Страница:
— Нет, нет, не пойдет! — запротестовала я, когда Крис попробовал рукой холодную воду. — Вода очень холодная.
— Да, но это сухой холод, — улыбнулся он, подмигивая мне.
— Конечно, сухой, — эхом отозвалась я, недоверчиво глядя на озеро. — Купайся, если хочешь, а меня туда не заманишь. Здесь даже рыбки попрятались подальше от холода.
Он подошел ко мне с хитрой усмешкой на устах.
— Рыбки попрятались? — переспросил Крис. — Если пойдешь со мной, то можешь собственными руками поймать парочку.
— Нет, нет! — замахала я руками и побежала в каюту. Он настиг меня на пороге и крепко обнял за плечи.
— Линдси, ты должна пройти процедуру инициации, — продолжал уговаривать он меня.
— Инициации? Для чего?
— Для того, чтобы считать себя полноправным членом эксклюзивного клуба любителей озера. А для этого нужно прыгнуть в воду и проплыть несколько ярдов.
— В таком случае я отказываюсь от членства в клубе, — сказала я и попыталась вырваться, но Крис крепко держал меня за руки, потом подхватил и понес на верхнюю палубу.
— Крис, что ты делаешь? — закричала я.
— Обряд инициации, не более. — Он поднес меня к краю палубы, и мы вместе плюхнулись в воду.
— Крис, негодяй, что ты себе позволяешь! — орала я, жадно хватая ртом воздух. Вода действительно была холодной, причем настолько, что у меня дух захватывало. — Черт бы тебя подрал! Не хватало мне заболеть.
Крис долго смеялся, а потом поцеловал меня, и, как ни странно, я перестала ощущать холод. Сначала я держалась за Криса, чтобы согреться, а потом просто не хотела отпускать от себя. А когда он стал насмехаться надо мной, я оттолкнулась от него и изо всех сил заработала обеими руками. Крис был крайне удивлен этим, попытался догнать меня, но потом оставил эти надежды.
— Где ты научилась так хорошо плавать? — спросил он, когда мы были уже у нашего катера.
— В спортклубе Сан-Франциско, — рассмеялась я. — В возрасте четырнадцати лет. Помнится, тогда меня никто не мог опередить.
Ближе к вечеру мы подплыли к берегу, Крис заглушил мотор, и мы снова предались нашим утехам. Мы занимались любовью до позднего вечера, причем делали это с такой страстью, словно виделись в последний раз. А потом долго лежали молча, наслаждаясь каждой минутой неописуемого счастья. Мне очень хотелось, чтобы все это длилось вечно, но я знала, что скоро всему наступит печальный конец. К сожалению, суровая реальность всегда одерживает верх над нашими мечтами, даже такими сладкими и приятными.
Глава 101
Глава 102
Глава 103
Глава 104
Глава 105
Глава 106
— Да, но это сухой холод, — улыбнулся он, подмигивая мне.
— Конечно, сухой, — эхом отозвалась я, недоверчиво глядя на озеро. — Купайся, если хочешь, а меня туда не заманишь. Здесь даже рыбки попрятались подальше от холода.
Он подошел ко мне с хитрой усмешкой на устах.
— Рыбки попрятались? — переспросил Крис. — Если пойдешь со мной, то можешь собственными руками поймать парочку.
— Нет, нет! — замахала я руками и побежала в каюту. Он настиг меня на пороге и крепко обнял за плечи.
— Линдси, ты должна пройти процедуру инициации, — продолжал уговаривать он меня.
— Инициации? Для чего?
— Для того, чтобы считать себя полноправным членом эксклюзивного клуба любителей озера. А для этого нужно прыгнуть в воду и проплыть несколько ярдов.
— В таком случае я отказываюсь от членства в клубе, — сказала я и попыталась вырваться, но Крис крепко держал меня за руки, потом подхватил и понес на верхнюю палубу.
— Крис, что ты делаешь? — закричала я.
— Обряд инициации, не более. — Он поднес меня к краю палубы, и мы вместе плюхнулись в воду.
— Крис, негодяй, что ты себе позволяешь! — орала я, жадно хватая ртом воздух. Вода действительно была холодной, причем настолько, что у меня дух захватывало. — Черт бы тебя подрал! Не хватало мне заболеть.
Крис долго смеялся, а потом поцеловал меня, и, как ни странно, я перестала ощущать холод. Сначала я держалась за Криса, чтобы согреться, а потом просто не хотела отпускать от себя. А когда он стал насмехаться надо мной, я оттолкнулась от него и изо всех сил заработала обеими руками. Крис был крайне удивлен этим, попытался догнать меня, но потом оставил эти надежды.
— Где ты научилась так хорошо плавать? — спросил он, когда мы были уже у нашего катера.
— В спортклубе Сан-Франциско, — рассмеялась я. — В возрасте четырнадцати лет. Помнится, тогда меня никто не мог опередить.
Ближе к вечеру мы подплыли к берегу, Крис заглушил мотор, и мы снова предались нашим утехам. Мы занимались любовью до позднего вечера, причем делали это с такой страстью, словно виделись в последний раз. А потом долго лежали молча, наслаждаясь каждой минутой неописуемого счастья. Мне очень хотелось, чтобы все это длилось вечно, но я знала, что скоро всему наступит печальный конец. К сожалению, суровая реальность всегда одерживает верх над нашими мечтами, даже такими сладкими и приятными.
Глава 101
Однако был в тот вечер момент, когда мне вдруг захотелось расплакаться. Я приготовила спагетти с сыром, и мы ужинали на палубе при лунном свете, запивая еду хорошим вином. Крис поставил камерный концерт Дворжака, но через некоторое время мы переключились на джаз.
Во время ужина Крис попросил меня рассказать о детстве и родителях. Я рассказала ему о своей матери и о том, как и когда нас оставил отец. Мне было тогда тринадцать лет и пришлось фактически одной воспитывать младшую сестру. А мама лет двадцать работала бухгалтером в одной фирме.
— Она умерла от рака груди, когда ей было пятьдесят лет, — грустно промолвила я, заканчивая рассказ.
— А отец? — поинтересовался Крис. — Линдси, я хочу знать о тебе как можно больше.
