Убежав в другую комнату, Фред вскоре вернулся в халате и, сев за стол, пододвинул к себе гренки.
Рем начал разливать кофе, одновременно следя за хозяином, который обошел стол и с видом бывалой полицейской собаки двинулся по коридору.
Рем вздохнул, он знал, что скоро все откроется.
– Что это такое! – закричал хозяин, тыча пальцем в распахнутый шкаф.
– Да нассали там, – не поворачиваясь, сказал Фред. – До нас еще было…
– Что значит до вас, если я лично проверял этот номер, и все было в порядке! Вы кто, люди или свиньи?
– Ну нассали разок, подумаешь, делов-то, – стал выручать товарища Фред. – Плюс пять лир к счету, и все дела.
– Плюс десять! Я настаиваю!.. – закричал хозяин.
– Ладно, – глухо произнес Рем. – Десять так десять. Только уйди отсюда и дай поесть…
– Нет! При сложившихся обстоятельствах я уйти не могу! Покажите мне деньги, господа, покажите деньги, или я вызову полицию!
Фред посмотрел на хозяина долгим взглядом, и Рему подумалось, что напарник вспомнил того парня из Понсвилля.
– Ладно, отдам я ему эти деньги, чтобы пожрать дал…
Рем встал из-за стола, подошел к висевшему на стуле пиджаку и, сунув руку в карман, не нашел там своей заначки. Проверив карманы брюк, он вывернул их и вопросительно посмотрел на Фреда.
– Может, в чемодан сунул? – предположил тот.
Рем бросил чемодан на смятую постель и, открыв его, быстро пробежался пальцами по верхнему слою вещей. Между тем хозяин гостиницы встал рядом, чтобы видеть все собственными глазами – ему начинало казаться, что эти жулики пытаются его обмануть.
Не найдя заначки в вещах, Рем приподнял дно, и хозяин гостиницы увидел с десяток пистолетов разного калибра и вида, аккуратно пристегнутых специальными ремешками.
Отдельно в ножнах лежали несколько ножей и выкидных стилетов, а также потерянная Ремом заначка – четыре сотни лир мелкими купюрами.
– Ага, вот они! – обрадовался он и, закрыв чемодан, повернулся к побледневшему хозяину. – Ну, говори, сколько мы тебе задолжали…
Но хозяин вдруг замотал головой и попятился. Затем на лице его появилась глуповатая улыбка.
– А знаете, господа, какая у нас произошла оказия? Я только что вспомнил, что вы наши миллионные посетители! Причем – оба! – восторженно прокричал он.
– И что? – не понял Рем.
– А то, что миллионным посетителям все бесплатно и вы нам ничего не должны…
Фред и Рем переглянулись. Они еще не поняли причины столь быстрой перемены, но она их устраивала.
– Что ж, приятель, тогда пусть нам принесут еще торт и сладкого вина. Маленькую бутылочку.
– Да хоть две! – воскликнул хозяин и рванулся к двери. – Я сам принесу!
– Все, что ни делается, все к лучшему, – заметил Фред, откусывая разом половину тоста. Потом запил его кофе и, прожевав, добавил: – Пойду оденусь и возьму пистолет, а то как-то быстро он выскочил.
Вскоре хозяин вернулся с тортом и бутылкой красного «парли».
– Вот, как и обещал! – произнес он, торжественно водружая на стол торт и булку вина.
– М-м-м, как это вовремя… – произнес появившийся Фред, уже одетый и с пистолетом, который пока торчал за ремнем на пояснице.
22
23
24
25
26
27
28
Рем начал разливать кофе, одновременно следя за хозяином, который обошел стол и с видом бывалой полицейской собаки двинулся по коридору.
Рем вздохнул, он знал, что скоро все откроется.
– Что это такое! – закричал хозяин, тыча пальцем в распахнутый шкаф.
– Да нассали там, – не поворачиваясь, сказал Фред. – До нас еще было…
– Что значит до вас, если я лично проверял этот номер, и все было в порядке! Вы кто, люди или свиньи?
– Ну нассали разок, подумаешь, делов-то, – стал выручать товарища Фред. – Плюс пять лир к счету, и все дела.
– Плюс десять! Я настаиваю!.. – закричал хозяин.
– Ладно, – глухо произнес Рем. – Десять так десять. Только уйди отсюда и дай поесть…
– Нет! При сложившихся обстоятельствах я уйти не могу! Покажите мне деньги, господа, покажите деньги, или я вызову полицию!
Фред посмотрел на хозяина долгим взглядом, и Рему подумалось, что напарник вспомнил того парня из Понсвилля.
– Ладно, отдам я ему эти деньги, чтобы пожрать дал…
Рем встал из-за стола, подошел к висевшему на стуле пиджаку и, сунув руку в карман, не нашел там своей заначки. Проверив карманы брюк, он вывернул их и вопросительно посмотрел на Фреда.
– Может, в чемодан сунул? – предположил тот.
Рем бросил чемодан на смятую постель и, открыв его, быстро пробежался пальцами по верхнему слою вещей. Между тем хозяин гостиницы встал рядом, чтобы видеть все собственными глазами – ему начинало казаться, что эти жулики пытаются его обмануть.
Не найдя заначки в вещах, Рем приподнял дно, и хозяин гостиницы увидел с десяток пистолетов разного калибра и вида, аккуратно пристегнутых специальными ремешками.
Отдельно в ножнах лежали несколько ножей и выкидных стилетов, а также потерянная Ремом заначка – четыре сотни лир мелкими купюрами.
– Ага, вот они! – обрадовался он и, закрыв чемодан, повернулся к побледневшему хозяину. – Ну, говори, сколько мы тебе задолжали…
Но хозяин вдруг замотал головой и попятился. Затем на лице его появилась глуповатая улыбка.
– А знаете, господа, какая у нас произошла оказия? Я только что вспомнил, что вы наши миллионные посетители! Причем – оба! – восторженно прокричал он.
– И что? – не понял Рем.
– А то, что миллионным посетителям все бесплатно и вы нам ничего не должны…
Фред и Рем переглянулись. Они еще не поняли причины столь быстрой перемены, но она их устраивала.
– Что ж, приятель, тогда пусть нам принесут еще торт и сладкого вина. Маленькую бутылочку.
– Да хоть две! – воскликнул хозяин и рванулся к двери. – Я сам принесу!
– Все, что ни делается, все к лучшему, – заметил Фред, откусывая разом половину тоста. Потом запил его кофе и, прожевав, добавил: – Пойду оденусь и возьму пистолет, а то как-то быстро он выскочил.
Вскоре хозяин вернулся с тортом и бутылкой красного «парли».
– Вот, как и обещал! – произнес он, торжественно водружая на стол торт и булку вина.
– М-м-м, как это вовремя… – произнес появившийся Фред, уже одетый и с пистолетом, который пока торчал за ремнем на пояснице.
22
Продолжая нервно улыбаться, хозяин выпил вместе с гостями, а потом они даже разговорились.
– Вы впервые в нашем городе? – спросил владелец гостиницы, поглядывая то на одного, то на другого постояльца.
– Впервые, – кивнул Рем. – Но нам здесь уже нравится.
– У нас замечательный город, не слишком большой, но уютный.
