался вместе с подлодкой, хватая все, что только двигалось. Его возбуждал запах крови.
Мег вонзил свою голову в пробоину, еще больше раздвинув уже разошедшиеся стальные плиты. Его белое свечение осветило снизу затопленный отсек. Механик погрузил лицо под воду и закричал от ужаса. Девятифутовые челюсти заполняли собой весь отсек. Верхняя челюсть выдвинулась вперед, как нечто из фильма ужасов. Меньше чем в пяти футах от него были треугольные зубы. Фрейман чувствовал, что его тело засасывает водоворотом. Он рванул дверь. Океан заглушал его вопли. И тогда, нырнув, он стал глубоко вдыхать соленую воду, чтобы заполнить ею легкие и умереть прежде, чем его схватят девятидюймовые ножи.
Монстр засосал тело механика в пасть, раздробил и разом проглотил его. Теплая кровь вызвала у него новый приступ ярости. Он помотал головой, высвободился из пробоины и стал снова кружить над всплывающим «Наутилусом».
— Оставить судно! Всем оставить судно! — рявкнул капитан Даниельсон. «Наутилус» под напором набегавших волн сильно заваливался на правый борт.
Настежь откинулись три люка, вода хлынула внутрь. Ярко-розовые сигнальные ракеты пронизывали темноту. Появились три ярко-желтых плота по восемь футов в диаметре. Через несколько минут на них перебрались все оставшиеся в живых. Они изо всех сил старались не свалиться в бушующее море. «Кику» подошла уже совсем близко, на плотах могли ориентироваться по ее прожектору.
Даниельсон был на последнем плоту. Удары молнии освещали поверхность моря. Он повернулся к «Наутилусу». Через несколько секунд волны накрыли подводную лодку. Она перевернулась и пошла ко дну, на свою последнюю стоянку под" водами Тихого океана.
Вспышка. Первый плот достиг «Кику», пятнадцать человек забрались на ее правый борт по грузовой сети. В судно ударила волна, высоко подняв его и бросив вниз на тридцать футов.
Вспышка. Нескольких из команды «Наутилуса» смыло обратно в море.
Джонас навел прожектор на волну и заметил моряка. Это был Деннис Хеллер. Фрэнк видел, как его младший брат изо всех сил пытается удержаться на поверхности в пятнадцати футах от «Кику». Фрэнк бросил спасательный круг; в это время подошел второй плот.
Деннис схватился за круг, и брат стал подтаскивать его к «Кику». Люди со второго плота уже забрались на палубу, последней группе оставалось до судна футов десять. Деннис начал подниматься по сети, и когда он забрался уже наполовину, к нему присоединились моряки с последнего плота.
Мамонтоподобная волна подняла высоко вверх, вместе с судном, забиравшихся людей. Фрэнк Хеллер лежал на палубе лицом вниз, высунувшись за поручни. Одной рукой он держался за металлическую трубу, другую тянул к брату, до которого оставалось всего три фута.
Джонас и Терри стояли в рулевой рубке, как вдруг дверь на палубу распахнулась и ветер ворвался внутрь. Мак проскользнул в сухое помещение, и тут же с его плаща натекла на пол лужа.
— Вертушка закреплена, сеть и гарпунное орудие тоже. Нам придется туго, Джонас.
— Но это, может быть, наш последний шанс. Только что сообщили об уходе из этих вод почти всех китовых стад. Если мы не поставим на эту негодяйку маяк, пока она не ушла в отрытое море, можем совсем потерять ее.
Все трое перешли в КИЦ, где позади гидроакустика стоял Macao. Лицо его было угрюмо.
— Из-за погоды береговая охрана прекратила преследование. — Macao повернулся к акустику: — Паскуале, есть что-нибудь на сонаре?
Не оборачиваясь, итальянец покачал головой:
— Только «Наутилус». — Он схватился обеими руками за стойку. Двадцатифутовая волна поднимала судно и кидала его из стороны в сторону.
У штурвала стоял капитан Барр, его моряцкие ноги сгибались в такт качке.
— Надеюсь, никто не съел сегодня лишнего. Этот шторм нам еще покажет.