Я пригубила вина и сообщила, что видела его с тех пор лишь пару раз. Первый — на похоронах мамы, а второй — когда стала работать в полиции. Помню, я была очень возмущена внезапным появлением отца и не хотела с ним разговаривать.
— Ты не хотела видеть его? — спросил Крис.
Я не ответила. Все мои мысли в тот момент были поглощены другим. Я лихорадочно пыталась сообразить, стоит ли быть откровенной до конца и рассказать Крису о своей болезни. Я понимала, что лучшего момента для этого просто не найти. Но мне очень не хотелось портить этот чудесный вечер.
Словно почувствовав мои сомнения, Крис взял меня за руку и сочувственно пожал ее.
— Извини, я не должен был…
— Нет, Крис, — решительно прервала я его, — дело вовсе не в этом. — Я посмотрела ему в глаза, тяжело вздохнула и решила, что тянуть больше нельзя. В конце концов, сейчас нас связывает нечто большее, чем простая дружба. — Я должна сказать тебе кое-что, Крис. Мне тяжело это сделать, но я не имею права больше скрывать от тебя.
Он насторожился и еще крепче пожал мне руку.
— Помнишь, когда я чуть не упала в обморок во время беседы с Дженксом?
Крис молча кивнул. На его лбу появилось несколько глубоких морщин.
— Так вот, всем, вероятно, показалось, что я просто испугалась угроз этого негодяя, но дело было совсем не в этом. Я больна, Крис, и, возможно, через месяц меня положат в больницу.
Лицо Криса внезапно помрачнело, а глаза стали темными. Он начал что-то говорить, но я остановила его жестом.
— Крис, ты сначала выслушай меня, хорошо?
— Ладно, — согласился он. — Извини.
Я выложила ему все о своей болезни, о безрезультатном лечении и о ближайших перспективах, включая возможную операцию по пересадке костного мозга. Именно в этот момент мне захотелось расплакаться, но я этого не сделала. Хотелось казаться сильной, мужественной, то есть женщиной, достойной любви и уважения. А потом я взяла его за руки и тяжело вздохнула.
— Самое ужасное, Крис, что я могу скоро умереть.
Он крепко обнял меня и прижал к себе. Он ничего не говорил, а просто держал меня в своих объятиях, сочувственно поглаживая по щеке. И я не выдержала. Все накопившееся напряжение неожиданно прорвалось наружу, и я зашлась в надрывном плаче. Крис еще сильнее прижал меня, пытаясь хоть как-то успокоить.
— Не плачь, дорогая, все будет нормально. Все будет хорошо, вот увидишь.
— Я должна была сказать тебе раньше, — прошептала я сквозь слезы.
— Ничего, я понимаю, почему ты этого не сделала. Когда ты впервые узнала о болезни?
— На следующий день после нашей первой встречи. Мне было стыдно признаться в этом.
— Не надо стыдиться этого. Да и откуда ты могла знать, что мне можно доверять?
— Нет, Крис, я сразу поверила тебе, но не доверяла себе самой.
— Ну что ж, — тихо произнес он, — теперь ты доверяешь и себе, и мне.
Во время ужина Крис попросил меня рассказать о детстве и родителях. Я рассказала ему о своей матери и о том, как и когда нас оставил отец. Мне было тогда тринадцать лет и пришлось фактически одной воспитывать младшую сестру. А мама лет двадцать работала бухгалтером в одной фирме.
— Она умерла от рака груди, когда ей было пятьдесят лет, — грустно промолвила я, заканчивая рассказ.
— А отец? — поинтересовался Крис. — Линдси, я хочу знать о тебе как можно больше.
Я пригубила вина и сообщила, что видела его с тех пор лишь пару раз. Первый — на похоронах мамы, а второй — когда стала работать в полиции. Помню, я была очень возмущена внезапным появлением отца и не хотела с ним разговаривать.
— Ты не хотела видеть его? — спросил Крис.
Я не ответила. Все мои мысли в тот момент были поглощены другим. Я лихорадочно пыталась сообразить, стоит ли быть откровенной до конца и рассказать Крису о своей болезни. Я понимала, что лучшего момента для этого просто не найти. Но мне очень не хотелось портить этот чудесный вечер.
Словно почувствовав мои сомнения, Крис взял меня за руку и сочувственно пожал ее.
— Извини, я не должен был…
— Нет, Крис, — решительно прервала я его, — дело вовсе не в этом. — Я посмотрела ему в глаза, тяжело вздохнула и решила, что тянуть больше нельзя. В конце концов, сейчас нас связывает нечто большее, чем простая дружба. — Я должна сказать тебе кое-что, Крис. Мне тяжело это сделать, но я не имею права больше скрывать от тебя.
Он насторожился и еще крепче пожал мне руку.
— Помнишь, когда я чуть не упала в обморок во время беседы с Дженксом?
Крис молча кивнул. На его лбу появилось несколько глубоких морщин.
— Так вот, всем, вероятно, показалось, что я просто испугалась угроз этого негодяя, но дело было совсем не в этом. Я больна, Крис, и, возможно, через месяц меня положат в больницу.
Лицо Криса внезапно помрачнело, а глаза стали темными. Он начал что-то говорить, но я остановила его жестом.
— Крис, ты сначала выслушай меня, хорошо?
— Ладно, — согласился он. — Извини.
Я выложила ему все о своей болезни, о безрезультатном лечении и о ближайших перспективах, включая возможную операцию по пересадке костного мозга. Именно в этот момент мне захотелось расплакаться, но я этого не сделала. Хотелось казаться сильной, мужественной, то есть женщиной, достойной любви и уважения. А потом я взяла его за руки и тяжело вздохнула.
— Самое ужасное, Крис, что я могу скоро умереть.
Он крепко обнял меня и прижал к себе. Он ничего не говорил, а просто держал меня в своих объятиях, сочувственно поглаживая по щеке. И я не выдержала. Все накопившееся напряжение неожиданно прорвалось наружу, и я зашлась в надрывном плаче. Крис еще сильнее прижал меня, пытаясь хоть как-то успокоить.
— Не плачь, дорогая, все будет нормально. Все будет хорошо, вот увидишь.