– Уютный, самое верное слово, – согласился Фред, расправляясь с тортом под вино и кофе.
– А задержитесь у нас надолго?
– Как дела поделаем, так и уедем, – сказал Рем, больше налегая на кофе.
– А какие, простите за любопытство, у вас дела? Может, я могу подсказать чего?
– Ну что же, – сказал Фред, и они с Ремом переглянулись. – Может, и подскажете. Вам знаком Луи Бланкер?
– Да, конечно. Очень уважаемый в нашем городе человек.
– А где он сейчас может быть?
– Не знаю, но полчаса назад он обедал в нашем ресторане.
– У вас есть ресторан? – удивился Рем.
– Ну ты что, мы же вчера там начинали, – напомнил Фред, а Рем только пожал плечами, никакого ресторана он не помнил.
Фред вытер салфеткой рот и поднялся. Хозяин поднялся тоже.
– Спасибо вам, мистер…
– Шрайбер! Поль Шрайбер к вашим услугам! – представился владелец гостиницы.
– Вы спрашивали, что у нас тут за дела, в вашем городе…
– Но если это секрет, я не претендую на то, чтобы…
– Нет, это не секрет. Мы с приятелем приехали убить этого самого Луи Бланкера…
– Вы… шутите? – едва слышно прошелестел Шрайбер.
– Ничуть. Всего хорошего, мистер Шрайбер. До свидания.
– До свидания, господа! До свидания! – начал кланяться хозяин, быстро отступая к двери, затем выскользнул, словно уж, и понесся по коридору.
– Ну и что ты сделал, придурок? – спросил Рем, одним глотком допивая кофе.
– Я завербовал его, Рем, – сообщил Фред и направился в свою комнату собирать чемодан.
– Поясни и перестань улыбаться!
– Поясняю! – донеслось из комнаты. – Он сделает за нас всю работу!
– Так уж и всю…
– Половину – наверняка. Сейчас дилер, отобедав, поехал подремать или посмотреть свои торговые точки, что где скупили украденного.
– В том числе фоноскопы…
– В том числе фоноскопы. Шрайбер ему звякнет, тот подорвется и помчится куда, мистер Кульчицкий?
– Домой за аварийным чемоданчиком.
– Правильно. Схватит свои алмазики-денежки и скорее валить из городка – он ведь маленький, и его тут запросто сцапать могут.
– Рванет в Ловенбрей, – предположил Рем.
– Больше некуда, – согласился Фред, появляясь с чемоданом. – Правда, у него есть домик в холмах, но о нем все знают. Значит, рванет по единственной дороге на Ловенбрей.
– А там его будем ждать мы…
– Верно подмечено. Вот только вопрос, поедет ли он на своей машине или возьмет какую попроще, неброскую?
– А какая у него машина?
– Красный «Лорджет»…
– Был бы поумнее, поехал бы на «Импале». Но он попрется на «Лорджете».
Они вышли из номера, спустились в лифте на первый этаж, с деланым равнодушием прошлись до выхода, но, кроме перепуганного дежурного, никаких других изменений в вестибюле не заметили.
Их машина нашлась на стоянке, в ее баке оставалось горючее, которого должно было хватить на все запланированные на этот день подвиги.
Забросив чемоданы на заднее сиденье, напарники сели, Рем завел мотор и вывел машину на проезжую часть.
– Разворот через бульвар, – подсказал Фред.
– Я помню.
– Ни хрена ты не помнишь. Ты даже не помнишь, что пить мы начинали в ресторане. Так нажрался, что сразу отрубился.
– Ну и ты бы отрубился…
– А кто бы тогда работал?
– И много ты наработал? – огрызнулся Рем, обгоняя чадящий масляным движком мини-вэн.
– Много не много, но выяснил, где он живет, на чем ездит и массу других важных деталей…
– Фотография есть? – после паузы спросил Рем.
– Пожалуйста, – сказал Фред, демонстрируя не слишком свежее фото.
– Их всех как будто один папа делал.
– Что есть, то есть, но нам это даже на руку.
– Вы впервые в нашем городе? – спросил владелец гостиницы, поглядывая то на одного, то на другого постояльца.
– Впервые, – кивнул Рем. – Но нам здесь уже нравится.
– У нас замечательный город, не слишком большой, но уютный.
– Уютный, самое верное слово, – согласился Фред, расправляясь с тортом под вино и кофе.
– А задержитесь у нас надолго?
– Как дела поделаем, так и уедем, – сказал Рем, больше налегая на кофе.
– А какие, простите за любопытство, у вас дела? Может, я могу подсказать чего?
– Ну что же, – сказал Фред, и они с Ремом переглянулись. – Может, и подскажете. Вам знаком Луи Бланкер?
– Да, конечно. Очень уважаемый в нашем городе человек.
– А где он сейчас может быть?
– Не знаю, но полчаса назад он обедал в нашем ресторане.
– У вас есть ресторан? – удивился Рем.
– Ну ты что, мы же вчера там начинали, – напомнил Фред, а Рем только пожал плечами, никакого ресторана он не помнил.
Фред вытер салфеткой рот и поднялся. Хозяин поднялся тоже.
– Спасибо вам, мистер…
– Шрайбер! Поль Шрайбер к вашим услугам! – представился владелец гостиницы.
– Вы спрашивали, что у нас тут за дела, в вашем городе…
– Но если это секрет, я не претендую на то, чтобы…
– Нет, это не секрет. Мы с приятелем приехали убить этого самого Луи Бланкера…
– Вы… шутите? – едва слышно прошелестел Шрайбер.
– Ничуть. Всего хорошего, мистер Шрайбер. До свидания.
– До свидания, господа! До свидания! – начал кланяться хозяин, быстро отступая к двери, затем выскользнул, словно уж, и понесся по коридору.
– Ну и что ты сделал, придурок? – спросил Рем, одним глотком допивая кофе.
– Я завербовал его, Рем, – сообщил Фред и направился в свою комнату собирать чемодан.
– Поясни и перестань улыбаться!
– Поясняю! – донеслось из комнаты. – Он сделает за нас всю работу!
– Так уж и всю…
– Половину – наверняка. Сейчас дилер, отобедав, поехал подремать или посмотреть свои торговые точки, что где скупили украденного.
– В том числе фоноскопы…
– В том числе фоноскопы. Шрайбер ему звякнет, тот подорвется и помчится куда, мистер Кульчицкий?
– Домой за аварийным чемоданчиком.
– Правильно. Схватит свои алмазики-денежки и скорее валить из городка – он ведь маленький, и его тут запросто сцапать могут.
– Рванет в Ловенбрей, – предположил Рем.
– Больше некуда, – согласился Фред, появляясь с чемоданом. – Правда, у него есть домик в холмах, но о нем все знают. Значит, рванет по единственной дороге на Ловенбрей.
– А там его будем ждать мы…
– Верно подмечено. Вот только вопрос, поедет ли он на своей машине или возьмет какую попроще, неброскую?
– А какая у него машина?
– Красный «Лорджет»…
– Был бы поумнее, поехал бы на «Импале». Но он попрется на «Лорджете».
Они вышли из номера, спустились в лифте на первый этаж, с деланым равнодушием прошлись до выхода, но, кроме перепуганного дежурного, никаких других изменений в вестибюле не заметили.