Жизнь на борту первой в мире атомной подводной лодки текла довольно спокойно, когда она входила в Ваймеа-Бэй на стофутовой глубине под бушующим в океане штормом. Построенный летом 1954 года, этот корабль имел один атомный реактор, дававший перегретый пар, который в свою очередь приводил в действие две турбины. Хотя «Наутилус» установил много рекордов, но ни один из них не мог сравниться с героическим плаванием в 1958 году к Северному полюсу.
Списанная в 1980 году, подлодка должна была возвратиться к месту своей постройки, в Гротон (Новая Англия), но капитан Мак-Говерн просил командование перевести ее в Пирл-Харбор, чтобы использовать как туристический аттракцион.
Когда он узнал о нападении мегалодона, то сразу понял, что здесь понадобится вмешательство флота. Но с другой стороны, использовать современную лодку класса «Лос-Анджелес» для поиска какой-то доисторической акулы — это было уже слишком. Предложение Даниельсона взять «Наутилус» показалось ему вполне разумным, и вот после семнадцати лет бездействия эта подводная лодка снова вышла на задание.
— Что на сонаре, лейтенант?
Акустик вслушивался, не спуская глаз с экрана, который визуально показывал пеленг цели на фоне шумов моря. Любой объект изображался в виде световой отметки.
— Множество надводных шумов от шторма, но больше ничего, сэр.
— Хорошо. Обо всем докладывайте мне. Вахтенный начальник, как у нас с оружием?
Главный механик Деннис Хеллер, хотя и моложе шестью годами своего брата Фрэнка, был все-таки одним из самых старых членов команды. Оторвавшись от приборов, он ответил:
— Две торпеды в полной боевой готовности, сэр. По вашему приказу поставлены на ближнюю дальность. Почти на пределе, сэр, с вашего позволения.
— Так и надо, шеф. Здесь все обойдется без самонаведения. Как только сонар поймает ее, нужно сразу подходить на ближайшую дистанцию, чтобы не промахнуться.
— Капитан Даниельсон! — выглянул из-за своей стойки радист. — Принят сигнал бедствия от японского китобойца. Очень плохая слышимость, но, похоже, они подверглись нападению.
— Штурман, проложите курс на перехват. Десять градусов к горизонту. Если это наш приятель, я уничтожу его, чтобы еще сегодня успеть в Пирл.
Огромные волны раскачивали японский китобойный траулер «Цунами». Ветер и дождь безжалостно хлестали по лицам моряков. Трюмы судна были опасно перегружены незаконным уловом — тушами восьми серых китов. Еще две лежали на палубе, принайтованные по левому борту грузовой сетью.
Двое сигнальщиков, вцепившись в поручни, изо всех сил всматривались в шторм и темноту. Помощникам капитана было приказано следить за тем, чтобы ценный груз оставался надежно закрепленным. Но луч прожектора почти не проникал сквозь черную стену урагана, и они могли следить за грузом только при беспрестанных вспышках молний.
Еще одна вспышка. Судно заваливается на правый борт, поверхность океана исчезает из виду, грузовая сеть стонет, перетираясь о тушу. Моряки цепляются за что попало. «Цунами» ложится на левый борт.
Опять вспышка. Волна уже почти затопила их, полностью накрыв сеть.
Новая вспышка. Судно валится на правый борт, сеть выходит из воды, люди замирают от ужаса — из воды вместе с грузом вздымается белая треугольная голова невероятных размеров!
Темнота. «Цунами» кидает с борта на борт. Сигнальщики ослеплены беспрестанными вспышками молнии. Тянутся долгие секунды безмолвия.
Еще вспышка, освещающая все небо. Снова появляется ужасная голова, в пасти блестят острые как бритва зубы. Оба помощника кричат изо всех сил, но шторм заглушает все другие звуки.
Вспышка. Невообразимые челюсти уже разрывают тушу, голова упирается в раскачивающийся борт. Судно снова валится вправо. Старший помощник с огромными усилиями, вцепившись в веревочный трап, спускается на палубу, еле открывая не выдерживающие ослепительных вспышек глаза. Судно продолжает переваливаться с борта на борт. Помощник все-таки разлепляет глаза, чувствуя, как у него выворачивает желудок.
Вспышка. «Цунами» еще движется, треугольная голова исчезла, но что-то тащит судно вглубь.
— Капитан, впереди по курсу китобоец, дистанция двести ярдов.