— Я должна была сказать тебе раньше, — прошептала я сквозь слезы.
— Ничего, я понимаю, почему ты этого не сделала. Когда ты впервые узнала о болезни?
— На следующий день после нашей первой встречи. Мне было стыдно признаться в этом.
— Не надо стыдиться этого. Да и откуда ты могла знать, что мне можно доверять?
— Нет, Крис, я сразу поверила тебе, но не доверяла себе самой.
— Ну что ж, — тихо произнес он, — теперь ты доверяешь и себе, и мне.
Глава 102
Так мы провели с ним всю ночь. Иногда плакали, иногда смеялись, но всегда ощущали себя единым целым. А на следующее утро мы проснулись поздно, и меня весь день не покидало приятное ощущение того, что я в полной безопасности. Впервые за последнее время я не боялась за свое будущее, и даже мысли о болезни отошли на второй план.
В воскресенье вечером Крис отвез меня домой. Мне было тяжело расставаться с ним, но следовало побыть одной и собраться с мыслями относительно ближайшего будущего.
Переступив порог квартиры, я распаковала вещи, выпила чашку горячего чая, а потом свернулась калачиком на диване вместе с Мартой. Мои мысли вновь вернулись к расследованию убийств. Николас Дженкс продолжал настойчиво твердить, что его подставили, но я не верила ему.
Но было в этом деле что-то странное, постоянно настораживающее меня. Да и Джейкоби посеял некоторые сомнения. Во время нашей последней встречи он грустно вздохнул и напомнил, что именно обнаруженное им шампанское вывело меня на след убийцы. А потом вдруг спросил, почему я так уверена, что шампанское в номере отеля оставил именно Дженкс.
Тогда я не обратила на его слова должного внимания а сейчас они обрели особый смысл. Действительно, почему Дженкс не забрал компрометирующую его бутылку шампанского? И почему не унес смокинг? Ведь не мог же он не понимать, что рано или поздно полиция обнаружит улики в его доме? Я тогда отмахнулась от Джейкоби как от назойливой мухи и предположила, что Дженкс должен был выйти из отеля, не привлекая к себе внимания. Сейчас я поняла, что мое объяснение вряд ли можно считать достаточно убедительным.
Я хотела попрощаться с Джейкоби, но он остановил меня еще более странным вопросом, поинтересовавшись, прочитала ли я до конца книгу Дженкса. Получив отрицательный ответ, он снисходительно усмехнулся и сказал, что главный герой книги по имени Филлип Кампбелл совершил убийство, а потом удачно свалил его на совершенно невинного человека. И вот сейчас слова Джейкоби стали терзать мою душу. Если Дженкс действительно прав, то все наше дело может развалиться на мелкие куски.
— Нет, я, наверное, сошла с ума, — громко произнесла я, вставая с дивана. — Дженкс сейчас придумывает любую чушь, чтобы выпутаться из этого дерьма и выйти сухим из воды.
Я налила себе еще чашку чая и отправилась в ванную комнату. Завтра утром надо поговорить с шефом, рассказать ему о своей болезни и поделиться мыслями насчет Дженкса. Приняв душ, я вытерлась насухо, пошла в спальню и надела новую майку, подаренную Крисом.
Засыпала я под впечатлением от чудесного уик-энда и приятных мыслей о том, как я расскажу обо всем этом своим подругам. И вдруг меня поразила одна неожиданная мысль, которая, словно ослепительная молния, ударила в самое больное место. Я застыла на мгновение, а потом громко вскрикнула:
— Нет, только не это! Боже мой!
Я вспомнила, что во время ареста Дженкс набросился на меня с кулаками и попытался ударить. Но делал он это левой рукой. А во время нашей первой встречи Дженкс предложил мне выпить и держал графин тоже в левой руке. Этого не может быть! Значит, он левша, а Клэр была абсолютно уверена, что убийца действовал правой рукой.
В воскресенье вечером Крис отвез меня домой. Мне было тяжело расставаться с ним, но следовало побыть одной и собраться с мыслями относительно ближайшего будущего.
Переступив порог квартиры, я распаковала вещи, выпила чашку горячего чая, а потом свернулась калачиком на диване вместе с Мартой. Мои мысли вновь вернулись к расследованию убийств. Николас Дженкс продолжал настойчиво твердить, что его подставили, но я не верила ему.
Но было в этом деле что-то странное, постоянно настораживающее меня. Да и Джейкоби посеял некоторые сомнения. Во время нашей последней встречи он грустно вздохнул и напомнил, что именно обнаруженное им шампанское вывело меня на след убийцы. А потом вдруг спросил, почему я так уверена, что шампанское в номере отеля оставил именно Дженкс.
Тогда я не обратила на его слова должного внимания а сейчас они обрели особый смысл. Действительно, почему Дженкс не забрал компрометирующую его бутылку шампанского? И почему не унес смокинг? Ведь не мог же он не понимать, что рано или поздно полиция обнаружит улики в его доме? Я тогда отмахнулась от Джейкоби как от назойливой мухи и предположила, что Дженкс должен был выйти из отеля, не привлекая к себе внимания. Сейчас я поняла, что мое объяснение вряд ли можно считать достаточно убедительным.
Я хотела попрощаться с Джейкоби, но он остановил меня еще более странным вопросом, поинтересовавшись, прочитала ли я до конца книгу Дженкса. Получив отрицательный ответ, он снисходительно усмехнулся и сказал, что главный герой книги по имени Филлип Кампбелл совершил убийство, а потом удачно свалил его на совершенно невинного человека. И вот сейчас слова Джейкоби стали терзать мою душу. Если Дженкс действительно прав, то все наше дело может развалиться на мелкие куски.
— Нет, я, наверное, сошла с ума, — громко произнесла я, вставая с дивана. — Дженкс сейчас придумывает любую чушь, чтобы выпутаться из этого дерьма и выйти сухим из воды.
Я налила себе еще чашку чая и отправилась в ванную комнату. Завтра утром надо поговорить с шефом, рассказать ему о своей болезни и поделиться мыслями насчет Дженкса. Приняв душ, я вытерлась насухо, пошла в спальню и надела новую майку, подаренную Крисом.
