- Этот постовой пропустит. Пароль на сегодняшнюю ночь я знаю. Ты ничего не говори. Ты слишком взволнована. Если на улице прицепится патруль, я стреляю первым, а ты потом. В случае опасности хватай документы - и в лес. Я всех беру на себя... - И похлопал ладонью по стволу автомата, лежавшего на сиденье.
Галина проверила свой пистолет. У ее ног лежали две сумки, набитые документами. Штангер и Галина одновременно бросили прощальные взгляды на это зловещее логово.
Часовой, услышав подъезжавшую машину, вышел из будки, стал посреди проезжей части и несколько раз мигнул карманным фонариком. Штангер затормозил и высунул голову в окно. Солдат подошел к машине, поприветствовал и спросил пароль.
- Биркен буш! - четко ответил Штангер.
- Так точно, герр лейтенант! Но я не имею права вас выпустить за ворота.
- Почему? - удивился Штангер.
- Вы едете без сопровождения. Есть приказ ни один легковой автомобиль из Беловежа не выпускать без сопровождения.
Штангер молниеносно сориентировался и одним духом выпалил:
- Я знаю об этом, но это не служебная машина. К тому же мы не едем за пределы Беловежа. Я только что разговаривал по телефону с начальником жандармерии и везу для него важный документ, который должна вручить эта женщина.
- Хорошо, герр лейтенант, - стукнул каблуками солдат.
- Давай быстрей открывай, а то у нас нет времени.
Галина так впилась пальцами в его плечи, что Штангер застонал от боли.
"Мерседес" сорвался с места и влетел в одну, из улочек Беловежа. Проскочили один жандармский патруль, другой, третий. Они не задержали их. Вдали замаячил белый силуэт колокольни костела.
- Если здесь нас не задержат, через десять минут будем у Никора. Сейчас сниму маскировку фар, и мы помчимся как стрела... Галя, Галочка, скоро все будет позади!.. - радовался он, как ребенок.
- Боже мой! - вздохнула она. - Столько нервов, столько риска, столько опасности...
Поворот, указатель. Штангер притормозил машину и резко повернул влево. "Мерседес", скрипя шинами, наклонился и часть поворота проделал на двух колесах.
Они вскочили в темный туннель из деревьев. Слева показались казармы жандармов. Штангер дал полный газ.
Неожиданно в конце аллеи замелькал красный сигнал фонаря, в свете фар замаячило несколько силуэтов жандармов с собаками.
- Внимание! Оружие к бою! Опустить стекла, - успел проговорить он Галине и нажал на тормоза.
И в этот момент понял, что совершил ошибку. Не надо было тормозить! Он выжал сцепление, включил первую скорость и, не выключая двигателя, остановился.
К машине подошел жандармский унтер-офицер, держа в одной руке пистолет, а в другой - фонарик. Автомат висел у него на шее. Трое жандармов с карабинами в руках окружили машину. Один встал прямо на дороге.
- Хайль Гитлер! - проговорил Штангер,
- Откуда едете, герр лейтенант?
- Из штаба майора Завелли по его личному прказу! - начал объяснять он, снимая с предохранителя пистолет в кармане. Штангер ощупал металлическую рукоятку и пальцем дотронулся до спускового крючка.
- Куда едете? - продолжал расспрашивать жандарм.
- Это служебная тайна.
- Майор Завелли не мог так распорядиться, так как хорошо знает приказ - не выпускать из Беловежа одиночные легковые машины без сопровождения, тем более ночью. Должна быть охрана, иначе вы дальше не поедете.
- Герр гауптвахтмейстер, ведь это я рискую жизнью, а не вы! - резко проговорил он, подчеркивая каждое слово. - Майор Завелли знает, почему он так распорядился. Дело очень важное и не терпит отлагательства. Вот почему я и поеду! Прошу освободить дорогу!
Коленом он незаметно толкнул Галину, и в этот момент ему показалось, что со стороны дворца раздались сигналы тревоги.
- Герр гауптвахтмейстер! - обратился к начальнику жандарм, стоявший с правой стороны машины, освещая лучом фонарика затяяутый шнурами груз на дне машины,
Унтер-офицер наклонился к заднему стеклу, и в этот момент Штангер выхватил пистолет, высунулся в окно и выстрелил в него. Одновременно раздались выстрелы Галины в жандарма, стоявшего у машины с ее стороны. Штангер отпустил педаль, дал газ и тут же выключил свет фар.
Автомашина, как выстреленная из катапульты, прыгнула на жандарма, стоявшего у капота. Галина, высунувшись из окна, стреляла вслепую назад.
К шуму мотора присоединились выстрелы карабинов и крики гитлеровцев. Машина, делая головокружительные скачки, мчалась по дороге, усеянной выбоинами.
- Опустись на пол машины и спрячь голову! - прокричал Штангер, всматриваясь в контуры едва заметной дороги.
