Парфенов Михаил. Грешница. Связанные паутиной

   Сантера защелкнула последнюю застежку на груди и потянулась. Комбинезон из темного мягкого материала приятно ласкал кожу.
   – Думаю, так легче всего. – Крыса развел руками, словно говоря, что он и сам не знает, к чему такие сложности. – Квизитор всегда находился под надежной охраной. Наши люди просто высчитали самый удачный момент для атаки.
   – Опять ты чего-то не договариваешь.
   – Не важно. Ты все правильно сказала и сделала.
   – А ты видел?
   – Нет. Просто знаю. Ты еще ни разу не подводила «Гатос».
   – Мне это пока не выгодно, – сухо, лишь краешками губ, улыбнулась Сантера.
   – Всем не выгодно, – напомнил он. – Ты же видела, что случается с нашими посредниками в мирах Спирали. Смерть еще не самое страшное из наказаний.
   – Ну да, ну да… Знаешь, Крыс, Иростан перед смертью болтал что-то о тысяче людей и о слишком большой цене. Что ему приказали сделать?
   Он стрельнул в ее сторону глазами:
   – Не знаю. Ты уверена, что ничего не перепутала?
   – Уверена. Он стоял рядом, а я пока не жалуюсь на слух. За какую услугу он получил свое лицо?
   – Иростан должен был очернить старшего сына местного правителя – приписать ему связь с темными силами. Но в последний момент струсил и предал «Гатос». Возможно, опасаясь мести, он спутался с опасными людьми, которые потребовали еще более высокую плату… Кто знает? В любом случае нас это не касается. Есть вещи, которые лучше не знать.
   – Честное слово? – зло передразнила она.
   – Именно так. Идем, Сантера, тебе нужно отдохнуть. Потом навестить шефа. – Крыса почему-то всегда называл Нуара этим пафосным словом.
   – Появилось что-то интересное?
   – Сходишь – узнаешь.
   Едва добравшись до кровати, девушка схватила потрепанную брошюрку, обещавшую научить любого укреплять мышцы силой мысли, и упала на сложенные горой подушки. Пару часов спокойного чтения она могла себе позволить.
   С тех пор как началось сотрудничество с «Гатос», а если уж совсем честно, то исключительно с Нуаром, жить стало проще. Проще, но противнее от мысли, что тобой пытаются манипулировать, как фигуркой из древней стратегической игры.
   Прошел почти год. Она так и не достигла успеха в намеченной цели. И пускай впереди долгая, гораздо дольше, чем у обычных людей, жизнь, растрачивать ее на пустяки не хотелось.
   Все попытки выяснить, что Нуару известно о колониях ведьм и антиподах карманников – Продавшихся, кончались провалом. Словно в его планах не было места таким несущественным вещам. Он о них попросту не знал, а может, не считал нужным выдавать информацию, как это было со способностями Урфико. Праздное любопытство вообще не поощрялось в «Гатос».
   Плюс у ее нынешнего положения был только один, но довольно существенный. Ее начинали готовить к каждому миру заранее. Давали всю нужную информацию, рассказывали об особенностях того или иного места, при этом не мешая ее собственным поискам.
   За последние три месяца она посетила около пяти ранее неоткрытых миров. Завела в обход правилам собственные полезные связи и собрала достаточно информации про родную организацию.
   Нуар, конечно, лукавил, говоря о том, что его единственной целью являлся Безликий мир. Для этого не нужно внедрять своих людей в различные сферы влияния в каждом из попадающихся на пути миров. Но то, что он искал свой Эдем, страстно и отчаянно, как это делают только фанатики своего дела, давало надежду. Что он найдет в конечном итоге – неизвестно. Но шанс велик.
   И Эдем – величественный и безумный, как бесконечный водоворот, засасывающий любопытных глупцов, посмевших приблизиться к святыне, откроется пред их взорами. И Нуару придется потесниться. Не он один стремился познать Истину.
   В «Гатос» Сантера почти не пересекалась с остальными членами организации, вероятно, потому что держать их в неведении было гораздо выгоднее, и сразу исключало возможность сговора. Миссии тянулись одна за другой без перерыва, чаще всего связанные с поиском нужных людей, которых требовалось настойчиво склонять к сотрудничеству. Порой приходилось пачкать руки. Иной раз подставлять мешающих ее начальнику субъектов.
