Паскаль Фрэнсин. Дурацкая затея

   – Здорово, да? – Он гордо погладил свой компьютер – примерно так же, как Брюс Пэтмен гладил капот своего «порше».
   Джессике стало интересно, уж не наводит ли он ежедневно на него глянец, как это делал Пэтмен.
   – Здорово, – согласилась Джессика, заставляя себя улыбнуться. – Но у меня все еще нет ни малейшего представления о том, как за ним работать. Я хочу сказать, что это мне кажется ужасно трудным. Все эти клавиши, приспособления… И этот экран. Как можно догадаться, для чего они?
   – Это просто! Давай я тебе покажу. – Рэнди включил компьютер, затем достал дискету и протянул ее Джессике. – Это называется гибким диском.
   – В самом деле? – Джессика широко открыла глаза, имитируя изумление. – Мне кажется, я никогда его раньше не видела, – солгала она.
   – Не видела? – Рэнди казался таким удивленным, что лгунья испугалась, не перестаралась ли она в этот раз.
   Но, на ее счастье, он ничего не заподозрил, будучи так увлечен своими объяснениями, что почти не замечал ее.
   «Это первый случай в моей жизни, – подумала девушка, – когда приходится конкурировать с машиной!»
   – Ты вставляешь диск вот так, – начал объяснять Рэнди.
   Джессика кивнула:
   – Да, понимаю.
   – Конечно, понимаешь. Ты такая умная! Ты сможешь сделать все, если захочешь, – сказал Рэнди с искренним восхищением.
   – Я так не думаю, – лицемерка скромно потупила глаза.
   Ей было смертельно скучно слушать Рэнди. Но если она узнает достаточно, чтобы произвести впечатление на Николаса и он назначит ей свидание, жертва будет не напрасной. Для Николаса она бы сделала все, что угодно!
   Рэнди и понятия не имел о том, что было в мыслях у Джессики. Он все говорил и говорил, то и дело повторяя: «СИ-ПИ-ЭМ», «ФОРТРАН», «генерация операционной системы» и тому подобные словечки. Наконец он предложил девушке самой запустить программу.
   Она сделала это так легко, что Рэнди пришел в восторг.
   – Вот видишь! – радостно воскликнул он. – Я же сказал тебе, что ты сможешь. У тебя это заняло так мало времени, а смотри, как много ты уже усвоила.
   Джессика одарила Рэнди улыбкой столь лучезарной, что она почти ослепила его.
   – У меня бы самой никогда не получилось, – сказала она. – Ты так увлекательно об этом рассказываешь… Держу пари, что, если бы ты преподавал математику в школе Ласковой Долины, я бы никогда не провалилась, – добавила она, рассыпая комплименты.
   Темные глаза Рэнди сияли за стеклами очков.
   – Я мог бы помочь тебе и с математикой, – предложил он с надеждой в голосе.
   – Этого не может никто, – сказала Джессика с тяжелейшим вздохом. Она покачала головой, думая о своих трудностях с этим предметом. – Абсолютно никто.
 
   – Положи на место! – выпалила Элизабет, когда сестра отошла от ее шкафа, держа в руках новый бирюзовый комбинезон. – Это мой костюм!
   – Я знаю, что твой, Лиз, – сказала Джессика, подходя к зеркалу и держа костюм перед собой. – Он не висел бы в твоем шкафу, если бы не был твоим.
   – У меня создается такое впечатление, что он может перекочевать в твой шкаф, – сказала Элизабет.
   Она лежала, свернувшись калачиком на кровати, держа перед собой открытую книгу. Внезапно она поняла, что смотрит на одну и ту же страницу уже по меньшей мере десять минут.
   Она захлопнула книгу и сбросила ее на пол.
   – И все-таки что ты хочешь с ним делать?
   – Я хочу его надеть, – сказала Джессика, тряхнув головой.
   Элизабет застонала:
   – Так я и думала.
   – Тебе не кажется, что на мне он будет выглядеть просто великолепно? – весело спросила Джессика.
