Страница:
И так — каждую неделю. Причем надежды все это раскрыть не было никакой. Как раскроешь десять нападений в сутки? Даже в ту ночь, когда застрелили негра, на другом конце города, возле клуба «Аризона», был до полусмерти избит вьетнамец. А на следующий день — уже двое: китаец, студент Консерватории (закрытая черепно-мозговая травма), и парень из Анголы (несколько ножевых ранений). Невозможно приставить по милиционеру к каждому иностранцу, выходящему в город... тем более что милиционерам все эти парни тоже не очень-то нравились.
2
Правда, в случае с пулей в затылке Ланмпсара Самбы с подозреваемым определились оперативно. Уже на третий день следствия милиция объявила: стрелок пойман.
В ходе следствия было проверено несколько сотен человек. Связи Ланмпсара Самбы отслеживались поминутно за весь последний год. Когда, где, с кем встречался? О чем говорил? Не было ли ссор? Может быть, ему кто-то угрожал? Между тем стрелок жил в парадной того самого дома, возле которого был застрелен негр... В начале 1990-х парень отсидел срок за незаконное хранение огнестрельного оружия... Собственно, на этом улики и кончались. Судимость за оружие и проживание в доме возле места преступления. Других оснований для задержания не было, но милиционеры надеялись, что если хорошенько поработать, то со временем они появятся.
Задержанного звали Алексей Кутарев. Ему было двадцать восемь лет — столько же, сколько застреленному негру. И роста они были почти одинакового. Один белый двадцативосьмилетний парень долго прятался в черной арке, дождался, пока по улице пройдет второй двадцативосьмилетний парень... Бабах! — и черный негр падает на белый снег.
Уже на следующий день после убийства в дверь Кутаревых позвонил участковый. Когда в районе происходит что-то серьезное, участковый всегда начинает звонить в двери.
— Нужно пройти в отделение. Стреляли прямо под
твоими окнами, а ты судимый. Сходим поговорим?
Кутарев оделся и ушел с участковым. Не было его долго. Потом, уже почти ночью, он позвонил:
— Папа, принеси какую-нибудь одежду. Мою всю
заставили снять и увезли на экспертизу. Сижу в камере в одних трусах.
Родители переглянулись. Отец пошел собирать одежду. В этот момент в дверь позвонили: милиционеры пришли с обыском. Изъяли почти всю одежду сына. Даже старую куртку, которая валялась в кладовке больше четырех лет.
— Что с сыном-то? — спрашивал отец. Уже несколько лет он сидел на пенсии, но до этого и сам был милиционером. Знал: когда начинается вот такая суета, как сегодня, дело может кончиться чем угодно.
— А что с ним? — пожимали плечами следователи. — Пока сидит у нас. Выдадут ордер на арест — уедет на Литейный.
Санкция на арест была выдана судом почти сразу. Всем очень хотелось как можно скорее закрыть это дело. Давление на следователей было таким, что кто-то непременно должен был сесть. По всему выходило: сесть должен был Кутарев.
Из Москвы приехал известный адвокат Анатолий Кучерена. Ознакомившись с подробностями расследования, он успокоил горожан: убийство не было связано с фашистами. Причина чисто бытовая: жильцу дома не нравилась громкая музыка, доносящаяся из «Apollo». He выдержали нервы, вот и все! Скоро обвиняемый предстанет перед судом. Дело можно считать раскрытым. Горожане могут спать спокойно.
Горожане особенно и не парились. Кое-кто, конечно, приезжал на место убийства. Некоторые даже сходили на небольшую демонстрацию солидарности с африканскими студентами. Но в принципе убийство негра было не настолько важным событием, чтобы горожане как-то особенно из-за этого переживали.
Почти сразу после Кучерены по телевизору выступил отец задержанного Кутарева.
— Происходит ужасная ошибка, — заикаясь от волнения, говорил он. — Мой сын невиновен, и если он сядет по этому делу, то ведь реальный-то убийца останется на свободе, вы понимаете? — От отчаяния пожилой человек хватался за любую соломинку: — Мой сын не мог быть убийцей. Голову он не бреет и не брил никогда. У него, между прочим, среди друзей есть двое негров — ну какой он скинхед?
— Улики свидетельствуют против Кутарева,— стояло на своем следствие.
— А можно узнать, что это за улики?
Улик, как оказалось, было хоть отбавляй. Во-первых, убийца был одет в темную куртку и джинсы. И Кутарев в отделение тоже пришел одетым именно так. Во-вторых, под аркой, где стоял стрелок, следователи нашли пивную бутылку. А на ней — кутаревские отпечатки пальцев.
— Но ведь он в этом доме живет! Что странного, если на бутылке отпечатки пальцев моего сына? На ружье-то отпечатков нет! — кричал Кутарев-старший.
— На ружье нет. Но ведь и алиби у него тоже нет, да?
Алиби у него действительно не было. Выпив ту самую бутылку пива, Кутарев лег спать. Как именно он спал, родители из другой комнаты не видели. А если бы и видели, их показания ничего бы не изменили. Они же родственники — неужели не защитят сына?
— А хоть чьи-нибудь отпечатки на ружье есть? — спрашивали у следователей.
— На этот вопрос следствие пока что ответить вам не может. Экспертиза пока продолжается.
Экспертиза действительно заняла какое-то время. Сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии позже рассказывал:
«Номера на ружье были сколоты. Ствол отправили на экспертизу, но ее результаты были готовы только через несколько дней. И все эти дни все отделы стояли на ушах. Потом, когда результаты появились, стало, по крайней мере, понятно, в какую сторону двигаться. Но сперва было действительно тяжело».
Пальнув с колена по возвращающимся из клуба чернокожим парням, неизвестный стрелок скинул ствол прямо во дворе. Он держал его в руках. Несколько часов он простоял под аркой, прижимая ствол к себе. Дождался, пока они выйдут из «Apollo». По каким-то (пока непонятно каким) соображениям определил, кто именно спустя мгновение умрет. Совместил мушку с прицелом. Нажал на курок, метнулся обратно во двор и скинул ствол.