Их машина нашлась на стоянке, в ее баке оставалось горючее, которого должно было хватить на все запланированные на этот день подвиги.
Забросив чемоданы на заднее сиденье, напарники сели, Рем завел мотор и вывел машину на проезжую часть.
– Разворот через бульвар, – подсказал Фред.
– Я помню.
– Ни хрена ты не помнишь. Ты даже не помнишь, что пить мы начинали в ресторане. Так нажрался, что сразу отрубился.
– Ну и ты бы отрубился…
– А кто бы тогда работал?
– И много ты наработал? – огрызнулся Рем, обгоняя чадящий масляным движком мини-вэн.
– Много не много, но выяснил, где он живет, на чем ездит и массу других важных деталей…
– Фотография есть? – после паузы спросил Рем.
– Пожалуйста, – сказал Фред, демонстрируя не слишком свежее фото.
– Их всех как будто один папа делал.
– Что есть, то есть, но нам это даже на руку.
23
Подойдя к стальным воротам, Джек постучал в них кулаком, но они от такой малости даже не загудели. Тогда он огляделся и, подобрав небольшой булыжник, постучал так, что эхо унеслось к холмам и вернулось обратно.
– Кто там? – крикнул Ферлин, выходя на крыльцо. – Джек, ты, что ли?
– А ты кого-то еще ждал? – беззлобно огрызнулся младший компаньон.
Вскоре в воротах щелкнули тяжелые замки – и одна из створок приоткрылась.
– У тебя что, часы сломались? – с усмешкой поинтересовался Ферлин, пропуская Джека, а затем снова запирая ворота.
– Почему это? – спросил тот, с интересом осматриваясь во дворе.
– Сейчас только семь утра, а мы договорились встретиться в восемь…
– Час туда, час сюда, не так важно. Ты журнал нашел?
– Нашел.
– Неси.
– А в дом не пойдешь?
– Нет, я пока на твое железо посмотрю, вон сколько ты его натаскал, – заметил Джек и покачал головой. Здесь было несколько остовов бензиновых автомобилей, две пострадавшие в далеких войнах гусеничные машины, металлорежущие станки с обрезанными кабелями, несколько холодильных шкафов и еще много всяких вещей, о назначении некоторых Джек мог только догадываться.
Ферлин ушел в дом и вскоре вернулся с пластиковой папкой, в которой лежал долгожданный журнал.
– О, курица! – воскликнул Джек и, выхватив журнал из папки, начал его лихорадочно перелистывать, пока не наткнулся на птицу своей мечты. Она стояла с гордо поднятой головой, украшенной красным гребнем. Курица была белой, а значит, ее мясо, по мнению Джека, тоже было белым. Текста на картинке оказалось немного, только одна фраза: «Куриные супы «Глицерия», но эта фраза прозвучала для Джека волшебной музыкой.
Но еще больше, чем упоминание о курице, его поразила обыденность этой ситуации, когда где-то кто-то вынужден был рекламировать супы из курицы, в то время как в Нуре, Джек был в этом уверен, за такими супами выстраивались бы километровые очереди.
Насмотревшись на курицу вдоволь, Джек пролистал журнал, но ничего сравнимого с курицей не обнаружил и пошел в дом, представлявший собой три подновленных сектора от корпуса большого десантного самолета.
Эти секторы мокли в болоте за деревней много лет, и никто не находил им применения, уж очень они были большие. Но вот вернулся с войны Ферлин. Он разобрал оставшуюся от родителей жестяную хибарку и нанял подъемный кран с тягачом. Те прибыли из самого Нура, вытащили секторы из болота и привезли к Ферлину на хутор. Потом поставили, состыковали и уехали, а Ферлин еще целых три месяца зашивал торцы, поскольку без них его дом был всего лишь куском огромной дюралевой трубы.
То, чего боялись другие – огромного размера секторов, которые нельзя было протопить, Ферлин обернул себе на пользу. После появления торцевых стен он поставил на столбы крепкий потолок и получил второй этаж, который не нужно было отапливать и в котором он устроил себе хранилище и огромную мастерскую.
– Может, съешь чего-нибудь? – спросил Ферлин, когда Джек оказался в доме.
– А что у тебя есть?
– Мясо…
– Фу! – Джек поморщился. – Я на это мясо уже смотреть не могу.
– Ну извини, курицы у меня нет, – развел руками Ферлин и встал из-за стола. – Пожалуй, надо собираться. Раз уж ты пришел, не будем тянуть время.
– Правильно. Пока дотопаем до деревни, пока телегу возьмем…
– Какую телегу?
– А ты до Нура пешком идти собрался или сам пони обзавелся?
– Мне нет нужды заводить пони, имеется кое-что получше… – с многозначительной интонацией произнес Ферлин и стал надевать куртку, но Джек не придал его словам значения.
– Ты постепенно такой забор отгрохал, что у тебя просто крепость какая-то образовалась, – заметил он, поглядывая в окно.
– Мой дом – моя крепость. К тому же железа кругом навалом, никто его не собирает и не перерабатывает.
– А как его перерабатывать?
– Обычно его собирают, плавят и делают разные полезные вещи.
– Наверное, у нас никому эти полезные вещи не нужны.
– Просто здесь запустение и никакой экономики… Вот и занимаемся мы натуральным хозяйством, – подвел итог Ферлин, взвешивая в руках мешок с дорогим трофеем.
– Как хоть эта штука называется? – спросил Джек.
– Фоноскоп.
– Фоноскоп, – повторил Джек и покачал головой. Слово было вполне себе солидное. – А зачем пистолет берешь?
– Это револьвер, а не пистолет, – сказал Ферлин, прокручивая барабан. – А беру потому, что вещь у нас с собой ценная, а как деньги получим, и подавно ушки на макушке держать нужно.
– Думаешь, украдут?
– Нет, дружок, это вряд ли, а вот ограбить могут. Ну, идем на воздух.
– Кто там? – крикнул Ферлин, выходя на крыльцо. – Джек, ты, что ли?
– А ты кого-то еще ждал? – беззлобно огрызнулся младший компаньон.
Вскоре в воротах щелкнули тяжелые замки – и одна из створок приоткрылась.
– У тебя что, часы сломались? – с усмешкой поинтересовался Ферлин, пропуская Джека, а затем снова запирая ворота.
– Почему это? – спросил тот, с интересом осматриваясь во дворе.
– Сейчас только семь утра, а мы договорились встретиться в восемь…
– Час туда, час сюда, не так важно. Ты журнал нашел?
– Нашел.
– Неси.
– А в дом не пойдешь?
– Нет, я пока на твое железо посмотрю, вон сколько ты его натаскал, – заметил Джек и покачал головой. Здесь было несколько остовов бензиновых автомобилей, две пострадавшие в далеких войнах гусеничные машины, металлорежущие станки с обрезанными кабелями, несколько холодильных шкафов и еще много всяких вещей, о назначении некоторых Джек мог только догадываться.
Ферлин ушел в дом и вскоре вернулся с пластиковой папкой, в которой лежал долгожданный журнал.