Засыпала я под впечатлением от чудесного уик-энда и приятных мыслей о том, как я расскажу обо всем этом своим подругам. И вдруг меня поразила одна неожиданная мысль, которая, словно ослепительная молния, ударила в самое больное место. Я застыла на мгновение, а потом громко вскрикнула:
— Нет, только не это! Боже мой!
Я вспомнила, что во время ареста Дженкс набросился на меня с кулаками и попытался ударить. Но делал он это левой рукой. А во время нашей первой встречи Дженкс предложил мне выпить и держал графин тоже в левой руке. Этого не может быть! Значит, он левша, а Клэр была абсолютно уверена, что убийца действовал правой рукой.
Глава 103
Джилл, Клэр и Синди смотрели на меня так, будто я только что сошла с ума. А я с трудом выдавливала из себя слова.
— А если Дженкс действительно не лжет? — убеждала их я. — Если кто-то пытается подставить его и засадить за решетку?
— Чушь собачья! — недоверчиво покачала головой Джилл. — Дженкс сейчас в отчаянном положении и делает все возможное, чтобы выгородить себя. Мы обязательно докажем его вину.
— Не могу поверить своим ушам, — поддержала ее Синди. — Ты же сама нашла убийцу, Линдси. Доказала его вину и практически завершила это дело.
— Да, — уныло ответила я. — Знаю, что это звучит как бред сумасшедшего. И хотелось бы надеяться, что это именно так. И все же постарайтесь прислушаться к моим аргументам.
Я вкратце рассказала им о своей беседе с Джейкоби, о его настоятельной рекомендации прочитать до конца первую книгу Дженкса, а также о своих мыслях относительно его левой руки.
— Ну и что? — удивилась Джилл. — Это еще ни о чем не говорит.
— А я привыкла полагаться исключительно на научные данные, — поддержала ее Клэр и решительно покачала головой. — Нет, дорогая, мы получили образцы его ДНК прямо на месте преступления.
— Послушайте, — отчаянно замахала я руками, — я не меньше вашего хочу наказать этого мерзавца. Но сейчас, когда в нашем распоряжении оказались все улики, у меня появились первые сомнения. Ведь он далеко не дурак и ни за что на свете не забыл бы в номере отеля свой смокинг и бутылку шампанского. Почему он оставил нам вещественные доказательства своей вины?
— Потому что мы имеем дело с психически больным маньяком, Линдси, — спокойно ответила Клэр, хотя и без прежней уверенности. — Лично у меня нет никаких сомнений, что этот ублюдок имеет непосредственное отношение ко всем трем убийствам.
Джилл кивнула в знак согласия.
— К тому же он писатель, а не профессиональный убийца. Писатели вообще мало в чем разбираются, кроме своих сочинений.
— Нет, Джилл! — запротестовала я. — Ты же видела его реакцию на наше обвинение. В его поведении было нечто большее, чем простое отчаяние. Я видела немало убийц, которые все отрицали даже на суде, но они вели себя по-другому. А у Дженкса в глазах было странное выражение, отдаленно похожее на уверенность в несуразности предъявленных обвинений.
Джилл встала и впилась в меня своими голубыми глазами.
— Линдси, в чем дело? Почему ты вдруг стала основывать свои доводы на эмоциях, а не на конкретных фактах?
Впервые за последнее время я ощутила себя одинокой и не понятой людьми, которым всегда и во всем доверяла.
— Еще раз повторяю, что ненавижу этого человека не меньше, чем вы, — твердо заявила я. — Я охотилась за ним почти два месяца и собственными глазами видела, как он обращается со своими женщинами. — Я сделала многозначительную паузу и повернулась к Клэр. — Ты говорила, что убийца наносил удар правой рукой?
— Да, вероятней всего, — уклончиво ответила она.
— А если он специально взял нож в другую руку? — воодушевилась Синди.
— Синди, — посмотрела я на нее, — если ты собираешься убить человека, тем более такого, который сильнее тебя и выше ростом, то вряд ли возьмешь нож не в ту руку.
— Да, могу с тобой согласиться, — вмешалась Джилл, — но и ты согласись со мной, что все факты говорят не в его пользу. Линдси, мы основываемся только на фактах и бесстрастных доказательствах, и все они говорят о его бесспорной вине. А ты сейчас пытаешься противопоставить им какие-то домыслы и предположения. «Дженкс держал графин левой рукой!» Ну и что? Разве это меняет суть дела? «Филлип Кампбелл свалил всю вину за убийство на кого-то другого». Какое отношение имеет Дженкс к своему герою? Линдси, мы собрали достаточно убедительные доказательства причастности этого подонка к убийству трех супружеских пар, и я хочу, чтобы ты твердо придерживалась этого. — Она так разволновалась, что даже губы задрожали. — Линдси, я хочу, чтобы ты выступила в суде с доказательствами его вины.
Я не знала, что делать дальше и как обосновать свои сомнения. Конечно, совсем недавно я была абсолютно уверена в своей правоте, но сейчас меня донимали сомнения, от которых невозможно было избавиться. Для меня самое страшное сейчас заключалось в том, что мы можем обвинить в ужасных преступлениях невиновного человека.
— Мы до сих пор не нашли орудие убийства, — напомнила я Джилл, используя последнюю возможность.
— Нам это не нужно, Линдси! — возразила Джилл. — Зачем нам орудие убийства, если мы обнаружили его волосы в теле одной из жертв?
Мы вдруг замолчали, заметив, что сидящие за соседними столиками люди внимательно наблюдают за нами. Джилл растерянно потупилась и села на место, а Клэр улыбнулась и обняла меня за плечи. Я сделала глубокий выдох и откинулась на спинку стула.
— Послушай, Линдси, — первой нарушила затянувшееся молчание Синди, — все это время мы были рядом с тобой и не оставим на произвол судьбы. В особенности в такую трудную минуту.
Джилл упрямо покачала головой.
— Ты хочешь, чтобы я отпустила его на свободу, пока мы будем продолжать расследование? Нет. Даже если я это сделаю, то за него тут же ухватится Кливленд.
— Джилл, я не хочу, чтобы ты выпускала его. — Я сделала паузу и взмахнула рукой. — Но я хочу быть уверенной на все сто процентов, что мы задержали настоящего убийцу, а не подставное лицо.