   – Он выглядел бы нормально, – согласилась Элизабет, – если бы я позволила тебе надеть его.
   – Раньше ты всегда давала мне поносить свои вещи.
   – Так то было раньше.
   С видом полнейшего отчаяния Джессика собралась было вешать комбинезон в шкаф Элизабет, но вдруг повернулась к сестре.
   – Что с тобой происходит, Лиз? – спросила она.
   Элизабет покачала головой.
   – Я не знаю, – сказала она рассеянно. Глаза ее затуманились. – Извини, Джес, – продолжала она. – Я не хотела. Конечно, ты можешь надеть комбинезон. К тому же, на тебе он, по-моему, будет сидеть лучше, чем на мне.
   – О, Лиз! – Джессика обвила сестру руками. – Ты самый добрый, самый великодушный, самый сердечный человек на свете!
   Элизабет слабо улыбнулась сестре.
   – Тебе не кажется, что тебя несколько заносит? – спросила она.
   – Это правда, – настаивала Джессика. – И ты самая лучшая писательница. Последняя статья, которую ты написала для «Оракула», привела всех в дикий восторг.
   – Спасибо.
   Это была статья о компьютере, который Курт Морроу, отец Николаса и Регины, подарил школе Ласковой Долины. Он должен был использоваться для учета отметок учеников. В своей статье Элизабет написала:
    «Этот новый вид оборудования будет великим благом для преподавателей и администрации. Не будет больше утерянных записей. Не будет больше неточных записей. Не будет больше задержек в выставлении отметок! Школа Ласковой Долины обращает себе на пользу волну будущего!»
   У мистера Коллинза, куратора газеты, эта статья вызвала такой же восторженный отклик, как и у Джессики.
   – Это пока твоя лучшая работа, – заверил он Элизабет в надежде, что его похвала выведет ее из мрачного состояния, в котором она пребывала.
   Она чуть заметно улыбнулась:
   – Спасибо, мистер Коллинз. Я рада, что вам понравилось.
   Этот разговор снова напомнил ей о свидании с Николасом Морроу, и Элизабет опять предалась своим тяжелым раздумьям.
   Статья напомнила о Николасе и Джессике. А строчка о том, что больше не будет задержек с выставлением отметок, напомнила ей о собственной неудовлетворительной оценке по математике. Эта «волна будущего», думала она с горечью, может смыть ее из команды болельщиц, так как существовало правило: если кто-нибудь проваливался по тому или иному предмету, его не допускали в команду.
   Джессика практически уже оставила всякую надежду выправить эту ситуацию, когда в тот же день, ближе к вечеру, ей попалась газета «Новости Ласковой Долины», в которой она прочитала другую статью о компьютерах. В ней говорилось, что есть ребята, называемые хакерами, которые подключались к компьютерным терминалам по всему штату. Высказывались даже подозрения, что некоторые из них изменяют хранящиеся в памяти компьютеров данные.
   Она пыталась представить, кто эти ребята и на кого они похожи. Вероятно гении в математике. И зануды, как Рэнди Мейсон.
   Вдруг ее осенила идея, настоль сногсшибательная, что у нее закружилась голова. Если они могут подключаться к компьютерам, то, может, Рэнди смог бы?
   Она этого не знала. Она не знала даже и того, осмелится ли попросить его об этом. И все же стоило попробовать. И безусловно, стоило прийти этот вечер на свидание к Рэнди вместо того, чтобы, ссылаясь на ужасную головную боль, просить его отложить эту встречу.
   Она была рада тому, что пришла, когда он усадил ее в свою старую дребезжащую машину и повез в кафе «Дэйри Берджер».
   – Знаешь, ты действительно потрясающая девушка, – сказал он, протыкая вилкой жареного моллюска.
   Джессика, засмеялась:
   – Держу пари, что ты говоришь это всем девушкам.
   – Нет, Джес, не говорю. И к тому же, – добавил он, протягивая руку за кетчупом, – я редко встречаюсь с девушками.