– О, курица! – воскликнул Джек и, выхватив журнал из папки, начал его лихорадочно перелистывать, пока не наткнулся на птицу своей мечты. Она стояла с гордо поднятой головой, украшенной красным гребнем. Курица была белой, а значит, ее мясо, по мнению Джека, тоже было белым. Текста на картинке оказалось немного, только одна фраза: «Куриные супы «Глицерия», но эта фраза прозвучала для Джека волшебной музыкой.
Но еще больше, чем упоминание о курице, его поразила обыденность этой ситуации, когда где-то кто-то вынужден был рекламировать супы из курицы, в то время как в Нуре, Джек был в этом уверен, за такими супами выстраивались бы километровые очереди.
Насмотревшись на курицу вдоволь, Джек пролистал журнал, но ничего сравнимого с курицей не обнаружил и пошел в дом, представлявший собой три подновленных сектора от корпуса большого десантного самолета.
Эти секторы мокли в болоте за деревней много лет, и никто не находил им применения, уж очень они были большие. Но вот вернулся с войны Ферлин. Он разобрал оставшуюся от родителей жестяную хибарку и нанял подъемный кран с тягачом. Те прибыли из самого Нура, вытащили секторы из болота и привезли к Ферлину на хутор. Потом поставили, состыковали и уехали, а Ферлин еще целых три месяца зашивал торцы, поскольку без них его дом был всего лишь куском огромной дюралевой трубы.
То, чего боялись другие – огромного размера секторов, которые нельзя было протопить, Ферлин обернул себе на пользу. После появления торцевых стен он поставил на столбы крепкий потолок и получил второй этаж, который не нужно было отапливать и в котором он устроил себе хранилище и огромную мастерскую.
– Может, съешь чего-нибудь? – спросил Ферлин, когда Джек оказался в доме.
– А что у тебя есть?
– Мясо…
– Фу! – Джек поморщился. – Я на это мясо уже смотреть не могу.
– Ну извини, курицы у меня нет, – развел руками Ферлин и встал из-за стола. – Пожалуй, надо собираться. Раз уж ты пришел, не будем тянуть время.
– Правильно. Пока дотопаем до деревни, пока телегу возьмем…
– Какую телегу?
– А ты до Нура пешком идти собрался или сам пони обзавелся?
– Мне нет нужды заводить пони, имеется кое-что получше… – с многозначительной интонацией произнес Ферлин и стал надевать куртку, но Джек не придал его словам значения.
– Ты постепенно такой забор отгрохал, что у тебя просто крепость какая-то образовалась, – заметил он, поглядывая в окно.
– Мой дом – моя крепость. К тому же железа кругом навалом, никто его не собирает и не перерабатывает.
– А как его перерабатывать?
– Обычно его собирают, плавят и делают разные полезные вещи.
– Наверное, у нас никому эти полезные вещи не нужны.
– Просто здесь запустение и никакой экономики… Вот и занимаемся мы натуральным хозяйством, – подвел итог Ферлин, взвешивая в руках мешок с дорогим трофеем.
– Как хоть эта штука называется? – спросил Джек.
– Фоноскоп.
– Фоноскоп, – повторил Джек и покачал головой. Слово было вполне себе солидное. – А зачем пистолет берешь?
– Это револьвер, а не пистолет, – сказал Ферлин, прокручивая барабан. – А беру потому, что вещь у нас с собой ценная, а как деньги получим, и подавно ушки на макушке держать нужно.
– Думаешь, украдут?
– Нет, дружок, это вряд ли, а вот ограбить могут. Ну, идем на воздух.
24
Пока они были в доме, на улице стало светлее и заметно потеплело.
– Погода за нас, приятель! – сказал Ферлин и направился к большому жестяному сараю, ворота которого были перепоясаны двумя посаженными на замки железными полосами.
Недолго с ними повозившись, Ферлин открыл ворота и скрылся в темноте сарая, в то время как Джек притоптывал от нетерпения. Он только сейчас понял, что Ферлин не блефовал и у него действительно заготовлен сюрприз.
В темноте сарая вспыхнули два ярких прожектора, а затем во двор выкатился большой автомобиль.
– Ура, Ферлин, ты его сделал! – закричал Джек и бросился к машине, чтобы лучше ее рассмотреть.
Пока у нее не было кабины, только жестяные борта и скамейка с матрасом из водорослей, но кузов стоял на месте и имел стальной навес для защиты химических картриджей, которых на такую махину требовалось килограммов двести.
– Это еще не бензиновая? – на всякий случай спросил Джек.
– Нет, приятель, – покачал головой Ферлин, спускаясь на землю. – Для бензиновой пока не хватает деталей. Кое-что я уже восстановил, но мало. Поэтому пока будем кататься на электрическом моторе и картриджах.
– Из чего же ты ее сделал? – спросил Джек, обходя автомобиль вокруг.
– Это был военный вездеход на трех осях. Я оставил привод только на переднюю, а другие отключил, чтобы мощность не жрали.
– Понятно, – кивнул Джек, хотя про мощность не понял.
– Было шесть колес, теперь четыре.
– А почему разные?
– Какие нашлись, – пожал плечами Ферлин. – Главное, что она ездит.
– Ну тогда поехали?
– Поехали. Забирайся наверх, а я пока ворота открою.
Спустя минуту они уже катили по еле приметной колее, и встречный ветер трепал их волосы.
Джек был в восторге, ведь это была только третья его поездка на настоящем автомобиле, при том, что две предыдущие он совершил еще в детстве и мало что о них помнил.
На песчаных участках Ферлин не боялся выжимать из мотора все возможное, и тогда Джеку становилось страшно. Он пригибался к защитному бортику, вызывая безудержный смех своего компаньона.
Мимо деревни они проскочили на виду у нескольких местных зевак, и тут Джек сидел подбоченившись, хотя на попадавшихся булыжниках скамейка так давала ему под зад, что лязгали зубы.
– Это тебе не гражданский автомобиль! – пояснил ему Ферлин после очередного подскока. – Это вездеход, быстро ездить он не приспособлен…
На подъеме, начинавшемся сразу за свалкой, машина стала «уставать» – у нее кончался картридж. Джек ожидал, что Ферлин остановится и сменит его, как это делали многие другие водители, однако тот лишь щелкнул каким-то торчавшим из жестяной коробочки гвоздиком, и машина снова подхватила, побежав в гору быстрее прежнего.
– А картридж, Ферлин? Его не нужно поменять?
– Я только что поменял его, Джек, прямо на твоих глазах! – ответил компаньон с улыбкой.
– Вот этими гвоздиками? – уточнил Джек, придерживаясь за лавку.
– Это тумблеры! Я сделал несколько гнезд подключения картриджей, их теперь у меня пять, понял? Не выбираясь из кабины, я могу переключать мотор на новый картридж, а гнездо с отыгравшим – отключать…
– Здорово как, Ферлин! – поразился Джек и пропустил еще один ухаб.
– Скоро я поставлю двигатель на раму с амортизаторами, вот тогда у нас будет не езда, а министерская прогулка! – пообещал Ферлин и на очередной пустоши снова пустил автомобиль на полный ход.
Всего через полчаса с небольшим они проскочили всю дорогу до Нура, и вскоре Ферлин уже заводил машину во двор знакомого ему горожанина, которому иногда чинил всякую утварь.