— А я уверена в этом, — снова повторила она.
Я посмотрела на Клэр, но она скептически похлопала меня по плечу.
— Линдси, у нас и так достаточно доказательств его вины. Зря ты кипятишься.
— Если мы его упустим, — продолжала Джилл, — то можно будет поставить жирную точку на всей моей карьере. Беннет жаждет крови и требует, чтобы мы уничтожили его в зале суда.
— Давайте посмотрим на это дело с другой стороны, — неожиданно предложила Синди. — Если Линдси права, а ты посадишь его за решетку, то это дело растянется лет на двадцать.
Мы молча переглянулись и вдруг осознали, что от былого единодушия не осталось и следа. Так обычно смотрят на разбившуюся вазу, которую уже невозможно склеить.
— Ну ладно, если это не он, — уступила Клэр, тяжело вздохнув, — то что нам теперь делать? Кого мы будем искать и как докажем, что все эти молодожены были убиты кем-то другим?
У меня возникло ощущение, что мы вновь вернулись в исходное состояние, откуда начали расследование много дней назад. Это было невыносимо. Столько сил потратили — и все впустую.
— Давайте вспомним, с чего все началось, — предложила я. — Что заставило нас подозревать именно Дженкса?
— Волосок, — без колебаний ответила Клэр.
— Не совсем так, — поправила ее я. — Мы стали подозревать его еще до этого злополучного волоска.
— Мерилл Шортли, — подсказала Джилл. — Ты думаешь, это каким-то образом связано с ней?
Я покачала головой.
— Думаю, нам следует вернуться к началу этой истории. И только потом решать вопрос о его виновности.
— К его первой жене? — догадалась Синди. — И «Подружке невесты»?
Я молча кивнула, вздохнула и медленно побрела к выходу.
— А если Дженкс действительно не лжет? — убеждала их я. — Если кто-то пытается подставить его и засадить за решетку?
— Чушь собачья! — недоверчиво покачала головой Джилл. — Дженкс сейчас в отчаянном положении и делает все возможное, чтобы выгородить себя. Мы обязательно докажем его вину.
— Не могу поверить своим ушам, — поддержала ее Синди. — Ты же сама нашла убийцу, Линдси. Доказала его вину и практически завершила это дело.
— Да, — уныло ответила я. — Знаю, что это звучит как бред сумасшедшего. И хотелось бы надеяться, что это именно так. И все же постарайтесь прислушаться к моим аргументам.
Я вкратце рассказала им о своей беседе с Джейкоби, о его настоятельной рекомендации прочитать до конца первую книгу Дженкса, а также о своих мыслях относительно его левой руки.
— Ну и что? — удивилась Джилл. — Это еще ни о чем не говорит.
— А я привыкла полагаться исключительно на научные данные, — поддержала ее Клэр и решительно покачала головой. — Нет, дорогая, мы получили образцы его ДНК прямо на месте преступления.
— Послушайте, — отчаянно замахала я руками, — я не меньше вашего хочу наказать этого мерзавца. Но сейчас, когда в нашем распоряжении оказались все улики, у меня появились первые сомнения. Ведь он далеко не дурак и ни за что на свете не забыл бы в номере отеля свой смокинг и бутылку шампанского. Почему он оставил нам вещественные доказательства своей вины?
— Потому что мы имеем дело с психически больным маньяком, Линдси, — спокойно ответила Клэр, хотя и без прежней уверенности. — Лично у меня нет никаких сомнений, что этот ублюдок имеет непосредственное отношение ко всем трем убийствам.
Джилл кивнула в знак согласия.
— К тому же он писатель, а не профессиональный убийца. Писатели вообще мало в чем разбираются, кроме своих сочинений.
— Нет, Джилл! — запротестовала я. — Ты же видела его реакцию на наше обвинение. В его поведении было нечто большее, чем простое отчаяние. Я видела немало убийц, которые все отрицали даже на суде, но они вели себя по-другому. А у Дженкса в глазах было странное выражение, отдаленно похожее на уверенность в несуразности предъявленных обвинений.
Джилл встала и впилась в меня своими голубыми глазами.
— Линдси, в чем дело? Почему ты вдруг стала основывать свои доводы на эмоциях, а не на конкретных фактах?
Впервые за последнее время я ощутила себя одинокой и не понятой людьми, которым всегда и во всем доверяла.
— Еще раз повторяю, что ненавижу этого человека не меньше, чем вы, — твердо заявила я. — Я охотилась за ним почти два месяца и собственными глазами видела, как он обращается со своими женщинами. — Я сделала многозначительную паузу и повернулась к Клэр. — Ты говорила, что убийца наносил удар правой рукой?
— Да, вероятней всего, — уклончиво ответила она.
— А если он специально взял нож в другую руку? — воодушевилась Синди.
— Синди, — посмотрела я на нее, — если ты собираешься убить человека, тем более такого, который сильнее тебя и выше ростом, то вряд ли возьмешь нож не в ту руку.
— Да, могу с тобой согласиться, — вмешалась Джилл, — но и ты согласись со мной, что все факты говорят не в его пользу. Линдси, мы основываемся только на фактах и бесстрастных доказательствах, и все они говорят о его бесспорной вине. А ты сейчас пытаешься противопоставить им какие-то домыслы и предположения. «Дженкс держал графин левой рукой!» Ну и что? Разве это меняет суть дела? «Филлип Кампбелл свалил всю вину за убийство на кого-то другого». Какое отношение имеет Дженкс к своему герою? Линдси, мы собрали достаточно убедительные доказательства причастности этого подонка к убийству трех супружеских пар, и я хочу, чтобы ты твердо придерживалась этого. — Она так разволновалась, что даже губы задрожали. — Линдси, я хочу, чтобы ты выступила в суде с доказательствами его вины.
Я не знала, что делать дальше и как обосновать свои сомнения. Конечно, совсем недавно я была абсолютно уверена в своей правоте, но сейчас меня донимали сомнения, от которых невозможно было избавиться. Для меня самое страшное сейчас заключалось в том, что мы можем обвинить в ужасных преступлениях невиновного человека.