   – Не может быть! – Джессика изобразила удивление.
   Рэнди решил, что все это она говорит всерьез.
   – Это правда. У меня даже никогда не было постоянной подруги. Ты могла бы этому поверить?
   «Конечно, могла бы», – сказала Джессика про себя.
   Но вслух произнесла, покачав головой:
   – Это в самом деле трудно себе представить!
   На Рэнди так подействовало притворное изумление Джессики, что он забыл, что льет кетчуп на свои моллюски. Когда Джессика указала ему на его тарелку, бутылка была наполовину пуста, а моллюски напоминали сцену из фильма ужасов. Рэнди посмотрел на это месиво и, пожав плечами, бодро сказал:
   – Ничего страшного, Я люблю кетчуп.
   Он подцепил на вилку жареной в картошки, обмакнул ее в кетчуп и стал задумчиво жевать.
   – Что я имел в виду, когда сказал, что ты потрясающая девушка, – объяснил он, – так это то, как быстро ты схватываешь все, что я рассказываю тебе о компьютерах.
   Джессика покачала головой и уставилась на стол.
   – Но я почти ничего не знаю, – сказала она скромно.
   – Это не так!
   – Нет, так!
   Она вздохнула, чтобы показать всю глубину своего отчаяния. Но уголком глаза она следила за лицом Рэнди. Оно светилось от счастья и любви. Джессика торжествующе мотнула головой.
   Теперь, когда Рэнди окончательно созрел, она приступила к осуществлению своего плана.
   – Ты был так удивительно добр ко мне, Рэнди, – прошептала она.
   – Ты сама удивишься. – Рэнди так выпятил грудь, что Джессика испугалась, как бы на нем не лопнула футболка. – Хочешь, давай повторим твой курс математики в четверг?
   Взгляд Джессики обещал ему вечную благодарность.
   – Мы правда смогли бы это сделать, Рэнди?
   – Конечно. Во сколько?
   Девушка пожала плечами:
   – Я не знаю. Может, ты позвонишь мне завтра, и тогда решим.
   – Хорошо, договорились, – сказал он, снова обмакивая в кетчуп и без того уже пропитанную им жареную картошку.

Глава 5

   – Лиз, ты самая лучшая сестра на свете, – щебетала Джессика. – Кто бы еще подвез меня в торговую аллею? Как все-таки несправедливо со стороны родителей не разрешать мне пользоваться машиной.
   Но Элизабет оставалась глуха к стенаниям Джессики – она слышала это уже миллион раз. В ответ она напомнила сестре, что у них очень мало времени на хождение по магазинам.
   – Помни, Джес: сегодня вечером нам нужно заниматься.
   – Это тебе нужно заниматься, – возразила в ответ Джессика.
   Если Элизабет хочет сидеть, зарывшись в книги, это ее проблема. Что касается Джессики, у нее было занятие поинтересней.
   Элизабет мастерски остановила маленький «фиат» на открытой площадке. Сестры вышли из машины и направились к торговому центру.
   – Кара Уокер говорит, что платья, которые только что поступили в магазин «Фокси Мама», просто сказочные, – сказала Джессика по дороге к ее любимому магазину. Поравнявшись с его витриной, девушка так и застыла на месте. – Ой, – взвизгнула она, – ты видела когда-нибудь что-то столь же изумительное?
   Элизабет не могла не признать, что висевшее в витрине бледно-голубое платье с глубоким вырезом было великолепно. Она тут же представила себе, как будет выглядеть в нем Джессика. Девушки так были заняты разглядыванием платья, что вздрогнули от неожиданности, когда рядом раздался голос:
   – Кого я вижу – да это же близнецы Уэйкфилд!
   Перед ними стоял Николас Морроу.
   Сердце Элизабет подскочило к самому горлу. О нет, только не это. Что, если Николас проговорится об ужине в воскресенье? Но она поняла, что никак не сможет повлиять на ситуацию. Ей остается только сохранять спокойствие и надеяться, что Ник не упомянет об их свидании.