Знакомого звали Майк, и у него была большая семья. Едва машина заехала во двор, из дома выбежала целая куча ребятишек, которые стали карабкаться на невиданный прежде автомобиль.
– Привет, Ферлин! – произнес Майк, выходя вслед за всей оравой и пожимая гостю руку. – А это твой родственник?
– Нет. Это Джек, мой сосед и компаньон.
– В устах Ферлина это лучшая рекомендация, Джек! – сказал Майк, пожимая руку «компаньону».
– Мы тут ненадолго отойдем, Майк, а ты присмотри, чтобы детишки не поранились. Если что-то нужно починить, оставь в кузове…
– Хорошо. Я положу радиоприемник, что-то он шипеть стал в последнее время…
– Положи. Только смотри, чтобы твои бандиты его до меня не раскурочили. Кстати, их стало больше, чем в прошлый раз, или мне кажется?
– О да, и намного! Сестра ненадолго приехала в Нур, а у нее своих четверо…
– Понятно, а то уж я подумал, что этот процесс у тебя вышел из-под контроля…
Майк с Ферлином рассмеялись, а Джек только вежливо улыбнулся. Он не понял, в чем шутка.
– Погода за нас, приятель! – сказал Ферлин и направился к большому жестяному сараю, ворота которого были перепоясаны двумя посаженными на замки железными полосами.
Недолго с ними повозившись, Ферлин открыл ворота и скрылся в темноте сарая, в то время как Джек притоптывал от нетерпения. Он только сейчас понял, что Ферлин не блефовал и у него действительно заготовлен сюрприз.
В темноте сарая вспыхнули два ярких прожектора, а затем во двор выкатился большой автомобиль.
– Ура, Ферлин, ты его сделал! – закричал Джек и бросился к машине, чтобы лучше ее рассмотреть.
Пока у нее не было кабины, только жестяные борта и скамейка с матрасом из водорослей, но кузов стоял на месте и имел стальной навес для защиты химических картриджей, которых на такую махину требовалось килограммов двести.
– Это еще не бензиновая? – на всякий случай спросил Джек.
– Нет, приятель, – покачал головой Ферлин, спускаясь на землю. – Для бензиновой пока не хватает деталей. Кое-что я уже восстановил, но мало. Поэтому пока будем кататься на электрическом моторе и картриджах.
– Из чего же ты ее сделал? – спросил Джек, обходя автомобиль вокруг.
– Это был военный вездеход на трех осях. Я оставил привод только на переднюю, а другие отключил, чтобы мощность не жрали.
– Понятно, – кивнул Джек, хотя про мощность не понял.
– Было шесть колес, теперь четыре.
– А почему разные?
– Какие нашлись, – пожал плечами Ферлин. – Главное, что она ездит.
– Ну тогда поехали?
– Поехали. Забирайся наверх, а я пока ворота открою.
Спустя минуту они уже катили по еле приметной колее, и встречный ветер трепал их волосы.
Джек был в восторге, ведь это была только третья его поездка на настоящем автомобиле, при том, что две предыдущие он совершил еще в детстве и мало что о них помнил.
На песчаных участках Ферлин не боялся выжимать из мотора все возможное, и тогда Джеку становилось страшно. Он пригибался к защитному бортику, вызывая безудержный смех своего компаньона.
Мимо деревни они проскочили на виду у нескольких местных зевак, и тут Джек сидел подбоченившись, хотя на попадавшихся булыжниках скамейка так давала ему под зад, что лязгали зубы.
– Это тебе не гражданский автомобиль! – пояснил ему Ферлин после очередного подскока. – Это вездеход, быстро ездить он не приспособлен…
На подъеме, начинавшемся сразу за свалкой, машина стала «уставать» – у нее кончался картридж. Джек ожидал, что Ферлин остановится и сменит его, как это делали многие другие водители, однако тот лишь щелкнул каким-то торчавшим из жестяной коробочки гвоздиком, и машина снова подхватила, побежав в гору быстрее прежнего.
– А картридж, Ферлин? Его не нужно поменять?
– Я только что поменял его, Джек, прямо на твоих глазах! – ответил компаньон с улыбкой.
– Вот этими гвоздиками? – уточнил Джек, придерживаясь за лавку.
– Это тумблеры! Я сделал несколько гнезд подключения картриджей, их теперь у меня пять, понял? Не выбираясь из кабины, я могу переключать мотор на новый картридж, а гнездо с отыгравшим – отключать…
– Здорово как, Ферлин! – поразился Джек и пропустил еще один ухаб.
– Скоро я поставлю двигатель на раму с амортизаторами, вот тогда у нас будет не езда, а министерская прогулка! – пообещал Ферлин и на очередной пустоши снова пустил автомобиль на полный ход.
Всего через полчаса с небольшим они проскочили всю дорогу до Нура, и вскоре Ферлин уже заводил машину во двор знакомого ему горожанина, которому иногда чинил всякую утварь.
Знакомого звали Майк, и у него была большая семья. Едва машина заехала во двор, из дома выбежала целая куча ребятишек, которые стали карабкаться на невиданный прежде автомобиль.
– Привет, Ферлин! – произнес Майк, выходя вслед за всей оравой и пожимая гостю руку. – А это твой родственник?
– Нет. Это Джек, мой сосед и компаньон.
– В устах Ферлина это лучшая рекомендация, Джек! – сказал Майк, пожимая руку «компаньону».
– Мы тут ненадолго отойдем, Майк, а ты присмотри, чтобы детишки не поранились. Если что-то нужно починить, оставь в кузове…
– Хорошо. Я положу радиоприемник, что-то он шипеть стал в последнее время…
– Положи. Только смотри, чтобы твои бандиты его до меня не раскурочили. Кстати, их стало больше, чем в прошлый раз, или мне кажется?
– О да, и намного! Сестра ненадолго приехала в Нур, а у нее своих четверо…
– Понятно, а то уж я подумал, что этот процесс у тебя вышел из-под контроля…
Майк с Ферлином рассмеялись, а Джек только вежливо улыбнулся. Он не понял, в чем шутка.
25
Через пару минут компаньоны уже шагали по улицам Нура, и Джек не переставал оглядываться на витрины магазинов и проезжавшие мимо автомобили, которые в сравнении с монстром Ферлина выглядели верхом роскоши и совершенства дизайна.
– Далеко нам идти?
– Минут двадцать протопаем…
– Далеко.
– Ближе такую машину не пристроить, в городе мало места.
– Да, – согласился Джек. – В городе люди живут тесно. Хотя, я слышал, у многих тут имеется горячая вода.
– Не у многих, а только у зажиточных. У тех, кому по карману платить за дополнительный хворост или даже за уголь.
– Уголь слишком дорогой, – покачал головой Джек.
– Нет, здесь уголь и хворост примерно в одну цену.
Мимо прошли две девушки. Они были в каких-то одежках, виденных Джеком только в журнале. В изящных туфельках с небольшим каблучком и легких развевающихся на ветру плащах. Одна в желтом, другая в зеленом.
– Что, красивые штучки? – усмехнулся Ферлин.