— Благодарю, шеф, всплываем под перископ.
— Есть под перископ, сэр!
Подлодка поднялась, Даниельсон прижался лицом к тубусу перископа, вглядываясь во тьму. Ночной объектив превращал черноту ночи в оттенки серого, но шторм и катящиеся волны сильно ухудшали видимость.
Вспышка. В ее свете Даниельсон увидел на мгновение в бушующем океане силуэт лежащего на борту траулера.
Он повернулся и приказал:
— Свяжитесь с береговой охраной. Где сейчас их ближайший спасатель?
— Сэр, единственное надводное судно в пределах двадцати миль — это «Кику», — доложил радист.
— Капитан, взгляните-ка сюда, — обратился гидроакустик. На флуоресцентном экране высвечивалось положение завалившегося китобойца... и что-то еще кружило вокруг него.
Паскуале прижимал наушники к голове, перепроверяя принятое сообщение.
— Капитан, «Наутилус» ретранслирует сигнал бедствия. — Все головы повернулись к радисту. — Затонул японский траулер, двадцать миль к осту. В воде еще могут быть люди, но поблизости нигде нет надводных судов. Они просят помощи.
Macao взглянул на Джонаса:
— Это мег?
— Если да, то у нас не так много времени, — ответил Джонас. — Все киты уже ушли отсюда, а он попробовал человеческой крови и хочет есть.
— Идем к ним, капитан, быстрее, — скомандовал Macao.
«Цунами» лежал на левом борту, но не тонул, а только поднимался и опускался на двадцатифутовых волнах. Одиннадцать человек пытались найти выход наверх из отсеков, превратившихся для них в камеры смертников. Со всех сторон ревел холодный океан и неотвратимо заливал судно.
Под волнами неистовавший мегалодон кидался вверх на тонущее судно и рвал еще оставшееся китовое мясо из грузовой сети. Только его физическое присутствие еще держало гибнущий траулер на плаву.
Когда судно завалилось, старшего сигнальщика выбросило за борт, но ему каким-то образом удалось ухватиться за веревочный трап, и теперь он боролся с волнами, стараясь выплыть к стоявшей вертикально палубе. Он нащупал открытую дверь каюты и ухватился за нее. Изнутри слышались крики его товарищей. Он засветил фонарь как раз в тот момент, когда четверо вылезали из покореженной каюты. Все вместе уцепились за деревянную мачту.
— Капитан, я слышу крики, — доложил гидроакустик. — Люди уже в воде.
— Проклятие! Далеко ли «Кику»?
— Шесть минут, не больше, — ответил Хеллер.
Даниельсон пытался сообразить, как отвлечь мегалодона от тонущих людей.
— Шеф, включите все колокола громкого боя на полную мощность! На сонаре, следите за зверем и докладывайте!
— Есть колокола, сэр!
ПИНГ!.. ПИНГ!.. ПИНГ!.. По всей лодке забили металлические гонги, излучая звук в морскую воду, подобно тому как сирены разрезают ночной воздух.
Через несколько мгновений первые удары гонгов достигли боковой линии мегалодона. Пронзительные звуковые волны ударили по чувствительным рецепторам и вызвали у него инстинктивную ярость. Какое-то неизвестное существо оспаривало его добычу. Оставив в сети последние куски китового мяса, мег сделал круг под тонущим «Цунами», дважды ударил по воде головой и устремился к «Наутилусу».
— Капитан, есть пеленг на частоте три герца, — наверное, от этого чудовища. Вам удалось привлечь его внимание! — доложил гидроакустик. — Двести ярдов, идет прямо на нас.
— Шеф?
— У меня есть решение, сэр, но взрыв уничтожит и команду траулера.
— Сто ярдов, сэр!
— Рулевой, курс ноль-два-пять, погружение двадцать градусов до глубины тысяча двести футов, скорость пятнадцать узлов. Посмотрим, будет ли оно нас преследовать. Нужно немного океана между этой рыбиной и траулером.
Подлодка, преследуемая мегалодоном, ускорила пологий спуск. Длина акулы не доходила и до половины длины «Наутилуса». Его три тысячи тонн намного превышали ее вес. Но мег мог плыть и менять курс быстрее, и к тому же он не хотел уступить кому-либо свое превосходство. Подойдя сверху, рывком, как берсеркер,[15] как шестидесятифутовый локомотив, он кинулся на стальной корпус подлодки.