   Однако Джессика тут же взялась за дело.
   – Николас Морроу! Мы не ожидали увидеть тебя здесь.
   – Я и сам не ожидал увидеть вас. Должно быть, у меня сегодня удачный день, – сказал он, взглянув на Элизабет.
   – Спасибо, Николас, – кокетливо прощебетала Джессика. – Но я думала, что в это время ты должен быть на работе. Или, может, тебя отпустили за хорошее поведение?
   – Иногда мне удается сбежать, хотя это бывает нечасто, – ответил Николас, ухмыляясь.
   – Ах, Ник, – восторженно говорила Джессика, призвав на помощь свою самую ослепительную улыбку, – это просто удивительно, что ты весь день проводишь за работой. Но ведь компьютеры – нет слов, чтобы передать, как они увлекательны.
   У Элизабет от изумления зашлось дыхание, но Николас согласился:
   – Это интересный бизнес. «Волна будущего», как написала Элизабет в своей статье.
   – А ты – часть этой волны.
   Даже для Джессики это уже чересчур, подумала Элизабет, все еще не говоря ни слова.
   Николас рассмеялся:
   – Скорее, рябь на этой волне. Но это действительно довольно интересно.
   Его глаза все еще были устремлены на Элизабет, но Джессика, по-видимому, этого не замечала.
   – Николас, ты необыкновенный человек, – продолжала она изливать свои восторги. – Ты так не думаешь, Лиз?
   – Да, – ответила Элизабет, краснея.
   – Ну, я должен идти, – сказал Николас. – Но мы ведь скоро увидимся, правда? – спросил он, адресуя свой вопрос Элизабет.
   – Конечно, Николас. Я жду этого с нетерпением, – ответила Джессика взволнованным голосом. – Звони в любое время.
   У Элизабет вырвался вздох облегчения, когда Николас ушел. Вроде бы пронесло. Пока.
   – Знаешь, Лиз, – заливалась соловьем Джессика. – Николас Морроу – самый восхитительный парень из всех, кого я встречала. И он хочет пригласить меня куда-нибудь! Ну не здорово ли это? Каждая девчонка в Ласковой Долине будет мне завидовать. – Затем она снова повернулась к витрине и сказала: – Лиз, я думаю, мне стоит купить это платье. Я должна выглядеть эффектно на свидании с Николасом Морроу.
 
   Это было в среду вечером. Хотя Элизабет и ожидала звонка от Николаса, резкая трель телефона все же заставила ее вздрогнуть.
   – Я подойду, – быстро сказала она и бросилась к телефону в своей комнате.
   Джессика бежала за ней по пятам.
   – Это меня! – закричала она, пытаясь локтем оттеснить Элизабет.
   Но Элизабет опередила ее. Она сняла трубку и сказала «алло», ожидая услышать голос Николаса и думая о том, как говорить с ним, когда сестра вся превратилась в слух, практически навалившись на нее.
   – Здравствуйте! – Голос, раздавшийся в телефонной трубке, был незнаком Элизабет. – Будьте любезны, могу я поговорить с Джессикой?
   – Да, конечно!
   – Кто это? – одними губами спросила Джессика.
   – Не знаю, – так же ответила она, передавая трубку Джессике.
   – Алло! А, Рэнди! – Последовала пауза, потом Джессика сказала: – Завтра после полудня? Это будет просто отлично! Послушай, я говорю по параллельному телефону Лиз. Подожди секунду, пока я сниму трубку в своей комнате. – Она передала трубку Элизабет и побежала к себе.
   Элизабет подождала, пока Джессика ответит, и положила трубку на рычаг.
   «Бедный Рэнди», – подумала она.
   Он казался таким славным парнем, и ей была невыносима мысль о том, что ему наносят обиду. В ней крепла уверенность, что Рэнди будет просто раздавлен, когда Джессика бросит его, а так наверняка и случится.