   Хитросплетения интриг Нуара она понимала не до конца, но чувствовалось, что вся Спираль для скромного мужчины в очках стала чем-то вроде усовершенствованной шахматной доски. Каждый мир, каждая страна играла какую-то свою, определенную роль. И лучшим решением было оставаться по эту сторону баррикад, как можно ближе к вероятному и крайне опасному противнику.
   Иглы же в собственном теле бояться не стоило – и не такое за время путешествий с ней случалось. Справится. Переживет.
   Заскучавший голем сунулся под руку, требуя к себе внимания. Ведьма рассеянно провела кончиками указательного и среднего пальцев по куцым крылышкам:
   – А есть ли в этом смысл, дружище? Хотя… что ты можешь ответить. Ты же тварь бессловесная, иной я бы рядом с собой не потерпела.
   Вскоре после отдыха она стояла перед заваленным кипами бумаг столом. Нуар, не отрывая взгляда от толстого блокнота, указал пальцем на кресло.
   – Сантера, вы замечали, сколько разных информационных носителей было придумано, но ни один из них не может конкурировать с самым древнейшим и простым – бумагой?
   – А разве самым древним являются не стены в пещерах? Ну или камни? Или собственная кожа, как у сквонгов?
   Он удивленно приподнял брови и произнес:
   – Наверно.
   – К тому же бумага легко рвется, чернила могут размазаться, а сам способ записи неудобен, – с серьезным лицом принялась рассуждать Сантера.
   – Кхм-кхм, я останусь при своем мнении. Итак, хочу вас порадовать. Новое задание вплотную связано с магами. Уверен – там найдутся и ведьмы и… отдавшиеся?
   В словах послышалась насмешка, но она и ухом не повела. Нуар продолжил:
   – Вот, мы дали ему имя Матаче.
   Он протянул ей карту мира и небольшой доклад исследователя «Гатос». Сантера пробежалась по раскрашенной бумаге глазами. В центре огромный материк, названный Дайон, похожий на чью-то клешню, который почти делила на две половины то расширяющаяся, то сужающаяся река Клер, да куча маленьких островов, разбросанных по всем четырем океанам. Больше ничего.
   – М.-т.-че. Магический, тиран у власти, человеческая раса доминирует над остальными. – Она расшифровала название мира, задумчиво покусывая нижнюю губу. – Вы меня заинтриговали. Что на этот раз?
   – Все началось примерно сто лет назад. Будучи наделенными сверхъестественными силами, инкантаторы, а именно так себя называют местные носители Искры, властвовали над всеми расами, живущими на материке. Они создали себе город – несокрушимый Арлет, куда пускались лишь счастливчики, наделенные даром. И каждый правитель Дайона, будь то человек или Иной, так или иначе, должен был просить их совета в государственных делах.
   – Всемогущие и бесконечно мудрые маги, от которых не было житья.
   – Именно так. Инкантаторов было немного – пара тысяч на Западе в Арлете да двое защитников на Востоке и Севере, охранявших границы. Однако они жили гораздо дольше людей, их способности заставляли трепетать, их авторитет был непререкаем. Почти боги. Маги, конечно, старались не злоупотреблять властью, предпочитая отсиживаться в уединении в своей прекрасной твердыне, но… – Нуар сделал театральную паузу, – и жить толком никому не давали. Все находилось под неусыпным контролем.
   – Ничто так сильно не угнетает, как осознание собственного рабства, – кивнула Сантера.
   – Ты знаешь, что миры, где превалируют атрибуты колдовства, сильно отстают в развитии остальных отраслей?
   – Мир, в котором меня поймали, не был таким. – Она невольно подумала о Геберте и поняла, что не прочь увидеть его конопатую физию вновь. Но это подождет.
   – Исключение, лишь подтверждающее правило. Рынок Дайона захватили мелкие магические безделицы, которые слабые инкантаторы создавали у себя в городе. Экономика материка стала зависима от одного небольшого города. Люди теряли работу: ведь волшебные ботинки не стаптываются, а значит и сапожник не нужен; зачарованный плуг и сам прекрасно вспашет поле, а амулет исцелит недуг. Что уж говорить про зелья разного предназначения. И в такое сложное время родился человек по имени Матис.
   – Дайте угадаю – он был избранным?
   – Он стал им, бросив вызов магам. Никто не знает, как ему это удалось, но простой деревенский парень в одиночку разрушил Солнечную башню мага Востока. Потом освободил Север. И, объединив раздробленные людские поселения, обрушил Арлет. В народе его прозвали Срыватель Оков. Придя к власти, Матис стал активно избавляться от всех, кто мог бы помешать его расе развиваться и расти. Иные оказались вне закона и были изгнаны со своих земель.