Теперь орудие убийства внимательно изучили. Ланмпсар Самба был застрелен из помпового ружья ТОЗ-194. Эта модель была разработана лет десять назад для лесников и охотников. Рукоятка, как у револьвера, приклада нет. Ружье не самозарядное: чтобы перезарядить, нужно щелкнуть расположенным под стволом цевьем. Впрочем, из пяти заряженных в ружье патронов израсходован был один. Тот, что пробил череп парню из Сенегала.
Номер на ружье был забит, но кое-какие цифры разглядеть было можно. Из особых примет на ружье имелись несколько надписей и треснувшая скоба, скрепленная двумя болтами. Надписи были нанесены буквально за день до выстрела, а вот трещина вполне прокатывала за особую примету.
Начальник ГУВД Петербурга Михаил Ваничкин отдал распоряжение: в 24-часовой срок проверить всех владельцев ружей этой марки. По официальным сведениям, в Ленобласти ружей ТОЗ-194 было зарегистрировано семьдесят четыре, а в Петербурге — около двухсот. Впрочем, ни через 24 часа, ни через неделю проверка закончена так и не была. Спустя девять дней Ваничкин повторяет распоряжение. Оперативники огрызаются: триста стволов нельзя проверить не только за неделю, но даже и за месяц.
Проверка владельцев ружей все продолжалась. А вот подозреваемого Алексея Кутарева через пять дней все-таки отпустили.
Собрав журналистов, пресс-секретарь прокуратуры по бумажке зачитал: «Подозреваемый был освобожден из-под ареста после получения следствием ряда экспертиз и исследований. Учитывая, что под арест он был заключен по косвенным уликам, в пятницу вечером было принято решение освободить его из-под стражи».
Чуть позже общественности предъявили и самого бывшего подозреваемого. Кутарев улыбался улыбкой счастливого человека. Он пять дней просидел в СИЗО и за это время вылетел с работы. У него отобрали любимые брюки, и во всех газетах города написали, что он убийца. Зато теперь обвинения с него были сняты. А ведь можно было и сесть. В такой ситуации — сразу лет на двенадцать.
Кутарев был доволен, а следствие — не очень. Спустя неделю после возбуждения дела результатов опять не было. Единственная ниточка оборвалась, и время было упущено. Газеты писали, что, несмотря на всю шумиху вокруг убийства сенегальца, дело это скорее всего так и останется нераскрытым, как остались нераскрытыми все громкие убийства последних нескольких лет.
Самое странное, что уже на тот момент оперативники знали настоящее имя стрелка. И имя, и где именно его искать... До момента, когда дежурный экипаж выедет его задерживать, оставалось от силы три недели. А до полного окончания следствия — чуть больше трех месяцев.
3
Как-то я с утра в баре пиво пил,
И пару диких обезьян после отлупил.
Губы оторвал на ластик для младшего брата
И пошел тяжелым шагом белого солдата.
1
Все началось с того, что лидер группы «Коловрат» Денис Герасимов вышел на сцену, накинул на плече ремешок гитары, взял первый аккорд — и зал встал на уши... как обычно, встал на уши.
Концерт проводился прямо в день рождения Гитлера, 20 апреля 2003 года. Отметиться в клубе должеь был весь цвет петербургской скин-тусовки. ГерасимоЕ легонечко трогал струны гитары, но для парней, набившихся в зал, эти звуки были слаще военного марша.., значимее труб Армагеддона... ничего лучше этих звуков и не было.
Помещение клуба было тесным, очень небольшим Под концерт арендовали заведение, которое парни называли «Осиновый кол», а как этот сарай называло на самом деле, никто уже и не помнил. Принадлежало помещение съехавшему шестидесятилетнему типу, который все (даже финансовые) документы подписыва/ «И. о. Царя». Дед и сам приперся на концерт. Даже принарядился по этому поводу: надел белогвардейскую гимнастерку и нацепил на нее купленную где-тс Звезду Героя России. Судя по тому, как дед притопывал ногой, музыка ему нравилась.
А в метро зверей полно
С хвостами и рогами,
Ну я не удержался
И пошел по ним ногами.
Нельзя, говорю, ходить по городу
С рогами и копытами!
Ведь должен же хоть кто-нибудь
Бороться с паразитами!
Живые выступления были сильной стороной «Ко-ловрата». Заводилась публика так, что каждое выступление заканчивалось большой дракой. Или погромом рынка. Или (если рынка не попадалось) просто каким-нибудь погромом. Ну или в крайнем случае тем, что кому-нибудь в бок втыкали нож.
За группой по городам ездили наиболее преданные фанаты. Этот выездной отряд сами фанаты называли «Коловрат-Crew». В 2000-м лидера отряда, Игоря Тополина, убили в массовой драке. Еще до этого с крыши скинули гитариста группы. А басиста зарезали ножом. В «Коловрат» пришел новый басист по кличке Химик — кто-то зарезал и его. Еще один член группы сел в тюрьму... а потом за решеткой оказался и сам лидер группы Денис Герасимов. Я же говорю: выступать вживую «Коловрат» любила и знала в этом толк.
В январе 2004-го «Коловрат» пригласили в Чехию поиграть на большой тусовке местных скинхедов в поселке Хроустовице. Никакого гонорара устроители, разумеется, не обещали, зато покрывали часть расходов на дорогу. Концерт, как и в России, прошел с аншлагом. Довольный Герасимов приехал в пражский аэропорт Рузине, чтобы улететь домой, — и в аэропорту был арестован чешской полицией.
— Вы обвиняетесь в том, что на концерте исполняли песни расистского содержания.
— Какого содержания?
— Расистского. Призывающего к ущемлению прав определенных групп граждан. Вы исполняли такие песни?
— Я поэт. Исполняю собственные песни. И в них говорю то, что думаю.
— Слушая ваши песни, публика вытягивала руку в нацистском приветствии и кричала «Хайль!».
— Если «кричала» и «вытягивала» публика, то почему вы спрашиваете об этом не ее, а меня?
— Кроме того, у вас в багаже обнаружена расистская литература и пресса. Это противоречит чешским законам и законам Евросоюза.