   Элизабет подошла к зеркалу, висевшему на дверце шкафа. От всех последних треволнений на ее лбу появились маленькие морщинки. Тыльной стороной ладони она попыталась стереть их. Морщинки исчезли, но тревога по поводу ужина в воскресенье продолжала преследовать ее. Она все еще ни слова не сказала Тодду о своем свидании с Николасом. Ее ужасала и мысль о том, что все это дойдет до Джессики и она устроит ей одну из тех жутких, бьющих на дешевый эффект сцен, на которые сестра была мастерица. Элизабет знала, что ей ни за что не нужно было соглашаться на встречу с Николасом, и вот, пожалуйста, теперь она ждет его звонка.
   – А ну прекрати это! – приказала она себе. – Все будет нормально!
   А что, если нет?
   Элизабет принялась ходить взад-вперед по комнате. Она взяла было в руки книгу, но, машинально перелистав ее, положила на место. Не зная, чем заняться, чтобы убить время, она стала рассматривать свои ногти.
   «Может, другой оттенок лака поднимет мое настроение, как это бывает с Джессикой?» – подумала она.
   Элизабет прошла в ванную и взглянула на пузырьки, аккуратно расставленные на ее туалетном столике. Ни один из оттенков лака не соблазнил ее ни в малейшей степени. Вздыхая, она вернулась к себе и снова начала бродить по комнате. Описав по ней пару кругов, все еще пытаясь найти себе какое-нибудь занятие, Элизабет наконец сдалась. Ничего не остается делать, решила она, кроме как сидеть и ждать. И стараться не грызть ногти.
   Скрестив ноги, она сидела на кровати, слушая тиканье крошечных часов на тумбочке, когда оглушительно зазвонил телефон.
   – Я отвечу, – тут же сказала Элизабет и сняла трубку.
   Удостоверившись, что Джессика не слышит ее, Элизабет осторожно произнесла:
   – Алло?
   – Алло! Лиз? – Элизабет узнала его голос еще до того, как он сказал: – Это Николас Морроу.
   – Привет, Ник. Как поживаешь?
   – Прекрасно. Как ты?
   – Очень хорошо, – сказала Элизабет. – Какой неожиданной оказалась наша сегодняшняя встреча в торговой аллее.
   – Да, – согласился Николас. – И сегодня я в первый раз за всю неделю был предоставлен сам себе. Я полагаю, Джессика рассказывала, что мне пришлось вводить в курс дела множество важных персон.
   – Это, должно быть, отняло у тебя много времени.
   – Я ничего не имел против. Эти несколько последних дней пролетели почти незаметно.
   – Ну, теперь ты будешь посвободнее, – сказала Элизабет.
   – Лучше бы я был занят. Теперь дни до воскресенья потянутся очень медленно. – Николас помолчал, затем ровным голосом спросил: – Наша договоренность остается в силе?
   Элизабет показалось, что миллион бабочек поднялись со дна ее желудка и начали там порхать. Она глубоко вздохнула, надеясь, что они наконец вернутся туда, откуда прилетели. В то же время она слышала, как какой-то слабый голосок где-то в глубинах ее сознания убеждал ее сказать «нет».
   Но она дала обещание и считала себя обязанной его сдержать.
   – Да, – тихо промолвила она.
   – Ужин?
   – Ужин.
   – Отлично! – сказал Николас с явным облегчением. – У тебя есть какой-нибудь любимый ресторан, куда тебе хотелось бы пойти?
   – Нет, – ответила она.
   Было несколько ресторанов, куда ей совсем идти не хотелось, потому что там она могла встретить каких-нибудь знакомых: ребят из школы или даже их родителей. Если бы ее кто-нибудь узнал, то еще до наступления следующего утра вся Ласковая Долина знала бы о том, что она ужинала с Николасом Морроу. И самым первым человеком, до которого дойдет эта столь пикантная новость, будет, конечно, Джессика.