   – Представляю их недовольство, – тихо буркнула ведьма.
   – Оставшиеся же инкантаторы скрылись от чужих глаз и затаили злобу, – продолжил Нуар. – В силу того что их «творение» – магические способности, развивалось больше в сторону постижения всего сущего и природы вещей, носители Искры долгие десятилетия не могли дать отпор людям и отомстить за предательство.
   – Что требуется от меня?
   – Есть несколько целей. Одна из них – влиться в общество инкантаторов и помогать им по мере сил. Следите, подмечайте и докладывайте мне обо всем, что покажется любопытным. Другая цель должна сохраняться в секрете и быть известна только вам. Узнайте, что они от меня скрывают. Эти хитрые бестии умалчивают о чем-то весьма значительном.
   – О чем-то, что могло бы пригодиться вам, – подсказала Сантера.
   – Мне нравится ваша смекалка, – равнодушно похвалил Нуар. – Надеюсь, она поможет в деле. Инкантаторы изредка принимают в свои ряды предателей и преступников из людского общества, притворитесь одной из них.
   – Как их найти и, что более важно, примут ли они меня?
   – Насчет этого не волнуйтесь. Все уже обговорено с самими магами. Просто играйте свою роль, не выходите за ее рамки и соблюдайте осторожность. А то в прошлый раз…
   Нуар быстро умолк и посмотрел на ведьму.
   – В какой такой прошлый раз? – заинтересовалась она, приподнимаясь в кресле.
   – Тот, кто пробовал разобраться в этом деле до вас, погиб. Влез куда не надо, – досадливо всплеснул руками Нуар, отчего его большие очки вновь сползли на кончик носа. – Но теперь мы пойдем иным путем и вновь завоюем расположение инкантаторов. Не говорите ничего лишнего, особенно про другие миры. Для них мы всего лишь загадочные союзники со стороны.
   – Сколько еще людей, кроме меня, будут в этом участвовать?
   – Нисколько. Думаю, вы справитесь в одиночку. Помните: наблюдайте, подслушивайте, докладывайте. Все.
   Сантера встала, свернула досье, спрятала его за пазухой, поклонилась и вышла.
 
   В последний момент перед отправкой она захватила свой рюкзак. Чувство было такое, что он может понадобиться, и очень скоро. Переодевшись в свободную теплую юбку из шерсти, белую рубашку и вязаную накидку, Сантера спрятала за сапожок острый тонкий стилет и поправила шляпку. Как всегда послышалась болезненная вибрация материи, словно ее упрямо натягивали изнутри, и появилась трещина. Ведьма уверенно шагнула вперед.
   И оказалась посреди пустыря.
   В лицо ударил промозглый ветер, несущий в себе толику сырости и запахов плесени и протухшей рыбы. Под ногами шуршали опавшие мокрые листья, накрапывал мелкий дождик. Сантера зябко повела плечами, отгоняя сонливость, и тихо ругнулась. Осень. Сырая, холодная осень.
   Ориентируясь с помощью указателей, прибитых к столбам, она двинулась вниз по узкой улочке, упирающейся в рыбный рынок. Мимо Сантеры, перебирая длинными лапами, пронесся худой облезлый пес.
   Дойдя до конца, остановилась и стала крутить головой. Дом, адрес которого ей указали в последнюю минуту, находился в тени большого дерева. Осторожно переступив ветхий порог, она негромко сказала:
   – Я пришла за собственной тенью. Есть здесь те, кто укажет мне путь?
   Фраза была абсолютно бессмысленной и звучала глупо, но того требовали правила. Сантере все четко объяснили, и любое отступление от плана могло привести к нежелательным последствиям.
   От стены за спиной незаметно отделилась горбатая фигура:
   – Ты та, о ком говорил Вечный Странник?
   Молодой юноша с сильно деформированным телом обошел ее и посмотрел прямо в глаза. На мгновение Сантере показалось, что под черепную коробку ей запустили муравьев. Этот странный тип внаглую пытался прочесть ее мысли!
   Она напряглась, пытаясь изгнать горбуна из собственной головы, а когда получила серьезный отпор, почти интуитивно в мельчайших деталях представила искаженные от болезни лица, чудовищное пение серенаид, вызывающее кораблекрушения, ужасные убийства, к которым прикладывала руку. Заполнила ими свое сознание и впитала, как губка, эмоции паники и безумного торжества.