– Мне понравились их наряды. А то у нас деревенские девчонки ходят в военной одежде. Издалека и не поймешь, кто там в коричневом мешке идет, мужчина или женщина, а тут все понятно.
Они прошли мимо булочной, из которой так вкусно пахло, что Ферлин зашел в нее и вернулся с тонким ломтем еще теплого пшеничного хлеба.
– Это мне?! – не поверил Джек.
– Тебе, приятель. Хоть попробуй, какой он на вкус, настоящий хлеб.
– Мать говорит, что наш хлеб – это картошка… – сказал Джек, на ходу откусывая от ломтя маленькие кусочки.
– Настоящую картошку тебе тоже следовало бы попробовать.
– Однажды я пробовал, но мне не понравилось. Слишком соленая.
– Что это была за картошка? Просто вареная или пюре?
– Чипсы, – сказал Джек, и это снова вызвало улыбку Ферлина.
Они перешли улицу со светофором, которому Джек также уделил немало внимания, потом миновали небольшой парк, а затем Ферлин махнул рукой в сторону невысокого здания и сказал:
– Вот там, на первом этаже, тебя караулит твоя мечта.
Джек посмотрел в ту сторону и узнал здание, а также вывеску «Городской вербовочный пункт г. Нура».
Он уже видел его полгода назад, когда приезжал в Нур с матерью.
– Ну что, не хочешь зайти?
– А смысл? Нужно же как-то подготовиться…
– Зайди и узнай, какие требуются специалисты. Тогда хоть определишься, светит тебе что-то или нет.
– А вдруг не светит?
– Это тоже хорошо, будет определенность.
– Нет, лучше в следующий раз, – отказался Джек, поддавшись вдруг непонятной робости.
– Далеко нам идти?
– Минут двадцать протопаем…
– Далеко.
– Ближе такую машину не пристроить, в городе мало места.
– Да, – согласился Джек. – В городе люди живут тесно. Хотя, я слышал, у многих тут имеется горячая вода.
– Не у многих, а только у зажиточных. У тех, кому по карману платить за дополнительный хворост или даже за уголь.
– Уголь слишком дорогой, – покачал головой Джек.
– Нет, здесь уголь и хворост примерно в одну цену.
Мимо прошли две девушки. Они были в каких-то одежках, виденных Джеком только в журнале. В изящных туфельках с небольшим каблучком и легких развевающихся на ветру плащах. Одна в желтом, другая в зеленом.
– Что, красивые штучки? – усмехнулся Ферлин.
– Мне понравились их наряды. А то у нас деревенские девчонки ходят в военной одежде. Издалека и не поймешь, кто там в коричневом мешке идет, мужчина или женщина, а тут все понятно.
Они прошли мимо булочной, из которой так вкусно пахло, что Ферлин зашел в нее и вернулся с тонким ломтем еще теплого пшеничного хлеба.
– Это мне?! – не поверил Джек.
– Тебе, приятель. Хоть попробуй, какой он на вкус, настоящий хлеб.
– Мать говорит, что наш хлеб – это картошка… – сказал Джек, на ходу откусывая от ломтя маленькие кусочки.
– Настоящую картошку тебе тоже следовало бы попробовать.
– Однажды я пробовал, но мне не понравилось. Слишком соленая.
– Что это была за картошка? Просто вареная или пюре?
– Чипсы, – сказал Джек, и это снова вызвало улыбку Ферлина.
Они перешли улицу со светофором, которому Джек также уделил немало внимания, потом миновали небольшой парк, а затем Ферлин махнул рукой в сторону невысокого здания и сказал:
– Вот там, на первом этаже, тебя караулит твоя мечта.
Джек посмотрел в ту сторону и узнал здание, а также вывеску «Городской вербовочный пункт г. Нура».
Он уже видел его полгода назад, когда приезжал в Нур с матерью.
– Ну что, не хочешь зайти?
– А смысл? Нужно же как-то подготовиться…
– Зайди и узнай, какие требуются специалисты. Тогда хоть определишься, светит тебе что-то или нет.
– А вдруг не светит?
– Это тоже хорошо, будет определенность.
– Нет, лучше в следующий раз, – отказался Джек, поддавшись вдруг непонятной робости.
26
Они прошли через центр города и вскоре углубились в пустынные переулки, носившие следы беспорядочной и бессистемной перестройки. Брошенные прежними жильцами квартиры захватывались пришедшими с окраин, которые по-своему их перестраивали, что-то разрушали, что-то добавляли, в результате создавая новый архитектурный стиль прогрессирующих развалин.
Публика на этих улицах попадалась соответствующая, никуда не спешащие юнцы, слишком раскрашенные девицы, сочетавшие военные куртки с цветастыми юбками.
Люди постарше были заняты делом, катили куда-то тележки с хворостом, тащили мешки с тряпьем. На обочинах попадались уличные кафе на два-три столика с жестяными печками, на которых готовились крахмальные лепешки.
– Вон там, где зеленая вывеска, – сказал Ферлин, кивая на непонятное заведение, расположенное на первом этаже четырехэтажного дома и носившее название «Швейное предприятие Лимма Торквиста».
Напротив швейного предприятия стояла повозка с упряжью для пони, но самого пони давно не было, лишь немного его навоза да грязь на колесах.
– Когда войдем, останься возле двери и стой у стенки спокойно, ни на что не реагируй. Мне придется немного поторговаться, пошуметь, но это нормально.
– Хорошо, Ферлин, я буду стоять тихо.
– Вот и славно, – сказал Ферлин и, войдя в заведение, сразу направился к прилавку, за которым сидел давно не брившийся человек в пиджаке с засаленными рукавами, надетом поверх солдатского пуловера. На его носу косо сидела металлическая оправа от очков. Она была без стекол, но это, судя по всему, его не смущало.
– Привет, – сказал Ферлин, ставя на прилавок мешок с трофеем.
Человек за прилавком никак не отреагировал, продолжая перелистывать какие-то бумажки, а Джек стоял возле двери, как велел ему Ферлин, и рассматривал пол из ноздреватого бетона. Он был готов к громким спорам, ведь компаньон предупредил его, однако все здесь выглядело так, будто они ошиблись адресом.
Вскоре, видимо, и Ферлин понял, что ошибся. Он молча снял с прилавка мешок и двинулся к выходу.
– Эй, постой! – позвал его бородатый, но Ферлин, не оборачиваясь, шел к двери. Тогда бородач перемахнул через прилавок и, подскочив к Ферлину, схватил его за плечо.
– Давай, показывай, что принес…
Ферлин повернулся к приемщику, посмотрел ему в глаза, а затем так же молча вернулся к прилавку и поставил на него мешок. Тем временем бородатый занял место за столом, и расстановка сил стала той же, что и минуту назад, однако преимущество теперь было на стороне Ферлина.
– Показывай, – повторил бородач, и Ферлин стал неторопливо развязывать мешок. Затем обнажил фольгу, в которую был завернут трофей, но и под ней оказался еще один слой из тонкого вощеного пластика, так что складывалось впечатление, что Ферлин это устройство получил прямо с завода.
Бородач был несколько удивлен этим спектаклем, им никогда не приносили узлы от беспилотников в таком хорошем состоянии. Обычно что-то было разбито, что-то поцарапано, много грязи. Ну и, конечно, трясущийся голос добытчика, выдававшего в нем перепуганного любителя.