— Мы до сих пор не нашли орудие убийства, — напомнила я Джилл, используя последнюю возможность.
— Нам это не нужно, Линдси! — возразила Джилл. — Зачем нам орудие убийства, если мы обнаружили его волосы в теле одной из жертв?
Мы вдруг замолчали, заметив, что сидящие за соседними столиками люди внимательно наблюдают за нами. Джилл растерянно потупилась и села на место, а Клэр улыбнулась и обняла меня за плечи. Я сделала глубокий выдох и откинулась на спинку стула.
— Послушай, Линдси, — первой нарушила затянувшееся молчание Синди, — все это время мы были рядом с тобой и не оставим на произвол судьбы. В особенности в такую трудную минуту.
Джилл упрямо покачала головой.
— Ты хочешь, чтобы я отпустила его на свободу, пока мы будем продолжать расследование? Нет. Даже если я это сделаю, то за него тут же ухватится Кливленд.
— Джилл, я не хочу, чтобы ты выпускала его. — Я сделала паузу и взмахнула рукой. — Но я хочу быть уверенной на все сто процентов, что мы задержали настоящего убийцу, а не подставное лицо.
— А я уверена в этом, — снова повторила она.
Я посмотрела на Клэр, но она скептически похлопала меня по плечу.
— Линдси, у нас и так достаточно доказательств его вины. Зря ты кипятишься.
— Если мы его упустим, — продолжала Джилл, — то можно будет поставить жирную точку на всей моей карьере. Беннет жаждет крови и требует, чтобы мы уничтожили его в зале суда.
— Давайте посмотрим на это дело с другой стороны, — неожиданно предложила Синди. — Если Линдси права, а ты посадишь его за решетку, то это дело растянется лет на двадцать.
Мы молча переглянулись и вдруг осознали, что от былого единодушия не осталось и следа. Так обычно смотрят на разбившуюся вазу, которую уже невозможно склеить.
— Ну ладно, если это не он, — уступила Клэр, тяжело вздохнув, — то что нам теперь делать? Кого мы будем искать и как докажем, что все эти молодожены были убиты кем-то другим?
У меня возникло ощущение, что мы вновь вернулись в исходное состояние, откуда начали расследование много дней назад. Это было невыносимо. Столько сил потратили — и все впустую.
— Давайте вспомним, с чего все началось, — предложила я. — Что заставило нас подозревать именно Дженкса?
— Волосок, — без колебаний ответила Клэр.
— Не совсем так, — поправила ее я. — Мы стали подозревать его еще до этого злополучного волоска.
— Мерилл Шортли, — подсказала Джилл. — Ты думаешь, это каким-то образом связано с ней?
Я покачала головой.
— Думаю, нам следует вернуться к началу этой истории. И только потом решать вопрос о его виновности.
— К его первой жене? — догадалась Синди. — И «Подружке невесты»?
Я молча кивнула, вздохнула и медленно побрела к выходу.
Глава 104
В течение следующих дней я тщательно собирала всю информацию о первой жене Дженкса. Прежде всего я перечитала ее заявление в полицию по поводу скандала и избиения. Там хранились фотографии, на которых она была изображена с синяками на руках и лице. Далее я ознакомилась с отчетом полицейских, которые осматривали место происшествия. Он был подписан двумя офицерами из северного участка — Сэмом Дельгадо и Энтони Фаззиолой.
На следующий день я вновь отправилась к Грегу Марксу, бывшему литературному агенту Дженкса. Тот удивился еще больше, чем во время моего первого визита.
— Джоанна? — переспросил он с загадочной ухмылкой. — О, инспектор, это весьма интересная личность. Трудно сказать, кого она больше ненавидит — мужчин или свое отношение к ним.
Далее он рассказал, что они развелись месяцев за шесть до того, как вышла первая нашумевшая книга Дженкса «Колючая проволока». Она принесла ему успех и стала бестселлером. Только в твердом переплете таких книг было продано более миллиона экземпляров.
— Представляете, какой это был удар для Джоанны? — подытожил Маркс. — Она возилась с Дженксом много лет, провела с ним наиболее трудный период жизни, а потом вынуждена была уйти ни с чем. А он стал получать свои первые миллионы. — Он покачал головой. — Если бы она не поспешила, то получила бы огромную сумму денег.
Его рассказ окончательно убедил меня в том, что мои первые впечатления об этой женщине оказались ошибочными. Было ясно, что Джоанна была со мной не очень откровенной и многое утаила.
— Она чувствовала себя обманутой, оскорбленной, обиженной — словом, использованной и брошенной за ненадобностью, — продолжал Грег Маркс. — Джоанна помогала Дженксу все те годы, когда он учился в юридическом колледже. Помогала деньгами, когда он только начал писать, и даже вернулась на прежнее место работы, чтобы поддерживать его материально.
— А после развода она по-прежнему ненавидела его?
— Да, думаю, что ненавидела и не могла простить его предательства. Более того, все это время Джоанна пыталась отсудить у него какую-то часть доходов, но так и не добилась своего.
Откровенно говоря, мне было жаль эту женщину. Но я сомневалась, что все эти неурядицы толкнули ее на чудовищные преступления. Неужели она могла пойти на это, чтобы отомстить бывшему мужу? Вряд ли.
Вскоре после этого я получила копию судебного протокола по делу о разводе супругов Дженкс. Это действительно было тяжелое дело, вызвавшее немало сплетен. Джоанна требовала от супруга три миллиона долларов в счет его будущих доходов, но суд отказал ей в этом, назначив выплаты в размере пяти тысяч в месяц с дальнейшим повышением до десяти тысяч в соответствии с будущими доходами Дженкса.
Изучение этого дела окончательно убедило меня в том, что у Джоанны действительно были веские основания ненавидеть бывшего мужа. Она ощущала себя обманутой и, вероятно, стремилась потрепать нервы Дженксу. Именно поэтому, видимо, она упомянула ту злосчастную книгу, в которой было так много совпадений с реальными убийствами. К тому же Джоанна была сильной, натренированной и вполне могла свалить крепкого мужчину ударом ножа. Кроме того, она имела беспрепятственный доступ в дом своего обидчика.
Конечно, все эти мысли были похожи на бред сумасшедшего, но я никак не могла от них избавиться.