   Потом мысленно бросила зловонный комок мыслеобразов телепату-горбуну в лицо. И он закричал, схватился за голову. Из короткого плоского носа, так похожего на кошачий, потекла густая кровь.
   «Кажется, переборщила. Как бы он на меня не разозлился», – заволновалась Сантера, засовывая руку в рюкзак, доставая платок и протягивая его юноше:
   – Да, это я. Что это с тобой? Ты в порядке?
   Он прижал платок к носу и пробормотал, старательно отводя глаза:
   – Д-да. Я просто был не готов, совсем не готов. Как тебя зовут?
   – Лиз.
   – Идем, Лиз. Тебя давно ждут.
   Горбун поковылял к лестнице, ведущей в подвал, спустился вниз – там было темно и очень пыльно, подошел к шкафу, стоящему в углу. С поразительной легкостью сдвинув его в сторону, открыл спрятанное за ним зеркало.
   – Зачем нам эта рухлядь? – спросила Сантера, напустив на себя недовольный и мрачный вид. В конце концов, она преступница, а их представляют именно такими: надменными, хладнокровными и самодовольными.
   – Увидишь.
   Он быстро нарисовал на пыльной поверхности странный знак, напоминающий раздавленного паука. Затем сделал шаг назад, поднял ногу, собираясь с духом, и попытался пройти сквозь зеркало. Отражающая поверхность натянулась, как пленка, и с чавкающим звуком пропустила его внутрь.
   Ведьма осталась одна, и у нее невольно дернулась щека. Лезть через подобный портал не очень-то хотелось, учитывая то, что ее могли переместить по частям или в подстроенную кем-то ловушку. Стараясь об этом не думать, собралась с духом и боднула лбом свое отражение.
   И оказалась посреди озера. Она стояла на каменном мостике, за спиной возвышалось точно такое же зеркало, как и в подвале. Впереди виднелся большой предмет в форме куба. Кроме мостика, где стояли горбун и девушка, к кубу вело еще с десяток таких же дорожек, оканчивающихся различными зеркалами в старинных рамах.
   Дорожки напоминали лучи солнца, как их обычно изображают дети. Такое ощущение усиливало ослепительное сверкание спокойной водной глади. Вокруг ни души, даже птицы не пели. Лишь вдалеке, постаравшись, можно было разглядеть горы да кромку темного леса.
   – Не бойся, – почему-то сказал ей горбун.
   Сантера фыркнула и проронила сквозь зубы:
   – Аж вся дрожу!
   Тот неуклюже пожал плечами, стараясь больше не встречаться с ней взглядами, и направился к кубу. Подойдя ближе, она поняла, что это лифт, у которого каждая из четырех стенок имела створки. Зайдя внутрь, юноша нажал на нижний рисунок на панели, и кабина, вздрогнув, рванула вниз. Сантере пришлось вцепиться в мягкую обивку, чтобы не утратить опору под ногами. А с потолка полилась расслабляющая музыка.
   Лифт загудел, ускорился и резко остановился. Они вывалились наружу, лишь только разошлись металлические створки. Их кабинка стояла посреди круглого пустого зала. Из мрака вышел старик в грязной мантии, пятна на которой явно остались со времен изгнания инкантаторов. Горбун засуетился, согнул кривую спину в поклоне, Сантера механически повторила за ним, стрельнув глазами на высокий сводчатый потолок. Шахты для лифта не было. Сплошная магия…
   – Я рад, что вы пришли к нам, – церемонно и невнятно произнес старый инкантатор, глядя куда-то сквозь них. Ведьма даже отшагнула в сторону, дабы убедиться, что он продолжит смотреть в одну точку. – Перед тем как вас увидит Совет, я должен провести проверку. Убедиться, что ваши помыслы чисты.
   Маг указал на уродливую статую хищной рыбины с широко распахнутой глубокой пастью, полной кинжалоподобных зубов.
   – Погрузите правую руку в тотемчик Правдивости.
   – Для чего? – Сантера прекрасно понимала, куда он клонит, но до конца надеялась, что ошибается.
   – Я буду задавать вопросы, вы – отвечать. Если солжете, лишитесь руки.
   И после такого он будет просить ее сунуть туда руку?!
   Ведьма прошептала одними губами проклятие и нехотя выполнила приказ. Ладонь тут же что-то мягко обхватило, намекая, что лучше не дергаться.
   – Вы обладаете каким-либо видом творения?
   Голос мага напоминал старую затертую пластинку. Наверно, так бывает, если очень часто повторять одни и те же слова.
   – Нет.
   Секундная пауза.