Таких Кларк раздевал до нитки, давая им вдесятеро меньше, чем положено, и они его еще благодарили, что получили хотя бы это. Здесь же был совсем другой случай, и Кларк не знал, как поступить.
– В сборе этот фоноскоп поступает в ремонтные мастерские заказчика по цене в тридцать пять тысяч лир, – сказал Ферлин, окончательно давая понять, насколько хорошо осведомлен.
– Что же ты не отнес его в «мастерскую заказчика»? – с усмешкой произнес Кларк. – Не был уверен, что дадут тридцать пять тысяч?
– Мне до вас от дома ближе.
– Ладно, боец, учитывая, что фоноскоп выглядит прилично, я дам тебе пятьсот лир…
– А почему не больше?
– Потому что его еще нужно проверить, посмотреть, все ли в нем в порядке, и тогда…
– Ну так проверяй прямо сейчас.
– На это нужно время, – развел руками Кларк.
– Если здесь приличное заведение, а не крытый сортир, у тебя должен быть тестер. В этом случае проверка займет пять минут.
Кларк помялся, но потом вышел куда-то за занавеску и позвал:
– Бо! Принеси сюда тестер!
– А на кой тебе? – ответили ему.
– Я сказал – тащи сюда свою задницу и не забудь тестер! – заорал Кларк, а когда вернулся к прилавку, его лицо было красным от злости. – Одну минуту, приятель, сейчас все будет.
Они помолчали, ожидая, когда принесут прибор. Вскоре появился Бо с тестером и нужными проводами. За ним выглянул еще один человек – высокий и широкоплечий, со свернутым набок носом.
Он с угрюмым видом покосился на Ферлина и спросил:
– Все в порядке, Кларк?
– В порядке, Патрик. Иди, не пугай людей, у нас здесь бизнес.
Патрик ушел, а Бо начал деловито подсоединять щупы к разъемам фоноскопа. Стало понятно, что он здесь главный специалист.
Когда все было готово, он принялся переключать на тестере режимы и смотреть на показания небольшого экрана. При этом на некоторые включения фоноскоп даже отзывался, начиная вдвигать или сворачивать объектив.
– Порядок, – произнес Бо спустя пару минут и стал собирать провода с щупами. – Все? Я могу уносить мою задницу?
– Уноси, – пробубнил Кларк и вздохнул, заранее начиная страдать от жадности.
Публика на этих улицах попадалась соответствующая, никуда не спешащие юнцы, слишком раскрашенные девицы, сочетавшие военные куртки с цветастыми юбками.
Люди постарше были заняты делом, катили куда-то тележки с хворостом, тащили мешки с тряпьем. На обочинах попадались уличные кафе на два-три столика с жестяными печками, на которых готовились крахмальные лепешки.
– Вон там, где зеленая вывеска, – сказал Ферлин, кивая на непонятное заведение, расположенное на первом этаже четырехэтажного дома и носившее название «Швейное предприятие Лимма Торквиста».
Напротив швейного предприятия стояла повозка с упряжью для пони, но самого пони давно не было, лишь немного его навоза да грязь на колесах.
– Когда войдем, останься возле двери и стой у стенки спокойно, ни на что не реагируй. Мне придется немного поторговаться, пошуметь, но это нормально.
– Хорошо, Ферлин, я буду стоять тихо.
– Вот и славно, – сказал Ферлин и, войдя в заведение, сразу направился к прилавку, за которым сидел давно не брившийся человек в пиджаке с засаленными рукавами, надетом поверх солдатского пуловера. На его носу косо сидела металлическая оправа от очков. Она была без стекол, но это, судя по всему, его не смущало.
– Привет, – сказал Ферлин, ставя на прилавок мешок с трофеем.
Человек за прилавком никак не отреагировал, продолжая перелистывать какие-то бумажки, а Джек стоял возле двери, как велел ему Ферлин, и рассматривал пол из ноздреватого бетона. Он был готов к громким спорам, ведь компаньон предупредил его, однако все здесь выглядело так, будто они ошиблись адресом.
Вскоре, видимо, и Ферлин понял, что ошибся. Он молча снял с прилавка мешок и двинулся к выходу.
– Эй, постой! – позвал его бородатый, но Ферлин, не оборачиваясь, шел к двери. Тогда бородач перемахнул через прилавок и, подскочив к Ферлину, схватил его за плечо.
– Давай, показывай, что принес…
Ферлин повернулся к приемщику, посмотрел ему в глаза, а затем так же молча вернулся к прилавку и поставил на него мешок. Тем временем бородатый занял место за столом, и расстановка сил стала той же, что и минуту назад, однако преимущество теперь было на стороне Ферлина.
– Показывай, – повторил бородач, и Ферлин стал неторопливо развязывать мешок. Затем обнажил фольгу, в которую был завернут трофей, но и под ней оказался еще один слой из тонкого вощеного пластика, так что складывалось впечатление, что Ферлин это устройство получил прямо с завода.
Бородач был несколько удивлен этим спектаклем, им никогда не приносили узлы от беспилотников в таком хорошем состоянии. Обычно что-то было разбито, что-то поцарапано, много грязи. Ну и, конечно, трясущийся голос добытчика, выдававшего в нем перепуганного любителя.
Таких Кларк раздевал до нитки, давая им вдесятеро меньше, чем положено, и они его еще благодарили, что получили хотя бы это. Здесь же был совсем другой случай, и Кларк не знал, как поступить.
– В сборе этот фоноскоп поступает в ремонтные мастерские заказчика по цене в тридцать пять тысяч лир, – сказал Ферлин, окончательно давая понять, насколько хорошо осведомлен.
– Что же ты не отнес его в «мастерскую заказчика»? – с усмешкой произнес Кларк. – Не был уверен, что дадут тридцать пять тысяч?
– Мне до вас от дома ближе.
– Ладно, боец, учитывая, что фоноскоп выглядит прилично, я дам тебе пятьсот лир…
– А почему не больше?
– Потому что его еще нужно проверить, посмотреть, все ли в нем в порядке, и тогда…
– Ну так проверяй прямо сейчас.
– На это нужно время, – развел руками Кларк.
– Если здесь приличное заведение, а не крытый сортир, у тебя должен быть тестер. В этом случае проверка займет пять минут.
Кларк помялся, но потом вышел куда-то за занавеску и позвал:
– Бо! Принеси сюда тестер!
– А на кой тебе? – ответили ему.
– Я сказал – тащи сюда свою задницу и не забудь тестер! – заорал Кларк, а когда вернулся к прилавку, его лицо было красным от злости. – Одну минуту, приятель, сейчас все будет.
Они помолчали, ожидая, когда принесут прибор. Вскоре появился Бо с тестером и нужными проводами. За ним выглянул еще один человек – высокий и широкоплечий, со свернутым набок носом.
Он с угрюмым видом покосился на Ферлина и спросил:
– Все в порядке, Кларк?
– В порядке, Патрик. Иди, не пугай людей, у нас здесь бизнес.
Патрик ушел, а Бо начал деловито подсоединять щупы к разъемам фоноскопа. Стало понятно, что он здесь главный специалист.