БУМ!! «Наутилус» рыскнул в сторону, команда на постах попадала. Сразу отключилось электричество и зажглись красные аварийные фонари. Все двигатели заглохли, подлодку, накренившуюся на сорок пять градусов, понесло течением.
Мегалодон осторожно проплыл вокруг своего врага. От удара у него болезненно гудел нос, и он мотал головой. Кроме того, сломались несколько зубов, но на их месте почти сразу должны были отрасти новые.
Капитан Даниельсон почувствовал, как что-то теплое заливает его правый глаз.
— Рапорты всех постов! — заорал он, вытирая кровь со лба.
Первым отозвался главный механик Хеллер:
— Машина докладывает о воде в трех отсеках, сэр. Реактор отключился.
— Радиация?
— Утечки нет.
— Аккумуляторы?
— По всей видимости, работоспособны, капитан. Но не слушаются кормовые рули. Нас ударило прямо над килем.
— Вот дьявол! — Даниельсон был вне себя. Он позволил какой-то рыбе изувечить свой корабль! — Где сейчас мег?
— Кружит, сэр. Очень близко, — ответил гидроакустик.
— Капитан, — доложил Хеллер, — поврежден один винт, второй заработает через двадцать минут. Но только аварийные аккумуляторы, сэр.
— Торпеды?
— В полной готовности, сэр.
— Воду в аппараты один и два, шеф. Гидроакустик, доложить, когда мы выйдем на линию залпа.
Снова заскрипели плиты обшивки. В пост управления вдруг прыснула морская вода.
— Акустик...
— Да, сэр? — откликнулся побледневший оператор. — Мне кажется, мегалодон хочет прокусить наш корпус.
«Кику» подошла к тому месту, где, согласно последнему сообщению, должен был находиться китобоец, но без подпиравшего его снизу мега «Цунами» камнем пошел ко дну.
Джонас и Хеллер в спасательных жилетах, привязанные страховочными линями, стояли на носу. Хеллер управлял прожектором, Джонас держал в одной руке базуку, заряженную маячным гарпуном, в другой — спасательный круг. «Кику» металась вверх и вниз, разбивая форштевнем волны и чуть ли не каждую секунду грозя сбросить обоих за борт.
— Вон там! — Джонас указал на правый борт. Два человека цеплялись за обломки мачты.
Хеллер направил на них прожектор и вызвал по рации Барра. Нос судна с трудом повернул вправо.
Джонас передал базуку Хеллеру и, держась за поручни, бросил тонущим спасательный круг. Море вздыбливалось и опускалось, «Кику» кидала Джонаса, как дикая лошадь, и он не мог понять, видели ли те люди плавающий круг.
— Оставьте это, Тэйлор! — закричал Хеллер. — Вы никогда не достанете до них!
Джонас продолжал вглядываться в воду. Нос судна низвергнулся с высоты тридцати футов, в десяти ярдах катила новая волна. Судно опять подняло, и луч осветил людей в воде. Один из них махал рукой.
— Подстрахуйте меня! — крикнул Джонас.
— Что?!
Нос судна нырнул, и Джонас переступил через поручни. Со следующим подъемом он прыгнул за борт прямо в набегающую волну. Казалось, вся сила мгновенно ушла из тела в ледяную воду. Он поднялся на следующей волне, но ничего не увидел и, превозмогая изнеможение, поплыл обратно.
Вдруг он оказался в воздухе, потом снова упал в воду. Плыть не имело никакого смысла. Его просто кидало вниз и вверх по горам воды. Неожиданно голова его столкнулась с чем-то твердым, и в глазах стало совсем темно.
Мег не мог понять, живое ли это существо. Пронзительные звуковые импульсы прекратились. Похоже, эта рыба была слишком велика, чтобы хватать ее челюстями. Чувство подсказывало — она несъедобна. Еще один круг, еще одна попытка. Нет, добыча была слишком велика. И вдруг мег учуял знакомые вибрации на поверхности.
— Она уходит, капитан! — доложил оператор радара, указывая на экран.
— Подтверждаю, сэр, — присоединился к нему гидроакустик. — Она поднимается к поверхности.
— Двигатели готовы, капитан, — доложил Хеллер, и как бы в ответ «Наутилус» стал на ровный киль.
— Вот хорошая девочка. На руле, курс ноль-пять-ноль, рули десять градусов на подъем до тысячи футов. Шеф, я хочу подстрелить эту гадину. По команде снова включить колокола громкого боя. Когда она начнет спускаться для атаки, я врежу ей обеими торпедами!
Хеллер выглядел озабоченным.
— Сэр, механическая часть предупреждает, что судно не выдержит второго столкновения. Я настоятельно советую возвратиться в Пирл...
— Отставить, мистер Хеллер. Мы покончим с этим сейчас же.
Чья-то рука уцепилась за воротник Джонаса. Это был старший сигнальщик. Он говорил что-то по-японски, наверное благодарил. Джонас попытался осмотреться. Второй моряк исчез.
Потом он почувствовал, как что-то с силой тянет его за пояс. Это Хеллер и его люди вытаскивали его обратно на «Кику».
— Держись! — крикнул Тэйлор и обхватил матроса сзади.
Охотница запеленговала вибрации и кинулась на свою добычу. В сотне футов от новой еды она опять услышала пронзительные звуки. Она уже почти чувствовала теплую кровь, но агрессивный вызов, который донесся к ней с этими вибрациями, оказался сильнее голода. Плавным движением она повернула назад, превратившись в белое пятно на курсе своего противника.
— Шесть тысяч ярдов, быстро сближается, капитан! — завопил акустик.
— Шеф, мы готовы стрелять?
— Да, сэр!
— По моей команде...
— Две тысячи футов...
— Спокойно, джентльмены.
— Тысяча футов, сэр!
— Пусть подойдет ближе...
— Сэр, она меняет курс! Я потерял ее! — в отчаянии вскричал Деннис Хеллер.
Даниельсон подбежал к стойке. Пот и загустевающая кровь текли по его лицу.
— Что случилось?
Акустик, скорчившись, прижимал наушники, напряженно вслушиваясь.
— Сэр, она ушла на глубину, я едва слышу ее... Подождите, четыре тысячи футов. Ах ты дерьмо, она под нами!
— Полный вперед! — приказал Даниельсон. Покалеченная сорокалетняя подлодка бросилась вперед, пытаясь набрать скорость больше десяти узлов. Мегалодон поднялся снизу, снова нацеливаясь на то, что казалось ему хвостом этого существа. Его нос ударился в сталь на скорости свыше тридцати пяти узлов. Все машинное отделение сразу же получило открытую пробоину.
Кроме того, от столкновения треснули кормовые балластные цистерны. Килевое пространство заполнилось водой, и лодка получила дифферент сорок пять градусов. Но самым опасным был удар в машинное отделение. Помощник механика Дэвид Фрейман в темноте повалился на спину, ударился головой о пульт управления и потерял сознание. Лейтенанта Арти Кравеца прижало сломанным шпангоутом и раздробило ему левую лодыжку. Когда в машину потекла вода, он все-таки сумел освободиться, переползти в соседний отсек и задраить водонепроницаемую дверь. Еще несколько секунд, и туда хлынула бы вода.
— Рапорты о повреждениях! — скомандовал Даниельсон.
— Машинное отделение затоплено, — доложил главный механик Хеллер. — Я не могу...
Его заглушил громкий вой сирен. Включились красные аварийные мигалки.
— Поврежден прочный корпус! — закричал он. — Кто-то должен заделать пробоину.
— Рулевой, сжатый воздух в балластные цистерны, подъем! Хеллер, спуститесь в реакторный отсек...
— Уже иду!
«Наутилус» поднимался под углом сорок пять градусов, все еще накренившись на левый борт. Хеллер бежал через лабиринт полнейшего хаоса. Во всех отсеках люди или помогали раненым, или пытались заткнуть тысячи протечек, из которых фонтанами била вода. Половина приборных стоек была повалена.
Когда Хеллер вошел в отсек, лейтенант Кравец яростно переключал тумблеры, вырубая реактор. Последние три перекинул сам главный механик и после этого выключил сигнал тревоги.
— Рапортуйте, лейтенант.
— Четверо убитых, выведена из строя целая секция трубопровода. Кормовые отсеки полностью затоплены.
— Радиация?
Лейтенант посмотрел на своего главного механика:
— Денни, этому кораблю уже больше сорока лет. У нас нарушена целостность корпуса. Стальные плиты отлетают, как стружка. Мы утонем прежде, чем нас прикончит радиация.
Джонаса вытащили на палубу и отнесли в рулевую рубку. Через секунду Фрэнк Хеллер и его люди подняли и японского моряка.
— Тэйлор, вы спятили? — вопил Хеллер.
— Успокойся, Фрэнк, — вмешался Де Марко. — Мы получили сигнал бедствия с «Наутилуса».
Хеллер побежал в командный центр.
— Ну, что?
Боб Паскуале сидел, прижимая наушники и стараясь хоть что-нибудь расслышать.
— Они всплывают. Двигатели не работают. Им немедленно нужна наша помощь.
Капитан Барр прорычал команду изменить курс. «Кику», борясь с двадцатифутовыми волнами, сделала поворот.
Дэвид Фрейман пришел в сознание. С его лба текла кровь. Лицо было плотно прижато к двери отсека, около которой еще оставался небольшой объем воздуха. Весь отсек был залит красным светом.
«Наутилус» всплывал, из пробоины в корпусе стали вываливаться в океан обломки. Мегалодон поднимался вместе с подлодкой, хватая все, что только двигалось. Его возбуждал запах крови.
Мег вонзил свою голову в пробоину, еще больше раздвинув уже разошедшиеся стальные плиты. Его белое свечение осветило снизу затопленный отсек. Механик погрузил лицо под воду и закричал от ужаса. Девятифутовые челюсти заполняли собой весь отсек. Верхняя челюсть выдвинулась вперед, как нечто из фильма ужасов. Меньше чем в пяти футах от него были треугольные зубы. Фрейман чувствовал, что его тело засасывает водоворотом. Он рванул дверь. Океан заглушал его вопли. И тогда, нырнув, он стал глубоко вдыхать соленую воду, чтобы заполнить ею легкие и умереть прежде, чем его схватят девятидюймовые ножи.
Монстр засосал тело механика в пасть, раздробил и разом проглотил его. Теплая кровь вызвала у него новый приступ ярости. Он помотал головой, высвободился из пробоины и стал снова кружить над всплывающим «Наутилусом».
— Оставить судно! Всем оставить судно! — рявкнул капитан Даниельсон. «Наутилус» под напором набегавших волн сильно заваливался на правый борт.
Настежь откинулись три люка, вода хлынула внутрь. Ярко-розовые сигнальные ракеты пронизывали темноту. Появились три ярко-желтых плота по восемь футов в диаметре. Через несколько минут на них перебрались все оставшиеся в живых. Они изо всех сил старались не свалиться в бушующее море. «Кику» подошла уже совсем близко, на плотах могли ориентироваться по ее прожектору.
Даниельсон был на последнем плоту. Удары молнии освещали поверхность моря. Он повернулся к «Наутилусу». Через несколько секунд волны накрыли подводную лодку. Она перевернулась и пошла ко дну, на свою последнюю стоянку под" водами Тихого океана.
Вспышка. Первый плот достиг «Кику», пятнадцать человек забрались на ее правый борт по грузовой сети. В судно ударила волна, высоко подняв его и бросив вниз на тридцать футов.
Вспышка. Нескольких из команды «Наутилуса» смыло обратно в море.
Джонас навел прожектор на волну и заметил моряка. Это был Деннис Хеллер. Фрэнк видел, как его младший брат изо всех сил пытается удержаться на поверхности в пятнадцати футах от «Кику». Фрэнк бросил спасательный круг; в это время подошел второй плот.
Деннис схватился за круг, и брат стал подтаскивать его к «Кику». Люди со второго плота уже забрались на палубу, последней группе оставалось до судна футов десять. Деннис начал подниматься по сети, и когда он забрался уже наполовину, к нему присоединились моряки с последнего плота.
Мамонтоподобная волна подняла высоко вверх, вместе с судном, забиравшихся людей. Фрэнк Хеллер лежал на палубе лицом вниз, высунувшись за поручни. Одной рукой он держался за металлическую трубу, другую тянул к брату, до которого оставалось всего три фута.