   – Вы испытываете ненависть к тем, кто обладает таким даром?
   – Нет.
   – Вы пришли из-за желания вернуть былое величие инкантаторам?
   – Да, – уверенно ответила Сантера. Если отбросить все лишнее, можно утверждать, что отчасти это так.
   – Вы симпатизируете Матису Срывателю Оков?
   – Нет.
   – Вы убивали инкантаторов?
   В этот раз она замешкалась. Инкантаторов – нет, а вот магов убивала. И отличие лишь в названии. Можно ли считать, что есть хоть какая-то разница?
   – Нет.
   Руку ощутимо сдавило, но больше ничего не произошло. Ведьма почувствовала, как по спине катится пот. В зале неожиданно похолодало.
   – Вы будете честно исполнять приказы Совета, взамен на покровительство и убежище?
   – Да.
   Да. Да! Будет честно исполнять чужие приказы, пока этого требует ситуация. Сделает все, что скажут. Только пускай нелепый допрос прекратится!
   – Вы помышляете о предательстве?
   Она почувствовала, как немеет во рту язык. Болван Нуар четко объяснил, что работа на инкантаторов лишь прикрытие, чтобы выяснить их секреты. Узнать о планах в отношении материка – не желают ли маги, опьяненные жаждой мести, развязать войну? И если да, то каким способом и какое оружие будут использовать?
   «Спокойствие. Надо лишь понять, как действует капкан на лицемеров. Он не читает мысли, для этого есть горбун. Возможно ли, что рыбий тотем просто улавливает ускорение сердцебиения, потение ладоней?.. О небо, я брежу! Какие ладони! Все гораздо глубже! Не мысли, нет, они слишком сумбурны… Эмоции? Подсознательное отторжение искажения действительности?»
   Эти фразы молниеносно пробежали перед глазами Сантеры неоновой бегущей строкой.
   Если вывернуть ложь мясом наружу, она станет правдой? На данный момент ведьма не думала предавать их. И кто говорил про магов? Более того, что есть предательство, если не нарушение договоренности между близкими людьми? Инкантаторы точно не близки ей, и договор пока никто не заключал. А значит, она не соврет, сказав…
   – Нет!
   Зубы тотемчика удлинились, горбун отступил назад, закрывая глаза ладонями. Сантера слегка побледнела. Потом чувство давления исчезло, и она с трудом сумела вытащить руку из оскаленной пасти.
   – Поздравляю. Можете пройти дальше, – сонно произнес старик, указывая на дверь за своей спиной.
   «Меня спасло лишь то, что я из другого мира, а их формулировки вопросов весьма расплывчаты», – поняла ведьма, ощущая всем телом адреналиновую дрожь. А затем с внезапной яростью подумала: «Ненавижу магов!»

Глава 2
Пьета

   Полюбоваться на Сантеру собрались весьма интересные личности. Если они являлись тем самым великим Советом инкантаторов, то остальных магов можно было только пожалеть.
   Уютную комнату освещали сотни восковых свечей. Вокруг круглого низкого столика в высоких креслах сидели двое магов. Нет, трое. Последнего трудно заметить из-за его небольших размеров.
   На руках у роскошной шатенки, облаченной в богато расшитое платье с глубоким декольте, полулежал бородатый младенец с сигарой во рту. Подле них, покачивая золотистую жидкость в бокале, расположился немолодой мужчина с родимым пятном на правой щеке. Они тихо переговаривались между собой.
   Еще двое инкантаторов стояли у стены. Когда Сантера вошла, одинаковые лопоухие физиономии с выпученными жабьими глазками повернулись в ее сторону. Эти маги были идентичны, словно два волоска с одной головы: худые, невысокие, с плохой кожей, облаченные в одинаковые яркие балахоны.
   Складывалось впечатление, что они всячески подчеркивали свою схожесть, чтобы никто не мог их различить.
   – Вот и новая зверюшка. Как и говорил наш добрый друг, Вечный Странник, – негромко сказал мужчина с пятном, отпив из бокала и довольно чмокнув губами. Шатенка чуть наклонила голову, укоризненно поглядывая на собеседника:
   – Как невежливо, Леджер. Девушка может подумать, что мы ей не рады.
   Сантеру наградили заботливой улыбкой.
   – Твое имя, милая?
   – Лиз, – уже во второй раз буркнула ведьма, глядя в пол, всем видом показывая, что ей неловко здесь находиться.
   – Меня зовут Розмари Коум. Этот грубый тип – Леджер Дезире. Близнецы – Юлали и Юнали Еуген.