Этот последний пункт поразил Герасимова особенно. Чертова Европа, о которой он столько пел и к единству с которой он призывал! Нельзя читать те книжки, которые хочешь, — как это возможно, а? В России «Майн кампф» уже пятнадцать лет подряд продается практически на Красной площади — и что? Недавно на байк-шоу под Малоярославцем он пел для десяти тысяч парней, которые кричали не просто «Хайль!», а вообще все, что хотели, — и никогда не возникало никаких проблем.
А здесь за обнаруженную в багаже газету его отвезли в тюрьму «Панкрац» и предъявили обвинение общим сроком на семь лет.
Чертова Европа!
Впрочем, все это случится только через полтора года. Пока что Герасимов стоял на сцене петербургского заведения «Осиновый кол» и пел... а зал, начинающийся у его ног, сходил от этих песен с ума.
2
Вернее, все началось не с самого концерта, а с того, что за два месяца до приезда «Коловрата» в Петербург при городском Управлении по борьбе с организованной преступностью (УБОП) был создан 18-й отдел, ориентированный на борьбу с экстремизмом.
Кадры туда подбирались с бору по сосенке. Но штат отдела все-таки был укомплектован.
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП:
До 18-го отдела лично я работал в уголовном розыске метро. Каждое направление там было закреплено за определенным человеком. Кто-то занимался грабежами, кто-то— карманниками. Мне досталась работа с молодежью.
Чтобы приступить к нормальной работе, мне была необходима информационная база. Я стал ездить по местам тусовок. Кого-то фотографировал, кому-то катал пальцы. На самом деле возле станций метро тогда тусовались только две группы молодежи: либо токсикоманы, либо бритоголовые парни в подкатанных джинсах.
Честно скажу, сперва о скинхедах я почти ничего не знал. Поэтому какое-то время мне пришлось ездить по отделениям милиции и расспрашивать, нет ли у них задержанных бритоголовых? В Выборгском районе опер сказал, что недавно возле станции метро «Лесная» избили иностранца— проломили голову. Были и задержанные, но по какой-то причине их всех отпустили. Правда, данные их сохранились и он может мне их отдать.
Этот список и стал основой моей будущей информационной базы. Людей из списка я стал по одному дергать. Кто-то отмалчивался, но кое-кого удалось и разговорить. Ребята рассказали, что на данный момент в городе есть несколько организованных скинхедовских бригад. Самая большая— «Blood & Honour» («Кровь и Честь»), а кроме того, есть «Шульц-88», «Солнцеворот», «Green Bombers» и еще парочка.
Я пытался составить хотя бы общее впечатление о том, что вообще происходит у скинов. Выйти на какие-нибудь конкретные имена. Я спрашивал:
— Что ты знаешь об этих «Шульц-88»?
— Да ничего не знаю!
— Кто там главный?
— Главный там Дима Шульц.
— Хорошо. А как у него фамилия?
— Вы думаете, он мне паспорт показывал?
— Еще кого-нибудь оттуда знаешь? Кто еще туда входит?
Мне назывались имена и клички, которые ничего не давали. Как искать Васю по кличке Лысый в пятимиллионном городе? Зацепиться было не за что, кроме, пожалуй, одной мелочи. Среди Петь, Коль и Саш мне назвали парня по имени Ян. Согласись, не очень распространенное имя, да? Кроме того, о Яне мне сообщали, что живет он где-то за городом. Это было уже кое-что.
3
Вернее, если уж быть совсем точным, то началось-то все с того, что оперативники 18-го отдела появились на концерте группы «Коловрат».
По городу ходил-бродил, Вокруг косой махал. И всякую заразу Под корень вырубал. Полдня трудился на износ На Лобном, у Кремля, Пусть хоть чуток свободней Вздохнет моя земля!
Герасимов только-только разошелся... публика в зале только допила первую кружку пива и стала тянуться за второй... настроение только-только стало по-настоящему праздничным, как его тут же испортили. В зале зажгли свет, выходы перекрыли, вырубили группе электричество и в мегафон стали орать, что концерт закончен.
Сами парни из «Коловрата» к такому привыкли давно. Их группа существует уже десять лет. И за это время они смогли дать от силы тридцать концертов. Причем те, что удавалось доиграть хотя бы до седьмой песни, можно пересчитать по пальцам. Потом в зал обязательно ворвутся оперативники... вернее, сперва СОБР, а потом оперативники... а иногда за оперативниками еще и телевизионщики, которые, потея от собственного бесстрашия, станут потом называть его публику «фашистствующими молодчиками»... эх, да что говорить? Денис Герасимов снял гитару с плеча и прислонил ее к комбику. Все равно поделать тут ничего нельзя.
В Питере хоть менты вежливые. В Москве прессуют жестко. Мордой в пол, подошву на затылок, а рып-нешься — пиздец тебе. Здесь хоть и лупили, но все-таки не в полную силу, и даже иногда называли на вы. Все-таки прикольный город, этот Петербург.
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП:
Всех задержанных увезли в пикет, переписали данные. И я смотрю, среди задержанных есть парень по имени Ян.
Спрашиваю у сержанта: который тут Ян? Он кивает: вон тот. Одет парень был ни как скинхед: рюкзачок, кроссовки, куртка какая-то...
Смотрю документы: зовут Ян, живет в Ново-Де-вяткино.
— Ты скинхед?
— Нет. Не скинхед.
— Ну раз не скинхед, то иди пока домой. Попозже встретимся...
Я стал пробивать его по нашим базам. Административные взыскания за мелкое хулиганство. Больше ничего. Впрочем, других зацепок у меня все равно не было. Я пригласил его на беседу.
— Видишь? Это материалы по твоему старому
хулиганству. А еще мне известно, что именно ты
расколол голову иностранцу возле станции мет
ро «Лесная». Все это очень плохо. Тебя, Ян, ждет
тюрьма. Можно, впрочем, до тюрьмы и не дово
дить. Расскажи, что еще вы натворили, и расста
немся по-хорошему. А нет— я отдаю твои мате
риалы в местный отдел милиции, и они тебя за
крывают.