На следующий день я вновь отправилась к Грегу Марксу, бывшему литературному агенту Дженкса. Тот удивился еще больше, чем во время моего первого визита.
— Джоанна? — переспросил он с загадочной ухмылкой. — О, инспектор, это весьма интересная личность. Трудно сказать, кого она больше ненавидит — мужчин или свое отношение к ним.
Далее он рассказал, что они развелись месяцев за шесть до того, как вышла первая нашумевшая книга Дженкса «Колючая проволока». Она принесла ему успех и стала бестселлером. Только в твердом переплете таких книг было продано более миллиона экземпляров.
— Представляете, какой это был удар для Джоанны? — подытожил Маркс. — Она возилась с Дженксом много лет, провела с ним наиболее трудный период жизни, а потом вынуждена была уйти ни с чем. А он стал получать свои первые миллионы. — Он покачал головой. — Если бы она не поспешила, то получила бы огромную сумму денег.
Его рассказ окончательно убедил меня в том, что мои первые впечатления об этой женщине оказались ошибочными. Было ясно, что Джоанна была со мной не очень откровенной и многое утаила.
— Она чувствовала себя обманутой, оскорбленной, обиженной — словом, использованной и брошенной за ненадобностью, — продолжал Грег Маркс. — Джоанна помогала Дженксу все те годы, когда он учился в юридическом колледже. Помогала деньгами, когда он только начал писать, и даже вернулась на прежнее место работы, чтобы поддерживать его материально.
— А после развода она по-прежнему ненавидела его?
— Да, думаю, что ненавидела и не могла простить его предательства. Более того, все это время Джоанна пыталась отсудить у него какую-то часть доходов, но так и не добилась своего.
Откровенно говоря, мне было жаль эту женщину. Но я сомневалась, что все эти неурядицы толкнули ее на чудовищные преступления. Неужели она могла пойти на это, чтобы отомстить бывшему мужу? Вряд ли.
Вскоре после этого я получила копию судебного протокола по делу о разводе супругов Дженкс. Это действительно было тяжелое дело, вызвавшее немало сплетен. Джоанна требовала от супруга три миллиона долларов в счет его будущих доходов, но суд отказал ей в этом, назначив выплаты в размере пяти тысяч в месяц с дальнейшим повышением до десяти тысяч в соответствии с будущими доходами Дженкса.
Изучение этого дела окончательно убедило меня в том, что у Джоанны действительно были веские основания ненавидеть бывшего мужа. Она ощущала себя обманутой и, вероятно, стремилась потрепать нервы Дженксу. Именно поэтому, видимо, она упомянула ту злосчастную книгу, в которой было так много совпадений с реальными убийствами. К тому же Джоанна была сильной, натренированной и вполне могла свалить крепкого мужчину ударом ножа. Кроме того, она имела беспрепятственный доступ в дом своего обидчика.
Конечно, все эти мысли были похожи на бред сумасшедшего, но я никак не могла от них избавиться.
Глава 105
На следующий день я пригласила Криса перекусить в кафе, расположенное напротив полицейского участка, и рассказала ему о своих последних сомнениях и новых открытиях. Как я и ожидала, он смотрел на меня как на сумасшедшую и не мог поверить своим ушам. Правда, в отличие от моих упрямых подруг Крис не упорствовал, хотя и сопротивлялся до последнего.
— Понимаешь, Джоанна действительно имела веские причины мстить ему, — горячилась я. — Она знала о его неопубликованной книге, знала, чем она заканчивается, и специально навела нас на нее. Кроме того, ей были известны вкусы своего бывшего мужа, включая шампанское, манеру одеваться, его финансовое участие в производстве вина… И что самое важное — она имела свободный доступ в его дом, где могла оставить все нужные улики.
— Это звучит убедительно, Линдси, — улыбнулся Крис, — но все эти убийства были совершены мужчиной. Его рыжая борода даже на видеопленке запечатлена.
— Это еще не доказательство, — настаивала я. — Это мог быть другой человек, загримированный под Дженкса. Ведь мы не имеем в своем распоряжении достаточно четкого и ясного изображения.
— А как же анализ на ДНК, Линдси? — снова улыбнулся он.
— Я разговаривала с полицейскими, которые ездили к ним домой во время семейного скандала, — не унималась я. — Они говорят, что Джоанна была похожа на разъяренную львицу, рвала и метала, а когда они пытались увезти его с собой, она чуть не сбила их с ног. Словом, та еще штучка.
— Но потом она все же отказалась от обвинения, — напомнил Крис. — Думаю, Джоанна просто устала от оскорблений и побоев и решила покончить с этим раз и навсегда. Возможно, она не получила от Дженкса, что хотела, но нашла в себе силы подать на развод и начать новую жизнь.
— В том-то и дело, Крис, — обрадовалась я, — что на развод подала не она, а он. Это Дженкс ее бросил, понимаешь? Джоанна всем пожертвовала ради него, помогала, когда он учился, а потом он занялся сочинительством, и все закончилось крахом. Грег Маркс считает ее образцовой моделью взаимозависимости. Она любила его и не могла простить предательства. И до сих пор не может.
Я видела, что Крис хочет поверить в мои слова, но все еще сомневается в их истинности. Да я и сама не могла до конца поверить в свою правоту. В тюрьме сидит человек, против которого имеется полный набор вещественных доказательств, а я вдруг сомневаюсь в его виновности. Что со мной происходит? Что вообще происходит вокруг?
В этот момент я вдруг припомнила слова Лоры Бернбаум, одной из свидетельниц по делу об убийстве супругов Брандт. Это было давно, но я не забыла их. Правда, почему-то вспомнила только сейчас. Она стояла рядом с предполагаемым убийцей и с трудом могла описать его. «В нем было что-то странное, — говорила Лора. — Рыжая борода делала его намного старше своих лет, но все остальное выдавало в нем молодого человека».
Джоанна Уэйд среднего роста, сильная, работала тренером по восточным единоборствам… Все сходится. Она вполне могла справиться с мужчиной, даже если он был выше ее. А девятимиллиметровый пистолет Дженкса? Он говорит, что не видел его уже много лет. А в документах значится, что он купил его десять лет назад, то есть именно тогда, когда женился на Джоанне.
— Крис, ты должен побеседовать с ней, — решительно сказала я, чувствуя, что все сомнения постепенно отпадают. — Она настолько сильна, что без труда справится с каждым из нас. К тому же Джоанна является единственным человеком, который знает обо всем — о вине, смокинге, книге и так далее. И только она может объединить все эти детали в единое целое. Что же до фотографий и видеопленки, то там все слишком расплывчато. А если это действительно она, Крис?
Я держалась за его руку и вдруг почувствовала легкое головокружение. Вслед за этим в груди что-то сжалось, а перед глазами поплыли темные круги. И невыносимый приступ тошноты в горле.
— Линдси, что с тобой? — донеслись до меня слова Криса.
— Не знаю, какая-то слабость, — пробормотала я, покрываясь холодным потом.
— Линдси? — снова повторил Крис, обхватывая меня за плечи.
Я прислонилась к его плечу и почувствовала, что силы покидают меня. А в голове проносились какие-то невнятные картинки — Крис, Дженкс, Джоанна, снова Крис. В этот момент мои ноги подкосились и я стала медленно оседать на тротуар.
— Понимаешь, Джоанна действительно имела веские причины мстить ему, — горячилась я. — Она знала о его неопубликованной книге, знала, чем она заканчивается, и специально навела нас на нее. Кроме того, ей были известны вкусы своего бывшего мужа, включая шампанское, манеру одеваться, его финансовое участие в производстве вина… И что самое важное — она имела свободный доступ в его дом, где могла оставить все нужные улики.
— Это звучит убедительно, Линдси, — улыбнулся Крис, — но все эти убийства были совершены мужчиной. Его рыжая борода даже на видеопленке запечатлена.
— Это еще не доказательство, — настаивала я. — Это мог быть другой человек, загримированный под Дженкса. Ведь мы не имеем в своем распоряжении достаточно четкого и ясного изображения.
— А как же анализ на ДНК, Линдси? — снова улыбнулся он.
— Я разговаривала с полицейскими, которые ездили к ним домой во время семейного скандала, — не унималась я. — Они говорят, что Джоанна была похожа на разъяренную львицу, рвала и метала, а когда они пытались увезти его с собой, она чуть не сбила их с ног. Словом, та еще штучка.
— Но потом она все же отказалась от обвинения, — напомнил Крис. — Думаю, Джоанна просто устала от оскорблений и побоев и решила покончить с этим раз и навсегда. Возможно, она не получила от Дженкса, что хотела, но нашла в себе силы подать на развод и начать новую жизнь.
— В том-то и дело, Крис, — обрадовалась я, — что на развод подала не она, а он. Это Дженкс ее бросил, понимаешь? Джоанна всем пожертвовала ради него, помогала, когда он учился, а потом он занялся сочинительством, и все закончилось крахом. Грег Маркс считает ее образцовой моделью взаимозависимости. Она любила его и не могла простить предательства. И до сих пор не может.
Я видела, что Крис хочет поверить в мои слова, но все еще сомневается в их истинности. Да я и сама не могла до конца поверить в свою правоту. В тюрьме сидит человек, против которого имеется полный набор вещественных доказательств, а я вдруг сомневаюсь в его виновности. Что со мной происходит? Что вообще происходит вокруг?
В этот момент я вдруг припомнила слова Лоры Бернбаум, одной из свидетельниц по делу об убийстве супругов Брандт. Это было давно, но я не забыла их. Правда, почему-то вспомнила только сейчас. Она стояла рядом с предполагаемым убийцей и с трудом могла описать его. «В нем было что-то странное, — говорила Лора. — Рыжая борода делала его намного старше своих лет, но все остальное выдавало в нем молодого человека».
Джоанна Уэйд среднего роста, сильная, работала тренером по восточным единоборствам… Все сходится. Она вполне могла справиться с мужчиной, даже если он был выше ее. А девятимиллиметровый пистолет Дженкса? Он говорит, что не видел его уже много лет. А в документах значится, что он купил его десять лет назад, то есть именно тогда, когда женился на Джоанне.
— Крис, ты должен побеседовать с ней, — решительно сказала я, чувствуя, что все сомнения постепенно отпадают. — Она настолько сильна, что без труда справится с каждым из нас. К тому же Джоанна является единственным человеком, который знает обо всем — о вине, смокинге, книге и так далее. И только она может объединить все эти детали в единое целое. Что же до фотографий и видеопленки, то там все слишком расплывчато. А если это действительно она, Крис?
Я держалась за его руку и вдруг почувствовала легкое головокружение. Вслед за этим в груди что-то сжалось, а перед глазами поплыли темные круги. И невыносимый приступ тошноты в горле.
— Линдси, что с тобой? — донеслись до меня слова Криса.
— Не знаю, какая-то слабость, — пробормотала я, покрываясь холодным потом.
— Линдси? — снова повторил Крис, обхватывая меня за плечи.
Я прислонилась к его плечу и почувствовала, что силы покидают меня. А в голове проносились какие-то невнятные картинки — Крис, Дженкс, Джоанна, снова Крис. В этот момент мои ноги подкосились и я стала медленно оседать на тротуар.
Глава 106
Очнулась я на деревянной скамье на руках Криса. Он крепко держал меня за плечи и поглаживал по щеке. Орентхолер предупреждал, что на третьей стадии болезни у меня будут приступы слабости вплоть до полного обморока. Не знаю, что пугало меня больше: химиотерапия и операция по пересадке костного мозга или ощущение постоянно убывающей силы, когда жить уже не хочется. Но сдаваться ни в коем случае нельзя.
— Ничего, все нормально, — едва слышно сказала я. — Меня предупреждали, что такое может случиться в любой момент.
— Линдси, ты слишком много работаешь, — заботливо взглянул на меня Крис. — Ты столько сил потратила на это расследование, а теперь хочешь начать все с самого начала.
— Ничего, все нормально, — едва слышно сказала я. — Меня предупреждали, что такое может случиться в любой момент.
— Линдси, ты слишком много работаешь, — заботливо взглянул на меня Крис. — Ты столько сил потратила на это расследование, а теперь хочешь начать все с самого начала.