   – А что ты скажешь о ресторане «Золотой берег»? – спросил Николас. – Если, конечно, ты не против проехаться на машине – туда примерно час езды.
   Против! Была бы она против выиграть первый приз в лотерее?
   – Это было бы лучше всего, – сказала Элизабет, не скрывая энтузиазма. – Мне бы очень хотелось побывать там, Николас.
   – Надеюсь, тебе там понравится, – ответил он. – Этот ресторан считается приличным.
   И дорогим к тому же. Элизабет читала о нем в каком-то журнале. Там его называли изысканным.
   «Посетителям предлагаются такие фирменные блюда, как…» – за этим следовал длинный перечень деликатесов с указанием цен, от которых у Элизабет глаза на лоб полезли.
   Это место было для нее идеальным: оно было далеко от Ласковой Долины, и никто из ее знакомых не мог себе позволить пойти туда, по крайней мере никто из ребят. Все эти мысли мгновенно пронеслись в ее мозгу.
   – За тобой заехать? – спросил Николас.
   – Нет, не надо!
   – Понимаю. Я бы с радостью отвез тебя, но если ты считаешь, что нам лучше встретиться там…
   – Да, именно так, – твердо сказала Элизабет.
   – Давай в шесть тридцать. Тебя это устроит?
   – В самый раз.
   Повесив трубку, она подумала, что нужно будет надеть что-то, приличествующее такому случаю. Обычные туалеты, вполне подходящие для того, чтобы пойти куда-то с Тоддом, вряд ли годились для обеда в «Золотом береге». Она перебрала мысленно весь свой гардероб, не найдя там ничего стоящего. Вдруг ей вспомнилась вечеринка у Морроу в тот вечер, когда ее похитили.
   Она была тогда в красной бархатной юбке и белой блузке, выбранных для нее Джессикой. При этом воспоминании губы Элизабет дрогнули в кривой усмешке. По сравнению со смелым туалетом самой Джессики, костюм Элизабет выглядел таким невзрачным, что в нем она вполне могла бы сойти за даму средних лет.
   Нет, больше она так не оденется. Уверив себя, что все же найдет что-нибудь подходящее в своем шкафу, Элизабет выбросила из головы мысли об одежде, но никак не могла побороть чувство тревоги по поводу появления на людях с Николасом. Она тяжело вздохнула. Теперь, когда они уже обо всем договорились, мосты сожжены. Она могла только надеяться, что все это не обернется для нее бедой.
 
   В четверг Элизабет ехала из школы домой одна и раньше обычного. Из-за конференции учителей занятия кончились в двенадцать часов. В другое время Элизабет была бы рада свободному времени, но теперь это сулило ей только лишние часы беспокойных раздумий о свидании с Николасом Морроу. Она все еще ничего не сказала Тодду и теперь уже не была уверена, нужно ли делать это. Ей было необходимо с кем-нибудь поделиться, и она решила позвонить Инид Роллинз, как только приедет домой. Все-таки Инид была ее лучшей подругой, и Элизабет всегда могла рассчитывать, что та даст ей искренний и добрый совет.
   Припарковав машину, она сразу же побежала домой, прошла в свою комнату и схватила телефонную трубку, надеясь застать Инид дома. Та ответила после второго звонка, и Элизабет вздохнула с облегчением.
   – Ох, Инид! – выпалила она. – Мне просто необходимо поговорить с тобой!
   – Что случилось, Лиз? У тебя такой голос, будто дом рухнул.
   – Что-то вроде этого, – сказала Элизабет срывающимся голосом.
   Инид молчала, ожидая, что подруга скажет что-то еще. Но, не услышав ничего, кроме шумов на линии, она мягко произнесла:
   – Может быть, я смогу тебе помочь. Но сначала ты должна рассказать мне, в чем дело.
   Внезапно Элизабет выложила ей все.
   – Так что Николас пригласил меня на свидание, – закончила она. – В воскресенье вечером.
   – Николас Морроу?! – удивленно воскликнула Инид и затем спросила с сомнением в голосе: – И ты пойдешь?