Ян подумал-подумал— и рассказал. Да, он входит в «Шульц-88». Да, у них есть такие-то и такие-то лидеры. Главного у них зовут Дима Шульц.
— Иногда он строит всю бригаду, ходит вдоль шеренги и орет: «Кто ваш фюрер?!» А мы должны в ответ орать: «Шульц! Шульц!»
— Но фамилии ты не знаешь?
— Нет.
— Что еще ты знаешь о Диме Шульце?
Еще Ян знал, что этот Дима изготавливает и распространяет журнал «Made in St. Petersburg». Кроме того, у него есть свой магазин где-то на Литейном. А главное: каждую неделю его бригада выходит на улицы и мочит черных.
— Каждую неделю?
— Каждую.
— Что-то больно часто.
— Я вам говорю: каждую неделю!
— Где били?
— Да везде! Где встретим черного или китайца, там и прыгнем.
— А хоть какую-нибудь дату помнишь? Или конкретное место?
Мне нужно было хоть как-то связать его показания со сводками. И парень вспомнил-таки:
— Седьмое ноября 2001 года в перегоне между
станциями метро «Черная речка» и «Петроград
ская» мы избили двух негров.
Это было уже кое-что. С материалами я пошел к руководству: есть информация об избиении негров. Хотя по сводкам вроде бы ничего похожего не проходит. Начальство доложило выше, а там схватились за голову: как это не проходит?! Охренели?! Избиты двое граждан Танзании! Бумага пришла аж из посольства в Москве! Вот уже месяц, как все раком стоят! Быстро материалы на стол! То, что Ян раскололся, было, конечно, подарком. Там у следствия не было никаких зацепок— и вдруг человек дает полный расклад! Я спрашивал:
— Кто именно бил? Ян четко отвечал:
— Леша СВР.
— Фамилию знаешь?
— Нет.
— Что такое СВР? Это что-то значит
— «Сделано в России». У Леши вот здесь на голове нататуированы эти буквы.
— Адрес этого Леши знаешь?
— Знаю место работы. Он работает охранником в магазине «Здоровый малыш».
Дальше было дело техники. Лешу СВР мы взяли прямо с работы. Что особенно радовало лично меня, так это то, что при обыске у Леши была изъята записная книжка. Очень забавная: сперва там шли списки скинхедов с кличками, а в конце, под заголовком «общечеловеки», были телефоны просто знакомых. В этой книжечке на букву «ш» значился телефон и самого Димы Шульца. Ну не подарок ли? Книжку мы отксерокопировали, телефоны все пробили. Моя база данных после этого увеличилась сразу в несколько раз.
Пейте пиво «Коловрат»
— Будете здоровые,
Вот такие вот герои,
Мы — Бритоголовые!
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Основных подозреваемых было двое: сам СВР и парень по кличке Кислый. Дело передали следователю, и у следователя оно почти сразу развалилось.
Сперва примчался отец Кислого. Раньше он и сам работал в органах и знал, с какого конца ко всему этому подойти. Короче, сына ему удалось вытащить. После этого и все остальные пошли в отказ. Арестован никто так и не был— ребята ходили под подпиской. И разумеется, выйдя от нас, первым делом они наехали на Яна: с какой это стати ты всех нас посдавал?
Не знаю уж, как там они разговаривали, но сразу после этого Ян начал брать всю вину на себя одного. Мол, что делали остальные— не видел, а сам— да, бил.
В принципе, в суд можно было идти и с этим. Но когда Яну начали предъявлять обвинение, адвокат ему сказал:
— Что ты, сына, паришься? Свидетелей нет. Расклад на тебя никто не давал. Зачем ты сам ceбя сажаешь? Скажи, что менты тебя пытали и заставили себя оговорить.
Он так и сделал. Дело повисло глухарем. Несмотря даже на то, что через год я нашел свидетеля, который смог опознать одного из нападавших.
Глядя мне в глаза, все эти парни только ухмылялись. Первый блин оказался комом. Тогда казалось, что они победили. Но, как показало время, история только-только начиналась. Это был не окончательный финиш, а промежуточный.
4
24 февраля 2003 года Вазген Петросян вышел из вагона метро на станции «Пушкинская» и повернул к эскалатору. Удар обрушился на него сзади. С Вазге-на слетела шапка, и первым делом он зачем-то потянулся ее подобрать. Наклонился, получил еще несколько ударов, услышал: «Умри, сука черножопая!», упал — и самостоятельно подняться больше не смог.
1
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП:
В марте 2003-го, накануне празднования 300-летия Петербурга, был создан 18-й отдел УБОП, специализирующийся на предотвращении проявлений экстремизма.
Я тогда еще продолжал работать в метро. А в новую структуру ушел один из сотрудников уголовного розыска метрополитена. Иногда мы встречались, я давал ему материалы. Мне было не жалко поделиться тем, что я, по-любому, не смог бы раскрыть сам. Единственное, о чем я просил: если получится, перетащи к себе. Ну и где-то через месяц он предложил мне переводиться. Я начал работать в УБОПе, и дело группировки «Шульц-88» получил обратно.
Теперь с этой бригадой у меня были личные счеты. После того как дело танзанийцев рассыпалось, информаторы рассказывали:
— Все знают, что вы пытались накрыть «шуль-цов», ноу вас ничего не вышло! Шульц про вас всем говорит: руки коротки! Он, типа, самый мудрый, ментам его не взять.
Я, как говорится, не злопамятный, просто злой, и память у меня хорошая. Эти его слова мне запомнились. Пока я действительно не мог ничего сделать— только медленно и методично собирал информацию. Зато очень скоро по Шульцуу меня был полный расклад.
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Данных по Шульцу было собрано очень много. Мы знали о нем вообще все. Детство, школа, армия... В армии Шульц отслужил всего несколько месяцев. В учетной карточке у него значилось, что, не справляясь с трудностями армейской службы, парень шантажировал всех суицидом... Начальство решило не связываться, и Шульца комиссовали по дурке. Этот парень настолько меня интересовал, что я не поленился, съездил в госпиталь, где он лежал, забрал медкарту и все прочел. Было интересно. Там, например, имелась запись, что в больничной палате Шульц отнимал у слабых еду.