   – Про меня не забудь, карга старая, – возмутился младенец, выпуская ноздрями струю багрового дыма.
   Розмари вздохнула, сетуя на невоспитанность своей «ноши», и терпеливо закончила:
   – А это Жиральд.
   – Для крошек с такой сладкой задницей просто Жиль. – И крохотный инкантатор двусмысленно подмигнул Сантере. Она выдавила слабую улыбку, надеясь лишь на то, что в этот момент никто не станет читать ее мысли.
   – У Жиральда странное чувство юмора. Не обижайся на него, – попросила шатенка, щипнув младенца за заросшую длинным седым волосом щеку. – Он стал так шутить после неудачного опыта омоложения.
   – А что мне еще остается?! – возмутился Жиль. – С этим телом я способен заинтересовать прекрасных дам лишь длиной моей курительной трубки!
   Ведьма внезапно поняла, что ее так смущало. Едва уловимый запах старости и пыли, витавший в воздухе. Такой же, как и у ветхих книг, пролежавших многие годы в гробницах. Собравшиеся здесь люди, похоже, давно отпраздновали свое столетие.
   – Мы – нынешний Совет Власти. – Леджер наконец поднял на нее тяжелый взгляд. – И нам требуются люди или те, кто похож на них внешне, чтобы держать связь с наружным миром. Мы ведь не выходим в большие города, поскольку там развешана сеть Магх. Нет-а. Да ты и сама знаешь о ней.
   Магх. Нет-ом называли прибор, якобы способный вычислять среди обычных людей обладателей Искры. Как человеческим ученым удалось собрать эту штуку полвека назад, никто так и не понял, но за подобную предосторожность жителям Дайона приходилось платить дополнительные налоги. Понятное дело, особой радости ни у кого это не вызывало. Ни у магов, ни у людей.
   – У нас сейчас освободилось место хранителя пути. Ты видела озеро?
   – Да, благородный господин.
   Леджер едва заметно улыбнулся. Такое обращение пришлось ему по нраву.
   – Будешь жить в Пьете, в квартире, связанной с нашим убежищем. Следить за тем, кто выходит и приходит обратно. Чистить зеркало и охранять его от повреждений. Но главное, чтобы про него не узнали чистопородные. Это понятно?
   Сантера кивнула. Про чистопородных в докладе ничего не было сказано, но она разузнает о них позже.
   – В свободное время занимайся чем хочешь. Людей к себе водить нельзя, особенно мужчин, даже если они поклянутся в вечной любви. Денег тебе дадут ровно столько, сколько нужно, чтобы не падать в обморок от голода. Если потребуешься кому-нибудь из нас, за тобой пошлют. Ступай.
   – Постойте! – Розмари вскочила на ноги, чуть не сбросив бородатого карлика с колен. – Леджер, ты как всегда торопишься избавиться от бедной человечки! Девочка, может, расскажешь, что ты умеешь и как здесь оказалась? А то наш загадочный Странник не слишком разговорчив.
   – Я… – Она сделала вид, что собирается с мыслями. – Я родилась у истока реки Клер, в деревушке под названием Эфет. В шестнадцать лет первый раз ограбила проезжающий мимо обоз. С тех пор преуспела в воровском деле, а также в мошенничестве. Меня давно разыскивают несколько влиятельных людей, и поэтому, когда Странник предложил перейти на сторону победителей, я не раздумывая согласилась.
   – Сторону победителей? – Господин Дезире иронично выгнул бровь.
   – Он считает, что вы можете вернуть себе власть над материком. А значит выгоднее быть за инкантаторов.
   Все, кто находился в комнате, громогласно расхохотались. Леджер демонстративно смахнул слезу из уголка глаз:
   – Вот за что люблю простолюдинов, так это за честность. Твоя откровенность заслуживает похвалы. Но пока старый козел Матис у власти, мы не будем ничего предпринимать. Можешь так и сказать Вечному Страннику.
   Услышав слово «козел», близнецы вновь визгливо рассмеялись. Сантере начало казаться, что они слегка не в себе.
   – А как он тебя нашел? – снова полюбопытствовала Розмари.
   – Не знаю. Просто нашел, и я стала ему служить.
   Самое смешное, что почти так и было. Но Совету инкантаторов этого знать не обязательно.
   Ленджер задумчиво кивнул, будто соглашаясь с каким-то внутренним монологом, и указал на дверь.
   – Было занятно. Теперь уходи. Тебе все покажут и объяснят.