   – Я не хочу идти, – сказала Лиз. – Но Николас очень настаивал. Сначала я думала, что скажу Тодду, но теперь мне страшно. И еще я очень боюсь, что об этом пронюхает Джес.
   Последовала долгая пауза. Элизабет, так хорошо знавшая Инид, могла себе ясно представить выражение ее лица. Затем Инид заговорила:
   – Что касается Тодда, я могу это понять. Но при чем здесь Джессика?
   – Она влюблена в него, – объяснила Элизабет дрожащим голосом.
   – Мне следовало бы догадаться, – насмешливо сказала Инид. – Она ведь не пропускает ни одного красивого парня в городе. А Николас к тому же и богат.
   Элизабет знала, что Инид недолюбливает Джессику, но в этот раз оставила ее выпады без внимания. Ей нужно было обсудить с ней более важные проблемы.
   Инид продолжала:
   – Не волнуйся, Лиз. Она забудет его, как только на горизонте появится кто-нибудь еще.
   – В этот раз – вряд ли. Она считает, что Николас влюблен в нее.
   – И это действительно так?
   – Нет, – сказала Элизабет, делая усилие, чтобы не разрыдаться. – Он говорит, что любит меня.
   Ошеломленная этим известием, Инид некоторое время молчала.
   – Хм. Это уже становится интересным, – произнесла она наконец.
   – Теперь ты все знаешь. И я ума не приложу, что мне делать. Я не хочу обидеть ни Джес, ни Тодда. Но Ника я тоже не хочу обижать. И я уже пообещала, что пойду.
   – Ой, Лиз! – сочувственно воскликнула Инид.
   Она долго молчала, обдумывая затруднительное положение, в которое попала ее подруга, и в конце концов сказала:
   – Я думаю, тебе придется пойти с Николасом. Держи пальцы скрещенными и надейся, что Джессика ничего не узнает. И еще: мне кажется, что об этом нужно обязательно сказать Тодду. Он ведь всегда все понимает правильно.
   – Но не тогда, когда речь заходит о Николасе Морроу, – мрачно сказала Элизабет. – Да, ты права, Инид. По справедливости, Тодду обязательно нужно сказать.
   «Это самая тяжкая обязанность, какую мне когда-либо приходилось исполнять», – подумала Элизабет.
 
   Стрелки выполненных в романском стиле часов показывали пять минут первого, когда Рэнди подошел к ним и прислонился к стене в ожидании Джессики. Пятнадцать минут спустя она приблизилась к нему неторопливым шагом.
   – Привет, – сказала Джессика небрежно. – Кажется, я опоздала. Извини.
   – Тебе нет надобности извиняться, – сказал Рэнди с застенчивой улыбкой. – Я знаю, как это бывает, когда тебя задерживает что-то очень важное.
   Когда они подошли к стоянке, Рэнди кинул на Джессику восхищенный взгляд. Затем они сели в машину, и он завел мотор.
   – Какие у тебя трудности с математикой? – спросил он, включив сцепление и направляя машину в транспортный поток.
   – Я просто ничего в ней не понимаю!
   – Но это же так просто, – сказал Рэнди. – Ты сама увидишь. Что ты, Джессика, если ты смогла так быстро понять, как работать на компьютере, математика для тебя не должна представлять затруднений.
   Джессика слегка придвинулась к нему.
   – Но работать на компьютере было интересно, – возразила она. – А математика такая скучная.
   – Математика – интересная наука! Это своего рода игра. Как шахматы!
   – Если это так, – с сомнением сказала девушка, – давай поиграем.
   Они подъехали к дому Мейсонов и прошли в комнату Рэнди.
   – Ну ладно, давай посмотрим твой учебник, – предложил он.
   Джессика держала книгу, отодвинув ее от себя на расстояние вытянутой руки.
   – Он тебя не укусит, – пошутил Рэнди. – А как только ты все поймешь, ты наверняка полюбишь математику.