В это время ослепительным светом вспыхнули ракеты, и дорога стала видна как на ладони. Впереди маячила темная стена спасительной лесной чащи. С левой стороны машины цветными угольками прошила ночную тьму пулеметная очередь. За ней последовали вторая, третья и десятки одиночных выстрелов.
По машине был открыт ураганный огонь. Осветительные ракеты не угасали ни на минуту. Пулеметные очереди теперь били с упреждением.
- Еще двести метров, сто пятьдесят!.. - кричал Штангер. - Сейчас! Скоро пуща! Уже! Уже!
И вдруг треск заднего стекла. Послышался стон Галины:
- Боже! Я ранена...
В этот момент новая очередь ударила но кузову.
Через минуту машина въехала в густой темный лес, Вспышки ракет и выстрелов были позади. Штангер включил фары и как сумасшедший мчался еще несколько сот метров. Галина без движения лежала у его ног на полу машины.
Штангер остановил машину, поднял Галину на сиденье и почувствовал на пальцах кровь.
- Галя! Галочка!!! -кричал он в отчаянии, разрывая на ней свитер, блузку, белье. Плечо и правая грудь были залиты кровью, а из двух сквозных пулевых ран выходили кровавые воздушные пузыри. Кровь тонкой струйкой сочилась из ее рта. Он приложил ухо. Сердце билось. Жива!
Он выскочил из машины, сорвал маскировку фар. Со стороны Беловежа доносился шум автомашин, лай собак, кряки и беспорядочная стрельба. Штангер сел за руль. Одной рукой он придерживал на сиденье Галину, а другой управлял автомобилем. Яркий свет фар освещал деревья, придорожные кусты, выбоины. Штангер мчался на полной скорости.
Его охватили самые противоречивые чувства. Внутри у него как бы что-то оборвалось, во рту было горько. До боли стиснув зубы, он повторял лишь ее имя и проклинал себя за то, что остановил машину возле жандармов.
"Однако просьба Галины оставить Зеллгера и уходить одним имела основание. Если этот тип смертельно ранен, то моя сумасшедшая идея доставить его живым в Центр - большая ошибка! Слишком многое я хотел сделать за один раз". Анджей проклинал себя за глупость: надо было, не останавливая машины, проскочить мимо этих волкодавов прямиком в пущу! "Пока бы они опомнились, мы уже были бы в лесу..." - казнил он себя.
Охваченный тревогой, он гнал машину по лесной дороге. Ему уже казалось, что едет целую вечность, а Никора все нет. Галина тяжело дышала. Штангер напомнил себе, что при въезде в пущу должен мигать фарами, иначе Никор может встретить его огнем.
Машина преодолевала крутые повороты, перескакивала рвы и торчавшие корни деревьев.
Наконец Штангер выскочил на прямой участок дороги и крикнул от радости, заметив огоньки партизанских фонариков. Он замигал фарами и затормозил, подняв облако пыли.
Штангер буквально вывалился из машины в объятия Никора. Их обступили партизаны. Бородатые лица, удивленные взгляды при виде Штангера в мундире гитлеровского офицера.
- Друг! Брат! Герой! - кричал восторженно Никор, не выпуская его из объятий.
- Скорее! Надо спасать Галину! - выдавил из себя Штангер, вскакивая в машину. - Надо уходить, за нами погоня.
Никор открыл машину, взглянул на Галину и все понял.
- Доктора, быстро! - крикнул он.
Из группы партизан вышел коренастый человек в очках, с бородкой и через плечо Никора заглянул в машину.
- Доктор, спасите ее! Она умирает! - умоляюще обратился к нему Анджей.
Врач вынул из сумки перевязочный пакет и осмотрел раны Галины.
- Взгляни сюда... - Штангер показал Никору завернутого в толстый плед и втиснутого между сиденьями полковника Зеллгера. - Однако в него, кажется, не угодило, Пули прошли над ним, - сказал он, внимательно осматривая пленника.
- Как, и его захватил?! Ну, ты - дьявол, а не человек! - воскликнул Никор.
Партизаны окружили машину, с интересом рассматривая перевязанного шнуром пленного и изрешеченный пулями кузов машины, выбитые стекла, порванные пулями сиденья.
- Слушай, Никор! Нельзя терять ни минуты. Они уж близко! Пусть твои минируют дорогу. Надо быстрей уходить. Облава на этот раз будет не из приятных.
- Я уже отдал приказ. Мы с врачом поедем с тобой на базу.
- Они не пойдут по нашему следу?
- Не беспокойся. В пуще хозяева мы. Что там, доктор? - спросил Никор врача, который перевязывал Галину.
- Плохо, очень плохо! - ответил тот, качая головой. - Нужна срочная операция. Большая потеря крови, которой у меня здесь нет. Немедленно нужно на базу!
Штангер сидел в "мерседесе", не отрывая глаз от лица Галины, голову которой врач держал на коленях и вливал ей в рот какие-то капли.
- Садись там, сзади, около этого негодяя, - бросил Нпкору Штангер и, сорвав машину с места, сразу набрал скорость. - Показывай дорогу, я ведь не знаю, куда ехать.
- Поезжай прямо, еще пятнадцать километров. Потом скажу, куда дальше.
Штангер гнал изо всех сил. Когда машина подскакивала на выбоинах, Галина тихо стонала. Никор дотронулся до его плеча.
- Ты что? - спросил Штангер, не отрывая глаз от дороги.
- Скажи, как все прошло? Я сгораю от любопытства.
- Если б не ее ранение, все было бы отлично...
- Документы?
Штангер молча показал рукой на две набитые сумки, лежавшие на полу у ног Галины.
- Слушай... Скажи, наконец, как тебя зовут?
- Анджей.
- Анджей, расскажи хотя бы коротко... Сколько фрицев убил?
- Сколько? - И хотя сердце его разрывалось от горя, так как жизнь Галины висела на волоске, однако вопрос Никора заставил его вспомнить все, что осталось позади, и Штангера охватило чувство гордости и удовлетворения. Он сказал: - Гауптштурмфюрер СС Лайсберг. Я говорил тебе, что это за птица. Часовой... Его адъютант капитан Дралль, Этот не планировался... Сколько там было жандармов на дороге, около школы, когда задержали машину, не знаю. Но все это - мелочи. Главное - это полковник Зеллгер и то, что в сумках. Потом расскажу тебе все подробнее... Только бы Галина осталась жива...
- Знаешь, когда они открыли стрельбу вам вслед там, у школы, можно было подумать, что началось наступление. Буквально, как на фронте.
- Жарили вовсю. Боеприпасов не жалели.
Никор ничего не ответил, молча вытащил из кармана фляжку со спиртом и подал ее Штангеру.
- Выпей. Это успокоит.
- Дай, выпью с удовольствием.
Штангер сделал большой, глоток. Отдал фляжку Никору, вытер губы ладонью и прибавил скорость.
- За этим поворотом - направо. - Никор наклонился к нему. - Заедешь в просеку и остановись на несколько минут. Нужно осмотреться.
Через минуту Штангер повернул в лесную гущу и, проехав немного, остановился.
Штангер наклонился над бледным лицом Галины, вслушиваясь в ее неровное, с хрипом, дыхание. Она ни на минуту не приходила в себя. Штангер вопросительно взглянул на врача. Тот беспомощно развел руками.
Неожиданно тишину нарушили два сильных взрыва.
- Наскочили на мины! Это немного их остудит, - пояснил - Никор. Поехали дальше. Ночь короткая.
Штангер посмотрел на верхушки сосен. На светлом фоне неба отчетливо вырисовывались контуры деревьев...
Штангер стоял рядом с Никором на краю большой поляны, еще темной в этот момент. Ее окружали молодые ели. Тут же рядом на самодельных носилках лежала Галина, укрытая нескольким одеялами. Около нее постоянно находился врач. Недалеко под охраной трех партизан стоял полковник Рихард Зеллгер. Вокруг поляны возле огромных куч сухого хвороста, политого бензином, расположились партизаны.
Штангер взглянул на светящийся циферблат часов.
- Уже должен быть, - сказал Никор. - Погода хорошая. Только бы не заблудился.
Штангер, охваченный беспокойством, присел около носилок, на которых лежала Галина.
- Галочка, Галя! Слышишь меня? Узнаешь?! - Он положил руку на ее горячий лоб.
- Пить... - шепнула она пересохшими губами, не открывая глаз, Врач осторожно приподнял ей голову и поднес к губам фляжку с водой, Галина пила жадно, задыхаясь от кашля при каждом глотке.
Из мрака ночи вынырнул партизан и, подойдя к Никору, доложил:
- Товарищ командир, самолет вошел в зону пущи.
- Хорошо! Подготовиться к приему.
Штангер и Никор, сдерживай дыхание и напрягая слух, внимательно всматривались в восточную сторону темного неба.
- Слышишь? - шепнул Штангер, хватая Никора за плечо.
- Да, сейчас слышу.
Издалека, еще очень тихо, как гудение шмеля, доносилось гудение моторов. Вскоре их шум стал громче. Самолет приближался.
- Зажигать! - отдал команду Никор.
Почти одновременно вспыхнули языки пламени нескольких костров, осветив силуэты партизан, всю поляну и темную стену леса.
Самолет, разрывая моторами воздух, пролетел так низко, что видно было пламя из выхлопных труб. Пилот уменьшил обороты двигателей, еще раз облетел поляну и пошел на посадку. Самолет, коснувшись колесами земли, поднял клубы пыли и покатился по поляне, пока совсем не остановился.
Партизаны быстро погасили костры, и ночь вновь окутала поляну. Штангер и Никор побежали к самолету. Открылся люк, и на землю соскочил рослый мужчина в кожаной куртке и пилотке на голове. Штангер подбежал первым и хотел уже что-то крикнуть в знак приветствия, но от удивления лишился дара речи и остановился как вкопанный.
"Нет, это невозможно... Сходство?.. Ошибка?.." - мелькнуло у него в голове, и он застыл в нерешительности, глядя на пилота.
- Петр! - крикнул он наконец. - Петр Наиров! Ты ли это?!
Пилот приблизился к нему, тоже какой-то момент смотрел, не веря своим глазам, а потом радостно крикнул!
- Штангер! Лейтенант Штангер!
Наиров бросился в объятия Анджея. Они крепко обнялись, радуясь, как дети. Слышны были только их восклицания: "Петр!.."- "Штангер!.."
Никор, ничего не понимая, удивленно смотрел на них.
- Ну, черт побери!.. Хоть бы сказали, за кем лечу! А я ведь ничего не знал! Привезешь троих, и все! Вот тебе и на!
- А это командир отряда, капитан Никор, - представил взволнованный Штангер.
- Никор? Слышал, как же, слышал. Здравствуйте, товарищ Никор. Знаете, Штангер мне жизнь спас! Меня давно бы уничтожили в этом страшном логове... А знаешь, Штангер, ведь я этого Клаузера встретил! - Петр говорил быстро, отрывочно, как человек, который спешит рассказать все сразу.
- Вот как? - удивился Никор. - А ты, Анджей, ничего мне о нем не говорил?
- Пустяки! Нельзя было говорить обо всем - скромно ответил Штангер. Он был взволнован этой встречей. Сразу ожили воспоминания о том, как год назад он схватился с Клаузером за жизнь Петра Наирова.
- Кто там у тебя, Штангер? Видимо, ценный груз? - спросил Наиров.
- Моя сотрудница, тяжело ранена. Все это время она без сознания. Ее немедленно надо доставить в госпиталь.
- Тяжелое положение. Как это произошло?
- Когда уходили из Беловежа. Потом все расскажу. "Багаж" тоже есть. Полковник Рихард Зеллгер, начальник группы "Траум". Кроме того, две сумки документов, важных документов, - добавил он. - Вот и все.
- Неплохой подарок везешь ты Центру. Генерал Кир и майор Георг никак не дождутся твоего возвращения. Времени у нас в обрез. Ночи сейчас короткие. - Наиров взглянул на часы.
- Никор... - Штангер обнял партизанского командира.
- Анджей... Анджей!..
- Не надо слов. Давай, бей здесь немцев. Только обязательно останься живым! Увидимся после победы!.. - Штангер чувствовал, что у него комок подступает к горлу.
Наиров попрощался с Никором и его боевыми друзьями.
- Счастливого пути! - кричали партизаны.
Наиров закрыл двери и сел за рычага управления. Впереди в темноте вспыхнули партизанские фонарики, указывая конец поляны. Наиров отпустил тормоза и увеличил газ. Заревели двигатели. Самолет стал набирать скорость.
В Штангере проснулся бывший пилот. Стоя за спиной Наирова, он смотрел, как быстро приближаются огоньки фонарей и стена леса. Наиров плавным движением взял на себя рычаг управления. Самолет взял высоту буквально над верхушками деревьев и сделал над поляной круг. Внизу мигал свет фонаря. Это Никор посылал им свои последние приветствия.
Рядом с Наировым сидел второй пилот, он же штурман, Штангер крикнул в ухо Наирову:
- Долетим?
- Не было бы только ночных истребителей. Артиллерия на такой высоте не страшна. Должны долететь!
Штангер пробрался в заднюю кабину. Она была едва освещена. В углу сидел связанный полковник Зелягер и волчьим взглядом смотрел на Штангера, На носилках лежала Галина.
Штангер присел возле нее и нежно погладил ее руки и лицо. Широко открыв глаза, Галина водила ими по потолку кабины, а потом всмотрелась в лицо нагнувшегося к ней Штангера.
- Где я?.. Что со мной? - прошептала она так тихо, что он скорее понял это по движению ее губ.
- Не говори! Тебе нельзя разговаривать! Мы летим домой. Скоро будешь в госпитале...
Она закрыла глаза и опять потеряла сознание. А он, растерянный, держал ее ладонь в своей руке, чувствуя, что жизнь в ней еле теплится. Полным отчаяния взглядом он смотрел то на ее пылающее лицо, то на сумки, набитые документами, то на сидевшего в углу кабины полковника Зеллгера. И в этот момент он не испытывал ни ненависти, ни радости, ни гордости...
Штангер посмотрел в окно. Далеко внизу, как безбрежное море, темнел лесной массив. Над ними было чистое звездное небо. Далеко на востоке уже розовела заря.
И в этот момент он вдруг окончательно осознал, что они долетят на Восток и что все уже позади. Ему невольно вспомнилась та ночь, когда он летел в тыл врага. Теперь у него было одно желание - чтобы Галина выжила.
Самолет плыл над спящей землей...
Галина проверила свой пистолет. У ее ног лежали две сумки, набитые документами. Штангер и Галина одновременно бросили прощальные взгляды на это зловещее логово.
Часовой, услышав подъезжавшую машину, вышел из будки, стал посреди проезжей части и несколько раз мигнул карманным фонариком. Штангер затормозил и высунул голову в окно. Солдат подошел к машине, поприветствовал и спросил пароль.
- Биркен буш! - четко ответил Штангер.
- Так точно, герр лейтенант! Но я не имею права вас выпустить за ворота.
- Почему? - удивился Штангер.
- Вы едете без сопровождения. Есть приказ ни один легковой автомобиль из Беловежа не выпускать без сопровождения.
Штангер молниеносно сориентировался и одним духом выпалил:
- Я знаю об этом, но это не служебная машина. К тому же мы не едем за пределы Беловежа. Я только что разговаривал по телефону с начальником жандармерии и везу для него важный документ, который должна вручить эта женщина.
- Хорошо, герр лейтенант, - стукнул каблуками солдат.
- Давай быстрей открывай, а то у нас нет времени.
Галина так впилась пальцами в его плечи, что Штангер застонал от боли.
"Мерседес" сорвался с места и влетел в одну, из улочек Беловежа. Проскочили один жандармский патруль, другой, третий. Они не задержали их. Вдали замаячил белый силуэт колокольни костела.
- Если здесь нас не задержат, через десять минут будем у Никора. Сейчас сниму маскировку фар, и мы помчимся как стрела... Галя, Галочка, скоро все будет позади!.. - радовался он, как ребенок.
- Боже мой! - вздохнула она. - Столько нервов, столько риска, столько опасности...
Поворот, указатель. Штангер притормозил машину и резко повернул влево. "Мерседес", скрипя шинами, наклонился и часть поворота проделал на двух колесах.
Они вскочили в темный туннель из деревьев. Слева показались казармы жандармов. Штангер дал полный газ.
Неожиданно в конце аллеи замелькал красный сигнал фонаря, в свете фар замаячило несколько силуэтов жандармов с собаками.
- Внимание! Оружие к бою! Опустить стекла, - успел проговорить он Галине и нажал на тормоза.
И в этот момент понял, что совершил ошибку. Не надо было тормозить! Он выжал сцепление, включил первую скорость и, не выключая двигателя, остановился.
К машине подошел жандармский унтер-офицер, держа в одной руке пистолет, а в другой - фонарик. Автомат висел у него на шее. Трое жандармов с карабинами в руках окружили машину. Один встал прямо на дороге.
- Хайль Гитлер! - проговорил Штангер,
- Откуда едете, герр лейтенант?
- Из штаба майора Завелли по его личному прказу! - начал объяснять он, снимая с предохранителя пистолет в кармане. Штангер ощупал металлическую рукоятку и пальцем дотронулся до спускового крючка.
- Куда едете? - продолжал расспрашивать жандарм.
- Это служебная тайна.
- Майор Завелли не мог так распорядиться, так как хорошо знает приказ - не выпускать из Беловежа одиночные легковые машины без сопровождения, тем более ночью. Должна быть охрана, иначе вы дальше не поедете.
- Герр гауптвахтмейстер, ведь это я рискую жизнью, а не вы! - резко проговорил он, подчеркивая каждое слово. - Майор Завелли знает, почему он так распорядился. Дело очень важное и не терпит отлагательства. Вот почему я и поеду! Прошу освободить дорогу!
Коленом он незаметно толкнул Галину, и в этот момент ему показалось, что со стороны дворца раздались сигналы тревоги.
- Герр гауптвахтмейстер! - обратился к начальнику жандарм, стоявший с правой стороны машины, освещая лучом фонарика затяяутый шнурами груз на дне машины,
Унтер-офицер наклонился к заднему стеклу, и в этот момент Штангер выхватил пистолет, высунулся в окно и выстрелил в него. Одновременно раздались выстрелы Галины в жандарма, стоявшего у машины с ее стороны. Штангер отпустил педаль, дал газ и тут же выключил свет фар.
Автомашина, как выстреленная из катапульты, прыгнула на жандарма, стоявшего у капота. Галина, высунувшись из окна, стреляла вслепую назад.
К шуму мотора присоединились выстрелы карабинов и крики гитлеровцев. Машина, делая головокружительные скачки, мчалась по дороге, усеянной выбоинами.
- Опустись на пол машины и спрячь голову! - прокричал Штангер, всматриваясь в контуры едва заметной дороги.
В это время ослепительным светом вспыхнули ракеты, и дорога стала видна как на ладони. Впереди маячила темная стена спасительной лесной чащи. С левой стороны машины цветными угольками прошила ночную тьму пулеметная очередь. За ней последовали вторая, третья и десятки одиночных выстрелов.
По машине был открыт ураганный огонь. Осветительные ракеты не угасали ни на минуту. Пулеметные очереди теперь били с упреждением.
- Еще двести метров, сто пятьдесят!.. - кричал Штангер. - Сейчас! Скоро пуща! Уже! Уже!
И вдруг треск заднего стекла. Послышался стон Галины:
- Боже! Я ранена...
В этот момент новая очередь ударила но кузову.
Через минуту машина въехала в густой темный лес, Вспышки ракет и выстрелов были позади. Штангер включил фары и как сумасшедший мчался еще несколько сот метров. Галина без движения лежала у его ног на полу машины.
Штангер остановил машину, поднял Галину на сиденье и почувствовал на пальцах кровь.
- Галя! Галочка!!! -кричал он в отчаянии, разрывая на ней свитер, блузку, белье. Плечо и правая грудь были залиты кровью, а из двух сквозных пулевых ран выходили кровавые воздушные пузыри. Кровь тонкой струйкой сочилась из ее рта. Он приложил ухо. Сердце билось. Жива!
Он выскочил из машины, сорвал маскировку фар. Со стороны Беловежа доносился шум автомашин, лай собак, кряки и беспорядочная стрельба. Штангер сел за руль. Одной рукой он придерживал на сиденье Галину, а другой управлял автомобилем. Яркий свет фар освещал деревья, придорожные кусты, выбоины. Штангер мчался на полной скорости.
Его охватили самые противоречивые чувства. Внутри у него как бы что-то оборвалось, во рту было горько. До боли стиснув зубы, он повторял лишь ее имя и проклинал себя за то, что остановил машину возле жандармов.
"Однако просьба Галины оставить Зеллгера и уходить одним имела основание. Если этот тип смертельно ранен, то моя сумасшедшая идея доставить его живым в Центр - большая ошибка! Слишком многое я хотел сделать за один раз". Анджей проклинал себя за глупость: надо было, не останавливая машины, проскочить мимо этих волкодавов прямиком в пущу! "Пока бы они опомнились, мы уже были бы в лесу..." - казнил он себя.
Охваченный тревогой, он гнал машину по лесной дороге. Ему уже казалось, что едет целую вечность, а Никора все нет. Галина тяжело дышала. Штангер напомнил себе, что при въезде в пущу должен мигать фарами, иначе Никор может встретить его огнем.
Машина преодолевала крутые повороты, перескакивала рвы и торчавшие корни деревьев.
Наконец Штангер выскочил на прямой участок дороги и крикнул от радости, заметив огоньки партизанских фонариков. Он замигал фарами и затормозил, подняв облако пыли.
Штангер буквально вывалился из машины в объятия Никора. Их обступили партизаны. Бородатые лица, удивленные взгляды при виде Штангера в мундире гитлеровского офицера.
- Друг! Брат! Герой! - кричал восторженно Никор, не выпуская его из объятий.
- Скорее! Надо спасать Галину! - выдавил из себя Штангер, вскакивая в машину. - Надо уходить, за нами погоня.
Никор открыл машину, взглянул на Галину и все понял.
- Доктора, быстро! - крикнул он.
Из группы партизан вышел коренастый человек в очках, с бородкой и через плечо Никора заглянул в машину.
- Доктор, спасите ее! Она умирает! - умоляюще обратился к нему Анджей.
Врач вынул из сумки перевязочный пакет и осмотрел раны Галины.
- Взгляни сюда... - Штангер показал Никору завернутого в толстый плед и втиснутого между сиденьями полковника Зеллгера. - Однако в него, кажется, не угодило, Пули прошли над ним, - сказал он, внимательно осматривая пленника.
- Как, и его захватил?! Ну, ты - дьявол, а не человек! - воскликнул Никор.
Партизаны окружили машину, с интересом рассматривая перевязанного шнуром пленного и изрешеченный пулями кузов машины, выбитые стекла, порванные пулями сиденья.
- Слушай, Никор! Нельзя терять ни минуты. Они уж близко! Пусть твои минируют дорогу. Надо быстрей уходить. Облава на этот раз будет не из приятных.
- Я уже отдал приказ. Мы с врачом поедем с тобой на базу.
- Они не пойдут по нашему следу?
- Не беспокойся. В пуще хозяева мы. Что там, доктор? - спросил Никор врача, который перевязывал Галину.
- Плохо, очень плохо! - ответил тот, качая головой. - Нужна срочная операция. Большая потеря крови, которой у меня здесь нет. Немедленно нужно на базу!
Штангер сидел в "мерседесе", не отрывая глаз от лица Галины, голову которой врач держал на коленях и вливал ей в рот какие-то капли.
- Садись там, сзади, около этого негодяя, - бросил Нпкору Штангер и, сорвав машину с места, сразу набрал скорость. - Показывай дорогу, я ведь не знаю, куда ехать.
- Поезжай прямо, еще пятнадцать километров. Потом скажу, куда дальше.
Штангер гнал изо всех сил. Когда машина подскакивала на выбоинах, Галина тихо стонала. Никор дотронулся до его плеча.
- Ты что? - спросил Штангер, не отрывая глаз от дороги.
- Скажи, как все прошло? Я сгораю от любопытства.
- Если б не ее ранение, все было бы отлично...
- Документы?
Штангер молча показал рукой на две набитые сумки, лежавшие на полу у ног Галины.
- Слушай... Скажи, наконец, как тебя зовут?
- Анджей.
- Анджей, расскажи хотя бы коротко... Сколько фрицев убил?
- Сколько? - И хотя сердце его разрывалось от горя, так как жизнь Галины висела на волоске, однако вопрос Никора заставил его вспомнить все, что осталось позади, и Штангера охватило чувство гордости и удовлетворения. Он сказал: - Гауптштурмфюрер СС Лайсберг. Я говорил тебе, что это за птица. Часовой... Его адъютант капитан Дралль, Этот не планировался... Сколько там было жандармов на дороге, около школы, когда задержали машину, не знаю. Но все это - мелочи. Главное - это полковник Зеллгер и то, что в сумках. Потом расскажу тебе все подробнее... Только бы Галина осталась жива...
- Знаешь, когда они открыли стрельбу вам вслед там, у школы, можно было подумать, что началось наступление. Буквально, как на фронте.
- Жарили вовсю. Боеприпасов не жалели.
Никор ничего не ответил, молча вытащил из кармана фляжку со спиртом и подал ее Штангеру.
- Выпей. Это успокоит.
- Дай, выпью с удовольствием.
Штангер сделал большой, глоток. Отдал фляжку Никору, вытер губы ладонью и прибавил скорость.
- За этим поворотом - направо. - Никор наклонился к нему. - Заедешь в просеку и остановись на несколько минут. Нужно осмотреться.
Через минуту Штангер повернул в лесную гущу и, проехав немного, остановился.
Штангер наклонился над бледным лицом Галины, вслушиваясь в ее неровное, с хрипом, дыхание. Она ни на минуту не приходила в себя. Штангер вопросительно взглянул на врача. Тот беспомощно развел руками.
Неожиданно тишину нарушили два сильных взрыва.
- Наскочили на мины! Это немного их остудит, - пояснил - Никор. Поехали дальше. Ночь короткая.
Штангер посмотрел на верхушки сосен. На светлом фоне неба отчетливо вырисовывались контуры деревьев...
Штангер стоял рядом с Никором на краю большой поляны, еще темной в этот момент. Ее окружали молодые ели. Тут же рядом на самодельных носилках лежала Галина, укрытая нескольким одеялами. Около нее постоянно находился врач. Недалеко под охраной трех партизан стоял полковник Рихард Зеллгер. Вокруг поляны возле огромных куч сухого хвороста, политого бензином, расположились партизаны.
Штангер взглянул на светящийся циферблат часов.
- Уже должен быть, - сказал Никор. - Погода хорошая. Только бы не заблудился.
Штангер, охваченный беспокойством, присел около носилок, на которых лежала Галина.
- Галочка, Галя! Слышишь меня? Узнаешь?! - Он положил руку на ее горячий лоб.
- Пить... - шепнула она пересохшими губами, не открывая глаз, Врач осторожно приподнял ей голову и поднес к губам фляжку с водой, Галина пила жадно, задыхаясь от кашля при каждом глотке.
Из мрака ночи вынырнул партизан и, подойдя к Никору, доложил:
- Товарищ командир, самолет вошел в зону пущи.
- Хорошо! Подготовиться к приему.
Штангер и Никор, сдерживай дыхание и напрягая слух, внимательно всматривались в восточную сторону темного неба.
- Слышишь? - шепнул Штангер, хватая Никора за плечо.
- Да, сейчас слышу.
Издалека, еще очень тихо, как гудение шмеля, доносилось гудение моторов. Вскоре их шум стал громче. Самолет приближался.
- Зажигать! - отдал команду Никор.
Почти одновременно вспыхнули языки пламени нескольких костров, осветив силуэты партизан, всю поляну и темную стену леса.
Самолет, разрывая моторами воздух, пролетел так низко, что видно было пламя из выхлопных труб. Пилот уменьшил обороты двигателей, еще раз облетел поляну и пошел на посадку. Самолет, коснувшись колесами земли, поднял клубы пыли и покатился по поляне, пока совсем не остановился.
Партизаны быстро погасили костры, и ночь вновь окутала поляну. Штангер и Никор побежали к самолету. Открылся люк, и на землю соскочил рослый мужчина в кожаной куртке и пилотке на голове. Штангер подбежал первым и хотел уже что-то крикнуть в знак приветствия, но от удивления лишился дара речи и остановился как вкопанный.
"Нет, это невозможно... Сходство?.. Ошибка?.." - мелькнуло у него в голове, и он застыл в нерешительности, глядя на пилота.
- Петр! - крикнул он наконец. - Петр Наиров! Ты ли это?!
Пилот приблизился к нему, тоже какой-то момент смотрел, не веря своим глазам, а потом радостно крикнул!
- Штангер! Лейтенант Штангер!
Наиров бросился в объятия Анджея. Они крепко обнялись, радуясь, как дети. Слышны были только их восклицания: "Петр!.."- "Штангер!.."
Никор, ничего не понимая, удивленно смотрел на них.
- Ну, черт побери!.. Хоть бы сказали, за кем лечу! А я ведь ничего не знал! Привезешь троих, и все! Вот тебе и на!
- А это командир отряда, капитан Никор, - представил взволнованный Штангер.
- Никор? Слышал, как же, слышал. Здравствуйте, товарищ Никор. Знаете, Штангер мне жизнь спас! Меня давно бы уничтожили в этом страшном логове... А знаешь, Штангер, ведь я этого Клаузера встретил! - Петр говорил быстро, отрывочно, как человек, который спешит рассказать все сразу.
- Вот как? - удивился Никор. - А ты, Анджей, ничего мне о нем не говорил?
- Пустяки! Нельзя было говорить обо всем - скромно ответил Штангер. Он был взволнован этой встречей. Сразу ожили воспоминания о том, как год назад он схватился с Клаузером за жизнь Петра Наирова.
- Кто там у тебя, Штангер? Видимо, ценный груз? - спросил Наиров.
- Моя сотрудница, тяжело ранена. Все это время она без сознания. Ее немедленно надо доставить в госпиталь.
- Тяжелое положение. Как это произошло?
- Когда уходили из Беловежа. Потом все расскажу. "Багаж" тоже есть. Полковник Рихард Зеллгер, начальник группы "Траум". Кроме того, две сумки документов, важных документов, - добавил он. - Вот и все.
- Неплохой подарок везешь ты Центру. Генерал Кир и майор Георг никак не дождутся твоего возвращения. Времени у нас в обрез. Ночи сейчас короткие. - Наиров взглянул на часы.
- Никор... - Штангер обнял партизанского командира.
- Анджей... Анджей!..
- Не надо слов. Давай, бей здесь немцев. Только обязательно останься живым! Увидимся после победы!.. - Штангер чувствовал, что у него комок подступает к горлу.
Наиров попрощался с Никором и его боевыми друзьями.
- Счастливого пути! - кричали партизаны.
Наиров закрыл двери и сел за рычага управления. Впереди в темноте вспыхнули партизанские фонарики, указывая конец поляны. Наиров отпустил тормоза и увеличил газ. Заревели двигатели. Самолет стал набирать скорость.
В Штангере проснулся бывший пилот. Стоя за спиной Наирова, он смотрел, как быстро приближаются огоньки фонарей и стена леса. Наиров плавным движением взял на себя рычаг управления. Самолет взял высоту буквально над верхушками деревьев и сделал над поляной круг. Внизу мигал свет фонаря. Это Никор посылал им свои последние приветствия.
Рядом с Наировым сидел второй пилот, он же штурман, Штангер крикнул в ухо Наирову:
- Долетим?
- Не было бы только ночных истребителей. Артиллерия на такой высоте не страшна. Должны долететь!
Штангер пробрался в заднюю кабину. Она была едва освещена. В углу сидел связанный полковник Зелягер и волчьим взглядом смотрел на Штангера, На носилках лежала Галина.
Штангер присел возле нее и нежно погладил ее руки и лицо. Широко открыв глаза, Галина водила ими по потолку кабины, а потом всмотрелась в лицо нагнувшегося к ней Штангера.
- Где я?.. Что со мной? - прошептала она так тихо, что он скорее понял это по движению ее губ.
- Не говори! Тебе нельзя разговаривать! Мы летим домой. Скоро будешь в госпитале...
Она закрыла глаза и опять потеряла сознание. А он, растерянный, держал ее ладонь в своей руке, чувствуя, что жизнь в ней еле теплится. Полным отчаяния взглядом он смотрел то на ее пылающее лицо, то на сумки, набитые документами, то на сидевшего в углу кабины полковника Зеллгера. И в этот момент он не испытывал ни ненависти, ни радости, ни гордости...
Штангер посмотрел в окно. Далеко внизу, как безбрежное море, темнел лесной массив. Над ними было чистое звездное небо. Далеко на востоке уже розовела заря.
И в этот момент он вдруг окончательно осознал, что они долетят на Восток и что все уже позади. Ему невольно вспомнилась та ночь, когда он летел в тыл врага. Теперь у него было одно желание - чтобы Галина выжила.
Самолет плыл над спящей землей...