2
Правда, в случае с пулей в затылке Ланмпсара Самбы с подозреваемым определились оперативно. Уже на третий день следствия милиция объявила: стрелок пойман.
В ходе следствия было проверено несколько сотен человек. Связи Ланмпсара Самбы отслеживались поминутно за весь последний год. Когда, где, с кем встречался? О чем говорил? Не было ли ссор? Может быть, ему кто-то угрожал? Между тем стрелок жил в парадной того самого дома, возле которого был застрелен негр... В начале 1990-х парень отсидел срок за незаконное хранение огнестрельного оружия... Собственно, на этом улики и кончались. Судимость за оружие и проживание в доме возле места преступления. Других оснований для задержания не было, но милиционеры надеялись, что если хорошенько поработать, то со временем они появятся.
Задержанного звали Алексей Кутарев. Ему было двадцать восемь лет — столько же, сколько застреленному негру. И роста они были почти одинакового. Один белый двадцативосьмилетний парень долго прятался в черной арке, дождался, пока по улице пройдет второй двадцативосьмилетний парень... Бабах! — и черный негр падает на белый снег.
Уже на следующий день после убийства в дверь Кутаревых позвонил участковый. Когда в районе происходит что-то серьезное, участковый всегда начинает звонить в двери.
— Нужно пройти в отделение. Стреляли прямо под
твоими окнами, а ты судимый. Сходим поговорим?
Кутарев оделся и ушел с участковым. Не было его долго. Потом, уже почти ночью, он позвонил:
— Папа, принеси какую-нибудь одежду. Мою всю
заставили снять и увезли на экспертизу. Сижу в камере в одних трусах.
Родители переглянулись. Отец пошел собирать одежду. В этот момент в дверь позвонили: милиционеры пришли с обыском. Изъяли почти всю одежду сына. Даже старую куртку, которая валялась в кладовке больше четырех лет.
— Что с сыном-то? — спрашивал отец. Уже несколько лет он сидел на пенсии, но до этого и сам был милиционером. Знал: когда начинается вот такая суета, как сегодня, дело может кончиться чем угодно.
— А что с ним? — пожимали плечами следователи. — Пока сидит у нас. Выдадут ордер на арест — уедет на Литейный.
Санкция на арест была выдана судом почти сразу. Всем очень хотелось как можно скорее закрыть это дело. Давление на следователей было таким, что кто-то непременно должен был сесть. По всему выходило: сесть должен был Кутарев.
Из Москвы приехал известный адвокат Анатолий Кучерена. Ознакомившись с подробностями расследования, он успокоил горожан: убийство не было связано с фашистами. Причина чисто бытовая: жильцу дома не нравилась громкая музыка, доносящаяся из «Apollo». He выдержали нервы, вот и все! Скоро обвиняемый предстанет перед судом. Дело можно считать раскрытым. Горожане могут спать спокойно.
Горожане особенно и не парились. Кое-кто, конечно, приезжал на место убийства. Некоторые даже сходили на небольшую демонстрацию солидарности с африканскими студентами. Но в принципе убийство негра было не настолько важным событием, чтобы горожане как-то особенно из-за этого переживали.
Почти сразу после Кучерены по телевизору выступил отец задержанного Кутарева.
— Происходит ужасная ошибка, — заикаясь от волнения, говорил он. — Мой сын невиновен, и если он сядет по этому делу, то ведь реальный-то убийца останется на свободе, вы понимаете? — От отчаяния пожилой человек хватался за любую соломинку: — Мой сын не мог быть убийцей. Голову он не бреет и не брил никогда. У него, между прочим, среди друзей есть двое негров — ну какой он скинхед?
— Улики свидетельствуют против Кутарева,— стояло на своем следствие.
— А можно узнать, что это за улики?
Улик, как оказалось, было хоть отбавляй. Во-первых, убийца был одет в темную куртку и джинсы. И Кутарев в отделение тоже пришел одетым именно так. Во-вторых, под аркой, где стоял стрелок, следователи нашли пивную бутылку. А на ней — кутаревские отпечатки пальцев.
— Но ведь он в этом доме живет! Что странного, если на бутылке отпечатки пальцев моего сына? На ружье-то отпечатков нет! — кричал Кутарев-старший.
— На ружье нет. Но ведь и алиби у него тоже нет, да?
Алиби у него действительно не было. Выпив ту самую бутылку пива, Кутарев лег спать. Как именно он спал, родители из другой комнаты не видели. А если бы и видели, их показания ничего бы не изменили. Они же родственники — неужели не защитят сына?
— А хоть чьи-нибудь отпечатки на ружье есть? — спрашивали у следователей.
— На этот вопрос следствие пока что ответить вам не может. Экспертиза пока продолжается.
Экспертиза действительно заняла какое-то время. Сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии позже рассказывал:
«Номера на ружье были сколоты. Ствол отправили на экспертизу, но ее результаты были готовы только через несколько дней. И все эти дни все отделы стояли на ушах. Потом, когда результаты появились, стало, по крайней мере, понятно, в какую сторону двигаться. Но сперва было действительно тяжело».
Пальнув с колена по возвращающимся из клуба чернокожим парням, неизвестный стрелок скинул ствол прямо во дворе. Он держал его в руках. Несколько часов он простоял под аркой, прижимая ствол к себе. Дождался, пока они выйдут из «Apollo». По каким-то (пока непонятно каким) соображениям определил, кто именно спустя мгновение умрет. Совместил мушку с прицелом. Нажал на курок, метнулся обратно во двор и скинул ствол.
Теперь орудие убийства внимательно изучили. Ланмпсар Самба был застрелен из помпового ружья ТОЗ-194. Эта модель была разработана лет десять назад для лесников и охотников. Рукоятка, как у револьвера, приклада нет. Ружье не самозарядное: чтобы перезарядить, нужно щелкнуть расположенным под стволом цевьем. Впрочем, из пяти заряженных в ружье патронов израсходован был один. Тот, что пробил череп парню из Сенегала.
Номер на ружье был забит, но кое-какие цифры разглядеть было можно. Из особых примет на ружье имелись несколько надписей и треснувшая скоба, скрепленная двумя болтами. Надписи были нанесены буквально за день до выстрела, а вот трещина вполне прокатывала за особую примету.
Начальник ГУВД Петербурга Михаил Ваничкин отдал распоряжение: в 24-часовой срок проверить всех владельцев ружей этой марки. По официальным сведениям, в Ленобласти ружей ТОЗ-194 было зарегистрировано семьдесят четыре, а в Петербурге — около двухсот. Впрочем, ни через 24 часа, ни через неделю проверка закончена так и не была. Спустя девять дней Ваничкин повторяет распоряжение. Оперативники огрызаются: триста стволов нельзя проверить не только за неделю, но даже и за месяц.
Проверка владельцев ружей все продолжалась. А вот подозреваемого Алексея Кутарева через пять дней все-таки отпустили.
Собрав журналистов, пресс-секретарь прокуратуры по бумажке зачитал: «Подозреваемый был освобожден из-под ареста после получения следствием ряда экспертиз и исследований. Учитывая, что под арест он был заключен по косвенным уликам, в пятницу вечером было принято решение освободить его из-под стражи».
Чуть позже общественности предъявили и самого бывшего подозреваемого. Кутарев улыбался улыбкой счастливого человека. Он пять дней просидел в СИЗО и за это время вылетел с работы. У него отобрали любимые брюки, и во всех газетах города написали, что он убийца. Зато теперь обвинения с него были сняты. А ведь можно было и сесть. В такой ситуации — сразу лет на двенадцать.
Кутарев был доволен, а следствие — не очень. Спустя неделю после возбуждения дела результатов опять не было. Единственная ниточка оборвалась, и время было упущено. Газеты писали, что, несмотря на всю шумиху вокруг убийства сенегальца, дело это скорее всего так и останется нераскрытым, как остались нераскрытыми все громкие убийства последних нескольких лет.
Самое странное, что уже на тот момент оперативники знали настоящее имя стрелка. И имя, и где именно его искать... До момента, когда дежурный экипаж выедет его задерживать, оставалось от силы три недели. А до полного окончания следствия — чуть больше трех месяцев.
3
Концерт группы «Коловрат» в клубе «Осиновый кол»
(апрель 2001-го – февраль 2003-го)Как-то я с утра в баре пиво пил,
И пару диких обезьян после отлупил.
Губы оторвал на ластик для младшего брата
И пошел тяжелым шагом белого солдата.
1
Все началось с того, что лидер группы «Коловрат» Денис Герасимов вышел на сцену, накинул на плече ремешок гитары, взял первый аккорд — и зал встал на уши... как обычно, встал на уши.
Концерт проводился прямо в день рождения Гитлера, 20 апреля 2003 года. Отметиться в клубе должеь был весь цвет петербургской скин-тусовки. ГерасимоЕ легонечко трогал струны гитары, но для парней, набившихся в зал, эти звуки были слаще военного марша.., значимее труб Армагеддона... ничего лучше этих звуков и не было.
Помещение клуба было тесным, очень небольшим Под концерт арендовали заведение, которое парни называли «Осиновый кол», а как этот сарай называло на самом деле, никто уже и не помнил. Принадлежало помещение съехавшему шестидесятилетнему типу, который все (даже финансовые) документы подписыва/ «И. о. Царя». Дед и сам приперся на концерт. Даже принарядился по этому поводу: надел белогвардейскую гимнастерку и нацепил на нее купленную где-тс Звезду Героя России. Судя по тому, как дед притопывал ногой, музыка ему нравилась.
А в метро зверей полно
С хвостами и рогами,
Ну я не удержался
И пошел по ним ногами.
Нельзя, говорю, ходить по городу
С рогами и копытами!
Ведь должен же хоть кто-нибудь
Бороться с паразитами!
Живые выступления были сильной стороной «Ко-ловрата». Заводилась публика так, что каждое выступление заканчивалось большой дракой. Или погромом рынка. Или (если рынка не попадалось) просто каким-нибудь погромом. Ну или в крайнем случае тем, что кому-нибудь в бок втыкали нож.
За группой по городам ездили наиболее преданные фанаты. Этот выездной отряд сами фанаты называли «Коловрат-Crew». В 2000-м лидера отряда, Игоря Тополина, убили в массовой драке. Еще до этого с крыши скинули гитариста группы. А басиста зарезали ножом. В «Коловрат» пришел новый басист по кличке Химик — кто-то зарезал и его. Еще один член группы сел в тюрьму... а потом за решеткой оказался и сам лидер группы Денис Герасимов. Я же говорю: выступать вживую «Коловрат» любила и знала в этом толк.
В январе 2004-го «Коловрат» пригласили в Чехию поиграть на большой тусовке местных скинхедов в поселке Хроустовице. Никакого гонорара устроители, разумеется, не обещали, зато покрывали часть расходов на дорогу. Концерт, как и в России, прошел с аншлагом. Довольный Герасимов приехал в пражский аэропорт Рузине, чтобы улететь домой, — и в аэропорту был арестован чешской полицией.
— Вы обвиняетесь в том, что на концерте исполняли песни расистского содержания.
— Какого содержания?
— Расистского. Призывающего к ущемлению прав определенных групп граждан. Вы исполняли такие песни?
— Я поэт. Исполняю собственные песни. И в них говорю то, что думаю.
— Слушая ваши песни, публика вытягивала руку в нацистском приветствии и кричала «Хайль!».
— Если «кричала» и «вытягивала» публика, то почему вы спрашиваете об этом не ее, а меня?
— Кроме того, у вас в багаже обнаружена расистская литература и пресса. Это противоречит чешским законам и законам Евросоюза.
Этот последний пункт поразил Герасимова особенно. Чертова Европа, о которой он столько пел и к единству с которой он призывал! Нельзя читать те книжки, которые хочешь, — как это возможно, а? В России «Майн кампф» уже пятнадцать лет подряд продается практически на Красной площади — и что? Недавно на байк-шоу под Малоярославцем он пел для десяти тысяч парней, которые кричали не просто «Хайль!», а вообще все, что хотели, — и никогда не возникало никаких проблем.
А здесь за обнаруженную в багаже газету его отвезли в тюрьму «Панкрац» и предъявили обвинение общим сроком на семь лет.
Чертова Европа!
Впрочем, все это случится только через полтора года. Пока что Герасимов стоял на сцене петербургского заведения «Осиновый кол» и пел... а зал, начинающийся у его ног, сходил от этих песен с ума.
2
Вернее, все началось не с самого концерта, а с того, что за два месяца до приезда «Коловрата» в Петербург при городском Управлении по борьбе с организованной преступностью (УБОП) был создан 18-й отдел, ориентированный на борьбу с экстремизмом.
Кадры туда подбирались с бору по сосенке. Но штат отдела все-таки был укомплектован.
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП:
До 18-го отдела лично я работал в уголовном розыске метро. Каждое направление там было закреплено за определенным человеком. Кто-то занимался грабежами, кто-то— карманниками. Мне досталась работа с молодежью.
Чтобы приступить к нормальной работе, мне была необходима информационная база. Я стал ездить по местам тусовок. Кого-то фотографировал, кому-то катал пальцы. На самом деле возле станций метро тогда тусовались только две группы молодежи: либо токсикоманы, либо бритоголовые парни в подкатанных джинсах.
Честно скажу, сперва о скинхедах я почти ничего не знал. Поэтому какое-то время мне пришлось ездить по отделениям милиции и расспрашивать, нет ли у них задержанных бритоголовых? В Выборгском районе опер сказал, что недавно возле станции метро «Лесная» избили иностранца— проломили голову. Были и задержанные, но по какой-то причине их всех отпустили. Правда, данные их сохранились и он может мне их отдать.
Этот список и стал основой моей будущей информационной базы. Людей из списка я стал по одному дергать. Кто-то отмалчивался, но кое-кого удалось и разговорить. Ребята рассказали, что на данный момент в городе есть несколько организованных скинхедовских бригад. Самая большая— «Blood & Honour» («Кровь и Честь»), а кроме того, есть «Шульц-88», «Солнцеворот», «Green Bombers» и еще парочка.
Я пытался составить хотя бы общее впечатление о том, что вообще происходит у скинов. Выйти на какие-нибудь конкретные имена. Я спрашивал:
— Что ты знаешь об этих «Шульц-88»?
— Да ничего не знаю!
— Кто там главный?
— Главный там Дима Шульц.
— Хорошо. А как у него фамилия?
— Вы думаете, он мне паспорт показывал?
— Еще кого-нибудь оттуда знаешь? Кто еще туда входит?
Мне назывались имена и клички, которые ничего не давали. Как искать Васю по кличке Лысый в пятимиллионном городе? Зацепиться было не за что, кроме, пожалуй, одной мелочи. Среди Петь, Коль и Саш мне назвали парня по имени Ян. Согласись, не очень распространенное имя, да? Кроме того, о Яне мне сообщали, что живет он где-то за городом. Это было уже кое-что.
3
Вернее, если уж быть совсем точным, то началось-то все с того, что оперативники 18-го отдела появились на концерте группы «Коловрат».
По городу ходил-бродил, Вокруг косой махал. И всякую заразу Под корень вырубал. Полдня трудился на износ На Лобном, у Кремля, Пусть хоть чуток свободней Вздохнет моя земля!
Герасимов только-только разошелся... публика в зале только допила первую кружку пива и стала тянуться за второй... настроение только-только стало по-настоящему праздничным, как его тут же испортили. В зале зажгли свет, выходы перекрыли, вырубили группе электричество и в мегафон стали орать, что концерт закончен.
Сами парни из «Коловрата» к такому привыкли давно. Их группа существует уже десять лет. И за это время они смогли дать от силы тридцать концертов. Причем те, что удавалось доиграть хотя бы до седьмой песни, можно пересчитать по пальцам. Потом в зал обязательно ворвутся оперативники... вернее, сперва СОБР, а потом оперативники... а иногда за оперативниками еще и телевизионщики, которые, потея от собственного бесстрашия, станут потом называть его публику «фашистствующими молодчиками»... эх, да что говорить? Денис Герасимов снял гитару с плеча и прислонил ее к комбику. Все равно поделать тут ничего нельзя.
В Питере хоть менты вежливые. В Москве прессуют жестко. Мордой в пол, подошву на затылок, а рып-нешься — пиздец тебе. Здесь хоть и лупили, но все-таки не в полную силу, и даже иногда называли на вы. Все-таки прикольный город, этот Петербург.
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП:
Всех задержанных увезли в пикет, переписали данные. И я смотрю, среди задержанных есть парень по имени Ян.
Спрашиваю у сержанта: который тут Ян? Он кивает: вон тот. Одет парень был ни как скинхед: рюкзачок, кроссовки, куртка какая-то...
Смотрю документы: зовут Ян, живет в Ново-Де-вяткино.
— Ты скинхед?
— Нет. Не скинхед.
— Ну раз не скинхед, то иди пока домой. Попозже встретимся...
Я стал пробивать его по нашим базам. Административные взыскания за мелкое хулиганство. Больше ничего. Впрочем, других зацепок у меня все равно не было. Я пригласил его на беседу.
— Видишь? Это материалы по твоему старому
хулиганству. А еще мне известно, что именно ты
расколол голову иностранцу возле станции мет
ро «Лесная». Все это очень плохо. Тебя, Ян, ждет
тюрьма. Можно, впрочем, до тюрьмы и не дово
дить. Расскажи, что еще вы натворили, и расста
немся по-хорошему. А нет— я отдаю твои мате
риалы в местный отдел милиции, и они тебя за
крывают.
Ян подумал-подумал— и рассказал. Да, он входит в «Шульц-88». Да, у них есть такие-то и такие-то лидеры. Главного у них зовут Дима Шульц.
— Иногда он строит всю бригаду, ходит вдоль шеренги и орет: «Кто ваш фюрер?!» А мы должны в ответ орать: «Шульц! Шульц!»
— Но фамилии ты не знаешь?
— Нет.
— Что еще ты знаешь о Диме Шульце?
Еще Ян знал, что этот Дима изготавливает и распространяет журнал «Made in St. Petersburg». Кроме того, у него есть свой магазин где-то на Литейном. А главное: каждую неделю его бригада выходит на улицы и мочит черных.
— Каждую неделю?
— Каждую.
— Что-то больно часто.
— Я вам говорю: каждую неделю!
— Где били?
— Да везде! Где встретим черного или китайца, там и прыгнем.
— А хоть какую-нибудь дату помнишь? Или конкретное место?
Мне нужно было хоть как-то связать его показания со сводками. И парень вспомнил-таки:
— Седьмое ноября 2001 года в перегоне между
станциями метро «Черная речка» и «Петроград
ская» мы избили двух негров.
Это было уже кое-что. С материалами я пошел к руководству: есть информация об избиении негров. Хотя по сводкам вроде бы ничего похожего не проходит. Начальство доложило выше, а там схватились за голову: как это не проходит?! Охренели?! Избиты двое граждан Танзании! Бумага пришла аж из посольства в Москве! Вот уже месяц, как все раком стоят! Быстро материалы на стол! То, что Ян раскололся, было, конечно, подарком. Там у следствия не было никаких зацепок— и вдруг человек дает полный расклад! Я спрашивал:
— Кто именно бил? Ян четко отвечал:
— Леша СВР.
— Фамилию знаешь?
— Нет.
— Что такое СВР? Это что-то значит
— «Сделано в России». У Леши вот здесь на голове нататуированы эти буквы.
— Адрес этого Леши знаешь?
— Знаю место работы. Он работает охранником в магазине «Здоровый малыш».
Дальше было дело техники. Лешу СВР мы взяли прямо с работы. Что особенно радовало лично меня, так это то, что при обыске у Леши была изъята записная книжка. Очень забавная: сперва там шли списки скинхедов с кличками, а в конце, под заголовком «общечеловеки», были телефоны просто знакомых. В этой книжечке на букву «ш» значился телефон и самого Димы Шульца. Ну не подарок ли? Книжку мы отксерокопировали, телефоны все пробили. Моя база данных после этого увеличилась сразу в несколько раз.
Пейте пиво «Коловрат»
— Будете здоровые,
Вот такие вот герои,
Мы — Бритоголовые!
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Основных подозреваемых было двое: сам СВР и парень по кличке Кислый. Дело передали следователю, и у следователя оно почти сразу развалилось.
Сперва примчался отец Кислого. Раньше он и сам работал в органах и знал, с какого конца ко всему этому подойти. Короче, сына ему удалось вытащить. После этого и все остальные пошли в отказ. Арестован никто так и не был— ребята ходили под подпиской. И разумеется, выйдя от нас, первым делом они наехали на Яна: с какой это стати ты всех нас посдавал?
Не знаю уж, как там они разговаривали, но сразу после этого Ян начал брать всю вину на себя одного. Мол, что делали остальные— не видел, а сам— да, бил.
В принципе, в суд можно было идти и с этим. Но когда Яну начали предъявлять обвинение, адвокат ему сказал:
— Что ты, сына, паришься? Свидетелей нет. Расклад на тебя никто не давал. Зачем ты сам ceбя сажаешь? Скажи, что менты тебя пытали и заставили себя оговорить.
Он так и сделал. Дело повисло глухарем. Несмотря даже на то, что через год я нашел свидетеля, который смог опознать одного из нападавших.
Глядя мне в глаза, все эти парни только ухмылялись. Первый блин оказался комом. Тогда казалось, что они победили. Но, как показало время, история только-только начиналась. Это был не окончательный финиш, а промежуточный.
4
Петербургский метрополитен Вестибюль станции «Пушкинская»
(февраль – октябрь 2003-го)24 февраля 2003 года Вазген Петросян вышел из вагона метро на станции «Пушкинская» и повернул к эскалатору. Удар обрушился на него сзади. С Вазге-на слетела шапка, и первым делом он зачем-то потянулся ее подобрать. Наклонился, получил еще несколько ударов, услышал: «Умри, сука черножопая!», упал — и самостоятельно подняться больше не смог.
1
Рассказывает оперативник 18-го («экстремистского») отдела УБОП:
В марте 2003-го, накануне празднования 300-летия Петербурга, был создан 18-й отдел УБОП, специализирующийся на предотвращении проявлений экстремизма.
Я тогда еще продолжал работать в метро. А в новую структуру ушел один из сотрудников уголовного розыска метрополитена. Иногда мы встречались, я давал ему материалы. Мне было не жалко поделиться тем, что я, по-любому, не смог бы раскрыть сам. Единственное, о чем я просил: если получится, перетащи к себе. Ну и где-то через месяц он предложил мне переводиться. Я начал работать в УБОПе, и дело группировки «Шульц-88» получил обратно.
Теперь с этой бригадой у меня были личные счеты. После того как дело танзанийцев рассыпалось, информаторы рассказывали:
— Все знают, что вы пытались накрыть «шуль-цов», ноу вас ничего не вышло! Шульц про вас всем говорит: руки коротки! Он, типа, самый мудрый, ментам его не взять.
Я, как говорится, не злопамятный, просто злой, и память у меня хорошая. Эти его слова мне запомнились. Пока я действительно не мог ничего сделать— только медленно и методично собирал информацию. Зато очень скоро по Шульцуу меня был полный расклад.
Рассказывает сотрудник одного из антиэкстремистских подразделений, просивший не называть его фамилии:
Данных по Шульцу было собрано очень много. Мы знали о нем вообще все. Детство, школа, армия... В армии Шульц отслужил всего несколько месяцев. В учетной карточке у него значилось, что, не справляясь с трудностями армейской службы, парень шантажировал всех суицидом... Начальство решило не связываться, и Шульца комиссовали по дурке. Этот парень настолько меня интересовал, что я не поленился, съездил в госпиталь, где он лежал, забрал медкарту и все прочел. Было интересно. Там, например, имелась запись, что в больничной палате Шульц отнимал у слабых еду.