Когда все было готово, он принялся переключать на тестере режимы и смотреть на показания небольшого экрана. При этом на некоторые включения фоноскоп даже отзывался, начиная вдвигать или сворачивать объектив.
– Порядок, – произнес Бо спустя пару минут и стал собирать провода с щупами. – Все? Я могу уносить мою задницу?
– Уноси, – пробубнил Кларк и вздохнул, заранее начиная страдать от жадности.
27
Еще раз взглянув на фоноскоп, Кларк отодвинул его чуть в сторону и поближе к себе, давая понять, что с этой добычей уже не расстанется.
– Ладно, давай пять косых, и мы в расчете, – начал наступление Ферлин.
– Что? Ты сказал – пять косых?! Пять косых?!
Казалось, глаза Кларка сейчас вылезут из орбит, но это была только игра.
– Приятель, да таких денег не сыщется во всем Нуре! Полторы – и это все, что у нас имеется. Теперь мы закроемся на месяц, пока не реализуем твое барахло!
– Полно, Кларк, – усмехнулся Ферлин, переходя на дружеский тон. – Мы оба знаем, что вы, не вкладывая в так называемую рухлядь ни лиры, получите за нее двадцать тысяч бумажек…
– Ха! Если бы! – воскликнул Кларк и горько вздохнул. Однако не слишком трагично, а это значило, что цена была где-то в пределах пятнадцати тысяч.
– Ладно, за упаковку добавлю еще пятьсот. Итого – две косых.
– Три, Кларк. И это всего лишь пятая часть того, что достанется вам…
Скупщик даже выпрямился, настороженный словами клиента. Откуда тому известны такие подробности?
– Две пятьсот, и разговор окончен, – сказал он.
– По рукам, – согласился Ферлин. – Давай деньги.
Кларк сунул руку в задний карман брюк, достал толстый бумажник и быстро, словно фокусник, разложил на прилавке дорожку из сотенных банкнот. Когда он досчитал до двадцати пяти, Ферлин одним движением собрал их в стопку и сунул в карман, а затем стал пятиться к двери, держа за спиной руку с револьвером.
– Приходи к нам еще, парень, – сказал ему Кларк.
– И вам всего хорошего… – ответил Ферлин и, поравнявшись с Джеком, негромко сказал: – Выгляни за дверь.
Тот выглянул и, обернувшись, прошептал:
– У дверей никого.
– Выходи первым…
Джек выскользнул на улицу, за ним Ферлин, а следивший за ними Кларк еще мгновение смотрел на опустевший прилавок, а затем зашелся жутким криком:
– Патри-и-ик!!!
– Чего?! – выскочил к нему громила с пистолетом в руках.
– Они уносят наши деньги, Патрик! Они их уносят!
– Ах, это… – Патрик отмахнулся и убрал пистолет за пояс. – Я уже сказал ребятам, их разденут на другой улице.
– Но они должны остаться живыми, этот парень носит хорошие вещи!
– Да знаю, первый раз, что ли. Дадут разок в морду, и все дела.
Тем временем Ферлин, оказавшись на улице, остановился и стал осматриваться.
– Ну что, Ферлин, ты не продешевил? – шепотом спросил Джек, боясь говорить громче.
– Не продешевил. Больше здесь все равно не дадут.
– А почему?
– Потому что они больше всех рискуют. Когда эти крысы разозлят корпорацию, их прямо здесь всех положат.
– Прилетят на дискораме?
– Да на чем угодно. Вот что, Джек, назад мы пойдем не по улице.
– А как? – спросил Джек, удивленно озираясь, ведь идти в город можно было лишь в одну сторону, в другой был тупик из-за осыпавшихся руин.
– Идем в развалины, – сказал Ферлин и направился в тупик, как будто желая справить нужду, тем более что, судя по запаху, это место здесь так и использовали.
– Ладно, давай пять косых, и мы в расчете, – начал наступление Ферлин.
– Что? Ты сказал – пять косых?! Пять косых?!
Казалось, глаза Кларка сейчас вылезут из орбит, но это была только игра.
– Приятель, да таких денег не сыщется во всем Нуре! Полторы – и это все, что у нас имеется. Теперь мы закроемся на месяц, пока не реализуем твое барахло!
– Полно, Кларк, – усмехнулся Ферлин, переходя на дружеский тон. – Мы оба знаем, что вы, не вкладывая в так называемую рухлядь ни лиры, получите за нее двадцать тысяч бумажек…
– Ха! Если бы! – воскликнул Кларк и горько вздохнул. Однако не слишком трагично, а это значило, что цена была где-то в пределах пятнадцати тысяч.
– Ладно, за упаковку добавлю еще пятьсот. Итого – две косых.
– Три, Кларк. И это всего лишь пятая часть того, что достанется вам…
Скупщик даже выпрямился, настороженный словами клиента. Откуда тому известны такие подробности?
– Две пятьсот, и разговор окончен, – сказал он.
– По рукам, – согласился Ферлин. – Давай деньги.
Кларк сунул руку в задний карман брюк, достал толстый бумажник и быстро, словно фокусник, разложил на прилавке дорожку из сотенных банкнот. Когда он досчитал до двадцати пяти, Ферлин одним движением собрал их в стопку и сунул в карман, а затем стал пятиться к двери, держа за спиной руку с револьвером.
– Приходи к нам еще, парень, – сказал ему Кларк.
– И вам всего хорошего… – ответил Ферлин и, поравнявшись с Джеком, негромко сказал: – Выгляни за дверь.
Тот выглянул и, обернувшись, прошептал:
– У дверей никого.
– Выходи первым…
Джек выскользнул на улицу, за ним Ферлин, а следивший за ними Кларк еще мгновение смотрел на опустевший прилавок, а затем зашелся жутким криком:
– Патри-и-ик!!!
– Чего?! – выскочил к нему громила с пистолетом в руках.
– Они уносят наши деньги, Патрик! Они их уносят!
– Ах, это… – Патрик отмахнулся и убрал пистолет за пояс. – Я уже сказал ребятам, их разденут на другой улице.
– Но они должны остаться живыми, этот парень носит хорошие вещи!
– Да знаю, первый раз, что ли. Дадут разок в морду, и все дела.
Тем временем Ферлин, оказавшись на улице, остановился и стал осматриваться.
– Ну что, Ферлин, ты не продешевил? – шепотом спросил Джек, боясь говорить громче.
– Не продешевил. Больше здесь все равно не дадут.
– А почему?
– Потому что они больше всех рискуют. Когда эти крысы разозлят корпорацию, их прямо здесь всех положат.
– Прилетят на дискораме?
– Да на чем угодно. Вот что, Джек, назад мы пойдем не по улице.
– А как? – спросил Джек, удивленно озираясь, ведь идти в город можно было лишь в одну сторону, в другой был тупик из-за осыпавшихся руин.
– Идем в развалины, – сказал Ферлин и направился в тупик, как будто желая справить нужду, тем более что, судя по запаху, это место здесь так и использовали.
28
Не до конца понимая, чего испугался компаньон, Джек тем не менее пошел следом за ним. Зайдя в загаженные развалины и скрывшись от посторонних глаз, они прибавили ходу. Ферлин сказал Джеку, чтобы «смотрел в оба».
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента